Ангел небесный продолжение 14

На следующее утро Константин Эдуардович сразу, не откладывая, пошел ис-кать адрес Ромкиного дома. Надо успеть раньше поросовских боевиков, иначе пар-ню кранты, сгноит его этот маньяк. Надо во что бы то ни стало найти Курицына и предупредить, куда-нибудь спрятать пацана. В общем, надо что-то делать, не сидеть на месте.
Первое обращение в справочное бюро не дало результатов, никаких Курицы-ных в городе не числилось. Может, Ромчик не городской, может, из деревни? Он ни-когда про себя ничего не рассказывал, только то, что окончил с отличием музыкаль-ный интернат. Прекрасно! Тогда надо найти интернат и там все разузнать. В интер-нате наверняка знают Курицына, он же лучший их воспитанник.
Второе обращение в справочное бюро принесло плоды, адрес музыкального интерната был получен и Константин Эдуардович, расспросив, как туда добраться, поехал по указанному маршруту. Лесопарковая, два, это на другом конце города. Ничего, за час он обернется. В дорогу!
Когда Константин Эдуардович нашел интернат, изрядно набродившись по замусоренному и благоухающему июльским ароматом пригородному лесу, день был в самом разгаре, часы показывали полдень.
- Скажите, а как мне увидеть директора интерната? – спросил он охранника, который, углядев постороннего, вышел навстречу с грозным видом. Мало ли кто шляется по лесу? А имущество государственное пропадает.
- Директора нет, в город уехали, - ответствовал охранник.
- Ну, а другие ответственные лица есть? Кто-нибудь из администрации -  за-меститель директора, завуч, - вежливо спросил Константин Эдуардович. 
- А вам зачем? Интернат закрыт на летний отдых и к воспитанникам доступ запрещен. Вы кто сами будете, родитель чей-нибудь? Зачем вам администрация?
Охранник стоял насмерть, прошибить его было нелегким делом.
- У вас есть, то есть был, учился Курицын Рома, я его знакомый, родственник то есть, - на ходу сочинил Константин Эдуардович, вглядываясь в лицо охранника – поверил или нет?
- Курицын Рома? Знаю. Хороший парень, толковый. Вы кто ему будете – род-ственник или просто знакомый?
- Родственник, родственник, - подтвердил Константин Эдуардович, кивая го-ловой. 
- В каких отношениях состоите? Отец, дядя? – не унимался охранник.
- Дядя. Троюродный. Можно, наконец, пройти? – Константин Эдуардович по-пробовал было протиснуться, но охранник не пустил его во двор, загородив проход своим мощным телом.
- Ждите здесь. К вам выйдут, - и с важным видом проследовал в здание. – На территории интерната посторонним находиться не положено.
Протекло мучительных пять минут, десять, наконец, сухой, аккуратный жен-ский голос окликнул его:
- Вы по поводу Курицына?
- Да, - ответил Константин Эдуардович и поднял голову. Из распахнутого окна на него смотрела немолодая, но еще сохранившая красоту подтянутая и строгая женщина. Это была Августина Изольдовна.
- Тогда проходите. Второй этаж, комната девятнадцать. Спросите завуча. Бы-стрее, у меня мало времени.   
- Спасибо, уже бегу.
Проходя мимо охранника, Константин Эдуардович построил глазки в надеж-де рассмешить охранника, но тот был невозмутим.
- Вам направо, второй этаж, комната номер девятнадцать.
- Спасибо, уже известили.
Разыскав обозначенную комнату, Константин Эдуардович постучал в дверь перед тем, как войти. Правила педагогического приличия ему были знакомы. Если хочешь получить желаемый результат, нужно  произвести впечатление.
- Да, да, войдите.
Константин Эдуардович вошел, встал у двери. Августина Изольдовна еще раз внимательно посмотрела на вошедшего. Константин Эдуардович изобразил дурац-кую улыбку.   
- Ну, так что опять натворил этот Курицын? Вы же пришли по делу Курицы-на? Я правильно вас поняла?
- Ну, почему обязательно натворил? - возразил как можно мягче Константин Эдуардович. - Ромчик хороший парень и прекрасный музыкант. Лауреат, кажется.
- Все они хорошие, когда спят лицом к стенке. Вы кто ему будете? Только не говорите, что вы дядя. У Курицына нет родственников. Кроме матери-алкоголички.
М-да, подумал Константин Эдуардович, интересный экземпляр. Кому доверя-ет государство воспитывать юные дарования с неокрепшими душами?
- Константин Эдуардович, заместитель директора кафе “Космос” по марке-тингу, - отрапортовался Константин Эдуардович.
