Доктор наук лядхер

В 70-х годах 20-го столетия одной из наиболее популярных в стране областей народного хозяйства была гидротехника. Великие сибирские стройки разных гидроэлектростанций поражали весь мир. Все эти стройки получали путевку в жизнь в институте «Гидропроект». А гидротехническая наука творилась в его научно-исследовательском секторе, называемом «НИС Гидропроекта». И в этом самом НИСе одной из ярких фигур был доктор наук Лядхер. Это был, безусловно, талантливый человек, внесший значительный вклад в науку. Он писал серьезные научные книги, а также был автором многих новых перспективных технических идей. Так, например, для пропуска больших весенних паводков через строящиеся земляные плотины, по предложению доктора Лядхера, эти недостроенные плотины накрывали пленкой и тем защищали их от размыва. В технических журналах печатали описания и чертежи изобретенных доктором Лядхером огромных ветроэнергетических установок. В них вокруг высокой мачты по круговым рельсовым путям двигались тележки, на которые опирались огромные парусные конструкции, приводившие во вращение под действием ветра громадную роторную турбину. Почему-то эта грандиозная идея так и не была осуществлена, как, впрочем, и множество других интересных идей, которые были благополучно похоронены в нашей передовой стране. А одним из последних увлечений доктора Лядхера была установка для создания высокоскоростных пульсирующих струй, способных дробить бетон и даже твердые горные породы. Но, как и у многих талантливых людей, у доктора Лядхера был трудный характер. Он по всем вопросам имел собственное мнение, обычно противоположное мнению не только своих коллег, но и своего начальства. Может быть, для ученого это было бы нормальным, но у него это доходило до абсурда и проявлялось даже во всевозможных служебных и бытовых мелочах, что немало осложняло ему жизнь.
Я не имел счастья работать с доктором Лядхером, но несколько раз приходилось с ним встречаться. Однажды такая встреча произошла в связи с тем, что Лядхера попросили стать рецензентом по моей научной статье. Я в то время был сотрудником другого института, который тоже имел отношение к гидротехнике и назывался «Гидроспецпроект». В отличие от «Гидропроекта», наш институт занимался только специальными строительными работами, проводимыми под землей, необходимыми для обеспечения устойчивости и надежности гидротехнических сооружений. Статья моя была посвящена струям, ибо мы в то время начинали работу над новой перспективной технологией, которая впоследствии получила название «Струйной геотехнологии». Лядхер небрежно посмотрел мою статью, потом открыл свою книгу и ткнул пальцем в какое-то сложное дифференциальное уравнение со словами: «Все струи у меня вот здесь». Хотя от этого уравнения до реальных производственных установок была большая дистанция, это означало, что на такую ерунду его не следовало отвлекать. Несмотря на отрицательную рецензию Лядхера, мою статью все же напечатали.
Однако через несколько месяцев доктор Лядхер пригласил к себе сотрудников нашей лаборатории. Нас пришло трое: зав. лабораторией Л. И. Малышев, М. Ф. Хасин и я. Лядхер сказал, что поскольку мы занимаемся струями, он, как признанный специалист, предлагает свое научное руководство, а также может предложить нам свою струйную установку, которую он сейчас собирается продемонстрировать нам в работе. Однако для до-водки этой установки ему требуется всего-навсего 10 миллионов (по тем временам гро-мадная сумма, моя зарплата тогда составляла 170 рублей). Малышев скромно сказал в ответ, что он сам и Хасин кандидаты технических наук, и пока справляются со своей работой. Что касается демонстрации установки Лядхера, то с ней что-то не заладилось. Компрессор минут сорок нагнетал в нее воздух, но установка так и не сработала. Ну что ж, бывает…
Между инженерами родственных институтов ходило немало жизненных анекдотов про доктора Лядхера. Вот некоторые из них.
