Моим друзьям посвящается.
Андрей Негривода
ПОЛЁТ ЗА МОРЯ…
(скитания Филина)
Книга вторая
* * * * *
От автора
«Я имею вам сказать, таки здравствуйте!», как говорят в Одессе!
Вот мы и встретились опять, мой дорогой читатель. И, слава Богу!..
Надеюсь, что ты держишь в руках эту книгу потому, что тебе не безразлична дальнейшая судьба старого вояки Филина, теперь уже Кондора, сержанта Французского иностранного Легиона Алена Ферри. Парня, который уже решил, было, навсегда расстаться с армией (не конкретной, а вообще с армией) и не смог этого сделать, потому что… Потому, что эту грязную работу кому-то тоже нужно делать – «люди разные нужны, люди разные важны»… И ещё потому, что он чувствовал на своих плечах жестокий груз вины, за потерянную человеческую жизнь, а как быть в мире со своей совестью, если бросить всё, опустить руки и как страус спрятать голову в песок? Да никак! Просто нужно продолжать жить и не повторять совершённых ошибок. А совесть… Да не важно ей, твоей совести, если она есть конечно, что всё произошло не по твоей вине и помимо твоей воли – ты военный профессионал, прошедший уйму войн, награждённый кучей наград, обязан был предусмотреть всё и спасти всех!.. И что оставалось нашему герою? Не вопрос – попытаться искупить свою вину и успокоить свою совесть единственным способом – служить дальше. «Если не мы, то кто?» был его девиз в бытность службы в Отряде специального назначения «Витязь»… И тот ночной звонок легендарного генерала Жерарди простому сержанту в другую страну с личной просьбой вернуться в братство «Диких Гусей» в сущности ничего не изменил, а лишь ускорил процесс – Андрей уже и так всё для себя решил сам давно и бесповоротно… И он вернулся…
Ну, что?
Последуем и мы за ним?
Тогда. «Марш-марш вперёд, труба зовёт!»…
Поехали!
* * * * *
Пролог
Лето 2006 года.
Ух, какое это было лето! Феерическое! Яркое и незабываемое! Не все три месяца, правда, а только десять июльских дней – их, Андрея и его Иришки, отпуск, но этот десятидневный праздник удался на славу. Они нежились под ласковым Одесским солнцем, купались в тёплых водах родного Чёрного моря, гуляли по бульварам и улицам цветущей Одессы и наслаждались всем этим южным чудом. И друг другом… Ах, как сразу расцвела и похорошела (хотя, кажется, куда уж больше хорошеть такой красавице?) Иришка, вырвавшись из серой и деловой Москвы, в такою яркую и беззаботную, летнюю Одессу. Но факт этой метаморфозы был на лицо!.. Массажист, работавший на частном пляже и который, с благословения Андрея и под его пристально-строгим взглядом, показывал «мастерство» своих пальцев на спине Иришки, сказал, что этой девушке двадцать, максимум двадцать два года! И как же он был удивлён своей ошибке, (хороший массажист может определить возраст пальцами, по состоянию кожи – упругость, эластичность и т.д. и т.п. – с вероятностью ошибки максимум в полгода), узнав, что ей уже в ноябре исполнится тридцать… Ошибшийся в отношении тебя профессионал – это знаково! Да и Андрею в первый раз за последние несколько лет дали не «сорок три – сорок четыре», а его родные тридцать восемь…
Им было хорошо! Хорошо быть вместе. Просто хорошо…
А родители Андрея… Ну, что? «Мама Аня» и «Дед Лёша» были просто счастливы. По своему по-стариковски, радуясь тому, что их неугомонный, «непутёвый» сын нашёл, наконец-то, своё счастье. И это было абсолютной правдой! Филин действительно был счастлив как никогда, чувствуя, зная, что эта девушка и есть, на самом деле, та его половинка, которую он так долго искал.
Андрей был счастлив безмерно! И грустил одновременно… И на ту грусть были свои причины.
Родители… Он смотрел на этих полных энергии стариков и понимал, что они тоже расцвели только сейчас, когда к ним на голову свалились сын с невесткой. Расцвели, как розы или тюльпаны – красивые, молодые, упругие… Но пройдёт десять дней и опадут лепестки… Андрей видел и понимал насколько эти двое стариков, трудившиеся всю свою жизнь, словно негры на плантациях, стали старыми. «Ма» разменяла 68, а «Дед» ещё весной отметил 75… И Андрей молил Бога о том, чтобы он дал его старикам бодрости, здоровья и жизни… Хотя бы лет по десять-пятнадцать на каждого… «Я выйду на пенсию, когда ты мне внуков привезёшь! Вот тогда и будет чем заняться!..» – говорила «мама Аня», а отец, как всегда немногословный, добавлял: «Пусть приезжают – накормим, обогреем – не чужие, чай…»…
Его дети… Машенька и Максим… Это и была вторая причина его тихой грусти.
Он вот только сейчас вернулся из Израиля, проведя и посвятив всего-то неделю своей детлашне. Андрей поехал в ненавистную ему страну с единственной целью – своих увидеть детей.
Маша. Машенька. Уже такая совсем взрослая. Пятнадцать с половиной – переломный возраст… У неё уже есть первая любовь с именем Владимир, восемнадцати лет от роду. И что самое «смешное» – эта любовь тоже родом из Одессы!.. Андрей был поражён этим открытием! Из всего, такого огромного выбора, его доча нашла себе «занозу сердечную» не просто русскоговорящего парня из бывшего Союза или, даже, Украины – он был одесситом!.. И что это было: корни одесские, юношеская ностальгия или «юношеский протест» у неё? Кто знает? Андрей так и не понял. Да и надо ли?..
«Бог ты мой. – Думал он, глядя на этот «распускающийся розовый бутон». – Ты уже такая взрослая, Машенька моя! Боже ж ты мой!!!»
- Ты мне хоть дашь до сорока лет дожить, не став дедушкой, а, Масюнь?
На этот вопрос она не ответила ничего. Просто промолчала, улыбнувшись хитро и немного грустно…
«Нет, не даст… – Понял он. – Судя по всему… Эх! Детки-детки… Куда ж вы торопитесь?..»…
И Максим. Максимушка его… Этот юноша, в свои три с половиной, вымахал до 110 сантиметров в росте, имел 35 сэмэ в плечах, 57 в объёме талии и носил 29 размер сандаликов. Без единого грамма жира! Маленький гигант… Алёша Попович… «Может и правда. – Задумался, было, Андрей. – Его нужно было назвать в честь «Деда Лёши»? Геракл ты мой родной!»… С Максимом Андрею было намного сложнее. Морально. Он уже, вошедший в возраст «Почемучек» задавал совершенно взрослые вопросы:
- Папа! А ты меня любишь?
- Конечно, сына! Я люблю тебя!
- А когда ты перестанешь быть один?
- Как это один, Максик?
- Ну, ты же без меня! Когда ты будешь вместе со мной?
Вот вопросище, а?!.
- …Папа!
- Что, сына?
- А когда ты будешь со мной жить?
- А ты хочешь?
- Конечно! Ты же мой папа! И я тебя люблю!!!
И как было объяснить этому карапузу, те, такие сложные жизненные хитросплетения между мужчиной и женщиной, между его отцом и матерью? Те обстоятельства, которые развели их в разные стороны, оставив на этом перекрёстке не по годам умного мальчугана, их сына?.. И Андрей, так и не простивший Лину, да и не собиравшийся этого делать, был безмерно благодарен ей за то, что у его Максимки был, всё же, один папа – он, Андрей. Не взирая на тех, кто был с ней после него. У Максима был папа Андрей, и это было главное. И Максик ждал своего папу и надеялся, в своих детских мечтах, на лучшее. Да и Андрей… Надеялся, на то, что ему удастся, всё же, когда-нибудь, самому растить своего сына, делать их него мужчину, а не размазню… И без Лины!.. Он очень надеялся на то, что его Иришечка станет когда-нибудь для его Макса не мачехой, а матерью… Пути Господни неисповедимы!..
Вот так и грустил наш герой. Даже тогда, когда смеялся. Даже тогда, когда... Он грустил очень глубоко в себе. Так глубоко, что даже его, такая проницательная Иришка, так ни о чём и не догадалась. До самого окончания их совместного отпуска...
12 июля что-то произошло и Израиль начал военные действия против Ливана… Опять против Ливана… Спустя 6 лет после вывода оттуда своих войск... А 14 июля, когда они с Иришкой уже ехали в купе, в скором поезде, в направлении Москвы, Андрея догнала SMS-ка от Лины из Израиля:
«Надо что-то думать. Как-то выезжать отсюда – у нас война!»
И началось говно.
Андрей пытался объяснить, нащёлкивая на своём мобильнике бесконечные SMS-ки, что он Готов позаботиться о своём сыне, потому что он маленький и беспомощный, а взрослые обязаны заботиться о себе сами. Но наталкивался на стену непонимания. И это было ужасно и противно!..
И были ещё две недели.
Две недели, за которые нервы Андрея, которые и так-то были не совсем в порядке ещё со времён «Витязя», пошли в совершеннейший, как говорят моряки, раздрай. Он ругался, кричал на свою Иришу, а один раз довёл её до того, что девушка ушла на сутки из дому и ночевала в гостинице… И как же ему было объяснить, что сейчас все его мысли были только там, в этом долбаном Израиле, со своими детьми. И с Господом:
«Господи! Господи! Почему?! Почему ты даёшь моим детям сейчас пережить то, что я переживал всю свою жизнь – войну?! Ведь они ещё малы и совершенно не Готовы к таким испытаниям, ни морально, ни физически! Ты даёшь это испытаниям моим детям за мои грехи? Им?! Малым и неразумным?!. Но почему им?! Пусть, лучше мне! Мне, такому грешному и погрязшему в войне, старому дважды пенсионеру от войны! Мне – прожжённому и абсолютно «повёрнутому» на этом действе, старому Псу Войны! Я Готов, Господи! Я Готов пережить всё это ещё не один раз, и сдохнуть Готов на войне, как это и положено псу, воспитанному для боёв, только дай спокойную жизнь моим детям, Господи Всемогущий! Молю тебя, Иисусе Христе – пусть испытание сие падёт на мою голову, а не на голову моих детей – я приму его безропотно, ибо война – мой крест. Смилостивись, Господи Всемогущий, над детьми пса Твоего, Андрея! И я приму без роптания из рук твоих любую кару!..»
Кто знает, но может быть именно эти мольбы, и были услышаны. А может, и нет… Но 30 июля по телевидению в очередных новостях сообщили о том, что Израиль начинает вывод своих войск из Ливана…
Две недели. Две! Но эти безумные дни внесли в жизнь Филина очень многое. Эти дни чуть было не стали разрывом между ним и его любимой Иришечкой, потому, что… Как было ему объяснить, какие найти слова, что бы стало понятно, что и его дети и она стоят рядом и любит он их одинаково сильно. Так же сильно, как ненавидит самого себя! И никто из них не может быть на первом месте – в сердце Филина это самое, «Первое место», они занимали все вместе!..
Израильская бодяга пошла на спад, а Андрей уже не мог остановиться – его мысли опять завертелись в вихре воспоминаний. Всё это всколыхнуло, успевший было осесть ил, и опять, где-то очень глубоко внутри себя, он стал переживать то, что было уже давным-давно пережито и пройдено… Психиатрия – очень сложная и, наверняка, ещё далеко не полностью изведанная наука. Особенно, если в приложении к Таким мозгам, мозгам человека жившего войной…
Филин опять окунулся в мир своих воспоминаний…
Часть первая.
«Bon voyage, Kondour! »
* * *
В ресторане "Москва" снова скрипка поет
И шампанское льется в бокалы.
Отставной капитан наливает и пьет,
На танцующих глядя, устало.
Папироска дымит, синей ниточкой дым
К потолку, чуть качаясь, струится.
Отставной капитан смотрит взглядом пустым,
Водку пьет и не может напиться.
Расскажи, как ты жил, отставной капитан,
Как присягу давал перед строем.
Расскажи, как прошел раскаленный Афган
По приказу министров застоя.
Как саперной лопаткой народ свой рубил,
Веря в мудрость высоких приказов,
Как ты русскую душу свою погубил
В братской бойне седого Кавказа.
Расскажи, капитан, как вернулся домой,
Как увидел знакомые лица,
Как ты стал, капитан, совершенно чужой
Здесь, в до боли знакомой столице.
Где парнишкой гонял по дворам голубей,
Где влюбленный бродил ты по лужам,
Где гордился ты формой гвардейской своей,
Где сейчас никому ты не нужен…
* * * * *
Октябрь 1998 г. Абажёль, Франция.
«Bonjour, monsieur sergent!».
…Он опять стоял у этих ворот, вернее шлагбаума на входе в городишко Абажёль, разбросавшего свои дома, а вернее казармы или «зимние квартиры» Французского иностранного Легиона, на довольно большой и хорошо охраняемой территории в самом сердце Французской Ривьеры. И думал медленно, ибо сейчас он мог думать только так – медленно:
«Ну и что? Опять всё с самого начала, кэп? Хотя… Какой ты сейчас капитан, Андрюха? Разве что капитан-пенсионер… Ты сержант, как сказал Паук, а генерал врать не будет! Да и не сержант пока – стоишь здесь в драных джинсах и такой же футболке, а вся твоя камуфлированная «шкура» находится где-то там, за шлагбаумом… И не поздно пока ещё. Может, ну его всё на хер, а? Развернуться и валить отсюда куда подальше, пока не узнали? И забыть всё...»
На лице Филина, или Кондора теперь уже, были старенькие тёмные очки-«капли», такие же проверенные годами, как и его «Командирские» на левом запястье, которые, до времени маскировали его личность от «местных жителей». И, надо сказать, давали ему, до времени, шанс уйти неузнанным восвояси, буде пришло бы такое решение. Но только до времени. Этот парень, появившийся здесь же, у этого шлагбаума чуть более полугода назад 8-го марта, и будучи ещё никем , теперь уже успел стать последней местной легендой в среде «Диких Гусей», награждённой одной из самых высоких наград Республики Франция – «медалью ордена «Святого Георга» с мечами», и был узнаваем многими легионерами. Да, что и говорить, та спасательная операция в Нигерии, в ходе которой он, сначала не подчинился приказу генерала Жерарди о прекращении каких-либо действий. А потом и вовсе возглавил всю эту миссию, превратив своего непосредственного командира сержанта Дворжецки, Скорпиона то биш, в своего подчинённого, и довёл всё это до логического, а главное счастливого конца, подняла Андрея на очень большую высоту.
«Ну, и что? Что стоишь, качаясь, «тонкая рябина»? В штанишки наложил? Или может, ты сломался, братишка, там, около озера Чад? Эх, ты! А ещё Краповый Берет носил! Псом Войны себя называл! В трёх армиях тебя считали суперпрофи! Нет, Андрюха, не суперпрофи ты, а СуперЧмо, мать твою! – Этот парень было уже и так измочалил себя внутренней борьбой своих Я и Эго за последних три месяца, и, тем не менее, продолжал костерить себя последними словами. – Говно ты, братец, говно редкое! Дрисня!!! Обосрал ляжки?! А отомстить, как же? Как жить будешь, а?..»
Он, наверное, ещё долго стоял бы так, в тридцати метрах от КПП и боролся бы сам с собой, но его внутреннюю борьбу прервал скрип тормозов. В пяти метрах резко затормозил и остановился армейский «Hammer» зелёного цвета. (Именно армейский, проверенный, приплюснутый к асфальту «Hammer», который и был придуман янкесами, как армейский джип, а те «одомашненные» Н-2). Резко распахнулась дверца, и на свет Божий из джипа выбрался подтянутый военный с погонами майора:
- Сержант Ферри?!
Андрей узнал, конечно же, «своего самого первого офицера» в Легионе, майора Брожека, контрразведчика, в обязанности, которого входила проверка каждого претендента в Легионеры. Приблизившись к офицеру, он ответил:
- Да, месье майор.
Было заметно «не вооружённым глазом», что офицер не просто удивлён, а ошарашен этой встречей. Он даже сдёрнул с головы свой берет, и вытер ладонью пот со лба, одновременно изучая с интересом своего vis a vis.
- Проблемы, сержант?
- Никаких проблем, месье майор!
- Почему стоите здесь? Почему не вызываете сопровождающего на КПП?
- Наверное, ждал вас, месье майор…
- Кх-хм-м. – Прокашлялся офицер и улыбнулся шутке. – Значит – дождались! Садитесь в машину, сержант! И… Поехали в нашу Alma Mater, месье бунтарь!..
Андрей загрузился в джип, и тот рванул с места так, словно его водителю было жизненно необходимо выиграть старт у Миши Шумахера на Gran Prix Франции, а иначе он помер бы от обиды и разочарования… Правда, этот мощный spoort, с проворотом колёс по асфальту и запахом жжёной резины закончился тут же, через несколько метров, и закончился у самого шлагбаума.
Джип этот, конечно же, знали все офицеры, которые когда-либо несли службу «Дежурным по КПП». Но устав, всё той же, караульно-постовой службы предписывал удостовериться лично в том, что в чреве машины, номера, которой записаны в особом списке, находится именно тот офицер, который там и должен быть. И никто другой! А, посему, в обязанности дежурного по КПП офицера входило приподнять свою задницу с мягкого стула, выйти к прибывшему на КПП агрегату и включить память, произведя face control. А в случае, если она не включалась, проверить документы.
Сегодняшнему «Дежурному» включать память небыло нужды – эта его часть организма работала почище самого мощного компьютера в NASA. По ступенькам КППшной будки спускался… Гот!.. И так как стёкла джипа были открыты, то он ещё издалека заговорил по-немецки, обращаясь к водителю:
- Если ты, когда-нибудь хотя бы дотронешься мордой своего монстра до шлагбаума, Густав, то немедленно будешь наказан тремя часами у бочки ! Тебе ясно, солдат?!
И уже у самого автомобиля перешёл на французский:
- Здравия желаю, месье майор!
На что Брожек ответил кивком головы.
Но, скрупулезный во всём, как истинный немец, Гот сунул голову в салон и увидел на заднем сидении Андрея… В ту же секунду это квадратное лицо, этого огромного по габаритам, квадратного немца расплылось в улыбке, словно улыбнулась, вдруг, базальтовая глыба юрского периода:
- Кондор! – Всегда такой невозмутимый, Гот онемел на долю секунды и прошептал громогласно. – Вот и ты… Вернулся…
И если бы это был не Гот, а кто-то другой, то можно было бы заподозрить, что этот легионер, «Дикий Гусь»(!), увлажнил свои глаза, расчувствовавшись. Наверное, можно было Бы!.. Но это был именно он, Гот… Железобетонный, непробиваемый ариец…
- Моё почтение, месье сержант! С возвращением! – Гаркнул он так, что сидевшая на соседних деревьях стая ворон резко снялась с места с громогласным карканьем.
- Здравствуй, Мартин. – Ответил наш герой, улыбаясь. – Привет тебе, сын Аттилы!
- Поехали! – Майор махнул небрежно рукой, и джип резко рванул с места.
Андрей только и успел, что обернуться и увидеть сквозь затонированное стекло как стоявший посреди дороги Гот резко дёрнул локтём к поднятому колену – жест, означающий у американских тинэйджеров ликующее «Yes!» – и стал мять в своих медвежьих объятиях ничего не понимающего караульного солдата.
«Мартин… Такой спокойный всегда… Спокойнее него в моей группе только мой японец Кито, «Джамп». Ну, этот-то свои эмоции никогда не покажет – воспитание не то…»
- В штаб. – Донёсся до Андрея сквозь шум мыслей голос майора.
- Зачем?
- Тебя, сержант, генерал Жерарди ждёт уже три месяца! И было бы очень неуважительно, и даже, наверное, небезопасно, привезти тебя сразу не к нему, а в казарму… Вас устраивают, сержант, такие объяснения от майора, я надеюсь?
- Да, месье майор!
- Ну, вот и хорошо… В штаб!
Здоровенный, тяжёлый джип спустя пятнадцать минут подкатил к неказистому, серому зданию и остановился у самых ступенек. Этих ступеней было всего-то пять, но как иногда было трудно по ним подняться и войти в святая святых!..
В сопровождении майора, Кондор прошёл по нескольким, таким знакомым теперь уже, коридорам и вошёл в приёмную комнату, на двери которой висела латунная табличка «Le g;n;ral Gerardi».
- Подождите здесь, сержант! – Произнёс требовательно Майор и обратился к весьма миловидной, сисясто-ногасто-губастой «гитаре» с невинными глазами, ростом под 180 и юбчонкой, едва-едва прикрывающей её «сникерс», да к тому же погонами лейтенанта, которая исполняла роль «личного генеральского секретаря». – Мари! Доложи генералу обо мне.
- Конечно, месье майор! – Проворковала дива глубоким, грудным сопрано и, подняв трубку телефона, проговорила что-то в её микрофон.
- Проходите, месье майор. – Произнесла она спустя минуту, когда раздался зуммер спикерфона.
Брожек исчез за дверями генеральского кабинета, а Андрей, тем временем стал довольно навязчиво «пожирать» глазами лейтенанта.
«А Паук в бабском деле, видать, совсем не дурак!» – Анализировал ситуацию наш разведчик, а за одно, и свои шансы трахнуть от души старшего по званию, разглядывая её с огромным мужским интересом. Особенно ту её часть, которая виднелась из-под крышки стола. А картинка, надо сказать, отрывалась довольно соблазнительная – такого тонкого, кружевного женского белья (благо дело – Франция) Андрею видеть, ещё не доводилось.
«И чё они там делают так долго, бля! Ещё минут пять и я обкончаюсь прямо в штаны, как мальчишка от ночных поллюций!.. Вот же, бля, генералы себе секретуток выбирают – абсолютная провокация!..»
И тут опять раздался зуммер, несший, как казалось Андрею, спасение от этой пытки женской плотью:
- Да, месье генерал! – Ответила дива.
- Да, мон женераль! – Сказала она ещё раз, спустя две минуты.
- Да, мон женераль, будет исполнено! – Произнесла она ещё раз, спустя следующие две минуты, положила трубку, и с интересом стрельнула глазами в сторону Андрея.
Затем лейтенант нажала какую-то кнопку на огромном коммутаторе и:
- Капрал Ла Труа, немедленно прибыть в приёмную генерала Жерарди!
Через несколько минут в приёмную вошла «капральша», ничем, практически, не отличающаяся от лейтенанта. Разве, что, ростом сантиметров на пять пониже, да глаза поневиннее…
- Жаклин. – Обратилась дива к новоприбывшей. – Заменишь меня до особого распоряжения Спайдера.
Капрал кивнула головой в согласии и заняла за столом место лейтенанта.
- А вы, сержант, следуйте за мной!
Лейтенант продефилировала мимо Андрея к двери приёмной и, открыв её, пропустила ничего не понимающего Кондора вперёд. Так они прошли в самый конец коридора, повернули направо, прошли по длинному коридору, налево… Когда, спустя несколько минут они вышли в коридор, стены которого были отделаны дорогими деревянными панелями, Андрей сообразил наконец-то, что они попали в гостевой флигель (В Легион, бывало, наведывались погостить несколько дней довольно высокопоставленные VIP-особы), где девушка открыла одну из дверей. «Гостевая комната» успел прочитать Андрей до того, как лейтенант произнесла:
- Проходите, сержант. – Девушка плотно прикрыла за собой входную дверь и направилась к бару, присутствующего прямо здесь. – Мне вменено в обязанности развлечь вас, и, по мере возможностей, скрасить время вашего ожидания.
- А оно что, может затянуться, это ожидание? – Вопрос этот был откровенной неприкрытой провокацией в сторону «лейтенанта», мол, а сколько у меня есть времени, ибо терпеть это неприкрытое над мужской плотью издевательство у него небыло уже никаких сил.
Ответ был таким же провокационным:
- У вас есть около часа, сержант, как я думаю… Или немногим больше… Привести свои мысли в порядок, как сказал генерал, и отдохнуть душой и телом… И время уже пошло!..
Всё понятно?.. Надеюсь всё…
Чуть ли не с «низкого старта» как на стометровке, когда бегун выкладывается полностью, он рванул к лейтенанту, и настиг её у бара, склонившуюся в позе буквы «Зю» (или «Поза оленя, пьющего воду из ручья»). Причём за этих несколько метров он успеть полностью «расчехлить знамя» и приступил к атаке в одних носках… Только… Облапив лейтенантшу и прижавшись к ней всем телом, Андрей вдруг понял, что ничего не выйдет из этого его демарша…
«****арики, Андрюха! Вот и ты дошёл до «полшестого»!». – Подумал он с сожалением и разочарованием…
Да уж! Разочарование имело место быть – его мощная, железобетонная эрекция исчезла куда-то безвозвратно, затерялась, видать, где-то, в коридорных переходах…
Он чувствовал, что девушка ждёт от него решительных действий и ещё какое-то время пытался восстановить своё «положение в обществе», поглаживая её по выпуклостям и впадинам, но… Пшик!!!
Всё это, непонятное никому действо продлилось несколько минут, и, наконец, длинноногая лейтенант Мари, на которой к тому времени оставались только чулки чёрного цвета, да высококаблучные туфельки обернулась к сержанту. В её глазах небыло женского разочарования или сожаления. Скорее материнское участье:
- Проблемы?.. Знаю я немного о твоей одиссее, Ален – генерал поведал вкратце… Ты не волнуйся – такое бывает у мужчин…
Андрей провёл ладонью по гладкому, плоскому животу девушки, погладил немного еле-еле пушистый блондинистый лобок, запустил пальцы между ног-ходуль, и… Резко выдернул руку из этой «медовой ловушки»…
На что лейтенант только улыбнулась грустно:
- Иди, сержант, прими контрастный душ, может и полегчает…
Андрей только кивнул согласно и направился к двери туалетной комнаты.
«М-да, братишка!.. А с мозгами-то у тебя и впрямь не всё в порядке»…
Он простоял под тугими водяными струями никак не меньше двадцати минут, когда тихонько скрипнула дверь, и за матовым стеклом душевой кабинки раздалось лейтенантское сопрано:
- Ты не утонул там, сержант Кондор?
- Никак нет, мадам лейтенант!
- Мадмуазель лейтенант ! – поправила его девушка и распахнула настежь дверь кабинки. – Я решила потереть тебе спину!
- Это совершенно не обязательно, мадмуазель…
- Не будешь же ты, сержант, обсуждать решения, принятые старшим по званию?! Хотя, приказ Жерарди ты уже один раз игнорировал…
Говоря всё это, она, теперь уже без чулок(!), вошла в душевую кабинку к Андрею и принялась намыливать жёсткую мочалку.
- Не стоит (с ударением на «О»), мадмуазель лейтенант…
- Не надо беспокоиться о мелочах, Ален – такую мелочь мы поправим! Или я не женщина?!!
- Женщина… – Ответил Андрей, отдавая себя в умелые (надо сказать!) руки. – Наверное!..
- Вот и не думай ни о чём! Я сама!..
Она действительно мыла его, тёрла жёсткой мочалкой всего, абсолютно всего… Как когда-то в раннем детстве это делала его мама… А потом, совершенно обессилевшего от воды, она вывела его из-под водяных струй, обернула в огромное полотенце и проводила до огромного мягкого дивана…
- Текилу, ковбой?
- Не знаю… Всё равно… – Андрей блаженствовал, словно только теперь отмылся от чего-то грязного и липкого, так тяготившего его душу.
- Тогда водку! – Решила лейтенант.
Она поколдовала немного во всём своём обнажённом великолепии около стойки бара и обернулась к Андрею лицом, сжимая в руках две посудины. Большой, плоскодонно-шикарный, хрустальный стакан, как видно для себя, в котором болтались маслинка и долька лимона, и… Простой, советский «гранчак», без «левых добавок»!
- О! – Поднял к небу указательный палец Филин. – Это по-нашему!.. Ты русская, лейтенант?
- Диедушка и бабушка ( с ударением на «у») – да. Я – ниет. Я народилась в Франсе. – Проговорила Мари по-русски с жутким акцентом, и перешла на родной французский. – Но мне всегда были интересны мои русские корни! Мне даже имя дали в честь бабушки Марии, только на французский лад… Я даже пытаюсь учить язык! Но это очень сложно!
- Да уж… Ну, что? Неси уж, раз взялась разливать.
Лейтенант, ничуть не стесняясь своей наГоты, приблизилась к Андрею и всунула в его руку наполненный до краёв стакан:
- Пей.
- Это много, Мари – я окосею через пять минут!
- И хорошо!.. Пей – это приказ! – Рявкнула она, как заправский строевой офицер.
- Ладно… – Он в несколько глотков осушил посудину и отвалился спиной на мягкую спинку дивана, отдыхая.
По телу разлилось тепло и блаженство.
- А теперь я. – Услышал он голос девушки где-то рядом.
Прошло ещё несколько мгновений, и Андрей почувствовал, как под полотенце, обматывающее его бёдра, проникла настойчивая женская рука.
- Ты знаешь, сержант, что такое есть «Французский поцелуй» ? Я хочу «поцеловать тебя по-французски»!..
Услышать такую фразу от лейтенанта-француженки было довольно неожиданно и, главное, многообещающе – эти французские дамы такими «поцелуями», вопреки досужим мнениям иностранцев, не разбрасываются… И Андрюха напрягся… Весь… За исключением самого нужного органа… Не судьба, видать…
- Не надо, Маша… Ничего не будет – не могу я что-то сегодня…
Девушка поднялась с ковра и уселась рядом с Андреем, пристально посмотрев ему в глаза:
- Да ты и в самом деле уникум. Такого у меня ещё не бывало!..
- Всё бывает в первый раз, мадмуазель лейтенант… Может в другой раз?
- Может… Даже наверняка! Иначе мне придётся усомниться в том, что я женщина!.. И я теперь знаю где тебя искать, сержант! И не удивляйся, если тебя вызовут в штаб в неурочное время – я всё же лейтенант!..
- Даст Бог день – даст Бог пищу… – Произнёс он по-русски.
В этот момент в дверь постучали.
- Войдите!
Она нисколько не озаботилась о том, чтобы хоть как-то прикрыться или переменить позу – она просто ответила на стук в дверь. Эти француженки…
В апартаменты вошла капрал Жаклин Ла Труа, неся в охапке довольно большой свёрток:
- Приказано передать для месье сержанта! – Ух, как жадно она сверкнула глазами, оценив в одну секунду, отрывшуюся ей «панораму». – Генерал прибудет через четверть часа!
- Спасибо, Жака! – Лейтенант поднялась ей на встречу и приняла из рук в руки большой бумажный пакет. – Можешь идти!
Бросок вытянутой ладони «под козырёк» и капрал, чётко выполнив поворот «Кругом!», закрыла за собой дверь.
- А ты пользуешься успехом у женщин, сержант. – Лейтенант констатировала факт. – Жаку просто так не проймёшь – ей что-то особенное надо!.. Мы, подруги, её так и называем – «Iron Maiden».
- «Железная дева»? Ну-ну… Группа есть такая, которая тяжёлый рок поёт.
- Правильно… Только я буду первая!..
- Что там? – Андрей решил сменить эту скользкую тему, потому что терпеть уже небыло никакой мочи.
- Это твой пакет, сержант, ты его и вскрывай. – Девушка отдалилась от Андрея на некоторое расстояние и стала собирать по полу и облачать себя в разбросанные вещи – чулки, трусики, юбку... – Скоро прибудет Паук, так что разбирайся с посылкой поскорее.
В большом бумажном пакете была форма. Не просто форма, натовский камуфляж, а тёмно-зелёная, «парадная для строя» форма легионера… «Берцы», брюки с, отутюженными до остроты бритвы, стрелками, идеально белая рубашка, чёрный шёлковый шейный платок (эту традицию во французскую армию принёс ещё легендарный генерал Шарль Де Голь) и китель-френч… С аксельбантами, французским «триколором» на левом рукаве, погонами сержанта и… Советскими орденскими планками! Всё было так, как положено по Уставу ВС СССР… До полного комплекта не хватало только зелёного берета (во всех армиях мира цвет разведки) с вышитым земным шаром и летящей летучей мышью, какие носили «Дикие Гуси» генерала Жерарди, в отличии от всех остальных легионеров, носивших береты «гранатой с семью огненными лучами» – эмблемой Легиона.
- Дела-а… – Протянул Андрей и стал облачаться в «шкуру». – Всё расковыряли… Деятели!.. А где же, в таком случае, мой берет, мадмуазель лейтенант?
- Я знаю не больше твоего, сержант Кондор. – Девушка разгладила складки рубашки под поясом юбки и опять приняла горделиво-величавый вид – офицер, как никак, лейтенант…
- Ладно. Подождём. – Андрей испытывал свои ощущения в новой для него форме, так как такую, парадную он в руках ещё даже не держал.
Ждать пришлось не долго – точно в назначенное время в дверь постучали.
- Входите! – Ответила Мари.
В отворившуюся дверь первым вошёл лейтенант… Дворжецки! Его, Андрея, командир, друг и наставник в Легионе Скорпион.
- Господа офицеры! – Гаркнул он во всю глотку и вытянулся по стойке «Смирно!».
Присутствующим ничего не оставалось, как последовать его примеру.
- Вольно! – Скомандовал вошедший следом генерал Жерарди. – Можете садиться.
Команду эту, ясное дело, никто не исполнил, ибо мысль сидеть в присутствии стоявшей посреди комнаты живой легенды, и носившей, к тому же, погоны бригадного генерала, никому из присутствующих даже не пришла в голову. Генерал улыбнулся и произнёс уже совсем не официально, по-отечески:
- Ладно-ладно… Садитесь, господа – мы не на параде и прошу без лишних политесов.
Он первый уселся в широкое кресло и вопросительно посмотрел на «мадмуазель лейтенант». На что девушка, как бы ненароком, поскребла длинным ухоженным ногтем по своему виску и только один раз медленно повела головой влево-вправо. Да и то еле заметно. Но Андрей не был бы разведчиком с таким опытом, если бы не заметил этого немого диалога:
«Ну, вот, Андрюха, эта лейтенантша тебя и записала в придурки… И поделом тебе! Не смог в самой простейшей ситуации бабу трахнуть, когда тебя самого «клеили»! Так тебе и надо, старикан ты, мать твою!..»
- Кх-хм-м!!! – Прокашлялся генерал. – М-м-да!.. Ну, что ж, месье сержант, приступим к кроткой официальной части нашего форума. Месье полковник!
Полковник Мюррей, начальник учебного центра в Абажёле, который ещё полгода назад прочил Андрею быструю карьеру в Легионе, и который присутствовал тут же, подошёл к генералу и подал ему небольшую сафьяновую коробочку тёмно-синего цвета.
- Сержант Ферри!
- Я, мон женераль! – Вскочил с места Андрей.
- За проявленное мужество в ходе проведения операции по спасению заложников вы награждаетесь Медалью «ордена «Saint George» с мечами»!.. Поздравляю, Кондор!
Генерал прикрепил медаль на груди Андрея и протянул руку. Ох, и жёсткое же это было рукопожатие! Ничуть не уступающее Батиному!..
- Служу Братству, мон женераль! – Стандартный ответ любого «Дикого Гуся», ну, примерно такое же, как в России «Служу Отечеству и спецназу!»…
- Это ещё не всё, сержант!
Генерал протянул руку к полковнику и в неё лёг новенький берет. Ярко-красного цвета!..
- Опуститесь на колено, солдат! – Произнёс требовательно Жерарди и Андрей невольно подчинился. – Представляю вас в Братство Малиновых Беретов, сержант Ферри!
А вот это уже было куда как более серьёзно! Сам «Гусь Жерарди», Паук(!!!) вручал ему Малиновый Берет!.. Что это такое?! Сродни нашему, Краповому, который тоже вручал только Батя! Тебя принимали в военную Элиту элит! И ты был обязан соответствовать! А иначе какой же ты Берет?!
- Этот Берет лично от меня, сержант! – Продолжил свою речь генерал, передавая кроваво-красный берет в руки Андрея. – Провести такую сложнейшую операцию такими малыми силами, не потерять ни одного бойца, а главное спасти заложников – это, надо сказать, мастерство высшей пробы, которое и должно быть отмечено соответственно!
- Я потерял одного заложника, мон женераль. Вернее одну…
- Это не ваша вина, Кондор! – Генерал смотрел прямо в глаза Андрея. – Было проведено полное расследование, в ходе которого все военнослужащие, которые участвовали в той операции, подтвердили, что командир, вы, то бишь, сержант, действовал грамотно, адекватно сложившейся обстановке, и с огромным личным мужеством… Девушка же погибла от осколка случайной мины. Этого предусмотреть невозможно никому! Правда… Я знаю, сержант, что это ваша личная потеря – вы были очень близки с ней… Соболезную… Но, у французов есть поговорка: «A la guerre, comme a la guerre! »… Соболезную ещё раз, Кондор!
- Спасибо, мон женераль. – В глазах Андрея невольно заблестели слёзы.
- И хватит об этом! – Жерарди решил резко изменить тему. – Что ж, господа офицеры, предлагаю закончить официальную часть и поздравить новоиспечённого сержанта и Малинового Берета в более простой и дружеской обстановке! Возражения есть?!
- Никак нет, мон женераль! – Рявкнули в один голос Дворжецки и Мюррей.
И этот возглас в одну секунду разрядил довольно напряжённую и торжественную обстановку. Скорпион бросился обнимать Кондора:
- Поздравляю, Анджей! – Мял он его в своих медвежьих объятиях. – Будь здрав, сержант!
- Примите и мои поздравления, Ален! – Улыбающийся полковник Мюррей крепко пожал его руку. – А я был прав, Дворжецки, когда предположил, что у этого легионера большое будущее!
- Так точно, месье полковник! То ешчь так!
- Господа офицеры! Предлагаю выпить за дальнейшие успехи офицера Ферри! – Произнёс громогласно генерал и обратился к «мадмуазель лейтенант». – Мари! Позаботься, пожалуйста, о наших бокалах!
Есть у французов старинная традиция – в особо торжественных случаях они пьют шампанское. Не была она нарушена и сегодня – прекрасный «Дом Периньон» пузырился в пяти высоких бокалах.
- Bon-bon! – Произнёс тост Жерарди и пригубил из своего бокала.
- Bon-bon ! – Поддержали его дружно все присутствующие.
- Кстати, Кондор. – Паук обращался не к подчинённому, а к равному и в этом он был «весь». – Или некстати, не знаю, уж простите старика…
«Ага, старик. – Улыбнулся мысленно Андрей, да и все присутствующие, наверняка. – Тебе, старый, попадись в руки в соответствующей обстановке, и поймёшь навсегда, что значит «пройти через мельничные жернова».
- …Сегодня знаковый день для тебя. Да и для меня, наверное… – Продолжал генерал. – Я, наконец-то, избавился от сержантских погон, которые не вручил, вовремя. А ещё… Сегодня день Святого Георга, и сегодня же ты получил в свои руки медаль с его именем – это очень символично, Ален… А ты знаешь, кто такой в католицизме этот святой?
- Не имел честь узнать, мон женераль. – Ответил Андрей.
- Это апостол, который покровительствует воителям. Кажется, у вас, православных, тоже есть такой святой?
Как-будто вспышка молнии ударила в лицо Андрея:
- Георгий Победоносец, мон женераль!
- Вот видишь, сержант, как! Святые, хранящие наши солдатские жизни, носят одно имя! А может это и вовсе один и тот же ангел-хранитель, который бережёт жизни воинов…
Спустя несколько минут генерал взглянул на свои часы:
- Ну, что ж, месье сержант! Сейчас 14.00… Ожидаю вас в своём кабинете в 19.00 для получения вашего патента «Сержанта Французского иностранного Легиона». Ну, и ещё кое для чего… А пока. – Генерал посмотрел на Скорпиона. – Отправляйтесь в казарму, принимайте своё новое подразделение, лейтенант Дворжецки вам поможет и всё объяснит…
- Так точно, мон женераль! – Ответил Скорпион.
- И позаботится ещё об одном!
- Слушаю, мон женераль!
- Ровно в 15.00 сержант Ферри должен заступить на пост «у бочки»!
У всех присутствующих, в буквальном смысле, отвисли челюсти от услышанного!
- Сержант Ферри! – Гаркнул генерал.
- Да, мон женераль!
- За невыполнение приказа в боевой обстановке! Моего приказа!!! Вы подвергнетесь наказанию – несение трёхчасового караула «у бочки» в полной парадной форме, в виду штаба!
- Да, мон женераль! – В этот момент челюсти Андрея свело так, словно ему её заморозили в кабинете дантиста.
- Никому не позволено нарушать мои приказы, даже таким героям, сержант, как вы! И… Я ещё тогда обещал наказать вас, а «Гусь Жерарди» всегда держит свои обещания! До встречи в моём кабинете, месье сержант! – Генерал открыл дверь и в сопровождении полковника Мюррея покинул комнату.
И небыло во всём этом ничего сверхъестественного для тех, кто знал Паука. Так было всегда, «кнутом и пряником» он воспитывал своих «Гусей»! И всегда был крут, но справедлив!.. Кондор заработал и того и другого… И получил соответственно: сначала «пряник», затем «кнут»…
- Вот так!.. – Произнёс Франтишек и обнял Андрея за плечи. – Пойдём, сержант, выполнять генеральские приказания.
- Да, Франтишек! Идём…
- Сержант! – Раздался возглас за спиной Кондора, и он обернулся к «мадмуазель лейтенант». – Задержитесь на одну минуту!
Андрей взглянул вопросительно на Скорпиона, и тот исчез за дверью.
Мари приблизилась к Кондору и заворковала томно в самое ухо:
- Теперь я точно знаю, где тебя искать, сумасшедший сержант! А ты помни о возможных внезапных вызовах…
- Да, мадмуазель лейтенант!
- Мари! Просто Мари!
- Да, Мари. – Приобнял её за талию. – Я буду помнить! И… Может быть, ждать… Спасибо за всё!..
Через десять минут сержант Ферри, Кондор, был встречен овациями в своей казарме. Мощные, мужские объятия, поздравления, бокалы шампанского… А через час, ровно в 15.00 Кондор, во всём своём «великолепии», стоял по стойке «Смирно!» посреди плаца на посту у двухсотлитровой бочки с дерьмом…
«Bonjoure, monsieur sergent ! – Думал Андрей. – Вот ты и вернулся… Ну, что? Опять постреляем, отставной капитан?..»
…Hе стреляй в воробьёв, не стреляй в голубей,
Hе стреляй просто так из рогатки своей,
Эй, малыш, не стреляй и не хвастай другим,
Что без промаха бьёшь по мишеням живым.
Ты все тиры излазил, народ удивлял,
Как отличный стрелок все призы получал.
Бил с улыбкой, не целясь, навскидку и влёт.
А кругом говорили: "Вот парню везёт!".
Не стреляй!..
* * *
Октябрь 1998 - февраль 1999 г. Учебная база, остров Корсика, Аяччо.
«Si vis pacem, para bellum ».
…- Ну, что, сержант? Как настроение? – Спросил у Андрея улыбающийся Жерарди, когда тот, выполняя приказ, явился в генеральский кабинет после своего «почётного караула».
- Готов выполнить любой приказ, месье генерал! – Гаркнул Андрей так, что задрожали стёкла.
- Обиделся… – Заключил генерал и потёр широкой ладонью свой короткий седой «ёжик».
- Никак нет, месье генерал!
- Обиделся. И в чём-то ты, Ален, прав. Но! – Указательный палец Жерарди уткнулся в грудь Филина. – Хоть ты и оказался впоследствии героем, и блестяще провёл операцию, взяв Командование на себя, но, тем не менее, ты нарушил приказ, данный тебе в боевой обстановке! Приказ генерала, сержант! А такие нарушения Устава, как правило, караются трибуналом!.. Да и потом. Я при свидетелях обещал наказать строптивого капрала, так что не обессудь.
Андрей только улыбнулся на эти слова, что не осталось незамеченным Спайдером:
- Вот и правильно, сержант! Относись к этому с юмором! Как устроился?
- Казарма пуста, месье генерал.
- Именно, сержант! – Спайдер хитро прищурился. – А ты ожидал, небось, шикарный приём?
- Я не люблю оваций в свою честь, месье генерал, просто хотел поскорее вступить в Командование подразделением. Но командовать придётся, как видно, только кроватями, да тумбочками.
- Это хорошо, Ален, что ты не потерял чувство юмора – в нашей с тобой службе без него прямая дорога к психиатрам.
Жерарди пристально посмотрел в глаза Андрея. Казалось, что сквозь зрачки он взглянул в самую душу. От этого «рентгена» у Филина мурашки табуном ринулись от макушки до пят, но своего взгляда он не отвёл, хотя и стоило это огромных усилий.
- И упрямства в тебе достаточно – это хорошо! – Генерал перестал «просвечивать» своего подчинённого и, поднявшись из-за стола, направился к резному комоду красного дерева.
- Как ты, сынок, относишься к крепким напиткам?
- В меру, мон женераль, и только когда есть повод.
- В меру – это хорошо! А вот насчёт повода…
Хлопнула закрывающаяся дверца комода, и Жерарди направился к невысокому стеклянному столику и двум глубоким кожаным креслам, держа в одной руке два широких стакана, а в другой пузатую матово-зелёную бутылку с этикеткой «XO Camus».
- Как насчёт напиться со старым генералом, сержант? – Жерарди вопросительно вскинул брови. – Такая возможность была далеко не у каждого полковника!
Андрей улыбнулся во второй раз:
- Вы ничего не сказали о поводе для выпивки, мон женераль.
- Ну, значит выпить старого доброго «Камю» ты не против. И обидчивую девочку-недотрогу из себя не корчишь – это тоже хорошо! – Сделал вывод Спайдер. – А повод… Свою медаль, сержант, ты по-настоящему так и не обмыл. Как там это у вас, у русских? Медаль в кружку со спиртом и до дна? Так?
- Так точно.
- Спирта нет, к сожалению. Будем пить коньяк… Да, и ещё одно – ты мой личный крестник, сержант Ферри – новоиспечённый Малиновый Берет! Вот тебе и второй повод. Достаточно для одного раза?
- Более чем, Спайдер!
- Правильно! Никаких званий сегодня! Только Кондор и Паук! – Генерал уселся в глубокое кресло и взглянул на Андрея. – Довольно торчать как столб, Кондор! Возьми там, в комоде лимон, шоколад и устраивайся…
Пока Андрей возился с нехитрой закуской, генерал разлил по бокалам коньяк – в один половину, во второй щедро, до краёв.
- Ну, что, Кондор. Снимай медаль. – Он указал на полный бокал. – Будем обмывать твою первую награду по русскому обычаю.
Андрей отстегнул медаль с кителя и утопил её в душистой огненной жидкости:
- А откуда вы так хорошо знаете наши обычаи, мон женераль?
Генерал только улыбнулся хитро:
- Паук.
- Да, конечно, Паук. – Поправился Андрей.
- Вот так-то лучше… А насчёт обычаев, Кондор… Я знаю много обычаев, разных армий – давно служу, давно живу…
- Ясно…
- Ну, что? Выпьем, Кондор?
- Выпьем, Паук!
Они чокнулись бокалами, и Андрей в три больших глотка опорожнил свою тару. Приятное, мягкое тепло стало медленно растекаться по его усталому телу, и Филин расстегнул китель.
- Закуси… – Жерарди пододвинул к Андрею тарелочку с лимоном и большими ломтиками чёрного шоколада.
- Мы награды не закусываем. – Андрей отёр ладонью губы и широко улыбнулся. – Чтобы не последняя была…
- Ну, что ж… Если заслужишь…
Генерал опять наполнил оба бокала:
- Ну а теперь, Кондор, выпьем за новоявленного Малинового Берета.
- Это большая честь для меня, Паук! Я слышал, что такие береты носят очень не многие.
- В настоящее время на действительной службе в Легионе таких 76 человек, все офицеры в чине не ниже лейтенанта. Хотя… С сегодняшнего дня есть и один сержант «Семьдесят Седьмой»… – Жерарди улыбнулся. – И ещё 47, которые являются почётными пенсионерами Легиона. Вот такая математика, Кондор…
- Спасибо, Паук!
- Ты его заслужил, Ален! Выпьем за это?
- Конечно!
И ещё около двухсот грамм дорогущей «огненной воды» растеклись благодатным теплом по телу Андрея.
- Х-хе-х! – Крякнул генерал в кулак и принялся жевать дольку лимона.
- У-ф-ф! – Вторил ему Андрей.
- Ну что, Кондор, как мыслишь свою дальнейшую службу?
- Согласно вашему приказу я должен вступить в командование диверсионно-разведывательным взводом. Только, вот своего взвода в казарме я не нашёл. Кроме, разве что, Гота.
- Всё верно.
Генерал тоже расстегнул китель и откинулся на спинку кресла.
- Здесь произошли небольшие перемены, или вернее кадровые перестановки, Кондор. Лейтенант Дворжецки теперь занимается учебным процессом новых претендентов в легионеры, а капрал Гот назначен инструктором в одну из групп. Поэтому ты и видел их сегодня.
- Ясно… А взвод?
- Со своим взводом, Кондор, ты встретишься послезавтра… Тебе придётся посоветоваться со Скорпионом и, конечно же, с Готом, и пополнить свой взвод за счёт новичков – есть там несколько достойных кадров, на мой взгляд, но ты должен решить сам, Ален – тебе с ними служить. После твоей операции во взводе Скорпиона… – Тут Жерарди запнулся, но тут же продолжил. – А теперь уже Кондора, образовались свободные вакансии…
- Кого-то списали?
- Так уж получилось – мы люди военные… У них у всех были, как показалось с начала, ранения лёгкие и средней тяжести, в основном в ноги. Но «приговор» эскулапов был суров – не годны. Одни пенсионеры, другие переведены на нестроевую службу…
- Вайпер?! – Спросил с большим волнением Андрей.
Этот поляк почему-то стал ему очень дорог, а Кондор помнил, что тот получил довольно серьёзное ранение в бедро.
- Оставили твоего капрала. – Генерал улыбнулся на то, как с огромным облегчением вздохнул Кондор. – Живуч и настойчив твой снайпер. Правда, оставили его пока только на несколько месяцев, до следующей медкомиссии. А там…
- Поляка я не отдам!
- Время покажет, Ален. Время покажет…
- Почему только послезавтра, Паук?
- До твоего подразделения ещё предстоит добраться, Ален, а это 2 часа лёту.
- ?
- Взвод сейчас дислоцируется на нашей базе в Аяччо.
- Корсика?
- Да! Курорт…
- Курорт… – Протянул задумчиво Филин. – В расположении 2 парашютно-десантного полка только и остаётся, что загорать на пляже…
- Командованием было решено, что для большей универсальности твоему взводу будет полезно поучиться кое-чему у профессионалов-альпинистов.
- Вы имеете ввиду какое-то задание? – Андрей даже привстал со своего кресла в ожидании положительного ответа.
- Нет! Пока нет, во всяком случае… А что, очень надоела праздная гражданская жизнь?
- Во как! – Филин чиркнул ладонью по шее.
- Ну, это дело поправимое, Кондор. – Улыбнулся генерал. – Думается мне, что слишком долго вы там не засидитесь…
- Хорошо бы…
- Ваш русский Третий тост? – Генерал поднял бутылку, в которой оставалось ровно на два бокала и вопросительно замер, глядя на Андрея.
- Обязательно!
Опустевшая бутылка была отставлена в сторону, а наполненные бокалы подняты.
- Этот тост мы пьем, молча, и не чокаясь, Паук. За тех, кто погиб…
Он опустил руку и пролил на пол треть из своего бокала, вспоминая своих погибших солдат из отряда «Сова», вспоминая Змея, Тюленя и Джина , и, конечно же Кошку, Светлану Беликову… И одним махом выпил оставшееся.
- Земля пухом. – Произнёс генерал и в точности повторил действия своего сержанта.
Они, молча, пожевали лимон, и генерал взглянул на часы:
- Что ж, сержант. Коньяк допит, время 21.30. Отправляйтесь отдыхать, завтра вам предстоит нелёгкий день.
На этом, как понял Филин, неофициальная часть «посиделок» с генералом была закончена. Андрей поднялся, застегнул китель и встал по стойке «Смирно!»:
- Разрешите идти, месье генерал?!
- Иди, сержант. И обязательно выспись – завтра тебе понадобится свежая голова!
- Так точно, мон женераль!
Андрей развернулся и почти строевым шагом покинул кабинет, чем вызвал грустную улыбку у Жерарди…
* * *
…Надо ли говорить о том, что отдыхать Андрею этим вечером не прошлось?.. В опустевшей взводной казарме его с огромнейшим нетерпением поджидали Скорпион и Гот. И опять была бутылка коньяка. И расспросы о здоровье, о жизни, о настроении… Да мало ли о чём?!.
Ближе к полуночи, когда он понял, что алкоголь не действует, «не в коня корм», как говорят в Одессе, Андрей решил совместить приятное с полезным:
- Мартин, Паук говорил, что мне необходимо подобрать четверых новичков во взвод. И, мол, среди твоих курсантов есть несколько интересных парней.
- Есть такие, Кондор! – Улыбнулся Гот и взглянул на Скорпиона.
- Да, Ален, есть несколько интересных кадров, но выбирать тебе. – Подтвердил лейтенант Дворжецки.
- Надо бы взглянуть на их досье, послушать ваши мнения… Вы как? А завтра уж и лично познакомиться, посмотреть не занятиях… Всё равно алкоголь не забирает что-то…
- Добро. – Согласился Скорпион и кивнул Готу.
Без особого рвения огромный немец поднялся из-за стола и отправился куда-то, вглубь казармы. Он вернулся через несколько минут, держа в руках небольшую стопку картонных папок.
- Ну вот. Это те, кого почти ничему учить не надо – они про войну и сами всё знают. «Семь самураев».
Досье действительно было семь штук и Андрей, опрокинув в рот вместе с друзьями ещё по 100 граммов коньяка, взял первое в руки.
С фотографии на Кондора смотрел суровым взглядом из-под сросшихся на переносице смоляных бровей человек явно «кавказской национальности.
- Мартин, это твои кадры, ты их знаешь лучше, вот и охарактеризуй каждого. Кратко, но достаточно подробно.
- ОК… – Гот прокашлялся. – Гуния Нодар, мы его уже окрестили – Flash…
- «Вспышка», значит. – Тихо произнёс Андрей.
- …Осетин, 34 года. Староват, конечно, уже, но… Как удалось выяснить – старший прапорщик запаса, в должности командира разведвзвода ОРБ ДШБр прошёл Афганистан, Южную Осетию, служил советником в Анголе. В армии четырнадцать лет. Имеет награды.
- А почему Вспышка?
- Горяч очень.
- Ясно. Дальше?
- Роберт Томпсон, Sphinx…
Андрей кивнул: «Сфинкс». Наверное, спокоен, как удав…»
- …Англичанин, 28 лет. Особого боевого опыта нет, но успел послужить инструктором в Никарагуа.
- И что?
- Там такая подготовка!.. – Гот поднял глаза к потолку. – Лейтенант SAS !..
- Ого! Ну-ну…
- Дальше… Иван Стоянов, пока позывного нет. Болгарин, 25 лет. Прошёл все Балканские события от начала до конца. В прошлом сержант. Следопыт.
- Хорошо! Дальше, Мартин!
- Теперь двое русских парней, Кондор.
- Ну-ну, не тяни!
- Родные братья…
- Но ведь, насколько мне известно, в Легион не принимают родственников?
- Для этих сделали исключение. – Подал голос Скорпион.
- …Оба из детского дома, оба бывшие офицеры.
- У нас бывших офицеров не бывает!
- Как и у нас. – Согласился лейтенант.
Гот взглянул на них с пониманием и продолжил:
- …Сергей и Владимир Кузнецовы. Сергею 32, капитан, пограничник, служил на границе Таджикистана и Афганистана, пограничный спецназ, имеет награды… Владимиру 26 лет, общевойсковик, старший лейтенант, воевал в Абхазии и Карабахе, имеет награды… Оба списаны по состоянию здоровья, хотя… Здоровы, как быки! Родственников нет.
- Интересные мальчики.
- Более чем. – Опять отозвался Скорпион.
- Окрестили уже?
- Сергей – Wasp, Владимир – Shadow.
- Оса и Тень? Ясно…
- Кто ещё?
- Алесандро Гомес, Венесуэла, 24 года, боевого опыта нет, но очень вынослив, и в лесу, как в родной казарме. Позывного нет.
- Понятно… Остался ещё один?
- Да. Богуслав Иванишевич, серб. 27 лет. Сержант. Прошёл всю Югославскую бойню. Пулемётчик-виртуоз.
- Все?
- Теперь все.
- Отлично!
- Завтра и посмотрим в деле на твоих протеже, Мартин. Стрельбище, спецполоса препятствий и рукопашка.
- Так точно, месье сержант!
- Ну, вот и отлично! А теперь – отдыхать!..
- Я в бар. – Прогудел Гот, поднимаясь со стула.
- Да и я, наверное… – Проговорил Скорпион, уже подходя к двери. – А ты, сержант?
- Спать буду.
- Хорошее занятие… Но бестолковое!.. Позвонил бы ты в штаб, в приёмную Паука…
- На кой хрен? Там уже и нет, наверное, никого, кроме дежурного.
- Нет, конечно – ночь на дворе! Абсолютно никого – пустыня! А насчёт дежурного… Сегодня в наряд по штабу в 19.00 заступил лейтенант Савёлофф.
- Наш, русский? – Удивился Андрей.
- Скорее русская… Лейтенант Мари Савёлофф сегодня заступила на службу на сутки… Да ты её видел уже, Анджей…
- Мари?
- Ага… Ну, спокойной ночи в казарме, сержант… – Улыбнулся Скорпион и хлопнул дверью…
- Сволочь ты, Скорпион, гад, бля, Змей-Искуситель фуев! – Гаркнул Андрей во всё горло в закрытую дверь и услышал из-за неё удаляющийся, гомеровский смех поляка.
«Нет! Не буду я никуда звонить!!! На фиг!!! Не могу и не хочу!!!». – Врал он сам себе, а рука уже, словно по собственной воле, словно и, не подчиняясь вовсе своему хозяину, а живя отдельным живым организмом, тянулась к телефонной трубке.
Только, не судьба – аппарат зазвонил сам. Резко, настойчиво и как-то неотвратимо.
- Слушаю, сержант Ферри!
- Помощник дежурного по штабу, капрал Дюлли! – Проговорила трубка ломким юношеским голосом.
- Слушаю!
- Вас, месье сержант, срочно вызывают к дежурному по штабу!
- Что-то случилось?
- Не могу знать, месье сержант!
- Хорошо, капрал. Доложите дежурному, что я прибуду через четверть часа.
- Так точно, месье сержант! – Ответил «помощник» и положил трубку.
«Жопа! Жопа ты, лейтенант Маруся! Хотя службу знаешь «на зубок», прожжённая стервочка – не сама вызвала, а через помощника, официально. Теперь, если и спросит кто – сержант Кондор отсутствовал в расположении взвода законно, по приказу «дежурного по штабу»… – Он уже почти бежал к этому неказистому серому зданию, зная почти наверняка причину вызова. – Ладно! Решила шуточки со мной шутить на сексуальные темы?! Ну-ну… Бойся меня, лейтенант! Меня шесть часов отменной «кониной» поили, поднимая тонус. Тебе бы теперь справиться со всем этим поднятым «тонусом»! Я теперь тебя «разорву на «фашистский знак», мерзавка! Бойся меня и моего «Феникса» восставшего из пепла, зараза французская!».
- Сержант Ферри прибыл по приказу!
Она, лейтенант то бишь, сидела за столом «Дежурного по штабу» по-американски, вернее полу по-американски – на столе с бумагами была только одна нога… Свободная поза, свободной женщины-военнослужащей… А и правда, почему бы не «проветрить» и не расслабить «уставшие» части тела, а?! Картина открывалась глазу такая, что и Тинто Брасс не мечтал – мешавшие «свободе», надавившие за день, резинки нижнего белья были отправлены в «опалу», и удалены от тела. Или с тела, в купе с теми трусишками, на которых они находились… «Французская женщина по полуночи» имела место быть во всей своей красе… Только краса та была «табу»… Не для всех и каждого, потому, что капрал сидел к ней спиной. Напряжённой спиной, надо сказать – видать представлял себе, что мог бы увидеть, обернувшись к своему временному командиру.
- Проходите, сержант! – «Дежурный по штабу» лейтенант Савёлофф(а), сверкнула своими зелёными глазищами и перевела взгляд на «Помощника», сидевшего за мониторами камер слежения. – Капрал!
- Я, мадмуазель лейтенант! – Он даже не попытался обернуться.
- Запишите в журнал дежурства! «Время 00.32. Сержант Ферри, в сопровождении лейтенанта Савёлофф для соблюдения режима секретности, следует для изучения документов в Секретную часть, по приказу бригадного генерала Жерарди. Время изучения документов – произвольное. Присутствие представителя штаба (лейтенант Савёлофф) обязательное!» Всё! И поставьте время записи, капрал.
- Да, мадмуазель лейтенант! – Гаркнул крепыш с погонами капрала и склонился над толстенным гроссбухом.
- И пропустите через десять минут в Секретную часть капрала Ла Труа – нам с сержантом понадобится помощь…
- Будет исполнено, мадмуазель лейтенант!
- Вы остаётесь за старшего, капрал, но в случае непредвиденного – я на связи.
- Так точно!
Она наконец-то соизволила снять свою ногу со стола и подняться со стула.
- Что ж, сержант. – Мари одёрнула вниз свою имитацию юбки, которая скорее подходила под определение «оборка на трусы», если бы они были, и строго произнесла. – Пройдёмте! Приказы генералов требуют выполнения!..
В «Секретную часть» они шли не долго, всего-то пару-тройку поворотов по коридору, но всю эту дорогу Андрей прошёл как «в жопу раненная рысь» – ферромоны, которые шарахнули не только в его голову, но и в… В общем у него была только одна мысль – «настигнуть» «лейтенанта». Даже идти было больно!.. Потому-то и случилось то, что случилось… Когда она, позвенев связкой ключей, открыла тяжёлую бронированную дверь, и распахнув её, пригласила жестом Андрея… Он сграбастал её в охапку, «внёс» внутрь, водрузил округлым задом на, заваленный какими-то документами, стол и… Ну чё, не понятно?.. Фиеста!!! Феерия!!! Сексуальный карнавал!!! Ух-ух-ух-ух… А-а-а!.. 40 «бразильских» секунд! Может 50… И рассыпался на молекулы! На атомы! На нейроны!.. Мимолётное счастье…
…- А ты, в самом деле, crazy! – Прошептала ему на ухо Мари.
- Есть немного…
- И это всё?.. Я только-только завелась немного…
- Передохну немного…
- Только не долго. Я в кои-то веки захотела…
- Не от меня зависит.
- А от кого? От него?
Она склонилась к паху Филина и стала священнодействовать губами. «Французский поцелуй»…
* * *
Весь следующий день Кондор провёл с группой большого немца. И надо сказать, что курсанты заметно нервничали. И причиной тому был не лейтенант Дворжецки – появление командира отряда курсантов на занятиях было явлением не слишком частым – он доверял мнениям своих инструкторов-капралов, но, его-то курсанты, по крайней мере, знали. Нервозность вызывал незнакомый им сержант с суровым взглядом, Малиновым беретом на голове и орденской планкой на камуфлированной куртке, с которым лейтенант обращался не просто на равных, а по-дружески. Они уже успели провести по несколько месяцев в Легионе и знали, что такое нарушение субординации здесь было не принято, и если оно всё же было, то имело под собой большие корни. Да и кто знает, может это и не сержант вовсе, а маскирующийся старший офицер (что практиковалось, надо сказать, повсеместно)…
Кондор очень внимательно выслушивал все пояснения и замечания Франтишека и попутно, исподволь присматривался к «семи самураям».
И надо сказать, что они производили хорошее впечатление. Весьма! Крепкие, выносливые, профессиональные и целеустремлённые. Настоящие вояки.
- Ну, что скажешь, Анджей? – Уже ближе к вечеру Франтишек не удержался всё же от вопроса.
- Хорошие бойцы, Скорпион… Только мне ещё необходимо с каждым из них поговорить…
- Поковырять в душе хочешь?
- А как без этого?
- Добже. Я скажу Готу. С кого начнёшь?
- Не имеет значения – поговорить надо с каждым.
- ОК…
Через полчаса в кабинет Скорпиона вошёл первый кандидат:
- Прошу разрешения!
Андрей сидел за столом и в упор смотрел на вошедшего:
- Представьтесь.
- Роберт Томпсон.
- Сфинкс?
Спросил Андрей и был ошарашен ответом:
- Такой позывной дал мне капрал Гот. – Произнёс англичанин на чистейшем русском языке.
- Почему вы решили ответить по-русски и откуда такое знание языка. – Кондор продолжал говорить по-английски.
- У вас хорошее произношение, сержант, сер, но чувствуется акцент, русский акцент. – Томпсон улыбнулся. – А знание языка… Вы по-видимому уже знаете, какую подготовку я прошёл и в каком подразделении служил… Нас хорошо учили, сержант, сер!
- В Легионе принято обращение «месье».
- Да, месье сержант!
- Почему лейтенант SAS ушёл со службы? Вы ведь наверняка желали сделать карьеру военного и неплохо в этом преуспели.
- Меня несправедливо списали со службы по состоянию здоровья.
Кондор взглянул на Скорпиона, а тот едва заметно улыбнулся:
- Поясните.
- Я пошёл спецподготовку. В моём подчинении был взвод прекрасно обученных десантников… Четыре года назад я в составе группы военных советников был направлен в Никарагуа… Через полгода я заболел малярией… Лечился, но… В общем меня списали на пенсию…
- А что, пенсия лейтенанта SAS недостаточна для вас?
- Я хочу служить в армии, сер! – Проговорил Сфинкс. – А на службу Её Величества мня уже не возьмут никогда. Поэтому я здесь, сер!
- Ясно. Как часто у вас бывают приступы малярии, Томпсон?
- За последних три года – один раз.
- Значит, вы считаете, себя абсолютно здоровым?
- Да, сер!
- И считаете, что не станете обузой группе, в случае очередного приступа?
- У меня хорошая подготовка, месье сержант!.. Обузой я никогда небыл!
- Что вы знаете о «Диких Гусях»?
- Всё.
- Хотели бы войти в Братство?
- Да, сер!!! – Глаза Сфинкса горели сумасшедшим огнём.
- «Дикие Гуси» – призраки. Официально они не существуют.
- Но это Элита, сер! И ещё я знаю, что и капрал Гот, и месье лейтенант Скорпион входят в неё. И, наверняка, и вы, месье сержант – о Малиновых Беретах в Легионе наслышаны все курсанты!
- Меня зовут сержант Ферри или Кондор. Хорошо, Томпсон, идите.
- Да, месье сержант!
- Что? – Скорпион уставился на Андрея.
- Нет, пока, Франтишек. Если мы в джунглях несвоевременно получим больного, то…
- Ясно…
- Следующий?
Следующим в кабинете появился высокий, под 190, крепкий атлет:
- Разрешите войти, месье лейтенант!
- Входите и представьтесь сержанту.
- Владимир Кузнецов!
- Почему капрал-инструктор назвал вас Тенью, курсант? – Кондор продолжал говорить по-английски.
- Так меня называли ещё в моей армии, месье сержант.
- Хорошо. Почему? – Андрей перешёл на родной язык.
- Я догадывался, что вы русский…
- Отвечайте на вопрос.
- Умею тихо ходить и хорошо маскироваться.
- Разведчик?
- Так точно!
- В какой должности служили?
- Командир разведроты. Старший лейтенант. Списан по ранению.
- Имеете награды?
- Орден Мужества и медаль «За боевые заслуги».
- Ясно. Что знаете о «Диких Гусях»?
- Наслышан… – Владимир улыбнулся.
- Хотели бы служить?
- Хотел бы участвовать в настоящей боевой работе!
- Хорошо. Идите. И пригласите следующего.
Следующим был русоволосый атлет неуловимо похожий на Владимира Кузнецова.
«Ага! Вот и старший брат Кузнецов…»
- Разрешите войти! Сергей Кузнецов прибыл по вашему приказанию, месье лейтенант!
- Расскажите о себе. – Обратился к вошедшему Филин.
- Кадровый офицер…
«Ну, да. И суров, как камень. Скала – одним словом…»
- Где служили?
- Погранвойска. – Последовал лаконичный ответ.
- На сколько я помню, погранвойска относились к КГБ. И как же вы, кадровый офицер КГБ, попали в Легион.
- Бардак кругом, так и попал! – Сказал в сердцах Сергей, и Андрею стало не по себе.
- Из личного дела я узнал, что ты частенько за Речку ходил, братишка?
Парень дёрнулся, как от удара током:
- Братишка?
- Братишка. – Кивнул утвердительно Андрей. – Так что?
- Было дело. – Усмехнулся он чему-то своему. – Служба такая была…
- Спецназ погранвойск? И далеко ходил?
- Взводный, потом комроты… Ишкашимский погранотряд… А за Речку ходили. В рейды… Караваны отслеживали…
- Далеко ходили?
- В Джелалабаде четыре раза побывал… За четыре года – это даже немного.
- Ясно… А «иконостас»?
- Есть немного… Красная Звезда, «За личное мужество», «Отвага», «За отличие в охране…».
- Списан?
- После третьей плюхи выбросили…
- Оса – это тоже ещё из нашей армии, как и у брата?
Сергей усмехнулся грустно:
- Оттуда…
- Больно жалил?
- Нормально жалил. Как учили…
- Почему Легион? Да ещё с братом?
- А кому мы там нужны на гражданке? А пенсия… Смех один!
- В «Гуси» попасть хочешь?
- Можно. – Этот парень, мужчина ко всему, было видно, подходил обстоятельно. – Но только с братом! Молодой он ещё – не навоевался. Да и в армии всё напролом лез, Матросов, бля… А под моим присмотром не забалует…
- Хорошо… Идите.
- Есть!
Когда Кузнецов-старший покинул кабинет, Андрей обратился к Франтишеку:
- Перекурим по одной?
- Давай. Что скажешь, сержант?
- Братьев беру!
- Я даже не сомневался, Анджей.
- У них боевой опыт, Франтишек, который на полигонах не заработаешь, а нам, думается мне, Паук будет подкидывать такие задачки, что утирать сопли мальчишкам просто не будет времени.
- Да я и не спорю… – Лейтенант глубоко затянулся дымом. – Тебе решать.
- Давай продолжим, лейтенант, время позднее. – Кондор затушил в пепельнице свою сигарету…
- Богуслав Иванишевич! – Представился следующий вошедший.
Через пять минут разговора Кондор выяснил, что этот серб имеет огромнейший опыт «партизанской» войны. Воевал с албанцами. Так и не нашёл себя в мирной жизни, потому попал в Легион.
Следующий посетитель кабинета озадачил…
- Нодар Гуния. – И всё, и больше ни слова!
- В конце фразы легионерам положено говорить «месье сержант». – Андрей улыбался мысленно, потому, что уже знал ответ и не ошибся.
- Я ещё не легионер.
- Но хотите им стать?
- Иначе меня бы здесь небыло. – Мужчина исподлобья смотрел на своего собеседника.
- «Месье сержант». – Произнёс Кондор настойчиво.
- Месье сержант. – Отозвался эхом Гуния.
- Где служили?
- В Советской Армии!
- Воинское звание и должность?
- Старший прапорщик, комвзвода разведки.
- Из вашего личного дела следует, что вы почти всю службу воевали, Нодар?
Мужчина впервые поднял умные глаза на Андрея и встретился с ним взглядом:
- Шесть лет за Речкой… Тоже там был?
- Был… – Кивнул Андрей. – Где служили?
- Кандагар. С 82-го и до вывода…
- Мы могли там встретиться осенью 88-го.
- Как тебя зовут? – Загорелись глаза горца.
- Нас обеспечивали ребята из бригады Артиста.
- Майор Буша? Кто обеспечивал?!
- Задира.
- Нет. Не знаю…
- Не важно… Что дальше?
- Советником у черномазых послужил год. В Анголе.
- Потом?
- Потом был Цхинвали…
- Как награждали?
- Не важно!
- Вам задали вопрос, солдат!
- За Афган – Красное Знамя, Красная Звезда, две «Отваги», за Анголу – вторая Красная Звезда, за Цхинвал – ещё одна «Отвага» и «За боевые заслуги».
- И того?
- Три ордена, четыре медали и так, мелочёвка.
- Так чего же тебе «кусок» не сидится дома на пенсии? У тебя ж выслуги до жопы, да боевые, да наградные!
- Я из Цхинвали родом. – Произнёс угрюмо Нодар. – Дома больше нет, семьи нет, ничего нет! Была армия, теперь и её нет! Ни в Осетии, ни в Грузии мне делать нечего – всё прахом пошло из-за войны!.. Помыкался по чужим углам до пенсии несколько лет!.. Хватит!
- Ясно. Со мной пойдёшь?
- Да!
- Куда не спрашиваешь?
- Всё равно – главное с Братишкой!
- Иди, Нодар.
- Есть!..
… - Всё, лейтенант!
- А болгарин и этот латинос?
- Нет, не надо. Я беру братьев, осетина и серба – этих действительно ничему новому здесь не научишь. Всё, Скорпион! На Корсику!
- Добже… – Лейтенант взглянул на свои часы. – 20.20. Вылет в 4.00.
- Мне ещё нужно проверить снаряжение группы.
- Об этом Гот уже позаботился.
- И парашюты?
Франтишек хитро взглянул на Андрея:
- Хочешь прибыть в Аяччо эффектно, прямо с неба?
- Хочу проверить, как мои волонтёры себя чувствуют под куполом. – И улыбнулся в ответ лейтенанту. – Да и самого себя проверить… Я же последний раз прыгал почти полгода назад, Франтишек, ещё, когда ты был моим инструктором, а я курсантом…
- Помню… Ну, я не против.
- Вот и ладушки, месье лейтенант!
- Ийдь, вже, вуйко! – Скорпион со смехом отмахнулся от Кондора…
* * *
…Мерный гул двигателей «Геркулеса», этого десантно-транспортного трудяги, убаюкивал, и четверо новобранцев Кондора мирно кивали носами в предутренней дрёме, восполняя прерванный полчаса сон. В огромном чреве самолёта не спали только двое, не считая членов экипажа – Андрей и Мартин. Это было, конечно же, против правил, но капрал-инструктор за пару часов сумел уговорить Скорпиона вернуться в родной взвод вместе с командиром, а тот испросил разрешения у Жерарди. И генерал, старый вояка, знающий, как важно иметь за своей спиной проверенных бойцов, дал своё добро…
- Ну, что, сын Аттилы, волнуешься?
- Конечно! – Гот нервно теребил пальцами ремешок часов. – Ты, Кондор, мог и ошибиться в выборе – за день человека не узнаешь, а я с ними уже два месяца! То, чему я их научил, то они и покажут!
- Наверное… Только ты не волнуйся, Мартин – эти мальчики и до тебя много умели. Смотри вон, спят себе мирно – значит, не волнуются, не тратят времени на переживания, уверены в себе…
- Это так… Только…
- Они твои самые первые ученики?
Мартин кивнул головой соглашаясь.
«И правильно, что волнуешься, большой немец! Кому же ещё, как не учителю волноваться больше всех? Только… Эти парнишки ещё и тебя самого кое-чему научат, если случится…»
Андрей смотрел в крохотный иллюминатор, наблюдая за тем, как над морем рождался новый день. Уже небыло сплошной вязкой темноты и горизонт прочертил свою чёткую линию, разделяя бледно-розовое небо и тёмно-синие воды Средиземки.
- Слушай, Мартин, а что с нашими помощниками случилось?
- С Задирой и Водяным?
- С ними.
- А Паук тебе ничего не рассказал?
- Ни паук, ни Скорпион. А что? Есть что рассказать?
- Кх-м… – Прокашлялся Гот. – Всё в порядке с ними…
- Мартин! Не надо партизанить! Это мои друзья, товарищи по оружию ещё из прошлой жизни!
- Нет, правда, всё в порядке! – Гот немного смутился. – Служат они…
- Служат? – Андрей требовательно уставился на капрала.
- Ну, да, служат. В Нджамене, на нашей тамошней базе…
- Давай-ка, капрал, со всеми подробностями!
- Ладно…
То, что услышал Андрей дальше, было бы неправдоподобным, если бы он не знал, кто командует «Дикими Гусями». А так… Эта история была в духе Жерарди. Абсолютно!..
- …Тогда всех гражданских, тебя, Вайпера и ещё нескольких тяжёлых сразу же отправили в Джибути. Мы вас тогда только и успели перегрузить, вот в такой же «Геркулес». – Мартин кивнул головой неопределённо. – А из Сомали вас вывезли на Корсику…
- Я этого не помню…
- Не мудрено… А мы ещё неделю сидели в Чаде. Кого-то подлечили немного, а в основном, так, отдых… Водяного прооперировали там же, а Задиру закрыли на местной гауптвахте. Проверяли, наверное, who is who.
- Да уж…
- Потом нас вывезли тем же путём, что и тебя – Джибути, Корсика, Абажёль…
- А они?
- Где-то недели через две после возвращения, Скорпион под большим секретом и только нам четверым: Стару, Гранду, Джампу и мне, сообщил, что наши «новобранцы» по личному приказу Паука стали новыми «Гусями».
- Не может быть!
- А мы уж потом и Вайперу рассказали… Они там, на базе в Нджамене так и остались. Оба капралы-инструктора. Задира учит воевать в джунглях, а Водяной – минно-взрывной подготовке.
- Дела-а! – Протянул Андрей. – Во даёт генерал!
- А кто ему что скажет?..
- Может, и встретимся когда-нибудь…
- Наверняка!
- Ты мне не всё рассказал, Мартин? – Вскинулся Андрей.
- Я слышал под большим секретом, что их уже дважды выдёргивали на спецоперации – в Анголу и в Конго. Так что…
- М-да… Такие спецы всегда нужны…
- Так что, всё может быть, сержант, всё может быть…
* * *
…6.15 АМ.
Солнце над морским горизонтом уже почти полностью сменило свою утреннюю розовую «пижаму» на ярко-жёлтое дневное одеяние, когда в «трюм» из пилотской кабины вышел бортовой техник с погонами лейтенанта:
- Мы на подлёте, сержант. Пять минут.
- Отлично! Запросите базу на десантирование группы.
- ОК.
Лейтенант вернулся в кабину, не закрывая двери, и почти сразу до слуха Кондора донеслись слова радиста:
- «Чарли Браво полсотни семь» вызывает Поляну! Запрашиваю разрешение на десантирование группы и разрешение на посадку! – И спустя минуту. – Принял, Поляна! Выполняем!
- Что? – Спросил Андрей у возникшего в дверях техника.
- Есть разрешение. Готовьтесь.
- Отлично! – Кондор встал с узкой жёсткой лавки. – Группа внимание! Приготовиться к десантированию! Готовность три минуты!
«Новобранцы» зашевелились и встали, натягивая на головы кожаные шлемы и маски.
- Гот! Проверить снаряжение!
Мартин прошёлся вдоль короткого строя, проверяя надёжность креплений на каждом из новичков, и вернулся к Андрею с докладом:
- Норма!
- Прыгаешь первым, Гот. Дальше, согласно номеров расчёта. – Немец кивнул, понимая приказ. – Я выпускающий. Раскрываетесь на пяти сотнях . Установить высотомеры! Вопросы?
- Нет, месье сержант! – С этого момента для Гота начиналась служба.
- Тогда… Приготовились!
Резким, пронзительным звуком закрякала сирена и замигала жёлтая лампочка. Кондор посмотрел на лейтенанта-техника, который уже успел нажать на большую, похожую на мухомор, красную кнопку, и занял место у небольшого барьерчика.
Медленно, словно нехотя, начала открываться задняя аппарель. Мощный поток сырого морского воздуха ворвался в большое чрево самолёта, надул парусом масксети, которые были закреплены на его стенках, и упруго толкнул в грудь людей, уже Готовых к прыжку. Ах, сколько же раз в жизни доводилось Филину испытывать это, ни с чем несравнимое ощущение! Сколько раз, стоя вот так, у самой кромки, он испытывал волнение перед шагом в голубую бездну! И не важно, что на его счету прыжков тех было за три сотни, и не важно, что он уже давным-давно знал, что будет дальше! Страх перед высотой давно ушёл, но, тот, мальчишеский восторг перед первым прыжком в свои шестнадцать всегда возвращался!
- Первый пошёл!
Он хлопнул по спине Гота, и тот нырнул вниз, закувыркался в потоках воздуха.
- Пошёл, пошёл, пошёл, пошёл!!!
Одна за другой фигуры покидали борт самолёта на высоте полутора тысяч метров, словно горох высыпался из дырявого мешка.
