Невыдуманные истории. Подворотничок

Невыдуманные истории. Подворотничок.
Юрий Солей

   Знаете, когда я был в армии, то одна из каждодневных обязанностей солдата - подшивание подворотничка - была для меня почти веселым занятием. И дело не в том, что я любитель вышивания - как раз совсем наоборот. А дело в том, что за этим занятием мне неизменно вспоминалась одна давная школьная история.

   Вот послушайте….

   Однажды, когда я учился в классе шестом-седьмом, я неожиданно прославился на всю школу. А делов-то было всего-ничего -  я принес в класс барельеф розы, который собственноручно вырезал из дерева. Принес, чтобы похвастаться перед одним товарищем, который тоже вырезал всякие фигурки, но только из мыла. Эта роза мне самому очень нравилась. Я увидел её изображение в библиотеке на обложке книги о резьбе по дереву. Я взял эту книгу домой, нашел кусочек пилочки по металлу, заточил его наискосок, как сапожный нож, и за один вечер вырезал такую же розу, как на обложке.

    Эта роза неожиданно произвела фурор в школе. Вначале на большой перемене ко мне бегали все дети даже из старших классов посмотреть на розу. А потом в класс пришел учитель и забрал её на время, чтобы показать в учительской.

    А вот тот мальчик из нашего класса, который вырезал фигурки животных из мыла, против моего ожидания почему-то только искоса глянул на розу, отвернулся и сел на свою парту. И потом долго со мной не разговаривал. Я только потом сообразил, почему.  Он не мог простить мне, что я перебил ему славу. А я и не хотел этого совсем. Просто захотелось поделиться радостью, что тоже смог что-то сделать своими руками.

    Через некоторое время, ко мне подошел один незнакомый мальчик, года на два постарше меня, и начал выспрашивать, как это я умудрился вырезать такую розу. А я и рассказать ничего не могу путнего. А чего тут рассказывать? Взял и вырезал.

   Разговорились мы с этим мальчиком. Просто так – о том, о сём…. В начале он рассказывал мне, что он тоже умелец-рукоделец, и что тоже может делать разные поделки из чего угодно. А потом сообщил он мне, что у него есть книга одна «законная», что лучше быть не может. «Законная» - это по-тогдашнему мальчишескому - хорошая, значит. Словечко «ништяк» гораздо позже уже появилось. А уж «классный» - и того позже.
 
    Обычно книги я брал в библиотеке, и недостатка в книгах совершенно не испытывал. Наоборот! Как заберешься, бывало, между полок с книгами, да как начнешь выбирать…. И эту хочется почитать, и ту. Листаешь, листаешь, хочется штуки три взять сразу, четыре…. Но библиотекарь строгая была, давала строго одну книгу за один раз. И приходилось выбирать всего одну из трёх-четырёх….

    Но тут случай особый был.  Расхвалил он мне книжку ту так, что и у меня глаза загорелись почитать её. Попросил я его дать мне эту книжку. Приятель, конечно, согласился, но при условии, если его мама разрешит.

    Вот я и пришел к нему вечером за книгой, как договорились. Но его мамы дома не было – она куда-то пошла по своим делам. Надо было немного подождать. Ну, чтобы время скоротать, он начал показывать мне свои разные игрушки. Игрушек у него было много и все такие красивые! Приятель доставал их одну за другой и с гордостью показывал мне. К тому времени я уже в такие игрушки не играл, но меня не оставил равнодушным его заводной танк. Танк заводился от ключа, а потом не просто ехал, а еще и жужжал, и стрелял искрами из своего ствола. Такой танк я тогда впервые увидел. И не мог знать я в то время, что такой же игрушечный танк, однажды напугает меня до смерти, да еще тогда, когда я буду совсем взрослым, пройду и армию, и Крым, и Рым. Но об этом потом, в следующем рассказе….   А тогда, я как заворожённый смотрел на искры и готов был заводить его снова и снова.

     Однако, после третьего раза, приятель забрал танк и поставил его на место. Он объяснил мне, что у танка искры быстро стираются. И, к тому же, танк будет мешать ему пришивать белый подворотничок на школьную форму. Я, конечно,  не понял, как танк может помешать ему пришивать подворотничок, но ничего не сказал.

