Сказка про гнома, которого звали гномик

История первая
ЛЕТНЯЯ СКАЗКА
               
   Однажды в лесу появился гном. Никто не видел, откуда он пришел. Он появился и все. Просто в один очень яркий и очень теплый летний день Кое-Кто увидел, что на корне старой ели сидит гном в красном колпачке, зелёном кафтане и деревянных туфлях с золотыми пряжками.
Гном был такой славный, что всем сразу понравился. Не понравился он только одной вороне, которую звали Неприветливая Ворона, но ей вообще НИКТО и НИКОГДА не нравился.
Гном был очень маленький, ростом не больше одуванчика. Собственно, это был не гном, а гномик. И Все так и стали его звать - «Гномик».
Поселился Гномик на Желтой Опушке. Она называлась так потому, что желтых лютиков здесь было гораздо больше, чем зеленых травинок.
Дом Гномик решил себе не строить, ведь дни и летние ночи были очень  теплыми,  а  если на-
крапывал дождик, то можно было спрятаться под большим лопухом, который важно рос на самой середине Желтой Опушки.
Самой главной драгоценностью Гномика был красный колпачок с бубенчиком. Гномик бежал по лесу, бубенчик звенел, и все сразу догадывались, что это бежит Гномик.
Прошло уже три дня с тех пор, как Гномик появился в лесу, а потом еще три дня и еще, и еще. За это время у него появилось много друзей. Во-первых, Зайчонок и Брат Зайчонка и еще один Брат Зайчонка, потом Белочка, Ёжик, три Веселые Синицы, Крот. Правда с Кротом он виделся довольно редко, потому что Крот днем сидел под землей, а ночью Гномик спал, но это все равно не мешало их дружбе. Только с Неприветливой Вороной Гномик никак не мог подружиться.
Однажды, когда Зайчонок, Брат Зайчонка, Ёжик и Гномик загорали на берегу Ручья, Брат Зайчонка спросил:
- Гномик, а не мог бы ты сделать что-нибудь волшебное? Моя мама сказала, что гномы - всегда немножко волшебники.
Гномик смутился. Он не знал, может он сделать что-нибудь волшебное или нет. А тут еще Неприветливая Ворона, которая сидела на ветке и подслушивала, хрипло захохотала и прокаркала:
- Карр-шмар. Карр-шмар. От такого карррапуза никакого прроку, - и бросила в него еловой шишкой. Маленький гномик очень обиделся.
- Если бы я вырос, - подумал он, - если бы я только на минуту вырос с эту елку, то Ворона никогда не смела бы надо мной смеяться.
Бубенчик на его колпачке тихонько прозвенел и Гномик стал расти, расти, расти. Вот уже его колпачок коснулся нижних веток, вот средних, и вот, наконец, Гномик дорос до той ветки, на которой сидела Неприветливая Ворона. Она смотрела на него желтыми глазами и морщилась.
- Подумаешь, - сказала Ворона, - это не чудо, а карр-шмарная ерунда.
Потом она взмахнула крыльями и улетела.
Гномик посмотрел вниз.
Внизу сидели маленький Зайчонок, маленький Брат Зайчонка и маленький Ежик.
Гномику очень захотелось опять быть маленьким, и он начал уменьшаться, уменьшаться, и скоро стал таким же как и раньше, не больше одуванчика.
Зайчонок, Брат Зайчонка и Ежик молчали и смотрели на Гномика круглыми испуганными глазами. Потом Брат Зайчонка сказал почему-то шепотом:
- Гномик, знаешь что? Ты больше не делай таких Больших Волшебств. Лучше ты делай Маленькие Волшебства, чтобы они были не больше нас самих ростом.
И только тут Гномик понял, что он действительно немножко волшебник, стоит только чего-нибудь захотеть.
А на следующий день случилось ВОТ ЧТО.
Гномик бежал в гости к Ежику, бубенчик звенел, солнышко светило ярко-ярко, а небо было голубое... и ВДРУГ...
Все вокруг потемнело, черные косматые тучи закрыли солнце, откуда-то прилетел холодный злой Ветер. Он стал гнуть и закручивать верхушки сосен, швыряться большими шишками, а потом вдруг уселся на самой старой сосне и завыл громко и страшно.
Гномик испугался, побежал, а холодный ветер помчался за ним. В небе что-то страшно грохотало, как будто великаны били огромными молотками по железным тарелкам. Сверкали огненные вспышки и лохматые тучи плясали в страшном хороводе. А потом хлынул дождь. Гномик никогда не думал, что на небе может быть столько дождя. Ему казалось, будто кто-то переворачивал огромные чаши с водой и выливал их на землю.
И испуганный Гномик все бежал и бежал. Он падал, вставал, опять бежал, и вдруг скатился в ямку под корнем старой ели. Здесь было темно как в подземелье и довольно сухо. А наверху все грохотало и грохотало.
Гномик очень устал, вымок и замерз. Он отыскал на дне ямки кусочек сухого мха, укрылся им, сжался в комочек и как-то незаметно уснул.
Когда Гномик проснулся и вылез наружу, опять светило солнце и только на листьях висели большие сверкающие капли.
- Ж-Ж-Ж, - пролетела мимо озабоченная пчела.
- Послушайте, - крикнул Гномик - что это было?
