ПОИСК
В восьмидесятые годы я учился вокалу. У меня был тенор. Однако на уроках пения я никак не мог понять, что от меня хотела, чего добивалась моя педагог. Мы как бы говорили на разных языках. Мне пришлось обращаться к друзьям за помощью и советами. Однажды специалисты, к которым меня адресовали, посоветовали мне найти очень редкую книгу по вокалу певицы императорских театров Дейши-Сионицской написанной ею самой «Пение в ощущениях». Уже само название интриговало. Я спрашивал друзей, в библиотеках заказывал эту книгу, совершая постоянно одну и ту же ошибку при написании заявки, полагая, что «Дейша» это имя, а не первая часть двойной фамилии. Прошло два месяца в поисках, однако все было безрезультатно. В это же время произошло знакомство с 80 летней старушкой, очень бодрой и крепкой, интеллигентной, жившей в Скатертном переулке недалеко от нашего дома. Мои другие церковные старушки попросили меня навещать ее. Интересны были наши встречи. Много и интересно она рассказывала о революционных годах, о гимназии, об очень красивом и кудрявом батюшке в синей рясе, как в него были влюблены все гимназистки. Много рассказывала о своем муже. Елена Степановна Славина занимала огромную комнату, с четырехметровыми потолками, в дореволюционном доме. Это скорее была маленькая зала, а не комната. Она была разделена на четыре части ширмами, шкафами. Муж Елены Степановны был художник. В комнате висели его работы. Стояла антикварная мебель. Как-то сидя за китайским столиком, китайским потому что над ним висел китайский фонарь, мы разговорились о Бунине и о его рассказе «Благосклонное участие». Рассказ о старой певице готовившейся к концерту. Рассказ так и начинался : «В Москве, - ну, скажем на Молчановке,- живет «бывшая артистка императорских театров». Одинока, очень не молода, широкоскула, жилиста. Дает уроки пения. …т.д.» Речь шла о волнениях певицы готовившейся к благотворительному концерту. « Мой муж – рассказывала Елена Степановна, - говорил – «А ведь Бунин писал этот рассказ о Дейше-Сионицкой.»
- Как о Дейше-Сионицкой – воскликнул я,- ведь я уже два месяца ищу ее книгу «Пение в ощущениях».
- Да-да, он писал о ней. Она действительно была костлява как смерть и курила. Артисты даже стали жаловаться, что во время любовных сцен, поцелуев от нее дурно пахнет. Ее вызвал директор и сообщил ей об этом. Она ответила, что все это неправда, и сказала:
- -Хотите, я вас поцелую?
- Ой, нет-нет- вскричал директор.
«И описание Бунина очень соответствует этому».- Елена Степановна читала мне рассказ « Благосклонное участие»:
«На скулах ее даже сквозь румяны и пудру горят багровые пятна, изо рта пахнет ландышевыми каплями. От рук кремом, от воздушного платья из дымчатого газа духами. Она похожа на Смерть, собравшуюся на бал.» - И главное Бунин ведь пишет, что она жила «В Москве ,-ну, скажем на Молчановке, ..» - А ведь это соседняя с нами улица.
- Как?! - удивился я.
- А Дейша-Сионицская жила здесь, в этой квартире. И комната в которой мы с вами находимся - это ее гостиная. Здесь стоял ее рояль, она здесь пела.
Нужно ли говорить какой столбняк охватил меня. Я смотрел на Елену Степановну выпучив глаза, не в состоянии произнести и слова, кроме « А-а».
-А вся эта квартира, - продолжала Елена Степановна была ее. В другой комнате была спальня, там столовая. После ее смерти квартира стала коммунальной.
Я не мог придти в себя. Я два месяца искал редчайшую книгу и даже не подозревал, что эти два месяца я каждую неделю прихожу на квартиру самой певицы, да еще в комнату, где она пела, упражнялась, совершенствовала свое мастерство. Когда я сказал об этом Елене Степановне, она тоже была поражена.* Скоро я получил вожделенную книгу певицы. Мне прислали ее из Ленинской библиотеки, несмотря на неправильно написанную в заявке фамилию певицы. Это была совсем небольшая брошюрка двадцатых годов. Рисунки в ней были сделаны пером. Простенькая по виду книжка с тайнами певческого мастерства. Но как дорога она была мне. Хотя эта книга мне не помогла. Она была рассчитана на мастеров уже владеющих техникой вокала, я же был только начинающий ученик.
***
Елена Степановна рассказывала о своем дяде, умершим в двадцатых годах. Он был атеист. Работал врачом и был человеком такой доброты и самоотверженности, что родственники говорили, что хотя он и атеист, но за свою доброту он сразу в рай попадет. Дядя умирал дома. Окружающие знали, что ему оставалось жить несколько часов. Неожиданно он попросил: « Поднимите меня». Его приподняли на подушках – Еще, -его приподняли выше – Еще выше. Ах, какой свет !- воскликнул он, и умер.
Сергей Федоров ноябрь 2000
(*Этажом выше над Еленой Степановной жила Трояновская, ее посещал Святослав Рихтер)
Рисунок автора "Салон" 1980г.
Из файла "Воспоминания в деревенской глуши Угличского уезда"
Иван Алексеевич Бунин
рассказ БЛАГОСКЛОННОЕ УЧАСТИЕ
В Москве, - ну, скажем, на Молчановке, - живет "бывшая артистка императорских театров". Одинока, очень немолода, широкоскула, жилиста. Дает уроки пения. И вот что происходит с ней каждый год в декабре.
Однажды в воскресенье, - положим, в очень морозное, солнечное утро, - раздается в ее передней звонок.
- Аннушка! Звонят! - испуганно кричит она из спальни кухарке.
Кухарка бежит отворять - и даже отступает: так блестящи, нарядны гости - две барышни в мехах и белых перчатках и франт-студент, их сопровождающий, насквозь промерзший в своей легкой шинельке и тонких ботинках.
Гости долго ждут в холодной гостиной, янтарно озаренной сквозь морозные узоры окон, затем слышат быстрые шаги хозяйки и поспешно встают ей навстречу. Она очень взволнованна, - знает, в чем дело, - густо напудрила лицо, надушила крупные, костлявые руки...
- Ради бога, простите, господа, я, кажется, заставила вас ждать, - с очаровательной улыбкой и самой светской непринужденностью говорит она, быстро входя и с трудом преодолевая сердцебиение.
- Это вы нас простите за беспокойство, - с отменной почтительностью перебивает ее студент, кланяясь и целуя ее руку. - Являемся к вам с усердной и покорнейшей просьбой. Комитет по устройству традиционного литературно-вокально-музыкального вечера в пользу недостаточных воспитанников пятой московской гимназии возложил на нас честь ходатайствовать перед вами о вашем благосклонном участии в этом вечере, имеющем быть на третий день рождественских праздников.
- Господа, если можно, увольте! - очаровательно начинает она. - Дело в том...
Но барышни нападают на нее так дружно, горячо и лестно, что она не успевает сделать даже этой слабой попытки отказаться, уклониться...
После того проходит целых три недели.
И целых три недели Москва работает, торгует, веселится, но, среди всех своих разнообразных дел, интересов и развлечений, втайне живет только одним - ожиданием знаменательного вечера двадцать седьмого декабря. Великое множество афиш всех цветов и размеров пестрит на всех ее улицах и перекрестках: "На дне", "Синяя птица", "Три сестры", Шаляпин в "Русалке", Собинов в "Снегурочке", Шор, Крейн и Эрлих, опера Зимина, вечер Игоря Северянина... Но теперь всякому бьет в глаза только та маленькая афиша, на которой крупно напечатаны имя, отчество и фамилия благосклонной участницы литературно-вокально-музыкального вечера в пользу недостаточных учеников пятой московской гимназии. А сама участница безвыходно сидит в это время дома и работает не покладая рук, дабы не обмануть ожиданий Москвы, - без конца выбирает, что петь, с утра до вечера пробует голос, разучивает то то, то другое... Дни идут теперь необыкновенно быстро, и эта быстрота уже приводит ее в ужас: и оглянуться не успеешь, как настанет это страшное двадцать седьмое декабря!
