Чего ещё хотеть? Чего ещё желать?

      -  Ларка!
     Этот окрик внезапно настиг женщину как раз в тот момент, когда она переходила дорогу.  Хорошо, что спасительная кромка тротуара была уже рядом. Лариса нашла в себе силы сойти с проезжей части и лишь после этого медленно повернулась.  Женщина знала, кто её звал. Очень хорошо помнила этот голос, несмотря на то, что почти пять лет не слышала его. Но даже время не могло стереть с памяти эти звуки, льющиеся для неё музыкой.  Свершилось! Они всё-таки встретились! Усилием воли она придала лицу спокойное выражение, посмотрела на подошедшего мужчину и улыбнулась:
      -   Ну, здравствуй!
      Прошедшие годы не оставили следа на его лице. Эти глаза всё так же с вызовом смотрели на мир, брови изгибались в немом вопро-се, губы привычно двигались в разговоре.
       -  Здравствуй, Ларка.
     Они не знали, о чём говорить. То, что связывало их раньше, было настолько большим и личным, что слов не требовало, за них говорили взгляды и воспоминания. А то, что стояло между ними сегодня, не давало ни малейшего позволения не то что на слова, а даже на воспминания. Двуликий Янус, право слово.
- Рассказывай, как живёшь? - Спросила Лариса.
- Хорошо живу. Лучше всех.- Улыбка блуждала на губах: мужчи-ны. Он  слегка пошатывался.
- Дима, что это ты с утра пораньше выпивши?
- Имею право. Сейчас я на отдыхе. А пошли в бар завалимся, как в старые добрые времена?
- Никаких баров,- отрезала женщина.- У меня ещё куча дел.
- Я с тобой.
- А дома не ждут?
- Подождут.
Время не изменило его. Ни внешне, ни внутренне. Таким она его знала, таким любила. Димка, Дмитрий Князев. Князь - под такой кличкой в те годы знали его все. В те безоблачные годы школьной учёбы.
Она вспомнила, как впервые "перекрестили" и её. Ещё в первом классе, когда учительница знакомилась с детьми, зачитывая фамилии, дошла очередь до неё:
- Багирская Лариса!
- Я! - Она встала, тряхнув аккуратными косичками с большими бантами.
- Багира… - Прошелестело с задних парт. Мальчишки упражня-лись в остроумии.
Так у неё появилась кличка Багира. Ларисе нравилась книжка о Маугли. И его верная подруга пантера Багира была ей симпатична. Пусть лучше её зовут этим именем, чем выдумают какую-нибудь глу-пость. На удивление, с окончанием школы кличка не отпала, а стала как бы частью её сущности, жила параллельно с официальным именем - фамилией, и для близких друзей Лариса по-прежнему оставалась Багиpoй.
- Мне нужно на почту.
- Пошли. - Дмитрий следовал за ней неотступно.
Мысли женщины путались, она лихорадочно пыталась привести их в порядок, чем вызвала ещё больший хаос в голове. Пусть всё идёт, как идёт. "Я положусь на волю волн. Куда-то вынесет мой чёлн".
Как она ждала этой встречи! Ждала и одновременно не хотела её. И неизвестно, чего больше было в её мечтах. Но раз так случилось, то она хоть поговорит с Димкой. А о чём говорить? О её муже или о его жене?! До чего же всё глупо и нелепо!
- Я иду домой.- Сообщила Лариса мужчине.
- Домой так домой.- Согласился он.
"Так, мама сегодня собиралась отвести Алёнку к бабушке. Будут там до вечера. Значит, в ближайшие пару часов никто не заявится. Хоть на счёт этого не приходится волноваться".
Они сидели в кухне, друг против друга, пили кофе и молчали. Его глаза спрашивали: "Как ты жила все эти годы?" "Так же, как и ты, -отвечали глаза Ларисы. "Значит, хреново жила". - "Отчего же, вполне даже счастливо. Ведь и у тебя не одни только горести были всё это время".  Они впитывали взглядами друг друга, стараясь заметить и запомнить все те новые, появившиеся после их разлуки, черты, ведь случайные встречи бывают так редко, и сегодняшней могло не быть, если бы женщина пошла другой дорогой, зашла в другой магазин... Да что тут говорить, любое "если" могло разрушить этот подарок Его Величества Случая. Но случилось так, как случилось. И она ни о чём не жалела.
