Багряные песни

В пустом классе Венька дочитывал книгу про пиратов.

Вернее, про пиратов он прочитал все. А теперь уныло изучал описания природы.

Вечером книжку нужно отнести в библиотеку. Там Веньку встретит заведующая Ксюша. Подозрительно спросит:

 – Наверное, опять только драками да сокровищами интересовался? А про природу пропускал, да?

Она устроит Веньке экзамен. Какого цвета были волны в миг кораблекрушения? Как выглядели кусты, которые мешали пиратам драпать от главной героини – Поварихи Всего Острова? Чем различаются травы, из которых Повариха варила свои колдовские супы?

А как бабахает двуствольный пистолет – ни за что не спросит!

Венька у Ксюши любимый читатель. От этого все неприятности.  Любимчики, считает Ксюша, должны показывать пример другим книгочеям. Вот и приходится Веньке всякую дребедень по нескольку раз пролистывать.

Сегодня Венька особенно старался. Нельзя Ксюшу огорчать. Ей и без того плохо. Ксюшин друг Сашка скоро уходит в армию.

Под вечер Венька закончил повторять описания природы из пиратской книжки. Засобирался в библиотеку.

Вдруг в одном шкафу как зашуршит что-то!

Венька испугался. Решил, что в шкаф забралась мышь. А там – гербарии. Плохо им придется от острых зубов!

Но не успел Венька подойти к шкафу, как шум стих. И раздался шепот:

 – Береза, береза, привет! Это сосна говорит. Как там клен – проснулся?

 – Привет всем! Это клен! Проснулся я, проснулся!


Венька сразу понял, что нет в шкафу никаких мышей. А разговаривают – сухие листья гербария. Судя по всему, из папки “Русский лес”.

 – Береза, береза! – послышалось снова. – Разбуди яблоню!

Венька улыбнулся. Он решил, что листья играют в войну. И у них там – радиообмен: “Береза, береза! Я – сосна! Как слышите? Прием!”.  Но войнушкой и не пахло.

Листья гербария задумали что-то другое.

 – Я вижу, что солнце склонилось к закату. И стало багровым! Пора... – мечтательно произнес чей-то голос.

 – Пора! – подхватил другой. – На закате ветер утихает, и наши песни особенно светлы...

 – Пора... – донесся до Веньки новый шепот. – Уже закат. Люди закончили дела и слушают нас, слуш-ш-шают... Кто начнет?

 – Береза, береза... – вразнобой зашумели листья.
Невидимый березовый лист откашлялся и объявил:

 – Хорошо! Я начну! Слушайте. Березовая народная песня!

Венька понял, что попал на концерт.

На несколько секунд все смолкло. А потом раздался легкий, едва различимый звон. Будто ночная бабочка в спящей комнате задела крылом о шоколадную обертку. Звон повторился. Один раз, другой...  А потом сошел на затихающий шорох.

Березовый лист снова откашлялся и смущенно заметил:

 – Сегодня не очень удачная песня. Короткая. Что-то с горлом у меня. Наверное, простуда...

Но листья разразились такими аплодисментами, что Венька понял: песня удалась. Он и сам хотел немного похлопать в ладони, но не успел.

Снова заговорил березовый лист.

 – А теперь давайте рябину попросим, – сказал он. – Если можно, пусть она споет рябиновую народную. Ту самую, в которой  слышен стук ягодок. Помните? – будто мокрые от дождя кисти рябины задевают ветку... Тук. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук, – неумело напел березовый лист. – Такая милая чечеточка!

 – Просим, просим, – загалдели остальные листья. А Венька затаил дыхание, чтобы не пропустить в рябиновой песне ягодного перестука.

Но рябиновая народная началась не с него. Песня началась с поскрипывания, потрескивания. Рябиновый лист так хорошо изобразил все голосом, что Венька сразу представил: вот рябинка просыпается, оглядывает пасмурное небо, ежится от холодного моросящего дождя, потягивается. А потом...