Андрей вскинул руку к груди и перевёл шкалу своего высотомера на 150:
- Пошё-о-о-о-л-л-л! – Скомандовал он сам себе и вывалился в пустоту…
…Надо сказать, что поступок этот был на грани сумасшествия или самоубийства. Кто из нас не знает из школьной программы по физике, что скорость свободного падения тела, без малого, 10 метров в секунду? И, наверное, многие, пересчитав несложные цифры, знают, что это скорость 352 километра в час! Но, далеко не каждый знает, что с момента выхода из ранца и до полного раскрытия, купола, а это около 20 квадратных метров шёлка, проходит 4 секунды, и уж только после этого парашют начинает тормозить тело! До расчётных же 4 метра в секунду проходит ещё около 5 секунд. Простая арифметика – за эти девять секунд парашютист пролетает примерно ещё 80-85 метров. Вот так-то вот!.. То, что задумал Андрей, было вопиющим, грубейшим нарушением техники безопасности прыжков и… Её высшим пилотажем!.. Раскрыться на 150 метрах! Огромный риск, на который может пойти только абсолютно бесшабашный человек или абсолютно уверенный в себе, ведь до того момента, когда начнёт работать наука физика под куполом парашюта, до земли останется каких-нибудь полсотни метров не больше! И надо ещё сориентироваться и приземлиться так, чтобы ничего себе не сломать! И обязательно(!) по касательной траектории с пробежкой, потому что это не спортивный «матрас», который «умеет» зависать на месте, а эти 4 метра в секунду хоть и не 10, но скорость, всё же, 144 кэмэ в час!.. Конечно же на армейских парапланах тоже имеются две управляющие стропы, но… Попробуй сориентироваться в таком жёстком цейтноте! Нормальное, штурмовое десантирование. Андрей слышал, что были в спецназе ГРУ и такие мастера, что прыгали с сотни метров и не разбивались, но так рисковать он не мог, смелости не хватало… В этот раз он просто захотел встретить свою группу уже на земле…Новобранцам же предстояло две минуты свободного падения, и следующие две минуты уже под куполом, медленно, но уверенно спуститься на вертолётную площадку аэродрома…
…Вот она земля, надвигается неотвратимо, как локомотив! Андрей потянул на себя стропы управления, стремясь вывести траекторию своего падения к наиболее острому углу. Какой-то куст хлестнул по подошвам берцев. Ещё метр и… Он пробежал по инерции метров 5-7 и, развернувшись на сто восемьдесят, потянул на себя стропы, гася купол. Двадцать квадратных метров чёрного парашютного шёлка не имея нагрузки, опали к ногам Кондора бесформенной тряпкой. А в небе, похожие на воронов, кружили и приближались к земле ещё пять куполов.
Только теперь, после приземления, Андрей заметил поднявшуюся на аэродроме суету. От наблюдательной вышки в его сторону неслись, не разбирая дороги, два «Хаммера», на дверцах одного из них алел кроваво-красный крест. Вслед за джипами, точно так же, не разбирая дороги, но на своих двоих, перепрыгивая кусты и кочки, бежали люди в камуфляжах. Около двух десятков военных.
Кондор успел сбросить с себя парашютные лямки, проследить, как в сотне метров от него приземлились его бойцы, когда в трёх метрах остановился первый джип, а из него вывалился высокий атлет с петлицами майора-десантника:
- Сержант! Ко мне!
- Прибыл по вашему приказанию, месье майор!
- Доложите, чёрт возьми, что здесь происходит, и что вы вытворяете!
- Отработка на практике приёмов штурмового десантирования! – Отчеканил Андрей, внутренне улыбаясь.
- Доложите ваше имя и должность, сержант!
- Сержант Ферри, месье майор! Прибыл для вступления в должность командира взвода разведки! Со мной пятеро моих подчинённых.
- Ферри? – Майор с силой потёр лоб. – Это тот, который Кондор?
- Так точно!
- Н-ну-ну… Месье генерал Жерарди информировал штаб полка о вашем прибытии и предупреждал, что вы сумасброд, сержант, но вытворить такое!.. Я буду вынужден информировать генерала о вашем поступке! – Майор смотрел на Кондора зло, и вдруг тихо произнёс по-русски. – Придурок, бля!
- Всего лишь вспомнил молодость! – Андрей не смог не ответить на своём родном языке, чем немало удивил майора.
- Ты русский?
- А ты сомневаешься?
- Уже нет… Где так прыгать научили?
- «Витязь».
- Ага! Ну, тогда понятно… – Он протянул руку. – Майор Плющ. Замначальника учебно-тренировочного полигона.
- Плющ? – Филин был удивлён. – Так и не сменил?.. По говору, да и по фамилии, похоже, мы земляки, майор. Из Хохляндии?
- Херсон.
- Одесса.
- Совсем хорошо…
В это время за спиной Андрея выстроились пятеро парашютистов.
- Месье майор! – Кондор вскинул руку к воображаемому козырьку. – Сержант Ферри с группой прибыл для прохождения службы!
- Вольно! – Майор усмехнулся в пшеничные усы. – Устраивайтесь, сержант. Вечером жду к себе…
- Есть!
Майор развернулся и направился к своей машине, махнув попутно рукой медикам, которые уже были Готовы вытащить носилки из второго джипа. Маленькая колонны развернулась и направилась к наблюдательной вышке, подняв облачко пыли.
- Ну, ты дал! – Послышалось за спиной.
Андрей обернулся и увидел радом с собой невозмутимое лицо Кузнецова-старшего.
- И на хрена?
Филин улыбнулся уголками губ:
- Молодость вспомнил… Отработал упражнение номер 17 – «Штурмовое десантирование при интенсивном обстреле с земли». Да и вообще…
- Пионерские костры в жопе горят?
- Застоялся я немного, Серый, поразмяться захотелось.
- Ага. Адреналинчику в венки впрыснуть… – Оса смотрел прямо в зрачки Филина. – А мне кажется, сержант, что ты просто смерти ищешь… Я такое уже видел. Давно… Сколько звёзд-то на погонах носил?
- Как и ты. Только с двух раз…
- Ясно… – Сергей посмотрел куда-то вдаль, за плечо Андрея. – Маугли…
- Не понял?
- «Мы с тобой одной крови – ты и я…». Оба мы с тобой «пятнадцатилетние капитаны »…
- Ну, вот теперь и мне ясно…
В этот момент Кондора толпой окружили камуфлированные мужики, в которых он узнал свой взвод в полном составе – они знали, что Кондор будет десантироваться с пополнением и пришли встретить своего командира.
- Кэп! Бля на фуй! Чё это было?! – Проорал в ухо Стар.
- То есть бардзо худа справа, пан коммандер! – Кричал где-то слева Вайпер.
- ****юк, бля, удачливый! – Тискал его в объятиях Питон.
- I still did not see such jumps! (Я таких прыжков ещё не видел!). – Японские глаза Джампа были похожи на два блюдца.
- И не увидишь, узкоглазая твоя душа! – Засмеялся Стар, забыв при этом напрочь, что Кито не знает русского языка.
Этот бедлам продолжался бы, наверное, ещё долго и Андрей решил навести мало-мальски порядок:
- Сколько у меня во взводе капралов, Стар?
- Вайпер, Питон, Джамп, Гот, Стингер – этого ты не знаешь – хороший парень, и я.
- Кто командовал взводом?
- До сего момента я – капрал Стар, месье сержант! – Павел широко улыбнулся. – Во вверенном вам подразделении происшествий не случилось!
- Ладно. Хорош зубоскалить, Паша, строй взвод. Пополнение на фланг. Будем изображать дисциплинированную армию, а то мне, чувствую, за «штурмовое» сегодня и так пистон вставят.
- Как пить дать, кэп!.. Platoon! Become! Quietly! (Взвод! Становись! Смирно!). – Рявкнул Стар во всё горло. – In a column on three! A direction - an observant tower! Forward march!!! (В колонну по три! Направление – наблюдательна вышка! Шагом марш!!!).
Теперь эта ватага камуфлированных башибузуков превратилась в настоящее воинское подразделение.
«Во Паша-то даёт! – Филин мысленно улыбался, глядя на Стара. – Вымуштровал что надо! Майор – он, хоть и бывший, и есть майор!.. Ну, что ж, значит и быть ему моим «замком» во взводе!»…
* * *
Октябрь 1998 – февраль 1999 г.
Корсиканские будни.
…- Ну, что, военный, расскажи, где таких, как ты, башибузуков Готовят?
Майор Плющ сидел за небольшим столом, на котором была разложена нехитрая солдатская снедь, то бишь закусь, с двумя поллитровками «Столичной», и не какой-то там самопальной французской, а самой настоящей, московского завода «Кристалл». Сам же стол, и два стула в комплекте, стоял посреди крохотной, но довольно уютной комнатушки, которая и была, собственно, суверенной территорией майора в сержантском общежитии.
- А что, майор, ты так и живёшь здесь, в общежитии? Неужели ничего более лучшее не заработал? – Андрей проигнорировал заданный в лоб вопрос.
- Ну, почему? Заработал… – Плющ потянулся всем телом. – Здесь, на Корсике – домишко с бассейном, в Марселе – большая квартира в самом центре…
- А почему тогда сержантская общага?
- А не хрена мне там делать! Пусто там. И одиноко… А здесь – как в былые времена… Да и случись что – я всегда на месте…
- «Как в былые времена»… – Процитировал майора Андрей. – М-да… Давно здесь, майор?
- Давай-ка попроще – меня Игорем нарекли.
- Андрей.
- Вот и познакомились… А в Легион я после ГКЧП «залетел»… Я тогда, болван, взял да и поверил всем этим Крючковым, Пуго и Язовым… Выполнил во главе своей роты приказ Министра Обороны «по поддержанию конституционного порядка», а потом оказалось, что я поддерживал преступников, «военную хунту»… Язова-то потом простили, чай Маршал СССРа, а не фуй собачий… А вот сколько после той заварухи погон с плеч послетало даже с полковничьими звёздами, про то история умалчивает, не говоря уж про капитанские. Прокуроры не учитывали ничего, ни выслугу, ни награды – «суд офицерской чести» и «Привет гражданка!» без пенсии, льГот и «выходного пособия». Обидно стало, что вот так всё и вся обосрали, Андрюха, я же не самый плохой ротный был! Вот и подался за «лучшей жизнью»…
- Где служил-то?
- В Свирской ВДВ… С 83-го… Замкомбата… «Майора» на погоны со дня на день ждал, уже и приказ был… Дождался, бля!..
- И за Речкой небось побывал… – Полуспросил, полуконстатировал факт Андрей.
- Небось… – Усмехнулся грустно майор. – У нас тогда всё было небось, сам знаешь… Приказали как-то, с будуна, и вот ты четыре года, небось, выполняешь «интернациональный долг», хоть никому и не должен ничего, потом, небось, помогаешь два года черномазым ангольским друзьям, хоть и не помнишь, когда вы подружились, потом так же, небось, скачешь по Кавказу, как молодой сайгак по степи… А потом тебя, небось, выбрасывают на помойку за то, что выполнил приказ Министра Обороны…
- Знакомая история…
- Ну, а ты?
Через десять минут майор знал всю (за исключением того, что касалось личных переживаний, и того, что знали только самые близкие друзья его Монах и Медведь) историю Филина.
- М-да… Помотало и тебя по жизни, капитан, как я погляжу… – Произнёс глухо майор после пятиминутного задумчивого молчания.
- Я сейчас сержант, Игорь.
- Это при подчинённых и на службе, а сейчас мы с тобой оба «четырёхзвёздочные».
- Да… До марочного пятизвёздочного не дотянули…
- Но, зато, и не трёхзвёздочное дешёвое пойло! – Поддержал его шутку майор.
Они посмотрели друг на друга и прыснули от смеха, а потом ещё долго смеялись, смакуя на все лады, родившийся так спонтанно, каламбур.
- Ну, дёрнем по маленькой, кэп? – Игорь наполнил до краёв два больших стакана.
- По маленькой… – Андрей посмотрел на, в один миг запотевшие, стаканы. – Ну, да. Я же не лошадь – мне и ведра хватит…
- Эт точно! За четыре звёздочки!
- Согласен!
Родная, кристалловская «Столичная» мягко обожгла нёбо и язык, и согрела мягким теплом эти лужёные желудки.
- Уф-ф-ф, хорошо! – Фыркнул довольно майор.
- Откуда такая роскошь, Игорь?
- Вот дорастёшь здесь до майора, тогда и ты себе сумеешь позволить. – Пошутил тот в ответ.
- А чё, придётся! За ради такого дела… – Бросил Андрей просто так, в ответ, наяривая за обе щёки маринованные грибочки.
Да только сказано это было, наверное, не «просто так», а с какой-то особой интонацией, которая заставила майора Плюща положить вилку на стол, и на долгие две минуты пристально уставился взглядом на жующего сержанта.
- А ведь и дослужишься, Кондор.
- Да ну тебя! – Отмахнулся Андрей.
- Уж поверь – я, таких как ты уже видал пару-тройку раз…
- Ладно, Игорь! Верю! Вот приду и сменю тебя на должности!
- Приходи, сержант – я тебя подожду… – Ответил майор едва слышно…
* * *
…Дни, которые понеслись чередой, для взвода Кондора были обычными буднями. Обычными, для учебного подразделения в составе элитного и прославленного парашютно-десантного полка специального назначения… Самый простой и ненавязчивый армейский распорядок, который и был напечатан на самом простом белом листке бумаги и прикреплен к входной двери их временного дома:
5.00 – Подъём.
5.02 – Утренняя поверка.
5.05 – Утренняя зарядка. (Которая, в обязательном порядке и для разминки, начиналась с 10-ти километрового кросса, а дальше в зависимости от графика, либо спецполоса препятствий, либо гимнастка на спортивных снарядах, либо разминочные упражнения по рукопашному бою.).
6.30 – Утренний туалет.
7.00 – Завтрак.
7.30 – Личное время, подготовка к теоретическим занятиям.
8.00 – 13.00 – Теоретические занятия. (Дисциплин, которые необходимо было познать, было много. Картография (теория) – это понятно. Только не просто! Они изучали маломасштабные карты, заучивали наизусть все мало-мальски надёжные природные ориентиры, а потом инструктор мог устроить зачёт-экзамен, предоставив тебе три-четыре карты. И что? Да ничего. По очертаниям местности на карте, курсант должен был правильно назвать в каком государстве и в какой именно его части эта местность находится. Толи Папуа Новая Гвинея, толи Парагвай, толи Киргизия. Поди угадай, если площадь на пятикилометровой карте соответствует 25-ти квадратным километрам на местности! Не самая простая задача, доложу я вам!.. Химия (теория). В приложении к военному делу. Здесь изучались и заучивались возможности создания «пули из говна», вернее взрывчатых веществ из подручных химических элементов, иногда и в самом деле из говна… Минно-взрывное дело (теория). Как из созданных из говна ВВ соорудить небольшую бомбочку или здоровенный фугас, и из чего сварганить запал к этим сюрпризам… Радиосвязь (теория). Это понятно – изучение железных потрохов и способов работы на различнейших средствах связи, разномастнейших армий мира… Стрелковое вооружение (теория). Всё тоже самое, что и с радиосвязью… Снаряжение: стрелковое, альпинистское, водолазное, парашютное (теория). Как и в двух предыдущих дисциплинах – изучение до последнего болтика или заклёпочки, и умение пользоваться… Выживание в сложных климатических условиях: горы, пустыня, заболоченный лес, джунгли (теория). Наука о том, что или кого можно съесть, чтобы не «завернуть ласты» и не подхватить какую-нибудь заразу типа малярии, дизентерии или жёлтой лихорадки. Как и где найти годную для питья воду, как устроиться на ночлег или днёвку, чтобы не сожрали тебя самого и т.д. и т.п… Маскировка (теория). Методы и способы… Иностранный язык. Здесь совершенствовались и оттачивались лингвистические обороты уже освоенных языков, а в дополнение, заучивались наиболее расхожие фразы различнейших наречий таких народностей или племён, как, скажем, куури и тому подобные. (От этих птичьих языков мозги заворачивались не просто в трубочку, а вообще в какие-то сюрреалистичные фигуры в тиле Сальвадора Дали. Короче, полна жопа огурцов!). Ну и, конечно же, медицина (теория). Чтобы каждый, в случае необходимости, мог заменить если не врача, то, по крайней мере, фельдшера и оказать первую помощь и товарищу, и самому себе.).
13.00 – Обед.
13.30 – Личное время, подготовка к практическим занятиям.
14.00 – 19.00 – Практические занятия. (Здесь на практике изучали и совершенствовали свои знания во всех тех дисциплинах, которые изучались с утра, кроме, разве что иностранных языков, но, тут добавлялись ещё занятия по рукопашному бою и небольшой список специальных дисциплин. Очень интенсивные, занятия, надо заметить!).
19.00 – Ужин.
19.30 – 23.30 – Личное время.
23.30 – Вечерняя поверка.
24.00 – Отбой.
Вот такой простой и ненавязчивый распорядок дня. И никакого намёка на демократию! Жёстко по-армейски, и эффективно! И более того! Скажу для тех романтиков, которые насмотрелись голливудских, или каких других, фильмов о том, как праздно проводят своё свободное время салдаты-контрактники в армиях мира. Бары, казино, проститутки и вообще, вся тому подобная, анархия – большая, красивая Сказка для тех, кто до призывного возраста так и не избавился от розовых очков. А проще сказать по-одесски – это ЗАМАНУХА или ЛОХОТРОН. Такая махровая «махновщина» отсутствует даже в армиях таких «демократически развитых» стран, как Конго, Зимбабве или, скажем, Колумбия. Парни, знающие, что такое армейская дисциплина и пришедшие добровольно(!) служить уже по контракту, знают все последствия такого шага и знают, что они пришли служить по-настоящему. И никаких скидок или поблажек ни на возраст, ни на опыт здесь не будет!.. Бойцы выматывались так, что ни о каких развлекалках никто даже не заикался, а буде и появился бы такой, на него посмотрели бы, как на придурковатого терминатора, у которого завис центральный процессор. Они выматывались, как кони на пашне. Пять часов практических занятий, после пятичасового промывания мозгов теорией, делились примерно пополам (включая небольшой, десятиминутный перерыв) и посвящались двум разным дисциплинам. Кстати, о том «небольшом списке» спецпредметов. Знания эти, при всём своём желании, не имели возможности получить ни пехотинцы, ни танкисты, ни лётчики – Табу, привилегия разведчиков-диверсантов и групп специального назначения. Так вот, «небольшой список дисциплин» (в дополнение к уже означенным):
- Тактика ведения скоротечного боестолкновения с превосходящим по численности и вооружению противником. Здесь было огромное множество упражнений, рождённых многолетним опытом нескольких поколений легионеров и не только… Например «Бой усечённой группой в окружении в лесистой местности» или тоже самое, но уже в пустыне или горах, или «Боестолкновение при десантировании с неба или с моря» и многое другое. Всего около сорока упражнений.
- Организация охраны и отражение нападения на спецобъекты. И здесь были стандартные упражнения и их вариации. Всего около тридцати.
- Тактика нападения и захвата спецобъектов. Множество вариантов и вариаций. Более пятидесяти(!).
- Охрана и отражение нападения на VIP-персону. О количестве упражнений вообще говорить не приходится (бывшие сотрудники легендарного Девятого управления КГБ или ГУО не дадут соврать).
- Тактика нападения и захвата охраняемой VIP-персоны, и её эвакуация. А вариаций!.. Да хотя бы «Захват двух VIP-персон из автомобильного кортежа в городе», «Захват VIP-персоны в самолёте», «Захват и эвакуация трёх VIP-персон (один ребёнок до двух лет) из охраняемой резиденции»… И прочее, и прочее. Настоящая наука диверсанта.
- Тактика и способы освобождения заложников. Причём количество заложников варьировало от 5 до 25. И точно так же – лес, горы, самолёт, населённый пункт, время года, отношение местного населения. Около сорока стандартных упражнений с вариациями.
- Интрадиция и экстрадиция (проникновение и выход) боевой группы. В смысле в государство не являющееся для Легиона «государством присутствия» для выполнения задания. При этом надо сказать, что и интрадиция, и экстрадиция могут быть как легальными, так и полулегальными с использованием легенды прикрытия, и совсем уж нелегальными.
- Способы изготовление документов. Тех государств, где придётся «работать» группе, в случае их экстренной надобности.
- Тактика ухода группы от преследования, приёмы организации ловушек и заграждений. То бишь, непреодолимых лесных завалов, затопления низин, устройство «волчьих ям». Эти секреты пришли от североамериканских индейцев, пигмеев, папуасов и других аборигенов с разных континентов.
- Организация засад. Ну, здесь, наверное, всё понятно без долгих разъяснений. О количестве вариантов тоже говорить не будем.
- Десантирование с воздуха. На парашюте, параплане, дельтаплане, штурмовое с низколетящего вертолёта. На лес, горы, воду. Ночные и дневные.
- Десантирование с моря. С катеров, надувных лодок, скрытое со спецснаряжением, с подводной лодки. Ночные и дневные.
- Управление танком и бронетранспортёром.
- Пилотирование вертолёта…
И так далее, и тому подобное, не говоря уж о:
- Приёмы и способы ведения эффективного огня из лёгкого, среднего и тяжёлого стрелкового вооружения. А такого вооружения от лёгкого, 12-го калибра (7,65 мм) пистолетика фирмы «Beretta», до тяжёлых (12,7 мм) станковых пулемётов создали превеликое множество.
- Стрельба из лёгких и средних миномётных и артиллерийских систем. Коих тоже отнюдь не мало!
- Эффективное использование холодного оружия. Приёмы ведения ножевого боя. А уж этого-то колюще-режущего добра, которое в умелых руках пострашнее и смертоноснее иного автомата, столько, что и говорить не хочется.
- Наиболее эффективные приёмы рукопашного боя. Которые были собраны «с миру по нитке» от всех народов и народностей, начиная от бразильской капуэйры и заканчивая малоизвестной японской сито-рю и гюрдзю-рю…
Вот так…
И скажите-ка мне на милость у какого мужика, будь он даже трёх или четырёхжильным, хватит сил на выпивку и баб, если всё это, на пределе сил, повторяется изо дня в день? Хотя… В личное вечернее время каждый был предоставлен сам себе и тратил его по своему усмотрению. Кто действительно брёл в бар, для того чтобы попить сок и погонять немного шары на бильярде, кто в женское общежитие попить чаю в спокойной обстановке, кто писал письма, а кто и вовсе бездумно слушал музыку, валяясь на своей койке, но таких были единицы. В основном же эти вояки продолжали истязать кто свои мозги, кто тело, подтягивая себя в тех предметах, которые ему давались с трудом. Кто-то сидел за учебником английского языка или химии, кто-то за медицинским справочником по анатомии, кто-то до седьмого пота наяривал круги на стадионе уподобясь лошади, кто-то надевал защиту и шёл на борцовский ковёр оттачивать своё мастерство, кто-то у ростовых мишеней «баловался» с метательными ножами… Все были при деле… Филин же истязал своё тело всяческими гантелями, штангами и силовыми тренажёрами. Он чувствовал, что сдал. Для других это было не заметно, но он сам чувствовал это. Тот, почти полугодичной давности, змеиный укус и потеря крови, и последовавшие за этим два месяца на больничных койках не прошли даром, а только были усублены последовавшим им полуголодным существованием и изнурительной работой. «Филин потерял часть своих перьев» и теперь старался восстановить былую форму. Как говорил легендарный Василий Иванович Чапаев: «Командир должен быть впереди на лихом коне!»…
Занятия, тренировки, учебные тревоги… Всё шло своим чередом, как и в любом другом подразделении, в котором Готовились солдаты, и не просто солдаты, а бойцы, Готовые выполнять самые сложные задачи, «бойцы специального назначения». Правда… Нет, конечно, всё было поставлено на то, чтобы научить бойцов правильно мыслить и действовать, принимать единственно верное решение и использовать для его осуществления все наличные и подручные средства. Всё было верно, когда такую школу проходили «желторотые» юнцы никогда не нюхавшие пороха. Но на многих занятиях своего взвода Андрей довольно часто наблюдал скрытые ухмылки. И не удивительно – в его подчинении были такие прожжённые псы войны, что они и сами могли научить кое-чему инструкторов не единожды прославленного 2 ПДП. Чего стоили только его капралы Гот, Стар, Вайпер, Питон, Джамп, Стингер? Или «новобранцы», Тень, Оса, Вспышка? Да и сам он, сержант Кондор, уже давным-давно прошёл эту «начальную школу» разведчика-диверсанта, и потому прекрасно понимал своих подчинённых, каждый из которых спокойно и без ущерба для учебного процесса мог бы заменить их теперешних учителей-инструкторов. И именно поэтому в конце первой недели он собрал «совет аксакалов».
- Так, парни! – Кондор, усевшись на свой стул верхом, внимательно рассматривал своих бойцов. – Время позднее, все устали, поэтому прошу вас сосредоточиться, в последний раз на сегодня, чтобы не затягивать разговор.
Эта неделя действительно была тяжёлой, потому, наверное, что первой, и засиживаться, допоздна, после отбоя особого желания никто не выказывал. Но, каждый из них, или почти каждый, уже знал, что Кондор собирает «совет старейшин» только по очень важному поводу и поэтому, молча, ждали продолжения.
- Хочу услышать ваше мнение по поводу преподаваемых нам дисциплин и их качества преподавания. Максимально лаконично. – И обернулся к, сидевшему первым в «кругу старейшин», Вайперу. – Збигнев?
- Всё то я вже знаю.
- Ясно… Питон?
- Фуйня, кэп! «Аквариум » покруче будет.
- Ясно…
- Да что там «Аквариум», э?! – Прирезался нетерпеливый осетин. – У меня во взводе такому ещё на КМБ салаг учили!
- И тебя я понял, Флэш. – Улыбнулся Андрей и взглянул на братьев-«новобранцев». – Что скажете?
- Обычный курс спецназовца… – Пожал плечами Сергей, Кузнецов-старший. – Без фантазии. Выжить поможет, наверное… А может и нет… Фуфло, Кондор! Роботов Готовят…
- Тень?
- Согласен с братом! – Произнёс Кузнецов-младший. – Ничего особенного, для того, кто всё это уже проходил.
- Ясно… Спрашивать мнение остальных, думается мне, не имеет смысла. Так?
Немые кивки и скептические взгляды Стара, Джампа, Гота и Стингера.
- Ну, что ж… – Он пожевал губы в задумчивости, слово решал какую-то задачу. – Значит, поступим следующим образом…
Андрей прошёлся из угла в угол, ещё раз анализируя свой план, так решение следовало принимать весьма серьёзное.
- …Завтра весь взвод выходит на занятия как обычно. Стар, это касается тебя – новичков у нас, всё же хватает, как ни крути, а я иду к Плющу.
- Ясно. – Отозвался Стар.
- Майор, во-первых – наш непосредственный начальник, а во-вторых – наш, опять же, офицер. Боевой офицер! Думаю, он поймёт и поддержит меня перед начальством. А предложить я хочу следующее. – Кондор в упор посмотрел на своих капралов. – Теоретические занятия взвод будет продолжать по общей программе. Что касается практики, то мы будем пользоваться знаниями и умением своих кадров. Стрелковую подГотовку будет вести Питон. Рукопашный бой – Джамп. Вспышка – парашютную подГотовку и штурм объектов. Всё, что касается маскировки, скрытного передвижения и организации засад – Тень и Оса. На вас, парни, ложится, наверное, самое сложное. – Он посмотрел на братьев. – Дальше… Ведение разведки и скрытого наблюдения – Гот и Стар. Стар так же занимается минно-взрывной подготовкой взвода. Радиосвязь – Гранд. Кондор – приёмы выживания, тактика охраны и захвата объектов, ну, и всё остальное, что там остаётся…
- Пше праше, пан сержант. – Прокашлялся неугомонный поляк. – Пан коммандер не мовив цо робить капрал Вайпер.
- Ты, Збигнев, занят по самую маковку, не сомневайся. – Андрей, зная характер Вайпера, специально не упомянул его, когда распределял роли инструкторов, чтобы после всего сказанного хоть немного разрядить обстановку. – Во-первых – ты второй инструктор по снайперской подготовке, во-вторых – ты тоже будешь учить «желторотых» маскировке и устройству засад, в-третьих – поможешь Готу и Стару по разведке, в-четвёртых – поможешь мне по курсу выживания, ну и в-пятых – медицинская подготовка – ей кроме тебя заняться некому. Что скажешь?
- Бардзо добже! – Заулыбался, а вместе с ним и все остальные.
- Вот и отлично… Ещё вопросы? – Ответом было общее молчание. – Добро… Значит решили… В ближайший день-два вам, господа будущие инструктора, предстоит показать себя перед начальством во «всей красе», чтобы убедить в нашей правоте, иначе наш план не выгорит.
- Ясно… Само собой…
- А теперь – отбой! – Кондор встал. – Набираться сил и вспоминать всё, что умеете! Все свободны!..
…Майор Плющ отнёсся к предложению Кондора, не то, чтобы с недоверием, нет. Не доверять мнению Малинового Берета, протеже самого генерала Жерарди в этих кругах было попросту не принято – не таков был Паук, прошедший весь путь от рядового легионера до генерала, да и не любил он «паркетных вояк» и если уж отмечал кого, то он был этого достоин. Да и тот, показательный затяжной прыжок Андрея до сих пор стоял у майора в глазах, но… «А на кой же тогда красный перец, вы сюда прибыли, если сами всё умеете?», спросил тогда Плющ и был прав. Но поддержал, всё же, согласившись с железобетонными доводами Кондора. А на следующий день с этими же доводами согласился и командир полка полковник Ла Грасс, который был здесь «царь и Бог» и тоже носил на седом «ёжике» Малиновый Берет.
- Bon, je suis d’accord, sergent. Act! – Таков был по-военному лаконичный вердикт полковника, после того как он провёл целый день на занятиях взвода Кондора.
С этого дня взвод Андрея стал заниматься по совершено индивидуальной программе, которую он сам и составил. Так же, как это делалось ещё в Отряде, а затем в израильской армии – солдаты учились выживать…
* * *
7 ноября 1998 г.
…- Ну, что, братишка, как настрой?
Андрей частенько беседовал с Питоном, этим суровым, как скала, бывшим «дважды капитаном» легендарного «Каскада-4». Что-то было в этом парне такое, что заставляло Филина относиться к нему с огромным, неподдельным уважением, и прислушиваться к его мнению с превеликим вниманием… Капитан в прошлом Виктор Попа (с ударением на «а»!). Тогда, в 98-ом ему было уже тридцать пять лет от роду. А на вид все сорок пять – суровое, каменное, изрезанное паутинками морщин лицо, умные, пронзительные глаза, седина даже в бровях и ресницах и мощное, тренированное тело. И опыт! Четыре года в Афганистане, практически безвылазно, если не считать «отпусков» в госпиталя – четыре ранения, не шутка чай. Да, этот парень полностью отдал свой «интернациональный долг» сначала в составе «Каскад-3», потом в офицерской группе легендарного «Каскад-4», изучив своим брюхом до последнего камешка ближние и дальние окрестности Кандагара. После вывода из Афгана «Каскад» был расформирован за ненадобностью (!!!), и капитан Попа был направлен для прохождения дальнейшей службы в ЗакВО в Баку, на должность начразведки мотострелкового батальона. (Эх! Не берёгли в те годы своих боевых офицеров, прошедших горнило Афгана, считал их диссидентами, «минами замедленного действия»! А попасть такому офицеру в легендарный «Вымпел» было, ох как не просто – эти парни, кроме того, что проходили очень специфическую подГотовку, были ещё и снобами немалыми – «Белая Кость», Элита элит спецназа.) . Ну, и хлебнул там полной ложкой сначала амнистированных уголовников-головорезов из Сумгаита, а затем и Бакинские события. И было пятое ранение, представление ко второму ордену Боевого Красного Знамени, награждение прямо в госпитале и набитая в том же госпитале жирная генеральская морда начальника штаба ЗакВО. И был суд «офицерской чести»… Капитаном Виктор стал повторно только через два года в 91-ом, после того, как был списан военными эскулапами на пенсию из Южной Осетии… Это было давно, на далёкой Родине. Но на этом его история не заканчивалась… В 92-ом он женился на этнической немке, а в 93-ем они эмигрировали в Германию. А дальше… Дальше была, естественно, служба в Deutsch Bundeswehr инструктором стрелковой подготовки, развод с женой, увольнение из армии, скитания по Германии в поисках работы и… В 95-ом Легион… История Филина, не считая мелких деталей, повторялась чуть ли не до последней запятой… Только не надо думать, что всё это Питон рассказал сам, жалуясь на превратности судьбы! Виктор был сурово-молчалив! Всё то, что узнал о своём капрале Кондор, было прочитано в досье…
- Ну, так… – Питон неопределённо пожал плечами. – Могло бы быть и получше…
- Что так? – Андрей взглянул ему в глаза.
- Да-а… – И опять неопределённый ответ.
Что-то было не так, и Андрей это почувствовал:
- Так, Витюха! Ну-ка сворачивай своё железо, и пойдем, потрещим в спокойной обстановке. – Он приобнял одной рукой своего сурового снайпера за плечи. – Что-то ты мне сегодня не особенно нравишься, капитан.
Питон, как то и положено настоящему солдату, быстро и без лишних вопросов расставил по своим мессам в оружейных шкафах несколько совершенно разномастных винтовок и автоматов и посмотрел вопросительно на Андрея.
- Пошли!
Они, молча, вышли из здания казармы и направились к глубоким, в два человеческих роста, рвам, служившим для легионеров открытым тиром. Сейчас здесь было тихо и пусто – взвод занимался рукопашной подготовкой в спортзале.
- У-ум-уф! Хоро-шо! – Филин вдохнул полной грудью.
На улице стоял ноябрь, но здесь, на Корсике, осени пока ещё совершенно не чувствовалось. В этих южных широтах вот только-только ушла изнуряющая летняя жара, но температура днём ещё доходила порой до двадцати пяти градусов. Листва уже не была такой сочно-зелёной, осень, поди, но ещё не утратила своих пряных запахов. И хоть здесь, в тире, к этим «пряностям» примешивался прогорклый запах сгоревшего пороха, но он был не резким, едва различимым – лёгкий бриз уносил запах войны куда-то в Средиземное море.
- Кр-расота-а! – Андрей потянулся всем телом и резко обернулся к Виктору. – Ну? Чего загрустил, Аника-воин?
Питон улыбнулся грустно и потянул из кабуры на свет Божий свою «Беретту»:
- Да, так… Взгрустнулось малёхо… Популяем, кэп? – Он кивнул в сторону мишеней.
- Давай, инструктор. – Согласился Филин. – Только просто так пулять не интересно.
- Ага! На интерес хочешь, значит? – В глазах Питона зажглись азартные огоньки. – А ведь проиграешь, а? Стыдно не будет?
Это было не важно! Важно было то, что удалось «расшевелить» Виктора! Но Андрей и глазом не повёл, а стал ещё больше раззадоривать своего солдата:
- Ну, это положим, мы ещё посмотрим, кому стыдно будет! Чай не с желторотым новобранцем соревнуешься – в одной школе у Быка учились!
- Эт точно! – Согласился Питон. – Старший прапорщик Островский – это марка! Но я тебя всё равно сделаю!
- Не зарекайся, кэп! Самоуверенность – это плохо! Неужели Бык тебе об этом не говорил?
Филин извлёк из кабуры свой трофейный «Сиг Зауэр», тот, который достался ему от нигерийского «пирата», и который сохранил для своего сержанта Гот, и проверил «магазин»:
- Что делаем?
- Пять серий по три. На время! И не забудь выбросить парочку патронов, командир.
Здесь, видимо, надо пояснить условия игры, предложенные Питоном.
Виктор предложил отстреляться каждому по пяти мишеням, висевшим в пятидесяти метрах от стрелявших, по три выстрела в каждую, за минимальное время. Что же касается последнего замечания, то тут всё просто. Их пистолеты были одного, 9-ти миллиметрового калибра, и почти равны по мощности и дальности стрельбы, только общепринятая на вооружение французская «длинная девятка» («Beretta M-9») Питона имела магазин на 15 патронов, а австрийский «Sig Zauer» Кондора на 17, и, соответственно, немного тяжелее.
- Добро!.. Так о чём грустил, братишка?
- Днюха у меня сегодня… Тридцать шесть отвалило… Ну, что? Готов?!
Нет. Андрей был не Готов. Совершенно не Готов! Потому что его уши заалели от стыда…
- Ёп-п-т твою мать! – Он положил оружие на столик и треснул себя кулаком по лбу. – Забыл, бля! И ведь знал же! И забыл! Замотался… Командир, бля, в жопе дыр!..
Он подошёл к Виктору и обнял его за плечи:
- Ты уж прости меня, братишка… С Днём Рождения, Победитель!
- Да ладно, чего уж… – Питон был смущён и растроган. – Спасибо, ком!.. Ну, чё?! Дуэль-то состоится или как?!
- Обязательно! – Андрей вернулся к своему рубежу и встал на изГотовку. – А кто даст отсчёт?
- Пше праше, капрал Вайпер, ежли будет дозволенце! – Раздался возглас вездесущего поляка за их спинами.
Кондор, даже не взглянув за спину, произнёс:
- Добже! Давай пан Гадуш!
- По выстрелу, панове! – Произнёс Збигнев. – Зготовка!
Кондор и Питон замерли и прицелились.
- Б-бах! – Рявкнул за их спинами пистолетный выстрел.
И понеслось:
- Бах-бах-бах, бах-бах-бах, бах-бах-бах, бах-бах-бах, бах-бах-бах!!!
Картонные мишени извивались под мощными ударами пуль, грохот выстрелов мощных армейских пистолетов в клочья разорвал тишину, в нос ударил кисловатый запах пороха, а в уши словно затрамбовали большие ватные тампоны.
Выщелкнутые из рукояток пустые магазины стукнули о железо столиков почти одновременно, хотя… Магазин Кондора, всё же, на долю секунды позже.
- По времени ты уже проиграл, братка! – Улыбающийся Виктор ткнул пальцем в сторону Андрея. – Ну, что, посмотрим-посчитаем или сдаёшься?
- Спецназ не сдаётся! – Улыбнулся в ответ Андрей. – Идём считать!
Они весело, словно мальчишки, бросились к мишеням и вернулись, через минуту к столикам.
- Где наш польский майор?! – Деланно возмутился Кондор.
- Тут! – Вайпер вырос у него за спиной.
- Будешь рефери!
- Ешчь!
- Тогда считай, и объявляй результат!
Они сунули в руки Збигнева пачки продырявленных мишеней.
- 15, 14, 15, 15, 14, 15 – то по-перше. По-друге: 15, 14, 14, 15, 14, 13. – Вайпер быстро подсчитал результаты. – Капрал Питон – 88, сержант Кондор – 85.
- Что и требовалось доказать! – Виктор щёлкнул пальцами. – А последнюю серию ты, ком, просто таки завалил!
- Есть немного! – Весело согласился Андрей. – Но моя гаубица потяжелее твоей будет, попробуй, удержи такую!
- А нефига утюг с собой таскать! Твой «Сиг» по весу только Готу и подходит, а тебе впору вот такая, как моя «длинная девяточка» или старый, добрый «дедушка Стёпа» .
- Это подарок, Витёк, как раз от Гота, а дарёному коню, как известно… Да и красивый он, зараза, блестящий.
- Блястящи-ий! – Передразнил Андрея Питон. – Эх ты, мальчишка с большими яйцами, а ещё разведчик-диверсант называется, капита-ан! А как же маскировка, а?
- Бэ! – Не остался в долгу Филин. – Я его только здесь и таскаю! Форсю, можно сказать! А в зелёнку со мной только воронёный «Степан Степаныч» и ходит!
- Ну, тогда другое дело, кэп! Форси на здоровье!
- То-то же!
- А как насчёт «интереса»? Ты проиграл, ком, по всем статьям – и по времени, и по очкам!
- С меня два ящика пива. – Настроение у Филина было преотличное. – Один за проигрыш, второй – за День Рождения!
- О! – Поднял вверх указательный палец Вайпер. – То добжа справа, панове! Бардзо добжа!
- Отлично! На том и порешим! Значит сегодня в баре? – Кондор опять обратился к Питону и получил молчаливое согласие. – Тогда так. Збигнев!
- Пан сержант?!
- Объявишь во взводе о сабантуе и о его причине.
- Зробим!
- В личное время после отбоя! – Уточнил Андрей. – Приглашаются все! Но на завтра всё по распорядку дня! Так что если кто чувствует, что не потянет это «испытание», капрал Питон не обидится! Так?
И опят последовал молчаливый кивок согласия.
- Дозвольте шполнять?!
- Действуй, Гадуш.
Вайпер словно растворился, словно и небыло его.
- Хороший мужик наш бывший «пан майор». – Улыбнулся Виктор.
- Хороший. Да и солдат не плохой. И с винтовкой умеет обращаться… – Кондор исподволь подводил разговор под интересующую его тему.
- Да уж, стрелок он хороший. – Виктор стал серьёзнее. – Снайперская подготовка на уровне, опыт имеется. Нормально! Крепкий середнячок. На таких любая армия держится.
- Ну, а остальные, Питон?
Виктор серьёзно взглянул на своего сержанта:
- Хочешь получить отчёт?
- Месяц занятий прошёл, кэп… Мы ведь очень специфический взвод… Приказ от Жерарди на «работу» может прийти в любой момент, вот и хочу знать «чем дышат» мои солдаты…
- Понятное дело… – Виктор сорвал травинку и сунул её в рот. – Ну, что… Приемлемо, в общем, и целом. Парни собрались не совсем уж желторотые, у всех имеется опыт какой-никакой. Бывают, конечно, и сложности… Да только когда и где их не бывает? Нормально.
- Кого-то можешь выделить особо?
- Могу. Только незачем, ком – ты их всех сам выделил, всех, когда назначил инструкторами. Я в далёкой молодости хоть и дорос до капитана, а людьми особо-то и не командовал – всё больше «рабочей лошадкой» в офицерской группе, а тебе поруководить доводилось, поэтому у тебя и с психологией получше будет.
- Это ладно… Во взводе четыре штатных снайпера – ты, Вайпер, Джо, и я. Джо я в деле не видел. Что можешь сказать о нём?
- Это мой протеже, Андрей. Он из нас четверых, конечно же, самый слабый стрелок, потому что молодой и малоопытный, но с нервами у парня всё в порядке, терпения и упрямства достаточно, а метко стрелять – это ему от Всевышнего досталось. Талант у малого! Просто Вильгельм Телль, какой-то, или Робин Гуд, только итальянского разлива.
- Ну, раз ты в нём так уверен, значит, тебе за него и ответ держать!
- Добро!
- А скажи-ка вот что. Кто сможет работать с оптикой, если кто-то из «штатных» «выпадет из обоймы». Кто сможет заменить достойно?
- Стар – однозначно! – Тут же последовал ответ. – Это не его профиль, конечно, его «конёк» – разведка и сапёрное дело, но Паша серьёзный профессионал и опыта соответствовать хватит.
- Кто ещё?
- Гот и Гранд – без вопросов! Только для этих малышей винтовка, что зубочистка – этим слонам всё больше тяжёлый пулемёт подходит, типа M-60 или нашего «Утёса». Так что им оптику давать можно только в крайнем случае.
- Ясно… А «новобранцы»?
- Эти – да! Кроме серба, любой сможет и на хорошем уровне, да и не удивительно – у каждого опыта на четверых хватит. У меня вообще такое впечатление, Андрюха, что ты из взвода соорудил эдакую МОГ в лучших традициях Советской армии.
- Есть немного… – Согласился Андрей. – А Богуслава-то чего отбросил? Говорят, что он очередью из пулемёта на сотне метров на мишени автограф оставить может или брехня?
- Так в том-то же и дело! Juggler («Фокусник») – уникум в своём деле и распылять его талант не стоит. Ну, это, примерно, как если бы у нашего Зинчука отобрали гитару и заставили играть на трубе – он и на ней сыграет, и не плохо, но из уникального гитариста со временем превратится в просто талантливого, а таких много. Мастера учить – только портить!
- Яснее ясного… Добро! Ты инструктор, тебе за своих учеников и ответ держать… Ну, что? Пойдём в зал? Разомнём кости, а за одно и поучимся у Джампа кое-чему.
- Запросто! Да и полезно это…
…Ненавязчиво, не уязвляя профессионального самолюбия своих инструкторов-капралов, Кондор изо дня в день контролировал процессы обучения и был, надо признать, весьма доволен результатами…
Как-то незаметно пришёл новый 1999 год, и отметить его приход как-то по-особенному не получилось – за неделю, примерно, до праздника начались масштабные учения 2 ПДП, которые затянулись на долгие три недели. Нет, они, конечно же, выпили по тридцать грамм спирта из алюминиевой фляги, но больше для того, чтобы согреться, нежели отпраздновать – позиция взвода Кондора находилась на, продуваемых всеми ветрами, скалах на высоте полутора тысяч метров над Средиземкой… Когда же закончились изнуряющие учения и части вернулись на побережье в казармы «зимних квартир», а случилось это как раз утром 12 января, вот тогда-то они уставшие, измотанные и посидели немного в баре за парой-тройкой бокалов пива, отмечая уникальный русский праздник Старый Новый Год.
И опять побежали друг за другом дни и недели учёбы…
* * *
Февраль - Апрель 1999 г. Восточная Африка. Сомали. База в Джибути.
«…Солнце рождается в воде, а умирает в песках…»
…Думы… Думы одолевали Филина. Вот уж который день, неделю… Может оттого, что он не понимал до конца, чем занимается сейчас и кому вообще это надо. ЭТО… Почему целый взвод суперпрофессионалов запёрли в такую глушь, чтобы… Что?!. Вот и маялся наш сержант, метаясь в мыслях своих от одного к другому…
«…Судьба – это как снайперская винтовка. Как только попадаешь на прицел – ты уже не принадлежишь себе до конца. В знак предупреждения начинаешь получать мелкие неприятности. Затем, не вняв предупреждениям, натыкаешься на прочную стену, которая дает только один выбор – либо жить в установленных стеной границах, спрятавшись от предназначенной судьбой пули, либо преодолеть стену и умереть свободным. Главное – вовремя понять, что ты уже достиг своей стены, познал предел дозволенного, предел своего могущества… Раз побывав там, за стеной, те двадцать из ста остаются жить в том мире, где все за всё Готовы платить любую цену, ибо там, за стеной, всё прямо, просто и понятно... И дёшево… Особенно собственная жизнь…»
Филин сидел на броне давным давно сожжённого и брошенного бронетранспортёра, советского, кстати говоря, БТР-60. Сожжённого и брошенного, в пламени братоубийственной бойни. Сомали никак не желала отпускать из своих «материнских объятий» на «собственные хлеба» свои северные территории – взбунтовавшуюся Эритрею. И, казалось бы, чего бы это таким недавним «братьям» молотить друг друга направо и налево, ведь жили же раньше тихо и мирно? Ан, нет! Нашлась причина! Да не какая-то там историческая или религиозная, а самая банальная – деньги. Да, деньги! Миллиарды зелёных североамериканских долларов! Да что ж там может стоить-то такие деньги в этой «Жёлтой жаркой Африке», спросит несведущий человек? А вот стоит!!! Всему виной геологи, обнаружившие на территории северного Сомали, а точнее, в провинции Эритрея, кимберлитовые трубки. Да не какие-то там хиленькие, а мощные пласты, которые будут покруче тех, что, обнаружили в начале 19-го века вездесущие голландцы, или как они именовали сами себя «буры», в ЮАР. Вот такое незамысловатое кино… Как, кто-то не знает, что такое кимберлитовые трубки? Да алмазы же!!! АЛМАЗЫ!!!
«…Как все мы похожи! Мы все словно ходим по заколдованному кругу, открывая одни и те же двери, не находя разумных, гибких решений из простых бытовых ситуаций. Превращая каждую из них в маленькую собственную войну, уповая на собственное везение, не считаясь с ценой и потерями, переступая через себя…»
Филин сидел и смотрел на горные отроги, покрытые буйной, африканской растительностью. Хотя… Нет. Он созерцал! Представляя, что где-то там, в тысяче километров, или немного меньше, начинается самая большая, из всех существующих, суровая пустыня Сахара. Его словно небыло здесь и сейчас. Вернее, на старой закопченной броне мёртвого БТРа находилось просто тело Филина, его физическая оболочка, а вот его дух, его субстанция неслась над песками и барханами, распростав крылья. Андрей внутренним взором видел эти пески, эти барханы, и вспоминал. Вспоминал другую пустыню. Афганскую пустыню Регистан.
«…Регистан… Всегда суровая и безжалостная… Утро здесь начинается с того, что первые горячие порывы ветра срывают с вершин барханов тучи песка так, как дома, в России, метель срывает снег с верхушек сугробов. Ветер тащит по барханам мелкий песок. Песчинки перекатываются, шуршат, пробираются под одежду, липнут к телу, забивая каждую пору, каждую щель в оружии. Поверху, как снежная поземка, идет мелкая, похожая на муку пыль, проникающая всюду, даже между линзами оптики прицелов, биноклей. Любой слабый ветер поднимает ее с земли, кажется, что барханы дымятся. Пыль забивает глаза, нос, скрипит на зубах. Закутываются носы и рты, чтобы хоть как-то защититься от пыли, которая все равно проникает в легкие. Стволы оружия затыкаются тряпками, затворы обматываются разорванными перевязочными пакетами. В такой ситуации становишься нервным, взвинченным. Именно терпение становится здесь единственным источником силы… – Андрей парил над пустыней своих воспоминаний, вновь превратившись в молодого, неопытного, «желторотого» лейтенантообразного Филина. – …Полдень – это самый пик жары. Над пустыней повисает зной. Небо идеально чистое до горизонта. Слабый южный ветер шевелит песок, но прохлады не приносит. Раскалившийся в самом сердце Регистана, он сушит кожу, обжигает глаза. Время замирает, превращая день в бесконечность… Трудно дышать, организм быстро теряет влагу. Пот высыхает раньше, чем ты успеваешь его почувствовать, остается только тонкий налет соли на коже. ХэБэ становится деревянным и Готово сломаться от пота. Возле глаз, губ, ноздрей кожа ссыхается, покрывается мелкими нудно саднящими трещинками. На ранки пыль оседает больше всего. Неравномерно покрытое пылью лицо приобретает сходство с какой-то зловеще раскрашенной глиняной маской. На боль уже не обращаешь внимания. Остается только одно: пребывая в покое и сосредоточенности, закрыть чувства для всего, что они ранее доносили до тебя, привести к тишине все мысли, которые прежде, подобно приливу и отливу, постоянно сменялись в голове, быть тихим и безмолвным внутри себя и ожидать в терпении… Ночью всегда холодно. Разница с дневной температурой составляет пятнадцать с лишним градусов. К вечеру ветер затихает и наступает абсолютная тишина! Это особенно сильно чувствуешь, когда группа на марше останавливается для прослушивания. При движении по маршруту мы обязаны контролировать местность в радиусе не менее ста пятидесяти метров. Это, конечно, не всегда реально в таких условиях. Приходится особенно следить за звуковой маскировкой, так как ночью звук разносится намного дальше, чем днем. Поэтому, когда группа падает на песок, и ты замираешь, прислушиваясь и проверяя ориентиры, тишина ночной пустыни поглощает тебя, как океан. В такие моменты можно услышать, как скрипят, переговариваясь между собой, камни… Вроде бы нет никого, мешать некому, но ты невольно начинаешь говорить шепотом, опасаясь, что удары собственного сердца и с трудом сдерживаемое дыхание могут выдать тебя. Пусто и тихо… Каменистое сухое русло сменяется барханами. Они похожи друг на друга каждой своей складкой, словно их лепили при помощи одной формочки для песка. Поднявшись на ближайший бархан, неожиданно видишь перед собой дно этой песчаной чаши – отполированную ветрами глиняную поверхность, густо утыканную острыми камнями. В лунном свете все это принимает неповторимый космический оттенок. Песчаная чаша похожа на лунный кратер. Трудно представить, что за этими плавно очерченными на фоне черного звездного неба барханами дальше на юг простирается пустыня камней, песка и ветров… Пустыня зачаровывает своим величием, бескрайностью, но одновременно наполняет душу тревогой, сурово напоминая нам о бесполезности наших намерений. Днем она подавляет, ночью – успокаивает, вселяя почти мистический покой, когда в черном небе ярко светит огромный, жёлтый блин Луны, обрамлённый россыпями здоровенных, мерцающих звёзд… М-да… Регистан… Афганистан… Словно всёго этого и небыло! Вернее… Словно не со мной! А ведь было. Теперь уже давно – десять лет прошло. Десять лет!..»
Он вытянул затёкшую, от долгого сидения ногу и взглянул на парящих в ярко-голубом небе далёких орлов.
«Как там, у Пушкина, Татьяна вопрошала? Ну-ка, интересно, вспомню или нет? «Отчего люди не летают? Отчего люди не летают так, как птицы?..» Или это не у Пушкина, и не Татьяна вовсе?.. Ничего не помню! Но вот сам вопрос – извечный. Люди всегда стремились вверх к небесам, всегда завидовали птицам. И полетели, да только… Всё получилось именно так, как и было написано сотни веков назад: «И сказал Создатель: «Рано давать им крылья, они понесут на них смерть и разрушение. Но дадим им горы. Пусть некоторые боятся их, но для других они будут спасением»… Горы и стали спасением для многих – это истинно! Но истинно и другое – люди придумали, как подняться в воздух, придумали, как полететь, уподобившись Икару, и… Понесли на своих крыльях смерть и разрушения… Прости нас Господи, детей твоих неразумных!..»
- Наблюдаю движение в «зелёнке» на двести семьдесят, удаление – две тысячи. – Голос Гота, раздавшийся в наушнике радиостанции, прервал его мысли. – Они едут, месье сержант.
- Хорошо. – Встрепенулся Андрей и спрыгнул с брони. – Всем внимание – объект на подходе. Готовность – три минуты…
И уже для себя, еле слышно по-русски:
- Как же мне всё это остоелозило, бля, обезьяны черномазые, мать вашу! Три месяца уже, бля, и всё одно и то же!..
Был конец апреля, и взвод сержанта Ферри уже три месяца занимался… Тем, чем занимался! И занятие это довольно сильно нервировало не только его, но и всех, или почти всех, его солдат. Ну, или тех, по крайней мере, кто считал профессию солдата важной и почётной. Им же всё это время приходилось выполнять довольно грязную работу. Приказы в армии не обсуждаются, как известно, и поэтому сержант пытался представить внутри себя, что их теперешнее задание, попросту очередная проверка, очередное испытание. А на душе было мерзко, гадко и противно…
…29 января 1999.
В тот день всё было как-то не так. Как-то… И всё, вроде бы, нормально, и взвод в норме, и занятия идут как положено по расписанию, и бойцы в норме… И погода разгулялась почти по-весеннему… Нормально всё было. Нормально!.. А на душе у Андрея было тревожно. Да, что там тревожно?! Необъяснимое говно было на душе! Огромное такое, беспричинное, свеженасранное говнище… Предчувствия? Наверное…
- Чё случилось, кэп? – В крохотную комнатушку-кабинет вошёл Стар. – Чё, ходишь целый день, как в воду опущенный?
- А хер его знает, Паша! Колбасит меня чего-то, а чего не пойму.
- Может, чуешь чего, а, спецура? – Вслед за Павлом в кабинет просочился Кузнецов-старший. – Видел я Вас, Краповых, вот таких хмурых, как туча, как ты сегодня, случалось… Только после Вашей хмурости наступала полная ЖОПА!.. Так чего чуешь, ком?
- Не знаю, братишка. – Андрей с силой потёр ладонью лоб. – Не-зна-ю!!! А говно чую! Тут ты прав…
- Понятно… – Вынес свой вердикт Стар. – Значит – Готовность по «первому номеру»!..
Пашка Старков… Он, этот воин, плоть от плоти, кровь от крови, знал, что такое есть «чуйка разведчика-диверсанта».
- Паша… – Андрей не мог объяснить свои чувства, но знал, что они возникли неспроста. – Значит так, майор! Готовь взвод на «номер раз»… Прямо сейчас Готовь, замок!
- Ей-есть такое дело!.. – Стар в долю секунды стал серьёзным и ретировался из «кабинета».
- Кэп! – Андрей взглянул на Осу. – Пять минут тебе! Всех наших инструкторов, всех, кто про войну знает… Короче, ВСЕХ! Всех ко мне! Пять минут, кэп!
- Бу сделано! – Рявкнул Оса.
Минуты ожидания неизвестности, они самые тяжкие. Правильно сказал тот восточный мудрец: «Нет ничего хуже, чем ждать и догонять!..». Догонять пока никого не нужно было. Пока… А вот ждать… Эти пять минут… Эти пять минут, которые Кондор отпустил Сергею Кузнецову на сбор «аксакалов» взвода, растянулись на «добрые сутки»…
- Пан коммандер?!
«Сутки Кондора» были укорочены вдвое – этим прожжённым псам не требовалось повторного приглашения – через две минуты весь «бомонд» взвода был в сборе.
- Парни… – Предчувствия Чего-то заполонили всё его сознание, и потому Кондор был предельно откровенен. – Я не знаю, пока, для чего мы здесь собрались, но… Хочу быть уверен в том, что взвод Готов к выполнению любых, даже самых невыполнимых задач. Я хочу знать о… Короче! Я хочу знать всё!.. Кто первый Готов доложить о состоянии?..
- Я! – Питон, не побоялся взять на себя ответственность «первого».
- Давай, братка. Только кратко и внятно – то, что я чую, может случиться в любую секунду! Или уже случается, прямо сейчас…
- Ясно… С моей стороны взвод в норме.
Андрей кивнул головой с пониманием:
- Хорошо. Гот?
- Порядок! – Прогудел «большой немец».
- Оса?
- В пределах… Сделали, что смогли.
- Вспышка?
- Парадок. – Ответил Нодар.
- Стар, что по минно-взрывной?
- Хотелось бы лучше, но… Справимся при случае…
- Ясно. Джамп?
- Кроме некоторых капралов, таких бойцов я сделаю голыми руками. Я не доволен!
- Ну, ты, Кито, себя с общеармейскими нормативами не равняй! – Улыбнулся Кондор. – Ты-то с детства тренируешься, и Четвёртый Дан не за красивые глаза получил.
- Вы, месье сержант, занимались айкидо не с детства, но тоже имеете черный пояс.
- Ладно… Общее состояние взвода, капрал?
- В большой драке будет нормально, но если попадётся настоящий мастер – противостоять смогут лишь немногие.
- Будем надеяться, что он не появится… Вайпер?
- Порядок.
- Ясно, господа капралы. И с моей стороны, кажется, нормально… Меня радует, что взвод соответствует нормам спецназа… Ну, а слабые стороны, а такие всегда найдутся, определим на «работе», и будем молиться за то, чтобы таких сторон было как можно меньше… Будем надеяться… И вот ещё что…
В этот момент в дверь постучали.
«Вот и дождались!» – подумал Андрей.
- Войдите!
В дверях возник солдат с повязкой на рукаве «commissionaire» («посыльный», то бишь, в переводе с французского на «великий и могучий»).
- Прошу разрешения, месье сержант!
- Слушаю!
- Вас вызывает месье полковник Ла Грасс! Срочно!
- Ясно, солдат! Свободны!
Он посмотрел в спину уходившего десантника и повернулся к своим капралам:
- Ну, вот, кажется, и дождались… По местам, господа! Стар, Готовить взвод к вылету!
- Сделаем…
- А я пойду, узнаю, почему у меня жопа зудит и чешется…
Жопа Филина, как оказалось, не зря – в штабе, в кабинете полковника Ла Грасса его ожидал ещё один полковник, его старый знакомый.
«Чёрный вестник» не иначе!» – подумал Андрей.
- Проходите, сержант, проходите! – полковник Мюррей поднялся навстречу и протянул крепкую ладонь для рукопожатия.
- Желаю здравствовать, месье полковник!
- Садитесь, сержант! – Мюррей распоряжался здесь, так, словно был у себя дома. – Как состояние взвода? Настроения? Полковник Ла Грасс уже успел просветить меня по поводу системы ваших тренировок и я, должен признаться, не удивлён – зная состав взвода, чего-то похожего и ожидало Командование. Так как взвод, Ферри?
- Прошу прощения, месье полковник. Вы знаете, что я долгое время отсутствовал и потому, видимо немного отстал от времени… Вы, месье полковник, занимали должность начальника учебного центра в Абажёле. Взвод же, был направлен сюда непосредственно генералом Жерарди… Имею ли я право докладывать вам, месье полковник, о состоянии специального подразделения? Прошу прощения…
- Докладывайте, сержант. – Прогудел из-за своего стола Ла Грасс. – Две недели назад полковник Мюррей был назначен первым заместителем Паука…
- Прошу прощения, месье полковник!
- Всё в порядке, сержант. – Улыбнулся Мюррей. – А вот в плане секретности, вижу, более чем!.. Так как же, всё же, идёт обучение вверенного вам подразделения?
- Взвод занимается по индивидуальному плану. Бойцы в порядке. На последних учениях полка взвод был признан лучшим учебным подразделением.
Мюррей бросил взгляд на Ла Грасса, а тот только развёл в стороны руки, мол, обидно, но ничего не поделаешь – факт.
- Значит, к выполнению задач взвод Готов полностью? – То ли спросил, то ли констатировал факт Мюррей.
- Так точно!
- Что ж, это радует, сержант… В таком случае… Готовьте своих людей к перелёту – ваши знания потребовались на соседнем континенте… – Он открыл элегантный кожаный портфель и извлёк оттуда довольно пухлый конверт, или, если быть точным, пакет, скреплённый сургучной печатью. – Это приказ, подписанный генералом Жерарди. Здесь же, Кондор, вы найдёте карты местности, коды для связи, ну и всё, что касается этой операции… Вы должны успеть ознакомиться со всеми документами до 5.00 завтрашнего утра, ибо в 6.00 взлетает ваш «борт» к месту назначения. Вопросы?
- Кроме одного – могу ли я ознакомиться с документами в своем кабинете в расположении взвода, месье полковник?
- В связи, с чем возник этот вопрос, Кондор?
- Возможно, придётся выдать некоторые дополнительные приказания моим капралам по подготовке взвода по ходу изучения документов. Я хочу иметь для этого некоторую фору во времени.
- Резонно… Но эти документы не могут быть вынесены из здания штаба полка из-за режима секретности, а по окончании изучения должны быть уничтожены, кроме карт, конечно… – Мюррей был немного озадачен и взглядом обратился за помощью к Ла Грассу.
- Мы можем решить эту проблему, полковник. – Ла Грасс опять прогудел, словно из бочки. – Вашего сержанта будет сопровождать мой заместитель майор Плющ. Он же и займётся уничтожением.
- Хорошо, если вы гарантируете соблюдение режима… Что ж, сержант, на вас возлагается серьёзная миссия. Желаю удачи!
- Спасибо, месье полковник!..
…- Что-то ты не весел, сержант. – Произнёс майор-земляк, не выдержав, наконец, полуторачасового молчания Филина. – И с рожей твоей что-то происходит… Чё сидишь хмурнее тучи и насупился, что твой сыч?
- Говно, майор! – Андрей с силой потёл ладонью своё лицо. – Полное говнище!
Они сидели в тесной комнатушке, носящей гордое название «кабинет командира взвода», которая на самом деле была взводной каптёркой. На стареньком и довольно пошарпаном письменном столе кроме папки с документами, которые сейчас и изучал наш сержант, возвышалась, словно Эйфелева башня, бутылка коньяка в окружении каких-то нехитрых консервов – обычный солдатский закусон. Только… Всё это «богатство» так и небыло тронуто вот уже полтора часа.
- Ясно… – Плющ потянулся за бутылкой и разлил по большим гранёным стаканам душистую, янтарную жидкость. – Небось, новым заданием тебя «обрадовали» отцы-командиры, так? И, как это обычно и бывает, лучшее подразделение засовывают в самую глубокую и вонючую жопу… Ну, что ж… А чего ты ещё хотел? Не будь лучшим!
- Ну, да… Слушай, Игорь, а ответь-ка мне на один простой вопрос. – Андрей тупо смотрел на свой стакан. – И почему это всегда, когда предстоит настоящая «хорошая» боевая работа, то задачу тебе ставит непосредственно сам командир, а когда элитное подразделение предполагается использовать как затычку в самую вонючую дыру, то сообщает тебе об этом его зам, а?
- А «зам» не командир что ли? Или так, эрзац?
- Ну, что-то типа того…
- «Замы» тоже разные бывают… Порой бывает, что «ком» без своего «зама»…
- Ладно, не дуйся, майор! Не тебя имел в виду, братишка!
- Проехали!.. По большей части именно так и бывает… Эрзац!.. А на счёт твоего вопроса… Так это чтобы твоему «Кому» небыло стыдно смотреть в глаза своему подчинённому. Неужели не понятно?!
- Ну да, ну да…
- Что, так хреново?
- Не то слово! А «то» и говорить не хочется!.. На кой хрен мы здесь три месяца колбасились, не понимаю! Чтобы теперь неопределённое время выполнять полуконтрабантные функции? Параша – одно слово!..
- Эк тебя разобрало, капитан. – Ухмыльнулся Плющ. – Давай-ка, дёрнем по единой на душу населения, я черкану тебе расписочку на документы, да и разбежимся по своим делам. Ну, ты как?
- Давай. А то на душе, что коты насрали…
Они опрокинули в свои глотки по двести граммов коньяка, и майор оставил Андрея в хмуром одиночестве.
Причина этой хмурости была проста. Или не очень проста… В общем… Суть задания заключалась в следующем. Взвод Кондора направлялся в Сомали на замену такого же взвода спецназа, таких же «гусей». С задачей…
В свободной, теперь уже, Эритрее полным ходом добывались алмазы, сапфиры, изумруды, рубины – несметные богатства для молодого африканского государства, пытающегося «встать на ноги». Только… Государство это решило отойти от сложившихся сотню лет назад традиций. И ЮАР, и Ангола, и Ботсвана, да все, где обнаруживались кимберлитовые трубки, продавали свои, добытые нечеловеческим трудом, богатства в Голландию, по цене установленной корпорацией «De Birs». Церберской, надо сказать, цене. Но… Так уж сложилось. Пришли сюда когда-то голландские миссионеры, буры, как они сами себя называли, на эти территории, да и подчинили себе местные отсталые народы. На долгие, долгие годы… И стала Голландия мировым монополистом по производству огранённых алмазов, бриллиантов то биш. И длилось бы такое положение вещей бесконечно долго, и процветал бы голландский гульден, если бы… В 50-х годах 20-го века у Амстердама не появился молодой, но очень деловой и настырный конкурент – Тель-Авив… И если «De Birs», а значит – Голландия, были, по сути, экономическими захватчиками, то Израиль – торгаши, которые для своего процветания на алмазном рынке не могли предлагать цену за не огранённые алмазы меньшую или равную голландской – они платили больше… Теперь понятна суть? Да просто всё! Эритрея со своими каменьями подалась в сторону Тель-Авива, а Голландия «обиделась» на этот демарш – «Как так?!». И занялась, грубо говоря, «разбоем на большой дороге». Какие-то воинские подразделения полупартизанского-полубандитского типа орудовали на территории Эритреи, нападая на автомобильные караваны, состоящие из трёх-четырёх джипов, перевозящие свежедобытые алмазы. Затем эти башибузуки, а может и другие, доставляли камни к границе с Сомали, и передавали с рук на руки… Кому? Лучшему другу и соседу Голландии по карте, французским легионерам, то биш, которые и спроваживали все это добро в Джибути, представителям корпорации… Короче говоря, участвовали в грабеже на политическом, общегосударственном уровне! Но так, чтобы никто о том участии не знал – «Ну, грабит кто-то негров, а мы-то тут при чём?». А для того, чтобы всё и было именно так, то есть «шито-крыто» на всех стадиях этой вселенской аферы, обеспечивать её обязывали бойцов с суперспецподготовкой. Таким был предыдущий взвод, таким стал и взвод следующий, то есть Кондора… Вот такое вот говно…
Задание это Филину категорически не нравилось, но… Всегда и везде в его жизни возникала это «Но»!.. Он служил в армии и привык подчиняться приказам. Единственным утешением, или скорее отговоркой и оправданием, своего участия в этом безобразии для Андрея служило то, что ни он лично, ни его взвод не занимались непосредственным разбоем, они всего лишь сопровождали уже отнятое. Слабое утешение, но хоть какое – другого небыло…
Три месяца растянулись для него на три года…
…- Все на местах, ком. – Доложил по рации Стар.
- Хорошо… Гот?
- На связи!
- Где гости?
- Километр. Пылят потихоньку, не торопятся.
- Суки… – Прошептал сержант еле слышно. – Вайпер, Питон.
- На приёме!
- Слухаю!
- Збигнев, контролируешь точку встречи и передачу груза. Игорь, максимальное внимание на дальних и ближних подступах – от этих мразей всего, что угодно можно ожидать, а мы уже учёные…
- Сделаем.
- Вот и отлично… Ну что, бойцы, приступим помолясь. Всё просто – встретились, получили груз, разбежались… По местам! – Произнёс Кондор в свой ларингофон и устроился на крыле около правой дверцы своего камуфлированного и страшно запыленного «Хаммера».
«Ну, что, жопы черномазые, будем бодаться опять или разойдёмся по-тихому, бортами, как говорят в Одессе?»
Это вопрос Андрей задавал себе в девятый раз и… Как и всегда не знал на него ответа. А вопрос был не риторическим, а самым что ни на есть животрепещущим – во взводе Кондора уже были потери – один погибший и трое раненых… «Передача» «груза» происходила раз в неделю, по четвергам, как правило. Первых две передачи прошли, что называется «в штатном режиме», а вот дальше… На третьем рандеву началось говно…
* * *
…17 февраля.
Две предыдущие передачи прошли, в общем-то, без особых проблем, если не считать, конечно, презрительно-оценивающие взгляды привезших груз черномазых (поголовно!) «анархистов».
«…Да и фуй бы с вами, макаки черножопые! – Думал тогда Филин, наблюдая со стороны за всем происходящим. – Нам ваши оскалы, бля, белозубые до одного места… Напугали ежа голой жопой!..»
Да! Наблюдал со стороны! Да!!! И нечего тут думать всякую Фигню, бля!.. Тот, кто хоть что-нибудь знает о специфике Таких(!) операций, тот, конечно же, понимает о Чём идёт речь… Это – «Стандартная диспозиция боевого подразделения специального назначения во время проведения рандеву с неопознанным визуально союзником в ходе выполнения спецоперации» – упражнение №117/4. Простое, надо сказать, упражнение, но весьма эффективное, тем не менее – роль командира группы на встрече выполняет командир среднего звена. В нашем случае – один из капралов, тогда, как комвзвода, сержант или лейтенант, находится «в тени», зорко наблюдая за происходящим. В чём смысл такого «маскарада» спросишь ты? Ха-ха!!! Ха-ха тебе три раза!!! Ха-ха-ха… Всего взвода, то биш, весь состав, никто и никогда, кроме Командования конечно, одновременно не видел и не увидит – обратное означает полный крах, потеря профессионализма для этих Боевых Псов! На таких, «дружественных» встречах твой vis a vis наблюдает в лучшем случае половину твоего взвода, в худшем, а это уже от обстоятельств, две трети – остальные скрытый резерв, «пятая колонна». А если у нашего Кондора во взводе было треть всего личного состава капралы – шестеро? А если не принято у «Гусей» во время работы носить знаки различия? Тогда что? Тогда своего оппонента, если он что-то и замышляет, можно два месяца водить «за нос». Потому, что ещё граф Ляксандер Суворов изрёк, что, мол, уничтожил командира неприятеля – победил наполовину… И на кого может нацелится твой враг? В пустоту, наугад? «Пальцем в жопу!», как сказал бы незабвенный, и дай ему Бог здоровья и сил, старший прапорщик Игорёк Барзов, Медведь, то бишь … Вот эту-то карту и разыгрывал Кондор. На всякий случай. И оказался прав, к сожалению…
…В тот день даже сама Природа была против Андрея.
Сезон муссонных дождей был в самом разгаре. Сезон ливневых дождей… Казалось, что разверзлись хляби небесные и на землю выливается всё то, что не вылилось за восемь месяцев изнуряющего африканского пекла. Вода перед глазами стояла стеной, и создавалось впечатление, что всё это светопреставление не закончится никогда. А вот для природы это было настоящим раем – она расцветала. Буйными, немыслимыми красками. Она, казалось, собралась уподобиться верблюду и вобрать, впитать в себя всю ту влагу, которую отпускал ей голубой, небесный океан. Глаз радовался этому празднику буйства красок, и душа пела в унисон с Матушкой Природой. Да! Душа пела! Только… Это было с одной, стороны – стороны простых человеческих эмоций.
Но была ещё одна сторона. Сторона разведчика-профессионала. И сторона эта была огромнейшей, здоровенной такой ложкой, совковой лопатой дёгтя в весь этот мёд…
Кондор нервничал. И хоть и старался изо всех сил не показывать своего нервного состояния, но скрыть его полностью никак не мог.
- Чего дёргаешься, братишка? – Первым не выдержал Питон.
- Срань, бля всё это! – Рявкнул Андрей в сердцах.
- Чего срань-то, ком?
- Да погода эта, бля, африканская! Мать её!..
- Чем те погода-то не угодила, капитан? – Поддержал Питона Стар. – Впервой что ли?
До оговоренного срока рандеву оставалось что-то около полутора часов. Без учёта грязи, конечно. «Время терпело», а потому бойцы Кондора, с его же молчаливого согласия, пока не торопились покидать кабины трёх «Хаммеров», все оставались на своих местах. Именно поэтому те шестеро, кто находился в джипе сержанта, воочию наблюдали его лёгкую неврастению. Это джип был своеобразным штабом взвода, практически КШМ . Потому и спутниками Кондора были, за исключением двоих рядовых бойцов, «особы, особо приближённые к императору» – Питон, Стар, Гот, Вайпер.
Кондор посопел немного и обратился к Стару:
- Что ты видишь, Паша?
- Да ни хрена!
- А ты? – Теперь он обратился к Питону, своему основному снайперу.
- Аналогично… Ну, или почти ни хрена. Льёт, бля, как из ведра! Чё тут увидишь? Нелётная погода…
- Ну, а ты, Збигнев?
- Та також, пан сержант!
Вайпер дымил вонючей кубинской сигарой, но здесь небыло никого из «Института благородных девиц» и запахи им, особенно казарменные, доводилось понюхать куда, как более едкие и крепкие, а потому и относились к этой маленькой слабости поляка со снисходительной сдержанностью.
- Гот?
- В такую погоду без тепловизора увидеть что-либо практически невозможно, месье сержант. – Прогудел большой немец.
- Правильно! Молодцы! И что? Выводы?
Капралы молчали, понимая, что в сложившейся ситуации, которая от тебя, к сожалению никак не зависит, лучше помолчать и подумать, как следует. И уж только сформировав свои мысли, выдать их «на гора», потому, что их сержант, друг и командир, сейчас был только командиром. И весьма строгим, надо сказать. Но мысли, как видно, ни у кого из присутствующих во что-то более или менее разумное почему-то не выстраивались. Включая и Кондора. Андрей нервничал от «своей тупости»…
- Не нравится мне всё это, пацаны! – Пробормотал он в полголоса. – Ох, как не нравится!.. Погода… «Зелёнка» эта сплошная, мать её!.. Самое Оно!.. Бля буду, я бы такой шансец не упустил!..
- Чуешь чего, кэп? – Спросил Стар.
- Чую, майор! Жопой чую! А она, падла, меня ещё ни разу не подвела!..
- Опять «зудит и чешется»?
- Во-во… Нам до Джибути по такой погодке, да в «зелёнке» больше трёхсот кэмэ пилить. Особо не разгонишься…
- Да тут бы двадцать «кило» в час делать и то за счастье – того и гляди, на дерево налетишь или в промоину… – Подтвердил Питон.
- Значит – не менее полусуток тащиться… Из которых первая добрая половина – ночь!.. – По заведённому не ими порядку все рандеву с «экспроприаторами» совершались ближе к вечеру, в вечерних сумерках. – Полное говно!
- Пан сержант мышлит, цо мамет буты сюрпризенцы? – Прорезался Вайпер.
- Даже уверен в этом, пан майор! – Филин нервничал всё больше, и это отражалось в его интонациях.
Андрей задумался на несколько минут:
- Кто такие эти партизаны? Мы знаем?
- Нет. – Ответил за всех его «замок» Стар.
- Войсковое подразделение или наёмный сброд за большие бабки?
- Скорее последнее.
- Тогда какой сброд! «Партизаны» или…
- Профи – без вариантов! Других бы не наняли!
- Во! – Филин поднял указательный палец, акцентируя внимание. – Вот это уже тепло!.. Значит – наёмные профессионалы без Родины и Бога в животе – пашут пашню сугубо за «золотые дублоны»…
- Похоже, что так.
- Дальше, господа военные… После передачи груза их старший тут же, при нас, связывается с кем-то, кого мы не знаем, по рации и докладывает, что всё прошло успешно и передача груза состоялась… А что это значит?
- Снимает с себя ответственность.
- Именно! Дальнейшее движение груза к Джибути – это уже наши с вами проблемы и ответственность…
- И кто или что, после такого доклада мешает этим башибузукам сделать небольшой такой, крюк на своих джипарях, да и встретить нас километров эдак в пятнадцати-двадцати от места рандеву, да и попытаться отобрать каменья уже лично для себя? – Прорезался Питон.
- Вот и я о том же, братишка!
- Порядка ста пятидесяти кэмэшников гористой «зелёнки» в непосредственной близости от границы с сопредельной Эфиопией… Что-то мне это напоминает, кэп… – Стар, как-то очень внимательно, стал вглядываться в дождевые струи.
- Джаллалобад и граница с Пакистаном. – Это уже был Питон.
- И действовать нам сегодня, пацаны, чую, придётся так же, как и там, за Речкой. Не упустят они такой шанс, не упустят! Да и знают, падлы, что «гнать» мы их не будем, ни в Эритрею, ни, уж тем более, в Эфиопию – беспроигрышный расклад для таких «партизанов». Получить «на шарика» алмазов, миллионов эдак на шесть-семь «гринов». Попытаются, как пить дать!
- Скорее всего… А эта «не лётная погода», с-сука, сама так и навивает крамольные мысли…
- Типа «Займи, но выпей»?..
- Типа «Мочкани и возьми»…
Вот именно теперь-то, после «военного совета с аксакалами» Андрей и понял, что его опасения не напрасны, что о том же самом думают и его бойцы, те, которые понимали в войне толк. А значит нужно быть десяти-, стократно более подозрительными, осмотрительными и осторожными, ну и, само собой, более собранными и Готовыми к бою.
- Думаем, что сегодня попробуют пощупать нас за вымя? – Этот его последний вопрос был уже риторическим и никому конкретно не адресовался – всё и так уже стало ясно.
Но ответ на него всё же последовал. От Стара. Павел, как «замок» Кондора, то бишь, старший по должности среди присутствующих, озвучил всеобщее мнение:
- Макаки эти такого шансика не упустят, конечно же, потому, как ещё пара-тройка недель и сезон ливней скончается, а в сухую жару с нами такого фокуса им не провернуть – себе дороже. Здесь расчёт будет на внезапность, «кавалерийский наскок с шашками наголо». А мы подготовимся, и фуй им по всей морде, да попутный в затылок!
- Так тому и быть! – Андрей хлопнул ладонью по «торпеде» «Хаммера». – Значит так, военные! Слушай приказ!
Он обвёл взглядом эти лица и понял, и даже представил на миг, или полмига, сколько десятков, а кое-кто и сотен, раз слышали эту фразу, и ему стало даже как-то не по себе.
- За старшего сегодня играет Стингер.
На это Вайпер только хмыкнул недовольно – была «его очередь».
- Збигнев. Берёшь машину, пять бойцов и…
То, что созрело в голове Филина, было, по меньшей мере, опасно, а уж если всё пойдёт плохо, тогда…
- Ждёшь нас в полукилометре. Рация только на приём!
- Разумею.
- Если здесь всё будет тихо, по моей команде «Возвращаемся!» выдвигаешься по маршруту. Скорость движения – 30 кэмэ. И постоянно на приёме, капрал! В случае нападения – сигнал по рации «Три тройки!» или «три группы по три» зуммером . Всё понял?!
- Разумею, пан сержант! Зробим!
- Вот и ладушки… – И Андрей перевёл взгляд на Стар. – Ну, что, «замок», повоюем?
- Как придётся…
- Придётся, наверное. Хотя, по правде, не хотелось бы – потом говна смердючего не оберёшься! Ладно! Бог не выдаст – свинья не съест…
План Филина был, как всегда, предельно прост и так же предельно опасен. Пятеро бойцов во главе с капралом Вайпером выделялись в «стратегический резерв». Скрытый резерв! В случае если нападение будет в точке рандеву. Если же оно случится, а оно сегодня случится – в этом Андрей уже был уверен – уже после передачи груза, где-то по дороге, то группа Вайпера… В общем им придётся принять на себя первый удар засады и постараться продержаться до подхода всей группы Кондора. Андрей понимал, что в этом случае Вайпер со своими бойцами становились почти смертниками. Бой в современных условиях, да при современном оружии, да против противника, который, и это известно доподлинно, профессионально специализируется именно на «засадной войне» и поднаторел в этом весьма здорово, длится считанные секунды, на «длину рожка», то есть на количество патронов в магазине автомата, а чаще всего и того меньше. Он сам за свою службу в «Витязе» не раз устраивал именно такие, молниеносные засады. Да что там! Именно этим его РДГ и занималась постоянно!!! И в Афгане, и в горящем Приднестровье, а потом в Абхазии – за эту операцию он досрочно получил звание «капитан», и в Ферганской долине, и в Карабахе – засада была его специализацией. И уж кто-кто, а он-то прекрасно понимал, какому риску подвергает этих шестерых…
Передача груза…
Шесть довольно объёмных и увесистых, «Килограмм по пять!» ещё подумал тогда Андрей, брезентовых мешков, без особых заминок перекочевали в «руки» его команды. Стингер, изображавший из себя старшего группы, провёл переговоры уверенно, даже с некоторым апломбом, мол, «Давай-ка побыстрее, чёрное быдло, некогда мне здесь…», чем, и это было заметно даже со стороны, немало задел гордость старшего «башибузука», и теперь того так и распирало от злости. Всё происходило вполне естественно, как бы… Но, это тоже было частью плана, потому что сам Стингер будучи полукровкой (отец – белый, мать – мулатка) абсолютно не страдал расовой ненавистью – этот вопрос его беспокоил меньше всего. Стингер ждал сигнала.
«А «колесниц»-то у вас только две…»
Когда их vis a vis прибыли на встречу всего на двух джипах вместо обычных четырёх, Стар, стоявший немного в стороне только остро взглянул в глаза Кондора, который «ошивался» около скрытого до времени в кузове «Хаммера» пулемёта, на что тот еле заметно кивнул – теперь сомнений уже не оставалось.