В глазах Дмитрия появился зовущий блеск. "Да",- вздрогнули и за-трепетали её ресницы. Этот день принадлежит им, только им, и пле-вать на все условности. Она покорно встала, когда он взял её за руку и повёл в спальню.
Мужчина помнил эту квартиру, ничто не изменилось за пять лет, разве что какие-нибудь мелочи. Её комната была всё та же. Письмен-ный стол у окна. Этажерка с книгами. Шкаф для одежды слева. И кро-вать справа.
Лариса поспешно задёрнула шторы, а его руки уже расстёгивали платье, снимали белье. Его губы коснулись шеи, пробежали между лопаток, опускаясь всё ниже и ниже, и увлекая её за собой в пропасть наслаждения. Это их день! И это её мужчина!  Он всегда был её, даже когда находился не с ней, даже когда жизнь так по-глупому их разлу-чила. А сегодня он всецело принадлежит ей. Они растворились в ласке и нежности друг друга…
Но ничто не длится вечно. Особенно счастье. Единение душ и тел довольно-таки хрупкая вещь. И объятия двоих разомкнулись.
Они снова сидели в кухне и курили. Колечки дыма плавно подни-мались в воздух и рассыпались под потолком на мельчайшие частицы. Так же, подобно пеплу, рассыпалось их прошлое. И ни собрать, ни склеить ничего уже не возможно.
- Почему ты ушла от меня, Багира?
Ах, так это, оказывается, она ушла?! Очень интересно!
- Всё так по-глупому вышло… - Нужно было сказать хоть что-то. Чем  это не ответ?
- А сейчас ты бы согласилась вернуться?
- Ты женат.- Напомнила она. - И я не свободна.
 - Кстати, а где твой благоверный?
 - На работе.
-  Остался в столице? Не боится тебя одну отпускать в город детст-ва?
     - Дим, ты же знаешь, что если я захочу уйти, то меня ничто не остановит.
     - Значит, тебе с ним хорошо, - понял её ответ мужчина.
- Хорошо и спокойно. А с тобой - как на вулкане.  Постоянно. Ежесекундно.
- Помнится, тебе это нравилось.
- У тебя дома семья, жена и ребёнок. 0 малыше ты забыл?
- Нет, о сыне я помню всегда. Только он и сдерживает.
- Сколько ему?
- Полгода.
- На папочку, небось,  похож, - улыбнулась Лариса.
- Есть немного. А у тебя кто?
- А у меня – двое. – Гордо ответила женщина.
- Как "двое"? Вроде бы одна девочка была.
- Да, девочка. Четыре с половиной года. И муж - сынуля. Ведь для женщины её мужчина - всегда  чуть ребёнок, она ему немного любовница, немного мать. Хранительница домашнего очага. Сам теперь видишь, что никуда я из своего детского сада не смогу уйти. Это навсегда.
- Навсегда. - Эхом повторил мужчина.- Ну, будь счастлива. Про-щай.
- Прощай. Ещё как-нибудь встретимся.- Улыбнулась она ему в ответ.
    А когда за гостем захлопнулась дверь, лицо Ларисы стало мерт-венно - бледным, она прислонилась к стене, чтобы не упасть. Но ноги всё - равно не хотели слушаться, и женщина медленно опустилась на пол. Всё, перед собой не имеет смысла притворяться. И лгать себе бесполезно. Саму себя не обманешь.
 Встреча с Князем всколыхнула воспоминания, которые, как она думала, навсегда похоронены в потаённых уголках памяти. Ан, нет, ничто не проходит бесследно. Да и не забывала она никогда о Димке, Димочке, Солнышке своём. А если и забывала, то было что-то такое, вернее, кто-то такой, кто невольно напоминал о нём. Ведь у Князя не только сынишка, которому полгода, а ещё и дочь, её дочь, её и eго, которой уже четыре с половиной года. Вот только он об этом никогда не узнает. Ни - ког – да.
  В памяти всплыли неизвестно чьи стихи:
"По несчастью  (или к счастью?) истина проста:
  Никогда не возвращайся в прежние места.
  Даже если пепелище выглядит вполне,
  Не найти того, что ищем, ни тебе, ни мне…"
А она давно уже ничего не ищет. Она нашла верного мужа, малышку-дочь, покой и понимание в семье…
Почему же тогда эти проклятие слёзы нескончаемым потоком льются из глаз, и во время покоя хочется бури, вулкана безумств, и танцевать босыми ногами на раскалённых углях? Почему???
