Игра

               
                Михаил Каплан

Игра             

               


Гроссмейстер достал платок и высморкался. До отправления «Авроры»
оставалось минут 15. Попутчиков не было. Ну вот, еще один барьер
позади, и из закоулков памяти всплыло «Аксеновское»: "Вот так
добиваешься чего-нибудь,– а что дальше? Всю жизнь добиваешься
чего-нибудь; приходит к тебе победа, а радости от нее нет. Вот,
например, город Гонконг, далекий и весьма загадочный, а я в нем уже
был. Я везде уже был". В это мгновение вошел в купе молодой, но очень
солидный человек.
– Евгений Владимирович,– представился он.
Аккуратность, строгость одежды и манер, столь свойственная людям,
неуверенным в себе и легко ранимым, сразу расположили гроссмейстера.
Молод, одет в костюм от «Корнелиане», с галстуком, повязанным по
последним рецептам «GQ». Гроссмейстер долгие годы коллекционировал
галстуки. Ну, вот он, человек из мира, где бродят славные дурачки –
юнги Билли, ковбои Гарри, Гарри Поттеры, красавицы Долли и Нелли, и
где бригантина до сих пор поднимает паруса, и не «наступает момент,
когда вы чувствуете опасную и реальную близость черного коня на поле
"b4"».
Собственное дело, регламентированная жизнь. Реальные тревоги и заботы.
Надежда поговорить со счастливым человек заставила гроссмейстера
приветливо улыбнуться.

Евгений Владимирович сразу узнал чемпиона. И очень обрадовался.
События последних дней требовали ответа или разъяснений. Неделю назад
в Сочи он получил в подарок книгу. Милая веснушчатая девчушка
протянула ему газету, потом мгновение подумала, порылась в сумочке и достала
книгу. Это мгновение предопределило то, что подарок он взял.
В последние годы он почти не ходил по улицам. И лет десять не ездил на
 поезде. В этот раз билетов на самолет не было, а в Питере он быть
обязан. Так он очутился в спальном вагоне “питерской молнии”.
– Вас можно поздравить? – первым начал беседу Евгений Владимирович, –
слышал, что Вы, как всегда, победили. С большим отрывом. Знаете, я не
люблю разговоривать с незнакомыми людьми и давно этого не делал.
Правда, нельзя сказать, что я Вас не знаю, да и мы почти знакомы. Он
дружелюбно улыбнулся.
– Победил… Спасибо, сегодня мало кто следит за
шахматами, прошли времена «шахматных стадионов». Вы играете? –
несколько настороженно спросил Гарри.

– Конечно, играю, но в другую игру. Сегодня эта доска называется –
Биржа. Я также играю с Джериком, это мой пес. Играю с Галочкой и
Лерочкой, это секретарши. Я ведь представитель новой категории гомо
сапиенс – бизнесмен.
Евгений Владимирович грустно пояснил: - Одинокие, несчастные люди. Власть их не любит и побаивается, «коллеги» живут по законам стаи, да притом человеческой: те, кому они дают   деньги, их презирают, слагают анекдоты про их тупость и плюют в спину.
Женщин они, как правило, покупают, а любое купленное, как известно,
может быть продано или перекуплено. Остаются только домашние животные.
Единственные, кому они доверяют и на кого полагаются – это преданные
псы. Прошу любить и не жаловаться. А вот вы, мой уважаемый попутчик,
во что, кроме шахмат, любите играть?

– Надо же, а я как-то наивно понадеялся, что вы человек счастливый.
Способны находить вкус в модной одежде, наполнять жизнь даже мелкими
радостями. А насчет игры? Ну, шахматы совсем необычная игра.

– Поверьте, я не из-за примитивного любопытства спрашиваю. Этологи
пишут, что животные приобретают все навыки жизни только в
игре. Скажем, если обезьянка в детстве не играла с сородичами, она не
способна совокупляться. Желание есть, а навыков нет. Именно Игра
настраивает человека на какое-то определенное восприятие реальности…
Евгений Владимирович замолчал…, он явно не привык говорить много, а уж о восприятии тем более. Но когда еще предоставиться возможность
поговорить о природе игр, с человеком, выбравшим игру своим ремеслом,
да еще иметь на этот разговор достаточно времени?!

