Рано утром

     Рано утром он опять проснулся. Скорее очнулся от ноящей боли в ноге. Затекла. Сжимая ватные зубы, он перевернулся на спину и попытался выпрямить ногу. Содрогнувшись, он размяк. Боль ушла, пришло сознание.
     Давненько Дима так "отдыхал". Вполне, судя по творившемуся беспорядку, можно было предположить, человек куда-то спешил, но по велению судьбы и времени опоздал. А раз опоздал, то не стоит и пенять на жизненный хаос, тем более, если он длится уже порядочно времени.
     Который час? Если судить по тому, что творилось за открытым настежь окном, часов так 6 или 7 утра. Внезапно влетела в голову Димы мысль: почему, когда нет необходимости рано подниматься утром, просыпаешься как по часам, а когда знаешь, что надо вставать, собираешь эти драгоценный минуты, отнимаешь секунды у времени, только чтобы насладиться волшебством сна? Мысль-то влетела, но не вынесла и доли секунды, вынужденная капитулировать перед обилием алкоголя, так застрявшего в мозгу своего хозяина. А почему, собственно, сегодня именно тот самый выходной, Дима, конечно, не подумал. Впрочем, в такие дни, если выходного и нет, то его стоит себе придумать.
     Окно дейстительно было открыто настежь. Это никак не списывалось на образ Дмитрия, так всегда заботевшегося о комфорте. Видно, это и многое другое его мало интересовало вчера. Спал он, как оказалось, абсолютно голый, на подоконнике аккуратно сложены стопкой были вещи: помятые, не первой свежести джинсы, синяя майка с чебурашкой на спине, белые трусы, которые ему на день рождения подарила его пускай и бывшая девушка, и, что особенно поразительно, носки, которые не просто валялись где-нибудь под кроватью, как это обычно бывает, где, впрочем, им и место, а с поразительной материнской любовью разложены были рядом со всеми вещами, и не просто разложены, а лежали буквально по разные стороны этой великолепной груды верхней и нижней одежды. Но и это еще не все! На телевизоре, который стоял прямо возле кровати,а теперь используемый как подставка, что нисколько в это утро не смутило Диму, обосновался большой фужер, который мама Диме дарила когда-то перед так и не состоявшейся его свадьбой, а в нем безмятежно плавали десяток окурков. Поднеся голову поближе, благо это было совсем недалеко, Дима по цвету и по запаху определил - это были виски. Этот запах, именно запах, а не аромат, ядовитый, тонкий, но отличительно будоражащий запах сломил опять голову, как он это сделал вчера, и Дима рухнул на подушку. Он никогда в жизни не любил запах, цвет, вкус этого напитка. Ему стало плохо. Сдавливая голову руками, чтобы она не пошла по швам, Дима, переступая через книги, валявшиеся на полу, пошел в направлении к туалету.
     Стало лучше. Есть такие места, где становится лучше как физически, так и духовно. Уже стоя в ванной перед зеркалом, выдавливая остатки зубной пасты прямо в рот и полоская зубы, чтобы хоть как-то убить запах, мучающий его, он подумал: почему, черт возьми, виски и откуда такая странная любовь к носкам?!!
    




     Квартиру Диме подарили. Не кто-нибудь, а его же собственные родители. Не то, чтобы Дима был баловень судьбы на шее обеспеченных родителей, но двухкомнатная квартира предназначалась по идее не ему одному. А ему, его будущей жене и в перспективе их детям. Он не любил это вспоминать. И квартиру, собственно, тоже не очень любил. В хорошем районе, с отличной планировкой и практически полностью обставленная мебелью, она напоминала ему все то, чем так ныло его сердце.
     Купили родители квартиру для Вероники и Димы еще задолго до предстоящей свадьбы. Мысли об оформлении отношений уже зрели в умах и молодых людей и родителей Димы. Родителей Вероники вовсе не интересовало, где, как и за что живет их дочь. Сама Вероника была из провинции. И как это часто бывает, приехала жить в столицу, чтобы в прямом смысле жить, а не существовать. Не глупая, симпатичная, способная быстро понравиться, в нужный момент вставить нужное слово, она быстро вошла в дом родителей Димы. Они ее любили и даже уважали, а это что-то значило. Познакомились они банально на дискотеке, в конце учебного года, которая организовывалась, как оказалось потом, институтом, в котором учились как один, так и другая: он на четвертом курсе, она, конечно же, на первом. Дискотека оказалась посредственной, зато посредственной не оказалась компания девушек, танцующих рядом с компанией, где был Дима. Случайно вышли покурить, слово за слово: ты откуда? я далеко отсюда. А ты откуда? А я коренной отсюда. Ты хорошо танцуешь, училась где-то? Нет, само как-то. Может, прогуляемся? Конечно. Как вечер? Неплохо. Да, могло быть лучше. Тебе плохо? С тобой - прекрасно...А меня, кстати, Дима зовут...
      И пошло поехало. Сначала редкие, но долгожданные с обеих сторон, встречи. Бары, кафешки, подарки, разговоры по телефону по ночам. А потом - бац! И они уже целуются возле входа в ее общежитие. Знакомство с родителями, с его родителями, надо заметить. И квартира, где они могли безвылазно сидеть, кто прогуливая пары, а кто и забивая на предстоящую защиту диплома. Так они прожили больше года.
      Время идет, а ее в один прекрасный вечер нет дома. Звонки, короткие объяснения и все. Только дикая боль, которую не вылечишь таблетками и процедурами. Она ушла к его руководителю по диплому. А чего стоило только пригласить его в гости, посидеть, попить пиво с Вероникой после блестящей защиты?..
      Попили, бля, пивка, думал Дима уже спустя время и прекрасно все понял, как понимаешь решение задачи уже после проваленного экзамена. Ей просто нужно было время, чтобы где-то жить. Это потом кто-то из сочувствующих, чтоб их!..сказал ему, что не светило ей общежитие на второй год, а остаться в большом городе хотелось, вот и развела его  она с клятвами о любви, романтическими ужинами и страстной кроватью...А он что? Дипломированный специалист, но работы нет, о карьере пока и думать нечего, а амбиции надо засовывать куда подальше. Так думал он тогда, тем и жил, на то и напоролся. Жизнь - не подарок.