В те времена сельское хозяйство в стране переживало глубокий кризис. Колхозное крестьянство получало ничтожную плату за свои труды и существовало только за счет своих домашних натуральных хозяйств, да еще и благодаря ворованным колхозным продуктам. Нечего было рассчитывать на приличные урожаи, да и те урожаи, которые получались, некому было собирать. Колхозники предпочитали торговать своими продуктами на рынках. Партия и правительство нашли блестящее решение, как восполнить дефицит рабочей силы. Для этой цели использовали работников умственного труда, в том числе сотрудников проектных и научных институтов. Регулярно группы инженеров отправлялись в колхозы и на овощные базы. Уклониться от этого было невозможно: дело было под строгим партийным контролем. Исключения делались только для высшего начальства. Поскольку доктор Лядхер к высшему начальству не относился, ему приходилось вместе с другими сотрудниками регулярно отправляться в колхоз «на картошку». Как и многие другие, доктор Лядхер искренне возмущался нерациональным использованием высококвалифицированных специалистов. И он решил оказать интеллектуальную помощь сельскому хозяйству. Изобрел остроумный картофельный комбайн. Инженеры быстро сделали рабочие чертежи, и машину изготовили на экспериментальном заводе. Ну, теперь-то доктор Лядхер выполнил свой долг, и ему лично не придется ездить в колхоз. Но вот тут он заблуждался, ибо не понимал глубокой идеологической установки Партии. В результате новый комбайн остался ржаветь в углу институтского двора, а доктор Лядхер с лукошком по-прежнему собирал картошку на полях Подмосковья.
Однажды в НИС Гидропроекта приехал вальяжный собственный корреспондент правительственной газеты. Он собирался написать статью о грандиозных достижениях этого института. Ему продемонстрировали экспериментальный цех с действующими моделями крупных гидротехнических сооружений, на которых производились гидравлические исследования для известных всей стране строящихся гидроэлектростанций. Корреспондент остался очень доволен. Он получил интересный и богатый материал для будущей статьи. Он уже мысленно видел эту статью. Осталось дополнить ее лишь фамилиями ведущих специалистов. Он поинтересовался фамилией начальника НИСа. Услышав эту фамилию: «Лентяев», корреспондент поморщился. Неблагозвучная фамилия не украшала такой известный институт. Он спросил, как фамилия заместителя начальника. У того оказалась фамилия «Халтурин». Корреспондент был раздосадован. Такие фамилии могли испортить все впечатление от статьи. Он спросил: «А кто тут у вас еще есть?». И получил робкий ответ: «А еще у нас есть доктор Лядхер». Корреспондента буквально перекосило: «Ляд… кто?» В дальнейшем это выражение было на устах всех сотрудников и долгое время сопровождало доктора Лядхера в неформальных разговорах с ними. Статья о достижениях НИС Гидропроекта все же была напечатана. В ней упоминалась фамилия старшего инженера… «Чертакова».
Однажды стало известно, что НИС Гидропроекта собирается лично посетить Председатель Совета министров Алексей Николаевич Косыгин. По этому поводу в институте началась суета. Нужно было все до мелочей подготовить к приезду высокого гостя. Руководство настоятельно попросило доктора Лядхера, учитывая его непредсказуемость, не появляться на предстоящем мероприятии. Все должно было пройти по заранее рассчитанному сценарию. Но они недостаточно знали доктора Лядхера. Во-первых, он был глубоко обижен таким пренебрежением. Во-вторых, это был, возможно, единственный случай, когда можно было бы успешно продвинуть его гениальное изобретение, зажимаемое бюрократическим руководством. Доктор Лядхер дал задание помощникам  подготовить бетонные образцы для разрушения их струйной установкой. Для полной гарантии он попросил дать в этих образцах содержание цемента вдвое меньше обычного. Наступил торжественный день. В установленный час А. Н. Косыгин прибыл в институт в сопровождении кортежа машин. Еще задолго до этого все ходы, выходы и подходы к экспериментальному цеху были перекрыты солидными, атлетического сложения молчаливыми мужчинами в штатском. Демонстрация действующих моделей прошла успешно и эффектно и произвела хорошее впечатление на высокого гостя. Но под конец произошло незапланированное: неизвестно откуда и каким образом перед высокими гостями появился доктор Лядхер.  Он обратился к Косыгину: «Алексей Николаевич, вы должны посмотреть мою установку». Делать было нечего. Пришлось смотреть струйную установку. Там было уже все готово. Гидравлическая пушка выстрелила. Струя ударила в бетонный образец, Косыгина обдало брызгами воды, бетонный образец остался целым. Косыгин нашел блестящий выход из неловкой ситуации. Он натянуто улыбнулся и сказал: «Нужно было положить в образец поменьше цемента»…
С тех пор прошли годы. Не стало Советского Союза. Научная деятельность, бурно кипевшая в стране, несмотря на то, что плоды ее большей частью оставались на полках (отнюдь не по вине авторов исследований), не то чтобы совсем прекратила существование, но стала вроде как бы чисто символической. Научные работники из некогда престижной категории стали малообеспеченными гражданами. Частично сменили профессии, частично покинули страну. Уехал в Америку и доктор наук Лядхер. Но все же кое-что осталось от отечественной науки. Остались анекдоты…