Она прекратила давать уроки, никого не принимает и сама не выходит из дому, боясь схватить бронхит, насморк. С чем именно выступать? Публика и не подозревает, как трудно решение этого вопроса даже для опытнейшего артиста! Какое нужно проявить тут чутье, сколько вкуса, такта, опыта! После долгих и мучительных сомнений, колебаний дело, однако, кончается тем, что она останавливается на своем старом, неизменном репертуаре, - снова проходит три вещи: одну французскую, нежную и грустную, чарующую, как колыбельная песня, где, впрочем, скрыта огромная страсть, сила и боль любящей женской души, безумно жаждущей счастья и жертвенно от этого счастья отрекающейся; другую - полную блеска колоратуры и русской удали; и затем - свою коронную: "Я б тебя поцеловала, да боюсь, увидит месяц", которой, как всегда, можно блеснуть особенно, дать се "с огоньком", игриво, молодо и оборвать на таком отчаянно-высоком и ликующем звуке, чтобы весь зал дрогнул от рукоплесканий. Кроме того, она готовит двенадцать вещей на "бис"... Дни мелькают, мелькают, и в душе у нее уже растет такое чувство, точно близится час ее казни. Однако она работает, работает. И вот настает наконец этот последний роковой день!
Утром двадцать седьмого декабря все силы ее доведены до предельного напряжения. Утром еще одна репетиция, но уже последняя, генеральная. Она поет уже как бы на эстраде: полным голосом, со всей выразительностью художественности, проходит с аккомпаниатором всю свою программу - и чувствует: работа не пропала даром! Но кто все-таки знает, что ждет ее вечером? Триумф или гибель? Лицо ее пылает, руки как лед... После репетиции она идет в свою спальню, раздевается и ложится в постель. Аннушка приносит ей нечто совершенно необычное - зернистой икры, холодного цыпленка и портвейну: так, в день выступления, завтракают все большие артисты. Покушав, она велит задернуть шторы, уйти и хранить в доме полнейшую тишину, а сама закрывает глаза и, в темноте, без единого движения, лежит, стараясь ни о чем не думать, ничем не волноваться, час, другой, третий - вплоть до шести часов вечера. В шесть вскакивает: резкий звонок в передней - парикмахер!
С бьющимся сердцем, с пылающими ушами и скулами, накапывает она себе ледяной рукой целых сорок капель эфирно-валерьяновой микстуры и, в халатике, с распущенными волосами, как дева, которую пришли убирать, готовить на заклание, садится перед зеркалом. Парикмахер входит, предварительно согревши руки над плитой в кухне, и говорит ободряюще:
- Чудная погода! Изрядный морозец, но чудно!
Он работает изысканно и медленно, чувствуя и себя участником предстоящего события, вполне понимая и разделяя ее артистическое волнение, будучи и сам натурой артистической. Он своими небрежно-легкими разговорами, шутками и вообще всей своей опытностью в таких делах, равно и твердой верой в ее предстоящий успех, мало-помалу успокаивает се, возвращает ей силы, мужество, надежды... Но когда он кончает свое дело и, осмотрев его со всех сторон, убеждается, что лучше уже ничего нельзя сделать из этой великолепной завивки и прически, уходит, а часы в столовой медленно бьют семь, у нее опять начинает замирать сердце: в восемь с половиной за ней явятся!
Затем бьют восемь, а она все еще не готова. Она опять пила капли, - на этот раз гофманские, - она надевает свое лучшее белье, румянится, пудрится... В восемь же с половиной раздается новый звонок, который поражает ее как громом: приехали! Аннушка тяжело бежит в переднюю, от волнения, - она тоже сама не своя, - не может сразу отворить дверь...
Они - на этот раз два студента - приехали в огромной старозаветной наемной карете, запряженной двумя исполинскими клячами. Они тоже франты и тоже без калош, и ноги у них тоже окаменели с морозу. В гостиной, как всегда, холод и скучно горят пахнущие керосином лампы. Они терпеливо сидят в одних мундирах, блестя зеркальными головами, благоухая фиксатуаром и бриллиантином, с большими бантами из белого атласа на груди, точно шафера. Они сидят молча, ждут вежливо и стойко, смотрят на запертые со всех сторон двери, на мерзлые стекла, мерцающие синими и красными огоньками, на рояль, на портреты великих певцов и певиц по стенам, слушают глухой звон и гул трамваев за окнами, тревожные шаги Аннушки и самой артистки за дверями... И так проходит четверть часа, полчаса, сорок минут... как вдруг одна из дверей неожиданно распахивается. Они, как по команде, вскакивают с мест, а артистка быстро, с очаровательно-беспечной улыбкой, идет к ним навстречу:
- Ради бога, простите, господа, я, кажется, заставила вас ждать... Что, разве уже пора? Ну, что же, едем, если угодно, я готова...
На скулах ее даже сквозь румяны и пудру горят багровые пятна, изо рта пахнет ландышевыми каплями, от рук кремом, от воздушного платья из дымчатого газа духами. Она похожа на Смерть, собравшуюся на бал. На ее сложную и высокую прическу, на завитые и взбитые со всех сторон серые волосы накинуто что-то черно-кружевное, испанское, на голые плечи с огромными ключицами - шубка из белой кудрявой козы... И студенты со всех ног кидаются за ней в прихожую. Тот, что худее и выше, хватает ее ботинки и, быстро став на одно колено, ловко надевает их на ее черные атласные туфельки с алмазными пряжками и слышит, как пахнет мышами из-под ее подмышек, когда она наклоняется, чтобы помочь ему, а вместе с тем и скромно одернуть подол на белые кружевнные зубчики панталон...
Она пела и про тучу, которая с громом повстречалась, и про какое-то убежище, - "в убэжище сюда направил нас господь", - и с особенным блеском "Я б тебя поцеловала...". Критикан-старичок, сидевший в первом ряду, едко при этом захихикал, закрутил головой - весьма недвусмысленно: покорно, мол, благодарю, пожалуйста, не целуй... И все-таки остался в дураках: успех артистка имела колоссальный, ее без конца выпивали и заставили бисировать - особенно чуткая молодежь, стоявшая в проходах, кричавшая даже грозно и бившая в сложенные ковшиком ладони с страшной гулкостью.
1929
СВЯТЫЕ СТАРУШКИ
В начале восьмидесятых я посещал двух сестер старушек прихожанок Николо-Кузнецкого храма, младшая Ксения Александровна Калошина была духовным чадом о.Всеволода Шпиллера, в молодости пела в «детском» хоре Даниловского монастыря, где в свое время подвизался о.Павел Троицкий. Хотя кажется она не знала о нем как о духовнике о.Всеволода. Ее сестра Елизавета была старше ее лет на восемь, ей было уже за девяносто. Она обладала таким высоким «детским» сопрано, что незнакомые люди, звонившие им в квартиру по телефону, когда она снимала трубку, обращались к ней: «Девочка, передай трубку кому-нибудь из взрослых»
Елизавета передавала трубку младшей сестре: «Тебя. Со мною не хотят разговаривать»
На манеру Елизаветы Александровны разговаривать по детски повлияло то, что многие годы она работала в детских садах учителем пения. Ее отец был офицером Царской армии, брат был репрессирован, и при всем ее певческом таланте путь на сцену, как оперной певицы при советской власти ей был закрыт. Ее сестра Ксения однако участвовала в каких-то детских театральных постановках. Очень часто выступали в детских госпиталях.
Как-то после смерти Елизаветы Александровны мы сидели с Ксенией Александровной, и она вспоминала о жизни семьи. Рассказывала, как еще до революции отец каждое лето вывозил их за город, и все лето они проводили в деревне под Москвой. А в эту деревню приезжали артисты хора, они жили в домах и иногда устраивали спевки прямо на улице. «А у Лизы был красивый-красивый голос и такой высокий, и она как-то присоединилась к пению хора, и так хорошо спела, что, услышав ее, из дома вышел Танеев.
Я обомлел:
- Как Танеев?
- Ну да, Танеев.
- Как, тот самый композитор Сергей Иванович Танеев?
