Первые радости

Новый год. Праздник, который любят все. С нетерпением молодежь ждет праздничного вечера. Задолго до его наступления идет обсуждение проблем, связанных с ним. Главное – это наряд. Нет, конечно, не тот наряд, о котором мечтают в детстве все ребятишки – лучший костюм зайки или волка и подарок за него. Сейчас все не так, все по-другому. Как почувствовать себя Золушкой на балу в великолепном платье, которое если не привлечет внимание других, то хотя бы  избавит от комплекса неполноценности, свойственном  всем подросткам. Это первый вечер, именно вечер, на который родители разрешили пойти. Тревожное ожидание чуда захватило девчонок. Они не говорили о своих чувствах. Да и не могли они еще обозначить их конкретными словами. Все было в первый раз. Шло приготовление. Проверялось наличие косметики. Господи, какая глупость! Нужна ли им она им, таким еще юным и прекрасным. Но, видимо, грим должен был не украсить их, и они понимали это интуитивно, а скрыть их детскую неопытность, которая написана на их милых лицах. Критически осмотрен гардероб и уже твердо решено, какой наряд будет одет. Украшения на месте, обувь начищена. Одна проблема – ждать надо еще два дня.
                *************

И чудо произошло! Оно началось в тот момент, когда девчонки посмотрели друг на друга. Выглядели они года на два старше. Их простые, без изысков платья, украшенные сверкающей на свете мишурой, казались привлекательнее. От понимания этого даже осанка стала другой. Ольга была в шелковом платье. На нем как на летней полянке сияли разноцветьем узоры. У Любаши  было голубое  приталенное платье до колен, которое удивительно гармонировало с ее глазами,в рефлексах платья они превратились в синие васильки. Карие бусинки Ольгиных глаз весело смотрели на то, как Любаша вертелась перед зеркалом пытаясь уложить непослушные завитки локонов так как ей хотелось. У нее  самой не было таких проблем. Короткая стрижка не требовала столько внимания и усилий. Немного распушила, оригинальная заколка – все в порядке.
-Хватит вертеться! Так мы опоздаем, пора уже выходить.
-Сейчас, сейчас. Вот только здесь еще поправлю!
-Да уж лучше не бывает! Пойдем скорее! – заворчала Ольга.


                ******************
В клуб шли так быстро, что это больше напоминало легкий бег. Сугробы время от времени попадающиеся  на их пути не оказывались  серьезным препятствием. Благо, что ниточка тропинок пока еще были видны. Мороз только чуть- чуть прихватил их добросовестно накрашенные ресницы. Щеки горели здоровым румянцем молодости, а губы блистали перламутром помады. Они до сих пор не могли поверить своему счастью. Это их первый бал, взрослый бал. Ждали  они от него многого.
Показался  клуб, девчонки сбавили шаг, вдруг осознав несолидность своего скачкообразного, по детски несерьезного, бега. Теперь это шли девушки с чувством собственного достоинства и для них все, что происходит не впервой.
У клуба толпилась молодежь. Парни, уже без верхней одежды, выбегали покурить на крыльцо. Украдкой посматривали на тех, кто подходил, ожидая своих подруг.
Яркий свет люстр фойе немного ослепил. У гардероба было пока самое оживленное место. Здесь прихорашивались девчата. В воздухе стоял щебет встревоженной птичьей стаи. Запах духов, казалось, не сможет теперь выветриться  из помещения до следующего такого праздника.
Лихорадочное нетерпение охватило Любашу. Она каким-то внутренним, абсолютно непонятным ей образом, поняла, что ее Сашка где- то здесь. Они давно не виделись.
Почему? Она сама этого не знала. Не было видимых причин – ссоры или грубого слова, которое его бы оттолкнуло. Где-то в глубине ее души таился страх, что виной его равнодушия была Ленка, с которой он когда -то дружил, но так не хотелось в это верить, она отгоняла от себя эту неприятную мысль. Ей очень нужно было, чтобы он увидел, как она хороша! Ведь именно для него старалась быть привлекательной. Она должна увидеть его! Для себя же решила – ни за что на свете  не покажет ему своей радости при встрече. Пусть он думает будто ей безразлично его существование.
