Рыбалка, охота и жизнь на Колыме

   На удочку здесь уже рыбачили совсем не так как в Сибири и на Дальнем востоке. Использовали в основном мушек и технику «нахлыста», проще говоря, из-за того, что речки здесь мелкие, в большинстве своём горные, с быстрым течением. Приходилось постоянно перезабрасывать приманку, сплавляя её какое-то время по течению. Из наживки использовали Шитика (личинку ручейника) или Овода. Благо они были всегда под рукой. Ловился на это Хариус и речная Форель, которые от озёрных отличались размерами. Причём в речках форелька была мелкой, но её было много и наоборот, причём это касалось и Хариуса, в речках он крупный, до килограмма (черныш). И его немного, за одним перекатом всего лишь несколько крупных. А в озёрах мелкий (белячок), но в большом количестве. Изобилие разнообразной рыбы в реках и озёрах просто поражало и это, не говоря уже о сезонном икромётании тихоокеанского лосося: горбуши; кеты; кижуча; нерки; чавычи. Когда нерестовые плёсы рек просто забиты стоящей сплошной стеной, в десяти сантиметров друг от друга рыбинами. При чём впереди стоит самая крупная, где глубже и течение меньше. Между нерестящейся рыбой одного вида крутится, периодически вся местная «братва», начиная от бычка и до Гольца, по чукотски Мальма. Это крупный, до двух килограммов, тихоокеанский лосось. Единственный вид, который будет метать икру уже после всех видов тихоокеанских лососей и после этого не умрёт, а возвратится обратно в океан и придёт снова и снова. Так верховья нерестовых рек выглядели с конца июня по октябрь. Лосось идёт на нерест, меняя друг друга, всё лето и после того как сделает своё дело, гниёт по берегам замыкая цепочку круговорота веществ в данном биогеоценозе. Пополняя кормовую базу рек протеинами и белками, для существования своего потомства.
Мне попадались на удочку все виды рыб водившихся в реках и озёрах, начиная от Колюшки Трёхиглой (сорной рыбёшки), и заканчивая Кумжей и вульгарным налимом. Причём самым большим удовольствием для меня, было ловить на «мыша», Тайменя и Ленка. В одну из экспедиций с отцом, на реку Поповка, приток Колымы. Мы остановились возле приличной ямки за перекатом и решили поймать хариуса. Спиннинг со снастью «кукла» был только у меня, остальные шли с ружьями. «Кукла» - это большой поплавок с тяжёлым грузом на конце, к началу лески от которого привязано несколько «мушек-обманок», на поводках. Забрасываешь поплавок и подтягиваешь к себе, через весь плёс играя мушками, хариус который стоит за камнями и в ямах, хватает мушку и ты его вытягиваешь. Первый заброс мне советуют сделать сразу же за перекат, вон к тем «топлякам». Нескольким затопленным стволам деревьев, метра по два. Я так и делаю, и как только-только долетевший поплавок касается воды, как одно из брёвен оживает и бросившись к месту падения, с огромным всплеском, откусывает его. Мы в недоумении, сходив за спиннингами и снастями возвращаемся опять к этому же плёсу и с первого же заброса вытаскиваем огромную, почти двух метровую щуку. Как оказалось это они, и в пределах километра выше и ниже по течению вообще нет никакой путной рыбы, всё сожрали эти хищницы, которые почему-то доминируют в этой реке. Это рыбалка на реках, но не менее интересно и времяпровождение на охотском море. Хоть и северном, но очень красивым, а уж настолько богатым различной живностью, что представляет собой просто «кастрюлю с супом из морепродуктов или паэлью, креветки разных видов, от совсем прозрачных, до шипастых, похожих на чёртиков, только чего стоят. Не говоря уже о звёздах и анемонах напоминающих цветы». Рыбалка на море разделена на летнюю и зимнюю, как и на реках. Причём летом самое большое удовольствие. Это бродить по отливу между луж с водорослями. Из-под камней и из расщелин. Вытаскивать крабов, зубаток (рыбин похожих на речных налимов), морских бычков с огромными (до тридцати сантиметров шириной) головами и маленьким тельцем. Камни сплошь усыпаны мидиями, анемонами, балянусами (рачками в известковых раковинах прикрепленных к одному месту), всевозможными звёздами и т.п., что представляет собой архи красочное зрелище.