- Ну да, он самый. Мы же снимали дом в деревне Дютьково, а он там жил каждое лето.
Я поперхнулся чаем.
- Слушайте, у меня матушка лет пятнадцать проработала в народном музее Чехова, Танеева, Левитана в Дютьково. Я хожу к вам года два и не подозревал, что вы видели Танеева. Ах как жаль, что мы этого не знали. Но вы можете что-то рассказать о нем.
- Да, что ты. Мне было тогда лет десять, что я могла понимать. Это Лизе было уже семнадцать.
- Ах, как жаль, ах как жаль. И что же было дальше?
- Танеев пригласил Лизу в дом, сел за рояль и просил Лизу петь вокальные упражнения, и после того как она пропела несколько раз и упражнения и романс, сказал ей:
- Вам обязательно надо учиться пению в консерватории, у вас удивительные данные.
А как учиться? Нужны деньги на обучения. Отец совсем не богатый, а нас детей у него четверо.
- Тогда Танеев сказал: - Не беспокойтесь, я напишу вам рекомендацию к директору консерватории, а оплату за обучение возьму на себя. Но вам обязательно надо учиться пению, У вас талант, - И Лиза поступила в консерваторию, а Сергей Иванович оплачивал ее обучение, и всегда очень интересовался ее успехами. А через год он умер, и платить уже было некому. А профессор, который занимался с нею, соглашался учить ее, только если она ответит ему взаимностью на его чувства к ней. Лиза говорила, что у него нет любви к ней, ему нужно только одно страсть. Она отказалась, и ей пришлось уйти из консерватории. Где-то еще пыталась учиться, брать уроки, но вскоре произошла революция, и об обучении пению, пришлось забыть. А после революции ей как дочери врага народа, царского офицера учиться в консерватории или музыкальных училищах было нельзя, нельзя было и выступать нигде. Тогда она пошла в детский сад, учить деток пению. Она очень любила детей.
Такова печальная и героическая история о Елизавете Александровне.
Когда Боря К., будущий архимандрит Иоанн, вместе со мной посетил старушек, увидев большой фотографический портрет полковника царской армии, хлопнул в ладоши и умиленно произнес: «Государь император!» При этих словах Елизавета Александровна чуть не грохнулась об пол, а Ксения Александровна очень строго и холодно сказала: «Это не Государь Император, это портрет нашего папы» После этого меня просили не приводить Бориса.
Еще в 2000 году мною был написан рассказ «Поиск», который дополняет рассказ о Танееве. Рассказ о поиске книге, написанной певицей Дейшей-Сионитской «Пение в ощущениях» Дейша-Сионитская входила в окружение Танеева, бывала у него в Дютьково, о чем свидетельствуют фотографии в экспозиции музея Танеева в Дютьково, возможно даже могла встречаться с Елизаветой Калошиной, что и позволяет объединить эти два рассказа вместе, хотя по времени написания их и разделяют десять лет.
КОМПОЗИТОР ПАНТЕЛЕЙМОН ИВАНОВИЧ ВАСИЛЬЕВ
Композитор Пантелеймон Иванович Васильев 7 февраля1891- 10 марта 1977
Отец коммерческий служащий по продаже чая
Мать балерина кордебалета Большого театра
Девятый (двенадцатый?) ребенок в семье.
Ученик Танеева. Друг и ученик Метнера.
Из статьи/ файла "Инок Никита Зволинский"
Мы познакомились с Никитой Вячеславовичем Зволинским в начале семидесятых годов. Матушка моя Людмила Ивановна Федорова работала в Дютьковском музее Чехова,Танеева, Левитана под Звенигородом близь Саввино-Сторожеского монастыря. Последние годы жизни Танеев проводил в Дютьково каждое лето, здесь он и умер в 1915 году. Работая в музее, матушка познакомилась с учеником Сергея Ивановича композитором Пантелеймоном Ивановичем Васильевым, который часто бывал в Дютьково у Танеева. (Уехав в Швейцарию, Танеев даже поручил ему следить за домом и, особенно за котом, что упоминалось в переписке.) Оказалось, что Пантелеймон Иванович жил рядом с нами в Москве, на пересечении Гранатного и Вспольного переулков. Завязалось знакомство, перешедшее в дружбу. Позднее мы познакомились с учениками Пантелеймона Ивановича, бравшими у него уроки игры на фортепиано, среди них был и Никита Вячеславович Зволинский. Высокая фигура человека в очках, лысым черепом и профессорской бородкой сразу привлекла внимание. В нем сочетались интеллигентная мягкость и доброжелательность с несгибаемой волей и целеустремленностью, ясным, аналитическим умом и одухотворенностью. Было видно, что этот человек очень четко знал, к какой цели идет, точно знает, как ее достигнуть, и не было ни малейшего сомнения, что он ее достигнет.
В 1948 году на съезде композиторов Никита познакомился с
учеником Танеева и другом Метнера композитором Пантелеймоном Ивановичем Васильевым, который на три десятилетия стал его учителем фортепианной игры. После освобождения из лагеря Пантелеймон Иванович ютился по разным углам, и занятия с Никитой очень поддерживали его материально, помогали выживать.
Николай Карлович Метнер жил в эмиграции в Лондоне и как-то с оказией просил передать в Москве письмо к Пантелеймону Ивановичу. С посланцем от Метнера они встретились в ресторане Метрополь и славно пообедали. После обеда посланец уехал в Лондон, а Пантелеймон Иванович на пять лет в лагеря. На допросе его спросили, почему он поддерживает связь с врагом народа Метнером?
-Это для вас он враг, а для меня он друг, - ответил Пантелеймон Иванович. Получил пять лет.
(Одного зека спросили другие зеки, за что он получил пятнадцать лет?
- Ни за что, - ответил он.
-Ни за что, дают пять лет. А пятнадцать, значит есть за что.)
Лагерь Пантелеймон Иванович не любил вспоминать, но как-то в разговоре сказал: «А в двадцатиградусный мороз пройти по этапу шестьдесят километров каково?»
Как-то по поводу того, что уже на пятом курсе консерватории студенты играют Аппасионату, он заметил: «Аппасионату надо играть не на пятом курсе консерватории, а на двадцатом»
В молодости Пантелеймон Иванович находился под сильнейшим влиянием митрополита Антонина Грановского, и очень сдержанно относился к современной церковной иерархии. Очевидно и к декларации 1927 года. По поводу декларации митрополита Сергия Страгородского, понимая ее двусмысленность и компромисность, Никита Вячеславович сказал, что народ ушел из Церкви, и митрополиту Сергию не на кого было опереться в противостоянии власти.
Никита Вячеславович способствовал обустройству Пантелеймона Ивановича. Однажды в райжилотделе Пантелеймон Иванович ошалев от справок, очередей, чиновников «возопил велием гласом»: «Разве это Рай жилотдел? Это Ад жилотдел!», но какую-то комнатку получил. «Квартирный вопрос испортил москвичей»
Из статьи/ файла Крюковские посиделки
Когда Игорь Борисович Померанцев умер в мае 1984 года, он парил на уровне паникадила в левом приделе храма Ильи Обыденного и потрясенный созерцал свое отпевание. Мы встретились с ним глазами.
Умирал Пантелеймон Иванович, открылась черная бездна. «Вот оно!» – подумал Пантелеймон Иванович. Я находился рядом с ним в одной комнате и вместе с ним созерцал этот космос. Но умер он только через несколько часов, во сне.
Инок Никита после смерти не забывал нас. Когда мы встречались с Татьяной Дмитриевной на квартире, он присоединялся к нашему обществу.
Тем более, что разговоры шли о нем. Чувствовать Татьяна Дмитриевна ничего не могла, но как-то через сомнение, доверялась тому, что я говорил ей о приходе Никиты Вячеславовича. Первый год после своей смерти, он не оставлял ее своими заботами.
"Ах, шельма, ах какая сверхъестественная шельма! - говорил мне Пантелеймон Иванович. Он запрещал мне петь во время становления голоса. Но горло чесалось, и я оглашал пространство звуками, похожими на боевой клич, однако достаточно громко.
"Ну как вам? - спрашивал я Пантелеймона Ивановича.