   
     ...Лариса с детства была сорвиголовой, заводилой, душой ком-пании. Она дружила как с девчонками, так и с мальчишками. Девочка неплохо пела, и родители отдали её в музыкальную школу, рассуж-дая, что дополнительное образование ещё никому не навредило. Да и неизвестно ещё, как жизнь повернётся, за плечами знания не носить, одно слово. Она пела и играла, играла и пела. Петь было легче, потому что голос шёл из глубины души, из самого сердца, переживая за героев песен, плача от их горя. В школе на переменах вместе с одноклассницами она бегала в актовый зал, где стояло старое, но ещё довольно прилично звучащее пианино, под аккомпонимент которого они пели на стихи Цветаевой: "Вчера ещё в глаза глядел, а нынче всё косишься в сторону. Вчера еще до птиц сидел, все жаворонки нынче вороны..." В 14 лет так хочется любви. Того романтического чувства, о котором столько перечитано в романах, столько пересмотрено в кинофильмах.
И любовь пришла. Неожиданно, точно лавина, обрушилось это чудное наваждение на девочку. Пришло время из гадкого утёнка превращаться в лебедя, потому что покорить Князя, Димку Князева, могла только королева.
Он был на два года старше от Ларисы, высокий, симпатичный. Но не это в нём очаровывало. А та загадочная сила, порочная слава хули-гана, которая, точно шлейф из драгоценностей за императором, тяну-лась за парнем. Как женщины порой любят делать рискованные вещи! Багира ещё не знала этого, но уже чувствовала. Она также не знала, что ей суждено стать роковой женщиной, женщиной-вамп для многих мужчин. Hо до этого ещё были годы и годы.
С Димкой они жили в одном микрорайоне, часто встречались в компаниях, на танцах. И когда Багира начала из нескладной девчонки превращаться в интересную девушку, Князь наконец обратил на неё внимание.
В конце 80-х годов XX века сексуальная революция ещё не докати-лась до их маленького городка, но ведь влечение полов было и до этого, не так ли? А легально или не легально - какая разница? Ведь если запретно, то ещё больше притягательно.
Ему 16, ей - 14. Возраст Ромео и Джульетты. И жизнь кажется не-скончаемой, и чувства вечными.
- Ты меня любишь?- Вопрос стар, как мир,
 - Да,-  тихий шёпот в ответ.
 Тайные свидания за школой, робкие объятия на их скамейке, скры-той от любопытных взоров ветками плакучей ивы.
 Ларкины родители были не в восторге от этих встреч.
 - Зачем тебе этот бандит?- Недоумевала мама.
 - Он хороший. Ты ведь его не знаешь.
 - Ну, конечно.- И женская мудрость с высоты жизненного опыта смотрела на девичьи волнения. Ничего, это пройдёт. У всех проходит. Первая любовь недолговечна. - Только будь умницей. Не натвори глупостей.
  Легко сказать: "Не натвори глупостей". Смотря что считать глупо-стями. Если поцелуи при луне, то Багира не намерена слушаться маму. Ладони Димки ложатся ей на плечи, нежно притягивают к себе, его голова склоняется над ней, губы ищут губы и увлекают в водоворот наслаждения. Если бы её воля, то Багира осталась бы на целую ночь здесь, в тени деревьев, в этих нежно-страстных объятия. Но дома ждёт мама. И она не ляжет спать до тех пор, пока дочь не вернётся, да и в школу рано вставать,
В своей комнате Лариса становится перед зеркалом и смотрит на ту девушку, что отражается в стекле. Губы у нее малиново-огненные и слегка припухшие от тысячи поцелуев. Девушка прикасается к губам, будто дотрагиваясь до той частичкой Князя, которую она тайно пронесла  с собой в квартиру, в свой мир, в свою ночь…
Ей уже I6, 10-й выпускной класс. Димке 18, он учится в техникуме. После первомайской демонстрации Багира  помчалась к Димке. Тём-но-коричневое платье, белый гипюровый передник, два белых банта.
- Ты похожа на первоклашку. - Улыбнулся Князь.
- Это плохо или хорошо?
- Хорошо.
Они были одни. Парень усадил её рядом с собой на диване, провёл рукой по локонам волос, коснулся бантов. Искорки нежности и страсти появились во взгляде. Лариса поняла, что одними поцелуями их отношения не ограничатся. И как могла оттягивала переход к взрослой жизни. Но, кажется, этот день настал. Девушка не заметила, как Князь уложил её на диван, целуя лицо, глаза, губы.