«Ладно, макаки, мы сыграем с вами в вашу игру, только не обижайтесь, если получите не то, что хотели!..» – подумал Андрей и звякнул прикладом автомата о металлический борт своего джипа. Самый обычный звук, ничего выдающегося, никто на него даже внимания не обратил. Почти никто!.. Дальше должен был разыграться махонький такой спектакль, с совершенно неожиданным концом для «романтиков с большой дороги».
- …Это всё? – Спросил Стингер.
- Всё. – Уверенно ответил здоровенный негритос, в глазах которого плескалось море ненависти.
- Тогда разбегаемся! – Стингер взял в руки старенький, но такой проверенны и надёжный, как бульдозер, «Фалькон» и произнёс ставшую уже обычной для этих встреч фразу. – Порядок! Возвращаемся!
- Всё в порядке! Передача прошла! – Проговорил в свою очередь негритос в трубку крутейшего, навороченного «до не хочу» спутникового телефона – De Birs не жалела денег на экипировку своих наёмников.
И во тут-то Стингер и поступил необычно, не стандартно и «непрофессионально» для таких рандеву:
- Классный аппаратец! Нам бы такой! – И протянул руку. – Можно посмотреть?
Негритос, который чуть не лопался от злости на «заносчивого сноба», вдруг получил шанс хоть в чём-то показать своё превосходство, тут же этим шансом и воспользовался не задумываясь:
- Держи! – Телефон перекочевал в ладонь Мишеля.
Он «возвышался» над Стингером, он упивался своим «превосходством» пока Мишель всячески нахваливал японский аппарат:
- Классная штука! Удобная! И всегда дозвонишься, из любой дыры! Не то, что наши допотопные «Фальконы»… Да, классно вас снабжают, что и говорить!.. Ну, ладно, держи свою машинку!
«Старший негр» протянул руку и тут же резко дёрнулся, словно его от души долбануло напряжением в 380 вольт:
- А-хх-ррр! – Это был рык голодного леопарда.
Крутой спутниковый телефон неуклюже «выскользнул» из руки Стингера и булькнул в лужу:
- Вот это дела! Извини! Случайно вышло! Из руки выскользнул! – Стингер с невинным лицом выловил из лужи спутниковый телефон, предварительно основательно поелозив им по жидкой грязи дна. – Ну, да вам другой выдадут, ещё лучше! Ну, бывай!..
Тот рык, который прозвучал за спиной Стингера, даже отдалённо не напоминал человеческий. Как сказал бы щедрый на крепкие, солёные выражения старший прапорщик запаса Игорёк Барзов, он же, широко известный в узких кругах ОСН «Витязь» как Медведь, незаменимый «замок» нашего Филина, его друг и брат по оружию: «Эта мавпа (обезьяна по-украински, если кто не знает) орала, як в жопу раненная рысь!..», и это была бы именно Та формулировка. Если честно, то Кондор рисковал потерять своего Стингера прямо здесь – психотип предводителя этих черномазых бандюков Андрей определил так: «полнейший отморозок, у которого заклинила «башня» раз и навсегда». Но риск был оправдан – если у них небыло второго, такого же аппарата для связи, а по всему именно так и было, то «засадники», которые, Андрей был теперь в этом уверен абсолютно, сидят в засаде и желают от всего сердца засадит спецам Кондора «по самые медебейцалы » не будут знать наверняка, когда выдвинулись джипы с каменьями, а значит и, клюнут на подставу в лице Вайпера. Да риск был, и не малый! Но… А «погусарить»?!! Ну, так, по-чапаевски, с шашкой наголо?!! Авантюра чистой воды, но Стингер, хоть и понимал, что «по полной» рискует получить пулю в спину вызвался первым, да и Вайпер со своими… Застоялись хлопцы, застоялись без настоящего драйва в стиле action, «не тому нас учили», мол… Вооружённые взрослые пацаны с большими медебейцалами, опять же…
- Думаешь, будет дело? – Стар, как-никак, был в его группе самым старшим, и по возрасту, и по «бывшему» званию, и по опыту, потому-то Андрей и обратился именно к нему.
- А ты всё ещё сомневаешься?
- Уже нет. – Стар смотрел сквозь лобовое стекло на «внезапно взбесившегося» предводителя «партизан», который «со всей дури» лупил своим мощным ботинком в дверцу своего же джипа.
- И правильно делаешь, ком. Теперь стоит только один вопрос: «Где и когда?».
- Когда понятно – не могут засадники удалиться на приличное расстояние от основного эскорта, потому как опасно. Максимум на пятнадцать минут боя .
- Это они так думают. По глупости своей глупой. Пя-а-тна-а-дцать мину-ут!!! А фуй не мясо?! А минута-две?!!
- Сам-то понял, что сказал, Паша?
- Ага.
- Ладно. Проехали для ясности… Даю расчёт на десять кэмэ. – И взялся за рацию. – Вайпер ответь Первому!
- На звязенци! – Немедленно последовал ответ.
- Готовность «Раз!», Гадуш! Мы начинаем движение!
- Принял, пан сержант! Зробим!!! Конец связи!
Кондор запихнул рацию в карман разгрузки и посмотрел на своих товарищей:
- Вот и ладушки, господа военные… Стар! Начинаем движение! И будем надеяться, что у черномазых больше не найдётся ни одной рации…
- Иначе все будем в их же большой и чёрной заднице. – Продолжил мысль Стар, и бросил в микрофон единственное слово. – Поехали!!!
Тяжёлые, словно два гиппопотама, выбравшиеся на сушу, два «Хаммера», переваливаясь на кочках и промоинах, сдали назад и, развернувшись и выстроившись в маленькую колонну, рванули, что было мочи на помощь команде Вайпера, а таковая капралу, и Андрей это чувствовал кожей, понадобится очень скоро, если уже не прямо сейчас…
Их трясло и бросало на жёстких сидения тяжёлых джипов так, словно они не ехали по дороге, хотя какая это была дорога(?!), а катились по каменистому склону закупоренные в металлической бочке. Уже каждый «нащупал» своей головой какой-нибудь железный выступ или крючок в спартанской обивке этого авто, а кто и по нескольку раз, но на такие мелочи никто теперь не обращал внимания – их мысли озвучивал Кондор, который сидел на переднем пассажирском сидении:
- Быстрее! Ещё быстрее давай!!! Ну же!!!
Стингер вцепился в руль так, что побелели пальцы, а губы превратились в узенькую белую полоску:
- Взлетать будем, коммандер-р! Гы-цца!!! – Джип подбросило на очередном трамплине так, что, пролетев не менее двух метров, со всего маху бухнул в огромную лужу, поднимая трёхметровый фонтан брызг.
- Ы-ы-гых-х!!! – Гукнули глухо за спиной Кондора голоса, да и он сам налетел грудью на поручень.
- Да-а-вай, взлетай, капрал, только поскорее-е-э!
Эта бешеная скачка с препятствиями, потому что ездой Это нельзя было назвать ни при каких условиях, закончилась через восемь минут так же внезапно, как и началась – «Хаммер», в котором сидел Андрей, словно бешенный носорог, ломая кусты и мелкие деревца, вдруг выскочил на довольно большую, никак на меньше пятидесяти метров в диаметре, поляну.
- Стоп!!! Всем к машине!!! Занять оборону!!! – Рявкнул Кондор так, что его, наверное и без рации, услышали бойцы второго вездехода – прямо посредине прогалины стоял расстрелянный, и это было заметно невооружённым взглядом, на спущенных, прострелянных колёсах джип команды Вайпера.
Хотя, если быть откровенным до конца, Андрею совершенно не требовалось напрягать свои голосовые связки – его «гуси» и сами знали что делать. Крик вырвался как-то сам по себе, от страха за тех, кто попал в эту западню.
Дальше завертелось, как в голливудском боевике.
Дым. Грохот выстрелов. Его бойцы, которые словно бестелесные призраки, перемещающиеся навстречу автоматным вспышкам и не прекращающие поливать свинцовым огнём джунгли. Разрывы гранат. И… Ломающая, давящая на уши тишина… «Полторы минуты…» – отметил Андрей, машинально взглянув на часы, и покачал головой недовольно.
Реальное время встречного боевого столкновения. И это время совершенно, то есть координально отличается от тех затяжных голливудских боёв, которые длятся часами, а иногда и сутками. Чушь полнейшая!!! Для того чтобы вести интенсивный бой несколько часов, необходимы боеприпасы. Тридцатипатронный рожок «Калашникова» выплёвывается за три секунды, а уж «американочки» М-16 и того быстрее! И что дальше?! Сколько может унести на себе снаряжённых магазинов каждый боец спецподразделения, находясь в глубоком, многодневном рейде? Десяток? Не больше, потому, что есть ещё и другая амуниция и средства для выживания! Он, этот боец, и так похож на вьючного мула, тащя на себе, порой до 40 кг! При этом есть неизменное правило спецназовца – «Никогда не расстреливать весь боезапас!», мало ли что тебя ждёт дальше, ведь не будешь же ты использовать своё оружие вместо дубины!.. Встречный бой – он почти всегда на «длину рожка»! Поэтому полторы минуты – это даже много, это потому, что «засадники» упорные попались, или бестолковые.
- Капралы! Доложить о личном составе по своим группам! – Прохрипел Кондор в микрофон.
У него немного першило в горле от запаха сгоревшего пороха. У него от этого запаха всегда першило, и всегда садился голос, хоть за столько лет и должен был бы уже привыкнуть к нему, ан нет! А может это адреналин, выброшенный в кровь мощным потоком, ударял со всего маху по голосовым связкам, кто знает?.. Но после боя голос Филина всегда был «с трещинкой».
- Вайпер Кондору! Двое пораненых.
- Принял!
- Питон Кондору! Один «трёхсотый»!
- Принял!
- Стар на связи! У меня «двухсотый»…
- Кто?
То, что среди них могут быть раненые, Андрея ни чуть не удивило – противник у них был более чем серьёзный, но вот сообщение о том, что есть и погибший больно ударило в сердце.
- Из последнего пополнения… Молодой-зелёный… Ломанулся к кустам в полный рост, его и срезали… Хороший парнишка был… Жаль!
- Любого жаль, майор! Любого!!!
Пыль и копоть понемногу осели, прибитые к земле тропическим дождём, и стали видны и срезанные свинцом кусты, и несколько небольших воронок от наступательных гранат.
- Осмотреться по кустам!
Несколько камуфлированных теней метнулось в разные стороны, и через некоторое время Кондор получил доклады о том, что в ближайшей «перспективе» противника не обнаружено.
- Хорошо. Стар, выставляй охранение по периметру, остальным – сбор группы у вайперовского «Хаммера».
Ощетинившись автоматами и пулемётами в сторону джунглей, на поляне стали появляться бойцы взвода сержанта Ферри. Перепачканные грязью с ног до головы, так, что только белели только зубы и глаза, а глаза, к тому же ещё горели злым огнём боевого азарта, они, словно черти из преисподней, Готовы были в этот момент разорвать на клочки любого, кто покусится бы на окружавшую их тишину… Затем на поляне появились двое импровизированных носилок. На первых сидел, сжимая свою М-16, такой же замызганный, как и его сотоварищи, «чёртик», зло зыркая по сторонам, единственная разница между ними была в том, что его левое бедро было, не очень аккуратно, прямо поверх камуфляжа, перемотано грязным бинтом. На вторых же не наблюдалось никакого движения – лежавший на них боец был накрыт с головой. «Удвухсотился ещё один братишка… Земля тебе пухом!» – Подумал Андрей.
- Добро, Стар… – Андрей тяжело поднялся с земли. – Грузимся в «живые» джипы и ходу отсюда… Гадуш!
- Я, пан сержант!
- Тебе и твоим парням отдельное спасибо и благодарность – вы приняли самый первый удар. Это будет отдельно отмечено в рапорте для Паука!
- То наша справа, пан коммандер!
- Да, Збигнев. – Андрей заговорил так тихо, что сам себя едва слышал. – Это действительно наша работа – подставлять свои головы и умирать когда потребуется. Ладно!.. Бог не выдаст – черномазая свинья не съест, подавится!..
* * *
5 июля 2007 год.
Свадьба Филина и Иришки.
…Вот и настал этот День (да-да именно с большой буквы «День»), тот которого так Андрей. Ждал и надеялся, что это когда-нибудь всё же случится. Случилось!!! Свершилось!!! Сегодня эти двое, такие непохожие друг на друга, такие разные: мягкая, добрая, нежная, как цветок Ирина, и жёсткий, как подошва прыжкового ботинка, бескомпромиссный и опасно-резкий, как автомат Калашникова, Андрей (то бишь, наш старый знакомый Филин), женились. Они так долго ждали этого события, что уже перестали верить в то, что оно когда-нибудь, всё же случится. Иришка, уже, было, опустила руки и всё чаще говорила Андрею, что он ничего не хочет для этого делать, а значит и не любит её… И где было найти ему слова объяснения, как было ему донести до любимой женщины, что не всё так просто, что в его документах, в его гражданствах, не то, что бюрократы-администраторы, а и он сам не совсем всегда мог разобраться?! Украинец? Ну, в общем да… Только без общегражданского паспорта, а в заграничном стоит штамп о консульском учёте в Израиле. И что с того? Да ничего особенного! Только… Двойное гражданство на Украине законодательно не существует. Нет такого статуса! Но есть другой… «Гражданин, постоянно проживающий за рубежом», во как! Казуистика, не иначе!.. Израильтянин? Да! Без вариантов! Но… Израиль не отрицает других гражданств для своих граждан, и даже меняет имена в соответствии с пожеланиями. В Земле Обетованной(?) наш Филин носил имя Алена Ферри – это пришло с ним уже из Франции, а точнее из Иностранного Легиона. Ну и что, скажешь ты, что сложного? Да просто всё, до нельзя!.. Разводился в Израиле с Анной в 1997-м выходец из Украины Андрей, и все документы, соответственно, были сделаны на это имя. С 2002-го он стал для Израиля Аленом Ферри… Со своей Иришкой они повстречались спустя два года. И в Москве он жил с ней по своему старому украинскому загранпаспорту как гражданин Украины «постоянно проживающий за рубежом»… И как ему было «отмотать» назад несколько лет своей бестолковой жизни, задействовать 3 страны, для того, чтобы в России предоставить документы о том, что он холост и может жениться на гражданке России? Что сложнее стало? Вот именно с этим и боролся Андрей три года…
И сумел всё же! Сумел преодолеть все бюрократические «заборы». Сумел! Да он и не сомневался никогда в том, что сумеет придумать как выйти из ситуации. «Если в безвыходной ситуации нет выхода – это значит, лишь то, что ты его СЕЙЧАС не знаешь!». А ещё: «В совершенно безвыходной ситуации вход там же, где вход…» Так он жил всегда! И поступал соответственно. Он, как бы, отстранялся на время мысленно от проблемы, и «шёл» дальше, ни на секунду не забывая о том, что пока небыло решено. «Слабые остаются, а сильные идут дальше» гласит древняя арабская поговорка. Он как бы смотрел на ситуацию со стороны, как незаинтересованное лицо и находил решение. Всегда находил! Потому что только незаинтересованный человек видит ситуацию отстранённо и ему по фигу, в общем, как оно будет дальше, а заинтересованный будет «бить хвостом», если он не полный тюфяк конечно, и искать выход. И обязательно найдёт его! Обязательно!!!
Андрей нашёл решение. Не простое для него, надо сказать. Но нашёл. Он сделал официальную реэмиграцию в Украину, снявшись с консульского учёта в Израиле. Почему непростое? Теперь, чтобы повидать своих детей, его Машеньку и маленького Максима, ему нужно было иметь на руках приглашение от гражданина Израиля. Только… Кроме взрослеющей дочери, никто из его знакомых не мог ему такого приглашения предоставить, даже его давний друг, с которым они выпили в полумраке ресторана не одну бутылку водки, Генка Калюжный.
Геныч… Музыкант от Бога! Тому, что он делал на своей «малой сцене» и как его встречали на этой же сцене почитатели этого таланта, а таких было немало(!), мог бы позавидовать любой «звездун» современной эстрады! Но не нашлось для Геныча в своё время того продюсера, который протолкнул бы его вперёд, а жаль – этого Музыканта с большой буквы должны бы были знать миллионы. Потомственный кабацкий музыкант! И это не оскорбление ни в коем случае, а, может быть, даже звание, которое повыше и поценнее будет, чем те, которые имеют женоподобные «голубенькие» певуны современной эстрады, имея в своём «арсенале» одну-две «типа песни». А Андрей уважал его ещё и за то, что в свою срочную службу Генка, будучи музыкантом военного оркестра, побывал и в Кабуле, а затем и в Степанакерте. Генка для нашего Филина был «братишкой» вдалеке от Родины и единственным настоящим другом…
В общем. Было сложно. И ещё будет… Но сегодня они, Андрей и Ирина, Ирина и Андрей, официально становились мужем и женой!!!
И слава Господу нашему за промыслы Его!
И… Да чё там говорить! Если бы изменился Филин, если бы стал мягче и терпимее, если бы перестал «брать огонь на себя» и расслабился бы, то есть, если бы Андрюха превратился в «пиджака», стал бы размазнёй и тюфяком, то ничего бы этого небыло наверное. Ну, не женщине же, в конце концов, разгребать все эти проблемы! И, слава Богу, что он не изменился!..
Так то…
Родилась ещё одна семья. И пусть никогда тучи не закроют над ними голубого неба, а суета и быт не уничтожат ту большую любовь, которая родилась так внезапно и… Так сложно…
Будьте счастливы ребята! Будьте счастливы вместе! Андрей и Ирина!
И помоги им Господь!
* * *
10 апреля 1999 г. Сомали. Джибути.
«; cheval, l'escadron! ».
…- Ну, что, ком, пронесло на этот раз?
Стар обращался к Андрею, как бы, потому что сам вопрос был чисто риторическим. Три пропыленных до такой степени, что невозможно было угадать их первоначальный цвет, «Хаммера» команды сержанта Кондора медленно, и даже как-то степенно, въезжали на территорию военной базы. Эту базу на окраине Джибути «делили» между собой полубригада американских морских пехотинцев и 13 полубригада Иностранного легиона, к которой и был временно приписан отдельный взвод «коммандос» сержанта Ферри .
- Да и, слава Богу, Паша, слава Богу…
Андрей ответил автоматически, потому что его мысли были очень далеко отсюда. Очень далеко. В родной Одессе, где наверняка сегодня был накрыт небольшой праздничный стол – «мама Ане» исполнялся 61 год…
«Прости меня, Ма, что не смогу тебя поздравить в этот раз. – Андрей мысленно разговаривал со своей постаревшей матерью. – Хоть разорвись я пополам, а из этой дыры в Одессу не позвонить никак! В первый раз за столько лет не смогу. Й-э-эх, блин!!! И даже попросить негде и не у кого. Хотя соседи-«янкесы» могли бы наверное, но «вещать» на полмира через спутник, задействуя секретные средства спецсвязи, личные, интимные можно сказать слова никто не позволит… Ладно!.. Будь здорова, «старушка» моя любимая! Будь весела и счастлива, Ма! Даст Бог встретимся и тогда…».
- Месье сержант, разрешите обратиться? – Его мысли прервал солдат с повязкой «Посыльный», который вытянулся во «Фрунт», приветствуя старшего по званию.
- Обращайтесь!
- Вам приказано срочно прибыть в штаб бригады по возвращении!
- Хорошо, солдат! Доложите «Дежурному», что я принял приказ!
- О как! – Проговорил Стар, глядя вслед посыльному, который хорошей «рысью» удалялся в сторону штаба, и бросил насмешливый взгляд на мятые от долгого сидения на жёстком, форменные камуфляжные брюки Кондора. – А чё там говорит наш «гидрометеоцентр», кэп? Не зудит, не чешется как всегда?
- У нашего «метеоцентра» все предохранители с микросхемами по этим ****ским дорогам поотшибало, Паш. Ща разомну немного, может, функции предсказания и вернутся… – Андрей жёстко мял свои, отсиженные за долгую дорогу, ягодицы.
- Ага… Давай-ка так сделаем, Андрюха. Я, как твой зам и «капрал-шеф» сдам эти мешочки сраные «бирсюкам». – Он кивнул головой на пропыленные холщёвые мешки, в которых покоились необработанные алмазы Эритреи. – А ты давай-ка разминай жопу побыстрее, и дуй в штаб, узнай чего от тебя хотят, глядишь, может и закончится сегодня наша эта опупея с каменьями – засиделись мы здесь, чтой-то, настоящего дела хочется.
- «Тоскуют руки по штурвалу»?
- Ага! Мочи нет терпеть, как тоскуют!
- Да и у меня, Паш… Ладно! Пошёл я. Может и правда, заданьеце подкинут…
Он отряхнул свой песочный камуфляж, как мог, подняв при этом клубы рыжей пыли, и, слегка прихрамывая, направился к штабу.
…- Сержант Ферри просит разрешения войти, месье полковник! – Кондор стоял навытяжку у открытой двери кабинета командира бригады.
- Проходите сержант! – Ответил полковник и кивнул головой на стул. – Садитесь.
- Да, месье полковник! – Андрей присел на стул и стал следить глазами за офицером.
Полковник был строг и лаконичен:
- Значит так, сержант! Из Обани получена радиограмма, которая касается непосредственно вас, сержант, и вашего взвода. А посему, слушайте приказ!
Кондор вскочил со стула и вытянулся перед полковником по стойке «Смирно!». Приглашения присесть больше не последовало:
- Сегодня в 19.00 с нашей базы на острове Майотта прибудет транспортный «борт». За вам, сержант, прибудет! Вернее за вашим взводом. Обратный вылет в 20.00. У вас и ваших людей есть немногим более восьми часов, чтобы отдохнуть и подготовиться к перелёту, сержант.
- Разрешите узнать суть задания, месье полковник!
- Не могу этого сделать, сержант, ибо сам знаю не более того, что сказал, но, думаю, наша совместная служба в Джибути подошла к концу.
В ответ на эти слова на лице Кондора появилась непроизвольная улыбка.
- Вижу, рады, сержант!
- Так точно, месье полковник!!!
- Понимаю. Не дело элитному подразделению во главе с Малиновым Беретом заниматься откровенной контрабандой… М-да! – Полковник пошуршал бумагами на своём столе и вновь посмотрел на Андрея. – Что ж, в таком случае у меня есть для вас ещё одна приятная новость. Лично для вас, сержант!
- Да, месье полковник!
Полковник поднялся из-за стола и вышел на середину кабинета, сжимая при этом что-то в своём левом кулаке:
- Приказом бригадного генерала Жерарди, сержант Ферри, за безупречную службу представлен к повышению в звании и получает чин «Адъютант-шеф»!
Андрей был ошарашен новостью, и ему показалось на секунду, что он ослышался, но тем не мене гаркнул во всё горло, как того требовал Устав:
- Служу Отечеству!
- Поздравляю, вот ваш галон, месье адъютант-шеф! – Полковник протянул Кондору маленькую нашивочку с двумя тонкими зелёными полосками и протянул свою сухощавую, жёсткую ладонь для рукопожатия. – Беспрецедентный случай, месье Ферри – за всю свою службу я всего один раз вручал чин через одну ступень. Вы же повышены в чине через две ! Поздравляю ещё раз!
- Спасибо, месье полковник! Разрешите вернуться к взводу!
- Идите, месье адъютант-шеф!..
…- Взвод смирно! – Скомандовал Стар и печатая, словно на плацу, шаг с белозубой улыбкой во весь рот, подошёл к Кондору с докладом, как того и требовал Устав. – Месье адъютант-шеф! В вверенном вам взводе за ваше отсутствие происшествий не случилось! Взвод на отдыхе! Докладывал капрал-шеф Стар!
- Вольно! – Подал команду Андрей и тут же попал в медвежьи объятия всех своих «аксакалов».
- Поздравляем! – Орали они наперебой на разных языках. – Во ты дал!!! Через два чина прыгнул! Так скоро и в лейтенанты угодишь!
Они мяли и тискали своего командира ещё минут пять, искренне радуясь, а потом настал черёд Кондора. И он, как истинный командир в две секунды прекратил эту «вакханалию»:
- Всё, мужики, хватит! Пора делом заниматься! Стар!
- Я!
- Давай-ка всех капралов в каптёрку на совет – есть дело!
- Я есть дело? – Прищурился Стар.
- Есть-есть! А времени, как всегда, нет!
- А вот это ты, кэп, хорошую новостишку приволок!!!
- Давай, Паша, через две минуты все у меня!
- Есть, такое дело!..
* * *
Остров Майотта (маленькая географическая справка).
Остров Майотта (Mayotte по-французски) — заморское сообщество Франции, расположенное в Мозамбикском проливе, в западной части Индийского океана, между северным Мозамбиком и северным Мадагаскаром. Состоит из главного острова, Гранд-Терре (или Махоре) протяженностью в 39 км и шириной в 22 км, меньшего по размерам острова Петит-Терре (или Паманзи) и нескольких других крошечных островков. Географически относится к Коморским островам.
Майотта стала собственностью Франции в 1843 вместе с остальными Коморскими островами.
В 1966 после получения независимости Коморскими островами, Франция, вопреки резолюции ООН, но проведя референдум, отказалась передать Коморам остров с расположенной на нём военно-морской базой.
* * *
…- Майотта, значит? – Первым прорезался Стар, после того, что услышал во взводной каптёрке от Кондора.
- Там же, кажется, стоит специальный отряд Легиона. Или я ошибаюсь? – Прогудел Гот.
- Ты не ошибаешься, Мартин. – Андрей обвёл взглядом своих «аксакалов». – Это действительно специальный отряд. Отряд морских «Коммандос».
- Если я ничего не путаю в истории Легиона, то именно с Майотты высаживались десанты коммандос на Мозамбик, да и в Сомали.
- И ты тоже прав, Джамп. – Ответил Кондор своему японцу.
- Пше праше, Анджей, алеж я не разумею, цо таке ошобливе може зробить наш взвод, на ризнич од тех водяных командосов, котры там мешкают?! То йих месце! (Прошу прощение, Андрей, но я не понимаю, что такое особенное может сделать наш взвод, в отличие от этих морских командос, которые там живут?! Это же их место!). – Вайпер, уже довольно бегло и почти без акцента, говорящий по-русски, всегда, когда волновался, разговаривал на этой жуткой мешанине слов.
- Вот и я не понимаю, Збигнев. – Кондор с силой потёр свой нахмуренный лоб. – Но если не могут даже эти, то дельце нам предстоит, чую, совсем не простое, сродни тому, нигерийскому, не иначе…
- Хреново! – Подвёл итог Стар. – Но приказ выполнять надо!
- Именно так, майор! – Андрей взглянул на своих капралов. – Вы хотели дело? Дело будет!.. А пока… Всем Готовить своих людей к передислокации. Проверить оружие, амуницию, оборудование! Потом отдыхать! До 19.00. Общее построение взвода в 19.10. Всё! Все свободны, господа капралы…
Часть вторая.
Жёлтые воды Лимпопо.
…И окурки я за борт швырял в океан,
Проклинал красоту островов и морей,
Амазонских болот малярийный туман,
И вино кабаков, и тоску лагерей…
* * *
11 апреля 1999 г. Остров Майотта.
«Sans accroc ».
…Встретили на базе новых постояльцев довольно нейтрально, если не сказать «холодно». Такое отношение к себе и своим подчинённым для нашего Кондора было не в диковинку. Сколько раз, в свою бытность ещё офицером «Витязя» и командиром РДГ, он ощущал на себе эти оценивающие, а иногда и откровенно презрительные, поначалу, взгляды. Мол, вот, приехали спецы-ухари! Мол, мы тут свою «пашню пашем» от зари до зари и ни хрена не выходит, а эти реши с наскоку всё дерьмо разгрести, пижоны! И до мордобоя с «местными старожилами» доходило, чего греха таить. Да хоть вспомнить их знакомство с Задирой и Горем тогда, в 88-ом, в Кабуле . Да только раз за разом эти «тёплые приёмы» заканчивались крепкой мужской дружбой, круто замешанной на уважении к настоящим профессионалам ратного дела…
В штаб отряда Кондора вызвали почти сразу же по прибытии их «транспортника» на аэродром базы.
…00.10 АМ…
- Прошу разрешения войти, месье Lieutenent-colonel (подполковник)!
- Заходи, Кондор, заходи!
Откуда-то из глубины кабинета раздался знакомый, с хрипотцой, голос.
- Желаю здравствовать, мон женераль!
«Ну, хоть Паук здесь, а это уже полегче будет – случись чего он из кожи вон вылезет, а поможет! И на том спасибо!..»
- Поздравляю с новым чином, Кондор! – Паук протянул для рукопожатия свою крепкую ладонь.
- Спасибо, мон женераль!
- Ну что ж, господа! – Жерарди отошёл в глубь кабинета к большому столу, покрытому ещё большей картой. – Оставим политесы для политиков!.. К делу, господа офицеры, к делу! Время не ждёт!
Подполковнику и адъютант-шефу ничего не оставалось, как последовать за генералом к карте.
- Что видишь, Кондор? – Спайдер ткнул пальцем в огромную, подробнейшую топографическую карту.
- Юго-восточная Африка, мон женераль. Мозамбик, Малави, Зимбабве, восточная часть Ботсваны и Замбии, северная часть ЮАР.
- Хорошо… Твоё задание, Кондор, будет состоять из двух частей, а потому и взвод придётся разделить надвое. Вы не будете работать автономно друг от друга, а скорее параллельно, но у каждой группы будет свой приоритет. – Проговорил генерал и внимательно посмотрел на своего подчинённого. – Кто из твоих капралов, Кондор, мог бы возглавить такую группу?
- Капрал-шеф Стар, мон женераль! – Андре не задумался ни на секунду.
- Хорошо, что ты настолько уверен в своих людях… Что ж. Остаётся только пригласить на совещание твоего капрала и можно начинать.
Те две минуты, которые понадобились Стару, чтобы добраться до штаба из казармы, Андрей посвятил изучению карты.
…- Теперь все командиры в сборе – значит можно начинать. – Проговорил Жерарди и подошёл к карте. – Вначале небольшое предисловие, господа офицеры.
Паук прошёлся по кабинету, думая о чём-то своём, и начал инструктаж:
- Вам, наверное, известно, что правительство Южно-Африканской Республики очень лояльно относится к политике США? – И получив ответ кивки согласия, продолжил. – Настолько лояльно, что в окрестностях Кейптауна уже очень давно находится американская военно-морская база, а корабли военно-морских сил США беспрепятственно патрулируют в территориальных водах ЮАР. Как и самолёты. Наземного и корабельного базирования… Американские лётчики совершенно свободно и спокойно чувствуют себя не только в небе ЮАР, но и Ботсваны – летают без оглядки, как у себя дома… Это продолжается уже довольно продолжительное время и к такому положению вещей все давно привыкли… Но!.. Неделю назад, а точнее 4 апреля, один такой штурмовик случайно или намеренно пересёк границу Зимбабве…
- Долетались, бля… – Прошептал Стар, но был услышан генералом.
- Вот именно, капрал-шеф, долетались! Садитесь!.. Штурмовик наземного базирования с пилотом и штурманом на борту был сбит… Уж чем его сбили не суть важно, а важно другое… Кто такой Роберто Мугабе рассказывать не надо – это известно всему миру . И его отношение к американцам тоже…
И опять получил в ответ кивки согласия.
- Правительство США не может официально, через дипломатические каналы обратиться к Мугабе о возвращении своих пилотов – вонь об американской экспансии на Африканском континенте поднимется на весь мир – благо есть повод… Так же, как и использовать своих спецов из «Navy Seals » – если они случайно «проколются» и к Мугабе попадёт пусть хоть даже труп «котика», то… Так что… Наши союзники по НАТО обратились за помощью к нам. Что думаете, адъютант-шеф? – Паук обратил взор на Андрея.
- Нам предоставили почётное право стать «дежурной жопой», мон женераль! – Кондор нисколько не стеснялся в выражениях, чем заслужил улыбки генерала, подполковника и Стара.
- Метко подмечено! Но мы не можем отказать. Более того! Мы уже взялись за это дело! Именно поэтому твой взвод и здесь, Кондор.
- Ясно… Можно узнать подробности, мон женераль?!
- Обязательно, Кондор… Штурмовик исчез с корабельных радаров и радаров базы примерно в тридцати-сорока километрах за рекой Лимпопо, над территорией Зимбабве. Это зона плоскогорий и мангровых зарослей.
- Высокогорные джунгли…
- Именно так! Вся Зимбабве – это высокогорные плато. Почти всю территорию страны занимают плато Матабеле и Машона высотой от 1100 до 1850 метров. На севере плато ступенчато понижается к долине реки Замбези, на юге – к реке Лимпопо, на востоке расположены сравнительно высокие горы с высочайшей точкой – горой Иньянгани высотой в 2592 метров. Всё это покрыто практически непроходимыми джунглями и только на востоке Зимбабве совсем немного захватывает пустыню Калахари. Искать придётся иголку в стоге сена, господа. В очень тяжёлых климатических условиях… И было бы очень здорово, чтобы лётчики, до того момента, пока вы их найдёте, не попали в руки местной гвардии – это было бы самых худшим сценарием… Есть там один экземпляр… Полковник Ахмед Бокасса…
- Не родственник ли он сверженного в Центральной Африканской Республике императора Жан-Бедель Бокасса, мон женераль?
- Может и так, Кондор. У того Бокасса было 18 жён и 77 признанных им детей… Всё может быть… И, возможно по наследству, ему досталось склонность к каннибализму – в племени мбака, которому принадлежал император Бокасса, а возможно и отец нашего полковника, считается, что съедения печень твоего врага приносит удачу… Родственники они или нет – это не известно, да и не важно. Важно другое – Ахмед Бокасса всей своей чёрной душой ненавидит американцев, является полковником и командиром личной гвардии Мугабе, и известен, как каннибал, съедающий печень своих врагов – это и есть вторая часть вашего задания. Полковника нужно вывезти из Зимбабве и передать в Интерпол потому, что бесследное исчезновение дипломатов уже нескольких стран связывают непосредственно с ним, или «нейтрализовать» навсегда, в случае невозможности его экстрадиции… Вот такой пасьянс раскладывается, Кондор… Надо спешить.
- ****ец…
- Хуже, кэп – полный ****ец. – Подтвердил его слова Стар.
- Как зовут лётчиков, мон женераль?
- Штурман – лейтенант Дэвид Пэрриш, пилот – капитан Алекс Мойсиф.
Горячая волна ударила в голову Филина с такой силой, что он чуть было, не упал со стула:
- Прошу прощения, мон женераль… А этот капитан случайно не русский?
- Это можно выяснить. – Он поднял трубку телефона и отдал распоряжение экстренно связаться с Кейптауном.
Ответный звонок последовал через три минуты. Жерарди внимательно выслушал доклад, положил трубку и взглянул на Андрея:
- Он русский, адъютант-шеф. Причём не «русского происхождения», а «чистокровный» – эмигрировал в США в 1982 году, вместе со всей своей семьёй в возрасте 14 лет. Александр Мойсиф.
- Мося… – Прошептал Андрей.
- Вы знакомы, Кондор?
- Этот капитан, мон женераль, возможно мой бывший одноклассник ещё по школе. Мы очень дружили тогда… А писать он перестал в 83-м… Или до нас, благодаря стараниям КГБ, попросту не доходили его письма… С того времени я о нём ничего не слышал. Мы не виделись с Санькой около 16 лет…
- Вот так! – Жерарди пристально смотрел в глаза Андрея. – Тенденция однако, намечается, Кондор… У вас опять появляется личный мотив. Хорошо ли это, адъютант-шеф? Не повредит ли это проведению операции?
Кондор вскочил со стула, словно ему наскипидарили одно место:
- Никак нет, мон женераль! – Гаркнул он во всю глотку. – Наоборот – это ещё один, дополнительный повод провести операцию без сучка, без задоринки!
- Хорошо. Если вы так считаете, то так тому и быть… Кстати, Ален. Я слышал эту вашу поговорку, и она мне нравится, её смысл, только никто мне так и не смог её дословно перевести на французский. Может вы?
- Sans accroc, мон женераль. – Произнёс Кондор после минутной паузы. – Точнее не получается – нет аналогов.
- Жаль… Что ж, пусть будет так: «Без препятствий!»… Вы уяснили суть задания, господа. – Вопрос относился к Кондору и Стару.
- Да, мон женераль!
- Какие вам потребуются сведения и документы, адъютант-шеф, для того, чтобы в течение ближайших суток разработать операцию?
- План и маршрут полёта штурмовика. Подробные карты местности. Более подробные сведения о полковнике Бокасса – слабости, психотип, увлечения, хобби… Да всё, что есть! Его «армия», её состояние, вооружение, настроения. Настроение местного населения. Местные условия, флора-фауна… Мне нужен тот максимум информации, мон женераль, который уже есть, и который ещё можно будет собрать за оставшееся время.
- Ну, кое-что я могу изложить пря сейчас… – Жерарди присел на стул напротив Андрея. – Сейчас здесь лето, Кондор. Вернее уже осень – апрель последний «летний» месяц – сезон муссонных ливней. Множество рек в предполагаемом районе «работы» – Саби, Рунде, Мвенези, не говоря уже о самой полноводной Лимпопо. А это значит, что разлив этих рек, в купе с буйной растительностью, а здесь, на юге Зимбабве – это в основном акацийные деревья и кустарники и «африканское железное дерево» мопани – будет одним из основных сдерживающих факторов.
Кондор кивнул, соглашаясь с генералом:
«Да уж! Прогулочка предстоит та ещё! И передвигаться по этому лесочку придётся практически на цыпочках – даже самая безобидная царапина на руке может обернуться обширным нагноением…»
- …Это флора. Фауна у нас тоже не в союзниках. Здесь, в бассейне Лимпопо, обширные прайды львов и леопардов, есть гиены и земляные волки, в воде очень опасны бегемоты и крокодилы. И уж конечно, ни в коем случае нельзя сталкиваться со слонами и носорогами – это местная живая «тяжёлая бронетехника». Огромное количество разнообразнейших ядовитых змей и земноводных, а также ядовитых насекомых, в частности печальнознаменитая муха Цеце.
«М-да… «В жёлтой жаркой Африке, в центральной её части…» Бегают по джунглям всякие напасти…»
- …Так что за ближайшие сутки бойцам взвода придётся отрастить на своих головах ещё по паре глаз и ушей. А то и не по одной паре…
- Ясно.
- Далее. Что касается местных аборигенов. Хоть в стране и введён официально английский язык, но говорит на нём примерно один процент населения, в основном представители белой расы, которые сидят в городах. В джунглях же местные племена и каждое со своим языком, а их тут предостаточно – шона, зезуру, каланга, каранга, корекоре, маньика, ндау, ндебеле, венда, сена, сото, тонга, хленгве – это самые крупные и известные. К белым людям они относятся если уж не агрессивно, то обязательно с опаской. Так что на помощь населения рассчитывать не приходится.
- Лишь бы не мешали. – Прогудел над ухом Кондора голос Стара.
- Каланга и тонга могут. – Ответил на замечание Жерарди. – Эти племена, никогда не выходят из джунглей и, по недостоверным данным, периодически «страдают» ритуальным каннибализмом…
«Как бы нас не сожрали, вместе со всеми нашими прибамбасами – эти «макаки» у себя дома, и джунгли знают, как свою ноздрю, и живут, как дикое зверьё. А – гости, причём незваные! Да, бля, дельце предстоит то ещё…»
- На севере существует довольно хорошо развитая инфраструктура дорог, в основном железных, благодаря туризму – находится довольно много желающих поглазеть на самый большой в мире водопад Виктория. Но он на Замбези, а до неё, будем надеяться, вам идти не придётся… Армия. Довольно большая и организованная, есть даже свои ВВС. С кем вам придётся столкнуться непосредственно неизвестно. Но, скорее всего, с головорезами полковника Бокасса. Эта так называемая «гвардия» – натуральный наёмный сброд, который полковник набрал со всего мира. Хотя европейцев и азиатов там не много, в основном местные, нигерийские, ангольские и эфиопские «революционеры» и довольно много «партизан» из Латинской Америки. Но эти вояки имеют, тем не менее, огромный опыт ведения боевых действий в джунглях, а потому относиться к ним нужно если не с уважением, то уж с некоторой опаской наверняка. Недооценивать такого противника смерти подобно… Это всё, господа офицеры! Более подробную информацию вы можете получить в штабе отряда, месье подполковник уже отдал на этот счёт распоряжения. Жду вас с докладом и планом операции, адъютант-шеф, через сутки. – Он посмотрел на часы. – Хотя, уже через двадцать три часа. В этом кабинете в 00.00. Вопросы, пожелания?
- Спайдер. – Андрей заметил изумлённый взгляд подполковника. – Мне понадобятся дополнительные люди.
- Думаю, командир отряда поделится личным составом?
- Нет, Спайдер. Любой морской десантник, конечно же, крутой проф, но в джунглях ему делать нечего – его стихия море.
- Тогда поясни.
- Мне нужно всего-то два человека, и вы их знаете, мон женераль. Задира и Водяной.
- Это те двое, которые год назад помогали тебе в Нигерии?
- Так точно!
- Они сейчас в Чаде, на нашей базе в Нджамене. Переброска оттуда займёт часов восемь не меньше.
- Они мне нужны! – Упёрся Кондор. – Задира всю жизнь организовывает и проводит спецоперации, Водяной – разведчик-подрывник каких поискать даже в Легионе. Да и Африке они не первый день.
Жерарди прошёлся по кабинету и резко обернулся к Кондору:
- Добро, Ален! Завтра они будут здесь. Что ещё?
- Это всё, мон женераль. Разрешите идти?
- Свободны!..
* * *
14 апреля 1999 г. Зимбабве. Бассейн Лимпопо.
«…Под винтом вертолёта о чём-то поёт зелёное море…»
…Андрей смотрел вниз на зелёные волны джунглей, плавно проплывавшие под брюхом корабельного вертолёта «Sea Hawk», который нёс в своём объёмистом чреве четырнадцать бойцов, половину взводи Кондора, вторая половина находилась внутри второго, такого же палубного вертолёта, и думал. Думал о том, что их ждёт в ближайшей неизвестности, правильно ли он всё рассчитал, ибо если где-то закрался просчёт, то… Хотя… Что можно рассчитать стопроцентно, когда нет практически ни одной отправной точки, кроме самых общих сведений?.. Он положился на свою военную удачу, и на опыт своих подчинённых. Теперь же не душе Филина было муторно, и скребли кошки…
…- Это очень рискованный план, Ален! – Сказал несколько часов назад генерал Жерарди, выслушав своего подчинённого. – А главное – нет никакой гарантии, что операция может иметь успех.
- Гарантией успеха может быть только профессионализм моих подчинённых, мон женераль.
- Этого мало, Кондор.
- Этого может быть достаточно в начале. А дальше… Дальше будем уповать на своевременную помощь с Майотты, да на бога войны Марса…
- Это не серьёзно, адъютант-шеф! Да и не согласится никто ввязываться в эту авантюру, если только он не сумасшедший суицидник, или не законченный идиот.
- Все мои люди Готовы участвовать в этой операции, мон женераль…
- Вот как?.. Что ж… Тогда видимо я что-то не понял в твоём плане, Кондор… Давай-ка ты повтори мне всё с самого начала и до самого конца! Может я и в самом деле упустил что-то важное…
- Хорошо, мон женераль. Значит так…
План Кондора был довольно незамысловат, но очень сложен и опасен в своём исполнении.
Зимбабве, как известно, не имеет морских границ. А потому и проникновение группы Кондора в страну морской высадкой было не реально. Оставался единственный путь – десант. Вот тут-то и начинали возникать первые проблемы. Со стороны острова Майотта до места предполагаемого падения американского штурмовика было немногим менее полутора тысяч километров. Ясно, что ни один вертолёт не способен преодолеть такое расстояние и вернуться назад – запас топлива вертолёта рассчитан до тысячи километров, то есть радиус полёта составлял 500 кэмэ, здесь же расстояние было втрое больше. Да и, кроме того, километров около двухсот надо было бы лететь над территорией Мозамбика, государства более чем дружественного Зимбабве. Этот путь для группы Кондора был заказан.
Оставалось проникновение с юга, примерно по тому же маршруту, который проделал исчезнувший штурмовик. Сейчас, наверное, многие штабные стратеги улыбнулись и покрутили пальцем у виска. И они правы! На все сто! Потому что высаживать десант с малоскоростного вертолёта в том месте, где умудрились сбить современный сверхзвуковой военный штурмовик, затея, мягко говоря, не умная. Да и до ЮАР ещё долететь надо! А здесь не много ни мало почти три тысячи кэмэ, над океаном.
Приникать же через границу пешим порядком со стороны ЮАР было ещё большим сумасшествием.
Кондор остановился на втором, и, наверное, самом опасном, вертолётном варианте…
Всё должно было начаться с того, что их группу транспортным «Геркулесом» перебросят на американскую военно-морскую базу в Порт-Элизабет. Дальше палубные винтокрылые «Sea Hawk» доставляют бойцов на борт американского фрегата, который курсировал в нейтральных водах на траверзе границы ЮАР и Мозамбика. Отсюда до предполагаемой точки назначения было километров 500-550, что было достижимо палубными вертолетами, если увеличить их радиус полёта кэмэ эдак на двести, подвесив на турели дополнительные топливные баки. Правда, лететь нужно было напрямую, над территорией крохотного Свазиленда, но правительство этого государства, так же, как и Ботсваны, относилось к американцам в своём воздушном пространстве абсолютно терпимо, если не индифферентно: «Летают, ну и фиг с ними! Пусть летают! Значит им надо!». С этой стороны проблем не предвиделось.
Два винтокрылых детища бюро Сикорского, должны будут войти в воздушное пространство Зимбабве ночью, в «собачью вахту », ближе к её концу. На бреющем полёте, прижимаясь к земле так, чтобы состригать верхушки кустов, тогда есть шанс, что проникновение пройдёт незамеченным – на такой высоте никакой радар не способен увидеть «летающий объект». Высадка десанта по-штурмовому , по ходу вертолёта и тут же марш на пределе сил – «конный вариант». Десантирование должно было занять не более двадцати секунд на каждый вертолёт, с учетом того, что в каждом покоились до времени ещё и по два тюка с надувными лодками, снаряжением и боезапасами. Суть такой спешки – спасти себя и пилотов вертолётов. При скорости в 250 кэмэ в час эти «извозчики» всё равно будут над территорией Зимбабве не менее двадцати минут. И если будут случайно обнаружены каким-нибудь радаром или даже просто глазами ретивого служаки, упаси Боже, то этого времени вполне достаточно, чтобы поднять с аэродромов пару-тройку перехватчиков. А в этом случае «зверёк песец» «приснится» всем, и вертолётчикам и группе Кондора. Такая математика.
Ну, а дальше… Сплошная неизвестность, чёрная и вонючая, как задница Роберто Мугабе…
- А дальше? – Задал тогда законный вопрос Жерарди.
- А дальше будем идти по азимуту, вдоль полётного маршрута штурмовика до точки его исчезновения с радаров… Дальше взвод делится на две автономные группы и начинает поиски… Удаление групп дальность действия «Фальконов »… Но это уже исходя из местных условий… Рассыпимся веером, и будем искать…
- Авантюра чистой воды! Смертельно опасная авантюра, Ален! Так лётчиков в этих дебрях можно искать до второго всемирного потопа!
- Других вариантов, Спайдер, всё-равно нет! Потому что нет никаких отправных точек, кроме полётного маршрута. Нет ничего. Даже уверенности в том, что лётчики у них! А вдруг их не сбили, а у штурмовика банально отказал двигатель и правительство Мугабе до сей поры не знает о том, что американские лётчики-«нелегалы» находятся на их территории? Ведь никаких политических заявлений не последовало!.. От этого «ничего» и будем отталкиваться…
Жерарди молчал около десяти минут:
- Что ж, Кондор… Я тоже не вижу иных вариантов… Будем надеяться на профессионализм твоей команды. Раз больше не на что… – И тут он обратился к Стару. – Вы опытный человек, капрал-шеф, что вы думаете о плане операции.
- Чиф всё правильно сказал, и, как принято в разведке, посоветовался с членами группы – это наше коллективное решение, мон женераль, мне нечего добавить.
- Чиф? Почему Чиф?
- Это от английского Chef, что созвучно его званию и по-французски Adjudant-Chef.
- Но Chef в английском означает Повар!
- А разве Ален не заваривает сейчас крутую кашу, мон женераль? – Улыбнулся Стар.
Жерарди улыбнулся в ответ:
- Это так!.. Что ж, Кондор, на время этой операции твой позывной Чиф… Будем надеяться на то, что у тебя получится это «варево» и мы все вместе им не поперхнёмся…
…В Порт-Элизабет они прибыли в 10.00, 13 апреля…
Транспортный самолёт с позывными «Дельта-Чарли ноль двенадцать» ждали. А как только он закончил свою рулёжку по полосе и, остановившись, наконец, стал открывать заднюю аппарель, к нему немедленно подкатил открытый армейский «Хаммер».
Взвод, не обращая ни малейшего внимания на пассажиров джипа, мало ли кто тут мог приехать поглазеть на французских «диких гусей», стал неторопливо, без суеты выгружаться на бетон «взлётки».
- Помочь, военные?
Неприкрытая ирония звучала в этом вопросе, но… На удивление «молодых» бойцов взвода, «старички» не сговариваясь побросали своё снаряжение и с белозубыми оскалами, потому что улыбками это не решился бы назвать даже самый креативный режиссёр Голливуда, галдя как первоклассники, стали тискать в своих объятиях двоих крепких, и по форме закамуфлированных мужичков.
- Черти полосатые! Бродяги! Вот и встретились! – Орали они в несколько глоток. – Ну что, теперь прогуляемся вместе?!
Когда же улеглись первые страсти, настала очередь Кондора:
- Жду доклада, господа военные! – Произнёс он, улыбаясь.
Двое вытянулись по стойке «Смирно!» и доложили по «Уставу»:
- Шеф-капрал Tease («Задира») и шеф-капрал Waterman («Водяной»), прибыли для совместной прогулки по местным джунглям, мистер шеф-адъютант!
Кондор решил проявить «командирскую суровость»:
- Во французской армии, солдат, приставка «старший» или «шеф» произносится в конце произнесённого звания, например: «капрал-шеф»!
- Да хоть посредине! – Прыснул смехом Задира. – Шеф – он и в Африке Шеф! Где вы лазите, засранцы, мы вас тут уже два часа ждём?!
- Башибузуки, мать вашу! – Сдался, наконец, Андрей. – Вольно! Разойдись!
Задира тут же ринулся обнимать своего старого друга, цитируя на ходу, стихи Владимира Высоцкого:
- «…Товарищ «Первый» нам сказал, что, мол, уймитесь,
Что не буяньте, мол, что разойдитесь!
И разойтись я сразу согласился!
И разошёлся, и расходился!..»
…Теперь, спустя пятнадцать часов, они все вместе, двадцать восемь прекрасно тренированных бойцов взвода Кондора, вот уже три с лишним часа двигались навстречу неизвестности со скоростью примерно в 150 кэмэ в час…
…Здесь, в этих широтах, светает, так же, как и темнеет резко и неотвратимо. И утро, и вечер тут практически отсутствуют – полчаса и вот тебе уже день, полчаса и уже ночь. Солнце словно срывается с невидимой нитки и падает после жаркого дня, или словно его выстреливают на небосвод из катапульты после довольно прохладной ночи…
Андрей пристально вглядывался в утренние сумерки и мысленно говорил спасибо своим пилотам, так точно рассчитавшим время полёта. До «Точки выброски» оставалось минут десять и они уже были над «вражеской» территорией.
«Здравствуй страна Зимбабва… Как-то ты нас встретишь?..»
- Чиф, мы на подлёте! – Раздался в наушнике голос пилота. – Готовность три минуты!
- Принял! – Ответил Кондор и переключился на волну для связи с группой во второй «вертушке». – Стар, Готовность три минуты!
- Пр-ринял!
- Внимательнее там при десантировании, Паша.
- Будь спок, ком! Всё будет на пятёрочку!
- Вы десантируетесь первыми, Стар, так что надо смотреть во все глаза!
- Сделаем! Не мандражируй, кэп – пацаны своё дело знают!
- Ладно… Конец связи!
Он ещё успел заметить закамуфлированную спецгримом улыбку Павла в соседнем вертолёте, когда в наушниках раздался голос его «извозчика»:
- Вижу небольшую поляну, иду на снижение. Готовность тридцать секунд!
- Всем приготовиться! – Произнёс Андрей и сдвинул в сторону тяжёлую бронированную дверь.
Резкий, мощный поток тёплого и влажного воздуха ворвался во внутрь и забил, захлопал матерчатыми складками четырнадцати пятнистых камуфляжей. А бойцы уже выстроились друг за другом в ожидании.
«Вертушка» Стара снижаясь, резко задрала нос, гася скорость, и из неё посыпались пятнистые тени, когда она пошла по пологой дуге.
«Словно жеребца на полном скаку резко потянули за удила, а он и присел на круп, притормаживая… – Пронеслась мысль в мозу Кондора. – Недаром у французских и американских вертолётчиков не эскадрильи, а эскадроны, как в кавалерии…»
Двадцать секунд и на смену первой, к поляне устремилась вторая «вертушка»… Двенадцать метров… Десять… Семь… Пять…
- Has gone!!! Go! Go! Go! – Рявкнул Кондор во всё горло. – Forward!!!
В считанные секунды чрево вертолёта опустело, а Андрей и Гот, тем временем уже выбрасывали тюки.
- Пошёл! – Скомандовал он сам себе и прыгнул вниз, группируясь в прыжке для переката.
Последним на поляну десантировался исполин Гот…
Сочная, упругая, густая трава поляны приняла на себя тело Филина и мягко самартизировала, словно зелёный батут. Кувырок, перекат через правое плечо и он уже встал в низкую стойку на правое колено, выцеливая из своего автомата такие близкие и опасные теперь джунгли. Но целей пока небыло, были видны лишь две спины бойцов из группы Стара, которые уже успели отбежать метров на двадцать и, так же, как и Андрей, присесть на одно колено.
- Осмотреться по «бутылкам»!
Теперь во взводе, включая и самого Кондора было девять проверенных не единожды младших командиров, и известных из геометрии 360 градусов кругового обзора можно было смело нарезать на девять долей, по «бутылке на брата», как выразился Стар, в смысле по 40 градусов. Хотя, если честно, так вести наблюдение нельзя ни в коем случае! Правильнее всего, когда соседние наблюдатели перекрывают сектора друг друга градусов на пять. Итого получалось по 50, что совсем не много для опытного разведчика.
Через минуту пошли доклады:
- Чисто! – Первым прорезался, конечно, Стар.
- Чисто! – Не намного отстал Водяной.
- Purely ! – Доложил Джамп.
- Чисто! – Прошипел Задира.
- Purement ! – Стингер был верен себе и всегда докладывал только по- французски.
- Der Sektor ist rein ! – Прогудел Гот.
- Чышто! – Отозвался Вайпер.
- Чисто! – Доложил сам себе Кондор и стал ждать последнего доклада.
Спустя долгих сорок секунд последовало сообщение и от Питона:
- Вижу след. Надо проверить…
«Так! Начинаются сюрпризы!»
- Принял!.. Тень, Флэш!
- На приёме!
- Проверить! Две минуты, Нодар – светать начинает.
Как-то само собой так получилось, что именно эти двое стали его штатными разведчиками. Быть разведчиками в разведгруппе очень почётно и очень ответственно, а ещё очень опасно. Но кому ещё, как не бывшему комроты разведки Сергею и комвзвода разведки ОРБ ДШБр, повоевавшему, к тому же, в Анголе и не понаслышке знавшему африканские джунгли, Нодару можно довериться до последней запятой? Да и «обкатку» им уже пора было проходить не на полигонах Легиона, а на боевом задании.
Две камуфлированные тени метнулись к лесу в предрассветных сумерках. И потянулись секунды ожидания похожие на часы, а ощетинившаяся во все стороны автоматами группа замерла «на одном колене».
- Чиф! – Прохрипел наушник голосом Сергея.
- Принимаю.
- Сломанная ветка. Не раньше двух суток назад. Думаю не двуногими.
- Принял! Вы в дозоре. Наблюдайте. – Вздохнул Андрей облегчённо – Стар!
- На связи!
- Личный состав?
- Норма. Повезло!
- Снаряжение?
- Порядок!
- Хорошо! Бойцам разобрать снаряжение! Уничтожить следы! Приготовиться к маршу! Готовность две минуты!
- Есть!..
Ровно через шестьдесят секунд небольшая поляна, принявшая на свою грудь десант французского спецназа, приняла свой первозданный вид. И ничего теперь не могло сказать, забредшему сюда случайно, туристу, что ещё пять минут назад без малого три десятка вооружённых до зубов мужиков, Готовы были начать здесь маленькую войнушку, если бы кто-нибудь вознамерился им помешать. Да только… Откуда было здесь, в этой африканской, взяться такому любителю экстрима?.. А солнце, тем временем уже поднялось над верхушками деревьев и, ещё совсем недавно серая трава, превратилась в яркий сочно-зелёный ковёр. Где-то в листве зашибуршились и стали подавать первые голоса, проснувшиеся птицы. Что-то защёлкало, зацокало, зашуршало… Джунгли просыпались навстречу дню, не ведая о том, что проспали двадцать восемь чрезвычайно опасных, потому что целеустремлённых и агрессивных, новых обитателей… Жизнь продолжалась, жизнь шла своим чередом, камуфлированные призраки с каждой секундой всё дальше и дальше уходили вглубь «зелёного океана», стараясь, на всякий случай, выиграть время и расстояние. У кого? Для чего? Пока было не известно…
* * *
Апрель 1999 г. Джунгли Зимбабве.
«…Кто не спрятался – я не виноват!..»
…Зимбабве. Наверное, одна из самых красивых, в плане природы, стран континентальной Африки. Да и с климатом ей, надо сказать, и как это не странно, очень повезло – в северной части страны субэкваториальный, а южной – тропический. Приятная теплая погода характерна для центрального плоскогорья, хотя вечерами здесь бывает даже прохладно, а в зимний сезон, с мая по август, иногда случаются даже заморозки. Даже в летний сезон с ноября по март температуры здесь не превышают 27 градусов днём, а по ночам бывает и 16. Средняя температура зимой примерно 18. Большую часть года влажность невысокая. Хотя… Ливни, выпадающие в теплые месяцы (с ноября по апрель), отличаются особой интенсивностью, особенно в горах – льёт как из ведра, одним словом. В общем, сейчас, в середине апреля, когда лето ещё не закончилось, но уверенными шагами шло на спад, при большом желании и неплохой фантазии, можно было подумать, что их диверсионная группа находится на родном горном полигоне острова Корсика, в предместьях Аяччо…
Если бы не буйная колючая «зелёнка».
Уже через несколько километров марш-броска лица и руки каждого из бойцов были исполосованы царапинами. Мелкими, средними, большими – кому как везло. Колючки и шипы, казалось, вырастали на их пути прямо в воздухе и за считанные мгновения. Вот прошёл кто-то впереди тебя в двух метрах, ты идёшь за ним шаг в шаг и вдруг втыкаешься рылом в здоровенную колючку, которая тут же оставляет свой автограф. От носа до уха… А дальше начинают своё пиршество всяческие москиты, мушки и тому подобная мелюзгавая хрень, которая тут же попытается залезть тебе в нос, ухо или глаз… Удовольствие не для слабонервных, особенно, если ты при этом передвигаешься «лёгкой рысью», то бишь, среднескоростным аллюром или, как сказали бы в родной Одессе, «в темпе вальса», перемещая при этом на себе кэгэ эдак 40-45 поклажи – личное оружие, боекомплект, сухпай на пару-тройку дней – обычный «вьюк» спецназовца любой армии…
…6.30 АМ…
- Внимание всем! Стой! – Скомандовал Кондор после этой двухчасовой пытки на терпение и выносливость. – Осмотреться по «бутылкам »!
Каждый из бойцов замер в том месте и в такой позе, в которой застала его команда старшего.
А Андрей, дождавшись докладов, продолжил:
- Стар!
- На связи!
- Привал! Личному составу отдыхать тридцать минут! Боевое охранение парное!
- Есть!
- Водяной! Дай место!
- Уже пошёл!
…Тут несведущим, видимо, необходимо немного пояснить, что происходит, и что должно происходить далее… И пусть меня простят армейские профессионалы за это небольшое отступление…
* * *
Упражнение 24/4 из учебной программы для разведгрупп специального назначения (ДСП ): «Организация днёвок, ночёвок и привалов для группы, находящейся в автономном рейде или «свободном поиске» в тылу противника».
…«При подаче командиром сигнала об остановке группы на марше, посредством оговоренной пальцевой жестикуляции (во время объявленного ранее радиомолчания) или посредством средства связи, военнослужащие подразделения обязаны:
- остановиться и оставаться там, где их застала команда и вести наблюдение в своём секторе, согласно штатному расписанию, а так же отслеживать общую обстановку;
- максимально эффективно использовать условия местной растительности и рельефа для личной маскировки;
- максимально повысить внимание и ждать дальнейших приказаний и распоряжений командира группы;
- штатный сапёр группы, следуя приказанию командира, обязан исследовать выбранное для привала место, на наличие мин, растяжек, троп диких животных и др., обеспечивая безопасность бойцов подразделения;
- после получения от сапёра подтверждения безопасности выбранного места для личного состава, командир группы или его заместитель обязаны организовать боевое охранение места привала (днёвки, ночёвки) группы скрытыми постами (дозорами) в количестве не менее трёх, а также организовать посменное на них дежурство;
- если привал (днёвка, ночёвка) группы предполагается более получаса, командир группы или его заместитель обязаны организовать и обеспечить для подчинённых приём пищи, горячей или сухим пайком, исходя из задач и условий выполнения операции, обеспечивая максимально возможную маскировку;
- обеспечить оказание экстренной медицинской помощи больным и раненным, если таковые в подразделении имеются;
- для обеспечения успешного выполнения задания, командир группы может использовать отведённое время и для других действий, как то, организации разведки ближних подступов, починку личного оружия, снаряжения и амуниции и др.
- по истечении установленного времени отдыха и по приказу командира подразделения, боец группы обязан занять своё место, в соответствии со штатным расписанием, или ранее установленным командиром, не нарушая маскировки, для соблюдения секретности, и быть Готовым к продолжению марша или ведению боевых действий»…
…А ещё говорят, что уставной армейский язык, замороченный до невозможности, и понять его может только армейский дуболом. А чё тут непонятного-то? Ведь предельно же ясно всё, даже пояснять ничего не надо! А главное то, что всё направлено не только на безусловное выполнение поставленной задачи, а и на сохранение жизни солдат.
Нет! Были, конечно, и не единожды были и не в единственном числе, такие солдафоны-карьеристы с офицерскими погонами, которые ставили выполнение задачи превыше всего. И шли к этому, шагая по трупам. В основном своих же подчинённых… Но… Таких никогда не любили и не уважали – «паркетные» генералы, мать их !.. Вокруг них всегда витал некий «кокон вакуума», немой ореол отчуждения, а потому, и здороваться с таким за руку, а уж тем более дружить, для настоящего Русского офицера означало замарать свою офицерскую честь. Так-то! Беречь жизни своих солдат, дорожить ими, так повелось ещё со времён Петра. И продолжалось больше двухсот лет… И только после 17-го года солдат стали считать за «пушечное мясо». Мол, Россия большая, баб на Руси много – ещё солдат нарожают… И продолжается это «армейское светопреставление» до сего дня – обидно и больно за русское офицерство!!! Не те, за редким исключением конечно, люди идут в эту профессию! Совсем не те!.. В дореволюционной России офицером мог стать только дворянин, который с молоком матери впитал интеллигентность, честность и дворянскую честь. Простолюдины, за редчайшим исключением, да и то в основном в среде донских, кубанских и терских казаков, могли вырости, максимум, до «унтера» (прапорщика бишь, по нашему, да и то врядли). В России, мне кажется, давно пора ввести для «абитуры» при поступлении в военное Училище, или, как это сейчас, Военный институт, вопрос о наследственности в профессии. И пусть сейчас меня простят все те ратные мужики, которые по зову души, но без семейных традиций, шли в профессию «Родину защищать»! Те, кто не ради орденов и званий шли, а потому что душа звала! Те, кого я сейчас невольно обидел, ибо сам такой же – непотомственный сермяжник войны! Но кто, как не пацанёнок, выросший в семье офицера и с малых лет знающий, что такое офицерская общага, да помотавшийся за отцом по полигонам, да сменивший за одиннадцать лет обучения семь-восемь школ, и решивший всё же, что профессия его отца «самая главная», кто, как не он сможет, в конце концов, стать для своих солдат и отцом, и царём, и богом?!! Вот вам и ответ на извечный вопрос «Кто есть Ху (в смысле Who)…»
* * *
Там же и те же…
«Малый» Военный совет.
…Ответ от Водяного поступил через три минуты:
- Чиф Водяному!
- На приёме!
- Сюрпризов нет! Троп нет! Чисто!
- Принял! – Вздохнул облегчённо Андрей. – Личному составу отдыхать! Стар, Задира, Питон, Водяной, Вайпер ко мне!
Пока уставшие бойцы располагались на привал, у ствола какого-то африканского исполина вокруг Кондора собрался «малый военный совет» взвода:
- Так, господа военные. – Андрей обвёл взглядом суровые и сосредоточенные лица. – Манёвр отхода закончился. Хватит скакать по лесу словно зайцы, да и отбежали от места десанта довольно прилично за два часа.
- Километров с десяток, никак не меньше. – Подтвердил Питон.
- Этого, думаю, пока вполне достаточно… «Хвост» не наблюдали?
- Ничего похожего. – Ответил за всех Стар.
- Хорошо… С этого момента группа начинает выполнение поставленной задачи. Карты, господа военные!..
Здесь надо оговориться.
Взвод Кондора, благодаря стараниям Жерарди, был экипирован по последнему слову военной техники и вооружения. О вооружении несколько позже, а вот насчёт техники, то тут…
У каждого бойца был маленький, размером с обычный мобильный телефон, спутниковый GPS-навигатор – игрушка, на тот момент абсолютно новая и не опробованная в деле. Этот приборчик давал возможность, не только определить на местности, с точностью до одного метра, своё местоположение, но и месторасположения каждого из бойцов группы. И не только командиру, но и генералу Жерарди, находящемуся за сотни километров на базе в Порт-Элизабет. Полезная игрушка и Спайдер всячески настаивал, чтобы взвод был снаряжён этими приборами, а вот Андрей превратился в брюзжащего зануду-консерватора: «На кой хрен нам это электронное барахло? Как им пользоваться толком никто не знает, а учиться уже поздно – времени нет. А если батарейки сядут или в воде «искупаются», что потом с ними делать? Орехи колоть?!». Генерал настоял всё же, мотивируя тем, что аккумуляторы рассчитаны на 10 суток активного режима работы, а группа, мол, столько не задержится, и что корпусы приборов герметичны для попадания внутрь пыли и воды. На что Кондор только усмехнулся скептично. И был прав, как оказалось в последствии…
…- Мы вот здесь. – Он ткнул сухой травинкой в карту. – Отсюда начинаем передвижение по азимуту.
Он подождал несколько секунд, пока каждый из присутствующих не «зафиксировал» место на своей карте:
- Сбитый штурмовик шёл здесь по пологой дуге на запад, видимо намеревался пересечь границу Ботсваны. С радаров он исчез примерно в семидесяти километрах от границы. Повторят весь его полётный маршрут, нет никакого смысла. Так? – И, отследив согласные кивки, поставил «точку». – Так! А посему… Идём азимутом 283 до места предполагаемого падения «птички».
- Срежем по прямой. – Ухмыльнулся Питон.
- Так точно, Питон.
- То добра справа! – Проговорил задумчиво Вайпер.
- Тебя что-то смущает, пан капрал?
- Друга пунч нашои миссеи…
- Я помню, Збигнев – полковник Бокасса… – Филин немигающим взглядом, словно это и не человек был вовсе, а настоящий сыч, посмотрел на поляка. – И даже знаю, что ты хотел сказать, пан Гадуш… Штурмовик сбили, хотя этого наверняка мы пока не знаем, именно на этой его «дуге». Возможно, пролетел над каким-то лесным, военным не иначе, лагерем, ему и запустили вдогонку самонаводящуюся ракетку. Причём стреляли из какого-нибудь ПЗРК , типа «Stinger» или даже наша «Игла».
- Скорее всего «Игла». – Проговорил Стар. – Мугабе давно и плотно «дружит» с «соцстранами»…
- Может быть, может быть… Но это не важно. Важно другое – стреляли в хвост, а на тех скоростях, что летают «Фантомы», ракета могла догнать самолёт километров через двадцать-тридцать, а то и поболе, если пилот пытался применить противоракетный манёвр… Такой расклад, господа капралы…
- И что решаем, командир? – Задал законный вопрос Питон. – «Кому раньше?», как говорят в Одессе?
- Думаю…
Имела место серьёзнейшая дилемма и Кондору, хочешь, не хочешь, приходилось брать на себя решение и, соответственно, ответственность за последствия.
Прошла долгая, тягучая минута и Андрей принял решение:
- Слушай приказ!
Все подтянулись и «превратились в уши».
- Здесь взвод разделяется на две группы. Первая группа: командир – капрал-шеф Стар…
- Есть!
- …Снайперская пара: капрал Питон, Джо. Следопыты-разведчики: Тень, Флэш. Пулеметчики: Гранд, Джагглер… С тобой пойдут ещё капралы Джамп и Стингер, как заместители, Джамп – радист, и девять рядовых бойцов…
Он немного пожевал губами:
- Вторая группа. Командир: адъютант-шеф Кондор. Снайперская пара: капрал Вайпер, Кондор. Разведчики: капрал-шефы Задира, Водяной. Пулемёт: капрал Гот. Связь: Оса. И четверо рядовых стрелков… Вопросы?
- Ты сильно ослабляешь свою группу, Андрюха! Да и вообще! Ты чё удумал, а?
- Не ослабляю, майор. Нормально!.. Просто мы налегке прошвырнёмся по этой долбанной дуге и посмотрим чё там и как…
- Ага, прошвырнётся он! А разведчиков на хрена мне отдал, а двоих пулемётчиков?
- У меня есть Задира и Водяной, Паша, а уж как они умеют ходить по джунглям не тебе рассказывать – ты их в Нигерии, в деле наблюдал. Так? Так!.. Насчёт «тяжёлого», так про нашего Мартина и говорить не приходится – сам знаешь, он троих стоит… В общем расклад, господа капралы, такой… Задача первой группы во главе со Старом: сохраняя секретность операции, выйти по азимуту ускоренным марш-броском к точке предполагаемого падения штурмовика и провести разведку местности на предмет следов и так далее. Снаряжение забираете с собой… В боевой контакт не вступать ни в коем случае! При обнаружении противником отходить на запад, в сторону границы Ботсваны… До «точки», Паша, вам придётся протопать километров девяносто с небольшим… Задача второй группы во главе с Кондором: пройти по предполагаемому полётному маршруту штурмовика и выйти, опять же, в «точку». Произвести разведку местности… В боестолкновение, по возможности, опять же не вступать! В случае обнаружения группы противником, отходить на юг, к границе ЮАР… На протяжении всего маршрута группы сохраняют строжайшее радиомолчание! Выход в эфир только в случае «пиковой» ситуации! Хотя её, понятное дело, желательно избежать любыми способами… Дальше!.. Вы, Стар, должны выйти на «точку» через четверо суток. Далее по обстановке. Ты мужик опытный – разберёшься… Нам по «дуге» идти придётся километров на двадцать-двадцать пять больше, соответственно и в «точку» мы выйдем на сутки позже… К тому времени я должен буду иметь максимально полную информацию об этом месте – это тоже твоя забота, Стар… Всё! Вопросы есть? Вопросов нет!
«Малый» военный совет был закончен, теперь нужно было заняться «делами насущными»:
- Так, господа капралы! Теперь о личном составе… Мы уже все ободрались об местные колючки, а это полная фигня. Нам делали прививки от болезней, но прививок от нарывов ещё пока не придумали. А получить через пару-тройку дней подразделение сплошь покрытое гнойниками и нарывами, а значит и с повышенной температурой, у меня нет никакого желания! Посему! Каждый из вас, каждый в своём подразделении, прямо сейчас проследит за тем, чтобы бойцы, каждый боец(!), «укололся», антибиотиком из ИПП, продезинфицировали и «залепили» уже имеющиеся порезы и царапины. А на мершее, в приказном порядке, надели перчатки и откатали и застегнули на все пуговицы рукава камуфляжей! Проверить и подготовить личное оружие, каждому! И проследите, чтобы все поели – когда придётся пожевать в следующий раз, никто не знает! Сейчас всем отдыхать! Все свободны…
Капралы разошлись выполнять распоряжения Андрея, а занялся тем, что разложил на траве свой личный арсенал и стал внимательно, даже любовно как-то, осматривать и проверять каждый предмет, каждый механизм. Только неопытный «салажонок» на привале начнёт первым делом набивать брюхо едой, опытный же вояка сначала проверит своё оружие. И, если понадобится, потратит всё время именно на это «железо», потому что именно от него, работающего безотказно, зависит, в конце концов, его жизнь.
Первым делом он расстегнул герметично закрывающуюся крышку плоского тубуса и извлёк на свет Божий свой «основной аргумент» новенький «Heckler und Koch PSG-1»…
…Немногим более суток назад, на Майотте, когда он докладывал Жерарди свой совершенно безумный план будущей операции, уже тогда он предоставил Спайдеру список того вооружения для группы, которое он считал разумным и надёжным. Генерал тогда сказал, что сделает всё возможное, но вооружение это необходимо доставлять с Корсики, специальным транспортным «бортом». «Борт» этот приземлился на взлётке Порт-Элизабет только вчера в 16.30. И уже в 17.00 всё это оружие перекочевало из ящиков в местные мастерские, где была выполнено последнее условие Кондора…
Теперь он осматривал и ощупывал каждый механизм своего арсенала.
Его «основной аргумент», как снайпера в первую очередь, был не совсем «новенький», если честно. Именно эту винтовку они на пару с Питоном долго и тщательно пристреливали ещё на полигоне в Аяччо. И усилия эти того стояли. Этот «Хеклер», продукт стараний немецких инженеров, на сегодняшний день был лучшей, чего греха таить, снайперской винтовкой калибра 7.62, для «работы» на средних дистанциях от 100 до 700 метров. И хоть и «тосковали у Андрея руки по штурвалу», вспоминая такую привычную СВДСку, но он не был фанатиком-националистом, а военным профессионалом, и понимал, что «Драгуновка» уже вчерашний, если не позавчерашний день. Теперь всё решали современные технологии и материалы… Удобная анатомическая эргономика рукоятки, приклада и цевья были уже половиной дела, мощный, шестикратный прицел был несравним с ПСО-1, но все эти удобства не шли, ни в какое сравнение с точностью и чёткостью работы механизмов этого агрегата. «Это просто няма какая-то! – сказал тогда Андрей, Питону после первого дня пристрелки. – Нам бы в отряд такую, лет 7-8 назад!». Но и это было ещё не всё!.. Каждый, мало-мальски опытный снайпер знает, как важно для такого оружия сберечь оптику, а главное её настройки, ведь они абсолютно индивидуальны у каждого стрелка! Так вот. Этот «Хеклер» имел съёмный ствол и в таком, «распополамленном» виде складывался в жёсткий плоский тубус для переноски. Ну и что с того, скажет несведущий в нашем деле, а вот стрелок-профессионал оценит это по достоинству… Ладно… Не буду больше интриговать, или как сказал бы незабвенный Медведь, «Нагонять изжогу». Всё просто на самом деле… Любая снайперская винтовка – это не оружие интенсивного боя. Во всяком случае, не всегда. И уж никак не оружие ближнего боя, когда лёгкость и скорострельность подчас играют решающую роль. И хоть у этого самозарядного PSG-1 штатный магазин и рассчитан на 20 патронов, но это всё же не скорострельная «трещотка», а солидный агрегат, требующий к себе соответствующего отношения… А таскать по джунглям за спиной «весло» в метр двадцать сэмэ – спасибо не надо, проходили уже… «Хеклер» складывался в положении «пополам» в шестидесятисантиметровый, герметично закрывающийся, а значит и не промокаемый, пластиковый контейнер-тубус. А пластик тот изГотовлялся с добавлением титановых сплавов, жаропрочный, а сверху, ко всему прочему, ещё и затянут в кевларовую ткань. Так что ни пуля, ни шальной осколок никак, не смогут повредить саму винтовку – это раз, и стрелку влететь в позвоночник – это два. «The closed back»!!! Вот так!!! Закинул себе между лопаток такой контернерчик, 60 на 25, в виде рюкзачка, подтянул по максимуму обе лямочки, да поясной ремешок не забыл, и всё! Сидит, как влитой, «Как-будто так и було!». А уж сверху рюкзак со всем своим остальным барахлишком, и автоматик на правое плечико. Красота! А случись, придётся применить агрегатик-то – лёг мордой в травку, закинул обе белы рученьки за голову, да и отстегнул два замочка, затем откинул крышечку, достал обеими ручонками детальки, и соединил их в единое целое. И всё! Ты Готов «вести прицельный снайперский огонь в составе подразделения»!.. На полигоне в Аяччо у Андрея на всю эту процедуру уходило не более 5-6 секунд… Он не зря выбрал себе именно эту винтовку!.. Хотя… Все четыре снайпера его взвода подбирали себе оружие не только по душе, а ещё и исходя из «условий удобства ношения и применения». Потому, наверное, Джо выбрал для себя точно такой же «Хеклер». Вайпер же, проникся страстью к чешской «Ческа Збройовка» CZ 700 Sniper M1» – прекрасное, что и говорить, оружие, для знающего своё дело профессионала. А главное, что все они были разработаны под единый натовский патрон 7.62. Истинный же, среди этих четверых, чего греха таить, мастер снайперского дела Питон пошёл по другому пути – ему нужна была дальность до 2000 с мощной пробивной силой и он не, мудрствуя лукаво, «взял в оборот» последние разработки французских инженеров калибра 12.7 – «Hecate II». Эта винтовочка, «Геката Вторая» в смысле, была на тот день самой мощной тяжёлой снайперской винтовкой калибра 12.7 из всех существующий…
Так вооружились своим «основным» оружием две снайперские пары группы Филина.
Основным оружием взвода, «которое всегда под рукой», была компактная и лёгкая французская штурмовая винтовка «FAMAS G-2 Commando», хотя… «Аксакалы» же, методом «проб и ошибок», остановили свой выбор на австрийской «Steyr AUG A1 Carbine» калибра 5.56. Важно и необходимо сказать о том, что все эти «трещотки» были снабжены оптическими прицелами, а 10 из 24 имели ещё и «мини артиллерию» – компактный сорокамиллиметровый подствольный гранатомёт М-203. Почему из 24? Потому, что во взводе ещё были 4 пулемётчика – виртуоз Джагглер, «тяжеловес» Гранд, опытный Оса и надёжный, как бетонная стена Гот. Эти четверо были вооружены совершенно по-иному. Оса выбрал бельгийский «FN Minimi SPW – Special Purpose Weapon», разработанный специально для американских Сил Специальных Операций – прекрасное оружие. Джагглер, как истинный эстет пулемётного дела взял на вооружение австрийский «Steyr AUG /Hbar». А тяжеловесы Гот и Гранд вооружились тяжёлыми бельгийскими «FN MAG/M240G», разработанными специально для американской морской пехоты. И ещё, у всех четверых были дробовики «Remington М870Р SGT» 12-го калибра с пистолетной рукоятью, которые покоились до времени в специальном «колчане» за спиной.
Имели место быть и пистолеты. Тут каждый выбирал на свой вкус, но… Если люди живут и дышат войной, если они единый организм, называемы диверсионным взводом, то и выбор их практически одинаков. Всё это были мощные девятимиллиметровые, с магазином на 15 патронов, не единожды проверенные автоматические армейские пистолеты: «Walther P99», французская модификация старой доброй итальянской «длинной девятки» – «Beretta 92FS Brigadier», а несколько бойцов, включая и самого Кондора, прихватили с собой мощный, и надёжный, как всё швейцарское «SIG-Sauer SIG Pro».
Ещё были огромные, «многоцелевые» бельгийские штурмовые ножи «Commando», устрашающего вида и способностей в умелых руках, и несколько настоящих бразильских мачте.
Итого, включая рюкзаки, с личным сухпайком и боеприпасами, и амуницию, на «рыло» приходилось килограмм по 40-45(!), а радистам и сапёрам добавляли вес радиостанции и лёгкие противопехотные мины.
Всё это хозяйство провело в мастерских Порт-Элизабет около четырёх часов и вышло абсолютно неузнаваемым – на него нанесли тончайший, микронный слой специальной, особо устойчивой к механическим воздействиям, краски и теперь всё оружие группы Кондора имело камуфлированную, трёхцветную окраску и разглядеть его в листве было абсолютно невозможно. Та же «участь» ожидала и всю их амуницию и даже прыжковые ботинки-«берцы».Теперь на солнце едва заметно поблёскивать могли только режущие кромки их ножей.
Они были военными профессионалами. И теперь эти профессионалы готовились подтвердить это своё высокое звание…
* * *
Апрель 1999 г.
«Крокодилова река ».
…14 апреля,7.00 АМ.
- Стар! – проговорил Кондор, посмотрев на часы.
- Приготовиться к маршу. Готовность – одна минута. Строй людей!
- Есть! – Последовал лаконичный ответ.
Спустя минуту Кондор прошёлся вдоль строя, оглядывая придирчивым взглядом каждого бойца. Замечаний небыло – эти парни знали своё дело.
- Стар! – Подозвал он Павла.
- Я, кэп.
- Ну, что? Готовы?
- Готовы.
- Полное радиомолчание! Встречаемся через ровно пять суток, 19-го числа в 7.00. Или, как вариант, если мы или вы опоздаете – радиосигнал…
- Помню!
