Цветик-семицветик. Молотковые

Ненормативная лексика. Рабочий вариант.

                1      

       Нет, таких огромных задниц я отродясь не видывал! Ну-у-у, разве, в кино! И она, эта задница, выплывала на меня из полумрака, как здоровенная головка швейцарского сыра… Тоненькие бикини были почти не видны, зато ягодицы играли медово-янтарными оттенками…

       Мне её только что задарили. В смысле, задницу… Ну, и хозяйку впридачу. Заарендовали на целый час. И теперь нужно было что-то с этим делать.
       «Одолею ли?» – С опаской подумал я.
       А куда деваться? Деньги-то уже отданы!
       Я с недоверием посмотрел плывущий объект. В голове рисовались апокалипсические сцены столкновения красного карлика с планетою-гигантом… Мне стало нехорошо. Я боялся сгореть в её раскаленной атмосфере… Или, навсегда сгинуть в ущельях её ягодиц. А если заживо сваришься в магме её анусов?  Мне показалось, их должно быть не меньше дюжины! Как у ракетного двигателя.

       …За окном брезжили сумерки, и нужно было уложиться за полчаса. Иначе потом начнутся пробки, и придётся ползти по городу... А, после бессонной ночи, это чревато. Я один раз так чуть девку не сбил. Она бежала на красный, видно, на работу опаздывала, а у меня вовсю работала печка… Горячий воздух совсем разморил. И кто потом будет в этом разбираться? Не-е-е, невыспавшись, лучше не ездить. Особенно с печкой...               
      
                *         *         *

       Пока я менжевался, меня впихнули в комнату… Попа уселась на раскиданной софе в ожидании любви.
       - Иди ко мне! – Ласково улыбнулась она.
       «Ну и ****ец тебе, Димочка! – Подумалось с ужасом… – Полюбуйся напоследок, как она, смертушка твоя, выглядит!»
       - У меня наверное не встанет! - Проблеял я. – Вторую ночь за рулём!
       - Встанет, дурашка, встанет! – Скривила губы Глобальная. – У всех встает, и у тебя встанет. Иди же, иди сюда!
       И она по-матерински протянула ко мне руки…

       Я почувствовал себя запертым, словно уклонист-призывник, загнанный на эшафот призывной комиссии. Хочешь – не хочешь, а нужно держать ответ! Снимай трусы и выдавай мошонку на ощупывание! Калибровщица нетерпеливо ерзала по простыне.
       Я обреченно начал раздеваться….

       Пока тянулось время, зайка не выдержала и привстала. Я отшатнулся, но, увы, было поздно… Её ручища молниеносный ухватила меня за… ну, вы в курсе… И поволокла, поволокла, как жертвенного оленя, куда-то в омут…
               
                *         *         *

       Очнувшись, я увидел: она напористо взбалтывает мои слежавшиеся чресла… Ей, бедняжке, приходилось нелегко: «бэ-у» – оно и есть «бэ-у»! И компрессия не та, да и с давлением масла проблемы… Мало ли кто тут до неё ездил! Я с интересом наблюдал за её работой.

                2

       …Вскоре, вдруг, почувствовал какие-то отдалённые позывы: репродуктивные шумы загудели, заметались в моей голове. 
       «Неужели?» - Сопереживая её стараниям, заёрзал я.
       «Однако!» – Такая мысль пришла уже спустя минуту.
       «О-о-о, да она и-и-ску-у-у-сница! О-о-о-о-х!!!» – Я напрягся, стискивая зубы…
       Как ни странно, она оказалась права. Всё встало! «Надо же, без эпоксидки обошлась!» – Молнией мелькнуло в мозгу.
       Она, кстати, с Украины… Вот оно, шахтёрское упорство! Сноровистая баба! Привет солнечному Донбассу!

                *         *         *

       Я привстал. Сенсорная часть завершилась, и настала пора фрикционной. Внутри меня разгорались древние инстинкты. Преимущественно низменные.
       Вздохнув, я привстал, и ухватившись рукой за целлюлитный торс… И, пыхтя, начал разворачивать Массу. Как маленький буксир большую нефтеналивную баржу. Она нехотя поддалась, и стала медленно разворачиваться… Пока, наконец, не легла в дрейф. Нос баржи уперся в Мыс Доброй Надежды, а корма смотрела на Огненную Землю.
       Настало время «Х». Перекрестившись, я пошел на абордаж. Зло и отчаянно, как измученный флибустьер. Главное идти по курсу, и не налететь на рифы.
       Мне повезло: идя по ватерлинию, я угодил в шлюз! Впритирочку, даже не ожидал!
       Гигантский дебаркадер качнулся и застонал!
       «О-о-о-х! А-а-а-ах!!!» - Донеслось откуда-то спереди.
       «Ну-у-у-у, за такие бабки – и я бы охал!» – Резонно подумал я.
       А что делать – такая у неё работа! Охнул – и купюра! Ахнул – ещё одна! Не задница, а печатный станок с зуммером.

       Я смахнул капельки пота со лба. Потом с удовлетворением погладил лощёный круп ладошкой. Вот она, моя неопалимая купина! Никакой паяльной лампы не хватит, чтоб такую задницу опалить! Будешь неделю стараться, и всё равно соляра иссякнет! Все мениски себе изотрёшь!
       «Ну, теперь, на Берлин!» – вздохнул я, налегая на ягодицы.