       "Неужели это все сделал я один?" - думал Дима, побрившись, приняв душ и обильно политый любимым одеколоном, стоя на кухне. "Мать моя, да тут вроде как минимум рота дембель праздновала..." Гора немытой посуды в раковине и на столе, осколки разбитой на полу, содранная штора с окна и застеленная почему-то на столе, пустые и полупустые бутылки разного содержания и море этих мертвых окурков на  всех всевозможных местах, видимых глазу. А видеть этого не хотелось. Через час удалось навести хоть какой-то порядок.
        Раздался звонок. Дима вздрогнул. Звонили по мобильному. Поднеся телефон к уху и нажав клавишу ответа, Дима услышал радостный голос своего коллеги по работе и хорошего друга.
      - Ну наконец-то!!!
      - Что наконец-то? Привет.
      - Где ты пропал? Привет! Почему не отвечаешь? Что с твоим городским телефоном?
      - Миш, дружище, прошу тебя, давай не задавать так много вопросов мне...тем более сейчас.
      - Что-то случилось? Голос странный у тебя. Ты мне вчера, а точнее уже сегодня ночью раз десять набирал, я уж думал что-то стряслось, ответить не мог...Как ты?
      - Я... Лучше, видимо, чем вчера. А во сколько я тебе набирал?
      - Да в часа в четыре...поздняя ночь! Дим, ты в порядке?
        С прижатым телефоном к уху, Дима проскочил в зал, подскочил к городскому, и увидел, что трубка отдельно от аппарата преспокойно лежит рядом и издает тихие завывания. "Ну ни хрена себе!.." - пролетело в голове у Димы.
      - Дима, ты слышишь меня??? Куда ты пропал? Почему сопишь в эту долбанную трубку? Подай признаки жизни!!!
        "Вероника!" промчалось в голове у Димы и вернулось обратно в считанные секунды.
      - Миш, я тебе перезвоню. Позже... Да, позже я тебе перезвоню! Пока!
        И окончил разговор. Не нравилось ему это все. Ой как не нравилось! Знал он за собой эту дурацкую привычку!
Не глядя присев на стоящий рядом стул, он опять открыл мобильный телефон и начал читать последние входящие и исходящие смс.
       "Ну конечно!.. Что и следовало доказать!..Черт, черт, черт!!!"
        Лицо менялось с бешеной скоростью. Две краски оставались практически неизменны: от ярко красного до бледного.
       "Ну зачем? Зачем это все опять!!! Что я ей написал? "Привет. Как дела?" Ну красавец! Спросил бы еще, как она относится к голодающим детям Африки!!! Так...А она что? Так..."Все хорошо. Почему ты не спишь? Рада тебя слышать!" Вот, бля! Рада, видите ли она! А как я... рад!.. Что я ей опять...написал? так..."Не сплю. Рада будешь только слышать?" Что??? Я это ей написал??? Вот чмо!!! Это, конечно, я!...Это весь я. Рада только слышать?!! Нет, ну вы видите! Боже, а сколько я вчера выпил?....."
        Дима не заметил, как оказался на балконе с сигаретой в руках, но прикурить было нечем.
        " Ну если она мне сейчас...Ну где же?... Так...Открыть смс... О черт!!! Что она мне написала!!! "Рада буду и увидеть тебя!" Меня? "Давай встретимся?" С кем? Со мной? В принципе можно дальше не смотреть....Все и так понятно..."
        Не успел Дима поднести приготовленную зажигалку к сигарете, как раздался сигнал смс. Опять вздрогнув, он открыл телефон.
      " Я освобожусь через 2 часа. Встречаемся на НАШЕМ месте. Вероника"
        Все, что было в смс.
        Прикуривая, Дима сильно обжог палец. И подумал: " Это вчера я классно зажег!.."
        День набирал обороты.




        Надо было все обдумать. Что говорить, что говорить не стоит, почему он ей написал, почему она ответила, кто они теперь, если встречаются после практически года разлуки? Кто в ответе, кто ответит, почему не мучает совесть, и откуда, черт бы их побрал, виски вчера вечером? Этот вопрос, хоть и имел однозначный ответ у Димы, но по-прежнему крутился в голове, перестукиваясь, будто чокаясь, с миллионом других вопросов. Алкоголь не хотел отступать. Первая сигарета за день произвела фантастическую революцию в желудке у Димы и он опять побежал в туалет, где, как у многих, было много разных газет и книг, но туалетной бумаги почему-то не оказалось. Самая читающая нация в метро плавно, но верно перебралась в места более безопасные и не столь отдаленные.

 
        После их знакомства прошло много времени. Но они часто, буквально до мелочей и фраз, вспоминали каждый свои слова, как и где под луной сидели на мосту, через всплеск вслушиваясь в голоса друг друга. Сердце уже говорило, но его затыкал ветер, который все-таки чем мог, да помог. Тогда, спасая Веронику от ветра, Дима прижал ее к себе, уже сонную, уставшую, но улыбающуюся. Глаза встретились, но Вероника, лукаво коснувшись своим носом губ Димы, отвернулась и положила подбородок на его плечо. Было холодно, тем более возле воды, и Дима предложил пойти согреться. Но соригинальничал: они зашли в ларек, поговорили с продавцом, радостным, что к нему в четыре часа утра зашла милая молодая пара. Они долго простояли в ларьке, поговорили о жизни, об экономике и о том, что рубль наконец-то стал на ноги, и благодарный продавец подарил им самую дорогую бутылку виски. Все было так прекрасно! Пустынная дорога, практически центр города, яркий до счастливых слез рассвет и они, сидящие на середине дороги, сложив ноги, как йоги, пили прямо с горлышка виски.


