Явление БуратЫно

Явление БуратЫно

 Придя к Карр-лоо, Джужопе  застал  того с глубочайшего похмелья и очень злым.
- Какого ***, Сизый нос, ты приперся и еще без пузыря?! – сказал Карр-лоо, дико вращая глазами.
- Смотри Карр-лоо, полено,- сказал Джужопе и моргала его заблестели, а изо рта пошла слюна.
- Ну и что? Совсем ****улся старый черт! На *** ты притащил мне это бревно, чо мне с ним делать, печку топить? Так мне, на хуй, не нужно, я не мерзну. Я с зоны отморожен! Лучше бы одеколону принес или стеклоочистеля, на худой конец, черт ты деформированный! Башню мне разрывает, залиться надо. А ты  придурок, бревно какое-то притащил и рад этому, да слюни к тому же, мудак, пускаешь. Иди на хуй отсюда, пока я тебе это полено в зад не затолкал. И без пузыря, чтоб я твое ебало сизое не видел!
- Но Карр-лоо, Карр-лоо, подожди ругаться. Вспомни, сколько я тебе бухла раньше подгонял! Вспомни, сколько цистерн с паленой  водкой мы выжрали, сколько гнилых соленых огурцов и помидор съели.
- Не ****и, Сизый ***, гнилые огурцы и помидоры ты жрал, свинья безродная. Это твоя ****утая мамочка приучила тебя трескать всякую хуйню. А мне твое гнилье было не к черту. Я пью. Было бы,  чем зенки залить.
- Но Карр-лоо, дай я немного позабавлюсь с этим бревном, уж больно оно мне кого-то напоминает. Толи знакомую, толи знакомого.
- Ты видно совсем ****улся Джужопе «дай позабавлюсь». Типа подрочить и обмазать своими вонючими слюнями все бревно и заодно мою скромную каморку? Нет, бля!
- Но Карр-лоо, ты же меня знаешь, меня совсем никто не любит, ни женщины, ни тем более эти маленькие засранцы - дети. Все меня ****ят, выдирают волосы и обзывают. И только у тебя в каморке мне спокойно и хорошо. Дай мне десять минут, я по быстрому управлюсь с этим поленом.
- А по ****у сапогом?
- Карр-лоо! Мне и так это полено чуть в зад дружки не запихали и ты меня еще выгоняешь.
- Вот-вот, - насмешливо сказал шарманщик, - там, в твоем заду, как раз ему место, этому полену. А может это как раз твой размерчик, Сизый нос?!

 Карр-лоо злобно улыбнулся и продолжил:
- Пошел на ***, пока я, действительно, это полено куда-нибудь тебе не засунул и без пузыря не возвращайся!
После сказанного, Карр-лоо стал хватать пустые бутылки с пола, благо там каталось порожняка в не мерянных  количествах и кидать в Джужопе, пытаясь попасть в его лысую башку.
Джужопе  уворачивался  изо всех сил, но имея реакцию олигофрена, ничего особо поделать не мог – бутылки, с завидным постоянством, достигали цели. Пустые пузыри ебашили бедного Джужопе по лысой башне, по носу, по ушам. Он повизгивал и матерился, стараясь все-таки увернуться от очередного батла.
Как вдруг одна из бутылок попала в полено и со звоном разлетелась вдребезги!

- Ой! - сказало полено.
Карр-лоо от испуга выронил очередную бутылку, а Джужопе наделал себе в штаны и дико заорав:  «Демоны, демоны, чур меня!» и «Анафем, суки!», бросился прочь из гостеприимной коморки  Карр-лоо.
Карр-лоо впал в ступор и пол суток просидел неподвижно, пытаясь собрать разбежавшиеся мысли и осознать, пропитыми мозгами, произошедшие. Но так ничего и не понял.