- Так вот где я вас видела, - улыбнулась Августина Изольдовна. – Очень прият-но. Августина Изольдовна, заведующая учебной частью интерната.
Завуч встала, расправила не без кокетства плечи, наблюдая за реакцией муж-чины, реагирует, это хорошо, вышла из-за стола. – Была я в вашем “Космосе”, не-плохое заведение. Кормят прилично. Так что у вас за вопрос? Чем вас так заинтере-совал этот Курицын?
- Ромчик работал в моем заведении, - начал Константин Эдуардович, но его перебили.
- Так я и знала, - рассмеялась неприятно Августина Изольдовна. – Работал и исчез, прихватив с собой часть вашего имущества. Я права?
- Нет, не правы, - ответил Константин Эдуардович. – Курицын не вор, не ос-корбляйте парня недоверием. Действительно, он исчез довольно внезапно, а я дол-жен ему отдать деньги, заработанные им в кафе. Но для этого, как вы понимаете, я должен его найти. А адреса у меня нет.
- Значит вы пришли ко мне за адресом. Я правильно вас поняла?
- На этот раз совершенно правильно.
- Вот что прикажете с вами делать? - Августина Изольдовна торжествующе посмотрела на Константина Эдуардовича. - Я могу вам дать этот адрес, а могу и не дать. И никто меня за это не осудит. Нет юридических оснований каждому встреч-ному-поперечному выдавать интернатские секреты. 
- Ну, хорошо, хорошо, я согласен, - Константин Эдуардович отвел взгляд, про-кручивая в уме варианты склонения завуча на свою сторону, - давайте заключим сделку. Вы даете мне адрес Курицына, а я приглашаю вас на ужин в кафе. За мой счет. Идет?
- Интересное предложение. Стоит подумать.
Красивый, интеллигентный мужчина, а интересуется этим Курицыным. И что такого нашли все они в этом Курицыне? Обычный воспитанник, как все, только чуть умнее и нахальнее. 
- Хорошо, я принимаю приглашение. А какие гарантии того, что вы действи-тельно пригласите меня в кафе?
- Мое честное слово, - Константин Эдуардович пронзил Августину Изольдовну таким жарким и волнующим взглядом, что завуч не устояла. – Вы что, мне не вери-те?
- Да верю, верю. Как вы все мне надоели! - Августина Изольдовна прошла к шкафу, открыла дверцу, взяла с полки толстый гроссбух. – Записывайте. Окружная двенадцать, квартира семь. Ну вот, я свое слово сдержала. Дело за вами.
- Спасибо вам огромное, - не скрывая набежавшей радости, воскликнул  Кон-стантин Эдуардович. – Сегодня и завтра я занят, у меня срочное дело, послезавтра в восемь вас устроит?
- Устроит, ловелас вы эдакий, - насмешливо покачала головой Августина Изольдовна. – Ворвался, обаял, теперь вот в кафе тащит. Ладно, так уж и быть, при-ду. Не каждый вечер в компании с таким кавалером бывать приходится. А теперь идите, у меня много работы, я должна все отчеты закончить. Идите, не маячьте пе-ред глазами.

Итак, первая часть поисков окончена, адрес получен. Константин Эдуардович, удовлетворенно потирая руки, вышел из интерната, пересек двор и направился к автобусной остановке. Осталось разыскать дом и предупредить Ромчика об опасности. Главное, не медлить и не растерять время, которое еще пока работает на него. И на Ромчика. В путь!

Ромка проснулся посреди ночи и сел на кровати. В голове шумело, мелькали обрывки сна, к сердцу подбиралось глухое беспокойство. Почему так тихо? За каж-дой тишиной стоит страх, он медленно, на цыпочках подкрадывается, проникая в каждую клеточку, и постепенно захватывает существо целиком, безраздельно его подчиняя себе. Тебя нет, есть только страх, всесильный и всемогущий, звероподоб-ный.
- Зачем ты украл перстень?
- Я не крал его!
- Тогда верни его на место!
- Как же я верну, я же продал его! Перестань мучать меня, не я виноват в том, что произошло!
- А кто виноват – Поросов, Константин Эдуардович?
- Не знаю, отстаньте от меня!
- Вот это и есть твой главный грех - то, что греха за собой ты не чувствуешь. Ты не только украл перстень, ты решился продать его и получил за это деньги. Понимаю, что ты нуждаешься в деньгах, все в них нуждаются, но не все готовы взять из-за денег не принадлежащую им вещь. Деньги, которые ты получил от ювелира, не твои, они не заработаны тобой, как ты о том кричишь на каждом перекрестке. Отдай перстень, верни его на место! Слышишь? Сделай хоть что-нибудь! Очисти душу, пока не поздно! Ты слышишь меня!
