Беспризорная душа

Он появился в нашем дворе внезапно. Дворник Серафима Львовна нашла более выгодную работу на близлежащем рынке. Торговля самым необходимым - и прямо с маленького лотка. Прибыль её устраивала. Ещё бы: жизнь стала веселее, товары «глямурного» содержания - именно этим торговала бывший дворник Серафима Львовна - раскупались бойко. Вещи, необходимые в хозяйстве, увеселяли вновь воскресший, живой глаз. Кожаные плётки, шорты - с открытым семи ветрам задом, смелые, задорные купальники с заклёпками, кричащий блеск для губ фиолетового тона - были писком сезона. Гибкие и толстые фаллосы всех цветов радуги и нечеловеческих размеров, от которых наивному покупателю трудно было оторваться - бывает же такое! - жили отдельной жизнью. И совсем недорого - надо брать! Рынок есть рынок.
После внезапного распада Союза Советских Социалистических государств имени товарища Горбачёва - или Ельцина? - всё торговое пространство заполонили безликие, похожие друг на друга, как две капли воды, бездарные базарчики, с подобным - китайско-турецким, ярким и доступным уму и страждущему сердцу товаром. Для милого тела и широкой русской души.
Но нужно было - такие правила игры с чиновниками - ещё лет пять работать ненавистным старорежимным дворником, чтобы как-то отблагодарить государство, выдавшее Серафиме бесплатное жильё особого предназначения. Уйдёшь с работы - выселят на улицу! Выяснилось, что люди постоянно и с особым азартом гадят при любом режиме. И, что дворники - нужны всегда. Поэтому - она, обладая вновь приобретёнными навыками бизнес-леди, с радостью предпринимателя, за небольшой харч и теплоту человеческого общения - выделила коморку из-под инвентаря подкидышу судьбы - Коле.  Лопаты для расчистки снега,  рваные шланги, ржавые лейки, допотопные косилки, ржавые трубы, мутные транспаранты и прочий мусор потеснились перед обаянием приблудного бомжа Коляши, которому с незапамятных времён негде было жить-поживать и добра наживать.
Уже лет пять, а может, и больше, он искал правду. Правда пряталась от него, как шпион вражеской разведки. Инвентарь, правда, пришлось сбыть на том же рынке на своём лотке - кормильце, продавая бессмертные комплексы - находка советской торговли. Лопаты хорошо шли вместе с кожаными поясами, наручниками и другими атрибутами пыток для неординарного секса. Шланги вписались в фаллическую импровизацию: развивали воображение до беспредела. А транспаранты расхватали бойкие торговки арбузами - прикрывали ими свою крутобокую продукцию. Да и сами защищались от надоедливого и жгучего солнца. Ржавые трубы сдала опытная Серафима на металлолом в далёкую и дружественную для торговых операций Прибалтику. Там своего металла нет, поэтому они тянут всё, что плохо у нас лежит. Тем и кормятся, бедненькие! И неплохо - я вам скажу - кормятся. Удачно вошли в рынок. Аппетит их не подвёл.
У них всё хорошо лежит, а у нас - всё плохо. Взаимовыгодный обмен, мировая торговля, европейская экономика - понимать надо текущий момент!
Колян справлялся до десяти утра с обязанностями дворника. После десяти он уже не мог с чем-либо справляться - по причине душевной смуты и нетрезвого вида. Он пахал не хуже Серафимы. Он был чистоплотен и аккуратен. Говорят, в прошлом Коля служил преподавателем в институте физкультуры, на кафедре философии. Но жизнь оказалась жёстче любой философии. К тому же, физкультурники часто били Коляну рожу - за отсутствие понимания и вонючее разглагольствование о том, как мир устроен.
 И вот он тут, среди родных и близких жильцов нашего дома-монстра. Он сожрал за просто так ни одну живую душу в потоке неумолимого времени, текущего в нашем «гранд отеле» явно в другую, ещё неизведанную никем, но явно - библейскую сторону. Ведь все дороги ведут к храму?
- Коля, ты бы не пил столько - говорили сердобольные соседи, которые видели его после десяти утра - а то ведь совсем на дне окажешься.
Николай задумывался - а где же он тогда сейчас? - и отвечал трезвым, добропорядочным во всех отношениях людям, после получасовой паузы:
- Вы думаете, трезвый человек - более совершенен, чем пьющий? Или хотя бы - гармоничнее? Я в этом не совсем уверен. Но я буду над этим думать.