В школе с математикой и прочими науками у Карр-лоо было туго. Вообще, он окончил 3 класса начальной школы. И то за 10 лет, благодаря алкоголичке-училке, которая за неимением собственных детей, заботилась о бедном, туповатом мальчике Карр-луше. Искренне веря, что  Карр-луша -  весьма одаренный и талантливый, у него большое будущее и что -нибудь путное из мальчика все же вырастит. Она его оберегала от бесноватых  одноклассников,  ****ивших его за то, что изо рта  пахло дешевым одеколоном, который  маленький Карр-луша в тайне употреблял.  Училка оказалась  отчасти  права - выросший Карр-луша стал талантливым алкоголиком и не более. В кожвендиспансер, куда  после школы он хотел устроиться  младшим помощником среднего санитара, дабы зырить на голых баб, его не взяли. Все из-за того же запаха дешевого одеколона, сшибавшим с ног слушателя, как только Карр-лоо начинал что-либо говорить. Пришлось идти молодому Карр-лоо в училище для умственно отсталых подростков, где он, с горем пополам, выучился на плотника. Еще учась  в училище или как его меж собой называли ученики «педулище», про Карр-лоо говорили, что руки у него под *** заточены. Как следствие, все, что бы не пытался делать Карр-лоо своими корявыми руками, получалось одинаково – хуйня. Так он и жил, пил всякую хуйню, и делал всякую хуйню.

И вот так, ничего не поняв за пол суток отрывочных размышлений, на предмет произошедшего, Карр-лоо решил пойти прилечь и отдохнуть. Бредя по каморке и пиная пустые бутылки, шарманщик задел ногой полено, принесенное идиотом Джужопе.
- Ой!- сказало полено.
- Чо за ****ец? -  удивился Карр-лоо, не совсем понимая происходящие и еще раз пнул полено.
- Ой, ё, ёой!- заверещало полено. - Чего вы деретесь?!
- Бля, во дела? -  Карр-лоо уставился на полено.
Простояв, как дибилойд, еще пол суток, до его куриного мозга стала доходить шальная мысль, что это все полено «ойкает».
Для убедительности, Карр-лоо еще раз, как следует,  пинул полено, да так, что оно отлетело и гулко ударилось об стенку.
- Ой, ё, ёой! Да, что вы все пинаетесь, больно же!- завопило полено.
- Ни *** себе, так ты еще и говорящие ? - удивился Карр-лоо. – Во, бля, допился, похоже мне ****ец!
- Здравствуй Карр-лоо,  здравствуй белая горячка, - сказал сам себе шарманщик. - Лучше бы, какая-нибудь золотая рыбка или Хоттабыч, на худой конец, привиделся. А тут – полено неотесанное, да еще и говорящие. Во меня плющит. Хорошо, что черти зеленые не лезут. А то помню, молодой еще был, в педулище парился, так у нас столяр, по фамилии Подхуйзаточкин, в такое говно нажрался, что у него ДСП заговорило! А тут, бля, полено какое-то, обдроченное Джужопе, лежит и ****ит.
- Я не ****ю, - жалобно запищало полено.
- Чо, - отшатнулся Карр-лоо, - так ты все же говоришь?!
- Ну конечно, старый хер, я говорю! И ни какая я не белая горячка, не золотая рыбка и не Хоттабыч, а обычное говорящее полено.
- Ни *** себе, обычное?! - все еще не мог поверить в случившиеся Карр-лоо. - Может я, в сказку попал?
- В сказку, где дед насрал в коляску! - передразнило полено.
- Ну, еб, надо же! Где этот старый дурак Джужопе тебя таки откопал? - начал приходить в себя Карр-лоо. - И что ж мне с тобой, говорящим, делать? Сжечь. Глупо. Обменять на пузырь или два. Так я их быстро выжру. А может тебя продать?  Есть у меня один знакомый дурачок, клоуном в цирке, сука подвизался, чем не халтурка.

И Карр-лоо понесло:
- Номер, говорящее полено. Будут тебя почтенной публике показывать, а ты будешь всякую ***ню ****ить. Народ, думаю, будет доволен. Да и мне хорошо с этого нальют!
- Я для всяких уродов говорить не буду! – отозвалось полено.
- Ничего, будешь, будешь! Начнут ****ить так, что как миленькое заговоришь и запоешь, к тому же. Была в этом цирке одна корова, говорить ****ина не хотела, так ничего через полгода залепетала так, что не остановить. Когда привязали, суку, под купол, да веревку обрезали!
- Не продавай меня Карр-лоо, я тебе пригожусь! – запищало полено.
- А чем ты можешь мне пригодиться? Сказки на ночь рассказывать, так мне они по хую. Водки от тебя не прибудет. Или будешь ****оболить с утра до ночи, так мне это тоже не сперлось – мозги и так мне в педулище вынесли …   Так что же мне из тебя сделать? А может приколоться и выстругать из тебя ***! Во, бля, кореша охуеют.  Говорящий хуй! Такого еще никто не видел! Уж точно мне тогда нальют!
Карр-лоо представил пьяное сытое будущее, взял топор и сделал первый стежок по полену.