Ромка встал, укрыл одеялом Риту и пошел на кухню. На столе в лунном свете лежали оставленные с вечера три злополучные пачки, лежали невинно и бестолково и им не было никакого дела до Ромкиных страданий. Ромка налил воды в стакан, выпил и присел на табурет. Все это чушь собачья! Эти переживания, метания, вол-нения. Он взял перстень потому, что не мог не взять, его пытались изнасиловать, что же, он должен молчать!? Он пришел играть на скрипке, а его обманули, подло и гадко! И после всего этого случай подложил ему перстень как награду за страдания. Вот так, перстень – это Божья милость. Все, к этой теме больше не возвращаемся.

- Ромка! Ромка, проснись! Пора вставать, двенадцатый час уже. Ты же хотел идти покупать мебель. Забыл?
Ромка разлепил глаза – на него в упор смотрела смеющаяся Рита.
- Проснулся, наконец, - Рита потрепала Ромку за щеки. - Давай, вставай, зав-трак ждет. В ванну – бегом!
- Девочки-мальчики, завтрак на столе. Остынет, - донесся из кухни бодрый го-лос Валентины Григорьевны. – Какой день, Рита, посмотри! Ромка, вставай, лежебо-ка, а то без завтрака останешься. Вставай!
Через десять минут все трое уже сидели за дружным столом, пили чай, ели яичницу с сыром, шутили и ничто в утренней растущей атмосфере не говорило о том, что вскоре произойдет с ними, не предвещало близкой грозы. Люди часто ин-стинктивно, не задумываясь, используют для отдыха любую, самую короткую пере-дышку, ибо жизнь дадена людям, что бы там не твердили мудрецы и философы, в радость и в наслаждение.
- Ну все, мы пошли, большое спасибо, - Ромка поднялся. – Все было очень вкусно.
- И куда вы сейчас? Секрет? – спросила Валентина Григорьевна. 
- В мебельный, - весело ответила Рита. – Мебель для Ромкиной мамы смот-реть. Шкаф, стол, стулья, ну и прочее. Так ведь, Ромк?
- Примерно, - ответил Ромка. – Только сначала к маме зайдем, определимся.   
- А, понятно, - протянула озадаченно Валентина Григорьевна. – Ну ладно, ус-пехов вам, удачно выбрать подходящую.
- Валентина Григорьевна! – обратился Ромка к Ритиной маме. – А, можно, я деньгами сам распоряжусь? Потрачу на свое усмотрение? Вы не бойтесь, я не стану тратить их направо и налево, я экономный. Вот и Рита может подтвердить.
- Конечно, Рома! Деньги твои, ты их заработал, тебе их и тратить, - преодоле-вая внутреннее сопротивление, сказала Валентина Григорьевна. И осторожно спро-сила: – Но, может не стоить брать сейчас с собой все деньги?
- А я не возьму, – простодушно ответил Ромка. – Только пару тысяч на мелкие расходы. Можно?
- Молодец! Вот это по-хозяйски. А пока остальные деньги я положу в шкатул-ку, - Валентина Григорьевна обрадовалась случаю, взяла деньги и понесла в свою комнату.    
Надо же, перехитрила. Ох, уж эти мамы, подумал Ромка. Не мытьем так ка-таньем, все равно своего добьются.

Спустя двадцать минут Ромка уже стоял возле дома на Окружной и показы-вал Рите внутренний дворик, где он вырос и жил до интерната. Он просто светился от счастья, рассказывая девушке о своем детстве.   
- Вот песочница, в ней меня оставляла мама, когда уходила на работу. Я пла-кал, а соседка меня успокаивала, приносила еду. Я никак не мог дождаться мамы, потому и ревел как оглашенный. Мама вечером возвращалась и я переставал пла-кать. Вот беседка, правда, она немного покосилась, но ничего, здесь я прочел первую книжку. “Айболит”. Кстати, здесь я услышал в первый раз арию князя Игоря. Ус-лышал и сразу же запомнил. “О дайте, дайте мне свободу…” Тебе нравится опера “Князь Игорь”?
- Не знаю. Я ее никогда не слышала, - пожала плечами Рита.
- Не может быть. Ее часто передают по радио.
- Ну и что? Я не люблю симфонии. Такая нудная музыка. Не обижайся, но я действительно не переношу классической музыки. Вот когда ты играешь, мне нра-вится. Очень.
- Вот поступлю в Москву, будем ходить с тобой по театрам. Буду тебя просве-щать. Сначала в Большой, потом в Малый, - Ромка даже глаза зажмурил от такой перспективы. - Ну, как тебе мой двор, нравится?
- Ничего, хороший дворик.
- Ну, пошли в дом, познакомлю тебя с мамой.
