Игры больших девочек

"Написано за полторы недели для внутриуниверситетского конкурса на лучшее произведение. Попал в десять победителей"

Пролог

Наконец все встало на свои места. Или почти все.
Он встал поближе, чтоб заглянуть в эти глаза, наполненные болью, сле-зами и ненавистью ко всему, включая хозяина этих глаз. Зрачки спонтанно меняли свои размеры, словно фокусируясь снова и снова. Возможно, так же происходит, когда человек теряет зрение, и никак не может осознать этого. Он по привычке пытается настроить свои зрительные приборы, но никакого визуального контакта наладить не получается. И, возможно, уже никогда не получиться.
Но не сейчас. Глаза эти прекрасно видели, но их обладатель явно хотел бы, чтоб они ничего не передавали в мозг, никаких зрительных образов. А иначе и быть не могло. Увидев подобное, любой человек на планете захочет ослепнуть, когда осознает, что он не спит, и что все это – реально. Настолько, что можно потрогать.
Эти голубые глаза излучали непрерывный поток чувств, и все они были негативными, от страха до ярости, но, увы, что-то предпринимать было позд-но. Все, что можно было сделать, было сделано, и хорошо это было иль пло-хо – тоже неважно. Важно лишь то, что скоро все это закончиться, и, воз-можно, даже счастливо.
Ниже глаз бледно-розовые губы медленно растянулись в видимости улыбки. Кто знает, может быть так даже лучше. По крайней мере, не все про-пало, и время не было потрачено зря. Хоть какой-то прок, какая-то польза была принесена. И, быть может, кто-нибудь даже скажет спасибо. Сейчас в чем-то большем не было необходимости.
Кому-то все это принесло хотя бы мгновение счастья…
Он вздохнул, не отрывая своего взгляда от этих глаз. В них было нечто неуловимое. Какая-то особенная глубина и чистота, которая предопределила исход. Удивительно, но именно глаза ответили ему. Именно в них он прочи-тал все, что было непонятно до сих пор, что было не ясно. А все было так просто на первый взгляд. Но на самом деле все было еще проще.
Он развернулся и зашагал прочь. Глаза еще следили за ним, покуда его фигура, и еще три, позже присоединившихся к нему, не исчезли в слепящем свете, исходящем словно из ниоткуда.
Что-то еще делать было уже поздно…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. НАРУШАЯ ПРАВИЛА

Глава 1

- Как же он меня запарил!
Настя никогда не скрывала своих чувств, и это было ее главным недос-татком. Когда-нибудь она за это поплатиться. Преподаватель, высокий муж-чина лет пятидесяти в сером костюме, не расслышал, что она сказала. Не рас-слышал, но услышал.
- Как ваша фамилия? – внезапно оборвал он плавное течение лекции.
- А? - Настя не поняла, что произошло, но по хихикающей Марине стало яс-но, что кому-то сейчас влетит.
- Ваша фамилия, юная леди? – настойчиво спросил лектор.
- Моя? Я… Чернова.
- Что такого интересного вы поведали своей соседке слева?
- Да так, ничего особенного. Просто спросила, который час.
- Для подобного над дверью висят часы. Или вам не видно их?
- Ах, эти… я их не заметила.
- Невнимательность – меньший из ваших грехов. Итак, как можно видеть из этой формулы… - мужчина вернулся к предмету занятия, и даже не утрудил себя разрешить студентке сесть. Он прекрасно знал уровень культуры и вос-питания в современной молодежи. Сама сядет, они редко спрашивают раз-решения.
Настя еще немного постояла и, все-таки, села. По крайней мере, про-фессор не расслышал, что она сказала. А могло бы и попасть.
Марина, ее соседка, обладательница огненно-рыжих волос, если бы сейчас была перемена, залилась б звонким смехом. Она вообще была чрезвы-чайно жизнерадостной. Пока что она закрывала рот обеими ладонями, чтоб не рассмеяться, но на перемене отыграется. Еще бы: ее соседка по парте чуть не попалась на том, что на грани приличия нелестно отозвалась о манере зав кафедры вести лекцию. На полтона громче, и Настюха получила бы по самые не балуйся. Один поход в деканат ей уже устроили месяц назад. На втором курсе, а уже на грани отчисления! Есть о чем задуматься, но выше описанные события говорили, что никакой морали из беседы с деканом извлечено не было.
Внезапно на умирающую от беззвучного хохота шикнули. Она по-спешно задавила свое желание веселиться. Помотав головой, она попыталась обнаружить источник неприятного воздействия, но сзади никого не было. Еще бы! Она сидела на последней парте. Вывод напрашивался сам собой – шипели спереди. Вытянув шею, она прикинула, кто мог таким вот неприят-ным образом «попросить ее заткнуться», и нашла. Через две парты от нее си-дела ее же знакомая, но в отличие от Марины, та девушка училась, и стара-лась изо всех сил вникнуть во все тонкости преподаваемых предметов. Эда-кая полная ей противоположность.
На какое-то мгновение возникла идея кинуть в «заучку» бумажкой, но при подобном развитии событий Марине не светило списать контрольную по математике. И ей ничего не оставалось, кроме как успокоиться, и продолжать делать вид, что записывает лекцию.
«Заучку» звали Катей, а точнее Катя Воронова. Дело в том, что в груп-пе их было две Кати. Одна блондинка, другая - наоборот, соответственно, темненькая. А поскольку они были подругами, то их и звали «черная» и «бе-лая» кошки. Созвучие английского варианта имени и английского же слова, обозначающего «кошка» подарило им такие прозвища. А они и не были про-тив. По крайней мере, Воронова. Все же лучше, чем «Ворона». Не то чтобы она не любила этих птиц, просто это чересчур банально.
Внимательно следя за возникающими на доске буквами и цифрами, Ка-тя Воронова скрупулезно все записывала. Она проболела три недели, и на-верстывать приходилось форсированными темпами. Гидравлика была же из тех предметов, которые давались с трудом, но польза в нем была огромная, особенно для специальности сантехников. Своего рода, важнейший предмет, от которого зависят все последующие, за исключением гуманитарных.
Катя Воронова (а впрочем, будем ее пока величать просто Катей, ибо второй, «белой кошки», не было) не была отличницей, но пока что все сессии она прошла на «ура», то есть на стипендию. Мелочь, а приятно. Основной ее оценкой было «хорошо», и это ее устраивало.
А кто же такая эта Катя?
Катерина выглядела вполне ординарно: приятные черты лица, слегка острый носик, голубые глаза, тонкие губы, которые довольно редко склады-вались в улыбку, длинные русые волосы, обычно распущенные. Да, в левом ухе была маленькая сережка, а на шее висело небольшое распятие. Сама по себе она была девушка не религиозная, но верила в Бога. Ведь вера бывает разная. Одета она была в свою повседневную «форму»: длинная, малость мешковатая, юбка; темно-зеленый свитер, туфли на невысоком каблуке. Та-ких называют «серая мышка», а не «кошка». Вот такие кошки-мышки.
Катя вообще была странноватой. Несмотря на свою дружбу с доста-точно недалекими и плохо успевающими в учебе девчонками, она хорошо училась и постоянно вытягивала своих подруг. Вот только отплатить они ма-ло чем могли – сферы их интересов не совпадали. Катя не ходила в клубы, на концерты, в модные магазины. Не читала молодежных журналов, редко гуля-ла и вообще была не тусовочной девушкой. В то время как ее подруги все время где-то зависали, и потому Катерине постоянно приходилось брать над ними шефство, выражаясь, теперь уже, просторечным выражением.
А Кате хотелось. Очень хотелось делать все то, что делают ее подруги, но воспитание ее было другого уровня. И почему-то оно всегда брало верх над желаниями. В психологии это как-то называется, надо будет спросить.
И да, Катя даже, практически, не пользовалась косметикой. Это так, к слову.
Катя очень любила музыку, сделанную под классическую. Это такие группы, как Enigma, Era, Gregorian. Саму же классическую музыку ее орга-низм, почему-то, не принимал. Загадка природы, но это так.
А пока она была просто студенткой второго курса.