- Ой!- сказало полено. - Не надо из меня делать ***, ты совсем все мозги свои пропил старый козел!
- Молчи дерьмо! Сказал, что из тебя будет ***, значит, так оно и будет! Будешь ты говорящим хуем, мне на опохмел, корешам на удивление, –  сказал Карр-лоо и сделал второй стежок топором.
- Карр-лоо! – звопило полено. - Ты совсем ****улся и мозги свои пропил! Пораскинь-ка остатками своей головной жидкости!
- Ну чего вопишь, как телка,- сказал шарманщик.
- Карр-лоо смотри, придешь ты к своим собутыльникам и достанешь деревянный ***!
- Ну и чего такого? – удивился  Карр-лоо.
- Как чего? - продолжило полено. – Достанешь ты перед ними деревянный *** и,  что они о тебе подумают?
- Ни *** они не подумают, потому, как думать не умеют.
- Может и не умеют, но, что ты пидор, скажут точно! - вещало полено.
- Пидор!??? – взбесился Карр-лоо. - Да ты меня, ****ное полено,  честного арестанта, пидором называешь?!
- Хотя подожди… бля, точно! – стало доходить до тугого мозга шарманщика. - Точно, ведь в пидоры запишут, суки. Скажут, раз с деревянным ***м ходит – значит, сто процентов пидор! И слухи пойдут, что такой уважаемый каторжанин, как Карр-лоо, на старости лет,  опидорасился! Какой голимый косяк. Ведь после этого никто, даже самый последний чертила не нальет. И быть мне трезвым до конца дней!
Печальные перспективы замаячили перед шарманщиком, но вдруг интересная мысля осветила пустую голову Карр-лоо.
- Все равно, я из тебя сделаю говорящий ***! – твердо сказал Карр-лоо и сделал третий стежок по полену. – Продам тебя задорого, какому-нибудь богатому пидорасу. Пусть мудак развлекается – засовывает себе в жопу говорящий хуй.

Мысль, что скоро какой-нибудь богатенький жоподрочил отвалит кучу бабок  и насажает потом кучу заноз в свой жирный зад, очень обрадовала Карр-лоо и он стал с рвением ебашить топориком по полену.
- Ой - е - ё - ой! Стой идиот! Да остановись же ты ****утый! - верещало полено.
- Чего еще? - Карр-лоо остановился. - Не хочешь быть говорящим ***м?! А придется! – злобно ухмыльнулся Карр-лоо. – Поработаешь и поговоришь в чьей-нибудь жопе, поебешь пидрил всяких.
- Да видно у тебя Карр-лоо вместо головы кочан капусты, да и то гнилой! – отвечало полено.
- Ну, бля! - шарманщик грозно замахнулся топором.
- Погоди Карр-лоо, подумай еще раз тем,  что  у тебя вместо мозгов осталось. А где же ты найдешь, того жирного богатого пидрилу, которому ты, старый идиот, собрался втюхать меня, как говорящий ***? 
- Да найду как-нибудь.
- Интересно как, что среди твоих друзей-алкашей есть такие?
- Ну, насчет пидарасов не знаю, внешне все нормальные пьянчуги, а если кто и ****ься в зад тайно, так этого я не знаю. А лавандоса у них ни у кого точно нет. Разве, что хватает на дешевую синьку или политурулат, ну иногда стеклоочиститель можно ебнуть, а если совсем повезет - то одеколончика «Тройного» жахнуть, - увлекся шарманщик.
- Погоди, - прервало сладкие размышления Карр-лоо полено,- значит, дружки твои отпадают.
- Отпадают. И что?
- А то. Что ты на базар пойдешь и будешь стоять с табличкой «Продам горящий ***»? Или будешь приставать к прохожим, типа  «Разрешите обратиться, у нас сегодня распродажа, купите говорящий хуй, дорого, эксклюзивно, гламурно  и только для вас». Или «Гражданин, а вам хуй говорящий не нужен? Как зачем? В задницу его себе вставите!». Или  « Товарищ, вы случаем не пидорас? В жопу не ****есь ? Может хуй говорящий купите? В единственном экземпляре! Эксклюзив. Только для вашей понимающей жирной задницы. Только для редких ценителей особого удовольствия. Продам со скидкой». Или,  продолжало глумиться полено, «Эй, чувак! Хочешь опидораситься? У меня тут хуй говорящий есть! Как раз твой размерчик. Представь, как круто  – когда хуй будет говорить из твоей жопы!».
- А может, будешь ломиться в богатые дома и спрашивать «А живут ли здесь пидорасы? У меня для них  есть интересное предложение. Не хотите ли попробовать новые интересные ощущения: торчащий, говорящий *** из задницы?! ». Только боюсь Карр-лоо, после таких предложений вышибут тебе последние гнилые зубы и остатки куриных мозгов. Таких ****юлей тебе вломят, что на простых, не говорящих  хуях долго вертеться будешь. И ****ить тебя будут все кому не лень и хуй говорящий, т.е. меня вставят в твой тощий зад! И быть тебе, на старости лет, голимым пидрилой. И никакое арестантское прошлое тебе не поможет, с кем бы ты не кентовался, по молодняку. С таким офоршмачившимся фуцаном даже терпилы ботать не будут. А уж я то, с твоей задницей так поговорю - век помнить будешь! Гадом будешь, не забудешь!
- Да заткни ботало свое паршивое, а то в щепки изрублю, ****ское полено!- в сердцах выкрикнул Карр-лоо. Но сказанное поленом все же дошло до сознания шарманщика.

