Ожидая

????


- Сейчас! Зло станет правдой, правда - злом.
Взовьемся в воздухе гнилом.
У. Шекспир “Макбет”


- И что?
- я же говорю: я вижу свадьбу, через год, через девять месяцев - ребенка, мальчика. Да, скорей всего, именно мальчика. Потом, через год вы отправитесь в путешествие. И в результате, на свет появиться  еще один мальчик,- я невольно улыбнулась, в животе защекотало от волнения и, я уточнила;
- Вы уверены? В смысле, точно?- выражение лица гадалки изменилось, она пристально посмотрела на меня и осуждающим тоном сказала;
- А вы пришли сюда сомневаться?- я открыла рот, пытаясь ответить что-то, но та меня перебила;
- Все это случиться только в том случае если вы, моя дорогая, согласитесь ждать…
-Сколько?
- Ну, скажем, год.
Мысли, словно пчелы, роились в моей голове; Во рту пересохло и какое-то чувство, словно алкоголь ударило мне в голову. Мимолётная и слепая мысль бросила дрожь на еще сопротивляющийся разум; « А может, я больна?- Может и так- ответил разум- я не в ответе за всех остальных.» Но эта болезнь уже бежала по моим венам, опоясанная красной лентой крови. Одно мгновение и я уже была безнадежно больна. Воображение рисовала все то, о чем мечтало сердце, оно кричало « Еще, еще!» и предо мной пролетали свадьбы, похороны, крещения и его белокурые локоны. Он стоял босиком на песке, в дали, танцевали волны, а над ними раскаленное до красна солнце. Я чувствовала его тепло, шепот ветра  и запах…моря. В это мире все обретало новый смысл. Незамеченная раньше на песке ракушка, становилась дивным украшением. Ее уже давно покинул хозяин, но от этого она стала еще важнее. Она была теперь свободна. Лежа, как и я, слушала и понимала  море. Оно, как и мы – тоже было свободно. Теплая ладонь скользнула по лицу, как будто смахивая воображаемые слезы. Это был Коля. Он прижал меня к себе, и я до краёв наполнилась его теплом, чувствовала, как бьётся его сердце; не торопясь, размерено …рас, два, три. В тот момент, я поняла, что не когда не любила его так как сейчас. И некогда не смогу любить больше чем сейчас. Но, как и любого пьяницу, меня уже поджидало похмелье. Нет, нет, я не хотела уходить. Я крепко схватила ворот его рубашки и посмотрела в карие холодные глаза; « обещай, что я вернусь!- кричала я- Обещай!», а он в ответ только улыбался. Его золотые локоны поблекли, карие глаза опечалились и, вместо сияющего моря, предо мной предстала престарелая гадалка.  Она снова не довольно скривилась:
- Что-то еще?
- Нет. Спасибо.- прошептала я и протянула ей деньги. Она быстро ушла, а я так и осталась сидеть, окруженная картинами.