- Ж-Ж-Жуткая гроза, - прожужжала издали пчела. Она очень торопилась по своим пчелиным делам.
- Значит, такой большой дождь и грохот в небе, называется гроза, - подумал гном, - но если пчела спокойно летит по своим пчелиным делам, значит уже все в порядке.
И гномик отряхнул курточку, поправил пряжки на башмаках, натянул колпачок... то есть он хотел натянуть колпачок, но КОЛПАЧКА НЕ БЫЛО.
- Ой, где же мой колпачок, где красный колпачок с серебряным бубенчиком? - спросил Гномик.
Он спросил просто так, ведь рядом никого не было. Но с дерева раздался ехидный каркающий голос:
- Туррусишка, ты потеррял его, когда удиррал от гррозы. – Это была, конечно, Неприветливая Ворона. Она сидела на ветке и чистила свои черные перья.
- Как же мне быть? – сказал Гномик. – Видите ли, когда у меня нет моего колпачка с бубенчиком, я не могу делать никаких Волшебств, ни Больших, ни Маленьких.
- Карр-шмар, - прокаркала Ворона, - без волшебств ты никакой не гном, а карр-шмарное недоразумение.
Гномик сел на кочку и засопел носом. Он долго сидел и долго сопел носом, стараясь не заплакать, потому что ему стыдно было плакать перед Неприветливой Вороной. А когда он поднял голову, на ветке уже никого не было.
Вдруг раздалось пыхтенье и из травы выкатился Ежик.
- Привет, Гномик, - сказал Ежик, - а мы тебя ищем, ищем, а почему ты такой грустный?
- У меня пропал колпачок, - прошептал Гномик.
- Ну и что, моя мама сошьет тебе еще лучше, она самая главная портниха в лесу. Даже с дальних полянок приходят к ней за иголками.
- Нет, ты не понимаешь, Ежик. Там на колпачке серебряный бубенчик, а без этого бубенчика я не могу делать никаких Волшебств.
Ёжик тоже засопел и сел рядом. Так они сидели рядом и сопели, Ёжик и Гномик. Потом Ёжик сказал:
- Знаешь что, Гномик, это ничего, что ты не сможешь делать никаких волшебств, мы и без волшебств тебя очень любим.
Но тут на них упала большая крылатая тень и какая-то красная мокрая тряпка свалилась сверху и больно шлепнула ёжика по носу.
- Колпачок, мой колпачок, - закричал Гномик. Это был действительно его колпачок, правда, очень мокрый и грязный. А на ветке опять сидела Неприветливая Ворона, хотя по правде говоря, она уже не казалась такой неприветливой.
- Спасибо, большое спасибо, тетушка Ворона, - сказал маленький Гномик, а Ёжик потирал ушибленный нос и улыбался.
Потом они побежали к маме Ёжика, и она постирала и погладила колпачок, и он стал даже ярче, чем раньше. Гномик надел его и запрыгал от радости. Он прыгал, прыгал, прыгал, ... а бубенчик не звенел. И Гномик становился все грустнее и грустнее. Потом он перестал прыгать и сказал:
- Ну вот и все. Так бывает. Видите ли, звон в моем колпачке был очень нежным, а когда колпачок лежал в холодной луже, звон простыл и у него пропал голос. Поэтому я теперь не гном, а кошмарное недоразумение.
Тут он не выдержал и заплакал, а за ним заплакал Ёжик, потому что ему было очень жалко Гномика, а потом прискакали Зайчонок и Брат Зайчонка, я они заплакали тоже, потому что плакали Ёжик и Гномик.
- Карршмар, карршмар, - раздалось с елки, - что прроис-ходит?
Это прилетела Неприветливая Ворона. Но все плакали и плакали. И тогда мама Ёжика рассказала Вороне, в чем дело.
- Перрестать, - рявкнула Ворона.
От удивления друзья замолчали и мокрыми от слез глазами уставились на Ворону.
- Мокррота, - презрительно сказала Ворона, - вытррите слезы. Я знаю, как тебе помочь, Гномик. Я отнесу тебя на Голубую Поляну. Она, правда, далековато. Надо пролететь весь Наш Лес, потом Ненаш Лес, потом Совсем Чужой Лес, и вот тут-то на его краю и будет Голубая Поляна. Она называется так потому, что на ней растут одни голубые колокольчики. Ты, Гномик, попросишь их и они, может быть, поделятся с тобой звоном.
Ворона схватила Гномика за шиворот, что было не очень вежливо, но она вообще не отличалась вежливостью, взмахнула черными крыльями и поднялась к верхушкам елей.
Внизу на полянке подпрыгивали и махали лапками какие-то маленькие букашки. Это были Ёжик, Зайчонок и Брат Зайчонка.
Гномику было очень страшно, и кроме того, он боялся, что Ворона сделает замечание какой-нибудь пролетающей птице, ведь она очень любила делать замечания, и тогда он упадет с огромной высоты и разобьется, и в лесу не станет такого маленького, такого веселого, такого хорошего Гномика.
И Гномику стало так жалко себя, что он опять засопел носом.
Но тут Ворона наконец стала снижаться, и внизу что-то ярко заголубело. Это голубое становилось все ближе и ближе.