- Епт! - осенило Каррлоо. - А на *** мне тебя всяким фуфложопым предлагать. Впарю я тебя какой-нибудь телке, например одинокой, богатой вдове или молодой, состоятельной ****ешке, любящей перепихнуться. А может заодно и сам ей присуну. Это мысль!
- Да какая нормальная телка будет с тобой идиотом говорить, а тем более перепихиваться? Ты мылся когда последний раз? А зубы чистил? А белье стирал?  А носки только молотком отбивать надо, чтобы надеть? Ты разве, что бомжа чище. И вообще, у тебя давно *** стоял?
-Но, но, ****ь, - погрозил шарманщик полену топором, - я мужчина хоть куда. А, что не мылся, так короста и сама отпадет, вообще Глашке-ларечнице мой натуральный запах нравиться!
- Это потому, что эта тварь не моется и не стирается, так же как и ты старый черт! И чего можно ждать от драной сиповки? Ни одна нормальная, богатая бабища с тобой,  вонючим и старым, разговаривать не будет, а когда покажешь ты ей деревянный *** - вообще за маньяка примет и держиморд вызовет. А те будут очень рады принять старого прожженного арестанта, с деревянным хуем за пазухой. И нафига богатой бабе деревянный хуй, она себе резиновый лучше купит, накрайняк огурец возьмет или кабачок. Но не деревяшку же себе в ****у засовывать?! Совсем дурак ты, Карр-лоо.
- Да…- протянул шарманщик, такие мрачные перспективы его явно не радовали. - Это мне все в жопу не стучало! Тьфу, ты черт, заговорило ты меня, проклятое полено, что мне в голову лезет то ***, то жопа!
- О! Точно - жопа! - осенило шарманщика. – Сделаю-ка я из тебя жопу! Причем, сделаю жопу,  похожую на одного урода, препода из педулища - Епаноротского Засыха Пендюровича. Уж очень эта сука мне жизнь тогда портил,  когда я в педуле чалился.  То бруском по голове приложит, то на *** прилюдно пошлет, то толчок драить назначит, то за водкой бегать принудит, то мою нычку с одеколоном, падла, найдет и выпьет, то за шиворот кипятка нальет, то стружку с клеем есть заставит, то суп из топора сварить попросит, а еще…- Карр-лоо побагровел, видно, особенно, эти воспоминания выводили его из себя, - языком полы мыть заставит, сука! Я этого падлу, еще тогда поклялся отхуярить, как следует и отъебать в жопу публично, когда выросту и стану большим, сильным и красивым. Но этот ублюдок  помер! Сдох, как скотина, в какой-то канаве, когда его пьяного, малолетние отморозки от****или табуреткой. Ну вот, я из тебя сейчас и сделаю жопу, похожую на него и тогда…
Карр-лоо в вожделении потер руки и глаза его заблестели.
Но его желанию не суждено было сбыться, площадь полена оказалась мала и ее ни как  не хватало на жопу ненавистного препода.

