Пир семи мудрецов

               
Периандр, мудрый правитель славного города Коринфа стоял на пороге роскошной пиршественной залы своего дворца  и внимательно наблюдал, как рабы сноровисто расставляют тяжелые столы и разносят ценные чаши для вина. Темнело и уже были зажжены светильники с ароматным маслом, укреплены в специальных углублениях в стенах, и  приятным светом мерцали золотыми искрами колонны из розового мрамора.  Были расставлены резные скамьи с изголовьями, покрытые мягкими шкурами барсов и пантер. Соблазнительные запахи яств, готовящихся в кухне сюда не доносились, но Периандр знал, что там все готово, и будет подано в любой момент, стоит только махнуть  рукой. Наступал теплый вечер – время дружественных пиров в домах эллинов, время мудрых бесед, которые насыщали лучше, чем мясо и фрукты, и пьянили сильнее темного хиосского вина.
Периандр вышел на открытую террасу своего дворца. Солнце уже почти село за верхушки высоких сосен, и закат расписал небо  багровыми и фиолетовыми красками. Воздух был нагрет и свеж, иногда легкий ветерок доносил до террасы соленый запах моря, которое угадывалось и шумело где-то вдали за оливковой рощей…
О мудрости коринфского царя ходили легенды. Уже много лет он правил Коринфом и город креп год от года. В равной мере процветали в Коринфе и искусство и торговля. Слава о коринфских расписных вазах гремела далеко по всей Элладе. Считался Периандр одним из знаменитых греческих семи мудрецов, и все они были его друзьями.
Однажды рыбаки с острова Кос, вытаскивая сети, обнаружили среди пойманной рыбы золотой треножник, неизвестно как оказавшийся в море.  Весь народ сбежался на берег посмотреть на это чудо. Послали гонца в священные Дельфы, к оракулу, чтобы узнать, что делать с удивительной находкой. Ответ оракула был как всегда и прост и неясен: отдать треножник самому мудрому человеку в Греции. Стали думать жители Коса, и после долгих споров решили отправить драгоценность в Милет, знаменитому Фалесу, прославившемуся своей мудростью  Но, смущенно улыбнувшись, тот возразил: «О нет, я не самый мудрый, есть и мудрее», и отправил треножник философу Бианту в Приену. Биант, тоже не посчитал себя мудрее всех, и переслал правителю Митилен, Питтаку, а тот отправил подарок в Линды, Клеобулу, а тот – Периандру. Периандр же счел самым мудрым Хилона из Спарты, Хилон – Солона из Афин. А Солон прислал треножник снова Фалесу, и тогда Фалес решил отправить находку в Дельфы с надписью «Аполлону посвящает этот треножник Фалес, дважды признанный мудрейшим среди эллинов».
В то время и завязалась крепкая дружба среди семи мудрецов. Жили они в разных краях Эллады, но часто писали друг другу, обмениваясь мыслями, и, вот, наконец, решили собраться вместе для дружественной беседы и Периандр пригласил всех к себе в Коринф. И вот сейчас он с нетерпением ждал  к себе гостей, оттого-то была  такая суета в его дворце. Но все происходило почти бесшумно – никогда не позволял себе Периандр гневаться на кого-нибудь, и другим запрещал это. «Сдерживай гнев» - было его любимым изречением, и жизненным девизом.  Он знал, что поддавшись разрушительному гневу, можно натворить непоправимых бед, особенно на это способен человек, наделенный царской властью.
Периандр с достоинством поправил складки богато тканого  хитона… Ветерок крепчал с каждой минутой. Периандр кликнул раба, и спросил: «Не прибыли ли гости?». «Нет, мой господин» - почтительно склоняясь, ответил темнокожий раб. Кинув последний взгляд на качающиеся от ветра верхушки вековых сосен, Периандр вернулся во дворец, и направился в пиршественную залу. Все уже полностью было готово к приему гостей. Царь внимательно оглядел богатое убранство. Тонкой работы скифских мастеров курильницы были расставлены по углам, ароматные палочки ливанской смолы курились в них, распространяя по зале приятный запах хвои и сандала. Неяркий свет озарял  резные дубовые столы с всевозможными яствами и искусной работы кубками для вина, скамьи, прикрытые шкурами диких животных…
«Господин!» - в залу вбежал один из рабов Периандра – «К вам прибыл гость….» Не дослушав раба, Периандр быстро пошел во внешние покои дворца, чтобы достойно встретить прибывшего.
В нижних, выходящих в тенистые аллеи комнатах, толпились слуги. Две пожилые рабыни омывали прибывшему ноги, по давнему эллинскому обычаю гостеприимства. Гость поднял голову, и Периандр радостно улыбнулся, узнав в нем Фалеса из Милета.
