Игра в облака или почти ночной полет

Шведский дивертисмент 2 new

Начало:
http://www.proza.ru/2008/07/21/312

http://www.proza.ru/2008/08/24/440

1 Новый Икар

Из-за дождя, шедшего всю ночь, пришлось задержаться. Позади тщательная подготовка, у пилота нет оснований сомневаться: от начала до конца по пунктам расписан весь полет.  Линдберг не спешил с вылетом, не покрикивал на моториста, не подгонял механика. Он запретил себе нервничать. Уселся в кабину, убедился в нормальной работе мотора и отсутствии препятствий. Принятая у летчиков фраза «Разрешите взлет?» не прозвучала по радио, потому что Чарльз Линдберг выбрал одномоторный самолет, решив лететь один. Он рассчитал, что вместо второго пилота смог бы взять лишний топливный бак. Ради экономии на весе пришлось отказаться от радио и секстанта.

В кабине самолета "Дух Сент-Луиса" находился Чарльз Линдберг, летчик американской почтовой службы. Коммерсанты американского города Сент-Луиса снабдили двадцатипятилетнего пилота  деньгами, на которые он купил старый военный самолет и подготовился к перелету. «Дух Сент-Луиса не оставит меня!» - последние слова, обращенные к репортерам, столпившимся на взлетной полосе, прозвучали почти задорно. От всего облика широко улыбающегося американца пахнуло ветром больших скоростей, романтикой приключений и еще чем-то, что не объяснить словами. Итак, "Дух Сент-Луиса" разбежался, плавно отделился от подсохшего грунта, на высоте около пяти метров пролетел над идущим трактором, над телефонным кабелем уже достиг высоты выше шести метров. Пилот взял немного вправо, чтобы обойти высокие деревья, пролетев двести метров, понял, что можно набирать высоту. Машина  уходила в небо на необходимой для этого скорости. Линдберг не ошибся: самолет поднялся с твердого грунта с двумястами килограммами груза. Летчик выбрал направление по компасу и вскоре достиг пролива Лонг-Айленд.

Цифры для него давно стали тем же, что нотные знаки для композитора. Чарльз следил за показаниями приборов, время на момент старта: 07: 08. Он не думал о том, что двадцатое мая тысяча девятьсот двадцать седьмого года станет исторической датой. Пилот следит за временем совсем по-другому, он привык считать доли секунды. Между Новой Шотландией и Ньюфаундлендом проплывали льдины,  у берегов показались свинцовые воды и корабли. Чарльз научился читать землю. Это своеобразная книга для летчика. Ведь ему нужно держать в памяти не только цифры, но и маршрут, ориентиры. Линдберг научился запоминать все, что он видит сверху. Он обладал острым глазомером и фотографической памятью.

Чарльз закончил школу ВВС и знал, что такое слепой полет. Не всегда небо бывает синим, пилоту часто приходится летать в облаках, не видя ни земли, ни солнца. Он помнил инструкции, что в слепом полете нельзя верить своим ощущениям. Только приборы говорят правду. Летчику не пристало думать о красотах, простирающихся под крылом самолета. Несмотря на молодость Чарльз уже давно понял, что плоскостной взгляд намного достовернее, чем объемный. Вид сверху позволяет с соколиной точностью запечатлеть в памяти ориентировку.

Линдберг взял курс на Сент-Джонс, который находится южнее маршрута Нью-Йорк – Париж. В 8.15 легкий туман закрыл море. Лишь вершины айсбергов просматривались сквозь него. Постепенно туман поднимался все выше и выше, через два часа он почти исчез. Самолет находился на высоте трех тысяч метров. Вокруг темно, луны не видно. Банально мерцали звезды, освещая дорогу. Над головой летчика неслись штормовые тучи, когда он пробивался сквозь них, шел мокрый снег, прилипавший к крылу. Линдберг научился общаться с облаками. Он не раз попадал в ситуацию, когда машину окутывало мутно-белое месиво облаков. Но это случалось только на мгновение: летчик продолжал набирать высоту, легко вырываясь в заоблачную высь, навстречу сверкающему солнцу. Но сейчас его окружала полная темнота.