Глава 2

Пара тянулась как-то особенно медленно, но, наконец, к неописуемой радости всех сидящих, раздался звонок, и профессор объявил об окончании занятия. Сегодня он даже не проводил перекличку, так как на глаз прикинул, что в аудитории сидит процентов сорок с двух групп, а так как он был чело-веком довольно добрым, то решил не портить жизнь «двоечникам».
Народ тут же загалдел. За сорок пять минут накопилось очень много всего, что надо было срочно рассказать. Излить душу. Забавно, ведь через три минуты разговора тема будет исчерпана, а в начале казалось, что треп будет долгим.
Катя, не торопясь, поднялась, положила тетрадь в сумочку и, хрустнув пальцами, направилась к двери, но на полпути ее поймали Марина и Настя.
Кате вообще было непонятно, как эти две противоположности со-шлись. Более непохожих людей она не видела, но уже через три месяца по-следняя полностью поддалась тлетворному влиянию первой. Впрочем, в школе дружба складывается, равно как и рушиться, много быстрее, нежели в университете. Катя, Марина, Настя, а также отсутствовавшие на лекции Лиза и Полина по кличке «Держихват», познакомились в седьмом классе, и с тех пор были просто не разлей вода. А Марина и Катя так вообще знали друг друга еще с детского сада. Там они были две самые непослушные девочки. Одна все время придумывала игры и вовлекала в них свою подругу. Заканчи-вались эти игры, обычно, тем, что Марине попадало.
- Нет, ты видела? То есть, слышала? – энергия в Марине, как всегда, била ключом. Ее огненно-рыжие волосы так и мелькали пред глазами. – Настюха чуть при всех не послала куда подальше зав кафедры!
- Нашла чему радоваться, - угрюмо сказала Настя, поправляя свой пиджак. – Была бы ты на моем месте…
- Ну, по этому поводу мне повезло, - и ведь не поспоришь с ней. – Но это было сильно! Еще бы чуток громче…
- Маринка, прекрати, пожалуйста, - устало попросила ее Катя. – Вместо то-го, чтоб злить Настю, лучше сбегай в ларек, и раздобудь нам чего-нибудь съестного. Опять не поедим между парами. А их еще две.
- И, кстати говоря, самые злые на сегодня: математика и гидрология, - под-дакнула Настя. – Кушать очень хочется, а через пару наши желудки перева-рят сами себя, если мы щас не поедим.
- Ладно уж, уболтали, - немного грустно ответила Марина, и ускакала прочь.
Облегченно вздохнув, девушки отправились на улицу. Подышать срав-нительно свежим воздухом всегда полезнее, чем находиться в душном зда-нии. А Насте еще надо было срочно покурить. Эту привычку в своих подру-гах Катя особо сильно ненавидела, но это был их выбор, и ничего не остава-лось, как смириться. Несколько раз под влиянием Кати Настя пробовала бро-сить, но тщетно. «У меня слабая воля», говорила она.
Чиркнув зажигалкой, Настя принялась «дымить», а Катя молча сидела на скамейке. Разглядывая людей вокруг, она подмечала «особенных». Запри-метив одного такого парня, она легонько толкнула Настю и указала на жерт-ву.
- Хорошо или плохо? – спросила Настя.
- Плохо, - не моргнув глазом, ответила Катерина.
- Вот иду я, король мира. У меня неправильный прикус, перхоть хорошо видно на моей стильной черной рубашке, а мое самомнение превосходит по размерам «Лужники». Моя походка – результат острого геморроя и непра-вильно сросшихся костей после перелома.
- Кстати, я крашу волосы, - продолжила Катя. – А краску беру у мамочки. Я курю дешевые сигареты и не чищу зубы, оттого у меня все время пахнет изо рта помойной ямой.
- Я редко моюсь, и потому от меня пахнет немного хуже, чем изо рта…
- Попалась! – ликующе произнесла Катя. – Ты повторила мои слова. Увы, но ты проиграла.
- Дурацкая игра, - обиженно ответила Настя, туша сигарету о скамейку. – А вот в «ветер» ты бы точно проиграла.
- «Ветер» – для малолеток. Только не обижайся. А вот «номера» - поинте-реснее. Хотя мне проще, ведь у меня творческое начало хорошо развито.
- Раз уж речь пошла об этом, то не забывай, что последний раз в «номера» победила именно я, - не без гордости сказала Настя. – Хотя, признаюсь, я просто знала этот автомобиль. Он принадлежит моему знакомому, и я его номер хорошо знаю.
Настя потянулась, и громко зевнула. Скука страшная эти занятия. Но без высшего образования сейчас никуда не берут на работу. Так что получить его есть необходимость, а какое – все равно. Лишь бы оно было высшее. Хоть изготовление гвоздей из бумаги.
Прискакавшая Марина одарила своих подруг как из рога изобилия. Тут было все: и пицца, и булочки, и пирожные, и сок – словом, все, что душе сту-денческой угодно. Девушки принялись с аппетитом поглощать все яства, будто бы неделю не ели.
- Катя, - начала разговор Марина, - а когда ты уже покажешь нам своего парня?
Катерина закашляла. Эта тема не сходила с языков ее подруг. Катя все-гда держалась в тени, и общалась только со своими подругами. В одном из разговоров она обмолвилась, что встречается с парнем, и с тех пор для Ма-рины, Насти, Лизы и Полины выяснить его личность стало практически де-лом всей жизни. Но Катя умело охраняла свою тайну. Несмотря на непре-кращающиеся расспросы, она хранила молчание.
- Эту тему мы уже обсуждали, и вы согласились не доставать меня расспро-сами, - ответила Катя. – Когда придет время, вы все узнаете.
- Но ведь так не интересно, - обиженно сказала Марина с полным ртом. – Мы интересуемся. А вдруг он плохой человек? У нас с Лизой на таких нюх. Наше стремление продиктовано исключительно заботой о тебе.
- Спасибо конечно, но тут я обойдусь без ваших советов. Тем более, что как раз «плохие парни» вам и нравятся.
- Что есть, то есть, врать не буду. Но…
- Никаких «но». Я предпочитаю все узнавать сама, и учиться на своих ошибках. Даже если они меня ранят, - опередила вопрос Насти Катя.
- Помяни мои слова, тебе это выйдет боком, - подвела черту Настя и, встав со скамейки, отправилась внутрь университетского корпуса. Оставшиеся од-ни Катя и Марина переглянулись, и запоздало Марина спросила: «В каком смысле?»

Глава 3

- Марина, ты чаще общаешься с Настей. Объясни, что она хотела сказать? – максимально грозно, как могла, спросила Катя.
- А черт ее знает, - пожала плечами Марина. – Скорее всего, что ты можешь получить серьезную душевную травму, если парень твой тебя беспардонно бросит. Дело в том, - Марина перешла на шепот, - что с ней так и было. На-стин последний, а может быть, предпоследний парень, ее бросил, причем весьма жестко. Я полагаю, что она просто беспокоиться о тебе.
- Надеюсь, что ты права. Подобные высказывания заставляют меня насто-рожиться в отношении нее.
- Я тебя умоляю, - смеясь, сказала Марина. – Настя тебе ничего плохого не сделает. Это не в ее стиле – гадить своим подругам. Я знаю.
- Спасибо, ты меня успокоила.
- А вообще, фиг ее знает. Может, она обиделась, что ты держишь нас в не-ведении? Мне, честно сказать, тоже интересно…
- Я же сказала вам, что в свое время все расскажу.
- Ждать очень не кайф, - оправдывалась Марина
Катя только плечами пожала. Ей нечего было скрывать от своих под-руг, кроме этого. Так уж случилось, что во время одной из «посиделок», По-лина начала разговор о мальчиках, и похвалилась, что сейчас «обрабатыва-ет», как она любила выражаться, одного паренька, который был сыном кого-то в городской думе. Марина рассказала, что рассталась со своим Максимом, потому как такого ревнивого парня она еще не видела, причем даже в кино. Лиза и Настя тоже были при парнях, а у Кати никого не было. И чтоб не стать объектом порицания, что, мол, пора уже, а со стороны Полины чего-нибудь поязвительнее, Катерина соврала, что встречается с одним парнем, но рассказывать о нем отказалась. Ее подруги тут же заинтересовались. Скрыт-ность Кати всех заинтриговала. Они и представить себе не могли, что их подруга тайно с кем-то встречается. В основном, не могли поверить, что тайно.
С тех пор выяснить личность дружка Кати стало для девушек чем-то вроде спорта. Но Катерина хранила секрет, и никому ничего не говорила, а пыталась найти себе парня, чтоб представить доказательства своих слов, но никто из ее знакомых не хотел с ней встречаться. Не потому что она была не-красива, что не было правдой ни в каком смысле, но просто потому, что все были заняты.
Находясь в подвешенном состоянии, Катя не опускала рук, и продол-жала поиски, причем старалась все делать так, чтоб ни капли информации не просочилось к «врагам». На тот случай, если ложь раскроется, Катя загото-вила отмазку, что, когда они всей толпой в последний раз играли в «ложь», последний ход был за Катей, но она не была готова, и сказала, что «в другой раз». На том и разошлись, но игру никто не останавливал. Церемониальные слова вы стиле «олимпийские игры считаются закрытыми», которые должны были быть произнесены в знак окончания игры, никто не сказал. Формально, «ложь» не прекратилась, а раз за Катей оставалось право играть, она могла указать на этот факт в качестве оправдания. В лучшем случае, ее бы похва-лили за первоклассную игру. В худшем же могло произойти все что угодно в пределах возможного в рамках реального мира.
Слава богу, Марина не была ни Полиной, ни Настей, ни Лизой. Она уважала своих подруг и знала, когда надо остановиться. Также она не держа-ла ни на кого зла или обиды, ибо была мягкой и легко прощала. Она также не была связана вызовом, как были связаны Полина и Катя. По глупости своей, они вызвали друг друга на «лидерство», самую нелегкую игру, где надо было добиться лидерства во всем, в чем можно и нельзя соревноваться. В данном случае, девочки вызвали друг друга на «интеллектуальное лидерство». Точ-нее, Полина вызвала, а Катя приняла вызов, ибо иначе сразу считалась про-игравшей. Теперь, вот уже восемь месяцев, они соревновались. «Игра должна длиться, пока один из игроков не нарушит правила или не признает себя по-бежденным», гласило самое важное из всех правил всех игр, в которые игра-ли девочки.
А проиграть никто никогда не хочет. Это не закон, и даже не правило. Это – истина.
Замяв разговор на тему парней, Марина и Катерина, избавившись от тары, куда были упакованы принесенные Мариной яства, отправились к вхо-ду в главный корпус. Им надо было за три минуты добраться до десятого корпуса, седьмого этажа, аудитории десять-семьдесят два при нерабочих лифтах после большого перерыва. Надо было пробраться по перенаселенным коридорам первого, десятого корпусов, миновать трубу-переход из корпуса в корпус…
Сложно, но возможно.
Остаток дня пролетел как пуля, даже несмотря на «тягомотину», как все называли гидрологию. Преподаватель был нормальный, но от его голоса всех клонило в сон, даже Катю. А Марина вообще уснула через две минуты.
После того, как подруги, разбудив Марину, вышли из аудитории, они на месте попрощались, потому как одним надо было задержаться, другие спешили, а Кате вообще надо было в Публичку, так что она не просто спе-шила, а очень спешила, пока все терминалы не заняли, и интернет еще был доступен. Реферат ей был нужен к концу октября, а уже было начало. Надо найти информацию, затем собрать ее, подогнать, распечатать, и все это в от-сутствие копма дома.
Свободный терминал был, даже несколько, и Катя принялась блуждать во всемирной паутине, разыскивая готовые рефераты. Основные сайты ниче-го не дали, и пришлось копаться в поисковиках.
Только к позднему вечеру Катя нашла, что искала.
Глава 4