 Еще с утра я была другой; веселой, беззаботной…сильной. А теперь, посмотреть только, что со мной стало; вся дрожу и боюсь выйти на улицу. Боюсь, что там за холодной стеной все осталось по-прежнему, что жизнь бежала в туже сторону. Я не могла забыть и не могла понять;  как может почти незнакомый мне человек, так влиять на мою жизнь. Мы виделись с ним всего ничего, пару раз. И каждый раз меня словно преследовала тень неудач: первый раз это произошло летом. Я шла по улице с подругой, когда она резко остановилась, обернулась и прокричала « Коля!», я тоже обернулась. Он стоял в полу метре от нас; высокий, стройный и, как мне показалось, загадочный. На нем была черная рубашка, что хорошо подчёркивала его аристократический стан, и серые брюки. Я обычно не радовалась случайным встречам, что мешали появлению всякого рода откровений и превращали разговор в сплошную формальность. Но не в этот раз. Он подошел, и я как восторженный ребенок принялась рассматривать его, словно дивное создание, его тонкие брови, широкие плечи, длинные ресницы. Он говорил и с каждым словом я все больше убеждалась « чудеса бывают». Чем быстрей росло моё изумление, тем больше я была не довольна собой. Рядом с ним я выглядела просто и глупо. Моя заурядность так и осталась бы на моей совести, если бы не второй шанс, подаренный судьбой. Меня пригласили на вечеринку. Я подобрала одежду, макияж, парфюм и была готова ко всему. Все было бы просто чудесно, если бы не мой ненасытный темперамент; я перебрала вина и в результате заснула на Коленом плече. Последнее, что я помнила, это его благородное отвращение ко мне. Но на третий раз все было еще хуже. Это был один из не наилучших дней мой жизни, в который, я имела несчастье выйти за хлебом. Не успела пройти и десяти минут, как моя подруга схватила меня с батоном в руках и потащила на посиделки. Вспоминая тот день, я бы предпочла стереть из памяти мои грязные волосы, мятые штаны и не выщипанные брови. «Кто знал, что он там будет?»- оправдывалась я.
Любая девушка бы поняла, что я чувствовала, глядя на его идеально выглаженный костюм и аккуратно причесанный волос. Я думала что умру со стыда. Растоптанная и униженная, я направилась домой, обещая себе, в преть не выходить на улицу в таком виде. Я решила забыть о нем.
 По пути суда я вспоминала многих, а назвала его. Какая то часть меня все еще сомневалась; свадьба, сын - слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но все же так хотелось верить. Верить, что кто-то там, на верху, уже подсуетился о моём счастье. Мне так хотелось этого. Хотелось еще раз очутиться там, на песке, у моря, с ним. Я готова была ждать хоть вечно.
 
????

С лева от меня сидел мужчина в красном костюме. На него то и дело таращились пришедшие, перешептываясь, хихикая, а его казалось, это не заботило. Он напоминал царя восседающего на троне, окидывал взглядом наполняющийся зал, и поправлял время от времени свой красный галстук. «Мнительный»- подумала я, но свет погас, и через секунду я уже не помнила ни его царский вид, ни красный галстук. Все моё внимание было приковано к сцене, на которой пока ничего не происходило. Крупные лучи прожекторов освещали центр, царила, не возмутимся тишина. Все, затаив дыхание, ждали. Величественный занавес ели заметно колыхался, накрытые мраком декорации преображались в  жутких  адских существ; вот по средине, с изогнутым копьём в руках,  стаял рогатый дьявол, позади его свита из мелких бесов, грузных и не поворотких  гоблинов, старых добрых, обросших мохом, леших и, ели различимых, таящихся во тьме, демонов, разнообразных размеров и форм. Меня не сколка не смущало их присутствие, я знала, что когда включат свет, они исчезнут.  Но ничего не происходило; прожекторы все еще продолжали освещать пустую сцену театра, а зрители - ждать. Я оглянулась, и казалось, могла рассмотреть в темноте их сосредоточенные лица. В воздухе нарастало напряжение, кто-то громко сказал « Ну когда уже?», толпа незамедлительно поддержала его « Спектакль должен был начаться ровно в семь!»- завопили справа от меня. Этот довод был встречен бурным одобрением и в зале с каждой секундой все больше и больше нарастал гул; крики, вопли возмущения - слились в один оркестр. Когда за кулисами послышалось эхо шагов, все присутствующие резко замерли и словно наказанные за дерзость, умолкли и сели. Через несколько секунд, в свете прожектора появился маленький щупленький человечек, напоминающий больше офисную крысу, чем работника театра.  Он робко откланялся и уверяющим тоном сказал; « Извините за задержку, спектакль сейчас начнётся» - и снова исчез.  Заиграла музыка и на озаренной, теперь уже, светом сцене явились три ведьмы. Они месили  что-то в котле, переглядывались;
