На запад

Неделю шёл дождь.
Зазеленела трава, вылупились берёзовые листики, влажная земля парила и пахла вместе с намокшими стволами, травой и молодыми листьями хорошо, пряно. Мы с подругой поехали в Тверь к Тане – нашей бывшей коллеге, которая, пожив года четыре в Истре, вернулась на родину и работала там дизайнером в каком-то издательстве.
Отправились через Лотошино – люблю эту почти пустую дорогу через долгие подмосковные, а потом тверские леса.
Останавливались, стояли у влажного леса, вдыхая его весенние запахи. На границе областей вблизи какой-то деревни есть недавно восстановленный храм - зашли, поставили свечи. Постояли на холме, где когда-то был крепостной вал, может быть, стена. Оттуда открывается милый сердцу русский пейзаж – часовенка, деревня за  рекой, вспаханное поле, перелески, луга. В траве, в чашечках листьев серебрились крупные капли воды, вздрагивали от наших шагов, осыпались на землю.
 В Твери дождь кончился, Татьяна нас встретила, пригласила домой, напоила чаем и повела осматривать свой прекрасный город, сохранивший дух и величие старых русских городов со своей великолепной архитектурой общественных зданий, широтой площадей, уютом идущих от центра улиц с жилыми деревянными домами.
Это один из древнейших городов России, которому более 800 лет. Впервые упомянут в летописи 1208 году, в 1247 году город стал столицей Тверского княжества.
Расположен на берегах рек – Волги (в Тверской области начинается исток этой великой реки), Тверцы, Тьмаки, Лазури, Соминки. Красивейшие места.  Здесь, у самого устья Тверцы когда-то поселились новгородцы. Можно представить, как шли они через дремучие леса и болота. Вырубали лес, строили дома, осваивали земли. Наверное, это стоило многим из них жизни…
Тверское княжество занимало выгодное географическое положение, было могущественным и соперничало с Москвой, но впоследствии подписало с ней договор о взаимодействии против татар и Литвы, и в 16 веке вошло в состав Московского государства.
 Тверь была крупным центром ремесленничества и международной торговли Руси, славилась строителями, оружейниками, живописцами. Воевала с поляками и литовцами, бывала сожжена и разграблена, и вновь восстанавливалась. Лучшие зодчие, в том числе, Казаков,  разрабатывали план архитектуры города, который был признан за образец даже за рубежом.
Отсюда начал свой путь за три моря Афанасий Никитин.
Со строительством железной дороги стала успешно развиваться промышленность. В городе были вагоностроительный и лесопильный заводы, текстильная фабрика, паровая мельница. Стали ходить трамваи.
В годы Великой Отечественной войны город был занят фашистскими оккупантами и сильно разрушен, но благодаря самоотверженному труду его жителей быстро восстановлен.
Здесь есть школы, театры, ведётся строительство новых жилых кварталов, много магазинов, кафе, скверы, прекрасный парк. Мы гуляли по набережной, любуясь восхитительным видом. В ровной, спокойной  воде и вымытом дождём асфальте, как в зеркалах отражались небо, солнечные лучи, сияющие сквозь  сине-серые тучи, теплоходы, здания, храмы, деревья. Цвела черёмуха.
Обратила внимание, как много в городе молодёжи. Но… Лица хмурые, взгляды презрительные,  тянут пиво, плюются, переругиваются. Танины ровесники. Спрашиваю:
- Тань, почему они такие?
- Наверное, им плохо, жизнь трудная…
Начинаю размышлять вслух:
- Трудная? Чем? Им достался в наследство такой прекрасный город. Уже не надо осушать болота, валить лес, распахивать земли, строить дома, умирать от чахотки и непосильной работы. Никто не заставляет рыть каналы, строить набережные. Всё есть… Свет, вода, тепло, пища. Да, некоторые здания обветшали, кое-где дырявый асфальт. Но ведь залатать дыры куда легче, чем строить заново. Нет ни волков, ни фашистов… Как хорошо здесь у вас, чудесная природа,  рядом Селигер, святые места…

Когда человек решается окунуться в холодную воду, сказать правду, когда он вдруг внезапно догадывается о чём-то, он говорит, как Таня:
- Да дурью они маются, заелись.

Позже, когда уже цвели яблони, тёплым майским днём мы поехали в Старицу и Торжок. По пути останавливались в Зубцове, где зелёным шёлковым ковром молодой травы лежат над рекой широкие луга.
Старицу описать трудно – слишком уж красив изгиб Волги с восстанавливающимся монастырём на противоположном берегу. А на нашем берегу высокий холм, гора цветёт одуванчиками, и по-прежнему хороши печальные и заброшенные храмы на нём, и цветущие вишни, и яблони. Поднимается с берега молодая женщина с мокрым бельём. Внизу у реки стоит с удочкой пожилая, ловит рыбу. У подножия горы, в помещениях бывших каменоломен живут люди. Мы заглянули во дворы за  арочными входами. Итальянские дворики - каменные, тесные.  Прилеплены, как ласточкины гнёзда к мощным древним стенам ветхие крылечки и крыши. Песок, игрушки, кошка дремлет.
Если пройти вверх по горе вправо – большая братская могила времён войны. Кто-то ухаживает за ней. Подъехал на УАЗе парень, вышел, постоял возле…
Едем через майские рощи и луга, мимо рек и деревень. Мимо Красного села, где стоит удивительный православный  храм, готической архитектуры времён Екатерины. Знакомимся с женщиной, матерью священника, настоятеля этого храма, она нам открывает двери, рассказывает историю храма, построенного графом Полторацким, про свою жизнь, про больную внучку.
 Торжок. Первая остановка у большого разрушенного монастыря. Во дворы лучше не заезжать – разруха, колдобины. А на набережной, как в сказке, стоят отремонтированные пряничные домики, круглые «пушкинские» фонари, ровные деревца. Наверное, единственно хорошая дорога в городе  вдоль этой набережной, да по мосту. Но город всё равно красив. Живописные берега в дымке цветущих садов, с церквями и деревянными домиками отражаются в воде с одного берега, а с другого уже местами высятся «новорусские» «домики».
И бродят по этим берегам пьяные мужики группами и «поштучно»,  молодые и… непонятные. Пьяные  «в усмерть» валяются на траве. При воспоминании щемящей болью отзывается одна картинка: лежит на берегу  парень - если б не зажатый в руке баллон пива, не скажешь, что живой. Девчонка (совсем молоденькая) пытается его разбудить. Поднять не может, уйти тоже. С безнадёжным видом села рядом, смотрит на него, не отрывая глаз, и такая в них жалость, такое отчаянье! Услужливая память принесла ассоциацию – вспомнилось,  как однажды машина сбила собаку, и около неё мечется,  скулит щенок,  лижет мёртвую безучастную морду…