Один раз, когда одноклассники пригласили меня в гости к своему отцу. А он служил в ракетной части ПВО (противовоздушной обороны), на побережье бухты «Нагаева» которая защищала морской порт. Мы с ними, а это были два брата близняшки, по отливу. В пределах закрытой зоны, военной части (метров триста побережья), набрали из луж около трёх мешков крабов средней величины. Дотащив, с трудом, мешки до квартиры мы к приходу со службы их родителей. Расставили крабов по всему полу двухкомнатной «Хрущёвки», да так что крабы заняли всё свободное пространство квартиры. Сварили несколько вёдер, крабы получаются особенно вкусными, если их варить в морской воде, добавив минимум специй. И наелись до «отвала», так что память зафиксировала все оттенки сладковатого вкуса.
Удовольствие доставляла и ловля на закидушку или с помощью спиннинга Каменной камбалы, но для этого необходимо большое галечное, без крупных камней, дно берега и наживка из морских червей, Нереид. Которых интересно собирать по отливу. Делается это обычно вдвоём, для того чтобы как можно больше их добыть. Сам червяк очень длинный, до нескольких десятков сантиметров. И хотя он не кусается, всё же обвиваясь вокруг пальцев и скользя между ними, он своими жёсткими щетинками покалывая создаёт брезгливо- неприятное ощущение. И для собирания его требуется: - два человека; сноровка, так как он моментально зарывается в грунт, и доля мужества, чтобы преодолевать брезгливость. Когда первый, в лужах отлива, переворачивает большой камень и быстро хватает червя, чтобы он не успел зарыться в грунт. А чтобы не держать в руках это скользко-противно-колющее существо подбрасывает его вверх. Тогда второй, как эквилибрист бегая вокруг с банкой ловит его в банку. На что требуется изрядная ловкость. Когда всё это есть, наживка и соответствующий берег, то клёв просто бесподобен, потому что этот вид камбалы тоже очень крупный и стоит как раз между просто камбалой и палтусом, то есть может весить больше десяти килограммов.
Особое место в развлечениях Магаданцев занимает ловля Мойвы или по чукотски Уйка. Мелкой, серебристо-чёрной рыбёшки, весом до ста грамм, похоже-напоминающей Тугуна на Енисее. Происходит это с двадцатого по двадцать пятое июня на побережье посёлка Ола в устье одноимённой реки, в тридцати километрах на восток от самого Магадана. Когда Уёк идёт на нерест, а для вымётывания икры и молок ему нужен обычный прибой он, накатываясь, давит перемешавшуюся в нём рыбу о галечное дно. Так, что накатывающиеся волны просто черны от неё, а отхлынувшие просто серебрятся. И в то время, когда накатывающие волны прилива кишат этой небольшой рыбёшкой. Его просто вычерпывают рыбаки, огромными сачками с мелкой, до сантиметра, сеткой. Весь процесс выглядит так. В конце июня распространяется слух, что на нерест пришёл Уёк и не сегодня-завтра пойдёт метать икру. Все заинтересованные бросают свои дела и на несколько дней едут, даже целыми семьями, к морю. Как на праздник. Благо лето, тепло, как раз и погода обычно стоит тихая, без дождей. Высокое побережье в эти дни, на несколько километров набито машинами, палатками, горят костры, на которых варят мидий, крабов, бычков. Кто на что горазд, так как, ожидая «хода» Уйка все бродят, целыми семьями в отлив, по отмелям, рыбачат на закидушки и собирают всё что попадётся. Это большое стойбище гуляет по-русски с выпивкой, ведь почти праздник, но драк нет. Потому, что все захвачены одним увлечением. Конечно, бывает, что кто-нибудь не рассчитав свои силы в борьбе с «Бахусом», переворачивается пьяный на надувной лодке или целой толпой на баркасе. И тогда всем «стойбищем» бросаются спасать горемык. От этого спасённые чувствуют себя невезучими, «мокрыми щенятами» и больше стараются не попадаться на глаза никому. Но вот, совсем неожиданно, большей частью, когда все спят над «стойбищем» проносится волна криков - «Уёк пошёл!!!». Все мгновенно просыпаются, бросаются к прибою с сачками, на ходу одеваясь. И черпают из воды рыбу. Наполняют в среднем по нескольку неполных (чтобы не подавился Уёк) мешков, на человека. Килограммов по двадцать в каждый. И расслабившись, смотрят на опоздавших, которые ещё носятся от прибоя к своим таборам с полными сачками. Но вот всё заканчивается, каждый уже набил свои закрома и только чайки с дикими криками продолжают пиршество собирая «халяву». Все неторопливо собираются домой, гасят костры и убирают стоянки. Через какой-то час побережье пустынно, только дымятся кое-где кострища и какой-нибудь бедолага неможет завести машину. Чем собирает около себя местных аборигенов. Вскоре и он уезжает и прекращается, в этом