И вот Гномик уже стоял на немыслимо голубой поляне, где росли одни только немыслимо голубые колокольчики.
По всей поляне поднялся ужасный переполох и такой перезвон, что Ворона взмахнула крыльями и поднялась в воздух.
- Рразбирайтесь сами, - крикнула она с высоты и улетела.
- Как же я вернусь назад? - только и успел подумать Гномик.
А со всех сторон к нему тянулись колокольчики, они звенели, покачивая голубыми головками, и каждый звенел по-своему. Гномику казалось, что они поют все вместе какую-то звонкую прозрачную песенку.
- Пожалуйста, - прошептал Гномик и прижал руки к груди, - дайте мне немного вашего звона, совсем чуть-чуть для моего маленького бубенчика.
Колокольчики закивали головками и прозвенели:
- Мы слышали о тебе, ты добрый Гномик. Мы дадим тебе свой звон. Мы даже подарим тебе Весь Наш Звон, потому что очень скоро он совсем НЕ будет нам нужен.
И они опять закивали головками. Гномику показалось, что из их голубых чашечек вылетают сверкающие звенящие капельки и летят к нему. А колокольчики все кивали и кивали головками, их звон становился все тише и тише, и ,наконец, затих совсем.
Гномик осторожно подпрыгнул, бубенчик на его колпачке отозвался нежным хрустальным звоном.
- Спасибо, большое спасибо. - Теперь я буду настоящим гномом, а не Кошмарным Недоразумением.
И Гномик смеялся и прыгал, а его бубенчик звенел на всю колокольчиковую поляну, ведь теперь в нем был звон всех колокольчиков.
- Но почему же вы отдали мне Весь Звон, почему он не будет вам нужен? - спросил Гномик, но колокольчики молчали.
Они не могли ответить ему и только ласково кивали своими голубыми головками.
Гномик поклонился им всем, натянул колпачок и стал очень сильно хотеть вернуться на свою Желтую Поляну. Он даже зажмурил глаза от старания. Бубенчик тихо прозвенел, и когда Гномик открыл глаза, он уже сидел на своей Желтой Поляне под большим зеленым лопухом.
Солнце опустилось на косматые верхушки елей, наползали сиреневые сумерки, а Гномик все сидел и думал:
- Почему колокольчики сказали, что звон им скоро не будет нужен?
Вдруг на поляну вылетел самый маленький и шустрый из всех вечерних Ветерков. Он играл с большим ЖЁЛТЫМ кленовым листом.
- Какой желтый лист, - подумал Гномик.
- Эй, Ветерок, откуда у тебя такой лист и почему он такой желтый?
Ветерок подлетел поближе и сказал:
- Разве ты не знал, Гномик, сегодня пришла Осень.




История вторая
ОСЕННЯЯ СКАЗКА

    В лесу поселилась Осень.
- Слишком много зеленого цвета, - говорила она, - у меня совсем другие вкусы.
И Осень начала переделывать все по своему. Ей понравилась Желтая поляна, и она стала перекрашивать все другие полянки тоже в желтый цвет. Но все равно, у нее не получалось такого яркого желтого цвета, как у Желтой поляны, и тогда Осень рассердилась на нее и перекрасила в коричневый.
Потом она взялась за кусты и деревья.
- В этом сезоне зеленые платья не в моде, - сказала Осень и переодела их в желтые, коричневые и даже Красные.
Только елки и сосны, когда Осень принялась за них, ощетинились всеми своими иголками и ей пришлось оставить их в покое.
Осень была очень ВЕТРЕНОЙ особой, кроме того у нее часто менялось настроение.
То она была ласковой и нежной, и тогда в лесу было тепло, как летом, то вдруг она без всякой причины начинала плакать, и плакала долго-долго, и тогда в лесу шел и никак не мог кончиться длинный осенний дождь. То ни с того ни с сего, она приходила в ярость и тогда ломала кусты, срывала с деревьев листья и раскидывала их по всему-всему лесу. А дни становились все холоднее, и Все в лесу начали готовиться к зиме, утеплять свои норки и домики, запасаться провизией. Решил строить себе дом и Гномик.
Но он не очень хорошо знал, с чего надо начинать. Честно говоря, он даже немножко колдовал, но все домики, которые у него получались, были ни на что не похожи.
Как-то холодным ветреным утром Гномик сидел у своего НИ НА ЧТО не похожего домика и смотрел на небо. Там носились серые взлохмаченные облака. Они никак не могли поймать друг друга и поэтому надувались и чернели от злости.
Вдруг Гномик увидел стаю больших птиц. Они летели, выстроившись ровным клином и плавно покачивали крыльями.
Потом пролетела стайка веселых стрижей, потом дикие гуси с прощальным гоготанием промчались над лесом.
- Куда это они? - спросил Гномик у Лесной мыши, которая старательно углубляла свою норку под корнем ели.
- Это пи-пи-перелетные птицы. Они пи-пи-перелетают в теплые края, в страну вечного лета, там они пи-пи-пережидают зиму и потом пи-пи-перелетают обратно, - ответила Лесная мышь и юркнула в норку.
- Хорошо бы мне тоже перелететь в теплые края, тогда не надо строить теплый зимний дом, - подумал Гномик - и вообще, это, наверное, очень интересно - лететь. Летишь себе и летишь, а все вокруг удивляются, ЧТО ЭТО ЗА ПТИЦА такая.