                *         *         *

       …Шла уже седьмая минута, а удовлетворение не наступало. Эндорфин не шел в голову!
       «Может печку отключить?» – машинально подумал я. Но, опомнившись, прибавил обороты! Потом, уже раззадорившись, включил четвертую передачу. Всё равно гаишников с радарами нет! А раз так – надо раскочегариваться!
       И дела сразу пошли получше! Когда наш тарантас выскочил на финиш, гнедая снова заахала! И, надо сказать, к месту!
       Через несколько мгновений украинско-российский контакт был успешно завершен. Обошлось без газовой войны. Транзит прошёл исправно.

       Довершив начатое, я взглянул на часы. Я перекрыл норматив Паоло Коэльо, выскочив из одиннадцати минут. Флажок уже висел, но я уложился. Успел за десять сорок две….
       Хозяйка выпрямилась и удовлетворённо улыбнулась:
       - Славно ты меня покрыл!
       - Ну, матом я покрываю куда лучше! – Улыбнулся я в ответ.
       Конечно, у неё был повод для радости… Сто рублей в минуту! Не рекорд, конечно, но всё-таки! Если уж быть точным: 93 рубля 46 копеек! Её золотоносная задница в десять раз рентабельней головы профессора МГУ! Разрыв ощутимый. Впрочем, стоит ли равнять доходягу-профессора с этой массой мышц? Тут всё - на натуральном сале! Кто у них там первым секретарем работал? Щербицкий? Кучма? Низко бы поклониться им в ножки! Радели за отечественное!

       Я стал быстро одеваться. В соседней комнате послышалось бурчание Паши. Видимо, он тоже отстрелялся. Пора было сматываться: утро разгоралось за окном.
       - До свидания, Клава! – Помахал я рукой. – Ты подарила мне лучик предрассветного счастья!
       - Я не Клава, – улыбнулась она. – Я Алла! Приезжай еще! Я подарю тебе и вечерние, и ночные, и дневные лучики! Ты у меня весь лучиться будешь!
       «Нет уж, нет уж, нахуй, нахуй! – подумал я. – Лучше я фосфором обмажусь! Чем такие бабки в задницу всаживать! В казино – и то дешевле!»
       Хотя, если б кто-нибудь меня проспонсировал, тут можно б было и поупражняться! Сафари на бегемотах! Тут, волевые качества, не последнее! 
      
       Я с сожалением посмотрел на Аллу. Можно б, конечно, было, вытянуть её как репку, на улицу… И увезти с собой. Однако, тут без армейского тягача не обойтись! «Газелью» такое сокровище не вывезешь!

                *         *         *

       Мы вышли и двинули по лестнице. После пережитого замыкаться в лифте не хотелось. Паша сонно плелся рядом и что-то мычал. За окном разгуливалось, светало. Как ни крути, это был не худший подарок в моей жизни.

                3

       Если вернуться к самому началу, то меня на это Павел сбаламутил. Паша живёт в Нижневартовске, а сюда за кафельной плиткой ездит. Уж не знаю как с плиткой, а вот без десятка коитусов, он не обходится.
       Накануне мы гоняли по ночным клубам, и потом, как обычно, его на женщин потянуло. Девок ему подавай! А где их взять в три часа ночи?

       И вот нам, как писающим собачкам, пришлось возле каждого столба останавливаться. Включим аварийку, и лезем через ограждение… А там, уставившись на столб, считываем в темноте заветные цифирки. После чего Паша остервенело названивает по всем конторам подряд… Но офисы угрюмо молчали.

       – Может у них забастовка? Как у французских авиадиспетчеров? – Вслух озадачился я.
       – Да ладно! Давай вон до тех столбов ещё доедем!
       И Паша боевито кидался к машине, попутно продолжая нервно тыкать в кнопки мобильника. Но из райских кущ тянулись лишь безответные гудки. Иногда механическая тётка сумрачно сообщала, что все вне доступа…  Мы слушали это и оставались наедине с ананизмом и холодом. 
       Создавалось впечатление, что все путаны Ёбурга уехали на обслуживание полярников Шпицбергена, или овощеводов Анадыря.

       А мне, честно говоря, не особо и хотелось! Дело было под утро, и на обочинах вызревали сиротливые стайки трамвайщиц. Нам, по идее, следовало катить домой, а не гоняться за столбовых дворянками. Не лучшее время для оргазма.

       Покатавшись с полчаса мы, наконец, натолкнулись на чудом выживший голос… Словно из подземелья, нам тихо продиктовали адресок. Ехать нужно было *** знает куда, в самый конец, на Крауля! Мы проползли через паутину моргающих светофоров, и прибыли, наконец, к недремлющему атоллу. Позвонив от подъезда мы доложились о прибытии.

