Здравствуй, Надя! письмо 4

Здравствуй Надя ! апрель N..............

Ну наконец-то отозвалась «живая русская душа».
Сын через какого-то своего друга о ней услышал и привел ее ко мне.
 Татьяной зовут. Родом она с западной Украины, из небольшого шахтерского городка , в котором остановились все предприятия и закрылись все русские школы, так как местное население решило самопределиться по национальному признаку.
 Татьяна же, хоть и является гражданкой Украины, по сути своей – русская с явными еврейскими признаками.
 Преподавала в русской школе музыку.
Естественно в первую же очередь оказалась безработной, как впрочем и все ее сослуживцы. Оставшись без работы, они рванули по миру.
 Кто куда.
 Кто в Испанию, кто в Италию.

Ну а Татьяну в Польшу занесло.
 Сначала порхала как бабочка, молодая и красивая.
 Когда же краски стали тускнеть, обзавелась польским мужем и даже родила от него ребенка.
Муж ей попался никакой. Паршивый.
 Она от него благополучно ушла, ребенка отправила к маме на Украину, а сама вновь запорхала.
Вот на этом этапе мы с ней и познакомились.
Татьяна правда пытается работать, жить ведь на что-то надо.
Но энергии в ней хватает и на работу, и на развлечения, и на меня – я от нее подзаряжаюсь.
К тому же с юмором у нее в порядке. Так что рада я очень.

Поскольку в N...... Татьяна живет уже пять лет – знакомств у нее уйма.
И русских , точнее русскоязычных, так как русскими здесь всех выходцев из СССР называют, и польских жителей.
Сообразив, насколько необходимо мне вырваться из уединения, она начала водить меня по всем своим знакомым.
Первым делом  отвела  к своей близкой приятельнице – Касе .

Кася, миниатюрная энергичная женщина, имеет свою адвокатскую контору.
 Но самое главное что она имеет – это большой дом в центре города.
 А при доме большущий участок.
На участке - одно сухое дерево, под которым располагается огромный пластмассовый стол и стулья.
Кася пригревает у себя местную богему.
 Богема раз в году выкапывает сухое дерево и пересаживает его в другое место.
Смысла этой акции я еще не поняла, но заинтригована.

В любое время за столом всегда кто-нибудь есть. Праздные творческие люди.
 Касе абсолютно не важны возраст, раса , пол – лишь бы у человека взгляд был художественно затуманен.
Приветствуется эрудиция и отрешенность от бытовых проблем.
 Ну это как раз мое, Ты же понимаешь.
Уж что-что, а отстраненности от всех этих генеральных и негенеральных уборок у меня хоть отбавляй.

На этой почве с Касей мы быстро сошлись.
 Плюсами в нашем общении является то, что все, кто у нее бывают, хотят меня понять, что очень упрощает беседу на ломанном польском.

Должна сказать Тебе что для польского общества Кася – явление нехарактерное.
Большинство женщин здесь тупы и спесивы, в голове у них кроме нарядов, еды и уборки ничего больше нет.
 А говорить на эти темы для меня мучительно, Ты ведь знаешь.

 В общении с Касей этих сложностей нет.
На Пасху собрались ее дети , ну и еще множество народу.
Дочь ее уже давно живет в Кракове, окончила там университет, психологический, но сейчас увлеклась фотографией.
Полгода была в Тайланде с «женихом номер два», как называет его Кася, привезла много снимков. Интересно.

«Жених номер один» через пару лет совместного с Касиной дочкой проживания оказался другой ориентации.
 Выяснилось это во время их поездки в Париж.
 Но ни Кася, ни ее дочка зла на него не держат, остаются добрыми друзьями.
Тем более, что они на троих в Кракове квартиру купили.
 Такая вот она эта Кася. Продвинутая.
 Ей не только национальность не мешает в общении, но и ориентация иная не шокирует.

Сын Касин – почти ровесник моего.
 Учится в лицее, собирается поступать в Торуньский университет, на юридический.
По стопам родителей, так сказать, тем более что муж Касин в этом университете преподает.

