Ангел небесный продолжение 6

Часть II. Жизнь. Свободное плавание

- Ромка! Ромка! Иди сюда! Ну, Ромка. Не слышит. Совсем оглох от своей музыки, – звал Курицына голос, Ромка обернулся и увидел Риту. Она стояла у окна в цветастой кофточке и насмешливо смотрела в его сторону. Откуда она здесь? Ромка рванулся навстречу, расталкивая и пробиваясь сквозь толпу, которая словно нарочно встала у него на пути. Через мгновение они уже стояли рядом, но последний шаг Ромка сделать не решался, боялся подойти, не веря происходящему, и он застыл в неловком удивлении.
- Как ты меня нашла? Что ты здесь делаешь?
- Тебя искала. Вот, нашла. Ты не рад?
- Рад, конечно, что ты. Я тоже тебя искал, - Ромка замялся, - но не нашел. Ты прости меня за тот случай, когда я сбежал. Но мне действительно надо было идти. Я опаздывал.   
- Да уж, - засмеялась по-детски Рита, - тебя будто ветром сдуло. Ты не представляешь, как я на тебя тогда разозлилась.
Ромка покраснел.
 - А сейчас?
- Что сейчас?
- Сейчас не злишься?
- Если бы злилась, не пришла.   
Рита подняла на Ромку теплый, благодарный взгляд.
- А ты молодец. Просто волшебник! Я не думала, что скрипка может так играть, даже заплакала. Вот слезинка на щеке осталась. Примерзла.
- Сейчас мы ее вытрем. Можно? – Ромка коснулся ладонью щеки Риты, где блестела крохотная капелька. – Все, ничего нет.
- Что будем делать? – спросила Рита.
- Не знаю.
- А пойдем танцевать.
- Я не умею.
- Вот не поверю, что музыканты не умеют танцевать. Идем, научу, - и Рита решительно потащила Ромку в глубь зала, туда, где в жуткой тесноте кружились, отдавливая в смехе друг другу ноги и без причины толкаясь, празднично одетые молодые пары, мелькали улыбки, звучала музыка и где само пространство было пропитано ожиданием восторженного, радостного и такого желанного всеми счастья. Молодость и талант под руку со счастьем - что может быть слаще?

Позже эти пробежавшие как один миг часы выпускного вечера Ромка запомнил на всю жизнь. Может, потому что позади остались бесконечно тянувшиеся годы интернатской учебы, и с ними вместе кончились музыкальные мучения, а, значит, не будет больше экзаменов, репетиций, ненавистной гусыни, ничего не будет, а только свобода и бесконечно счастливый мир. К тому же он закончил интернат с отличием, лучше всех и впереди у него вставала Москва, далекая, манящая, притягивающая к себе неизвестностью и ожиданием новых музыкальных вершин…
И именно в тот вечер Ромка, находясь в вихрящемся беспокойстве, ощущал себя на краю пропасти, один шаг и он соскользнет вниз, в пугающую пустоту и ничто ему уже не поможет, даже девушка, которая сейчас была рядом, и которую он, как ему казалось, любил больше своей жизни. Откуда возникло, пришло это ощущение, Ромка не знал, не мог себе объяснить. Беспокойство росло, накатывалось как солнечное затмение, захватывая все пространство.

- А говорил, что танцевать не умеешь, - Рита облокотилась на подоконник, расправляя и убирая со лба мокрые волосы. – Жарко тут у вас.
- Топтаться на месте – не значит танцевать, - ответил Ромка. - Есть хочешь?
- Не знаю. Наверное.
- Когда ты ела последний раз?
- Утром. 
- Тогда пошли, - Ромка взял Риту за руку и с силой повел к выходу. Рита с удивлением посмотрела на Ромку.
- Куда ты меня тащишь?
- В кафе, в “Космос”.
- А выпускной вечер, интернат? Ты опять не сбежишь?
Ромка неожиданно вдруг сорвался на крик:
- Вот возьму и сбегу, если тебе так хочется! Что ты меня этим попрекаешь!
