Поверьте. Удачи!

…А снег все падал и падал на только начавшую оттаивать от зимних холодов, обрадовавшуюся раннему теплу землю. Не переставая ни на минуту, он шел уже вторые сутки, хвастливо показывая недовольным горожанам свои необыкновенные способности: то сыпал мелкой колючей порошей, то мягко плюхался на дороги и крыши домов по-барски пышными крупными романтическими хлопьями, то трусливо пролетал крупинками мимо едва ползущих машин. Видимо, зима устроила напоследок показательные выступления, так нагло вернувшись в город в конце марта, очевидно, решив отплатить зазнайке-весне за излишнюю беззаботность и веселость.

Даше казалось, что за эти два весенних дня осадков выпало больше, чем за всю зиму. Вообще-то ей нравилось наблюдать за холодными танцами прозрачных хлопьев снега, но сегодня так некстати прохудившееся небо ее несколько раздражало.

Все одно к одному: и этот неожиданный финт со стороны погоды Даша восприняла исключительно, как очередной дурной знак по поводу ее нового предполагаемого знакомства. И зачем только она согласилась на эту совершенно безумную затею?! Не нужно было ехать ей вчера к Тамаре. Не нужно было в очередной раз обсуждать с ней их общую несчастную женскую долю (читай по губам: коллективно жалеть себя). И уж тем более не нужно было соглашаться на это дурацкое знакомство.

На самом деле, Тамара уже несколько раз заговаривала с Дашей о хорошем друге ее брата:

–Слушай, а давай я тебя с Мининым познакомлю. Мне кажется, вы с ним похожи: он такой же неисправимый романтик, как и ты. Тоже пишет стихи и безумно влюбляется в каждую свою девушку. Он, конечно, немного балбес по жизни: вечно во что-то встревает, но вообще добрый, веселый и умный парняга. Давай познакомлю, а?

Обычно на этом все и заканчивалось. Даша продолжала искать Мужчину Своей Мечты, попутно сходясь и особо долго не задерживаясь с Мужчинами Своей Жизни, а Тамара страдала от безнадежности первой разрушенной юношеской любви и, переполняясь ожиданием случайной Главной Встречи с объектом давней страсти, сохла и сохраняла ему верность. Даша серьезно опасалась, что с течением времени вероятность их приближения к клану тоскливых Синих Чулков возрастает с невероятной скоростью, и недалек тот день, когда они с Тамарой смогут написать  путеводитель-скопище дурных советов для взрослых теть: «Как остаться старой девой».
Познакомились Даша с Тамарой при поступлении в аспирантуру и, покинутые вышедшими в большую жизнь однокашниками, дружили, сначала встречаясь в общежитии каждый день и готовясь то к вступительным, то к выпускным, то потом еще непонятно к каким экзаменам. После ухода Даши из «серьезной науки» и устройства на работу с последующим отлучением от общаги и переездом в съемную квартиру, видеться они стали реже, разговаривать во время этих встреч больше, и, как сейчас казалось Даше, глупее.

Иначе чем еще можно было объяснить эту аферу с Мининым?

Поначалу все выглядело забавным. Даша с Тамарой сидели в университете, впервые встретившись после защиты Тамариной кандидатской. Швыркали чай с принесенными Дашей печенюшками и взахлеб рассказывали друг другу «вести с полей». И вот, видимо перепив чаю (или переев печенья) и выслушав, как Дашу в очередной раз обидел очередной Мужчина Ее Жизни, Тамара, стукнув чашкой по столу, заявила:

-Все! Идем звонить Минину!

И, похлопывая по спине подавившуюся злосчастным печеньем Дашу, озабоченно продолжила:

-Правда, не звонила я ему тысячу лет, а не видела вообще миллион, ну да ладно. Вроде как есть повод. Может, он подумает, что я свихнулась, предлагая ему познакомиться со своей подругой (в роли сводни он меня вряд ли сможет представить). Но, если что, я скажу, что звоню с кафедры, будто бы мы отмечаем мою защиту, а тут пришла ты, и я подумала, что нужно вас познакомить. Пошли звонить!