Хорошо, что у нас ещё остались те, кто согласился ничего не делать, а только о чём-либо думать. Хотя их - всё меньше и меньше - вымирающий вид. Человек жующий вытеснил человека думающего в эволюционном развитии - и почувствовал себя намного лучше. Прогресс налицо! Или - на лице?
Мир принадлежит сильным! Бери от жизни всё! - содержание новых транспарантов, которые можно было бы развесить на балконах сегодня.
Нельзя сказать, что б Колян пришёлся ко двору - полностью и всецело. Его философия была насыщена белыми и серо-буро-малиновыми пятнами - столько пробелов в элементарной логике выживания! И к тому же он позволял себе лишнее в неопределённых, а значит, ругательных, репликах к нам, достопочтенным гражданам развивающегося капитализма!
Красавице Оксане, зарабатывающей себе на жизнь в поте плотских утех, он, например, говорил томным и доверительным голосом крупного клиента: «А чем-то ещё заниматься не пробовала? Попробуй, а вдруг понравиться?».
 Но ей эта реплика явно не нравилась! Чего пробовать - она себя нашла! А ведь многие - только ищут! Оксана, хоть и с не выговариваемой без водки периферии, но девушка - стильная и очень серьёзная. И всякими философскими штучками - её не прошибёшь. Не то время! Третье тысячелетие на дворе.
У неё была мысль. К тому же, она её серьёзно думала: «Почему мир так не справедлив: я - умная и красивая, а денег - вечно нет. И куда они деваются? У кого-то же они есть! И в больших количествах!».
Обидеть Колю было невозможно никакими силами. Колпак шута - выше любой короны. И на обиженных - воду возят. Это помнят даже дети.
 Мы это чуяли - и это злило не на шутку. Чтобы быть слабым снаружи, нужно быть очень сильным внутри. И несуетливым. И пережить свои желанья.
Кстати, Сергею Демьяновичу - уважаемому депутату чего-то там - наш Николай Угодник как-то при случае, пока охрана зазевалась, заявил библейским тоном: «Бойся своих желаний: рано или поздно они сбудутся. И тогда ты увидишь их истинное лицо». И действительно - как в воду смотрел. Когда Сергей Демьянович взобрался на Олимп служебной карьеры и пробрался правдами - не правдами в Кремль, с ним начали происходить неприятности вселенских масштабов. Изменила молодая - восьмая по счёту - жена с томным, бритоголовым водителем. Единственный - с синдромом скрытого Дауна - сын сел на иглу, и больше с неё не вставал. Потерялась собака чау-чау, сбежавшая после случки с догом, лопнул надёжный  банк, дарующий ему сносное, но достойное существование, потекли трубы у соседей сверху, окончательно убив в депутате веру в человечество и справедливость!
- Отвоёвывая пространство или материю, проигрываешь во времени. А время кончилось вчера - загадочно вещал философ Колян владельцу модного в округе супермаркета, с  названием «Аппендикс кашалота» Андрею Петровичу, тоже уважаемому жильцу нашего дома, торгующего живыми и мёртвыми, легальными и контрабандными морепродуктами.
- У Коляши - явно чёрный глаз, и такой же - рот! Он может накаркать нам несчастье - решил дом единогласно. И это был - приговор. От нового дворника решили избавиться. Но как? Он ведь, как стихия. От желаний жильцов не зависел. Начали вырабатывать стратегию избавления от юродивого.
- Надо возвращать Серафиму на прежнее место. Может, на неё полицию нравов наслать? Тогда в ней заговорит совесть и потерянная женская честь - причитала красавица лёгкого поведения, по имени Оксана, зарабатывающая себе на хлеб насущный тяжёлым трудом молотобойца или мясника Франкинштейна - кому и что - больше по вкусу. Сейчас, как и в древнем Риме, о вкусах не спорят.
- Я уже предлагал ему съехать по-хорошему. У меня дом в деревне пустует - так отдаю, пусть живёт там и охраняет недвижимость. Только бы здесь небо не коптил! - бросил реплику роскошный, бритоголовый Максим, который промышлял вольнонаёмным бандитом всего района -  мы не ханжи, у нас любой труд в почёте! Пусть и он узнает, как и по чём - хлеб растёт!