        Между тем до встречи оставалось чуть больше часа. Дима запаниковал. Долго искал где оставил бумажник, и, не вспомнив, другого решения не нашел, как достать банковскую карточку из ящика стола. Посмотрел в окно. Под самым подъездом, припаркованная на детской площадке, стояла его машина. "Черт возьми, это я вчера что, еще и рассекал на колесах?.. Надо это прекращать...****ство" - пронеслось в голове Димы.
        Зайдя в лифт, Дима почитал последние новости подъезда, написанные чей-то рукой прямо в кабине, и, улыбаясь, вышел во двор.
        Проще всего, конечно, было позвонить прямо сейчас Веронике, признаться, что вчера ему было так хорошо, как никогда бывает плохо, извиниться перед этим фактом и с преспокойной душой поехать куда глаза глядят. Но Дима этого не сделал... Точнее, Дима бы никогда бы этого не сделал, прекрасно отдавая себе отчет, что сам порой роет себе яму, ищет приключений, а вместе с ними и неприятностей. Ему уже было интересно, чем все это закончится.
        А бумажник спокойно лежал на заднем сиденье в машине. И пускай он был практически пустой, только одиноко звенели в отдельном кармашке монеты, но там были почти все документы. Дима вздохнул с облегчением. Он вообще сегодня слишком много вздыхал по поводу и без..
        До дороге в машине опять подал сигнал смс телефон и Дима опять вздрогнул. Это была мама Димы.
        "Димуля, я вчера утром была у тебя. Наведи, наконец, порядок у себя в вещах. Мы с папой уедем на дачу. И еще: у тебя в холодильнике хоть шаром покати. Может, исправишь?"
        Мама Димы никогда не писала длинных смс. Это он когда-то потратил целый вечер и много нервов, пытаясь объяснить родному человеку принцип общения через смс. Видно, не зря. Потому что эта смс была, пожалуй, самой длинющей, а значит все, что мама написала, действительно ее не обрадовало. Вторую пару ключей, почти сразу после расставания с Вероникой, Дима отдал родителям. Они редко, но заезжали к нему. И чаще всего, не сговариваясь, когда его не было дома.
        "Мать - есть мать. Беспокоится. А каким буду я отцом?.",- подумал Дима, поворачивая к банкомату.




         Пробок на дорогах не было. Легко припарковавшись возле отделения банка, Дима вышел из машины. Очереди в банкомат тоже не было. Сняв денег, он подошел к палатке, стоящей возле банка. В палатке работал знакомый таджик. Он частенько давал Диме в долг все, чем торговал. Чем и пользовался популярностью не только у Димы. Сложно заработать авторитет, приехав издалека в чужой город. У этого таджика получилось. Этот город никогда не любил скупых. Чтобы что-то взять, надо что-то и отдать.
         - Как идет торговля?,- не доходя до палатки, крикнул Дима.
         - Плохо,- на чистом русском, без капли акцента, сказал таджик. В этом городе он проживал уже лет пять, возвращаться не хотел, но охотно помогал своим родным, оставшимся на родине.
         - А что так? Не идет спрос на товар?,- спросил Дима, стоя напротив его, и улыбнулся.
         - Погода, родной. А еще и выходной. Все, понимаешь, дома сидят. Не хотят гулять,- уныло проговорил таджик.
         - Погода? Мда... Это ты прав, - задумчиво произнес Дима и посмотрел на небо, которое было девственно чистое, без капли облачка, а солнце припекало, ведь была как раз середина дня.
         " Черт, не могла предложить встретиться хотя бы вечером?..Самый солнцепек!",- подумал Дима и тут же выругался про себя. Это же он, если разобраться, предложил ей встретиться.
         - Дай как всегда,- сказал Дима, растегивая бумажник.
         - А не рано ли?.. Еще и за рулем,- предостерег таджик, доставая банку пива с маленького, спрятанного под прилавком, холодильника, предназначенного только для важных гостей. Восточное гостеприимство не имеет границ.
         - Если захочу твоего совета - спрошу, не беспокойся, - без обид произнес Дима и расплатился.
         - Кстати, я к тебе вчера случайно вечером не заходил?,- после паузы спросил Дима.
         На что он мог рассчитывать? Таджик лишь тонко улыбался. Эти люди никогда не отзовутся плохо о человеке, от которого они зависят. До поры, до времени.
         - Хорошо, я спрошу так: сколько я тебе должен?
         _ Все за счет заведения, дорогой,- улыбка так и приклеилась к таджику.
         - Ну смотри сам,- сказал Дима,- ладно, пока!
         " Если за счет заведения, значит, неплохо все же я ему отвалил..." Но Диме было уже все равно, что было вчера. Вчера - это было вчера. А сегодня... Дима улыбался. А сегодня надо отвечать за то, что было вчера.
         Уже отходя от прилавка, он услышал все тот же голос.
         - Сегодня вечером привезут твое любимое украинское. Заходи, дорогой! Удачного вечера!
         Не оборачиваясь, Дима показал большой палец, подняв руку высоко над головой.



