Сарай

   Степан подцепил вилочкой вареник, макнул его в кринку со сметаной, стряхнул аккуратно излишки,  сглотнул слюну, задержав вилку под самым носом, затем решительно втиснул лакомство в толстогубый рот, побелив сметаной пышные усы. Глядел, не моргая, выпучив глаза,  «Новости» по телевизору. Жевал неторопливо, обстоятельно. Качал головой осуждающе: Грузия, Абхазия, Крым, Севастополь – далеко ли до беды? Нехорошо-о.
 
   Повезло Ивану с делянкой. Хороший лес. И строительного, и на дрова. К тому ж грибы, ягода разная. Сперва себе поленницу в зиму приготовил, после соседей подрядился теплом обеспечить. А что? Берут охотно, платят исправно. Какая – никакая, копеечка завелась. Избу, опять же, выправить потребно. Сидит Иван на бревне, кору топориком сбивает. Вдруг сзади, и не заметил за работой-то:
- Здорово, Ваня.
Гля, Степан, братан кровный приспел.
- Я, Ваня, чего пришёл-то. . . Ты мне сарайку отдал? Отда-а-ал. . . Кодысь мотоцыклетку свою, да собак заберёшь?
- Дак ить, Стёпа, одно хозяйство-то вели. Обсчее добро было. Вот и отдал.
- Было добро, да давно, а теперьча что ни тронь – всё г-но. Была одна баба, срок припёр – две стало. Кажная есть, пить хочет. Моя сарайка, сталбыть. Вот. В обчем, Ваня, шурин сарайку арендовать хочет. Съезжай. Собаки, ладно, пусть поживут пока. Щерятся только на меня. Того и гляди покусают. Я, пожалуй, намордники им справлю.
Степан поковырял в носу, скатал катышек, стрельнул щелчком в небо.
- Ты бы, Ваня, дров мне завёз. Как брату – в полцены. Ну вот и ладненько. Договорились. . . Вот ещё чего сказать хотел: корешу моему, Жоре, зачем в глаз забубенил? Ну, что с того, что бабу бил. Свою бил. Тебе, оно, зачем встревать. Сами разберутся. Экая забота – в разводе! Счас в разводе, а мозги поправит ей – опять вместе. Эдак ты и мне за сарайку в морду дашь. Разве так можно? Нехорошо-о. Ладно, Ваня, покедова. Не забудь про дровишки-то. В полцены. Деньги опосля занесу как-нить. Не хворай. Пока.