Новогодние лягушки

Часть первая - Прощай, Волк!


Вчера, вместе с последним ударом курантов, Алла Зайцева решительно избавилась сразу от двух вредных привычек – курения и стареющего бой-френда по имени Валерий Волк.

За прошедший год Овцы Алла неоднократно побывала в различных ситуациях,  когда  неловко  чувствовала себя маленькой беззащитной бяшкой в серой тонкорунной шубке. Виной тому был самодовольный волчий оскал Валерки Волка, которого, которого Алла любезно послала по мобильному телефону как можно дальше.

Сигареты и Волк отравили приличный кусок жизни Аллы, и теперь она упивалась независимостью свободной женщины, а так же -  сладким рижским шампанским. Год Обезьяны  она встречала окрыленная надеждой на светлое будущее. От природы она была законченной оптимисткой или «Безбашенной», как выражался  желтоглазый  Волк.

В квартире весело жаловалась на свою судьбу одинокой женщины «Мадам Брошкина», и получался прекрасный дуэт двух голосов свободных Аллочек.

Хозяин квартиры Юлиус, литовец по происхождению, сорока одного  года  от роду, отказывался снимать подарок Аллы – вязанную безрукавку. Он не отходил от зеркальной мозаики в прихожей, освещенный сразу всеми электросветильниками: настенной лампой-бра, замысловатой дугой прикрепленной над зеркалами и дюжиной маленьких лампочек подвесного потолка.

Юлиус чувствовал себя актером под лучами прожекторов. Он поочередно поглаживал то свой солидный животик, то курчавую бородку и с любовью вглядывался в свобственное отражение. Юлиус работал на трикотажной фабрик главным механиком и упорно продвигался по служебной линии поближе к креслу директора.

Жена Юлиуса Анжелика, в прошлой жизни салонная дама, а в этой – располневшая рослая шатенка, ожидала четвертого ребенка от второй беременности. Она хихикала вместе с Аллой и сводной сестрой Кариной над напыщенностью своего мужа.

- Юлька! -  кричала из комнаты Алла, пытаясь перекричать лукавые страдания Пугачевой. Она не боялась разбудить тройняшек, свалившихся от усталости и подарков в детской спальне, среди которых сладко спал приемный сын Карины.

- Юлька! Вот теперь ты выглядишь, как настоящий директор трикотажной фабрики!

Юлиус посылал ей польщенную улыбку, играя  в отражении зеркал ямочками на  упитанных щеках.

Анжелика опять недоумевала, почему  их тройняшки унаследовали от отца только по одной ямочке.

- Потому, что  ваши дети – это ваше совместное творчество, левая часть которой принадлежит создателю Юльке! – хохотала Алла и имитировала голосом гудок поезда, уходящего от Пугачевой в новогоднюю ночь.

Тридцатилетняя  старая дева Карина перед самым Новым годом неожиданно получила от судьбы  в подарок инфатильного носатого вдовца Левочку с двухлетних сынишкой от третьего брака. Теперь она, шурша яркой упаковочной бумагой, доставала подарки от Аллы и Анжелики, заразительно смеясь на всю квартиру. Сначала  вытащила на общее обозрение комплект сексуального нижнего белья. Крохотные трусики-стринги были похожи на фиговый листок проматери Евы. Из пакета выпала упаковка противозачоточных средств с запахом клубники и маленький любовный роман Сьюзен Мейер под названием «Счастливого Нового года!». На обложке книги молодая женщина, похожая на хорошо выспавшуюся Каринку держала на руках откормленного ребенка.

- Нет, ты прочти краткое содержание романа! Только читай про себя! Очень актуально, кстати, – дожевывая бутерброд с черной икрой, Алла тыкала свободым локтем Каринку в упругий бок.

- Читаю про себя, - фыркала от счастливого смеха Каринка и громко читала – Одинокая девушка по имени Кассандра накануне нового года неожиданно находит под дверью своего дома подкидыша и получает впридачу мужа.

Она поглядывала на дверь кухни, за которой скрылся на перекур ее новогодний подарок Левочка и лезла к Алле с благодарными поцелуями.

- Левочке что-нибудь оставь! – отбрыкивлась от нее Алла, довольная тем, что угодила всем сразу подарками, грохнув на них  заначку от  Валерки Волка.

Год Обезьяны вступил в права, кривляясь и хихикая.

В десять  часов утра по местному времени, заметно уставшие от праздничной суеты хозяева провожали гостей. Предварительно отбив атаку проснувшихся и проголодавшихся отпрысков, родители мечтали завалиться спать. Правда, все знали, что рухнет, как могучий дуб один Юлиус.



Часть вторая. Юлька- мужчина на прокат


Выйдя с обеда на работу, Алла с удивлением обнаружила на рабочем столе конверт. Каллиграфическим почерком гелевой пастой на конверте было  выведено «Приглашение».

- Куда это меня еще приглашают? – после бессонной ночи Алла туго соображала и недоуменно смотрела на сослуживицу Ольгу.

-На новогодний вечер записывалась? Вот завтра иди и танцуй! – подсказала Ольга, которая  всегда  для встречи Нового года строго отпускает себе и мужу один час.

Алла в растерянности опустилась на стул. Записывалась и вносила деньги она еще в начале декабря, когда планировала пойти на служебный вечер в Культурный Центр  вместе с Валеркой Волком, в промежутке между их ссорами.
 
- А ты идешь? – Алла с надеждой взглянула на Ольгу, зарывшуюся в документации.

- Нет. Потом две недели будут  пережевывать, кто в чем, с кем и сколько, - Ольга скорчила брезгливую гримаску на миловидном личике, но быстро спохватилась и добавила:

- Иди, хоть отдохнешь, потанцуешь со своим Волком.

- Я его вчера бросила, - в задумчивости проговорилась Алла и запоздало прикусила язык. – В лес убежал, наверно.
 
Ольга дрогнула темной бровью на неожиданное откровение коллеги, но тактично промолчала.

Вечером  Анжелика, выслушав по телефону путанный монолог Аллы, оперативно подключилась к решению ее проблемы.

- Не унывай! Возьмешь по- родственному моего  Юльку на прокат. Он уже давно поглядывает в сторону бара.

- Может, лучше ты пойдешь со мной, Анжелика?