Даша чувствовала себя неловко. Сам по себе факт сознания того, что пресловутый Минин будет знать, что она, Даша, знает, что ее привели к нему в качестве предполагаемой подруги, повергал ее в глубочайший шок. По ее мнению, подобные вещи должны были происходить естественно, без постороннего вмешательства.

А вот с этим Тамара никак не хотела соглашаться. В итоге, поспорив еще минут двадцать, подруги сошлись на прежней легенде, правда решено было сказать Минину, что звонит Тамара исключительно по собственной инициативе (на радостях от защиты диссертации), а Даша (девушка на выданье) ничего о намерениях новоявленной сводни якобы не знает. Опять же, в промежутках между активными Дашиными отпираниями выяснилось, что романтический Минин имеет весьма неплохую рационалистическую почву под ногами. Он руководит небольшой, но весьма преуспевающей фирмой, ездит на машине и, по слухам, собирается купить квартиру.

-А мне же как раз нужно своему оппоненту подарок сделать, - будто с кафедры вещала Тамара, гулко шагая по ступенькам притихшего вечернего университета несчастной и, против обыкновения, молчавшей Даше, - так я ему куплю у Минина что-нибудь этакое. Минин посоветует. А ты будто по пути со мной. Вот и познакомитесь.

Где-то в глубине души Дарья почувствовала, что, пожалуй, Тамара права. И, раз уж естественные попытки найти вторую половину все время оканчиваются провалом, то, может, повезет с искусственным форсированием дел? Кто его знает? Попытка не пытка; опять же, умиротворяющее действовало сознание того, что с Мининым, в случае провала операции, она никогда больше не увидится.

В общем, так получилось, что Даша совсем не  была готова услышать то, что услышала во время разговора Тамары с романтическим Мининым (спасибо прогрессивному человечеству, выдумавшему громкую  телефонную связь!).  Конечно, он удивился Тамариному неожиданному звонку. Безусловно, обрадовался и поздравил с защитой диссертации. И уж совсем естественно, чуть не упал со стула (если он на нем сидел), когда Тамара рассказала ему о Даше. После первого шока -  «А чего это ты вдруг решила меня с кем-то знакомить?» - и вполне объяснимого любопытства - «А она-то сама хоть в курсе?» - Минин задал тот вопрос, который, по мнению Даши, сразу же поставил крест на их еще не состоявшемся знакомстве:

-Тамар, а она, подружка эта твоя, красивая? Ты же знаешь, я очень придирчивый.

На что Тамара, бросив критический взгляд на проклинавшую все на свете Дашу, уклончиво ответила:

-Ну, вообще-то, это уж тебе решать. Мы зайдем завтра, сам все увидишь.

Когда затея с телефонным разговором была реализована, выяснилось, что уже довольно поздно; все, вроде, обсуждено, и пора расходиться по домам. Тамара взяла с Даши честное слово, что та не струсит, обязательно приедет на рандеву, и подруги, помахав друг другу на прощанье, разбежались.

Войдя в квартиру, первым делом Даша осведомилась у брата:

-Послушай, Даня, как ты думаешь, я красивая, а?

На что тот, привыкший к подобного рода вопросам старшей сестры и относящийся к ней со снисходительной нежностью, не отрываясь от компьютера, скороговоркой ответил:

-Да красивая, красивая. Ты чего опять?

-Просто так, ничего, - тихо ответила Дарья, пристально разглядывая свое отражение в старом зеркале.

Дело в том, что вопрос о собственной привлекательности очень волновал Дашу (пожалуй, как и всех более-менее нормальных представительниц прекрасного пола). Вообще-то периодически возникающие кавалеры убеждали ее в том, что она очень даже ничего; и сам факт их возникновения, вроде бы, свидетельствовал в пользу этого. Но иногда противный внутренний голос напоминал Даше давние слова ее дедушки.

Лет в пять она впервые задумалась о своей внешности (к ним в садик пришла новенькая девочка, и все без исключения мальчишки их группы срочно влюбились в нее). Топая по весенней, слякотной дороге маленькими ножками в красных резиновых сапожках и старательно держась за мозолистую руку деда, Даша поинтересовалась:

-Деда, а я у тебя красивая?