Никогда Катерине не нравилось задерживаться после занятий. Во-первых, родители беспокоились. Правда, данную проблему можно было лег-ко решить, подарив дочке мобильник, но, почему-то, отец считал, что девоч-ке он не нужен, и мать с ним соглашалась.
Во-вторых, в темных переулках города полно всяких отморозков. Осо-бенно это опасно для красивых одиноких девушек. Катя представляла из себя именно такую.
Выйдя из здания Публичной библиотеки, Катя проверила, застегнула ли она куртку, ибо на улице было несказанно холодно. Для начала октября было даже чересчур холодно. Синоптики, к тому же, предвещали скорое вы-падение снега. Природа словно в корне изменила свои привычки, и решила не просто одарить людей зимой, настоящей зимой, а заморозить всех и вся. Как будто глобального потепления не было и в помине.
Не торопясь, Катя зашагала по Пушкинской. Она решила пройтись до пересечения с Буденновским, а затем свернуть вниз, к Старому Базару, и на автобусе – домой. Чем не план? А ничем, потому как это уже была програм-ма действия. Цокая каблуками по камню, Катя размышляла на тему завтраш-них занятий: какие пары, что надо учить, какие события предвещаются. Об-щая картина была благополучно светлая: учить ничего не надо, а пар всего лишь две, причем с первой, стало быть, будет почти весь день свободным. Класс!
Радуясь завтрашнему дню, Катерина не заметила, как за ней увязались несколько человек. Когда же она почуяла неладное, нырять в какой-нибудь подъезд было поздно, а сворачивать на оживленную улицу – тем более. Ото-рваться было уже невозможно. Как назло, улица пустая.
Да уж, не зря о Пушкинской улице так много плохого говорят. Раз мно-го говорят, значит, были прецеденты. И, как назло, Катю угораздило, в бли-жайшей перспективе, стать героиней одной из подобных историй.
Надо срочно что-то придумать.
В экстремальных ситуациях мозг работает быстрее, и это так. В голове Катерины проносились одна за одной идеи. К сожалению, они были неосу-ществимы. Раз за разом она прокручивала возможные варианты действий се-бя и недоброжелателей, и в итоге получалось одно и то же. Хорошо еще бу-дет, если только сумочку отберут. А может быть…
Катерина решительно мотнула головой. Нет, этого не будет. Она что-нибудь придумает. «Что у меня в сумочке?» спросила себя девушка. «Пома-да, пудра… дешевые, но это не важно. Пара тетрадей. Ручки, карандаш. Даже если острый – не годиться. Все, со следующего дня ношу при себе нож. Хотя б крошечный».
«А будет ли этот следующий раз?»
План огреть сумочкой кого-нибудь по голове был отброшен сразу – слишком уж она легкая. Бежать тоже не вариант – в такой-то юбке. Звать на помощь? Это в любом случае придется. Что же делать?
Лихорадочную мозговую активность прекратила рука одного из пре-следователей, которая резко легла на плечо Катерины. Повинуясь инстинкту самосохранения, она развернулась, и что было сил ударила негодяя по голове сумочкой, что, как она и ожидала, не возымело должного эффекта. Мгновен-но сообразив, она нанесла сокрушительный удар в пах. Один волокита со-гнулся и временно выбыл. Пока оставшиеся трое смотрели на упавшего на землю, Катя дала деру. Медленно набирая скорость, Катя надеялась встре-тить на своем пути хоть одного гражданина, к которому можно будет обра-титься за помощью, но, как назло, улица пустовала.
Только когда ее нагнали, она поняла, что все время бежала по прямой, а надо было ну хоть куда-нибудь свернуть. Верная мысля приходит опосля, как говориться в пословице. А она, как оказалось, не врала.
Трое парней шкафоподобного телосложения резко дернули ее за су-мочку, и Катя не удержалась на ногах. Она упала, и не сразу поняла, что ок-ружена. Троица смеялась то ли над ней, то ли над своим незадачливым това-рищем. В это мгновение Катерина сильно пожалела, что не носит туфли на высоком каблуке. Один удар шпилькой в ногу, и противник будет выведен из строя. А такими каблуками, которые имелись у нее на вооружении сейчас, даже растопленное масло не проколешь.
Один из бугаев поднял Катю и толкнул ее на второго, и так все трое развлекались минуты две. Катерина знала, что надо звать на помощь, но сло-ва застряли у нее в горле. Так всегда бывает: попав в плохую ситуацию, все уроки самообороны и инструкции по поведению в экстремальных ситуациях забывались, исчезали.
А сейчас было хуже, чем когда бы то ни было. Голова просто отключи-лась, ее поглотило отчаяние. Исчезла малейшая надежда, что все обойдется. Те трое что-то выкрикивали, но Катерина не слышала ничего, кроме частого, как пулеметная очередь, сердцебиения. Своего сердцебиения.
Внезапно ею перестали жонглировать. Не понимая причины такой рез-кой перемены, Катя озиралась по сторонам. Оказалось, тот, кого она двинула ногой в промежность, очухался, и на полных парах догонял своих соратников по криминалу.
Поравнявшись с ними, он, не говоря ни слова, со всего размаха ударил девушку по лицу кулаком. От сильного удара Катя полетела на землю. Падая на мостовую, теряя остатки сознания, она еще раз пожалела, что не свернула, когда был шанс.
Когда она пришла в себя, все было уже кончено.
Рядом с ней, где-то в пяти метрах, валялась ее сумочка. Содержимое ее находилось недалеко от нее. Было похоже, что ничего ценного те четверо в ней не нашли.
У Катерины сильно болела голова вследствие удара и падения. Мед-ленный, из-за сильной головной боли, осмотр подтвердил ее самые худшие ожидания. Ее одежда была порвана, все тело ныло. И еще это ужасное чувст-во, которое возникает при первом же воспоминании о произошедшем. Это мерзкое чувство, которое действует подобно кислоте, разъедая изнутри.