       Неоднозначный мужской голосок, назвал нам номер квартиры. Мы поднялись. Дверь открыл нам тот самый юноша… Он томно поздоровался, и позвал девочек. Наконец, сервисная пехота выползла. Юноша вился поблизости, играя глазками.
       «Бля, да у них тут целая порноиндустрия! – Подумал я. – Все сферы досуга охвачены! Интересно, а как с зоофилами?»
       Но лая собак не слышалось. Пришлось ограничиться девочками. Паша выбрал себе человекоподобную, а мне подсунули вот этот донбасский самородок. Зато на халяву!
       Пришлось засучить рукава и браться. Юноша, конечно, был поинтереснее, однако проклятый консерватизм взял свое…


       А сейчас мы катим домой. Паша довольнёхонек! Он как с голодного края…Видимо там, в Нижневартовске – с бабами напряг! Ну, разве что углеводородные… Ханты золотую, и ту спрятали. Тоже Стабфонд! Вот они сюда и приезжают отрываться…

       – Паша, – как-то спросил я приятеля, – у вас что, в Нижневартовске, совсем баб нету? Что не можете их выпуск на месте наладить? Проблемы с малым бизнесом?
       - Бабы есть! – Вскинулся Паша. – А вот коммерческой тайны нет! Кон-фи-ден-циаль-ности… Влететь можно! Я ведь женат!
       - Ну и что? У тебя что, по прибытии в Свердловск, брак автоматически аннулируется? И, твое свидетельство, как наши дипломы за рубежом, теряют силу?
       – Хватит тебя меня подначивать! – бычится Паша . – Побудь в моей шкуре, тогда узнаешь!
       «Нетушки, - думаю. - Не хочу я, Паша, в твоей шкуре быть!»

                4

       Как-то, ещё в бытность студентом, я поехал с мужиками на областные соревнования. Приехав, мы, в первый же вечер, спустились в тамошний гостиный ресторанчик.
       Играла музыка, сверкали зеркала, а блики софитов неумолчно шароебились по зале. Я вдыхал свалившуюся на меня роскошь и с наслаждением пил водку. Это был кайф, и я тащился.
       Однако, присмотревшись, я вдруг заметил, что не все разделяют моё блаженство. Я один тащусь от ресторанной ауры. А вот мои старшие товарищи были заняты совсем другим. А именно – бабами, развалившимися на соседних столиках.

       Мои кореша дружно, как лопухи радаров вертелись за каждой юбкой, и ловили за жопу любую проплывающую миногу. По мере выпитого, наблюдение перешло в повальную охоту…. Мужики просто кидались на баб. Они как взбеленились: хватали машек, тащили их за наши столики. Те повизгивали, словно свинки, влекомые на забой. Их кофточки маняще задирались кверху, обнажая жирные, словно бурдюки с кумысом, животы. Словом, всё было почти по Рубенсу: сиськи, румянец, пах…
       Я грустно спроецировал эту удаль в семейное будущее. 

       «Господи, – отрезвев, подумал я – неужели, когда женюсь, я буду точно так же кидаться на телок? Ведь всё выглядит так, словно их вчера амнистировали с сахалинской каторги!»
       Но ведь только утром они слезли с законных баб! Откуда ж такая эпидемия? Словом, эта купальская ночка меня озадачила…
       «А стоит ли тогда жениться? – Пришло мне в голову. – Вместо того, чтоб слушать музыку и кайфовать с шашлыком, я буду ошалело гоняться по ресторации… за какой-нибудь розовощекой ****ью? И при этом, судорожно расстегивать ширинку на ходу? Нет уж, увольте!»

                *         *         *

       …Я отвлекся от воспоминаний и посмотрел на Пашу.
       - Павел! А чего вы за ними гоняетесь, как за предсмертным желанием? Тебя что, в Нижневартовске, электрический стул ждёт? Или инъекция?
       - Ты, Дима, жену мою не знаешь! – Вздохнул он. – А тем более тёщу! Там такие инъекции, такой электрошок! Килоамперы, Киловольты!
       - А ты не пробовал супругу встречными инъекциями нейтрализовать? Ввёл бы ей подкожно! Ну, и дозу соответствующую! Может, помогло б?
       - Пробовал, вводил!.. - Чешет переносицу Паша. – Понимаешь, если баба стерва, то ты хоть семь раз в сутки её трахай! Она всё равно стервою останется, раз уж она ею родилась… Переселение душ – это пока теория… Сколько вампиршу не корми, она всё равно кровушку сосать будет! Значит, и стараться незачем… И честно говоря, у меня на неё не встанет! Максимум – полтора! Понимаешь, мозг, он сам это дело лимитирует!
       - А на чужих – не лимитирует?
       - Знаешь, когда я голую бабу вижу, ну, не мою, у меня мозг сразу отключается! Ну и, соответственно, – все лимиты! Умственная энергия высвобождается, и перетекает в другие источники…
       - Ну, и что он, твой источник, тебе сообщает? Голос сообщающегося сосуда! С кем он сообщиться хочет? Когда у него плановое фонтанирование? 

       Паша пропускает мою реплику. Он встает, и поправляя брюки, сдувает с них невидимые пылинки… Наверняка опять ****ство задумал!
       - Дима, ну че поедем?
       Он уже допил свою бутылку, и энергично напяливает ветровку. Чую исходящий от него, тонкий запах одеколона. Как будто ему без одеколона не дадут! Лучше б он одеколоном похмелился! Тогда б ему не до баб было… Лежал бы себе вверх воронкой и спокойно грезил о Шамбале!
       Кстати, а почему одеколон против маньяков не применяют? Я ещё ни разу не слышал, чтоб любители «Тройного» за бабами гонялись!
       А так – вони много, а толку никакого. Хотя, если следовать изречению: «Мужик должен быть жгут, могуч, вонюч» - то у Паши всё в норме. Готов к труду и обороне.
       …И мы опять едем. По нашим семи кругам ада… 114-я экспедиция в Царство Большой Любви. Большой, но не притязательной…

                5

       …Сегодня я проснулся довольно поздно. И то, не сам, а оттого, что Паша толкал меня в бок.
       - Дима, Дим, ну вставай! - бубнил он жалобным голодом….
       Часы у меня стоят довольно удобно: глаза протрёшь и взгляд сам собой на циферблат ложится. Я протер, и увидел что без двадцати двенадцать…. Пашин поезд уходит около шести…. Времени ещё до ****ей матери, и какого хера он меня будит? Недобрые предчувствия зароились в моей груди!