Дед, выпустив очередное терпкое облако крепкого табачного дыма от неизменного «Беломора», на миг задумался и изрек:

-Ты, Даша, у нас не красивая. Ты у нас симпатичная.

  Даша преданно посмотрела на горячо обожаемого деда, верного друга и советчика во всех жизненных вопросах, и наивно поинтересовалась:

-А симпатичная – это как?

Дед остановился, подобрал, кряхтя, невесть откуда взявшийся посреди дороги большой бутылочный осколок и отбросил его в сторону, поближе к забору. Отряхнул руки и сказал:

-Это значит, что красавицей тебя назвать нельзя, но симпатичная – тоже очень неплохо. Для женщины, видишь ли, важно, чтобы душа у нее была красивая, тогда и сама красивой будет.

Даша, пытаясь переварить только что услышанное, тут же осведомилась:

-Деда, а душа-то у меня красивая?

Дед засмеялся и, поправив выбившуюся из-под шапки непослушную внучкину челку (бабушка говорила: «Корова тебя, Дашенька, во сне лизнула»), мягко сказал:

-Вот душа у тебя лучше всех!

Потом Даша часто вспоминала этот разговор. И, хотя была благодарна природе за свою внешность (слава Богу все на месте: и нос, и глаза, и руки-ноги целы, и вообще, вроде, ничего), но время от времени наступали периоды активной ненависти к себе и зеркалам, как к классу. В общем, не красавица, нет. Хотя, спасибо, что такая, все могло быть гораздо хуже.

Поэтому, услышав столь болезненный для себя вопрос Минина, Даша впала в состояние тихой паники, и только честное слово, данное предусмотрительной Тамаре, спасло ее от трусливого отсиживания дома.

Выходя на тропу знакомства с ничего не подозревающим Мининым, Даша придирчиво оглядела себя с ног до головы. Макияж подобран легкий, ненавязчивый (убила на него час времени!): все должно выглядеть естественно. Одежда тоже без претензий на праздничность, все как всегда. Уложив волосы феном, старательно побрызгала лаком и, бросив последний взгляд в зеркало, задумчиво произнесла:

-То ли чудо как хороша, то ли божественно прекрасна! - и отправилась покорять реалиста-романтика Минина.

А тут этот снег! Он все сыпал и сыпал с низкого серого неба. Снежинки приземлялись Даше на нос, глаза, губы. О том, что происходило с непокрытой головой (не ломать же каким-то пошлым беретиком дивную прическу!), Даша старалась не думать.

…Минину она не понравилась. Даша поняла это сразу и безоговорочно, как может понять только женщина. Он пару раз пристально глянул на нее и потом уже не отвлекался от Тамары, обсуждая с ней разных общих знакомых и вспоминая былые времена. Правда, помог выбрать подарок и сделал на него довольно приличную скидку – хозяин все-таки! Встреча заняла не более получаса, и, пробормотав напоследок что-то вроде: «Был рад знакомству, заходите!», – Минин умчался по делам, а подруги отправились восвояси.

-Я не понравилась ему, - тихо сказала Даша, - вообще. То есть совсем. Видимо, не соответствую его понятиям о красоте. Дурацкая идея!

-Да брось ты,  - не дала договорить ей Тамара, - что ж, по-твоему, он сразу же должен был броситься к тебе в объятья с порога, что ли?

Даша отмалчмвалась.

-Я позвоню ему, спрошу, что он о тебе думает, ладно? - снова высказалась Тамара.

-Не надо, Тамар. Мне все и так понятно, ты не суетись больше. Тут уж как повезет, - устало ответила Даша, - домой надо ехать: мне еще сегодня в ночь на работу. Пойду я. Ты держись там, хорошо?

И, оттряхнув пальто от чуть притихшего снега, пошла к остановке.

-Кто же им вообще тогда нужен? - вслед ей спросила Тамара и отправилась на поиски новых туфель, найти которые всегда было для нее ужасной проблемой.

Домой Даша приехала опустошенная. И ведь чувствовала, что не надо было туда ехать! Теперь снова накатит очередная депрессия. И на работу совсем не хочется, и снег ни к селу, ни к городу, - все до кучи!