         Сидя в машине уже на стоянке, Дима посмотрел на часы. Времени еще хватало. Даже с запасом. Можно не рассчитывать на пунктуальность Вероники, она никогда этим не страдала. Было жарко и душно в машине, майка пропотела и Дима неуютно себя чувствовал. Он открыл окно и пиво. Сделал первый глоток. Голова чуть закружилась, но быстро справилась и пиво пошло, как молоко в детстве - легко и непринужденно. Он никогда, какой бы не была пьянка, не опохмелялся днем, и уж тем более утром. Дима терпел и ждал, долго и мучительно ждал вечера, чтобы расслабиться и с более или менее хмельной, но ясной головой, лечь спать. Сегодня равновесие было нарушено.
         Он прекрасно помнил это место, о котором ему писала Вероника. Сколько влюбленных сердец ассоциируют свою любовь с какими-то местами, случаями, простыми предметами? Сколько простых, повседневных вещей стали дороги тому, кто хоть раз в жизни любил? Вот не любил человек вечером укутаться в одеяло и смотреть телевизор или какой-нибудь фильм,а все тут... Они! Они когда-то так смотрели тот же телевизор или фильм, да не важно, укутавшись в одеяло и  прижавшись друг к другу! А теперь он так делает! И ему это нравится! И плевать, что она от него ушла давно и не вернется никогда, а все равно он так делает! И еще при этом глупо улыбается, и не думает ни о том, что там по этому телевизору показывают, ни о чем фильм уже не понимает! Потому что они это делали вместе! А он сейчас один!...И только одна мысль у него: вот, ****ь, что такое счастье! Сиюминутно! Залетело в форточку!.. А все-таки тогда было хорошо!..
         Или шли Он и Она по улице, гуляли. И вот Она увидела какую-то брошенную собаченку, приласкала ее, подержала у себя на руках, посюсюкалась с ней, а тебе, бля, остается теперь при виде всякой псины вспоминать ее! И не любил ты ведь собак до этого! Почему так? И хочется так же взять ее на руки, эту собачку, как брала Она! И приласкать, как ласкала Она! И хочется присесть на лавочку, согревая это живое существо, и думать о Ней!..  А потом, случайно встретившись в метро с Ней, ты, на вопрос, куда путь держишь, не признаешься, что друг предложил отдать тебе маленького щенка, а говоришь, что все хорошо и так далее, и вообще ты спешишь на важную встречу по работе!..Она тут же улыбается и спрашивает: "А зачем тебе ошейник?",- который ты держишь в руках...


          "Сентиментальность - великая вещь"-, улыбаясь, думал Дима, выходя из машины. Еще дома он решил, что поедет на метро, так проще. Вверх по линии метро, на другой конец города. От центра вагона направо, на выходе из метро опять направо и во дворы, потом перейти дорогу, налево, обойти магазин и вот...пришел. Но это так думал Дима, пока шел к метро. Он продумывал все до мелочей, что сказать: "здравствуй" или лучше просто "привет". О чем заговорит он, рассчитывал, что скажет она, какие новости рассказать, чтобы ей было интересно, и при этом как сделать так, чтобы у нее и мысли не было, что вчерашнее - это что-то значит.
          Давно Дима не был в метро. Он помнил, что когда еще учился в институте, метро было что-то похожее на последний шанс: здесь он мог спокойно выспаться после удачного вечера, мог успеть все-таки прочитать чей-нибудь конспект, чтобы хоть как-то подготовиться к парам, мог просто морально отдыхать, наблюдая за людьми, после плотного  дня. В метро было хорошо. Сколько людей приютило метро этого города? Скольким еще это предстоит? Ответов на этих вопросы у Димы не было, конечно. Но задумывался об этом он часто.

          Только переступив порог метро, Диму вдруг одолела странная тоска...Он помнил все...Он прекрасно помнил, как однажды метро его выручило от ненужной никому драки...Два придурка прицепились к нему поздно ночью с просьбой позвонить...Диме не хотелось не то, чтобы общаться, а даже смотреть кому-то в лицо...в глаза...глаз он в тот момент безумно боялся...Он помнил как сердце сжималось, видя стариков, просящих мелочь в переходах...и он в тысячный раз просил себя не стать таким, не опуститься до такого состояния...и это странное чувство жалости в то же время роднилось с чувством презрения к таким людям...И уже в следующее мгновение он уверял себя, что такого никогда не будет, он достоин большего и его роль в этом мире отнюдь не эта... что ж тут поделать?..Все мы верим в то, что с нами это не произойдет...все мы не без греха...один молится, другой делает дело тихо...Он помнил, как только в первый раз спустившись в подземку после пробретения машины, он хотел рвать на себе одежду и кричать во весь голос, что "Вот он Я!!! Вы не верили в меня! Да?!! Да! Никто! А я сделал это! Я теперь не такой, как вы!.. Я теперь не часть вас! Кто вы? Кто??? Я!!! Я это сделал! А не вы!.. Вы к этому стремились?..Но не получилось...А у меня - ДА!..Еще посмотрим..." Его разговор с самим собой прерывался только с приближающим поездом...
         