- Смеешься? Мне же на пузо ничего не натянуть, - напомнила Анжелика на стремительно приближающиеся роды.

- А как же ты вечером одна справишься с  мальчиками?

- Я их пораньше спать укантую, - беспечно ответила Анжелика, всегда готовая пойти на самопожертвоание ради счастья других, что особенно в ней ценил Юлиус и был по-настоящему счастлив рядом с такой женой.

Анжелика гремела на кухне посудой и деловито интересовалась, прижимая трубку  плечом к щеке:

- Ты какое платье наденешь? Я тогда Юльке рубашку подберу в тон, чтобы вы смотрелись, как настоящая пара.

Потом  что-то вспомнив, хихикнула в трубку, уточняя:

- Как чертова парочка. Только в бильярд не вздумай играть, как в прошлый «прокат».

- Я чего-то уже боюсь,  - прошептала Алла враз упавшим голосом, вспомнив последнюю вылазку с Юлиусом.

- Не боись, мать! Вы друг друга с Юлькой стоите! Вперед и с песнями!

Голос Анжелики был бодр и энергичен, но в душе Аллы по-прежнему царил полный хаос. Мысли ее были далеки от работы: память вернула в ее прошлое лето к Юлиусу и Анжелике.

Юлиус по гороскому был обычный Рак – семьянин, который вцепился в ее любимую Анжелику в первый же день знакомства обеими клешнями.

Анжелика являлась полной противоположностью Юлиуса. Она постоянно стремилась к знаниям, училась на всевозможных курсах и мечтала блистать в открытом вечернем платье на корабле, совершающем кругосветное путешествие.

Гороскопы и психологи предсказывали этой странной паре несовместимость и разрыв отношений, но вот уже на протяжении восьми лет их бурные ссоры плавно переходили в нежные примирения.

Юлиус обожал жену. Отец Юлиуса, владелец частной фирмы Айварс  Грабс разделял обожание сына и называл невестку не иначе, как «Анжелика- маркиза ангелов».

Вся квартира супружеской пары была завалена фотографиями  детей и Анжелики, на которых она была похожа на уставшую фотомодель. Анжелика не чаяла в Юлиусе души. Или – не чуяла, и от этого страдала в тайне от него.

Алла понимала их обоих, но любила по-разному, являясь для каждого из супругов своеобразной отдушиной. И летом ушедшего года они  чуть не вляпались с Юлькой в неприятную историю с бильярдом, что оба не надолго скрыли от Анжелики.


Часть третья. Давай, партию в бильярд?


В этот день Алла еще  находилась в отпуске. Она собралась на пляж, но вспомнила про тройняшек Анжелики.

Спустя час она уже предлагала  мальчикам тянуть жребий. Забрав с собой пятилетнего Ромуальса, а проще, Ромку,  чья рука удачно вытащила самую длинную спичку из трех предложенных, Алла укатила с ним на целый день к морю.

Оставшихся детей Анжелика обещала пристроить в надежные руки их шустрой прабабушки.

Это был особенный день – ровно  сорок лет назад, вероятно, в такой же солнечный день появился на свет Юлиус Грабс, и на Земле стало одним Раком больше. Юбилей был приурочен к выходным дням, к гостям и фейрверкам. А вечером  после рабочего дня  именниник с нетерпением ждал возвращения Аллы, чтобы расслабиться в ее обществе.

Анжелика догадалсь по жизнерадостному лицу мужа о его неприятностях на работе.

Юлиус никогда и ни с кем не делился своими проблемами, а решал их самостоятельно, но сейчас ему нужен был тайм-аут, чтобы отвлечься от  заморочек.

Разомлевшая от духоты и уставшая от токсикоза беременности, Анжелика вскоре ушла спать, подгоняя впереди себя расшалившихся малышей.

Юлиус обычно начинал травить Аллу «черным юмором», рассказывая ей один анекдот за другим. Она понимала, что Юльке плохо и смеялась вместе с ним над его байками.

Потом Юлиус убирал недопитую бутылку легкого виноградного вина и доставал начатую бутылку водки. По знакомому сценарию шли воспоминания о погибшем муже Аллы, к которому Юлиус  до сих не  утратил теплых чувств.
 
- Я тебе честно скажу, что твоего серого Волка просто терплю  ради тебя. Не твой это мужик! А твоего больше нет! – Юлька блестел глазами с крупными слезами и целовал загорелые руки Аллы.

Она чувствовала, что Юлиусу плохо от собственных неприятностей и ему хочется просто выплакаться, никого не впуская в свою таинственную душу. Алла и не лезла туда. Она гладила огромного Юльку по кудрявой,  слегка лысеющей голове, как недавно гладила его сыновей и плакала из солидарности с ним легкими слезами.
Затем они долго сморкались в кухонное полотенце с разных концов и понимающе глядели друг на друга просветленным взглядом – слезы их роднили.
 
Перед самым рассветом Юлиус пошел провожать Аллу домой, выполняя наказ полусонной супруги. Возле дома Аллы он спохватился, что забыл дома сигареты. Эта маленька оплошность могла нарушить их ритуал прощания.

- У тебя же бар поблизости! – вспомнил  хитрый  Юлиус, обрадованный таким соседством. Теперь Юлькина  выплаканная  душа жаждала  праздника.
 
Народу в баре болталось еще достаточно, чтобы не закрываться. Юлиус принес бутылку шампанского. Алла напомнила ему о том, что шампанское на выпитую водку снесет ей «крышу», и она почувствует себя снова восточной красавицей, исполняющей танцы сытого живота.

Юлиус философствовал, размахивая в такт музыки  зажженой сигаретой:

- За время, проделанного нами пути из одного микрорайона в другой, градусы в  нашем организме понизились. Ты думаешь,  что в твоем желудке сейчас булькает водка?

Алла так энергично махнула головой, что чуть не проскользнула в узкое горлышко темно-зеленой бутылки.

- Нет! – уверенно возразил Юлька, стряхивая пепел и точно попадая в пепельницу. – У тебя там сейчас легкое вино плещется!

Не успела Алла удивиться таким метаморфозам, как к столику причалил одинокий катер солидного Господина достаточно зрелой внешности. От него поступило легкомысленное предложение – составить компанию для партии в бильярд. Так как Господин смотрел конкретно на Аллу, то она сочла взгляд за личное приглашение.