- Ромка, но я же не нарочно! Просто вспомнилось. Что с тобой?
Но Ромка уже не слушал ее, выскочил во двор, хлопнув дверью, и пошел к интернатской ограде, размахивая футляром. Рита вышла во двор, остановилась.
- Ну, и иди в свой “Космос” один, без меня. Иди, скатертью дорога. А я домой пойду. Встретились, называется.
И задрожала худенькими плечиками обиженно и беспомощно. Вот и верь этим мальчишкам после этого. А она так ждала его, искала, а он? Вот уйду, будет тогда знать.   
Ромка прошел десять, пятнадцать шагов, потом обернулся, словно его что-то толкнуло. Что случилось, что он такого сказал, почему Рита плачет? Земля словно провалилась, ушла из-под его ног, и Ромка в испуге бросился к Рите, зашептал скороговоркой:
- Ну, прости, прости меня. Не знаю, что нашло на меня. Не плачь. Не надо. Я не хотел тебя обидеть. Прости меня. 
- Ладно уж, прощаю, - Рита, всхлипывая, недоверчиво посмотрела на Ромку сквозь слезы. - Только больше не убегай.
- Не буду, - сказал Ромка и протянул руку для примирения. Рита положила в нее свою маленькую, дрожавшую ладонь, они вышли за ограду, пошли вдоль мелькающих железных прутьев, оставляя в стороне цветущий двор, учебный корпус с освещенными окнами, шумное и теперь уже чужое веселье. Стало тихо и светло, все успокоилось, разгладилось и стало как будто легче дышать. 
Помолчав, Ромка сказал:
- А  ко мне мама не пришла. Я ждал ее, а она не пришла.
- Забыла, наверное.
- Разве такое можно забыть? Выпускной вечер бывает раз в жизни!
- Все у нас раз в жизни. Может, с ней что случилось?
- Не знаю. Места себе не нахожу.
- Ну, так пойдем к ней сейчас и все узнаем.
- Нет, домой я не пойду. Не хочу. Мы же хотели пойти в “Космос”?
- А мы и идем в “Космос”. Ромка, ну что с тобой? Это музыка на тебя так повлияла?
- Не знаю. День какой-то сумасшедший сегодня, в голове шумит.
Они вошли в парк, центральная аллея встретила их празднично горящими вечерними фонарями, гуляющими парами, звоном молодой листвы распустившихся тополей и кучками мусора, стыдливо темнеющими на неприбранном газоне. Вот и еще одна весна пролетела, подумала Рита, сошел снег, обнажая землю, обновляя и очищая все вокруг, а в душе почему-то пусто и тоскливо. Никак не удается угадать нужное настроение, порадоваться, когда весело и действительно все хорошо, всегда настроение подставляет такую ненужную подножку. И почему так происходит? 
Рита не заметила, как они вышли из парка и уже на выходе, возле ворот, она увидела и узнала скамейку, ту самую, где сидела под Новый год, и где ее впервые увидел Ромка. Скамейка стояла на том же месте, вдавленная алюминиевыми ногами в треснувший асфальт. Рита украдкой посмотрела на Ромку, узнает ли он место их встречи. Ромка улыбнулся и кивнул Рите. Узнал, конечно же, узнал. Господи, как хорошо!

- Что будем заказывать, молодые люди? Через два часа кафе закрывается. 
Не сговариваясь, Ромка с Ритой посмотрели друг на друга и дружно рассмеялись. Стоило войти в кафе, как все повторилось - снова они за тем же столиком, снова им говорят, что кафе закрывается, и ничего не изменилось, вечер, их первый вечер, самый лучший, продолжается. Новый год давно прошел, а вечер все не кончается, будто время остановилось, чудодейственно удлиняясь и растягиваясь. И Рита впервые за весь день почувствовала облегчение и то самое настроение, которое она ждала, наконец-то пришло, посетило ее, окутав восхищением и удивительной, непередаваемой радостью.