- Когда нам вновь сойтись втроем. В дождь, под молнию и гром?- завопила первая ведьма. Мне приятно было слышать знакомые строки. Впервые я прочитала «Макбет» когда мне было тринадцать. Ведьмы, котлы, предзнаменования- все это меня взволновало, но еще больше меня впечатлил сам  Макбет. Будучи негативным персонажем, он пробуждал во мне такие чувства, как не смог ни один Ромео, Отелло или Гамлет, вместе взятые. Его эгоизм, тщеславие, жестокость - теряли значение на тле смелости; Макбет посмел пойти против судьбы, пусть даже проиграл, но все-таки посмел.  За эти двенадцать лет я выдела многих Макбетов: маленьких и высоких, худых и не очень, и не переставала удивляться тому, как  менялся спектакль с каждой новой труппой, как звучали иначе слова, как каждый раз все торжественней побеждала фортуна. Однажды один писатель сказа « Люди хоть и отрицают, но любят когда за них кто-то решает».И он был прав. Мы как дети, утверждаем, что уже взрослые, а на самом деле хотим, что бы кто не будь, снял с наших плеч тяжесть принятия решений, что б в случае не удачи, можно было обвинить кого угодно, только не себя. « Я тоже ребенок,- признавалась я - тоже хочу, что бы за меня решили с кем мне лучше быть-, а разум заявлял - все люди сами обязаны устраивать свою жизнь, за них никто не может решить!». « Но если я не хочу и не могу!»- доказывала я.
  -Вы люди? Можно Вас вопрошать?
 Вам речь моя понятна,
Раз каждая подносит черствый палец К сухим губам.
 Я счел бы вас за женщин, Но отчего же бороды у вас?- Макбет стоял у стены бутафорской пещеры, и внимал ответу ведьмы. Он был одет как подобает герою Шекспировских пьес, высокий, статный и молодой- вызывал томные вздохи у  женской половины аудитории. Что-то в его лице и фигуре было мне знакомо. Он резко махнул рукой в сторону ведьм, и меня накрыло до боли знакомое чувство. Оно уже, как два месяца ,дремлело в моих венах, спало, что б в самых неожиданный момент, проснуться и захватить меня в врасплох. Прямо на моих глазах Макбет изменился; фигура, волосы, глаза, даже губы принадлежали не ему. Предо мной предстал Коля. Еще мгновение и он при дворе, сжираемый сомнениями о верности своего друга Банко, мечется из стороны в сторону, как дикий загнанный зверь. Его губы трепетали при каждом слове, золотистые волосы потоками спадали на  белоснежное лицо. Он был то жесток, то милостив, то зол, то необычайно добр. Все его движения становились словами, а каждое слово мелодией, под которую моё сердце пускалось в пляс. Раз, два три…и оно бы выпрыгнуло из груди. Еще один взмах руки, еще один взгляд и я не могла поверить,  что он смотрит прямо мне в глаза. В кромешной тьме он читал мой страх, растерянность…и…Упоительная мука - вот что это было. Но он смотрел и смотрел, будто заглядывая в душу. Что же он видел там? Что еще два месяца назад я приняла решение, но только сейчас поняла, на что пошла. Каждое  утро с тех пор я просыпалась, смотрела на календарь и нервно подсчитывала дни до истечения срока. Каждый раз, глядя на себя в зеркало, я представляла своё свадебное платье; белое, расшитое голубыми камнями и белыми перьями, прозрачную вуаль, кокетливо приподнятую фату. Представляла как он ведёт меня к винцу, нежно держа мою руку словно хрустальную, как мы танцуем, окруженные близкими людьми, их улыбки, возгласы, тосты… По началу было сложно привыкнуть,  мне казалось будто,  я сижу, а вокруг ходят люди,  даже не подозревая о мой тайне. Это давало мне приятное чувство превосходства, словно мы с Богом поравнялись. Теплые слёзы побежали по щекам. Я была так счастлива, что и не заметила, как наступил антракт.