В бильярд она никогда до этого не играла, но неожиданно почувствовала, что у нее зачесались руки. По крайней мере, игра безопаснее танцев живота в незнакомом полупьяном обществе, прикинула Алла.

- Только, я буду играть впервые, - уточнил Господин про приятное совпадение.
 
Алла обрадовалась достойному противнику и встала с места.

- Ты будешь играть? – почему-то опешил Юлиус, но увидев в глазах Аллы зарождающийся азарт, он  взял со столика недопитую бутылку шампанского и бокалы, и молча пошел вслед за игроками в соседний зал.

Компания  загорелых бритоголовых  молодых мужчин в ярких одеждах  была похожа на цивилизованных папуасов, лениво потягивающих коктейль через соломинку вокруг  костра. При виде новых игроков они замолкли, пристально рассматривая вошедших.

Аллу не смутило присутствие  болельщиков, а  заметно вдохновило. Зеленое сукно освещенного стола сулило ей удачу. На правах женщины она начала игру первой, ткнув белый шар кием. Алла не знала, каким именно шаром нужно было разбивать, просто белый шар на зеленом сукне первым привлек ее ускользающее внимание. Она разбила – в лузы упало достаточно шаров, двойка и единица исчезли с обзора.

- Как-ка-я я! – похвалила себя за неожиданную меткость Алла.

- Ого, удар получился  очень неплохой для начинающей, - услышала она чей-то голос из полумрака и воспряла духом еще больше.- Два шара в лузе.
 
- Шары забить оказалось не так уж сложно, я не думала, что лузы окажутся такими широкими! – обрадовалась  влух Алла, запомнив  новое слово.

Вероятно, в следующий удар она вложила слишком много энергии, шар не задев остальные,  перелетел через барьер стола. Застрял он между  широко расставленных ног одного из болельщиков. Алла заметила, что бритая голова мужчины была круглой и белой, как шар, сразивший его на месте. Круглоголовый непроизвольно дернулся, выплеснув содержимое бокала себе на шорты и зло выматерился.

Дружное ржание его же компании взорвало напряженную тишину зала.

Шампанское уже во всю пузырилось в голове Аллы и  громкий смех  ей почему-то не понравилось. Она направилась  в сторону компании, сидящей вдоль стены, воинственно размахивая кием.

 У Юлиуса от внезапных изменений в игре выступила на лбу испарина – он знал кое-что про таких наблюдателей, иногда наведываясь в бары. Но про Аллу он знал больше – она  безбашенная.

В воздухе опять нависло напряжение.

Юлька краем глаза заметил, что Господин в это время  по своему усмотрению раскладывал руками шары по лузам. Вероятно, решил побыстрее закончить партию.

- Ну? И чего ты, например, ржешь? – Алла направила кий на грудь самого жизнерадостного хохотуна. Кий в ее руке был похож на указку в руке учительницы. Вкрадивый и сексуально мягкий голос Аллы разительно отличался от ее действий:

- Чем ржать, лучше покажи, как правильно держать эту палку!

От согласованного смеха молодых мужчин вздрогнули посетители в соседнем помещении бара.

- Ее нужно держать между большим и указательным пальцем, - из полумрака ответил другой  доброжелательный голос, который оценил ее первый удар. И целиться надо белым шаром, он – бита.

- Значит, в Круглоголового я пульнула черным? – изумилась Алла.

- Шар был отбит от борта, падение одного из шаров состоялось. Метко. Но не туда,  – уронил тот же голос, в котором чувствовалась улыбка.

Молодые люди сгибались от смеха пополам, поглядывая на странную женщину. Круглоголовый попытался возмутиться на свое новое прозвище, но Алла перевела свою указку на его голову и ласково успокоила:

- Кстати,  мне кажется, что у тебя  одного из присутствующих здесь голова правильно формы. Поэтому можешь смело ходить бритым. Это мне так кажется. По остальным - волосы плачут. Это я вам, как парикмахер престижного салона говорю.

Каждая фраза Аллы вызывала у Юлиуса страх, а у парней – приступ нового смеха. Этого она не могла понять – как можно смеяться над правдой? Правда, парикмахером Алла никогда не  работала.

- Отдай ей шар! –приказал тот же голос пострадавшему. Это был голос Учителя. Голос Вожака стаи. Голос лидера.

Алла не могла рассмотреть его лица в углу полумрака, но почувствова, что безошибочно установила  необходимый контакт с нужным мужчиной. Повернулась к освещенным злым глазам Круглоголового и невинно улыбнулась:

- Ты слышал, что сказал Учитель?

На протянутую ладонь Аллы шмякнулся  черный шар.

- Ужасно невоспитанный  лысый человек, - заметила Алла, рассматривая  пятно от пролитого коктейля  по центру его шортиков.
 
- Ой, Ваша партия, -  вспомнила Алла про своего соперника, неуверенно топтавшегося возле стола.

Господин так же неуклюже держал кий, но шар сыграл в угол и упал в лузу. Второй ушел мимо, чуть задев черный. Господин оказался твердолобым, он игнорировал все подсказки компании и вносил путаницу в игру.

Молодые люди плевались сквозь зубы короткими грубыми фразами, выражая свое отношение к играющему.

- Прежде, чем начинать игру, дядя, нужно ознакомиться с ее правилами. Или прислушиваться к советам знающих людей, -  голос Учителя звучал трезво и чуть насмешливо.

Юлька слегка успокоился, что весь конфликт разрешился мирным путем и перевел быстрый  взгляд  с компании на Аллу.

Высокая загорелая  женщина  в черном топике с открытой загорелой спиной и такой же длинной шелковой юбке, скрывающей ее ноги, напоминала  протрезвевшему Юлиусу  грациозную пантеру. В ней чувствовалась скрытая импульсивная энергия и уверенность в себе.

Она положила на середину  стола маленький белый шар, прогнулась в талии, облокотилась и сложила колечком указательный и большой пальцы левой руки. Боковым зрением она видела вновь появившуюся заинтересованность на лицах молодых мужчин к ее позе и букве «О», сложенной из длинных тонких пальцев. Теперь Алле захотелось поиграть с  мужским воображением: медленно, в полной тишине, она ввела кий в образовавшееся кольцо из пальцев. Словно прицеливаясь,  пару раз проделала поступательно-вращательные движения кием.