-Ну ты же ушиблен пением. Ни звука сейчас, пока формируется голос!!!"
Васильев Пантелеймон Иванович. 1891 г. р., музыкант-композитор, 2-я Мещанская ул., 58, кв. 7, дело 1318641 - архив НКВД
Биография.ру - биографическая энциклопедия
Васильев Пантелеймон Иванович
род. 26 янв. (7 февр.) 1891 в Москве. Композитор. В 1923 окончил Моск. конс. по кл. ф-п. К. А. Киппа (до 1921 учился в кл. Н. К. Метнера). В 1911—1915 занимался у С. И. Танеева (гармония, строгий стиль, контрапункт и фуга), пользовался советами Н. К. Метнера. До 1934 преподавал игру на ф-п. в Муз. училище им. М. П. Мусоргского. В 1938—1940 жил в Ашхабаде, где занимался композиторской и педагогической работой. С 1947 живет в Москве. Автор брошюры "Фортепианные сонаты Метнера" (М., 1962), публикаций, лит. работ о Н. К. Метнере. Соч.: для орк. — Трагическая увертюра (1929), Прелюдия на туркм. темы (1939); для ф-п. — соната, Вариации памяти С. И. Танеева (изд. 1946), 11 пьес (изд. 1947), 17 пьес для юношества (изд. 1947), Первые шаги (сб. для начинающих, изд. 1949), 4 пьесы (изд. 1950); для хора — Послание в Сибирь (сл. А. Пушкина); для голоса и ф-п. — романсы на сл. А. Пушкина, П. Вяземского, Ф. Тютчева, С. Есенина (изд. 1928); обр. — 4 англ. песни (изд. 1935), музыка для театра.
Файл ВОСПОМИНАНИЯ О МУЗЫКАЛЬНОЙ ШКОЛЕ, ВОКАЛ.
На первом уроке поем упражнения с молодой очень красивой преподавательницей, обладающей оперным голосом. Легкие упражнения, потом чуть посложнее, чуть выше.
- Нет, мимо нот. Я играю вам эти звуки, - она нажимает клавиши рояля, - А вы поете этим звуком, - пытается продемонстрировать мне, что я на самом деле пою. Тщетно ищет на клавиатуре соответствующие ноты, пробует несколько раз, потом с некоторым недоумением говорит:
- Вы знаете, на клавиатуре даже нет такого звука, каким вы поете.
Разучиваем итальянские песни, голос звучит слишком сильно и душевно. Концертмейстер:
- Вы не поете, а орете.
- Просто я во время пения прихожу в экстаз, потому и «ору».
- Но я же не могу вместе с вами приходить в экстаз и играть на пол тона выше!
Долго с преподавателем бьемся над одной фразой романса. Концертмейстеру каждый раз приходится это место проигрывать заново. В конце концов, она не выдерживает:
-Стол скоро запоет!
Готовимся к концертному выступлению. Во время урока говорю преподавателю:
- Я боюсь публики.
- А почему вы боитесь публики? Вы же честный человек.
Концерт прошел хорошо. Как-то очень душевно был спет романс «Я вас любил» Публика была довольна. На следующем уроке сияющая преподователь, благодарила за такое замечательное исполнение романса, отмечала с каким чувством он был спет:
- Я поняла, что вы пели мне, это ваше признание в любви, и я принимаю его!
- О… О…, Дело в том, что я собираюсь поступать в монастырь. Но у меня к вам самые добрые чувства.
- В монастырь! Зачем?!
Я действительно предполагал, что буду поступать в монастырь, и уже пел в церковном хоре. За пять лет обучения, я неоднократно пел на концертах, за успехи в преподавании вокала моему педагогу хотели присвоить звание ударника коммунистического труда.
К новому концерту мы начали разучивать «Вдоль по Питерской». Однако руководство школы запретило исполнять это произведение. В стране идет антиалкогольная кампания, а в песне есть слова «Сладку водочку пила». Нет нельзя.
На уроках фортепианной игры вывел закономерность, что каждому запаху соответствует совершенно определенная по высоте нота на клавиатуре, тот же запах лимона. Не ниже, не выше определенной клавиши. А если это запах духов, то это может быть целый аккорд, и опять-таки не выше не, ниже на полтона. Этим заинтересовалась музыкальный психолог Ирина Вахнянская. Мы проделали несколько проб, иногда между клавишами не хватало звука, чтобы точно выразить музыкальную высоту запаха.
В храме, где я пел, шел ремонт, и поэтому «левый хор» располагался не на клиросе, а в противоположном углу, как бы среди прихожан, но на некотором деревянном помосте. Шла торжественная Всенощная, попеременно вступали то «правый», то «левый» хор. Однако когда вступал наш левый хор, раздавался какой-то грохот, словно били в литавры в сцене появления Мефистофеля в опере Фауст.
- Кто стучит? Кто стучит? – истерично каждый раз вскрикивала одна из хористок, дама в возрасте.
- Разве не ясно кто стучит, - ответила ей другая пожилая исполнительница, - Дьявол стучит!
От такого ответа хор слегка присел. Потом выяснилось, что одна из женщин непроизвольно отбивала такт ногой, а фанерный помост, на котором она стояла, создавал этот грохот литавр появления Мефистофеля.
Во время урока.
-Тужимся. «Поднимаем рояль», «поднимаем рояль»
Я начал поднимать рояль, за которым сидела преподаватель.
- Караул! Да вы что?!
- Ну, вы же сами сказали: «Поднимаем рояль»
Страстная поклонница театра Нина Ивановна рассказывала как еще до войны, будучи десятиклассницей, она стояла у входа в филиал Большого театра, ныне здание театра Оперетты, и читала афишу. Услышала, как подъехала машина, из нее кто-то вышел, и произнес чарующего тембра голосом, от которого можно было только ахнуть:
- Вот кобылы, надоели до смерти, - Нина обернулась и увидела Лемешева, а в метрах пятидесяти по тротуару к театру с криками и визгом бежала толпа молодых женщин.
- Ой, Сергей Яковлевич! - воскликнула Нина.
- И здесь тоже, - простонал Лемешев, и исчез в дверях театра.
Нина Ивановна вспоминала войну. Она была телефонисткой, и подолгу находилась на передовой. Немецкие радисты уже знали их голоса, иногда даже выходили на связь:
- Здравствуй, Нина! – обращался к ней некий Курт, -Доброе утро.
- Здравствуй Курт, - отвечала Нина.
Девчонок приходилось постоянно менять, чтобы по их голосам немцы не определили, куда какой батальон двигается.
Однажды передовые позиции разделяло колхозное клубничное поле. С одной стороны поля в лесу стояли немцы, с другой стороны тоже в лесу стояли наши войска. Девчонки телефонистки, и несколько солдат пошли собирать клубнику. Когда собирали, обнаружили, что на другом конце поля в двухстах метрах от них немцы тоже собирают клубнику.
-Но мы только посмотрим друг на друга, они на нас, мы на них, и дальше продолжаем собирать клубнику, никто не стрелял. Когда набрали уже много, тихо незаметно ушли.
САМОРОДОК
Я поступил в музыкальный театр Станиславского и Немировича-Данченко после школы. Возраст был романтический. Еще в школе у меня прорезался голос, я был меломаном, постоянно ходил в Большой театр, предполагая там в будущем петь, и жизнь воспринимал как сплошную оперу. Этому способствовали и фильмы об итальянских певцах и композиторах «Дом Рикарди», «Любимец Нового Орлеана» с Марио Ланца и прч. Жизнь Марио Ланца я проецировал на себя, подобно Пушкинской Татьяне присваивающей себе восторги из любовных романов. В таком настроении я как-то шел по Малой грузинской улице, где находилось общежитие студентов консерватории, психоневрологический диспансер, и выставочные залы художников авангардистов. В самом начале улицы, проходя мимо дома, в котором располагался комиссионный магазин я услышал пение, доносившееся где-то с шестого этажа. Голос, баритональный бас, звучал очень красиво, но мне показалось не совсем поставлено. Это не была итальянская школа. В своем воображении я живо нарисовал себе картину, что вот поет какой-то замечательный самородок, а я как в итальянских фильмах поднимусь к нему в квартиру, это может оказаться даже какой-нибудь алкаш, и я скажу ему, что вот на улице услышал его пение, у него хороший голос, похлопав по плечу, скажу: «Ты не оставляй этого дела, иди учиться петь, и если с тобой заниматься, поставить голос, ты станешь певцом» Я представил себе как я благословляю этого мужика на путь вокала. Обойдя дом, я действительно разыскал квартиру, откуда доносилось пение, правда, когда я подошел к дверям, пение уже кончилось. Нажал звонок. Послышался лай маленькой собачки, дверь энергично распахнулась, на меня вопросительно смотрел светловолосый богатырь лет сорока. Обстановка в квартире была роскошная, в глубине большой комнаты стоял рояль, около которого разговаривали две пожилые женщины, одна, очевидно концертмейстер держала ноты в руках. Я понял, что ошибся, это никакой не алкаш самородок. Мужчина ждал, что же я хочу ему сказать, надо было как-то выходить из положения.