       Спать мы легли в шесть утра, а я не люблю ездить не выспавшись…. Въедешь в чужую задницу, да поторчишь в нашем ГАИ весь день – всю охоту к мужеству отшибет!
       – Дим, ну вставай! – Снова пробубнил Паша, вырывая меня из дремы.

       – Что случилось? – Я с раздражением приподнялся на локоть. – Тебя что, жидкий стул прибил? Так унитаз во-о-он там! Какого хрена ты мне спать не даёшь?
       – Дим, ну вставай! - Он развернул на меня мычащие глазницы. Я понял, что Павлик успел накатить.
       «Вот сука, уже в киоск слетал!» – Подавшись вперед, я заглянул в кухонный проем…  Так и есть: на столике зеленел початый пузырь вина…..
       «Слава богу, хвоста не привёл!»  – Довершив мысль, я бухнулся на подушку.

       С Пашей такое случалось…. Чтоб одному нескучно было, он уже приволакивал сюда алкашей-аборигенов. Сам алкаш, однако в нашем дворе стараюсь ни с кем не якшаться. Потом заебут: будут бегать в два часа ночи за десятками и полтинниками… Это дело быстро на поток ставится. А потом побежишь – вид на жительство в Новой Зеландии оформлять! Вот я и не общаюсь с местными ребятами…
 
       - Дим, ну, вставай, ехать надо…. – Вновь прогнусил бедный Павел.
       - Куда ехать-то? – Я с недоумением уставился на него. – Ты что, Пашик, свихнулся? До поезда ещё шесть часов! А тут, до вокзала – двадцать минут пешком! Или полчаса – по-пластунски! Куда ты в такую рань собрался? Сиди, пей винище, и не нуди!
       И тут же подумал: «Сколько раз Людка мне говорила: «Не закудыкивай дорогу!» Людка безумно суеверная и меня суеверным сделала. Скоро от черных котов – через забор сигать буду!
       - Ну, поехали, покушаем где-нибудь! Я жрать хочу; мы последний раз вечером ели! – Не унимается Паша.

       Я вспомнил вчерашнюю жопу от Донбасса, и тихо рассмеялся. Что ни говори, а в братстве народов есть своя польза! Культурная интеграция…. Однако, Паша, тоже сволочь: лишь на словах задницами бредит, а сам мне это сокровище подсунул. Себе-то – стандартную биксу взял! Лицемер хренов!

       И тут меня нехорошо осенило. «****ь! Да он же опять телку хочет! А кафе – это так, для отмазки! Нахрен ему это кафе сдалось? Вон, в магазине, через дорогу, – и курица-гриль, и ветчина!»
       - Дим, ну позвони…. – Жалобно клонится ко мне маньяк. В его руках газета.

       «Вот сучара, пока я спал, он и газету умудрился купить! – Ошарашено подумал я. Мои худшие предположения сбывались. Опять эта сказка про белого бычка! И я снова вспомнил ту поездку со спортсменами и гостиничный ресторанчик…

       А газета – это я его научил.
       «Нахрена тебе по улицам-то мотаться?– как-то просветил я его. – Купи лучше газету… и обзвони все фирмы сразу! И с апартаментами ищи… чтоб туда, к ним забуриться! Не под луною же трахаться!»
       Вот, научил парня, на свою голову!

       Хотя, до этого, он пару раз пытался их ко мне привезти. Но я это дело сразу пресек. Во-первых, у меня тут не Грановитая палата, а, во-вторых, мне не нравится, когда за мною машина охраны тянется. Не привык я в голове правительственного кортежа идти. Только мигалок и сирен ещё не хватало!

       А некоторые и сюда поднимаются, хату осматривают. Чтоб на антресолях семеро эрегированных членов не затаилось… Чтоб её, бедняжку, по кругу не пустили… А чо её пускать? – с нею и так договориться можно!
       Паша пару раз меня так угощал! Поначалу они не прикалывают, а потом, когда на сиськи насмотришься, иногда аппетит приходит! Тем более, когда с неё благородный флёр спадает, она вполне нормальною становится… В-общем, тут вполне можно попутно причлениться! Тем более, по льготной таксе. 

                *         *         *

       - Ну что, Дима, поедем? – Выжидательно смотрит на меня. – Навернём парочку шашлычков?
       С тылу заходит… Классик сказал: «Дай солгать своему ближнему!» Я даю… Расклад ясен: сначала шашлычок, а потом он меня, раздобревшего, голыми руками возьмёт. И погнали! А поезд, тот подождёт! Теща – не сортир, её отсрочить можно!