 В зале загорелся свет. Люди потоком хлынули к выходу. Они спешили, толкались, огрызались друг-другу, ради того, чтоб до конца перерыва, успеть поживится чем-нибудь в буфете. Рядом со мной пробежала женщина  в шикарном чёрном платье и громко окликнула мужчину, направляющегося в выходу;
- Вась, возьми мне бутерброд с колбасой!
Вася утвердительно кивнул и удалился.
Мне не хотелось ни есть и ни пить, но я встала и вышла из зала. В коридоре, я узрела большое зеркало и посмотрела в него; большие красные глаза, измученной, бледной, безумной девушки, смотрели на меня. Я была так измучена и слаба, словно меня выпили, как бокал. Одним глотком. До дна. « Только посмотри на себя! На кого ты похожа». В знаки давались все бессонные ночи, все недоедание и переутомление. Я словно специально заваливала себя работой, что б не думать ни о чем. Борясь с Ветряными Мельницами, я совсем забывала спать, есть и вообще жить. Общаться с друзьями, развлекаться, отдыхать – стали для меня призрачными воспоминаниями о былой лёгкости бытия. Я устала от постоянных расспросов « Что случилось? Ты, что заболела? А может, ты влюбилась?», так больше не могло продолжаться. Истощенная, угнетённая - такая я не нужна была некому, тем более Ему. Я вздохнула по глубже и приготовилась. Пора было что-то менять.
Толпа поредела; многие  уже сидели в зале, ожидая второго отделения.  Я взяла себя в руки и направилась в буфет. Вторую часть спектакля я не смотрела.
               


????


На столе стоял огромный букет белых роз. Теплый июнь заставил их пахнуть еще слаще. Я сидела и смотрела, словно завороженная. « Ангельские цветы» - подумала я. Резкий порыв ветра толкнул форточку, я немного испугалась, но все же вернулась к раздумьям. Но снова меня прервали. Телефонный звонок. Музыка играла, а я сидела, не движимая, сосредоточенная. В последний момент, энергичный рывком, я схватила его и ответила;
- Да, - в моём голосе звучала раздражение.
- Привет- ответили мне на другом конце. Я знала кто это, но не подала виду.
- Я слушаю вас!
- А…м.Это я. Андрей.- его голос был тихим и спокойным. 
- Что ты хотел?- так хотелось нагрубить ему, за назойливость.
- Тебе понравились цветы?
- Да. Спасибо. Они красивые. Не стоило.
- Что ты. Мне не сложно- он будто слушал, но не слышал. С первой нашей встречи, чувствуя свою власть над ним, я каждый раз пыталась сделать ему больно, то словом, то делом, а он только опускал голову и просил извинения. « Ну и размазня!»- думала я.
- Выходи, я знаю, ты дома. Я жду во дворе.
- Знаешь…я немного занята.
- Перестань, ты всегда занята,- его тон был не навязчив, но такие заявления вызвали во мне бурю эмоций.
-Я не хочу.
- Пока ты не хотела, я уже добрался до твоей двери. Открывай.- За этим последовал звонок, будто доказательство того, что он не шутит. На мгновение, я умолкла.
- Ну? Ты там?- я бросила трубку на кресло и пошла к двери.
Открывая ее, я почувствовала до боли знакомы, пряный запах духов.  Он вызывал у меня внезапный приступ тошноты. Я часто говорила Андрею, что в один прекрасный день  вылью на него флакон тройного одеколон, но он как всегда, слушал, но не слышал.
  Стоял на пороге, лучезарно улыбаясь,  протягивая мне огромный пакет.
- Что там?- нехотя спросила я.
- Посмотри!- он был так доволен собой, что просто не мог этого скрывать. Я развернула пакет. Там лежал большой плюшевый медведь, на его шее был завязан красный бант, с банальной надписью «I love you». К горлу подступил комок, и я просто смотрела на него, стараясь изо всех сил сдержать себя. «Спасибо», как кость, застряло в горле. Все мышцы лица из последних сил напряглись и создали, что-то похожее на  улыбку. На лице Андрея застыла гримаса растерянности и мы, как актеры немого кино, смотрели  друг-нА-друга, пока один не сказал;
- Что не так?- мне казалось, он спросил просто так, не ожидая ответа. И я молчала, держа  в железной хваткое его подарок. Я услышала доносящийся  из соседней комнаты хлопок; снова открылась форточка.