– Вопрос в точку. Последние время я много об этом думаю. Хочется
раскрыть более глубокий пласт, почему человек вообще придумал эту
игру, откуда она пришла? – может быть, попросим чай? –  продолжил
начатое гроссмейстер.

– Я, уважаемый Гарри, уверен, что человек под воздействием игры
формируется внутренне, – опасаясь потерять нить, вставил Евгений
Владимирович. – Так что, я отношусь к играм очень серьезно. А чай нам
принесут, – он посмотрел на часы – через четыре минуты.

Гарри продолжил.
– Дело в том, что в шахматах существует некая виртуальная возможность.
Это не просто два чудака, передвигающие деревяшки по куску дерева. Я
следую за своим разумом и согласно ему вижу реальность, а вы видите ее
согласно своему разуму. Я как бы предлагаю партнеру: давай объединим
эти два взгляда, раскроем друг другу все возможные действия – и тогда
увидим, что же происходит. В глубине этой игры мы не боремся друг с
другом, а объединяем два ума вместе. И только тогда внутри игры
проявляется ее логика, глубина, внутренний разум, который всегда
образуется в результате объединения.
– А очки, медали, деньги, наконец? Они на каком плане? Или…
– Партия – произведение искусства. У каждого чемпиона есть свои 60
избранных партий. Если партнер ошибется или сыграет недобросовестно,
ничего не получится. Я завишу от него намного больше, чем от себя.
Гроссмейстер вдруг обнаружил, что кое-какие радости еще остались у
него в запасе.
– Ну, неужели абсолютно бескорыстно? В голосе Евгения Владимировича
слышалась надежда.
Принесли чай. Гроссмейстер сделал большой глоток, выдохнул.
– Раньше я убеждал сам себя, что победа - это возможность получить
более сильного партнера, в более жестких условиях. Площадка для
старта. И вдруг понял, что деньги я тоже люблю, и почести и славу,
исследовательский пыл, но самое гадкое, что я хочу быть, выше других.
Гроссмейстер явно расстерялся, было видно, что он не ожидал от себя
того, что только что сказал.
– Вот и я... Евгений Владимирович быстро понял, что чемпион говорит
то, что говорить не привык.
– Все, что Вы говорите, понятно. Шахматы – умная, древняя, логическая
игра. Игроки вносят туда чувство и разум, различные силы и толкования.
Конечно, ее придумал человек, в ней, безусловно, есть человеческая
основа, как в любом явлении этого мира. Я всегда был уверен, что
большие мастера как бы выходят за рамки соревновательности и
поднимаются на более высокий уровень. Извините, но Вы что-то сказали
про разум, который является результатом объединения?

– Это я в газете прочитал. Там специалист по компьютерным играм
беседует с психологом.

– А как название газеты, не вспомните?

– Что-то претенциозное. «Новое человечество», кажется, не
принципиально. Так вот они говорят, что «на первом этапе технология
любой игры захватывает человека, но он еще не знает, как ею
пользоваться. Мы играемся, как дети играются в сотовые телефоны. А
затем наступает этап более серьезный – реализации возможностей.
Человек вынужден спросить себя: «Что мне это дает? Сделало ли это
богаче, лучше, комфортнее мою жизнь?» Они, конечно, говорят об этом
интереснее, сочнее, мне своими словами трудно передать точно.

– нтересно… Мне недавно тоже, дали газету, потом подарили книгу. Может быть, вспомните название поточнее?

– Постараюсь. Они говорили, «что хотелось бы, чтобы «Большая
игра» создавалась людьми, которые понимают законы развития природы и
знают, под воздействием каких сил развивается человек. Говорили, что в
этом мире мы придумываем соревновательные игры, а духовное – это
всегда связь. И если поднимемся на духовный уровень и нам откроется
закон высшей природы, закон мироздания, то и взгляд на все игры, на
все явления поменяется».
Евгению Владимировичу очень хотелось спросить, но он не перебивал гроссмейстера.
–Так вот они говорили, что мы будем стремиться играть вместе, а не
друг против друга. Что как только мы увидим во всех наших
противоборствах: и в игре, и в жизни, и в торговле – во всем – желание
каждого выиграть, если поймем, почему это происходит, и что мы можем
это восполнить наперекор нашей природе, то достигнем высшего разума.
На этом месте меня переклинило. Удивительно, но я сразу испугался даже
думать об этом.