Глава 5

Катя не могла вспомнить, как оказалась у двери в квартиру своей при-ятельницы Марины. Она лишь помнила, как та страшно перепугалась, увидев свою подругу такой. Ни слова не говоря, не задавая вопросов, она распахнула дверь и, дав девушке опереться о свое плечо, Марина впустила ее в свою обитель. Посадив подругу на диван, Марина лихорадочно соображала, что же ей надо делать. Пошарив глазами по комнате, она нашла свой мобильный те-лефон. Набрав семь цифр, она позвонила Кате домой.
Пока длились гудки, Марина нервно ходила по комнате, увешанной плакатами всевозможных певцов. Она не смотрела на подругу, понимая, что ее сейчас лучше не трогать. Вместо успокаивания словами в стиле «до свадь-бы заживет» и прочими бреднями, она пыталась вспомнить все, что читала, смотрела и слышала на эту тему. Процесс копания в памяти прервал щелчок – на том конце провода взяли трубку.
- Да, - усталый голос матери все сказал: она до сих пор не спала, беспокои-лась о дочери. Только теперь Марина глянула на часы, и удивилась, увидев на табло полпервого ночи. – Говорите.
- Миссис Воронова? – на западный манер заговорила Марина, пытаясь сдержать дрожь в голосе. – Это я, Марина, ну Катина подруга. Рыжая такая.
- А, да. Что случилось?
- Я, это, извините, что так поздно…
- Что с Катей? Она с тобой? С ней все в порядке?
Сердце матери не обманешь. Оно все чувствует.
- …, - Марина не знала, что сказать. Наконец, после продолжительной пау-зы, слова нашлись. – Мы тут всей толпой в кино пошли. Ну, на…, - снова пауза. Марина пыталась вспомнить, какой фильм идет в «Ростове» так позд-но, - …как его… «Говорящую рыбу», во! Хотели на «Скимитар», но пол-фильма уже прошли, и мы…
- Что с Катей? – тревога в голосе Елены Васильевны росла.
- Все… все нормально. Просто она… решила у меня переночевать. Ну, бы-вает такое, вы ж знаете. Сами, небось, в молодые годы…
- Дай мне поговорить с ней.
- Ага. Сейчас…
Марина знала, что ничего из этого не выйдет. Если Кате дать трубку, то пиши пропало. Оставалось прибегнуть к последнему козырю.
- Никак. Она спит. Разбудить ее?
- Не надо, - после короткой паузы продолжила мама Кати. – Пускай спит. Только, пожалуйста, в следующий раз, как вы решите погулять, позвоните мне, чтобы я не беспокоилась. Ты же знаешь наш номер?
- А иначе как я с вами сейчас говорю?
- Ах да, извини. Спасибо, что позвонила.
- Да не за что. Еще раз извините, что так поздно. До свидания.
- Спокойной ночи, Марина.
Щелк! Связь прекращена.
Марина закрыла «раскладушку» и положила ее на стол, чтоб потом снова взять и набрать Лизу. С ней разговор был короче. Марина строго на-строго наказала ей завтра на занятиях сообщить, что она, Марина, то бишь, и Катя Воронова заболели. Получив подтверждение, она захлопнула телефон.
Свалившаяся на нее беда была, что называется, чрезвычайной ситуаци-ей. И вроде бы Марина ни при чем, но беда касалась и ее. Ни с одной из ее подруг или знакомых не происходило такой пакости. Вот когда она пожале-ла, что отказалась сходить на курсы «телефонистов доверия». Там бы ей вы-дали брошюры, где написано, что и в какой ситуации говорить. Сейчас она могла лишь сесть рядом с плачущей подругой и как можно нежнее обнять ее.

Глава 6

Первое же, что Катя сделала на следующее утро, это попыталась убе-дить себя, что все это был лишь сон, дурной сон, но нет. Это все было на са-мом деле.
Но в отличие от вчерашней ночи, сейчас ее голова работала чуть яснее. Хотя, честно говоря, это мало помогало. В нее, в основном, лезли ужасные мысли, от которых в дрожь бросало. И все они говорили об одном.
В комнату вошла Марина. Вид у нее был заспанный. Она всю ночь си-дела в интернете, разыскивая хоть какую-то информацию, которая могла бы помочь. Ну, хоть немного, но она нашла.
Понимая, что душевную травму она сама не поможет залечить, Марина решила помочь залечить физические. Первым делом в списке стояло приня-тие противозачаточных. По счастью для нее и ее подруги, в свободной про-даже имелись препараты, позволяющие избежать нежелательных последст-вий, а именно беременности, спустя двадцать четыре часа после совершения полового акта. Раньше это можно было лишь видеть в западных фильмах, но совсем недавно вся эта дрянь появилась и на российских рынках медикамен-тов. Правда, оставался вопрос об эффективности и побочных эффектах, но сейчас это было не важно. Выписав на бумажку названия и ориентировочные цены, Марина решила метнуться в аптеку.
Практически приказав Кате никуда не высовываться, Марина отправи-лась за лекарствами.
Дальнейшие события были как в тумане. Марина не помнила, как ока-залась в аптеке, да и где эта аптека располагалась тоже не могла понять, но как только женщина по ту сторону стекла спросила: «Что вам, девушка?», Марина более-менее пришла в себя. Показав листок, на котором были запи-саны диковинные, пока, названия, она стала ждать, пока аптекарша сообра-зит, что у них из этого есть.
Слава богу, женщина была опытной, и не вдавалась в подробности на-добности всего этого. Никаких вопросов она не задала, а, взяв список, отпра-вилась в заднее помещение, где у них хранился весь ассортимент. Минут че-рез пять она вернулась и выложила на прилавок все, что нашла. Девушка расплатилась, но женщина вдруг спросила: «Что-то еще?»
Вежливо отказав и забрав купленную «отраву», вышла на улицу.
Прохладный воздух слегка привел ее в чувство.
Спринтерским бегом Марина добралась до дома и выложила на жур-нальный столик все купленное. Еще раз осведомившись о состоянии Кати, она начала изучать инструкции к препаратам. Действуя в жуткой спешке, Марина даже не обратила внимания на то, что написано на упаковках. Как оказалось, львиная доля была бесполезна. Пока Марина разгребала кучу ма-лу, Катя отсутствующим взглядом созерцала горку плашек, бутылочек и про-чих упаковок. Внезапно перед ее глазами возникла картинка из одного филь-ма. На ней лежала девушка, чей рот был наполнен «колесами» и капсулами. Она была мертва.
Катерину передернуло, и она вернулась в реальный мир, правда, нена-долго. Мысль о суициде все сильнее укреплялась в ее голове. Слава богу, Марина периодически толкала подругу, приводя в чувство хоть на секунду. Она то и дело показывала Кате выбранное противозачаточное средство, ком-ментируя свой выбор. Делала она это неумело, но старалась изо всех сил. О такой подруге можно было только мечтать.
На столе загудел мобильник. Марина, не отвлекаясь от перекапывания, нащупала телефон. Звонила Лиза. Она рапортовала об исполнении приказа и сообщила, что никаких вопросов по поводу отсутствия девушек ни один пре-подаватель не задавал. Стало быть, поверили. Лиза была мастером вранья, и Марина знала, что на нее можно было положиться. На вопрос о причинах Марина ответила, что девушек загребли в милицию. Не лучшая мысль, но другого Марина просто не успела придумать. К ее удивлению, Лиза сказала, мол, не хочешь, не говори. Мысленно поблагодарив всех богов, которых она знала, за ниспосланную на Лизу индифферентность, или пофигизм, Марина прервала связь.
Большая кучка медленно превращалась в крошечную по мере удаления малополезных прямо сейчас препаратов. Может быть, стоило пойти в меди-цинский? Брат же звал.
Катерина взяла одну из отброшенных баночек, доверху наполненную капсулами. Глаза прочитали этикетку, но не это было важно. Важно было ко-личество. Сколько надо принять, чтоб душа отделилась от тела?
Сознание вернулось внезапно. Девушку передернуло, и она разжала пальцы. Баночка упала на пол, но не разбилась. Это привлекло внимание Ма-рины. Попытка прочитать что-то в глазах Кати была обречена на провал, и это было хорошо, ведь если бы она догадалась о медленно зарождающейся решимости подруги покончить с собой, то лишь небу известно, что бы слу-чилось. Отчаяние творит с человеком страшные вещи…
Наконец Марина выбрала пять кандидатов на употребление, и стала прикидывать, какой лучше. Все сразу использовать было явно вредно. Это нигде не было написано, но подсознательно Марина это знала. Внимательно изучая инструкции, она пыталась обнаружить наиболее эффективное средст-во. Или, на худой конец, несколько, но чтоб их можно применять вместе без опаски. Таковых не нашлось, и девушка поняла, что придется выбирать «дос-тойнейшего».
Уговорив подругу последовать ее совету принять лекарство, Марина протянула Катерине капсулу. Та стала ее разглядывать. Марине неудачно пошутила, что скоро противозачаточные будут изготовляться в виде быстро-растворимых порошков, которые потом надо будет разводить в воде, а потом делать укол. Она натянуто улыбнулась. Катя, не меняясь в лице, взяла капсу-лу. Маленькая такая, одна половина белая, вторая – зеленая.
Лекарство. Глупо звучит при подобных обстоятельствах.
Но Катерина согласилась.
И вроде бы мир не перевернулся вверх ногами, и никакого эффекта она не почувствовала, но капсула принялась за дело. Девушкам оставалось лишь уповать на то, что она сработает так, как надо. Надежда умирает последней.
Марина предложила Кате остаться у нее, но девушка вежливо возрази-ла. Мотивировала она это тем, что ежели останется, то у ее матери могут возникнуть нехорошие подозрения.. Марина запоздало предложила обра-титься в милицию, но Катерина сказала, что не помнит никаких примет на-павших на нее. А раз так, то ничего сделать не удастся. Договорившись мол-чать о произошедшем, подруги скрепили договор рукопожатием, и Катя от-правилась домой. На часах было полвосьмого вечера.
В этот раз она сразу же вышла на Садовую. На ней всегда полно наро-ду, даже в праздники. Идя в одолженной, по мнению Катерины, и подарен-ной – по требованию Марины, одежде, девушка все еще находилась в каком-то другом мире. Проходящие мимо люди казались ей размытыми, нечеткими тенями. На фоне этой иллюзии лишь светофоры были ясно видны. Катя по-слушно ждала смены света. Даже в состоянии близком к глубокому шоку она на автомате следовала правилам дорожного движения. Это называется двига-тельная или моторная память, когда тело само по себе (якобы) исполняет оп-ределенные движения. Ярким примером подобного служит ходьба или дыха-ние.
Дойдя до Ворошиловского, она остановилась. Постояв немного, она двинулась к мосту через Дон. Мысль о самоубийстве взяла верх. То и дело перед ее глазами появлялись образы, в голове звучали слова, которые она не могла прогнать. Прохожие удивленно глядели на девушку, которая шла по-добно зомби. Решив, что она под кайфом, люди пожимали плечами и шли дальше. Им не было дела до чужих проблем, когда своих забот полон рот.
«Резать вены – это по-детски. Я перережу горло. А тебе лучше пове-ситься».
Эта фраза, промелькнувшая в голове, пробудила Катерину. Она обна-ружила себя, стоящей за ограждением моста. Над ней зажглись фонари. Про-езжающие по мосту автомобили, светя фарами, на мгновения освещали фи-гуру девушки. Но никто из них не остановился, чтоб помочь. Они наоборот – ускоряли ход, дабы побыстрее покинуть место готовящегося самоубийства.
Люди бессердечны.
Один шаг, даже полшага, отделяли Катю от падения. Ветер исчез, словно не мешая девушке самостоятельно расстаться с жизнью. И в этот мо-мент, когда один из проезжавших автомобилей посигналил, может быть даже не ей, Катя поняла, где находиться. Решимость ее стала абсолютной. Она уже разжала пальцы, сжимавшие ограждения, как вдруг…
Ее губы задрожали, и глаза наполнились слезами. Ее сердце сжалось и практически остановилось. Она вспомнила о матери, об отце, о друзьях, о своем попугае, наконец. Перед ее глазами поплыли картины, рисующие по-следствия такого ее решения, как самоубийство. Катя возненавидела мир, в котором жила, но все это время она, если и думала, то думала лишь о себе.
Ее пальцы судорожно сжали перила, и она зарыдала.

