О музыканте и зеленой варежке. Сказка для взрослых

Жил-был на свете Музыкант…
Странный Музыкант. За всю свою жизнь он не написал ни одного музыкального произведения.
А зачем! Музыка – это состояние души. Ее надо играть, а не записывать!

Жил он со своей женой очень бедно. И все мечтал создать музыкальный шедевр. Единственный и неповторимый. О любви и вечности.

Нет, он никогда не стал бы его продавать! Шедевр сам собой облетел бы всю  Землю и принес бы ему славу и деньги!
Но только что-то самое божественное могло принести такую музыку.
И он искал ее всюду.

Искал восторг, чтобы вознестись с ним до небес.
Искал душевную муку, чтобы содрогнулась от боли Земля.
Искал тот самый крик, чтобы разверзлись небеса и пустили бы грешника в рай.
Искал в лучах полуденного солнца, в бездне ночного неба, в морях и пустынях.
Конечно, в любви!

И при этом всегда ощущал за спиной тепло и заботу своего дома. А как же иначе – любовь, это любовь, а жизнь, это жизнь.
Но, почему-то, с каждой новой любовью лучшее в мире творение уплывало от него все дальше и дальше.

Обижались друзья – ведь он им что-то обещал. Обижались любимые, а любимые ли? Обижалась жена – неужели, чтобы написать красивую музыку, нужно разговаривать с самим Богом? А на Земле нет достойных женщин. Ну, вот, хотя бы она сама!
Но ничто, ничто не могло сделать Музыканта абсолютно счастливым. А значит, и создать шедевр.

Отчаялся он осчастливить мир музыкой.
И решил, что отныне будет просто светить. Да-да, просто-напросто. Светить!
Ведь это неважно, каким образом дарить людям радость.
Пусть он будет фонарем.   
И всем вокруг будет светло!

Музыкант тут же превратился в старый Петербургский фонарь.

Почему Петербургский?
Кто видел Петербургские фонари, никогда не перепутает их с фонарями другого города. Говорят, где-то, то ли в Вене, то ли в Париже есть такие же. Не знаю. Мы с вами там никогда не были. А здесь!... Взгляните на наши фонари! Ожившая сказка в изогнутом стане и желтые качающиеся головки, как солнышки, в стройном бесконечном ряду смотрятся в свое отражение в Невской воде.

«Светить всегда!» - пообещал сам себе Музыкант и вспыхнул теплым светом.
Старая подворотня тут же озарилась любовью. Потому что все, что делал Музыкант, пусть ненадолго, но озарялось любовью.

И бедный Музыкант сразу же почувствовал себя счастливым.
Но для абсолютного счастья все равно чего-то не хватало…

И вот однажды…
Однажды, морозным зимним вечером под звездным небом своего города Фонарь грустно наскрипывал вальс снежинок.
Приближался Новый год. Люди пекли пироги и готовили утку. Наряжали елку. И ждали чудес.
Ведь чудеса почему-то всегда случаются под Новый год.

Фонарь мерно раскачивался на металлической цепочке. И в нетерпении ожидал своего чуда. Это же был не просто фонарь, а Музыкант, мечтавший о шедевре.

И вдруг… Вдруг в его мерном раскачивании вместо вальса заиграли нотки волшебной музыки. Простые, как шарманка. Та-ам, та-тата-та-та-там….

Померещилось? Но шарманка крутилась все быстрей и быстрей, все громче и громче…
«Разбудит народ» - недовольно подумал Музыкант и постарался раскачивать меньше. Но она зазвучала прямо в его сердце.
И тогда в дальнем углу двора мелькнула чья-то тень. Он пригляделся. Коротенькое пальтишко, розовая шапочка. Хм… девчонка! Что она делает здесь ночью?

Девочка направлялась прямо к нему.
И он увидел на ней зеленые варежки!
Только у одной единственной девочки на свете были зеленые варежки и розовая шапочка. Притом давно, очень давно. Так давно, что он еще не был не то что Фонарем, а даже Музыкантом.
Это была она!
Он узнал ее сразу! И радостно зазвенел.
И случилось чудо! Фонарь заговорил:
- Ты помнишь меня? Помнишь? Помнишь, как мы с тобой каждое утро вместе ходили в школу. Я нес твой портфель. Вот до этой самой подворотни. А здесь ты каждый раз забирала его у меня и говорила: «Я сама!». Помнишь? Помнишь, я хотел подарить тебе Луну. И Солнце! Я хотел дотронуться до тебя рукой. И сердце мое при встрече с тобой кричало: «Будь со мной, будь со мной! Навсегда!!» Почему ты меня не услышала? Сейчас я не был бы простым фонарем и не ждал бы всю жизнь своего шедевра. Разве ты не поняла – кто мой шедевр?
Девочка кокетливо дернула плечиком и сказала, покачав головой:
- Фонари не разговаривают. Так не бывает.
-Бывает, бывает, -закричал он в ответ, качнулся со всей силы и снова превратился в Музыканта.

-Ой, - мгновенно повзрослев, испугалась она. – Это ты?
- Это я.
Голос! Голоса не перерождаются.
-Изменился?
-Не очень, - отчаянно скрыла она и чмокнула его в щеку, чтобы не догадался, какой он стал страшный.
Деликатная была девочка.
Он тоже ничего не сказал. Только подумал, что делает жизнь!
-Не помню, твой папа не был таксистом?
-Нет, - изумилась она.
-Такие же зелененькие, как детстве. Глазки!- и, улыбнувшись, принял ее всю и стал красивым.
Кто любит - всегда красив.