Коля отказался наотрез ехать в деревню и растить там ранние озимые.
- Земля - это прах - говорил он - мы все станем прахом, не надо торопить время.
- И я его могу в морг на ПМЖ оформить - пусть трупы сторожит и живёт среди них, раз его на философию тянет! - это говорил наше светило патологической анатомии - умница, талант. Геацинт Сатурнович Шпиц открыл в человеке ещё одну кость - где-то в мозгах, изобрёл клейкую изоленту для ловли летающих тараканов и  снабжал весь дом бесплатным формалином - для профилактики гриппа в зимний период. О нём даже иностранная пресса писала в рубрике: «Загадочная русская душа». Его наш дом хотел выдвинуть на Нобелевскую премию. Но всюду - мафия, вы же знаете. А взятку мы дать отказались - были только доллары, а они хотели миллион целковых, но в швейцарских франках. Не сторговались, считай!  Зато - совесть чиста. и руки, как у многих, не запачканы. Так приятно думать об этом по вечерам неподкупным хором.
В морг наш Угодник перебираться отказался.
 Но дело спасла случайная облезлая собачка - беспризорная душа, которая приблудилась к юродивому по всем статьям - Коле. Он, как Герасим, привязался к ней всем широким и жаждущим любви, горячим от запоев, сердцем. Она кормилась с его руки, отзывалась на Муму - хотя И.Тургенева явно не читала, заглядывала странному дворнику в мутные, серые, слезящиеся глаза. А его напыщенные философские экзерсисы - ей были до лампочки. Она тоже, как и он, не обижалась. Они нашли - хотя бы в этом - друг друга. Собака - друг человека. И кто это сказал первым, не вспомнить без поллитры.
- Познавая людей, я понимаю, насколько собаки - лучше - говорил директор местной живодёрни, тоже преуспевающий джентльмен, Юрий Эдмундович Сеттерман. Интересно, на чём он там сколотил свой капитал?
 Наш дом нищих терпел, но презирал - так, чуть-чуть. Не научились жить - за что ж их уважать? Покажи мне свои деньги - и тогда я скажу, кто ты.
По настоянию дома, собачка дворника - Муму - стала любимым объектом будки - живодёрни. Ловили её всем двором, с хищным азартом и радостью на лицах неандертальского происхождения. Да, скифы мы! Ну, и что? Значит, есть, чем гордиться - корни всё-таки ещё никто не отменял, голубая кровь. Не чумазые какие-нибудь! Будет, что детям оставить!
Когда пёсика отловили, Коля уразумел-таки, что ему деваться некуда: надо сваливать на историческую родину, в деревню. Где скучал Евгений, по-моему.
Это «наше всё» - А.С.Пушкин помнил - классик всё-таки. А нам - не до этого.
Пускай теперь и наш Колян - полноценно поскучает. Надо было ему язык за зубами держать. А то - разговорился тут! А тут вам - не здесь, понимать надо!
Мы его дружно, с оркестром из филармонии, провожали всем домом. Надарили ему, совершенно бескорыстно, всякой полезной и недорогой всячины. Редкие по красоте ошейники из «секс-шопа», с колючками - для кастрированной - это мы постарались! - собачки, миску из нержавейки с фривольными картинками - пусть пёсик развеется. Костюм - из похоронного бюро - для будущих утех с траурной музыкой - чёрный и трикотажный, с режущим взгляд фиолетовым люрексом, солидный  до неприличия, был, правда,ему  на пять размеров больше. Но ведь дареному коню в зад - или ещё куда-то там - не смотрят.
 Это наш профессор подсуетился. У него в этой бессмертной отрасли - надёжные концы. А Макс завёз Герасима с его облезлой Муму, на своём джипе «Хаммер» - прямо в деревню, если не врёт, конечно. И не пришил их где-то.
И только Серафима погрустнела. Теперь ей самой опять приходится ишачить дворником. Но свой лоток она не бросила. Мы обязались выкупать у неё весь товар по очереди, чтобы развиваться в этом направлении. А то у нас явные пробелы и проталины образовались. Мне, например, достался приваживающий одеколон - с запахом слонихи в период брачного гона. Пробовала - мужик не реагирует. А в зоопарк - к слонам - ходить боязно. Вдруг, в клетку утащит, развратник эдакий! Не для слона я свой цветочек берегла, понимать надо!