Память...

Главный зал уже давно опустел, и теперь стены казались ей мрачными и холодными, словно высасывающими все тепло из этой огромной комнаты. Усталый взгляд медленно заскользил по предметам, лениво переплывая с мебели на стены, на мгновения задерживаясь у окон или каких-то мелких, ничего не значащих, безделушках. На молодом лице застыла какая-то неживая маска опустошенности, лишь темные глаза сверкали в неверном пламени свечей непролитыми хрусталиками слез.
-Как же давно это было… словно целую жизнь назад, хотя, наверное, так и есть… - как-то слишком глухо пронеслись в голове мысли, - эти залы так похожи друг на друга…
Она прикрыла глаза, уносясь далеко в прошлое, туда, где когда-то жило счастье, сверкая своими радужными гранями и даря обжигающее тепло.

"Непривычная суматоха наполняла зал, вместе с гостями, которые весело переговаривались и шутили, в ожидании празднества. Она нервно мерила шагами комнату, периодически выскакивая на верхний пролет лестницы в отчаянных поисках двух знакомых лиц, рядом ругались подруги, прося хоть на пару минут остановиться, чтобы они, наконец, смогли уложить ей волосы.
- Не волнуйся ты так, - послышался сбоку веселый голос Айса, - будут они вовремя.
- Осталось всего пять минут, - с несвойственными для себя капризными нотками в голосе, возразила девушка, нервно теребя рукав платья.
- Поверь, я знаю брата, - он ободряюще улыбнулся ей и по-дружески обнял, - все будет хорошо, Гро.
И точно в подтверждение слов юноши, дверь распахнулась, впуская в зал воина с волосами цвета меди; серые глаза встретились на короткий миг с темно-карими, и девушка, опомнившись, быстро скрылась в комнате, дабы жених не видел ее.
- Я же говорил, - полетели ей вслед веселые слова Снежного."

На краткий миг Она вынырнула из воспоминаний, отвлеченная легким шорохом; зал по-прежнему пустовал, девушка была здесь одна…

"Небольшой домик, окруженный лесом; тихий шелест листвы, порой прерываемый трелями соловья и легкий, едва заметный звон водных струй, рожденный пением лесной речушки. Мягкая подушка и нежная перина, горячая рука, обнимающая ее за талию и спокойное дыхание спящего человека"

Мягкое тепло, разливающееся в груди сменилось щемящей болью, к глазам подступили слезы:
- Ты сильная, справишься, - одернула Она себя, - всегда справлялась…

"В обычно спокойных глазах, цвета холодной стали, медленно загорался яркий огонь счастья, обещающий, наконец, исцелить израненную душу столь дорогого ей человека:
- Лайре, ее будут звать Лайре! – он крепко прижал девушки к себе, тихо шепча, - люблю…люблю…"

Сладкое и нежное воспоминание, от которого тело теряло всю свою тяжесть и готово было воспарить, устремившись к небесам, сменилось другой картиной:

"За окном небо проливает свои холодные слезы на безмолвную землю, капли печальной дробью бьются о стекла, все вокруг молчит…. Они стоят в темной гостиной, смотря друг на друга…
- Это мой долг, - глухие слова неохотно слетают с мужских уст и надолго зависают в безмолвном воздухе, а в ответ тишина, лишь ее глаза говорят: «Я понимаю…так нужно…»
- Береги себя…
- Хорошо… - тихий и печальный шелест листвы, а не голос, горькая песнь ветра, а не слова… за нее и тогда плакало небо…"

