Прищепочный переполох

Когда  случился переполох, оставшийся в истории Сугробихи под названием “прищепочного”, Веньки в деревне не было. Он находился в  ольховой роще. У каменной плиты, по которой весело, с перепада на перепад, бежит родник.

Венька принес к ручью блок переводных картинок “Копыта и лапы”.

Картинки подарила библиотекарь Ксюша. С напутствием: “Переведи их, Венечка, в альбом. Изучай! Хорошим следопытом станешь! Здесь следы разных-разных животных. Вот – тигр... Вот  отпечатки  слона... Все  запомнишь – и в Африке своим человеком будешь!”

Вместо альбома Венька надумал  перевести “Копыта и лапы” на камни у родника. Макнет картинку в воду, приложит к шероховатой поверхности, сдвинет – и готов медвежий след. Потом второй, третий... Издалека глянуть – следы от настоящих не отличаются!  Будто и впрямь хозяин тайги здесь побывал. Воду лакал...

К полудню скромный родничок превратился во вселенский водопой Во все стороны разбегались от него и прятались в ольховой поросли звериные тропинки: заячьи, верблюжьи, рысьи, волчьи...

Из всего набора остались у Веньки лишь следы динозавра. Хотел он и их к камню пришлепнуть...

Но тут!

В кустах, куда убегали когтистые отпечатки рысьих лап, что-то хрустнуло! Щелкнули чьи-то зубы...

Сугробихинский следопыт – бегом домой! Не то, чтобы струсил...  Но почему-то сразу вспомнил: мама просила натаскать воды для стирки!

Прибежал он в Сугробиху, а мама ему – отбой!
 
– Не будет, – говорит, – стирки! Зря торопился!
 
– Почему не будет?
 
– А прищепки пропали! – отвечает мама. – Все до одной! Будто корова языком слизнула.
 
– Так ветра нету! Без прищепок сегодня обойдешься! Никуда твое белье не улетит.
 
– Эх, Венька, – вздохнула мама, – разве в ветрах дело? Стирка отменяется, потому  что у меня руки опустились. Ведь прищепки не могли сами с веревки спрыгнуть...

Венька оглянулся на бельевую веревку. Да, пожалуй, сами не могли... Высоковато! Хотя, если доползти до столба...
 
– Во всей Сугробихе переполох, – снова вздохнула мама. – Никогда такого не было, чтобы вещи исчезали! Сейчас все соседи наши прищепки ищут. Не найдем, говорят, на всю Сугробиху позор!  Антон Овесыч предложил вызвать из города розыскных собак. Еле я отговорила!
 
– Пусть бы погостили, – сказал Венька про городских собак. А про прищепки добавил: – Они все могли! Могли и сами уйти! Да еще и соседских могли подговорить...
 
– Почему?!
 
– Потому что я на них уже неделю смотрю! – сказал Венька значительно. – Устали они. Каждый день – стирка, стирка...  Им ведь тоже нужно передохнуть.
 
– Это я понимаю! – мама оживилась. – Если каждый день одно и то же – стиральная машина, газовая плита, утюг – откуда угодно сбежишь!.. Но как же они собираются отдыхать?
Венька пообещал разобраться и вернуть беглецов домой.

Он отправился обратно в ольховую рощу, к ручью. Слишком подозрительным показался ему лязг зубов в ольховых дебрях!  Деревянным каким-то...

...Беглецов Венька нашел быстро.

Прищепки суетились на укромной поляне. Стаскивали в кучу хворост, сухие травинки.

Венька встал на четвереньки и высунул голову из кустов иван-чая. Лиловые цветы мешали обзору. Венька стал подползать ближе.

Захрустели под коленками сухие сережки ольхи.
 
– Тревога! – вдруг завопила одна из прищепок. – Всем в укрытие!

Прищепки быстро, без паники стали скрываться внутри кучи, которую они сооружали.
Только тут Венька увидел, что куча – это термитник. Или муравейник, сооруженный по всем правилам насекомовских инстинктов.  А лучшее название для постройки было бы таким: ПРИЩЕПОЧНИК... Ведь прищепки соорудили его для себя!

Венька подошел к прищепочнику. Умело возведено, не придерешься...
Аккуратные входы и выходы. Галереи, расположенные друг над другом. Какие-то балкончики и бойницы...

Венька постучал травинкой по крохотной деревянной колонне, поддерживающей одну из галерей.
 
– Эй, чего вы от меня попрятались?