       Я смотрю в Пашины честные глаза: «Кобелина, ты, кобелина, а стоило ли тебе, дурню жениться? Что б вот так по Свердловску за ****ями бегать?!»
       Но Паше, моя моралистика, – по барабану! Ему бабу нужно. У него как, как одержимого писателя – ни дня без строчки! Только Паша семенною жидкостью пишет. У него, как у Стаханова – производственный план. Вчера он его выполнил, нынче на перевыполнение замахнулся. Передовик наш…

       Ему б медали за сексуальные подвиги давать! В виде двух спаянных лобковых костей…. Вешал бы их дома, а супруга б их тряпочкою протирала! И дипломы: «Павлу Вересаеву за победу в сексуальном соцсоревновании!» От благодарных жителей Екатеринбурга. А что? – он же местный бюджет пополняет!
       Олигархи, те валюту за рубеж гонят, а Паша – не такой! Он в родную экономику вкладывает. В НПО «Влагалища Урала» инвестирует.
       Хотя, боюсь, там одним влагалищем не обходится… Там, как в ушу, все органы задействованы. Фрейд и Кинзи – ахнули б, с их убогими фантазиями… Пашино подсознательное – куда круче!

                6

       Как-то я стал свидетелем забавного разговора. За экономику малого бизнеса. Тогда все спонтанно получилось.
       …Поздно вечером я неторопливо ехал домой, когда меня девочки тормознули. Повернул на светофоре, на Малышева, а там, у «Орбиты», ихнее гнездовье….И высыпали эти куропатки на дорогу, прямо на капот бросаются! Я, поначалу, их за пьяных баб принял: летят под колеса, ридикюлями размахивают. И одеты как-то специфично: курточки у всех приталенные, а задок наголе. Умоляют остановиться…. Я остановился…
       «Отвезите пожалуйста, на Уралмаш! – Орут наперебой. – Ну срочно, ну, пожалуйста!» Да так истошно, словно им коллективное родовспоможение требуется.

       Предложили они немного, чуть больше сотни. Но с машками всегда веселее ехать, и за цену не стоишь… Да проститутки помногу и не платят: у них такси в  себестоимость входит.
       А о том, что это проститутки, я догадался спустя минуту… Как только они расселись, они меня сразу вперёд погнали…. «Давай, давай, гони быстрее!» И повизгивают как на ипподроме!
       Ну, я и погнал! Движок загудел, пошли как на ралли…

       – У вас, что, девчонки, облава, что ли? – Спрашиваю. – Оторваться нужно?
       Они тревожно сопят в спину, и ничего не отвечают. Значит, угадал: облава!

       Обычно проститутки с достоинством, садятся…. Не для того они в большой город ехали, чтоб перед бомбилой суетится… Тем более, когда им каждый рейтинг нагоняет:
       - Ну, ты даешь сегодня, Анжелочка! Давно я так не тащился! Ну, просто охуеть можно!      
       А тут – как угорелые влезли! Цену назвали, а сами, не дождавшись, прут! Одна другую запихивает! Как пограничники по тревоге, в кино…

       Спустя минут десять, они пообвыклись и ссориться начали… Причина любопытна:  кому сегодня лапшу «Доширак» покупать? Тут они не на шутку раскудахтались! Чья очередь? Чья? Причем, базар больше не за лапшу, а за деньги! Никто мукомолов спонсировать не хотел….

       Я озадачился. Ведь буквально ещё пару минут назад, я их спрашивал:
       - Девчонки, а, чо у вас по деньгам выходит? Стоит ли, задницу на ветру морозить?
       Словом, попросил я их о доходах рассказать. Ну, когда клиент косяком идет… Таксисты, те тоже, любят удачей прихвастнуть! 
       - У-у-у-у!!! – Загорелись машки. – Четыре-пять косарей!
       - Да ну!!! – Ахаю я.
       Они гордо дышат мне в затылок. Как лауреаты ТЭФИ после награждения.
       «Ни хрена себе! – размышляю. – Пять тыщ, это ж месячная зарплата! А тут – за ночь!»

       И вот теперь, когда они за десятирублевую лапшу рубиться начали, я второй раз ахнул: «Ни хрена себе! Они что, на выручку, нефтяные компании скупают? Все, до копеечки в акции вбухивают! Даже на лапшу, бедным, не остаётся!»
       Смотрю: а они, и в самом деле, друг дружке готовы глотку перегрызть! Лишь бы кровную десятку не тратить!
       Я думаю: у меня пяти тыщ нету, но я пошел бы, да купил эту лапшу… Лишь бы нервы не тратить!
       «Щас заплатят они мне сотку, и ****ец: без ужина останутся! Хоть поквартирный обход в подъезде начинай: один тебе, «за разок», полкило риса отсыплет, а у другого, за минет, пару лаврушек выклянчишь!»

                *         *         *

       Правда, в последнее время – и мужики тем же синдромом страдать начали! Раньше – баб на лету хватали! Подъехал, затормозить не успеваешь, а он выскакивает, купюры ей за лифик сует!
       И – обратно, до хаты помчались! Тепленькое пюре любви кушать.

 
       А щас не так! Щас клиент всю Малышева повдоль и поперёк исколесит! То филейная часть его не устраивает, то сиськи – не под тем углом стоят. Парабола не та….
       Да и деньги не последнюю роль играют: «Чо это у вас так дорого?! Ну, совсем охуели! Во дерут!»
       И мусолит мужик последние червонцы… Так картошку, в годы войны, на станциях покупали. За каждую копейку с бабками торговались.