Пилот спускался, чтобы вырваться из темно-серой завесы. Тучи, как застывшие, висели над ним и как будто дразнили. А летчик пробовал пройти через них, потом спускался и опять отчаянно взлетал. Это напоминало пилотаж или состязание с природой.  Летчик контролировал каждое движение, сбрасывал высоту метр за метром, не боясь близости  воды.  Игра с облаками днем приносила даже радость. О чем бы ни думал пилот перед полетом, в тот момент, когда машина входит в серую лохматую массу низких дождевых облаков и человек остается один на один с приборами, которым на время принадлежит его жизнь, все будущее, он все-таки знает – наверху солнце. Когда он ползет сквозь эту сырую массу без пола и потолка, без стен и окон, он помнит – как ни трудно – впереди солнце. И, когда, наконец, он вырывается из мрачных сырых объятий и видит над собой синее небо, а облака, как по мановению волшебника, оказываются внизу, превращаясь из серо-лиловых в сахарно-белые и перед летчиком открываются далекие сверкающие горизонты, которых не знает ни один океан, на душе делается легко и свободно. На мгновение прагматик превращается в поэта.

Но солнца пока нет. Через два часа появился спаситель месяц. Около десяти по нью-йоркскому времени появились первые признаки наступившего дня, температура повысилась, снег больше не шел из туч. Облака рассеялись, хотя над головой пилота по-прежнему стояла огромная туча. Когда солнце засветило с полной силой, оно осветило рваные облака. Пилот увидел воду, он стал снижаться, достигнув высоты тридцати метров над уровнем моря. Сильный юго-западный ветер поднимал белые гребни волн.

Первым вестником Европы оказалось маленькое рыбацкое судно. Через несколько километров показались и другие суда. На первом суденышке Линдберг не заметил людей, но на следующем увидел, как кто-то выглядывал из окна каюты. Раньше Чарльзу удавалось побеседовать с теми, кто находился внизу. Если приглушить мотор и спуститься как можно ниже, то можно услышать ответ на вопрос. Заметив чье-то любопытное лицо в окошке каюты, Линдберг хотел побеседовать с человеком, хотелось уточнить маршрут. Но увы, скорее всего рыбак не говорит по-английски. Все-таки Линдберг спустился и крикнул: «Приятель, Ирландию не видал?» Не получил ответа и взмыл в небо.

Наверное, не прошло и часа, как показалась изрезанная линия какого-то берега. С высоты шестидесяти метров пилот рассмотрел, что берег тянулся с севера на юг, поворачивая на восток. Летчик был уверен, что перед ним юго-западные очертания Ирландии, но все же взял курс немного восточнее и ближе к берегу. Вскоре он различил Кейп Валенсия,  а потом и бухту Дингл Бэй, значит, на верном пути! После Шербурга солнце зашло, и пилот стал различать огни, по-видимому, Париж уже близко. Около десяти вечера по-местному времени Линдберг наконец увидел отражение парижских огней. Он облетел Эйфелеву башню на высоте около тысячи метров. Прояснились огни Ле Бурже, аэродрома, где пилот должен был приземлиться. После недолгого кружения он обнаружил ангары и дороги, заполненные автомобилями. Последний круг над полем, и, наконец, удачное приземление!

В Ле Бурже толпа чуть не разорвала его самолет. Один французский летчик спас молодого шведа, надев его шлем на американского репортера, которого тут же принялись качать на руках. Чарльз Линдберг стоял в стороне, покачиваясь после долгого пребывания в воздухе и еще не осознавая своего  успеха. Мир восторженно отнесся к смелому поступку Чарльза.

Газеты пестрели заголовками: «В одиночку через океан», «Один в самолете», «Тридцать три с половиной часа непрерывного полета».  Президент Америки направил крейсер, чтобы забрать Линдберга с его самолетом домой. В Америке пилота объявили национальным героем. У американцев бытует обычай рвать на мелкие куски старые телефонные справочники, блокноты, письма, отчеты и другие бумаги, включая книги, и выбрасывать весь этот мусор из окна в знак уважения. Получался импровизированный бумажный ливень или лавина.

Триумф Линдберга обошелся Нью-Йорку в 1 800 тонн бумаги. В 1918 году, когда праздновали перемирие, вес выброшенной бумаги составил всего лишь 155 тонн! За автомобилем, везущим Линдберга, ехал грузовик, в котором находилось 55 000 поздравительных телеграмм. Одну телеграмму, прибывшую из Миннеаполиса, подписало 17 500 человек. Длина телеграммы составила 170 метров, ее несли несколько человек. Именем Линдберга были названы школы, улицы, площади и рестораны. Ему предложили 700 000 долларов за съемку в кинофильме. Линдбергу пришлось прекратить сдавать свои рубашки в прачечную –  их разбирали фетишисты.