Глава 7

Вернулась домой Катя в районе девяти. Родители были у соседей: это она поняла по голосам, когда проходила мимо двери Антоновых. Тем лучше, подумала она. Войдя в квартиру, она первым делом переоделась и спрятала одежду Марины. Затем она вошла в ванну, чтоб осмотреть себя на предмет ссадин  и прочих физических повреждений, способных выдать ее. Странно, но за исключением нескольких ссадин и синяков, все было в порядке, но их легко было скрыть. Хотя вот нижняя губа достаточно серьезно распухла. Ка-тя решила соврать, что это ее укусила сумасшедшая пчела, или какое-нибудь другое насекомое.
В принципе, такое могло иметь место, рассуждала девушка. Сейчас даже мухи преспокойно летают на улице. А ведь сегодня было плюс десять. Всем букашкам пора баиньки.
Прежде чем обработать синяки и ссадины, Катя решила принять ванну, но мелькнувший в голове образ с все-таки перерезанными венами, заставил ее изменить решение и принять душ. Очищающее действие душа сработало не только на тело, но и, частично, на душу. По крайней мере, мысли о суици-де как рукой сняло. Ну, до поры до времени, как минимум. Душ был просто наслаждением. Надо было с него начинать, и тогда бы она, вполне возможно, не оказалась бы там, на мосту.
Но все это было из разряда «если бы». Что произошло, то произошло, и изменению не подлежит. Медленно восстановив контроль над разумом, Ка-терина записала в мозговом блокнотике сходить к гинекологу.
Способность вновь здраво рассуждать радовала ее.
Родители вернулись. Они очень обрадовались дочери, словно ее не бы-ло неделю или месяц. Они поверили рассказу про шизанутое насекомое, уку-сившее ее, и не расспрашивали о прошедшем дне, что чрезвычайно обрадо-вало девушку. Поужинав, они разошлись по комнатам, и каждый принялся за свои дела. Мать вязала свитер соседке, отец сел смотреть телевизор, а Кате-рина легла на кровать и стала размышлять о произошедшем с ней. Она изо всех сил старалась вспомнить, как выглядели те четверо, но ничего толком не вспомнила. Мелькнувшая идея позвонить по «Телефону доверия» не получи-ла продолжения в виде действий. «Они там только и знают, что выдавать за-ученные фразы, изредка обращаясь к шпаргалке. Они не испытывают сочув-ствия. Это для них всего лишь работа», подумала Катя.
Ее губы снова задрожали. Неимоверным усилием воли она сдержала слезы. Девушка хотела ничем не выдать своей неприятности. Своих пережи-ваний ей хватало с головой, и вовлекать в это родителей ей не хотелось. Меньше всего на свете она хотела расстраивать своих родных.
В зале зазвонил телефон. Мать подняла трубку, и позвала Катерину. Девушка медленно вышла из своей комнаты и взяла трубку. Звонила Марина.
- Так, не меняйся в лице, - прозвучал голос в трубке. – Я типа по учебе.
- Да, привет, - ответила Катя. – Как дела?
- Что? А, поняла. Я звоню по нескольким причинам. Первая: как ты? У тебя голос какой-то… не такой.
- Завтра расскажу, может быть. Как Полина?
- Не… а, ясно. Она звонила. Завтра приезжает, так что постарайся казаться обрадованной. Второе, что я хотела узнать: родители в непонятках?
- В полных, я же ничего… Молчу, короче.
- Правильно. Поддерживаю на все сто. Третье: в милицию звонила? Я сама могу, если тебе…
- Только не это! – не сдержалась Катя. Быстро найдя способ выкрутиться, она продолжила. – Стеклов однажды уже замещал. Помнишь, во что это вы-лилось?
- Стеклов? Что-то я… ага, догоняю. А почему нет?
- Ну, видишь ли, я ничего не могу вспомнить, чтоб помогло в этом деле. Бы-ло темно и страшно, - последние слова Катя произнесла шепотом.
- Я позволила себе звякнуть в больницу и назначить тебе прием у гинеколо-га в два. Инициатива, конечно, наказуема, но в сложившейся ситуации это может быть полезным.
- Да, спасибо, Маринка. Я и сама собиралась сходить, так что благодарю за содействие.
- Если я еще чем-то могу помочь, только скажи.
Повисло неловкое молчание. Катерина про себя благодарила Господа Бога, что у нее есть такая подруга, как Марина Крутикова. Ее помощь не могла быть оценена. Она была бесценна. Марина терпеливо ждала на том конце провода.
- Нет, больше ничего не надо. Спасибо за все. Большое спасибо.
- Обращайся по любому поводу, подружка. Я тут еще штуку придумала, но я сама разберусь. Твое присутствие не потребуется, и тебя лично не затронет. И к слову: я тебе в карман куртки положила листок бумаги. Обязательно по-звони по тому телефону, что я написала.
- Что? Я ничего не нашла
- А искала? – ехидно спросила Марина.
- Нет. Наверное, потому и не нашла. В любом случае, спасибо.
- И последнее.
- Да? – Катерина была заинтригована.
- Не наделай глупостей, - строго сказала Марина. – Жизнь продолжается.
- Это да, - упавшим голосов молвила Катя. Ее подруга словно могла мысли читать. – До завтра. Пока.
- Я с тобой в любом случае. Пока.
Катерина повесила трубку. Да, жизнь продолжается, какой бы дерьмо-вой она ни была.