    Оказалось, вот что…. Приятель взял школьный пиджачок и начал расстилать его прямо на половики, которые были постелены на полу. При этом он гордо сообщил мне, что всегда сам подшивает воротнички. Я не мог похвастаться таким усердием, хотя иногда и мне приходилось это делать. Но я делал это обычным способом – держа на весу в руках. И очень я не любил это занятие. В основном это делала мама.

   Но, приходилось и мне… иногда. Дело в том, что в школе на входе стоял строгий санитарный контроль и проверял внешний вид, наличие сменной обуви и чистоту подворотничка.

   Поэтому я сидел и воспринимал новый для себя способ от более опытного товарища. Мне показалось это разумным – расстилать на большой плоскости пиджачок и пришивать подворотничок ровненько и симметрично расположенный.

   Когда я пришивал себе белый подворотничок, у меня всегда выходило, что один конец его торчал гораздо длиннее по отношению к другому концу. И еще часто воротничок с одного боку белел гораздо шире, чем с другого. После таких рукоделий мне целый день приходилось сносить насмешки в школе.

   Да, в общем, что там говорить – «на весу» - плохой способ! Пробовал пришивать, расстелив частично на коленке, но слишком часто колол себя иголкой прямо в коленку или пришивал подворотничок несколькими стежками не только к пиджачку, но и к брючине….

  - Надо так попробовать  - подумал я, а в слух сказал -  Законно придумал! Молодец!
  - Да-а! Я еще не то могу! – и он начал объяснять мне, все премудрости пришивания подворотничков.
  - Иголку надо держать вот так, двумя пальцами, а не всей пятерней, как некоторые. Нитка должна быть не слишком длинной, не слишком короткой. Напёрсток должен быть на вот этом пальце…. – так рассуждал он и одновременно орудовал иглой. В процессе он еще пояснил мне, что пиджачек этот особенный, реликвия, можно сказать – в нём ходил еще его старший брат, который теперь служит моряком на Дальнем Востоке.

   Наконец работа была закончена. Мастер многозначительно произнёс:
  - Вот, так! - он поднялся на ноги и  взял с полу пиджачок.
  - Я люблю пришивать подворотники! – сказал при этом он. Но что-то странное в этот момент произошло – вместе с пиджачком начал подниматься с пола и половик!…. Я не верил своим глазам! Ну не может такой Мастер так опорфуниться!

   Похоже, и сам мастер не мог поверить своим глазам – он смотрел на половик ошарашенными глазами и тянул пиджачок, всё еще надеясь, что половик отцепится самостоятельно…. Но половик не отцеплялся! Он был накрепко пришит к пиджаку….

   Я чуть не упал с табуретки от смеха, а мастер всё еще стоял и пытался как-то исправить положение. Наконец он не выдержал и, наступив на половик ногой, начал изо всех сил отрывать пиджак от половика. Раздался треск разрываемых ниток, и…. О, ужас! В руках  мастера я увидел немыслимую конструкцию из полуразорванного пиджачка, полуоторванного воротника и половика…. Всё это свисало до самого пола.

   В этот момент в комнату вошла его мать, сухонькая пожилая женщина, и сразу всё поняла. Она вначале онемела от содеянного, а потом…. Потом она начала кричать на него тонким визгливым голосом. Из её крика я узнал многое. Например, то, что подворотнички приятель никогда в жизни не пришивал, и что руки и голова у него торчат из задницы.

  Я понял, что книгу в этой ситуации просить будет совсем некстати, и я тихонечко слинял из их квартиры.

  И не подозревал я тогда, что через много лет, мне придется пришить столько подворотничков!!! Но это будет уже в армии. И когда я пришивал  к своей гимнастёрке очередной подворотничек, моё настроение неизменно подималось, и я улыбался, во всех подробностях вспоминая этот случай.


PS: На фото стою я с подшитым подворотничком и красным галстуком. Как раз пошел в школу, и папа меня сфотографировал.
28.12.08