 
          Вдруг звонок по телефону. Номер неопределен. Отойдя от касс, Дима не решался ответить на звонок. Неприятностей он не боялся. Да и какие неприятности могли быть? Почему-то не хотелось отвечать, просто не хотелось. Но кто-то настойчиво продолжал дозваниваться. "Может, это с работы?",- подумал Дима.
         - Да.
         - Алло, Дима, это ты?
         - Ну если ты звонишь мне, кто бы это мог быть еще?,- Дима узнал сразу Сашу. Давний друг, еще со школьной скамьи, они вместе просидели на последней парте ровно шесть лет, знали друг о друге практически все, делились многим, но постоянно между ними оставалась та грань, переступив которою, можно сказать друг другу в глаза: ты брат мне! Не было чего-то такого, чем это можно было бы объяснить. Не было никогда обид, никогда не ссорились по-крупному, если и были обиды, то из-за мальчишества, подруг они никогда не делили, если у одного что-то наклевывается на личном, другой только рад, рот за замком, если необходима помощь - пожалуйста, родители как одного так и другого души не чаяли в друге их сына, а они часто думали, спорили, но спорили так, что никто из них одеяло на себя никогда не тянул, все пополам, и радости и переживания. Теперь они редко виделись. У Саши уже была своя семья.
         - Ну как? Уже отдыхаешь, небось?
         - Как обычно вроде. А что?
         - Ну как что, Димыч?
         - А почему номер неопределен?
         - Ааа... Ну так это я с Алкиного звоню, а она, ты же знаешь, в налоговой работает...
         - Ааа.. Ну понятно,- улыбнулся Дима.
         - Ну поздравляю тебя! Куда-нибудь поедешь в отпуске?
         Из полутемного вестибюля метро не видно было неба, а Диму как вдребезги разнесло ударом молнии! Отпуск! Как он мог забыть? Он же так долго его ждал! Вот ****ь! Уже и отпуск не замечаешь!
         - А....Отпуск!..Да так. знаешь, как обычно...пока раскачаешься после рабочего ритма...
         - Дима...
         - Что?
         - Ты хоть помнишь, что было вчера?
         - А что? Мы с тобой вчера переспали?- пошутил Дима, но Саша явно шутку не хотел воспринимать вообще никак.  Честно - слабовато...- сказал Дима и с трудом вздохнул.
         - Мы собирались встретиться....
         - Черт, Сань, я совсем забыл!,- подхватил Дима. Он, конечно, ничего не помнил, тем более, что вчера собирался встретиться с Сашей. Но было поздно.
         - Ты в порядке?
         - Саша, дружище, извини, пожалуйста, не без греха я... Не помню. Хоть убей, не помню...
         - Ну, ты даешь!..
         - Стыдно...Еду к своему личному наркологу!..
         - Да брось ты!
         - Шучу, Сашок, шучу! Извини, дружище! Как Алла?
         - Да вот рядом она. Передает тебе привет. Напомню тебе: мы собирались встретиться...
         - Кто мы?
         - Жаль, что я не рядом...А то получил бы мой фирменный подзатыльник!
         - Хорошо, что ты не рядом,- усмехнулся Дима и почесал затылок.
         - Твое счастье.
         - Саня, извини меня, извинись и перед Алкой, я не могу сегодня. Нет, честно. Ну вот не могу и все.
         - Можно тебя убить? Я столик в ресторане заказал!
         - Ну сходите вдвоем, Саш!!!
         - Ты издеваешься?!! Я после того, как сделал предложение Алке, ни разу не был в ресторане с ней вдвоем! Даже сто грамм не выпьешь! Что я буду с ней делать?,- заговорил шепотом Саша, прикладывая руку к трубке, чтобы жена не услышала.
         - Даю вам такой шанс. Возьмите бутылочку красного вина, посидите, поговорите...
         - Ладно. Что с тебя взять?..,- видно, Саша расстроился, что не выпьет сто грамм с Димой.
         - Вот и я про тоже! С меня взять нечего. Потом позвонишь, раскажешь, как все прошло, хорошо?
         - Да иди ты!...
         - Не грусти! Мы еще выпьем наших полноправных сто грамм!!! Удачного вечера!,- и с этими словами, не дожидаясь ответа, Дима отключил телефон.
         

         Этот разговор раззадорил Диму. Почему-то повеселел он. Удивительная штука - память. Мы можем помнить все до  мелочей, что было из меню  ресторана на прошлой неделе, но что было вчера - вообще ничего! Просто невидимая рука взяла и отрезала этот кадр из жизни. Или стерла его из-за ненадобности. Хочется сказать спасибо этой самой руке иногда, но потом, спустя некоторое время, кто-нибудь вспоминает этак невзначай: "А помнишь?..."  А ты ничего не помнишь! И дело даже не в количестве алкоголя... Хотя в нем тож есть дело.


         Это было бы не странно в будний день, но уж никак не сегодня. Людей в метро было очень много. Час пик. Запустив руки в карманы, Дима стоял спиной к поезду, когда он подходил к платформе. Его почему-то заинтересовали часы, висящие над входом в тоннель, куда скрывался поезд. "Время не обгонишь",- бессвязно подумал Дима, почесал нос, опять задумался, почему почесал именно нос и что это значит, и повернулся к поезду. Его обдало холодным ветерком, мысли улетели. Надо было думать, как бы это пробраться в вагон. Желающих было слишком много, а перспектива остаться ждать следующего поезда дала понять, что без легкой наглости здесь не обойтись. Чуть работая локтями, чтобы не сломать кому-нибудь что-нибудь, Дима пробрался к двери напротив. Но стал так не удобно, что, когда поезд все-таки тронулся, ухватиться он смог только за майку стоящей перед ним девушки, которая стояла к нему спиной. Всех в вагоне враз качнуло, слава Богу, никого не вырвало, хруста рвущейся майки Дима вроде не услышал. Было чему радоваться. Как  по-вашему поступил бы нормальный человек, чувствуя, что его одежду рвут практически на глазах? Можно возмущаться, биться в истерике или просто повернуться и так же просто улыбнуться, что и сделала эта девушка. Эх, есть еще добрые люди, которые с пониманием относятся к тому, что называют несчастный случай! Ведь с каждым это может случиться! Дима в ответ постарался улыбнуться улыбкой киногероя последнего блокбастера, но получилось максимум невнятная гримасса, которая заставила еще больше улыбаться девушку. А когда Дима свободной  рукой в воздухе начал объяснять ей, что, видите ли, он вовсе не виноват, а это просто его подтолкнули немножко, она прыснула от смеха. Ее живые глаза смеялись вместе с ней и она их не прятала, а смотрела прямо в Димины глаза. Тонкие губы вздрагивали от смеха, а за ними открывались ровные белые зубы. Это все, что Дима успел рассмотреть, пока они смеялись, потому что поезд, подходя к следующей станции, затормозил так же резко, как и тронулся раньше. Двери открылись, но выходить никто не собирался. Десяток человек атаковали оставшееся пространство в вагоне. Кому-то даже повезло. Не повезло только тем, кто уже находился в вагоне. Люди сплюснулись, двери закрылись, а поезд тронулся как всегда. Явно, что машинист куда-то спешил, но какая радость от этого пассажирам?
          Легко ли находиться с незнакомым человеком лицом к лицу, так, что касаешься практически носом его носа, чувствуешь, как от дыхания опускается и поднимается живот, коленки перестукиваются о коленки стоящего напротив, а если это еще и девушка, как сделать безразличный вид, отвернуться, не смотреть вниз, и проклинаешь это лето с открытой одеждой, краснеешь, потому что взгляд нет-нет, да упадет вниз, а забирать падший взгляд ой как не хочется, тем более, если есть на что падать!.. А еще и транспорт едет так ритмично, в такт инсктинту продолжения рода, что невозможно определить, что же безопасней: держаться за поручень или спрятать руки в карманах?.. А что сказать ей? Извиниться, попросить потерпеть, попробовать найти другое положение... А Дима, перекрикивая рев метро, просто сказал:
          - Вот теперь нам точно придется познакомиться!..