Глава 8

Полина была дочерью богатых родителей . Несмотря на то, что она за-просто могла не учиться, ибо и так денег было выше крыши, она решила по-ступить в вуз. Поступила она с легкостью, причем самостоятельно. Найти че-ловека, которому надо заплатить за то, что нужно, было для нее делом вре-мени, причем малого времени. Вращаясь в кругах состоятельных людей, до-вольно скоро начинаешь отличать охочих до взяток людей от принципиаль-ных.
Для ее подруг всегда было загадкой: зачем ходить на занятия, если можно прийти раз в полгода, «зарядить», выражаясь студенческим жаргоном, и спокойно не ходить дальше, получив в мановение ока все четверки или пя-терки плюс списав все пропуски и замечания. Сама Полина говорила так: «Просто я так хочу».
Полина не была похожа на стереотип богатенькой девочки. Она посе-щала занятия, сдавала работы и экзамены, и пользовалась деньгами, лишь ко-гда была зажата в угол, что было почти фантастикой. За это она получила прозвище «Боец», которое потом сменилось на «Держихват». Это, по задум-ке, должно было значить, что она получает все, что пожелает, ибо, выбрав цель, хватала ее и держала мертвой хваткой. Всего она хотела добиться своими силами, и лишь когда припекало, пускала в ход старый проверенный способ. Не стоит говорить, что некоторые преподаватели ее специально ва-лили, дабы им предложили взятку – это и так понятно. Проблема состояла в том, что завалить ее на зачете или экзамене было сложно, очень сложно.
Как с поимкой НЛО – никому не удавалось, но очень хочется.
По отношению к другим Полина вела себя немного надменно. Являясь одновременно и красивой, и натуральной блондинкой, и богачкой, Полина в клочья разбивала все предрассудки, и ее высокопарность была понятна.
Будучи лучшей студенткой в группе после Катерины, она всячески пы-талась выйти на первое место, что ей не удавалось. Как ни странно, причиной тому были именно деньги. Катя была из простой семьи, и никогда не «заря-жала». Она могла полагаться только на свой интеллект, которым ее щедро одарил Создатель. Полина же в любой момент могла разрулить ситуацию, помахав перед носом преподавателя новенькими хрустящими банкнотами, из-за чего и занимала второе место. Но вопреки постоянному соперничеству на интеллектуальной почве, Полина и Катя дружили.
Две недели назад Полина поехала на конкурс курсовых проектов, где заняла, естественно, первое место. Причем исключительно благодаря мозгам. Вместо нее хотели отправить Катю, но та заболела. Впрочем, она и так не хо-тела ехать, в чем позже призналась куратору Виталию Анатольевичу. Причи-на состояла в банальной «боязни сцены».
В этот день Полина Мечникова прибыла, ни много, ни мало, на своем автомобиле. Отец подарил ей машину в связи с победой на конкурсе. «При-зом» Полины стала черная Тойота Целика.
Вошла Полина в университет не как обычно, а по-особому, помпезно. Возвращение в альма-матер она спланировала до мелочей. Первым пунктом было восхищение всех подряд автомобилем. Потом следовали медленное от-крытие двери и элегантный выход самой Полины. Облаченная в шикарные туфли, кожаные штаны и белоснежную рубашку с ярко-красным галстуком, с умопомрачительным маникюром, заплетенными в длинную, до пояса, косу иссиня-черными волосами и благоухающая дорогими духами, она момен-тально стала эпицентром обожания со стороны парней и объектом зависти всех девчонок.
Продефилировав к входу в главный корпус, позволив курсанту военной кафедры отворить для нее дверь и кивнув ему в знак благодарности, она ос-частливила своим присутствием здание университета. Десятки глаз провожа-ли ее, плывущую по холлу, поднимающуюся по ступенькам на второй этаж, идущую по коридору.
Сегодня она была героиней дня.
Едва завидев своих подруг, она помахала им рукой. Причина дружбы ее с «заурядными девчонками» многим не давала покоя. Когда ее спрашива-ли об этом, она отшивала интересующегося деликатно, но враждебно. Гово-ря, словно, «тебя это не касается, смертный».
- Девочки, - поздоровалась она звонким, как ручей, голосом. – Рада снова лицезреть вас.
- Как жизнь? Как всегда? Супер? – хихикнула Марина.
- Естественно, - ничуть не обидевшись, произнесла, вернее, пропела Полина. Испортить ей настроение сегодня не могло ничто на свете. – А как у вас де-ла?
- Нормально, - зевая, ответила Лиза. – А вот у Насти не очень.
- Что ж так? Опять обругала преподавателя?
- Не совсем обругала, но зав кафедры. Нашей, причем, - при этих словах Полина приподняла левую бровь. – Правда, он ничего не расслышал. Так что обошлось.
- Она доиграется, - поддакнула Марина.
- Истинно так, - Полина была красноречива до невозможности. – Помяните мои слова, эту сессию она переживет с о-очень большим трудом. А кстати: где же моя любимая «кошечка»?
Девушки промолчали, будучи неуверенными, о какой именно «кошке» идет речь – о черной или белой. Полина же молчала. Желая немного пому-чить своих подружек. Наконец Марина спросила:
- А которая?
- У меня только одна любимая кошка – черная, - напомнила Полина.
- Ах, Воронова, - облегченно выдохнула Марина. – У нее все путем. Ты же ее знаешь. Или хорошо, или это не про нее.
- Так уж и путем? – недоверчиво спросила Полина. – Ну и чудесно.
Продолжив разговор давно не видевшихся подруг, они двинулись в ау-диторию. Пока они шли, Марина в душе радовалась, что все сохранено в тайне. Зная Полину, она могла почти точно знать, что, прознав про недавние нехорошие события, Полина возьмет это себе на вооружение, и воспользует-ся в подходящий момент, чтоб сдвинуть Катю с первого места. Дружба дружбой, но Полина была из хищников.  Так что молчание – золото.
А с другой стороны – откуда, кроме Марины и Кати может произойти утечка информации? Да ниоткуда. Вспомнив об этом, она успокоилась.
Катя пришла как раз перед звонком. Сегодня она выглядела немного лучше, чем вчера, когда они с Мариной расстались. Катя со всеми поздоро-валась и села рядом с Лизой. Марина легонько толкнула ее и напомнила, что в два часа ее ждут. Для отвода глаз она сказала, что ждут ее на собеседовании по поводу работы в полпреде президента. Лиза и Полина одобрительно загу-дели. Хорошее место. Ответственное, но Катя справится, тут же добавила Лиза.
Настя, как обычно, опоздала.
Лектор, зам декана, поздравил Полину с успешным выступлением на Всероссийском конкурсе курсовых проектов. Полина без смущения подня-лась и с наслаждением слушала Николая Викторовича. Дифирамбы были для нее как наркотик, она упивалась своим успехом. Скосив глаза на Катю, она заметила, что та совершенно не слушает зам декана. Более того, ее мысли на-ходились в полном беспорядке. Словно ее что-то сильно потрясло. Убедив-шись в том, что ее соперница временно выбыла из игры в «лидерство», По-лина обрадовалась еще сильнее.
Наконец речь Николая Викторовича закончилась, и он, еще раз поздра-вив девушку с победой, начал перекличку.
Полина сияла. Мало того, что она всех уделала, так еще и ее соперница, Катя Воронова, фактически признала свое поражение. Это не прозвучало вслух, но все шло именно к этому. «Лидерство» за Полиной.
Вот только интересно, что так подавляюще действует на бывшую со-перницу…