Гномик совсем размечтался и решил тут же наколдовать себе крылья, ведь он был как- никак немножко волшебником. Он мечтал о больших белых крыльях, как у диких гусей. Ведь с такими крыльями можно стать ПТИЦЕЙ ВЫСОКОГО ПОЛЕТА.
Гномик знал, что превратиться в ПТИЦУ ВЫСОКОГО ПОЛЕТА очень нелегко, и поэтому основательно подготовился к своему волшебству. Сначала он начистил бубенчик песком из ручья, и бубенчик так заблестел, что от него во все стороны поскакали Солнечные Зайчики, хотя день был пасмурный и солнца не было и в помине. Потом Гномик старательно натянул свой колпачок до самого носа, крепко зажмурил глаза и стал очень-очень сильно хотеть, чтобы у него выросли крылья. Он хотел и хотел ТАК ДОЛГО, что уже стал уставать и тут наконец бубенчик тихонько прозвенел, а за спиной у Гномика что-то щекотно зашевелилось.
Гномик открыл глаза и увидел, что у него появились крылья, правда, они были не такие большие как у диких гусей, а скорее даже совсем маленькие, как у стрижей, и не белые, а пестрые, но все-таки это были очень хорошие и удобные крылья.  И когда Гномик взмахнул ими, они чуть-чуть приподняли его над землей, а потом еще чуть-чуть и еще.
- Ура, - закричал Гномик, - я лечу. Посмотрите на меня.
Но все внизу были так заняты приготовлениями к зиме, что никто не заметил маленького летающего гнома. И только Неприветливая Ворона, которая сидела, нахохлившись, на верхушке самой большой ели, прокаркала с высоты:
- Перрелетнгых гномов не бывает, это кор-шмар-ная ер-рунда.
Но Гномик все равно был очень счастлив, он кувыркался в воздухе, опускаясь то совсем низко, то взлетая вверх, и крылья слушались его беспрекословно.
А потом Гномик полетел разыскивать своих друзей, чтобы попрощаться с ними. Скоро он увидел внизу Ежика. Ежик стоял под дикой яблоней, на которой еще кое-где желтели маленькие осенние яблоки. У Ёжика был такой вид, какой обычно бывает у ежей, когда они стоят ОЧЕНЬ ДОЛГО.
- Эй, Ёжик, - крикнул Гномик, – смотри, я летаю. А ты что делаешь?
Ёжик поднял голову и вздохнул:
- Хорошо тебе, а я вот тут стою.
Потом он помолчал и добавил:
- Уже два часа стою.
- А зачем? – спросил Гномик и уселся на ветку яблони.
- Разве ты не видишь, на яблоне еще остались яблоки, вот я и жду, когда они упадут мне на иголки, - опять вздохнул Ёжик.
Гномик посмотрел на Ёжика, потом на яблоки и подумал, что Ёжику придется ЕЩЕ ОЧЕНЬ ДОЛГО стоять тут под яблоней и скучать. Ему стало жалко Ежика, и он тоже пригорюнился.
- Эй, Гномик, - вдруг подпрыгнул Ёжик, - ведь у тебя теперь есть крылья и ты мне можешь помочь.
Гномик хлопнул себя по лбу и они оба рассмеялись. Дальше было очень весело. Гномик перелетал с ветки на ветку и бросал вниз желтые яблоки, а ёжик бегал внизу и старался поймать их на свои иголки. Правда у него это не всегда получалось, и даже два или три раза яблоки больно стукнули его по носу. Скоро яблок набралось так много, что у Ёжика не осталось свободных иголок, и вообще он перестал быть похожим на ёжика. Скорее он был похож на маленькую яблоневую кучку, которая почему-то вздумала бегать по земле.
Потом яблоневая кучка и Гномик побежали к маме Ёжика, то есть Гномик не побежал, а полетел, ведь у него теперь были крылья.
Мама Ёжика похвалила их и попросила Гномика помочь ей достать сухой мох, который рос очень высоко на замшелой елке. И Гномик помог Маме Ёжика.
Так он помогал и помогал. А потом наступил вечер. А утром Гномик помогал Сестре Мамы Ёжика, потом Брату Мамы Ёжика, а потом еще другим ее родственникам.
И вообще теперь в лесу многим требовалась его помощь, ведь не у всех его друзей были крылья.
Гномик собирал для белочек вкусные орешки, для Зайчонка и Брата Зайчонка выпрашивал у молоденьких лип нежную сладкую кору.
Так в заботах проходил день за днем, и к вечеру Гномик так уставал, что сразу засыпал и спал так крепко, что не видел никаких снов. Но однажды ему все-таки приснился сон.
Гномику снилось, будто он свалился в холодную-холодную воду, хочет поплыть к берегу, машет руками, а вода становится все холоднее и холоднее, а берег не приближается. Гномику стало так страшно, что он проснулся. Ночь еще не кончилась, но почему-то вокруг было светло. Гномик огляделся и не узнал свою поляну. Она была белой-белой, и это белое-белое сверкало и переливалось. Оно легким плащом покрыло все кусты и деревья, и самого Гномика.