         
          У спирта в крови нормального мужчины тоже есть обоняние. Извините за каламбур, но затем у спирта появляется и обояние, потому что при приближении женского запаха он плавно перемещается из головы вниз. Это нормальное явление. Странно и подозрительно вплоть до жалости, когда такого эффекта нет. У Димы он был. Випив в хорошей компании, где были лица противоположного пола, он хотел любить всех и сразу. Если этого не получалось, случалось и такое, то приходилось любить всех своих бывших. Телефон на это время становился большим другом, а на утро большим предателем, которого хотелось разбить об стенку. Дима это знал и в последнее время во время отдыха старался держаться подальше от устройства связи, ложил его в самый дальний карман, уносил с глаз долой в другую комнату, или, на худой конец, просил кого-нибудь на время подержать телефон у себя. Вчера был тот самый случай, когда собственное посильное желание не всегда совпадает с исполнением.

          Сложно было не услышать Димины слова. Ему показалось, что все вокруг оглянулись, хоть это и было невозможно физически. А она просто смотрела Диме в глаза. Шальная улыбка застыла на ее лице. Теперь он обратил внимание на ее волосы. Карие, но местами пряди волос были мелированные, видно недавно, в светлый цвет. Заботливо уложенные, как это может сделать только женщина, знающая наверняка, что это оценят по достоинству, они красиво падали на открытые, чуть смуглые, хрупкие плечи.
          Объявили следующую станцию. Какая-то дама рядом, ища себе удобное положение, вторглась в пространство между ними. Было трудно говорить. На одно мгновение Диме показалось, что она ему подмигнула. В полной растерянности, он даже не знал, какая следующая станция. Рядом висела карта метро. Ему еще оставалось четыре остановки.
          А еще было трудно не смотреть на нее. Казалось, что вот сейчас отведет взгляд, она пропадет, исчезнет, как предрассветный сон, и захочется его вспомнить, вернуть, закрыв глаза и сосредоточившись только на этом, но невозможно. Диме не понравилось это слово - невозможно.
          Неотрывно следить за ней было сложно. Дама, что встала между ними, ненавязчиво дала понять, что она заняла удобное положение и делить его ни с кем не собирается. "Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет",- резонно подумал Дима и попытался было зайти с фланга, но тут опять вмешался машинист поезда, который резко нажал на тормоз. Перетасовка пассажиров, кто-то поправляет сумки, зажатые между соседями, а Дима оказался еще дальше от цели.
          Бывают такие моменты в жизни, когда произнесенных слов практически не надо. Достаточно лишь взгляда напротив и пары глаз, желающих что-то сказать.

         - "Ты тоже это чувствуешь?"
         - "Тепло"
         - "Тебе хорошо?"
         - "Да. А что будет дальше?"
         - "Не бойся, я уже рядом с тобой."
         - "Ты правда, будешь рядом?"
         - "Если ты не против..."
         - "А ты не боишься?"
         - "Бояться глупо. я научу тебя верить."

          Остановка. Она выходит. Дима не решается. Как сложно порой сделать первый шаг!..
          Секунды как резина. Напряжение в каждой мышце. Дыхание перебивают мысли, летящие экспрессом.
          Вылетающим из вагона, как пробка от шампанского, расталкиваюшим всех и вся, чуть не растрявшим в закрывающихся дверях, Дима себя никогда не представлял.
          Он успел выскочить, но потери были. Двери все-таки успели защемить его ногу. Обошлось тем, что на перроне он всего лишь упал, как подкошеннный, на колени.
          Пульс бил так, что заглушал в ушах все, даже уходящий поезд. Это все произошло за такой короткий промежуток времени, что Дима, от шока еще стоящим на коленях, не сразу сообразил что к чему. Опираясь о пол и машинально отряхиваясь, он расслышал слова под ухом:
         - Вам помочь?!!
          Это Она смеялась!!!
          Красный от пережитого, Дима встал с колен, и как будто с обидой произнес:
         - А меня, кстати, Дима зовут...
         Протягивая смуглую, тонкую, с длинными пальцами руку, все еще всхлипывая от смеха, она выдавила из себя:
         - А меня Катя...

         ...И тут музыка, музыка заполнила все, стены, воздух, слова... Все куда-то пропало, улетело в воронку времени, разбивая все на своем пути... От этой музыки хотелось спать, спать, спать и подольше не просыпаться...



