Па-Де-Детдом

16 октября

Пацан мой вырос. В сентябре пошел в школу – мужик! Он стоически выдерживает пробуждение в семь утра, не открывая глаз завтракает, окончательно просыпается только на улице, пока мы идем к машине. Сажаю его с ранцем на заднее сидение, где он снова пытается заснуть.  Отвлекаю его от дремы джазухой – он точно вырастет любителем босса-новы. Или ненавистником, кто их, малышей, поймет! Безразличным к «латино» он точно не будет.

- Сынуль, не спи!
- Я не сплю, пап!
- Спишь ведь!
- Не, я музыку слушаю.
- Нравится?
- Уху.
- Ясно. Другое что-нибудь поставить?
- Не надо, уже близко, пап.

Приехали. Прощаемся по-мужски – рукопожатием.  Пошел человечек в школу жизни – уроки, ребячьи интриги, борьба за лидерство, незаслуженные обиды и радость микропобед. Все как у взрослых…

Завтра мы с ним едем в детдом – повезем игрушки, которых на антресолях набралась полная коробка от телевизора. Игрушки не битые – парень растет аккуратным, плюс, игрушки вне автомбильно-танкового профиля его мало интересуют. А их всё дарят и дарят! Многое даже не распаковывалось. Выбрали мы с сыном самые  хорошие игрушки и сложили их в  коробку поменьше – от пылесоса.   

17 октября

Мы завтракаем. Сын серьезен как никогда – он едет к детям, у которых нет папы с мамой и нет своего дома.  Он даже чай не допил, ерзает и ежеминутно бегает к коробке с отобранными нами подарками – проверять, не забыли ли чего.  Мы с женой переглядываемся – как хорошо, что он у нас есть!  И что он – такой.

Подарки до машины несет он – сам чуть больше пылесосной коробки, он гордо пыхтит и на мои вопросы не отвечает – занят парень.  Кладем коробку в багажник. Поехали…Минут через двадцать подъезжаем к зданию интерната. Перед воротами стоит «Порш-Кайенн» и пикапчик «Тойота».  Ставлю машину рядом с пикапом, беру коробку, идем к проходной.  Пожилой охранник заглядывает в коробку и говорит, куда идти.  Идем. Сын топает рядом и оглядывается на охранника.

- Пап, а где у него пистолет?
- Спрятал.
- От врагов?
- От НАТО.
- От кого?
- Ни от кого! В ремонт отдал. Стрелял много, испортил.
- А…

Подходим ко второму корпусу – что-то вроде гибрида спортзала с клубом.  Слышна музыка. Идем на ее звуки. Спортзал. Украшен бумажными гирляндами и шарами.  Входим. По периметру зала на гимнастических  скамейках сидит малышня лет 5-8. У каждого малыша в руках блестящий сверток с подарком. Некоторые уже развернули фольгу и разглядывают свои куклы и пистолеты.  Разочаровавшиеся требуют у соседей немедленно развернуть свое сокровище – а вдруг там что-то более интересное!?

В центре зала детдомовская директриса в микрофон благодарит спонсоров – холдинг «Факинг Мани». Чего они там подарили? А, вижу!  Тюки с теплой одеждой и масляные радиаторы.  Ха! По детдомовскому лимиту на электроэнергию гореть этим радиаторам часа 2 в неделю. Утащит домой благодарный педсостав, точно утащит.

Мы с сыном стоим у стенки. Сидящие рядом дети с любопытством смотрят на нас и нашу коробку.  Пальтишки, куртки и масляные радиаторы детворе абсолютно неинтересны – детское сознание далеко от практической пользы предметов.  Им нужно играть, есть разные ребячьи вкусности и познавать мир.  Ставим коробку на пол. Представитель спонсора, полный мужик лет сорока в костюме от Армани, говорит о том, как «Факинг Мани» любит детишек и  поэтому к Новому Году подарит детдому еще и домашний кинотеатр.

- Дети, что надо сказать нашему спонсору?
- Спасиииииииииибо!

Подхожу к директрисе и говорю ей на ухо:

- Здравствуйте, мы с сыном коробку игрушек принесли для ваших детишек.
- Новых?
- Нет, б/у.
- Тогда подождите, после концерта примем.
- Это долго?
- Минут двадцать.

Возвращаюсь к сыну.  Он неуверенно отгоняет от коробки пацана лет пяти, который пытается заглянуть под левую половинку крышки. Я подхожу, и пацанчик ретируется.

- Ну что, пап?
- Через двадцать минут вручим. Сейчас концерт будет.
- Для нас?
- Для всех.