- Смеяться долго будем, молодые люди? Что я такого смешного сказала? – нахмурилась официантка.
- Все, все, мы больше не будем, - торопливо и старательно выговорила Рита, проглатывая остатки смеха. – Значит, так. Что будем  заказывать?      
И посмотрела на Ромку, насколько смогла серьезно. Ромка с важным видом произнес:
- То же, что и тогда. То есть, - он выдержал паузу и продолжил. - Шампанское, фрукты, бефстроганов с картошкой и лимонад. Да, и сто граммов водки. Нет, сто пятьдесят.
- А не много будет, молодой человек? – официантка, казалось, не понимала, по какому поводу праздник. Слишком молод паренек, чтобы с эдаких лет водку хлестать. Надо бы предупредить.
 - Женщина, - торжественно и громко провозгласил Ромка, вставая, - только что я закончил музыкальный интернат. С отличием. Поэтому сегодня мне, то есть нам, можно все. Несите.
И веселье грянуло, покатилось цветными резиновыми мячиками по стершимся бетонным ступенькам, наполняя гулом затерянный в детстве лестничный пролет, с которого до дрожи в поджилках волнующе было наблюдать за сумасшедшим полетом уменьшающихся и мелькающих точек.
- Как вкусно! – уплетая горячее за обе щеки, сказала Рита. - Никогда бы не подумала, что обычная картошка может быть такой ароматной.
- Когда голоден, все вкусно, - по-взрослому заметил Ромка. - Ты ешь, ешь. Сегодня наш день. Если не хватит, закажу еще. Шампанского хочешь?
- Не надо, а то я лопну, - засмеялась Рита. – Сейчас доберу остатки и пойдем танцевать. Еще две ложечки…
- Опять танцевать? – наморщился Ромка. – Не люблю я это, топчешься на месте без дела. Лучше уж музыку слушать, - он вдруг оживился, завертелся на стуле. - Смотри, музыканты. А я думал, в кафе только записи магнитофонные. Интересно, что они будут играть? Эх, жаль, скрипки у них нет. Без скрипки какая музыка…
Тем временем на эстраду вышли двое. Один взял гитару, сел на стул и стал играть, пробовать аккорды, тут же подстраивая гитару и подтягивая ослабленные струны. Второй включил клавишный синтезатор, поставил микрофонные стойки, проверил микрофоны, раз-два-три, отрегулировал тембр, громкость звука, наконец, включил ритм-машину, выбирая подходящий размер и рисунок первой, вступительной пьесы. Наконец, поиски окончились, на секунду все смолкло и зазвучала босса нова – приятная, легкая, расслабляющая. Клавишник посмотрел на гитариста, тот встал, подошел к стойке, взял первый аккорд, как бы сверяя тональность, и запел. Потекла, побежала неторопливо и страстно мелодия всех времен и народов - бэса ме, бэса ме мучо…    
- Пойдем, - Ромка посмотрел на Риту.
- Ты же не хотел танцевать.
- Я не танцевать, просто подойдем поближе к музыкантам, послушаем.
- Просто подойдем! – Рита не утерпела и передразнила Ромку. - Не хочешь танцевать, иди один. Ну, как ты не поймешь, мне очень хочется танцевать. И только с тобой.   
- Ладно, пошли, - уступил Ромка. – Только поближе к музыкантам.
Они вышли в полутемный зал, заполненный плывущими как парусники в заливе танцующими парами. Пары двигались вплотную друг к другу, приткнуться было абсолютно некуда, но Ромка разглядел пустой уголочек возле эстрады, в метре от музыкантов, и повел туда Риту. Нырнув в свободное пространство и защитившись темнотой, Ромка почувствовал себя значительно уверенней, и, набравшись смелости, он поцеловал Риту, коротко и неумело. Словно в оправдание за то, что так долго не соглашался на танец. Рита улыбнулась, положила Ромке на плечи жаркие руки, Ромка обнял ее за талию, и они закружились, поплыли в сладостном и бесконечно-пьянящем танце. И снова волна счастья окутала Риту, погрузила в тихий и томительно-нежный сон. Боже, только бы это не кончалось!

