Три совы

"Уехал в Одессу вешать водостоки с золотыми люверсами". Это куда хотел войти. "Все самцы - твои враги. Все самки - bliadi. Но тем, что я сейчас тебе скажу, никто тебя не ограбит". Это. Это какое-то гавно доносившееся из-за двери соседней комнаты. Если кратко. Это что слышу.
- Ха, ха - уже кричу я алкоголем Максу в ухо - ну давай, pizdi!
- Я, представляешь, думал о том, что маме хочу рассказать. Хотел узнать про деда все. Вообще все.
- ?
- Просыпаюсь я под ватным в очень котором оное чистое. В чистом пододеяльнике. Ибо все чисто. Должно быть. И это так ohyenno - прятаться под таким одеялом в натурально изолированной комнате. Небольшой и немой. Со старым сервантом и узором на декабрьском окне. Ну, я, конечно, просыпаюсь со всеми этими своими идиотскими штучками в моей голове. Я вроде как избалованый. Откусите мне, если я не прав все beitsy. И тут весь мой утренний полудрем нарушается звонком в дверь квартиры №11 по ул.Пушкина дом 3 города героя Navashino-city Нижегородской области. И разносится звонок этот очень так нормально, несмотря на узоры на окнах, фарфорового чертика на серванте и аккуратно спрятанного самогонного аппарата в чулане. Вырывая меня из очаровательного полудрема blinn(посмотри мне в правое ухо Anthony Burgess).
- Ха, ха, ну давай не отвлекайся Макс.
- Вообщем к самой лучшей на свете женщине. Если точно, то к бабке моей приходит гость. И вот тут я не помню, с супругой был он или нет. Но помню я точно, что прекрасным летним утром, когда я был еще моложе blinn. И крезанутее, скучал от хрущевских лестничных маршев, крутясь по площадке на трех колесном велосипеде. Клянусь потрохами акулы.
- Олесь style blinn.
- Приехал в городок к нам из дальнего и неизвестного мне, сидящему на трех колесном велосипеде, Калининграда один дружище. Вот тогда. Вот. Тогда. Я понял, что в натуре значит - hotet`vyebat`. Мы сидели в удобных креслах на балконе. На третьем последнем этаже. Не на лоджии blinn. На балконе. А это значит. Это значит. Что ты как минимум как будто на улице. Но вроде и дома. А также соседнее дерево. Дерево липа - трогает тебя, из-под шелестящих листьев солнечным ветерком заползая за шиворот рубашки с оторванной верхней пуговицей. Именно так щекоча живот, чтобы hotet`vyebat`.  И вот сидим мы, так, и пьем чай с молоком и детскими пряниками. И рассказывают мне разные вещи дед с бабкой того дружищи из Калининграда. Не очень убедительно, но со вкусом чая с молоком. И детскими пряниками.
Так вот оба эти два, как-либо навеселе пришли все-таки к самой лучшей женщине. Тут я останавливаюсь. Ибо интрига.
- Так это они пришли к твоей бабке, а ты в спальне вроде как дрых? - дожевывая бутерброд, спросил я.
- И. Говорю - Мама. А как ты думаешь. О чем они спросили? «Даже не знаю», так никогда бы не ответила моя мать. В общем, я подслушал, о чем они там мою бабушку спросили. Спросили они: «Как дела. Как дед?». «Ничего». «Так, что залазит все еще на тебя Александр?». Да, да ты не ослышалась мать моя «Не залазит ли на тебя Александр». Александр, например, говорил иногда мне, pizdanuvshemu три папиросы «Астра» из его же сарая – «Ты, где ob`ebal твою мать?» Так вот  дочь Александра я всегда очень всех любил, когда был совсем молодой. Но постоянно где-то ob`ebal. Тяга к путешествию, знаете ли. Путешествия во всех его гранях. Ведь выкуривал подряд три сигареты «Астра», чтобы меня вставило под незнакомым кустом акации. Был ведь я совсем еще юн.
- …
- Ну и начинает настойчивей гость спрашивать, про то, как мой дед залазит на мою бабку. Ну бабушка моя говорит, Мол, какое теперь там… А я, тем временем, явственно начинаю ощущать, что бабушка может даже очень сильно подозревает, что именно я это все как раз слышу. И. Chto. Я. Понимаю, chto, она понимает, что я очень даже могу. Все это слышать.
Ибо. От пряников и чая с молоком. Разговаривали очень они громко. Ну, я и стал смотреть внимательнее на узор декабрьского окна, а также на вязальную машинку, схватившись за hui(да простит меня моя мать). Ибо хотелось очень пойти и обдуться, а там на пути stari veki с мохнатками в ушах и пряниками детскими в кишках. Говорят о самом главном... 
     Воняло шампанским, в мутной воде аквариума плавали полудохлые рыбки, за окном хлопали петарды. Льюис Кэрролл - смотрел на замасленную книгу «Алиса в стране чудес» я, и думал о чем-то грустном. То есть о том, что где-то между верхушек сосен сидит три совы.
-Ха… через некоторое время, сказал и ударил я Макса книгой  прямо по уху, чтобы он больше не смотрел так на замерзшее окно.
- …?
- Пойдем лучше в комнату к Дену, чтобы он больше не слушал всякую хрень про золотые люверсы, bliadei и самцов. У него там сидит три совы, и они совсем голые…