Глава 3

Питер и Энни медленно шли по кораблю, наслаждаясь легким ветерком, который спасал их от палящих солнечных лучей. И если жаркий климат Анзоловического моря не доставлял выносливому ирландцу никаких неудобств, то Энни еще довольно плохо переносила долгое нахождение на солнце в особенно жаркие часы. Девушка внимательно слушала очередную историю Гринго (по просьбам Энни флибустьер иногда рассказывал ей интересные эпизоды из своей жизни), как неожиданно Энни вскрикнула и стала падать вперед. К счастью, Питер отреагировал моментально, мгновенно подхватив девушку и тем самым не позволив ей упасть.
- Что случилось? – резко спросил он, как только Энни выпрямилась. – Вам стало плохо?
- Нет. Я просто запнулась, - девушка указала рукой на моток веревки, который сам Гринго легко перешагнул. – Я не рассчитала движение. Просто в этом платье не очень удобно широко шагать. Я буду более аккуратной.
- Вам нужна другая одежда. На корабле для работы лучше всего подойдут штаны и рубаха.
- Но женщины не носят штанов! – запротестовала Энни.
         - Здесь вы, прежде всего член команды, - парировал Гринго. – Поэтому вам придется подчиниться моим распоряжениям, если конечно вы не передумали остаться на корабле. К тому же так вы меньше обращать на себя внимание.
- Да, вы правы, - кивнула девушка, и, улыбнувшись, добавила. – Я больше не буду вам прекословить, нонак Гринго.
- Сомневаюсь. Мне кажется, вы будите спорить по каждому поводу, - покачал головой капитан.
Согласно распоряжению Гринго, на борт «Амаденоуса» доставили несколько комплектов довольно простой, но качественной мужской одежды. Вид Энни в штанах был очень непривычен, так что вопреки ожиданию капитана, она еще больше привлекала внимание членов команды. Из-за этого девушке пришлось убрать свои длинные волосы под соломенную шляпу. Так Энни стала походить на щуплого мальчика – подростка. В подобном виде Энни не бросалась в глаза не только людям с берега или с борта другого корабля, но даже и членам команды «Амаденоуса».

Через несколько дней все приготовления «Амаденоуса» к плаванию были закончены и корабль вышел в открытое море. С самого начала был взят курс на аккунтскую бухту Кринтано. Какое-то время «Амаденоус» не встречал ни одного корабля, что было, в общем, неудивительно, но потом команда заметила по правому борту аккунтский бриг. Едва только капитану доложили о судне, он отдал приказ готовиться к бою. Как всегда в таких случаях, на палубе началась суматоха. Забегали матросы, натягивая сеть, которая должна предотвратить падение обломков снасти на палубу, убирая предметы, которые могут помешать в бою. В это время Питер Гринго находился в своей каюте, тоже готовясь к бою – облачаясь в доспехи и проверяя свое оружие. Перед тем как идти на капитанский мостик, Гринго заглянул в каюту к Энни и сказал:
- Не выходите, пожалуйста, из каюты пока вас не позовут или пока не кончится бой: на палубе будет опасно. – Несмотря на то, что капитан говорил вежливо, спокойно, его слова были похожи на приказ, а не на просьбу.
Затем Гринго быстрым шагом пошел к своему обычному месту, с которого он командовал кораблем во время битв. Надо сказать, что Питер был очень талантливым адмиралом и во многом именно благодаря этому «Амаденоус» постоянно выходила победителем из схваток даже с превосходящими силами.
Первым делом Гринго потребовал подзорную трубу. Ему потребовалось около минуты, чтобы оценить все – вооружение аккунтского судна, скорость, с которой он идет, приблизительное количество людей на корабле. В общем, все то, что играет роль в битве. Гринго приказал сделать первый выстрел из орудия  – сигнальный. Ядро, посланное канониром Тавримом, упало в воду, едва не задев борт корабля, что вызвало приступ хохота среди пиратов. Этим знаком капитан предлагал сдаться или принять бой. В ответ с аккунтского судна раздался настоящий боевой залп пяти бортовых орудий, который, впрочем, не причинил «Амаденоусу» никакого серьезного вреда.