- Тогда начнём прогулочку, помолясь… Командуй, капрал! С Богом…
- Le groupe ; gauche! ; la colonne selon un! Par la course la marche !
И восемнадцать теней скользнули в джунгли.
Андрей проводил взглядом Гранда, который со своим пулемётом шёл последним и обернулся к своим бойцам:
- Ну что ж… Пробежимся и мы… In a column on one! For me! Run a march ! – Скомандовал он негромко и припустился лёгкой рысью, давая обогнать себя Задире и Водяному – эти шли в головной дозор…
* * *
…15 апреля, 5.10 АМ.
…Большие, тёплые капли, скатываясь с листьев и падая на траву, словно бризантные снаряды разрывались на сотни микроскопических капель-осколков. Казалось, что эти капли весили не меньше, чем по полкило, когда они попадали на лицо или на руки. Ливень начался ещё вчера, через два часа, после того, как взвод Кондора разделился на две автономные группы, и не прекращался ни на секунду, но уставшие диверсанты не реагировали на такую мелочь – дождь, не противник, а скорее союзник в их нелёгкой работе. А когда ты выложился почти до предела, то даже приятно, когда дождевые капли немного освежают твоё лицо. Бойцы отдыхали вот уже около шести часов.
А Филин.
Филин не спал уже около двадцати минут. И не то, чтобы не хотелось. Хотелось, да ещё как! Вот так бы вывалиться на этой зелёной травке, да и дрыхнуть до полудня – вчера его группа прошла за световой день около двадцати километров и все просто валились с ног. Но! Во-первых, было задание и его необходимо было выполнять, а во-вторых – Андрею вот уже сутки не давала покоя какая-то мутная несформировавшаяся мысль. Она как маленький розовый червячок в большом спелом яблоке, грызла и грызла мозг изнутри, выматывая нервную систему, которая уже и так подбиралась к своему пределу. Нет. Андрей небыл параноиком, страдающим манией преследования. Противник, устроивший засаду на их группу, был ему не страшен – он всю жизнь так жил, привык к этому и всегда был начеку, да и в бойцов своих верил и знал, что не подведут. Небыл он и неврастеником-истеричкой, беспричинно впадавшим в необоснованную агрессию, буйство или панику – «воспитание» было другое, да и повидал он на своём веку уже столько всего разного, что удивить этого парня чем-либо было крайне тяжело, а ещё тяжелее вывести из состояния «равновесия». Но вот этот «червячок», поселившийся в его мозгу перед самым десантированием в джунгли сутки назад, не давал покоя и вызывал необоснованную пока ничем тревогу. Раздражал и действовал на нервы.
«Что же мне чудится-то, бля?! Уже все мозги сломал, а так и не понял Что! – Мучился Филин. – Вот же зараза какая, а!!!»
Он аккуратно перевернулся на бок и заметил в предрассветных сумерках силуэт «большого немца», который обняв, как любимое дитя, свой пулемёт сидел, прислонившись спиной к дереву. И явно тоже не спал. Андрей тихонько шмыгнул носом, и Гот тут же среагировал, повернув голову на звук.
«Настоящий профи!» – подумал Филин и подал пальцами сигнал «Ко мне!».
Не единого звука не добавилось к ночным звукам джунглей, а Гот, преодолев ползком за несколько секунд десять метров, уже вопрошал немым взглядом «Что?!».
«И как ему удаётся так беззвучно перемещать свою тушу, бля?! До сих пор не пойму!»:
- Почему не спишь, Мартин?
- Не спится что-то, командир…
- Что-то мучает?
- Да все мозги уже высушил! – Гот еле-еле раздвигал губы, а Кондору показалось, что он орёт во всё горло.
- Та-ак… И ты тоже…
- Да и не я один, командир…
Андрей взглянул в глаза Гота.
- Поляк наш вообще глаз не сомкнул всю ночь. Всё что-то высматривает…
- Ясно. Зови его…
Гот приложил ладонь ко рту и… Совсем рядом с Андреем раздалось яростное шипение разъярённой кобры. И если бы он только сейчас, секунду назад, не попросил своего «большого немца» подать сигнал, то, наверное, уже очень быстро отползал, а то и отбегал «на карачках» от этого места.
Вайпер материализовался из воздуха через пять секунд:
- Слухаю.
- Так, господа военные. – Андрей заговорил шёпотом по-английски, чтобы присутствующему «интернационалу» было понятно. – Вы мои замы в этом походе и случись чего, оба должны до конца понимать цель и суть операции… А посему… Давайте думать что нам спать не даёт. А то я уж подумал, что с ума схожу, но так явление это коллективным не бывает, а покоя нет всем троим, значит, есть что-то такое, на что мы обратили внимание, но чему не придали большого значения. Пропустили мимо ушей, проще говоря. И теперь наш же военный опыт нас же и мучает… Ну, что? Есть предположения, господа капралы, о том, что нам троим спать не даёт?
- Не знаю… Но что-то во всей этой операции не так.
- Согласен с Мартином. – Отозвался Збигнев. – Большим говном попахивает.
- Так… Значит я «такой» не один… Значит пора разобраться во всём этом, а то я чувствую себя слепым котёнком в мешке, которого несут к ближайшей речке… Что видели, что слышали, на что обратили внимание? Вайпер?
- Не знаю, Чиф. Что-то не даёт покоя… Что-то, может и видел, но, наверное, боковым зрением и мимолётно. Сознание ухватило, а мозг не зафиксировал…
- Мартин?
- Те же ощущения…
- И у меня… Что ж – это уже начало… А что говорят наши разведчики? – Андрей прекрасно знал всё, что происходило на пути его группы из первых, что называется, рук, но надо было натолкнуть на мысль этих двоих.
- Ничего необычного… Правда… Водяной один раз натолкнулся на довольно свежий, не более часа, след босой ноги… Размера 36-37…
- А что здесь необычного, Збигнев? Мы же находимся на территории, которая так и «кишит» местными племенами. Ну, прошёлся кто-то и что с того? – Пробубнил Гот, но было видно, что мысли в его голове начала приобретать очертания.
- Правильно. Ничего особенного… Если не учитывать того, что мы находимся на территории племени тонга… – Проговорил медленно Андрей.
- Это те, которые одни из каннибалов? – Переспросил Вайпер. – Но они, если верить полученной нами от генерала информации, кроме того, что очень любопытны, так ещё и первоклассные и бесстрашные охотники. И это именно они сумели оттеснить из этих лесов на север к плоскогорьям народ ндебеле, которого по численности на порядок больше…
- Вот, пан Гадуш! Вот! Это уже теплее. Любопытные и смелые местные аборигены-охотники, которые что-то не спешат проявлять ни своё любопытство, ни свою смелость…
- Они к нам и не выйдут. – Заявление Мартина было безапелляционным.
По глазам немца Андрей понял, что тот догадался, в чём дело:
- Поясни.
- Нас «ведут», Чиф. И очень грамотно «ведут». Так как может вести чуткое дикое животное или только местный охотник, опытный охотник… Они попросту ждут, пока мы покинем их «охотничьи угодия»… Я же в арьергарде иду, «спиной вперёд»… Так вот… Я видел Что-то, не менее двух раз видел!.. Словно тень от большой ветки мелькнула через «нашу тропинку»…
- Чиф. – Тут уже подал голос Вайпер. – Я всё время в боковом дозоре… Я тоже видел один раз такую «тень»…
- Так… Кажется и у меня такое было… Значит нас и в самом деле «ведут», очень осторожно и умело… А что дальше?
- Они смелые охотники, которые с деревянным копьём ходят на леопарда, а к нам не выходят. И о чём это говорит?
- О том, что они знают в своих джунглях, что такое огнестрельное оружие. – Выдал «на гора» Вайпер и сам испугался своего предположения.
- Правильно! – Андрей в упор уставился на своего капрала. – А вот это уже правильно!.. Значит что? Они знакомы с мощью и убойной силой огнестрельного оружия и ещё они знают как это оружие могут применить люди им обладающие, потому и не рискуют попадаться на глаза… И кто же их мог в этих дебрях этому научить?
- А те, кто хорошо себя чувствует в джунглях! Местные, но дошедшие, в своей цивилизации, до современного стрелкового оружия.
- А возможно и до высокотехнологичного, типа ПЗРК…
- «Партизанская гвардия» полковника Бокасса. – Подытожил Вайпер.
- А вот это уже похоже на правду, пан капрал…
Теперь Кондору было о чём задуматься. И крепко задуматься!
- Из всего этого следует, что мы находимся на правильном пути.
- И идём к лагерю этих партизан. Но мы ещё довольно далеко…
- Почему?
- Потому, что тонга никак не могли бы перепутать нас с ними – те, наверняка, ходят здесь, как хозяева, а мы крадёмся, те чёрные сплошь, а мы белые… Да мало ли признаков, для опытного охотника!.. Они идут рядом с нами, но знают наверняка, что находятся пока на значительном удалении от головорезов Бокассы. Скажем, «в двух днях пути» или что-то типа этого. Тонги никогда не пойдут опасное на сближение с «гвардейцами». Научены, видать, горьким опытом… Они и с нами-то на сближение не идут!..
- Что ж… Принимается… Что ещё?
- А почему «гвардия» Мугабе сидит в таких дебрях, да ещё и во главе с полковником, когда ей самое место в столице, в Хараре, или её окрестностях?
- Хороший вопрос, Збигнев. Только ответ на него можно получить либо у самого президента Мугабе, либо, на крайний случай, у полковника Бокасса. Хотя, и в самом деле, им здесь делать совершенно нечего. Ну, то есть, абсолютно!..
- Слушай, Чиф, а ты никогда не слышал о том, что в Зимбабве время от времени пропадают иностранные туристы и даже дипломаты? Бесследно пропадают! И почему? – Прошептал над ухом Гот. – И почему уже столько лет Роберто Мугабе считается международным террористом?
- Слышал… Только всё это сказки, думаю…
- А если нет?
Андрей посмотрел в глаза немца и не выдержал взгляда. Потому что думал о том же.
- А цо то за сказки, Анджей?
- Н-да-а… Ходили когда-то слухи…
- Цо за слухи?
- Что президент Мугабе, хоть и получил образование и даже стал бакалавром, но традиций племени, из которого он вышел, не забыл.
- А из какого он племени?
- Корекоре, кажется…
- И что?
- Это малочисленное теперь племя, которое живёт, а точнее кочует по джунглям и отрогам на севере Зимбабве, в Мозамбике и в горах Малави. – Пояснил Гот. – Это воины-охотники, которые лучшей добычей считают двуногую дичь…
- Матка Боска! Мугабе каннибал?!
- Ходили слухи, что любимой его едой было жаркое из варёных пальцев в овощах, и жареная печень…
- Иностранного дипломата… Желательно белого – он «гурман»… Одно время даже рассказывали такую историю, что когда он съел очередного иностранного советника по культуре, а государство, из которого собственно и прибыл этот дипломат, заявило Мугабе свой протест, он ответил: «Ну что ж, съешьте моего советника по культуре в вашей стране – я не против…». – Закончил рассказ Кондора Гот.
- Пся крев!!! – Перекрестился Вайпер.
- Это точно, Збигнев – «Собачья кровь», не иначе… Корекоре очень почитают крокодилов и у Мугабе, говорили, есть свой личный крокодилий питомник с очень большими, нильскими крокодилами. Большими и упитанными, не иначе «объедками» с президентского стола…
- А полковник, кажется тоже каннибальствует периодически?
- Так, по крайней мере, говорил Паук…
- Мать моя женщина!!! Куда же это нас занесло, Анджей?
- Да уж… Не самое приятное место на глобусе – того и гляди тебя используют вместо обеда. Друзья из тёплых дружеских чувств, враги – чтобы «получит твою силу»… Прям как у Высоцкого:
«… А ещё бытует мнение,
Что Кука съели из большого уважения…»
- Не понял.
- Это наш поэт написал песню про то, как аборигены съели Кука…
- А полковник тут не зря засел, Чиф, в этих джунглях. – Прогудел Гот.
- Да уж определённо. Только вот зачем?.. Ладно! Поживём – увидим… А повезёт его живьём прихватить, то и узнаем… Так, господа капралы, время 5.30. Поднимайте группу. Пора выдвигаться по маршруту… Готовность три минуты… И ещё. Задиру и Водяного ко мне – я их проинструктирую по поводу того, что мы тут с вами намудрили.
Через две минуты оба разведчика знали суть опасений Филина, Вайпера и Гота и согласились с ними безоговорочно.
- …Значит так, пацаны. Предельное внимание. Предельное!!! Лучше задержаться на маршруте на несколько часов, чем…
- Понятное дело, кэп. На сковороду или на вертел в виде барашка, что-то совсем не хочется…
- Добро, разведка… Ну что? Побежали помаленьку?
- Побежали…
- Тогда вперёд! – И выждав две минуты скомандовал остальным. – Группа, за мной!..
* * *
…16 апреля 4.50 АМ.
...- Ну, что, разведчики? Не спится?
- Поспишь тут, бля! – Прошептал зло Водяной. – Того и гляди сожрут, имени не спросив…
- Да уж… Дела… Если вчера мы были, что называется «на крыльце дома» тонга, то сегодня мы уже «в коридоре»…
Под непрекращающимся ливнем группа, ведомая вглубь джунглей Кондором, за эти вторые сутки марша сумела пройти ещё двадцать с лишним сложнейших километров, повторяя ногами полётный маршрут сбитого, а теперь в этом уже никто не сомневался, штурмовика. Нервное напряжение бойцов нарастало с каждым шагом. Теперь следы охотников-тонга встречались всё чаще и ближе… И хоть их, так же, как и раньше, пока ещё никто не видел воочию, но все понимали, что если вчера их на «дальних подступах» «вели» разведчики, то теперь, сутки спустя, они имеют дело с «основными силами», количество коих не известно… Как и намерения… А вдруг они возьмут, да и попробуют организовать для своего племени праздничный обед, прихватив под покровом ночи зазевавшегося гостя… Кто их разберёт эти людоедские души?! Страх перед огнестрельным оружием страхом, а голод не тётка и жрать хочется всегда…
Такие мысли вертелись в голове каждого из бойцов группы Кондора. И когда вчера в 11.30 вечера он объявил шестичасовую ночёвку, никто даже и не подумал сомкнуть веки и предаться сладким чарам Морфея. «Нема дурных», как говорят в Одессе. Группа, не сговариваясь, заняла попарную круговую оборону на четыре основных азимута (или стороны света). Спать, не спать, но когда прямо рядом с тобой находится внимательный, настороженный и хорошо вооружённый товарищ, знающий, что от его бдения может зависеть жизнь не только группы, но и его собственная, то рядом с ним можно покемарить в полглаза часок, а потом дать такую возможность и ему. И так все шесть часов. Смена часовых на постах шла каждый час, без какого-либо движения в «лагере».
Не спал и Андрей, хотя, наверное, мог бы себе это позволить. Но нет… Уставший организм, включил внутренний автопилот и уже без приказов мозга боролся со сном. Хотя просто полежать не траве, не напрягая ноги и расслабив натруженные плечи, тоже было отдыхом немалым.
Он, видимо поспал, всё же, потому что, когда посмотрел на часы в очередной раз, стрелки показывали 4.30. Опытные, военные люди наверняка знают такое состояние организма, когда ты всё видишь, понимаешь, можешь контролировать обстановку и одновременно спишь, твой мозг и тело в такие моменты похоже на хороший компьютер, который переведён в «режим ожидания» – достаточно лёгкого толчка и через секунду он Готов к работе. Твой сон длится 5-7 секунд, потом столько же ты оцениваешь окружающую обстановку, дальше всё идёт по кругу. Причём ты не задумываешься над этим, всё происходит само собой. Согласись, что спать так, может только специально тренированный и обученный человек…
Пролежав, не двигаясь двадцать минут, оценивая мысленно положение и состояние своей группы, Кондор только один раз негромко цокнул языком, подавая сигнал своим следопытам «Ко мне!», и они тут же материализовались из кустов с разных сторон.
- Ну, что, разведчики? Не спится?..
Он всматривался в лица своих друзей и понимал, что они устали. Смертельно устали! Да и не мудрено – пройти по незнакомым джунглям за двое суток более пятидесяти километров, «волоча» при этом «на своих плечах» десяток человек – далеко не простое занятие. А ответственность, какая?! Прозевал махонький следок или проволочку в траве и это может стать последним «зевком» для всей группы… И Задира и Водяной давно знали условия этой «игры» и не халтурили.
«Устали пацаны, устали! – Думал Андрей, вглядываясь в осунувшиеся лица. – Потерпите, братишки! Некем вас пока заменить, абсолютно некем…»
- Ну так… Давайте-ка без суеты свои мысли, наблюдения, детали – всё, что во время марша упускается как второстепенное, выкладывайте всё…
Первым заговорил Водяной:
- У меня сложилось какое-то странное ощущение от происходящего вокруг, кэп…
- А подробнее?
- А подробнее не получается! Я пока даже сам себе ничего объяснить не могу.
- Тогда просто расскажи, а мы послушаем.
Павел думал в полной тишине около двух минут:
- Короче так… Мы протопали по этому лесочку за двое суток уже около пятидесяти кэмэ на север – северо-запад по пологой дуге… О том, что мы всё время идём в горку, поднимаясь на плато говорить не надо?
Они действительно всё это время шли на подъём – об этом говорил и опыт, и натруженные ноги.
- …Сегодня, к середине дня думаю, «полётный маршрут» нас уже полностью развернёт на северо-запад… Но видишь ли, кэп, какое дело… Двое суток назад, когда мы только-только обнаружили «разведчиков» тонга, они вели себя крайне осторожно и о их присутствии мы могли только догадываться…
- Что-то изменилось?
- Да… Вчера. Примерно после 15 часов…
- Конкретнее.
- Они точно знают о том, что мы знаем об их присутствии.
- И что?
- Тонги нас заворачивают. И, слава Богу, что пока их желания совпадают с нашими…
- А вот с этого места, Паша, как можно подробнее!
Но теперь «взял слово» Задира:
- Следы, Андрюха. Они оставляют «глупые» следы.
- А не паранойя ли у вас, господа военные?
- Ладно: «…Жираф большой – ему видней…»… Сам оценивай… До вчерашнего, послеобеденного времени всё шло как обычно. Они ненавязчиво следовали за нами и параллельными курсами с двух сторон… Но потом их что-то «перестало устраивать»… Мы с Водяным всё чаще, примерно раз, в полчаса стали натыкаться на «глупые следы» – то веточка сломана, то след круглой босой пятки в грязи, а один раз вообще явно специально сорванный с дерева лист, причём не полностью, а половина, и брошенный тут же…
- И что это означает?
- Кивнуть на усталость охотников было бы глупо – не тот случай…
Теперь и Водяной вступил в диалог:
- Нас специально куда-то направляют, кэп. Все те следы, о которых рассказал Клим, по своей «свежести» были не более десяти минут. Тонги стали «перебегать нам дорогу» уже в непосредственной близости… Та же херня стала происходить и у бокового дозора на правом фланге. А вот на левом следы исчезли… Нам, как бы, дают понять, что дальше в этом направлении «выставлен заслон» и идти не стоит, а лучше отвернуть левее… Это соответствовало нашему маршруту и мы отвернули…
- И что? Какая была реакция?
- Пока мы двигались так, «как было нужно», повторялся позавчерашний день – практически никаких следов…
- Но?..
- Мы и проверились… Когда мы решили «распрямить» дугу и «тупо» пошли на север, ровно через километр нам опять ненавязчиво дали понять, что мы идём не туда…
- Короче говоря, кэп, тонги почему-то явно не хотят, чтобы мы поднимались на плоскогорье – нас направляют и даже подталкивают в низинные джунгли, поближе к реке… – Закончил за двоих Задира.
- Говно какое! – Шёпотом, но в сердцах произнёс Андрей. – И что теперь? Чего они хотят, эти тонги, мать их?!
- Давай думать, ком… Давай думать…
- Да-а… Тут уж придётся мозг поморщить…
Он потёр свой небритый шершавый подбородок:
- Мысли, предположения?
- Ну… Первое, что приходит в башку – на нас начали охотится…
- Мы не самая лёгкая добыча, Задира. Мы можем опасно огрызаться и голыми руками или с копьями наперевес нас не возьмёшь.
- А мы знаем вообще, как они охотятся? А если нас заведут в какие-нибудь ловушки, типа «волчьих ям»? Они «местные», да и вообще сколько их? Вспомни из истории, кэп, сколько погибло во Вьетнаме крутых американских «Зелёных беретов» в этих сраных джунглях!..
- Не в этих, Клим. Там дело было в Индокитае.
- Да какая разница, бля! Если навалятся толпой рыл в пятьдесят, можем и не сдюжить…
- Тонга, в переводе с этого же наречия, означает «древесный леопард»… Они не роют ям, Клим… Но воевать с леопардом, тут ты прав, дело неблагодарное… А с пятьюдесятью тем более опасное…
- Я и говорю…
- А если…
- Что, Паша?
- А если наоборот всё?
- Что всё и что наоборот?
- Я уже говорил – они знают, что мы знаем об их присутствии…
- И что?
- Они знают, что такое огнестрельное оружие, значит сталкивались с ним лоб в лоб… Это мы уже поняли… Они знают, наверняка знают, кто именно их отстреливал, как зайцев… И, наверняка, знают, что мы не они…
- Ты ведёшь к тому…
- Я веду к тому, ком, что тонга не обязательно должны быть настроены против нас! Они могут оказаться и нашими негласными союзниками…
- И проводниками?
- А почему нет? Они видят, что мы понимаем их следы и «прислушиваемся» к ним, значит, нас можно куда-то и зачем-то вывести…
- Куда и зачем?
- Здесь сложнее… Что такое самолёт они не знают – это уж точно! Значит, ни о каком спасении «упавших, с неба» речи не идёт! Но… Есть два варианта объяснения их поведения. Первый – эти пряники, испытав на своей черномазой шкуре, что такое современное оружие, вдруг прониклись добротой к нам, чужакам, и решили сохранить нам жизнь, оградив от встречи со своими «старыми знакомыми»…
- Каннибалы-добряки? – Хмыкнул Задира.
- Да уж, Паша. – Поддержал друга Кондор. – Чё т тя занесло совсем не уж туда…
- Да и мне сомнительно, честно говоря, если положить руку на левое яйцо… Но есть и второй вариант… Они сумели оценить наше оружие и подготовку, сравнили со своими, опять же, «старыми знакомыми» и поняли…
И тут на Андрея нашло «озарение»:
- Что «заколбасить» тех, нам абсолютно по силам! И теперь нас попросту пытаются вывести на лагерь «гвардейцев» полковника Бокасса!
- И столкнуть нас всех лбами, кэп! Для тонга это абсолютно беспроигрышный вариант – если мы и не сумеем избавить местные джунгли от присутствия гвардейцев, то мясорубка у нас будет такая, что этим голозадым не нужно будет охотиться месяца два, по меньшей мере – закуси на всё племя будет, хоть отбавляй…
- Да уж, без «двухсотых» не обойдётся наверняка… – Подтвердил Задира.
- Слушай-ка, разведка… А этот меркантильный план местных людоедов похож на правду!..
- И, что самое «приятное» – полностью соответствует нашими собственными планами!
- Эт точно… На лагерь Полковника нам придётся выходить в любом случае… Ну что ж, разведчики… Давайте попробуем пойти туда, куда нас ведут… – Проговорил Андрей и сурово взглянул в глаза разведчиков. – Но при малейшей опасности или даже подозрении, что что-то не так, отваливаем в сторону! Воевать с тонгами не хочется, конечно, но ещё больше не хочется положить здесь всю группу, влетев по неосторожности в западню или, что ещё хуже, в засаду… Максимальное внимание и ушки торчком!
- Понятное дело, ком…
Через пять минут группа была поднята, а ещё через минуту, бойцы Кондора двинулись в путь, продолжая свой марш-бросок по джунглям…
* * *
17 апреля 1999 г. «Маленький лес»…
…2.00 АМ.
…Уже около часа Андрей, сидя на носу надувной лодки, всматривался в мутные воды Лимпопо сквозь зеленоватое свечение прибора, а вернее очков, ночного видения, которые плотно, тремя ремнями, охватили его голову. То же самое делали и все остальные бойцы, находящиеся на её борту, кроме, разве что Гота и Осы – эти два мощных мужичка, как заправские каноисты, сидя по оба борта, гребли короткими складными вёслами. Взгляды всей команды, за исключением двоих дозорных – Задиры и Водяного – были устремлены за резиновые борта. И не зря – Лимпопо полностью оправдывала название «Крокодиловой реки»… А мысли Андрея, как заезженная пластинка, раз за разом прокручивали в мозгу события вчерашнего дня…
* * *
…16 апреля…
Под непрекращающимся третьи сутки ливнем, группа настойчиво продвигалась своим маршрутом, который был заметно «подкорректирован» «проводниками» племени тонга.
Но к полудню Андрей заметил, что они слишком круто стали забирать на запад, остановил группу на привал и вызвал к себе Водяного:
- Паша, в чём дело? Мы здорово отклонились от маршрута штурмовика. Судя по данным «Жэпесника» (в смысле навигатора GPS), никак не меньше, чем километров на пять.
- Иду туда, куда нас ведут, ком.
- Это не ответ, разведчик! – Андрей злился, сам не понимая почему. – Задачу нам ставил не вождь людоедов, а генерал Жерарди, и мы выполняем его приказ, а не тонга! Давай-ка ты, возвращайся на «дугу», да побыстрее, мы и так уже отклонились от неё дай Боже, кэмэшников на шесть никак не меньше, и чтобы вернуться теперь не меньше двух часов потеряем, да и пойдём дальше, по намеченному маршруту.
- Есть! – Безропотно ответил Водяной и исчез в дождевых струях.
А через полтора часа, нарушая строгое радиомолчание, прохрипел наушник «Фалькона» голосом Задиры:
- Всем стой! Чиф!
- Принимаю! – Андрей уже понял, что для того, чтобы такой разведчик как Клим нарушил приказ, должно было произойти что-то, из ряда вон выходящее.
- Посмотри сам.
- Принял! Жди!
Не более трёх минут понадобилось Кондору, чтобы пройти по следам своих разведчиков около трёхсот метров. Сначала он заметил посреди большого куста спину Задиры, явно поджидающего его появления, а потому и не маскирующегося особенно тщательно, а затем и Водяного, который практически «слился» со стволом какого-то африканского исполина.
- Что? – Прошептал Андрей.
Не оборачиваясь на голос, и не меняя позы, стоя на одном колене и выцеливая стволом своего автомата немые джунгли, Клим только махнул два раза ладонью, указывая в направлении Водяного. Было видно, что этот вояка находится в состоянии «боевого транса» и уже Готов к любым неожиданностям.
«Что-то случилось, не иначе!»
- Что? – Задал он тот же вопрос Водяному спустя пять секунд.
Павел был занят тем же, чем и Клим – целился в джунгли. Он только бросил сквозь зубы шёпотом, не прекращая своего занятия:
- На семь градусов смотри .
То, что увидел Андрей, заставило теперь уже его самого нарушить режим радиомолчания, и он, «с перепугу», заговорил по-французски, изменяя давно сложившимся во взводе правилам, и английскому языку, в купе с ними:
- Viper! Des Gothas!
- Moi !
- Moi!
- Au groupe la volont; «le Z;ro!»! Regarder sur 360! Le groupe chez moi! Emprunter la d;fense! Le feu selon mon ;quipe !
- Oui, mon commandant ! – Последовал незамедлительный ответ.
А Андрей продолжал смотреть «во все глаза» на тот сюрреализм, который происходил на небольшой прогалине в десяти метрах от него. От вида этой «картины» Филин явственно ощутил, как на его бритой наголо голове встаёт дыбом, успевшая за эти дни пробиться щетина, и понял вдруг, как они все вместе, в купе со всей их спецназовской подготовкой, ничтожны и слабы по сравнению с настоящими «детьми Природы»…
На поляне, схватив своими ядовитыми зубами нечто серое, пушистое и крысообразное, извивалась огромная, метра три длинной, никак не меньше, чёрно-серо-жёлтая ядовитая змеюка. В том, что она именно ядовитая небыло никаких сомнений, ибо плоская треугольная голова говорила сама за себя… Но извивалась она не просто так – она агонизировала… Голова рептилии, размером с мужской кулак, вместе с тем, крысообразным, находившимся в её пасти, была пробита насквозь и натурально пригвождена к земле довольно тонкой, толщиной с указательный палец, но прямой как струна двухметровой палкой. Или копьём…
«Африканское «железное дерево» обладает прочностью стали…» – Совершенно несуразная и неуместная мысль пронеслась в мозгу Кондора.
Никогда, ни до, ни после, Андрей больше не видел ничего подобного! А когда пытался, было рассказать об этом, то даже знающие, опытные люди смотрели на него с неприкрытым недоверием. Да оно и понятно! Череп ядовитой змеи чрезвычайно крепок и пробить его, пусть даже хорошо отточенной, но деревянной палкой практически невозможно. Не говоря уже о том, чтобы в такую маленькую и суперподвижную мишень просто попасть! А уж проделать всё это одновременно, да ещё в тот момент, когда змея делает свой бросок к жертве!.. Такая реакция и точность броска или пусть даже удара находится за пределами человеческих возможностей однозначно!..
И ещё…
Вразрез с бытующим в массах мнением, что «змея с отсечённой головой живёт до захода солнца», змея агонизирует не более получаса. Тут уже не мистика, а элементарная физиология любого живого организма. И хоть змеи и живучи чрезвычайно, что да – то да, но сердце змеи, без команд головного мозга бьется ещё около тридцати минут. А если ей перебить или разорвать, хорошенько дёрнув руками в разные стороны, мозг спинной, то смерть наступает мгновенно…
- Сколько времени?
Кондору не нужно было знать время как таковое, он спрашивал, глядя на бьющееся в конвульсиях змеиное тело, о том, сколько минут назад это могло произойти. И Водяной понял его правильно:
- Минут десять, а то и меньше…
- Т-вою м-мать! – Процедил Андрей сквозь зубы.
- Страшно?
Андрей промолчал, моментально ввалившись в «боевой транс». Теперь он тоже был похож на напряжённую, взведённую пружину.
- Страшно – знаю… Самому страшно! Чуть все ляжки себе не обосрал, когда увидел…
- Ч-ч-ш-ш. – Произнёс Кондор, давая понять разведчику, что сейчас не время для разговоров.
Прошло не менее десяти минут, напряжённого ожидания.
Чего ждал Андрей, он и сам не знал, но пошевелился он только тогда, когда перестало дёргаться и извиваться на прогалине тело убитой змеи. А дальше пошла «распальцовка». Кулак вверх на уровне плеча – «Внимание!». Раскрытая ладонь, отмашка всей рукой в сторону прогалины и сразу же «коза» из двух пальцев себе в глаза и кулак вниз – «Пятый! Осмотреть прогалину и ближайшие окрестности!». Тут же в сторону «погибшей» из-за его спины метнулась пятнистая тень – «пятым» в боевом расчёте группы был Задира. А немые приказы следовали дальше. Два пальца в виде знака «Виктория» и отмашка влево: «Второй! Контроль левого фланга!». Это касалось Вайпера. Три пальца вверх и отмашка вправо – правый фланг со своим пулемётом должен был держать Гот. Два раза открытая ладонь, круговое движение указательным пальцем и сжатый кулак: «Группа! Круговая оборона! Предельное внимание!».
Ничего не изменилось, ничего не потревожило тишину. Но… В воздухе так и витал килограммами адреналин выброшенный в кровь десяти тренированных тел.
Прошло ещё две минуты, и Задира подал, наконец-то, знак Кондору «Всё спокойно!». Напряжение в группе постепенно стало спадать, и Андрей, в сопровождении Водяного, сторожась и крадучись, приблизились к Задире.
- Что тут?
- А чего… Вот, сам смотри и делай выводы…
Да… Посмотреть было на что… Удар копья действительно настиг голову змеи именно в тот момент, когда она только-только сомкнула ядовитые зубы на своей жертве. Удар такой силы и точности, что дерево пробило насквозь не только череп рептилии в самой его середине, но и грызуна в её пасти, и вошло в землю сантиметров на двадцать…
- Ну что, кэп? Это нам было «последнее китайское предупреждение» из Африки, чтобы не ходили по джунглям куда вздумается, или как?..
- Похоже на то…
- И чё делать будем?
Андрей уже принял решение:
- Попробуем идти туда, куда «зовут». Не зря же они так стараются! Вон змейку замочили за-ради этого…
Дальше, уже безо всяких «приключений», группа прошла ещё около двадцати километров и уже ближе к полуночи вышла на правый берег Лимпопо.
* * *
…17 апреля, 0.10 АМ.
Военный совет капралов продолжался уже двадцать минут, пока четверо рядовых легионеров несли караул на «четырёх азимутах».
…- Не понятно, на кой дряблый перец нас вывели именно в это место… – Проговорил Кондор, определяя местоположение группы по карте. – Мы в любом случае выходили к реке. Правда, если следовать маршруту штурмовика, то это выходит километров на десять-двенадцать выше по течению. Ну и что? Что из этого следует? Кто-то понимает, что происходит?
- Хрень какая-то! – Пробормотал Задира.
- Вот-вот! И я о том же…
- А может, и нет… – Гот был настроен на философский лад.
- Тогда поясни, Мартин, и остальным присутствующим, какие мысли крутятся в твоей большой голове.
- Да простые, месье коммандер. Раз нас не съели за трое суток, раз нас не грохнули, как ту змею, а могли бы в любой момент, надо понимать, и раз нас вывели именно сюда – значит так надо.
- Младец! Бардзо добже! Глыбока мышленца! – Улыбнулся Вайпер и через секунду стал суровее сфинкса. – Кому надо, Гот? Тебе? Мне? Или кому?!
- А этого мы пока не знаем, Збигнев. – Смутить «большого немца» было совсем не просто. – Но узнаем… И думаю очень скоро!
Андрей смотрел со стороны на перепалку этих, вечно ругающихся между собой, и, тем не менее, Готовых друг за друга в любую секунду подставить собственную голову, друзей и понимал, что они оба правы. И гадать «на кофейной гуще» не стоило о смысле происходящего. Они были живы, а это самое главное.
- Ладно! – Хлопнул он ладонью по колену негромко и поднялся. – Поживём – увидим… А пойдём-ка други поближе к речухе, оглядимся что к чему…
- Опасно, кэп! – Произнёс Водяной и тоже встал.
- А жизнь вообще штука опасная, Паша. Вперёд! Не сцы – больше раза не помрём!
- Оно-то так, конечно… – Покряхтел по-стариковски Задира, поднимаясь. – Только в объятиях гитарообразной блондинки с бюстом пятого размера было бы приятнее, чем в виде позднего ужина в крокодильем брюхе…
- Будет тебе блондинка, Клим.
- Обещаешь? – Задира ухватился за эту мысль.
- Дело сделаем, я и похлопочу перед Жерарди о вашем отпуске в гарнизоне Абажёль… А там я тебя с таким лейтенантом познакомлю…
- На кой хер мне твой лейтенант, кэп? Ты меня чё, с Борькой Моисеевым перепутал? – Не деланно обиделся Клим и оглянулся, ища поддержку и Гота и Вайпера.
Да только те, загадочно улыбались.
- Чё лыбитесь, кони? Извращенцы фуевы! В джунглях баба, конечно, дефицит, но до педерастии я ещё не дошёл, слава Богу!
И тут, нарушая все законы секретности, грохнул дружный мужской хохот.
Надо оговориться о том, что эти вояки, по крайней мере «аксакалы» взвода, капралы, общались между собой на такой мешанине слов и языков, что пресловутый «Эсперанто» попросту отдыхает! И, что главное, понимали друг друга!!! И уже закостенелый консерватор Гот понимал и даже мог что-то сказать по-русски и по-польски, а его немецкие ругательства и выражения уже понимали все. И уже никому не нужно было переходить специально на английский или, тем более, французский языки. Они уважали и по-братски, по-мужски, по-солдатски, в конце концов, любили друг друга, а потому и «переключения» с языка на язык происходили автоматически, не задумываясь.
- Ты не журись, братка! – Вайпер приобнял за плечи Задиру. – Тот лейтенант – бардзо добжий лейтенант! И бардзо зхоч до секса! Он сам всё зробит, алеж ешли ты йому шподобишся!
- Да пошли вы на хер все, педики! – Задира сбросил со своего плеча руку Збигнева. – Я лучше макаку, вон, на дереве поймаю на крайний случай, да и отпялю, как сам захочу. И пошёл он на хер, это ваш лейтенант со всеми его пидарастическими закидонами!!!
- То не так, хлопак, ты не ешчь прав! Вон, наш Анджей, зоштався бардзо здоволен! Лейтенант вмеет знаддать добжему вуйке, який зустав бардзо добжу зусладу…
Задира что называется «вылупился» на усмехавшегося Андрея:
- Не бля!.. Я всё, конечно, понимаю!.. Но чтобы ты, братишка!..
- Йон-йон! То так, пан адъютант-шеф?
Андрей кивнул головой в согласии.
- Да пошли вы все! – Наконец-то Клим начал понимать, что что-то тут не так и над ним банально смеются. – Темнилы фуевы!
- Бардзо! Бардзо добжий лейтенант!!! – Гнул свое смеющийся Вайпер. – Вмелый!.. А який симпотный!.. Высоченный, ладный, з въющимся волоссям колору «Блонд», гнучкый як гад…
- Чё-то ты уже, Гадуш, стал при****ывать малёхо!
- …З грудью, як ты й замовляв на розмер «Пенч»… Та з именцем Мари…
- Лейтенант? Мари? Баба?
- То так! Персонал-реферец пана женераля Жерарди.
И тут Клима прорвало:
- От же вы гады, бля!!! Развели как последнего лопуха! Ну, бля!.. Не прощу! Никому не прощу! Дуэль! С каждым будет дуэль!!!
Он уже и сам смеялся над своей недогадливостью и становился в киношные, боевые позы.
- Вот так, со смехуёчками да ****охаханьками, Готовится народ к встрече Первого Мая… – Заключил Филин, смеясь до слёз. – Ладно! Хорош ржать, жеребцы! Что, застоялись?! Вот и порасходуем сегодня на благое дело нерастраченную сексуальную энергию! А-а-а! Здоровые, мужики, а как дети малые, честное слово – всё о сладких писюльках бредите! И не стыдно?! Пошли уже, мустанги необъезженные…
…Они стояли в десяти метрах от кромки воды и с неподдельным, живым интересом и ужасом наблюдали за происходящим, с помощью мощных биноклей ночного видения.
- Ёп-п-т, твою ма-ать! – Только и пробормотал Водяной.
В зелёных сполохах инфракрасных биноклей можно было видеть всё, что происходило на берегу и в воде, в непосредственной близости к поверхности. И зрелище то совершенно не внушало оптимизма. То есть, абсолютно, напрочь…
- Такое количество крокодилов в одном месте, в одно время и таких размеров, я видел до этого всего один раз в жизни. – Пробормотал задумчиво Андрей.
- О как! И где же это такое место находится? – Прозвучал над ухом голос Водяного. – Потому что, даже в Нигере этих тварей меньше…
- В Хамат-Гадере… Есть в Израиле такое место на границе с Иорданией… Крокодилий питомник… Я туда в 96-ом дочку возил на этих монстров посмотреть. Популярный аттракцион, надо сказать…
- А-а!!! Ну, тогда может быть…
- Может, Паша, может… Ты скажи лучше, что нам делать со всем этим говном?
- А я знаю? Тут подумать надо, да и не один раз…
То, что они наблюдали сейчас в окулярах своих биноклей, вызывали неподдельный животный ужас, заложенный в человека матушкой Природой на генный уровень, и спецподготовка здесь уже не играла никакой роли. Вернее играла… Она только усугубляла его…
Днём крокодил активничает и охотится только в том случае, если оголодал до крайности или это крокодилица, защищающая от постороннего вторжения кладку яиц. А вот ночью… Ночь – это их время… Самое оно…
В воде в неимоверном количестве, словно селёдки в банке, сновали туда-сюда живые зубастые торпеды. В основном это был средних размеров молодняк – метра по полтора-два. Но иногда среди них величаво и несуетливо дрейфовали трёхметровые «фрегаты», реже четырёхметровые «эсминцы»… И уж совсем редко, но попадались и «линкоры», экземпляры метров по пять не меньше… И весь этот доисторический «флот» проявлял крайнее возбуждение и агрессию…
- А речуху-то форсировать надо, а… – Пробормотал Задира. – А как? К ней даже подходить ближе пяти метров опасно, не то, чтобы…
- Ты, Клима, лучше на тот берег посмотри. Тогда и вопросы задавать будешь… – Ответил Кондор, «зацепившись взглядом» за что-то.
То, что увидел Задира в свой бинокль, было ещё более непостижимо… На противоположном берегу, всего-то в трёх десятках метров, через реку, выстроившись в «стенку», плечом к плечу, стояли люди. Десятка два низкорослых, даже приземистых, но крепких и коренастых и вместе с тем даже поджарых аборигенов, сжимавших в своих руках тонкие копья, стояли, не шевелясь, плотной шеренгой у самой кромки воды, ничуть не страшась обитателей Лимпопо, и смотрели в сторону легионеров. Они были похожи на безмолвных идолов и вызывали ужас ничуть не меньший, если не больший, чем крокодилы…
От увиденного у Задиры на несколько минут «отвалилась» челюсть.
- У них чего, доисторический вертолёт имеется, или у каждого по персональному пропеллеру с жопе?
- А ты сходи, спроси…
- Не, не пойду – нет поймут… А то и вовсе, на жаркое пустят…
- Тогда смотри и думай сам…
- А ведь не зря они нам себя показали, кэп. Как думаешь? Дают понять, что на тот берег соваться, совсем не стоит? А тогда что?
- Тогда остаётся по реке… Потому как, думаю, в обратную дорожку они нас тоже не пустят…
- И чем тебе не западня? – Задал законный вопрос Задира.
- Но ведь, переправились, же они через реку как-то…
- Как? По спинам крокодилов перебежали? Ты сам посмотри! Здесь даже палку в воду не воткнуть – одни кракодайлы!
- Думать будем!.. Думаю, шансов тонги нам не оставили – эти «дети природы» живут простыми категориями и не задумываются о морали – либо мы им полезны как бойцы против «гвардейцев», либо как обед… Отсюда, мужики, мы уйдём теперь только тем единственным путём, который нам оставили – вверх по реке…
- Да уж, выбора нет. – Подвёл неутешительный итог Гот.
- Так, господа капралы. – Андре посмотрел на часы. – Время – 0.25… Будем Готовиться к «плаванию» по реке… Гот. Готовь лодку…
Они вернулись в свой лагерь и «большой немец» стал распаковывать их десятиместное плавсредство.
Вы видели когда-нибудь связку сосисок? Да уж наверняка видели! Потому-то и представить себе, что представляла из себя эта лодка, будет не сложно. Это были независимые между собой семнадцать радельнонадуваемых сегментов. И хоть они и создавали конструкцию единого по кругу борта, но были созданы по принципу подводной лодки – независимыми отсеками. Каждый такой отсек напоминал бочонок, длиной в полметра и столько же в диаметре. И ещё внутри самой лодки были три перепонки, от борта до борта. Да плюс, ко всему прочему, сама ткань – прорезиненный изнутри кевлар, который позволял «мореплавателям» при обстреле использовать борта вместо бруствера. Почти плавучая крепость рассчитанная на экипаж в десять человек… Надуть такую лодку не составляло никакого труда даже для подростка – всунул в рот клапан и дуй, пока успеешь устать «бочонок» уже «Готов к употреблению», и так семнадцать раз. У Гота с его «паровыми мехами», вместо лёгких, подГотовить сей четырёхметровый чёлн к плаванию заняло 7-8 минут. Да ещё полминуты привести в рабочее состояние два складных алюминиевых весла… А переносилась вся эта «красота» в компактном мешке притороченном поверх рюкзака на манер спального мешка, и была нисколько не больше оного, да и весила лодчонка вместе с вёслами пять кэгэ. Вот бы такую нашим любителям рыбалки, охоты, или просто активного туризма!..
17 апреля, 0.40 АМ.
Всё началось ровно через три минуты после того, как группа Кондора загрузилась в лодку и отчалила от берега.
Гот, этот немецкий Илья Муромец, стоял на самой корме лодки и мощно отталкивался от дна, найденным где-то в прибрежных джунглях, трёхметровым шестом… Они успели отойти от берега метров на пять, когда… По правому борту резко взбурлила вода и… Если бы это был не Мартин, то не известно, чем бы всё закончилось!.. Здоровенное, никак не меньше метра, зубастое крокодилье рыло вынырнуло из воды, «въехало» по инерции на борт лодки и мощно прикусило шест всего-то в сантиметрах двадцати от руки Гота!.. Его реакция была мгновенной – он не стал бороться за шест, а попросту выпустил его из рук в ту же секунду, и уже в следующее мгновение, схватив за ствол свой тяжёлый пулемёт, замахнулся из-за спины, как заправский лесоруб, да и долбанул со всего маху по зубастой морде… От души долбанул, надо сказать, потому что пополам переломился не только шест, находившийся в пасти крокодила, но и как-то уж очень угрюмо, с препративнейшим громким хрустом, загнулся через это шест и крокодилий «шнюх»… Рептилия соскользнула с борта лодки, отплыла метра на три-четыре и забилась в воде, неуклюже перевернувшись на бок, уподобившись рыбе, выброшенной на берег… Из шокового состояния бойцов вывело замечание Вайпера:
- Силён, брат… Нет слов… Но зачем же нужно было животинку калечить?
- Дрессировать времени небыло… – Ответил Мартин, отдуваясь, словно только что разгрузил вагон угля на время.
- Всем надеть «ночники» и навернуть глушители на пистолеты! – Пришёл в себя Андрей и обрёл способность говорить. – Гот, Оса – на вёсла! Задира, Водяной – наблюдать окрестности! Остальные наблюдают за рекой! Крокодилов ближе трёх метров к лодке не попускать! Стрелять в глаза или ноздри – в лоб не получится – их броню даже девятимиллиметровая пуля не берёт. Предельное внимание, господа военные, если хотите, хоть куда-нибудь приплыть!..
* * *
…3.30 АМ…
Андрей всё «покручивал и прокручивал» в своём мозгу последние события, произошедшие с его группой на берегу, и не мог понять того, что происходило сейчас…
…Да. После той крокодильей атаки, предсказуемой, и, всё же, такой неожиданной для всех, они все хотели плыть «куда-нибудь». Подальше от этого берега, подальше от этих джунглей, вниз по течению, к океану, подальше от крокодилов, змей и «папуасов» на них охотящихся! Подальше, хоть «куда-нибудь»!.. Но… Они плыли вглубь Африки, вглубь Зимбабве преодолевая пока ещё медленное, но уже достаточно мощное течение…
Андрей вспоминал ту, последнюю картину…
…- Всем полное внимание! Готовность «Ноль!». – Сказал тогда, Кондор. «Тогда»!.. Во истину время тянулось бесконечно, и напоминало безразмерную резину. А прошло всего-то не более двух часов…
- Чиф! – Раздался где-то рядом голос Водяного и Андрей обернулся.
- Вовремя мы свалили. Думается, до рассвета нам дотянуть не дали бы…
- Ты о чём?
- Я? Да ни о чём. Так, философствую и жизни и смерти… Хочешь пофилософствуем на пару?
- Паш. Ты устал, наверное. Может, приляжешь? Покемарь малёхо, пока время есть.
- Я? На раз! Да и ты попробуй. Небось, устал до жопы. Давай, ком, прикорнём на пару. Если сможешь… Только перед «отбоем» оглядись по бережкам…
Кондор поднял голову и…
О том, что на противоположном берегу реки их «встречали» двадцать, а может и более, охотников-людоедов племени тонга знала вся группа. Но… В окулярах своего «ночника» он увидел столько же этих тонгов и на своём берегу. На том, от которого они отчалили ровно три минуты назад…
«А ведь выбора нам и в самом деле не оставляли… Суки драные! Троглодиты черномазые! Мать вашу за ногу да три раза через…»
Дальше шёл пятиминутный «непереводимый русский фольклор», смысл слов которого мог понять либо прожжённый «сапожник», либо настоящий русский офицер, говорящий на трёх языках – русский, уставной и мат…
«…Бля, на фуй! – Выдохся в своих филологических изысках Андрей и наконец-то стал адекватно воспринимать реальность. – Уф-ф!.. А ведь и в самом деле нам выбора не оставляли… И, бля, правильно, что мы задержались на берегу всего-то на час… До утра не дотянули бы однозначно – к гадалке не ходить, всех бы заколбасили! Их морд пятьдесят было, если не больше – значит по пять на рыло. И если все такие же охотники, как тот, который завалил змейку на полянке, то… – Андрей реально оценивал возможности своих бойцов. – Минут пять при всей своей подготовке, может быть, мы и продержались бы… Может быть…».
Он так и смотрел на них, пока лодка не завернула «за угол» реки…
Через два часа, когда течение стало ощутимо сильнее, а крокодилье население значительно меньше, Кондор оторвал, наконец-то свой взгляд от мутных вод Лимпопо и обозрел наполеоновским взглядом своё войско. Бойцы, отразившие за эти два часа ещё четыре атаки крокодилов, причём Природа понесла потери – вместе с тем, которого приголубил прикладом своего пулемёта Гот, полегло в этой «малой войне» три рептилии, уже были готовы морально на нападение динозавров и птеродактилей… Сложнее и опаснее всего приходилось гребцам.
Готу и Осе грести вёслами против течения и вести лодку с десятью бойцами становилось всё труднее и труднее. И это было куда как более чем понятно – эти двое работали вёслами без устали как заведённые уже около двух часов…
- Всё, пацаны, из крокодильего инкубатора вы нас вытащили!.. «Привал» для вас двоих! Можно спать… Пьетро, Джованни – на вёсла!..
Кондор не зря посадил на вёсла этих двоих из своей группы. «Мышь» и «Шрам» тоже были парнями не слабыми, а главное – эти двое, американцы итальянского происхождения, уже давным-давно «работали» вместе и понимали друг друга, что называется «с полуслова», шутка ли сказать, но они уже по пять лет отслужили в Легионе… Американцы, итальянского происхождения… И что в эту секунду возникает в мозгу простого обывателя, услышавшего такую формулировку! «Cosa nostra»? Ну правильно!.. Жизнь идёт своим чередом, ничто в ней не меняется, и всегда, в любой стране, найдётся организашка или групёшка, на крайний случай, «отморозков»-рэкетиров, которые будут жить за счёт умных «барыг», которые и будут их «дойной коровой»… Да только не в США. Там – этот бизнес, приносящий миллионные, если не миллиардные, доходы, поставлен на профессиональные рельсы и чужих там не бывает… Упорядочил всё Это, привёл в систему и возвёл в ранг «бизнеса», ещё во времена «Сухого закона», в 30-х годах прошлого столетия, легендарный Альфонс Фьорелло Капони, или Аль Капонэ для тех, кто не понял или не знает о ком идёт и чём речь. И ничего не изменилось до сегодняшнего дня! Ни-че-го!!! Американские итальянские Доны, почти поголовно, своими историческими корнями, выходцы с Сицилии, вот уже почти сто лет хранят и оберегают этот «семейный бизнес» – неприкрытый рэкет, возведённый в ранг искусства. И так было и будет всегда – есть человек, который может сколотить миллионы своим умом, и всегда на него найдется другой человек, который сумеет сколотить те же миллионы своими наглостью и напором, заставляя первого поделиться. Закон природы – «рыбы-прилипалы»… Мышь и Шрам были классическими «торпедами» в этом «бизнесе» – большие, мощные, дерзкие и… «Недалёкие». Что-то, видать, в своё время, у них пошло не так, как надо и «свой» Дон их отправил не просто на Родину, на Сицилию, а во Французский Легион, спрятаться до времени… Их сослали в ссылку на пяток лет и… Эти парни уже и не думали об Америке – здесь они «нашли себя» и уже подумывали о подписании контракта на вторую «пятилетку», наплевав на семейные традиции – кто-то же должен пахать и эту пашню, тем более, что «служба во Французском Легионе почётна и не считается «семьёй» изменой традициям», а замена для Америки всегда найдётся – сицилийские женщины рожали столько, сколько «Бог дал». А Бог давал им по четыре ребёнка на три года семейной жизни… Такие дела…
«Ну что, Андруччо? Можно расслабиться немного? – Задал Андрей вопрос сам себе, спустя ещё час, когда его старенькие «Командирские» показали 4.30. – Дело к рассвету идёт. Да и пацанам отдохнуть надо бы – последние сутки прошли без отдыха… Хотя… Пацаны «на взводе» – адреналин кипит, что называется! Вон «макаронники»-то мои как гребут, что пропеллеры! Молодцы итальяшки, что и сказать, против течения так выгребают, что любой водомёт позавидует!»
Он с командирской любовью посмотрел на итальянцев, которые теперь словно роботы, раз за разом повторяли заведённые «программой» движения на «раз-и, два-и»: «раз» – мощный гребок веслом, «и» – весло из воды, «два» – весло вперёд, «и» – «осмотр местных достопримечательностей». И так раз за разом. Мощно и неотвратимо…
Они шли вверх по мощной, одной из самых больших из всех африканских, реке, отдаляясь от Индийского океана, а значит и от цивилизации. Хотя… О какой цивилизации здесь, в джунглях самой, наверное, одиозной страны, президент которой был коммунист-каннибал, могла идти речь. Смех, да и только…
Ливень, который уже было, надоел до чёртиков, наконец-то прекратился, но особого облегчения это не принесло. Теперь вся та влага, которая вывалилась с неба на землю, пыталась вернуться обратно – испарения были такие, что в пору было раздеться до гола, да и получить кайф, представив себя в настоящей русской парной бане. Водяной туман был настолько густой, что не только было трудно дышать, а казалось, что его можно есть ложкой…
* * *
…5.15 АМ.
…Вот уже около пятнадцати минут Андрей ломал голову и не мог понять, что же всё-таки происходил. Что-то изменилось, и это было явно, но что и где Кондор не понимал.
«Совсем, бля мозги атрофировались! – Проклинал он сам себя, пристально вглядываясь в затуманенные берега. – Ничего не пойму! Но ведь изменилось же, что-то. А что?! И где?!. Что?! Сверху? Да ничего особенного. Рассвет наступает «по природному графику» – минут через пятнадцать двадцать будет уже светло. Не То – это уже стало обычным явлением и тревоги бы не вызвало… Сбоку? Тоже, кажется ничего. Пернатые зашибуршились – просыпаются, вон мелькнуло что-то пятнистое в кустах, не иначе за завтраком кто-то побежал – наступает время дневных хищников, а вот крокодилы в реке… Стоп!!! Крокодилы!!! Есть, нашёл!..»
Уже полчаса, как Кондор не видел ни одного крокодила. И это было странно и непонятно, потому что ещё час назад этих зубастых монстров было довольно много, и в самой реке, и по её берегам. А сейчас. Сейчас все они куда-то подевались. Исчезли, словно их и небыло вовсе. И это было странно и непонятно. Андрей напрягся всем телом и стал ещё пристальнее вглядываться в берега, потому что, как гласит старый, неписанный закон разведчика-диверсанта: «Всё странное и непонятное может нести в себе угрозу и опасность! Найди причину странного, и избежишь непредвиденных неприятностей!».
Он поднял вверх кулак, подавая знак «Внимание!», а затем показал четыре пальца и махнул кистью: «Четвёртый! Ко мне!». В лодке что-то зашуршало, и за его спиной раздался шёпот Водяного, потому что именно он в группе «четвёртый»:
- Крокодилы?
- Заметил?
- Заметил давно, а понял только сейчас, минуту назад.
- Что думаешь?
- Мы вышли из крокодильего затона. Похоже, эти твари здесь уже не водятся. По крайней мере, судя по тому, что сейчас можно разглядеть. На берегу нет ни единого намёка на их присутствие, и вон ещё, посмотри туда… – Павел указывал рукой на берег.
В нескольких десятках метров впереди небольшое, особей в пять-шесть, семейство каких-то небольших обезьян преспокойно «водопоилось», ничуть не опасаясь нападения.
- Макаки – чебурашки осторожные и умные, и просто так, если бы здесь водились эти «Гены» (в смысле «Крокодил Гена» из мультфильма), они так близко к воде всей толпой никогда бы не подошли…
- Эт точно, ком! – Подтвердил Водяной.
- И что? Почему их здесь нет?
- Соскучился?
- Не очень… А серьёзно?
- Серьёзно, Андрюха, не знаю! Но неспроста это! Неспроста!..
- Так! Всем предельное внимание! Наблюдать и докладывать!..
Так прошло ещё получаса. Полчаса напряжённого внимания, когда наконец-то, Андрею что-то почудилось. Какой-то странный звук, непрекращающийся, монотонный, надоедливый, как комариный зудёж и пока еле уловимый. Но он был, потому что Андрей заметил, как напрягли шеи и замерли Задира и Водяной, да и Гот как-то напрягся всем своим огромным телом. Значит, Кондору не казалось, и это не было плодом усталости и недосыпания.
- Что?
- Что-то слышу, но не могу понять. – Ответил Задира.
- Так… 5.45. – Андрей посмотрел на свои часы. – Плывём ещё пятнадцать минут. Причаливаем к левому берегу… Всем! Полное внимание! Готовность «Ноль!». В случае чего причаливаем немедленно!..
…6.00 АМ.
Они наконец-то выбрались из реки в джунгли, и, положа руку на сердце, вздохнули с огромным облегчение. Что ни говори, а спецы Кондора были всё же «сухопутными», а не «водоплавающими», и на суше чувствовали себя куда как намного увереннее.
Да и плыть дальше уже небыло никакого смысла – Андрей наконец-то понял источник этого монотонного, и не прекращающегося ни на секунду, звука. Понял, что называется, по вторичным признакам – впереди за деревьями, километрах в двух-трёх вверх по реке, уже были видны клубы белёсого дыма. Но о том, что это был не дым, Кондор понял спустя ещё несколько минут, обратив внимание на то, как на шеях его гребцов, Мыши и Гориллы, вздулись от напряжения и натуги вены. Им становилось всё труднее и труднее выгребать вёслами против заметно убыстрившегося течения реки.
«Впереди пороги или даже водопад. – Понял он наконец-то. – Потому и крокодилы пропали – они-то живут в спокойной воде, не осетры, чай! А дым… Это не дым, а водяная пыль!»
И подал команду причаливать. Дальше идти рекой было попросту опасно…
- Гот, Вайпер!
- Я!
- Готовить привал! Отдыхать до 12.00. Водяной!
- Я!
- Дай место!
- Уже иду!
- Гот!
- Слушаю, месье коммандер.
- Лодку в чехол – дальше ногами. Людей накормить! Организовать сменные дозоры!.. Короче! Всё по полной программе, Мартин.
- Будет сделано!
- Ты сам-то как? Успел в лодке отдохнуть немного?
- Даже поспал!
- Тогда так, капрал… Возьмёшь с собой Задиру и прогуляетесь вдоль реки… Километров пять-шесть… Посмотрите что там и как…
- Задира устал, месье коммандер. Я могу и один сходить…
- Спасибо, конечно, за заботу… – Улыбнулся Андрей и тут же посуровел лицом. – Но ты, Мартин, в армии далеко не первый день и уже давно знаешь, что в разведку в одиночку не ходят… Никогда!.. А Задира… Этот парень двужильный, поверь мне! Уж я-то его знаю, как никто другой!..
- Понял, месье коммандер.
- Времени вам на всё, про всё – три часа. В 9.00 жду доклад.
- Бу сделано, кэп! – Ответил за Мартина Клим и хлопнул того по плечу. – Ну, чё, Гот, пойдем, погуляем по кустикам что-ли?..
В 9.00 они не появились… Начиная с 9.30 Андрей всё чаще и чаще стал посматривать на свои часы…
…10.20 АМ…
Когда к этому времени Кондор совсем уже было принял решение закончить привал группы и пуститься на поиски своих пропавших разведчиков, в ближайших кустах произошло какое-то шевеление, и на прогалину выскользнул Гот. В единственном числе, без Задиры.
- Что? Почему один? Где Задира? – Выпалил словно из пулемёта Кондор.
- Всё в порядке! – Выдохнул «большой немец» и присел около своего командира.
- Докладывай!
- Фу-уф! – Выдохнул, Гот, переводя дух. – Значит так… Впереди действительно пороги. От нас километрах в трех, если идти по берегу. Пороги довольно большие и бурные… Тянутся они километров пять.
- Я приказал вам далеко не ходить, Мартин!
- Мы хотели проверить, Чиф. И не зря! – Глаза Гота горели огнём азарта, и Андрей понял, что его разведчики нашли что-то важное. – Сразу за порогами лагерь!
- Та-ак! – А вот это было уже действительно очень серьёзно. – Подробнее!
- Метрах в ста от порогов, выше по реке… Серьёзный военный лагерь, Чиф! Не новый! Они там обосновались давно, серьёзно и, скорее всего, надолго! Там место очень удобное – большая ровная площадка. Шесть довольно больших хижин, думаю, человек на десять каждая и хижинка поменьше, наверное, жильё их командира и штаб заодно. Так… Лагерь обнесён проволочным ограждением и деревянным забором. Есть две вышки с пулемётами ближе к лесу. Парные патрули обходят лагерь по периметру каждые полчаса…
- Что ещё?
- Вертолётная площадка, а на ней транспортный Ми-8!..
- Оп-па-а! – Последнее сообщение было, наверное, самым важным из всего того, что рассказал Гот. – Дела…
- Мы посмотрели по карте и сверились с GPS, Чиф – лагерь находится точно на маршруте нашего потерянного штурмовика!
- Вот так! – Только и осталось сказать Андрею. – Что думаешь?
- Похоже, мы нашли стоянку гвардейцев Бокасса, Чиф.
- Похоже… Километров восемь, говоришь?
- Немного больше… Но можно пройти джунглями, так, как я возвращался. Так можно сэкономить километра полтора.
- Добро! А на месте?
- Со стороны нашего берега идеальное место для наблюдения, Чиф. Левый берег напротив лагеря – это отвесная каменная гряда. До воды двенадцать метров и довольно сильное течение. Да и маскироваться довольно просто – сплошные заросли. Задира именно там и остался понаблюдать, пока вся группа подтянется…
- Отлично!.. Так! Время 10.30… Эх! Жаль парни толком отдохнуть не успели… Вайпер!
- Я! – Подал голос поляк.
- Поднимай людей! Готовность «Ноль!»! Выдвигаемся через две минуты!
- Ешчь!
- Вот и отлично, ребятки, вот и отлично. – Сказал Андрей сам себе вполголоса и стал собирать свои нехитрые военные пожитки…
…12.10 РМ.
В мощном джунглевом лабиринте, в который влезла группа примерно час назад, потерять ориентиры и элементарно заблудиться было раз плюнуть, а Гот всё вёл и вёл их, нисколько не сомневаясь в направлении, разрезая джунгли своим огромным телом как атомный ледокол льды.
«Да… Повезло мне с Мартином… Он не просто классный пулемётчик, он ещё и следопыт отменный, а уж как наводчик-дальномерщик для снайпера, так просто незаменим – у него вместо глаз если и не лазерный дальномер, то уж артиллерийская буссоль наверняка!.. И ведь не сморчок вовсе! А в разведке замаскировать такую тушу – это и вовсе высший пилотаж! Вот же где Бог отмерял человеку, не скупясь – 2.02 рост, да 130 кэгэ тренированных стальных мышц – Лунгрен со Шварцем отдыхают!..»
Андрей вспомнил, и тут же улыбнулся мимолётно своим воспоминаниям о том, как постоянно мучились с Мартином складские сержанты, подбирая для него новое обмундирование… Гот, если не был занят обучением «своего личного состава» практически всё своё личное время проводил в тренажёрном зале, «истязая себя железом» до седьмого пота. И, казалось бы, что размер роста человеческих мышц имеет свои пределы, так, по крайней мере, утверждают опытные бодибилдеры, а потом мышечную массу можно нарастить только с помощью анаболиков – это полная фигня! И Мартин был тому ярким подтверждением! Он всё «распухал» и «распухал» на своих тренажёрах месяц за месяцем! А когда Андрей спрашивал о том, до каких пределов тот мечтает дойти, то Гот отвечал просто: «Пока мой пулемёт мне не покажется зубочисткой!»… Так вот. Складские сержанты-вещевики сначала ругались, потом смеялись, а в оконечном итоге отдавали новую форму Мартина в ателье, где ему в рукава и плечи куртки и в «галифе» брюк вставляли, раз за разом всё большие, дополнительные клинья. В скором времени дело могло дойти до того, что всю его легионовскую одежонку будут шить на заказ…
А Мартин, тем временем, рассекал заросли целеустремлённо и неотвратимо, выводя группу в, пока только одному ему, известное место…
…- Ну, чё тут, Клим? – Спросил Андрей едва слышным шёпотом, располагаясь в полуметре от своего разведчика.
Место для наблюдения выбрано было мастерски, надо сказать. Что и говорить, опыт он и есть опыт – его не потеряешь и не пропьёшь! До обрыва было не меньше двух метров. Задира расположился у основания какого-то местного, буйноразросшегося куста и проредил его нижние листочки так, что теперь можно было смотреть на лагерь, словно из небольшой амбразуры.
- Сам смотри. – Клим тем временем сорвал стебелёк какой-то травинки и стал действовать им, словно указкой. – Вот лагерь. Вон те шесть домиков – казармы, это я уже проверил. Во-от тот домишка, что поменьше, но поосновательнее, судя по всему штаб. Туда носили тарелки с едой, чайник с кипятком уже несколько раз, да и вообще… Штаб это, короче!.. Две вышки видишь?
- Угу… – Андрей «прилип глазами» к окулярам бинокля, хотя это было совершенно не обязательно – до лагеря было не больше трёхсот метров.
- Прожекторов нет, да и неоткуда им тут взяться, а вот пулемётики имеются… Два стареньких ДШК…
- Серьёзно…
Это действительно было серьёзно! Старый добрый «знакомый», проверенный не единожды в деле, крупнокалиберный ДШК был по-настоящему грозным оружием. Его пули калибра 12.7 миллиметров с лёгкостью пробивали боковую броню БТРа и свалили на землю не один вертолёт. А уж о том, что может сделать такая пулька с живым человеком, пусть даже и в бронежилете, и говорить не хочется – последствия, как правило, были плачевны…
- Ага… На «вертушке» ещё один, на станке…
- Приличный арсенальчик…
- Более чем…
- Что-то ещё?
- Во-он под той, второй с краю, хибарой посмотри…
Все хижины были похожи на «избушки на курьих ножках», потому что стояли на довольно толстых колодах-сваях и высились над землёй примерно метра на полтора.
Под «второй с краю хибарой» аккуратным штабелем стояло около десятка стандартных армейских ящиков, и тут же поблёскивали на солнце две круглые металлические плиты, назначение которых не вызывало сомнений.
- Миномётные «блины»…
- Судя по размерам, от лёгкого, пехотного, шестидесятимиллиметрового… – Уточнил Клим.
- Значит и малая артиллерия имеется…
- Угу… Они же «гвардия»…
- Сколько рыл в лагере удалось посчитать?
- Да хрен ты их тут посчитаешь – все на одну морду! Макаки одним словом, мать их! – Матюгнулся Задира. – Но судя по оружейным пирамидам… Во-он. Видишь? Под навесами у входа в каждый домик?.. Так вот, судя по пирамидам, до полуроты наверняка.
- Плюс командир, пилот «вертушки», может парочка штабных… Итого морд шестьдесят-шестьдесят пять… – Подвёл невесёлый итог Андрей. – Вооружение: три ДШК, если с тем, что на вертолёте, пара, а может и больше, лёгких миномётов, родные старенькие АКМы калибра 7.62, и десяток, насколько я увидел, лёгких пулемётов РПК, как раз по одному на отделение… Хорошая, крепкая общевойсковая полурота. Солидно, бля!..
- Более чем, Андрюха!.. Чё делать бум?
- Пока наблюдать. Пару-тройку часов… Надо же понять их «быт», а потом уже и подумать… Ты это, Клим. Дуй-ка сейчас в наш лагерь, пришли сюда Водяного и Осу, а сам отдыхать. До 15.00…
- Ага… Это мы всегда пожалуйста! – Улыбнулся Задира и исчез в кустах…
* * *
…14.20 РМ.
…Вот уже два часа Филин, попеременно с Водяным и Осой, наблюдал за лагерем лесных «гвардейцев» и находился в лёгком, мягко говоря, недоумении. При всём своём солидном вооружении эти вояки вели себя, как обожравшиеся дерьма жирные зелёные навозные мухи. В лагере происходило что-то, что было абсолютно непонятно для души этого прожжённого вояки. «Сержанты» вроде как активничали немного, но все их приказы выполнялись так, словно это был подростковый пионерлагерь, где сопливые тинэйджеры хоть и слышали краем уха о воинской дисциплине, но понятия не имели о том, что же это такое на самом деле. Короче говоря, кругом царил бардак. Разброд и шатания. Каждый был занят в первую очередь своими личными делами.
Около часа назад один из «сержантов» выгнал, было, из «казармы» своё отделение почистить личное оружие. То, что последовало после этого, вызвало бы у Андрея гомерический смех, если бы это не нарушило маскировки и секретности. Одетые кто, во что и еле передвигающие ноги, заспанные «бойцы», галдя, как стая ворон и явно матерясь на своём языке в сторону «сержанта», подошли к длинному, метров в пять столу и разложили на нём своё оружие. Надо заметить, и это было немаловажной деталью, свои автоматы они несли абы-как, а кто и вовсе волочил его по земле за ремень…
Старый, добрый, абсолютно надёжный, практически идеальный в своей конструкции, а главное, что уже пятьдесят лет признавалось экспертами всего мира, лучший в мире автомат АКМ-47, хоть и был изначально приспособлен к использованию в экстремальных условиях, но… От такого варварского к себе отношения даже он мог подвести своего хозяина в любой момент!
Дальше – больше!.. Разобрав своё оружие, кто полностью, а кто и вовсе наполовину, эти вояки побросали запчасти своих автоматов в одни несуразную, бесформенную кучу, как ненужный металлолом и побрели всей толпой к реке. А чё?.. Раз разбудили, то надо и водные процедуры принять. Зубы с жопой, там, помыть-прополоскать… Причём именно так всё и происходило! Зайдя в воду, кто по колено, кто по пояс, они всем гамузом «принимали ванны» – кто-то чистил зубы, кто-то тут же, ничуть не смущаясь, подмывал задницу, кто-то обливал водой свой торс…
С совершенно квадратными глазами Андрей посмотрел на давившихся смехом Водяного и Осу, а те уже были фиолетово-красные от натуги.
- Чё ржёте, мустанги?! – Прошептал он, хотя уже и сам был Готов взорваться хохотом, и плевать на всю маскировку. – Чё стадо обезьян не видели?!
Это было последней каплей на чашу терпения этих двоих разведчиков. Сначала Водяной, а затем и Оса, уподобившись змеям, извиваясь и дергаясь, исчезли в кустах, и ровно через полминуты, уже на значительном удалении от обрыва, метрах в ста никак не меньше, Кондор услышал мощный взрыв хохота. И, слава Богу, что до лагеря было метров триста с небольшим, а в непосредственной близости от «деревни» начинались пороги, которые своим мощным рокотом заглушали абсолютно все звуки…
А ещё через минуту давился хохотом весь «капральский» состав группы Кондора, который моментально среагировал и «приполз» «на посмотреть»…
- Твою ма-ать! – Самым «выдержанным» в смехе всё же оказался проснувшийся Задира. – Это чего, братишка? Детский сад надел камуфлированную панамку и решил в «войнушку» поиграть?
Действо утреннего моциона затянулось, так как, к уже плескавшимся в воде, постепенно присоединялись и другие вояки из соседних «казарм».
- Банный день, Клима! А точнее – ПХД , думаю…
- Всё… Я пополз! – Все капралы уже успели по несколько раз отползти от этого НП и, соблюдая условия маскировки, вдоволь, в голос поржать на удалении ста метров…
Вся эта «дурня» продолжалась не менее получаса. Андрей тоже успел сползать от обрыва пару раз, до того момента, пока реакция разведчиков не вошла в нормальное, военное русло. Хотя… Если честно. Эта эмоциональная разрядка принесла всем свои огромные результаты – мозги расслабились и «проветрились». Теперь об усталость четвёртых суток марша можно было просто забыть…
- Ну, всё! – Решил прекратить наконец-то эту вакханалию смеха Кондор. – Поржали и будет!.. Гот!
- Я, месье коммандер!
- Все в лагерь! Отдыхать до 15.00… Потом снимаемся!
- Есть!
- Вайпер!
- Тута!
- Останься. Посмотрим вдвоём, может я чего-то и не увидел…
Эти двое, не сговариваясь, «расчехлили», наконец-то, своё «основное» оружие, и теперь обозревали лагерь «гвардейцев» в мощную, «Цейсовскую» оптику своих снайперских винтовок.
…- Ну! Цто мамет пан вуйко мовить на мэнэ? – Проговорил Андрей, переходя на польский.
- То не ешчь всё так зхыбно в них! (У них не всё так плохо!). – Ответил задумчиво поляк.
- Цо зь бачив? (Что-то видел?).
- Так… (Да…).
- Цо?
- Зачекай – я мышлю… (Подожди – я думаю…).
Филин понял, что его «индеец» «Верный Глаз», Збигнев, то бишь, действительно что-то увидел, обозрев лагерь «свежим глазом», и теперь пытается понять и сформулировать увиденное.
- Я думаю, Анджей. – Вайпер говорил по-английски, вернее, на его жуткой помеси польско-английского, при этом он уже практически свободно говорил по-русски, а это означало, что Збигнев чем-то крайне взволнован. – Что всё то, что мы видели – спектакль именно для нас…
Произнесённое было «обухом по голове» Филина.
- А вот теперь объяснись, капрал!
- Добже… Цо то за войско, которое просыпается в час дня?! Это – раз… Что это за вуйки, которые сваливают в общую кучу механизмы от десяти автоматов?! Каждый придурок знает, что боёк или, скажем, затворная пружина от чужого автомата может спровоцировать осечку в любой момент! То – ешчь два!.. Мовь мне, пан коммандер, а який коммандер спит больше своих солдат?! То – ешчь три!.. Теперь пошмотри на вышки… Те вуйки, цо на вышках ще ни разу не оторвались от пулемётов – воны ждуть наскок, ждуть вельми бдительно! То – ешчь четыре!..
Наверное, у Андрея и в самом деле «замылился глаз», как говорят снайперы, то ли от долгого наблюдения, толи от усталости, но Збигнев, своим свежим взглядом, «открывал ему глаза» на происходящее.
- …Поглянь за геликоптер. Цо бачишь?
- Да хрен знает! Тропинка, вроде бы…
- Хрен – он в штанах, он не знает!.. То дорога!.. И на той дороге свежие следы. Утренние… Протектор од шин!.. Ты бачив хоть едну машину в лагере?
Присмотревшись, Андрей взглянул на капрала:
- А ведь и, правда, дорога!..
- Воны ездять по джунглям на джипах, а иде воны зараз?! То – ешчь пеньч!.. В открытый «Ровер» може загрузится до дешяци вуйкив. А сколь тех джипов може буть в лагере? Два? Три? Четыре? То – ешчь шешчь… И зостанне, пан Анджей… Поглянь у ту домину, цо з самого краю, ближче до воды…
Андрей взглянул на указанный Вайпером дом и, если честно, обомлел. В глубине постройки, в тени, так что и не разглядеть сразу, виднелись торцы заштабелированных четырёх тёмно-зелёных армейских ящиков, на которых явственно читались чёрные трафаретные буквы на русском языке… ПЗРК «Игла-2».
- То – ешчь семь…
- Мать твою!.. – Поразился увиденному Андрей.
- То так, Анджей… Нас ждали, ждут и то ешчи шпектакль для «дурного глаза».
- Похоже на правду, Збигнев… На хреновую правду похоже, надо сказать!
- Цо мамем…
- Оп-па… Смотри, Гадуш, смотри! – Андрей буквально слился с прицелом своей винтовки. – Вот это павлин!!!
На вытоптанную ногами площадку перед штабом вышел совершенно сюрреалистичный персонаж…
Здоровенный негритос, чёрный как сапог, поводя широченными плечами и явно красуясь и гордясь самим собой, медленно и даже как-то величаво вышел из штабной хижины и направился к «спортгородку». Форма, которая была на него надета, не вызывала никаких эмоций, кроме крайней степени недоумения. Широкие, даже, наверное, слишком широкие штаны от натовского камуфляжа были заправлены в, ярко-оранжевого цвета, высоченные «берцы»! Да даже, наверное, и не «берцы», а сапоги на шнуровке от самых пальцев – не иначе сшитые под заказ у «Жорика Армяне»!.. Дальше, если подниматься вверх на негритосе был строгого покроя китель-френч, но… Этот сталинско-маоистский пиджачок был натурально изуродован африканским колоритом! Чего здесь только небыло! Мать моя!.. Здоровенные, золочёные погоны-эполеты, в стиле «а ля Бисмарк», напоминали две трёхлитровые кастрюли, перевёрнутые вверх дном и водружённые на эти плечи. Аксельбанты, тож золочёные, были в таком количестве, что в них в пору было напрочь запутаться! Но вершиной всего этого «великолепия» были два, наверное ордена, отороченные по кругу розовым и синим бархатом и размером с хорошую суповую тарелку… И всё Это было в одной куче, вернее на одном френче…
То, что это был командир не вызывало ни малейшего сомнения, глядя на то, какие заискивающие и раболепные позы приняли бессознательно, на рефлекторном не иначе, уровне, фигуры таких независимых и гордых собой ещё секунду назад, «сержантов». Видать боялись этого павлина, по-настоящему и совершенно не стеснялись этого… А «павлин», тем временем подошёл к турнику и стал подтягивать своё мощное тело в очень хорошем темпе, примерно раз 60 в минуту. Так он развлекался минуты три, может немного меньше. Затем сбросил, наконец-то, китилёк, который оказался, одетым прямо на голое тело, и стал лупить своими кулачищами по боксёрской груше. Очень грамотно и мощно. Так мощно, что звуки ударов доносились до наших разведчиков. Мощные бугры мышц перекатывались под иссиня-чёрной кожей так, что, казалось, под ней бушевали волны…
- Хороший мальчуган… Метра два, как думаешь?
- Не меньше… Тай ще весу в нём… Не меньше нашего Гота!
- Не меньше… И это «Маленький лес»?
- Який «маленький лес»? Не розумею?
- На языке мбака Бокасса означает «Маленький лес»…
- То не Бокасса, Анджей.
- Да я уже понял. Но, кто же тогда это местный Тайсон?
- То ряженый. Клоун. То всё ешчь театр для наших глаз. Я ряженый нигер… Здаётся мне, что они робят також, як мы в Сомали.
- Один из командиров среднего звена, типа лейтенанта?
- Так! Йон бардзо младый для полковника.
- Так… Время?
- 15.00.
- Отползаем к нашим.
- Анджей. Я можу знать его прямо сейчас!
- Снять этого попугая и я могу. Только нельзя!
- Цо так?
- То, что нас ждут и ежу понятно. А что это значит? А то, капрал, что они имеют информацию. Откуда? Наверняка лётчиков поймали. А где те лётчики? Здесь их держать попросту негде! Значит, где-то есть ещё один лагерь, по крайней мере. А может и больше… И кто даст гарантию, что при штурме кто-нибудь не отсемафорит по рации и лётчиков не заколбасят в ту же секунду?.. И потом, Гадуш, то, что этот клоун не полковник Бокасса – это мы уже поняли, а где тогда сам полковник? И сколько джипов ушло в джунгли, и сколько на них бойцов? И ещё… То, что мы видели в лагере – это явная показуха бестолковости, а вот пулемётчики ведут себя более чем правильно! Так что, думаю и все остальные не такие уж и остолопы! Не удивлюсь, если окажется, что все они имеют спецподготовку…
- То так, Чиф…
- Так что отползаем… Проверим бойцов и пойдём дальше, по своему маршруту. До встречи с группой Стара остаётся не так уж и много времени, а мы уже и так отстаём от графика – Стар уже должен быть на подходе к месту, а нам до «точки» предстоит протопать ещё километров сорок пять не меньше. Да ко всему прочему, теперь надо идти особенно осторожно, потому что я почти уверен в том, что где-то на нашем пути будет засада. И теперь уже с полковником во главе! Тут не надо быть особенным полководцем, чтобы организовать в родных джунглях приличную ловушку…
* * *
19 апреля 1999 г. Зимбабве.
Снова вместе…
…Группа Кондора всё же опоздала немного до назначенного времени. Всего-то на полтора часа. И Андрей на все лады костерил за это самого себя. И хоть им не хватило именно того времени, которое они потратили на наблюдение за «гвардейским» лагерем, но… Это непреложный закон разведчика-американца: «При любых условиях прибывать на место условленной встречи в строго оговоренное время!». Ну, представьте себе, что легендарный штандартенфюрер Штирлиц пришёл на встречу со связником, а тот опоздал на полтора часа. Бред! Настоящему разведчику такое не приснится и в страшном сне! Время для разведчика очень часто превращается в материальную субстанцию, и хорошо бы, чтобы это была не пуля… А уж для диверсанта, который ходит по лезвию риска постоянно, для него полтора часа – просто вечность! За полтора часа может случиться столько всего, что потом можно за всю жизнь не расхлебать. При условии, что она у тебя будет…
В общем. Это был серьёзный прокол. И, слава Богу, что из-за этого опоздания ничего не случилось, а Стар, понимая какой сложный путь шла группа Кондора, решил не поднимать шум в радиоэфире и подождать два часа…
- Пш-пш-пш-пш, пш-пш! – Прошипел условным знаком наушник «Фалькона». – Пш-пш-пш-пш, пш-пш!
«Ну, вот и ладушки. – Подумал устало Андрей. – У Стара всё в норме, судя по всему!»
- Пш-пш, пш-пш, пш-пш-пш! – Ответил Кондор нажатием тангеты.