году «ход Уйка». Потом отличительной особенностью Уйковой путины служат крыши многих домов в городе и окрестностях Магадана. В конце июня, на несколько дней, они превращаются в сушилки для провялевания рыбёшки. Которую потом едят везде, почти как семечки, аналогично современным анчоусам к пиву. Только засаливают его вместе с головой, внутренностями не чистя, так и едят, благо внутри одна икра и молоки, а кости почти не чувствуются. Но в память о «ходе Уйка» остаются и совсем необычные предметы, а иногда даже ценные. Так однажды, гуляя по берегу в ожидании рыбалки. Мной был найден японский спасательный жилет ядовито – оранжевого цвета (напоминающий короткий пуховик без рукавов). В кармане, которого лежали японские электронные часы-хронометр «Seiko». Показывающие точное Камчатское время (разница с Магаданским на один час). Наверное, он случайно был смыт с борта траулера и в последствии выброшен на берег. Для начала семидесятых это просто дорогущий подарок судьбы.
Зимняя рыбалка, на море тоже очень запоминающаяся. Тем, что надо сверлить льдобуром лунки или выпиливать майны бензопилой, долбить их пешнёй. Всё происходит от того, на сколько дней вы приехали рыбачить, за какой добычей и какую снасть будете использовать. Майны нужны для краболовок и других крупных снастей, а также для массовой, «браконьерской» ловли, так называемой метлой (приспособления из множества больших, острых крючков без бородок, висящих по три штуки один за другим, длиной около метра). Все виды рыбалки имеют свои прелести, но самая запоминающаяся, это всё-таки, когда зимой (примерно в феврале) где-то посредине бухты Гертнера. Магадан расположен на двух бухтах, Гертнера и Нагаева. Причём бухта Гертнера мельче и в ней нет морского порта, соответственно ледоколы зимой там лёд не колют. Так что по нему можно ходить и ездить во всех направлениях безопаски. Рано утром, ещё затемно, готовишь с собой крепкий чай в термосе, завтракаешь и, беря собранные с вечера вещи и принадлежности для рыбалки. Тепло, но лёгко одеваешься, идёшь на остановку к первому автобусу. Где уже собрались такие же, как ты. Потом с конечной остановки идёшь до берега и дальше в море к своим заветным местам. Где-нибудь рядом, с одиноко стоящей в середине бухты, скалой «Монах». Ещё до рассвета, по темноте, забуриваешь не менее двух лунок во льду толщиной до двух метров. Опускаешь, разматывая удочки, сначала до дна метров на двадцать, затем в полводы, в конце подо-льдом. Ищешь где сейчас рыба  и начинаешь играть блесной, водишь вверх-вниз, удочкой, сначала быстро, затем медленно, меняешь темп колебаний. И вот резкий удар по руке, начинаешь делать движения напоминающие махи, наматывая леску сразу на обе руки. Из-подо льда достаёшь серебристую, «прогонистую» рыбу - Корюшку, весом грамм триста и длинной сантиметров тридцать, всё вокруг наполняется запахом свежих огурцов. Что во времена СССР в Магадане было страшным дефицитом, особенно зимой. Так что даже сам запах от рыбы можно было есть, такой он насыщенный. Оставляешь рыбу на льду возле лунки, простым встряхиванием, потому что крючок блесны без бородки, опускаешь грузило с леской обратно в лунку, совершаешь опять маховые движения руками, освобождая их от намотанной лески и ждёшь следующей поклёвки, все повторяя сначала. А следующим поймать можно разное, от морского налима и трески, до краба и бычка. Хотя для того чтобы ловить разную рыбу, необходимы разные места и разнообразие блёсен, но бывают и исключения, особенно если ловить со дна. Что многие и предпочитают делать. Тогда без улова точно не останешься, хотя бы бычка, но всегда поймаешь. Другие же приезжают только за корюшкой, и если попадается случайно что-то другое, страшно матерятся. Но десяток, другой, рыбин хотя бы грамм по двести - триста. Стоят того, что бы удочки и всё остальное было настроено только на Корюшку. Это и есть понятие спортивного интереса, когда удовлетворение получаешь от результата! Недаром в Санкт-Петербурге сейчас существует настоящий городской праздник «Корюшки». Это жирная, чуть сладковатая рыбка стоит этого. Она образ жизни многих увлечённых северным морем. И многие не взирая на опасность утонуть или быть унесённым на льдине, живут этой жизнью. Хоть от Магадана он за тысячи километров, а так как эти города находятся на одной параллели и оба у северных морей. То существует какое-то негласное «Братство». Такое, что даже погода идентична в «северной столице» России и в Магадане, а про белые ночи даже говорить не стоит, они просто совершенно одинаковые. Наступают и длятся совершенно один в один. Так что разница только в растительности.