Кто-то похотливо заржал, не выдержав ее спектакля.

- Я опять бью? – подхалимски  поинтересовалась Алла у компании.

- Удобная позиция  забить восьмерку, чтобы выйти на девятку, -  подсказал ей  голос из угла.

Четыре шара всего оставалось на столе. Но каким-то непостижимым образом именно девятка оказалась в лузе.  Болельщики стали спорить – закончилась ли  партия?
 
Алла в азарте не заметила, как изменилось настроение компании, но внешне спокойный Юлиус шепнул ей за спиной чуть дрогнувшим голосом:

- Пошли отсюда быстрее!

- Все! –громко сказала Алла и капризно бросила кий на центр стола, уловив  в голосе Юлиуса тревожные нотки. – Мне надоело это тыканье! Счет ничей!

- Нет, ты выиграла! – обронил задумчивый голос Учителя.

- Мальчики, до встречи! Нам пора, Юлиус! – Алла интуитивно уже чувствовала, что пришло время сматывать удочки. Потом может оказаться слишком поздно.

- Классная у тебя баба, Юлиус! – донесся из угла до ее слуха выразительный голос Учителя.

Алла видела, как Господина окружила компания бритоголовых рослых мужчин, требуя компенсацию за игру и штраф за его упрямство. Незаметно подталкиваемая Юлиусом  к выходу, Алла все же повернула голову, на знакомый уже голос и поправила с улыбкой, тряхнув пышными  волосами:
 
- Не баба, а женщина!

- И еще, как-ка-я! – передразнил ее же голос Учителя, приятный  смех которого настиг ее у самого выхода, куда тащил за руку Аллу совершенно трезвый  Юлиус.

- Бежим, пока не поздно!

Юлька ускорил шаг, перейдя на  легкий галоп, но руку Аллы не выпускал. Она  еле поспевала за ним, путаясь  в подоле длинной юбки.

- И чего мы несемся так?

- Я знаю их, они делают деньги на новичках, - пояснил на ходу Юлиус. Потом строго посмотрел на Аллу и добавил, - А ты шальная.

Алла  взяла с Юлиуса слово, что он ничего не расскажет Анжелике и немедленно  позвонит, когда доберется до дома, или она не ляжет спокойно спать. О прощальном перекуре они тогда как-то позабыли.

И после этой истории, которую сама же Алла спустя месяц передала в лицах Анжелике, напугав ту до смерти, ей снова предлагали Юлиуса на прокат.



Часть четвертая. И поехали на бал!


Праздничная одежда была обещанно выдержанная в одной цветовой гамме. Цвет галстука  Юлиуса и  вечернего платья темно-зеленого цвета Аллы эффектно  дополняли друг друга. Она в блестящем шелке чувствовала себя Царевной-Лягушкой.

Смиренные Юлька и Аллочка стояли перед Анжеликой, как пара молодоженов на алтаре перед  батюшкой, слушая ее напутственную речь и принимая благословение.

- Ты еще вынеси портрет детей, чтобы  мы к нему приложились, -  шутя заметил Юлиус.

- Скоро приложишься в другом месте, - отпарировала Анжелика, поправив ему галстук. – И смотрите мне, чтобы без фокусов!

Как только за Аллой и Юлиусом захлопнулась парадная дверь, в его глазах запрыгали  веселые чертики:

- Что будем пить?

Юлиус был нагружен пакетами с закусками, так как в пригласительном билете упоминалось, что своя выпивка и закуска не возбранялась.

- Только, не шампанское! – опрометчиво ответила Алла, забыв, что вечер опять новогодний. А что за Новый год без шампанского? – так решило руководство и выделило по бутылке на столик.
 
- Хорошо,- легко согласился Юлиус. – Тогда, водку. Так, если нас будут развозить по домам только в час ночи, а начало в шесть вечера, то получается....

И Юлиус занялся устными математическими расчетами, он делил, вычитал, складывал и возводил в корень, поглядывая изредка на Аллу.

Она  переминалась с ноги на ногу, чувствуя, как январский мороз забирается к ней под юбку.

- Юлька, опоздаем. Получается семь часов, - подсказала ему.

- Получается, что надо брать минимум ноль семь, - Юлиус  невинно взглянул на озадаченную Аллу.

- Как бы нас не развезло до того, как  нас развезут по домам, -  усомнилась она в своих способностях.

- Ну, не трусь, мать! Мы же с тобой не одни сядем за столик. А если, что останется, домой привезем, - лукавил Юлька.

Он с детства был послушным мальчиком и помнил наказ родителей – ничего не оставлять после себя за столом, ибо в остатках прячется вся его сила. Правда, эта сила иногда превращалась в тайфун, который валил с ног даже стокилограммового богатыря Юльку. Единственным зрителем  его падения была только Анжелика, которая потом дублировала этот спектакль по заявкам Аллы, изображая все в лицах.

Артиста Юльку с «мальчишника» руководящих работников обычно доставляли к самому подъезду на служебной машине.

Дальше он включал «автопилот» и, с переменным успехом, добирался до своей квартиры на пятом этаже. В прихожей ноги Юлиуса подкашивались от смертельной усталости, и он падал на колени перед разъяренной супругой. Не в силах больше подняться на неустойчивые ноги, он полз за Анжеликой до самой спальни на коленях и целовал попутно ее следы. Заплетающимся языком он пытался объяснить ей, что выпил всего одну крохотную рюмочку водки и пару бутылок  темного пива. Или наоборот. Это уже не имело значения. После драки кулаками не машут.

- Я еще не начинала, а ты уже упал, - ехидничала Анжелика.
 
- Это ты сразила меня своим взглядом! Как тогда, в самый первый раз. Помнишь? - бормотал Юлиус,  засыпая на кровати и слышал сквозь сон в ответ нежный голос жены:

- Бестолочь ты, Заяц!

- Сволочь ты, мерзавец! – злым шепотом выговаривала ему Анжелика, пытаясь  поднять с пола и закинуть бесчувственную тушу мужа на семейную кровать.

Но такие вечеринки  случались не часто, и Юлиусу удавалось вымолить прощение у своей  незлопамятной  жены до следующего раза.