Ну вот, наконец, они с Ольгой поднимаются на второй этаж. Стоит ли описывать великолепие встретившей их елки? Величавая, с игрушками, которые выглядывали из пушистости еловых веток. Где только нашли такую красавицу? В глубине зала на мини- сцене стояли инструменты ансамбля местных ребят. Кое-кто из них уже настраивал гитару, потренькивая струнами. Организаторы вечера отдыха проверяли готовность микрофона и усилителя. Когда раздалась музыка, все уже давно были готовы окунуться в многообещающий круговорот новогоднего вечера. Не обошлось дело без Деда Мороза, Снегурочки, черта и бабы-яги. Козни нечистой силы оказались побежденными, добрая Фея помогла Снегурочке, и совсем  юный Новый Год пришел на смену  одряхлевшему Старому Году. Шутки и смех раздавались то там, то здесь. Это веселые клоуны, перебегая из одного конца зала в другой, с прибаутками забрасывали танцующих ребят конфетти и лентами серпантина. Мигающий свет светомузыки и таинственный полумрак, в который погрузился весь зал после  представления, внес, что-то новое в этот бал. Быстрая музыка сменялась медленной. При первых же звуках мелодий девушки и юноши задорно спешили на середину зала. Танцевали группами, не перемешиваясь. Лишь изредка, увидев кого-нибудь из знакомых, переходили в соседний круг. Разгоряченные тела, сверкающие глаза, немного возбужденный смех. Это делало зал каким-то одним монолитом, но все это рассыпалось с последними аккордами музыки. Кто-то шел остывать на улицу, кто-то спешил сесть на кресла стоящие вдоль стены. То ли для того, чтобы отдохнуть, а может быть для того, чтобы не стоять одиноко во время медленного танца. Тут уж девчата солидарно собирались стайками. Никому из них не хотелось остаться в одиночестве в тот момент, когда большинство  уйдет на танец. Какая девчонка не мечтает о том, чтобы ее пригласили? Преувеличенно чинно парни шли к своим подругам, как бы нехотя, лениво, ну просто скуки ради, а не ради удовольствия. Пары одна за другой заполняли середину зала. Ольга воробушком вспорхнула, когда ее пригласили, лицо выдавало радость и удовольствие. В душе Любаши шевельнулась зависть. Уж больно завораживающей была мелодия. Она бросила деланно равнодушный взгляд на зал, по крайней мере ей казалось, что со стороны это должно так выглядеть, и наткнулась на пристально смотревшего на нее юношу. Сердце ее сделало неожиданный скачок. Ее ожидание оправдалось! Конечно же это он, ее Сашка! Внутренне она вся подтянулась, все ее существо уже готово было сделать шаг вперед. Должен он ее пригласить! Иначе зачем он так смотрит? Вдруг Любаше стало страшно, что он понял ее желание, ее порыв, и она отвернулась.
Девчонки, которых не спешили приглашать, так же как и Любаша, преувеличенно громко смеялись своим шуткам. Всем своим видом старались показать, что их вовсе не огорчает тот факт, что они у стены, а не на середине зала.
Любаша не могла этого объяснить, но она почувствовала, что он идет к ней. Каждый его шаг через зал Любаша ощущала так, как если бы она была в воде и колебания волн ласкали ее спину. Он положил руку на плечо.
- Потанцуем?! – не то пригласил, не то просто спросил.
Любаша пожала плечами и сделала шаг к нему.
- Потанцуем, - как эхо ответила ему.
Далеко идти не пришлось, не настолько был велик зал, да и танцующих пар стало довольно много. Решительно Сашка притянул к себе Любашу, но ему не удалось обнять ее в танце, так как хотелось. Сохраняя дистанцию, с очень серьезным лицом начала она танец, о котором мечтала дома, мечтала по дороге в клуб и уже здесь, на вечере. Просто боялась прижаться к нему, боялась, что он услышит неуемный стук сердца и по нему поймет все, что пытается скрыть под маской равнодушия на лице.
Нежная музыка немного успокоила и расслабила, но все так же Любаша не давала своему взгляду встретиться с его взглядом, а он настойчиво пытался его поймать. И она не выдержала. Любаша подняла глаза … и утонула в озерах его карих глаз. В них был вопрос – в ее – ответ. С этой минуты никого не было вокруг, были они вдвоем – Сашка и Любаша!
Не сразу они поняли, что музыка закончилась, и нужно соблюдая традиционные правила  любых танцев, разойтись по местам, там ждать следующей возможности взять друг друга за руки, забыться в объятии. Сашка проводил Любашу на место и ушел. Ольга тоже только-только раскланялась со своим кавалером, тут же начала быстро, почти тараторя рассказывать о чем-то своем.