Дополняют развлечения, очень увлекательные собирания грибов, ягод и других «дикоросов», шишек кедрового стланика и так далее. Главным образом из-за того, что грибов, ягод, даже в неурожайные годы не просто изобилие, а большое разнообразие, как по видам, так и по количеству, что впрочем, касается всей промысловой природы. Особенно это применимо к бруснике, всем видам маслят и так называемым «подосиновикам». Иногда, по осени во второй половине августа, склоны сопок с высоты птичьего полёта просто бордовые от урожая грибов и ягод хотя листья ещё зеленые. В это время открывается официальная охота на боровую и водоплавающую дичь. Моей первой самостоятельной добычей оказалась «Поганка», утка семейства гаг. Произошло это так. Ещё дедом, в Мотыгино, мне была подарена одностволочка Иж-17Е. Очень лёгкая с длинным стволом, безкурковка шестнадцатого калибра. Я, бывая на природе, как настоящий «Зверобой», из книг Фенимора Купера, мягко ступая по лишайнику, крался по следам зверей, воображая себя на тропе войны с враждебным племенем. С большущим ружьём за плечами и охотничьим ножом на поясе. Опоясанный патронташем, снаряжённым двумя десятками жёлтых, латунных гильз. В одну из осеней с отцом, он на вёслах надувной лодки, плыли проверять сети. По озеру «Чукча», что на западе Магаданской области близ побережья Охотского моря, на границе Хабаровского края. Я, сидя на носу и смотря вперёд. Увидел, как из плавающих кустов выпорхнула утка и, хлопая крыльями по воде, стала убегать от нас. На жаргоне охотников это называется «хлопунец», то есть не совсем оперившийся молодняк. Не «вставший» на крыло. Инстинктивно я прицелился, снял с предохранителя и выстрелил. Утка забарахталась на одном месте, отец подгреб к ней. Я вытащил её из воды, она билась в агонии. Отец заставил меня свернуть ей шею, чтобы не мучилась, что я из последних сил и сделал. Дальше всё было как в тумане. Уже в лагере ободрал её вместе с перьями, так быстрее, распотрошил и сварил отдельно в котелке. Давясь, ел потом на ужин один, так как её мясо пахнет и отдаёт на вкус рыбьим жиром, наверное, из-за этого она и носит такое имя. Никто кроме меня, а был ещё шофёр с нами, не попробовал даже кусочек, достаточно было понюхать, как пахнет варево. Такой же вкус у мяса Ондатры (водяной крысы), которое тоже из интереса доводилось пробовать. После того как были содраны с них шкурки, лично мной. Так отец дал мне понять, что убивать живое можно только с определённой целью, что бы быть в согласии самим с собой. Конечно же, если эта цель «благородна». А если уже убил, то пользуйся плодами того, что получилось, а иначе без пользы, произошедшее убийство не имеет смысла. И оно принесёт только моральный вред. В этот вечер я даже слёг с температурой, но на следующее утро всё прошло. И я был даже на каком-то душевном подъёме. Видимо «ТОТ», наверху, простил за убийство живого. И уже в дальнейшем поднимал ружьё или вынимал нож только с определённой целью, а не инстинктивно. Можно даже сказать, что пользовался оружием профессионально, но всё равно оружие требует к себе постоянного уважения. И как только ты об этом забываешь, оно даёт тебе надолго запоминающийся урок. В один из дней, мы с папой шли по брошенной железнодорожной насыпи от «пробных площадей», так назывались участки леса, на которых им проводились научные работы (опыты). К своему табору у реки Тауй, надо сказать, что все нерестовые реки в Магадане поделены Медведями на участки. Причём чем сильнее, а соответственно огромней медведь, то и участок, им охраняемый более богатый рыбой. А так как они родственники американских Гризли, то весят не менее полтонны, а зачастую и более. На кормовых участках, когда приходит рыба на нерест, медведи просто живут около нерестовых плёсов. Едят и спят далеко, не уходя от своей «кухни». За свой стол медведь порвёт любого слабее себя, поэтому для своих стоянок мы выбирали места, где меньше всего рыбы. А рычащая постоянно, большая машина