Из глубины прищепочника вразнобой раздались грозные голоса:
 
– Прочь отсюда! Иди своей дорогой! А на наш дом наступишь – хлопот не оберешься! Мы все продумали... Нашу крышу поддерживают не столбы, а острые колючки! Наступишь – лапу пропорешь! А раненный, ты далеко не уползешь! Мы тебя копьями добьем! Уходи подобру-поздорову!

Веньке стало не по себе. На всякий случай он посмотрел на свои ноги и сказал:
 
– Я в кроссовках! Не страшны мне колючки! Подошва у кроссовок – ого-го какая прочная!
В прищепочнике наступила тишина. А потом там раздался вой и хохот.
 
– Ой, не могу! Ой, не дайте задохнуться от смеха! Что, что он сказал?.. – перебивали друг друга прищепки. – Он сказал, что ходит в кроссовках! А про шорты? Про шорты он ничего не говорил?!  Ой, уморил!.. Тигр – в кроссовках! Может, он еще и в галстуке?..
 
– Да не тигр я. Я Венька. Из Сугробихи.

В прищепочнике зашептались. Потом суровый голос произнес:
 
– Вот что, зверина-образина! Не дури нам головы! Никакой ты не Венька! Венька к водопою не ходит. Если ему надо напиться, он идет к колодцу. А сюда ходят тигры, волки да слоны... Но мы их не боимся! У нас такая крепость, что ни одному зверю не по зубам! Иди в свое логово и больше никогда не прикидывайся Венькой! Много вас таких, кто Венькой хотел бы стать!..

Венька сел в траву. По тропинкам ползали муравьи. И нисколько его не боялись. Знают, что никакой он не тигр! А вот прищепки, родне прищепки!.. Обещают добить копьями!.. Эх!

Венька сидел и горевал. Ждал, вдруг кто выглянет из прищепочника. Убедится, что тигра нет и в помине...

Но крепость держала глухую оборону.

Тогда Венька сказал:
 
– А Венькина мама, между прочим, сегодня стирку затеяла. Разве тигр об этом может знать? Разве может он знать, к примеру, что в доме кончился порошок, и мама заняла пачку “Лотоса” у соседки?
 
– А кто об этом может знать? – раздалось из прищепочника.

Голос был уже не так воинственен.
 
– Только Венька! – сказал Венька.

Прищепки – слышно было – совещаются о чем-то бурным шепотом. Потом одна из них объявила:
 
– Мы покидаем крепость. Но если ты все-таки тигр – прощайся с жизнью!

Венька быстро стащил с себя майку. Она у него в черно-желтую полоску, совсем как тигриная шкура. Спрятал...

Прищепки вышли из крепости боевым клином. Каждая была вооружена острой щепкой.

Деревянное воинство застыло перед Венькой. Прищепки внимательно разглядывали его. Потом самая главная сказала:
 
– Здесь опасности нету! Но из строя не выходить! Звери где-то поблизости! Вон сколько следов!..
 
– Да мои это следы! – воскликнул Венька.

Прищепки захохотали. Ну и дисциплина у них в строю!

Венька вынул из кармана переводку с лапой динозавра. Макнул в ручей и отпечатал на камне.
 
– Вот! А теперь идемте домой! Там паника... Думают, что вас похитили!

Но прищепки не собирались возвращаться в Сугробиху.
 
– Стирка да стирка каждый день, – сказала главная. – Нам мыльные пузыри по ночам снятся! Возвращайся, Венька, один, а мы завтра придем. Как наиграемся.
 
– Может, вместе поиграем? По-быстренькому!
 
– “По-быстренькому” не получится, – хмуро сказала главная прищепка. – Мы, Венька, в амазонок играем.
 – В амазонок? Это что за амазонки?

Прищепки переглянулись. А главная пояснила:
 
– Это племя воинственных женщин. Которые прекрасно стреляют из лука. Которые владеют мечом. Которые берут в плен мужчин и убивают мальчиков. Боюсь, Веня, для тебя игра в амазонок может плохо кончится.

Венька торопливо предложил поиграть во что-нибудь другое. Например, в индейцев.
 
– А бледнолицым будешь? – спросили его.

Венька посмотрел на острые копья и без промедления отказался.  Тогда боевой клин прищепок развернулся и замаршировал к своей крепости.