-Это Вы сейчас пели? – спросил я
-Да, я, - ответил богатырь, - А что?
-Я проходил по улице, услышал Ваше пение, и мне захотелось взять автограф.
В это время в прихожую подошли две дамы, и осведомились, в чем дело?
-Вот молодой человек шел по улице, услышал пение, и пришел взять автограф.
-Лихо, лихо, - покачивая головами, говорили дамы.
В это время я судорожно искал в карманах какой-нибудь листок бумаги, и на свое счастье достал репертуарную книжку театра Станиславского и Немирович Данченко. Увидев знакомые названия опер и балетов, богатырь спросил меня:
-Вы тоже поете, или имеете какое-то отношение к театру?
-Да так, - как-то стал смущаться я.
-А кому я даю автограф?
-Ну, это не так важно.
После еще нескольких фраз, богатырь взял мою репертуарную книжку, и спросил:
-А как вы будете брать автограф, не зная, у кого берете?
-Ну, у вас такой красивый голос, что мне захотелось из-за этого взять автограф.
Богатырь уже подписывал мне книжку, и произнес:
-Ну, должно же что-то быть у Народного артиста СССР!
Когда я взял книжку, там было написано:
«На добрую память. Артур Эйзен. Народный артист СССР»
Я обомлел.
-Батюшки, я же слышал Вас в «Фаусте», когда вы с Масленниковым пели во Дворце съездов.
-Да было такое, - благодушно кивал певец. Произнеся еще несколько изумленных восклицаний, я ушел. Дверь закрылась. А я, спускаясь по лестнице, думал: «Ничего себе, хотел похлопать по плечу алкаша, благословить его на певческий путь!»
Вечером, уже в своем театре я показывал автограф, рассказывая эту историю. Некоторые считали, что это говорит обо мне как о несведущем человеке, что я должен был бы понять, что пел профессионал, да еще знаменитый солист Большого театра. Возможно, и Артур Артурович рассказал этот анекдот в Большом театре, по нему было видно, что ему это посещение молодого человека не было неприятным. Лет пятнадцать эта репертуарная книжка пролежала у меня в архивах, потом куда-то делась.
ТЕЛЕГРАММА
В молодые годы я работал доставщиком телеграмм. В то время у меня прорезался голос, и, разнося телеграммы, я оглашал лестничные пролеты домов исполнением оперных арий и песен. Резонанс на лестницах не хуже чем в туалетах с кафельными стенами, голос звучал очень мощно. Если адресата не оказывалось дома, я оставлял извещение о телеграмме в дверях, и уже другой доставщик приносил ее через час по этому адресу. Однажды мой напарник, пенсионер, бывший директор школы, сказал мне:
- Сережа, вы сначала вручайте телеграмму, а потом пойте.
-А что такое?
- Я пришел с вашей телеграммой, вижу, в дверях торчит ваше извещение. Звоню в дверь, никто не открывает. А я чувствую, что в квартире кто-то есть. Звоню, звоню, наконец, женский голос за дверью спрашивает: «Кто?» Я говорю: «Телеграмма вам, телеграмма»
Открыла дверь старушка, там еще девочка была. Я спрашиваю: «Что же вы раньше не открывали, когда вам первый раз приносили ее?» А она отвечает: «Да приходил тут какой-то мужик. Он в дверь позвонил, а я смотрю в глазок, какой-то страшный мужик стоит у дверей, черный, лохматый с бородой, мы его не знаем. «Что ему надо от нас?» - думаю, и не открываю. А он позвонил- позвонил, и вдруг как заревет басом на весь дом. Мы перепугались до смерти, закрыли все двери. Слышим, а он все ревет. (Я пел арию князя Игоря «О, дайте, дайте мне свободу!» Какое разное восприятие оперного пения по разную сторону дверей) Потом все стихло, это он ушел, а мы уже боялись и выйти, вдруг он в подъезде поджидает»
- Так, что Сережа вы сначала вручайте телеграмму, а потом пойте, а то люди пугаются от вашего пения, и телеграммы приходится второй раз доставлять.
В дальнейшем мне пришлось учитывать это обстоятельство, но петь на лестницах я не прекратил, пение для меня было потребностью. Горло чесалось, иногда я закатывал целые концерты на кухне коммунальной квартиры. Надо отдать должное соседям, они терпели мое пение. Ученик Танеева, композитор Пантелеймон Иванович Васильев категорически запрещал мне петь во время становления голоса, «Ни звука!»- говорил он, и, когда я его спрашивал, как ему мое исполнение, он со вздохом обреченности отвечал: «Ну, ты же ушиблен пением» И был прав и то, что «ушиблен» и то, что нельзя было терзать голос. По молодости я этого не понимал.
Май 2009г.
ТЕАТР
В первый раз я вышел на сцену в балете «Эсмеральда» театра Станиславского и Немирович-Данченко. В мимансе не хватало людей, и артисты, поймав меня в коридоре за кулисами, попросили срочно выйти на сцену. Прошло уже половина спектакля, предстояла сцена в таверне, где во время свидания Эсмеральды с Фебом, священник вонзает нож в спину Феба и исчезает. В таверне возникает дикая суматоха, раненого Феба на носилках из копий уносят стражники, а потом Квазимодо обнаруживает кинжал, принадлежащий священнику Клоду Фролло, и понимает, что именно он, а не Эсмеральда убивал Феба. Звучит трагическая музыка, кинжал падает из рук Квазимодо, занавес. Сцену отличал бешеный ритм, все было рассчитано до такта. За кулисами мне объяснили, как надо складывать копья на полу, как поднимать Феба и класть на носилки, предупредив, что ни в коем случае нельзя поднимать за одну ногу в отдельности, только за обе, иначе можно потянуть связки артисту.
Клод Фролло вонзает нож в спину Феба и исчезает, звучит команда: «На сцену!». Мы с копьями выскакиваем на сцену, и меня ослепляет свет вспыхивающих прожекторов, на сцене идет «потасовка», конечно, я перепутал, как правильно класть огромное копье, сцена сбита, ритм потерян, из-за кулис два помрежа кричат: «Уносите! Уносите!» (Квазимодо должен остаться один на сцене). Мы поднимаем Феба, причем я тяну за одну ногу, и вдруг лежащий трупом Феб произносит: «Ну, кто там тянет за одну ногу?» «Скорей, скорей!» кричат помрежи, уже не на носилках, а кое-как мы уносим Феба за кулисы, едва не ударив его головой о портал, звучит трагическая музыка, Квазимодо один в свете прожекторов.
Таков был мой первый выход на сцену.
Перерыв между актами, на сцене разминаются две итальянские балерины, проходящие стажировку в театре. Они еще не очень хорошо говорят по русски. Одна из них обращается к появившемуся солисту балета Владимиру Кириллову: «Как дела Владимир?»
- «Кленово», как ты скажешь, - отвечает он.
В первом действии Эсмеральды стражники должны были оттеснять толпу с площади, небольшая групка танцоров прорывалась сквозь ограждения из копий, которые мы держали в руках. Я так входил в образ, что не пускал их, хотя им надо было танцевать.