Ларисе было и страшно, и интересно одновременно. "И хочется, и колется, и мама не велит".  А руки Дмитрия уже скользили по её пле-чам, обнимая и прижимая к себе. От его поцелуев кружилась голова, глаза сами собой закрывались, и хотелось навсегда утонуть в волнах этой ласки и нежности.
- Не нужно... - Еле слышно прошептала Багира, когда парень расстёгивал её платье. Сказала скорее для успокоения своей совести, а не для того, чтобы парень остановился. Этого она меньше всего хотела. Ведь когда-то нужно начинать. Так пусть это свершится сейчас и с мужчиной, которого она любит, чем неизвестно где и неизвестно с кем...
Тот первый опыт откровенного общения с мужчиной она запомнит навсегда. Сравнивать было не с чем, и всё, что она почувствовала, пережила, навсегда врезалось в память. Оно стало эталоном, с ко-торым сравнивались все её  мужчины. В каждом последующем она искала Князя. Искала и не находила. Некоторые были чуть похожи, некоторые - нет, но другого такого, как Димка, не было...
Домой она пришла вся в слезах. И хотела успокоиться, но не могла. Димка был с ней нежным и терпеливым любовником. Ей было хорошо с ним. Но понимание того, что она уже никогда не будет той беззаботной девчонкой, которой была ещё этим утром, пугало Ларису. Хоть и знала, что случившееся было неизбежным, что она любит Димку, хочет стать его женой, но всё равно не могла сдержать слёзы. Глупо? Ну и пусть.  Перед собой нет смысла притворяться.
Девушка всхлипывала, развязывая банты, глотала солёную влагу горечи.  Прощай, детство. Что там ждёт её в будущем?..
Летом она не смогла поступить в институт. Не добрала баллов. Устроилась уборщицей зарабатывать стаж. Продолжала тайно от  мамы  встречаться  с Князем. Хотя, странные у них были отношения. Каждый жил своей жизнью, посещая бары, дискотеки. Но безумное желание быть вместе вновь и вновь сводило их.
Ольга  Николаевна, мать Димки, одобряла выбор сына.
- Повезло моему оболтусу, - говорила она Ларисе.- О такой не-вестке, как ты, можно только мечтать. И хозяюшка, и умница, и красавица.
- Перехвалите,- смущалась девушка.
- Ничего-ничего, разве от Димки ты много ласковых слов слы-шишь?
И то правда. Князь не был щедр на комплименты. Но Ларисе было достаточно видеть эго глаза,  которые говорили яснее слов.
Через несколько лет она прочла статью какого-то психолога о том, что любая женщина, пусть даже неосознанно, ненавидит того, кто лишил её девственности. У неё появляется двойственное чувство:  с одной стороны – ненависть из-за того, что её лишили пусть не очень-то и нужной, но всё же частички себя, а с другой - непреодолимое желание быть с этим мужчиной. Полная загадок женская душа.
И Багиру вновь и вновь бросало  в водоворот страстей.
      У неё были другие мужчины, у Князя - другие женщины. Но оба они знали, что лучше, чем друг с другом,  им не будет ни с кем.
Багира начала встречаться с Олегом, старшим братом однокласс-ницы Олечки. Вообще-то, "встречаться" - слишком громко сказано. Гуляли вместе,  ходили с друзьями в кафе, целовались... И Лариса ни-как не ожидала, что Олег предложит замужество. Что?  Брак?  С Оле-гом? Нет, совсем другого мужчину видела она в качестве спутника жизни. Из-за этого она поссорилась с Олечкой.  Ну не любит она Оле-га настолько, чтобы засыпать и просыпаться рядом с ним, каждый день возвращаться домой и готовить ему еду, растить их детей… Нет, нет и ещё раз нет.
      «Разведка» донесла, что  Князь завёл новую  «игрушку» -  Лю-дочку -малолетку. Что ж, Багира тоже в долгу не останется. Сережка давно предлагает встречаться. Она никогда не останется одна...
С Олечкой она вскоре помирилась.
- Ты знаешь, Олег-то  женится,-  сообщила девушка Ларисе.
- Желаю счастья твоему братишке.
- Какое счастье? Он тебя никак забыть не может.
- Так чего ж со свадьбой спешит?
- Невеста беременна.
- Ну, ему раньше об этом  нужно было думать. А на  меня Се-рёжка дуется. - Призналась  Багира.
- Почему?
- Он со своей мамой приходил просить моей руки, а я напрочь об этом забыла,  пошла с девчонками в бар. Так гости попили чай с моими родителями.  И не дождавшись меня, сваты  ушли ни с чем.