- Ты помнишь о клятве, что мы дали Анжелике? – дрожа от холода и предпраздничного возбуждения, напомнила ему Алла.

- Нет проблем! – охотно откликнулся Юлиус, пряча в сумку литровую бутылку водки.
 
Алле не терпелось увидеть реакцию коллектива на свое появление в новом платье и сопровождении красавца Юлиуса, ведь все ее ожидали увидеть со стареющим  Волком.  Рост и комплекция у Юльки были очень схожи с Валерием Волком, но у Юлиуса все же имелось явное преимущество – он выглядел значительно моложе и веселее скучного  серого Волка. Алла представила изумленные и завистливые лица женщин, хихикнула, лязгнув зубами.

-  Ты чего это? Замерзла? – Юлиус  ловил такси.

- Будешь сегодня изображать моего любовника!  - Алла заговорщески толкнула Юльку локтем в бок.

- А, ну так придется, - ухмыльнулся Юлиус, почесав затылок. Он забыл, что простоял у зеркала целый час, пытаясь из мелких завитков и с помощью  мусса для волос  соорудить себе  прическу солидного мужчины. Прическа обычно держалась до первого потоотделения.
 
В празднично украшенном  фойе женщины всех возрастов в немыслимо сверкаемых нарядах вертелись перед зеркалами. Они не сразу узнавали друг друга под килограммами косметики.

Алла  придирчиво оглядела  своего спутника, сравнивая его с прогуливающимися по фойе мужчинами и сталась довольна  - Юлька был на недосягаемой для них высоте, притягивая к себе женские взоры.

Предупреждающий первый звонок заставил Аллу взять Юлиуса под руку и подняться по лестнице в зрительный зал. Она охотно ловила  завистливые чужие взгляды и была бесконечно благодарна Анжелике, сдавшей ей Юльку на прокат.

Зал постепенно наполнялся зрителями.

- Наш отдел сегодня явился в полном составе.

Алла услышала за спиной знакомый голос начальника отдела капитального строительства Георгия Ивановича.

- Зайцева  опять не пришла, - возразила ему экономист Галочка.

- Здрасте, - полуобернулась Алла и притворно возмутилась. - А я тогда кто?

- Бог ты мой! – изумился Георгий Иванович. – Аллочка, тебя и не узнать в этой даме. Я тебя раньше такой не видел!

- А Вы хотите, чтобы я по объектам такая скакала? – поправила Алла выбившися из прически локон.

Голоса за спиной перешли на возбужденный шепот и приглушенно зажужжали.

- Тебе не холодно? Может, пиджак дать? – наклоняясь к изумрудной сережке в ухе  поинтересовался Юлиус.

Алле не было холодно, но хотелось, чтобы сидящие позади них коллеги оценили галантность Юльки и его принадлежность к ней, поэтому с готовностью кивнула головой.

- Надо было пропустить 100 грамм для сугрева, - шепнул,  посмеиваясь Григорий Иванович.

Алла в полной темноте улыбнулась – заметили и оценили!

Концерт столичных артистов, приглашенных руководством на торжественный  новогодний вечер, прошел на «ура».

Юлиус даже кричал «бис!» и свистел в два пальца, забыв о занимаемой должности.

Рядом со своей женой Юлька не чувствовал себя таким свободным и раскрепощенным, как с Аллой. Он постоянно помнил о светском обществе, к которому принадлежала его Анжелика в своей прошлой жизни. С Аллой проблем в этом плане не было – в далеком прошлом, сто лет назад,  она кочевала цыганкой в разбитой кибитке, так подсчитала по какой-то заумной  таблице  сводная сестра Анжелики,  всезнающая Карина.
 
Порой Алла сама чувствовала, как сводит ее с ума беспокойная цыганская кровь, она любила петь и плясать, размахивая подолом широкой юбки, зажигая  мужчин своим темпераментом  и толкая их на безумные поступки.

Кем был Юлиус до этой жизни, Алла не знала. Может, толстеньким кудрявым барчуком, похищенным цыганами из  барской семьи?  В его характере смешались расчетливость и азарт, ум и бесшабашность, да и лени в нем хватало на двоих.

Не смотря на эстетическое наслаждение, полученное от  концертной программы, есть хотелось все сильнее.


Часть пятая. Весельчаки

Юлиус пропустил Аллу вперед себя в зал с накрытыми столами.

Посреди столов красовался большой торт, но Алла видела только мину замедленного действия – на праздничных столах сверкали фольгой бутылки с шампанским, лукаво подмигивая  остолбеневшей Алле. Она поняла, что вечер может стать незабываемым и волшебным:

- Под каким номером наш столик? – она повернулась к оживленному Юлиусу и услышала правильный ответ:

- Под тринадцатым, - У Юльки блеснули в полумраке глаза,  и он  улыбнулся, как дьявол.

В накинутом  на плечи пиджаке  Алла почувствовала, что ей становится нестерпимо жарко, словно на сковородке в пекле.

- Юлька, я надеюсь, что ты захватил самые маленькие стопочки для водки? – Алла со страхом глядела на одноразовые пластмассовые стаканы, стоящие вызывающе возле столовых приборов.

- Естессно, Анжелика о нас позаботилась! – Юлиус распаковывал сумки с закусками, привезенные из дома.

Вскоре к их столику примкнула заведующая плановым отделом Лариса Петровна Звягинцева.

Приветливо улыбаясь, она окинула  быстрым взглядом широко расставленных глаз столик и сидящих за ним. Довольная увиденным, неопределенно хмыкнула. Заняв свободный стул, Лариса Петровна начала обстоятельно объяснять Алле, смакуя каждое слово:

- Мой муж, Лёлик, скоро подойдет. Он задерживается на работе. У него частный бизнес. Только что звонил мне по мобильнику.

Стрельнув выпуклыми глазами в сторону Юлиуса, Звягинцева поманила Аллу пальцем и наклонилась к ее уху:

- У тебя молодой и красивый мужчина. А  я думала, Аллочка, что ты придешь с Валерием.

А я про тебя вообще не думала, - мысленно ответила Алла, но лукаво улыбнувшись, призналась:

- Волк у меня для будней, а Грабс для выхода.