Глава 9

День был скучным до безобразия. Даже двоечники сидели тихо и не баловались. Словно мир сошел с ума. В аудитории царила рабочая обстанов-ка, что не укрылось от внимательного Николая Викторовича, но он только пожал плечами. Во всяком случае, студенты, хотя бы, делали вид, что им ин-тересно. Подозрительно, но выяснять причин зам декана не стал.
На перерыве Полина, поддавшаяся любопытству, подсела к Катерине и прямо спросила о причинах подавленности. Катя не ответила, лишь отмахну-лась от подруги. Девушку поразило состояние, в котором находилась ее под-руга. И хоть она не была профи в психологии, но сразу углядела, что тут дело не чисто. Расспросы продолжались бы до бесконечности, но Марина подско-чила на месте и, спасая подругу, сообщила, что Полину хотел видеть препо-даватель по культурологии, причем срочно. Такая всеобщая потребность ви-деть победительницу не удивила девушку, и, выдохнув «ясно», она встала из-за парты и направилась к выходу.
На лице Кати не дрогнул ни один мускул за все время расспросов, о ко-гда Полина заикнулась о парнях, что, мол, с мальчиком поругалась, Катя вздрогнула. И от внимательной Полины это не укрылось.
По счастливому совпадению, «культуролог» действительно хотел ви-деть Полину, так что Марине не пришлось объяснять, почему она наврала.
Весь день Полина не сводила глаз с бывшей соперницы. Такой Катери-ну она еще не видела, но ее страдания были для Полины как бальзам, которо-го так не хватало. Это, разумеется, было неправильно, но страдания соперни-цы были весьма приятны. Это свойственно людям – радоваться неприятно-стям своих противников.
День тянулся медленно, но все заканчивается рано или поздно. Лучше, конечно, рано, чем поздно. «Ничто не вечно под луной», словами великого Шекспира. Преподаватель объявил о конце занятия за секунду до звонка, и студенты стали собираться. Марина легонько коснулась плеча Кати, напоми-ная о том, что ее ждут. Катя нежно похлопала подругу по руке, еще раз молча поблагодарив Бога за такую подругу. Но уйти ей не дали. Лектор попросил Катю сходить в типографию и забрать новые методички. Девушка вздохнула, но подчинилась, решив не посвящать в свои планы поскорее уйти.
Типография располагалась в подвале под первым корпусом. Она при-коснулась к кнопке звонка, и голос из динамика пригласил ее внутрь. Забрав методички, а их, надо заметить, было очень много, Катя отправилась в нелег-кий из-за шатающейся горки книжечек путь. Она очень боялась уронить их, потому как собирать их потом не хотелось, но именно это и произошло.
Выходя с лестничной площадки, она столкнулась с кем-то, и все мето-дички рассыпались по полу. Молча прокляв все эти скрепленные листки, она присела и начала их собирать. К удивлению девушки, «причина столкнове-ния» принялась ей помогать.
- Вы не ушиблись? – тихим голосом спросил этот кто-то. Катя подняла гла-за. Она столкнулась с довольно приятным мужчиной лет двадцати пяти-тридцати. Одет он было в темно-синий костюм, черную рубашку и дорогой темно-фиолетовый галстук с золотой булавкой. Его длинные черные волосы были аккуратно причесаны и разделены пробором точно посередине головы. Он был обладателем высокого лба, небольшого носа с большими ноздрями и пухлых губ. Подняв последнюю методичку, он протянул стопку девушке, и она разглядела его глаза – голубые – спрятанные за стеклами очков-хамелеонов. Судя по игре света на стеклах, очки были декоративные, и ника-кой функции, кроме украшения, не имели.
- Так что, вы в порядке? Не подадите на меня в суд?
- Нет, что вы, - улыбнувшись, ответила Катя. – Да и с чего вы взяли?
- Виноват, я совсем недавно из Америки, а там с законом – сущий бардак. Могут засудить за то, что не там выбросишь бумажку от мороженого. Почти как в Москве.
- Да уж, В Америке все не как у людей.
- Но они те же люди, что и вы.
- Увы, вы не правы, кто бы вы ни были. Между нами большая разница.
- Разрешите не согласиться, - продолжал молодой человек, не отставая от Кати. – Все люди одинаковы. Причина кажущегося различия есть ничто иное, как результат внешнего воздействия. Природа, другие люди или жи-вотные, да что угодно, давят на человека, и он меняется, следуя закону при-роды. Он приспосабливается. Кто не смог – выбывает из игры. Естественный отбор.
- Денег, - добавила Катя, и получилась забавная фраза. Мужчина улыбнулся. Девушка постучала в дверь, и, войдя, сложила на стол методички, после чего попрощалась со всеми, кто оказался на кафедре, и вышла. За дверью ее до-жидался тот мужчина.
- В каком смысле, денег? Это вроде шутки?
- Да, вроде. Ну, спасибо вам за помощь, но мне надо идти. Я тороплюсь.
- Позвольте вас проводить, - мягко, но настойчиво произнес незнакомец.
Катя уже хотела отказать, но за спиной мужчины разглядела Настю, Лизу и Полину. Они о чем-то перешептывались. В Кате родилось желание уесть своих подружек, и она нашла отличный способ вернуть к себе всеоб-щее внимание. Она ведь не забыла, что Полина бросила ей вызов, когда они в последний раз играли в «лидерство», а победа на конкурсе курсовых проек-тов должна была наполнить ее уверенностью в победе. Однако же игра не могла закончиться, пока один из участников не признавал поражение. Прави-ла игры едины для всех.
- Хорошо, если вас не затруднит, - согласилась Катя.
- Почту за честь, - галантно ответил незнакомец и предложил руку. Катери-на приняла его предложение.
Пройдя мимо своих подруг, она заметила на их лицах удивление, а на лице Полины негодование. Она поняла, что победа еще не состоялась.

Глава 10

В сопровождении эффектного незнакомца Катерина покинула здание первого корпуса университета, подвергшись продолжительным взглядам всех подряд. Заинтересованность людей была на том же уровне, как когда вошла Полина. Отличием было то, что теперь они все гадали: кто тот красав-чик рядом с Вороновой?
Катя со своим «ухажером» вышли на Садовую, и девушка уже собира-лась поблагодарить молодого человека за оказанное внимание и покинуть его, но он внезапно предложил ей сходить в какое-нибудь место перекусить. На вопрос, не является ли это свиданием, он ответил вопросом: «А вы про-тив?» Пожав плечами, девушка согласилась, что «немного наполнить пище-варительную систему будет неплохо». Незнакомец улыбнулся.
Поблизости обнаружилось небольшое кафе. Незнакомец галантно по-додвинул стул Катерине, за что та наградила молодого человека благодар-ным взглядом и улыбкой. Желания завязать с ним отношения не возникало, но кто знает?
Незнакомец сел напротив и, протянув руку с открытой ладонью, позво-лил девушке заказать что-нибудь. Катя мысленно прикинула, сколько у нее в кошельке денег, ибо сомневалась в незнакомце: он мог оказаться простым пикапером. Выбрав чашку кофе и пару булочек с повидлом, она вопроси-тельно посмотрела на молодого человека. Он, даже не заглянув в меню, зака-зал чашку зеленого чая с лимоном и два круасана с малиновой начинкой. Че-рез две минуты они уже подкрепляли силы, по крайней мере, Катя подкреп-ляла. Сделав глоток кофе, она заговорила на тему, весьма интересовавшую ее.
- А вы, собственно, кто?
- Какой именно момент моей биографии вас заинтересовал? – спросил не-знакомец.
- Кто вы и что делали в университете?
- Это допрос? – то ли шутя, то ли серьезно спросил незнакомец. – Но не имеет значения. Я там был по делу. Надо было навесить кое-кого и кое-что ему отдать. Степана Александровича Дроздова, и не ваше дело, юная леди, что я ему принес - мягко произнес он, интонацией указав, что дальше объяс-нять не намерен.
- Это ответ на второй вопрос, а первый? Кто вы?
- Я не пикапер, если вас сие успокоит, юная леди, - ответил незнакомец. Ка-те показалось, что он мог читать мысли, но, будучи реалисткой, она отмела эту мысль. – Если вас интересует мое имя, то так и скажите, Екатерина Сер-геевна.
- Да, интересует… а откуда вы знаете, что меня зовут именно так?
- Пока вы были в двадцать первом кабинете, я спросил у стоявшего непода-леку юноши, - невозмутимо ответил незнакомец.
- Так как вас зовут? Или это государственная тайна?
- Нет, это не тайна, - спокойно ответил незнакомец. Он словно играл с Ка-тей. Он отвечал на последние задаваемые вопросы, оставляя первые без отве-та. Эта черта говорит о скрытности, подумала Катя. Шпион он, что ли?
- Так мы никуда не сдвинемся, - сказала она после паузы. Решив действо-вать согласно своей недавней догадки, она задала один-единственный во-прос. – Как ваше имя?
- Мое имя мало что вам даст, но, я вижу, вас оно интересует, ибо я ваше знаю, а вы мое нет. Мое имя Дэн, - наконец сознался незнакомец.
- Дэн, сокращенно от Денис? – решила уточнить Катя.
- Нет, именно Дэн.
Кате на этот счет было все равно, что значило его имя. Она просто хо-тела знать, как к нему обращаться. Дэн не назвал фамилии или отчества, и Катя посудила, что он приглашает ее говорить на «ты». Это способствует продуктивной беседе, как она где-то читала.
- Что ж, Дэн, рада познакомиться. Вы издалека? – продолжила она разговор на «вы».
- Совершенно верно. И надолго, надеюсь, - Дэн говорил откровенно. Глаза подтверждали его слова. – Я тут по делам, но и отдыхать нахожу время. А вы, я полагаю, студентка. Второй курс?
- Вы поразительно догадливы. Или и это узнали у парня в коридоре?
- Догадался. Я очень хорошо догадываюсь. Это у меня от рождения. Так, может быть, вернемся к нашему диспуту?
- Какому диспуту? – недоумевая, переспросила Катя.
- О различиях людей на земном шаре.