Постаравшись хоть на время отогнать от себя кислое настроение, Даша быстро переоделась; нацепила неизменный плейер и, зажевав медовый Dirol Аэроэффект (как никак, свежее дыхание облегчает понимание!), отправилась на работу.

Удобно устроившись в автобусе, Даша стащила с головы берет, легонько отряхнула его от снега и, вернувшись к своим грустным мыслям, стала смотреть в окно.

Народ постепенно заполнял свободное пространство, Дашины размышления становились все более тягостными и печальными, и, будто в такт с ними, окна автобуса, удивленного такой погодой и большим количеством людей, стали запотевать. Вскоре уже нельзя было различить проплывающие мимо дома и деревья, и только огни проносящихся машин свидетельствовали о том, что люди едут по вполне цивилизованному городу, а не бороздят на  борту космического лайнера бесконечные просторы Вселенной.

И тут Даша почувствовала, что на неё кто-то смотрит. Взгляд был такой пристальный и внимательный, что она невольно начала искать в толпе его обладателя. Это оказалось не так уж сложно: с середины длинного, как субмарина,  автобуса на неё смотрел приятный молодой человек. Заметив, что она его обнаружила, взгляда он не отвел, а только робко улыбнулся ей. Даша невольно улыбнулась в ответ и тут же отвела глаза. «Чего это он на меня уставился? Может, зубную пасту со щеки не смыла?» - тут же пронеслось у Даши в голове, и, заметив, что молодой человек, сдавленный вновь прибывшей толпой пассажиров, отвлекся от её созерцания, украдкой глянула на себя в зеркальце.

Пасты не было. Были методично жующие челюсти, и наушники как-то нелепо торчали из ушей, и прическа, так старательно взлелеянная еще несколько часов назад, несколько потеряла форму... «Ну просто божественно прекрасна!», - резюмировала Даша, вспомнив придирчивого Минина, - «Надо хоть перестать жевать ради приличия».

А молодой человек тем временем снова принялся её разглядывать. Взгляд этот был совсем необидным, не пошлым, а каким-то удивленно-заинтересованным.

И тут вдруг, заметив, что Даша тоже во все глаза смотрит на него, он, с трудом подняв к окошку захваченную соседями по толпе руку, что-то написал на запотевшем стекле. Даша невольно проследила взглядом за буквами, и замерла на мгновенье. Всего одно слово – «КРАСИВАЯ», – смотрело на неё с холодного окна.

Музыка в наушниках перестала существовать, и, растерянно хлопая ресницами, Даша смотрела то на улыбающегося молодого человека, то на это слово. И, точно угадав её удивление, странный незнакомец подписал чуть ниже:

ВЫ КРАСИВАЯ.
НЕЛЬЗЯ НЕ ВЛЮБИТЬСЯ, -

и энергично закивал головой, подтверждая свою надпись.

Даша почувствовала, что земля уходит у неё из-под ног. Этот простой ответ на вечно мучающий её вопрос был так ожидаем и так недосягаем, что, получив его при столь неожиданных обстоятельствах, она не знала, что ей предпринять? Некстати возникшее чувство подозрительности тут же взяло верх: «Да он просто напрашивается на знакомство со мной! Такой же, как все, только с выдумкой!», – цепляясь за образ Синего Чулка, подумала Даша. Но молодой человек снова что-то написал на окне и, попрощавшись с ней взглядом, стал пробираться к  выходу.

Дашу так поразил факт неприставания к ней, что она не сразу прочитала последнюю надпись и спохватилась только тогда, когда корявые буквы уже начали растекаться по окошку. Прощаясь с нею, на гладком автобусном стекле таяли два слова: «ПОВЕРЬТЕ. УДАЧИ!».
Дашина душа рвалась куда-то далеко-далеко. Она так любила исчезнувшего молодого человека, и этот автобус, и наполнявшую его толпу, и весь заснеженный город, и темное небо, и вообще весь мир, что ей хотелось тут же подпрыгнуть до этого самого неба от избытка чувств. На радостях она чуть не проехала свою остановку и, все-таки, в последнюю минуту выпрыгнув на неё из недр автобуса, остановилась; улыбаясь, посмотрела по сторонам и полетела к дежурной машине.
…А снег все падал и падал на только начавшую оттаивать от зимних холодов, такую счастливую землю…