- Ой, рисковая ты особа,   Багира, - с восхищением глядя на под-ругу, сказала Ольга.
- Из-за этого, наверное, и нравлюсь парням.
- А что Сергею скажешь?
- Да ничего. Куда он денется?
Сергей был милый, добрый, спокойный. Очень уж спокойный. А Ларка тосковала по Князю. И когда тоска начинала обжигать сердце,  испепеляя всё внутри, она приходила к Димке. Выгоняла очередную пассию парня. И он не возражал. Никогда не возражал против такого самоуправства девушки.  Может, он ждал от неё именно таких дейст-вий,  ждал, что инициатива будет исходить от   Багиры. Но она тоже мечтала быть ведомой, а не ведущей, покоряться Князю, а не поко-рять eго. Хотя, очень уж трудно было  даже представить Ларису по-корной. Но стоило  ей только  оказаться в объятиях Димки, как весь лоск и показная наигранность слов и жестов спадали с девушки точно так же, как спадали её одежды на пол. И вихрь чувств, водопад ласк кружил двоих влюблённых, опьяняя, доводя до безумства, радуя и даря надежду,
В доме Князевых все любили Ларку:  Ольга Николаевна называла её доченькой, Инна, сестра Димки, считала Багиру подругой, почти сестрой, дети Инны всегда радовались её приходу, потому что тётя Лариса играла  с ними и баловала сладостями. Одно слово, вся семья была уверена, что рано или  поздно, но Багира станет носить фамилию Князева.   Вот только Димка  не спешил делать ей предложение. А девушка ждала этих слов именно от него. Только  его женой мечтала стать. Но дни сменялись днями, месяцы -  месяцами, а Князь  предпочитал оставаться свободным. Ладно, она будет ждать. Ей всего 21 год. Время терпит.
 Серёжка, её верный паж, тоже женился. Невеста была беременна. Да пожалуйста. Будьте счастливы. Она дождётся своего принца.
Князь играл её чувствами, а она играла чувствами своих поклонни-ков. Никогда никому нечего не обещала, но тем не менее её благо-склонности пытались добиться многие.
Стоя перед зеркалом, Багира думала: "Что они все от меня хотят? Ведь есть девчонки более красивые, чем я, более умные. Ха, зато во мне скрыт тот  шарм, который пленяет мужчин, я излучаю невидимые флюиды, на которые ловятся многие. Вот только тот, о ком мечтаю, не замечает всего этого».
Кажущаяся доступность притягивала мужчин, но они обжигались на этом. Раз и навсегда Лариса решила для себя, что спать будет не с теми, кто её хочет, а с теми, кого хочет она. Свою жизнь она проживёт так, как хочется ей. Достаточно с неё одного мужчины, который имеет над ней власть. Больше никому не позволено командовать ею.
В 22 года, с шестой попытки, она наконец-то поступила в институт и переехала из родного маленького городка в столицу. Поселилась в общежитии. Быстро нашла новых друзей и подруг, стала душой общества, центром своей группы.  Жизнь улыбалась ей белозубой улыбкой.
Домой Лариса приезжала раз в месяц. В ту субботу был день рож-дения Люси, её подружки. Именинница заказала столик в ресторане. Четверых из приглашенных Багира знала, а с Нелей их познакомила Люся. Вечер проходил весело, шампанское пенилось в бокалах. Ларка по-хозяйски осматривала ресторан, не скупилась на заказцы. Влад, директор ресторана, был её давним любовников, так что она ни в чём себе не отказывала, причём бесплатно. Всё за счёт заведе-ния.
Всё было прекрасно, пока в зал не вошёл Князь. Он был с Лидой. Да как он мог?! Ведь Лариса ему позвонила по телефону, предупредила, что придёт сегодня вечером. А  Лидочка - малолетка держится королевой, вон как гордо вздёрнула носик. Ну-ну, помечтай, дурочка. Сегодня ты узнаешь, кого больше любит Князь.
- Вон твой какую-то халяву приволок. - Сообщила Ларке име-нинница.
- Да увидела уже,- отмахнулась девушка.
- Багира, только спокойно, не устраивай сцен.
- О чём ты? Не буду я на людях позориться. Он у меня дола по-лучит.
- Так ты и есть Багира? - У Нели загорелись глаза.
- Да, я, а что?
- Нет, ничего. Просто я о тебе столько слышала.
