Воспитательный процесс

- Слушай, Егорыч, так, ведь, нельзя.
Егорыч лениво приоткрыл левый глаз, обозначив в нем легкое удивление и вопрос:
- Чего нельзя?
- Нельзя целыми днями валяться, очень часто жрать и совсем не интересоваться жизнью твоих родных.
Правый глаз Егорыча выразил аналогичные чувства, добавив к ним равнодушие и чуточку презрения:
- Я лежу ровно столько, сколько требуется моему организму, и ем в соответствии с его естественными потребностями.
- Но ты посмотри на Лизу, - я продолжил воспитательный разговор, с продолжающим лежать, Егорычем, - Она не намного младше тебя, а ведет себя значительно активнее. И любознательна, правда, несколько излишне, и всегда интересуется всем, что творится дома и, в том числе, тобой, - Егорыч, в ответ, плотнее сомкнул глаза и отвернулся от меня.
- И потом, - я не прекращал давить на его совесть, - Когда старшие с тобой говорят, надо проявлять хоть немного уважения и добавил последний воспитательный аргумент:
- Интересно, кто вчера украл и сожрал кусок колбасы, - мой голос стал строже.
Егорыч, в ответ, встал, потянулся, соскочил с дивана и, завернув за угол, скрылся в только, ему известном, направлении. Искать его было бесполезно.
 Чувствует кот, чье мясо съел.
 А Лиза, маленький и игривый пудель, преданно и честно смотрела мне в глаза, хотя я был уверен, что колбасу они жрали на пару.
 Но не пойман – не вор.