Глава 16. Свирель

Боль раздирала ее изнутри, словно что-то внутри нее пытались вырвать, а оно всеми силами стремилось остаться, цепляясь острыми бритвами когтей и кромсая душу и плоть. Что-то горячее заструилось по щекам – это слезы, обжигающие кожу, точно жидкий огонь; раздался оглушающий вой, наполненный болью и страхом – это кричала она. Ногти впились в ладони - до того сильно были сжаты кулаки; во рту появился соленый привкус – кровь из прикушенной губы.
- Проснись, - тихий, едва ощутимый голос, но слова звучат, подобно стали, требуя подчиниться, - проснись…
Чьи-то руки мягко обнимают ее, тихий успокаивающий шепот:
- Тише, все хорошо… это был сон, - такой знакомый сухой голос и шелестящие, подобно листве слова, - все хорошо…
Ее бьет жуткий озноб, от которого плохо спасают объятья, на щеках мокрые дорожки от слез, а во рту привкус крови.
- Я принесу воды, - кольцо из рук разомкнулось и тепло, которое оно давало, куда-то ушло, уступив место вязкому холоду, который жадно протянул к ней свои липкие щупальца.
Ей хочется закричать, остановить его, но из пересохшего горла вырывается только хрип. Девушка натянула на себя тонкое одеяло в жалкой попытке согреться, избавиться от этого мерзкого холода, пропитавшего тонкую рубашку и липнущего к ней.
- Я подумал, что теплый травяной настой будет лучше, - кольцо вновь сомкнулось, возвращая свое тепло, - выпей, полегчает.
Что-то обжигающее коснулось ее руки и осталось там, девушка поднесла чашку к губам, сладковатый запах трав ударил ей в нос, затем до ушей донеслась странная дробь – это ее зубы стучали о глиняную посудину, горячая жидкость обожгла язык. Девушка ощущала, как настой замер где-то в животе, постепенно тепло стало расплываться по всему телу, изгоняя холод.
- Лучше?
- Да, - едва слышно ответила она и глубоко вдохнула.
- Это уже второй раз за последние несколько дней, - как-то отстраненно заключил Кир, - думаю, стоит вернуться в тот домик
- Да, - устало кивнула Лианна и убрала со лба мокрые пряди, - все проснулись?
Она ощутила, как юноша отрицательно покачал головой:
- Я кое-что здесь поменял, - маг улыбнулся, - тебя могу слышать только я.
Девушка согласно кивнула и прикрыла глаза, положив голову ему на плечо, присутствие Кира помогало ей быстрее успокоиться и прийти в себя.