«Мы в радиусе. Значит Павел с ребятами не далее двух кэмэшников… Почти успели…»
…- Ну, что? Как дела? – Это было первое, что спросил Андрей у Стара.
- Нормально… Нашли кое-что… Как вы? Почему задержались?
- Тоже нашли кое-что… Наблюдали долго… Как бойцы, Паш?
- В пределах допустимого. Ну, что, двинули в наш лагерь? Там погутарим в спокойной обстановке.
Через двадцать минут Андрей наблюдал, как бурно, не скрывая эмоций, встретились «две половины» его взвода.
«Расставаться надо, как-будто на пять минут, а встречаться так, словно не виделись сто лет!». Андрей всегда помнил эту народную мудрость и никогда ею не пренебрегал.
Его тоже потискали в своих крепких объятиях и спросили о самочувствии, потому что для них, для разведчиков, это было едва ли не самым важным условием выживания…
А потом был собран Большой военный совет «аксакалов» – пошло пять суток и нужно было подводить первые итоги.
- Докладывай Стар. – Начал Кондор на правах командира. – Что видели, что слышали, что случилось…
Павел прокашлялся, словно собирался на трибуну, и заговорил немного осипшим голосом:
- До точки дошли нормально. Без особых приключений… Даже раньше намеченного срока… Правда дождь этот, бля, донимал всю дорогу, но это даже на руку – раз нам не сладко, значит и тем, кто за нами шёл тоже…
- Подробнее, Стар.
- На вторые сутки засекли, что кто-то у нас повис на хвосте. Грамотно так повис, не высовываясь… Мы и поняли-то по вторичным признакам. Но особо не донимали, потому мы и шли дальше… На третьи сутки, когда меня уже стало нервировать присутствие этих соседей, проверились. Я оставил Джампа с тремя бойцами, и мы потопали дальше…
- Ну, и кто это был? – Теперь вопрос адресовался японцу.
- Местные. – Джамп как всегда был лаконичен до неприличия.
- Подробнее, Кито.
- Какие-то местные аборигены-охотники. Низкорослые, чёрные и любопытные… Они, по всему, нас боялись, но мы, видать, вторглись в их «охотничьи угодия» и эти товарищи решили поглядеть, чем мы тут занимаемся… К концу третьих суток они отвалили в сторону реки и больше себя не обнаруживали.
- Ясно. – Ухмыльнулся Андрей и вновь посмотрел на Стара.
- …На оговоренную точку рандеву мы пришли с большим запасом времени, часов на двенадцать раньше… Я и решил заслать Тень и Вспышку километров на пятнадцть-двадцать от «точки» по вектору полёта. Сами же осмотрелись по ближайшим окрестностям… Разведчики вернулись только два часа назад, так что послушать их толком я не успел. Знаю только, что они молодчаги! Вернулись уставшие, как черти, но с результатом… Ребята нашли обломки штурмовика и говорят, что по всему он был сбит самонаводящейся на тепло ракетой типа «земля-воздух». Скорее всего, как и предполагали, каким-то ПЗРК…
- Я, кажется, даже знаю каким…
- Сейчас они отдыхают. Парни меньше чем за двенадцать часов прошли около сорока кэмэшников…
- Хорошо… Что ещё?
- Странность тут образовалась некоторая, кэп… Местность здесь дикая, нетронутая, охотники вон местные до сих пор с палками на зверя ходят… В общем, первозданная природа во всей её красе… А следы цивилизации имеются. Вот, смотри! – И он разжал кулак.
На широкой ладони Стара тускло поблёскивали медными боками и едва слышно позвякивали, перекатываясь, две автоматные гильзы.
- Интересно… Что-то ещё?
- Эти мы нашли в окрестностях. А вот эти. – Павел разжал второй кулак. – Принесли из своего похода Тень и Флэш.
На второй ладони были четыре пистолетные гильзы 38 калибра (или 9 мм), а рядом с ними, словно слон рядом с Моськами, большая, толстая гильза калибра 12.7 мэмэ.
- Совсем «хорошо». – Андрей взглянул в глаза Стара, понимая, что «новости» ещё не закончились.
- Есть ещё кое-что, ком. Во встречающемся редколесье нашлись отпечатки протекторов от автомобильных шин… Кто-то здесь по бездорожью рассекает, что по Бродвею… И не в единственном количестве…
- Сколько может быть авто, Паша?
- Тяжело сказать… Но в одном месте нашлись следы не менее трёх машин – ямку они, видишь, по-разному объезжали… Судя по колёсному просвету, джипари. Но какие-то большие и тяжёлые. Иначе на кой хрен им такие широкие шины… Или с довольно большим грузом. Под тонну не меньше…
- Например, какой-нибудь старенький, длинный «Дэфендер » с экипажем человек с десяток и ДШК на станке?
- По общему весу в самый раз…
- Ладно. Разберёмся по ходу дела…
- И последнее… – Здесь Павел замялся немного, словно сомневался в том, что хотел сказать. – Местечко тут одно мне показалось совсем странным… Если бы дело было не здесь, а в другом месте, то ещё ладно… В общем… Мы нашли место, где, по крайней мере два раза садился вертолёт… Брызги моторного масла на траве, листва близлежащая прикопчена от выхлопа турбины, следы от трёхточечного вертолётного шасси… Только скажи-ка мне командир-дружище, откуда здесь, в этой забытой Богом глухомани может появиться «вертушка», а?! Я чё, совсем сбрендил?!
- Ну… Мы тоже не с луны свалились…
- Так, то мы, кэп! И потом! Наши «вертушки» не садились! И не стояли посреди джунглей часов пять!
- Почему пять?
- А хреновый у кого-то механик, ком, вот и накапало маслице из двигателя на травку. Небольшую такую лужицу, как кофейное блюдце. Как-раз часов за пять и накапало бы…
- Ясно.
Что-то начинало проясняться, но до полной ясности было ещё очень далеко…
- Ладно, господа военные! Теперь послушайте, что удалось выяснить за пять суток моей группе.
Рассказ Кондора занял двадцать минут. Причём половина этого времени ушло на описание лагеря «гвардейцев», их оружия, а, главное, поведения. Причём выводы, сделанные Кондором и Вайпером тогда, на утёсе, даже члены его группы слышали впервые. Андрей тогда попросту поднял группу и повёл к точке встречи со Старом – прерогатива и право любого командира, не объяснять свои действия и приказы, но требовать безоговорочного их исполнения…
- Значит «вертушка» всё же имеется… – Проговорил задумчиво Стар. – А я уж думал, что с мозгами поссорился… И джипарики, значит, имеются тож… Только мы пока не знаем какие и в каком количестве, а главное – в каком состоянии… А на «вертушечке» ДШК… Да и на машинёшках, скорее всего, тоже…
- Угу. – Подтвердил Андрей.
Он знал уже эту черту Стара размышлять вслух и потому не вмешивался в «процесс».
- И «Иголочку», значит тоже имеем… Да пяток про запас… Да парочку ДШКашек, которые с вышечек снять – раз плюнуть… Парочка миномётиков, или больше – хрен его знает!.. Два взводика ратного люда в лагере. Да ещё может оказаться столько же в мобильной группе… Хреновенько как-то получается… А, Андрюх?
- Куда уж как!..
- Ага… А «гвардейцы» те вооружены сплошь старенькими АКМами, да РПКашками, по полному штатному расписанию общевойсковой роты… Хреново, кэп… А совсем хреново вот это…
Стар опять раскрыл свой кулак с двумя автоматными гильзами и поднёс Андрею прямо к глазам… Калибр 5.45 миллиметров от калибра «натовского» 5.56 миллиметров, пока не возьмёшь в руки, отличить «на глаз» весьма трудно. Но в лагере были 7.62 миллиметровые АКМы… Такой «ляп» был непростителен даже после 130 километрового марша по джунглям!
- Бля! – Только и оставалось произнести Филину, потому что это «открытие» вносило в их планы существенные коррективы.
- Вот и я говорю… В лагере вам показали металлолом, Андрюха. Бутафорию. А стреляют эти парни, да по джунглёшкам бегают с американскими М-16 наперевес… Теперь бы понять ещё, на хрена нам было показывать именно русское оружие и было бы совсем хорошо…
- Ну, ту я думаю, загадки нет особенной… Лётчики, теперь это понятно, точно у них. Летуны американские – это даже выяснять не потребовалось, и так всё ясно. Теперь вопрос. Кто, если не янкесы будут проводить спасательную операцию? Да никто!.. А как убедить американского десантника, или, скажем, «Зелёного берета», в том, что перед ними не организованное подразделение, а воинство придурков и шалопаев? Ну, кроме того, конечно, что выставить всех скопом идиотами?
- Показать русское оружие! – Догадался наконец-то Стар.
- Точно! Америкосы, они же надутые индюки сплошь, и у них «должно быть» «всё самое лучшее»! А уж к оружию «отсталой России» они и вовсе относятся с презрением…
- Учили их, бля, учили… И во Вьетнаме, и в Корее, и Камбодже, что «Калашников» – это автомат, а М-16 – полное фуфло… – Раздался из-за спины хриплый голос проснувшегося Нодара.
- Это, Флэш, бесполезно. У нас, на Украине есть хорошая поговорка. По-русски она звучит: «Усрусь, но не покорюсь!».
- О! – Поднял кавказец вверх указательный палец. – Это точно про них! Хорошая поговорка!
- Как самочувствие, Нодар?
- Я в порядке.
- А Тень как?
- Да и я в норме, командир. – Раздался за спиной Нодара голос Кузнецова-младшего.
- Выспались, отдохнули?
- Так точно!
- Хорошо… Так, господа капралы! «Военный совет» окончен. Идите к людям, Готовьте личный состав к маршу. Выступаем по команде. Все свободны! Стар, Тень, Флэш – останьтесь!
Не прошло и полминуты, и на месте, где только что происходил совет «аксакалов» осталось только четверо.
- Ну, что, разведчики? Докладывайте результаты «свободного поиска».
- Штурмовик нашли. – Начал тень. – Километрах, примерно, в двадцати отсюда, или немного поменьше.
- Что можно сказать по состоянию обломков, Сергей?
- Одно могу сказать точно: пилот этого штурмовика – лётчик экстра-класса! Ас!
- Старлей, не тяни кота за яйца! Докладывай, как учили!
- Короче… Сверхзвуковой реактивный военный самолёт при падении не взорвался. Он попросту развалился на части при столкновении с деревьями. А это говорит о том, что лётчик, когда понял, что штурмовик сбит, максимально снизился и перевёл самолёт в плавное, пологое пике, практически параллельное земле, максимально снизил скорость и слил из баков горючее. Он планировал без двигателя, проще говоря, и возможно даже пытался найти площадку и посадить машину. Да только где ты тут такую площадку найдёшь, когда кругом сплошная «зелёнка»!.. Он очень рисковал, кэп, вернее они, но тянул до последнего…
- Значит, всё-таки сбит? А лётчики катапультировались?
- Так точно. В хвостовой части имеется не очень большая пробоина, а сама турбина оплавлена… Если бы в него лупанули ракетой с МиГа, то он взорвался бы ещё в воздухе, и здесь мощность взрыва не та – маленькая слишком для ракеты типа «воздух – воздух». А вот у ПЗРК как-раз! Мощности такой ракеты хватает на то, чтобы вывести двигатель из строя – а этого вполне достаточно… А насчёт катапультировались, так это определённо – в кабине нет кресел и всё в пороховом нагаре…
- Ясно… Что ещё?
- Пистолетные гильзы мы нашли метрах в пятидесяти от обломков… А кроме них… Там, короче натоптано было армейскими ботинками, что стадо слонов прошло. И в засохшей грязи чёткие отпечатки протектора… Старые. Успели сначала просохнуть, а потом намокнуть под дождём опять. Почти полностью оплыли, но читаются хорошо.
- Ясно… Самолёт нашли раньше нас. Да они и понятно – у «гвардейцев» было две недели форы… Следы лётчиков? Парашюты?
- Это – нет. Времени было мало. Да и искать от самолёта надо в радиусе километров в пять-семь не меньше.
- Ладно. Поищем вместе… А где нашли большую гильзу?
- Здесь интереснее, командир. – Вступил в разговор Нодар. – Эту гильзу мы нашли уже на обратной дороге. Примерно на полпути от нас. Там есть место такое… Хитрое! Довольно большой обрыв, метров в двадцать, а внизу равнина. Сплошная «зелёнка» сколько хватает глаз. Короче, плато, на котором мы сейчас резко заканчивается… Так вот. Почти у самого края и нашли. Кто-то, по всему видать, вниз стрелял.
- Одну?
- Что одну?
- Гильзу одну нашли? Больше небыло?
- Нет.
- А следы от пулемётного станка?
- Нет.
- Хреново! – Подал, наконец, голос Стар, который понял, к чему ведёт Андрей.
- Что хреново?
- Да всё хреново, парни! – Он с силой потёр свой затылок. – Абсолютно всё! Хотя вы – молодцы…
Андрей решил пояснить своим разведчикам свои опасения:
- Хреново, прапорщик, то, что ДШК не стреляет «одиночными», а когда стреляет, то сошками своего станка очень здорово перепахивает под собой землю…
- Ну, да…
- Если гильза всего одна, а земля в этом месте не тронута, то означать это может только одно – там кто-то стрельнул из мощной, дальнобойной снайперки. Типа как у Питона его «Геката», или американской «Мак Милан», что, собственно, сути не меняет – эти «пушки» бьют на дальность до двух кэмэшников… А это значит, что у «гвардейцев», ко всему прочему, есть ещё и опытный снайпер, потому что управляться по-настоящему хорошо с такой дурой может далеко не каждый. В нашем взводе, например, из четырёх снайперов, такое ружьё только у Питона. Хотя, снайперского опыта, что у меня, что у Вайпера, хватит на десятерых… Вот такой расклад, господа военные.
- Нам здесь, бля, ещё только местного Робин Гуда с его пукалкой не хватало, для полного счастья! – Пробормотал, задумчиво Стар.
- Да уж, Паша… Эта новость совсем не из приятных. Теперь придётся постоянно оглядываться и ждать «подарок» в спину… Ладно! Выскочим! И знаешь, ещё что… Подумай-ка на досуге, пока мы будем к самолёту топать, на карту посмотри, где может быть удобное место для второго лагеря. Только не бутафорского, а настоящего, Паш! На берегу реки – определённо, а вот где, давай думать. Чую, что лётчики ещё здесь, что их ещё не вывезли, если вообще собирались это делать – значит, их должны держать в хорошо укреплённом, надёжном месте. Но то, что это у воды – без вариантов! Не станут же эти вояки возить питьевую воду на «вертушке» на такую ораву ртов, да и жратву Готовить на чём-то надо… В общем задание тебе, и всем капралам скажи, чтобы подумали, где теоретически может находится такой лагерь. А потом мы эти мысли сравним… Чую, найдём этот лагерь – найдём и лётчиков, и полковника… Всё! Готовь взвод на марш…
* * *
21 апреля 1999 г. Южный Вельд.
Мост.
…20 апреля, 5.30 АМ.
Сегодня Кондор решил дать возможность своим бойцам поспать лишние полчаса. Люди устали и вымотались, и это было заметно, невооружённым взглядом, по посеревшим лицам и «мутным» глазам. Идти «на войну» с бойцами в таком состоянии было равносильно самоубийству. А сегодня им всем предстояло протопать километров по сорок на каждого, да ещё, если не повезёт, вступить в бой… Им всем было просто необходимо отоспаться. Полноценных восемь часов. И каким бы был Андрей командиром, если бы не понимал очевидного? Да хреновым! Да и ему самому отдых был необходим, потому что он уже перестал к тому времени реагировать на такой простой раздражитель, как москиты… Потому вчера в 22.00 он и объявил взводу «Отбой!»…
Проспав несколько часов, Андрей проснулся и почувствовал, что выспался окончательно. Часы показывали 4.50. До общего подъёма было ещё больше часа, и он, стал перебирать в мозгу информацию, собранную взводом за вчерашний день…
* * *
19 апреля…
К месту падения штурмовика взвод Кондор вышел к полудню. Спасибо разведчикам, которые уже проделали этот путь вчера, и теперь вели взвод прямо к цели.
- Вот он. – Сказал Тень, показывая Андрею на сбитый самолёт.
Они находились на небольшом холме. А у подножия, точно такого же соседнего, метрах в трёхстах от них, поблёскивая на полуденном солнце дюралью, лежали обломки самолёта.
Андрей не спешил спускаться, запомнив накрепко, что где-то здесь, в непосредственной близости, может находиться в засаде вражеский стрелок с мощной, дальнобойной винтовкой. Он сделал полуминутную «распальцовку», отдавая приказания, и взвод «рассыпался» по окрестностям. А сам принялся изучать обломки с помощью мощнейшего бинокля.
«Похоже, правы были Серёга и Нодар. Пилот сделал всё, чтобы спасти машину. Но самолёту «повезло» ещё и то, что он уже практически в самый момент падения, попал на этот холмик и «скатился» вниз. На дотяни он до вершины холма метров тридцать, взорвался бы, как пить дать, врезавшись в землю носом!.. И ни хрена бы мы тогда не нашли!..»
Штурмовик и в самом деле проскользил своим брюхом по кронам деревьев, кустарников и, кто знает, если бы не «встретился» лоб в лоб с двумя мощными деревьями в самом низу у подножья, то, может быть и остался бы почти без повреждений. Но… Видимо зацепился о ствол одним крылом, которое тут же и оторвало, развернулся по инерции и шарахнулся о ствол второго исполина хвостовой частью, которая от удара тоже бала оторвана от фюзеляжа. Ну а потом уже доломал и оставшееся крыло, совершив через него кульбит. Так виделось Кондору место падения. Самолёт, строго говоря, если не считать мелких деталей, развалился всего-то на четыре части – два крыла, да сам фюзеляж пополам.
- Пш-пш, пш, пш-пш! – Прошипел наушник Кондора четыре раза, и он понял, что окрестности уже проверены его бойцами на четыре азимута и можно относительно спокойно приблизится к обломкам.
…Через полчаса тщательного осмотра Андрей понял, что ничего нового для себя он здесь больше, чем его разведчики, не найдёт. Он убедился окончательно, что самолёт был сбит с земли, и именно из ПЗРК, и что лётчики сумели катапультироваться из падающей машины. Больше эти обломки ничего не дали.
- Тень!
- Здесь!
- Покажи, что ты там говорил о следах.
- Это наверху. – Он махнул рукой в сторону вершины того холма, с которого «падал» штурмовик.
- Веди!
Подъём не занял больше двух минут.
- Вот! Смотри сам, Чиф.
Андрей встал на одно колено, наклонился к комлям грязи и потрогал пальцами жёлтую глину, которая без дождя успела превратиться в камень. Уже довольно бесформенный – над ним трое суток без устали трудился недавний ливень – но это без сомнения был отпечаток протектора от автомобильной шины. Довольно широкой, почти как у грузовика, шины.
- Стар!
- Я здесь, Чиф.
- Такой отпечаток нашли в районе точки рандеву.
Павел бросил беглый взгляд на отпечаток и уверенно ответил:
- Один в один!
- Тень! – Продолжал «расследование» Андрей. – Где нашли пистолетные гильзы?
- Вон там! – Он показал место метрах в пяти-семи от колеи. – Там же нашёлся чёткий отпечаток от добротного бельгийского прыжкового «берца».
- Почему бельгийского?
Андрей знал ответ и он ему не нравился, а потому он хотел иметь подтверждение своей мысли.
- Хороший ботинок, Чиф! Я сам в таких хожу, да и ты тоже – для других ног жалко. А здесь мягкая эластичная подошва – чистый каучук. Да и «протектор» у него приспособлен не только для прыжков, но и для горных походов. Этот «протектор» ни с каким другим не спутать! Но обувка дорогая – пара таких башмаков около трёх тысяч «евриков» тянет, да и не купить её в свободной продаже… Такие ботиночки даже в бельгийской армии выдают не всем, а только подразделениям десантников с горно-альпийской подготовкой.
- То бишь, спецназу.
- Кстати. Там, внизу, отпечатки обычных натовских ботинок, без изысков…
- Ясно… Что и требовалось доказать!.. Такую обувку может себе позволить только…
- Бокасса. Без вариантов. – Заключил Стар.
- Правильно. А стрелянные гильзы… Да просто шуганул видать намного и «привёл в чувство» своих, не в меру радующихся сбитому самолёту, «гвардейцев».
- Макаки, их как не одень и не вооружи, а макаками и останутся. – Произнёс Стар и сплюнул в сердцах.
- Так… Здесь всё ясно… Давай, майор, собирай бойцов и «пойдём» посмотрим на то место, где кто-то с тяжёлой оптикой балуется, по джунглям постреливая…
…В 14.10 взвод вышел к тому утёсу, с которого открывался красивейший вид вниз, на зелёные волны джунглей. И где Флэш нашёл крупнокалиберную гильзу.
И опять всё повторилось в точности. «Распальцовка» Кондора, «рассыпавшийся» по ближайшим кустам взвод, трёхминутное ожидание, подтверждение безопасности от наблюдателей и… Флэш только указал место и скрылся в кустах. Здесь ему делать было нечего – здесь расследование «вели знатоки». Кондор, Питон, Вайпер и молодой итальянский «практикант» снайперского дела Джо. Профессионалы взялись за дело… Но… Само расследование не затянулось, потому что ровно через минуту с вероятностью в сто процентов было определено место снайперской лёжки. А ещё через несколько секунд была найдена и вторая гильза.
- Вот она, красавица. – Проговорил Питон, свесившись по грудь с края обрыва. – Правда не достать её, чтобы сравнить, но, я и так вижу, что из того же ствола.
Андрей свесился рядом с Виктором и посмотрел в указанном направлении. На небольшом каменном уступчике, метрах в трёх от вершины обрыва, лежала блестящая гильза, родная сестра той, что принесли из «свободного поиска» Флэш и Тень.
- Точно! Вторая… – Пробурчал вполголоса Кондор и, отойдя от края обрыва, присел на сочно-зелёную траву, прислонившись спиной к дереву. – Питон.
- Я здесь, братишка.
- А скажи-ка мне, капитан… Часто ли в твоей практике встречалось такое, что снайпер, «работающий» с «тяжёлой оптикой», стреляет дважды с одной и той же лёжки?
Вопрос, понятное дело был риторический. Они оба имели такую подГотовку, у такого аса снайпинга, что…
Старший прапорщик Островский, а среди ратного люда, в узких кругах просто «Бык», обладал такими опытом и мастерством, что был единым инструктором на все отряды спецназа, всех министерств и ведомств почившего в бозе СССРа. Правда, лично он обучал премудростям снайперского дела далеко не каждого, и уж никак не по приказу – суров и груб был Бык, особенно с «паркетными офицерами» – таких он попросту посылал на фуй, совершенно не стесняясь и не боясь последствий. Он обучал мастерству только тех, кто ему понравился… И, буде, пытался какой-нибудь такой командиришка надавить на Быка голосом или «авторитетом», то такой тут же мог получить по репе, а потом дослуживать свой офицерский век где-нибудь в Забайкальском Военном Округе посреди тайги – ценили Быка, ох, как ценили! И не только за мастерство высшей пробы, и не только за то, что у этого сурового «куска» были в «арсенале» практически все воинские награды, которые существовали, а кое-чего и не в единственном числе, и не только за то, что этого вояку поносило по миру так, что наверное, и на карте небыло столько стран, в скольких он побывал! Но были тогда ещё в Генштабе несколько генералов и полковников, которые могли бы навсегда остаться лейтенантами, если бы не он, Бык… Ну, и конечно же само мастерство его… Пройти «школу Быка» означало высшую инстанцию – таких стрелков как он, без преувеличения, в мире едва-едва набрался бы десяток… И Питон, и Филин, каждый в своё время, прошли эту школу. «Школу Быка»…
Так что вопрос действительно был риторический, потому что правильный ответ знали оба.
- Ага! С «тяжёлой»… – Усмехнулся Питон. – Тут и с обычной-то, да с «хорошей» лёжки не больше двух раз!..
И это была суровая правда. Потому что кто-кто, а уж эти двое на всю жизнь усвоили то, что сказал им когда-то Бык: «Каждый снайпер обязан быть хорошим стрелком, но далеко не каждый хороший стрелок может быть снайпером! Тут очень многое зависит от состояния твоих мозгов, от терпения и упрямства!.. Стрелок в бою он что? Выстрочил из автомата рожок-другой да и убрался восвояси, если повезло конечно… А вот снайпер… Он своего права и времени на один единственный выстрел порой может ждать несколько суток! И в таком ожидании самое главное маскировка – залёг в «лёжке», затаился, и превратился в камень, в колоду, в придорожную кочку. И «засох» до появления цели. Так, чтобы заяц попасся травкой, которая маскирует твою башку и не догадался бы, что съел твою маскировку… А уж если выстрелил – меняй позицию не задумываясь! И помни, что у противника тоже может найтись парень, умеющий обращаться с «оптикой», и со старой лёжки он даст тебе стрельнуть ещё не больше одного раза!.. Запомни это, если хочешь выжить!..». Андрей в своей жизни один раз поучаствовал в снайперской дуэли. Давно. Ещё в 90-ом, в Карабахе. И вышел победителем, к счастью, хотя и находился всего-то в сантиметре от смерти… Но дуэль ту запомнил на всю оставшуюся жизнь …
- Здесь стреляли дважды… Что это значит?
- То значит, пан коммандер, якше будет дозволенце мовить. – Проговорил Вайпер.
- Давай, Збигнев. Только давай-ка ты, говори по-английски, а то наш молодой коллега. – Андрей кивнул на Джо. – Тебя, с твоим польским, совсем не понимает.
- Добже… I think, that this sniper hunted purposefully … – Произнёс поляк и продолжил. – С таким оружием можно только охотится!
- Вайпер прав, Чиф.
- Да знаю я! Только не нравится мне это совсем!
Ничего не ответив, Питон поднялся на ноги, извлёк из тубуса свою личную «гаубицу» «Гекату Вторую» и собрал её в три приёма за пятнадцать секунд. Затем откинув её сошки, улёгся именно в то место, откуда велись выстрелы неизвестным снайпером…
- Витёк! Назад!!! – Рявкнул, не сдержавшись Андрей.
- Да-а… Ладно!.. Проскочим!.. – Отмахнулся Питон.
Филин всполошился потому, что его Питон, его проверенный «коллега» сознательно нарушил негласный закон снайпера: «Нельзя ложиться в чужую «лёжку!»… Это было табу… Снайперы – люди, живущие свой век на грани жизни и смерти, очень суеверные и верящие во всяческое приметы и «знаки». И никто и никогда над ними не смеялся – себе дороже… Например… Если перед выходом в «свободный поиск», снаряжая магазин винтовки, у тебя упал на пол патрон, то ни один снайпер в это день в поиск не пойдёт. Или, к примеру, если запутались случайно шнурки или ленточки на твоём «лешем », или у казармы ворона каркнула трижды… И умный командир понимает и уважает эти «знаки»… А уж ложиться в чужую «лёжку» знак совсем уж поганый – он к смерти или совсем уж к большим неприятностям… Табу, одним словом…
- Давай-ка лучше, братишка, посмотрим его директрису и попробуем понять, куда этот военный стрелял дважды. А то что-то, не нравится мне эта охота… Здаётся мне, что как бы ни на наших потерянных лётчиков, командир…
Решение, принятое Питоном, было, наверное самым разумным и рациональным, но… Каким же надо быть пофуистом, если, как никто другой, знать Какой негласный Закон ты нарушаешь, чем тебе это грозит, и всё же идти на Это, понимая, что только так можно понять логику противника… В этот момент Виктор Попа, этот отставной капитан легендарного «Каскада», вырос в глазах Андрея до генералиссимуса!.. Да и в глазах Вайпера тоже, судя по всему, видимо приметы у людей, занимающихся одним и тем же делом, во всём мире одинаковы…
Поразмыслив секунд десять над происходящим, Андрей плюнул мысленно трижды через левое плечо и улегся рядом с Питоном, расчехлив свою винтовку.
Они лежали рядом и напряжённо всматривались в окуляры своих мощных прицелов, пытаясь «выловить» из колышущегося зелёного океана хоть что-нибудь. Исследовать директрису снайпера, не зная точного направления и дальности выстрела, дело, если признаться, гиблое. Ну, представьте себе, что вы пытаетесь найти что-то, чего ещё не знаете, а перед вами сектор обзора с углом градусов в шестьдесят, примерно. И где искать? На максимальном расстоянии или ближе, а если ближе, то на сколько? Если на максимуме, то на удалении в два километра, по горизонту в секторе у тебя будет столько же. И как, скажите на милость, обследовать досконально весь этот «кусок пирога»?..
Но вояки эти были упрямые и настойчивые. Одно слово – снайперы… И Фортуна, богиня Удачи, решила наградить их, повернувшись к ним своим личиком.
- Кажется, есть, братишка. – Произнёс Питон спустя сорок минут. – Кажется, есть…
- Покажи.
Виктор назвал Кондору несколько ориентиров и, спустя полминуты, уже и тот «наехал взглядом» на место, о котором говорил Питон.
- Аг-га… Ну, что, нашли?
- Нашли, похоже…
- Вот и ладненько, братишка…
То, что они увидели, на самом деле было именно тем, что они искали – парашют. Нет, он небыл развешен по деревьям и заметен за десять вёрст. Этот парашют, серого цвета, как и все другие его собратья по НАТО, уподобившись бесформенной тряпке, лежал у основания небольшого куста, у подножия огромного дерева в глубине чащи. Видимо его хозяин, проломив собой крону дерева, сначала завис на его ветвях, а потом каким-то образом сумел не только сам добраться до земли, но и сдёрнуть с веток серое полотнище, пытаясь соблюсти маскировку… Как его сумел разглядеть Питон оставалось загадкой, может случай помог, может военная удача, но… Теперь это уже не имело никакого значения – они знали куда идти дальше и где искать, а это было самое главное.
- Стар! – Позвал своего зама Андрей.
- Здесь.
- Значит так… Запускай Задиру и Водяного в свободный поиск, пусть поищут следы. Вот в этом направлении. – Он указал на карте точку, которая была на берегу Лимпопо, километрах в тридцати выше по течению от «театрального лагеря» «гвардейцев». И, соответственно, километрах в сорока от них самих. – Слишком далеко пусть не ходят, кэмэшников на пятнадцать не больше – надо найти следы машин и уточнить направление.
- Сделаем!
- То, что мы прикинули в теории, Паша, на практике может и не быть, и настоящий лагерь может находиться совершенно в другом месте. Но проверить необходимо. Вернуться они должны к 20.00.
- Ясно.
- И второе. Сейчас 15.00. Готовь бойцов к спуску вниз. – Кондор кивнул на обрыв. – Мы тут с Питоном нашли кое что – надо проверить. Так что… Флэш, Тень, Оса, Гот и Вайпер пойдут со мной на разведку. Пусть Готовят репшнуры для спуска.
- Ясно.
- Давай, капрал, действуй.
И обернулся к Питону:
- А ты, Витюха, со своей гаубицей, прикроешь нас с этого утёса. На всякий случай…
- Понятное дело – больше-то некому. Только и мне там посмотреть не помешало бы…
- Не дребезжи, капитан! – Андрей легонько хлопнул по плечу своего друга. – Мы с Вайпером посмотрим как надо! Не пацаны же голожопые, в конце концов…
Выбор бойцов для этой разведки был очевиден. Тень и Флэш – следопыты, Оса и Гот – пулемётчики прикрытия, а Оса ещё и связист, ну, и они двое, Кондор и Вайпер – снайперы, которые и должны со знанием дела осмотреть место.
Десять рядовых легионеров из взвода, те, что небыли нагружены дополнительным вооружением, несли на себе крепкие тридцатиметровые репшнуры (или альпинистские верёвки, кому не понятно). Ещё в Порт-Элизабет, узнав о том, что им придётся, скорее всего, подниматься на плато, или Южный Вельд, Кондор приказал взять с собой горное снаряжение.
Вшестером по трём «концам» они спустились с двадцатиметрового обрыва за несколько минут и нырнули в «зелёнку»…
Да. Здесь растительность отличалась от той, что была наверху. И, казалось бы, всего-то двадцать метров, ан нет. Там, на плато, которое именно отсюда и начинало подниматься вверх, там, где ветер был посильнее, там джунгли напоминали Андрею крымские или кавказские леса. А здесь, внизу, на равнине, джунгли буйствовали во всю силу. Дикая, нетронутая цивилизацией природа. Буйство зелёного цвета всевозможных оттенков от тёмного, «бутылочного», до ярко-салатового. Огромные, исполинские в три обхвата стволы «железного дерева», лианы, свисающие прямо с толстых веток, и сплошь усеянные мелкими белыми цветочками. Невысокая, но жёсткая и какая-то очень упругая трава вызывала ощущение, что идёшь по батуту, и тебя всё время отпружинивает. Мощные кусты папоротника и ещё чего-то…
Жаль, что на всю эту первозданную красоту смотреть небыло времени. Тут надо было смотреть по сторонам во все глаза. Тут, буде кто захотел бы устроить засаду, и мудрить-то особенно не было нужды, просто присел под куст с его листьями похожими размером на зонт, и всё! Тебя можно обнаружить, только если натолкнуться или наступить на тебя. «Зелёнка» одним словом. Опасное и непредсказуемое место. А до парашюта, который они обнаружили с утёса, пройти нужно было километра полтора, или немногим меньше…
…- Его не хотели убивать, Анджей.
Да. Збигнев был прав.
Парашют принадлежал одному из катапультировавшихся их падающего самолёта лётчиков. Сомнений в этом не возникало потому, что в нескольких метрах от скомканного серого шёлка лежало на боку кресло лётчика с перерезанными стропами. Снайпер, скорее всего, засёк парашют ещё в воздухе, иначе он бы его никогда не обнаружил в этих дебрях. Дождался, пока лётчик выберется из сидения и снимет полотнище с веток, и выстрелил. Первый выстрел был в ствол дерева. Он хотел показать, откуда стреляют, и заставить спрятаться лётчика за бронированную спинку сидения. Что тот наверняка и сделал. Сыграл нормальный инстинкт самосохранения. А вот второй выстрел был уже на поражение… Почему так сложно? Да, нет, не сложно, а правильно и логично, если лётчика хотели взять живым. А вот класс снайпера подтвердился на все сто… Пуля такого калибра, попадая в человека, наносит такие ранения, что несчастный погибает в любом случае, либо сразу, либо через какое-то время от болевого шока. А вот если эту пулю притормозить немного, выстрелив так, что она потеряет три четверти своей убойной силы, пробив сначала что-нибудь, скажем бронированную спинку кресла, тогда ранение может быть серьёзным, а может и не очень. Но результат всё-равно один: раненый человек, куда как более лёгкая добыча, чем здоровый… Второй выстрел был именно таким, сквозь спинку, броня которой может защитить от мелких осколков, но уж никак не от такой пули…
В левом верхнем углу кресла зияла довольно приличная дыра, а подлокотник был забрызган каплями крови.
- Это точно… Его специально подстрелили именно в плечо или руку. Идти сможет, но не быстро, а вот стрелять из пистолета – врядли… И что же это за стрелок такой умелый у нас в конкурентах объявился, а, капрал?
- Дюже вмелый, Анджей! Так стрелять с полутора километров?!.
- Хреново это, Збигнев. Он не мог знать, что самолёт собьют, и ждать лётчиков именно здесь. С момента выстрела из «Иглы», до того как сработали катапульты прошло не больше трёх-четырёх минут… Значит что?
- То значит, что этот парень бродит по джунглям с крупнокалиберной винтовкой и рацией, а лётчикам просто не повезло – выскочили прямо на него…
- Похоже.
- Ту ещё есть следы. – Раздался из-за кустов голос Тени.
Кондор и Вайпер тут же, не сговариваясь, подошли к разведчику.
- Вот. И вон там. – Сергей показывал свою находку.
- Похоже, нашего подстреленного кто-то выносил.
- Отпечатки подошв у них одинаковые, только размеры разные.
- Значит, второй лётчик… И где-то здесь должен быть и второй парашют… Ну-ка, пошуршите-ка по ближайшим кустам, пацаны!..
Аккуратно замаскированное кресло и парашют нашлись метрах в двухстах.
- Что и требовалось доказать. – Произнёс Андрей. – Одного подстрелили специально, «повесив гирю на ноги» второго. Такую парочку в джунглях найти куда как намного проще. Стрелок сделал своё дело и сообщил в лагерь координаты. Дальше, для поисковой команды – дело техники… Всё. Возвращаемся… Будем ждать Задиру и Водяного, думать и решать, что делать дальше…
…19.50 РМ.
Задира и Водяной вернулись из своего «свободного полёта» уставшие, злые, но довольные. Поиск дал неплохой результат.
- Значит так, командир. – Начал доклад Водяной. – Прошли на север километров пятнадцать. Здесь ещё сплошная «зелёнка», а вот километров через семь-восемь плато начинает довольно круто уходить вверх, и джунгли становятся значительно реже. Там не то, что прорубаться, там спокойно можно проехать на джипарях, если у тебя за рулём сидит неплохой водила. Ну, типа этих ралли по бездорожью.
- «Кэмэл Трофи»?
- О!.. Короче… Проехать сложно, но можно… В основном холмы, но уступами. И всё время на подъём… Почва там глинистая и каменистая, так что в нескольких местах наблюдали следы пробуксовки…
- Нашли, значит, следы.
- И не только, Чиф… – Улыбнулся устало Павел, и посмотрел на Задиру.
- Мы, Андрюха, не просто следы, мы целую дорогу в джунглях нашли. – Подтвердил Клим.
- А давайте-ка, мужики, с этого места максимально подробно!
- Значит так… – Прокашлялся Водяной. – Километрах в десяти по азимуту мы наткнулись на просеку. Там, короче, кто-то специально прорубался в джунглях. Прорубался не для прогулок, а для поездок, кэп… Там просека в два метрах шириной! Вот мы и решили поинтересоваться куда, или откуда, ведёт эта дорожка… Пробежали ещё парочку кэмэшников и наткнулись на реку…
- Подожди. До «Крокодиловой речки» километров тридцать с лифуем!
- А это и не Лимпопо, ком! Эта речуха, скорее всего её приток. На карте её нет, а в натуре очень даже бурненькая такая, горная речуха. И всё как и положено при этом: ущельице, от берега до берега метров двадцать, пороги. Думаю, её можно было бы вброд перейти. Глубины там по колено, ну может по пояс где, но не получится – течение такое, что… В секунду метров на десять снесёт…
- Ну, кавказские речки-то мы такие переходили… А тут не Кавказ – тут пониже будет… Но это не главное… Что ещё?
- Просека вывела прямо к реке. Там есть спуск и уже просто накатанная грунтовка вдоль реки.
- Вы и прошлись вдоль…
- Ну не упускать же такой случай!
- Клим, мать твою! Я приказал не высовываться! А там, я подозреваю, вы были, что тупой мудак с голой жопой на площади средь белого дня! А если спуск к реке контролируется снайпером?!
- Ну не всё так плохо, Чиф. – Стал оправдываться Водяной. – Там кругом кусты и деревья. Спрятаться есть где даже целому взводу… Нет, ну, пореже «зелёнка», чем здесь, конечно… Но работать можно!..
- Я вам, бля, наработаю! – В Андрее вскипел праведный гнев. – Я вам, бля придурки великовозрастные, устрою по десять суток «губы» как вернёмся!
- Ладно, братишка… Но ведь результат-то есть!
- Какой, на фуй, результат?!
- Мы мост нашли.
- Что?
- Мы мост нашли, Чиф…
- А подробнее?
- В двух километрах от спуска есть переправа. Я такого даже и не видел никогда! – Проговорил с азартом Водяной. – Подвесной мост для транспорта!
- Это как это? Такое что, бывает?
- Оказывается, бывает, кэп! Вбили, уж не знаю, как им это вообще удалось, по обоим берегам по четыре здоровенные колоды в полдерева высотой, и натянули мощные тросы. Где и взяли-то такие, и как сюда доставили – загадка! Тросы в руку толщиной! Соорудили помост из стволов, разрезанных вдоль и два пандуса-съезда… Серьёзное сооружение надо сказать! Метров тридцать в длину и три шириной. Наверное, и БТР смог бы переправиться при определённой сноровке – мостик этот раскачивается слегонца, так что для неопытного водилы было бы весьма трудно, а тросы, судя по толщине, выдержали бы как не хрен делать!..
- Вот так…
- И ещё, Чиф… С той стороны реки дорога уходит вверх, на плато, а вот с нашей мимо моста идёт дальше… Думаю, если по ней проехаться, то где-то найдётся выход на равнину. Короче! Мостик этот «большой перекрёсток» и стратегическая точка. От неё выход через реку и на нашу сторону Вельда, и в равнину…
- Понятно… И вы, мудаки, думаете, что она не охраняется? Или вы думаете, что снайпер с крупнокалиберной винтовочкой здесь просто так бродит, в «свободном полёте»?
- Я не я буду, Чиф, если нас срисовали! – Произнёс с обидой Задира. – Если этот мостик и сторожат…
- А это именно так, не сомневайся!..
- То нас с «куском» не увидели! Мы не пионеры, чай, с грязной задницей! Не первый день служим и в разведке что-то то, но понимаем, капитан!
- Посмотрим позже, по последствиям вашего похода… А взыскание за нарушение приказа… Месье капрал-шеф Водяной!
- Я!
- Месье капрал-шеф Задира!
- Я!
- Объявляю вам по десять суток гауптвахты после выполнения задания!
- Есть!
- Есть!
- Вот так! Чтоб неповадно было в детские игры играть! Придурки, бля! Устроили тут салочки по джунглям: «Кто не спрятался – я не виноват!»… Э-э-эх!!! А ведь заслуженные же люди! Что пионерские костры в жопе разгорелись?!
- Есть немного… – Улыбнулся Клим.
- Ты ещё поулыбайся мне! – Андре улыбнулся в ответ.
Тому, что удалось узнать, этим двоим, цены небыло, на самом деле. Теперь многое становилось на свои места и имело свои объяснения. А главное в том, что теперь появлялась хоть какая-то определённость в этих блужданиях по джунглям, а значит и надежда на удачный исход всего этого «турпохода»… А то, что рисковали мужики чрезмерно, так они действительно знали, на что шли, чай не первый день в армии, а не прятались по кустам, потому что «болели» за порученное дело…
«Им двоим, засранцам, надо бы по медали за этот разведвыход повесить, на самом-то деле… Ну, ничего! Это ещё впереди!.. А пока по взысканию! Чтобы не расслаблялись и не нарушали приказов в боевой обстановке! А то ишь, Рембами себя почувствовали!.. Добры молодцы...»
* * *
…20 апреля, 5.40 АМ.
- Чё не спишь-то? – Раздался за спиной шёпот Стара.
- А ты?
- Да… Так как-то… Не спиться…
- Вот и мне «как-то»… «Каком» кверху…
- Чё мыслишь-то?
- Да так, Паша… Ни о чём, на самом деле…
- Ага!.. Так я взял и поверил… Вот просто так!..
- Отстань, майор… Вводные розданы, задачи определены, группы назначены… Цели известны… Дай о кренделях небесных помечтать, пока время позволяет…
- О кренделях? Ага… О небесных, говоришь?..
- Ну, или о бабах…
- О бабах…
- Эх, бля!.. Как вернёмся сразу к Мари пойду… Оторвусь на полную катушку!..
- Ага! Если даст… Лейтенант не просто так в приёмной Паука сидит… Ей, думаю, есть с кем отрываться…
- А я тогда с капралом Ла Труа в гудёж ударюсь дней на несколько – она меня в прошлый раз глазами всего сожрала… Да и ничего себе эта Жаклин! Гитара!.. Ничуть не хуже лейтенанта…
- Да ты маньяк, командир! Сексуально озабоченный маньяк! Те чё совсем без разницы кого пялить?
- Ну почему? Разница, она всегда есть… Отстань, майор! Дай подумать!
- Вот! С этого и начинал бы! А то кренделя какие-то, бабы!.. Маньяк и понтовила ты, Андрюха!..
…В 6.30 взвод Кондора опять разделился на две группы. На те же группы и в том же составе, что и неделю назад, в самом начале их спасательной операции. Андрей подумал, что тащить с собой больше десяти человек нет никакого смысла. Он со своими бойцами собирался пройти по тому маршруту, которым увезли захваченных лётчиков. А то, что они захвачены и не бегают до сих пор по джунглям сомнений у Кондора уже не оставалось. Они должны были отыскать следы и пройти по ним… До моста. В этом Кондор тоже уже не сомневался, потому что не могли «гвардейцы» Бокассы построить ещё и лесную тюрьму. Ну не могли и всё! Без объяснений! Просто он так чувствовал, а доверять своей интуиции он привык уже очень давно… Бойцы же, ведомые Старом, должны были идти к мосту напрямую. Простая, на первый взгляд, задача, которую поставил Андрей Стару, на самом деле была крайне сложной и опасной. Разведчикам взвода, Задире и Водяному, при всём их опыте не удалось обнаружить ничего, кроме самого факта, что через реку есть мост. И всё!.. О том, что охраняется эта переправа или нет, а если охраняется, то какими силами небыло известно ничего. Да и вообще… Что это за дорога, на каком расстоянии от переправы находится лагерь, да просто каким транспортом пользуются те, кто разъезжают по джунглям, как по американскому хайвэю, было не известно ничего. Ни-че-го!!! Так что «работка» этой группе предстояла та ещё…
- Ну, всё, майор… – Андрей хлопнул своей ладонью по ладони Павла. – Выдвигаемся… Мы вниз, а вы… Паш… Ты повнимательнее там… Задира с Водяным волки битые и опыта у них не занимать, они-то как-раз и могли проскочить незамеченными. А вот сделать это всей группе, если мостик охраняется, будет куда как сложнее!
- Эт точно, ком…
- Ты запусти вперёд Тень и Флэш. Но прикажи, чтобы напрасно не рисковали, а то ещё наломают дров вдвоем – один «гарачий кавказский кров», другой по-молодости до сих пор ещё не навоевался… Но следопыты они опытные, тут не отнять! А тебе на этой переправе понадобится свежий глаз, если наши аксакалы недосмотрели вдруг чего…
- Сделаем как надо, кэп. Не волнуйся. Всё будет тип-топ!..
- Надеюсь на тебя, майор.
- Ты лучше сам поберегись, Андрюха. Себе-то самый трудный кусочек работы оставил! Как всегда…
- Да-а, чё там трудный?! – Андрей бравировал не из глупого бахвальства, а исключительно для пользы дела – поднять боевой дух своих бойцов. – Спустимся по трём концам быстро. Минут за десять-двенадцать. Пробежимся по вчерашнему маршруту до этих кресел, а там по следу пойдём. Как гончие псы. Работёнка – шо два пальца обоссать!.. Я себе, Паша, по блату самую простую прогулку придумал… Командир я или где?
- Или «кто»?
- Или как?
- Ага… Или «пись»…
Они шутили, прекрасно понимая, что имеют огромный шанс больше никогда не встретиться живыми, потому что шли сами и вели своих людей туда, где по логике любых военных операций просто обязаны были быть засады или, по крайней мере, посты с радиостанциями. А раз так, то и мобильная боевая группа должна стоять, что называется «под парами», а то и две…
- Не дрейфь, пехота! – Улыбнулся Андрей. – Прорвёмся!.. Встречаемся завтра, около моста, в 2.00… Попробуем проскочить мостик по-тёмному… Всё! Вперёд! Удачи!..
- И вам удачи, кэп! И это… Сам ты пехота!..
Андрей только улыбнулся широко этой старой, как мир, шутке разведчиков и махнул рукой, давая команду к маршу.
- Le groupe, pour moi! – Бросил своему полувзводу Стар и скрылся в густой чаще.
- И мы пойдём. – Пробурчал себе под нос Кондор и направился к своим бойцам…
Спустились они действительно быстро и, сторожась и пригибаясь к земле, двинулись к месту приземления американцев. Полтора километра прошли бодренькой такой рысью и уже через пятнадцать минут были на месте. Теперь предстояло поработать следопытам. От этих двоих Андрей ожидал скорого и хорошего результата. И не сказать, что своим новым легионерам Тени и Флешу он не доверял. Нет! Ни в коем случае! И их послужные списки и те результаты, которые они выдавали раз за разом на тренировках в Аяччо ни в коем разе не вызывали сомнений в их квалификации и опыте. Особенно Нодара. Но… Почему-то именно Задира и Водяной были для Филина «последней инстанцией» и именно поэтому генералу Жерарди пришлось «выбросить в атмосферу» несколько десятков тысяч евро налогоплательщиков, сгоняв за ради этих двоих тяжёлый транспортный самолёт из Нджамены в Порт-Элизабет… Климу и Павлу наш Филин доверял безраздельно…
- Так, мужики… Вон там, в двухстах метрах. – Андрей показал направление. – Второе кресло катапульты… Задача. Внимательно осмотреться по «бутылкам» – искать то, что мы не нашли вчера…
- «Не знаю что…», в смысле… – Проговорил Водяной, а сам тем временем уже начал перебегать умными опытными глазами от куста к кусту. – Обычная задача. Уже даже «приелась» слегонца… Хоть бы один раз сказал кто: «А найди-ка мне, Паша, камешек инопланетный…». С вами, господа командиры, даже не интересно уже становится…
Это балабольство Андрей попросту пропустил мимо ушей, потому что понимал, что «процесс пошёл». Это, наверное, общая черта всех людей, кто по полжизни отдал армии. Да не просто армии, а разведке или «спецуре». Как говорится «Кто был – тот знает!»… Когда, порой, неделями приходится разговаривать на пальцах, как глухонемые, то так и тянет поразмышлять вслух, наговориться, ибо опять могут наступить те самые «немые недели»… Этим «страдали» и Стар, и Задира, и Оса, как оказалось, и Водяной, ну, и Кондор, соответственно… Все это понимали и уважали. И прислушивались внимательно, потому что среди общего ****обольства чаще, путём запутанных логических цепочек рождались иногда непредсказуемые, но правильные решения. А пояснять свои выводы и умозаключения в боевой операции не охота, да и нет времени, как правило… Потому-то среди «старых» разведчиков бытовал неписанный закон никогда не перебивать трепотню товарища, чтобы не спугнуть, ненароком умную мысль или решение... Так-то!!!
- …Посмотрите, как приземлился тот, второй. Что сломал собой? Что может быть сломано у него?.. Как шёл? Как выносил из-под обстрела раненного? Куда решил идти? Хотя… Это и так понятно – на запад, к границе с Ботсваной, для них это единственный путь... Короче, пацаны! Учёного учить только, портить! Сами всё знаете!.. Сейчас 7.00. Три часа вам. «Свободный поиск». Жду с результатами в 10.00. Всё! Поехали!
- Он сказал поехали и… Пошёл пешком! – Пробурчал Задира свои «мысли», тоже уже включившись в «работу», и исчез в кустах.
Три часа… Это много или мало? Всё относительно. Даже в разведке. Для бойца, ведущего активный поиск времени всегда мало и три часа… Это секунда… А для сидящего в засаде – вечность. Потому что нет ничего хуже и тяжелее, чем ждать и догонять. Это очень тяжело и муторно.
Бойцы залегли по окрестным кустам в круговой обороне, на всякий случай, и слились с окружающей природой, превратившись, кто в кочку, кто в куст и стали отсчитывать минуты, до появления разведчиков.
Не отстал от них и Андрей. Забравшись в самую середину какого-то буйно разросшегося куста, он закрыл глаза и стал слушать. Слушать джунгли. И это было не праздное занятие бездельника. Если видимость ограничена, а место может нести в себе угрозу, то опытный диверсант начинает уподобляться собаке – слушает и нюхает воздух.
Филин слушал… И нюхал…
А джунгли, тем временем просыпались после ночи. Что-то начинало пощёлкивать-похрустывать в траве. Вот в ветвях соседнего дерева захлопала крыльями какая-то небольшая пичуга, «потягиваясь и зевая». Там уже полетала по своим птичьим делам другая, более ранняя птаха. Мимо соседнего куста пробежало нечто, очень похожее на длинноногого и вислоухого ежа, похрюкивая и посапывая, словно рассерженный мужичок.
- Хаи-хаи-хаи, хи-хи-хи-хи! – «Захохотала» заполошно высоко в кронах деревьев чем-то испуганная мартышка.
- Хаи-хаи-хаи-хаи! – Тут же ответила ей другая.
- Бумц-ц! – Громко шлёпнулся с соседнего дерева какой-то плод, очень похожий на плод манго, только раза в два больше, не иначе манго-мутант.
Джунгли жили своей размеренной жизнью, соблюдая, тысячи, а может и миллионы лет назад, установленный порядок.
Вот что-то едва уловимо зашуршало в ветках куста, и… Андрей почувствовал лёгкий толчок в правое плечо. Он медленно повернул голову, потому что в джунглях нельзя делать резких движений, и слегка обомлел от увиденной картины… На него охотились!.. Вцепившись в ткань куртки зубами, и ему ещё крупно повезло, что именно в этом месте, где у него был нарукавный карман с перевязочным пакетом, вокруг руки извивалась небольшая, всего-то сантиметров тридцать, ярко-зелёная змейка с большими выпученными чёрными глазами!
Ему действительно очень повезло! Эта красивая змейка была не чем иным, как древесной Зелёной Мамбой!.. Она вцепилась зубами в ткань и, извиваясь, дёргала своей треугольной головкой, как заправский бультерьер, не желающий выпускать из пасти свою добычу.
Вообще-то, эта древесная змея, «Green Mamba», вырастает намного большей – до полутора, а то и до двух с половиной метров. Охотится она на мелких и средних птиц и на их гнёзда, пожирая птенцов или яйца. У этой змеи, наверное, самые большие ядовитые зубы из всех её ядовитых сородичей подобного размера. Они даже больше, чем у её ближайшей родственницы «Чёрной Мамбы», которая обитает, слава Богу, в пустынных саваннах и которая больше этой чуть ли не в два раза. И даже больше, чем у печально известной африканской Рогатой Гадюки, размер зубов, которой абсолютно несоразмерен с её сорокасантиметровым телом. Но… Эта гадина, прячась в кронах деревьев, может выстреливать своё тело в пролетающую птицу! А её ядовитые зубы находятся не там, где у других змей, а в глубине пасти посредине или даже ближе к глотке. Именно поэтому Зелёная Мамба укусив свою жертву, не отпускает её сразу, она попросту не может этого сделать из-за судороги, сводящей мышцы её челюсти. Самая же большая опасность состоит в том, что эта змея впрыскивает свой яд весь, до конца, ровно столько, сколько накопилось в её железах, и только после этого мышцы её челюсти расслабляются, и гадина может разжать свою пасть. Её яд по смертоносности сопоставим с самым мощным змеиным ядом её родственницы, ядом Чёрной Мамбы. Да и не удивительно! Что Черная, что Зелёная, Мамба она и есть Мамба. Смертельной дозой для человека, так чтобы гарантированно склеить ласты в течение двадцати минут, может быть 20-30 миллиграмм. «Чёрная» впрыскивает за один укус до 120-ти, а вот взрослая «Зелёная» может влить в тебя до 300-от!.. Так что…
Андрею повезло дважды. Своими ядовитыми зубами в карман с перевязочным пакетом вцепилась Мамба-подросток, или даже ребёнок. Хотя сила её яда от возраста не меняется, меняется только его количество, и такой вот змеёныш, всё-равно, вполне может свалить взрослого мужика! А ведь такая красивая, ярко, даже сочно-зелёная. Кто бы мог подумать!..
«Твою мать!!! – Выругался Андрей и с силой дёрнул змею за хвост, выламывая «с мясом» её зубы, теперь она была не опасна. – Сучье отродие! Такое мелкое, а туда же, охотиться да кусаться! З-зараза зелёная!.. Чёй-то я, по всему видать, в её кустик залез, она и возмутилась. Падлюка! А ведь промахнись она по карману и всё, кабздец, Андрюха, тяжёлый «трёхсотый» в лучшем случае… Надо повнимательнее, капитан. Тут таких тварей вагон с тележкой…»
Не мудрствуя лукаво, Андрей попросту свернул башку этому незадачливому охотнику и положил её в нагрудный карман. Никакой жалости и сожаления. Всё просто – кто сильнее, тот и выжил. Ведь она, нападая, старалась именно убить, так её запрограммировала природа. Но стала дичью и добычей сама. Вот и весь простейший пасьянс…
…10.00 АМ.
Они вернулись точно в назначенный срок.
- Докладывайте!
- Значит так! – Задира перевёл дух и приступил к рассказу. – Этого подранили, думается, довольно серьёзно. Рука, скорее всего, раздроблена, ну, или, в крайнем случае, пуля попала в кость и застряла – они шли очень тяжело и очень медленно. Останавливались каждые метров сто-сто пятьдесят и подолгу отдыхали. Наверное, терял сознание. Второй его перевязывал дважды.. Не повезло малому, что и говорить… Мы прошли по следам километров пять-семь, не больше. Так вот… Лётчики выскочили из сплошной «зелёнки» на довольно свободное от кустарника пространство часа через четыре, я думаю, ну, может быть поменьше. Тяжело шли парнишки… Там их уже ждали. Не меньше трёх машин… Дальше следов наших американцев нет. Есть только отпечатки протекторов и всё.
- А направление?
- А направление что ни на есть нам подходящее. – Проговорил Водяной. – На восток. К нашей речушке с мостиком.
- Понятно… Ну, что, вояки?.. Лётчики в плену – это уже ясно. Направление поиска тоже. Если прикинуть, что джипы были во втором лагере, а лётчики успели погулять по джунглям часа три-четыре не больше, то что…
- По этим перелесочкам особо быстро-то не покатаешься. Километров сорок в час, а то и меньше.
- Значит лагерь, где их возможно и держат примерно километрах в ста или немногим больше…
- Примерно так.
- А в скольких мы кило от моста?
- По карте, если по прямой – в двадцати примерно, а если обходить утёсы по «дороге», то и полтинник набежит.
- Ясно… Значит так… Пойдём по следам. Кто его там знает этого полковника, а может и в самом деле у него для таких вот случаев ещё один лагерь организован.
- Ага! Концлагерь! – Пробурчал Задира в раздумьях.
- Или концлагерь!.. Мы этого пока не знаем, но должны узнать! Всё, мужики, по коням! Нам этот «полтинник», если всё будет в порядке конечно, чтобы пройти ещё здорово поднапрячь булки придётся. А Стар со своими пацанами нас будет ждать около моста уже через 16 часов. Так что рассиживаться некогда. Вперёд! Аккуратненько и полное внимание! Нам по дороге могут ещё и парочку сюрпризиков, которые по твоей части, Паша, подбросить.
- Само собой, Чиф! Они ждут «спасателей» и понимают, что рано или поздно те должны найти все эти следы. А значит, и поставить по ходу этих следов пару-тройку мин или растяжек – святое дело!
- Тогда разобрались, согласно штатному расписанию и вперёд!..
* * *
…21 апреля, 2.00 АМ.
Группа, возглавляемая Кондором, вышла к мосту без опоздания, даже раньше условленного времени на двадцать минут. Правда, если положить руку на сердце, вымотались они на этом почти пятидесятикилометровом марш-броске до последней точки. Не только физически, а и морально.
Примерно через час с начала их марша по следам джипов Андрей расслышал в лесном гомоне далёкое:
- Бу-б-бу-ух!
Он тут же подал группе сигнал залечь, и посмотрел на Вайпера, пытаясь понять, сообразил ли поляк, что это был за звук.
- То не наша валежна рушница.
- Да, капрал, слышу… Крупнокалиберная снайперка стрельнула – к гадалке не ходить! Но не наша, не «Геката» Питона. У питоновой пушки голосок другой.
- Палили не по нам.
- Вижу. Да и далеко мы, Збигнев, нас ни оптика, ни её ствол уже не достаёт с утёса. А куда тогда? Стреляли-то именно оттуда!
- Не знаю.
- Вот и я не знаю. А это очень хреново! Неужели группа Стара засыпалась?!
- То не может буть так!
- Хочется верить…Только в нашем деле «буть» может по-всякому, сам знаешь…
Беспокойство за судьбу группы Стара нарастало у Андрея со скоростью снежной лавины и он принялся подавать сигнал с помощью своего «Фалькона»:
- Пш-пш, пш, пш-пш-пш…
Раз за разом, но ответа небыло. И хоть Андрей и понимал, что они уже давно вышли из двухкилометрового радиуса действия этой радиостанции, но подспудно надеялся всё же, на то, что Стар подаст весточку, «прошипев» в ответ. Но наушник молчал.
«Молчит, бля, шо рыба об лёд!»
Они пролежали в траве прислушиваясь, минут десять, но ничто не говорило их напрягшимся до предела ушам о том, что где-то идёт бой. А он должен бы был идти, если бы Стар со своей группой влетели в засаду. Просто не мог не идти! И звуки его были бы слышны.
- Будем надеяться, что Стар с ребятами проскочил мимо этого «охотника».
- Плохи справы, Анджей. (Плохие дела, Андрей.).
- Да просто хреновые, Збигнев. Куда пальнул этот любитель пострелять, если не по нашей второй группе. Не на ворон же он охотится с такой пушкой в самом-то деле!.. Ладно. Разберёмся, со временем… Вперёд!
За этот день им ещё пришлось дважды форсировать «водные рубежи», переправляясь, через какие-то небольшие речечки, тёкшие в обратном их пути направлении, на равнину, и которые преодолевались вброд, по следам проехавших здесь машин.
За этот безумный день им довелось пережить ещё одну атаку Зелёной Мамбы. В этот раз это уже была взрослая двухметровая змея, которая видимо, решила не размениваться на мелочь. Её целью был Гот. И надо сказать, что Мартину тоже несказанно повезло. Хотя… Везение, штука весьма относительная, и как считают все разведчики, и бывшие, и нынешние, она круто замешана на опыте и интуиции…
Гот был разведчиком, что называется, от Бога. А его легендарные глаза прославились на весь батальон «Диких Гусей», которым командовал генерал Жерарди. И совершенно не случайно он много лет был у Андрея, в его снайперской паре, дальномерщиком. Мартин, обладающий уникальным глазомером, «видел» расстояние до цели почище самого навороченного лазерного дальномера. На любом удалении, он выдавал расстояния с погрешностью в полметра! А уж силушкой его не обидели ни Бог, ни природа, щедро одарив его полной мерой. Потому-то и таскал этот двухметровый гигант тяжёлый пулемёт. Но была у него одна очень полезная в его «работе» привычка – на любом задании, на марше, а Гот, как правило, был со своим пулемётом в арьергарде, он каждые 15-20 метров присаживался на одно колено и осматривал 2-3 секунды. Всё возможно в этой жизни и ошибаются даже самые опытные, поэтому Гот осматривал после прохождения всей группы кусты и землю, вдруг что-то было пропущено…
Мартин присел в очередной раз, внимательно огляделся и встал, чтобы продолжить путь. Вот именно в этот-то момент он и почувствовал добротный такой толчок в спину. А вокруг его торса уже обвилось упругое и довольно толстое, не тоньше хорошего сервелата, зелёное извивающееся тело.
- Хаи-хаи-хаи! – Подал он знак опасность, подражая крику мартышки.
Первым к нему подбежал Оса и, не долго думая, рубанул по загривку Гота своим, отточенным до состояния бритвы, «Коммандо»… Нет, не по шее конечно – по плотному квадратному рюкзаку, который очень похож на наш РД (рюкзак десантный, кто не знает). И в ту же секунду к ногам Мартина шлёпнулось обезглавленное, извивающееся в агонии, тело Мамбы.
- Фу-уф! – Шумно выдохнул он и с благодарностью посмотрел на Владимира. – Спасибо, солдат! Объявляю благодарность!
- Благодарю, месье капрал!
- Спасибо, Володя, я чуть было в штаны со страху не наложил…
Огромный, всегда с сердцем нараспашку, Гот ничуть не покривил душой, потому, что подготовка подготовкой, но Матушка Природа давным-давно, на генном уровне, на подсознании, заложила человеку страх или даже животный ужас перед всяческими ядовитыми ползучими гадами. Да и не ядовитыми тоже, ведь даже безобиднейшего ужа не каждый решится взять в руки, а если и возьмёт, то с брезгливым отвращением как минимум. Потому, что что-то нашёптывает нам из глубины веков, что они несут смерть. С этим страхом можно бороться, его можно контролировать, зная как обращаться с этой первобытной смертью во плоти так, чтобы даже обернуть себе на пользу, но искоренить его из себя навсегда попросту невозможно!..
- Да уж… Повезло тебе, сын Аттилы… – Проговорил задумчиво Кондор. – А она не иначе как в шею метила…
- Наверняка, Чиф… Если бы ещё секунду на колене простоял – всё! Уже, наверное, и загнулся бы здесь…
Видимо это было правдой. Мамба нацеливала свои ядовитые зубы на шею, вернее на тот участок неприкрытой ничем тёплой кожи, которые она уловила своими рецепторами, но ей не повезло. Гот встал резко, и атака пришлась в рюкзак…
Они продолжили свой марш-бросок через три минуты, когда «страсти от пережитого» улеглись…
…- Пш-пш, пш-пш, пш-пш-пш…
Просигналил Андрей своим «Фальконом», когда его группа наконец-то подошла к мосту на визуальное расстояние. Он молился, мысленно, чтобы Стар ответил, и молитвы его были услышаны:
- Пш-пш, пш, пш-пш…
Ах, какой же красивой была для него эта долгожданная «мелодия» похрипывания наушника! Подумав и взвесив все «за» и «против», Андрей решил, что настало время нарушить радиомолчание, пора:
- Стар Чифу! – Проговорил он в миниатюрный микрофончик, прижатый к щеке.
- На приёме! – Голос Павла прозвучал удивлённо.
- Обстановка?
- Норма!
- Мы на подходе, встречайте!
- Принял, Чиф!
- Добро. Конец связи.
Он потёр ладонью лицо, отгоняя усталость, и обернулся к Готу:
- Мартин, сколько до моста?
- Двести тридцать восемь метров. – С педантичностью истинного немца произнёс Гот.
«Вот же бля засранец, мать твою! – Мысленно улыбнулся Андрей. – Устал же ведь не меньше, чем все! Да и после «нападения» нервничал всю дорогу, дёргался… Да он и понятно, сам дёргаюсь до сих пор. А он, глядишь, успокоился, и дальность выдаёт как для стрельбы! И это ночью-то, без «ночника»! Силён ты, брат Мартин сын Аттилы, силён, что и говорить!..»
- Группа. – Теперь его слышали все. – Подтягиваемся к мосту. Работаем «гусеницей». Направляющий – Водяной, замыкающий – Гот. Всем надеть «ночники», осматривать «бутылки»… Стар!
- На приёме.
- Встречай! Мы начинаем.
- Уже встречаем!..
- Водяной!
- Слушаю.
- Вперёд!
Группа медленно, но уверенно и относительно безопасно стала приближаться к группе Стара…
«Гусеница»…
Этот способ применяется только тогда, когда разведгруппе предстоит выйти на открытый участок, ну, поляну там, или, скажем, возделанное и засеянное поле… Но Андрей решил перестраховаться на всяких случай, и «включить» «гусеницу» сейчас, ночью и в джунглях…
Ах, этот старый, сложившийся на прошлых войнах способ передвижения разведгруппы в тылу врага в «свободном поиске». Скольким же солдатам ты спас жизнь!.. Когда в Филин, еще, будучи безусым, молодым курсантиком военного училища только готовился через пару лет надеть офицерские погоны, ещё тогда он сумел оценить этот способ передвижения, услышанный им на одном из занятий по Тактике от преподавателя, заслуженного и, наверное, в узких кругах легендарного, подполковника Ечина. Этот «подпол», как потом выяснилось, полжизни промотался по войнам, «зацепил по полной», будучи «советником», и Анголу, и Мозамбик, и Афган… Как уж он попал на должность простого преподавателя тактики на кафедре разведки было непонятно, не иначе кому-то «не тому» «морду пощупал», но всеми полевыми выходами в Училище командовал именно он, и гонял курсантов и офицеров, надо признаться, до полного офуения…
Так вот! «Гусеница»…
Разведгруппа выстраивается в самом начале в цепочку по одному, присев на одно колено и держа оружие готовым к бою. Первым начинает движение самый опытный, он «пробивает лыжню» для всех, и рискует больше всех – он первый кандидат на пулю…
«Первый» проходит метров пятьдесят и замирает на месте, осматривая окрестности и поджидая «второго». «Второй», увидев сигнал «первого», начинает движение и, добежав до него, хлопает по плечу (или просто дотрагивается – это не суть важно – важно обозначить своё присутствие), а затем подаёт сигнал поднятой рукой «третьему». «Первый» тем временем уже отправляется на следующие пятьдесят, а когда и сто метров. «Третий», добравшись до «второго», обозначает своё присутствие и даёт команду «четвёртому», а «второго», отправляет на следующую пятидесятиметровку, и получается, что «первый» и «третий», «второй» и «четвёртый» бегут одновременно… И так далее, до замыкающего, который может быть и «пятым», и «двадцатьпятым». В чём секрет? Да в том, что в одном месте, в одно время не более чем на секунду появляются максимум два разведчика. Вот так они и передвигаются «гусеницей», подтягивая волнами «тело» всей группы. Это не сложно, после упорных тренировок, когда всё отработано до автоматизма. И это не сложно понять, если закрыть на минуту глаза и представить это движение. Неужели не похоже на настоящую гусеницу?
Вот так, «гусеницей», в пять перебежек, группа Андрея преодолела расстояние до моста.
- Ну, что как группа? – Первое, что спросил Кондор.
- Да нормально всё.
- Выстрел слышали?
- Да уж слышали… Гуляет где-то недалеко охотничек, падла!
- Я уже подумал, было дело, что по тебе…
- Не, Андрюха, он не в нашу сторону пулял, мы-то как раз нормально проскочили.
- Не понятно! Не по воронам же.
- Определённо. – Проговорил Стар. – После такой пульки от неё одни перья останутся.
- И не по нам… Неужели здесь ещё кто-то, типа нас гуляет?
- Янкесы просили провести операцию нас, так что на них не похоже. Хотя…
- Нам ещё этой херни не хватало! Хоть бы не подстрелить ненароком кого-то «не того»!
- Ладно, Чиф, разберёмся… Что делаем?
- Мост наблюдаете?
- Уже пять часов. И подступы. Тишина полная, как в склепе.
- Ага… «И мёртвые с косами стоять…»
- …И стрелок остался где-то за спиной на плато.
- Значит чисто?
- Значит так…
Андрей задумался. То, что разведчики Стара никого не засекли, это не означало, что охранения нет совсем – его могли попросту не заметить. Ведь всегда на одного профессионала найдётся другой, не хуже, если не лучше… И если охранение есть, то задача преодолеть мост становится очень рискованной.
«Здесь можно весь взвод положить, если зажать нас между берегами с одной стороны пулемётами, а с тыла снайпером… Хреновое местечко!.. И на тот бережок переправляться надо – это без вариантов!.. Ладно! Попробуем!»
- Значь так, майор… На ту сторону пойдём сейчас, ночью, так безопаснее… Идём «Гусеницей». Сначала моя группа – мы ближе. Вы наблюдаете. Через три минуты после Гота идёт твой разведчик, наблюдаем мы.
- Ясно.
- И вот ещё что, майор… В эфир выходят только мои, я и ты, твои сохраняют полное молчание. И давай-ка по-русски бакланить, если что – мне так спокойнее будет… Даже если нас и «слушают», то наверняка у них нет ни одного русского.
- Не факт, Чиф. Мы с тобой в Нигерии вон, год назад, у «пиратов» и Водяного, и Задиру нашли, так что…
- Нигерия это тебе не забытая Богом Зимбабве, Паша. Нигерия, можно сказать, морская держава!..
- Ага! Держава, бля…
- Вопросы есть, капрал?
- Нет!
- Готовь бойцов.
- Есть!
- Водяной, Задира! – Прошептал он в микрофончик.
- На приёме!
- Ко мне!
Через минуту разведчики слушали Андрея:
- Так, парни… Вы через мост пойдёте первыми. И если у «макак» есть ночная оптика и за переправой наблюдают… Это очень опасно, мужики, но другого варианта нет, сами понимаете… Вы его нашли, вы за ним наблюдали днём, так что окрестности знаете лучше всех. Вам и начинать… На той стороне не задерживаться! Сразу уходите в «зелёнку» метров на двести и ждите взвод. В радиоэфир выходить только в крайнем случае и только по-русски, а ещё лучше – по-«афгански». Не забыли, надеюсь, терминологию?.. Вопросы?
- Нет вопросов. – Проговорил Водяной, уже всматриваясь в сторону будущей переправы. – Какие вопросы? Всё понятно!
- Клим?
- Сделаем, Чиф!
- Ну, тогда с Богом! Удачи, разведка!..
* * *
…2.30 АМ.
- Начали. – Шепнул Андрей в микрофон.
- Таможня дала добро… – Пробубнил в наушнике голос Водяного.
Тьма, сгустившаяся над речными порогами, была настолько кромешной, что и определения не найти! Хотя и Филина оно, всё же нашлось. Один из его преподавателей в Училище, легендарный на весь Округ своими приколами и розыгрышами, подполковник Шутко, а в кулуарах просто Шутка, как-то, инструктируя заступающий в караул взвод и распекая за что-то одного нерадивого курсанта, «выдал на гора»: «…И если бы не я, то видел бы ты, курсант, свой отпуск, как ночью яйца негра сквозь стёкла запотевшего противогаза!..». Сложно представить, правда? Но если напрячься, но можно… Вот такая и стояла темнота вокруг. Густая, тягучая и непроглядная…
В зеленоватом свечении мощного ПНВ (Прибор Ночного Видения, для тех, кто не понял) Андрей видел, как метнулся к мосту зелёный силуэт Водяного. Вот он присел на одно колено и замер…
«Что он, бля делает, мудила?!!» – Андрей смотрел во все глаза.
Павел не пошёл на мост сразу. Он почему-то залез под пандус и задержался там на две минуты. А затем прополз к самой воде.
«Паша! – Орал мысленно Филин. – Время!!! По мосту надо переходить, а не переплывать под ним, мать твою!..»
В это время Водяной вернулся к начальной точке и у Филина ожил наушник:
- Чиф Водяному.
- Слушаю!
- Сюрпризы нашлись…
«Ах-х… Ты… Старый пёс!.. Вот она настоящая школа спецназа ГРУ!!! Разведчик-минёр, мать твою! Времени нет, а он уже успел найти что-то! Молодца! Молодца-а, Пашка!!!»
- Слушаю!
- Под пандусом фугас. Большой. Кило на тридцать, с антеннкой… И вокруг «сигналок» понатыкано, что грибов после дождя, напротив, думаю также…
- Принял. Действуй аккуратно…
- Бу сде…
- Стар!
- Я принял!
- Инструктаж с поправками…
- Уже!..
«Значит, мостик охраняется, всё же! – Подумал Андрей. – Ай да Пашка, ай да сукин сын!.. А ведь это многое меняет!.. Это значит, что лагерь или, по крайней мере, НП находится совсем рядом! Гарантированный радиус действия радиовзрывателя, даже самого современного, не более двух кэмэ… Ракеты от сигнальной мины видны на дальности 10-12… Десять-двенадцать… Если не учитывать фугасы… На колёсах, да по знакомой дороге, пусть даже и ночью, это минут пятнадцать от силы… А может статься и одна-две…»
Водяной, тем временем, в полуприсяде преодолел «свой мост» и опять нырнул под пандус, уже на той стороне.
- Чиф!
- Принимаю!
- Я прав…
- Понял. Отбой!
Самый первый боец группы Кондора преодолевал этих двадцать метров больше семи минут, но время это было потрачено не зря. Дальше всё пошло по накатанной дорожке. Вторым пошёл Задира, затем Вайпер, Кондор, Оса, а замыкающим, по старой сложившейся традиции, шёл, естественно, гигант Гот. Они преодолевали реку и тут же «рассасывались» по соседним кустам в разные стороны… Андрей задержался на несколько секунд около моста и, вопреки всем правилам «гусеницы», пропустил вперёд, подоспевшего с той стороны, Осу. Он, как и всегда это было, выбирал себе место на самом пике опасности…
Кондор ещё сидел в полуприсяде на одном колене, а Гот ещё только-только успел перебежать мостик, как в оглушающей тишине раздалось оглушающее:
- Бз-з-здын-нь!!!
Андрей и Гот, только сейчас присевший на одно колено рядом, только и успели, что «пригнуть» уши к земле.
- Пш-ш-ш-в-фи-иу-у-у!!! – Пошли в небо первых три ракеты.
- Пш-ш-вфиу-вфиу-вфиу!!!
Одна за другой в чернильную черноту африканской ночи взвивались сигнальные ракеты.
- Пш-ш-пах-х! Вфи-у-у-у!!!
Самые страшные враги разведчика-диверсанта – это сигнальные ракеты… В жизни бывает всякое, и на старуху бывает проруха, и от усталости, или ещё чего, можно попросту не заметить тонюсенькую проволочку в траве, особенно ночью!.. А дальше? Дальше уже всё будет зависеть от того, на сколько ты готов решать такие проблемы… Проблемы… Простое слово «проблемы»… В простой, гражданской Жизни. А для разведчика слово «проблемы» может означать лишь два варианта: ты либо труп, и хоть пока ещё живой, но точно знаешь, что это твоё состояние продлится не долго, либо лошадь, которая несётся стремглав, не разбирая дороги, что бы попасть в состояние «Вариант №1». И нет выбора!!! «C'est la vie », как говорят французы… Хотя есть ещё и другой, менее расхожий вариант: «Est telle la vie », что сути нисколько не меняет – «Ты жив, пока бежишь!», или «Tu es vivant, tant que tu cours!», это если по-ихнему же, по-французски…
…- Стар! – Реакция Филина была мгновенной.
- Бля-а! – Хрипнул динамик «Фалькона».
- На мост не ходить! Уводишь своих вверх по течению – это приказ! Если резво, то через пару часов дорога отвалит влево на равнину!.. Иди вдоль реки! Найдёшь место – переправляйтесь…
- Вас только шестеро!
- На мост не соваться, капрал!!! Выполнять приказ!.. Пойдёшь по азимуту 010… Искать лагерь! Всё, майор… Выполняй задачу… Удачи вам… Связь через сутки…
- Я иду к тебе, братка!.. – Прорезался вдруг голос Питона.
- Отставить!
- Не-е! Не получится – я уже у моста! Мне десять секунд надо всего-то…
- Пойдёшь под трибунал, капрал!
- А и фуй с ним!.. Я уже тут!
Через мост уже летела тень Питона.
- Паша, уводи людей! – Андрей уже почти кричал шёпотом. – Все тут ляжем! Вперёд, разведка!
- Я вас найду…
- Конечно, братишка, конечно!!! А куда ж ты денешься?!! Я ещё домой, в Одессу хочу!.. Конец связи!
Он ушёл от моста последним, как капитан с тонущего корабля, а то, что их «корабль» дал здоровенную течь уже никто не сомневался…
- В «зелёнку»! Резко! – Скомандовал Андрей своей поредевшей команде и как гонимый волками лось ломанулся в ближайшие кусты.
И вовремя…
- Бз-з-з-з-з! – Послышалось где-то настойчивое комариное зудение.
- Бз-з-з-виу-з-з-з! – «Комариный» писк приближался настойчиво и неотвратимо.
«А вот этого мы не углядели! – Наконец-то понял Кондор, что он слышит. – И это хреново! Ай, как же это хреново-то!.. И разведчики мои не виноваты! Просто не пересеклись наши курсы и всё! А все джунгли не разведаешь, мать их!.. Где же вы сидели-то, мотоциклисты хреновы?..»
- Бз-з-зыу-з-з-з! – На противоположной стороне, на горке, там, откуда пришла группа Стара, уже метались лучи фар.
«Судя по звуку – это лёгкие байки, почти мопеды для кроссов по пересечённой местности. – Андрей лихорадочно искал выход. – На один такой мопед можно посадить двоих – водитель и стрелок. Сколько их? Сколько их к нам пожалует?..»
Цейтнот…
Вызнаете, что это такое? У шахматистов, когда решение, какой надо сделать ход ещё не принято, а времени уже катастрофически не хватает. И перед тобой встаёт дилемма: либо ты, так и не сделав ничего, проигрываешь, либо ты делаешь свой ход, правильный или не правильный – время покажет! И надо быть очень опытным и уверенным в своих силах, чтобы сделать этот ход правильно. Даже тогда, когда ситуация кажется абсолютно безвыходной…
«Выход есть всегда, по крайней мере, там, где вход!..» думал всегда Андрей и поступал соответственно. Но сейчас их «вход» был перекрыт…
«Назад уже не успеем никак – это ясно. Что-то совсем не хочется стать зайцем на ночной охоте … И вперёд, по дороге тоже нельзя! Там наверняка засада… Сидеть здесь – вообще жопа… ****ство какое!!! У-с суки! Грамотно ловушечку соорудили… – Мозг его работал со скоростью самого современного NASAвского компьютера с Мыса Канаверал, просчитывая возможные варианты. – «Если не знаешь, что делать – делай шаг вперёд!» говаривал Морихей Уэсиба? Ладно…»
- Осмотреться! Резко!!! Минута! – Рявкнул он вполголоса в микрофон и замер в ожидании докладов.
«Главное не суетиться зря, не мельтешить! Время ещё есть… Минуты три минимум, пока подкатит вся кавалерия, а то и больше! Спокойнее, командир! Спокойнее!!! – Уговаривал он сам себя. – Выведешь и людей, и себя вместе сними! Только спокойнее!!!»