Они несколько минут молчали.

– Чудеса! Евгений Владимирович встал. – Я неделю назад на саммите в
Сочи, позволил себе прогуляться по набережной, обычно я так не
поступаю. Ко мне попала книга, подарили на улице. Я открыл ее в
номере, собираясь полистать перед сном. Началось с того, что я
прочитал: «Игра должна создаваться на основе законов, соответствующих
законам природы. Вот тогда действительно получится серьезная, хорошая
игра, совпадающая с той игрой, которую ведет с нами природа. Иными словами, мы будем помогать природе играть нами и правильно нас развивать».

Я вдруг почувствовал, даже не знаю каким то десятым чувством, что все
написанное в этой книге – правда. Не какая-нибудь философия, мистика -
не дай бог, я все это ненавижу, - там говорится о том, что происходит со мной.

– Как зовут книжку? Можно взглянуть? Гроссмейстер протер запотевшие очки.
Евгений Владимирович достал ее из небольшой сумки и протянул чемпиону.

– «Взаимное Поручительство», – вслух прочитал гроссмейстер. Открыл и
начал читать первое на что упал взгляд: «Счастлив я, что был создан в
таком поколении, когда можно обнародовать науку о поручительстве, ибо
это, как известно, зависит не от гениальности человека, а от того
состояния, в котором находиться поколение». – Надо же – наука.
«Взаимное Поручительство"- является научной методикой, предназначенной
для того, чтобы привести человека к ясному осознанию взаимосвязи и
взаимозависимости всех частей мироздания, на неживом, растительном,
животном и человеческом уровне...», – продолжил читать гроссмейстер.–
Да тут графики, схемы…
Предметом науки является изучение Цели существования мироздания, как
единой чувствующей системы..." - гроссмейстер посмотрел на попутчика.
– Понимаете, – почему-то перешел на шепот Евгений Владимирович, – ни о
чем другом я уже не могу ни думать, ни говорить. Столько лет прожито
впустую, а у жизни есть цель! Конкретная, внятная,  достижимая. Смерть
лишь иллюзия, созданная ограниченностью восприятия. Там, за «стенкой» -
бесконечный мир, созданный для меня, для тебя, для всех. И место его в
сердце, в пространстве желаний и мыслей. Вы меня понимаете? Первый раз
в жизни я почувствовал, что меня не обманывают, сразу же захотелось
что-нибудь сделать. Евгений Владимирович сел, открыл дверь купе.

– Мне очень хочется Вас понять. Я, честно говоря, с детства не верил,
не хотел верить, что мой мир ограничен двумя датами на камне.
Спрашивал взрослых, для чего все это, в ответ же получал такое… Лучше
бы сказали, не знаю. Типа что «свою жизнь надо строить так, чтобы не
было…» штампы, штампы. А что Вы хотите сделать?

– Рассказать людям, близким, родным. Жене, дочери. Я было попытался. И
сразу проблема. Они не слышат. Даже не хотят слушать. «Ой! У нашего
папочки крыша поехала. Мама давай его к дяде Володе отправим». Дядя
Володя, родственник жены, известный психиатр. Я вдруг понял, что
вокруг меня нет близких людей.

– Знаете, Женя, я понимаю Вас, как никто другой. Я хорошо знаю, что
такое одиночество. Правда, у меня есть шахматы.

– Гарри! У меня есть все, о чем многие даже не мечтают. И такая
пустота внутри, не дай бог никому!

И вот долгожданный глоток.
Свободы, счастья, я даже не знаю, как это назвать. Правда. И жесткое
ощущение, что если не расскажу об этом – просто задохнусь. И не мог
подобрать верные слова.

– А в книге об этом написано?

– Да, что в истиной природе нет насилия, и только в мере желания другого...

– Людей учит только пример. Или суровые испытания. Излечение через
кризис, я в детстве мечтал стать врачом, как отец, и много об этом
читал.

– Но ведь можно, можно по-другому, без суровых испытаний. Это же
методика, ясная и реальная. Бери и развивайся! Надо только рассказать
о ней людям!



Ну, давайте попробуем. Раз уж так у нас совпало. Я, пожалуй, готов.