- Мне пора идти. Спасибо и пока- наконец сказала я. Положила медведя на ковер и уже собиралась, проводить гостя, как почувствовала, что он схватил меня за руку и крепко сжал. Он сжимал мою ладонь, словно крокодил  жертву, и созерцал  малейшие изменения на моём лице. Это продолжалось до тех пор, пока я не взвыла от боли;
- Что ты делаешь!? Отпусти!- он, будто очнулся.- Убирайся, вон!!!- Он выпустил мою руку и уперся лицом в дверь. Я стояла посреди коридора, напуганная и одновременно, злая. Мне хотелось подбежать к нему и ударить, так что б он запомнил на всю жизнь. Прошло пару секунд, а Андрей все стоял, как вкопанный, не шевелясь, и мне казалось, даже не дыша. Затем он рывком открыл дверь и вышел. Сделав пару, шагов он обернулся и сказал;
- Наконец-то, я убедился, что ты человек- и ушел.
Внезапно я поняла « Мы квиты» ,я подняла медвежонка, и крепко обняла, « Мы сделали друг-другу одинаково больно».
               

????

Близился новый год. С каждым днем, улицы старого города преображались, как в сказке, сияя разноцветными огоньками, пестря новогодними украшениями. На каждой большой площади устанавливались ёлки. Деды Морозы, Санта Клаусы, Снегурочки , эльфы и другие герои новогодних праздников, разгуливали по улицам, приставая к взрослым и  детей. Город будто забылся; проблемы таяли, как первый снег, уступая место, приятным заботам. Этот Новый Год я собиралась отмечать с друзьями; шумная компания, много спиртного и танцы - заняли почётное место в моей программе. За этот год я сильно изменилась. Говорят, я стала не предсказуемой, переменчивой, как сказал один мой друг «Не стабильная, как экономика нашей страны». Я то сходила сума от беспричинной радости,  то впадала в беспросветную печаль. Длинными ночами, я путешествовала по сети, в поисках  любой информации о Коле. Я сотни раз перечитывала его ЖЖ, и все же открывала, что-то новое, ускользнувшее от моего внимания. В непринужденных разговорах с его друзьями, я не упускала шанса, что б не спросить, о нем. Одни говорили, что он играет в Молодом Театре, другие, что он скоро женится, а третье, вовсе уходили от ответа. Близился конец года, и моя душа каждый раз все больше трепетала, вспоминая тот холодный зимний день, когда мне открылась правда. Я внимала любому прохожему, хоть чуть-чуть напоминавшего его. Я моя болезнь прогрессировала, и прогрессировала, пока в один прекрасный день не свела бы меня с ума. « Все произойдет как предначертано» уверяла себя каждый день, и  ждала…уже год.
 Я сидела на огромном, большем похожем на кресло, стуле, держа перед собой ветхий том оккультной книги. Держа ее в руках, я, словно стыдливый ребенок, сознательно старалась прикрыть пальцами ее название « Магия и Оккультизм». Мне нужно было  уверить себя, что я делаю все правильно, что все не зря. Зал библиотеки был, почти пуст; единственным читателем, в этот поздний час, оказалась женщина сорока лет, что всесильно поглощенная работой, перелистовала огромную советскую энциклопедию. Ее аккуратно зачесанные волосы и не естественно бледное лицо, выдавали ее род занятий; она словно никогда  не бывала на солнце и всю жизнь провела в четырёх стенах. Мне показалось, что она домохозяйка, жена трудоголика- деспота, что только под покровом ночи позволял ей выходить за продуктами, а она, словно героиня  авантюристических романов, убегала в библиотеку, что б всецело посветить себя изучению « Большой Советской Энциклопедии»- единственной радости в ее жизни. Мое предположение подтверждала ее ветхая, поношенная одежда. Только одно настораживало - уж сильно смело она переворачивала страницы, будто, выискивая, что-то очень важное. Я снова углубилась в чтение; Теории астральных полётов, магические талисманы - мало интересовали меня и убедившись в бесполезности этой книги я уже было хотела положить ее на месть, как почувствовала, что сзади меня кто-то стоит. Я обернулась и увидела женщину, что минуту назад листала энциклопедию. Она сосредоточено смотрела в мою книгу, а затем, отодвинув соседний стул и  присела. Я была за интригована ее поведением;
- Вы хотите, приворожить мужчину?- внезапно спросила она.