В окуляры своего «ночника» он наблюдал, как вторая половина его взвода, ведомая Старом, быстро и главное очень профессионально, боевыми двойками, уходит вверх, вдоль реки. Через минуту после первой, взлетевшей в чернильное небо, ракеты два десятка человек затерялись среди прибрежных кустов и слились с природой в двухстах метрах от моста, там, где схоронилась около часа назад и группа Андрея, возвращаясь с равнины. Теперь, даже если у охранников переправы и были ПНВ, то группу Стара увидеть было практически невозможно – жизнь в джунглях продолжается круглые сутки, и днём, и ночью, и в кустиках этих ползает, прыгает и бегает столько всего живого, и большого, и мелкого, излучающего тепловое инфракрасное излучение, что различить в этом месиве человека невозможно. Да Андрей и сам их уже не видел.
«Молодцы! Успели!.. Теперь и нам надо бы сваливать отсюда подальше…»
Последним, кто вошёл в кусты на той стороне был Павел Старков, капрал-шеф Стар. Андрей узнал бы его коренастую, но такую стремительную фигуру, наверное, из тысячи!.. Уже входя в куст, Павел обернулся и показал пальцами знак «V», в смысле «всё будет хорошо», в смысле «удачи вам», и в смысле «Победа!». В одном этом жесте уложилось всё, и Стар точно знал, кто и откуда его увидит.
- И вам, Стар… – Шепнул Кондор в микрофон.
- Отбой! – Услышал он в ответ и увидел, как «растаял» в «зелёнке» его друг и «замок» по совместительству.
« Вот и ладушки!»
- Чиф!
- Принимаю!
- По дороге нельзя! – Доложил Водяной лаконично.
«Ладно! Потом разберёмся!»
- Вниз по реке «зелёнка» редкая, на байках догонят в шесть секунд! – Доложил Оса.
«Совсем хреново! На мост тоже уже нельзя!»
- Справа в ста метрах крутой обрыв. – Прорезался Гот. – Девять метров. На технике не достанут… Можно бросить шнурки!
- Принял! Кто рядом?
- Вайпер, Задира.
«Повезло – все три репшнура в одном месте. Ну… Так тому и быть, значит…»
- Мартин. – Андрей спешил. – Бросай концы!.. Всем! Подъём по Готовности шнуров! Никого не ждать! У нас есть две минуты свалить отсюда на хрен! Вперёд!!!
Андрей лежал в густом кустарнике и наблюдал, как на пригорке противоположного берега вдруг возникли три мощных источника света. Как-будто какое-то мифическое, рычащее, трёхглазое чудовище возникло из преисподни и стало осматривать свои владения, нервно рыча:
- Вр-ры-ын-на-на-на!!! Вр-р-рын, вр-р-рын, вр-р-рын-на-на-на!!!
Три мощных луча дальнего света освещали с пригорка мост и рыскали хищно по окрестным кустам. И лучи эти были чем-то нереальным, неестественным, разрезающим, словно огненный меч, темноту… Беспокоящим и нарушающим установленный здесь миллионы лет назад порядок вещей… Эти три луча были здесь и сейчас похожи на лучи пришельцев, исходящие от какого-то НЛО…
- Вр-р-ры-ын-на-на! – Продолжало рычать на пригорке трёхглазое «чудовище».
- Б-бу-ух-х! – Рявкнуло оно вдруг мощно неожиданно.
- В-ва-у-у! – Пропело что-то в ночном воздухе, высекая мощную искру о камень около самого моста.
И ещё раз:
- Б-бу-ух-х!!!
- В-ва-у-у!!!
«Вот это да-а! – Андрей был ошарашен происходящим. – Да вы дурачьё беспросветное! Кто ж это среди ночи стреляет из крупнокалиберной «оптики» , да ещё дважды с одного места! У-у-у, ребята! Двойка вам, «гвардия», кол с минусом!!!»
- Чиф! Я могу снять этого попугая прямо сейчас! Он в видимости! – Прошипел наушник голосом Питона. – На пригорке! Лежит открыто! Совсем мудак!..
- Отставить! Всем на стенку!
- Я его сделаю, Чиф! В три секунды!
- Потом!.. Сейчас нельзя! Сейчас мы уходим…
«Л-ладно!.. Одно хорошо – мы знаем, что этот снайпер не профессионал, а так, дурилка с серьёзной пукалкой. – Андрей уже приближался к Готу. – Хотя… Обёзьяна с гранатой вещь непредсказуемая… Но, по крайней мере настоящей «школы» у него нет, и на том спасибо!..»
- Все поднялись?
- Кроме нас, Чиф.
- Хорошо. – Андрей посмотрел на Мартина, раздумывая всего секунду. – Я пошёл. Страхуй. И сам не задерживайся.
- Так точно, месье коммандер.
Андрей ухватился за репшнур, и, упираясь ногами в поросшую травой стенку обрыва, и перебирая раками оп верёвке, стал подниматься вверх. Девять метров – полторы минуты. Они опить сумели соединить пространство и время…
- Гот!
- Я!
- Держись!
Андрей, Задира и Оса взялись за верёвку и начали тянуть изо всех сил. Они работали так, как в последний раз! Хотя, если не повезёт, то именно так оно и могло бы быть… Мартину осталось только «пробежаться» ногами по влажной траве стенки обрыва и выскочить наверх, словно им выстрели снизу, уподобившись пробке от шампанского.
- У-ух-х! – Только и крякнул он.
- Всё! Смотали шнуры! Заняли оборону! Посмотрим отсюда, что к чему. Да и не успеем мы больше никуда – вон, кавалерия уже на подходе…
- У-у-у-у! – Мощно гудел где-то совсем не далеко двигатель, побольше мотоциклетного.
- Вз-з-зиа-ау-у-вз-з! – Жужжали назойливо несколько сопровождающих байков.
По дороге заметались жёлтые пятна света.
«Небыло бы счастья, да несчастье помогло. – Андрей замер, уподобившись камню на вершине обрыва. – Получилась разведка боем… Ну, вот мы и посмотрим, как эти красавцы по джунглям передвигаются!»
До дороги, спускавшейся к мосту, было около сотни метров, и нападения с этой стороны Кондор не опасался. Ну, в самом деле, надо быть совсем уже законченным дилетантом, чтобы сунуться среди ночи в джунгли.
«Нет. Не полезут они сейчас следы искать, ни за что не полезут! Тут другое наверняка! Зверушки, небось, частенько поднимают на уши местную охрану, «подрываясь» на сигналках, потому они и ведут себя так – побольше шума, пальнуть из «гаубицы» разов несколько, да так, чтобы искры от камня!.. Напугать, короче говоря, чтобы дёру дали и подальше!.. Только мы не те зверушки, уважаемые! Мы пока бежать не будем, а посмотрим, да повнимательнее…»
Увидеть что-либо в «ночничок» когда тебе прямо в рыло светят мощными фарами с трёх точек практически невозможно и даже опасно – резкий и мощный источник света в видоискатель «ночника» не только выводит его из строя, но и может вызвать ожёг сетчатки глаза и того, на чьей башке он висит. Так что все те, кто сейчас и был «группой Кондора» уже давно упрятали их в свои рюкзаки и полагались лишь только на свое зрение, не пионэры, чай, знали «что к чему»…
- Всем! – Прошептал Андрей в микрофон. – Разобраться по «бутылкам»! Смотреть! Доклад сразу! Все на приёме!..
* * *
Небольшой экскурс в историю русского (славянского, арийского) языка.
Я не знаю надо ли пояснять то, что приказал наш герой в тот момент? Мне кажется, и, да пусть простит меня «непосвящённый», что проще армейского языка может быть только птичий, и чтобы понимать сказанное, нужно попросту отвлечься от всяческих компьютерно-аглицких заморочек и вспомнить язык наших предков, Ариев. И вдуматься в произнесенное! И, поверьте мне на слово, сразу всё станет предельно ясно и понятно…
Арии, наши общие предки, были людьми мирными, возделывали землю и собирали плоды трудов своих. И разговаривали слогами! И каждый слог, сочетание гласных и согласных звуков обозначал что-либо…
«Арии», потому что «Ар» – это «земля». И был ей «противовес» – «Ра». Бог Ра – это Солнце, это было их Верховным Божеством. И было слово «Аз» – «Первый» или, в нашем сегодняшнем понимании «Я». Достаточно вспомнить самый первый алфавит от пророка Феофана: «аз», «буки», «веди», «добро», «глагол»… И, так далее… Буква «О» глаголила («Глагол» – говор, крик) нечто круглое и единое. И что же такое слово «Образ»? Правильно! «Моё круглое Я» или попросту портрет! Но это так, ерунда…
А вот библейское выражение «Глас Божий!» было немного изменено с течением веков. Изначально оно звучало как «Гла-аз Божий» – «Первый Голос (на Земле) Божий!»!..
А вспомните, сколько слов связано у Ариев с Богом Солнце, то бишь Ра?
Радость – «Ра-Дость» (Достаточно или Много). «Много солнца!»…
Самые высокие горы у тогдашних русичей, в которых и превратились арии, были уральские горы, именно они и дали этим горам название – «У-рал» – Те, которые «У Солнца» или «Рядом с Солнцем»! Горы Урал!..
Звук «Ум» до сегодняшнего дня не потерял своего значения – «Знания».
А теперь достаточно попросту разложить на слоги ариев и понять, что значит слово «Разумный» – «Солнце», «Я», «Ум» или «Солнечно умён» или ещё море вариантов, но в том же ключе – человек, обладающий большим умом…
Мы же до сих пор придумываем слова пользуясь языком ариев, сами того уже не помня и не ведая о том! Ну-ка разложите слово «Радио»? Что получилось? Вы не знаете, что такое «О»? «О» – это мир, в смысле, окружающий нас кольцом мир. И что же такое «Радио»? «Солнечный, добрый мир»!.. Интересно? Хочется ещё поизыскать? Да всегда пожалуйста!!!
Предлог «свет» всегда означал одно и тоже. Ну-ка! «Рассвет»? Получилось уже? «Свет Солнца»?»
А женское имя Света – так это вообще просто!
А вспомните, что кричали русские воины всегда, испокон веков идя в атаку на врага? «Ура!»!.. «К Солнцу!»…
А если та атака была безуспешной и многие воины ложили свои головы на поле брани, то говорили «Увы…»
«Вы» – это Тьма. Нечто тёмное и неизвестное… Помните, как говаривал князь Олег, посылая вызов татарам? «Иду на Вы!»…
И несть примеров тому, как мы, русичи, пользуемся языком Ариев!
Да хоть простой пример! Есть такой зверёк, семейства хорьковых, который имеет препротивнейшею привычку лазать в курятники и давить там кур, и пить их яйца. И выловить этого пакостника крайне сложно потому, что обладает он великолепной реакцией и осторожностью. И живёт, что весьма странно, в норах. Выхухоль! «Вы» – темнота, «Ху» – зло, «Оль» – нечто неуловимое, бурлящее… Ещё есть вопросы? Кстати исконно русское разговорное выражение «Худо», означало «Достаточно Зла» или «Много зла». Вспомните, в каком смысле вы применяете, если применяете, в разговоре это слово.
А вот «Га», к примеру, означало у Ариев «Движение». И сколько бы вы не смогли вспомнить слов с этим «Га» прямо сейчас, все всё-равно они будут так или иначе связаны с движением. «Нога», «пирога», «гангрена» (не дай Бог!), «гандон» (и пусть меня простят все читатели, но это наша, истинно русская интерпретация английского слова «Кондом», а что, движение же есть, и не малое… И не «гондон», как сейчас пытаются притянуть нас за уши к Западу, а именно через «А»!)… Да просто «Газ» – «Га–аз», «Я двигаюсь первый!»… Уж о летучести газа говорить не надо, надеюсь!.. Кстати. Исконно русское женское имя Ольга – «Неуловимое, бурлящее Движение!». Вспомните, сколько всего успела сделать на заре становления Древней Руси княгиня Ольга! Вот уж, где, по истине, Неуловимое Движение!..
А река Волга? Самая большая и широкая из им, Ариям, известных. «Вол» или «воль» – свобода, независимость. «Свободно движущаяся»!
А наше сегодняшнее выражение, если мы хотим как-то выделить понравившегося нам певца «У него есть Голос!». Голос – «г» – говор, крик, «ол» или «оль» – неуловимый, бурлящий, «ос» – сила, мощь. И получается что? «Бурлящий мощный крик», вот что!
А «Основа»? «Ос» – сила, мощь, «нов» – нечто новое, неизведанное. «Новая сила»!
Да и «Заново» – «за» – возврат… «Возврат к новому»
А северная птица Гагара, которую почитали, чуть ли не святой, потому что она умела высиживать и выкармливать своих птенцов среди лютой стужи Заполярья. Её пух до сего дня считается самым тёплым птичьим пухом! И делают из него нисколько не стесняясь знаменитые куртки «Аляска», истребляя практически божественную птицу: «Га» «Га» «Ра» – двойное движение к солнцу или «Стремящаяся к Солнцу»!.. И уж совсем не хочется уподобляться осмеивающим всё и вся юмористам, но факты – есть факты, и никуда от них не денешься, ибо всё на земле Ариев имеет свою суть и продолжение. И всё происходящее не случайно, а символично… Кто был первым космонавтом? Правильно! Юрий ГАГАРИН… Самый был «Стремящийся к Солнцу!»…
А когда они научились торговать, в обиход вошло ещё одно, до боли знакомое слово – Деньги… «День» у Ариев всегда означал день и свет, а вот «Ночь» уже слово сборное – понятие «н» или «не» осталось и до сего дня, «очь» или «очи» – глаза. Вот и получалось, что «Ночь» – «не очь» или «слепой» или «не очень видно». Так вот, «Деньга» или «деньги» если торговля шла успешно, и их было много, означало нечто, некое средство расчёта, ибо был натуральный расчёт или мен, «Движущееся при свете дня». А когда вечерело и становилось темно, торговля прекращалась со словами «Увы, ночь!», в смысле «В темноте не очень видно!». Ибо ночью уже тогда промышляли лихие людишки и мошенники. Ну, как? Здорово? Интересно? Безусловно!
Ну, и последний пример приведу уже поближе к нам по времени. Пример времён Киевской Руси. Когда уже были и рабы у бояр, и холопы, и батраки. Некоторые из них, непокорные, пускались в бега и доходили до низовий Днепра, до острова Хортица, где уже и останавливались жить. Это были довольно далёкие земли. Так образовалось знаменитое вольное Украинское казачество или попросту Запорожская Сечь. Запорожская, потому что как раз перед Хортицей и ниже её по течению были знаменитые днепровские речные пороги. Казачество то было известно на всю Киевскую Русь своим лихим нравом, смелостью, отвагой и… Анархией! Ибо всех своих воинских атаманов или Гетманов они выбирали себе сами на общем сходе. И были среди них весьма и весьма известные в истории не только Украины, но и всей Руси. Мазепа, например. А уж Богдан Хмельницкий, соединивший вместе на долгие века Московскую и Киевскую Руси, так вообще личность легендарная. Так вот. Место то, саму Хортицу и окрестности, они называли Волочь. Некоторые языковеды утверждают, что называлась она так потому, что волокло по порогам днепровским всякое барахло и выбрасывало в аккурат на берег Хортицы. Хорошая версия, но… «Вол» или «воль» – означало «сильный и свободный», Воля ведь отсюда же, а «очь» мы уже знаем. И получалось «Очень сильная и свободная» область. И когда, навоевавшийся вдосталь, казак уходил всё же из Сечи, а были и такие, и немало было, и приходил к пану наниматься на работу, на вопрос откуда он, казаку ничего не оставалось, как ответить: «С Волочи я…». На что ему тут же и отвечали: «Не, пан, работнички С ВОЛОЧИ, нам не надоть!». Улавливаете? Казачки из Запорожской Сечи были в нашем понятии полными «отморозками», потому и побеждать умели… А предателей никто и никогда не жаловал, а именно такими и считали ушедших с Сечи. Их отпускали, но с условием, что если они вернуться, то только за смертью. Вот так. Шли казачки уставшие от войны, «Сволочи», за мирной жизнью, не находили её да и возвращались на Хортицу чтобы лишиться головы…
И приводить примеров можно до бесконечности ибо мы до сего дня пользуемся наследием той старины, того языка, языка мирных пахарей земли русской – Ариев.
Так-то вот…
Давайте-ка поднапряжёмся да и отбросим все эти новомодные иностранные словечки, которые мы применяем в обиходе, потому, наверное, что стали со временем совсем уже не понимать свой родной, русский язык, потому, что перестали понимать язык наших истинных предков-земледельцев Ариев…
* * *
…А на дорогу, тем временем выкатила «кавалерия» и тут-то Андрей и понял, что не так они просты и невинны эти «гвардейцы» полковника Бокасса, если позволяют себе разъезжать по джунглям на Такой вот технике. И настоящая схватка между ними ещё только предстоит. И скорее всего в ближайшем будущем…
К мосту, в каких-то ста метрах от затаившейся на обрывчике группы Кондора, с мощным рёвом промчались четыре… Это было нечто, чего Филин увидеть здесь уж никак не ожидал!.. Американские, созданные специально для армейских разведчиков, и широко используемые в 90-ом году в Ираке при операции «Буря в пустыне», да и после нее тоже, квадроциклы «Polaris» и с грузопассажирским прицепчиком в виде одноосной тачки, но вместимостью до шести человек!..
«Здорово! – Восхитился и ужаснулся он одновременно. – Нам бы эту техника по джунглям поскакать, мать вашу!..»
Радом с ними лихо промчались три лёгких горных байка с пассажирами, и… А вот такого вообще никто не мог даже предполагать! Багги!!! Настоящий, заводской сборки, рычащий американский монстр, который создали на базе «Хаммера», специально для скоростного передвижения «Зелёных Беретов» по джунглям. В Африке или Амазонских лесах… И имя этому трёхтонному монстру дали более, чем странное «Crab», «Краб» то есть… На этого рычащего, фыркающего и плюющегося вонючим выхлопом всепроходимого «козла» должно было, по штатным характеристикам, грузится отделение с вооружением, то есть десять рыл со всей полагающейся амуницией… И именно так оно и было сейчас…
- Это охранение моста или они персонально нас так встречают. – Прошептал, лежавший рядом с Андреем, Питон.
- Будем надеяться, что не нас. Им, судя по всему, просто скучно, вот макаки и решили прокатиться… Сосчитал?
- Не сложно… По три мотопёда с двух сторон – это шесть морд. Наверняка это и есть охранение. Четыре «Полариса» по восемь рыл, если с водилой и верховым пассажиром – это тридцать два… Да в «Крабе» двенадцать… Итого…
- Пятьдесят… – Подытожил Андрей и задумался.
Картина вырисовывалась совсем плохая. Если встречали не их, то тогда это было вовсе не основные силы. Не основные силы в пятьдесят вооружённых, и неплохо вооружённых надо признать(!), рыл! А сколько же тогда основных? Теперь становилось понятно, почему искусные охотники племени тонга боялись их, как огня!.. А если эта встреча организованна именно для них, для разведчиков спасательной миссии, тогда… Тоже хреново! Если их семерых начнёт гонять по джунглям моторизованная полусотня отморозков, то мало не покажется никому.
А мост, тем временем осветили фарами так, словно над ним, по персональному заказу включили раньше времени солнце. И пошла суета…
«Это даже хорошо, что их такая толпа. – Думал Андрей, наблюдая всю эту бодягу. – Это дурачьё сейчас все наши следы затопчет… И если они и додумаются пустить «хвост», то не раньше утра, потому что в той пыли, что эти мудозвоны подняли, не то что след, свой собственный фуй не увидишь, если посцать отойдёшь – на ощупь придётся кустики поливать и молить Бога, чтобы что-то свирепо-дикое не куснуло тебя за «колбасу» из кустов, обидевшись на обсыкание…»
- Всем! Слушать приказ! – Прошептал Кондор в микрофон, насмотревшись вдосталь на «африканскую джигу» у моста. – Уходим по моему приказу! Азимут 340… Водяной, Задира – головной дозор. Идти по максимуму!..
- Есть! – Прозвучал ответ.
- Гот!..
- Прикрываю задницу! – Последовал незамедлительный ответ.
Андрей улыбнулся и мысленно поблагодарил Господа за то, в такой, смертельно опасной ситуёвине он остался с командой настоящих профи. И каждый давным-давно знал своё место в строю и свои задачи…
- Вайпер справа. Питон слева.
- Есть!
- Оса со станцией – рядом!
- Есть!
- Всем! Сейчас начинаем валить отсюда во все мозоли! Но осторожно! Максимум маскировки! Время 2.40. Начинаем движение в 2.45. Готовность «Ноль!»… Ну, что… Побегаем малёхо, мужики?.. Всем удачи!..
Часть третья.
Скачки с препятствиями.
…Так что ты, кукушка, погоди
Мне дарить чужую долю чью-то.
У солдата вечность впереди,
Ты ее со старостью не путай…
* * *
Апрель 1999 г. Зимбабве.
«Невод».
…21 апреля…
Ближе к полудню стало ясно, африканские «гвардейцы» всё же что-то умеют. По крайней мере, если они и не поняли, куда же всё-таки делась группа незнакомцев, сумевших пересечь реку по мосту, то после всего того гвалта, который они создали около переправы, после всей той толчеи, они сумели найти следы. Следы прыжковых берцев, которые обувают на ноги десантники НАТО. А это могло означать для них только одно – в джунглях действует группа военных, вознамерившаяся спасти сбитых американских лётчиков…
Группу Кондора гнали. Хотя нет, не совсем так. Их пока ещё не нашли, как и их следов, но с группой уже боролись. И очень грамотно боролись, надо сказать! Так, как если бы это делал сам Андрей, случись он в подобной им ситуации…
Всё очень просто! Задача такой группы известна? Более чем. Конечная точка маршрута? Ко-неч-но-из-вест-на!!! Такая группа рано или поздно, но придёт в эту точку, даже если она её пока не знает… Так что же ещё? А ещё остаётся самая малость – встретить группу в том месте, куда она так стремится, и не дать уйти восвояси. И добиться этого можно, если «перекрыть» район обнаружения группы большим количеством вооружённых, а для большей эффективности, ещё лучше и моторизованных, рыл и попросту «отсекать» тылы, выгоняя группу прямо на пулемёты, создавая побольше шума… Правда напоминает что-то? Охоту на волков! Вот что! Тех тоже загонщики выгоняют на ружья стрелков… В бытность Филина в Отряде это упражнение так и называлось «Волчья охота», а вот в Легионе его же назвали «Невод». Не правда ли, очень символичные и «милые» названия?..
Группа Андрея находилась вот уже около трёх часов в классическом «Неводе». Они шли на север, или почти на север, как сказал бы моряк «West – Northwest», в смысле «Запад – Северо-запад». А за своей спиной, пока ещё не рядом, пока ещё километрах в пяти-шести, происходило «движение воздуха». Там постоянно слышались выстрелы, иногда одиночные, иногда короткими очередями, далёкие завывания двигателей. В общем… Их искали. Хотя, нет. Те статисты, которые «гоняли воздух» за их спинами, скорее всего небыли настоящими суперпрофи, и, скорее всего, небыли Готовы к настоящей схватке с диверсантами. Так, клоуны… Но клоуны, старательно выполняющие порученное им дело! Их гнали шумом, надеясь на нормальный, действующий рефлекс самосохранения, «рефлекс зайца». И надеялись, что их «заяц» будет бежать от «охотников» без оглядки… Почти так и было. Только без маленького нюансика – «без оглядки». Не тот случай…
- Стоп, группа! – Скомандовал Андрей. – Осмотреться! Паша, дай место!
- Работаю…
Они уже девять часов давали «свой марафон» и отдых был просто необходим. Необходим всем! Если учесть, что на самом-то деле, эти мужики «давали километры», полагаясь на свои тренированные ноги, без полноценного отдыха уже почти полтора суток. А предел есть всему! Ломается даже калёная сталь!..
- Можно! – Водяной был предельно краток, что уже само по себе говорило о смертельной усталости.
«Вот тут и тормознёмся…»
- Кучкуемся! – Филин не хотел распылять группу по кустам. – Разобрать сектора! (в смысле «Наблюдение в своих секторах»).
Андрей присел у дерева и только сейчас понял, что закончились все «вторые», «пятые» и «пятнадцатые» дыхания – ноги, уподобившись здоровенному трансформатору, гудели так, что слышно было, наверное, метров за пятьсот.
- Оса! Связь с Пауком!
- Есть! – Сергей склонился над плоской радиостанцией и «заколдовал», набирая коды.
«Пора!.. Уже пора…» – Подумал Андрей как-то отстранённо.
Выход на связь с генералом Жерарди должен был, по всем предварительным расчётам, произойти только тогда, когда взводу, уже после полного(!) выполнения своей миссии, требовалась эвакуация. До этого времени их передвижения должны были отслеживать с помощью всё тех же, носимых в карманах каждого бойца, GPS-навигаторов. Но теперь…
- «База» на связи, Чиф. – Доложил Оса, протягивая наушники.
- Добро… – Усталость сковывала скулы. – База я Чиф.
- Слушаем вас!
- Требую Первого!
- На приёме! – Раздался озабоченный голос Паука меньше чем через минуту.
- Чиф Пауку!
- Слушаю!
- Выполняю задачу…
- Почему группа разделена так?!
- Влетели в капкан. Стар увёл основную группу по азимуту…
- Уводи группу, Чиф! Немедленно!!!
- Не могу, Паук… Нас взяли в «Невод»…
- Ален! Я не поверю, что ты не сможешь найти дыру!
- Ищем. Пока мы идём туда, куда надо…
- Отставить! Выводи людей!
- Спайдер… – Андрей вздохнул устало, так, словно его донимал капризный ребёнок. – Нет!.. Мы это уже проходили год назад… Я выполню приказ!..
- Ты уже второй раз за год нарушаешь мой приказ, приказ генерала, сынок… Далеко пойдёшь, если трибунал не посадит…
- Не люблю отступать… Мы продолжаем миссию, Паук!..
- Добро! Под мою личную ответственность… Мы вас уже почти не видим, Чиф.
- Ваши игрушки… Заряжать негде… – Андрей имел ввиду навигаторы.
- Связь будешь держать через спутник. Каждые 12 часов, начиная с сейчас… – На часах Филина было 12.15 РМ.
- Есть!
- Найди дырку в «Неводе», Чиф и сохрани людей – это главное! Летуны не наши, вот пусть янки и шевелятся…
- Посмотрим…
- Помощь?
- Может случиться, Спайдер… – Андрей задумался на секунду. – По сигналу «Три Тройки» поднимайте звено «Молний» и пусть они работают по точке радиосигнала…
- Чиф – это категорически невозможно! Огонь на себя!!! Я у меня погоны слетят за это!!!
- Я у нас могут слететь головы, Паук… А погоны останутся… И головы эти могут сожрать…
- Ты самоубийца, Чиф!!!
- Нет, Спайдер, просто я давно живу на войне… Мне нужна только такая помощь!
Ответа пришлось ждать больше минуты:
- Хорошо… Ты сумасшедший, но ты прав, Чиф. На хрен все погоны, если людей не сохранил.
- Спасибо… До связи!
- Отбой!
- Отбой… – Сказал Андрей уже сам себе и посмотрел в глаза Сергея, отдавая наушники и микрофон. – Что, Серый? Чё вылупился як той баран на новые ворота?
Оса аккуратно сложил наушники и взглянул на Андрея:
- Не, я знал, конечно… И слышал о тебе кое-что… Да и Берет заслужить – это ещё постараться надо! Я вот с двух раз так и не смог… Что наш, Краповый, что «лягушачий», Малиновый… Но чтобы… Ты же конченый отморозок, капитан!!!
- Ты никак удивлён, капитан?
- Не-а!
- И что теперь?
- А хочется посмотреть чем всё закончится!
- А у тебя есть выбор не смотреть?
- То-то и оно, что нет! Так это и заводит!
- И кто из нас отморозок?
- Ты, Чиф!!! Я так, только учусь!.. Хотя, если честно, думал, что меня уже всему научили…
- Ладно, кэп. Хорош лирики… Группа слушать меня! – Сказал он вполголоса, так, чтобы услышали все. – «Хвост» километрах в шести… Сейчас всем отдыхать. Движение в 13.00. Вопросы?
Их как всегда небыло…
Бойцы рассредоточились по кустам и замерли. Отдых не всегда обязательно сон. Особенно в том положении, в котором они все вместе оказались сейчас. Но эти профессионалы умели спать в пол-уха, в полглаза, и при малейшем подозрительном шорохе беззвучно хвататься за оружие. Хотя, это уже абсолютная бредня – они своё оружие из рук попросту не выпускали, потому и хвататься за него небыло причины. Бойцы отдыхали, каждый как мог и умел.
Попытался отдохнуть и Кондор. Только вот даже такой, «ополовиненный» сон не забирал его. Кое-как отдыхали только натруженные конечности, а вот голова… Мысли, думы, какие-то решения роем потревоженных лесных ос жужжали и жалили его мозг изнутри…
Через полчаса в 12.45 Андрей поднял свою группу на «Военный совет»:
- Так. Всем слушать! – Проговорил он устало. – Надо что-то делать с нашим «хвостом».
- Давно пора! – Заулыбался чему-то Гот. – Я их отсеку и уйду в джунгли. Потом встретимся…
- Отставить, Мартин – не правильное решение! Кто ещё? Предложения есть?
Предложений не последовало, хотя по их хмурым лицам было видно, что вопрос этот мучил всех и каждого в отдельности.
- Ясно… Значит так! Из всех собравшихся только Оса не имеет унтер-офицерского звания. Значит все вы, и Сергей в том числе, люди опытные и умеющие принимать решения. От «хвоста» надо отрываться, иначе…
- Да затянут петлю «Невода», тогда не выскочим! – Проговорил Питон.
- Правильно! Нас гонят… – Андрей взглянул на часы. – Уже около четырёх часов! На сколько большой может быть эта облава?
- Ну не дивизия же здесь! И даже не полк! – Пробурчал Задира. – Максимум – это пол батальона.
- Или две роты. Или двести, с небольшим лихуем, черномазых, прекрасно вооружённых и на колёсах. Да плюс «вертушка» всегда «под парами» и миномётный взвод, думаю не меньше. И нас гонят, думается мне, именно туда, куда мы всё это время так стремились – в настоящий, а не показушный, лагерь… И что мы имеем?
- Полна жопа огурцов… – Пробубнил Оса, но его услышали все.
- Правильно! – Подтвердил Кондор. – Но правильно и другое – цель нашего поиска и есть этот лагерь. Там и лётчики, там и полковник, думаю… И нам в любом случае туда надо попасть…
- Только не хочется почему-то это делать тогда, когда хочется этого им… – Ляпнул Водяной.
- Ага! А хочется тогда, когда хочется нам!.. – Улыбнулся Задира.
- А когда нам не хочется, а им хочется, и они не понимают, что нам не хочется! – Поддержал это словоблудие Питон. – Тогда что?
- Тогда – это уже ****ство! – Бросил Оса.
- Тогда это называется изнасилование! – Подвёл итог этой игры Андрей. – И больно не только мозгу, но и другим местам…
- Я хорошо понимаю по-русски. – Проговорил озабоченно Гот. – Но сейчас не понял ничего, месье коммандер. Вы о чём только что говорили?
Все до одного покатились по траве, давясь немым хохотом. До спазм, до коликов животе…
- Мы, Мартин, говорили, что очень не хотелось бы, чтобы нас всех вместе поимели сзади!..
- А я так особенно этого не хочу! – Вскинулся Гот. – Ведь я ваша штатная «задница»!..
После этого в течение двух минут группа была абсолютно небоеспособна – бери голыми руками! Кто-то ржал в свой рюкзак, кто-то натурально жевал свою камуфлированную кепи, а Вайпер попросту запихнул себе в рот большой пучок травы – главное тишина, главное соблюдать режим секретности!..
- Ну… Всё! – Андрей и сам еле сумел остановиться. – Поржали жеребцы, и будет! Время идёт!
Эта пятиминутная разрядка для всех, казалось, сотворила чудо! Теперь это уже были не уставшие и измотанные, а полные сил и энергии бойцы.
И Андрей принял решение:
- Значит так! Будем дырявить этот «невод», мать его! – Он потёр лоб и посмотрел на свою команду. Ах, какое же сложное решение предстояло! – Мне нужны двое, кто уведёт «макак» в сторону от всей группы…
- Ну, мне идти! Без вариантов! – Проговорил Водяной. – По джунглям только я их и сумею погонять.
- Паша. – Андрей посмотрел в глаза бывшего прапорщика ГРУ. – Год назад, в Нигерии…
- Та другое было, кэп! Там нас гнали мои же ученики!.. Этих-то я повожу, что козла на поводке!
- Добро… Кто ещё? Клим – ты остаёшься. – Заметил Андрей движение Задиры. – Мне нужен следопыт!
Было заметно даже невооружённым глазом, что Клим расстроился, и даже почти обиделся на него, словно маленький сын обиделся на отца, который отобрал игрушку и заставил учить алфавит.
- Я иду! – Прогудел Гот.
- Мартин. Ты тоже останешься! Ты наша большая, мощная, проверенная, надёжная «задница» и другой я не хочу! По крайней мере сейчас…
- Да чё там думать, братишка! – Питон уже прилаживал на плечи свою амуницию. – Тут в «глубинку» (глубинный разведрейд) должны идти два «водолаза» из «Аквариума» . Без вариантов! Так что я почти готов!..
- Почему почти, Витёк? – То, что предложил Питон, было самым оптимальным решением.
- Хочу махнуться с тобой, «не глядя»! Кое-чем… – Он держал в руках тубус, в которой покоилась его любимица, «Геката Вторая».
И Андрей понял, о чём идёт речь:
- Питон. С этой гаубицей можешь управляться только ты.
- Не гони, братишка! У тебя за плечами «школа Быка»! Справишься «на раз», если придётся. Я же инструктор – я знаю… Да и тяжеловато её будет тащить если придётся «в галоп» скакать!.. Ну и… Мало ли… Вам такая пушка очень даже может пригодиться…
- Ты никак помирать собрался?
- Ага! Не дождутся!!! Щас прям разбежался!.. Я дело говорю, кэп!..
- Ладно. – Виктор действительно говорил «дело».
Андрей протянул ему тубус со своим «Хеклером» и боезапасом к нему, и принял «Гекату».
- Ты её сам пристреливал…
- Разберёмся…
- Значит так, мужики…
Ах, как же не хотелось нашему Филину тогда расставаться с этими двумя смельчаками. До скрежета зубовного!!! Ведь… Если посмотреть правде в глаза, то эти мужики уходили если не на верную смерть, то уж в беспросветною неизвестность наверняка! Как то оно так будет, кто может знать!!! И «не Боги горшки обжигают», и всё может быть… И в стане полковника Бокасса может найтись не ряженый клоун, а настоящий военный профи, из тех же английских SAS, к примеру, да и других, не хуже, более, чем достаточно! Мало ли их таких неприкаянных Псов Войны по миру гуляет!.. Случиться могло всё!.. Но… Другого выбора небыло. Кто-то должен был увести их «хвост» в сторону, подальше от основной группы.
- Времени мало. Я смотрю за этот час черножопые не меньше четырёх кэмэшников сделали. Через минут двадцать, максимум полчаса, будут здесь… Водяной. Идёте по старому азимуту сколько сможете. Желательно час, или около этого… Потом резко вправо, азимут – 060. Уводите их на северо-восток.
- Ясно…
- Тяните их за собой сколько сможете, Паша. Хорошо бы до завтрашнего утра, а ещё лучше сутки. Но это…
- Как придётся… – Сказал Питон.
- Зря не рисковать и «рубить хвост наглухо» при первой реальной опасности – это приказ! В бой не вступать! Ваша задача увести в сторону от основной операции большую стаю «макак»! Это приказ! Вам обоим, капралы!
Они только махнули головой в ответ.
- Не слышу! – Рявкнул Андрей.
- Так точно, месье адъютант-шеф!
- Вот так-то лучше… Сейчас 13.00… Жду вас через 35 часов, послезавтра в 00.00, у моста.
- А если?..
- А я не принимаю никаких «если», капралы! Это приказ!.. И я вас там буду ждать, пока не вернётесь! Хоть шесть лет, как Робинзон Крузо!.. Так что… Если не хотите меня подставлять – придёте вовремя…
Водяной и Питон переглянулись между собой:
- Совсем плохой…
- Угадали! Это я!..
- Ты это…Слыш-ка, командир… – Водяной замялся на секунду, потом полез в накладной карманчик своего разгрузочного жилета и извлёк на свет Божий маленький, не больше спичечного коробка, пультик дистанционного управления. – Я там на тех фугасах, что под мостом, их взрыватели на свои поменял. Если проверять будут, то никогда не догадаются – они один в один… Держи! Может пригодится…
- А если я его проебу где-нибудь в этой беГотне?
На что Водяной белозубо улыбнулся и похлопал себя всё по тому же карману:
- А у меня ещё один есть!.. Как пользоваться ты знаешь. Нажал кнопочку – загорелась красная лампочка. Нажал на вторую, и привет мосту!.. А захочешь отменить, тогда ещё раз на первую, чтобы лампочка погасла… Якши?
- Якши? Спасибо…
Он крепко обнял обоих:
- Ну, всё! – Он хлопнул по плечу каждого, по старой традиции, когда командир провожал в опасный поиск своих разведчиков. – Удачи! Вперёд!
Две полусогнутые тени исчезли в «зелёнке», даже не зашуршав листьями.
«Хоть бы вы вернулись, мужики!..»
Андрей посмотрел вслед разведчикам и обернулся к оставшимся бойцам:
- Так! Теперь маскироваться! Всем! – Он уже начал осматривать цепким взглядом окрестности. – Мы пропустим этих придурков над собой. Когда пройдёт «хвост», лежать и не дышать ещё час, пока наши не потянут их за собой в сторону. Все действия только по моей команде! «Фальконы» работают только на приём! В случае обнаружения – действовать по обстановке! Но помните, господа военные, что приказа пока никто не отменял и задачу взвода надо выполнять… Вопросы?
Ответом было только шуршание листьев на деревьях.
- Добро… Всё! Рассредоточится. Дальность – визуальный контакт. Оружие «К бою!». Готовность «Ноль!». Начали!..
То, что задумал Филин, было не просто рискованно, а выходило за рамки понимания… Для того, чтобы пойти на такое нужно было быть натуральным суицидником, не иначе! Хотя… Чему удивляться? Именно этот диагноз и поставили Андрею эскулапы в погонах, когда списывали его из Армии, из Отряда ещё в 1991 году…
А вот его группа, его бойцы, настолько прониклись доверием к Андрею, что даже к таким сумасшедшим решениям относились с полным доверием! Потому что знали, что этот парень никогда не станет просто так подставлять под пули чужие головы. И если он что и делает, то значит по-другому нельзя. Они доверяли своему командиру, а он доверял им…
* * *
…14.20 РМ…
Гвалт стоял такой, что Андрей невольно припомнил родной одесский «Привоз». Эти вояки и в самом деле надеялись на то, что преследуемая группа будет бежать от них, уподобившись зайцам. И были правы, потому что именно так и никак иначе, следуя всем канонам проведения разведдиверсионных операций, должны поступать любые группы – оторваться от, противника, запутать следы, выполнить приказ и тихо уйти – это Тактика(!) или азбука для разведчика. «Тихо прийти, тихо отследить, максимально тихо выполнить приказ и тихо убраться восвояси». Почти как у Сашки Македонского: «Пришёл, нагадил, отвалил!» и перед каждым словом обязательно слово «Тихо!». Ну, в общем понятно…
Потому-то они, эти «гвардейцы кардинала», сейчас могли делать всё, что им заблагорассудится, главное, чтобы погромче. Это как нельзя «лучше» действует на нервы преследуемых. Поверьте уж на слово, но состояние, когда ты уходишь от погони и так уже экстремальное, а когда ты эту погоню ещё и слышишь!.. Ноги сами по себе убыстряют шаг, уши слышат только то, что сзади, а глаза перестают замечать мелочи. И очень много было случаев, когда именно в таком, «заячьем» состоянии разведчики находили свою смерть или в поджидающей их засаде, или на незамеченном впопыхах минном поле…
Немногим более часа назад, когда ушли в свой «поиск» Водяной и Питон и были отданы все приказания, Андрей отыскал для себя довольно удобный «схрон». Это был большой, раскидистый куст с довольно мощными ветками, в основании которого был, толи природой, толи кем-то из местных обитателей, сооружён небольшой такой «окопчик» для одного бойца. У корней он был помельче, всего-то сантиметров двадцать в глубину, а вот чуток подальше это уже была довольно приличная яма, глубиной в полметра. Конечно, лезть в этот куст означало почти стопроцентное свидание с Зелёной Мамбой, или кем-то другим из семейства «гадовых», или «гадских», но выбора особенного небыло… Он основательно пошибуршал ветками куста и стал устраивать свою «лёжку». Рюкзак со всеми своими бебехами, как говорят в Одессе, и «Гекатой» он аккуратненько уложил в яму, натаскал по-быстрому хвороста и травы и улёгся в «окоп» животом вниз. Теперь, благодаря рюкзаку, на который он положил ноги, Андрей лежал абсолютно ровно.
«О! Вот так уже получше будет! А то на карачках стоять чё-то не очень здорово! Того и гляди кто-то поточит зубки о выпяченный зад! А его жалко – эта жопа у меня одна, родная…»
Он слушал приближавшийся шум и наблюдал, как прямо перед его носом потревоженное муравьиное семейство уже начало посылать на «разведку» своих «гладиаторов», чтобы понять, кому это здесь не хрен делать, нарушать муравьиную идиллию…
«Ещё этих мне не хватало, бля! Этих жёлтых выдержать, если кусать начнут, никакого терпения не хватит, мать их!..»
Погоня тем временем приближалась.
- Вз-зв-вау-у-з-з! – Жужжали горные байки, взбрыкивая на ямах и ухабах.
- Тах, та-тах! – Постреливали коротко автоматы.
- Та-тах, та-тах, та-тах!
- Вз-з-з-у-з-з-вау-у!
- Тах-тах-тах!
- Ahmed, da el cigarrillo! – Раздалось где-то.
- Та-тах!
- El mechero habr;?
- Тах- тах! Тах-тах!
- З-ва-а-у-з-з-з-з!
- Oye, mires no rompas la m;quina! Ха-ха-ха!!!
«Смейтесь, суки, смейтесь! Я вас всех потом рассмешу! Только б вы от того смеха в штанишки не насрали!..»
Андрей превратился в кочку и, стиснув зубы, напрягся всем телом. Погоня была уже совсем радом, метрах в двадцати-тридцати. Уже можно было совершенно свободно рассмотреть не только самих «гвардейцев», а даже их белозубые негритянские улыбки, а Андрею смертельно хотелось чихнуть!.. Заползший в его ноздрю муравьиный «гладиатор», чем-то там настойчиво занимался.
«Что ж ты, гад, в моём носу нашёл-то?! – Андрей держался на пределе сил. – Ты чё, решил мне соплю из носа достать, так я к тебе потом, зимой приеду! Всех зашморкаю! Вали из моего носа, падло!..»
- Вз-з-з-з-з-з!
Прямо на куст, под которым лежал Кондор, нёсся четырёх колёсный «Поларис». Его пустой алюминиевый прицеп болтался позади квадроцикла и мощно подпрыгивал за спиной «наездника». Андрей уже успел увидеть, как этот же аппарат мощно протаранил несколько больших кустов, ломая под собой их ветки, а теперь его «водила» вознамерился, по всему видать, попробовать на прочность и этот кустик.
- Вз-з-з-з-ву-у-у!
«Ну, сука! Что б ты об меня колёса проколол, гамадрил черномазый!..»
- В-вау-у-у!
Мощно рыкнуло чудо армейской техники прямо перед лицом.
- Хру-ум! – Что-то хрустнуло в его пояснице под широким колесом.
- Бля-ям-м-м!!! – Словно здоровенным молотом шарахнули по голове.
И сознание Андрея не сдюжило и отключилось…
…15.20 РМ…
…Большая. Даже огромная рыбина, вся такая серебристо-переливающаяся, остановилась и пристально посмотрела в глаза, плывшего за ней Филина. Мол, чего пристал, мол, отвали! А Андрей всё никак не мог понять, почему у неё, такой красивой и гладкой, абсолютно чёрное рыло, со здоровенным носом, расплющенным по-негритянски, это вместо жабер-то(!), и огромные, выпуклые глаза! Он всё хотел заплыть спереди и посмотреть на это чудо ещё раз.
- Я же тебе сказала, отвали! – Произнесла вдруг рыбина.
- Не-я! Я тебя поймал!
Рыба как-то очень грациозно развернулась к нему хвостом и… Стала со всей мочи лупить этим хвостом Филина по лицу. Наотмашь! Раз! Другой!.. Хрясть! Хрясть! Хрясть!.. Андрей закрыл от неожиданности глаза.
- Открой глаза! – Проговорила рыбина. – Открывай! Смотри на меня!
И Андрей повиновался…
…- Фу-уф! Ну, слава Богу! – Над ним возвышался Задира. – А то я уж подумал, что наш ком ласты завернул!
- Не дождутся! – Пролепетал Кондор, еле ворочая во рту огромным сырым куском мяса, который оказался его языком.
- А и не надо! Ну! Ты как?
- Как-будто по мне танк проехал.
- Ну это был не танк, конечно… Но проехались по тебе – мама не горюй!..
- Шо? Такой красавец?
- Не просто красавец!.. Где болит, Андрюха?
- В пояснице… Словно на углях лежу…
- Хреново… А двинуться можешь.
Андрей пошевелился:
- Терпимо.
- Уже легче! Значит, перелома там нет, а просто ушиб.
Андрею почему-то не хватало воздуха, и он решил вздохнуть поглубже. И в ту же секунду чуть было опять не потерял сознание от резкой, пронзившей всё тело боли:
- У-у-м-м! – Застонал он протяжно.
- Ну-ка, дай-ка я пощупаю! – Проворные пальцы Осы пробежались по животу и груди Андрея.
- Ты где этому научился, Оса. – Проговорил Кондор.
- Были учителя… Так. Одно ребро сломано наверняка! Но есть подозрение на ещё одно треснувшее рёбрышко…
- Хорошо, что ёблышко не сломал. – Улыбнулся Андрей.
- А кто тебе об этом говорил? Ёблышко твоё тоже… На отбивную похоже… Пистолет надо не под рыло ложить, ком, а рядом… Ты свой нос об пистоль совсем раздавил. Переносица сломана, как пить дать!
Андрей дотронулся до своего носа, и опять мозг прожгла волна боли:
- ****ство… Всего помяли!.. Клим!
- Я!
- Время?
- 14.30.
- Добро… Пацаны уже, наверное, макак в сторону уводят…
- Наверняка.
- Собираемся.
- Та как идти-то собрался, Аника-воин?
- Каком кверху!!! – Рявкнул Андрей. – Щас вы меня дружненько перемотаете. От кабуры и выше! Да потуже, чтобы корсет получился… И попрыгаем дальше… Вопросы есть? Вопросов нет!!! Начинайте мотать! Выходим через десять минут!..
Задира и Оса очень бережно, виток за витком, перематывали бинтами торс своего командира, а том только скрипел зубами, да тихонько строил матерные этажи. На занятие это ушло десять минут и четыре перевязочных пакета. Затем Андрея обратно облачили в куртку, надели и потуже подогнали ремешки тубуса с «Гекатой», а поверх всего этого «Сооружения» надели разгрузочный бронежилет. (Тут надо оговориться малость. Натовский ВПК, надо отдать ему должное, заботился о состоянии бойцов спецподразделений. Потому никаких, отдельных бронежилетов и разгрузочных жилетов в этих армиях нет уже очень давно! Да и в самом деле, на кой хрен нужно таскать на себе лишние килограммы, когда можно сшить «разгрузку» из кевлара, а?! Совместить «приятное с полезным»?! Вот бы ещё и российский ВПК додумался наконец-то до этого!..). И вкололи дозу промедола из шприц-тюбика.
Андрей пошевелился. Даже попробовал встать и присесть и вынес сам себе неутешительный вердикт:
- Неваляшка, бля! Попка-дурак!.. Ни согнуться, ни разогнуться, на фуй! Ростовая, бля мишень!..
- И чё делать бум, братка? – Спросил озабоченно Задира.
- Приказ генерала выполнять! – Андрей зло посмотрел на своего давнишнего друга. – Клим. Ты же знаешь ещё из-за Речки – я не люблю дурных вопросов!
- Ага! Не любит он!.. А ты как тот приказ теперь выполнять собираешься, а?! Может, подскажешь, а то я чёй-то совсем плохой стал – никак не пойму, как можно с травмой головы, позвоночника и поломанными рёбрами по джунглям скакать!
- Угомонись! – Рявкнул Филин и «прицелился» взглядом в переносицу Задиры. – Не надо, капитан!.. Ты меня не один раз прикрывал, Клима! И в Афгане, и в Абхазии, и в Карабахе!.. И сейчас прикроешь! И характер мой знаешь! Поэтому не надо!..
- Тебе в госпиталь срочно надо, придурок!
- А я и не спорю, Клим. Я даже сам хочу и уже согласен!.. После операции… Вопросы?!
- То ешчь дуже погана справа, Анджей!
- Да пошёл ты в жопу, отморозок конченый!
- А мне некуда идти – я уже и так в жопе… Значит так, мужики! Если я отключусь вы сами разберётесь, кто поведёт группу дальше – не маленькие и сопли вам утирать не надо… Выступаем. Клим вперёд! Удаление сто. Остальные идут цепочкой. Гот замыкающий.
- Есть!
- Ну, вот и ладно…
Андрей поднялся кое-как и попытался ощутить своё основательно помятое тело. Тупая, тягучая боль разливалась тугими волнами, а в мозгу поселился дятел-вредитель, который пытался продолбить дыру наружу.
«Хреново… Если промедол закончится… Бля! Как же не хочется «зажмуриться» именно здесь, в этой, мать её, «Жёлтой жаркой Африке», в почти «центральной её части»! Твою мать!.. А ведь совсем хреново-то…»
- Мы это… Месье коммандер… – Замялся Гот, заметив, как Андрей стал шарить глазами.
- Что, Мартин?
- Мы разобрали твой РДшник, кэп. – Проговорил над ухом Оса. – По паре кэгэшников – не вес! А тебе всё полегче будет… Так что рюкзачок свой не ищи, мы его уже того, похоронили…
- Слушай, Серый. – Андрей посмотрел с благодарностью не всех своих бойцов. – А чё ты всё Оса, да Оса? Грубо как-то… Меня всё по-нашему, по-одесски, тебя хочется Осей назвать. Ося! А? Ты как?
- Иосиф в смысле? – Улыбнулся вдруг Сергей.
- Ну, типа… Только без обид!
- Ну, ты дал, ком! – Он как-то уж совсем весело взглянул на Андрея. – Обид!.. Иосифом нашего с Вовкой отца звали! А ты «обид»!
- И?
- Ося или Йося?
- А то, как в разговоре придётся!
- А я уже согласен! Батька наш хороший мужик был, правильный…
- Добро… Так чё там с моими бебехами?
- Распределили на всех поровну, а сам РД зарыли.
- Ну, и спасибо. А вот «Пулемёт я вам, ребята, не отдам!».
- Ну, ты, кэп, не таможенник Верещагин, и пулемёта у тебя нет. – Улыбнулся Задира.
- Ну, тогда ружьё! Мне за него ещё перед Питоном отчитаться придётся – как стреляла, в каких условиях и сколько…
- Мы вше вмеште здадим йому той отчет за наши пострелы, Анджей!
- Ладно… Так тому и быть… Спасибо вам всем, мужики!.. Всё! Закончили сопли! – Филин всегда и везде, и в любом состоянии, оставался Филином. – Разобраться по штатному расписанию. Готовность к движению – одна минута!..
* * *
22 апреля 1999. Джунгли Зимбабве.
Лесной город. Ночь…
…1.20АМ.
Сюда, к этой котловине посреди горного плато группа Кондора вышла примерно час назад. Вышла как-то внезапно, рывком.
О том, что теперь ни кто иной, как он сам, является наиболее сдерживающим фактором, для всех, Андрей понимал отчётливо, и оттого мучился ещё сильнее. Его, покорёженное вездеходом, тело беспокоило теперь меньше. Боль в пояснице и груди стала какой-то глухой, далёкой и привычной. Сломанный нос наконец-то перестал кровоточить и тоже, как-будто затаился до времени со своей болью.
Ему было хреново, но терпеть было можно. Тугая повязка во весь торс, которую соорудили его друзья, да плюс обезболивающие уколы, каждые пять часов примерно, делали своё дело пока можно было идти не сгибаясь… Когда же приходилось передвигаться пригибаясь к земле, вот тут-то и наступало «самое интересное»… В голову Андрея ударяло цунами боли, а потом, словно тугие мощные удары резиновой киянки, в ушах гухкал пульс, и сердце, казалось, вот просто возьмёт, выскочит через рот, и покатится по травке… В общем… Задира был прав. Андрею требовалась немедленная медицинская помощь. Да только где ж её было взять здесь, посреди африканских джунглей?..
Худо-бедно, но они приближались, всё же, к точке встречи со Старом и всем остальным взводом. И хоть Андрей и проклинал себя за то, что не может идти быстрее, но он понимал, что кто-кто, а Стар будет ждать их столько, сколько потребуется, свято храня традицию спецназа «Из боя возвращаются все!», живые, раненные, погибшие, в плащ-палатках, а иногда и в мешках, и такое случалось, но все!.. Филин не сомневался в своём друге ни на секунду, а Стар просто выполнял неписанный закон. И он их дождался…
…Около часа назад, 0.15 АМ…
- Чиф! – Прохрипел тихо «Фалькон» голосом Задиры
- На связи!
- Надо посмотреть! 150 по курсу!
- Принял.
Последних четыре часа, начиная с захода солнца, они вышли из джунглей не сказать, что в редколесье, но идти было значительно легче, так как теперь не приходилось ежесекундно продираться сквозь буйные заросли и кустарники. Теперь лес напоминал Карпаты или Кавказ. Да и нечему было удивляться – всё это время они мало-помалу поднимались вверх, в горы, на Южный Вельд. И судя по тому, как стало тяжелее дышать всем, особенно Андрею с его поломанной дыхательной системой, они уже пересекли отметку в тысячу метров «над уровнем» и попали в зону «альпийских лесов».
Задира, шёл впереди группы, не удаляясь больше, чем на 150 метров и вот теперь его что-то встревожило. И если он, зная о том, в каком состоянии находится теперь Андрей, предлагал ему на что-то посмотреть, то это «Что-то» было очень важным.
Клим встретил всю группу под каким-то роскошным кустом, который был освещён с обратной стороны странным, оранжевым свечением.
- Снимите «ночники» от греха подальше. – Сказал он.
Задавать лишние, дурные вопросы среди этих мужиков было не принято.
- А теперь ползком за мной. – Скомандовал Задира. – Десять метров.
Когда они подползли к нескольким большим каменным глыбам и заглянули за них, все вопросы отпали сами собой…
Эти глыбы… Так небольшое чудо природы… За ними начинался довольно крутой, поросший травой и кустарником, спуск в котловину. Ещё одно чудо природы, похожее на лунный кратер посреди Африки. Только очень большой. Там, внизу несла свою водичку, скорее всего именно та речка, через которую они так неудачно переправились сутки назад по мосту. Здесь, в своих верховьях, она всё так же оставалась горной рекой, но по «кратеру» её течение было не таким бурным. Не таким настолько, что его можно было преодолеть даже ногами.
И вот, на фоне всей этой почти первозданной идиллии…
Это был большой военный лагерь. А если уж совсем точно, то скорее военный городок! И всё здесь было устроено по самым, что ни на есть, классическим канонам военного, полевого лагеря. Восемь довольно больших хижин, которые выполняли роль взводных казарм, не иначе, и расположенных квадратом, по две на каждой его стороне, вокруг довольно обширной, утоптанной сотнями ног до состояния асфальта, земляной площадки.
«Это у них наверняка плац…»
Немного поодаль был длиннющий навес с такими же длинными столами, а недалеко от навеса ещё одна хижина с дымоходом и довольно внушительной горой мусора с тыла.
«А столовка-то у них не маленькая! Ох, бля не маленькая!..»
На противоположной стороне «квадрата» разместилась явно штабная «избушка – над её крышей возвышались две антенны такой длинны, что их радиостанции должны были «работать» километров на пятьсот не меньше…
«Хорошо, что не спутниковые тарелки и на том спасибо!»
Рядом со штабом располагался довольно основательно сработанный огромный навес, под которым нашли свой ночлег два «Краба», восемь «Поларисов» и десяток горный байков. Они стояли аккуратными рядами, тускло поблёскивая запыленными боками в неверном, мерцающем свете слабеньких лампочек. Но… Примерно четверть места под навесом пустовало…
И ещё один «Краб», только немного, другой, как бы это поточнее сказать, более новый, что ли, это было видно даже на расстоянии, и более комфортабельный заночевал около штаба… У него были кожаные сидения, в отличие от тех, затёртых, матерчатых, которые были видны на тех «монстрах», которые отдыхали от трудов праведных под навесом, и по всему было видать, что на этой машине передвигает своё тело именно командир.
«А техники-то морд на сто пятьдесят, как минимум!..»
Ещё дальше было некое подобие хозчасти. В одной, совсем небольшой хижине мерно стучал дизелёк генератора, который снабжал электричеством около десятка лампочек и давал свет в штаб.
«Дизель маленький, маломощный. Это хорошо! Это значит, что прожекторов здесь нет…»
Рядом с «электростанцией» было нечто, совсем уж по-голливудски киношное – в два яруса штабелированные двухсотлитровые железные бочки по горючее. Штук пятьдесят, или больше!
«Вот же дуралеи! Кто ж так горючку-то хранит! Это ж прямо масло на душу диверсанта!..»
Ещё дальше угадывалась вертолётная площадка, а за ней угадывались ячейки стрелкового тира.
Всё это хозяйство «майора Мамалыги» было обнесено по периметру двумя рядами «колючки», между которыми курсировали, время от времени, два парных патруля на горных байках, а по углам периметра возвышались четыре вышки с пулемётами. Только вот толку от них ночью небыло никакого – настоящий свет лагерю давали костры…
- Что скажете?
Ответа пришлось подождать.
- Что-то здесь не то, Чиф. – Проговорил Гот. – Вроде бы всё правильно и серьёзно… А проскочить туда – раз плюнуть…
- Согласен… – Вставил Оса, а теперь уже Ося. – Трудились здесь долго и серьёзно! Но… Не серьёзно, как-то… Не могу объяснить… Фуфло какое-то! И на бутафорию-то не похоже, вот что хреново!..
- Ладно… – Андрей тоже ничего не понимал пока. – Всем смотреть и думать что тут не так…
…1.20АМ…
Прошёл почти час, а они всё лежали у тех валунов и наблюдали за замершим на ночь лагерем. Патрули на байках за этот час стали ездить по периметру всё реже и реже, а разразившаяся двадцать минут назад гроза попросту загнала их под вышки. Эти вояки послазили со своих железных коней и мирно сидели, улеглись спать, укрываясь от ливневых струй… Какой-то «красавец» выключил дизель, после того, как в штабе десять минут назад погасили свет, и весь лагерь погрузился в тьму. Сонное царство!..
- «Зарницу» они тут для пионеров устроили что ли? – Пробубнил Задира. – Да их вообще голыми руками брать можно!
- А если замануха для дураков?
Андрей всё ещё сомневался. Он всё ещё не мог поверить в то, что может быть такое беспечное войско.
- Анджей. – Заговорил молчавший до сего момента Вайпер. – То не западенца. То йоны таки вуйки… И стан той строив офицер, алеж не инженер! Йон тольки прочитав пару книженцев по фортификации…
- Или фильмов насмотрелся… – Раздался вдруг в наушнике голос Стара.
Андрей аж дёрнулся от неожиданности – это была самая хорошая новость за последние сутки.
- Стар?
- На приёме.
- Давно здесь?
- Сорок минут.
- Люди?
- Всё в норме!
- Добро… Вайпер!
- Слухаю!
- Ну-ка, вуйко з Полоныны, сработай-ка ты те две антенны на штабе…
- Вже…
Андрей хотел перестраховаться и «обеспечить будущее». Раз выключили генератор, значит никаких радиоизысков «гвардейцы» в эфире сейчас не ведут, а значит, и отсутствие антенн заметят только тогда, когда сильно приспичит.
- Пук-к! Пук-к! – Шепнула где-то совсем рядом своим стволом винтовка Вайпера.
С интервалом в одну секунду оба антенных штыря плавненько отделились от самого своего основания и так же плавно завалились куда-то за крышу.
«Молодца, Збигнев! Экстра-класс! – Похвалил мысленно Вайпера Андрей. – На четыреста метров, ночью, в ливень, да с интервалом в одну секунду!.. Эти два выстрела, наверное, и сам прапорщик Бык похвалил бы!..»
А вслух произнёс только одно, но по-польски:
- Майстэр!
- Дзенькую, пан коммандер…
- Стар!
- На приёме!
- Обрисуй себя! (В смысле: «Дай свои координаты.»).
- Между «речными» вышками, за водой, выше триста… (Группа Стара находилась за речкой, на вершине склона, на удалении в триста метров от лагеря, между теми вышками, которые были около реки).
- Прямо напротив нас… Что у тебя?
- «Конный» караул спит под дождик…
- Что думаешь?
- Надо посмотреть. Что-то мне тот маленький домик возле генератора не очень нравится. Похоже на кутузку…
- Мне тоже… Добро! Отправляй людей.
- Уже.
- Доклад, капрал! – Рявкнул Андрей.
- Тень и Флэш пошли к дому. Джамп, Гранд и Стингер минируют технику, дизель и ГСМ. Джагглер минирует берег и ждёт разведчиков. Остальные на прикрытии… Работают уже десять минут! Думаю, скоро управятся, пацаны толковые и опытные, сам знаешь!
- Принял!
«Вот вам и готовый комвзвода, если я зажмурюсь в этой ****ской Африке! Есть замена. Он и в Нигерии всё за меня сделал , и сейчас уже всё продумал. Он и операцию до конца доведёт, если что… Вот и ладушки…»
Андрею становилось хуже. Пока они были в движении, и тело было разгорячённым, было ещё терпимо, но теперь, когда уставшие мышцы остыли, а намокшая под дождём одежда прилипла к телу, вот теперь-то ему и стало по-настоящему хреново. Болело абсолютно всё!
- Гот.
- Я.
- Дай-ка мне укол из аптечки…
- Плохо?
- Есть немного… Полежал, остыл, вот и заныло всё… – Филин воткнул иголку в бедро прямо через штаны и выдавил содержимое тюбика. – Сколько у нас ещё есть этого зелья, Мартин?
- Его нельзя колоть часто, Чиф.
- Не боись, наркоманом я не стану. Мне надо ещё сутки продержаться, пока наши ребята, Водяной и Питон, не вернуться. А там уже и потерпеть можно… Так сколько?
- Если собрать все, то штук пять-шесть наберётся.
- На двое суток значит. – Задумчиво пробормотал Андрей. – На двое суток…
В его голове уже заваривался план. Рискованный, как всегда, но, «кто не рискует, тот не гусар!»… Пока что Андрей ждал известий от разведчиков Стара. И очень надеялся на то, что отсюда, от этого лесного города они не пойдут дальше, а начнут возвращаться. Он надеялся, что отсюда начнётся их путь домой…
Птицы вечером весенним
К нам спешат издалека,
Обняла их отраженье
Тёмно-синяя река.
Их несёт попутный ветер,
Степь зовёт живой травой.
Хорошо, что есть на свете
Это счастье – путь домой!
Он перевернулся кое-как на спину и подставил лицо холодным дождевым струям. Ему почему-то стало очень тоскливо. Без причины, просто так, заныло что-то в районы левого соска… И пустота какая-то навалилась. Словно отняли у него что-то очень любимое, очень дорогое! Так же тоскливо Андрею в последний раз было уже давно, четыре года назад, когда он прощался со своей Одессой, сидя на корме отплывавшего в Израиль «Дмитрия Шостаковича».
Словно устали не знают –
Сколько радости в груди,
Впереди страна родная,
А чужбина – позади!
Скоро их озера встретят,
И подарят им покой.
Хорошо, что есть на свете,
Это счастье – путь домой…
«Эх, бля!.. Домой бы съездить, к старикам моим… – Подумал Андрей. – С какого это перепугу меня расперло вдруг?..»
И вдруг сообразил, что именно сегодня, 22 апреля 95-го, ровно четыре года назад, он и уезжал из Одессы. Ровно четыре года назад. День в день!.. И в его голове зазвучала старая песня его земляка-одессита Леонида Утёсова. Именно так зазвучала, как он слышал её впервые ещё совсем сопляком, когда кто-то из соседей завёл старую, послевоенную пластинку, похрипыванием и потрескиванием.
Есть город, который я вижу во сне,
Ах, если б вы знали как дорог!
У чёрного моря явившийся мне,
В цветущих акациях город!
У Чёрного моря!
Есть море, в котором я плыл и тонул
И на берег вытащен к счастью.
Есть воздух, который я в детстве вдохну
И вдоволь не мог надышаться!
У Чёрного моря!..
Наверное, что-то надломилось в его душе, толи усталость сумасшедшая, толи он чувствовал, что не выдержит обратного марш-броска на пару сотен километров, но тоска так схватила Андрея своими железными тисками за сердце, что он не выдержал и… Он не помнил, когда плакал в последний раз, наверное это было год назад, когда в Нигерии погибла прекрасная девушка Лана. Кошка… Она тоже была одесситкой… Но сегодня… Этот парень, плачущий на глазах у всей своей группы, сумел сделать так, чтобы этого никто не видел! Его такие жгучие слёзы смешивались со слёзами африканского ливня. Сегодня они плакали только вдвоём…
А жизнь остаётся прекрасной всегда,
Хоть старишься ты или молод,
Но каждой весною так тянет меня
В Одессу – мой солнечный город!
У Чёрного моря!..
…- Чиф! – Хрипнул «Фалькон» голосом Стара.
- На связи! – На часах Андрея фосфоресцировали маленькие точечки – 1.50.
Он уже опять был собран и Готов к действию, он уже опять был жёстким, но справедливым командиром, он уже вновь был самим собой – Филином.
- Летуны с нами!
«Ай, какие же вы молодцы, мужики! Ай, какие молодчаги!»
- Принял. Как они?
- Пилот ничего, бодряком! А штурман плохой.
- Кто «трёхсотый»?
- Штурман.
- Ясно.
- Да не ясно тебе ни хрена, Чиф! – Что-то должно было случиться совсем уж хреновое, если у Стар сдали нервы.
- Не понял?
- Его ели!
- Не понял?!!
- Пока мы по лесам прохлаждались, ему каждый день отрезали по пальцу, потом полковник жрал у него на глазах рагу из его же пальца! С-сука! На ремни распущу тварь! Своими руками, на фуй!!! Вот прямо щас и пойду, бля!!! Я его самого себя жрать заставлю, троглодита!..
- Отставить, Паша!
- Какой отставить, Чиф! Его раздавить надо, прямо сейчас!
- Отставить, майор!
- Был майор, да весь вышел! А на фуй всё!!! Я пошёл!!!
- Отставить капрал-шеф Старков!!! – Прорычал Филин в микрофон так, что от него невольно отшатнулись даже те, кто лежал рядом. И не подчинится этому рыку, было невозможно. – Сунешься через речку я тебя сам в ней из «Гекаты» искупаю! Назад!!! Ты мне ещё ответишь за этот бунт мозга!.. Назад!!!
- Есть! – Пробурчал разочарованно наушник.
- И есть, и пить! И слушать меня во все уши!
- На приёме!
Андрей понимал, что сейчас его не могут слышать только двое из его взвода, Питон и Водяной, потому и перешёл на английский:
- Star!
- On reception! (На приёме!).
- Listen to the order! (Слушай приказ!)
Андрей помедлил несколько секунд, складывая воедино последнюю мозаику своего плана:
- Вы прямо сейчас отходите с лётчиками. По своему маршруту, потом на равнину… Оставишь здесь одно отделение – старший Джамп.
- Есть, месье адъютант-шеф. – Ответил Кито.
- Твоя задача, капрал – уничтожить лагерь!
Даже по рации «было видно», как заулыбался этот потомок самураев Земли Восходящего Солнца!
- Хоть сейчас!
- Отставить! Не сейчас, капрал, не сейчас…
Андрей передохнул немного, потому что сил почти не оставалось, а для задуманного их требовалось ой-ой-ой сколько.
- Теперь всем внимание!.. Стар. Уводишь своё отделение и летунов к их катапультам. Место помнишь?
- Обижаешь!
- Я тебя потом обижу! Если случится… Моя группа! Отходим вдоль дороги. Попытаемся взять технику, что на мост вчера выскакивала… Дальше до точки рандеву со Старом… Джамп. Ты со своим отделением остаёшься и ждёшь.
- Есть!
- Ждёшь до последнего, Кито! До того момента, когда эти обезьяны поймут, что пленников в лагере уже нет! Как только начнётся суета, взрывай их на хрен! И из подствольников поработайте обязательно! Сотрите этот городишко, Джамп!
- Есть, Чиф! Сделаем!
- Потом отходите за Старом. У него «трёхсотый», так что, думаю, ты его догонишь. Если нет, иди к точке рандеву.
- Есть!
- Стар!
- На приёме!
- Ровно через сутки, 23 апреля в 2.00, ты с летунами начинаешь движение от точки рандеву в сторону границы! Ровно в 2.00, капрал-шеф! И никого не ждать! Это боевой приказ! Кто не успеет, будет выходить самостоятельно, по твоим следам! Приказ ясен?!
- Так точно, месье адъютант-шеф!
- Действуй, майор!
Андрей задумался на несколько секунд и продолжил:
- Вайпер!
- Слухаю!
- Ты работаешь в связке с Джампом, но с нашей стороны!
- Зробим!
- Потом отходишь вдоль дороги. Будешь нас догонять.
- А як же ж, Чиф! Зробим!
- Хорошо… Вопросы?
- Сам как? – Спросил успокоившийся Стар.
- Почти норма… Бывало и хуже… Всё! Начало движения – 2.00! Конец связи! – Он посмотрел на своих бойцов. – Вот так, пацаны!.. Гот!
- Я!
- Сколько нам до моста пилить?
- Судя по карте, километров тридцать. Может поменьше.
- А сюда что-то больше показалось.
- Мы большой крюк сделали, Чиф.
- Ну… Тридцать, так тридцать… Готовьтесь к маршу.
- Есть! – От валунов в сторону леса отделилось три тени.
Андрей снял с головы наушник с микрофоном и подозвал жестом Вайпера.
- Ты как, пан Гадуш, справишься?
- Зроблю, Анджей!
- Тебе потом одному тридцать кэмэ по лесу бежать.
- Я не ешчь младый малец – добьегу!
Андрей внимательно посмотрел на поляка:
- Значит так, Збигнев… Если за нами не успеешь, иди к мосту. Завтра в 00.00 туда должны подтянуться Питон и Водяной. Один через мост не ийдь – это приказ! Втроём веселее… А я вас всех на той стороне буду ждать, и прикрою если что…
- То не добже, Анджей! Поглянь на сэбэ! На тьебе нишчь лица! Ийдь до Стара, а мы дойдем сами! Доженем!
- Не могу я на себя посмотреть, Збигнев – зеркальце для макияжа в кабинете у Паука забыл… А насчёт того, что догоните… Тут не вся «кавалерия», майор, и те, кто сейчас гоняет Питона с Водяным, обязательно вернутся, когда здесь «фестиваль» начнётся… Короче, пан Гадуш! Я буду ждать вас у моста, пока не посинею, а вам будет лишний стимул идти быстрее. Всё! Удачи, снайпер!
- И на тебе, братка!
Они обняли друг друга за плечи, и Кондор пополз, кряхтя и матюгаясь сквозь зубы, к своей основательно поредевшей группе…
* * *
22 апреля 1999 г. Джунгли Зимбабве.
Полковник.
…22 апреля, 14.15 РМ.
Нет. Земля, конечно же, не содрогнулась под ними – далеко было, но эхо взрыва они слышали отчетливо, хоть и отделяло группу Андрея от «лесного города» не меньше километров двадцати. Но ухнуло знатно.
«Не пожалел Джамп С-4 для негритосов! Молодчина!..»
Так долго и тяжело каких-то двадцать кэмэшников Андрей не ходил уже очень давно, со времён сопливой курсантской юности не иначе. Да и то… В Училище норматив на десять кэмэ на слабую тройку был 55 минут. Все, кто вываливался за это время «погибали» потом во внеочередных нарядах по кухне. Он и сам, поначалу, несколько раз оттачивал своё умение делать марш-бросок за огромной бадьёй с нечищеной картошкой, да с тупым ножом в руке… А потом пообвыклись, пообтёрлись и уже полуторачасовая «двадцатка» на «конном варианте» утренней зарядки не считалась издевательством сержантов. Даже перекуривать успевали по ходу дела…
Андрей чувствовал, что с его основательно помятым телом происходит что-то не то. Совсем не то! И вроде бы уже и небыло таких, накрывающих с головой волн боли, да и уколы делали своё обезболивающее дело, а вот… Словно одолжил у кого руки-ноги, да и голову за одно, и теперь пытался пользоваться этим совершенно незнакомым механизмом. Особенно ноги! Порой в его голову «входил клин» какой-то, прямо во время движения, и он, что называется, забывал, как нужно ходить! Ну, вот не знает человек, что с ногой делать и куда её ставить, и всё тут! Хоть тресни вдребезги напополам!.. Он даже умудрился несколько раз «заплести» свои ноги так, что падал всем телом, плашмя, на землю! На поломанные рёбра. Ну и «отключался» секунд на тридцать, чего греха таить… Благо теперь рядом с ним неотлучно находился Ося его добровольный Ангел-Хранитель, который и помогал Андрею плестись, иначе это передвижение и не назвать, дальше…
И вот они дождались, наконец-то начала «курултая».
- Джамп сработал. – Констатировал факт, скрупулезный во всё Гот.
- А хорошо жахнуло! – Улыбнулся Задира. – От души, можно сказать! Может и не выскочит их городка ни одна макака, а? Джамп – паренёк дотошный и основательный! Самурай одним словом!
- Выскочит, Клим! – Андрей был бледен, как мел. – Сам знаешь, что выскочит. Одним взрывом полторы сотни пехоты не положить – это тебе не наши «Грачи» «ковёр» положили . Так что… Да и есть у них резервы, сам знаешь! И лагерь бутафорский, и охрана моста, да и те, что Пашку с Витьком гоняли… Да и про «вертушку» не забывай! А это самый серьёзный аргумент, козырной туз можно сказать, в этой игре в «подкидного дурачка»…
- От же ты, командир, умеешь оптимизма вселить! Аж в зобу спёрло!
- Сколько до моста?
- Кэмэ пять, семь от силы.
- Охрана прибежала минуты, через три-четыре?
- Так.
- Значит, километрах примерно в трёх от переправы должен быть пост, или что-то типа этого.
- Не больше.
- Вот мы их и поищем, капитан. – Андрей стоял, опёршись спиной о ствол дерева, потому что садиться и вставать потом, доставляло мучения всему телу. – Нам нужны «колёса» на весь взвод плюс летунов. Итого на тридцать рыл… До границы с Ботсваной километров двести с хорошим гаком, пешком переться в такую даль, что-то не особо тянет…
- По-онял.
- А раз понял, то и действуй. Вперёд!
Группа двинулась дальше, ведомая Задирой.
…15.50 РМ.
- Чиф!
- Принимаю.
- «Есть контакт»!.. Вижу пост! Триста по ходу!
- Иду!
Этих триста метров Андрей преодолел, пригибаясь к земле, и около самого Клима, чуть было опять не потерял сознание, плюхнувшись всем телом на свои поломанные рёбра.
- Ну?
- Вон, смотри!
Филин потёр глаза «наводя резкость», потерянную от боли где-то в этих джунглях и посмотрел туда, куда показал Задира.
- Хорошо! Хорошо же, Клим-братишка! – Андрей улыбнулся и просмотрел на своего друга.
- Норма-ально! – Клим тоже улыбался.
Не улыбнуться появившейся надежде было просто невозможно! А то, что они увидели, и было самой настоящей надеждой, шансом на хорошее завершение этого похода. Огромным таким ШАНСИЩЕМ!..
Дорога петляла немного, уходила то вправо, то влево, здесь она плавно огибала холм, на котором и находились разведчики. И вот эта плавная дуга переходила в довольно узкое, всего-то только и проехать для «Краба», да и то не быстро, каменное ущелье. Хотя, нет. Просто каменную горловину, коридор, протяжённостью метров в тридцать, а дальше, дорога, вырываясь из этого мешка, и вновь окуналась в джунгли. Вот у этой самой горловины стояли себе мирно, рядочком, три «Полариса»… Их наездники, было здесь этих вояк человек десять не больше, мирно дрыхли себе под дождик, устав, по всему видать, от трудов «праведных», набив желудки каким-то своим варевом. Ну, просто «бери – не хочу»!
- Детский сад надел панамку! – Вынес свой вердикт Кондор.
- Берём?
- Обязательно! Только аккуратненько, чтобы квадрики не повредить!
- А то! – Улыбнулся во все тридцать два Клим. – Мартин!
- Слушаю!
- Пойдём, прогуляемся до макак? Хвосты завяжем! А то руки чешутся – терпеть уже дальше нет никакой мочи!
- Запросто! – Согласился Гот.
- А вы с Осей нас сверху прикроете, Чиф! Лады?
- Вперёд!
Всё дальнейшее произошло молниеносно и без единого выстрела. Только мелькнули несколько раз отточенные до бритвенной остроты клинки в руках невесть откуда появившихся среди «гвардейцев» Задиры и Гота и всё…
- Чисто! – Проговорил Клим.
- Чисто! – Вторил ему Мартин.
- Принял! – Ответил на доклады Кондор. – Мы идём!
Поддерживаемый Осей под руку, Андрей кое-как спустился с холма и подошёл к квадроциклам. Вездеходы были новыми. Или почти новыми. Ну, по крайней мере, они так выглядели, словно ещё месяц-полтора назад они стояли на покраске на заводском конвейере. И это было хорошо. Андрей завёл ключом каждый и посмотрел на стрелки топливомеров. Баки были полны под горловину, а спереди каждого вездехода, в специальных местах, были закреплены по алюминиевой двадцатилитровой канистре. Здесь, правда, был небольшой облом – канистры были пусты, да оно и понятно – пацаны в наряде были, службу, бля, несли…
- Эх! Жалко «Краба» нет. Тогда бы с комфортом до границы докатились бы!.. Ну, что, Чиф, погнали к нашим?
- Нет. Не погнали… – Андрей устало прикрыл глаза и продолжил. – А «Краб»… «Краб» будет… Будет тебе «Краб», капитан… Мост – это единственное место, по крайней мере мы другого не знаем, где можно на технике перебраться на ту сторону реки. Стратегическая точка, Клим… И караул здесь, думается мне, выставляет сам полковник… А он на квадрике таскаться по джунглям не станет… Так что будет тебе «Краб». Обещаю… А сейчас… Заводим вездеходы и на ту сторону горловины. Пять минут! Замаскировать и вернуться ко мне! Всё! Поехали!
Дружно рыкнули мощные двигатели и три вездехода скрылись в ущелье за поворотом.
«Вот так! До моста здесь совсем рядом! Рукой подать! Если не выйдет – закупорим горловину техникой и до моста добежим на квадриках. Всяко-разно добежим!.. А через мост уж я их не пущу!..»
Он услышал, как смолкли двигатели.
«Я этого людоеда возьму! Сам возьму, с-суку! И к генералу довезу! Живого! А там уж хрен бы ему с морковкой в его поганую глотку…»
- Чиф! – Послышалось за спиной в нескольких шагах.
- Значит так, пацаны… Слушайте сюда! – Он обернулся к своей немногочисленной команде. – Когда «Краб» с полковником втянется в коридор, надо будет отсечь «Поларисы»…
- А он поедет первым? – Спросил Гот.
- Он гордый, надутый индюк, который думает, что полководец во главе хорошего войска, и даже не догадывается, что на самом деле он верховодит детским садом, а сам просто полный придурок, насмотревшийся фильмов про войнушку… Потому он и ринется вперёд когда увидит, что вы с Задирой сотворили с его караулом. Он поедет первым, Мартин, не сомневайся поскачет на своём «Крабе» впереди паровоза, что Чапай, с шашкой наголо и с диким воплем…
- А если нет? – Подал голос Ося.
- Тогда, капитан, нам будет очень сложно… Но полковника надо взять, а если не получится – зачистить наглухо!..
- Ясно!
- Гот, Задира. Вы внизу… Как только «Краб» полковника ломанётся в горловину, работаете эскорт… Думаю, что не больше, чем по паре квадриков вам достанется… По гранате на машину и полная зачистка.
- Есть!
- Сделаем, кэп!
- По местам, капралы! Вперёд! – И обернулся к Сергею. – Ося… Мы с тобой будем ловить этот «танк» сверху. Ты на правом гребне коридора, я напротив.
- Есть!
- Будешь работать своей «машинкой», капитан. – Андрей махнул головой на пулемёт Сергея. – И работать ювелирно! Мне нужен рабочий «Краб» и живой Бокасса! Ну, можно немного поцарапанный… Но не сильно!
- Я…
- Всё, солдат! Это не обсуждается! Это приказ! Вопросы?
- Нет!
- Тогда вперёд! Занимай позицию!
Андрей прикрыл глаза и мысленно проиграл весь предстоящий бой, так, словно он его уже видел. А может, именно так оно и было?..
- Всем! Думаю, так… Обычная смена, думаю, происходит в 19.00, как в любой армии. Бокасса думает, что он – армия… Сегодня он остался в лагере без колёс. Так что пока к нему вернётся команда «Невода» или резерв из того, клоунского лагеря… Смена произойдёт не раньше 20.00 – 20.30. Темнота нам на руку… Да и отдохнуть малёхо время есть. Занимайте позиции и тихо, ша!.. Будем ждать!..
…20.40 РМ.