- Да, не повезло, - бормотал Карр-лоо, -  материала осталось мало, а жаль, так хотелось отомстить этому старому гандону.
Шарманщик погрозил кулаком куда-то вдаль. Потом сел и призадумался, что же делать из этого чертового полена. В раздумьях прошло трое суток.
- А может мне из тебя ****у вырубить? Давно у меня никакой телки не было. Даже ****ей давно не снимал. Дуньке - соске, что в чабке работает, года два как не захаживал. Она хоть и последняя тварь и *****, но меньше чем за стакан сивухи ****у свою не покажет. А мне зачем нужно вливать грев, в какой-то сучий рот, в котором столько ***в перебывало. Бухало я и сам выпью. То, что я дрочу два года, так это муйня. Как говорил мой дружбан Вася Чунга-Чанга, с которым мы тянули пятирик в Бухарской области « кто с водкой дружен, тому хуй не нужен»!
- Дурак ты, да и дрочер, к тому же,- вмешалось полено в рассуждения шарманщика. – Дрочить тебе не передрочить, до конца дней своих. А ****у сделай Карр-лоо, давай! Заебешься потом занозы из своего старого отростка вынимать! Хотя, тебе и так делать не ***, а тут глядишь  занятие, какое-никакое!
- Заткнись труха недогнившая! - огрызнулся Карр-лоо, а дальше чуть слышно. - Право проклятое полено. Заебусь ведь я из *** занозы вынимать и зеленкой поливать. Так ведь и кенты совсем зачморят. Где это видано, чтобы у шарманщика Карр-лоо хуй зеленый был и в занозах. Прям не хуй, а елка какая-то! И во всем будет виновато это ****ное говорящее бревно! ****ь и ****у то деревянную тоже не продашь, и на бухач не обменяешь. Мороки и позору сколько. А может и ****юлей наваляют, как с деревянным хуем...
- Что же мне с тобой делать? - продолжал мучаться Карр-лоо проблемой выбора. - ***? Жопу? ****у? Нет, не годится. Во! Сделаю я из тебя телку! И буду тебя ****ь каждый день! - обрадовался Карр-лоо.
- Ты совсем из ума выжил, старый пердун! Какая тебе дураку разница, кого ****ь,  деревянную телку или деревянную ****у?! Все одно - ***  весь в занозах будет! - сбило радость Карр-лоо полено.
- Тьфу, ****ь, точно! Опять прав этот сучий, деревянный обрубок. А может сжечь тебя на ***, раз ничего сделать нельзя и все дела! А то сука и так мозги мне все вынесло, а если  оставить тебя - будешь ****ь мне мозг каждый день. Точно, сожгу я тебя и прочь белая горячка!

- Карр-лоо, - взмолилось полено, - не жги меня, я тебе пригожусь.
- Да чем ты мне пригодишься? Разве на стакан бормотухи у той же Дуньки-соски тебя выменяю, пусть эта шлюха развлекается твоей глупой болтовней!
- Карр-лоо, а сделай из меня мальчика! – заявило полено.
- Мальчика??? - удивился Карр-лоо, что даже топор из рук выпал.
- Да, мальчика! Глядишь, у тебя помощник будет на старости лет.
- Мальчика, говоришь. А на *** мне мальчик сдался, чего с ним делать? Я же не пидор и не педофил какой-то! Я честный шарманщик!
- Ты чем Карр-лоо слушаешь, ушами или жопой?! Помощника себе сделай, ПОМОЩНИКА! А у тебя все мысли - кого бы выебать на старости. Ни мальчика, ни телку для ебли, а помощника, понимаешь! Помощника сделай себе!
- На *** мне помощник сдался?! Корми его, одевай, обувай, жизни учи, глядишь, станет потом алкоголиком, так пои его потом, делись бухлом. А я и сам выпить не прочь! Вырастет, пойдет по моим стопам или станет еще хуже, каким-нибудь подонком- рецидивистом, как сынок Коляна Чемберчлена. Чего доброго и меня потом пришьет за мою хату, хоть и каморка не большая, но, продав ее, на год сивухи хватит, а политуру и очиститель - так вообще, три года бухать можно. Убьет папашку помощник, а каморку пропьет! И сам потом сгинет в какой-нибудь дыре. Вот и все дела! Не… на хуй мне такое будущее не сперлось. Уж лучше сдохну у себя или в каком-нибудь засратом подъезде, но сам! Чем закопает меня сынок, с пробитой башней и заточкой в сердце, в диком лесу, как собаку безродную. Никто и не вспомнит, мол, пропал старый шарманщик Карр-лоо, ну и хуй с ним. А если сам откинусь, так хоть может, помянут дружки-собутыльники, добрым словом.
- Бля, разыгралась у тебя фантазия, старый ты дурак, - сказало полено. - Вот вырубишь  из меня мальчика, буду тебе помогать, стакан бухла в день, буду подгонять. Обещаю! Бля, буду!
- Стакан бухла?- протянул Карр-лоо  и сглотнул, глаза его заблестели, в руках появилась дрожь.
- Да каждый день, – мечтательно произнес он.