                7

       Меж тем мы выходим на улицу и садимся в машину.
       - Слушай, ну, позвони, а? – Ожидаемо ноет Паша.
       Я вставляю ключ в зажигание.
       - Тебе что, вчераших не хватило? – Раздраженно поворачиваюсь к нему.
       - Да, понимаешь, – он хрипловато волнуется, –  я вот щас уеду к себе – и всё! Понимаешь – всё! Всё-ё-о-о!!! Ди-и-и-ма!!! У меня, потом, целый год – не будет никакой возможности! Ну ты что, по-человечески, меня не понимаешь?!
       Вот она – глубинная мужская драма!

       Я вздыхаю и звоню. Я по этому номеру уже не раз обращался: ко мне такие, как Паша, еженедельно приезжают.
       Диспетчер сразу узнает мой голос.
       - Людмила Ивановна! – Начинаю без предисловий, – выручайте! Девчонок надо! Только знаете, нам бы куда-нибудь на вашу территорию! У нас сегодня с местечком проблема! Порешайте, пожалуйста, Людмила Ивановна!

       Сударыня обещает.      
       - Хорошо, Димочка, хорошо…. Позвоните мне минут через десять-пятнадцать! Я постараюсь что-нибудь подыскать!
       Женщины в годах – самый золотой контингент. Им можно дипломатическое искусство преподавать… Особенно в нашем дубоголовом МИДе. Они б быстро залили страну «Боржоми» и молдавскими винами…

       Мы позвонили через двадцать… Дали благодетельнице лишних пять минут… И, оказалось, не зря. Людмила Ивановна подогнала нам адресок:
       - Дима, Панельная одиннадцать, это на ЖБИ. Там, возле дома, стоит мусорка… Вот вы у мусорки и встаньте… А девчонки сами к вам подойдут. Какая у вас машина?
       У нас была 99-я… Цвет синий. Я сказал.
       - А через сколько вы там будете? – Поинтересовалась сводня.
       Я прикинул…ЖБИ, без пробок – минут пятнадцать….
       - Минут через пятнадцать, ну, с гарантией – через двадцать!
       - Ладно… - Кивнула она. – Только не задерживайтесь! Девочек я предупрежу. Вас встретят…


       Поблагодарив тетеньку за чуткость, я вцепился в руль. И мы помчались.
       ЖБИ – путанный район. Такое впечатление, что когда архитекторы его создавали, они, на своих кульманах, в морской бой играли. И так дома порасставляли, чтоб в них попасть невозможно было… А нам нужно было попасть…

       Паша, тем временем, волноваться начал, что мы не успеем. И что девица, не дождавшись нас, развернётся и уйдёт. Когда мне надоело его нытье, я не выдержал:
       - Что ты трясешься, будто за грин-кард в американское консульство едешь? Не бойся, не уйдет от тебя никуда сексуальная близость!
       Паша обиделся и ушёл в себя.

       Тем не менее, через четырнадцать с половиной минут, мы пролезли сквозь снежные заносы к нужному дому… К дому, в котором нас ждало счастье… 
       Забегая вперед, скажу: мы его, и в самом деле, обрели… Каждый по-разному, но всякий получил всё, что он хотел… Я, например, страшно хотел жрать…

                8

       Мы быстро обнаруженную искомую мусорку, и припарковались подле.      
       Я вышел и закурил. Паша нервно елозил на сиденьях, рискуя повредить позвонки.
       Вскоре появилась и девушка. Она семенила к нам в накинутой шубке и тапках на босу ногу. Льняные волосы аппетитно колыхались на ветру.

       - Это вы с Людмилой Ивановной разговаривали? –  Деловито поинтересовалась дамочка…
       Вопрос звучал обыденно, словно мы искали няню для ребёнка, или молочных поросят… на рождество…
       Убедившись, что это мы самые, девица пригласила нас в избу. Я перепарковал машину, и мы попёрлись за ней.

       Провожатую звали Светой. Вторая, что нам открыла дверь, представилась Анжелой. Была и третья, Ниночка… Она оказалась соседкой, залётной…Просто, живёт через стенку, вот, зашла потрепаться… 

       Мы скинули куртки и прошли на кухню. Мне всегда интересна прелюдия к обслуживанию. Как не крути, сфера деликатная, и всякий раз увертюру переживаешь заново. Сам секс меня мало волновал. Мне вчерашней жопы вполне хватило. Я ужасно  хотел жрать.

                *         *         *

       Скучая, я уставился в окно. Вид был великолепный: панорама улицы простиралась заснеженной далью. Потом взгляд натолкнулся на вывеску магазина и меня вновь охватили думы о еде.
       Мои думы были прерваны началом торгов.
       - Ребята, вы в курсе насчёт цен? Людмила Ивановна вам всё объяснила?
       Пашу цены не интересовали. Меня тоже. У меня и денег-то не было. Я ждал субсидий на продовольствие. Я выполнил свою работу, а, значит, заработал на хлеб… А Паша пусть займётся соими зрелищами.

       Кастрюли и газовая плита в доме имелись, и оставалось лишь что-нибудь погрузить туда…  И приготовить.
       Паша не сводил глаз с пахучих Машек в халатах, но я жестко напомнил ему о земном:
       – Паша, ты мне денег на провиант выдели…
       Паша оживился. Где жратва, там и выпивка. Он торопливо сунул мне несколько купюр:
       - На, и возьми мне парочку пузырей шампанского…
       Окинув взглядом девчонок, он, подумав, добавил: - А лучше три! И, конечно, чего-нибудь пожрать… 

       Девушкам идея понравилась ещё больше. Трахаться так и так придется, а пожрать на халяву – совсем неплохо! Большинство проституток живут непрерывным всасыванием денег, и любой копеечке рады. В том числе, в виде колбасы и макарон. 