О Фалесе ходили легенды. Происходящий из знатного рода Филидов, знаменитый философ и математик, основатель школы в Милете, он с точностью предсказывал даты солнечных затмений, определял даты солнцестояний и равноденствий, вычислил продолжительность года в 365 дней. Фалес совершенно был уверен, что все на свете произошло из воды,  считал воду первовеществом, и думал, что любая материя одушевленна. Все это принесло ему славу одного из знаменитейших ученых и мудрецов. Над Фалесом смеялись, говоря, что он не может справиться с земными заботами, и поэтому занят небесными… Но Фалес рассчитал по звездам, когда будет большой урожай на оливки, и скупил почти все маслодавильни в Милете, и когда пришло время собирать урожай, и маслодавильни понадобились всем, он нажил на этом много денег… Оторопевшим согражданам он сказал, что легко разбогатеть философу, но скучно.
- Радуйся, Периандр! – приветствовал, улыбаясь, хозяина дома, Фалес – Да пошлют тебе боги здоровья и благоденствия!
- Радуйся, Фалес, счастлив, что посетил ты мой дом! – отвечал ему Периандр учтиво.
Проводив первого гостя в залу, Периандр встретил и остальных гостей: прибыл и Биант из Приены, который шел налегке из взятого врагом родного города, тогда как каждый житель тащил с собой все, что смог унести, и на удивленные расспросы отвечал: «Все мое – во мне». Прибыл и бывший правитель Митилен Питтак, который правил мудро десять лет, сложил с себя власть, и от выделенного ему благодарным народом большого земельного надела, взял себе только часть, говоря, что «половина больше целого». Прибыл из далеких Линд и Клеобул, первый сочинитель загадок в Элладе, и спартанец Хилон, который говорил: «Лучше решать спор двух врагов, чем двух друзей: здесь сделаешь одного из врагов другом, там — одного из друзей врагом», и когда кто-то похвалился: «У меня нет врагов». — «Значит, нет и друзей», — ответил Хилон. Из великих Афин прибыл на пир правитель Солон, отменивший в Афинах закон против отцеубийства, чтобы он не был нужен.
Наконец. звуки флейтистов возвестили всем о начале пира. Гости возлегли за столы, виночерпии разнесли всем чаши с темным, как кровь, вином, и пир начался. Утолив первый голод изысканными яствами, воздав хвалу гостеприимству Периандра, началась непринужденная беседа, как и было принято в то время на пирах.
- Удивительный я слышал случай произошел, - сказал Солон, держа в руке чашу из цельного халцедона – Цари эфиопский и египетский спорят из-за границы между своими странами.
- Что ж тут странного – возразил Клеобул – такие споры не редкость.
- Да, но этот спор особенный – отвечал Солон – чтобы не воевать, они решили состязаться, задавая друг другу различные вопросы. Мне эти вопросы показались интересными. Без сомнения, правителю Египта боги дали острый ум.
- Дествительно, необычный метод разрешения спора – улыбнулся Периандр – и какие же вопросы он задал эфиопскому царю?
- Всего лишь девять вопросов: что всего старше, что всего прекрасней, что всего больше, что всего разумней, что всего неотъемлемей, что всего полезнее, что всего вреднее, что всего сильнее и что всего легче – сказал Солон.
- И что же ответил эфиоп? – Биант даже привстал.
- Он ответил, что считает, что старше всего время; прекраснее всего свет; больше всего мироздание; разумнее всего истина; неотъемлемей всего смерть; полезнее всего бог; вреднее всего демон; сильнее всего удача; легче всего сладость… - отвечал Солон.
Все задумались. В наступившей тишине было слышно, как потрескивает пламя светильников.
-  Удачные ли это ответы?.. –   нарушил наконец тишину Периандр.
-  Нельзя сказать, что время всего старше: ведь время есть и прошедшее, и настоящее, и будущее, причем будущее, несомненно, моложе настоящего – быстро возразил Хилон.
-   Нельзя сказать, что удача всего сильнее: ведь то, что крепко и сильно, не бывает так изменчиво – сказал задумчиво Биант.
- И нельзя сказать, что смерть всего неотъемлемей: в тех, кто жив, смерти нет – добавил Клеобул.
- Все верно, - вздохнул Периандр – но как же ответить лучше?
Все задумались снова. Наконец, молчание нарушил Фалес из Милета:
- Старше всего — боги, ибо они вечны. Прекраснее всего — мир, ибо в нем все согласованно и стройно. Больше всего — пространство, ибо в нем мир, а в мире все остальное. Разумнее всего — время, ибо оно всему учит. Неотъемлемей всего — надежда, ибо она есть и у тех, у кого больше ничего нет. Полезнее всего — добродетель: с нею все на свете хорошо. Вреднее всего — порок: с ним все на свете плохо. Сильнее всего — неизбежность: она всем властвует. Легче всего — мера: без меры даже наслаждение бывает в тягость.
- Хвала мудрому Фалесу! – воскликнули все сидящие за столами – лучше не найти ответов!
Пир продолжался. Выступления флейтистов сменились выступлениями акробатов. По знаку Периандра рабы вносили все новые изысканные угощения. После выступления финикийских танцовщиц беседа продолжилась:
- Меня всегда занимали по-настоящему три вопроса – сказал Периандр, и взоры присутствующих немедленно обратились к нему. -  Каким должен быть дом, каким должен быть город и каким должен быть правитель?