Он в очередной раз выругался про себя, когда маленький камешек отскочил, задетый ногой; Акмеду казалось, что его слышно во всех уголках Карнрифа. Тело до сих пор плохо его слушалось, хотя он пришел в себя уже несколько недель назад, правда, Олаф уверял, что для человека, находящегося на грани смерти, король очень быстро идет на поправку, но сам Акмед так не считал. Пальцы стали менее чувствительными, шаги более тяжелыми и, следовательно, слишком громкими, да и вообще, двигался он чересчур неуклюже, к тому же, много времени на ногах Змей провести не мог: все мышцы казались дряблыми и хилыми, как следствие, скорая усталость и порой головокружения. Он снова мысленно выругался, думая сколь интересное чувство юмора у жизни: его называют Змеем, Королем Гор, Сверкающим Глазом, Человеком Ночи, Военачальник всего горного королевства… а сейчас он даже меч долго не продержит.
Пребывая в мрачном настроении, Акмед достиг конца своего пути – самое сердце горы, пещера, в которой сходилось пять туннелей, известной под названием Рука. Здесь его уже ждали…
Сейчас они стояли перед ним, как и тогда, много лет назад, еще молодые и неопытные, но прошедшие суровую школу; десять теней, десять человек, десять учеников… его учеников, его детей. Архонты. Они родились в самых разных племенах, которые населяли эти горы; кто-то появился на свет в клане Коготь – воинственных мародеров, что жили на пограничных землях у подножия гор и в степях; других призвали из клана Потрошителей, обосновавшегося в самом сердце Карнрифа; возможно, одними из самых ценных были дети Горных Глаз, людей, привычных к разреженному воздуху и чувствовавших себя совершенно свободно на высоких пиках и уступах Зубов, откуда они могли наблюдать за раскинувшимся внизу миром; кого-то взяли из Искателей – самый малочисленный и замкнутый клан. Еще детьми их забрали из родных кланов и преподнесли в дар Новому Королю – такого было его требование.
Семь долгих лет избранных воспитывали, как самого Акмеда, учили и готовили к выполнению неизвестных им задач, давали знания, которые приравнивались к религии, угрозами и убеждениями заставляя поверить в то, что они должны сыграть свою роль, иначе их народу грозят страшные беды. Ни одному из них еще не исполнилось и восемнадцати, когда Король собрал их впервые.
Акмед, как и тогда, заглянул в глаза каждому из своих учеников и на какое-то время задерживал взгляд, мрак подземелий ничуть не мешал ему.
Траг – Голос; он говорил от лица самого монарха, вел все переговоры – и официальные, и тайные – как полноправный член своего королевства, так же ему необходимо было следить за состоянием всех разговорных труб, растянувшихся на целые мили внутри гор; мальчика учили  языкам, криптографии, ораторскому искусству и многому другому, на шестой год ему был доверен птичник, а к концу обучения Траг возглавил сеть послов и шпионов.
Худенькая и гибкая Харран – мастер истории, из клана Искателей. Когда девочку забрали из семьи, ей едва исполнилось восемь, малышку обучала сама королева. Харран пришлось выучить наизусть сотни генеалогий, она прочла и запомнила огромное количество страниц и текстов, написанных не семи языках, часть из которых была мертвыми, причем, письмена ей показывали лишь раз. Девушка знала имена всех вождей, а также каждого солдата, служащего в армии; провела ряд исследований в Великой Библиотеке, где библиотекари и студенты под ее руководством старательно изучали древние манускрипты.
- Это не значит, что испытания закончились, Харран… Мир устроен так, что ваши знания будут неоднократно подвергаться проверке, которая завершится только с вашей смертью. Прежде чем меч покидает кузницу, его качество проверяют, отпуская клинок в воду, но это не настоящее испытание. Настоящее испытание состоится позже, в бою…- казалось, его скрипучий голос вновь разнесся по пещере, как когда-то давно.
Высокий и быстрый Кубила, которого Акмед обучал тайнам дипломатии и хитростям торговли.
- Кубила, мне известно, на что ты способен, я учил тебя быстро оценивать ситуацию и мгновенно принимать решение, однако ты должен показать, кто победит: ты или приближающаяся буря…
Йен – мастер-оружейник, чьи уникальные изделия, изготовленные специально для Илорка, а также на экспорт, принесли ему заслуженную славу не только в самом королевстве, но и за его пределами.
- Йен, я знаю, из какого металла ты сделан, поскольку обрабатывал его собственными руками, но я еще не бросил тебя на каменный пол, чтобы посмотреть, что будет – рассыплешься ли ты на мелкие осколки или запоешь…
Спокойная и уравновешенная Кринсель – лекарь и повитуха, наследница древнего и почитаемого клана матерей, которые принимали роды и лечили всех страждущих.
За ней стоял Дрикэк, мастер туннелей, блестящий инженер, благодаря чьим силам и способностям был восстановлен Карнриф. В его обязанности входил контроль  всех систем обеспечения горного королевства: вентиляция, канализация, освещение и многое другое.
Врит – квартирмейстер, в чьи обязанности входил учет всех запасов и снабжение всем необходимым королевства, в частности армии. Мальчика оставили умирать на вершине скалы в возрасте десяти лет, потому что он родился с изуродованной стопой, но его спасла, тогда еще будущая королева; на первых же занятиях у Врита обнаружились поразительные способности к математике и педантичность, когда речь заходила о деталях.
Гриил, занимавшийся добычей полезных ископаемых и носивший имя Лицо Горы, стоял рядом с Рэлбаксом, который руководил образованием населения всего королевства и следящим за состоянием всех школ и академий.
На последнем ученике Акмед задержал взгляд несколько дольше, чем на остальных; он не был горцем, как все остальные: спасти мальчишку и забрать его из столицы попросила Королева…
- В этих горах живет величие. Ты можешь стать его частью. Вырежи свое имя на древних скалах, чтобы оно осталось в истории…
Руководствуясь этими словами, Омет признал Карнриф своим домом и смог занять положение, окутанное самой непроницаемой завесой тайны: он был строителем Светолова. Новые друзья приняли мальчика, и лишь шуточное прозвище напоминало о его прошлом, Песочник, как напоминание о засушливой и покрытой песками столице.