Трудно объяснить такую популярность: ведь Линдберг не был пионером. Уже с 1919 года через океан летали летчики из разных стран. Правда, Линдберг совершил перелет в полном одиночестве. То, что Чарльз понадеялся только на собственные силы и победил, стало примером для многих. Важно, что элегантный по исполнению поступок был совершен в то время, когда мир ждал своего героя. После хаоса Первой мировой и гражданских войн оказался востребованным новый Икар, сумевший доказать всему миру, что продуманная мечта может стать действительностью.

Чарльз Линдберг – непринужденно улыбающийся, с непокрытой головой, в дорогом костюме, сдержанный, здоровый и веселый, не знающий разочарований и не отягченный никакими мировыми кризисами, увлеченный своим делом, простой и относящийся к жизни просто, уверенный в себе и вызывающий уважение у других, умеющий наслаждаться сегодняшним днем, не прожигающий жизнь на вечеринках и коктейлях, а напротив демонстрирующий всем своим видом здоровый образ жизни, - таким явился новый герой. Чарльз пил молоко вместо виски, не нюхал кокаин и не курил гаванских сигар. Он не читал заумных книг, не сочинял стихов и не писал безумные симфонии. Он вообще мало говорил, но служил избранному делу до конца. Он стал идолом в то время, когда думали, что боги умерли. На смену поколению людей, родившихся в период с 1870 по 1900 годы, пришло новое, появившееся уже после рубежа веков. Оно открыло 20 век и сделало таким, каким его увидели мы. Интересно, что Линдбергу, шведу по крови, пришлась по душе «арийская» философия фашистов. Перед Второй мировой войной он был в Германии, восхищался Гитлером и учением о сверхчеловеке.

2 Триумф Андрэ

Дождь капал на крышки гробов, в которых находились останки покорителей Арктики. Несмотря на холод, ветер и морось, улицы Стокгольма были заполнены людьми. Царила торжественная атмосфера, флаги висели приспущенными. Тишину нарушали лишь цокот копыт по булыжной мостовой возле королевского дворца, капли дождя и едва слышное движение огромной толпы. Неразговорчивые шведы сейчас, казалось, окаменели. Как будто их остовы медленно передвигались по невидимому эскалатору, который установили пару лет назад в крупнейшем универмаге Стокгольма, а сейчас перенесли на улицы столицы. Черные плащи, черные зонты в толпе и белые студенческие фуражки у тех, кто шел посреди главной улицы за гробами. Это все смотрелось, как немое кино, на котором мелькают кадры хроники. Агабеков задумался: три авантюриста наконец обрели покой и вернулись на Родину. Они отправились покорять Северный полюс на воздушном шаре и погибли во льдах, которые скользили также тихо, как сейчас передвигается серая масса людей. Не оказались ли герои жертвой толпы? Ради чего они пошли на безумство? Возвращение обставлено по-королевски триумфально несмотря на явное поражение. Полярники пролетели триста километров на прославленном «Орле», его готовили лучшие специалисты по воздухоплаванию. Андрэ не достиг цели, о которой заявлял публично и уверил всех, что именно Швеция будет первой страной, покорившей Северный полюс. Сейчас их хоронят, как героев. Родина не отвернулась от своих сыновей.

Георгий Сергеевич Агабеков разволновался. Чужие помпезные похороны наполнены отвратительным пафосом. Защемило сердце: то ли от воспоминаний похорон Чехова и себя, мальчишки, сидящего на дереве и улыбающегося июльскому солнцу, то ли от приступа тоски, страха перед грядущим. Прошло двадцать шесть лет – скорее всего, больше, чем половина жизни. Георгий Арутюнов не стал знаменитостью, он вынужден был поменять фамилию и вести тайный образ жизни. Только вот он не служил ни толпе, ни Родине. Однажды он принял решение уйти от всех, начать жизнь обыкновенного человека, завести семью, спрятаться где-нибудь в лесах Амазонки. Но пока дела держат его в Европе, которая опасна и холодна. Агабеков улыбнулся: а ведь он пробовал писательство, выступал в советской печати под псевдонимом, писал очерки о путешественниках, в том числе и об этих, на чьи похороны попал случайно. Его, южного человека, Север всегда манил. С каким удовольствием он бы присоединился к начальнику экспедиции, Андрэ! Какая же это роскошь: жить под своим именем, быть одержимым благородной идеей, которой сочувствуют все, отправиться в рискованное путешествие, поставив ради него на карту свою жизнь. Сейчас, когда даже гранитный город плачет дождем, скорбя и отдавая дань мужеству настоящих мужчин, возможно, почти у всех такие мысли – высокие и романтичные. Кажется, что суровая природа вернула останки людям чтобы научить тех, кто живет.