- И что же именно?- Льдинки недоверия застыли во взгляде Ла-рисы.
- Что  классная девчонка.- Бесхитростность в словах Нели успо-коила Багиру.-  А тебе что, муж изменяет?
- Да. - Не будет же она новую знаковую посвящать в личные де-ла. -  Муж мне давно уже изменяет. - И взгляд устремляется на Князя, который одной рукой обнимает за плечи эту дурёху, а другой рукой держит бокал. Что, милый, решил поиграть мне на нервах? Ничего, это не в первый раз. Вот в первый раз это действительно странно, кажется, что весь мир рушится, хочется глубоко вздохнуть, а воздуха нет. А эта девчонка... Какая она по счёту?  Пятая? Десятая? Двадцатая? Впрочем, какая разница. Вce они появлялись, а затем исчезали неизвестно куда. И только она,   Багира, всегда оставалась. А Лидочка что-то щебечет и щебечет, вот настырная какая. Чем ты Димке можешь быть интересна,  глупышка? Ведь не раз тебя предупреждали, что у Князя есть женщина, его женщина, единственная, одна навсегда, А все остальные - только случайные связи.
- Вот и  мой так же,- загрустила Неля.- Ну, ничего, домой прихо-дит, деньги приносит, сына любит. Только его пассию я никак не  могу
вычислить,
- Ещё вычислишь,- успокоила женщину Лариса.- Выпьем, что ли, подруга по несчастью?
- Конечно, выпьем,  Багира.
Люся с другого конца стола пыталась подать Ларисе какой-то знак глазами, но девушка не могла понять, что именно он значит.
- Пойдём покурим,- не выдержала именинница.
- Да не хочу я курить. - Багира была поглощена созерцанием соперници, вьющейся вокруг Димки.
- Тебя никто не спрашивает. Пошли.- Уже на улице Люся пере-стала сдерживаться.- Ты с кем это решила пооткровенничать?
- С  Нелей. А что?
- Ты знаешь, кто она?
-        Хорошая девчонка.
- Ага,  хорошая.  А ещё она жена Влада.
- Влада?  Директора?
- Что, у тебя так много Владов? Его, конечно. Это тебя она никак
не  может вычислить. Смотри, доболтаешься.
-    Люська, спасибо, что предупредила. Я вся на взводе из-за Князя.
- Ничего, Лидка у него не первая и не последняя. А ты,  Багира,
единственная.
 -    Вот и я так думаю. Это, конечно, утешение, хоть и слабое.
   - Ну, пошли к гостям.
Лариса с интересом рассматривала Нелю. Красивая молодая жен-щина, кровь с молоком, как говорят. На пару лет, наверное, старше, чем она. Так почему же Влад, обладая такой женой, предпочитает заниматься любовью с Багирой? Ах, сколько в этой проклятой жизни вот таких "почему", на которые, как бы ты не старался, никогда не найдёшь ответ. Никогда. Никогда. Н-и-к-о-г-д-а.
А ночью она встретилась с Димкой. И опять волна безумия захлестнула их. Взлёты сменялись падениями, падения - взлётами, нежность -грубостью, боль – покоем… Водоворот кружил и увлекал, манил и обманывал.. Они всегда изводили друг друга изменами. Не она это придумала. Князь ввёл такие правила игры, а Багире оставалось только следовать им. Вероятно, это  и притягивало парня к ней, не позволяя отмахнуться от Ларисы, как от предыдущих под-руг. Не отмахнуться и не забыть её никогда,


 . . . Лариса с Инной сидели в кухне Князевых, пили чай и болтали.
- Что-то ты, сестричка, бледная стала.- Заметила Инна. - Весен-ний гиповитаминоз или что-то другое?
- Или что-то другие.- Ответила  Багира.
- Хочешь сказать, что скоро я стану тёткой? - Оживилась женщи-на.
- Ага. Ещё не очень скоро, но станешь.
- Поздравляю. А Димка знает? - У Инны даже на мгновенье не появилось сомнения, что этот ребёнок может быть не от её брата.
     - Ещё нет. Не успела я приехать, как мы поссорились.  Теперь не
знаю, говорить или нет?
 -  Конечно, говорить! А срок какой?
- Пять недель. Это был мне подарок на восьмое марта.
- Теперь вы точно поженитесь,- констатировала Инна.
     Скорее бы.  Багира ждёт этого уже девять лет. Неужели мечты сбы-ваются не только в сказках, но и в реальной жизни? Наверное, да.   
      А вечером позвонил Князь.