-Ты что охренел что ли?! – возмущались они по ходу действия. Я им сбивал ритм.
А я хрюкал от напряжения, не пропуская танцоров. Оттолкнув меня, они все-таки прорвались.
Сцена казни Эсмеральды. Я с копьем стою у ступенек эшафота. Народ на сцене. Обычно стражники-артисты стояли истуканами. Меня осенило, ведь там, за кулисой, куда по ступенькам палач увел Эсмеральду сейчас произойдет страшное. Подняв голову, приоткрыв рот, я с диким вниманием смотрю на площадку эшафота, наполовину закрытого кулисой. Оказалось, что все внимание зала сконцентрировалось на моем лице. Судорога ужаса и отвращения исказила его, я закрыл глаза рукой, и отвернулся. Мне было плохо от вида отрубленной головы и крови, капли которой попали и на мой плащ. После этого спектакля, мне сразу предложили войти в штат артистов миманса.
Разумеется, никакой отрубленной головы не было, артисты просто по ступенькам поднялись на «эшафот», а за кулисой по ступенькам спустились со станка.
Солист театра Кудряшов впервые пел Ленского в опере» Евгений Онегин» И как нарочно в сцене дуэли не пошел занавес. Выстрел, Ленский, зашатавшись падает на «снег», Онегин подбегает к телу, опускается на одно колено:
-Убит?
-Уби-и-и-т,- басом поет Зарецкий.
Онегин роняет пистолет.
Звучит трагическая музыка, занавес должен перекрывать актеров. А занавес заклинило.
Ленский лежит ждет. Музыка кончилась. Онегин и Зарецкий молчат. Тишина. Зал молчит. Ленский полежал-полежал, и встал. Раздались аплодисменты, приветствующие воскресение Ленского, легкий смешок в зале. Артисты ушли за кулисы. Бедный Кудряшов-Ленский был очень раздосадован, думая, что все происшедшее было не случайным. Хотя занавес заклинило и во время выступления Австралийского балета.
Конечно Онегину и Зарецкому надо было обыграть эту паузу. Сказать «Несем к саням», и, приподняв тело Ленского, обернув шубой, или без шубы оттащить за кулисы. Но не догадались, слишком неожиданно все произошло. Наверное, в истории оперного театра это было единственное воскресение Ленского, воскресение, которое публика приветствовала рукоплесканием.
Как-то на балете «Корсар» очень затянулся антракт. Рабочие сцены никак не могли закрепить огромный балдахин, под которым должен был возлежать падишах, во время праздничного пиршества, когда перед гостями танцевали его рабыни наложницы. Но вот началось действие, мы как гости падишаха, в чалмах и дорогих халатах восседали на подушках, перед нами стояли роскошные яства из папье-маше. За спиной молодые балерины, рабыни с опахалами. Перед нами в неистовой неге танцуют наложницы Падишаха. Сам Падишах, пресыщенный наслаждениями лениво возлежит на ложе, под высоченным балдахином. Ничто не может тронуть его. Гремит музыка. Но вдруг, вопреки либретто, пресыщенный Падишах поспешно вскочил с ложа. Он услышал треск над головой, и понял, что сейчас балдахин упадет на него и сокроет с глаз публики под материей. Слава Богу балдахин не рухнул, но Падишах уже не возвращался на ложе. Он стал ходить по сцене, подошел к гостям, осведомившись, нравится ли нам? Мы все вскочили и отвесили Владыке, низкий поклон, благодаря за роскошное пиршество. А наложницы продолжали свои неистовые танцы, и публика не заметила никакого нарушения в действии спектакля.
В другой раз в балете «Золотой ключик» рабочие плохо закрепили дерево, вокруг которого должна была обмотаться борода Карабаса Барабаса, когда он бегал за Буратино. И вот Карабас Барабас бегает за Буратино вокруг дерева, и держит его, чтобы оно не упало. Трудное положение было у актера, но он вышел из него с честью.
Рассказывали, что в предыдущей постановке «Корсара» (времен Бурмейстера?) Прологом была картина, в которой Корсар стоял один на палубе плывущего корабля, глядя на безбрежные просторы моря. Корабль раскачивался на волнах, корсар смотрел вдаль. Потом шел основной занавес. Раскачивание корабля на волнах, осуществляли рабочие, перекрытые внутренним занавесом волнами, и не видимые для публики, они возили туда сюда деревянные станки на колесиках.
А над волнами возвышался остов корабля. На одном из спектаклей занавес волн, перекрывающий рабочих, не опустился. Прозвучала музыка пролога, раскрылся основной занавес, и публика узрела оголенную сцену, мужика в восточном костюме, сидящего наверху деревянных станков, а внизу мужики в робах двигали эти станки на колесиках туда сюда, туда сюда. Музыка продолжала звучать. Публика решила, что это так и надо, это какое-то модерновое решение спектакля. Занавес закрылся, с тем, чтобы опять открыться на первое действие.
В штате рабочих сцены, была сухонькая старушка алкоголичка. Она починяла поврежденные кулисы, ходила в платочке и синем халате, и была похожа на высохшую бабу Ягу. Ее и приняли за бабу Ягу, когда она во время увертюры почему то оказалась на полутемной сцене Зимнего леса в балете Снегурочка на музыку Чайковского.
Она прошла по сцене не заметив, что занавес уже открыли во время исполнения увертюры. Публике понравилось.
ПОСЕТИТЕЛИ ТЕАТРА
Как-то, будучи в Иосиф-Волоцком монастыре, мы разговорились в компании паломников. Речь пошла о Большом театре. Один из паломников пожилой столяр рассказал о своем посещении Большого театра: «Это было в шестидесятом году, жена взяла два билета на Бориса Годунова, мы тогда с нею первый раз в Москву вдвоем приехали. Пришли в зал. Все так красиво, сидим в партере, народу много. Свет погас, спектакль начался. И вдруг на сцене все завыли как волки «У-у, у-у» и так все первое действие и выли, ничего не понять. В антракте мы с женой в буфет пришли, она себе кофе с пирожными заказала, а я водки попросил. Потом звонок на второе действие прозвенел. «Ну, - думаю, - не пойду» Жена ушла в зал, а я в буфете остался, сижу, пью. Официантка спрашивает, почему в зал не иду? Я сказал, что ничего не понятно, все только воют, да воют. Она меня спрашивает – Вы, наверное, из провинции приехали?
- Да, - говорю, - из провинции. – И прошу ее: «Вы мне еще водочки налейте» Она отвечает: «У нас не полагается в буфете во время спектакля сидеть, ну да ладно» Так я все остальные три действия в буфете и просидел, а она мне все подливала. А жена все до конца досмотрела, ей понравилось. А я с тех пор ни разу в Большом театре и не был.