Кондор почти до минуты просчитал действия «гвардейцев». Да, в общем-то, это было и не сложно. И даже предсказуемо…
Пять минут назад послышался далёкий шум работающего мощного двигателя. Да не одного…
- В-ву-у-у-в-ву-у! – В ночном лесу звуки распространяются на огромные расстояния.
- Приготовились!
Скомандовал Андрей, перевернувшись со спины на живот, так ему было немного полегче, и достал очередной шприц-тюбик с обезболивающим… А погода была их союзницей сегодня. Ливень прекратился, вернее, сошёл почти на «нет», превратившись в моросящий дождик. В небе, сплошь затянутом дождевыми тучами, небыло видно вообще ничего – чёрная дыра!
- В-ву-у-у! – Надрывался мощный двигатель, приближаясь с каждой минутой. И вот уже стали видны между деревьями жёлтые сполохи фар.
«Давай! Давай же! – Андрея била лихорадка-колотушка, толи от травм, толи от мощной дозы адреналина, выброшенного в его кровь. – Тут мы тебя и рассчитаем по-полной, макака ты сраная!..»
Ещё минута и в пятидесяти метрах от каменного коридора, из-за поворота вынырнули две фары, осветившие окружающие кусты мощным дальним светом, и понеслись прямо на Андрея. И ещё две, но уже цепочкой, следовали за своим флагманом.
«Ага! А технику-то вашу мы подпортили малёхо, раз только два квадрика за тобой едут!..»
«Краб» резво приблизился к тому месту, где должны были бы быть «караульные», резко тормознул и… Не нашёл ничего! Только следы, уводящие сквозь горловину к мосту. В последний момент Андрей решил, всё же, что трупы охраны могут напугать полковника, и тот «развернёт оглобли» назад, а если будут следы протектора, то этот кадр может подумать, что его охрана ломанулась в погоню.
- Todos los al puente! – Рявкнул кто-то из авто по-испански, перекрикивая рёв двигателей и «Краб» резко рванул в коридор.
- Начали! – Теперь командовать настал черёд Андрея.
За спиной мощного вездехода одновременно рванули четыре гранаты и «Поларисы» вместе со своими пассажирами превратились в пылающие ошмётки. Тут же залился длинной очередью тяжёлый пулемёт Гота…
Водитель тяжёлого «Краба» был настолько ошарашен произошедшим за своей спиной, что резко, с визгом, остановил вездеход, въехав в коридор на пол его корпуса.
«А вот за эту остановочку отдельное спасибо!..»
Он поймал в оптический прицел своего автомата переносицу водителя и нажал на спусковой крючок.
- Та-та! – Австрийская штурмовая винтовка выплюнула два медных цилиндрика, которые тут же и настигли свою жертву.
- Та-та-та-та-та-та-та! – Залился длинной злобной очередью пулемёт Оси с противоположной стенки коридора.
Этот бешеный свинцовый смерч попросту скосил одним махом десяток «гвардейцев», сидевших в кузове «Краба». Сергей сработал виртуозно, что и говорить. Он стрелял поверх головы пассажира, сидевшего рядом с водителем. Правда и тот оказался довольно матёрым волком! При первом же выстреле он одним движением откинул спинку сидения и, оказавшись в лежачем положении, уже лапал своей рукой кабуру, но… Не судьба! Прямо на него! Сверху! Плашмя! Придавливая пистолет к телу, приземлился Андрей…
Правда… Пассажир тот сумел в последний момент выставить вперёд руки, и Филин приземлился прямо на кулаки… От резкой боли он всего на одну секунду «поплыл», а «гвардеец» уже сумел этим воспользоваться и перебросить Андрея через себя классическим броском джиу-джитсу, подтолкнув его снизу ногой. Он ещё только переворачивался со спины, а Андрей уже тянул его на себя за шею.
Небольшого роста, негритос обладал довольно мощной, накачанной фигурой борца. Он даже и не думал сдаваться! Брыкаясь и извиваясь, словно уж под вилами, он пытался выскочить из мощного захвата. И ему это удалось, в конце концов! Но негр не пустился в бега, а наоборот навалился всем телом на Андрея, надавив при этом локтём на грудь.
Они заорали вместе:
- А-а-а-а! – Орал негритос, бешено округлив глаза.
- А-а-а-а! – Орал Филин от боли.
А «гвардеец» тем временем уже тянулся своей пятернёй к горлу Андрея. Этот гад всё давил и давил локтём, нащупав, видимо, больное место противника и Кондор понял, что если не сделать ничего прямо сейчас, то его попросту раздавят. Не раздумывая больше ни секунды, он сунул в рот негра, за его щёку палец и рванул со всей силы в сторону. Жёсткий и абсолютно не джентльменский болевой приём, который действует всегда. Сработал он и в этот раз – негр взвыл от боли и отпрянул, давая Андрею секундную передышку. И Филин ею воспользовался! Он попросту продолжал тянуть этого дикого придурка за щёку, разрывая и без того огромный рот. Теперь они стояли на коленях в кузове «Краба» друг напротив друга. Андрей мощным захватом за шею притянул к себе чёрную лысую голову, а правой рукой всё продолжал рвать чужой рот. Но… Удивительно! Черномазый не сдавался! Он орал во всё горло и молотил мощными ударами кулаков по груди Филина! А потом, когда Андрей уже загнул назад его голову в практически неестественное положение, взял да и…
- Хр-рум! – Громко лопнула кожа на пальце Андрея под зубами негра.
И вспышка боли в глазах!
- Ну, уж нет! Сука! – Проорал он. – Себя жрать я тебе не дам!
Он выдернул из окровавленного рта свой изуродованный палец, схватил лысый череп двумя реками и, что называется «со всей дури», мощно въехал в негритянскую переносицу своим лбом! И ещё раз! И ещё, ещё!.. Хватка ослабла, а потом мощные жилистые руки и вовсе опали вниз, словно тряпочные. Андрей уже видел, что «гвардеец» ловит «цветных мух», но для окончательной победы нужно было ещё потрудиться! А сил уже почти не оставалось, и удары лбом становились всё слабее…
Вот тут-то и пришла помощь.
Андрей в какой-то момент увидел, что глаза на черном лице нырнули куда-то вверх под веки, а на чёрной лысой макушке замер здоровенный белый кулачище. А ещё дальше за спиной черномазого, когда ему удалось всё же сфокусировать свой взгляд, он увидел тяжело дышавшего Гота.
- Где ж ты раньше был, сын Аттилы? – Проговорил он и повалился на спину.
- Дела задержали! – Ответил Мартин и склонился над Андреем. – Du der Prachtkerl, der Kommandeur! Ganz der Prachtkerl!
Заговорил почему-то на своём родном языке! Видать переволновался не на шутку невозмутимый немец.
- Нормально, Гот. – Прохрипел Андрей абсолютно обессиленный. – Все живы?
- Все!
- Хорошо… – Он прикрыл глаза. – Блокируйте коридор. Этого «пеленайте» по всем правилам, что бы даже вздохнуть лишний раз не мог!.. Совсем чуть было мне палец не сожрал! Падлюка!..
Его палец представлял собой жалкое зрелище… Вся верхняя фаланга была изжёвана так, что пушечка раскрылась цветком, открывая кость…
- Ося!
- Здесь!
- Давай-ка ты, перевяжи мне мою граблю, и вколи промедол. И ещё чего-нибудь… От бешенства, что ли, или антибиотик какой… Хер его знает, может этот дикий придурок перед тем, как собрался мной закусить, забыл зубы почистить…
- Ну, ты… Ну, ты дал, Чиф! Во, блин! Он ещё и шутит!
- Он не только шутит… – Боль мощными толчками пульсировала в груди и руке и застилала кровавой пеленой глаза. – Он сейчас позагорает тут минут пять и повезёт этого гада к мосту…
- А сможешь?
- А есть выбор?.. Такие дела, Серёга-брат…
Казалось бы, палец всего-то! Но любая попытка Оси стянуть бинтом в единое целое, развернувшуюся розочкой погызанную плоть, вызывала у Андрея новую волну дикой боли. Теперь, казалось, его сердце, переместилось и пульсировало именно в этом месте.
- У-ум-м-ф! С-сука!!! – Матерился он сквозь зубы. – Бля-я-а!!! Оказывается, в Одессе-маме правильно говорят: «Хочешь избавиться от радикулита, прищеми палец в двери!». Ёп-пт-тыть!!! Я даже за рёбра забыл!
- Твоя дверь с зубами оказалось! Я такое вообще в первый раз видел, кэп! Он что, хищник из джунглей?
- Дикое, оно и в Африке дикое! Хрен бы ему на рыло!!! Ничё, братишка, у нас во взводе есть хороший стоматолог! Стар! Он ему пасть быстро починит, не сомневайся! У-ум-м-м-ф!.. Будет, сука, всю оставшуюся поганую жизнишку кашки жидкие хлебать, через трубочку!.. М-м-м! М-мать твою!!! Всё заканчивай! А то терпеть совсем мочи нет!
- А я и так уже закончил.
Палец Андрея был похож на белую, марлевую бейсбольную биту.
- О накрутил-то! Это чё за булаву ты мне тут устроил, а? – От увиденного Филин даже улыбнулся. – И чё им таким теперь делать? По бошкам стучать, как рыцарь или девкам между ног совать?
- Ф-фр! – Раздался за спиной смешок Задиры. – А чё?! Можно и девкам! Калибр тебе Ося соорудил самый подходящий! Ф-фр!!!
- Тогда пять минут тебе, Клима! Сгоняй до соседнего лесочка и поймай мне девку на дереве! И что б симпотная была, и с фигурой! Мать её!.. Я на ней это сооружение и опробую! Бля…
- Во даёт! – Проговорил Ося. – Ему чуть руку не съели, а он ещё и прикалывается!
- А Андрюха всегда таким был, братишка! Ему чем хуже, тем он больше ржёт! Знаешь, как про него ещё десять лет назад в его Отряде пели?
«…Ты одессит, Андрюха, а это значит,
что нестрашны тебе ни годы, ни беда!
Ведь ты спецназ, Андрюха – спецназ не плачет!
И не теряет силу духа никогда!..»
- Ладно! Не гунди без дела, капитан! Что было, то было… – Улыбнулся Андрей своим воспоминаниям. – Мы вон, сейчас, какое дело скалапуцали! Любо-дорого!.. Теперь можно и за дорогу домой подумать…
- О! – Задира выставил вверх указательный палец. – А я что говорил!..
- Всё, мужики! По коням!.. Мартин. Тебе отдельное спасибо…
- Не за что, Чиф. – Огромный, как скала немец, засмущался, словно маленький ребёнок.
- Все в машину! – Скомандовал Кондор и устроился за рулём. – Такси на Дубровку заказывали? Подвезу с ветерком! Садись, босота!
Проехать тех тридцать-сорок метров для Андрея стало самым настоящим экзаменом на выносливость. Он никогда не обращал внимание на то, что при вождении авто, пальцы то и дело задевают за что-то. То за рычаг скоростей, то за руль, то ещё за что. На все эти касания вскользь никогда не обращаешь внимания, как оказалось! Но когда на палец даже смотреть больно, не то, чтобы его коснуться, тогда-то как раз и начинаешь понимать, какое это сложное ремесло крутить баранку! А когда всё это происходит не на асфальте, а посреди джунглей, где яма на яме, а ухаб ухабом погоняет!..
«М-да! – Подумал тогда Андрей. – Ехать будет тяжело, бля…»
- По машинам, мужики! – Он резко тормознул у трёх уцелевших «Поларисов». – Едем обычным строем – Задира – дозор, Ося, Чиф, Гот прикрывает задницу. «Фальконы» на приём! Всё! Вперёд!
Мощно рявкнули три двигателя, и караван рванул к переправе через пороги…
«Хоть бы те три мотопёда с той стороны нас не ждали! Иначе придётся ещё и через мост прорываться! Да и рвануть его могут сдуру!..»
- I the colonel of presidential guards Bokassa! To stop the machine! – Прорезался вдруг голос за спиной Андрея.
- Ага! Щас! Только штаны подтяну!
- You have stolen the high-ranking militarian of republic Zimbabwe! This crime is punished death! – Не унимался связанный по рукам и ногам негритос.
- Закрой варежку, падло! – Рявкнул Андрей в сердцах. – Оно мне ещё угрожать будет!!! Откомандовался ты, мудила! Всё! Теперь мой черёд! А будешь вякать не в тему, на ремни порежу и на ветках сушиться развешу! Has understood me?!! Гнида черножопая!
Полковник, конечно же, не понял ни словечка по-русски, но зато прекрасно понял интонации в голосе Андрея. И затих в кузове «Краба» от греха подальше. Видать еще, пожить хотелось, не иначе…
Когда через несколько мучительных для Филина минут, этот маленький караван спустился к мосту, Андрею было достаточно всего одного взгляда на ту сторону реки, чтобы понять, что сбылись его худшие ожидания… На противоположном берегу, метрах в двадцати от моста стояли два горных байка и освещали своими фарами мост. А вот их седоки…
«Ну, хоть на том спасибо! – Подымал Андрей. – Спасибо что в армиях ещё полным-полно придурков!».
Четверо вооружённых «гвардейцев» стояли гурьбой, как пацаны-малолетки у подъезда, у самого моста мирно перекуривая, забросив свои автоматы за спину. Они дымили сигаретками, о чём-то весело переговаривались и тыкали пальцами в сторону приближающегося каравана, при этом совершенно беззаботно позволяя фарам мотоциклов освещать свои спины. Ростовая мишень, да и только…
- Задира!
- Вижу!
- Езжай на мост! Работай этих полудурков сходу! Ося поддержит!
- Есть!
- Сделаю!
- Никому не останавливаться! Мост работаем сходу! И сразу вправо к кустам на полном газу! Здесь где-то ещё один придурок с «тяжёлой» оптикой гуляет!..
«Поларис», в седле которого был Клим, громко рыкнул и, резко прибавив скорость, рванул на мост. А четвёрка «военных», даже не изменила позы, видать, такие финты им были не в диковинку. Квадроцикл резво преодолел двадцать метров моста, спрыгнул с пандуса, пролетев при этом метра три-четыре, и приземлился в жидкую грязь, поднимая тучу брызг.
- Пах-пах-пах-пах! – Донеслось до Андрея слабое эхо.
А «Поларис» уже летел к брошенным мотоциклам.
«Ну и где ещё есть такие?! – Андрей видел, как повалились разом, словно сломанные куклы, все четыре «гвардейца». – В какой армии ещё есть такие бойцы? Где ещё таких Готовят, а? Пусть мне покажут пальцем!!!»
- Клим, мопеды не ломай! Только выключи свет! Пусть постоят, мало ли что…
Квадроцикл резко тормознул у брошенных байков. Пять секунд – свет фар потушен, а «Поларис» уже несётся к кустам. За ним второй.
- Гот! Быстрее! – Рявкнул в микрофон Андрей и въехал на мост.
Это было единственный раз в его жизни, когда он наконец-таки понял, как чувствует себя корова на льду. Ощущения ниже среднего, скажем прямо! Когда мост, по которому ты едешь, слегка раскачивается – это ещё полбеды! Но когда этот мост подвесной, едва-едва шире твоего автомобиля, да ещё и вибрирует довольно сильно под его весом, то ехать дальше на своём авто почему-то не хочется. А хочется выскочить из него на хрен, прямо на ходу, от греха подальше…
Спустя две минуты вся кавалькада остановилась, едва скрывшись в кустах, в двухстах метрах от моста. Остановилась, потому что остановился «Краб», ведомый Кондором.
- Все ко мне!
Он оглядел свою группу с горьким сожалением. Задира, Гот и, пока ещё «новичок» в их делах, Ося.
«М-да! Довоевался, бля!..»
- Становись! – Приказал он безапелляционно.
Бойцы повиновались, недоумённо переглядываясь.
- Sois ;galis;! Tranquillement!.. – Он посмотрел в глаза каждого. – Librment!
Андрей прошёлся вдоль такого короткого строя:
- Группа, слушай приказ! Задание командования выполнено! Почти… Лётчики освобождены, полковник Бокасса захвачен! И я, от лица командования, благодарю вас всех за службу и объявляю благодарность! Все вы будете мной лично представлены к наградам!..
- Служим Отечеству! – Гаркнули три лужёные глотки.
- Теперь будем выбираться отсюда. Но есть ещё одно большое «Но!»… Наши товарищи: капрал-шеф Водяной и капралы Питон и Вайпер… Рандеву назначено в 00.00 здесь, у моста… Кто не знает закон спецназа – шаг вперёд!
Короткий строй не шелохнулся.
- Хорошо!.. Значит так! – Андрей рубил фразы. – Гот. Пересаживаешься в «Краб», снимаешь с него пулемёт и устанавливаешь на свой «Поларис». И коробку с лентой для пулемёта не забудь!.. Сейчас 20.55… В 21.00 конвой из двух квадроциклов и «Краба» отправляется на соединение со Старом! Их поведут Ося, Гот и Задира!
- А ты?
- Разговорчики в строю! – Рявкнул Андрей. – Устав забыли, капрал-шеф?
- Никак нет!
- Налагаю на вас взыскание, за нарушение дисциплины!
- Есть взыскание!
- Молчать! – И в этот момент вся суровость Кондора улетучилась. – Пока зубы торчать!.. Я остаюсь, мужики… Я обещал пацанам, что дождусь их, а я своим словом просто так не бросаюсь… Они всё это время как зайцы скакали, отвлекая тех придурков от нас!.. И я их теперь не брошу!..
- Давай я их подожду, Чиф! – Подал голос Ося.
- Молчать! Вы забыли, рядовой, что приказы не обсуждаются?! Налагаю на вас взыскание, рядовой!
- Есть взыскание!
- Я всё-равно не могу вести этого бегемота – сюда еле доехал… Водила из меня сейчас никакой! А пацаны прибегут, кто-то из них за руль квадрика сядет – и им помощь, и мне не напрягаться…
- Я остаюсь. – Заявил безапелляционно Гот и сделал шаг в сторону.
- Отставить! Стать в строй! Смирно! – Теперь Андрей вскипел не на шутку. – Команды разойтись небыло! Объявляю вам взыскание, капрал…
- Есть взыскание за нарушение дисциплины, месье адъютант-шеф! – Рявкнул Гот.
- Молчать! – Андрей присел устало на ближайший бугорок. – Ладно… Разойдись…
Они сгрудились вокруг своего командира.
- Мужики… Я ехать дальше и, правда, не могу – мочи нет терпеть всю эту тряску, мозги взрываются!.. Подожду ребят… Они мужики тёртые – придут! А там, глядишь, и поляк наш подтянется… Мы все вместе вас, и догоним… Мартин.
- Слушаю, Чиф.
- Тебе отдельный, персональный приказ! Хотя… Нет! Не так! Знаю, что всё равно останешься!.. Ося!
- Я!
- Связь со Старом! Резко!
- Есть связь! – Сергей протянул наушники ровно через полминуты.
- Стар Чифу!
- На приёме!
- Как успехи?
- Мы уже на точке. Ждём вас!
- Потери?
- Джамп «трёхсотый». Легко. Осколком задело… Своих привёл сам… Как вы?
- Взяли полковника. К тебе едут Гот, Задира и Оса на трёх единицах с пленным.
- Принял.
- Если кто не доедет – считать дезертиром в боевой операции, капрал!.. Как встретишь их сразу уходите к границе!
- Не понял!
- Ты всё понял, Паша! Не надо мне здесь изображать Клару Целкин! Ты встречаешь людей на трёх единицах техники и уводишь взвод, летунов и пленного к Ботсване.
- А ты? А пацаны? А твой же приказ ждать до 2.00?!
- Они как раз к этому времени и подгребут… Сразу же доложишь Пауку, что цель операции достигнута и ты ведёшь людей к Ботсване! Это приказ, Паша! Боевой приказ!
- А ты?
- А я пока погодю немного, встречу Питона, Водяного и Вайпера у моста… Мы вас догоним, Паша! Даже не сомневайся! ПМЖ в Зимбабве меня что-то не завлекает…
Последовала небольшая пауза:
- Ты «трёхсотый», ком? – Наконец-то сообразил Стар.
- «Не бери плохого в голову, тяжёлого в руку и поганого в рот!», Паша! Так меня учили в Одессе с самого детства… Всё будет пучком!.. Ты понял приказ, капрал-шеф?!
- Так точно!
- Конец связи!
Он посмотрел на замерших над ним друзей:
- Всё ясно? Вопросы? – Он посмотрел в глаза каждого. – Вопросов нет! Всё! Готовимся к отъезду, господа туристы… Время не ждёт!!!
Они засуетились, подготавливаясь к маршу.
Гот, что-то злобно бурча себе под нос, отсоединил старый добрый ДШК от металлической дуги «Краба» и стал прилаживать его на такую же дугу, но уже на «Поларисе», потом перенёс в его прицепчик не одну, а целых две коробки со снаряженными лентами. Это было уже что-то! С этим уже можно было повоевать! Если учесть что в распоряжении Андрея оставалось три боекомплекта, три ленты по двести пятьдесят патронов каждая, к крупнокалиберному ДШК, да ещё своё, личноё оружие: питоновския «Геката», штурмовая винтовка с оптикой, пистолет и… Тяжёлый, бритвенно-острый «Коммандо», как последний аргумент…
Ося, радист группы и, по совместительству, доморощенный лекарь, закрепил в прицепе свою радиостанцию, а затем собрал воедино в один подсумок все, имевшиеся в наличии, бинты, обезболивающие уколы и тому подобную медицинскую хрень…
Задира… Этот камикадзе рванул зачем-то к мосту, затем пробежал мимо него не сбавляя аллюра, и скрылся где-то в темноте… А ровно через пять минут вернулся, дыша как загнанная лошадь.
- И где тебя носило, военный?
- А-а! Так! – Махнул он беззаботно рукой. – Засиделась жопа в кресле, захотелось поразмяться малец…
- Размялся?
- То, что надо!!! – Улыбнулся Клим. – Пробежался, ветерком обдуло! Красота!.. Пару-тройку растяжечек через дорогу примастырил. Для полной гармонии… Чтоб не бегали к мосту с горки кому не попядя…
- Спасибо, братка!
- А я чё? Я ни чё! Так, для страховочки…
Андрей взглянул на часы, которые показали 21.03.
- Группа! Время! – Рявкнул он зло. – Службу забыли, нюх потеряли?! Три минуты перебор!!!
Гуркнули одновременно три мощных мотора и три вездехода, поднимая мириады грязных брызг, рванули с места.
- Удачи, Чиф! – Раздался голос Оси в наушнике.
- Не задерживайся, братка! – Теперь это уже был Задира.
- Через сутки я за тобой вернусь, коммандер! И пусть будет трибунал!.. – Поставил точку Гот.
- Мартин! За полковника отвечаешь головой!.. Удачи вам, Мужики!..
* * *
22 апреля 1999 г. Зимбабве. Ночь.
«…Переправа, переправа, берег левый, берег правый…»
…22.00 РМ, бесконечного 22 апреля…
Только сейчас, когда он остался он дин на один со своей болью, Андрей наконец-то дал волю своим эмоциям. Почти четверть часа от исступлённо рубил ножом первые, попавшиеся по руку, ветки. Он всё махал и махал своим огромным боевым ножом, уподобившись будёновскому казаку с шашкой наголо, пытаясь заглушить свою боль. И, в конце концов, ему это почти удалось. Он устал так, словно без перекура на время разгрузил вагон картошки. Горячий, обжигающий пот вылил градом, и его не мог остудить даже холодный моросящий дождь. Через четверть часа этой сумасшедшей рубки он повалился на землю абсолютно выбившись из сил… Не хотелось ничего. То есть совсем ничего! Абсолютно…
А ещё через четверть часа его мозг родил мысль:
«А чёй-то ты так расслабился Андруччо?! А мужички твои, что жопу твою прикрывали? Они-то как? Может, теперь им помощь нужна? А ты раскис, расклеился как баба! Ну-ка встать! Встать, капитан!!! Подъём!..»
Он кое-как добрался до вездехода. Проверил Готовность пулемёта и улёгся в алюминиевый кузов. Все его действия теперь держались на одном единственном рефлексе, забитом в подсознание ещё во времена его службы в Отряде. Рефлексом этим, было простое русское слово «Надо!»…
Андрей снял с плеча и уложил рядом с собой автомат, а затем медленно собрал воедино и приготовил к работе питонову «Гекату Вторую». Эта большая мощная винтовка, даже со стороны, даже с виду, даже если не знать на что она способна и какой разрушающей силы были её выстрелы, внушала уважение и подсознательное опасение.
«Ну, здравствуй, красавица. – Андрей нежно, словно в его руках и в самом деле была женщина, погладил винтовку по стволу и затворной коробке. – Здравствуй девочка!.. Ну, что, будем встречать мужичка твоего вместе?..»
Андрей достал из специального подсумка внушительный бронебойный патрон и зарядил оружие.
«А где же бегает тот придурок, что носится к «тяжёлой» оптикой – вот, что интересно мне знать! – На него хоть и накатывали волны боли, до цветных звёзд в глазах, но после сеанса «трудотерапии» мозг опять начал работать чётко и без «сбоев». – Час назад у моста его небыло. Или был? Но, сиранул в штанишки и затихарился? Ну-ка, ну-ка…»
В мощную оптику «Гекаты», снабжённую ещё и ночным прицелом, он стал осматривать вершину плато, на которой двое суток назад появились три(!) мотоцикла «охранения». Он всматривался в ночь так пристально, что не мог не заметить того, что искал. И он заметил!
«Оп-па!.. Ну, да!.. Конечно! Кто бы сомневался!.. А вы всё же мудаки, ребята, долбоюноши, проще говоря! Макаки, они и есть гамадрилы! Кто ж вас так воевать-то учил? Кол вам, с минусом! С духами за Речкой и то интереснее было – те умнее!.. Вот я вам сейчас этот кол и поставлю!..»
И то, о чём думал сейчас наш Филин, абсолютно небыло бахвальством. Нисколько! Точно такая же реакция на увиденное была бы и у любого другого, кто хоть немного знаком с тем, как должен себя вести, и как должен уметь выживать на войне человек взявший в руки винтовку с оптическим прицелом и назвал себя «снайпером»… Да чего там?! У любого мало-мальски опытного снайпера, того, кто понимает толк в этом тонком деле, реакция была бы точно такая же – «придурки»!.. В общем…
Этот негритянский стрелок, мать его, решил видимо, со своим напарником устроить «засаду». Дилетанты!!! Они не съезжали с пригорка. Они даже потушили фару своего мотоцикла и бережно положили его на травку. И сами улеглись рядышком. Винтовочку свою приспособили к стрельбе, да только, видать зарядить забыли… Ну, да! Это вам не по камням бездушным да антилопам безобидным стрелять, и даже не по раненному лётчику. Группа Кондора преодолела мост за считанные секунды, да ещё положив при этом четверых «гвардейцев»… Снайпер просто не ожидал такого оборота! А когда сообразил, что произошло, стрелять по кустам было уже поздно. Ищи ветра в поле! Да и преследовать вдвоём такой караван – себе дороже!.. Вот они и затихарились!... Красавцы так и лежали около своего байка, не зная, что же теперь делать. Толи свалить по-тихому, толи дожидаться своих?..
«Ну… Понеслась звезда по кочкам!..»
Он вдохнул поглубже, насколько позволяли его рёбра, затаил дыхание, выцелил круглый бок бензобака и нажал на спуск.
- В-ву-у! – Громыхнула крупнокалиберная винтовка в руках Филина.
- Б-ба-а-ах! – Мощно взорвался через секунду бензобак байка.
- А-а-а-у-уа-а! – Покатились по земле два живых факела.
- У-ум-а-а! – Вторил им Андрей, корчась от боли в прицепе «Полариса».
Не закреплённая на земле сошками, крупнокалиберная «Геката» легко скользнув по стальному борту прицепа, давая такую мощную отдачу в плечо, что перевернула Андрея на спину и всем корпусом влетела внутрь прицепа, затормозившись о борт только дульным тормозом!
- У-у-у-ум-ма-а! – Выл тихонько Филин, баюкая покалеченную полковничьими зубами руку и обнимая рёбра. – У-ум-ф-у-ум-ф!
«Вот это так ****юлина прилетела! – Андрей пришёл в себя только через пару минут. – Не-е! Чёй-то мне с тебя пулять больше не хочется, дорогуша! Ну, тя на хрен и к Бениной маме за одно!.. И как только с тобой Питон управляется?! Я вон, лучше со старенького «Дедушки», если придётся, поработаю – он попривычнее и ничуть не хуже! А на 200-300 метров и австрийской пукалкой можно! Тем более оптика есть!.. А ты иди-ка домой, в чемоданчик…»
Он медленно разобрал и сложил в тубус винтовку и ещё раз посмотрел на последствия своего выстрела. А последствия были просты – нещадно дымя, горели покрышки мотоцикла. И всё! И тишина!..
«Вот и добре! Теперь пацанов отсюда только я встречаю!.. Как же они Задиру-то не заметили, эти полудурки?! Хотя… Клим наверх не ходил, а «растягивался» внизу, недалеко от моста. Вот они его и проворонили, халамидники…»
Он поднялся кое-как из прицепа и, кряхтя и проклиная всю эту Африку вместе со всеми её «президентами», взобрался в седло «Полариса» и встал в полный рост. Кто-то очень постарался для «гвардейцев» модернизируя эти вездеходы. На «Поларисе» было установлено что-то типа дуги безопасности над головой его седоков. А проще говоря, это был сваренный из труб каркас, на который, при желании конечно, можно было натянуть брезент. Но было на этом каркасе и приваренная намертво станина для ДШК. Всё было сооружено так, чтобы пассажир, мог встать в полный рост и стрелять из пулемёта поверх головы водителя. Не иначе, как преследовать, кого собирались!..
Андрей проверил работу механизмов тяжёлого, мощного пулемёта, зарядил этот надёжный агрегат и уселся на пассажирское сидение, опёрся ноющей неимоверно спиной о мягкую спинку и прикрыл глаза.
«Ну, вот, капитан. Теперь будем ждать…»
…23.40 РМ.
Он даже умудрился подремать немного в этом «кресле», хоть и понимал, что сон этот может оказаться самым последним – мало ли чего тут бродит-ползает среди ночи… Но телу был необходим отдых. Хотя бы совсем немного, хотя бы несколько минут всего. Просто отключиться от всего и уйти в Нирвану…
- Та-та-тах! – Разбудил его далёкий пока ещё звук.
- Та-тах, та-тах! Та-та-тах!
Нет! Эти звуки Андрей никогда и ни за что не спутал бы ни с каками с другими! Надоевшие нещадно, за всю жизнь, и такие знакомые звуки… Боя!
- Та-та-та-та-тах!
Он выпрямился во весь рост и встал за пулемёт.
«Не сумели парни оторваться значит… Или уже потом лопухнулись где-то, от усталости… Только бы Збигнев успел к мосту прибежать, иначе хана!..»
И тут в звуки боя вплелись ещё одни, чужеродные, для такого занятия.
- Вз-з-з-з-з!
- Та-та-тах!
- Вз-з-з-зиу-з-з! Та-та-та-тах!
Бой стремительно приближался к мосту. Так стремительно, что ещё минута-другая и он будет прямо здесь. И Кондор не выдержал томительного ожидания и неизвестности:
- Питон!
- Пш-ш-ш-ш. – Пошипел немного наушник, а потом вдруг «взорвался» в ухе. – Чиф!!! Та-тах, та-тах! Мы идём к мосту! Та-тах!!! Двумя колёсами!
- Встречаю!
- До моста могут достать!
- Вайпер?!
- У Пашки за спиной! Та-та-тах!!! Мы его подобрали! Тах! Тах!
- Хвост?
- Метров пятьдесят не больше!
- Водяной меня слышит?
- На связи! – Рявкнул Павел в ответ.
- Газу!!! Полный газ к мосту! Я их отсеку!
- Есть!!!
В этот момент он увидел два луча света, которые вынырнули из-за поворота и понеслись с пригорка вниз, к мосту. Прошло три-четыре секунды и из-за того же поворота вывалились целой кавалькадой несколько снопов света мощных фар. Они осветили беглецов, и Кондор увидел два горных байка…
Они неслись к мосту почти вровень. Ну, может быть отставал немного второй, потому что нёс двух седоков. Вайпер, а это был именно он, сидел лицом к погоне! Этот сумасшедший поляк привязал себя к Водяному репшнуром спина к спине и теперь с двух рук поливал преследователей свинцовым ливнем!
- Та-та-та-та-тах! Та-та-та-тах! Та-тах! Та-та-тах!
- Ду-ду-ду-ду! – Пробасил с переднего «Полариса» преследователей ДШК. – Ду-ду-ду-ду-ду!!!
Теперь Андрей понял, убедился воочию, как применяли ДШК на своих «Поларисах» «президентские гвардейцы».
Очередь грязевых фонтанов легла метрах в трёх от мотоциклов. Пока далеко! Пока!..
- Вз-з-з-виу-у-з-з-з! – Взвыли на высоких нотах моторы надрывающихся байков.
До моста оставалось ещё метров сто или чуть-чуть больше.
«А теперь я, мужики!..»
- Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду!!! – Залился долгой очередь, задёргался в руках Кондора мощный пулемёт, и стал раз за разом долбить чем-то железным по израненному пальцу.
Боль застелила глаза Андрея кровавой пеленой, и он заорал во весь голос:
- А-а-а-а! Ду-ду-ду-ду-ду-ду! А-а-а-а-а!!! Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду! – Всё слилось в один звук, а он всё стрелял и орал от боли, орал и стрелял, стрелял и орал…
- Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду! – ДШК стучал неутомимо, как хорошая швейная машинка.
- Ду-ду-ду! А-а-а-а! Б-бу-бу-ух-х!
Рвануло что-то мощно на противоположном берегу, и этот взрыв отрезвил немного Андрея. Скорее всего, пули из его пулемёта угодили в бензобак «Полариса» и взорвавшийся бензин осветил дорогу.
Андрей одним махом обозрел всю картину!
Вот ошмётки одного квадроцикла разлетелись в разные стороны вместе со своими седоками.
Вот второй, на всём ходу влетел в горящие обломки первого, подпрыгнул, завалился на бок и уже загорелся.
Вот байк Питона подпрыгнув на пандусе, словно на трамплине, метра на полтора над мостом, буквально влетел, а не въехал на переправу.
Ещё секунда и на мост ворвался мотоцикл с Водяным и Вайпером.
А его периферийное зрение уже заметило, как мощный «Краб» столкнул с дороги горящие обломки и понёсся к мосту.
- Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду! – Вновь застучала, задёргалась «швейная машинка» в руках Андрея, прошивая свинцовой строчкой ночной воздух и пытаясь «нащупать» тяжёлый вездеход. – Ду-ду-ду-ду! А-а-а-а-а-а! Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду! А-а-а-а-а-а!!!
Триста метров! На таком расстоянии из тяжёлого, дёргающегося, как сумасшедший, ДШК стрелять прицельно практически невозможно! Можно только накрывать площадя. Нет. Были, конечно же, виртуозы, но в пулемётной стрельбе это был не Филин. Вот если бы сюда современный «Утёс» с его оптическим прицелом… Но сейчас, «строчить» проходилось из «Дедушки»…
Мотоцикл Питона уже слетел с моста и почему-то упал в грязь. Второй мотоцикл, с двумя беглецами, успел преодолеть едва только половину моста, а тяжёлый «Краб» уже взбирался своей всей тушей на пандус. А за ним «в очереди» уже успели выстроиться ещё два «Полариса» и тройка лёгких мотоциклов! И они не теряли времени даром, поливая беглецов свинцом из всех стволов.
- Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду! А-а-а-а! С-у-у-ка-а-а! Ду-ду-ду-ду-ду! – Андрей стрелял как заведённый, стараясь хоть чем-то помочь своим друзьям. – Ду-ду-ду-ду-ду-ду!!!
В этот момент он заметил краем глаза, что Питон собирается бежать к нему ногами:
- Пит-о-он! Бери мо-пе-ед! Ду-ду-ду-ду! Па-а-ша, хо-оду! Ду-ду-ду-ду! А-а-а-а-а-а! Ду-ду-ду-ду-ду-ду!!!
В этот момент он увидел, что наконец-то добился своего – «Краб» резко просел на передние колёса, а из его двигателя стали лететь во все стороны какие-то запчасти и появились небольшие язычки пламени!
А беглецы тем временем уже успели не только съехать с моста, но и отвалить от него метров на пятьдесят.
- Ду-ду-ду-ду-ду! А-ха-ха-ха! Су-у-у-ки чернома-азые! – Это был уже какой-то демонический смех. – Ду-ду-ду-ду-ду! Па-аша! Ду-ду-ду-ду! Рви мост!!! А-а-ха-ха-а-а-хах-ха!!!
Андрей уже во всю поливал свинцом противоположный берег, разрывая «гвардейцев» и их технику мощными пулями в клочья! Только ошмётки летели во все стороны.
- Ду-ду-ду-ду-ду! – ДШК в умелых руках страшная, надо признать сила. – Ду-ду-ду-ду! А-а-а-а-а-а-а!!!
- Бу-бу-у-у-б-бу-у-ух-х-х! – Мощный сдвоенный взрыв содрогнул землю под ногами. – Фьи-и-у-у-у!
- Твою мать!!!
Только и сумел сказать Питон, увидев, как высвобожденный от натяжения толстенный трос, который служил на мосту перилами, хлестанул своим концом по противоположному берегу, перерубая пополам всё на своём пути: деревья, кусты, технику, людей… Вот уж, где действительно, костлявая косой махнула… А «Краб» всё же успел взорваться в воздухе и уже горящий завалился искорёженным боком в бурный водный поток.
- Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду! А-а-а-а-а-а!!! Ду-ду-ду-ду-ду! С-су-у-у-ки-и-и!!! – Андрей всё поливал и поливал пулями опустевший противоположный берег и никак не мог остановиться. – Ду-ду-ду-ду!!!
- Андрюха, стой! – Прокричал рядом Питон.
- Ду-ду-ду-ду!!! А-а-а-а-а!!!
- Чиф!!! Хватит! Мы уже здесь!!!
- А-а-а-а-а!!! Ду-ду-ду-ду-ду!
- Братка! Всё!!!
- А-а-а-а-а!!! Ду-ду-ду-дзынь! – Пулемёт выплюнул последнюю пулю из ленты и злобно клацнул затвором, а Андрей, не замечая этого, продолжал давить на гашетку, дёргать ручки и водить стволом из стороны в сторону, он продолжал «стрелять». – А-а-а-а-а-а-а!
Это был рёв раненного носорога.
- Паша! Оторви его от «станка»! Кома заклинило, беднягу!!!
Кто-то мощно рванул Филина с седла «Полариса» и повалил на землю.
- А-а-а-а-а! С-су-ки-и-и! А-а-а-а! – Он катался по земле, вырываясь из стальных объятий.
- Да успокой же ты его!!!
- Как?! Он сейчас кроме того берега не видит ни хрена!!!
- Как!!! Так!!!
Андрей увидел костистый кулак, летящий в челюсть.
- Бу-бух! – Лопнуло что-то в мозгу.
…И поплыли перед глазами бирюзово-розово-жёлтые воды сказочной реки. И опять возникла перед глазами та, здоровенная серебристая рыбина с уродливым негритянским лицом, которая лупила его со всей мочи мокрым скользким хвостом по лицу, приговаривая:
- Открой глаза, Андрюха! Открой глаза, капитан!!!
- Отвали! Я тебя поймал!..
- Андрюха! Открой глаза!!!
И он открыл…
И увидел ночь, капли воды, скатывавшиеся с листьев прямо на его лицо, капли моросящего дождя и лица… Прямо над ним улыбались лица. Питона, Вайпера и Водяного…
- Привет, братка!
- Ты как, командир?
- Дзень добже!
- У-у-м-мф! – Застонал он в ответ и попробовал сесть. – Какой на хрен дзень, Збигнев? Ночь на дворе!
- О, то бардзо добже! Ты шпожнав на мьене?
- Конечно, узнал, Збигнев! – Проговорил он устало. – Я чё придурок?
- То ешчь барздзо велике пытання!
- Не понял?! Ты меня в придурки записал, Гадуш?
- Ты тут такого наворотил, капитан, что подумаешь поневоле… – Усмехнулся Водяной. – Выпить хочешь!
- А есть?
- А то, как же!
- Шило?
- Само собой!
- Давай!..
Андрей принял в израненную руку пузатую флягу, в которой побулькивало и из которой разило спиртом.
- Медицинский! Чистоган! Девяносто шестой пробы! – Сообщил экс-прапорщик.
На что Кондор только махнул головой и приложился к горлышку. Он сделал один большой глоток, второй, третий…
- Хорош! – Водяной отобрал флягу силой. – А то ещё отравишься с голодухи-то…
- Ф-фу-у-уф! – Выдохнул Андрей и мощно отрыгнул. – Девяносто седьмая проба! «Ствол чист, откат нормальный!».
- О! То вже дело! – Улыбнулся Питон.
- Так чё вы там трепали про мою поехавшую крышу? Чё я там такого натворил-то, а?
Виктор и Павел бережно подняли его под руки и подвели к квадроциклу.
- Смотри!
На том берегу чадили, горевшими шинами «Поларисы» и горные байки, лежали поломанными куклами тела «гвардейцев»…
- И чего?
- Твоя работа, кэп!
- Ну, не всё-ё-о! – Протянул Андрей. – Мост, Паша – это уже ты.
- Ты, братишка, ты! – Улыбнулся Водяной. – Они на нас внезапно выскочили, когда мы Збигнева нашли. Ну и погнали, как зайцев… У меня руки рулём заняты были, а пульт в кармане, доставать некогда было… Он и теперь там… Вот!
Он расстегнул клапан небольшого кармашка и протянул Андрею маленький пультик.
- А твой, до сих пор, в кулаке зажат! Ты мне его так и не отдал! Разожми кулак-то, наконец!
Кондор посмотрел на свой левый кулак сведённый судорогой, и стал кусать пальцы, пока они не разжались. На ладони поблёскивал «родной брат» того пульта, что лежал на ладони Водяного. С одним отличием… На нём поблёскивала маленькая красная лампочка…
- Так что, и мост тоже на тебе, братишка… И «Краб», что ты сначала взорвал, а потом утопил…
- Не может того быть, пацаны! – Он смотрел на своих друзей с недоверием.
- Рыл по восемь на квадриках, рыл десять-двенадцать в «Крабе», да по двое на тех мопедах. Итого почти полтора взвода одной очередью…
- Ну, это ты уже, капитан, совсем загнул!
- Коробка у ДШК пустая! Ты всё выпулил, до последней железки! И это… Ты на его ствол посмотри!
Ствол крупнокалиберного пулемёта отсвечивал в темноте каким-то нереальным, малиновым цветом… Андрей обернулся и посмотрел Виктору прямо в глаза.
- Да, братка! Одной очередью! Пока лента не закончилась!.. Мы тебя от него еле оторвали! Так ты ещё и буйствовать начал! Вайпера по кокам так звезданул, что тот чуть не помер, а ему ещё маленьких пшеков делать хочется… Ну, я тебя и успокоил слегонца… Не обессудь…
- Спасибо. – Прошептал Андрей, опускаясь в изнеможении на дно прицепа.
- Это тебе спасибо! Придурок ты этакий!!! Мы теперь все втроём твои должники!
- На то свете сочтёмся… Чё встали-то? Поехали! Нам ещё Стара догонять!
- Куда?
- К катапультам.
- Гот с полковником тоже туда покатили… Три часа назад…
- Взяли его?! – Округлил глаза Питон.
- Взяли… Живой такой негритос попался… Чуть палец мне не сожрал, гнида черножопая!..
- Полковника тоже ты?! – Замер изумлённо Водяной.
- …А Стар пешочком пошёл. И у него двое «трёхсотых»… Джамп – лёгкий, а летуна помяли основательно…
- Значит и янкесов вытащили! – Улыбнулся Питон. – Значит, мы не зря круги по лесам наяривали!
- Не зря, капитан, не зря… Чё рты раззявили, салабоны? – Улыбнулся Андрей устало и закрыл глаза. Спирт уже начал делать своё дело и по телу стало разливаться приятное, сонное тепло. – Время не ждёт! Поехали!..
Часть четвёртая
«Домой!..»
…Hам вернуться сюда больше не суждено,
Сколько нас полегло в этом долгом походе,
И дела недоделаны полностью, но...
Мы уходим, уходим, уходим, уходим!..
* * *
23 апреля 1999. Зимбабве.
«…Ехали медведи на велосипеде, а за ними комарики на воздушном шарике…»
…Всего-то пятьдесят километров! За какое время можно проехать это расстояние, если под тобой мощный вездеход, который может разогнаться до 120?... За четыре час! Если ты едешь ночью по незнакомым джунглям, пытаясь найти при этом следы твоих товарищей… Нет! Это быстрее, конечно же, чем ножкам перебирать. Да и комфортнее. Только…
…4.10 АМ.
Андрей проснулся оттого, что куда-то пропал назойливый рёв трёх двигателей, а его голова перестала болтаться из стороны в сторону, постоянно стукаясь о железные выступы прицепа.
- Что?
- Пшибыли до месца. – Проговорил Вайпер, сидящий за рулём «Полариса».
- Что?!
- Стар шповнив пшыказ.
- Хорошо. – Усталость наконец-то улетучилась куда-то, вместе со сном, и голова стала ясная, как никогда.
- Цо дали, Анджей?
- Дальше связь! – Он приладил на голову наушники и стал настраивать радиостанцию. – Стар Чифу! Стар Чифу!
- Слушаю Стар! – Прошипел наушник через минуту.
- Доклад!
- Техника дошла вся! Только немец в обиде ходит, что не отпустил обратно…
- Правильно сделал!
- …В 2.00, в соответствии с приказом, выдвинулись к границе по азимуту 246…
- Принял!
- Как ты, Чиф?
- Как девка-малолетка, которой только что целку сбили…
- Не понял!
- Всё болит, а всё-равно приятно и душе, и телу – большое дело сделали!..
- Ты больной, озабоченный придурок, Чиф!
- Что выросло – то выросло…
- Как мужики?
- Встретил. Все здоровы.
- Отлично!.. Буду ждать тебя в квадрате 12-48 до 16.00. Дальше поползём все вместе. Подтягивайтесь! Следы найдёте, не маленькие!
- Отставить, Паша! Выводи весь этот гамуз! Мы сами! Выполняй приказ, капрал!
- А я и выполняю, капитан! Это приказ Жерарди! Так что, извини… 16.00!..
- Если не успеем?
- Квадрат 12-47 до 19.00.
- А если?..
- Тогда командование взводом принимает Джамп и ведёт караван к границе, а я во главе с четырьмя добровольцами иду обратно! «Командир взвода должен вернуться!», таков приказ Паука! Он знает, что ты тяжёлый «трёхсотый», Гот доложил…
- За меня всё решили…
- Я твой «замок», а в боевой обстановке… Сам знаешь!
- Ладно! Отставить сопли, майор! Будет, как будет!.. Конец связи!
- Отбой!
Андрей отложил наушники в сторону и посмотрел на своих, застывших в ожидании, друзей.
- Чё напряглись-то, как легавые на зайца? Всё в поряде, пацаны! – Он посмотрел на часы. – А сейчас отбой всем! Отдыхать до 6.00!
- Не-а, не пойдёт! – Проговорил Питон.
- Пойдёт, как дети в школу, капитан! Я уже проспался, так что эта вахта моя! Отбой! Всем спать! И не надо терять время на ****обольство, мужики – это приказ!
И не нужно было «второго слова»! Устали мужики смертельно! И тех, два часа, что давал им сейчас Андрей, были просто за счастье…
* * *
…6.00 АМ.
Он не спал.
И не то, что хотелось, а он был «стойким оловянным солдатиком». Нет. Тут было другое. Он не просто не хотел, Андрей не мог спать…
Только теперь, когда спало немного напряжение погони, когда по сути уже не надо было ничего искать, а только догнать своих и выбраться всем вместе из этой странишки (всего-то делов!..), вот именно теперь Андрей понял, что и Стар, и Гот были правы в своём докладе генералу – он тяжёлый «трёхсотый». Смятые, поломанные рёбра, сломанный нос, травмированный позвоночник, да ко всем радостям основательно погрызанный полковником-каннибалом палец, вопили в его мозгу о немедленном отдыхе и основательном лечении таким «нестройным и разноголосым хором», что мозг этот начинал давать сбои. И первый был на мосту, несколько часов назад…
Теперь же Филин заметил, заметил случайно, что он не может спокойно переносить тишину. Джунгли, конечно, не давали абсолютной тишины – жизнь в них продолжалась несмотря ни на что, но именно эта, мирная полутишина, раздражала мозг Андрея больше всего! Ему было бы спокойнее, если бы рядом был рёв и грохот! Грохот боя… Вот тогда бы он заснул почти наверняка…
А сейчас он дёргался на любой шорох и Готов был открыть пальбу, и не делал этого только потому, что уважал сон своих друзей… Наверное в это никогда не поверил бы ни один человек, который знавал Филина в «деле», но он боялся… И самое страшное и мучительное для Андрея было то, что он сам, совершенно отчётливо, понимал, что с его мозгами происходит что-то странное. Он ругал себя мысленно последними словами и… Боялся!!! Прожжённый разведчик-диверсан, провоевавший, наверное, везде, где можно было повоевать офицеру его поколения, боялся родной стихии для любого разведчика. Андрей боялся лесной тишины!..
«****ец мозгам пришёл! Подкрался незаметно!.. Пора тебе, Андрей свет Ляксеич, на покой! Пора!.. Иначе не только сам копыта отбросишь, а ещё и людей положишь. А это уже полная фуйня, капитан! Сваливать тебе пора! На гражданку, в «пиджаки»!»…
- Не спится?
Андрей дёрнулся на звук и щёлкнул предохранителем своей штурмовой винтовки.
- Не дёргайся, Чиф! – Проговорил Питон. – Это я!
Андре перевёл дух и опустил оружие.
- Что? Хреново?
- Угу. – Андрей смотрел в сторону, ему было стыдно.
- Вижу… Ты это, Андрюх… Ты не циклись на этом… Это пройдёт… Это не самое страшное, что может быть! Я знаю, братишка! Сам такое пережил… Вообще всего боялся! – Виктор подсел к Андрею, достал, чудом сохранившуюся, матую пачку «Житана» и прикурил две сигареты. – На! Покури…
- Спасибо. – Андрей сунул в рот сигарету.
- Три года назад это было, когда только-только к Жерарди попал… На первой же операции… В Габоне… Мне, бля, эта Африке уже вот где! – Питон черканул пальцами по горлу. – Думал, что и не выскочу уже… Врачи, потом, даже диагноз поставили: PTSD – «Post Traumatic syndrome»… Списать хотели. Паук не дал… Он нормальный мужик, правильный, наш генерал… До своих лампасов от рядового вырос… Вот… Так он меня на три месяца на Тибет отправил, в Бутан! Представляешь?! К монахам-ламаистам… Вот там-то мне мозги и поправили…
- Кто бы мне сейчас их поправил!
- Не сцы, Дважды Краповый! – Питон обнял Андрея за плечо. – Вот выскочим отсюда… Уверен, что и ты туда съездишь, здоровье подправить!.. Выпить хочешь?
- Шило?
- А бутылку шампанского по джунглям таскать неудобно!
- А я этот шампунь и не пил бы! Это пойло с бульбашками для девок сопливых, да тинэйджеров… Давай спиртогана дёрнем, может попустит…
- Обязательно! Не сомневайся, братишка! – Питон достал свою заветную флягу.
- Ага! Обязательно попустит! Если не парализует на хрен…
Он глотнул жадно из горлышка и отдал посудину Питону.
- А ты чего не пьёшь?
- А я за рулём, Чиф!
- ГАИ боишься?
- Ага! – Виктор спрятал флягу. – Вдруг на красный свет проеду, а мне из-за угла зебра своим полосатым фуем отмашку сделает! Чем рассчитываться буду?
- ****обол ты Питон. – Улыбнулся вымученно Андрей. – А ещё капитан!..
- Одно другому не помеха!.. Слушай, командир… Чёй-то ты мне совсем не нравишься!
- Я не девка и не гомик, чтобы мужикам нравиться.
- Да ты на себя посмотри! Тебя же «колотушка» бьёт!..
- Цо трапилось, панове?
- Ты посмотри не него, Збигнев!
Вайпер взглянул на Андрея и покачал головой:
- Худа справа! Бардзо худа!
- Та шо вы раскудахтались, як те куры на насесте!
Питон протянул ему свою сигарету:
- На!
Андрей протянул руку и не смог взять. Не попал!.. Пальцы его ходили ходуном так, что он не попадал по сигарете! Он с удивлением посмотрел на свою руку, словно она была чужая.
- Понял теперь? – Спросил Виктор. – Вот так тебя всего колбасит, капитан. Лихорадка у тебя, братишка, а это плохо.
- А я-а и не-е з-зам-метил! – Андрея колотило всё сильнее и сильнее.
Вайпер приложил свою ладонь к его лбу:
- В йоно жар! Йон пышает як печка!
- Так, Збигнев! – Питон подскочил, как ужаленный. – Давай, порыскай по аптечкам, антибиотики какие-нибудь, или ещё чего!
- Яки?!
- А я знаю?! Я те чё, врач?! Неси всё, что найдёшь!
Вайпер на рысях помчался к мотоциклам и «Поларису».
- Водяной!
- Не кричи – здесь я!
Питон обернулся к немцу:
- Подержи-ка ты нашего героя, Паша, а я его врачевать буду.
- Как подержать?
- Нежненько так, чтобы оставшиеся рёбра не переломать, но и чтоб не дёргался! Да у него сейчас и сил не хватит. И пусть орёт, Паш, ему так полегче будет…
Виктор разрезал узел на забинтованном пальце, и стал снимать повязку. Повязку… На повязку Это уже небыло похоже совершенно. Скорее всего во время ночного боя на переправе, у Андрея открылось обильное кровотечение. Да и не мудрено… А потом всё это ссохлось в нечто единое целое грязно-бурого цвета. Теперь Питон, поливая всё это «сооружение» водой, буквально по сантиметрам снимал бинт.
- А-а-а, бля!!! – Андрей кричал от боли так, что можно было оглохнуть. – Ты чё творишь! А-а-а, с-сука!!! Паша отпусти!!!
- Держи, Водяной!
- Отпусти – это приказ!!! А-у-а-а!!! Застрелю на фуй!!! А-а-а-а!!!
- Терпи!
- Чтоб у тебя на лбу фуй вырос! Гад! А-а-а!!! И яйцами глаза закрыло! А-а-а-а!!! Гады! Сволочи! А-а-а-а-а!!! – Пот огромными каплями катил по его лицу.
- Всё! – «Отстал» наконец от его руки Питон, через мучительных пять минут. – Не ори! Всё зверьё на три кэмэ в округе распугал!
- Пошёл на хер!!!
- Это я потом схожу! А пока сам посмотри на своё пальчик!
Да… Зрелище то было жалкое и ужасное одновременно, не для слабонервных, одним словом. Видимо, как Андрей и предположил в шутку, полковник и в самом деле, перед тем как его кусать не почистил зубы. Да, наверное, он вообще этого никогда не делал!.. Рваная рана начала загнивать! По крайней мере, сомнений по этому поводу небыло никаких – слюняво-кричневая плоть и уже явный запашок тухлятины говорили сами за себя…
- Зашивать надо, иначе хана…
На эти слова последовала незамедлительная реакция. Андрей выхватил из ножен свой «Коммандо» и слабо махнул перед собой:
- Только попробуй! Я те на хрен руку отрублю!
- Успокойся, Андрюха! Всё-равно шить нечем. Спокойнее. – И подмигнул Водяному. И опять Филин попал в его медвежьи объятия.
- Нечем шить, братка. А вот почистить рану надо обязательно! И продезинфицировать!..
Он опять, уже во второй раз для Андрея за последние десять минут, достал свою флягу. И полил рану не жалея спирта.
- А-а-а-а-а! Падла!!! Что ж ты делаешь-то!!! С-сука!!! – Теперь уже не только пот, но и слёзы катились по его чумазым, давно не бритым щекам. – Гад! Гад ты, Питон!!! Коновал! Лепила сраный!
- Тебе же лучше будет! – И полил ещё раз.
- А-а-у-а-ам-м! – Проорал Андрей в последний раз и его организм включил наконец-то «защитный механизм» выбрасывая своего хозяина за пределы сознания…
* * *
…6.20 АМ.
Очнулся он оттого, что кто-то совал ему под нос нечто, остро пахнущее спиртом, и теребил, не переставая мочки ушей. Его возвращали в сознание старым, проверенным, хоть и не очень вежливым, самурайским способом.
- М-м-м! – Застонал он и открыл глаза.
- С добрым утром, Андрюха!
- М-м-м-м!!!
- Капитан, капитан улыбнитесь!
- Пошёл ты на хрен! Ты мне чё с рукой сделал, придурок! М-м-м! – Андрей баюкал покалеченную руку, словно маленького ребёнка.
- Ладно… Расслабься, братка… Збигнев в аптечке «Полариса» нашёл перекись водорода и стрептоцид. Прочистили, присыпали и перевязочку соорудили! Смотри, какая красота получилась!
- Ага! Просто неналюбуюсь! М-м-м!
- Боль скоро пройдёт, ком, и полегче станет! А вот заражение, возможно и приостановится!
- Ладно… Спасибо, коновалы! – Андрей улыбнулся сквозь непроизвольные слёзы. – А тебе, прапорщик, тебе не прощу, что ты своему командиру руки крутил!
- Ты смотри не застрели меня, Андрюха из своей новой пушки! – Засмеялся Водяной. – А то на такой калибр даже смотреть страшно! Просто «Шилка» какая-то!
Андрей посмотрел на свежую перевязку и засмеялся в ответ. Аккуратно забинтованный теперь изуродованный палец был в диаметре сантиметра три, а то и четыре.
- Вот и бойся меня, кусок! – Смеялся Филин, а из глаз катились слёзы. – Ещё раз начнёшь руки заламывать, расстреляю на хрен!
Они посмеялись ещё немного, и Андрей взглянул на Питона.
- Время, кэп?
- 6.20.
- Дай-ка мне карту.
Её расстелили прямо на его коленях.
- Вот. – Андрей ткнул пальцем левой руки – правую он теперь берёг, как зеницу ока. – Квадрат 12-48.
Питон, Водяной и Вайпер склонились над картой.
- Здесь нас до 16.00 будет ждать Стар, по приказу Паука.
- Километров двести, если не больше. – Пробормотал Питон.
- Если ехать так же, как ночью – не успеем без вариантов. – Высказался Водяной.
- Днём, не ночью, Паша. У нас есть девять с половиной часов!
- Днём, не ночью – это точно! Ты забыл про «вертушку» и снайпера с «тяжёлой» дурой.
- Снайпер у моста успокоился, о нём можно не думать, а вот «вертушка»…
- И снайпера тоже ты? – Питон уставился не Андрея. – Ну, ты, бля… А я чую что из моей «Гекаты» стреляли, почистить забыли!..
- Сам почистишь!.. Она меня чуть не пришибла наглухо! У Д-30 и то отдача меньше!..
- Полный звездец!
- Ладно!.. Насчёт «пропеллера» Паша прав… Поэтому на открытые участки вылазить нельзя… Ехать только под деревьями… А «вертушка» будет однозначно! Полковник не вернулся, загонную команду перебили, мост взорвали! Теперь тот, кто встанет вместо полковника, будет жопу рвать на фашистский знак! Или ему её разорвут против воли в президентском дворце…
- Можем нье пошпеть! – Произнёс Вайпер.
- Тогда квадрат 12-47. Вот здесь. – Он опять ткнул пальцем в карту. – Здесь нас ждут до 19.00. Это ещё километров пятьдесят. И туда надо успеть в любом случае.
- Иначе?
- Иначе, по приказу Жерарди, взвод дальше к границе поведёт Джамп, а Стар с одним отделением возвращается за нами!
- Говно!
- То не вумный пшыказ!
- Умный или нет, а он есть! А хоть с этой точки до границы остаётся чуть больше пятидесяти кэмэшников, а это пара тройка часов ходу по-тёмному, но оголять взвод и оставлять летунов без прикрытия мне совсем не хочется. А перехватить могут у самой границы, если поймут, куда и в какую сторону мы едем.
- Не могут, а именно так и сделают, если по дороге не нагонят! – Пробормотал Питон. – Я бы точно!..
- На этих, последних километрах взвод должен быть в полном составе, а не располовиненый! Так что, мужики, ко второй точке нам надо успеть, кровь из носу.
- А чё мы тогда сидим? – Вскочил на ноги Водяной.
- Так и я о том же! – Улыбнулся Андрей. – Чё сидим? По машинам! Только встать помогите…
Его всё ещё трясло в горячечной лихорадке и бросало внезапно, то в жар, то в холод. И сил небыло никаких! Последние их остатки он истратил на бесполезную борьбу с Водяным и нечеловеский крик.
Виктор и Павел бережно уложили Андрея на, заранее нарубленные и уложенные на дно прицепа, мягкие и душистые ветки, и Питон уселся за руль «Полариса»:
- Погнали? Наши городских…
Рядом взревели ещё два мотоциклетных двигателя.
- Вперёд! – Прошептал Андрей, опять теряя сознание. – Времени нет!..
…13.15 РМ.
Он опять проснулся оттого, что вокруг была оглушающая тишина…
Не открывая глаз, Андрей попробовал оценить своё состояние, ощутить своё тело и с удивлением понял, что чувствует себя если и не хорошо, то уж во всяком случае, гораздо лучше! Грудь уже не болела, а просто саднила, в позвоночнике уже тоже небыло такой острой боли, как ещё несколько часов назад. Рука. Здесь боль была, но какая-то далёкая, тупая, теперь она переместилась в палец и стучала там пульсом, так, как это бывает всегда, когда рана начинает заживать.
«Привык что ли? Или и в самом деле варварское врачевание Питона помогло? – Подумал он. – Вот тебе и походно-полевая медицина!..»
Он открыл глаза и удивился ещё раз. Той ясности и чёткости, с которой он видел окружающие предметы.
«Ну, вот и отлично! – Андрей зашевелился и попытался встать. – Теперь и повоевать малёхо можно. Хватит дрыхнуть, как сурок. Так всё самое интересное проспишь!»
Голова ещё была «мутной», словно с тяжелейшего перепоя, и предметы, возникающие перед глазами, слегка покачивались, но с этим «уже можно было жить»!
К Андрею тут же подскочил Питон:
- Проснулся? Ты как?
- Терпимо, Витёк. С пивом сойдёт! Время? – Слова отдавались в голове эхом, словно в пустом подвале, и бились в висках.
- 13.10.
- Сколько пробежать успели?
- Чуть больше сто двадцати.
- Чего стоим?
- Пожевать тормознулись и подумать малёхо.
- Есть проблемы?
- Есть немного… Пойдём, я покажу.
Они вышли из-за куста, широко разросшегося у ствола какого-то африканского исполина, и наткнулись на Вайпера и Водяного. Эти двое делали одновременно сразу два дела. Они что-то жевали и смотрели куда-то, каждый в свою оптику – Водяной в бинокль, Вайпер в оптический прицел, снятый на время с винтовки.
- Какие новости, капралы?
- Не очень весёлые, командир. – Обернулся Водяной. – Ты как?
- Нормально.
- Сухарик хочешь?
- Давай… Так чё вы там увидели?
- Нас вже шукают, Анджей. – Збигнев протянул ему прицел. – На, сам поглянь!
Их действительно уже искали. И именно так, как Андрей и предполагал. С вертолёта… На горизонте, в ярко-голубом, без единого облачка, небе был виден силуэт вертолёта. Транспортного МИ-8, а это значило, что «гвардейцы» начали погоню.
Он посмотрел на Водяного, задавая немой вопрос.
- Первый раз мы его заметили в 11.20. Шёл на удалении километров в семь, мы и не дёргались. Второй раз появился минут пять назад и уже вдвое ближе… Судя по всему, Чиф, они пока ничего не нашли, а просто вычислили направление. Вот и прочёсывают площадями.
- С интервалом в два часа. – Здесь было о чём подумать, над, чем поломать голову. – Сколько нам до первой точки?
- До хрена ещё! Семьдесят пять, а то и восемьдесят. До времени уже не успеваем…
- «Вертушка» ходит большими зигзагами… Если он появится снова через два часа, то мы имеем полный шанс получить его прямо над головой. Хреново…
- Вот и я о том же…
- И местность, бля, не особо…
Андрей с удивлением осмотрелся по сторонам. Да изменения окружавшего их ландшафта были, можно сказать координальные. За тех шесть с лишним часов, которые он проспал в прицепе, его маленький караван окончательно выбрался из джунглей в саванну. Теперь основной растительностью были кусты, изредка зеленели небольшие пятаки деревьев и иногда попадались вот такие гиганты, в тени, которого, они и находились сейчас – большие, развесистые баобабы. И трава. Кругом сочная, зелёная, в пояс высотой, трава.
В общем, караван выезжал в африканскую степь, где такие инородные предметы, как мотоциклы, были видны, особенно если с вертолёта, за несколько километров.
- М-да. – Протянул задумчиво Кондор. – Тут, как голый поц на площади. Отовсюду видать… Следы Стара есть?
- Следы-то есть, только не погонишь тут во всю железку. В этой траве запросто можно запутаться, или, что ещё хреновее, можно вылететь прямиком на какую-нибудь львиную семейку. Для них такие места – дом родной. А тогда мало не покажется…
- Хреновенько, Чиф… Вот и морщи мозг, думай, как быть. – Проговорил за спиной Питон.
- Это уж точно… Только… Сколько мозг не морщи, а ехать надо! – Проговорил Андрей после минутного раздумья. – Стар без нас дальше второй точки всё-равно не пошёл бы, а теперь у него есть ещё и приказ Паука. Так что его надо догонять, если мы не хотим, чтобы вся эта наша беГотня пошла псу под хвост… По коням, мужики… А я тут в прицепчике пока подумаю, что к чему… Может и родится что… Питон.
- Здесь я!
- У тебя уколы есть ещё?
- Какие?
- Обезболивающие. Промедол, или как его там?!
Виктор внимательно посмотрел в глаза своего друга и командира:
- Слушай… А ты сколько их себе вкатил уже?
- Все.
- Два, что ли?
- Все, что были у группы…
- Десять?! За неполных двое суток?!! Ты чё, ком, совсем больной?!! Ты вдул себе вдвое больше максимально разрешённой дозы!!!
- Не гони волну! Лучше шприц дай…
- Не дам!!! – Рявкнул Виктор. – Мне ещё не хватало привезти из этой прогулки командира-наркомана! Не дам!!!
- Ты ещё вывези его отсюда сначала, командира-то… Давай, не кобенься! Терпеть мочи нет!
- Не дам! – Отрезал Питон. – На вот! Это уж получше будет, чем та сраная химия! И мозги прочистит, и обезболит за одно!
Он протянул Андрею свою флягу.
- А ханурик, что лучше?
- Лучше! С хануриком, на крайний случай, можно и бухнуть на пару, и за жизнь покалякать! А с наркомом что? О чём с ним сидеть? Он же укололся и забылся, и по хрену всё!
- Слушай, капитан… – Андрей сделал здоровенный глоток из фляги и вернул её Питону. – Ах-х-хорошо пошла!.. А ты не одессит часом? Что-то я забыл спросить тебя раньше.
- Не, а чё? – Питон завёл двигатель квадроцикла и тронул «с места в карьер», догоняя отъехавших уже метров на триста Вайпера и Водяного.
- Да, так. – Теперь они разговаривали с помощью «Фалькона». – «С ним не о чем сидеть»! Это что-то типа «В этом магазине не на что видеть!» или «Оставьте этих мыслей и не морочите мине бейцалы!». Так говорят только у нас, Витёк! Только у нас! Причём не просто одесситы, а те которые пожили среди «старой Одессы»! На Кривой Балке, на Трёх Столбах, на Дальних или Ближних Мельницах…
- А на Молдаванке?
- Это уже ближе к Центру, настоящие одесские биндюжники там никогда не жили… Но тоже можно сказать «Оно!». – Спирт, булькнутый на голодный желудок, уже слегка ударил в голову и начал заплетать язык. – Или, скажем, Черноморка и Большой Фонтан, только последние его станции, начиная в восьмой.
- А сколько их вообще, Андрюха?
- Шест… И-и-ик-г! – Он икнул так, что, наверное, распугал всю живность в округе. – Шестнадцать, во! И-и-ик-г! Бля!
- Наш ком бухой? – Прорезался в наушнике голос Водяного.
- Ваш ком, капрал, не бухой, а… И-и-ик-г! От бля!!! А за-дум-чивый! Во!
- Ну, и, слава Богу!..
- Так вот! Питон!
- Я!
- «Так вот» я говорю!.. Но самый цимус бакланить у в Одессе за жизнь, было только на Пэрэсыпи, на Слободке и на Бугаёвке…
- А ты сам-то откуда?
- И-я? С Бугаёвски! И-и-ик-г! Бля!
- От теперь всё ясно!
- А ты?
- Я с Нахаловки.
- В Одессе нет такого района! И-и-ик-г! Бля!
- В Херсоне есть.
- А-а-а! Я же знал, что мы земляки!
- Да мы в этой Африке вообще все земляки!
- Эт-точно, Витюха! И-и-ик-г! Две монтировки по карте и мы земляки! Мы все земляки! Бля!
- От даёт! – Опять послышался весёлый голос Водяного.
- Не мужское это дело – давать! И-и-ик-г! Бля! От же привязалось!.. Смейся-смейся, капрал, с пяного командира! Я те потом всё припомню… Так! Всем молчок! И-и-ик-г! Бля!!! Чапай спать будет!!!
Спектакль этот Андрей устроил специально. Чтобы отвлечь немного своих бойцов от тех мрачных мыслей, которые вертелись и в его голове… На самом же деле Андрей не опьянел вовсе. Это было странной особенностью его организма. Его просто не брал алкоголь. Вернее брал, но совсем чуть-чуть… В его бытность в Отряде с ним вместе даже отказывались пить, мол, «На тебя только перевод продукта – пьёшь как воду!»…
Сейчас нужно было отвлечься всем, а ему подумать, как быть дальше…
* * *
…Первая точка «рандеву», 16.40 РМ.
В том, что они опоздали небыло ничего удивительного и непредвиденного. Именно так и должно было случиться, судя по всему… Они потеряли около получаса, скрываясь в густых кустарниках, когда, как и предполагал Кондор, в 15.20 прямо над ними прошёл вертолёт погони. Час назад их не заметили, покружили и ушли в сторону, но время было потеряно…
- Стар Чифу!
Андрей настроил на нужную волну свою радиостанцию и стал прислушиваться к эфиру.
- Стар Чифу!
- На связи!
- Доклад!
- С точки ушли по графику. На горизонте, на хвосте, час назад наблюдали «пропеллер». Идём в оговоренный квадрат. Приём!
- Хорошо… Значит про «вертушку» знаешь?
- Знаю!.. Ищут?
- Целый день и очень активно! Видим её уже в третий раз. Ходит большим зигзагом… В последний по головам прошла, прошлось отсидеться…
- Хреново, Чиф! В следующий заход могут прихватить, если так…
- Что думаешь?
- Надо бы как-то до темноты дотянуть, иначе посекут сверху, да ещё парочкой НУРСов могут пригладить… По ночи-то мы выскочим без проблем!
- Что думаешь?
- Иду на вторую точку на форсаже… Дальше – как сложится…
- Правильно! – Андрей посмотрел на своё войско. – Будь на связи пять минут! Отбой!
Он потёр пальцами свой посиневший и распухший до неприличия нос и проговорил, ни к кому не обращаясь:
- Ну, что, бродяги? Повоюем немного?.. Стара со взводом могут достать на полпути к «точке»… Да ещё и погранцов своих могут подтянуть по связи… Если накроют скопом – не выскочит!
- Коню понятно! – Буркнул Водяной.
- Я хочу оттянуть «хвост» на нас…
- Я с тобой! – Не задумываясь ни на секунду, произнёс Питон.
- И я! – Сказал своё веское слово Водяной.
- Я також! – Не отстал от них Вайпер.
- Добро… На том и порешим…
Андрей с благодарностью посмотрел на этих вояк. Грязных, ободранных, заросших щетиной, и так похожих теперь на бездомных бомжей, но Готовых в любую секунду пожертвовать собой ради своих товарищей… Этим троим даже не нужно было ничего объяснять! Каждый из них отдал столько лет армии, и столько провоевал, что лишних слов не требовалось – они знали и понимали всё, ничуть не хуже любого полководца!.. Они уже были Готовы… Единственное, что им было нужно, так это чёткий план действий и в этом они полностью полагались на Кондора, доверяя ему, как себе…
«Спасибо вам, мужики!»
- В нашей группе три классных снайпера и уникальный следопыт, пацаны… Отобьемся!
- Без вариантов!..
- Стар Чифу! – Андрей снова «сел на рацию».
- На приёме!
- Сколько тебе ещё идти до точки?
- Максимум час.
- А до границы?
- Ещё полтора от силы. Здесь можно ехать…
- Итого два часа… Стемнеет часов через пять… Значит сделаем так… Слушай приказ, майор! – Андрей посмотрел на сгрудившихся вокруг него друзей. – Мы потянем «хвост» за собой…
- Чиф!..
- Слушай и не перебивай старшего по званию! – Рявкнул Андрей в микрофон. – Вас достанут по-любому… Поэтому. Веди взвод к границе без остановок! За пару часов управишься?
- Думаю да…
- Отлично!.. Встречать будут?
- У самой границы будут две «вертушки», но с той стороны Шаше , на том берегу.
- Совсем хорошо!.. Значит, делаем так!.. Мы тянем этот ****ский «хвост» в квадрат 12-37 и попытаемся от них соскочить севернее… Ты, Стар, доводишь взвод, летунов и полковника до «вертушек», грузишь и отправляешь…
- А…
- А сам берёшь парочку «колёс», четырёх добровольце, не больше, и чешешь на всех парах выручать их этой халэпы своих друзей! Вопросы?
- А приказ Паука?
- А ты свяжись с ним, доложи обстановку и то, что я приказал сейчас делать своему заместителю… А заодно закажи у него «такси» на завтра. Часиков, эдак, на 10-12 утра в квадрат 12-36. Да чтоб ждало оно нас у самой границы! С полным боекомплектом! Всё ясно?
- Ты камикадзе, Чиф!
- Значит, вопросов нет! – Констатировал факт Андрей. – Тогда выполняй приказ, Паша… Отбой!
Он положил на станцию наушники и посмотрел на своих друзей.
- А чё? Толково? – Заговорил Водяной. – До ночи-то мы уж их точно за фуй поводим, а там и через границу скаканём! Нормально! Ты как, Питон?
- Пойдёт! Как дети в школу! Покрутим придурков, как не фиг какать!
- Добжа мышленца, Анджей! Я бардзо кохаю еждить на мопьеде! Вштроим тем вуйкам «Париж-Дакар»!..
- Ну и добре!.. Тогда так… Движемся азимутом 276 и смотрим за воздухом. Теперь всё! Поехали!
И снова взревели три мощных мотора, и понесли своих седоков стальные кони на встречи неизвестности…
* * *
…17.30 РМ.
Вертолёт появился точно по «расписанию», но далеко за их спиной. И летел он как-то уж очень уверенно и целенаправленно.
- Стой! – Проорал Андрей, перекрикивая рёв мотоциклов. – Стой!
Они остановились и только когда заглушили свои двигатели, услышали стрёкот вертолёта.
- Далеко, бля! Очень далеко! – Сказал Водяной. – Могут и не заметить!
- З-заметят! – Проговорил Кондор, сцепив зубы. – Надо, чтоб заметили!
В предчувствии боя в его кровь шарахнуло столько адреналина, что хватило бы, наверное, на всю его теперешнюю команду. Он уже не замечал ни боль, ни лихорадку.
Андрей рванулся к «Поларису» взобрался на пассажирское сидение и встал во весь рост.
- Питон, ленту!
- Есть!
Присоединить железную коробку со снаряженной лентой и зарядить сам пулемёт заняло несколько секунд.
- А теперь все, дружно, разом! Газу, пацаны! Чтоб побольше пыли!
Водяной и Вайпер вскочили на свои мотоциклы и стали делать то, что делают обычно мотогонщики, перед началом заезда разогревая шины – «жечь асфальт», поднимая клубы жёлтой африканской пыли.
- Щас я тя приглашу на плюшки, дорогой Карльсончик! – Пробубнил Андрей и нажал на гашетку ДШК. – Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду!
Тяжёлый пулемёт залился длинной очередью, а из его чрева посыпались на землю отработанные, пустые гильзы, поблёскивая на солнце своими латунными боками, словно только что выловленная и ещё живая кефаль в трюме рыболовецкого баркаса.
- Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду!
На таком расстоянии, конечно, нечего было и думать о том, чтобы свалить вертолёт. Хотя старому проверенному «Дедушке» это было вполне по силам! Но уж никак не на пять километров! Андрей хотел просто привлечь на себя внимание пилотов «вертушки».
- Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду! А-а-а-а-а-а! Смо-о-о-три с-сю-у-у-у-да! Су-у-у-у-ка-а-а-а!
Он опять впадал в боевой транс. Теперь он видел только противника, знал, что нужно делать, а его ночные, лесные страхи остались где-то там, в джунглях.
- Всё! Хорош, Андрюха! – Питон дёрнул его за рукав куртки. – Теперь валить надо во все лопатки! Заметили нас! Теперь гнать, как сайгаков по степи будут! Садись! Поехали!
Питон был прав. Вертолёт, заложив вираж, двинулся прямо на них.
Пять кэмэ для «Дяди Миши», в смысле МИ-8, при его скорости – это каких-то две с половиной минуты, а то и того меньше!
Винтокрылая машина надвигалась как-то уж совсем неумолимо, наклонив немного нос вперёд.
- Ходу! Ходу-у! – Проорал Андрей.
Его болтало и било нещадно о металлический каркас то спиной, то грудью, но он всё продолжал стоять за спиной к Питону, намертво вцепившись в ручки пулемёта. А вертолёт, похожий на большого сверкающего кита, нёсся прямо на них и рос на глазах в размерах. И вот уже засверкали, заискрились по его левому борту жёлтые вспышки.
«Твою ма-ать!!!»
Сейчас ему впервые в жизни довелось пережить вертолётную атаку и понять, какой нечеловеческий, животный ужас вызывала она у «духов» в Афгане или в Фергане. Да и в любом другом месте! Только сейчас он понял по-настоящему, что означают слова «Волосы встали дыбом!». Тут не только волосы, тут даже вонючие носки вставали дыбом!
Вспышки не прекращались и вот… Метрах в ста пятидесяти позади, на дороге начали расти полуметровые пыльные фонтаны. Они бежали ровной цепочкой, неумолимо догоняя «Поларис». И в этот момент до слуха донуслось приглушённое:
- Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду!
- Вправо! – Рявкнул Андрей что было сил.
Нёсшиеся впереди мотоциклы и «Поларис» совершили этот манёвр так, словно они долго и упорно отрабатывали его на тренировках на полигоне. Они в один миг, совершенно синхронно, отвернули вправо, и пыльные фонтаны пронеслись мимо.
- Влево! – Рявкнул Андрей ещё раз и всё повторилось.
Только теперь уже настал его черёд «оскалить клыки».
- Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду!
Заработал ДШК поверх головы Питона. Наверное, это не самое приятное ощущение, когда у тебя прямо над головой стреляет крупнокалиберный пулемёт, засыпая тебя к тому же горячими стрелянными гильзами. Тут надо иметь не просто крепкие нервы, а стальные канаты!.. Питон только пригнулся ниже к рулю и помчался дальше, вслед за мотоциклами.
- Я теб-бя-а доста-ану-у-у!!! – Орал во всё горло Андрей, стреляя серебристому небесному киту вслед. – Ду-ду-ду-ду-ду!
Вертолёт ушёл влево по большой дуге и вновь возник на хвосте каравана через несколько минут. И всё повторилось снова. Надвигающийся, с бешено вращающимися лопастями, серебристый кит. Жёлтые вспышки по его левому борту. Стремительно нагоняющая мотоциклы цепочка полуметровых пыльных фонтанов. Равномерно стучащее «Ду-ду-ду-ду-ду-ду!», бортового пулемёта. И…
- Влево!
Слаженный, синхронный поворот. Серебристое брюхо, пронесшееся почти над самой головой. Поворот Андрея всем телом и ручки ДШК в кулаках… И в этот момент…
С человеческим зрением иногда происходят такие чудеса, когда цепь событий проносится в один момент, а зрение фиксирует какое-нибудь из них и устраивает «замедленную съемку». Так, иногда боксёр-профессионал, чётко видит тот удар, который выбивает его с чемпионского пьедестала…
Словно в замедленной съёмке Андрей увидел, как один из «пыльных фонтанов» перерубил пополам нетолстую ветку, как эта ветка, кувыркаясь в воздухе, описала дугу и влетела точнёхонько в переднее колесо мотоцикла поляка. И мотоцикл, резко бросив задом, сделал кульбит через руль…
Вайпер, надо отдать ему должное, сколе всего тоже видел эту «замедленную съёмку» и не успел сделать ничего другого, кроме как отпустить руль и откинуться всем телом назад… Этот полёт смело можно занести во все анналы каскадёрского искусства! Словно выброшенный из катапульты, Вайпер пролетел метров пять, никак не меньше, приземлился на руки, кувыркнулся через голову два раза и… Не останавливаясь, и даже не сбавляя скорости, побежал дальше! Так, словно весь предыдущий путь он именно так и проделал, бегом… Андрей увидел, как рванулся к поляку мотоцикл Водяного и проорал в микрофон:
- Паша отставить! Вперёд!!! Збигнев, ко мне! В прицеп!
«Поларис» почти не сбавляя скорости, пронёсся мимо «павшего» в этой сумасшедшей скачке железного коня и в тот же миг в прицеп ввалился уже порядочно запыхавшийся Вайпер. А вертолёт тем временем уже закладывал очередной вираж, Готовясь к очередной атаке.