Прищепочник, освещенный перекрестными солнечными лучами, издали был похож на маленький цирк-шапито. Так и хочется туда заглянуть.  Посмотреть на крохотных клоунов, жонглеров, акробатов. Съесть в крохотный перерыв мороженое. А потом снова любоваться крохотными дрессировщиками, эквилибристами... Крошечной девочкой-канатаходцем в оранжевом платьице.
 
– Э-эй! – закричал вдруг Венька, сам до конца не понимая, к чему клонит. – Э-эй! Беспощадные амазонки! Кто из вас хочет оранжевое платьице?

Прищепки сбились с шага. Заоглядывались. И тут – строй распался.

— Мне! Мне!.. Мне оранжевое платьице! – завопили недавние амазонки.

Девочки – они и в прищепочнике девочки!

Венька поманил визгливую, прыгучую ораву к ручью. Воссел на камень. Прищепки теребили его за шнурки, за штанины, одна даже до уха добралась.
 
– А мне? А мне? А мне оранжевое платьице?
 
– Оранжевые платья будут у всех! – пообещал Венька. – Да тише вы, болтушки! В Сугробихе слышно! Из-за вас никакого сюрприза не получится.

Прищепки затихли. О какой это сюрпризе Венька?.. Для кого сюрприз?

А Венька пояснил:
 
– Сейчас я вас научу, как отдыхать и для себя, и для других.

Он расставил прищепок по звериным тропам. Одну – на медвежью...  Другую – на оленью...

Главной прищепке достались еще мокрые следы динозавра.

И репетиция началась.
 
– Перевоплощаемся! Перевоплощаемся! – покрикивал Венька. – Ты на чьих следах стоишь? На коровьих? Значит будешь коровой!  Двинешься по тропинке – ноги расставляй в сторону, шагай неторопливо, высматривай по сторонам траву... И остальные свой след чувствуйте! Давай, пошли!.. У каждого зверя – свой шаг, своя походка, свой характер. Выразительнее, выразительнее! Это вам не в прищепочнике отсиживаться!

Бывшие амазонки запрыгали, заскакали, тяжело затопали по каменным плитам.

... Когда опоясал Сугробиху яркий закат, Венька стоял в зарослях полыни возле бельевой веревки.

Оперишься на ограду, на него смотрели отец с матерью, соседи, подслеповатый Овесыч.
 
– Что к чему, сами поймете, – смущенно сказал Венька. – Уж если вещам нужна передышка – то всем вам и подавно. Хоть один вечер без стирок, без гладильных досок, без верстаков и рубанков!  Давайте отдыхайте! А у меня для вас – ЗВЕРИ НА КАНАТЕ!

Венька подмигнул первой прищепке, и тогда на канат вступил слон.

Он медленно шел по веревке. Над полынью. Над березовым чурбаком.  Над стиральным тазиком. Пролетевшая мимо муха чуть не столкнула его с каната. Все ахнули. Но слон вернул себе равновесие. И весело протрубил победу.

Потом выпрыгнул зайчишка, сразу на середину каната. Испуганно прижался к веревке. Замер.
 
– Ой, – тихо сказала мама. – Думала, беляки меняют свою шубку два раза в год, зимой и летом. А оказывается, они ее и под солнечные закаты приноравливают. Гляньте, какие пятнышки на зайчишке: золотистые, багряные, бордовые...

Белячок, чувствуя, что его рассматривают, не торопился с каната. Нежился в отсветах заката.

Потом прошел тигр... Прошлепала простоватая овечка... Играя коленками, проскакал олененок... Показал свою невиданную походку динозавр...

Когда шествие закончилось, Овесыч смахнул слезу.
 
– Эх, Простушку б еще сюда! Без отдыха кобыла трудится!

Венька не очень понял, куда это “сюда”. К зрителям или на бельевую веревку?
Впрочем, бельевая веревка вновь была занята. С разных сторон, сверху, снизу – уж не жаркие ли брызги фейерверка? – посыпались на канат крохотные девочки в оранжевых платьях.
Они вращались вокруг каната на руках и на подколенках. Раскачивались из стороны в сторону. Делали “шпагаты” и сальто. Последние лучи солнца угасли, а оранжевый вихрь из девчоночьих платьиц становился ярче и языкастей.
 
– Эх, мою старуху бы сюда, – снова всхлипнул Овесыч. – Не так уж часто она от своего корыта разгибается!

Отец, увидел Венька, смущенно приобнял маму.

И Венька понял, что представление придется повторять. Для всей Сугробихи. В следующий же прищепочный выходной.

Вот переполоху в деревне будет!