- Ромк, а, может, не надо? Может, потом зайдем? – попросила Рита.
- Когда потом?
- Ну, потом. Завтра, послезавтра. Пошли лучше мебель смотреть.   
- Нет, пойдем сейчас, - Ромка спокойно и уверенно взял Риту за руку. - Пой-дем. Да не бойся ты, она у меня не страшная. Не страшнее твоей.
- А я и не боюсь. Просто идти почему-то не хочется. Настроения нет.
- Появится.
Они вошли в подъезд и поднялись по лестнице на второй этаж.
- Вот эта дверь, звони, - сказал Ромка.
Рита нажала кнопку, звонок ответил приятным мелодичным перезвоном, Ри-та прислушалась.
- Красиво поет. Нам такой тоже купить надо.
- Купим, все купим. Ты руку-то отдерни, а то соседей всех перепугаешь, - за-смеялся Ромка.
- А чего им пугаться? Не бандиты же ломятся! Свои люди, - возразила Рита. Но руку от звонка отняла.
За дверью послышался шум, шарканье тапочек и мягкий, суховатый женский голос спросил:
- Кто там? Ромочка? 
- Да, это я. Мам, открой.
Когда Рита увидела Зинаиду, опасения ее полностью рассеялись. Милая, доб-рая женщина, она с такой любовью смотрела на сына, что Рита сразу ее полюбила. Ну и пусть, что немолодо выглядит, пусть одета по-домашнему, непритязательно, можно сказать, бедно и некрасиво, но зато добрая. Доброта Зины особенно ее поко-рила. Говорила Зина тихо, без прикрас, но такая в ее голосе слышалась сила и жиз-ненная правда, что Рита готова была слушать ее бесконечно. Ее мать не такая. Вален-тина Григорьевна молодая, красивая и хочет еще пожить для себя. В этом, собствен-но, нет ничего плохого, это право любого человека. Но с такими людьми жить слож-нее. Вот Зина, она живет только для Ромки, ради Ромки, погружая себя целиком в жизнь сына. Единственно, что смущало Риту, это то, что доброта Зинина была какая-то жалкая, безвольная, сломленная, что ли. Но это обстоятельство никак не смазывало впечатления от первой встречи.
И Рита Зинаиде понравилась. Тихая, скромная и Ромочку любит. А все, кто любят Ромочку, ее сыночка, тех и она любит.      
- Вы пришли вовремя, - расплылась в гостеприимной улыбке Зинаида. - Я только что приготовила завтрак – овсяная каша на молоке и сырники. Ромочка, твои любимые. Садитесь есть, пока не остыли. Идемте на кухню.
- Мам, мы не будем, мы завтракали, - отнекался Ромка. – Одевайся, пойдем выбирать мебель. Мы пришли специально за тобой. Одевайся. Время дорого.
- Да не пойду я никуда, - уперлась Зинаида. – И зачем? Что выберешь, то и по-ставим. Ты теперь в доме хозяин, тебе и решать. Мне и надеть-то нечего, - она густо покраснела. – Не пойду я. Ждать вас буду.
- Вот и выберем тебе новую одежду, какую хочешь. Мам, ну, пойдем с нами. А то я выберу неизвестно что, - Ромка пробовал было поддеть мать, поймать ее на слове, но из этого ничего не вышло.
- Не выберешь, - ответила Зина. - Тебе Рита поможет. Она у тебя толковая, не подведет. Правда, Рит?
- Не знаю, - улыбнулась Рита, – попробую. Ладно, Ромка, пошли, пусть мама остается дома. Мы же покупать сегодня все равно ничего не будем, так только, по-смотрим. Денег не взяли. Посмотрим, вернемся и обо всем расскажем.
- Вот правильно, молодец, Рита. Сходите, посмотрите, а потом возвращайтесь. Я вам щи организую из свежей капусты, - загорелась Зинаида. – С морковкой, лучком, возвращайтесь!
- Ну, никак тебя, мать, с места не сдвинешь! И что ты за образец такой! – рас-строился Ромка.
- Какой уж есть. Другого не будет, - развела руками Зина. – Смирись.
- Замечательный, надо сказать, образец! – сказала с вызовом Рита. – Мне бы такую мать. Пошли, Ромк. Сам же сказал, время дорого. Пошли.
- Прости, мам, я очень тебя люблю. Прости меня, - бросился Ромка на колени к матери.
- Я тоже тебя очень люблю. Иди, тебя девушка ждет. И мебель. Которую ты обещал мне купить. Иди, -Зина перекрестила сына, Ромка встал с колен и пошел из квартиры вслед за Ритой, которая уже ждала его на лестничной площадке.


(продолжение следует...)