       Я пошел обуваться. Меня захлёстывало слюной. Неожиданно, со мною напросилась одна из хозяюшек, Света. Та самая, что встречала нас у мусорки.
       - Дим, давай я с тобой схожу? Вместе что-нибудь выберем!
       Я согласился. С бабой, оно интереснее.
       А Паша, значит, выбрал Анжделу. Ну, правильно, та рослее. И задница у неё порельефнее. Если б Павел был поэтом, он бы написал целые поэмы, посвященные женским ягодицам. Он так и говорит про своих сотрудниц:
       - Знаешь, у неё ка-ка-я-у-неё-по-поч-ка!
       Пока он будет изучать седалищные холмы, мы со Светой слетаем до лавки. Каждому своё.

       А вообще, проститутки – народ прожорливый. Не знаю, откуда у них это. Может работа калорийная, а может, глисты. Когда они по вызову приезжают, они сразу же жрать просят. Как освобожденные Красной Армией военнопленные.
       - Ой, мальчики, а перекусить есть что-нибудь?

       Ну, там, в почасовой, формула-то известная: «Чем дольше жрешь, тем меньше трахаешься!» Тут как в армии, где и сон, и перекур – съедают срок службы.
       – Ой, мальчики, а кофе есть?
       Есть, девочки, есть! Пейте родимые, ничего для вас не жаль! Пока напьются, уже машинка под окнами сигналит! Но сейчас, слава богу, нам это не грозит. Шахматных часиков здесь нет. Формально мы прибыли на час, однако, судя по обстановке, нам не погонят…

                9

       …Мы со Светой озабоченно плывем вдоль витрин… Я заморачиваюсь шикарным рыбьем лежбищем, среди которого дремлют несколько скумбрий холодного копчения. Хороши! Так и лучатся латунными переливами.
       - Девушка, заверните-ка нам парочку рыбин! Да-да, вот этих, покрупнее…
       Ну и баночку тушенки… Нет, лучше, две… Едоков-то много! Светка придирчиво высматривает на крышке дату изготовления. Хороша у меня хозяюшка!
       Затариваемся по полной… Праздник как-никак, глупо себя ограничивать! В нашем деле – лучше перебрать, чем недобрать!

       Выходим на улицу. Бабки зазывно приглашают купить завяленной зелени. Светлана тщательно отбирает сухие пучки укропа, петрушки… Бабки, воодушевившись, предлагают разносол. Мы, наверное, смотримся как заправские муж с женой. Деловитые, слаженные, сметливые.
       К чести моей супружницы, она и в самом деле, продукты она выбирает рачительно, по-деревенски. Словно дома нас ждёт полдюжины мальцов.

                *         *         *

       По прибытии, сразу кидаюсь на кухню. И, как проштрафившийся солдат, начинаю чистить картошку. Светка берётся за рыбу…. Нинка, та, занимается салатиком.
       Всё это напоминает комсомольские вечеринки из фильмов пятидесятых. Не хватает только хором грянуть: «Каким ты был, таким остался!» И посвятить эту песенку Паше. Или: «Парней так много холостых, на улицах Саратова…»

       Анжела, в это время, звучно постанывает за стеной…Нелегко, наверное, отдуваться за весь Нижневартовск… Гудит как нефтяная скважина. Изредка, откуда-то из недр доносится её приглушённое: «У-у-х-х-х!.. А-а-а-х-х!..» Вот-вот и энергоносители пойдут! Лишь бы попутный газ с легкими фракциями не выбросило!

                *         *         *

       Вскоре они появляются: впереди распаренная Анжела, а сзади Павлик, счастливый, как молодожён…  Он жмется в сторонку, как после первой брачной ночи. Удачной, разумеется. По кухне тянет сказочным ароматом: на плите доваривается супчик….
       - Светка, а лавровый лист есть? – Командую я на правах повара.
       Нинка принюхивается. У неё там, за стенкой, наверняка что-нибудь есть пожрать, но чужое – оно завсегда вкуснее! И, как выяснится позже, – вкуснее во всех отношениях!

       Она, как выясняется, работает продавцом, и сегодня ей во вторую смену… Примерно через час, продавщица нас покинет. А пока вот заскочила: окунуться в вольную жизнь ночных бабочек. Чужая жизнь, как и чужая работа – всегда романтичнее. Тем более такая! В ней и брызги шампанского и, конечно, шелест купюр. Но тут, как и у таксистов, счастье беспонтовое. Деньги сами в руки идут, а денег – никогда нету! Вот такой парадокс.

       Павел, намахнув шампанского, жадно принюхивается. Тоже жрать захотел. А, может, и глистов подхватил. Интересно, они при поцелуях передаются? Хотя, поди-ка разберись, куда они, там, в комнате, друг друга целуют!