С тех пор, когда эти десять человек стояли перед ним впервые, прошло много лет; тогда у Акмеда не было других детей, кроме этих, а сейчас обе его дочери уже выросли.
- В чем тайна мудрости? – обратился Змей к своим ученикам.
- Прежде чем что-нибудь сделать, представь свои действия так, будто ты их выполнял уже миллион раз, - как и тогда, первым ответил Гриил.
- А так же прежде чем говорить, - добавил Йен.
Долгое время в пещере стояла звенящая тишина, но, наконец, Король криво усмехнулся, и все несколько расслабились.
- Я отсутствовал чересчур долго, но я уверен, что вы не теряли времени, - зашелестел лишенный интонаций голос Змея, - судя по обстановке царящей в Империи, нам предстоит многое сделать и начинать следует прямо сейчас.

Обратная дорога заняла больше времени: Акмед с трудом шел, поскольку колени при каждом шаге подгибались, и на все тело навалилась жуткая слабость. Омет медленно следовал за Змеем, жалея, что король не согласится принять его помощь.
- Что со Светоловом? – неожиданно спросил монарх и посмотрел на мастера, но тот лишь покачал головой.
- Красный сектор, - смотря себе под ноги, устало ответил Омет, - я всячески менял концентрацию песка и его количество, время обжига, уголь… ничего! Стекло может казаться идеальным, но руна не появляется, - мужчина пнул попавшийся на дороге камушек, - у нас огромное количество лучших стеклодувов, которых прислала Радужная гильдия, и никакого результата. Я уже не помню числа всех записей и наблюдений, работ и трактатов, которые вынужден был изучить – ничего. Этот цвет, точно заговорен!
Омет покачал головой и сжал кулаки, но так и не посмотрел на своего короля. Мужчины долго шли практически в полной тишине, нарушаемой лишь шорохом шагов; первым не выдержал Песочник:
- Ваша дочь, сэр… миледи Лианна вас спасла, - он запнулся, но все же продолжил, - никакие лекарства не помогали, а Светолов… принцесса отправилась на Пик…
- Значит теперь она жрица восьмого ранга, - как-то слишком спокойно и безразлично заключил Змей, - уже скоро…
Король Гор так и не договорил, но его спутник едва заметно вздрогнул, услышав, какой горечью были наполнены последние слова монарха.


- Может хватит? – раздраженно поинтересовалась Карина, ее изумрудные глаза испепеляющее смотрели на Рура.
Молодой подмастерье удивленно уставился на девушку:
- Что такое? Чего ты так злишься? – спросил он.
- Чего я злюсь? – панджери фыркнула и отвернулась к лестнице, по которой не спеша поднималась принцесса, - долго ты еще будешь пожирать ее глазами и бегать за ней, точно собачонка? Миледи, вам помочь? Что я могу для вас сделать? Как вам будет удобнее, - передразнила его девушка и тут же скривилась.
- Я просто вежлив, - ответил юноша и покачал головой, - и она все-таки принцесса.
Карина закатила глаза и снова фыркнула:
- Ее Высочество, дочка короля! - без особого почтения проговорила она, - идиот! Таким, как она плевать на простых смертных. Ты просто пыль у нее под ногами, грязь, прилипшая к красивой туфельке, игрушка, на крайний случай.
Рур непонимающе уставился на собеседницу, но, решив, что ему не понять ее порывов, лишь пожал плечами и вышел из комнаты, сказав, что хочет прогуляться перед сном. Оставшись одна, Карина пару раз тихо выругалась и направилась к себе в комнату.