Теперь же у Каси живет группа музыкантов- барабанщиков.
Один барабанщик стал ее бой- френдом, поэтому муж спокойно, без нервов и интриг, отошел в сторону.
 Бой-френд младше Каси на пятнадцать лет.
 Но разве при духовном единстве разница в возрасте может стать помехой.
 Он играет на барабане, она завороженно слушает.
Ну а у меня появилось место, куда я могу придти в любой момент, мне всегда дадут чаю и будут слушать мои стихи.

Ха! Так про стихи-то я Тебе еще не написала. А это ведь этап в моей жизни.

Представь, еще до знакомства с Татьяной, вычитала я в газете объявление о поэтическом конкурсе, посвященном семисотлетию небольшого польского городка.
 В этом городе родился мой муж. Город – громко сказано, так, тысяч сорок жителей.
 Так вот публичная библиотека этого населенного пункта объявила конкурс.
Скучала я, скучала, да и попробовала.

Написала два проникновенных стихотворения и выслала.
 Знаешь, на меня когда кураж находит, такая уверенность в себе появляется.

 Напомню Тебе, что языком-то овладела, но на бытовом уровне, для писания же конкурсных стихов – тут уж отвага и авантюризм нужны.

Ну и когда я уже забыла и думать о стихах, позвонили мне из библиотеки и пригласили на подведение итогов.
Я в ту же минуту поняла, что какое-нибудь место мне присудят, иначе зачем приглашать.

Поехали с Госей. Я ужасно боялась, что когда мне придется говорить сразу же выяснится, что я иностранка.
Тут же представила как вытянуться лица у жюри, когда они услышат мой акцент.
 Ну и что Ты думаешь? Присудили второе место.
 Дали диплом и какую-то толстую книжку о выдающихся поляках.
Я поблагодарила кивком головы, чтоб их не расстраивать.

Конечно публичная библиотека этого города – уровень жилконторы, но все равно для меня этот успех явился мощным стимулом.

 Сначала мы объехали всю родню и, показав всем диплом,рассказали, что я – поэт. Теперь мои акции в кругу семьи повысились еще больше.

Ну а возомнив себя поэтом, я взялась за переводы. Стала переводить Омара Хайяма.
Для каждого поэта самым главным является наличие слушателей. Вот этим меня и обеспечил многолюдно-гостеприимный Касин дом.

Родня-то только на диплом смотрела, а сами стихи восторга у нее не вызвали, у Каси же читай – не хочу.
Все слушают и восхищаются ( не уверена, что искренне).
 А мне для нормального существования только то и нужно, чтоб одобрение было.
 Самое главное, что критиковать они не могут- я же им объяснила, что Омар Хайям – поэт с тысячелетним стажем и не понравиться он может только от недостатка эрудиции.
А в этом кто признается?
 вот и хвалят.
Хвалят , наверное Хайяма, но я похвалы на свой счет отношу.
 Так и сосуществуем.

Конечно, даже в кругу N-ской богемы никто об этом поэте ничего не знал, так как в энциклопедии он помещен на букву «О». Омар ведь!
Пример польской безолаберности.
 У них тут много таких казусов. Всего две строчки – поэт, математик, философ. Книг с его стихами ни в магазинах, ни в библиотеках нет. С трудом через интернет отыскали несколько переводов, сделанных еще в прошлом веке.
 
Без ложной скромности скажу, что мои переводы лучше.
 С точки зрения формы, хотя бы.
 Что касается яркости языка – яркости мне еще не хватает.
Да и со стилистикой бывают проблемы.
Эти трудности я преодолеваю с помощью еще одной новой знакомой.
 Опять же познакомила нас Кася.
Но если с остальными богемцами у меня отношения поверхостные, то с этой женщиной сразу же установился прочный контакт.
О ней напишу в следующем письме.
Пока....

http://www.proza.ru/2008/12/26/76