Вечернее правило

Царю небесный, утешителю, душе истины, иже везде сый и вся исполняй, сокровище благих и жизнеподателю, приди и вселися в ны, и очисти ны от всякия скверны и спаси, блаже, души наша. Аминь.
  Отче наш, сегодня опять женщина была в окне дома напротив, она курила спиной ко мне, потом встала, окно у пола, стали видны только полы синего халата, бледные ноги, она ушла, я не видел лица, опять не видел лица. Я вижу её уже шесть дней, если я выйду на балкон и крикну, то она ничего не поймёт, а только услышит звук моего голоса, совсем не такой, каким я хотел бы донести до неё, я думаю о ней, непонятно зачем. Мне женщина нужна ли, я не могу понять, хлеб наш насушный даш нам днесь и остави нам долги наша, я просто на неё смотрю, в этом нет никакого желания. Каждый, кто смотрит, в сердце своём, я знаю, что могу вытянуть всякую грязь, постоянно чувствую эту ниточку, стоит потянуть и будут мысли, которых я не хочу, но они есть, но избави нас от лукавого, аминь, пол.
Верую, это здесь, именно я и никто другой, я сейчас говорю – верую, и всё что будет дальше, тоже я и это было на самом деле, не надо закрывать глаза, открыть, вот богородица, и это я стою здесь и именно с чувством с толком с расстановкой во единого Бога Отца, вседержителя, творца небу и земли, видимым же всем и невидимым, как же это всё понять.
  Когда-то давно были христиане, они жили в Риме, там их ели львы; и белые низкие каменные дома и у них были сандали. И тогда по улицам ходил живой Христос, они видели и слышали его, и во единаго господа, и вот я стою в кирпичном девятиэтажном, здесь иконы, напечатанные в типографии и наклееные, и я говорю «верую», это как кровь по венам должно течь по этим словам, распятого же за ны, а не за кого-то другого. И в духа святаго, он говорил через пророков или возвещаемого пророками, не понимаю эту фразу; чаю воскресения мертвых, что бывает после чаю? христиане шутят, лучше бы не шутили, лучше бы были мёртвые, не видел живых христиан ни разу в жизни, а в церкви разве, там нет, это мои проблемы, это я виноват, они есть.
  Брошюра как найти духовника, как выбрать православную невесту, ложе непорочно, Спаси, господи, и помилуй, у меня нет духовного отца, я не читаю брошюр или господь не сподобил, родителей моих, викторию и евгения, ему тяжело, он никогда в Бога не верил, а сейчас это ему так помогло бы. Может быть ему легче, когда я говорю это, я же не просто в тёмной пустой голове это говорю, а меня слышит, сродники моя по плоти, и вся ближняя рода моего, и други.
  Пелагею, её так крестили, на самом деле зовут не так, в паспорте другое, штамп в паспорте, холост, не женат, гражданский брак, блудное сожительство, не видел христиан которые не, ты просто свинья, бросились в море со скалы, господь сподобит, только и ждать, а чего ждать, все против нас, отец не пришлёт денег. Просто найти работу, это очень просто, будешь клерком, менеджером, ты перспективно-молодой, у тебя получится и тогда поженитесь, легко сказать; если люди любят друг друга, то они женятся, а всё другое – отговорки.
  Алексея, беспросветно, никогда Бога не узнает, но и живёт вроде, а что ты думаешь, лучше него, что христианин, а он нет, с тебя спрос больше, не надо только самодовольной молитвы.
Ирину, зачем это говорю, я её не знаю, и знать не хочу, забыть это всё, просто ты за неё переживаешь, тоже переживаешь, но она тебе никто, всё, спать хочется. 
Дмитрия, Павла, Петра, Галину, Алексея, Нину, нет, что это я опять, моя бабушка умерла, я молюсь невнимательно, у Бога все живы, какая разница, разница только во мне, сосредоточен я или нет, Ольгу, Никиту и упокой господи, души усопших раб твоих сродниц Марии и Нины и всех православных христиан, и прости им вся согрешения, вольныя и невольныя и даруй им царствие небесное, аминь, пол.
  Господи, боже наш, иже согреших во дни сем, словом, это очень глупо, я украл глазированный сырок из магазина, просто положил его в кепку отдельно, не в корзинку и вынес, зачем бес попутал, такая мелочь, клептомания, психологическое говорят учёные-психологи, мелочь а неприятно, кто их учил, они ничего не понимают, я даже не смогу сказать об этом на исповеди, потому что это не православно – исповедоваться в украденном сырке, там монахи с бородами, они говорят очень серьёзно, не ругают, наставляют, как же им сказать про сырок, а отец Даниил улыбается так, как никогда не улыбнусь, восемь утра, солнце и высокий храм, он идёт и приветсвует кого-то и благославляет, улыбаясь, я чужой здесь и стою и смотрю, делом и помышлением, о чём я только не думал, как песок морской, яко благ и человеколюбец, прости ми.
  В руци твои, господи Иисусе Христе, предаю дух мой, мне хотелось бы чтобы так было, чтобы доверился и отдался в руки и больше не о чём не думать, малодушие, чтобы просто встать и жить и знать, никто не может знать, ты мя благослови, ты мя помилуй и живот вечный даруй ми, аминь, это была плохая молитва господи помилуй, одеяло холодное.

Лето 2008