         - Ну как?
         - Все хорошо. Даже замечательно. Они у тебя добрые. А главное - простые.
         - Правда? Простые? Хм...
         - Да, правда. Я ожидала расспросов о планах на будущее, о всем серьезном...
         - А получилось?
         - А получилось все очень мило.
         - Видишь...А ты не хотела идти.
         Катя положила расческу на столик, подошла к кровати, присела на краешек.
         - Мы с твоей мамой, когда вы с папой вышли курить, десять минут говорили о том, кто и как делает борщ! Оказывается, есть столько рецептов! А я и не знала. Мне мама, когда я была маленькой показала один раз, я и запомнила...
         - Приготовишь?
         - Да. Я вчера хотела,- продолжала Катя из ванной,- но надо было сбегать на рынок!
         "Рынок, рынок... Как давно я там не был!"
         - Хм... А почему на рынок? Что на рынке того, что нет в магазине? Не понятно...
         - На рынке вкуснее,- вернувшись из ванной, пожав плечами, сказала Катя.
         Уже в кровати, Катя взяла со столика у кровати телефон и начала что-то строчить.
         - Смс?,- спросил Дима, лежа на спине и подложив руку под голову. Он смотрел в потолок и о чем-то думал. О чем можно думать, смотря в потолок? А ни о чем! Просто так проще сконцентрироваться, смотря на что-то белое, чистое.
         - Да, смс. Ирке. Приглашаю на завтра.
         - Аааа... Какая-то странная... эта твоя Ирка. Все они твои... странные. Прикольные какие-то,- видно было, что мысли у Димы в голову перемешались, а сейчас он, сам того не замечая, говорил вслух.
         - Не странные, а интересные,- сказала Катя, улыбнулась и повернулась к Диме,- у тебя все какие-то странные!
         - Нет, не все. Ты не такая! - Дима обхватил Катю за голову и поцеловал в ухо.
         - Ну отстань! Подожди! Допишу вот.
         Положив телефон обратно на столик, Катя легла спиной к Диме и свернулась комочком. Дима прижался ближе к ней.
         - Слушай, а почему ты мне никогда не рассказываешь о своих родителях? Мне же тоже интересно. Какие они? Такие же добрые и простые?- Диме хотелось говорить.
         - Я же тебе рассказывала.
         - И что ты мне рассказывала? О том, что в детстве ты была смешной, что выросла в строгой семье и что ты рада жить без них? И это все?
         - Мы не общаемся больше.
         - Как это? Это же родители?
         - Вот так. И такое бывает. Просто  им не нравится, как я живу, что я делаю. Или жила и делала. Не важно.
         - А как ты жила?
         - Я всегда была на цепи. Шаг влево, шаг вправо... Карается. Они этого не понимали, что у меня своя жизнь, свои интересы... Давай спать.
         - Подожди. И вы до сих пор не общаетесь?
         - Нет. Они знают, что я живу. Им этого хватает. И мне тоже.
         Слово "дежавю" попыталоь вырваться у Димы, но он сдержался.
         - Мда... и такое бывает... Забавно.
         - Что?
         - Да так...
         - Хороший ты.
         - Что?
         - Да так...
         Оба рассмеялись.
         - Ты не забыл про завтра?
         - Нет. Помню. В семь вечера у тебя. Меня завтра начальник приглашает на разговор. Эх!.. Чувствую, получу!
         - Есть за что?
         - Ему всегда виднее, за что. Что мало уделяю времени работе, что убегаю с офиса, чуть только есть возможность, что рассеян...
         - Все будет хорошо.
         - А?
         - Спи. Завтра будет завтра. Не опаздывай. Ты мне завтра нужен.



         Никуда не опоздать оказалось самым сложным для Димы в этот день. Приехав на работу раньше обычного, он весь включился в рабочий процесс, напрочь забыв обо всем. Как он и ожидал, практически в конце дня начальник пригласил его на разговор. Все оказалось намного проще, чем ожидал Дима. Его повышают. Первое время после оглашения сего Дима ходил оглушенный. Все поздраляют, все жмут руку и все спрашивают, почему это он не весел.
         Засидевшись за текущими отчетами, он в итоге задержался почти на час. Спохватившись, Дима кинул отчеты в ящик стола, накинул пальто и вышел на улицу. Было начало седьмого. Садиться в машину сразу не хотелось и Дима решил постоять рядом и покурить. Смотря на проспект и чуствуя, что пробки не миновать, Дима думал о странном соотношении работа и дом...
         
         - Ты чего так поздно?,- спросила Катя, беря из рук Димы торт и вино,- а мы коктейли пьем.
         - Ты же знаешь, этот напиток не для меня,- сказал Дима, целуя ее в подставленную щеку,- я бегом, помою руки и к вам.
         Рассеяность. В минуты, когда мысли работают, Дима ничего не замечал. Помыв руки и долго простояв перед зеркалом, он решил отлучиться на балкон покурить.
         Зайдя в комнату, первая мысль, которая встретила Дмитрия, это была: "А ведь мог спокойно покурить и здесь..." В комнате было накурено. Диме было все равно, но все же было неприятно. Катя редко такое позволяла себе, скорее даже никогда.
         Все по традиции расселись на полу, подложив под себя подушки. Дима этот обычай знал. Дискуссировать и спорить ему сегодня не хотелось, поэтому он устроился прямо в углу. Напротив Кати. Он не сводил с нее глаз. Она смеялась, когда это было нужно, со всеми, и также резко спорила и бросалась словами, когда этого требовала ситуация. Говорили по большей части о новостях разных, вперемешку. Ничто так и не привлекло Диминого внимания и он пытался сосредоточиться, налегая на вино. Сам не понимая, откуда в его голову пришла такая идея, он принялся пить вино из маленькой рюмочки, которая пришлась бы ко двору для водочки, но явно не для вина. Ему как-то нравился сам торжественный момент налития пятьдесят грамм полусладкого, легкое и непринужденное запрокидывание головы во время возлияния жидкости внутрь и ненадобность нюхать после этого краюшку хлеба или собственый кулак.
         Грусть, непонятная, необъяснимая, не имеющая под собой никакой почвы накинулась на Диму. Так бывает, что все хорошо, но в тоже время и не очень. Сложив все плюсы и минусы, понимаешь, что зачем весь этот минор, разлагающий все самое позитивное, что есть в жизни. Сквозь Катю он видел черное кресло, за которым было окно. А уже за окном была осень. Тоскливая и промокшая, охрипшая и беспомощная, она съедала все вокруг, не щадя ничего.
         