Карр-лоо не пил уже неделю – не было денег. И жестокий похмел рубил его нещадно. Так, что он сразу забыл про ***ню, которую говорил ранее. Мысль о том, что он будет получать стакан каждый день, вытеснила все!
- Стакан! Стакан!- замечтал Карр-лоо и глаза его от удовольствия закатились. На его синей, пропитой роже даже заблестело подобие румянца! Карр-лоо просто ожил, постоянно повторяя:
- Стакан! Стакан! Стакан бухла!
Очнувшись, наконец, от приятных мыслей, о дармовой выпивки каждый день, он сказал:
- Ну ладно, *** с тобой, сделаю я из тебя мальчика! Будешь работать и бухло таскать, по жизни,  помогать будешь. Глядишь и стакан сивухи поднесешь, когда помирать я буду.
- Поднесу, поднесу, - поддакивало полено.
Карр-лоо взял топор и с энтузиазмом, даже с некой любовью, вспоминая, с каким удовольствием в молодости он рубил дрова, стал делать мальчика. Работа на удивление спорилась, хотя руки дрожали  и шарманщика немного мутило, он продолжал увлеченно ебашить топором по полену, с каждым стежком придавая ему все более человекоподобный вид. Напевая при этом, что-то типа «Из говна и головешек, струпьев и поленьев, выйдет человечек и надежду даст, он споете нам о заботе, от нужды излечит, скоро, скоро, будет с кем мне под шарманку топать по дворам».

Делал он этого мальчонку с полмесяца, не меньше, мозги то ведь все пропил, ни *** уже не помнил, как топором в путяге учили работать. Заебался строгать, но все-таки доделал изделие. Да и как не доделать –  ведь все равно пьянице особо делать было не хуй. Пить нечего - бухла нет и денег тоже. Дрочить – так не стоит давно. А тут хоть песни попел, да топором помахал,  дней пятнадцать, без остановки. Но усталость взяла свое и Карр-лоо  свалился от изнеможения под стол, отрубившись напрочь.

- Ну и заебался же я тесать это ****ное полено! - лежал в полном ахуе, на полу, Карр-лоо, начиная, потихоньку, приходить в себя, - Так долго и притом честно, я лет 30 не работал.
Вдруг, до этого лежавший плашмя, на столе, деревянный мальчик вскочил  и радостно закричал:
- Папа Карр-лоо! Теперь я почти человек! Ура! Я могу ходить! - с этими словами мальчик спрыгнул со стола и начал дико скакать по всей каморке шарманщика, разбрасывая в разные стороны стружку, инструмент и все остальное, что попадалось под корявые руки. Подпрыгивал мальчик так высоко, что ебашился об потолок своей, новоделанной головой, но бывшему полену было по *** – он же был деревянный. Карр-лоо, тем временем, лежал и приходил в себя.  И ему были до ****ы, выходки нововыструганного мальчика. Тот тем временем продолжал прыгать и верещать:
-  Папа, папа, теперь у меня есть папа Карр-лоо!
- Ладно, ладно, распрыгался тут. Пусть я буду папой Карр-лоо, - сказал устало шарманщик. - А ты, типа мне будешь сынок. Да уж, бля, никогда не думал, что у меня будет дитё, тем более - деревянное.  Ну да ладно, уж лучше сын из полена, чем *** из колена. С паршивой жопы, как говориться и шерсти хуй! А тут сынок, ёпт, теперь есть. Ладно, как-нибудь приживемся.