Шорох открывшейся двери и шелест шагов бесцеремонно вырвал ее из того мрачного дня, темные глаза остановились на вошедшем. Сердце замерло в груди, вздох так и не слетел с нежных губ: лицо… столь родное, лицо, каждая черточка которого ей ТАК знакома…
- Ты сменила фамилию? – чуть хрипловатый голос, который так часто шептал ей на ухо ласковые слова.
- Это фамилия моего брата, - с трудом выдавила она, - не нужно так плохо думать обо мне…
- Я не думаю о тебе плохо… - едва слышно проговорил он, - я готов дать тебе то, что ты просишь, - глаза опущены, словно ему страшно посмотреть.
Тяжелый вздох сорвался с ее губ, ком застрявший в горле едва позволял дышать:
- Раз уж ты пришел, давай поговорим, - сказала она дрожащим голосом, - я больше не могу держать это в себе…
Он упорно разглядывал рукоять своего клинка, не говоря ни слова. Сделав глубокий вздох, она заговорила:
- Я никогда не пыталась привязать тебя к себе и всегда старалась понять… понять… твои исчезновения, и то, что тебя никогда нет рядом, когда ты так нужен… я смирилась с этим, - она замолчала, словно стараясь подобрать слова, - знаешь, я ведь похоронила трех братьев… а я даже не знала, что с тобой, - ее голос все еще дрожал, а он лишь молча слушал ее, - да скажи же что-нибудь! Если бы не мой брат, мы бы сейчас с тобой не разговаривали! – не выдержав молчания, воскликнула она.
- Я не могу… - едва слышно произнес он, - я люблю тебя, но после всего, что я сделал, я больше не могу быть с тобой… я даже просить ни о чем не могу… - совсем тихо закончил он и вновь уставился в пол.
- Но почему ты не сказал?! Что могло помешать сообщить мне?!
Он медленно покачал головой, так и не поднимая глаз, только сильнее сжал рукоять катаны:
- Ничего не помешало бы, если бы не затмившее мой разум желание скорее всё познать. Поэтому я исчез, не сообщив ничего никому. Это как… лихорадка знаний… Прости, я... - откинул с глаз длинную чёлку белоснежных волос. - Я иногда теряю контроль над собой.
Белые, как снег, волосы… а она ведь и забыла уже, что их так рано тронула седина… Белоснежная копна, некогда отливавшая медью… как же хочется притронутся к нему, запустить руки в волосы, обнять…
- Если я пообещаю… - он смотрел ей прямо в глаза, - если я пообещаю никогда больше не пропадать, ты поверишь мне?
Как же ей хотелось утонуть в этих глазах, упасть в крепкие объятья, прижаться к груди… но она лишь лихо произнесла в ответ:

- Ты уже столько раз обещал… - опустила глаза, едва слышно прошептав, - как я могу знать, не нарушишь ли ты свое обещание вновь?...
- Решать тебе…

 Все тот же зал, только теперь в нем больше людей; она стоит, уткнувшись брату в плечо, хрупкое тело подрагивает, точно осиновый лист. Темноволосый мужчина  бережно поглаживает ее по волосам, что-то шепча, она в ответ лишь покачала головой, едва сдерживая слезы, Флар еще крепче прижал к себе девушку. Наконец, она нашла в себе силы повернутся к мужу и прошептала:
- Я больше так не могу…
Он медленно кивнул, точно говоря: Я понимаю… и, подойдя ближе, сказал:
- Прости, что причинил тебе так много боли, прости… что не подарил того, что должен был бы подарить. Я надеюсь, что ты сможешь быть счастливой. Я верю в это, и я знаю это. Прости меня за то, что я был и что не смог остаться… Я не лгал, я люблю тебя… но, видимо, время веры в меня уже прошло…
Она медленно, каким-то робким и испуганным шагом, вышла вперед, печально смотря на то место, где когда-то было кольцо:
- Спасибо за то, что ты мне дал… - она перевела взгляд на зеленоглазую девушку с волосами цвета темного шоколада, - мое кольцо уже давно разломилось на две половинки, осталось только второе…
Он медленно приблизился к зеленоглазой девушке и вложил в ее ладонь кольцо, видно было, что каждое движение дается ему с огромным трудом.
- Нужно покончить с этим, - прошептала Она, смотря на ту, что держала кольцо, - это просто невыносимо…
Зеленоглазая беззвучно зашептала что-то, послышался глухой хлопок, и из изящной ладони посыпался на пол серый пепел, который тут же унес ветер, ворвавшийся в открытое окно…
Вот и все… - совсем глухо пронеслось в Ее голове, подобно едва различимому отголоску…