- Ну, поздравляю.- Услышала девушка в трубке,- И кто отец?
- Ты, конечно.
- Почему это "конечно"? Ты у нас далеко не монашка. И если бы
это было правдой, то я узнал бы первым, а не от Инки. Не хватило
смелости посмотреть мне в глаза и соврать? Хочешь на меня свои проблемы спихнуть?
- Нет, Димочка, мои проблемы - это только мои проблемы.
- Вот и решай их  сама.
Ну что, допрыгалась? Хотела сделать приятное любимому? Сдела-ла. И что теперь? Что дальше?
Мысли путались, подушка стала мокрой от слёз. А решения не бы-ло. Ведь Князь - отец той крохи, что живёт в ней. И принимать реше-ние они должны вместе, вместе, а не сваливать всё на неё. Ну что ж, раз такие дела, ей придётся стать сильной и мудрой.
Женская мудрость. Что это? Какой-то особый вид мышления? Багире некогда было философствовать на эту тему. Перед ней стояла другая задача: родить ребёнка в браке, чтобы малыш имел папу.
В институте за Ларисой улаживали многие. Со Стасом она несколь-ко раз спала. И по срокам всё как нельзя  лучше совпадало.  Родители парня были не в восторге от будущей невестки, но Ларису это мало волновало. Главное, что Стас любит её. Он станет отличным отцом.
И мама осталась довольна:
- Наконец-то ты одумалась. Стас -  хорошая партия. Он надёж-ный, не то, что Димка. А Станислав - точно отец ребёнка?
Лариса отвела глаза:
- Конечно, он. Кто же ещё?
- Доченька, главное, чтобы ты была счастлива.
- Я    буду счастлива, мама. Очень счастлива.
Багира знала, что мать невозможно обмануть. Женщина видела её насквозь. Видела и понимала. Старалась защитить от невзгод жизни и уберечь от ошибок. Неправда, что умные учатся на чужих ошибках. Если не обожжёшь палец, никогда не почувствуешь, как это - боль от ожога. Если не полюбишь, никогда не узнаешь, что такое любовь. А ведь недаром в песне поётся: "Две странницы вечных - Любовь и Раз-лука - не ходят одна без другой". Познав любовь, невозможно не столкнуться с придворными дамами её свиты. Разлука, Измена, Оби-да, Надежда, Ссора. . . Их много и они все такие разные.
Теперь Лариса готовилась стать мамой. И должна была заботиться о  крохе, которая придёт такой незащищённой в этот мир. Она станет для малыша той опорой и зашитой, какой для неё всегда была мать.
Зал бракосочетаний заполнили гости. Невеста была безумно красива. Жених элегантен. Церемония прошла торжественно, приглашённые начали поздравлять молодожёнов. В углу зала Лариса увидела Инну Князеву. Женщина нерешительно теребила в руке букет цветов.  Багира улыбнулась ей. Инна подошла, поцеловала невесту и шепнула:
- Будь счастлива, сестренка.
Простенькая фраза, пожелание счастья. Как будто ничего лишнего не сказано. И шальная мысль, на миг мелькнувшая в голове: может быть, стоит всё бросить, пока не поздно, и уйти туда, где ей действи-тельно хочется быть? А как всё это будет выглядеть? Багира обвела взглядом зал. Жених, родители, гости… Все были счастливы и доволь-ны. Нет, ничего менять она не будет. Во всяком случае, сейчас. Может быть, когда-нибудь...
Это был её день. Багира отплясала, отсмеялась, как и подобает счастливой невесте. Только вот за столом молодые сидели не вдвоём, а втроём. Кажется, в Японии исчисляют возраст человека не с момента рождения, а с момента зачатия. Их ребёнку было уже пять месяцев…

Стас любил жену за её непредсказуемость, импульсивность, хозяйственность. И за то, что она родила ему чудную дочурку, папину любимицу. Однажды, после ночи любви, Лариса сказала ему стран-ные слова:
   - Тебе придётся делить меня со всем миром. Я буду находиться в твоих объятиях - и в то же время за тысячи миль от тебя, а когда меня не будет рядом, знай, что я вечно присутствую незримой тенью за твоей спиной. Я буду такой,  какой ты захочешь, и одновременно, ежеминутно, буду другой, незнакомой и загадочной. Я никогда не буду всецело принадлежать тебе, потому что привыкла быть вольной. Я ценю любовь, но берегу свободу, Коли ты захочешь надеть на меня цепи, пусть даже золотые, усыпанные изумрудами, то знай,  я просто-напросто умру... Тебе придётся делить меня с моим Миром. Но за это, за то, что я именно такая, какая есть, непонятная и непонятая, ты меня и любишь. Ведь правда?  Я знаю, что правда. Просто люби меня.