Этот белый плащ был очень красивый, но очень, очень холодный. Гномик захотел снять его с себя, но почувствовал, что не может встать – что-то крепко держало его сзади.
Он испугался и рванулся вперед, белый плащ упал с гномика, а за спиной что-то хрустнуло. Это сломались его маленькие крылья, они были очень хрупкими и совсем заледенели.
- Пришла зима, – догадался Гномик. Ему рассказывали, что зима всегда бывает белой. – Теперь я не смогу улететь, слишком поздно, да и крылья мои сломались, а домик я строить совсем не умею, - думал Гномик, а сам все замерзал и замерзал.
Он обхватил себя руками, но теплее не становилось, и Гномик дрожал от холода все сильнее и сильнее, и дрожал его колпачок, а бубенчик на колпачке звенел тихо-тихо, наверное звон в нем тоже совсем замерз. И никто не мог услышать, что на своей опушке в темном лесу совсем один стоит маленький Гномик и замерзает.
Но все-таки кое-кто это услышал. Это была Неприветливая Ворона. Она крепко спала, но вдруг проснулась, потому что почувствовала, что Гномику грозит опасность, недаром ворон называют ВЕЩИМИ птицами.
Громко, на весь лес захлопала она черными крыльями и закричала хриплым со сна голосом:
- Кар-раул. Кар-раул. Случился кор-шмар. Гном замер-рзает.
И в лесу поднялся ужасный переполох. Все бросились на помощь маленькому Гномику.
Первыми прискакали рыжие белки. Они так торопились, что перелетали с дерева на дерево, как птицы. Белки окружили Гномика и укутали его своими пушистыми хвостами. А ШУБА ИЗ БЕЛИЧЬИХ ХВОСТИКОВ, как вам известно, самая теплая.
Потом на поляну из кустов выкатилось множество НЕПОНЯТНО КОГО. Эти НЕПОНЯТНО КТО были похожи, нет, они ни на что не были похожи. Они подползли к Гномику и вдруг ближайший НЕПОНЯТНО КТО очень знакомо зафыркал, встряхнулся и оказался Ёжиком. А потом и другие НЕПОНЯТНО КТО встряхнулись и оказались Мамой Ёжика, Папой Ёжика, Братом Мамы Ёжика, Сестрой Мамы Ёжика и всеми Другими Родственниками Мамы Ёжика.
А с иголок у них осыпалось… Чего только тут не было. И кусочки сухого мха, и мягкая кора, и высушенные сосновые щепки, и пучки соломы, и длинные крепкие стебли болотной травы.
Ежи дружно принялись за работу. И скоро у корней старой ели вырос маленький домик. Он был сложен из сосновых щепок, внутри обшит мягкой корой, а крышу покрывала золотая теплая соломка. Потом Мама Ёжика достала свою самую умелую иголку и сшила из кусочков сухого мха чудесный ковер, чтобы у Гномика не мерзли ножки.
Вдруг в середине комнаты пол зашевелился, надулся бугорком и в середине этого бугорка появилась голова Крота.
- Ты разве не мог найти другого места для своего подземного хода? – рассердилась Мама Ёжика.
- Я попал ТУДА, КУДА мне НУЖНО, - проворчал крот и вылез весь. Он тащил за собой мешочек с аккуратными квадратными камешками.
- Вы совсем забыли о печке, ведь у Гномика нет таких теплых шуб как у вас.
И Крот, ворча, стал складывать маленькую аккуратную печку. Он был искусным печником и тоже большим другом Гномика, хотя они и виделись довольно редко.
А Зайчонок, Брат Зайчонка и еще Братья Зайчонка в это время наполняли кладовку в домике разными вкусными вещами.
И когда в лесу наступило, наконец, первое зимнее утро, у корней старой ели стоял чудный домик, в печке уютно трещали щепки, а у дверей домика стоял его хозяин – розовый и отогревшийся маленький Гномик.
- Спасибо, друзья. Большое спасибо, - ласково кивал он Всем и бубенчик на его колпачке тоненько и весело звенел.
- Хор-рошо, что ты остался с нами. А то, пр-ридумал тоже – пер-релетный гном. Кор-ршмарная ер-рунда. – Это Неприветливая ворона слетела с ветки ели.
Она подошла к Гномику и положила перед ним большую кедровую шишку, полную сладких орешков.
- Это тебе, - сказала Неприветливая Ворона. – Их очень пр-риятно щелкать зимними вечер-рами.




История третья
ЗИМНЯЯ СКАЗКА
               
 Однажды в морозный зимний день Гномик сидел у окна своего маленького домика и скучал. Обычно к нему всегда приходил Ёжик и тогда у них находилось много всяких интересных занятий. Но вчера Мама-Ежиха уложила Ёжика спать до самой весны, ведь у ежей тоже бывает зимняя спячка. Ёжику очень не хотелось засыпать, но Мама-Ежиха сказала: «Ты уже не маленький и должен понимать, что разгуливать по лесу, когда все Наши Родственники спят, просто неприлично». И Ёжику пришлось заснуть и все интересные занятия куда-то сразу подевались. И поэтому Гномик сидел и скучал.
Вдруг раздался стуку в дверь. Вместе с облаком морозного пара в комнату вкатился Зайчонок. «Гномик!», - закричал он, - «бежим скорей! За Большой Елкой Зима  устроила ледяную гору, а ты ведь ещё ни разу не катался с ледяной горы».