В Большой театр на знаменитую постановку Ростраповича и Покровского «Хованщина» пришел священник о.Александр, историк, крупный специалист по Древнерусскому искусству, ученый секретарь музея. Он вместе с дьяконом и женами, матушками, были в светских костюмах. Автор случайно оказался сидящим рядом с этими духовными лицами. По ходу первого действия. О.Александр вполголоса стал давать комментарий для своих спутников, постановка ему явно не нравилась. «Новый русский» сидящий впереди о.Александра, повернулся и громко обратился к нему, так, что было слышно на несколько рядов:
«Слушай ты, вали отсюда! Не можешь смотреть, так сваливай, другим не мешай. Вали, говорю!» О.Александр мешал новому русскому культурно просвещаться в Большом театре . После этого о.Александр больше комментариев не давал, мне правда было им поручено написать рецензию на этот спектакль. Пока писал, вспоминал, как новый русский защищал свой Большой театр от «некультурных людей»
Ссылки на рисунки
Рисунок "Отец Всеволод Шпиллер накануне своего отпевания" http://www.proza.ru/2009/12/25/1601
Рисунок "Призывание" Явление о.Всеволода на литургии Василия Великого, через неделю после смерти http://www.proza.ru/2010/01/30/62
Рисунок "Явление прт. Всеволода Шпиллера патриарху Пимену 7 февраля 1984г. Николо-Кузнецкий храм. Праздник иконы Божией Матери "Утоли моя печали" http://www.proza.ru/2009/05/25/733
Рисунок "Беседа с о.Всеволодом в день его поминовения" http://www.proza.ru/2010/12/26/64
Рисунок "о.Всеволод на празднике иконы Божией Матери Взыскание погибших 1984г. (еще не прошло 40 дней)" http://www.proza.ru/2010/03/01/138
Рисунок "Пречистая. Николо-Кузнецкий храм 6 февраля 1985 г".http://www.proza.ru/2010/01/23/34
Рисунок Набросок. "Явление Пречистой в Кузнецах 6 февраля 1985 г." http://www.proza.ru/2009/12/26/31
Рисунок "О.Всеволод на Всенощной в храме на Преображенской http://www.proza.ru/2009/12/26/56
Рисунок "На службе о.Владимира" http://www.proza.ru/2010/12/26/1038
Рисунок "О.Всеволод на кухне своей квартиры. (после смерти)" http://www.proza.ru/2009/12/26/75
Рисунок "О. Всеволод в прихожей. После смерти." http://www.proza.ru/2011/01/18/1712
Рисунок "Панихида в Кузьминках" http://www.proza.ru/2009/12/26/5
Рисунок "Агриппина Николаевна и о.Всеволод у дверей храма. Кузнецы" http://www.proza.ru/2011/01/07/264
Рисунок "Слушая литургию о.Всеволода" http://www.proza.ru/2011/01/07/961
Рисунок "Прозрачный силуэт" http://www.proza.ru/2009/12/26/433
Рисунок "Архм. Иоанн Крестьянкин выход в метафизику" Печоры Псковские http://www.proza.ru/2010/01/06/1448
Рисунок "О.Иоанн Крестьянкин среди нас на квартире (метафизически)" http://www.proza.ru/2010/12/27/81
Набросок "Архм. Иоанн Крестьянкин после кончины" Михайловский храм. http://www.proza.ru/2010/01/01/169
Рисунок "Ангельские силы и о.Иоанн в духовных небесах" http://www.proza.ru/2011/02/06/141
Рисунок "О.Павел Троицкий моление" http://www.proza.ru/2010/01/30/71
Рисунок "О.Павел в полнеба" http://www.proza.ru/2010/04/04/812
Рисунок "О.Павел на отпевании старушки" http://www.proza.ru/2011/01/01/197
Рисунок "Митрополит Антоний Блюм. Выход в метафизику" http://www.proza.ru/2010/01/22/1649
Рисунок "Архимандрит Авель Македонов над головой в электричке" http://www.proza.ru/2010/01/06/1198
Рисунок "Патриарх Алексий II, выход в метафизику" http://www.proza.ru/2010/01/23/53
Рисунок "Духовник созерцает свое чадо через стену кабинета" http://www.proza.ru/2010/01/23/490
Рисунок "Архимандрит Кирилл Павлов на исповеди" http://www.proza.ru/2010/03/01/1016
Набросок "Старец. Выход в метафизику на литургии" http://www.proza.ru/2009/12/12/626
Рисунок "Старец в метафизике на Всенощной праздникаПреображения" http://www.proza.ru/2011/01/15/159
Рисунок "Выход семейного старца в метафизику" http://www.proza.ru/2011/01/18/72
Набросок "Отец Илий в Оптиной" http://www.proza.ru/2011/01/09/238
Рисунок "Прп. Савва Сторожевский явление в храме Успения на Городке. Звенигород 1985 г." http://www.proza.ru/2010/01/30/55
Рисунок "Первое явление схм. Серафимы Кочетковой старицы Спасо-Влахернского монастыря" http://www.proza.ru/2010/01/23/84
Набросок "Явление схм.Серафимы Кочетковой дом причта при храме Вознесения в Перемилово" http://www.proza.ru/2009/12/19/171
Набросок "О.Александр Мень на своем отпевании в Новой деревне" http://www.proza.ru/2010/01/01/751
Рисунок "Явление высоко-духовной личности" http://www.proza.ru/2010/01/01/228
Рисунок "Псалтырь по княгине Пересветовой" http://www.proza.ru/2010/01/06/1319
Рисунок "Ангел маленькой Лизы" http://www.proza.ru/2011/01/29/1184
Рисунок "Ангел крестника Алеши" http://www.proza.ru/2010/12/26/1316
Рисунок "Спасаем колодец. Ангел" http://www.proza.ru/2011/01/15/291
Рисунок "Игорь Борисович Померанцев на своем отпевании. Храм Ильи Обыденного" http://www.proza.ru/2010/01/23/106
Рисунок "Явление Игоря Борисовича Померанцева на даче. (Загорск)" http://www.proza.ru/2010/02/20/1330
Рисунок "Смерть Пантелеймона Ивановича Васильева" http://www.proza.ru/2010/01/26/113
Рисунок "На свадьбе" http://www.proza.ru/2011/01/01/925
Рисунок "Горький в своем доме-музее на Никитской" http://www.proza.ru/2011/01/01/802
Рисунок "Темный дух арбатской квартиры" Иллюстрация к "Арбатской старушке" http://www.proza.ru/2011/01/29/1661
Рисунок "Встречи друзей на квартире одержимого человека" http://www.proza.ru/2011/01/30/121
Рисунок "В автобусе". Иллюстрация к "Арбатской старушке" http://www.proza.ru/2010/01/23/546
Рисунок "В крематории. Души как дети." http://www.proza.ru/2010/01/23/120
Рисунок "На поминках Ольги Дриневич" http://www.proza.ru/2011/01/21/252
Рисунок "Улыбка Натальи на ее отпевании" http://www.proza.ru/2011/01/17/148
Рисунок "Отпевание Леонида К. Храм Ильи Обыденного 2008г." http://www.proza.ru/2011/01/29/543
ФАНТАЗИЙНЫЕ РИСУНКИ
Рисунок Витязь (Верхом на рыбине) http://www.proza.ru/2009/10/13/1232
Рисунок Мужик на корове http://www.proza.ru/2009/10/13/1250
Рисунок Бабули прилетели http://www.proza.ru/2009/10/13/1266
Рисунок Любитель сказок http://www.proza.ru/2009/10/13/1285
Рисунок Рыба в облаках http://www.proza.ru/2009/10/13/1301
Рисунок Таинственный писатель http://www.proza.ru/2009/10/13/1331
К рисунку Задумчивость Яга http://www.proza.ru/2009/10/14/16
Рисунок Небесная лестница http://www.proza.ru/2009/10/14/49
Рисунок Продолжение http://www.proza.ru/2009/10/14/63
Рисунок На маскараде http://www.proza.ru/2009/10/14/80
Рисунок Детский спектакль http://www.proza.ru/2009/10/14/96
Рисунок В мире насекомых http://www.proza.ru/2009/10/14/418
Похититель (В небе Карла и бабуся) http://www.proz
Стихи к рисунку Похититель http://www.proza.ru/2009/10/09/1173
Стихи к рисунку Семейство http://www.proza.ru/2009/10/10/638
Стихи к рисунку Сцены из рыцарских времен http://www.proza.ru/2009/10/09/1094
Стихи к рисунку Пляска гномов http://www.proza.ru/2009/10/10/550
Рисунок Сладкий сон http://www.proza.ru/2009/10/10/757