- Нет.- такой откровенный вопрос ввел меня в замешательство- просто, смотрю- в подтверждение этому, на моем лице заиграла непринужденная улыбка. Моя собеседница была серьезна и проигнорировала мою приветливость.
- Он, что вам не верен?
- Кто?
- Ваш мужчина – меня осенило « так она сумасшедшая»!
- У меня нет мужчины и мне п…
- А где же он?- перебила она.- И вам не надоело сидеть и ждать? Он, что так хорош? Знаете, я видела таких как вы: сидите, ждёте и думаете, что принц на белом коне вот- вот прискачет. Роетесь в книгах, читаете заклятия, производите ритуалы и что?- я сидела и молчала.
- А что я могу сделать?- прошептала я.
- Что сделать? Не верить.
Я подорвалась с места, схватила куртку и выбежала из зала так быстро, что забыла положить книгу и так и держала ее в руках. Вслед за мной летели крики этой либо безумной либо мудрой женщины, но я их не слышала, я бежала, бежала к выходу. Ночь встретила леденящим морозом. Разогретая теплым помещением и странным разговором, я скукожилась и пробираясь сквозь стену пушистого снега, что падал с неба, я направилась домой. Я чувствовала себя снова больной, но не так как всегда. В мой организм попал другой вирус, хитрый и проворный, он засел в мой голове и щекотал извилины, крутил ими как хотелось. Он уже властвовал надо мной, когда я еще не подозревала. “ Сомнение” как клещ, впилось в меня. Я брела, спотыкаясь, как во сне « как я могла поверить, я такая же сумасшедшая как она», слёзы душили меня « целый год жизни пропал»- мне было себя так жалко, что я не могла унять плачь. Все вдруг потеряло смысл; слова, чувства, желания, сплелись в комок и камнем тянули меня в низ. Наконец я споткнулась и упала, как поверженный воин, я лежала  не шевелясь, а в душе кровоточила смертельная рана.
Снег падал и растаивал на лице, и  как мои мечты, превращался в слёзы. Я лежала на спине и смотрела в небо. Оно казалось совсем белым, и мягким как пуховое одеяло. Мне вспомнилась ракушка на морском берегу. Она лежала, а к ней не торопясь, подбиралась волна прибоя. Она нежно касалась ее и звала с  собой, в далекое плаванье. Когда-то я была ею, а теперь я просто песчинка на морском берегу. Когда-то, как и многие другие, я была скалой, величественной и крепкой, я смотрела в даль и представляла себе, как велик океан, как могуч его прибой. Но дождь и солнце уничтожили меня. Теперь мне суждено было вечно лежать под ногами и растить бесплодные надежды, воскрешать в памяти картины бывалого счастья и ждать…когда прейдет избавление. Я лежала под снегопадом и думала « я теперь песчинка».



????