Агабекову стало невероятно жалко себя, захотелось разрыдаться, как в детстве. Ему нужна была хотя бы иллюзия единения с кем-то. В газетах писали, что в норвежском городе Тромсе, кода на корабле Svenskund привезли останки участников экспедиции, в соборе отслужили молебен, после которого была исполнена траурная мелодия, полная тоски и надежды, - «Проводы моряка». Агабеков слышал ее раньше, в исполнении женщины, дочери Великобритании, ради которой он готов был начать новую жизнь.

3 Хладнокровие

1 марта 1931 года произошло событие, которое круто изменило всю жизнь Линдберга. В тот день его сын, маленький Чарльз, был простужен, но, когда няня захотела поздно вечером проведать его, мальчика в комнате не оказалось. Окно было закрыто неплотно, а на подоконнике лежал конверт. Однако Линдберг к нему даже не притронулся; он подозревал, что в нём - требование выкупа, и немедленно вызвал полицию. В детской отпечатков пальцев не обнаружили. Полиция нашла сломанную лестницу, которую, видимо, приставляли к стене дома под окном детской. Похититель с ребёнком, скорее всего, упал с нее. Письмо с требованием выкупа выглядело странно - оно было написано неуверенным почерком на плохом английском. Радиопрограммы передали экстренное сообщение, первые страницы газет переверстывались заново. Во второй раз Чарльз Линдберг оказался в центре внимания всего мира. Он сам руководил следствием. Дом превратился в полицейский участок с телефонным коммутатором и залом для совещаний. Президент США предложил Линдбергам помощь ФБР, разведки и ВВС. В Конгрессе на повестку дня был поставлен законопроект, предусматривавший смертную казнь за киднепинг - он был назван "законом Линдберга". Туристы круглые сутки осаждали дом Линдбергов. Пилоты предлагали зевакам за три доллара пролететь над их участком.

Cына Линдберга нашли только 12 мая 1931, через 73 дня после похищения. Он лежал всего в нескольких километрах от своего дома в лесу. Звери уже съели часть трупа. Но причину смерти удалось установить: перелом черепа. Вероятно, ребёнок погиб при падении с лестницы в ночь похищения. Тело мальчика кремировали. Линдберг с самолёта развеял прах над морем; он, как потом написала его жена, за все это время ни разу не заплакал. У Линдбергов родилось ещё пятеро детей - три сына и две дочери. Итак, хладнокровие было проявлено пилотом и в этой трагичной ситуации: Чарльз Линдберг не захотел сразу вступить в переговоры с похитителями, он связался с полицией и потерял время. Интуиция не подсказала сердцу отца ничего. А между тем сын находился совсем рядом, в  парке, над которым кружили самолеты, а по аллеям бродили обезумевшие от горя родители.

P.S.

Рейс Нью-Йорк - Гавайи вылетел из аэропорта Кеннеди в 10.30. Никто из пассажиров не догадывался, что на его борту находится самый знаменитый лётчик в мире. Все было как тогда, в 1927. Вновь почти никто не верил, что Линдберг прилетит живым. Он серьезно болен - рак. Врачи считали то, что он делает, безумством. Но Линдберг уже давно решил, что умрет на острове Мауи. И вот он на Мауи. Линдберг лежал в домике, построенном для его гостей, где ему сделали укол и дали кислород. Потом он поспорил с деревенским старостой, указав ему, что осушение места его будущего погребения ведётся не так. Сыновья помогали рыть могилу, когда их отец ещё был жив.


Рецензии
как я понимаю это желание - умереть на Мауи!

Елена Никиткина   21.12.2008 20:49     Заявить о нарушении
Лена... Я под столом.

Писала тебе полдня письмо, не отправила. Ты своим юмором меня убила)))))))))))

Милла Синиярви   21.12.2008 21:00   Заявить о нарушении
Да... а оказалось, Лена и не шутила. Она умерла у себя дома.

Милла Синиярви   27.01.2014 12:14   Заявить о нарушении
На это произведение написано 7 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.