       Супчик уже доваривается, но передохнувший Паша выбирает неожиданное решение: тянет за руку Светку… Она только-только от сервировки освободилась. Меня его полигамия не удивляет, а Светка, стряхивая с пальцев пылинки укропа в кастрюлю, смущённо улыбается… Она уже свыклась с компанией, и теперь ей немножко неудобно…. Она торопливо вытирает руки о халат: дескать, извиняйте, ребята, работа, такая…

       Мы ободряюще киваем ей: иди уж, как-нибудь без тебя доварим!
       – Паша! – напутствую я приятеля, - долго не затягивайте! Буквально через пять минут садимся…
       Он в одних плавках, и там, под тканью, чувствуется немалое напряжение консолей… Парень вошел во вкус, а вечером ему нужно уезжать ехать… На электрический стул, с  тёщиными инъекциями вместо кнопок. Разгулялось северное сердечко! Да и не только оно, и другими органами этот почин подхвачен!

       За стенкой вновь слышатся надсадные вздохи дивана… Чуть позже подключается и человечий аккомпанемент. Прям, Пласидо Доминго с Монсератт Кабалье! Бля, как в консерватории, во время сессии!
       Продавщица Ниночка напрягается. Видимо, она не фригидна… Плоховато у девчонки с самообладанием, так ведь и до умопомешательства недалеко.

       Мы прислушиваемся: что же там, за стеной? Интересно, а «под фанеру» так можно? Вставил кассету, положил под себя какую-нибудь бабульку, – и наслаждайся! И старушенция довольна, и тебе в радость! Да и семейному бюджету – экономия немалая!

                10
 
       Наконец, наше терпение лопается…. Не дожидаясь застенчивого оргазма, мы садимся кушать. Аппетитные ломтики скумбрии ласково ложатся на хлеб, веточки лука венчают конструкцию. И, как апофеоз – могучая тарелка супа с плавающими кусками говядины.
       Ух, нажрёмся от души! Мы дружно дуем на раскаленную горячую поверхность и принимаемся за еду.
       Вскоре появляются и возлюбленные….Они втискиваются за стол и мы обедаем полным кворумом. Паша вливает в себя фужер, второй, третий…

       Нинка что-то жалобливо рассказывает о своей несложившейся любви. Какой-то высокомерный мэн игнорирует её девичью страсть… А она продолжает и продолжает – одержимо его любить! И эту тоскливую исповедь, мы, с перерывами, слушаем уже целый час….

       Внезапно мирная трапеза разом прерывается. У Паши что-то перемыкает в башке, и он внезапно вскакивает со стула. И, о, боже! – вытаскивает из-за стола несчастную продавщицу…
       На выпивку Паша слабоват и крышу у него частенько срывает… Вот и сейчас – у парня мозги переклинило! Он так и не догнал, что эта девушка тут проездом, мимоходом, и вообще – она не при делах!  Она ждёт Того, с алыми парусами…

       Но Паша одержимо тянет и тянет, её в коридор… Та пищит, пытаясь вырваться из его клешней, но мужлан в плавках непреклонен! Он тянет её и за собою и мычит:
       - Ну, пошли… Пошли…
       Нинка конвульсивно рвётся назад, однако, неожиданно, в дело вступают кумовки:
       - Да иди ты, Нинка, иди! Что, от тебя, убудет от тебя что ли? Один-то раз…

       Мне с юмором вспоминается вспомнилась грубоватая мужская присказочка: «Один раз – не пидорас!» И то верно!               
       Нинка, увлекаемая Пашей,  выкатывает глаза и бубнит:
       – Да вы с ума сошли что ли девочки? Пусти, меня Паша, пусти, я же не работаю! Я же в гости зашла!
       Это были её последние слова. Паша их не слышал. Он, как водяной, втащил свою жертву в джунгли служебного кабинета. Мы лишь видели, как его левая пятерня захватила продавщицкую грудь, а правая залегла на самый низ паха… И бедная Нинка, запищав, исчезла в омуте любви. Брякнувшие жалюзи сомкнулись над нею, как болотная хлябь…. 

       Вскоре за стенкой раздается размеренное поскрипывание дивана. Да, нагрузочка на мебель тут неслабая! Чуть позже наступает и череда охов.
       Нинка, хоть и не трудится в данной сфере, но в цеховой коллектив вписывается неплохо. С её сопрано она б могла сделать неплохую карьеру. Да и от дома до офиса, здесь рукой подать!

       Вскоре испытатель и стажерка вываливаются на кухню. Они румяны и воздушны – как будто с американских горок…
       Насытившийся Паша заедает любовь шампанским, а окунувшаяся в профессию Нинка блаженно поводит глазами. Ей сейчас уже не до той, нескладывающейся любви. Судя по её роже, топиться она не собирается! Впрочем, ещё не вечер, может у неё и там – что-нибудь срастется! А не там – так здесь…. Собеседование она только что прошла, остались мандатная комиссия, и – к станку!

       Допив чай, я стал торопить Пашку: «Давай, давай, собирайся! Нам пора!»
       Нам, и в самом деле, нужно было сливать воду. Посещение очагов сексуальной культуры лучше не затягивать. Это как баранина: кушай пока теплое! А, когда остынет – можно и заворот кишок получить! 

       Паша, внимая моему зудению, послушно натягивает брюки и джемпер, и, прямо из бутылки, прикладывается лошадиной дозой шампанского! Я смотрел и думал: как бы его не разорвало газами! Взлетим на воздух, как корабль с надсаженным паровым котлом!
       Однако, обошлось… Мы стали прощаться…. Гостеприимные хозяюшки ласково улыбались нам вслед.  Особенно тёплая улыбка была у Нинки.

                *         *         *

      Спускаясь по лестнице, я вспомнил, что мы ей так и не заплатили. Наверное, это была самая приятная недостача в её жизни.