прогоняла слабенького медведя. И в дальнейшем уже горящий постоянно костёр не давал никому подойти близко к лагерю. Благо мы выбирали места с большой кучей плавника (деревянного мусора нанесённого рекой), который жгли не жалея. Хорошо еще, когда рядом какая-нибудь лесная дорога, а то по бурелому и перемешанному стланику даже с мачете не продерёшься. Это тебе не водянистая растительность тропиков, здесь поможет только бензопила или адский труд, чтобы прорубить дорогу. Вот мы идём по насыпи с охотничьим карабином папа, и я с его двустволкой заряженной пулями «Майера» против назойливых медведей. А тот, кому принадлежит этот участок реки, неожиданно выскакивает на нас, в метрах десяти, с диким рёвом. Мы вскидываем ружья, отец тоже дико орёт матом и стреляет вверх, Один-два раза благо карабин пятизарядный. «Пестун» (годовалый медведь пробующий жить отдельно от матери) останавливается и видимо от неожиданного сопротивления, понимая, что надо прятаться. Прыгает за бугорок, мордой в куст жимолости и замирает, но его загривок хорошо виден. Отец, забивая новую обойму, в азарте предлагает его подстрелить, но я, испугавшись не меньше самого медведя, со слезами прошу папу не делать этого. И мы, пятясь, уходим за поворот. Уже находясь в лагере, разбирая оружие, от пережитого волнения, я забываю вынуть патроны с пулями из казёнников ствола и что бы его переломить, просто держа одной рукой, стволами вверх, нажимаю сразу два спусковых крючка. Раздаётся неожиданный выстрел дуплетом. Ружьё вырывается из руки и скобой для открытия замка перелома, разрывает перепонку и мышцу между большим и указательным пальцем правой руки. Напоминая об «уважительном» к себе отношении впредь. После такого я ещё долго хожу с перебинтованной рукой, но всё заживает как на «собаке». Позже я всё-таки поучаствовал в отстреле медведя, но всегда знал, что медведь жестокий хищник. И относиться к нему надо на «Вы».
Один на один встреча с медведем произошла следующим образом. В одну из экспедиций с отцом, на берегах реки Нораули, я наверное заленившись, не пошёл «отбивать пробные площади». Все ушли на работу ставить опыты, а я остался на таборе готовить обед и следить за порядком. Когда обед был приготовлен, произведена уборка территории. В полдень, разомлев от жары, я лежал в общей многоместной палатке полудремля. Табор находился на коренном берегу, высотой около трёх метров, а под ним была широкая коса реки с небольшим ручейком. В котором, прямо возле табора мы разделывали рыбу и другие продукты, оставляя кишки и очистки здесь же. Неожиданно я проснулся от странных звуков, такое бывает когда неожиданно меняется тональность или последовательность фонового звучания. И сразу же появляется тревожное ожидание стресса. Похожее чувство возникает, когда неожиданно меняется монотонный звук работающих двигателей самолёта или стук колёс поезда. Выглянув из палатки, а она стояла входом прямо возле края обрыва, я неожиданно перед собой увидел громадного медведя. Который всего в полутора метрах от меня доедал очистки от приготовленного обеда, на десять человек и остатки прежних готовок и трапез. Такая зверюга, что в холке, наверное, было два метра роста. Почти ничего, не соображая, я схватил, оставленную со мной курковую служебную двустволку шестнадцатого калибра. И прямо из палатки дуплетом выстрелил в «Мишку». Раздался ужасный рёв, а я лихорадочно пытаюсь переломить ружье, чтобы перезарядить, но его напрочь заело. Чтобы выйти из создавшейся ситуации, в спешке я его ударил о железную буржуйку (печку), стоящую рядом, да так, что отлетел приклад. Тогда я схватил свою одностволку и высадил в зверя все десять патронов с пулями, которые были со мной. Лихорадочно перезаряжая его снова и снова. Это потом до меня дошло, что я стрелял уже в неподвижного (мёртвого) Топтыгина. Вскоре на выстрелы прибежали все окружающие и, были сильно удивлены, увидев громадную тушу убитого мной зверя, килограмм семьсот. Все очень