Тут в каморку шарманщика постучали.
- Кто там, бля! – грозно спросил Карр-лоо.
В дверь каморки испуганно протиснулся Джужопе с пузырем какой-то деланной бормотухи.
- А, Сизый нос,  бухло притаранил! - оживился новоиспеченный папа. Силы разом к нему вернулись, он бодро вскочил и взял из трясущихся рук Джужопе батл. Напрочь забыв про своего новоделаного сынка. Джужопе испуганно жался к стене, не сводя глаз с бесновавшегося странного мальчика.
-Да, не киксуй ты, старый пень! – сказал Карр-лоо, заметив, как стремается Джужопе.
- Не ссы в компот, Сизые уши. Эта, типа мой сынок!
- Уж не ****улся ли ты, на старости лет, Карр-лоо или горячка тебя совсем задрочила, пропойцу рваного? Чтоб из дерева, делать себе детей!? Да на *** тебе сдался пляшущий чурбан? Люди то, что скажут,  когда узнают? Скажут, что совсем допился до белки Карр-лоо, раз детей себе из бревен делает. А шмары на что? Всунул бы какой-нибудь про****ушке за пол-литра и все дела! – сказал охуевший Джужопе.
- Но, но, ботало заткни свое! И не *** шнифты пялить, пучерылые. А то за базар гнилой отвечать придется! – пригрозил Карр-лоо.
- Правильно папа, вреж этой сизой роже! Прям в его фуфельный бубен!- весело зачирикал деревянный мальчик.
- Ладно, ладно, - забормотал Джужопе,  испуганно вжимаясь в стену, понимая, что если будет нести дальше подобные прогоны, то быстро огребет хороших люлей.
 Тем временем Карр-лоо уже разливал мутную, веселящую жидкость по стаканам, запах дешевого пола наполнил каморку. Вид льющегося алкоголя заглушил всю вспыхнувшую злобу в мелкой душонке шарманщика. Долив до краев стакан, он уже забыл, что минуту назад хотел отоварить по ****у своего кореша Джужопе.
- Ну, ты, о****ал сизый, чо киксуешь у стены? Прилип своей толстой жопой, что ли? Канай быстрей сюда, пока грев есть.

При виде налитых стаканов, весь страх Джужопе сразу исчез и через пару минут, они с Карр-лоо уже закидывались по второму стакану. Не обращая  никакого внимания и даже периодически давая пинка, деревянному мальчонке, чтоб не крутился под ногами и не дай бог, опрокинул бесценную жидкость.
Когда пузырь был опорожнен,  Джужопе и Карр-лоо откинулись, втыкая от удовольствия. Алкоголь начал долбить в башню. Тут бухарики, наконец-то, обратили внимание на новоделанного мальчика.
- А, что это с носом у скачущей деревяшки? - спросил заплетающимся языком Джужопе.
Карр-лоо пропустил мимо ушей слова «скачущая деревяшка» и уставился на нос сынка.
- Бля, точно! Че то нос, какой-то не такой!
И действительно, нос у деревянного мальчика, мягко говоря, отличался от нормального в разы: очень длинный, толстый у основания и сужающийся к концу.
- Да сынок, захуярил я тебе носище и сам не заметил, срубило меня тогда совсем, заебался топором махать, на последний стежок сил не хватило. Но ничего, давай-ка, мы тебе этот нос отрубим на *** и будет он, как у всех нормальных людей!
- Нет, не надо! – завопил мальчонка. – Пусть лучше останется таким, мне он очень нравиться!
- Епт!- сказал Карр-лоо. - И чё ты с таким длинным носом то делать будешь? Канать по жизни, что ли? Так только сунься на улицу, как все черти и лохи сбегутся смотреть на парня с длинным носом. Погоняло, еще какое-нибудь, голимое придумают. И будешь,  как последний фуцан, с кликухой позорной  чалиться!
- Точно, точно, - поддакнул Джужопе. - Как последний фуцан будет. Все фуфлыжники будут подъебывать за такой нос.
- Ша! - гаркнул Карр-лоо, берясь за топор. - Щас мы быстро уровням нюхальник сынку, до нормального размера.
- Нет! - заверищал деревянный мальчик. - Ни за что! Мой нос, мне нравиться, не хочу другой! Не трогай мой нос папа, не надо!  Я и так нормально проживу с таким носом! – и стал еще сильнее скакать, уворачиваясь от топора Карр-лоо.
Джужопе вжался в угол, боясь сказать слово против, мечущемуся с топором, по каморке, пьяному шарманщику. А еще больше Джужопе боялся, что пьяный Карр-лоо вместо носа мальчонке,  захуячит топором куда-нибудь ему.