И Гномик собрался бежать, но потом вспомнил, что у него нет теплой шубы. И тогда он сказал: «Видишь ли, у меня нет тёплой шубы, и я боюсь замерзнуть, хотя мне очень-очень хочется покататься с ледяной горы. «Ну что ты, Гномик!», - Зайчонок даже подпрыгнул от нетерпения, - «ты ведь можешь раз-раз и наколдовать себе шубу. Например, шуба из енота очень теплая или еще лучше ЛИСЬЯ ШУБА», – схитрил он. «Нет, Зайчонок. Если у меня будет ЧЬЯ-ТО шуба, то КТО-ТО останется голым, а это несправедливо. Скажи, а она очень ледяная эта гора?» «Очень», - сказал Зайчонок и оглядел свою новую зимнюю и необыкновенно белую шубку, - «Знаешь что, Гномик», - сказал он, - «ты все-таки обязательно должен покататься с этой горы. Пожалуй, я одолжу тебе на немного свою шубку». «А как же ты?» «А я – потом», - сказал Зайчонок, снял свою новую шубку и отдал Гномику. Гномик быстро одел ее и побежал на ледяную гору. Вот это была гора! И он катался с нее и катался. А совершенно голый Зайчонок сидел в кресле у теплой печки и ждал Гномика. Когда гномик вернулся, то побежал кататься Зайчонок, и так они катались по очереди до самого вечера.
А Ёжик все спал и спал. Он заснул очень недовольный, и поэтому сон у него получался тоже очень недовольный. Во сне Ёжик громко пыхтел и к утру ПЫХОВ набралось так много, что они стали вылезать из норки и столпились у входа. Они перемешались и получился один довольно большой ПЫХ, размером почти с самого Ёжика. Дул легкий ветерок, и ПЫХ долго КОЛЕБАЛСЯ, какую ему принять форму, он то растягивался, то наоборот собирался в комок, и наконец принял форму Ёжика. Тогда он фыркнул, совсем как сам Ёжик и побежал к дому Гномика.
А Гномик как раз сидел и думал, что кататься с горки вчера было, конечно, очень весело, но куда веселее было бы вдвоем. В это время кто-то очень знакомо зафыркал у двери и когда Гномик выглянул наружу, то увидел белое облачко, которое было необыкновенно, удивительно похоже на Ёжика. «Ты кто?», - спросил Гномик. «Я – Пых Ёжика», - сказало облачко, - «пойдем поиграем!» «Но у меня нет теплой шубы», - опять огорчился Гномик.
«Фу-Фу», - зафырчал Пых, - «возьми у белки или еще у кого-нибудь».
«Нет, Пых, мне нужна такая шуба, чтобы никто не оставался голым».
Тогда Пых задумался, и он думал довольно долго, а потом сказал: «Знаешь что, можно сшить шубу из пыхов. Ты не думай, шуба из пыхов КОГО-НИБУДЬ БОЛЬШОГО очень тёплая. «Ура!», - закричал Гномик и поцеловал Пыха в белый мягкий нос. «А где же нам набрать таких пыхов?»
«Подожди минутку», - сказал Пых и побежал куда-то. Вернее, он не побежал, а полетел над самой землей, но его маленькие белые ножки семенили совершенно, как ножки Ёжика.
Пых полетел к Большой Берлоге, где спал ленивый и добрый медведь, которого полностью звали Михаил Иванович, но все в лесу называли его просто Мишута и он не обижался. Мишута спал и громко пыхтел во сне, ГОРАЗДО ГРОМЧЕ, чем Ёжик. Мишутины Пыхи сидели рядом с берлогой и играли в ЧЕПУХУ.
Пых Ёжика подлетел к ним и сказал: «Вот вы тут занимаетесь чепухой, а могли бы сделать Полезное Дело». Мишутины ПЫХИ были такие же добрые, как и их хозяин, и поэтому они сразу согласились стать шубой Гномика.
А Гномик сидел у окошка и ждал. И вот он увидел, как на поляну из-за елок вылетел Пых Ёжика. У него был очень довольный вид, а за ним летела белая пушистая шуба из необыкновенно теплых Мишутиных Пыхов. Гномик одел ее и они побежали с Пыхом Ёжика на горку, а потом играли в снежки, а потом в ДРУГОЕ и ЕЩЕ в ДРУГОЕ и вообще сразу же нашлась целая куча Потерянных Интересных Занятий.
А вечером Пых полетел обратно к Ёжику и рассказал ему на ушко, как они играли с Гномиком, и Ёжику стало сниться, будто он катается с ледяной горы и играет в снежки, а потом в Другое и потом в Еще Другое.
А Гномик аккуратно вбил в стену большую сосновую иголку и повесил на нее свою новую необыкновенную шубу из Мишутиных Пыхов.
На следующее утро Гномик проснулся рано-рано, ему вдруг показалось, что его шуба исчезла, но она была на месте, а за окошком уже загоралось зимнее розовое солнце. И Гномик решил прогуляться. Он одел свою новую шубу и подумал: «Если мне встретится Кто-Нибудь и спросит: «Гномик, из чего сделана твоя шуба?», то я скажу – «из ПЫХОВ» и Кто-Нибудь скажет: «Вот это да! Я еще ни разу не видел ПЫХОВУЮ  шубу».