- Очнись, ты меня совсем не слушаешь! – обиделась Ольга и продолжила, - представляешь, мне дружбу предложил, а  я ему – «подумаю»! Да ты его знаешь, живет недалеко от вокзала, Сережка.
Любаша делала вид, что ей это все очень интересно, старалась вовремя кивать головой.
- Да, да. Точно знаю, я его там видела там, - машинально поддакивала.
- Скорее бы медленный танец! – щебетала Ольга.
Раздалась зажигательная мелодия, зал стал уже как наэлектризованный. Движения рождались сами собой, свободные, раскрепощенные. «Танец этот не кончится никогда!»- с отчаянием подумала Любаша, но он кончился, и бал чудес продолжился. Снова и снова Сашка и Любаша танцевали вместе. Время летело как птица.  Часы бьют двенадцать  и Золушке пора домой. Так в сказке, а в жизни все гораздо прозаичнее. Вечер подошел к концу.
Снова гардероб становится главным местом в клубе. Теперь это не просто место, где каждый заберет свою одежду, но и место, где торопятся договориться о следующей встрече.
Уходили группами, потом эти группы поредеют, многие разойдутся дальше, в разные концы станицы уже парами.
Ольга радостно сообщила Любаше, что Сергей пойдет ее провожать. От радости ей даже в голову не пришло поинтересоваться делами Любаши, она не обижалась -  ведь домой пойдет не одна, скорее бы Ольга ушла.
На улице стояла морозная и удивительно ясная ночь. Луна на небе прекрасно справлялась с освещением уснувших улиц. Станица давно уже спала, только кое- где побрехивали для порядка собаки, честно отрабатывая свой хлеб.
Сашка и Любаша шли не торопяс,но все равно дорога показалась в два раза короче, чем обычно. О чем они говорили? Пожалуй, завтра они сами не смогут воспроизвести этот разговор, был он ни о чем и обо всем. Подойдя к дому Любаши почему- то перешли на шепот, будто боялись, что кто-нибудь помешает им быть вместе. На месте стоять оказалось довольно холодно. Несмотря на это они не торопились разойтись по домам. Сашка брал замерзающие руки Любаши и согревал своим дыханием. Это мало помогало, тогда он, расстегнув полушубок, обнял Любашу, спрятав ее у себя на груди. Любаша доверчиво прижалась и замерла. Стало теплее. Говорить почему-то больше не хотелось, а очень хотелось, чтобы время остановилось, настолько им обоим было хорошо стоять вот так,  в тиши дремлющих домов. Такими они почувствовали себя одинокими, но это их абсолютно не огорчило, скорее наоборот, это одиночество было приятным и желанным. Хотелось тишины и покоя в эту звездную ночь, ночь исполнения желаний.
Сашка нежно приподнял голову Любаши за подбородок, что-то обожгло ее замерзшие губы. По телу прошла незнакомая истома, лишившая на мгновение воли. Не сразу Любаша поняла, что произошло, это Сашкины горячие мягкие губы прижались к ее губам, а язык пробежался по ним, вызывая эту необычную волну тепла, разлившуюся по телу Любаши. Ее первый поцелуй! Он повлек за собой целую бурю чувств в юной душе – от девичьей стыдливости до страстного желания продолжения этого неизведанного чуда. Любаша вдруг испугавшись чего-то, забилась в Сашкиных объятиях, стараясь вырваться, но не легко освободиться из объятий крепких по-мужски. Какая-то не понятная ей страстность появилась в Сашке. Теперь он целовал Любашу, трепещущую в его руках, в губы, глаза, щеки.
- Пусти, - почти простонала Любаша, вырвалась, наконец, из столь пылких объятий. Ее ноги сами уносили от опасного, как ей показалось, места, но  где очень хотелось остаться, и только какой-то животный инстинкт заставлял бежать. Сашка, осознав свою глупую несдержанность, не пытался остановить Любашу, а только крикнул ей вслед:
- Я приду завтра!
                ********
Уже лежа в постели, Любаша как какой-то фильм прокручивала в памяти весь вечер, и раз за разом возвращалась она в объятия Сашки, ее сердце счастливо замирало, когда она вспоминала свой первый поцелуй, мечтала о завтрашней встрече.
Даже во сне с губ Любаши не сходила улыбка. Только внимательно присмотревшись, можно было увидеть едва заметную перемену – в постели спала не девчонка, вернувшаяся со взрослого бала, а девушка, опаленная огнем взрослой любви.