- Хорошо играли. Только однообразно, - пожимая плечами, сказал Ромка. Синтезатор смолк, и пары потянулись каждая к своему столику.
- Что ты сказал? – ответила не сразу Рита, все еще находясь в сладком забытье.
- Скрипки им не хватает, вот что.
- А. понятно. Ну, так сыграй с ними. Ты ведь умеешь, ты мастер.
Сказав, Рита не подумала о последствиях, ни о чем не подумала. Просто сказала и все. Но Ромка уцепился за мысль как тонущий за соломинку.   
- А ведь точно! Сыграю! Пойду, поговорю с ними. Вдруг согласятся?
- Да ладно тебе! Я пошутила, не ходи. Ромка, слышишь? Закажи лучше шампанского.
- Сыграю и на полученные деньги закажу. Я пошел!
Подхватив футляр со скрипкой, Ромка пропал среди танцующих. Вскоре он появился на эстраде, поговорил с музыкантами, объясняя и что-то возбужденно доказывая, наконец, достал скрипку, провел смычком по струнам и к микрофону шагнул гитарист.
- Господа! Прошу внимания, у нас сольный номер. Рома Курицын, наш гость, исполнит второй танец Брамса. Он посвящает его своей девушке Рите. Прошу учесть, Рома - лауреат областного конкурса скрипачей. Такой молодой и уже звезда. Просим! – театрально взмахнув рукой в сторону Курицына, гитарист пошел в подсобку отдыхать, вслед за ним ушел и клавишник.
Эстрада опустела, на возвышении остался один Ромка. Кафе оживилось, загудело, кто-то шутливо захлопал, крикнул, давай, парень, не смущайся. Но Ромка и не думал смущаться. Он не стал дожидаться, пока в помещении стихнет, кафе не академический зал и можно не церемониться, взял осторожно первую ноту, за ней увереннее вторую и мелодия нехотя и волнующе полилась по залу, зазвучала нежно, тяжело и печально, захватывая понемногу невесомую и прочную власть над слушателями. В зал вышли и замерли, столпившись, у служебного входа официанты, повара, какой-то другой обслуживающий персонал, подвыпившие посетители за столиками отложили свои разговоры, отставили в сторону бокалы и с удивлением и недоуменно слушали вдохновенное исполнение неизвестного молодого человека. На скрипке здесь еще никто не играл.
Когда Ромка окончил играть и опустил скрипку, кафе разразилось громом аплодисментов, но уже не шутливых, а вполне настоящих и восторженных. Люди аплодировали всюду, стоя за столиками, в проходах, один из посетителей, еще не старый интеллигентного вида мужчина, не удержав, видимо, нахлынувшего потока эмоций, рванулся к эстраде с бутылкой и двумя стопками.
- Дорогой ты мой! Это было бесподобно! Никогда еще такой скрипки я не слышал! А я в уж в музыке разбираюсь, поверь. За это надо выпить. 
Посетитель поставил стопки на синтезатор и хотел было уже разлить в них водку, но ему помешал мужчина в сером костюме.
- Ему нельзя! – защитил Курицына мужчина, накрывая рукой стопки. – Да и вам тоже хватит! Идите к себе, за свой столик.
- Да я только поздравить, - пробовал возмутиться поклонник, - что вы, в самом деле? Радостью нельзя поделиться…
- Да идите же вы, радость, - мужчина оттолкнул посетителя и, убедившись, что тот, наконец, ушел, обратился к Курицыну. - Молодой человек, вы не согласились бы поработать в нашем кафе?
  Ромка просиял. Так сразу? Вот это номер! Здорово.
- Если только немного, - смущенно ответил Ромка.
- Сколько, например? Месяц сможете нам уделить?
- Месяц? Смогу. А сколько дней в неделю надо играть?