- Вот как?!? – засмеялась Лариса Петровна, не поняв о каких волках и грабах шла речь и неожиданно представилась Алле, протянув ладонь, сложенную лодочкой:

- Лара.

Ошеломленная Алла подержала  Ларису Петровну за  пухлую руку и выпалила:
- Арина.

Увидев в изумленных глазах Звягинцевой немой вопрос, добавила:

- Родионовна.

Лариса Петровна рассмеялась  каким-то щекотливо-легким смехом, которым на работе никогда не смеялась. Она переключила все внимание на Юлиуса, протянув свою лодочку ему:

- Лара.

Звягинцева смотрела на Юльку так, словно хотела откусить ему нижнюю часть лица вместе с усами и бородкой.

Алле не понравился плотоядный взгляд хищной Ларисы Петровны, которая продолжала объяснять вкрадчивым голосом уже Юлиусу, цепко держа его руку в своих обеих:

- Скоро придет мой муж, Лёлик. Он очень веселый человек. Даже, машину сегодня не взял, чтобы как следует отдохнуть. Он уже мне позвонил на мобильник. Мой Лёлик.

- И правильно сделал, - поддержал Юлиус идею пока неизвестного весельчака Лёлика и шепнул Алле:

- Правильно я вычислил литровую бутылку.

Лариса Петровна наконец-то отцепилась от руки Юлиуса и стала доставать закуски из своей сумки. Подумав, половину убрала обратно, деловито окунув стол взглядом карих глаз:

- Достану остальное потом. Когда скушаем то, что на столе. Тут уже ставить некуда.

Свою бутылку водки она пристроила подальше от Юлиуса, нежно ему улыбнувшись и добавила, кокетливо поведя обнаженным  полным плечиком:

- Начнем, пожалуй, с вашей! Тортик давайте разделим пополам и уберем со стола, он много места занимает. Завтра дома скушаем.

Торт поместился в крышку от коробки.

Алла послушно взяла свою половину кофейного торта, щедро украшенного вензелями из крема и положила в пакет, который осторожно прислонила к ножке стола.

Юлька выразительно крякнул и под столом наступил Алле на ногу, чтобы она не теряла бдительности, а сам открыл бутылку с шампанским.

Алла любила застолье, когда хозяйничал Юлиус. Среди руководящих работников своей трикотажной фабрики Юлька был самым молодым начальником уже лет десять. Поэтому на всех «мальчишниках» на него возлагалась обязанность бармена-официанта. Поэтому глаз и рука у Юлиуса были натренированные. Прирожденный эстет, он вносил в каждый праздник свою изюминку.

Лариса Петровна была похожа на упитанную лягушку, которая мерцая в полутьме своими большими выпуклыми глазами, чокнулась с Юлькой-Принцем пластмассовым стаканом.

- Не хрусталь, - поморщившись, заметил Юлиус.

"Мое платье по цвету подошло бы больше Ларочке, к ее глазам и коварству царевны. Короны только не хватает" - подумала Алла, откровенно  наблюдая за поведением Ларисы Петровны.

Манерно оттопырив мизинец в сторону, Юлиус красиво припал к краю стакана пухлыми губами.

Звягинцева заочарованно глядела, как молодой мужчина смаковал содержимое своего стакана сексуальными губами. Юлька поставил стакан на столик, а Лариса Петровна взволнованно облизала подкрашенные губы.

«Ишь, облизывается на чужих мужиков!» - неприязненно подумала  Зайцева Алла,испытав укол ревности за свою Анжелику и сняла  ажурный пиджачок в стиле болеро, обнажив голые плечи, в отместку Ларисе Петровне за облизывания на Юльку.

- Лара, посмотри у меня «молния» на спине не разъехалась?

Алла по-женски лукавила. Просто первый бесенок, выскочив из легких пузырьков шампанского, заставил ее повернуться голой спиной к Ларисе Звягинцевой для сравнения.

Лариса Петровна  ощупала взглядом спину Аллы, печально вздохнула и попросила Юлиуса налить ей водки. В этот момент Звягинцева была сама похожа на разъехавшуюся «молнию» на собственном платье.

Юлиус встал на стартовую площадку, набирая обороты:

- Давай тоже пропустим водочки и пошли танцевать!

Пока они танцевали в малочисленной толпе смельчаков под перекрестным взглядом еще трезвой публики, появился  муж Звягинцевой, Лёлик – веселый человек с  насупленными лохматыми бровями.

Где-то полгода назад по отделу прокатилась новость – Лариса Петровна, вдова с двумя подростками удачно вышла замуж за Леопольда Звягинцева. Из ее рассказов Лелик обожал свою Ларочку.

«Вот, и проверим сегодня это!» - шепнул второй бесенок из шампанского, смешанного с водкой.

Лёлик высокомерно кивнул, здороваясь с вернувшимися после танцев Аллой и Юлиусом.

Они незаметно переглянулись – обещанного  веселья не светило.

- Это мой муж Лёлик, - представила им своего Леопольда Лариса Петровна, глядя на него с таким же обожанием, как недавно на Юлиуса.

Лёлик небрежно кивнул протянутой руке Юльки и принялся жадно поглощать пищу, опрокинув перед этим в гордом одиночестве полный  пластмассовый стакан водки, налив ее из бутылки Юлиуса.

Юлька считался человеком невозмутимым и сдержанным, но по тени , проскользнувшей по его лицу, Алла поняла, что его задела пренебрежительность Леопольда.

Третий бесенок Аллы взял это на заметку, и она  временно перестала замечать Лёлика, зная, что он скоро изменится к лучшему.

- Требуется десять танцевальных пар! – прозвучал бодрый голос из микрофона.

Юлиус, не давая опомниться Леопольду, стремительно разлил остатки водки из бутылки по стопкам, торопливо сказал в честь себя тост:

- За нас, молодых и красивых!
 
Залпом опрокинул в себя горячительный напиток, и не дав Алле закусить, потащил ее за руку к ведущей вечера.

Ритмичные танцы сменялись медленными, одна мелодия бежала на смену другой. Танцевальный марафон был в самом разгаре. Вальсы Юлиус не  уважал, но потел от усердия, шоркая подошвами зимних ботинок. Заключительный латино-американский танец «Канкан» у них получился похожим на что-то среднее между «цыганочкой» и «танцем с саблями».