На самых богатых и современных кораблях использовали специальные орудия. Из них стреляли «капелью» - металлическими снарядами примерно с ладонь длинной, с шарообразными закруглениями на концах. Они в равной степени подходили как для уменьшения численности команды, так и проделывания брешей в парусах и корпусе корабля противника.
 - Что ж, - произнес капитан. – Идем на сближение!
Эта команда была встречена радостными криками пиратов, потому что была равнозначна приказу о начале сражения. Впрочем, эти крики были недолгими – пираты быстро разбежались по своим местам: кто на специальную палубу, где располагались орудия, а кто встал у борта с мушкетами.
Гринго выжидал, не отдавая команды о начале бомбардировки, хотя аккуниты были уже в зоне досягаемости орудий флибустьерского корабля. Дело в том, что на таком расстоянии «капель» не могла причинить судну серьезных повреждений, а капитан предпочитал бить наверняка.
Кроме того, Гринго хотел выяснить каков человек, командующий аккунтским судном, именно для этого он пока не предпринимал никаких активных действий, предоставляя первому действовать противнику. Подобная тактика не заставила ждать результатов: не выдержав неизвестности, аккунтский капитан приказал начать огонь. Ядра не причинили вреда «Амаденоусу», если не считать разбитой обшивки борта и нескольких сломанных  снастей. Этот поспешный залп принес пользу лишь флибустьерам – он дал возможность капитану Гринго оценить полководческие и мореходные таланты аккунтского капитана и окончательно составить план боя. Как оказалось, «Амаденоус» превосходит судно противников не только по количеству орудий, но и по их дальнобойности.
- Огонь из орудий левого борта, - крикнул Гринго, перегнувшись через борт, так, чтобы его мог слышать канонир Таврим. В этот момент из всех пятнадцати орудий левого борта раздался оглушительный залп.
Оглядев результаты этого первого залпа, флибустьер остался доволен – были повреждены паруса, что несколько снизило скорость и маневренность корабля. Но практически одновременно с выстрелом пиратского корабля выстрелили и орудия аккунитов, в результате которого было убито и ранено несколько человек на палубе «Амаденоуса».
По приказу Гринго «Амаденоус» сделал поворот оверштаг, оказавшись, таким образом, с наветренной стороны аккунтского судна. Это дало флибустьерам определенные преимущества - позволяло стрелять в незащищенный борт корабля. Естественно, Гринго не преминул воспользоваться новым положением, и, как следствие, аккуниты получил очень тяжелые повреждения. Чтобы корабль не утонул, команда была вынуждена сбрасывать все тяжелое за борт, само собой, что это вызвало суматоху на корабле. Во время этой сумятицы, «Амаденоус» подошел к противнику совсем близко. Взметнулись абордажные крючья, раздался треск ломающегося дерева - и флибустьеры оказались на борту корабля. Схватка была достаточно короткой – защитники очень быстро сдались, веря, что сопротивление просто бесполезно. Ведь если победить пиратов в морском сражении было еще возможно, то сделать то же самое в рукопашной схватке являлось практически невыполнимой задачей: флибустьеры были превосходными бойцами, и один флибустьер в рукопашном бою стоил как минимум трех солдат.
После того, как битва была закончена, Гринго приказал дать аккунитам несколько шлюпок, да небольшой запас еды и воды и отпустить их. Затем он приступил к осмотру корабля. Как оказалось, забрать судно противника было невозможно – повреждения оказались очень тяжелыми, и корабль еле держался на воде, поэтому флибустьеры перенесли все, что представляло ценность на борт «Амаденоуса», а аккунтское судно Гринго приказал потопить. Добыча, которую получили флибустьеры в результате схватки с аккунтским кораблем, была довольно богатой – большой груз красного дерева, очень ценимого на Апладио, кроме того, к ним в руки попала неожиданно большая судовая казна.
Когда флибустьерский корабль лег на свой курс, капитан зашел в каюту к Энни. Гринго ожидал увидеть испуганную до последней степени девушку, был готов даже к тому, что ее придется приводить в чувство, но к удивлению ирландца Энни хорошо владела собой, разве что лицо было бледнее обычного. Девушка в волнении поднялась навстречу капитану, и Гринго поспешил успокоить ее:
- Сражение уже закончилось.
- Хорошо. Из ваших людей все живы?