- Солнышко, я всегда буду любить тебя.- Заверил жену  Стас. - И всегда буду защищать. От всего.
- Да, защищай меня, - сонно пробормотала Багира. - От меня же самой.
- Обещаю, любимая. И если вдруг когда-нибудь (я не утвер-ждаю, что это обязательно случится, но все мы не без греха, всем  нам не чужды пороки, а ты у меня красавица, и я вижу, как на тебя смотрят мужчины), ты изменишь мне, то постарайся, чтобы я не узнал об этом.
- Хорошо. Только и ты пообещай то же самое.
- Обещаю.
Стас нежно обнял жену, поправил локон её непослушных волос, посмотрел на детскую кроватку, в которой мирно посапывала Алён-ка.  Две его любимые девочки, две малышки…


       Лариса привычно хлопотала по кухне и не очень-то прислуши-валась к радио, по которому передавали музыкальную программу. Но почему-то обратила внимание на эту ранее не слышанную песню.
            
                "Ты был первой моей любовью,
                Болью сердца моею ты был,
                Моим воздухом стал,  моей кровью.
                А потом ты меня забыл.
                Жили счастливо (как на вулкане),
                В  мире, радости (как на войне).
                Всё я помню и не забываю.
                И сейчас я спокойна вполне.
     У тебя – сын,
     У меня -  дочь.
     Им такой я судьбы не желаю.
     В небесах – синь,
     Беды все - прочь.
     Что о прошлом жалеть? Всё прощаю.

                Помнишь наши безумные ночи,
                Радость встреч и несчасть разлук?
                Сколько лет-то прошло?! Нету мочи
                Разорвать нам сплетение рук.
                Наша встреча случайна(едва ли).
                Будто на было прожитых лет.
                И сердца наши снова кричали
                О любви   и о ласке в ответ.

      У тебя - сын,
      У меня - дочь.
      Им такой я судьбы не желаю.
      В небесах – синь,
      Беды все - прочь.
      Что о прошлом жалеть? Всё прощаю.

                Прошлое, хоть и жаль, невозвратно.
                Мы бы мучились только с тобой.
                Как любовь ожила - непонятно.
                Только я уже стала другой.
                У тебя лишь один ребёнок,
                У меня же их двое, пойми:
                Муж и дочь, мой любимый котёнок.
                Я не в силах их бросить, прости.

       У тебя - сын,
       У меня - дочь.
       Им такой я судьбы не желаю.
       В небесах – синь,
       Беды все - прочь.
       Что о прошлом жалеть? Всё прощаю.

Нож замер в руке женщины на полпути к нарезной  досточке, на которой лежал лук. Как кто-то мог написать песню о её боли? Откуда могли узнать? А впрочем, почему она думает, что одна такая в мире? Ведь сколько людей, столько и судеб. А пути жизни - точно лаби-ринты: долго блуждаешь по коридорам – дням в надежда найти выход. Одним это удаётся, другим - нет. Но у неё есть путеводная нить и она дойдёт. Луч света призрачной звездочкой блестит впереди, а тот путь, что пройден, поглотил мрак. Обратной дороги нет. Возвращаться некуда. И не к кому. Да и зачем?.. Да и незачем.
Лариса резала лук и плакала. Слезинки капали на стол. Но это были слёзы от лука, а не в память о Димке. По Князю она уже оттужила, отрыдала сполна.  Он остался в прошлом. А она будет жить будущим,  будущим со своим  мужем и дочерью. И вряд ли скоро случайно вновь встретится с Дмитрием.   Может, лет через пять - десять... Собственно, почему бы и нет? Ведь мир так тесен. И она не знает, как поведёт себя при этой встрече: как умная рассудительная женщина,  мать семейства, или как влюблённая девчонка, ослеплённая своим чувством. А может, никогда они уже и не увидятся. Всё может быть.
Но теперь Лариса смотрела на всё это спокойно. Сейчас у неё одна забота: приготовить ужин и забрать Алёнку от бабушки. Прежде всего, она жена и  мать.  Любимая и любящая. Чего ещё хотеть? Чего ещё желать?!
                К   О   Н   Е   Ц   

                Март – апрель 2000 года.