Была весна

Была весна
Умеют красивые столкнуть оленей рогами

Промзона – пилорама, столярка, пяток складов по окружности двора, заваленного штабелями бревен, досок и  всяким древесным хламом – располагалась на берегу Оби. Забора не было, только ворота, а рядом вагончик для сторожа.
               Утренний морозец сменяла ростепель, и по двору растекался запах стружечно-опилковой прели. Трактор-трелевщик катался по двору, растаптывал остатки снега и выжимал сосновые щепки и еловые палки, которые оставались стоять торчком. Щепки, оттаивая на солнце, желтели, розовели, томились и пахли, истекали паром.
               Через два дня на третий в пять часов вечера появлялась около сторожки девушка лет двадцати пяти  в  голубой куртке, белой шапочке и ярко-красных сапогах.  Неземное видение, когда перед глазами только бревна, кряжи, стволы, кора, опилки и… весна.
- Блин! – сказал наш бригадир Мишка, грубиян и драчун по жизни. — Я теперь на Российский флаг смотреть не могу: сразу встает.
                В другое время недели на две хватило бы чумиться, изгаляться и заморачиваться от клевого, ломового, ржачного прикола по злободневной тематике: секс как основа Российской символики.
- Голов две, а головок сколько? - грубый и безбашенный народ, но  сейчас никто не засмеялся, все разделяли Мишкины чувства. Ее хотели все, и каждый надеялся.
               Девушка обходила склады, проверяя печати на замках, и скрывалась в вагончике.  Что творилось в это время в душах пилорамщиков, одному богу известно, но смех звучал веселее, бревна и доски летали по стеллажам, голоса звучали громче на порядок, и удаль молодецкая перехлестывала края.
               Парни на пилораме  молодые, дурашливые, из тех, у кого в приоритете физическая сила:  крепость рук, ног и  других частей тела, а голова служит  для веселья и организации досуга, впрочем, и досуг она организует довольно однообразно: выпить, а дальше по обстоятельствам. Повторюсь, ребята крепкие. Развлекаясь, бревнами друг в друга кидались, другой бы умер от такого попадания, а эти только ржали, как кони.
               Но были на пилораме два недоразумения – Лешка-бомж и Кешка-бич(я не вру, он по паспорту  Иннокентий). Называли их всегда в паре: по созвучию, и похожи, как братья-близнецы:  лет по тридцать-тридцать пять, лица темные, морщинистые от  запредельно неправильного образа жизни, сами худые  и низкорослые.
               Кешка еще пытался изображать из себя крутизну: за тяжелую работу хватался, в умные разговоры встревал,  а Лешка только телепался – из-под пилорамы опилки откидывал или, выпив стакан, сопел молча в уголке бытовки перебитым и неправильно сросшимся носом.
               Проходили дни, стекалась, накапливалась информация: звать Алла, дочь пяти лет, муж – амбал здоровенный – Вован,  водила «Камаза»  на соседнем предприятии. Всем облом, и никаких шансов на любовь.
               А около склада стоит Лешка и разговаривает с Аллой.  Через три дня  та же картина: Алла горячо Лешку убеждает, а он изредка гнусаво отвечает. Поселок маленький:  слухи поползли, зазмеились, занасмешничали,  и слово «роман» прозвучало.
- Леш, свадьба скоро?
- Да, мы не говорили, - пробубнил Лешка, неловко тычась широкой лопатой в кучу опилок. – У нее же муж.
               «Камаз» уже стоял у эстакады: напели «добрые люди» Вовану, и он решительно выпрыгнул из кабины. В мужестве не откажешь – знал, какие крепкие и задиристые парни на пилораме работают. Захлопнул дверцу  и увидел Лешку, камнем, за неимением молотка, пытавшегося лопату отремонтировать.
- Лешка где? – спросил, оглядывая эстакаду поверх Лешкиной головы и подаваясь вперед, готовый к драке.
- А? Чего? – как бы проснулся Лешка.
- Лешка где? Здоровый такой. Алке моей мозги пудрит.
- Ну, ты же ее бьешь же… - вне логики ответил «здоровый» Лешка и встал, оказавшись Вовану ровно по пояс.
- Так!… - Вован снова посмотрел на эстакаду, где уже начала собираться бригада,  парни один к одному. Растерянно и обескуражено переспросил. – Это ты, Лешка?
               Лешка смотрел молча, ожидая побоев. Кешка с эстакады рванулся выручать и затрепыхался, задергался в крепкой Мишкиной руке. Вован плюнул, повернулся и полез в кабину. Дернул машину  с места, глаза отворачивая.
Алла не успокоилась, пригласила Лешку провести  следующее дежурство вместе. Прикупила бутылочку, сальца домашнего нарезала. Выпили  по стопочке, по другой, и Алла отправилась замки напоследок проверить. А Лешка опрокинул еще стопарик, заперся  и уснул.
               Несчастная Алла всю ночь колотила в дверь, кричала и плакала, разбила окно вагончика, но Лешка так и не проснулся. Утром Вован нашел  дрожащую и плачущую на крыльце сторожки. Без слов толкнул в кабину и увез. Больше мы ее не видели. 
               Лешка на работу в этот день опоздал.
               Весна. Блин!

П.С. Не трудно догадаться, автор сам среди мужиков на эстакаде стоял, с интересом прикидывая, побьют Лешку из-за повернутой на романтику девицы или нет.
Когда так все рассосалось, даже разочаровался, но ржача на некоторое время посёлку хватило.