- Для начала, скажем, дня два. А там посмотрим. Все будет зависеть от выручки.
- А сколько…
- Вы хотите спросить, сколько будете получать? Я правильно вас понял?
- Да, - замялся Ромка. – Мне деньги нужны.
- Деньги всем нужны. Двести рублей в неделю вас устроит?
Ромка задумался. Деньги были как деньги, но можно ли прожить на них неделю? И потому молчал, не зная, что ответить.   
Ромкино молчание было истолковано собеседником на свой лад. 
- Хорошо, - сказал мужчина, – пятьсот и на этом остановимся. Что вы молчите, молодой человек? Вам, что и этой суммы мало?
- Нет, нет, достаточно, - выпалил Ромка, испугавшись, что мужчина возьмет назад свое предложение. – Этой суммы достаточно.
- Константин Эдуардович, заместитель директора заведения по маркетингу, – человек в костюме, наконец, улыбнулся и протянул для приветствия руку. 
- Ромка. Рома Курицын, - смутился Ромка и протянул в ответ свою руку.
- Вот и познакомились. Где ты научился так играть?
- В интернате.
- Ах, да! – воскликнул Константин Эдуардович, - это же ведь про тебя писала областная газета! Как же я этого не понял? Тогда нам определенно повезло. Пойдем, с музыкантами тебя познакомлю.
- А можно, я еще сыграю? Может, кто из посетителей заказ сделает? Я не один, с девушкой, а на шампанское не хватает, - краснея, признался Ромка.
- Ну, ты шустрый парень. Возьми мои, считай авансом. И мой тебе совет, иди домой. Тебе уже хватит.
И Константин Эдуардович протянул Ромке пятьсот рублей.
- Спасибо, - опять, краснея, ответил Ромка.
- Спасибо в карман не нальешь, - отшутился менеджер, отмечая про себя, краснеет, значит порядочный, не подведет. – Ладно, иди, придешь через два дня, в это же время. Нет, пораньше, часов в семь. Не забудешь?   
- Не забуду. Ну, я пошел?
- Иди, - напутствовал Курицына будущий работодатель, и Ромка сорвался с места точно угорелый.
- А скрипку мне оставил? – улыбнулся Константин Эдуардович.
Ромка на полном бегу развернулся, схватил футляр, как же он мог забыть скрипку, крикнул, спасибо, и, не останавливаясь, полетел к столику, где его ждала радостная, хотя немного и озадаченная Рита.   
- Ты чего так долго? Сыграл и пропал. Я жду, жду, а его все нет. Кто этот мужчина? О чем вы говорили? – Рита, буквально, засыпала Ромку вопросами.
- Ритка, живем! Меня взяли на работу! Вот деньги, смотри, - Ромка ничего не чувствовал, его просто распирало от внезапно свалившегося счастья. Словно мир вокруг заходил ходуном, завертелся быстрее обычного. - Надо же, повезло!
- Да не кричи ты, садись и все объясни толком. Ну, садись же.
- Хочешь шампанского? – Ромка плюхнулся в кресло, горя желанием тут же  потратить все деньги, доставшиеся ему так легко. Игру на скрипке он не считал за труд.   
- Уже не хочу.
- Но ты же хотела? Просила меня заказать шампанского, помнишь?
- Да ничего я не хочу. Пошли лучше домой, - сказала Рита. – Устала я от этого шума, от музыки и от твоих разговоров тоже устала. Пошли.
- Нет, теперь я никуда не пойду. Будем гулять. Официант, водки! – и Ромка посмотрел зло и разгоряченно в сторону Риты, которая отвела глаза. – Если не хочешь шампанского, тогда я буду пить водку.
- Тебе хватит, смотри, ты уже пьяный.
- Ну и ладно, какое тебе дело?
- Ромка, да что с тобой? – испугалась Рита. – Такой веселый был, радостный. Что с тобой случилось? Опять музыка повлияла?
- Ничего не повлияла, просто хочу выпить. Радость у меня, понимаешь? Меня взяли на работу. Да ничего ты не понимаешь.