- Если говорить о доме, то я думаю так – поднялся с места Солон - Тот, где добро приобретается без несправедливости, сохраняется без недоверчивости и тратится без раскаянья. Разве нет?
- Ты, как всегда прав, премудрый Солон – ответил на это молчавший до сих пор Питтак – но я бы еще добавил: где нет ни потребности в излишнем, ни нехватки в необходимом
- Замечательно! – отзвался Хилон – и где хозяин — как мудрый царь!
- И это верно – добавил Биант – и еще где хозяин ведет себя по доброй воле точно так же, как вне дома — по воле закона.
- Где хозяина больше любят, чем боятся – задумчиво произнес Клеобул, глядя на свет сквозь янтарную крупную ягоду винограда.
- Где хозяину не о чем заботиться – заключил Фалес.
- Нечего добавить, - улыбнулся Периандр - Видно, недаром говорили, что однажды  кто-то Ликургу посоветовал устроить в Спарте народовластие, а Ликург ответил: «Сперва сумей устроить народовластие в собственном доме!». Все засмеялись.
- А что ж по поводу города? – спросил Солон. И тут же сам ответил: - Видимо, это такой город, где обидчика требует к ответу не только обиженный, но и необиженный.
- Мне кажется, еще и тот город хорош, где нет ни слишком бедных, ни слишком богатых. – добавил Фалес. – и где лучшее воздается добродетели, худшее — пороку, а все остальное — поровну.
-  Где плохим людям нельзя править, а хорошим нельзя не править – скзал Питтак
- Нельзя забывать о том, что во всех города правителей боятся больше, чем законов. Надо, чтоб было наоборот – добавил Биант.
- Все верно – подал голос Клеобул – Надо, чтобы порицания боялись больше, чем закона.
- Да и хорошо бы, чтоб законов слушались больше, чем ораторов – сказал спартанец Хилон.
- Ну что ж, я вижу, много надостатков, которые надо исправлять, видимо, народовластие тем лучше, чем больше похоже оно на единовластие! – заключил Периандр.
Беседа мудрецов продолжалась дальше, прерываемая изредко звоном чаш и игрой музыкантов.  Но Периандра занимал еще один вопрос:
- А что же скажут мои гости о том, каким должен быть мудрый правитель? – спросил он.
- Тот, который сможет дожить до старости и умереть своей смертью – усмехнулся Фалес. Все улыбнулись тоже.
- Да, это очень важно – ответил Хилон. – И тот, который думает не о смертном, а о бессмертном
- Тот, кто приучит подданных бояться не его, а за него – сказал Питтак.
- Кто всех менее легковерен – неуверенно добавил Клеобул, но все с этим согласились.
- Кто дает пример покорности законам – вздохнул Биант.
- Это редко бывает – саркастически заметил Солон, и посмотрев на Питтака, добавил - Кто сам отречется от своего единовластия.
- Да, видимо, это и значит , что единовластие тем лучше, чем больше похожа на народовластие – сказал Периандр.
Все вновь глубоко задумались о несовершенстве всего, созданного людьми в этом мире…
- Ну полно грустить о том, что мы не силах изменить! – воскликнул Клеобул – хотите, я всех развеселю, не хуже  мидийских фокусников? Отгадайте-ка мою загадку:
 
Есть на свете отец, двенадцать сынов ему служат;
Каждый из них родил дочерей два раза по тридцать;
Черные сестры и белые сестры, друг с другом несхожи;
Все умирают одна за другой, и все же бессмертны?

Мудрецы рассмеялись над загадкой Клеобула. Ну кто же не разгадает это?
Пир понемногу заканчивался. Заканчивалась и беседа. Каждому из гостей Периандр распорядился приготовить роскошную комнату с богатым ложем из слоновой кости и черного дерева. Царь сам проследил за тем, чтобы все его гости остались довольны, и, убедившись в этом, прошел, наконец, в свою комнату, где по давней привычке принялся записывать все события, происшедшие за день. Он развернул пергамент и придвинул к себе принадлежности для письма. Задумавшись над сегодняшним разговором, он тем не менее, решил записать все кратко. Вспомнив все, о чем говорилось на пиру, он несколько минут размышлял, как лучше и понятнее изложить мудрые высказывания своих гостей. Периандр не знал, скоро ли вновь он увидится со своими друзьями. Неспокойное время, всюду войны, и положение городов так непрочно.
«Труднее всего — познать самого себя, а легче всего — давать советы другим» - вспомнились ему слова Фалеса, математика, лучшего друга.  Папирус дрогнул под рукой  Периандра, и на листе  появились строки:

Не делай того, за что бранишь других.
О мертвых говори или хорошо, или ничего.
Чем ты сильнее, тем будь добрее.
Пусть язык не опережает мысли.
Не спеши решать, спеши выполнять решенное.
У друзей все общее.
Кто выходит из дома, спроси: зачем?
Кто возвращается, спроси: с чем?
Не чванься в счастье, не унижайся в несчастье.
Суди о словах по делам, а не о делах по словам.
Вы скажете, что это и так все знают?
Да, но все ли так и поступают?...