И тут же старый двор озарился светом. Кончилась зима. Исчезла подворотня.

Ярко светило солнце. Чистое небо дышало ароматом цветов и бабочками. Сотнями бабочек! как в самой настоящей сказке.
Пахло морем.
Они стояли на берегу залива лицом к лицу. У каждого из них на ладошке лежало по половинке одного и того же камушка.
- Это Бог, видишь, он разломан ровно на половинки, - сказал он.
- Если это Бог, то ты кто? - улыбнулась она.
- Я – твоя любовь и судьба. – Просто ответил он.
- С чего ты взял? - усмехнулась она.
- Я знал это с самого начала. С зеленой варежки.
- Хм, - она не поняла. – И что же мне теперь делать с этой любовью?
- Что делать? – он счастливо улыбнулся. – Наслаждаться, радоваться, смеяться, целоваться! Смотри, какие бабочки! Какие у них яркие нежные крылышки. Нравится? Смотри, какое небо! Ты же никогда раньше не видела такого неба! Оно дышит – послушай!
Небо и правда, делало вот так: «У-у-уф  фу-у-у-у-у-у-у». Наверное, это шумел прибой.
- Хочешь все это видеть, слышать, носить в своем сердце? Тогда возьми меня за руку. Я передам тебе из ладони в ладонь тайну мироздания. Из уст в уста – вкус мира. Я научу тебя любить. Научу терпеть. Научу ждать. Я открою тебе вселенную! И ты познаешь моего Бога. Бога любви. Ты научишься с ним говорить.

Она смотрела на него распахнутыми глазами, и сердце с готовностью открывалось настежь.

Прошло время.
Наступила осень.
Она предложила:
- Давай завтра посмотрим на море!
- Мне некогда, - ответил он, - у меня дела.
На следующий день предложила снова:
- Давай завтра будем открывать вселенную.
- Я не могу. Мне надо пить с женой чай.
И еще раз предложила она:
- Давай завтра поговорим с нашим Богом!
- Знаешь, ты поговори с ним сама. Я хочу смотреть телевизор. – Даже не извинившись, отказал он.

Ей хотелось крикнуть в ответ:
«Это я твой телевизор, это я твоя любимая женщина! Ты сам приучил меня к этому, но твои слова пусты! Ты берешь даром все доверчивое и выбрасываешь, как только от тебя потребуется усилие!
Усилие что-то решать!»
Хотелось плакать. Но сил не было. И слез тоже не было.
 
Бесполезно плакать, если тебя меняют на телевизор.

«Ты не способен на жертвы. Сердце твое каменное. Вот почему у тебя нет шедевра»

Ну, конечно. Ведь для шедевра надо было бы начать жизнь заново, а у него и на старую-то едва хватало.

Но вместо всего этого она только спросила:
- Ты меня любишь?
- Да, - сказал он, - и ушел.

Тут же вернулась зима. Суровая и холодная.
А с нее упало лицо.
И руки и ноги тоже упали.
Она, ватная, добрела до его дома. Но туда было нельзя – он не разрешал. И назад тоже было нельзя.
Кто же уходит от познанного Бога любви?!

По соседней лестнице она поднялась на четвертый этаж. Оттуда было видно его ярко освещенное окно и часть комнаты. Он входил и выходил. Молчаливо смотрел на пианино с разбросанными на нем нотами. Перебирал их и возвращал назад.
Гармонии не было.
Она видела все.

Это не страшно. Ничего не страшно, ведь он остается! Все остальное не важно.
Господь дал ей силу. Она ступила на подоконник, распахнула окно и полетела, но не вниз, а вверх. К нему, к своему любимому.
И ощущение счастья заполнило ее. Все, что от нее еще оставалось.
И душа запела. Именно так, как мечтал он.

О море, о небе, о сотнях бабочек.
О восторге, который возносит до небес.
О муках, от которых содрогается Земля.
А из души вырывался тот самый крик, когда разверзаются небеса и пускают грешника в рай…..

И это было счастье.

Оно обрело форму и звук. И закружилось белыми листками с нотным станом. Словно  большие снежинки, летели они надо всей Землей и медленно-медленно опускались к нему на карниз.

Он увидел их. Распахнул окно. В комнату ворвался ветер и сбросил все листы к его ногам.
Музыкант, ссутулившись, разглядывал их на полу, на корточках. От них веяло жаром. Но он и так знал, что там написано.
Он подошел к инструменту, положил руки на клавиши, и лучшее в мирре творение  полилось в раскрытое окно.
Через двор, через улицу. Через города и миры.  Соединяясь с той, что отдала за него все.

Наутро Музыкант проснулся в своей постели.
Рядом лежала жена. И он понял, что на него упала слава великого композитора. Что он теперь даже богат. Построит дом, купит жене шубу.
Он подошел к окну и увидел потухший фонарь, а под ним зеленую варежку. Она одиноко лежала в грязном снегу.

Чудо и деньги несовместимы.
Любовь и комфорт редко лежат рядом. Но…

Но он взглянул на календарь. Завтра! Еще только завтра наступает Новый год.
А вдруг…