 Погонявшись за своим сынком, Карр-лоо почувствовал, что устал и заебался.
- Ну и хрен с тобой, если нравиться, что вместо носа у тебя торчит ***, ходи так.  Только потом мне не предъявляй, типа меня все на улице задрочили и нос этот заебал. Будешь переться с ним по жизни.
Мальчонка довольный, что от него наконец-то отстали, радостно закивал.
После некоторого перерыва папаша сказал:
-Эта, типа, опа! Как тебя там? Слышь, сынок?
- Что папа? - отозвалось успокоившееся и наскакавшееся бывшее полено.
- Ну, это… как тебя? Тьфу, бля! Все мозги я пропил совсем. На радостях, даже имя сынку не придумал. Точно!  Как же мне тебя назвать? - задумался Карр-лоо. – Слышь, Джужопе, как назовем мальчонку?
У Джужопе глаза плотоядно заблестели, а изо рта закапала слюна.
- Назови его «Лапочка», или «Зайчик», или «Поленочко», - сказал, хитро потирая ручки Джужопе.
- На бетон, что ли ты рожден, Сизый ***! Ты чо?! Мальчонку пидорскими погонялами кликать! Так его на улице враз запрягут в зачуханные. Следи, чо говоришь, бесогон. Не то, бля, уебу - зубов не досчитаешься!
- Ладно, ладно, - забормотал Джужопе, - ну назови его «Пень», или «Бревно», или «Долбое». Хотя можно и как-нибудь типа «Мишфуфан», «Васисуй», «Михуил», «Борипень».
- Да, не то. Все это бутер. Погоняло должно быть конкретное, авторитетное, уважаемое. Чтоб сказал, как отрубил. Ну, типа  «Кент», «Лорд», «Кот», «Перстак», «Князь», - высказался шарманщик.
- Ну, **** экибазтуз! Сам тогда, че нить, придумай Карр-лоо, а то скажу, потом по еблищу от тебя получу, - отмазался старый, сизый пес.
- Ладно, Джужопе. Не суй язык, куда собака *** не совала. Какое-нибудь погоняло, впендюрим сынку.
- Папа, папа, - подал голосок деревянный мальчонка.
- Чего тебе? Чо вякаешь? Видишь взрослые рамсят!
- Папа, а можно я буду БУРАТЫНО?!
- БуратЫно? - удивился Карр-лоо. - Хм, БуратЫно?! Чо за кликуха такая странная, БуратЫно? Раньше я такое погоняло не слышал, - и принялся, про себя, анализировать на предмет косячности. Вспомнив, все ему известные пидорские кликухи, погонялы чертей, фуфлыжников, вертухаев и прочего зашкваренного сброда. Шарманщик сделал вывод, что ничего лажового в новой кликухе нет. Да же как-то, по смотрящему, звучит «Бу-ра-тЫ-но».
- Слышь, сынок, а чо значит то это «БуратЫно»?
- А *** его знает папа, но имя уж больно красивое! - ответил мальчик.
- Красивое погоняло, говоришь? Ну ладно, замазали, будешь БУРАТЫНО! - сказал Карр-лоо.
- БуратЫно, так БуратЫно, - вякнул из угла Джужопе.
- Ура!- завопил радостно деревянный мальчонка. - Теперь у меня есть имя. Я БУРАТЫНО!
И принялся скакать с утроенной энергией по каморке, дико вереща:
- БуратЫно! Теперь я  БУ-РА-ТЫ-НО!!!