Здравствуй, новый год

Стояла страшная жара, и, наверное, поэтому у меня полетел компьютер. Мой Мишка (жених — не жених, так!) — компьютерщик, но сейчас был на даче с матерью, а у меня была срочная денежная работа, и я вызвала мастера.
Молодой, высокий, красивый мастер, от одного взгляда на которого дух захватывало, приехал в разгар жары, в четыре часа.
Пройдя к компьютеру, он оглянулся на меня и двусмысленно усмехнулся, подмигнув.
«Черт! — подумала я. — Сейчас клеиться будет. Надо было бы соседку позвать».
— Вам что-нибудь нужно от меня? — спросила я.
— Мне — нет, а вам от меня?
— Что за идиотизм?! Конечно, нужно. Зачем же я вас вызывала?
— Да черт вас знает!
— Что это значит? Вы вообще к кому пришли?
— По заявке. К Лемневой Ирине Викторовне.
— Да, правильно. А вы-то кто?
— А меня зовут Максим, фамилия Елегаев. Познакомились, значит.
— Да не собираюсь я с вами знакомиться! Кто вы такой вообще?!
— А говорите, не собираетесь.
— Делайте ваше дело и уходите.
— Да ладно. Сейчас компьютер посмотрю и поговорим.
— О чем?
— Ну…
— Знаете что, я вас уже боюсь. Проваливайте, ну вас к богу в рай, а то сейчас заору.
— Не надо орать. Сейчас посмотрю ваш агрегат и уйду.
Все это время Максим смотрел мне прямо в глаза и только что не чмокал губами от удовольствуя. Я и впрямь испугалась.
— Дайте мне, пожалуйста, ваши документы.
— Вот с этого и надо было начинать. — Он расстегнул барсетку и протянул мне права — Елегаев Максим Евгеньевич — и визитку фирма «Стрела» — Елегаев М. Е.
— Так, я на кухне, если что надо, скажете.
— Да едва ли, у меня все с собой. Что с компьютером-то?
Я объяснила и, повернувшись выйти, услышала:
— Ну и дела!..
«Да что такое? Может, я испачкалась?»
Посмотрела в кухонное зеркало — нет, ничего, все в порядке. Может, мы знакомы и я его не узнаю? Нет, не знакомы. Понравиться с первого взгляда такому красавчику я тоже не могла, не тот экстерьер. Ну загадка! Ну держите меня семеро!
Жара стала невыносимой, к тому же у меня последний этаж и юго-западная сторона. Я налила в стаканы соку, бросила по ледышке и понесла в комнату. Услышав меня, Максим оторвался от монитора.
— Спасибо. Такая чудная вещь из рук такой… м-м-м… красотки. Давно так не наслаждался… Комп в порядке. Сейчас все на место поставлю. М-м-м… красотка!
— Слушайте, вы в своем уме?
— Я абсолютно адекватен.
— Тогда в чем дело?
— Вы мне ужасно понравились. Я такой… м-м-м… никогда не видел, Ирочка…
— Я вам не Ирочка, елки-палки! Я серьезный человек, я кандидат наук! Неужели я произвожу впечатление какой-то потаскушки, которой можно говорить «м-м-м» и «красотка»?
— Да нет, не производите.
— Ну слава богу. Сколько я вам должна?
— Нисколько, я работал за ваши прекрасные… м-м-м… глаза.
— В общем, так. Проваливайте, а я позвоню на фирму и с ней расплачусь.
— До скорого! — опять усмехнулся он и ушел.
Я закрывала за ним дверь и оглянулась на свое отражение в зеркале…
О ужас! О проклятая жара! — мой фартук, красивый, глазастый фартук, привезенный мне подругой из Италии, завязанный сзади безупречно красивым бантом, похожим на турнюр, — этот фартук был надет прямо на голое тело, а застегивался он только на две ярко-розовые кнопочки по бокам, и не заметить этого было невозможно. Я швырнула его на пол, постояла, подумала и заплакала. Так горько я плакала только в раннем детстве, когда противные взрослые не слушают тебя, а только смеются. И, наверное, я не плакала бы так горько, если б Максим не был так хорош собой. «Позвоню на фирму!» Дура!
Работать я, конечно, не смогла и в утешение поставила своего любимого Жванецкого, но, услышав: «Что внешность человеческая? Ничто! Главное — ум!», со злостью выключила и налила себе пятьдесят грамм.
Суббота. Жара. В Москве ни души, даже в «аське» пусто. Я плеснула еще пятьдесят и расхохоталась: будет, что вспомнить в старости.
Часов в девять стало попрохладней, и я села работать, усмехаясь про себя и мысленно подбирая слова для рассказа друзьям: «Я оборачиваюсь и вижу свою голую жэ, украшенную бантом. “Ну, здравствуй, — говорю себе, — ж..а Новый год! Ха-ха-ха!”».
Дзинь! — это брякнул домофон.
— Кто? — подошла я.
— Ирина Викторовна, это Максим. Я утром у вас был. Разрешите подняться?
— Поднимайтесь. Вот только штаны надену.
— Ха-ха-ха!
В общем, когда Мишка приехал с дачи, его (Мишки) у меня уже не было, а под Новый год мы с Максимом поженились.