Ромку понесло, и он уже не мог остановиться. Плотина примерного поведения, державшаяся на вбитой интернатом привычке и не окрепшей еще силе воли, рухнула, и бурный поток неуправляемых чувств вырвался наружу, хлынул, растекаясь по организму и затопляя его. Но Ромка этого не замечал, ему даже нравилась его новое состояние.
- Значит, мужчина тот предлагал тебе работу? – спросила Рита.
- Ну, да. Поняла, наконец, - Ромка забарабанил пальцами по столу. – Почему не несут водку?
- Ромочка, миленький, - Рита погладила Ромку по руке, - не сердись. Я все понимаю. Не пей, пошли домой.
- Слушаю вас, молодые люди, - к столику подошла официантка. – Что будете заказывать?
- Водки, - глухо буркнул Ромка.
- А закусывать чем будете? Без закуски не принесу, - уперлась официантка. – До закрытия кафе осталось двадцать минут, а вам выпивку подавай. Развезет, кто отвечать будет? 
 - Это вас не касается, женщина, - ответил Ромка. – Несите заказ. Желание клиента – закон.
- Если будешь буянить, позову милицию, - неожиданно тихо сказала официантка. – Думаешь, раз на скрипке научился играть, то, значит, тебе все можно? Мигом отсюда вылетишь, интеллигенция.
Ромка вскочил в недоумении и ярости. При чем тут скрипка? И кто здесь буянит? Кто она такая, эта официантка, чтобы учить его? В интернате учителей хватало, теперь здесь учат. Нет, это уже перебор выходит. Внутри у Ромки закипело и он взорвался.
- Кто буянит, женщина? Зови свою милицию. Пусть она принесет заказ, если вы не можете. Иди, зови.
- Ромочка, пойдем, не спорь с официантом, она при исполнении, - вмешалась Рита, удерживая Ромку от необдуманных действий. – Пойдем домой, ко мне, посидим…
- Нет, пусть принесет, что ей трудно? Тогда я сам принесу, - кричал, отбиваясь от Риты, возбужденный Ромка. – Я же не прошу бутылку, всего двести грамм. Я и закуску заказать могу, салат, например, мясной. Рита, будешь есть мясной салат?
- Ничего я не хочу, Рома, пойдем домой! – заплакала Рита.
- Парень, давай по-хорошему, - смягчилась женщина, видя, что паренек пошел вразнос и сам уже не остановится. – Я все понимаю – выпускной вечер, девушка, новые впечатления, но зачем же биографию марать? Ты же порядочный, не как некоторые. Милиция, она же не посмотрит, кто ты, отличник или шпана, скрутит и в отделение. Шел бы ты домой. Вот и девушка тебя уговаривает. Не с этого жить начинают…
- Много ты понимаешь, гусыня. А, черт с тобой. Пошли, Рита, - Ромка махнул рукой и с потемневшим лицом пошел из кафе. Выпускной вечер был испорчен. Хотелось все бросить и напиться. И хотя Ромка не знал, что это такое напиться, но именно эта мысль казалась ему сейчас единственным выходом.
- Извините его, он не в себе. День такой, одно на другое наложилось и вот. Спасибо вам, - поблагодарив официантку, которая не стала звать милицию, Рита побежала вслед за Ромкой, держа в руке скрипку, про которую опять забыли. – Рома, Ромочка, подожди…
- Понимаю, - грустно улыбнулась женщина, – у самой такой же балбес растет. Дай Бог нашим детям счастья. Дай Бог… 

Последнее, что помнил Ромка – он выходит из магазина с бутылкой вина, ищет Риту, ее нигде нет, где она, ушла, почему, он обидел ее, спотыкается о камень, черт, откуда он взялся, падает, бутылка выскальзывает из рук, летит на асфальт, он летит вслед за ней, натыкается головой на что-то твердое, что это, скамейка, повезло, угол тупой, и все, тишина, темнота, покой…

(продолжение следует...)