За окном бушевала метелица. Как в прощальном вальсе, по улицам кружили снежные вихри, срывая с дорог и тротуаров свежие сугробы, и поднимая их все выше и выше прямо до небес. Я седела на диване, укутанная   шерстяным пледом. Прошел уже год, с тех пор как я избавилась от старых иллюзий. Но так полностью и не оправилась. Я была одинока и несчастна; некто, даже если бы очень захотел, не смог бы понять, глубины моих страданий. Мне не с кем было поделится, у меня не осталось друзей. Я почти научилась жить с этим. Лишь холодными зимними вечерами, слушая шум ветра, меня внезапно накрывала волна невыносимой боли - это давал о себе знать старая сердечная рана. Поплакав немного, я снова успокаивалась и просто продолжала жить. Мне казалось, что я здорова, но по ночам мне снился один и тот же сон; как я сижу, а вокруг меня ходят люди, смеются, хихикают, тыкают пальцами. « Смотрите, она думала, что лучше нас! Ха-ха! А теперь, посмотрите на неё теперь!» я начинала плакать и просыпалась, на мокрой от слез подушке. Иногда мне снились его золотые локоны и холодные карие глаза, но я гнала от себя эти сны. Иногда, за тяжелой работой, я забывалась, казалось, ничего и не было, а потом снова, как под проклятьем, в голове снова звучали слова « я теперь песчинка».
 Внезапно открылась форточка и  в комнату влетел ледяной ветер. Мне вспомнился Андрей. « Господи, как давно это было - подумала я -Прошла целая вечность.» Комната наполнялась холодом, а я сидела и смотрела, как в окно стучится снег. Я привстала и увидела своё призрачное отражение в стекле. Я смотрела и не могла узнать себя. « Кто это?» послышался испуганный голос. Сердце отчаянно забилось, я сорвалась с места и подошла к окну. В блеклом отсвете лампы я смогла рассмотреть свои пустые, почти мёртвые глаза и заплакала « Что я с собой сделала!». Ужасный приступ боли накрыл меня с головой, казалось, еще чуть-чуть, и моё сердце не выдержит и взорвется. « Нет! Хватит!»- закричала  я во все горло, - « хватит я больше не могу!» Я метнулась к шкафу, распахнула и достала своё самое красивое платье. Я сбросила с себя домашнюю одежду и мигом надела его. Холодный ветер бил мне в спину, когда я уже бежала в ванну. Причёска, макияж- все это, происходило как во сне. Тело будто знало, что лучше для души.
  Через десять минут я уже ехала в такси. Всю дорогу я молчала, таксист время от времени посматривал на меня, но не решался заговорить. Когда мы приехали, я сунула ему екстра-чаевые и вышла. Вывеска клуба « Луна» пестрила новогодними огоньками, и я улыбнулась. Всю меня наполнила ностальгия. Приветливая хостес встретила меня у входа;
- Ужасная погода, правда?
- И не говорите- засмеялась я.
Она открыла двери и мне в лицо  ударил приятный поток тёплого воздуха. Вечеринка была в разгаре; танцпол гремел, всюду слышались восторженные крики, звоны стаканов, бармены то и дело метались от бутылки к бутылке, выполняя заказы. Я тоже прошла к барной стойке и заказала коктейль. Все это было так знакомо. Я присела за ближайший столик  и слушала упоительное пение Элвиса Креспо. Он пел о своей прекрасной смуглой испанке, восхвалял красоту ее тела и безупречность движений. Он уже приступил к второму куплету, как я почувствовала  нежное прикосновение незнакомой руки. Я сделала глоток, обернулась и замерла. Это был Коля. Он смотрел на меня уже знакомым мне взглядом; его глаза и губы слились в блаженной улыбке, его благородный стан величественно возвышался над моим хрупким телом. По началу мне показалось, что я его с кем-то спутала, это лицо я изучила, как самый педантичный искусствовед изучает полотно. Он, что-то сказал присел. На его белоснежной коже всеми цветами радуги, играли лучиосвещения.
- Сижу и думаю, ты ли это?- его слова заставили меня всю дрожать; жар и холод волнами пробегали по коже. Я смотрела на него и не могла сказать не слова. Его рука скользнула по моим волосам, как будто указывая им место за ухом. И он прошептал;
- Может, потанцуем?





Конец