Личное чудо

Тёмная ночь бесшумно крадётся к моей двери, изредка завязая в сугробах. Тёплые, мерцающие блики от камина дополняются длинной, сюрреалистично-гротескной тенью от стрелки напольных часов. Сегодня вторник – а значит, сегодня будет чудо.
Я закрываю глаза, и волнующий мир уже начинает проявляться, но резкое мяуканье и осторожное прикосновение коготками встряхивает меня: ещё рано. Ещё не наступила полночь.
Моя компаньонка в изощрённых путешествиях по полночи вторника, изящная серая кошка, бесшумно и внезапно вспрыгивает ко мне на колени. Ах, Дженни, скорее бы чудо, скорее бы этот ослепительный миг – ведь тогда придёт сама королева фей; да, сегодня к нам придёт королева фей.
Стрелки, застенчиво продвигаясь к отметке 12, как бы замедляются. Самое время выключить лампу, всё это время добавлявшую уютного света, и зажечь свечу, как в старые добрые времена – знаешь, Дженни, тогда ещё писали гусиным пером. Дженни как бы кивает, Дженни всё знает: у кошки девять жизней, и кто знает, куда-то её занесёт в следующий раз?
Я сажусь за расстроенное пианино; с него давно не вытирали пыль, но сегодня я, перебравшись ради полночи вторника в уютный маленький домик, нахожу эту пыль прелестной. У неё островатый запах и, вероятно, терпкий вкус, как у хорошего вина. Сегодня, Дженни, мы сыграем вот эту прелюдию.
Перестук, перезвон клавиш от лёгкого к ним прикосновения прерывается коротким щелчком. С полночью тебя Дженни, с полночью, этот удивительный мир! Мир удивителен, потому что вот-вот, в это мгновение, должно произойти чудо, оно ведь не может не произойти, ведь сегодня – полночь вторника!Я уже почти вижу нашу гостью: смотри, Дженни, у неё лицо, словно сотканное из лунного света и лёгкие, невесомые одежды. Вот она уже рядом, сидит напротив меня в кресле, а в руках у нас – чашки с крепким, сладким травяным чаем. А ты, Дженни, улеглась где-то рядом, и твоё мерное мурлыканье окончательно дополняет эту иддилию.
- Скажите, королева, а вы любите полночь вторника?
- Я люблю всякую полночь.
- Ах, вот удел смертных – наслаждаться лишь одной ночью в неделю, а бывает – страшно подумать! – и того реже!
- Ты идеализируешь мир. Он слишком занят, чтобы замечать полночь вторника. Твоя соседка справа сейчас спит и видит сон про то, как она оказалась нагой посреди рынка. А толстый мужчина из другого квартала в одиночку давится бутербродом. А юноша-романтик одного с тобой курса в тишине грызёт карандаш и с тоской смотрит в экран ноутбука.
- Я знаю, знаю, но это же слишком ужасно, чтобы на самом деле быть абсолютной истиной!
- Истины нет, тем более абсолютной,- просто улыбнулась королева. Сейчас кончится этот любезно продлённый миг, и я исчезну, и наступит среда. И ты уснёшь, а утром будешь писать в свой дневник про то, что чуда опять не было, что жизнь уныла и сера, и что вы с Дженни здесь словно в вольном заключении. А потом будешь говорить, что напрасно приезжаешь сюда, и сад зарастёт полынью; чуешь, её запах уже немного витает тут…

Нет, чуда опять не случилось. Лишь смутный странный сон всё преследует меня; Дженни, может ты его вспомнишь и объяснишь вместо меня? Ты же лежишь рядом со мной ночью, ты же наверняка знаешь мои сны?
Дженни сворачивается клубочком на коленях. Она всё знает, и я, глядя в её зелёные глаза, понимаю, что в следующий раз чудо обязательно случится.