На всякий случай Гномик взял с собой маленькие санки, вдруг попадется хворост или березовые щепки, кроме того, если Кто-Нибудь спросит: «Куда ты идешь?», - всегда можно сказать: «За хворостом» и НИКТО не догадается, что ему просто хочется показать всем свою новую шубу.
В лесу было тихо и очень холодно, даже деревья чуть-чуть позванивали от мороза, как стеклянные. Но Гномику было тепло, он весело тащил свои санки и мурлыкал под нос зимнюю песенку, которую сам сочинил:

Все вокруг белым-бело
Белым снегом замело,
От мороза даже елки
Зазвенели как стекло.

Я мороза не боюсь,
Я иду и веселюсь,
Потому что у меня
Пыховая шуба.

Тут в конце песни у него не все ладилось с рифмой, и Гномик придумывал и придумывал новые слова в рифму со словом «шуба». Он шел и бормотал: «Шуба – нету зуба. Фу, ерунда какая. Шуба – гУба, еще хуже, к тому же не гУба, а губА». Гномик так увлекся, что совсем не заметил ледяной бугорок, споткнулся и хлопнулся в снег.

«Ледяной бугорок
Опрокинул меня с ног».

- сочинил Гномик. И вдруг он увидел, что это вовсе не бугорок, а совершенно заледеневший Жаворонок. Гномик затормошил его: «Вставай же, почему ты не улетел?» Но Жаворонок, конечно, ничего не отвечал. Тогда Гномик поднял его, положил на санки и тепло укутал свой Пыховой шубой. Вдруг он заметил на снегу небольшую кучку Ярких Разноцветных Льдинок, но собирать их не было времени. И разве можно думать о разноцветных льдинках, когда Жаворонок в беде. Гномик быстро побежал к дому. Он очень торопился. «Вдруг я не смогу отогреть бедного Жаворонка», - думал он. И конечно, никто другой никогда бы и ни за что бы не отогрел Жаворонка, но ведь Гномик был немного волшебником. Он положил птичку на диван и стал очень хотеть, чтобы она ожила. Гномик ОЧЕНЬ СИЛЬНО этого ХОТЕЛ, кажется, еще никогда и ничего он не хотел так сильно. Поэтому довольно скоро бубенчик на колпачке тихо прозвенел, а Жаворонок открыл глаза и спрыгнул с дивана.
Он почистил перышки и хотел спеть Гномику Благодарную Песню, но из его клюва послышалось только шипение. «Что с тобой, милый Жаворонок?», - испугался Гномик. «Я потерял свою песенку», - прошипел Жаворонок и заплакал.
И тут Гномик догадался, что разноцветные льдинки, которые он видел в лесу, и есть замерзшая Песня Жаворонка. Наверное, она выкатилась из его клюва, когда Жаворонок замерзал, и заледенела сама.
Гномик быстро одел свою шубу, взял корзинку и побежал туда, где он нашел Жаворонка. К счастью, льдинки были на месте, да и кому нужны льдинки в замерзшем лесу, даже если они разноцветные. И Гномик собрал их в корзинку все до одной, а потом вернулся домой и аккуратно разложил на полке. Потом они с Жаворонком сели на скамейку и стали ждать.
Скоро послышалось: «Кап-кап, динь-динь» – это таяли льдинки. И у всех льдинок эти Кап-Кап и Динь-Динь были разные. Казалось, что невидимый музыкант настраивает свою скрипку. Скоро льдинки совсем растаяли, а на их месте остались лежать разноцветные горошины. Жаворонок подлетел к ним и склевал все до единой горошины. Потом он прочистил горлышко, отставил вперед правую тонкую ножку и запел Самую Радостную, Самую Благодарную и Самую Солнечную Песню Жаворонка. Песня была такая САМАЯ, что ей стало тесно в маленьком доме Гномика, и тогда она вылетела в форточку и полетела над лесом.
«Ах», - прослезилась Самая Большая Сосулька, - «ах, какая чудесная песенка. Я плачу от умиления». И все Сосульки в лесу заплакали от умиления тоже. Они во всем подражали Самой Большой Сосульке.
«Кап-кап, кап-кап», - раздалось по всему лесу. Гномик и Жаворонок открыли дверь и выглянули наружу. «Ой-ой!», - удивился Гномик, - «мне кажется, Жаворонок, что твоя песенка разбудила Весну».
И это была правда. В лесу начиналась весна.




История четвертая
ВЕСЕННЯЯ СКАЗКА
               
    В лесу заметно потеплело, деревья и ели отряхивали от снега свои ветки, а Веселый ручей под окошком Гномика проснулся и быстро побежал куда-то по своим делам. «Я тор-роплюсь, я тор-роплюсь», - журчал он. И в один прекрасный день, а это действительно был Прекрасный Солнечный День, кто-то ужасно громко забарабанил в дверь к Гномику Трах-Трах-Трах. «Кто бы это мог быть?», - подумал Гномик, - «Для моих друзей этот ТРАХ слишком громкий». Он открыл дверь и увидел Мишуту. Мишуте конечно казалось, что он постучал очень тихо. «Здравствуй, Гномик», - сказал Мишута, - «Прости, пожалуйста, не у тебя ли мои ПЫХИ?». «У меня, у меня», - ответил Гномик и показал на свою Пыховую шубу. «Ты не мог бы мне их отдать?», - попросил Мишута, - «если, конечно, они тебе больше не нужны».