сильно ругались, да и до меня, спустя некоторое время дошло понимание о невероятном везении. Снимая шкуру, обнаружили, что одна пуля перебила ему шейный позвонок, разрубив спинной мозг надвое. После этой раны он уже не в состоянии был двигаться. Иначе моя участь была бы решена. Гризли не просто свирепый зверь, живущий по своим (природным, физическим) законам, а ещё и очень стойкий, даже на смертельные раны, если сразу же не поразить мозг. Были случаи, когда медведь с пулей в сердце не только рвал своего обидчика на части, но ещё и жил, какое-то время. Наверное, всё-таки у меня есть свой «Ангел хранитель», который обладает силой равной создателю, хотя всё можно объяснить теорией случайности, совпадением ряда условий. Которые привели именно к такому, а не к другому результату. Кроме шкуры и желчи у медведя ничего не взяли, считается, что мясо чукотско-камчатского вида поражено гельминтами, то есть червями - паразитами и можно отравиться трупным ядом который для медведя как приправа, наподобие тухлой рыбы, с «душком», для аборигенов. Так, что ободранную и выпотрошенную тушу прямо на месте, из-за её веса, прицепив к фаркопу Зил-157 тросом, оттащили подальше в кусты русла реки. Медведь без шкуры, в точности похож на человека без кожи, только с чёрными подошвами ног, видимо «негр». Но рассказывают и охотничьи байки, как-то: - « Рассказал мне эту историю один мой знакомый когда я был у него на дипломной практике, (назовем его Серёга)». Поехал он со своим приятелем Мишкой на охоту (Колыма, начало 80-х). Разбили они палатку у речки - заодно и порыбачить можно, благо как раз в это время там рыба на нерест поднималась. Ну так вот: - «Раннее утро. Сергей проснулся оттого, что кто-то звякает снаружи чем-то металлическим. Он вылез из палатки и увидел, что на берегу молодой медведь возит по гальке дюралевый бидон, в котором приятели заготовили свежей рыбки. Спросонья (да и приняли вчера изрядно), неосознавая еще до конца окружающее, Серёга просто пошел к медведю и стал отбирать бидон! Медведь, естественно, подобного обращения не потерпел, бросил бидон и подмял несчастного. У того - шок, ни рукой ни ногой двинуть не может. А медведь то ли сытый был, то ли настроение хорошее, но стал он мордой и лапами катать Сергея по берегу. Потом замер, голову поднял. И Серёга открыл глаза, и видит  - стоит его приятель Мишка, белый как мел, в трясущихся руках - ружье. «Если выстрелит, точно в меня попадет» - думает Сергей и крикнул (а на самом деле от шока еле прошептал) - «НЕ СТРЕЛЯЙ...». А приятель как услышал - хлоп в обморок! Ружье от удара о землю выстрелило. Медведь дал деру... Далее рассказ Михаила, товарища Серёги: - «Просыпаюсь от шума, выхожу, смотрю - медведь натурально ест Серегу! (издали не разберешь, что кровь-то рыбья из бидона). Хватаю ружье, прицеливаюсь, А МЕДВЕДЬ МНЕ И ГОВОРИТ - «НЕ СТРЕЛЯЯЙ... и исчез куда-то, прямо мистика, а вместо него, валяется один Серёга, весь в рыбе. Вот это дали вчера газу!». Такая байка про говорящего медведя сто процентная правда, и Серёгу и Мишку я знал лично, а пили, пьют и будут пить, по «синя – чёрному» все и всегда. Особенно шофёры, тот же Мишка ездил в «умат» пьяный частенько, для него было просто закон. Когда он съезжал с трассы на просёлок и зная что Гаишников больше не увидит очень долго, пока не вернётся обратно на трассу, и покуда не доехав до конечного пункта экспедиции принимал «на грудь» сначала чекушку, потом ещё и ещё. И уже на месте ночёвки, кто-нибудь подходя к двери кабины открывал её и оттуда вываливался пьяный в «стельку» Мишка, что-то мыча. Ходить он уже не мог, а вот ехать пожалуйста! И ведь ездили с ним и не боялись. Даже рассказывали в «тесных компаниях» байку о его находчивости: - «в одной из Магаданских автобаз работал шофер очень маленького роста. Работал на КрАЗе - огромной машине, и когда сидел за рулем, его даже не было видно снаружи. Как-то раз пришлось ему выехать в рейс с незакрепленным задним