- В самом конце сигай ко мне на руки! – шепнул взмокший от танцев Юлька.

- А вдруг уронишь? – Алла еще была способной предохраняться от неожиданностей.

Юлиус окинул ее фигуру взглядом, прикидывая соотношение в весе и добавил уверенно:

 - Анжелику не ронял, а она потяжелее тебя будет.

Успокоенная Алла, с последним аккордом музыки, взлетела к Юлиусу на грудь, как бешеная кошка на дерево.

Расчет оказался точным – публика оценила смелость Аллы и выносливость Юльки  восторженным ревом.

Юлиус получил честно заработанный приз –комплект разноцветных губок для ванны, как раз на всех членов семьи. Алле торжественно вручили компакт-диск с музыкой Вивальди.
 
Довольный Юлиус ушел на улицу курить.

Лариса Петровна, проводив его задумчивым взглядом, выразила желание подышать свежим воздухом и торопливо вышла из зала.

«Смотри, она устроила охоту на Юльку!» - возмутился очередной бесенок.

Леопольд, вытянув под столом длинные ноги, бесцеремонно рассматривал Аллу, которая поправляла сползающую с плеча узкую бретельку вечернего платья.

- Я хочу выпить с Вами, - неожиданно произнес Лёлик. – На брудершафт.

- Вы в этом уверены?  - вскользь поинтересовалась Алла. Она продолжала упорную борьбу с ускользающей бретелькой, которую сама же и сбрасывала с плеча незаметным движением.

- Чем дальше, тем больше, -Лёлик рассмеялся, глядя на ее сосредоточенную борьбу с бесами.

И Алла поверила в заверения Ларисы Петровны, что ее Лёлик  - веселый человек. Когда примет нужную дозу для веселья.

- Вы  непременно хотите со  мной «тыкаться»?

Урок Звягинцевой пригодился кстати – теперь уже Алла  посмотрела на раскрасневшееся лицо Леопольда так, словно собиралась откусить ему нижнюю часть лица вместе с гладко выбритыми щеками.

- Какое точное определение моему нескромному желанию, - Лёлик снова рассмеялся и  разлил шампанское по стаканам.

- Глаза в глаза, - напомнил ей Леопольд.

- У Вас их уже две пары, - возразила Алла, -  я не знаю, в какую из них смотреть.

Леопольд фыркнул и подавился  глотком  шампанского

- Жадность фрайера сгубила, -произнесла Алла и оглушительно заехала ему между лопаток, спасая незадачливого бизнесмена от смерти.

- Повторим, - сказал Лелик, откашлявшись.

Дальше последовал дружеский поцелуй, больше похожий на поцелуй голодной акулы с осьминожкой, после которого Алла долго смеялась.

- Ну и что ты теперь мне, Аллочка, скажешь? – Леопольду не понравился приступ ее непонятного смеха. Он снова казался самоуверенным и неприступным.

- А то, что ты, Леопольд, хотел бы мною закусить, но не знаешь, с чего начать.

- А ты проницательная женщина, - рассмеялся Леопольд, вспыхнув.

- Я безбашенная женщина, которой нельзя смешивать водку с шампанским, - призналась честно  Зайцева. – Пошли, лучше в «Ручеек» поиграем! Слышишь, конкурс объявляют опять?

Алла легко вскочила с места и протянула руку Леопольду, утопающему в собственных грешных желаниях.

Он автоматически пошел вслед за этой женщиной, забыв, что обычно играл только в деловые игры.

- Аллочка-ты колдунья! – удивился Лелик своей покорности.

- Я –ведьма, которую нельзя целовать, - подмигнула ему Алла.

По воле случая они дважды оказывались с Леликом в паре.

-Ого! – произносил удивленный Леопольд и охотно брал  Аллу за руку, чтобы вновь разойтись.- Это судьба.

Лариса Петровна ворковала с Юлиусом за столиком, когда вернулись игроки. Она изучающим взглядом окинула их смеющиеся лица.

Леопольд поцеловал свою Звягинцеву в затылок, бросив беглый взгляд поверх ее головы на Аллу, которая внезапно потеряла к нему прежний интерес.

Ладонь Ларисы Петровны погладила  взволнованную грудь супруга, медленно сползая на его живот. Вероятно, глаза у Ларисы Петровны были и на затылке или она просто знала слабые стороны своего Лелика.
 
- Завтра с утра тортик скушаем,- еще раз повторила Звягинцева.

Ее голова лежала на плече Леопольда, но смотрела она на Юлиуса, словно собиралась свою половину скушать утром  не с Леликом, а с Юлькой.

«Зараза какая! Она опять собирается полакомиться Юлькой!» - забеспокоились бесенята.

- Леопольд, -  Алла серьезно посмотрела на Лёлика, - ты не забыл, что медленный танец я обещала тебе?

Ничего она ему не обещала, но Лёлик с готовностью покивал головой, разведя руки перед насторожившейся Ларочкой. Мол, обещал, надо слово держать бизнесмена.

«Сдался мне этот Лелик!» -спорила Алла со своими бесами.

«Она первая начала!» - надул губы один бесенок.

«Дурак твой Лелик!» - решил второй.

«Нет, умный! Выпил наше, а теперь  - каждый свое! Потому и бизнесмен, что зря деньгами не мусорит, в отличие от Юльки!» -  пришла к выводу Алла.

Медленный танец Алла танцевала с Леопольдом. Он уже во всю был веселым человеком, прижимая к себе партнершу в толкающейся толпе.

- Тебя приятно в руках держать, Аллочка, - шепнул он на ухо Алле и  внезапно за него же  укусил.

- Лёлик, ты голодный! – догадалась Алла,  пытаясь отодвинуться на безопасное расстояние от людоеда.

- Мне хочется тебя скушать! – признался Лелик и впился губами в губы Аллы, ни на кого не обращая уже внимания. Ей удалось вырваться из его плена и вынести ему строгий приговор:

- Это уже неприлично, Леопольд! На нас люди смотрят!

И Алла оставила Леопольда посреди  танцевального зала, пережевывать случившееся.



Часть последняя. Новогодние лягушки


Дальше было так весело, что Алла всего не запомнила. Все было похоже на  бал в новогодней  сказке,  но утром  Алла  проснулась в своей кровате.
 