- Вайпер! Расчехляй свою пушку! Через две минуты этот гад вернётся! Работаешь по кабине! Только второго пилота! Ему надо дать уйти за подмогой! Я работаю пулемёт! – Всё это Андрей выпалил в одну секунду, и уже успел соединить в единое целое свой проверенный «Хеклер». – Питон!
- Я!
- По моей команде, резко стоп!
- Есть!
- Ну, начали!
И в третий раз всё повторилось. Почти всё…
Вот опять засеребрились яркие жёлтые вспышки по левому борту вертолёта, и в этот момент Андрей рявкнул:
- Стоп!
Квадроцикл немного занесло на пыли, и он остановился как вкопанный.
- Ба-бах!
Грохнули дуплетом две снайперские винтовки, и… Добавления не потребовалось! Вертолёт как-то неуверенно клюнул носом и заложил резкий вираж вправо. В его открытой двери мелькнул задранный к небу ствол ДШК. И вот так, не сбавляя скорости, «серебристый кит» стал уходить на восток, а через несколько минут и вовсе пропал из виду.
- Ф-фу-ф! – Вздохнул Андрей облегчённо и посмотрел на своих бойцов. – Вот и справились.
- Теперь нас будут, как на охоте травить всей сворой. – Улыбнулся вымученно Водяной.
- А вот это наверняка, Паша! И это хорошо! Пацанам полегче будет переправляться! А мы уж выкрутимся как-нибудь… Время?
- 17.50!
- Отлично! Стар уже должен быть на подходе к границе… Как думаете, вояки, сколько у нас есть времени до подхода основной кавалерии?
- Если у них есть где-нибудь поблизости небольшой аэродромчик с парой-тройкой штурмовых «вертушек», то не больше часа. – Ответил Питон.
- Бильш!
- Почему так думаешь, майор?
- Я разом з другым пилотом зхыбыв рацию. Йон зараз немый и глухий!
- Отлично! Это же отлично!.. Тогда что? Ему надо добраться до лагеря – это минимум час! Заправка и доклад своим – минут двадцать, а то и тридцать. Поднять на крыло других Карлсонов и привести сюда – ещё не меньше часа. Итого?
- Мы имеем два с половиной часа, чтобы валить отсюда во все лопатки! – Подвёл итог Водяной. – За это время мы успеем пройти больше пятидесяти кэмэ, Чиф! Тут уже и разогнаться малец можно! Дорога позволяет!..
* * *
Ночь с 23 на 24 апреля 1999 г. Там же.
«…- Так… Ну, и де мы?..»
…20.35 РМ.
Ах! Какие же они были предсказуемые эти «гвардейцы кардинала». Но от этого они не становились менее опасными. К сожалению… Хотя опасностей в этой саванне хватало и без них. И подтверждением тому была ещё одна атака на караван, спустя десять минут, после того, как они вновь пустились в путь, уводя следы от каравана настоящего. Молчаливая, свирепая и очень опасная…
* * *
…18.00 РМ.
Теперь уже и саванна изменилась. Деревья исчезли напрочь. Оставались только густые заросли кустарников и трава. Высохшая под безжалостным солнцем, желтая сухая трава. Здесь уже начинало чувствоваться дыхание жаркой каменистой пустыни Калахари… До захода солнца оставалось ещё часа четыре, а жарило так, словно было начало дня.
Теперь они не летели, сломя голову не разбирая дороги, а ехали аккуратно, чтобы не налететь ненароком на какую корягу или яму. Теперь их железные кони были им и надеждой, и опорой, и шансом. Андрей перебрался в прицеп, поменявшись местами с Вайпером и сцепив от боли зубы, рассматривал повязку на пальце, которая с каждой минутой всё больше набухала и пропитывалась кровью. Рана, по всему видать, опять открылась…
Он повернулся лицом к своим товарищам:
- Питон!
- Я!
И в этот момент он увидел нечто, что подняло здоровенный табун мурашек на его загривке, и погнало его вниз, к копчику, который почему-то сжался до материальной точки.
«Вот так чувствует себя болонка, повстречавшая кавказскую овчарку! Хвост между ног и рвать когти!»
- Ходу! Ходу!!! Резко!!! Бля-а!!!
И байк и квадроцикл рванули с места так, что и тот и другой встали на задние колёса – этим опытным бойцам не нужно было ничего пояснять. А Андрей тем временем смотрел во все глаза на то, что вызвало в нём такую реакцию.
Сквозь большие заросли кустарника, напролом, ломая на своем пути всё, словно тяжёлый бульдозер, неслось… В тот момент он даже и не понял, что, или вернее кто, там нёсся на них с такой скоростью. Единственное, что он тогда осознал, что Это обладает неимоверной силой, огромным весом и ни за что не остановится! Он смотрел на ломавшийся кустарник и понимал, что если прямо сейчас они не выжмут из своих моторов всё, то их попросту сомнут и растопчут, потому что атака шла с фланга, и уже, даже «видел» Андрей точку пересечения их курсов – большая поляна, поросшая сухостоем.
- Быстрее!!!
Они неслись навстречу поляне, а Филин шестым чувством понимал, что если они не опередят Это, то тогда хана. Всем!
Караван пронёсся мимо той точки, которую определил Андрей за секунду до того, как из кустов, ломая всё на своём пути, вывалился…
- Ёп-т-т твою ма-ать!!! – Только и сумел он проговорить.
Он даже успел вдохнуть полными лёгкими острый, первобытно опасный, аммиачный запах мочи и пота…
Видимо этот бедняга вложил в свою последнюю, в своей жизни, атаку всю свою ярость и боль. Видимо этот гигант не желал уйти из жизни просто так, отдав её за понюшку табаку. Он жаждал мести…
На прогалине стоял огромный носорог. Из его ноздрей вырывались кровавые пузыри, и голова уже клонилась к земле, а он все продолжал свирепо ворчать. Потом его передние лапы подкосились, и он завалился всем телом на бок…
- Стой! – Скомандовал Андрей.
- Ни хрена себе! Тонны три!
- Если не четыре!
- Вот это мастодонт!
- Пойдём, посмотрим? – Спросил Андрей и направился к «павшему бойцу».
Они приблизились к агонизирующему животному. Да… Этот хозяин саванны выжить шансов не имел. Видимо при одной из недавних вертолётных атак на караван Кондора, сюда залетели две шальные пули. Две страшные шальные пули калибра 12.7… Первая отрубила напрочь ухо, и скользнув по черепу животного, отбила его рог, вместе с частью челюсти. Вторая, пробурив отверстие в лопатке, прошла сквозь всё тело и, вырвав здоровенный шмат мяса в животе, ушла в землю… С такими ранениями не выжил бы даже слон. Но носорог обладает поразительной живучестью! И свирепостью…
- Бедняга. Ни за что пострадал…
- Боец… Наших кровей, пацан…
- Похоронить бы его… Жаль… Ведь растащат гиены…
- Жаль… Только ты ямку под него полдня копать будешь, Паша. – Проговорил Андрей. – Ладно… Чего уж теперь-то?.. По машинам!
Они вернулись к своим «аппаратам» и Андрей обратился к Питону:
- Дай-ка мне свою флягу, капитан.
Он хлебнул спирта:
- Ф-фу-уф!.. Я с перепугу аж вспотел как мышь!
- А что, мыши потеют?
- Ага!.. Когда много выпьют!
- Балаболка! Верни флягу!
- Нет! Она мне нужнее…
- Та-ак! Чиф из нарика в ханыгу превратился!
- Сам же говорил, что с синяком есть о чем посидеть! Вот я и не хочу терять друга… Болит чтой-то, Витюха, всё! Спасу нет!..
Глаза Кондора опять были мутными от боли.
- Вж-ж-ж-ж-жи-и! Вж-ж-ж-ж-жи-и! – Донеслось до его слуха.
- Что там, Водяной?
- Амбец! Горючка кончилась! – Сказал Павел, слезая с мотоцикла.
- Та-ак! Новость!
- Да и не удивительно, Чиф! Я ж на нём сколько уже пропилил!
- У моем было полбака! – Вскинулся Вайпер. – Джесянч минут и я добьегу до нёго!
- Отставить, Збигнев! Это опасно! – Андрей кивнул в сторону носорога. – Если попадётся второй такой же, то от него не убежишь!
Кондор осмотрелся по сторонам, и в его голову пришла простая идея:
- Ну-ка… Давайте-ка лучше метнитесь по кустам и нарубите веток попушистее. А заодно и мопед спрячьте подальше от посторонних глаз…
Идея была проста, как лом. И если бы в его мозгу не творился кавардак, то Андрей наверняка сообразил бы раньше. Квадроциклы «Поларисы» создавались, изначально, как вездеходы для американских разведчиков. А соответственно и все атрибуты такого назначения были соблюдены. Камуфляжная покраска, мощный и экономичный двигатель, да мало ли? В том числе и тридцатисантиметровые отрезки стальных трубок, которые были очень густо приварены и по периметру самого «Полариса», и по периметру прицепа. А назначение их было самое банальное – маскировка! Просто берёшь ветки и втыкаешь в эти трубки и всё, и даже привязывать не нужно!
Через несколько минут, совместными усилиями их «Поларис» превратился в большой куст. Правда, Андрей на этом не остановился. Он приказал Вайперу отрезать от репшнура несколько полуметровых кусков и привязать ещё пару-тройку веток так, чтобы они волочились по земле, заметая следы за спиной квадроцикла.
- Ну, вот! Теперь совсем другое дело! – Он обошёл машину вокруг, придирчиво разглядывая «творение» своих бойцов. – Теперь его даже с двадцати метров хрен увидишь, не то что с вертолёта… Так! Водяной за руль! Питон! Ты за пулемёт. Вайпер! Ты со мной в прицепе. И не зачехляй свою оптику! Я тоже не буду… Не дай Бог, но времени её доставать может и не быть… Всем! Оружие наготовь, под рукой… Паша!
- Здесь!
- Сколько у нас горючего в баке?
- Стрелка на нуле, но лампочка ещё не горит.
- «На лампочке», как это сделано во всех американских машинах, можно проехать около пятидесяти кэмэ… Ну, вот и ладушки! Поехали?
- Вперёд! – Гаркнул Водяной и рванул с места.
И они опять понеслись навстречу неизвестности…
* * *
…20.35 РМ.
Да… «Гвардейцы» были предсказуемы. Они появились строго по предсказанному Андреем «расписанию». Следов разведчиков с вертолётов они видеть, конечно же, не могли, но они знали направление и чётко шли заданным курсом.
- Чиф, впереди река! – Батареи «Фальконов» были почти на нуле, и теперь даже в непосредственной близости расслышать что-либо можно было с огромным трудом.
- Сколько до воды?
- Километра полтора!
- Дуй к реке!
- Есть!
А «вертушки» тем временем настойчиво приближались.
- Достанут, до реки. – Вынес свой окончательный вердикт Питон, наблюдавший за вертолётами в бинокль. – И переправиться не дадут.
Их было два и они было пока довольно далеко, в небе было слышно только настойчивое жужжание и две небольшие, чёрные точки, но то, что они догонят беглецов до реки не вызывало сомнений ни у кого.
- Тогда повоюем.
- В-ву-у-у-у-у-у-у-фр-фр-фр-ф-дух-дух!
Работавший всё это время, как швейцарские часы, мотор «Полариса», вдруг «закашлял», фыркнул несколько раз и смолк.
- Всё! Приехали! – Проговорил в оглушающей тишине Водяной. – Горючка на нуле.
До реки они не дотянули всего-то метров двести. Вот она, неширокая пограничная Шаше, рукой подать! А что толку? Река полна крокодилов! Да даже если бы их и небыло становиться мишенью посреди реки для стрелка вертолёта совсем не хотелось.
Андрей огляделся по сторонам. Здесь, в непосредственной близости с водой заросли кустарников были гуще и раскидистее.
- Так, пацаны! Квадрик вплотную к кустам, создаём одну зелёную массу. Водяной! Ты на пулемёте! Питон! Доставай свою «Гекату» – может пригодится!
- Есть!
- Есть!
Они покатили «Поларис» к кустам.
- Вайпер! Влево пятьдесят метров! Ищи позицию!
- Ешчь! – Метнулся поляк в сторону.
- Я, вправо пятьдесят! – Он пробежал пятьдесят метров и плюхнулся на сухую пожелтевшую траву под каким-то кустом.
- Внимание всем! Теперь это не «вертушка»-разведчик, теперь это, скорее всего штурмовик! И мочить они нас будут скрупулёзно, дотошно и всерьёз. Наверняка и парочка НУРСов имеется! Поэтому задача – свалить хотя бы одного Карлсона! Второй, думаю, после этого не сунется… Потом будем думать, как речуху переплыть. Пока, самое главное – «вертушки»!
- Ясно!
- Принял!
- Розумем!
Поступили доклады.
- Ну, вот и славно… А теперь постреляем маленько…
Вертолёты приближались с юго-востока, и это для малочисленной команды Кондора было только на руку. Огромный кроваво-красный диск солнца завис над горизонтом всего в каких-то «двух сантиметрах», но сантиметры эти он пройдёт за час с небольшим, а пока… Пока он ослеплял своим огненным свечением пилотов. Андрей даже посочувствовал, этим двоим Карлсонам, которые в таких условиях пытались разглядеть что-то на земле: «Люди-то подневольные, как и все военные, чай… И выполняют свой приказ…». Но он и понимал, что именно они, эти «подневольные» будут убивать их не играючись, а всерьёз, если им дать такую возможность. Поэтому такого шанса, Кондор решил не давать никому.
- Внимание!
- П-ш-ш-ш-ш-ш-ш! – Только и услышал он в ответ.
«Всё, Андрейка – села батарейка!»
И он крикнул так, чтобы его услышал и Вайпер:
- Связи нет! Все работают без приказа, по обстановке! ПриГотовились!
Теперь наступал самый, наверное, опасный момент.
Попасть в летящий на скорости до 150 кэмэ в час вертолёт задача, поверьте на слово, далеко не из самых простых. Даже для опытных стрелков. И когда смотришь очередную голливудскую сказочку про какого-нибудь, там, Рэмбо или Райана, или ещё кого, когда тот, стреляя на вскидку от бедра, «по-ковбойски», валит вертолёт, то хочется ржать в голос, уподобившись дикому мустангу, только что слезшему с кобылы! В го-лос!!! И это если вертолёт тот, простой «транспортник»! А если «штурмовой»? У которого почти танковая броня на брюхе?!.
Андрей ставил задачу себе и своим бойцам, полагаясь только на их опыт, мастерство и выдержку… Нет. Конечно, водяной мог бы шмальнуть длинной очередью из ДШК, да и Питон мог бы, наверное, шарахнуть из своей «Гекаты», у которой дальность тоже до двух километров, но что если вдруг у него в последний момент дрогнет от усталости рука? Ведь даже у таких мастеров бывают обидные проколы. Тогда всё! Ни сам Андрей, ни Вайпер скорее всего выстрелить не успеют, потому, что их винтовки могли принести результат только на дальности в шестьсот метров, а уж ни один пилот, вертолёт которого обстреляли, на такое расстояние не подойдёт! Да и зачем? А на что же тогда всё его вооружение? Да он попросту расстреляет весь район, да ещё и пригладит парочкой НУРСов и всё, «дело в шляпе»!
Им нужно было подпустить вертолёты на полкилометра, на ту дальность, где могли «работать» по цели все четверо, тогда можно было бы надеяться, на то, что из всей этой авантюры может хоть что-нибудь получиться…
Вертолёты «президентской гвардии» приближались неумолимо, пуская остеклением своих кабин огромные солнечные блики, и сокращая расстояние, минута за минутой, метр за метром. Они надвигались и, в какой-то момент, Андрей заметил различие между этими двумя машинами. Несущественные, на взгляд простого обывателя, но для взгляда профессионала разница в этих машинах была весьма ощутимой!
«Ну, вот, Андруччо. – Подумал тогда Андрей. – Тебя с твоей командой и приняли всерьёз!.. И чё теперь делать будешь? Вчетвером против всего этого?.. Что у тебя есть противопоставить, кроме своей задницы?..»
И он был прав, как никогда!
МИ-17, или знакомый до боли ещё по Отряду, «Михал Михалыч»…
Созданный на базе старенького «Дяди Миши», по сути своей отличался от него координально…
…Тактико-технические характеристики (ТТХ), приведённые Московским вертолетным заводом им М.Л. Миля:
«…Ми-17МД относится к наиболее тяжеловооруженным вертолетам в мире. В состав вооружения, размещенного на шести балочных держателях, входят четыре пусковые установки с 20 неуправляемыми ракетами калибром 80 мм каждая, четыре подвесные пушечных установки с двуствольными пушками калибром 23 мм и авиабомбы калибром 50-500 кг. В проемах сдвижных дверей и окон могут быть установлены до восьми пулеметов калибром 7,62 мм. Для ускорения посадки и высадки десанта, дверь по левому борту расширена, а по правому установлена вторая, стандартная дверь. Створки грузового отсека заменены на рампу, открывающуюся и закрывающуюся, в том числе и в полете. В грузовой кабине в три ряда установлено 36 десантных сидений. Благодаря наличию двух дверей грузовой кабины и механизированной рампы, посадка и высадка десанта осуществляется менее чем за 2 минуты…»…
Вот так!
В сопровождении МИ-8, «Дяди Миши», который мог перевезти до 28 пассажиров-десантников, и тоже был весьма неплохо вооружён, шёл грозный противник. Очень грозный! «Михал Михалыча» знали и боялись как огня практически все «духи», появлявшиеся на горизонте Советской Армии. Начиная 80-го, в Афгане и дальше… «Михалыч» со своим бронестеклом кокпита и мощным вооружением, наводил ужас в Фергане и Приднестровье, в Северной и Южной Осетии, в Абхазии, в Таджикистане, в Бакинских событиях, в Тбилиси и Нагорном Карабахе. А начиная с 95-го, и в Чечне… И Андрей знал возможности этого вертолёта, как никто другой, потому что именно «Михалыч» был основным «средством доставки и поддержки» во времена его службы в Отряде. Да и, наверняка, остаётся, им и по сей день…
- Питон! – Проорал он.
- Здесь!
- Работаете «Михалыча» вдвоём! Прямо в лоб!.. И дай мне дальность!..
- Есть!
- Вайперу! Наш «Дядя Миша»! Он начинает работать после меня! Передай!
- Есть!
В ту же секунду он услышал, как его приказ передавался дальше на противоположный фланг их «линии обороны».
Вертолёты шли далеко не на своей «крейсерской» скорости. Было видно, что уловка с ветками, заметавшими следы, прошла… Сейчас вертолёты были не «на боевом курсе», а в поиске, и потому шли медленно, даже очень медленно!..
«Ну же! Ну!!! Давай!!!»
Адреналин, опять шарахнувший слоновьей дозой в кровь Филина, требовал немедленных действий, и Андрею доводилось немалых усилий сдерживать самого себя. Нечеловеческих усилий…
«Ну, чё ты там зыришь, придурок?! Давай! Иди сюда, бля!!! Давай!!!»
Блики солнца, отражаемые от бронированных кокпитов, приближались медленно, но уверенно…
«Ай, хороший мальчик!.. Ну, ещё немного! Я тебя приголублю!..»
И вот…
После мучительных минут ожидания, настал, наконец-то, «момент истины» – «вертушки» приблизились метров на четыреста. Самая «любимая дальность» Филина…
«Ну, здравствуй, дружок!..»
Андрей выцелил довольно дюжего негра, стоявшего за станком ДШК внутри МИ-8, и нажал на спуск… В грохоте двигателя и визге лопастей внутри вертолёта услышать что-либо невозможно, Андрей знал это по своему собственному опыту, а потому знал и то, что будет продолжение…
На этом не раз, и не два попадались неопытные салабоны, высовывая свой нос наружу, с желанием понять, что происходит. И желание это оказывалось, почти как правило, последним… Так работали афганские снайпера, прошедшие подготовку у иностранных, американских или английских, инструкторов в пакистанских лагерях. Эти Псы Войны, для которых война была не просто действо, а наука, пытались обучить афганских аборигенов не просто «правильно стрелять», а ещё и человеческой психологии. И иногда их усилия рождали уникальные таланты… А суть проста – человек любопытен чрезвычайно и чрезмерно!.. Точно такими же рефлексами обладают макаки! Она видит перед собой в опасной близости, скажем, африканскую гадюку, и никогда не убежит, дура! Она будет смотреть на неё, ходить рядом кругами, пока та её не укусит! И всё… Любопытство удовлетворено в полной мере – «Ты хотела знать, что будет, так знай теперь! Медленно перевариваясь в желудке!..». Люди такие же!.. Влетел внутрь вертолёта пулемётчик с дыркой во лбу, кто-то обязательно высунет своё рыло наружу на посмотреть, «а что же это такое было?»…
И, конечно же, высунулся второй… Который тоже получил в лоб «привет от Филина».. И даже, что случается редко, был третий!..
И в этот момент:
- Бву-у-у! – Рявкнула басовито «Геката».
- Ду-ду-ду-ду-ду! – Поддержал её старенький «Дедушка».
Мужики работали по «Михалычу»…
Абсолютно неожиданной новостью для Андрея было то, что во второй половине ленты пулемёта, установленного на «Поларисе», были снаряжены трассирующие патроны. Правда, совершенно бессистемно, как если бы её снаряжал человек, абсолютно ничего не понимающий в маркировке патронов, но… Здесь, горящих адским пламенем в затухающих африканских сумерках, «трассеров» было гораздо больше, чем нужно. Огненная струя ринулась к вертолёту и буквально «облизала» его со всех сторон, а несколько огненных шмелей, и это было видно, прошили пилотский кокпит насквозь!..
Обе «вертушки» после этого демарша совершенно синхронно отвернули вправо и заложили довольно пологий, никак не меньше, чем на пару километров, вираж…
«А-ага-а! Бандерлоги сраные! Получили по зубам?!!»
Андрей видел, что вертолёты, превратившись в своих размерах в майских жуков, завершили свою пологую дугу и вышли на боевой курс. Теперь они неслись прямо на них и намерения их пилотов были совершенно очевидны…
А адреналин, бушующий в крови Андрея, дошёл до своей «точки кипения» и в этот момент глаза его закрыла кроваво-красная пелена… В то, что он сделал потом, Андрей так никогда после и не поверил, но свидетели этому поступку были и есть по сегодняшний день…
Он вскочил в полный рост и побежал к квадроциклу.
- Водяной! Паша! Ко мне!!!
Водяной спрыгнул с «Полариса» и бросился к своему командиру, думая, вероятно, что что-то произошло.
- Держи!!! – Андрей бросил ему навстречу, «по-ковбойски», свой «Хеклер». – Работай!!!
А сам влетел одним махом в седло вездехода и схватился за ручки ДШК:
- Врёшь, сука! Я тебя круче!!!
«Вертушки» были уже в пределах досягаемости, километрах в полутора:
- Лови, Маугли, одесский привет!!!
Он одним движением взвёл затвор и…
- Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду! – Тяжёлый пулемёт залился длинной очередью.
Огненные струи трассеров понеслись прямо навстречу вертолётам.
- Ва-а-а-а-а!!! Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду! А-а-а-а-а-с-су-у-у-ка-а-а-а!!!
Это было натуральное сумасшествие! Даже повидавший виды Питон привстал от своей «Гекаты» на четвереньки и уставился на Филина, как на ополоумевшего придурка, отвалив челюсть.
- Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду! А-а-а-а-а-а-а-а! Ду-ду-ду-ду-ду-ду-ду! Га-а-а-а-ды-ы-ы-ы-ы-ы-а-а-а-а!!!
Огненный светящийся смерч, словно длинной рукой стал нащупывать вертолеты, и их пилоты отвернули в сторону, не выдержав этой «психической атаки», не выпустив ни одного патрона и не долетев до наших засадников метров семьсот…
- А-а-х-га-га-га-ха-ха-а! Ду-ду-ду-ду-ду! Ха-а-га-а-га-а-а!!! С-сы-ы-ку-ны-ы-ы-ы!!! Ду-ду-ду-ду-ду!..
Он всё строчил и строчил им в хвост, догоняя такими яркими уже сейчас, в сумерках, огненными шмелями, пока не щёлкнул сухо затвор пустого казённика.
- С-суки! Су-у-ки-и!
- Андрюха, мать твою!!! Всё! – Питон сдёрнул Филина с вездехода и повалил на землю. – Всё! Всё!!!
Но остановить человека, который прямо сейчас, прямо в этот момент «борется за свою жизнь», не под силу и десяти Шварценеггерам… И Виктор сделал то единственное, наверное, что ему оставалось. Он отпустил катавшегося по земле Андрея, встал в полный рост и проорал:
- Встать! Смирно!!!
Эта команда, забитая в подсознание на уровень рефлекса ещё в курсантские годы, подействовала, словно ушат холодной воды. Андрей вскочил, как ужаленный, вытянулся по стойке «Смирно!» и уставился безумными глазами в переносицу Питона.
- Вольно!!!
И тут ноги Филина подкосились, и он плюхнулся на задницу прямо в пыль.
- Ты как? – Бросился к нему Виктор.
- Чё-то… Какой-то клин в башку вошёл…
- Я те потом про твой клин расскажу… Идиот!!! В лобовую атаку он с «Михал Михалычем» пойти решил!.. Покрышкин, бля! Кожедуб засраный!!! Эти-то хоть в равных условиях были!.. Ну, ты, бля и придурок отмороженный!!!
Андрей всё это время смотрел куда-то, за спину Питона, и вдруг произнёс:
- Не ****и… Смотри чё там!
В темнеющем небе опять начинали вырисовываться силуэты двух вертолётов, правда теперь они «стали умнее» и разошлись метров на пятьсот, которые начинали заход на боевой курс теперь с востока и юго-востока. И в этот момент…
Далеко, не меньше, чем километрах в пяти-шести, с земли стартанула ярко-жёлтая комета, оставляя за собой дымный, и какой-то неестественно искрящийся в ночи, хвост. Её стремительный полёт закончился очень быстро, толком так и не начавшись, когда она соприкоснулась своей головой с «Михалычем»… Ослепительно-яркая вспышка и… Словно салют на 9 Мая… А на полпути к «Дяде Мише» в это время уже была вторая комета… Миг… И опять салют в честь победителей…
- А вот это я не понял! Совсем не понял?!! – Произнёс, ошарашенный увиденным, Питон.
- Стар… – Только и смог произнести, опустошённый душевно и физически, Кондор. – Это Стар!..
* * *
…21.45 РМ…
- Давай, Паша, говори… – У Андрея опять начиналась лихорадка. Его опять начало бросать из жары в холод, а всё тело била «колотушка». – Только без соплей по тарелке, а то меня что-то колбасит не по-детски…
…После того, как малочисленной команде Кондора стало ясно, что сегодня, по крайней мере, с воздуха их атаковать больше не будут, Андрей приказал Водяному перезарядить пулемёт, причём пересмотреть патроны и снарядить ленту, только из трассеров. И дать в ту сторону, откуда взлетели две «кометы», три очереди. Вернее сказать «три по три». И ровно через минуту заработал в умелых руках пулемёт:
- Ду-ду-ду, ду-ду-ду, ду-ду-ду! – И так три раза.
Филин давал «Три тройки!» или «333», что на старом, символьно-знаковом, языке спецназа означало: «Тревога! Срочный сбор!». А через полчаса на «Крабе» подлетели четверо: Стар, Гот, Задира и Ося…
… - В 18.30 добрались до реки… «Вертушки» от Паука уже были на месте… Надули пару лодок, переправились… В одной «вертушке» сидели американский полковник-летун и наш майор – прилетели встречать лично… Майор от имени Жерарди приказал улетать всем…
- Ну?
- Послали на хер…
- Кто?
- Я, Мартин, Клим и Серёга… Все, кто здесь… Переправились обратно… Слили всю горючку в бак «Краба», даже ещё одна канистра осталась!.. – Стар задумался на секунду. – Его, этого майора, если честно, ещё и Гранд, и Джамп, и Тень послали, и собирались с нами. Особенно Тень рвался брату помочь!.. Но я не пустил… Ты же сказал не больше четырёх! Вот тебе и «четыре»…
- Ясно… Что ещё?
- Через пятнадцать минут после взлёта Ося принял доклад пилотов, что вдоль реки идёт техника, в количестве не менее десяти единиц с пехотой… Рванули вдоль берега… Я же знал, что ты поведёшь пацанов к Шаше, а рыскать по саванне и искать следы – дурное дело… Через два часа марша засекли пару «вертушек». Потом увидели, как они пошли в боевой заход и напоролись на ДШК… Ну я и понял, что это вы. Вот и пульнули пару раз…
- Чем «пуляли», майор? Откуда дровишки?
- Ха-аха-га-а! – Заулыбался Стар. – А вот не поверишь! Из лесу, что называется, вестимо!
- Паша! Хреново мне! Не юли жопой!
- А вот! – Он хлопнул ладонью по борту «Краба». – Из него!.. Тебе-то пошарить в нём времени толком-то и небыло! А я «пошукал по углам»… Скамеечки у него, что вдоль бортов кузова, не просто так, места где жопы положить, а короба!.. Вот в этих коробах и нашлось по паре «Стингеров»… Хорошая штука! Удобная, лёгкая, а уж какая убойная-а-а!!! С самого Афгана мечтал опробовать, да не доводилось всё никак, а тут такой подарок… Я и не сдержался. Взял грех – пульнул пару разов… Аж на душе полегчало.
- И шо? Совсем полегчало?
- Ну, вот если выпулю по назначению ещё ту, оставшуюся парочку, тогда совсем полегчает…
- Посмотрим… По ходу дела… Какие мысли, майор?
- На юг идти нельзя! Если пилоты не ошиблись с количеством техники, то на нас выпустили не меньше двух, а то и трёх рот, это если по тридцать морд в машине как положено по Уставу, а если больше то и батальон наберётся. С таким войском нам никогда не сдюжить. И прорваться, скорее всего не дадут, ком… Теперь, после двух «вертушек», искать нас будут всерьёз!
- Это точно…
- Возвращаться в джунгли никому не хочется, поэтому вижу только один путь – через реку, на запад.
- А «Краб» и квадрик?
- Спалим на хрен прямо здесь!
- Палить ничего не будем, Паша. – Андрей с сожалением посмотрел на вездеходы, которые так выручили всю его команду за последние двое суток. – Ночью на этот костерок весь батальон и набежит… Скажи кому-нибудь, чтобы с них электропроводку сняли и замаскировали в кустах. Если из не найдут, то глядишь, они со временем какому-то зверью местному вместо гнезда сгодятся…
Они улыбнулись невесело:
- Добро… Сделаем…
- И Готовь лодку, майор. Сваливать надо отсюда, да побыстрее…
- Значит прогуляемся…
* * *
…4.50 АМ, утро 24 апреля.
Через Шаше они переправились без особых проблем. Хоть и слышали в непосредственной близости от лодки всплески мощных хвостов, но, ни одна рептилия так и не решилась их атаковать, хоть и было их время. Толи местные крокодилы были более ленивые, чем те их собратья, что встретились группе на Лимпопо, толи плотно пообедали днём, подстерегая неосторожное зверьё на водопое, но… Они только давали понять, что их терпение не стоит испытывать слишком долго, да и группа не имела совершенно никакого желания организовывать себе здесь банный день – обглодают и фамилии не спросят! В общем, через пятнадцать минут они были уже на противоположном берегу.
Здесь Андрей приказал избавиться от лишнего груза, так как, сколько им предстояло теперь протопать, никто не знал. Каждый снарядил для своих автоматов по четыре магазина, и оставил в рюкзаке только по парочке пачек галет и фляге с водой, ну и, само собой, медицинские пакеты и личное оружие. Всё остальное полетело на дно лодки, во главе с двумя радиостанциями, со всеми «Фальконами», ПНВ и тому подобным «военным имуществом», которое теперь, без рабочих аккумуляторов, стало просто ненужным барахлом. Набралась довольно большая куча… Затем Гот и Ося педантично прокололи все семнадцать «бочонков» лодки и столкнули её в реку. Через три минуты лодка, сослужившая свою службу, отправилась на дно, увлекаемая немалым весом. Это было самым надёжным тайником, потому что его теперь охраняли свирепые доисторические стражи, вооружённые страшными челюстями…
Дальше группа двинулась пешком. И хоть и понимали все, что такие ночные прогулки по саванне – дело не менее, если не более опасное, чем переправа через реку, но другого выбора всё-равно небыло. Шли очень осторожно, молча, внимательно вглядываясь в ночь и прислушиваясь к ней. И им, скорее всего, просто повезло, видать именно эта ночь была такой, что до самого рассвета они не нарвались ни на стаю гиен, ни на охотящийся львиный прайд, и, даже, ни на одну ядовитую змею. Всё было чинно, мирно. Саванна спала…
А когда стало светать, Андрей остановил группу, и собрал всех на «Большой военный совет».
- Так, мужики, вот карта. – Андрей достал из кармана разгрузки довольно потрёпанный бумажный пакет. – Будем определяться, де мы есть?
Они дружно склонились над развёрнутой «простынёй» и, словно штурмана в море, стали прокладывать свой маршрут. Только у них задача была посложнее. Им для начала нужно было просто понять, где они находятся сейчас. И Андрей, как настоящий «Капитан» этого корабля взял слово:
- Значит так!.. От первой точки мы ушли по азимуту 276… Сколько мы прошли за те два часа, пока нас не нагнал разведчик, Питон?
- Если точно по спидометру «Полариса», то 53 кэмэ.
Андрей по компасу определил угол и отмерил на карте соответствующие километры.
- Сколько мы от него бежали, пока сумели отогнать?
- Ну, «летели» мы здорово, кэмэшников за восемьдесят делали в час. – Проговорил Водяной. – Три атаки с его трёхминутным разворотом… Минут десять примерно, так бежали… Потом тот «бульдозер» из кустов… В общем, минут двадцать…
- Итого, получается километров около двадцати пяти. Так?
- Похоже…
Андрей отметил очередную точку на карте и соединил её линией с предыдущей.
- Дальше. Минут пять маскировались… Потом ехали два с половиной часа, пока нас не нагнали уже две «вертушки». Ехали километров тридцать в час. Так, Паша?
- Не больше.
- Значит примерно ещё километров семьдесят пять-восемьдесят…
Он опять отмерил расстояние, и очередная точка пришлась точно на реку Шаше.
- Так… Похоже на правду… Дальше мы переправились, облегчились и пошли пешака, не меняя азимута… Сколько мы могли сделать кэмэ за этих шесть часов, Паша? – Теперь Андрей обращался уже к Стару.
- Шли налегке, но не очень быстро… Думаю, не больше двадцати успели…
Андрей поставил ещё одно точку на карте, соединил её с точкой на реке и задумался. Картина вырисовывалась не самая лучшая.
- Получается, что мы, без связи, влезли в пустыню Калахари, пацаны…
* * *
24-30 апреля 1999 г. Пустыня Калахари.
Бушмены.
…24 апреля, утро.
Результаты вычислений по карте не обрадовали никого. Потому что попасть сюда, в это проклятое Богом место не рассчитывал ни один из них… Последние расчёты Андрея ввели легионеров в мрачные думы – теперь каждый их них пытался вспомнить, что он знает о том месте, где они оказались…
* * *
Калахари — один из самых жарких районов Южной Африки. Средняя температура здесь плюс 29, но бывает, что температура достигает и 56 градусов!.. Вся территория Калахари занята пес¬чаными дюнами, расположенными, как правило, цепями на расстоянии 70-150 м друг от друга. Особенно часто скопление продольных дюн, алаб, в окрестностях рек Молопо и Куруман. Наиболее часто встреча¬ются красные пески, цвет, которых может изменяться от ярко-розового к красному, до почти коричневого цвета. Дюны красного цвета местные жители часто называют «красными пальцами» Калахари… Харак¬терные для Калахари, и уникальным в то же время, «поющие пески». Высота гребней бар¬ханов здесь иногда может достигать 300 метров(!!!), хотя в основном они метров до 10 в высоту. А вот среднее рассто¬яние между «красными пальцами» около 200 метров, иногда больше, иногда меньше… Зима, длящаяся с апреля по ноябрь, здесь мягкая, но иногда могут быть даже сильные морозы… Шутка ли сказать, но Калахари в восточной своей части, находится на высоте около 1500 метров над уровнем моря!.. Ветра пустыни, особенно в бассейне рек Молопо и Нособ, дуют с завидным постоянством с северо-запада. Поэтому и пески Калахари движутся на юго-восток. Напоминающая по географическому положению и рельефу Сахару, пустыня Калахари имеет довольно разви¬тый сплошной, местами достаточно гу¬стой растительный покров, и именно поэтому она скорее походит на опустыненную степь или опустыненную сухую саванну. Особенно это четко проявляется к северу от Южного Тропика. Несмо¬тря на то, что местные жители назвали этот район «краем жажды», здесь круг¬лый год держится травостой, а после дожд¬ливого сезона (с декабря по март) буйно растут различные травы и кустарники.
В опустыненных саваннах Калахари обитают многие животные, свойственные саваннам Африки. В цен¬тральной и северной части население копытных очень богато: здесь встреча¬ются стада Голубых Антилоп Гну, самых красивых и грациозных из всех африканских антилоп, Бубалов, Конгони и Куду. Огромные стада копыт¬ных в сухих саваннах привлекает сюда и крупных хищников. Они сопровождают стада антилоп и собирают «дань» с их поголовья. Здесь можно увидеть прайды львов, стаи гиеновых собак, одиночных гепардов, и даже леопард заходит иногда в наи¬более заросшие деревьями участки калахарской саванны. Мелкие хищники, охотящиеся на гры¬зунов, ящериц и других мелких живот¬ных, хотя и менее заметны, но являются, тем не менее, неотъемлемой частью Калахари. Это и большеухая лисица, и степной кот, и шакал, который сочетает активную охоту с питанием всевозможной падалью. Все виды падальщиков, которые населяют другую пустыню, Намиб, встречаются и здесь, в Калахари – это и пятнистая, и бурая гиены, и земляной волк. Однако распределение их в Калахари различно: пятнистая гиена обычна повсюду, а вот бурая гиена и земляной волк приурочены в основном к наиболее засушливым юж¬ным и западным районам пустыни. Бурая гиена, ведущая в пустыне Намиб одиночный образ жизни, здесь подобно пятнистой гиене объединяется в кланы по 10—12 особей. Это объясня¬ется большей доступностью корма в Калахари, чем в Намибе…
Пустыня Калахари – одно из самых жарких мест на земле. Племена народности банту, живущие на ее границах, прибавляют к слову «кала-хари» эпитет «кхо-фу», что означает «страшная». А само слово «Калахари», произошло от ботсванского «карри-карри» – «мучимый жаждой».
Здесь живут несколько племён, которые испокон веков ведут свой, причём каждое свой собственный(!) образ жизни. Банту, например, скотоводы. Они приручают и используют для свей жизни больших африканских антилоп, Гну, например, которые по сути своей те же коровы, только дикие. Сан – собиратели и охотники. Эти на тех же антилоп охотятся, а когда охота бывает неудачной, собирают дикие арбузы, растущие здесь, в Калахари, почти повсеместно. Кхо-фу – охотники и только. Со своими почти игрушечными луками и тоненькими стрелами, обильно смазанными змеиным ядом, они делают просто чудеса. Полуметровой тоненько палочке смазанной ядом Африканской Гадюки или Чёрной Мамбы, которые они используют как стрелы, совершенно не нужно валить антилопу наповал, глубоко проникая в её тело! Этой палочке достаточно просто уколоть или оцарапать животное! И всё! Самый страшный, самый мощный яд, который придумала Матушка Природа, сделает своё дело… А охотникам останется только подождать, да пробежаться несколько километров вслед подраненной антилопе, чтобы не потерять добычу и не отдать её львам или гиенам. При этом мясо такого животного абсолютно безвредно – яд разлагая ткани, разлагается и сам… И что самое удивительное, что здесь установлен некий паритет, между разнообразнейшими хищниками и охотниками: первые знают, что Кхо-фу – это действительно «Страшно» и не нападают, а охотники попросту на них не охотятся. Мирный «Договор о ненападении»!.. А вот южнее, в прибрежных зарослях Молопо и Куруман, да и на северной стороне Калахари, в таких же зарослях реки Окаванго, живут племена Куури. Это тоже охотники, но… «Куури» с языка народностей банту переводится как «Хозяин воды». Куури живут возделыванием прибрежной земли, рыбалкой и охотой… На крокодилов!!! Наверное самое удивительное и необычное племя, которое считает себя самым… Даже тяжело подобрать слова под их определение!.. Самым смелым, что ли, а потому, самым главным в Калахари. Они и в самом деле совершенно отчаянные охотники, бросающиеся на крокодила практически с пустыми руками! Потому, очень часто случается так, что их землю возделывают их рабы – банту или сан…
И все они очень чётко различают друг друга! А вот белые, которые в конце позапрошлого века стали завоёвывать этот континент, дали всем жителям Калахари одно название – бушмены. Это от английского «Bushman» – «человек (из) кустов», или просто «кустарный человек».
Совершенно не кровожадные и абсолютно наивные дети пустыни, которые живут в абсолютном коммунизме. Особенно сан и кхо-фу. Мужчины-охотники, уходя на охоту из своей деревни, никогда не знают, когда в неё вернутся, через неделю, месяц, год или вообще никогда… Они добывают мясо и идут с ним в другую деревню. И кормят этим мясом всё её население. И спят с женщинами этой деревни, потому что мужчина, уставший на охоте, удачной или нет неважно, должен отдохнуть от своих трудов. А отдохнуть он может только с женщиной!.. Потом они уходят дальше, а в деревню приходят другие охотники, и всё повторяется… Даже женщины не знают сколько у них детей – бушмены не знают счёт! В общем: «Всё кругом колхозное, всё кругом моё!». Абсолютная полигамия… И что самое странное – они по своему счастливы!..
* * *
…- Ну, что, вояки? Что задумались?
- Хреново! – Сказал за всех Стар.
- Это, Паша, не новость. Это я и сам знаю! Какие будут предложения, господа офицеры?
Андрей ничуть не покривил душой и нисколько не издевался над присутствующими, ведь если вспомнить их не такое уж и далёкое прошлое, то получалось, что под его командой сейчас находилась классическая Мобильная Офицерская Группа. Стар и Вайпер – майоры, хоть и разных армий, но оба служили в разведке. Задира, Питон, Ося и сам Кондор – капитаны, спецназа ВДВ, пограничного спецназа, спецназа ГРУ и просто отдельного Отряда специального назначения, соответственно. Водяной – старший прапорщик спецназа тож ГРУ. И только Гот не имел офицерского прошлого, но этот капрал стоил многих иных офицеров! И каждый из них умудрённый опытом и знаниями разведчик-диверсант!..
- Возвращаться нельзя – коню понятно! – Произнёс Задира. – На той стороне Шаше нас очень тепло встретят!
- Если вообще дадут её перейти. – Подтвердил Андрей. – Этот вариант отпадает сразу.
- Круто на юг тоже идти нельзя… – Проговорил, задумчиво, Стар. – Двадцать кэмэ от границы – не расстояние. Они запросто могут её пересечь и упасть на хвост. Да тут и границы-то как таковой нет! А для бешеной собаки двадцать километров – не крюк.
- Согласен, майор. И что тогда?
- Тогда остаётся идти на юго-запад.
- Скажем азимутом 230? – Спросил Андрей, и получил подтверждение кивком головы. – Значит, будем уходить вглубь Калахари. Опасно?
- Не опаснее, чем было спеленать полковника! – Вставил Ося.
- Мы и так уже почти на двести километров отбежали от того места, где нас могут ждать «вертушки».
- А выбора-то нет, Чиф! Они нас будут ждать сегодня, до 12.00. А на своих двоих мы такое расстояние сделаем дня за три.
- За три, Водяной – это по лесу, в тенёчке. А по пустыни такой километраж можно вообще не одолеть. Рассчитывать надо минимум на неделю, да и то это в лучшем случае… И выходить мы будем не в квадрат 12-36, как предполагалось раньше, а вот сюда. – Андрей тыкнул пальцем в карту. – В квадрат 12-33, а это километров на семьдесят западнее той точки, которую я указывал раньше, и которую Стар передал Жерарди. И связи нет никакой!.. Вот такие пирожки с маком!..
- Выскочим! – Проговорил вдруг Гот. – Нам бы только рацию!
- А где ж взять-то её, сын Аттилы?
- В Ботсвану приезжает много туристов! И есть множество туров на джипах по Калахари! Сафари в Ботсване, ничуть не менее популярное, чем сафари в Кении! За антилопами поохотится и не местных аборигенов посмотреть!.. Я сам думал поехать в очередной отпуск именно в Ботсвану, даже турфирмы уже стал перебирать! Только больше не хочется что-то…
- Что, Мартин, хватило экзотикой подзарядиться? – Все дружно заулыбались.
- По горло!
- А насчёт туристов, Гот прав! Только, раз так, то нам действительно нужно идти другим азимутом. 235. В направление города Серове. Или что оно там на самом деле, деревня, посёлок?
- О! То вже добжа справа! – Проговорил, молчавший всё это время, Вайпер.
- На том и решили! – «Военный совет» был закрыт. – Сейчас 5.00. Двинулись мужики, пока ещё пекло не наступило! По холодку больше пройдём! И по сторонам всем смотреть! Здесь тебя сожрать могут на каждом шагу!..
Они выстроились в цепочку и пустились в путь…
* * *
…14.30 РМ.
Калахари… Андрей на своём солдатском веку успел повидать и побывать в нескольких пустынях. Год назад, при выполнении операции в Нигерии, у его группы ситуация сложилась так, что путь к океану им был отрезан и Андрей повёл группу на север, к озеру Чад. Тогда они «захватили» самую южную часть Сахары. В 88-ом, осенью, при выполнении задания в Афганистане, его разведгруппа больше недели провела в жаркой песчаной пустыне Регистан. А летом того же года они всей группой проходили спецкурс выживания в барханах пустыни Кара-Кум … Опыт был. И было с чем сравнивать… Такой ужасающей жары, при минимальной влажности и постоянно дующем ветре, он не переживал в своей жизни ещё ни разу…
Этот ветер… Казалось бы и не очень сильный, но постоянный, не прекращающийся ни на секунду. И песок. Красный и такой мелкий, что это была, скорее даже пыль. Крупная пыль. Которая, как и положено любой пыли, проникает повсюду, забирается во все, мало-мальски различимые глазом, щели. Всё вокруг было кирпично-красного цвета. Красные листочки на красных стеблях кустов, оранжево-красная трава, коричнево-красные камни, чёрно-красное оружие на камуфлировано-красных одеждах легионеров, шагающих равномерно и размеренно среди этого коричнево-красно-оранжевого безмолвия с красными от натуги, обжигающего солнца и пыли лицами, в мареве плывущего, словно вода, раскалённого воздуха… В какой-то момент начинало казаться, что это вообще не планета Земля, а Марс! Такой же кроваво-красный и раскалённый. А по его каменисто-песчаной поверхности передвигаются и не люди вовсе, а некие сталкеры…
Эта пыль… Она проникала под камуфлированные куртки и брюки, и прилипала к мокрой от пота коже. И превращалась в наждак… И хоть легионеры и облегчили свою поклажу по-максимуму по приказу Кондора, но всё же вес груза каждого, включая всё личное оружие, был не менее пятнадцати кило. А у гиганта Гота, этот груз вообще добегал до двадцати пяти… И казалось бы, да-а, ерунда! Стандартная экипировка разведчика-диверсанта, уходящего в глубокий, многодневный, «свободный поиск» очень редко бывает меньше сорока кило, а у пулемётчика и радиста этот вес достигает порой и шестьдесят, да собственно, в самом начале этой «экспедиции» именно так и было. Андрей догадывался, что пустыни им в, сложившемся раскладе, не избежать, и именно поэтому, опираясь на свой прежний опыт, приказал сбросить с себя всё лишнее в реку… Единственное, чего он не мог знать так это то, что всё будет именно так… Так хреново…
Великая Философия Безмолвия… Она открывает свои тайны на телепатическом уровне. Это единственное место на Земле, где в полной мере можно ощутить Божественный замысел. Намного сильнее, чем в горах, где отвлекают красоты и изобилие… Калахари… Пустыня – это то место, где замолкает внутренний диалог, полностью подавляется твоё ЭГО и на тебя снисходит энергия абсолютного Знания… Заметьте, Христос удалился на 40 дней для общения с Отцом именно в пустыню…
Знающие, повидавшие на своём веку многое, люди утверждают, что именно в Калахари, человеку, чтобы выжить, требуется минимум 8-10 литров воды, и примерно полтора-два килограмма высококалорийной пищи в сутки… Команда Кондора вошла в пустыню, имея по литру воды в алюминиевой фляге и по две-три печке сухих галет на рыло… Впереди был, минимум семидневный, марш-бросок на двести километров…
Первый привал они сделали в 9.00, через четыре часа, после начала этого марша. Андрей смотрел, сквозь пелену, всё больше нарастающей боли, в глазах на свою группу, видел, что парни идут на пределе и понимал, что нужно что-то делать. Нужно было как-то, хоть немного, облегчить им жизнь…
- Стар! Помоги…
Андрей уселся прямо на землю стал неуклюже, левой рукой развязывать шнурки своих берцев. Сделать это было, скажем прямо, было весьма непросто! Свалявшиеся в пыли и грязи, намокшие и высохшие за эти десять дней множество раз, шнурки эти из обычных шнурков превратились в жёсткую стальную проволоку, развязать которую было теперь сложнее сложного…
- Подожди. – Стар присел около Андрея и стал помогать ему в этом непростом деле.
Наконец-то дело было сделано, и Павел сдёрнул ботинок с ноги Чифа:
- Ф-фу-у-у!!! – Отпрянул он от Андрея. – Бля!!! Ну и духан же от тебя, Андрюха!!! Аж уши к затылку стянуло! Воняет, как из городской параши!!!
- Это я специальный реппелент распространяю, майор. Нервнопаралитического действия… От хищников и придурков, вроде тебя…
- А чё это «вроде меня»? Я чё, рыжий?
- А нехрена к командирским носкам принюхиваться после десятидневной беГотни по Африке – опасно это! Можно погибнуть во цвете лет! Или лишиться навсегда органа обоняния… Шнюх отсохнет, короче говоря!
- Да пошёл ты на хер, вонючка! А ещё капитан!!!
- А ты свои сними, «а ещё майор», и нюхни разок. Вот тогда и посмотрим кто круче!
- Ага! Щас!.. И устроим соревнование, у кого носки больше воняют. Со скольки метров нюхать будем, чтобы не сразу сдохнуть, а помучаться?
- С десяти, думаю, нормально будет… Снимай-снимай, майор, не стесняйся! И всем прикажи! Давай! Пусть ноги у пацанов хоть немного проветрятся…
Дальше произошло просто невообразимое. Они все разулись, сбросили носки в одну кучу и босиком, не обращая внимания на колючки и мелкие камешки, и не сговариваясь, отошли от этой поленницы, потому что назвать Это носками было уже за гранью человеческой фантазии, метров на пятьдесят.
- Вот это да-а-а!!! – Проговорил Задира, зажимая нос. – А эти учёные «толстолобики» всё экспериментируют годами, создавая биологическое оружие! А чё там думать? Прогнали взвод вояк недельку другую по лесам-болотам, собрали носки-портянки, зарядили в ракету и нажали на большую красную кнопку! И всё! «Good-bye America! О-у-о!!! Что я не видел никогда-у-а! Прощя-ай, навсегда-у-а! Возьми банджо, сыграй мне на прощанье! Ай на-на на-на на-най-на!..»! – Пропел фальшивым голосом Клим. – Или как там это у Славы Бутусова?
Они уже давно и дружно катались по красной пыли, держась за животы и ухохатываясь до слёз.
- Так, Клима, так!!! Ох-хо-хо-й, бля!!! Только ты больше не пой, братишка, а то помру-у-у-у! – Катался по земле Водяной.
- Ну и фуй вам, а не концерт! – Деланно обиделся Задира. – А жа-аль!!! Я б щас попе-ел!!!
- Потом, ладно?! Потом!!! Щас не надо, капитан! – Захлёбывался смехом Ося.
Андрей тоже смеялся от пуза, но и наблюдал одновременно за своими бойцами. Такова командирская доля… И видел, что они наконец-то пришли в себя от новости, что им всем вместе придётся плестись по пустыне неделю без воды и еды. Теперь это опять была мощная и сплочённая команда профессионалов своего дела.
- Слушай сюда! – Крикнул он громко. – Делай, как я!!!
Интересно… Сколько тысяч или миллионов раз за всю историю Русской Армии, за все те войны, которые прошли русские солдаты, их командиры говорили, шептали, кричали, орали эту фразу, истинно русского офицерства – «Делай, как я!». И шли впереди всех, подставляя первыми свою грудь и голову… И солдаты, русские солдаты, всегда верили таким офицерам, и шли за такими…
Андрей поднялся во весь рост и стал раздеваться. Он сбросил «разгрузку», затем куртку, брюки… Достал свой угрожающе огромный «Коммандо» и стал перекраивать свою одежду…
Его примеру последовали и все остальные…
Через десять минут Андрей осмотрел своё войско и произнёс сакраментальную фразу:
- Ну и где сейчас этот Фэ Коппола, со своим засраным и сопливым Чарликом Шином в своём надуманном «Взводе»?!! Где он, этот фантазёр сейчас, я хочу знать! Я хочу, чтобы этот выдумщик, чтобы этот надутый индюк, который думает, что знает что-то об армии и получает на своих фантазиях «Оскары» посмотрел сейчас сюда! – Андрей светился и орал во всё горло. – Я хочу, чтобы этот придурок посмотрел сюда-а-а!!!
Это был по-настоящему «звёздный час» Кондора. Его любили, уважали и «смотрели в рот», в Готовности выполнить любой приказ, как это было и тогда, много лет назад, в 88-ом, посреди задания, посреди Регистана…
- Ну? Чё смолкли, военные?
- Непривычно, немного, а так… Даже здорово! И коки тереть перестало! – Высказался первым Гот.
Мартин был самым «красочным персонажем» среди остальных. «Два и два» роста, сто двадцать кэгэ живого тренированного тела, на котором мышцы бугрились здоровенными бронзовыми узлами, предстал перед своими друзьями сейчас в камуфлированных «шортиках и топике», поверх которых была надета «разгрузка» со всеми военными бебехами, и перепоясанный по-голливудски, крест на крест через грудь, двумя пулемётными лентами. Большой тяжёлый пулемёт в одной руке, пистолетная рукоять «помповика» за плечами и здоровенный боевой нож, покоящийся в кожаных ножнах и привязанный кожаным шнурком к мощному бедру… А главное – высокие коричневые «берцы», обутые на свежие носки!.. Командо отдыхает!!!
- Каков, а? – Просил Андрей и обернулся к Стару.
- А чё там? Гот – он и в Африке Гот! Только сейчас он больше на норманна похож, или даже на викинга…
Так же выглядели и остальные.
А самое удивительное было то, что среди этой ватаги «башибузуков» самым щуплым и «неказистым» выглядел их командир. С расплющенным носом и «фонарями» под обоими глазами. С перебинтованным грязными бинтами торсом, от груди и вниз до самой «кобуры». С красной, с бурыми разводами, повязкой на руке. Похудевший, заросший щетиной, с какими-то мутными, невменяемыми глазами… Он скорее походил на их пленника, чем на командира.
- Ну, вот… – Произнёс Андрей, оглядывая своё войском взглядом Наполеона. – Теперь нормально… А то совсем завонялись… Ну? Полегчало на душе?.. Вот и здорово! Теперь пойдём дальше налегке… Воду экономить! Будем собирать эти арбузы… Они, говорят, очень водянистые…
…21.40 РМ.
…Андрей открыл глаза и увидел над собой озабоченные лица Оси и Стара.
- Ну? Ты как, командир?
- А чё было-то? Чё-то я даже не заметил, как заснул… Сколько времени?
- Времени 21.40. – Ответил Павел, смочив небольшой кусочек бинта из фляги, стал протирать лицо Андрея. – Ты «заснул» прямо на марше, ком. Два часа назад. Как-то резко, никто даже и среагировать не успел. Шёл-шёл, а потом бац! И «заснул»…
- Хреново!
- Ничё! Нормально! Мы носилочки из веток соорудили… Дойдём!
- Какие ещё новости, Паша? Хорошие есть или все такие?
- Да, в общем, нет. Идём помаленьку…
- Сколько протопали, как думаешь?
- Не меньше тридцати. Ещё дней пяток и будем на месте!
- Хорошо бы… Только бы коньки не отбросить…
- Я те отброшу! А Пауку докладывать и за все те «художества», что наворотили за десять дней, отвечать, кто будет? А что ли? Не-е! Ни хрена у тебя не выйдет, капитан! Я «дежурной жопой» быть не желаю! У нас есть командир, помятый, но живой! Вынесем!
- Паш. – Всё плыло перед глазами, и язык был чужим.
- Что, братишка?
- Ты в барханы не ходи. Там все загнёмся… Иди по краю, по саванне. Здесь хоть какие-никакие кусты есть… И еды побольше, чем в песках, бегает…
- Добро… Ты это… Отдыхай, Андрюха… Разберёмся! – Стар осторожно пожал его «горящую» левую ладонь. – Всё будет путём…
Андрей устало закрыл глаза и поплыл по цветным волнам забытья…
…Потом были ещё два момента, которые отпечатались в памяти Филина неяркими, размытыми «короткометражными фильмами»»…
* * *
…25 апреля, день.
Его, мерно и убаюкивающее, покачивающаяся лодка, которую несла на себе медленная, и даже какая-то степенная, река, плыла себе и плыла по воде, приближаясь к океану. Яркое, но не обжигающее солнце, пробивалось сквозь прикрытые веки и не вызывала совершенно никакого желания открыть глаза… Вот так бы плыть и плыть, ни о чём не думая и ни о чём не беспокоясь. Подальше от людской суеты и забот… Только лодка, в какой-то момент остановилась, словно кто-то бросил якорь посреди реки. А Андрею хотелось плыть! Так хотелось, что он всё же открыл глаза…
Семь вооружённых до зубов оборванцев стояли полукругом в напряжённых позах повернувшись к нему спиной. И было видно, что они Готовы в любую секунду начать бой.
Андрей «навёл резкость», насколько ему это удалось, и увидел метрах в пятидесяти впереди пятерых чернокожих. Высокие, сухощавые, даже скорее худые, в жалких набедренных повязках, они стояли, наклонившись немного вперёд, и держали в руках какие-то несерьёзные, сделанные из тонких прутьев, полуметровые луки. В натянутых тетивах покоились, до времени, совсем уж тоненькие стрелы…
- Паша, медленно повернись ко мне. Никто не делает резких движений, все замерли.
Стар повернул к Андрею только голову, а тот заговорил так, чтобы слышать могли все:
- Это охотники кхо-фу. Стрелы смазаны ядом Мамбы или Гадюки. Если даже оцарапает, считай, что тебя укусила сама змея… Тех, что видите, это не все! Они обычно охотятся толпой, человек пятнадцать-двадцать… Бушмены не воины, а охотники, но охотники хорошие. Они дружелюбные и пугливые, мужики, и пульнуть могут только с перепугу… Им надо показать, что мы тоже мирные, иначе всем кранты! Медленно, без резких движений, сложите оружие на землю… – Эта речь отняла последние силы, и Андрей откинулся на носилки.
Дальше он увидел перед собой бронзово-коричневое, похожее на сморщенное печёное яблоко, лицо с наивными, и какими-то по-детски добрыми, глазами. Такого же цвета рука легла на его пылающий лоб. Лицо качнулось несколько раз из стороны в сторону и зацокало языком. Потом рука поднесла к его рту сосуд, Андрею тогда показалось, что это было полая, высохшая тыква, или что-то в этом роде, и в его рот полилась терпко-сладкая жидкость. Он сделал один глоток, потом другой, третий… Сосуд пропал, но всё окружающее опять стало иметь чёткие очертания… Через какое-то время всё та же узловатая, коричнево-бронзовая рука стала намазывать на лоб Андрея что-то вязкое, буро-зелёного цвета… И всё…
Щелчок! Свет погашен! «Конец фильма»!
Его опять, размеренно и убаюкивающе, понесло в лодке к океану. Только вот, видимо, течение реки немного ускорилось, но Андрею это нравилось даже больше…
…29 апреля…
Ах, какое же это было сказочное плавание! Цветное!.. Андрей то и дело посматривал на воды реки и замечал, что они были то бирюзовые, то зелёные, то ярко-синие, а иногда даже жёлтые!.. В прозрачной воде плескались сказочные рыбы с длинными, разноцветными хвостами, похожие на водяных павлинов… В высоком, ярко-голубом небе летали большие жар-птицы… Высоко, очень высоко! Но их красочное оперение, было видно и отсюда с лодки. И вот одна такая, сорвалась из поднебесья и полетела прямо к лодке…
- Фью-у, фью-у, фью-у! – Хлопали её крылья всё громче и громче и быстрее.
- Фью-у, фью-у, фью-у-у-у, фью-у-у-у-у-у-у-у!
Наконец эти звуки слились в один мощный рёв, а крылья подняли такой ураганный ветер, что Филин отвернулся и… Открыл глаза…
Прямо над его головой, вращая лопастями, стоял зелёный вертолёт, а прямо над ним склонилось лицо Паука:
- Chef, le gredin! Nous d;j; presque la semaine vous cherchons! O; vous portait?! – Проговорило это улыбающееся, и такое родное лицо. – Ont ;t; trouv;s, enfin!.. D;colle! Quoi tu attends?!.
…И опять щелчок! Свет погашен! «Конец» на весь экран! Все домой!..
…В моей душе осадок зла,
И счастья старого зола,
И прежних радостей печаль.
Лишь разум мой способен вдаль,
До горизонта протянуть
Надежды рвущуюся нить,
Ещё раз, может быть, рискнуть,
Чтобы хоть что-то изменить,
Когда-нибудь.
Пустые споры, слов туман,
Дворцы и норы, свет и тьма,
И утешенье лишь в одном –
Стоять до смерти на своем.
Ненужный хлам с души стряхнуть,
И старый страх прогнать из глаз,
Из темноты на свет шагнуть,
Как в первый раз.
И в узелок опять связать
Надежды порванную нить,
И в сотый раз себе сказать,
Что что-то можно изменить,
И хоть не стоит свеч игра,
Поверь опять, что победишь.
В конечном счете, будет прав,
Тот, кто зажег огонь добра…
* * *
Эпилог.
13 декабря 2007 год.
День Святого апостола Андрея Первозванного.
…Андрей смотрел на экран монитора, прочитывал последние строки своей, только что законченной им книги, и думал:
«Ну, вот, кажется, и вся история… Лётчиков освободили, полковника Бокасса выловили… Всех вывезли. Операция прошла практически без потерь. Джамп, мой самурай Кито, тогда, в этой операции, получил на всю жизнь огромный косой шрам через всё лицо – от правой скулы до левого виска, словно его в настоящем самурайском поединке рубанули мечом. Если честно, то почти так и было. Его лицо изрезала, прилетевшая сразу после взрыва, случайная плоская железка. Хорошо, что глаз не задела, а так… Искровянила лицо, порвала кожу… «Лёгкое ранение», которое выглядело после снятия шов, так, словно Джампу полбашки снесло чем-то, а её потом на место пришили… И смех и грех, но Кито именно после этого «ранения» решился съездить на Родину, домой, в родной пригород небольшого города Увадзима, что на острове Сикоку. «Родовое гнездо» самураев из рода Такидзиро… Удивительная семья!.. Его родной дед, вице-адмирал императорского флота Онисио Такидзиро прославился в мировой истории тем, что создал в 1944 году отряд лётчиков-смертников, которые «уходили» в свой единственный бой, повязывая на голове белый лоскут с иероглифом, который можно было прочитать двояко – «Цветок Сакуры» или «Божественный Ветер» (Ками-кадзе). Он закончил свой жизненный путь как настоящий самурай, совершив харакири, в 1945-ом, после подписания Японией капитуляции …»
Андрей усмехнулся своим мыслям:
«Кито тогда сказал, что самурай, который носит на своём лице такие «награды», всегда может рассчитывать и на прощение своей семьёй, и на уважение с её стороны – он настоящий воин!.. Это Джамп-то не воин! Мастер Будо и Ниньдзю-цу, фантастически владеющий всеми известными восточными видами холодного оружия, обладатель Четвёртого Дана!!! Не говоря уже о том, что именно он, был и есть до сего дня, единственным и неповторимым, в своём роде инструктором рукопашного боя для всех подразделений спецназа в Легионе! А сколькому он научил меня?! Притом, что мой статус «Мастера» и Чёрный пояс Айкидо мне никто не дарил!.. Эх! Восток!.. Какое же вы «тонкое дело», мать вашу!..».
Андрей походил по комнате с зажжённой сигаретой, пытаясь прислушаться к своим мыслям… Сегодня его рассказ был закончен и… Не закончен! Что-то гложило его душу… Что-то было недосказано… Недорассказано в этой истории…
Андрей подошёл к иконам, висевшим в комнате, как и полагалось по христианским обычаям, в Красном углу и перекрестился:
«Спасибо Господи, что уберёг меня тогда! Спасибо и тебе, мой Ангел-хранитель, Святой Андрей Первозванный, что не дал сгинуть на чужбине!..»
Он мучился. Что-то не давало ему покоя…
«Ну… Что ещё-то?.. Я тогда тоже, в какой уж раз, стал «трёхсотым»… Еле «выскочил»… А последствия растянулись на целые полгода… Да и не помнится толком ничего особенного, хотя… Что такое есть это, «Особенное»? Для каждого – оно своё…»…
…1 мая 1999 г.
Андрей открыл глаза оттого, что его мучила жажда. Рот казался сухой и огромной пещерой, в который можно было запихнуть без труда скамейку из парка, а язык – половой доской…
- М-м-м. – Промычал он, и едва сумел проговорить. – Во-ды!..
Тут же его губы почувствовали лёгкое прикосновение чего-то мягкого и… Влажного!!!
- Пить… – Прошептал он и окончательно открыл глаза.
В поле его зрения возникли два лица. Опостылевшее, успевшее надоесть «до изжоги» и, тем не менее, такое родное, лицо Паши Старкова или просто Стара, и лицо Мари, усугублённое лейтенантскими погонами на плечах.
- La gloire ; la Vierge de Maria! – Произнесло оно.
- Привет, Чиф!!! – Заулыбалось лицо Стара. – А я за тобой, капитан!.. Давай! «Подъём!», и пошли! Хорош от службы отлынивать!.. Вставай! Пойдём «шила» накатим по «двухсоточке»! Праздник же на дворе!..
- Иди в жопу, майор… – Андрей еле-еле проворочал языком.
- Вот так! Шутками-прибаутками встречает народ Первое Мая!..
И опять всё завертелось в цветном калейдоскопе…
…12 мая 1999 г.
Он «проснулся» как-то рывком. И…
Голова была светлая, как никогда! Он даже сумел рассмотреть маленькие трещинки побелки на потолке, над его головой.
- Monsieur le commandant! Monsieur le g;n;ral! Il s'est remis! – Раздался заполошный крик рядом.
Он повернул голову и увидел великолепную фигуру лейтенанта Мари Савёлофф, которая была наполовину за дверью его палаты.
«А чё… Прикольная «тётка»… – К нему уже даже начали возвращаться нормальные, мужские рефлексы. – Жаль, что «лейтенант»… Мне бы попроще чего…»
В палату стремительно вошли двое: человек в белом халате и такой же шапочкой на голове, и Жерарди, в наброшенным на плечи халатом.
- Как вы себя чувствуете, месье Ферри? – Проговорил врач.
- Хорошо… Кажется…
- Хорошо…
Доктор был далеко не молод и потому, как и все пожилые люди. Он «пожевал» губами немного и стал говорить:
- Вам, молодой человек, досталось довольно здорово… Я, хоть и весьма опытный, и повидавший виды, человек, получив вас в свои пациенты, был весьма удивлён тому, что вы ещё не умерли… Весьма редкий случай, должен признаться!.. Я, как ваш, теперь почти персональный, хирург, имел возможность осмотреть ваше тело и оценит те ранения, которые были получены вами ранее… Благодарите своих родителей, Ален, что они подарили вам Такое здоровье…
- Они старались…
- Весьма старались!
- Где я, доктор?
- В Обани. В Центральном госпитале.
- И что со мной?
- Вы понимаете, месье Ферри…
- Паук! – Андрей перевёл взгляд на генерала. – Пусть он скажет, как есть!..
Генерал внимательно посмотрел на Андрея и отвёл взгляд в сторону. В палате повисла тишина минут на пять. На то время, пока суровый генерал смотрел в окно и ворочал тяжёлые думы в своей голове…
Ожидание начало затягиваться, когда Паук посмотрел на врача-майора и молча, кивнул головой.
- Хорошо… С одобрения месье генерала… У вас, месье Ферри, весьма тяжёлое состояние… – Он опять пожевал губами. – На момент поступления, в предварительном анамнезе, у вас было сломано два ребра, раздавлен носовой хрящ, трещина отростка девятого поясничного позвонка и начинался общий сепсис крови…
Врач посмотрел на Андрея, в ожидании хоть какой-либо реакции, но её не последовало:
- В гипсовом корсете вам придётся провести не менее двух месяцев… Что касается сепсиса… Дважды было проведено полное переливание крови… Тут, немалую роль, должен заметить отдельно, сыграли добровольные доноры: месье Белоконь, и двое братьев, месью Серж и Владимир Кузньетсов… – Произнёс он «сложную» русскую фамилию. – Сдать свою кровь были Готовы все из ваших сослуживцев, даже до драки с охраной доходило, но только у этих троих была подходящая группа крови… Вы весьма популярны, должен заметить, месье Ферри… Стоял, надо признать, вопрос об ампутации руки, но так как до гангрены дело не дошло, то… Я взялся вас прооперировать… В общем, вы будете продолжать пользоваться своей правой рукой и дальше, как это было и раньше… Я могу задать вам вопрос, месье больной?
- Да! – Андрей был краток.
- Ваша рука… Я знаю, что вы выполняли задание в Африке… Это укус… Вас укусило дикое животное – это понятно! Но укус странный… Это была гиена?..
- Скорее шакал-падальщик… – Сказал Андрей и посмотрел на Жерарди.
- А-а! Ну, тогда понятно!.. Трупный яд, развивающийся и остающийся на зубах хищного животного, вследствие разлагающихся оставшихся между зубами волокон свежего мяса весьма опасен…
- Наверное так, доктор…
«А полковник-то действительно не чистил зубы, падла!»
В этот момент Андрей решил немного похулиганить, вспомнив старый одесский анекдот:
- Доктор. А вам можно задать личный вопрос?
- Я вас слушаю, месье Ферри?
- А я после операции смогу играть на фортепьяно?
- Ну… Конечно сможете, если потренируете палец!
- Доктор – вы кудесник!.. До этого я не играл!!!
Ошалевший врач посмотрел в смеющиеся глаза Андрея и заулыбался.
В этот момент к нему обратился смеющийся генерал Жерарди:
- Майор! Мы могли бы побеседовать с больным «с глазу на глаз»?
- Да, месье бригадный генерал. Состояние больного стабильное, так что… Десять минут – это максимум! Он ещё весьма слаб…
Пожилой майор-хирург вышел из палаты и закрыл за собой дверь. Теперь здесь оставались только Андрей, генерал и «лейтенант Мари».
- Как ты, сынок?
- Кажется нормально…
- Выслушать меня сил хватит, Чиф?
Жерарди задал «вопрос без ответа» и посмотрел на Андрея:
- Ты много успел за тех десять дней, адъютант-шеф!
- Ага! Свалиться в Центральный госпиталь…
- …По результатам проведённой операции были написаны рапорта капралами вашего взвода. Я прочитал все восемь рапортов, из которых узнал много интересного… И о вашем общем руководстве операцией… И о вашем ранении, при попытке оторваться от преследования противником… И о вашем, неординарном, должен признать, решении освобождении пленных… О пленении полковника Бокасса, выходящем за рамки разумного… О бое у переправы, в ходе которого, вы умудрились не только сохранить жизнь ваших подчинённых, но и единолично уничтожить более взвода живой силы противника и уничтожить сам мост с техникой… Я, также, осведомлён о вашем личном участии в отражении двух вертолётных атак и о том, как вы сумели разрешить «конфликт» с бушменами…
Генерал посмотрел прямо в глаза Андрея:
- Ты, Ален, странный человек… Ты уже дважды нарушаешь мой приказ, приказ генерала(!), и не просто «бригадного генерала», а Жерарди, которому давным-давно в Легионе дан карт-бланш судить или миловать, и… Уже дважды за этот проступок награждаешься…
- Я не понимаю тебя, Паук…
Генерал достал из портфеля кожаную папку, развернул её и стал читать то, что было написано на «Бумаге»:
- «За чёткое и правильное руководство операцией. За личное мужество на поле боя. За спасение военнослужащих на поле боя. За истинную самоотверженность и проявленную смелость и самопожертвование… А так же за проявленный профессионализм… Адъютант-шеф Ферри Ален, награждается «L'ordre «La croix Militaire (Pour l'op;ration de combat) », со всеми привилегиями, соответствующими данной награде»… Поздравляю, лейтенант!..
- Я «адъютант-шеф», мон женераль… Вы ошиблись…
На что Спайдер ответил не колеблясь:
- Паук ошибается очень редко, солдат!.. Согласно приказу бригадного генерала Огюста Жерарди от 2 мая 1999 года, адъютант-шеф Ферри Ален произведён в чин «лейтенант», с соответствующим денежным содержанием…
- Служу Отечеству! – Только и оставалось произнести Андрею.
- Спасибо тебе, сынок, за то, что сохранил людей и сделал то, что нужно было сделать…
- Да с перепугу это, Паук. Боялся так, что аж трясло всю дорогу!
- Я это слышу уже во второй раз, после Нигерии, лейтенант… Если твои страхи рождают такие результаты, то бойся! Всё время бойся!..
- А мои люди?
- Все капралы, принимавшие непосредственное участие в событиях повышены на один чин. А кое кто и на два… И награждены медалями «За мужество на поле боя» третьей и второй степеней.
- А рядовые?
- И кое-кто из рядовых…
- Я могу знать кто, Паук?
Генерал потёр своё лицо ладонью и произнёс:
- На моём веку в Легионе ещё небыло такого взвода… На счёт рядовых легионеров… Капралы Тень, Флэш и Оса награждены медалями третьей степени.
- Капралы?
- Капралы… – Подтвердил генерал. – Сержанты Вайпер, Задира, Водяной, Стар, Гот, Джамп – медалями второй степени…И ещё… Принято решение… Не только моё, лейтенант!.. Перевести взвод лейтенанта Кондора в статус учебного подразделения на базе 2-го ПДП на Корсике, для подготовки разведдиверсионных взводов… В твоём взводе, Чиф, половина унтер-офицерского состава, прошедшего такое, что… И все уже заслуженные, отмеченные наградами Республики, люди… Теперь вы будете учить воевать других…
- А если?..
- А если понадобиться, то и воевать сами!
- Я не смогу учить, Паук…
- А не надо никого, ничему учить, лейтенант! Ты просто будешь рассказывать, в деталях рассказывать, про то, как вы выполняли свои задачи… Это всё! Большего не требуется!
- И выбора нет?
- Нет, лейтенант! Я обязываю тебя делиться опытом!
- И про то, как боялся, как месячный щенок?
- Про это особенно! От твоих страхов рождаются абсолютно нестандартные, но при этом, как оказывается впоследствии, правильные тактические решения! Вот и научи Так бояться других, Чиф!!!
- Хорошо, мон Женераль… Я попробую…
- Но, не сразу… По прогнозам медиков, из госпиталя ты выйдешь в середине лета. Далее… Тебе положен длительный период реабилитации, не менее полугода. Ну и свой, заслуженный сорокапятидневный отпуск, после года службы в Легионе ты тоже ещё не использовал…
- Меня четыре месяца небыло на службе после Нигерии, Спайдер.
- Я этого не помню!.. Те четыре месяца были реабилитацией после ранения…
- Ясно…
- А раз вам ясно, месье лейтенант. – Генерал встал со стула, одёрнул китель, и направился к двери больничной палаты. – То жду вашего доклада о Готовности приступить к выполнению обязанностей командира учебного взвода не позднее 1 марта 2000 года! Приказ ясен?
- Так точно, мон женераль!
- Хорошо!.. Выздоравливай, Чиф!..
…Андрей опять прошёлся по комнате, с головой окунувшись в свои воспоминания:
«А потом… Потом были два месяца в гипсе… Паук навещал меня раз в неделю… А уже в июле, почти перед самой выпиской он сообщил, что меня могут списать психиатры… У меня и в самом деле тогда «сорвало крышу» напрочь! От всех этих врачей, уколов, капельниц, процедур… «Зубами щёлкал» направо и налево… «Психи» и поставили диагноз – PTSD… Этот «посттравматический синдром» в военной психиатрии имел, до недавнего времени, ещё одно название «Вьетнамский синдром», а после 90-го года получил и третье – «Афганский»… Но хрен редьки не слаще!
Из госпиталя вышел похожим на пустынного шакала – худой и злой. Готовый загрызть зубами любого… В башке полный кавардак, в душе полный раздрай… Ох и натворил же я тогда всего! Блин!..
Съездил в Израиль… Было немного поднакопленных денег, а тут подвернулся один кадр, который искал себе компаньона, чтобы тот вложил денег в уже давно действующий, но какой-то «чахлый» итальянский ресторанчик. «Casa mia» – «Мой дом», бля!.. Я и бухнул туда все свои, заработанные на службе в Легионе за год сорок тысяч «гринов»! А он, гнида, их попросту по девкам прогулял да пропил за два месяца… А пока он их попивал, я в этом кабаке познакомился с Ольгой. Девочка с милыми и наивными глазами и душой зубастой барракуды!.. Поженились и развелись через месяц, когда она узнала, что от тех денег, что я вложил в ресторан ничего не осталось!.. Простая, львовская, русско-еврейская «охотница за тугими кошельками»…»
Андрей закурил ещё одну сигарету и опять подошёл к окну, вглядываясь в занесённые снегом деревья:
«…Потом познакомился ещё с одной… Красавицей… Правда это наше «знакомство» закончилось тем, что она родила мне через три года моего Максика, моего любимого сына!.. Но мы с ней мы так никогда и не «поладили»… Жили врозь, встречались от раза к разу… Как там сказал когда-то великий мудрец Востока Омар Хайям?
Уж лучше голодай,
Чем что попало есть!
И лучше будь один,
Чем вместе с кем попало!..
…А потом мне всё это надоело! До цветных кругов в глазах! Я тогда вовремя позвонил Пауку! Иначе точно натворил бы чего и сел в тюрягу – с мозгами творилось что-то, совершенно невообразимое!.. А Жерарди помог! Очень помог!.. Он отправил меня в далёкий Бутан, в Гималаи, на «Крышу мира»!.. Три месяца жизни среди монахов-ламаистов, общения с ламами и настоящая, без увиливаний «трудотерапия» сделали своё дело – я успокоился… И душевно, и физически… И стал ко всему относиться философски… Три месяца!..»
Андрей вновь уселся за клавиатуру своего компьютера и дописал несколько последних строк:
«Возвращаться в Израиль, после всех произошедших событий, Филин не стал. А зачем? В «Земле Обетованной» его никто не ждал. Разве, что его восьмилетняя доча Машенька… Вернуться в Одессу он пока тоже не мог. И хоть и ждали его там начавшие очень быстро стареть его родители, его друзья, его братья по оружию, с которыми он прошёл очень много, но… Пока Одесса была для него табу…
Из Бутана он добрался до индийской столицы Дели, и взял билет на самолёт до Марселя… 12 часов лёту на комфортабельном Boeing-747 и…
«Bonjour, la France!»…
А ещё через сутки, 1 марта 2000 года, вновь стоял перед КПП, у ворот в городишко Абажёль… Он опять вернулся сюда, потому что ему больше некуда было возвращаться… Он вернулся, чтобы… Опять служить и опять воевать… «Афганский синдром», мать его!..
И тогда, перед этими зелёными воротами, он сказал:
«Bonjour la L;gion ;trang;re! Bonjour «la Maison natal»… Qu'il est plus loin? ..»
И было ещё много чего!
Были спецоперации…
И были потери… Горькие и невосполнимые…
Было Косово, в составе «Голубых Касок», была Боливия, и опять был, проклятый им ещё в 88-ом, Афганистан, и опять была Африка – крохотный, но воинственный Кот-д‘Ивуар…
…Если сто раз с утра все не так,
Если пришла пора сделать шаг,
Если ты одинок – значит, настал твой срок,
И ждет за углом перекресток семи дорог.
Там не найти людей, там нет машин,
Есть только семь путей и ты один,
И как повернуть туда, где светит твоя звезда
Ты выбираешь раз и навсегда.
Перекресток семи дорог, вот и я.
Перекресток семи дорог – жизнь моя.
Пусть загнал я судьбу свою,
Но в каком бы не пел краю,
Все мне кажется я опять на тебе стою.
Сколько минуло лет, сколько дней
Я прошагал весь свет, проплыл сто морей,
И вроде все как всегда, вот только одна беда –
Все мне кажется, я на нем свернул в никуда…
И был ещё многократно произнесённый девиз «La l;gion - ma Patrie!»…
«Легион – моё Отечество!»?..
И были ещё четыре года службы…
Но…
Это была уже совсем другая история про нашего Филина… Которую ты, мой дорогой читатель, скорее всего узнаешь позже, но не сейчас…
Просто лети за ним в его Полёте За Моря…
И пой вместе с ним его песню-девиз:
…Не стоит прогибаться под изменчивый мир!
Пусть лучше он прогнётся под нас!
Однажды он прогнётся под нас!..»
г. Москва
Декабрь 2007 г.
Полёт за моря - 2
© Copyright: Андрей Чайка Негривода, 2008
Свидетельство о публикации №208123000553
Свидетельство о публикации №208123000553
Рецензии