номером (все необходимое лежало в бардачке). И как всегда в таких случаях бывает, на перекрестке пасётся мент-гаишник. Увидал, что едет машина без шофера, удивился и свистнул. Что делать? Шофер решил поставить машину так, чтобы можно было незаметно выскользнуть в другую дверь и закрепить номер. Поймает - так поймает, а рискнуть можно. Итак, мент свистнул - машина остановилась. Он не спеша подошел,  подождал, - никто не выходит. Залез, заглянул внутрь - никого нет. Озадаченный постоял еще немного и вернулся на свое место. Тем временем шофер успел закрепить номер и также незаметно вернуться в кабину. Каково же было удивление мента, когда повинуясь его жезлу машина завелась и поехала по своим делам... А пить по «чёрному» Мишка стал после одной истории. Дело было в конце 70-х и связано с – «РЕФами» так называли водителей рефрижераторов. По аналогии с ПЕПСами, продавцами пепси-колы из ларьков, появившихся в восьмидесятом на олимпиаду. Это была водительская элита, почти все они были дальнобойщиками на чешских «Татрах», все без исключения проходили проверку на благонадежность: по комсомольско-партийной линии; части приводов в органы внутренних дел; моральную и психическую устойчивость; отношения с коллегами; соседями; в семье. А те, кто имел возможность выезда за рубежи нашей необъятной Родины, были на учете у всех служб безопасности. Попасть в такую колонну можно было только по великому блату. В Магадане был целый район города «АвтоТЭК». Справедливости ради надо сказать - было ради чего туда стремиться: и заработки относительно высокие, и возможность выезда за границу. Но главный источник дохода их. Это то, что РЕФы, мотаясь по всей колымской трассе от Охотского, до Северного моря и по всему СССР, с востока от Берингова пролива до запада, кончая Балтикой. Знали о нуждах населения всей страны. На ее бескрайних просторах и могли эти нужды удовлетворять по мере сил и возможностей: где картошку по дешевке прихватят; где бухту веревки; где толь; где яблоки; где рыбу; где кирпич, щебень или просто песок и т.п.; а там, где подороже - продадут. Вплоть до того, что проституток (плечевых, хотя их так раньше и не называли) покупали и продавали за пузырь водки. Одним словом, «алки» (ALKA – это марка полуприцепа - рефрижератора) порожняком не ходили, при этом размеры левого груза порой были сопоставимы с грузом легальным, заявленным по накладным. Все без исключения отработавшие до пенсии РЕФами имели дома и землю в Краснодарском крае и Крымской области, покупали всё это уже через пять лет работы дальнобойщиками. Как и ПЕПСы делающие деньги просто из «воздуха», на сдаче стеклянных бутылочек 0,33, по особой «технологии». Так как продавали вместе с тарой, а многие эти бутылочки выпивали тут же, не отходя от ларька, а ПЕПСы их собирали и сдавали. Тем более, что для всех пепси тогда была диковинкой и выпить хотя бы бутылочку было дело чести каждого приезжего в столицу. Так, что очереди были бесконечны и никто даже бы не рискнул встать в неё снова чтобы сдать бутылку. Имели ПЕПСы за летний сезон десятки тысяч «чистыми», так что у каждого, за своим ларьком стояла обычно красная семёрка символ благополучия, как сейчас шестисотый «Мерин» (Мерседес). Теневая экономика в советские времена сравнима с индивидуальным предпринимательством сейчас, а доходы государства от конфискации имущества «фарцовщиков и прочих дельцов в экономике» равны налогам с ЧП (Частных Предпринимателей), недаром ОБХСС (Отдел Борьбы с Хищениями Социалистической Собственности) при социализме сравним с ОБЭП (Отдел Борьбы с Экономическими Преступлениями) при существующем капиталистическом строем, в наше время. Что бы не говорили «дерьмократы», охаивая бывший социалистический строй. Его главным и единственным недостатком была явная ложь. Когда с высоких трибун говорили одно, а делали другое. Здесь уместна цитата Солженицына, сказавшего о распаде СССР и смене строя: - «будут времена и хуже, но подлее никогда!».