Приподнявшись на локте, она оглядела комнату.

Тикал будильник, показывая десять часов утра.  Платье  висело на плечиках, нижнее белье и колготки были сложены в аккуратную стопку. Обычно, Алла этого не делала. Кто же так постарался ночью? Домой она пришла одна, заспанный сын открыл дверь потому, что она не могла найти ключа, в ее пластикатовой сумке оказались  холодные и мерзкие лягушки.

- Мам, ты чего меня разбудила? Ключ забыла, что ли? –недовольным голосом спросил разбуженный среди ночи  сын.

- Его захватили лягушки!-  пылко призналась Алла, отшвырнув подальше от себя пакет.

 Да, лягушки! Надо было завязать чем-нибудь пакет, пока они не выбрались наружу.
 Теперь уже поздно! Махровый халат по своей структуре напомнил мох, который Алла вчера нащупала в своем пакете. А потом появились эти мерзкие маленькие твари, которые пытались проскользнуть между ее пальцев, когда она  хотела достать ключ от квартиры.
 
Какая гадость! Убью Юльку, - подумала Алла. –Это его рук работа, черного юмориста.

С внутренним страхом Алла приоткрыла комнатную дверь.

В образовавшуюся щель увидела, что сын-гимназист сидел в своей комнате за компьютером в трусах и футболке. Он приветливо помахал ей рукой.

Лягушки  куда-то дружно попрятались.

Слегка пожеванная Алла пыталась разобраться в пакетах, брошенных посреди прихожей.

- Сынок, а мы вчера с Юлькой призы выиграли! – вспомнила Алла, пристальным взглядом  прощупывая каждый сантиметр  пола. Нечаянно наступить и раздавить лягушку казалось смертельным ужасом.

- А фотографировались?

- Нет. Было так темно и весело, что мы забыли про фотоаппарат в сумке.

- А про каких ты, мам,  там лягушек ночью говорила? Я спросонья ничего не понял, - напомнил сын про этих мерзких  тварей.

- Мокрых. Во мху. Мне Юлька накидал их в сумку. Для смеха. Да, куда же они подевались? По квартире, что ли, разбежались все?

- А откуда он их набрал? – удивился сын.

- Ты же знаешь Юльку, он их где хочешь наберет, - озабоченность не покидала Аллу. Там аквариум был.

- Ну, давай скорее свои призы показывай! – сын  нетерпеливо топтался рядом.

Алла  с осторожностью заглянула в один из пакетов. Какое-то время изумленно рассматривала содержимое.

- Ну, мам, шевелись!

- Погоди минутку. Я оказывается еще шоколадный фотоаппарат выиграла. А во что мы там играли? Не помню что-то. Столько шоколаду! Тяжелый какой. А как им удалось ремень сделать из шоколада? Чудеса сплошные!

Удивленная Алла вытащила за ремешок фотоаппарат, весь покрытый шоколадной глазурью.

- Здорово! – восторженно признался сын. -  А лягушки? А диск? А где наш фотоаппарат? У Юльки?

В задумчивости Алла поскребла ногтем шоколадную поверхность фотоаппарата, лизнула языком. И расхохоталась, сидя на полу в прихожей. Она не отвечала на вопросы недоумевающего сына, а все смеялась и смеялась, пока не почувствовала спазмы в животе.

Память услужливо подсунула ей сегодняшнюю ночь.

Она прокрутила воспоминания  назад до того момента, когда Лариса Петровна разделила торт на две ровные части и положила их долю в картонную крышку от торта.

Алла поставила  пакет под стол.

Потом Юлиус частенько сигналил ей, нажимая под столом на ее ногу. Что-то там при этом мешало, путалось под ногами и шуршало. В конце вечера в пакет перекочевала  стеклянная салатница с маринованными огурцами, которые Алла обещала в конец изголодавшемуся  Лелику, укусившему ее за ухо. Там уже находился  не понадобившийся фотоаппарат с выигранным диском.
 
Пребывая в прекрасном расположении духа, ночью Алла поднималась на свой этаж, размахивая пакетом и задевая  им за металлические перила.

Она вспомнила, как эхо  разнесло  по коридору звонкий звук, чего-то стеклянного.

Кажется, что-то где-то разбилось.

От энергичных  размахиваний пакетом, содержимое в нем перемешалось: из разлетевшейся на две части салатницы колечки  маринованных огурцов и репчатого лука в масле  соединились с тортом, вывалившимся из  крышки от коробки на дно пакета. Рыхлое месиво воздушного торта из какао и шоколада показалось наощупь Алле в темном коридоре мхом, когда она сунула руку в пакет в поисках ключа от квартиры. А скользкие жирные кольца холодных огурцов были приняты за наглых лягушек, пытающихся проскользнуть между пальцев бедной Аллы. Вдобавок, от колебательных движений  шоколадная начинка, смешанная с растительным маслом искуссно покрыла поверхность фотоаппарата и  коробочку от диска  толстым и ровным слоем жира.
 
Внезапно Алла перестала смеяться. Задумчиво облизывая с пальцев странного вкуса шоколад, она не могла вспомнить – на чем их развозили по домам? Автобуса она не видела. Но, если даже и ехала на нем, то он был совершенно пустой. Ни с кем Алла не прощалась. Куда же подевался весь народ с праздничного вечера? А Юлька где остался?
 
Неожиданный провал в памяти не на шутку напугал Аллу. Дрожащими руками она набрала номер телефона Юлиуса:

- Юлька, - жалобным голосом произнесла она и всхлипнула. – На чем мы приехали домой ночью? Обещанного автобуса же не было.

- Ты не захотела ехать на автобусе, встретив какую-то знакомую. Вы с ней долго обнимались и целовались,  за ней уже муж приехал, который нас всех и забрал.

- Честно? – Алла не помнила этого момента совершенно и еще больше струхнула. – Юлька, я вчера никого не убила? Я же пила шампанское и водку! Я предупреждала тебя.

Хрипловатый голос зятя рассмеялся:

- Ну, мам, ты всегда у меня интересуешься одним и тем же. Не убила, успокойся. Лёлик, вроде, остался живой. Приходи к нам, у меня пиво в холодильнике тебя ждет!