Гринго посмотрел на девушку с удивлением – ни одна из знакомых ему женщин не стала бы спрашивать о жизнях флибустьеров, побывав в морском сражении.
- При абордаже погибло несколько человек и многие ранены, но они поправятся, - после небольшой паузы ответил Гринго.
- Я слышала, как матросы говорили, что корабль серьезно поврежден. Нам теперь придется поворачивать обратно на Апладио?
- Нет. Серьезные повреждения получил корабль аккунитов, наше положение не так серьезно,  - покачал головой ирландец, - Конечно повреждения мачты довольно тяжелые, но возвращаться мы не будем. Мы зайдем для ремонта в какой-нибудь порт.
- Но какой остров согласиться предоставить место для ремонта пиратскому кораблю?! – удивленно спросила Энни.
- Любой.
В тот момент, когда девушка, не дождавшись пояснений, хотела попросить Гринго объяснить его загадочную фразу, на палубе раздался крик: «По курсу два корабля!». Услышав это, флибустьер, извинившись, стремительно вышел из каюты.
Покинув Энни, Гринго очень быстро, почти бегом направился на капитанский мостик. Взяв протянутую подзорную трубу, капитан стал всматриваться в ту часть моря, где находились корабли. Через пару минут, не опуская трубы, Гринго произнес, обращаясь к стоящему рядом Типро:
- Нас преследуют два аккунтских шлюпа. На каждом примерно по восемь – десять орудий, точнее определить на таком расстоянии трудно. Довольно маневренные и быстрые. Боюсь, что в этом бою нам будет нелегко: наш корабль был поврежден во время прошлого боя. – И сразу же перегнулся через фальшборт, чтобы отдать команду шкиперу:
- Клади руля по ветру, Джерси!
- Что ты задумал, Питер?
- Видишь тот островок? – спросил Гринго, указывая концом подзорной трубы на средних размеров остров, который находился примерно в часе пути. – Там есть очень удобная бухта, два корабля одновременно вести там обстрел не смогут.
- А что если они просто встанут у входа в бухту, и будут обстреливать «Амаденоуса» издали? – возразил Волверстон.
- Не хватит дальнобойности орудий. Залив в бухте достаточно длинный, - покачал головой Гринго. – Даже мы, с нашими дальнобойными орудиями не могли бы причинить серьезные повреждения, не то, что аккуниты. На мой взгляд, добраться до той бухты – это наш единственный способ спастись.
В этот момент Гринго, услышав у себя за спиной легкий шорох, быстро обернулся. Несмотря на молниеносность и резкость движения, в нем не было нервозности, испуга, свойственного людям, к которым тихо подходят сзади.
- Вы зря вышли из каюты, вернитесь, пожалуйста, обратно. Там сейчас безопаснее.
- Если можно, я лучше останусь здесь. Мне страшно одной, - с извиняющейся улыбкой сказала Энни.
Гринго молча кивнул и не стал спорить – его голова сейчас была занята другими мыслями.
В течение следующего получаса Гринго, почти не отрываясь, следил за двумя аккунтскими кораблями, которые постепенно нагоняли «Амаденоус», несмотря на то, что на флибустьерском корабле были подняты почти все паруса. Несколько раз с аккунтских кораблей раздавались орудийные залпы, впрочем, ни одно из пущенных ядер не долетело до «Амаденоуса».
- Зачем они тратят ядра и порох, ведь их выстрелы не причиняют нам ни малейшего вреда? – наивно спросила Энни.
- Берут прицел, - бесстрастно пояснил Гринго. – Чтобы когда они нас догонят, быстро расстрелять и потопить, как уток.
Последнюю фразу он произнес, глядя с лукавой усмешкой на испуганную девушку. Энни попыталась улыбнуться, но было видно, что эту шутку она не находит смешной.
Наконец «Амаденоус» вошел в бухту. Как и говорил Гринго, она оказалась довольно глубокой, но очень узкой, настолько, что даже два маленьких корабля не могли одновременно плыть рядом. Капитаны кораблей приказали бросить якоря у выхода из бухты, блокировав его, видимо опасаясь того, что, дождавшись наступления темноты, флибустьеры уплывут у них из-под носа. Плыть же поодиночке они боялись – в этом случае пиратский корабль мог легко потопить каждого по очереди.