Директриса и представитель спонсора отходят в сторонку и садятся в удобные кресла с подлокотниками.  На одной из скамеек устроен аудиоцентр – у двухкассетника «Панасоник» суетится здоровый дядька. Физрук, что ли? Дядька нажимает «плей» и в центр зала выходит мальчик лет восьми. Физрук опускает микрофон до уровня его рта.  Мальчик начинает петь незнакомую мне песню про майского жука.  В припевах он раздвигает руки и жужжит: «Жу-жу-жу! Жу-жу-жу! Я цветочки сторожу!». По лицу сына понимаю, что и он эту песню слышит впервые.

После «майского жука» к микрофону подходит девочка лет пяти и с почти закрытыми от волнения глазами тараторит стишок про куклу. Ей хлопают, но она не уходит – малышка в ступоре и готовится зареветь.  Долговязая воспитательница в синем облегающем платье (для спонсоров вырядилась?) берет девочку за руку и отводит в сторону.

Следующий номер программы – песня про кузнечика в исполнении трио: двух девочек лет семи и мальчика на год-два помладше (кстати, почему так много детских песенок написано про насекомых?). У девочек – по паре огромных бантов, у мальчика – излишне прилизанные волосы, аж блестят. В ходе песни мальчик поднимает ручки  в позе «хенде хох!» и подпрыгивает – наверное, по замыслу постановщика, он и певец, и кузнечик по совместительству.

Смешные малыши! Доверчивые, грустные и веселые. И уже несчастные, правда, пока их несчастливость не стала стратегической и бесповоротной – у некоторых есть шанс выплыть из этого омута.  И этот шанс им можем дать только мы – взрослые…

Трио заканчивает номер и усаживается на скамейку. Спонсор улыбается и что-то говорит директрисе. В середку зала выходит девочка лет шести в балетной пачке. Лебеденок.  Звучит что-то из «Лебединого озера» и девочка начинает танец.  Она кружится, делает движения ручками, семенит ножками. И вдруг я обращаю внимание на ее лицо – она плачет!  Беззвучно, сжав губы. Кто-то из детей ее обидел прямо перед выступлением – я вижу ехидные ухмылки двух девочек на той скамейке, где только что сидела маленькая балерина.
 


Первая мысль, которая может возникнуть у всякого нормального взрослого – УДОЧЕРИТЬ ЕЕ К ЧЕРТОВОЙ МАТЕРИ! Вторая мысль - а как воспримет это предложение жена, третья - как появление чужой девочки в нашей семье впишется в мироощущение сына?  И еще мыслишка -  а как там у нее с генетикой? Словом, стандартный ход размышлений взрослого, которого за секунду до этого пронзила молния сострадания, жалости и нежности к маленькому беззащитному человечку… И последняя мысль - порыв-порывом, но лучше с этим делом не связываться. У каждого - своя судьба...

Дотанцевала, пошла на место. Села и сидит с кислой мордочкой. Смотрю на нее - и в душе такой водоворот!

Концерт закончился. Спонсор попрощался с директрисой и ушел. Подхожу.
- Я насчет подарков…
- Где они?
- Вот, в этой коробке. Тут все почти новое.
- Спасибо. Передайте их воспитателю – вон он стоит.

Отдаю коробку «физруку». Снова подхожу к директрисе.

- Простите, а как зовут девочку, которая танцевала Лебедя?
- Альбина. А что?
- Да нет, ничего, просто хотел узнать.

Всю дорогу домой мы с сыном молчали – каждый о своем... Жизнь!



6 ноября

Сегодня случайно проезжал мимо того детдома – а его нет!!! Снесли! Территорию огородили, внутри работают два экскаватора – роют котлован под фундамент.  Торможу, обращаюсь к пожилому мужику, стоящему у ворот:

- Здравствуйте. Вы тут работаете?
- Да. А кто вам нужен?
- Никто конкретно. Скажите, ведь тут детдом был недавно?
- Был. Снесли его. Здесь будет жилой комплекс. Элитный.
- А детдом куда, детей?
- Переселили детдом. В бывшее общежитие шиферного завода переселили. Там они сейчас.
- Спасибо.

Сажусь, еду. Перед глазами – Альбина-Лебеденок. И директриса. И спонсор…


18 ноября

Приехал с работы домой. Ужинаем. Сын налегает на «Спрайт» и почти не ест.  Жена включает телевизор. Новости.  Потом как в тумане…голос диктора:

- Сегодня в 7-15 утра обрушилось аварийное здание бывшего общежития шиферного завода, в котором временно располагался детский дом №4. По предварительным данным, при обрушении погибло 14 детей, 20 ранены. Также погибли двое воспитателей. Разбор завалов продолжается. На месте трагедии работает следственная группа прокуратуры…

На экране спасатели. У одного из них на руках – Альбина. Он укладывает ее на носилки и….прикрывает лицо. 

Сердце остановилось.

Потом застучало в висках.