«Ну, что вы! Возьмите их, пожалуйста, в шубе уже очень жарко и Большое Спасибо», - сказал Гномик. Тут пыховая шуба сама слетела с сосновой иголки, на которой висела и распалась на множество ПЫХОВ. Мишута раскрыл рот… «Ну и рот», - подумал Гномик, – «хорошо, что Мишута такой добряк!»
А ПЫХИ подлетели к Мишуте и скрылись в его широко разинутой пасти. «До свидания, Гномик», - сказал Мишута, и тяжело потопал прочь. И при каждом шаге он говорил: «Пых, пых, пых», - и теперь каждый, слыша Мишутино ПЫХТЕНЬЕ, знал, что он уже проснулся. А когда просыпался Мишута, просыпались и Все Другие. И поэтому, когда у дверей домика раздалось знакомое фырчанье и Гномик  выглянул наружу, то он увидел не ПЫХ Ёжика, а самого Ёжика. Они очень друг другу обрадовались. «А я все про тебя знаю», - сказал Ёжик, - «мне ПЫХ рассказывал». И они взялись за руки и побежали смотреть, как тает снег. Но СНЕГ НЕ ТАЯЛ. Огромные сугробы так и оставались огромными, только чуть-чуть съёжились и потемнели. И так было на следующий день, и еще на следующий день. А потом над поляной пролетела Неприветливая Ворона и прокаркала: «Что творрится? Я тр-риста лет живу на свете, и впер-рвые такое вижу. Весна заснула!» «Ой!», - испугались Все, - «значит в нашем лесу НИКОГДА не растает снег. Что же делать?» «А вот что делать», - сказал Гномик, - «я пойду и разбужу Весну». Он посмотрел на Ручей, который все еще куда-то торопился, и решил: «Нет, лучше я поплыву». И Гномик сделал себе легкую лодочку из большого куска сосновой коры. У лодочки не было ни руля, ни паруса. Но это было и ни к чему, потому что Ручей подхватил лодку с Гномиком и осторожно понес КАК РАЗ ТУДА, КУДА НУЖНО. Чем дальше отплывал Гномик от родной поляны, тем теплее становилось в лесу, вот уже и снега совсем не осталось и кое-где даже выглянули тоненькие зеленые травинки. А еще дальше, на зеленом пригорке среди чудесных цветов Гномик увидел Весну, она крепко спала и не проснулась даже тогда, когда Гномик подошел к ней. Весна была такая красивая и спала так сладко, что Гномику было жалко будить ее, поэтому он сел рядышком и стал ждать. И Весна проснулась. «Ах, это ты, Гномик», - сказала Весна, - «Я что-то очень хочу спать, я так не выспалась, какой-то жаворонок разбудил меня в этом году СЛИШКОМ РАНО, никогда еще не было такой РАННЕЙ весны. Весна улыбнулась и снова заснула. «Что же делать?» – подумал Гномик. - «Ведь, если во всем этом как следует разобраться, то получается, что именно я, Гномик, виноват в том, что весна не выспалась.
«Если вы разрешите, Госпожа Весна, я поработаю за Вас», - сказал он. Но Весна спала и ничего ему не ответила. Но Гномику показалось, что она тихо кивнула во сне. Тогда он встал, поправил кафтанчик, натянул поглубже колпачок и принялся за работу. Он очень, очень старался. Он надувал на деревьях почки, вышептывал из земли травинки. Правда, не все у него получалось так, как надо, ведь он работал за Весну впервые в жизни. Но если Гномик не знал, как делать ТО или ИНОЕ, он придумывал ЧТО-ТО веселое и необычное. И наконец, он придумал ТАКО-ОЕ!, что даже Неприветливая Ворона прокаркала откуда-то сверху: «Пр-рекр-расно, кр-расота, тр-риста лет живу, а такой пр-релести не видела!» Впрочем, она перестала быть неприветливой вороной, и теперь ее звали «Приветливая Ворона».
А Гномик выдумывал и выдумывал и его выдумки превращались в Маленькие Разноцветные Радости. Бубенчик на его колпачке звенел не переставая, он был очень горд за маленького Гномика. Еще бы! У какого еще бубенчика есть такой гном, который работает за Весну!
А Гномик так увлекся, что не заметил, как проснулась сама Весна. Она посмотрела вокруг и засмеялась: «Ох, что же ты натворил, Гномик!» Весна пошла по лесу, и там, где ступали ее маленькие босые ноги, вырастали фиалки и желтые маргаритки. Весна шла и звонок хохотала, но она не исправляла ошибок Гномика, ведь она знала, что он придумал все это для того, чтобы доставать радость Всем-Всем в лесу.
И если ты однажды увидишь, как на Дикой Яблоне распускаются Розовые Колокольчики, то знай, это работа маленького Гномика. Правда ТАКОЕ можно увидеть только на самых дальних лесных полянах, да и то не всем, а тем, кто ОЧЕНЬ ХОЧЕТ это УВИДЕТЬ.