- И что мы теперь будем делать. Питер?  - спросил Типро, подойдя к Гринго.
- Пока не знаю. Надо бы починить «Амаденоуса», но начинать ремонт под боком двух аккунтских, агрессивно настроенных кораблей как-то некрасиво – они явно готовятся, что мы нападем и попытаемся прорваться.
- Это все из-за той девчонки. Будь она проклята, - проворчал стоящий рядом с говорящими матрос. – Не место ей на корабле.
- Что ты сказал? – спокойным, нарочито ровным тоном спросил капитан. – Какое право ты имеешь решать кому место на моем корабле, а кому нет? Пока капитан я, на «Амаденоусе» будет находиться любой, кого я сочту нужным.
- Этой девке не место на корабле, - упрямо проговорил матрос. Было видно, что перечить капитану трудно. Однако он был настолько уверен в себе, что решился на противостояние.
- Вся команда так считает.
Прежде чем ответить, Гринго пристально посмотрел на мятежного флибустьера. Когда он заговорил, ни в голосе, ни во внешнем виде не было признаков гнева или раздражения. Могло показаться, что ситуация его забавляет.
- И что же предлагает вся команда в твоем лице?
- Да бросить ее за борт и дело с концом. Если море ее примет, мы спасемся.
- Эта девушка находится на моем корабле под моей защитой, поэтому без моего приказа ее никто и пальцем не тронет. Тем более ты, - с холодной яростью, но, тем не менее, не повышая голоса, произнес Гринго. – А теперь вернись на свое место, пока я не приказал бросить тебя в трюм.
Капитан проводил взглядом недовольно ворчащего себе под нос матроса и повернулся к Типро, желая продолжить разговор, но старый морской волк опередил его:
- Вообще-то Питер, этот шельмец прав. Девчонке нечего делать на «Амаденоусе», - неожиданно поддержал Волверстон мятежного пирата.
Капитан резко повернулся к говорившему, однако не успел возразить или что-то сказать, как услышал, что его окликнули.
- Нонак Гринго! О, простите, пожалуйста, что я вам помешала, - произнесла Энни, только сейчас заметив, что капитан не один. – Я подойду попозже.
- В этом нет необходимости. Оставайтесь. Кстати, почему вы покинули каюту, я же просил вас оставаться внутри – там безопаснее.
- Просто я не слушала выстрелов, и решила, что все уже закончилось.
Гринго с легкой улыбкой объяснил, что если нет звуков выстрелов звона шпаг, то это еще совсем не значит, что не ведутся боевые действия. Никогда нельзя полагаться на отсутствие внешних признаков драки или погони – это может быть или ловушка, или временное затишье врага перед решительной атакой. Питер Гринго рассказал внимательно слушавшей его девушке некоторые тактические ходы, которые заставляют противника расслабиться и почувствовать себя в безопасности.
- Это всего лишь временное затишье. Аккуниты просто пока не знают, как поступить, они-то думали, что захватить флибустьерский корабль будет очень легко, - закончил свою речь Гринго.
 - И что же вы предпримите? Насколько я знаю, на «Амаденоусе» не слишком много провианта, да и, наверное, долго находиться здесь довольно опасно. Что если на помощь кораблям, которые стоят у входа в гавань, подойдут еще суда?
- С чего вы взяли, что еды на моем корабле не хватает? – медленно, но, тем не менее, довольно жестко спросил капитан.
- Я этого не говорила, - попыталась оправдаться девушка, понимая, что, почему-то вызвала у Питера Гринго какое-то недоверие и настороженность. – Просто я слышала, как вы еще на Апладио отдавали распоряжение, чтобы лишнего на корабль не грузили.
Гринго молча кивнул, принимая ответ Энни.
- Нонак Гринго, - после небольшого молчания неуверенно начала Энни. – Я слышала, о чем вы говорили с тем матросом, до того, как я подошла. Мне неприятно осознавать, что из-за меня у вас могут быть неприятности с командой. Я боюсь, что они поднимут мятеж, если вы не удалите меня с корабля… Вы так и поступите, да?
Последнюю фразу Энни произнесла, глядя в сторону, словно боясь встретиться взглядом с Гринго.
Иабр покачал головой.