Как она и ожидала, он был на крыше: юноша сидел, прислонившись спиной к стене, и тихонько играл на свирели задорную и легкую мелодию, знакомую им с детства. Лианна улыбнулась, прислушиваясь к игривым звукам, что витали вокруг; девушка настроилась на вибрации самой мелодии, а затем на волны исходящие от мага, перед ее внутренним взором стал собираться хрупкий узор, напоминающий рисунки из инея. Принцесса расслабленно улыбнулась и закрыла глаза, чтобы лучше видеть творение, созданное, казалось бы, простой и непримечательной свирелью.

"- Ты странная какая-то, - задорные искорки и тень интереса отразились в его глазах, цвета крепкого бренди, - изменилась что ли, - мальчик нахмурился и пристально посмотрел на нее.
- О чем ты? – раздраженно поинтересовалась она, - нормальная я, какая и была! И не смотри на меня, как на ездовую лошадь, - девочка поджала губки и отвернулась.
Мальчишка озадаченно смотрел на свою собеседницу, несколько пораженный сравнением, которое она подобрала; карие глаза широкие от изумления неожиданно сузились, хитро сощурившись, на лице появилась улыбка, которая словно говорила: «А я знаю то, что тебе не известно». Мальчуган откинул упавшую на глаза черную, как смоль, челку и неслышно подкрался к девочке, весело шепнув на ухо:
- Знаю!
От неожиданности она подскочила и резко повернулась к нему, раздраженно смотря:
- Что знаешь?
- Ты разучилась «видеть», - уверенно сообщил мальчишка и для большей достоверности кивнул, но вызвал лишь смех у собеседницы.
- По-моему, ты сошел с ума, - смеясь, предположила девочка, - я прекрасно вижу тебя и все вокруг, даже вон тот камушек вижу, - малышка указала куда-то пальцем.
Ее друг в ответ отрицательно покачал головой и, скрестив руки на груди, внимательно посмотрел на нее, полностью уверенный в своих словах. Устав ждать, что мальчишка что-то скажет, девочка пожала плечами и стала рыться в сумке, ища очередную книгу. Паренек все так же молча смотрел на малышку, затем, что-то решив для себя, стрелой подскочил к ней и схватил за руку.
- Пойдем, я покажу, - с этими словами он потащил ее за собой."

Лиана улыбнулась приятному воспоминанию и задумчиво посмотрела на Кира, позволяя мыслям свободно течь в голове:
- Киртиан - Реолахайи, Верховный жрец Шариры, искуснейший колдун, Говорящий с Ветром (человек способный к чуткому восприятию вибрация мира, хорошо видящий ауры существ или предметов и владеющий особенной магией, связанной непосредственно с этим даром), Видящий… как много имен для одного человека, наделенного печатью Великой (другое имя Шариры), которая так пугает людей – эти черные глаза и серебряный зрачок, пепельные волосы и черные одежды. Холодный и закрытый жрец с шелестящим, подобно сухой листве, голосом и снисходительной улыбкой. Интересно, а куда делся Киртиан-человек? Жизнерадостный мальчишка с густой копной черных смоляных волос, искоркой живого интереса в смеющихся карих глазах, мягкой и несколько лукавой улыбкой, присущей только ему. Простой с виду паренек, умеющий  то, что многим попросту недоступно: находить красоту окружающего мира в, казалось бы, простых и банальных вещах, радоваться самому малому и просто быть собой…
Принцесса чуть склонила на бок голову и с кошачьим интересом посмотрела на человека, что играл на свирели:
- Остался он где-то в глубине души или исчез бесследно, изгнанный, порой жестоким, учением жрецов?
Безмолвный вопрос так и остался без ответа, повиснув среди легкой и мелодичной трели, созданной, казалось бы, простым инструментом, который мальчишки-пастухи делают из тросника.