Рисунок Дуэлянты http://www.proza.ru/2009/10/10/1111
Рисунок Стирка http://www.proza.ru/2009/10/11/76
Стихи к рисунку Девочка ловила рыбу http://www.proza.ru/2009/10/11/153
Жираф в пальто http://www.proza.ru/2010/03/06/1367
Риснок Стража. Восточные мотивы http://www.proza.ru/2009/10/09/998
Рисунок Салон http://www.proza.ru/2009/10/10/355
Рисунок Кот Кисандрин у зеркала http://www.proza.ru/2009/10/10/375
Рисунок Радость жизни http://www.proza.ru/2009/10/10/413
Рисунок И бросилось стадо с крутизны... http://www.proza.ru/2009/10/13/518
Рисунок В коммунальной квартире (По Зощенко) http://www.proza.ru/2009/10/10/881
Рисунок Перед балом http://www.proza.ru/2009/10/10/948
Рисунок Мыслитель http://www.proza.ru/2009/10/10/1136
Стихи к рисунку Бабули оптимисты http://www.proza.ru/2009/10/10/1243
Рисунок Встреча http://www.proza.ru/2009/10/11/155
Рисунок На прогулку http://www.proza.ru/2009/10/11/405
Рисунок В закоулках кухни http://www.proza.ru/2009/10/11/412
Рисунок Репетиция. Неаполитанский танец http://www.proza.ru/2009/10/11/423
Рисунок Старушка из английских сказок http://www.proza.ru/2009/10/11/441
Рисунок Переезд http://www.proza.ru/2009/10/11/479
Рисунок Ухажер http://www.proza.ru/2009/10/11/493
Рисунок Начальство http://www.proza.ru/2009/10/11/512
Рисунок Бегущая жирафа http://www.proza.ru/2009/10/11/600
Рисунок У цветочка http://www.proza.ru/2009/10/11/626
Рисунок Театр http://www.proza.ru/2009/10/11/646
Рисунок Созерцание звезд http://www.proza.ru/2009/10/11/817
Рисунок На пенсии http://www.proza.ru/2009/10/11/835
К рисунку Нечто странное http://www.proza.ru/2009/10/11/1149
Рисунок Бабуля http://www.proza.ru/2009/10/12/120
Рисунок У короля http://www.proza.ru/2009/10/12/337
Рисунок Интеллигент http://www.proza.ru/2009/10/12/350
Рисунок Оригинальная личность http://www.proza.ru/2009/10/12/380
Рисунок Беседа http://www.proza.ru/2009/10/12/435
Рисунок Под дождем http://www.proza.ru/2009/10/12/445
Рисунок По Островскому http://www.proza.ru/2009/10/12/554
Рисунок За кулисами http://www.proza.ru/2009/10/12/662
Рисунок В парке http://www.proza.ru/2009/10/12/698
Рисунок Натиск ухажера http://www.proza.ru/2009/10/12/713
Рисунок Старик http://www.proza.ru/2009/10/12/854
Рисунок Старушки у церкви http://www.proza.ru/2009/10/12/891
Рисунок Упорный путешественник http://www.proza.ru/2009/10/12/925
Рисунок Романс - http://www.proza.ru/2009/10/12/938
Рисунок Гном и великан http://www.proza.ru/2009/10/12/960
Рисунок В чайной http://www.proza.ru/2009/10/12/1063
Рисунок Искатели приключений http://www.proza.ru/2009/10/12/1074
Рисунок Буратино http://www.proza.ru/2009/10/12/1094
Рисунок Приезд гостя на дачу http://www.proza.ru/2009/10/12/1357
Рисунок Театральная сцена Кармен http://www.proza.ru/2009/10/12/1411
Рисунок Серенада http://www.proza.ru/2009/10/12/1433
Рисунок Ремонт http://www.proza.ru/2009/10/12/1456
Рисунок Поединок http://www.proza.ru/2009/10/13/533
Рисунок Трепыхание крыльев http://www.proza.ru/2009/10/13/833
Рисунок Собутыльники http://www.proza.ru/2009/10/13/859
Рисунок В окрестностях Звенигорода http://www.proza.ru/2009/10/13/873
рисунок Насыщение хлебами http://www.proza.ru/2009/10/14/395
Рисунок Художник http://www.proza.ru/2009/10/13/1058
Рисунок Африканский сюжет http://www.proza.ru/2009/10/13/1017
Рисунок Друзья http://www.proza.ru/2009/10/13/1077
Рисунок Цыган http://www.proza.ru/2009/10/13/1082
Рисунок Небесная лестница http://www.proza.ru/2009/10/14/49
Рисунок Продолжение http://www.proza.ru/2009/10/14/63
Рисунок На маскараде http://www.proza.ru/2009/10/14/80
Рисунок Детский спектакль http://www.proza.ru/2009/10/14/96
Рисунок В мире насекомых http://www.proza.ru/2009/10/14/418
Рисунок На даче http://www.proza.ru/2009/10/14/426
Рисунок Рабочий человек http://www.proza.ru/2009/10/14/445
Рисунок Хозяин http://www.proza.ru/2009/10/14/456
Рисунок Силуэт http://www.proza.ru/2009/10/14/513
Рисунок Приключения героя http://www.proza.ru/2009/10/23/1243
Рисунок В закоулках кухни. Радость http://www.proza.ru/2009/10/23/1250
Рисунок Детки http://www.proza.ru/2009/10/24/13
Рисунок Утром http://www.proza.ru/2009/10/24/20
Рисунок В семье http://www.proza.ru/2009/10/24/25
Рисунок Птеродактиль http://www.proza.ru/2009/10/24/32
Рисунок Городской пейзаж http://www.proza.ru/2009/10/24/37
Рисунок Ослиная голова http://www.proza.ru/2009/10/24/43
Рисунок Королевская карета http://www.proza.ru/2009/10/24/46
Рисунок Трубочисты http://www.proza.ru/2009/10/24/52
Рисунок На ходулях. Конфликт http://www.proza.ru/2009/10/24/88
Рисунок Пьеро http://www.proza.ru/2009/10/24/89
Рисунок На улице http://www.proza.ru/2009/10/24/96
Рисунок Пляс http://www.proza.ru/2009/10/24/442
Рисунок Заклинание http://www.proza.ru/2009/10/24/446
Рисунок Аккордионист http://www.proza.ru/2009/10/24/452
Рисунок Галантность http://www.proza.ru/2009/10/24/480
Рисунок Автопортрет на работе (Дворник в союзе писателей) http://www.proza.ru/2009/10/24/929
Стихи к рисунку Дон Кихот http://www.proza.ru/2009/10/24/938
Рисунок Боцман http://www.proza.ru/2009/10/24/945
Рисунок Ритмы жизни http://www.proza.ru/2009/10/24/964
Рисунок Совет предводителей http://www.proza.ru/2009/10/25/101
Рисунок Фокусник http://www.proza.ru/2009/10/25/111
Рисунок Разговор старушек http://www.proza.ru/2009/10/25/387
Рисунок Доброта http://www.proza.ru/2009/10/25/699
Рисунок Уличная сценка http://www.proza.ru/2009/10/25/844
Рисунок Секретарь и красавица http://www.proza.ru/2009/10/26/384
Рисунок Танец http://www.proza.ru/2009/10/31/80
Рисунок Восточные сказки http://www.proza.ru/2009/10/31/93
Рисунок Бесстрашная компания http://www.proza.ru/2009/11/01/720
Рисунок Цирк http://www.proza.ru/2009/11/01/737
Рисунок Шляпы http://www.proza.ru/2009/11/01/751
Рисунок Два актера http://www.proza.ru/2009/11/01/857
Рисунок Летящий поросенок http://www.proza.ru/2009/11/16/79
Рисунок Летка-енка http://www.proza.ru/2009/11/16/127
Рисунок Носительница... http://www.proza.ru/2009/11/16/140
Летели кошки на шарах http://www.proza.ru/2010/03/17/720
Бабушка кормила кур http://www.proza.ru/2010/03/16/1579
Бабушки ловили рыбу http://www.proza.ru/2010/03/17/713
Миражи города http://www.proza.ru/2010/03/17/728
Дом возлюбленной Есенина на Никитской http://www.proza.ru/2010/03/17/738
Мечтатель http://www.proza.ru/2010/03/18/298
Две бабуси на метле http://www.proza.ru/2010/03/18/581
Рисунок Промокли (скелеты под крышкой гроба) http://www.proza.ru/2009/11/16/171
Дома http://www.proza.ru/2010/03/18/990
Шторм http://www.proza.ru/2010/03/21/533
Рисунок А ля нечто http://www.proza.ru/2011/05/01/1526
Рисунок Явление гимназистки самоубицы http://www.proza.ru/2011/12/17/1588
Рисунок Веретини http://www.proza.ru/2012/02/27/965
Поиск книги Дейши-Сионицкой Пение в ощущениях
© Copyright: Федоров Мистик, 2009
Свидетельство о публикации №209010600159
Свидетельство о публикации №209010600159
Рецензии