         - Ты не очень занят?
         - Ммм... Ну если только заглядывание на дно рюмки значит, что я занят...- сказал Дима, улыбаясь, глядя на Катю снизу вверх. Она стояла над ним, руками стараясь собрать волосы.
         - Ты мне хочешь что-то сказать? Девчата здесь. Ты их оставишь?
         - Давай пойдем в комнату.



         Комната как комната. Ничего необычного. Спальную комнату все хотят видеть в одном цвете. Приглушенном, затемненном и обдающим легкой эротикой, цвете. И все почему-то заявляют, что якобы подбирались тона для оформления спальни только для того, что спать было лучше, сугубо для сна, видите ли. Хотя на самом-то деле думать надо над тем, с кем бы тебе приятней было каждый день засыпать и просыпаться, а не о том, какого производства и цвета простынь под тобой. Мы так заботимся о комфорте любимого человека, что порой забываем спросить, что он об этом думает, о чем вообще он думает и важно ли ему это в данный момент. Ведь быть может ему в этот самый момент, этот самый важный момент необходимы совсем другие слова и вопросы, совсем другой поворот событий, совсем другой виток разговора!...
         Что ж!..Кто ни разу не проигрывал, тот никогда не узнает как победить, кто ни разу не ошибался в любви, тот по своей сути жалок.

         
         - Я хочу с тобой поговорить.
         - Хм. Ну видно только для этого ты меня и звала сюда,- настороженно, но пытаясь расслабиться и не думать о плохом, сказал Дима.
         - Дим... Видишь ли... Мне так хочется тебе кое-что сказать!
         - Я пока не знаю, что хочешь сказать ты, но у меня тоже есть кое-что, что тебе тоже покажется интересным. Это по поводу работы,- сам не зная почему, Дима скрестил руки на груди.
         - Да нет же! Подожди. Дима! Дай мне слово, просто дай мне слово, что...
         - Катюш, я тебе дам все, что ты захочешь, только не томи, а скажи все как есть. Эти твои заламывания рук и кусание своих губ ни к чему не приведут. Есть что сказать, выкладывай. А потом я тебе кое-что тоже расскажу, надеюсь, ты обрадуешься.
         - Дима... Я поступила с тобой плохо. Я женщина...
         - Меня все устраивает. А еще больше то, что ты женщина. И скажу прямо, что мне обалденно повезло, что ты такая женщина...
         - Ты меня будешь слушать?- перебила его Катя.
         - Если ты будешь говорить.
         - Прошу тебя, не остри только. Ведь ты даже не знаешь, что я хочу сказать.
         - Этого я жду уже без лишнего пять минут.
         - Хорошо...
         Катя села на кровать, подложив под себя ногу, взяла маленькую подушку и прижала ее к животу.
         - Дима... Мне надо было тебе сказать сразу. Я поступила с тобой нечестно, что сразу тебе не открылась. Но ты хороший! Ты вправду хороший! У тебя еще все впереди! Мне так неприятно именно тебе это говорить. Я впустила тебя в свою жизнь, ты мне верил, а я так тебя обманула! Мне нехорошо! Мне вправду нехорошо! Ну вот...А сейчас я еще и выпила... Это нечестно с моей стороны! Мне надо было сразу тебе все сказать! Но я не могла, я бы не смогла бы этого сделать! Ты мне просто так сразу понравился! И мне было хорошо с тобой! Правда, ДИма! Ты мне веришь, Дима? Верь мне! Ты прекрасный! Я не забуду, что у нас с тобой было! Но...
         - Да ****ь! Ты можешь мне сказать в чем дело!!!- крикнул Дима, в отчании подняв руки вверх.
         А в ответ услышал то, что навсегда въелось в его мозг:
         - Хорошо. Я лесбиянка. Я человек нетрадиционной сексуальной ориентации.
         


         Уже пару минут обиженно трезвонил телефон из-под кровати. Он был в проигрыше сегодня: его голос заглушала музыка, ревущая из динамиков. Настенная лампа, будто подбитая, была накренена и слабо освещала комнату. В комнате было двое. На большой двухспальной кровати были разбросаны вещи, полотенца, на белой простыни выделялись черными пятнами прожженые сигаретами места. Дима лежал на спине, голый, уставившись в потолок. Опираясь на локти, он приподнимался, чтобы отхлебнуть глоток пива с бокала и затянуться сигаретой...
          - Слушай, может хватит его мусолить? Иди уже ко мне,- растягивая слова от удовольствия, проговорил Дима. Вот уже полчаса как девушка, привезенная ночью из клуба, пыталась пьяными губами отполировать его мужское достоинство. Получалось не ахти, но Диме было все равно. Приложив холодный бокал в щеке, Дима закрыл глаза.
          - Послушай...А как тебя зовут? А?
          Она видимо так увлеклась, что не услышала его. В ход пошли трезвеющие женские руки и от этого стало холодно в ногах. За окном уже светало. Дима, приподнявшись, заглянул за изогнутую перед ним женскую плоть и увидел серое, хмурое небо в окне.
          - Слушай, а... ты не лесбиянка?
          Сочно оторвавшись от дела, девушка взглянула на него, помедлила секунду и пьяным, но не менее томным голосом произнесла:
          - Если хочешь, я буду лесбиянкой. Мне все равно.
          - Нет-нет...я так спросил...продолжай...мне тоже все равно,- протянул Дима и откинулся на спину.
         
          Диме не хотелось просыпаться в это раннее утро...