 – Тра-та-та! Тук-тук-тук! – Рябиновый лист вдруг перешел на веселые рулады. – Тра-та-та! Тук-тук-тук!

Венька от неожиданности закрыл глаза. Он сразу позабыл про дождливое лето и видел теперь только одно: как стремительно мечутся в воздухе веселые красные ягоды.
Тра-та-та! Тук-тук-тук! Тра-та-та!

Песня неожиданно смолкла.

Венька зааплодировал первым. Листья охотно поддержали его.

Новая песня зазвучала безо всякого объявления.

Сначала послышался мощный всплеск – не сова ли увернулась от темного телеграфного столба?
Но Венька сразу разгадал музыкальную картинку: какой-то лист оторвался от ветки. И медленно опускается к земле.

Безветрие. Поэтому песня на время смолкла.

И вдруг... Тинь-тинь! Тинь-тинь! Тинь!

Венька сразу представил: лист уже на земле, а с веток на него сыплются потревоженные капельки росы. Будто молоточки по ксилофону прохаживаются.

Лист большой. Если капелька падает в центр – звук глухой. Если с краю – звонкий.

“Наверное, народная дубовая, – подумал Венька. – У кого еще такие листища?”
Так оно и оказалось. Пел дуб.

А потом – клен. Потом яблоня... За ней свою горькую народную завела сирень...

Опомнился Венька, когда школьные окна вовсю пылали закатным заревом.

Захлопнул книжку и побежал в библиотеку.

Ксюша собиралась домой.

 – Нарочно поздно пришел? Чтобы я про природу не проверяла? – спросила она. – Не выйдет! Сознавайся, без пропусков читал или нет?

 – Без пропусков, – сказал Венька. – Странная книжка! Все, что про пиратов – хорошо! А про природу – ужасно!

 – Это почему? – насторожилась Ксюша.

 – Потому... – ответил Венька. – Когда писатель делал книжку, то слышал только взрывы снарядов. Ну, шум волн еще... Крик попугая! А больше ничего не слышал! Глухарь глухарем!


 – Да как ты смеешь! – прикрикнула Ксюша. – Что он еще должен был слышать?

 – Ну, хотя бы вот это... – Венька открыл книжку. – Вот.
Повариха Всего Острова чешет в затылке и решает, вздернуть главного пирата на осине или не вздернуть. Здесь написано: “Осина сразу зашумела”. Глупость...

 – А что же, по-твоему, делала осина? – удивилась Ксюша.

 – Что делала? Пела! Свою народную песню. Вот такую... – и Венька напел грустный мотив.
Потом Венька замурлыкал народную тополиную. Но она у него плохо получилась.

Венька махнул рукой и сказал Ксюше:

 – Закрывай библиотеку. Пойдем в парк. Сама послушаешь.

Над Сугробихой прохладно светился розово-лиловый закат.

А парк был желтым-прежелтым.

Венька и Ксюша долго стояли среди деревьев.

Слушали, о чем поют золотые клены.

О чем – желто-коричневые акации.

Они слушали песню дальней вербы. Верба стоит над старым колодцем, и колодец, словно микрофон, усиливает голос ее пятнистых листьев.  Так что и народная вербная не затерялась в общем хоре...

Ксюша изредка вздыхала. Венька помнил, отчего...

 – Вот бы и Сашке послушать, – осторожно сказал он. – В армии – не до этих песен. Там – взрывы и стрельба! И всякие дурацкие разговоры по рации: “Береза, береза! Я – сосна!” Надо, чтобы перед уходом Сашка что-нибудь настоящее послушал!

Ксюша обрадовалась.

 – Молодец, Венька! Хорошо придумал! Давай вместе и зайдем за ним.  Пусть послушает... – Ксюша протянула руку в сторону золотящихся берез, – ...пусть послушает народные песни осени. Чтобы Сугробиху не забывать.