Глава 11

- Просто я много поездил по миру, и видел множество людей. И все они одинаковы, позвольте уверить вас. У каждого человека на планете одинако-вые потребности и желания, но живущие в разных странах по-разному пред-ставляют себе одно и то же. Для голодающего африканца, к примеру, счастье – вдоволь пищи и чтоб никогда не болеть, чтоб земля плодоносила, чтоб хищники не нападали и в том же духе. А что же тот же англичанин? Он меч-тает о Роллс-Ройсе Фантом, о горе денег, о влиянии, о положении в общест-ве, а, по сути, он желает того же, что и африканец, но оперирует другими предметами-признаками достатка. И не забывайте, что внутри люди совер-шенно одинаковы.
- Вы правы, но не до конца. Все люди внутри может быть, может быть, идентичны, однако есть нечто, что отличает их внутри – Душа, - парировала Катя.
- А вы считаете, что она существует? – небрежно бросил Дэн.
- Ну, душа, это неосязаемо, и многими научными людьми отвергается. Хотя я согласна с тем, что она есть. Но вот все, что вы сказали… неужели все именно так?
- А вы раньше не задумывались об этом, вот и все. Все люди одинаковы, и все они хотят одного и того же, но местность и развитие того, что их окружа-ет, иными словами, культуры и техники, дает им право думать, что их жела-ния не схожи с желаниями других. Но есть то, что во всех людях одинаково вне зависимости от их местоположения: стремление к власти. А, получив хоть мизер власти, люди хотят еще, и прилагают к этому все свои силы. Опять схожесть.
- А как же желание помочь другим? Вы о таком слышали, Дэн? Власть по-зволяет творить больше добра, нежели когда ее нет.
- Слышал я такие сказки, но, обретая власть, человек забывает о лучших стремлениях, и использует власть только для удовлетворения своих желаний.
- А Супермен? Человек-Паук и иже с ними? – неумело возразила Катя.
- А они не в счет, ибо не существуют. Более того, они не могут существо-вать в реальном мире. Супергерои есть отдушина для людей. Они придумы-вают некие гротескные образы защитников человечества, чье призвание – помогать и защищать. Но взгляните повнимательнее: ни один комикс или мультик на эту тему не заканчивается победой добра над злом. И не потому, что искоренение всего зла оставить героя без работы, а именно невозмож-ность одолеть зло. Без одного нет другого, как ни печально.
- То есть, если следовать вашим словам, мы вечно будем сидеть по уши во зле и несправедливости только из-за того, что так надо? – Катя не была в вос-торге от их беседы.
- Знаю, что это неправильно, и по сему надо уметь радоваться хоть той то-лике добра и света, что достается нам. Зло приходит и уходит, а добро оста-ется. С подобной мыслью живется легче, не так ли?
Беседа о невозможности искоренения зла заставила девушку вспомнить о том зле, что недавно произошло с ней. Чертовски неприятная беседа.
Вдобавок, Дэн говорил как-то странно, используя просторечные выра-жения, словно выполз из какого-то ущелья, где до сих пор рыцари и короли. Это заставило Катерину немного насторожиться. Может, и правда шпион…
- Но что-то я заговорился, - прервал молчание Дэн. – Не все же так плохо, как кажется. Вот, мы встретились. Это, я считаю, знак.
- Знак? Я вас не понимаю. Вы пытаетесь приударить за мной?
- Честно говоря, нет. Просто я никого в городе не знаю, а мои помощники еще не прибыли. Я надеялся, что наше знакомство мне поможет хоть как-то узнать этот город.
- Попытка неудачная. Я мало гуляю по городу и могу вам лишь посовето-вать купить карту. Хотя я бы хотела вам помочь…
- Но вам надо идти, - догадался Дэн. – Не так ли?
- Вы только не подумайте, что я хочу поскорее от вас избавиться. Просто мне действительно надо идти. Извините.
- Что-то не так? Я плохо себя веду? Или у меня изо рта пахнет?
- Да нет же, - улыбнувшись, ответила девушка. – Но мне серьезно надо идти. У меня назначено в больнице.
- А, тогда другое дело. В таком случае я сейчас расплачусь и, если вы не против, провожу вас. Насчет оплаты я возражений не приму.
Катя и не думала возражать. Стало быть, точно не пикапер.
Весь путь до больницы (благо она была рядом), они провели в продол-жении беседы. Тема, к радости Кати, изменилась с бесед о добре и зле на раз-говор о супергероях. Они обсуждали всевозможные способности героев, и Дэн описывал, что могло бы произойти, если бы герой имел другой знак по-лярности, и был бы злодеем.
- Супермена трогать не будем, этот чересчур крут, и из него получился бы кто угодно. От вора или убийцы до… страшно представить. К нашей радо-сти, он имеет положительный знак. Но мораль не присуща всем героям. Как правило, изначально они применяют свои силы для собственного обогаще-ния, и лишь потом, когда случается несчастье, они решают бороться со злом. Вывод – герой, спустя некоторое время после получения Сил, должен стра-дать, дабы стать героем. Получается, что буддизм не такая уж неправильная религия. Хорошую религию придумали индусы, - Дэн хихикнул.
- Трудно не согласиться, но если бы… - Катя поежилась, ибо воспоминания о той ночи опять дали о себе знать. – А вот если бы герой сперва страдал, а потом обрел силы? Вот как вы считаете, как бы он действовал, раз вы спец по людям.
- О, юная леди, тогда бы все было интересней. В сем случае герой, как пра-вило, решает разобраться с несправедливостью, случившейся с ним, или с его близкими. Но в таком случае он не станет супергероем, ибо, осознав свои си-лы, он предпочтет тратить их на себя, для собственной выгоды, - уверенно произнес молодой человек.
- Вы так говорите, как будто сталкивались с подобным.
- Врать не буду, видел, присутствовал. Ну, насчет сверхспособностей – это преувеличение, а в остальном – сущая правда. Вы ведь, например, если най-дете кошель с деньгами, не сдадите его в милицию, и не станете искать его обладателя. Ну, разве что там будут документы, за возвращение коих поте-рявший назначит вознаграждение. И это не стыдно, это естественно.
- А вот я бы вернула, - уверенно сказала Катя, – Да, вернула. И вообще, если бы я обладала хоть простым телекинезом или телепатией, то не использовала это во вред другим.
- Не хотите же вы сказать, что даруй вам природа всесилие, вы бы привели мир в порядок, так как были бы единственным супергероем в мире? – по-смеиваясь, спросил Дэн. – Или как?
- Или как. Я бы смогла, - уверенно молвила девушка. Решительность в ее голосе подтверждала, что она смогла бы. – Но к чему мечтать о несбыточ-ном? Будем реалистами.
- Именно реалистами, - поддакнул Дэн. – Но вот вам еще пища для размыш-лений: если человеку дать силы, но не сказать о границах сил, или позволив человеку самостоятельно познавать свои способности, сколько дров он нало-мает? Вагон и маленькую тележку, а то и две.
- Не могу с вами не согласиться, вы правы. Но если рассказать человеку, что он практически всесилен, то он, повинуясь подсознательному стремлению делать добро, которое есть во всех нас, первым делом…
- Откуда вам известно, что наделенный силой человек страдает такой болез-нью, как альтруизм? – прервал Катю молодой человек. – Вы забыли один не-маловажный факт: все, абсолютно все зависит от того, что за человек был из-бран для наделения силой. Кант, Фрейд, Ницше…
- А я говорю, ориентируясь на себя, - парировала Катя. – Вот мне бы хвати-ло месяца, может полтора, чтоб навести на Земле порядок, будь я могуча, как… как не знаю кто. Я комиксы не читаю.
- Тридцать-сорок дней? Вы считаете, что этого достаточно для наведения порядка в целом мире? – удивился Дэн. – Мне бы и года не хватило. Ведь люди будут сопротивляться, ибо им не по душе, когда за них решают.
- Все новое везде воспринимается в штыки, а потом, когда польза для людей станет очевидна, они согласятся.
- Вы так говорите, словно уверены в своих словах на все сто, но вы не уве-рены и на восемьдесят. Впрочем, как и я в своих словах. Ну-с, уважаемая Ка-терина Сергеевна, мы пришли. Вот и больница, и я, как обещал, покидаю вас. Удачи вам, - сказал он и снял очки. Катерина впервые увидела его глаза, не закрытые стеклами, и поразилась их глубине.
Молодой человек наклонился к ней и легонько поцеловал в щеку. В это же мгновение ее тело пробрала легкая дрожь. Он надел очки и, произнеся: «Это я беру в качестве оплаты», и, улыбнувшись на прощание, зашагал прочь.
«Нахал», мысленно отругала она молодого человека и вошла в больни-цу. Через минуту она вышла. Заговорившись с Дэном, она забыла о времени. На часах было полпятого.

Глава 12

Домой Катерина добралась без приключений. Попугай чирикнул, при-ветствуя ее, ибо кроме него дома никого не оказалось. Отец был на работе, а мать у знакомой. Устало повалившись на кровать, девушка, неожиданно для себя, прокручивала разговор с незнакомцем, назвавшим себя Дэн. Что еще за имя такое?!
Она опустила руку, и раздался какой-то щелчок. Она помотала головой и извлекла из-под кровати книгу, которую неделю назад начала читать: «Три мушкетера». Она легла поудобнее и начала читать с места, на котором в по-следний раз остановилась. Она читала, пока не пришел отец, а чуть погодя, мать. Затем они сели обедать и вели обыденные, вернее, «обеденные» разго-воры. Вечер пролетел со скоростью пули, и наступила ночь. В эту холодную октябрьскую ночь включили, наконец-то, отопление. Катерина, пожелав всем спокойной ночи, отправилась к себе, где продолжила чтение Александра Дюма-отца. Когда же желание спать пересилило желание читать, Катя отло-жила книгу на стоящую рядом с кроватью тумбочку. Прежде чем заснуть, в ее голове мелькнули три мысли. Первая: надо не забыть завтра вернуть Ма-рине ее вещи. Вторая: тот незнакомец, Дэн, все время был в костюме и не дрожал, в то время как сама Катерина тряслась от холода. Третье: она не кла-ла «Мушкетеров» под кровать, но почему-то нашла книгу именно там.
Ну да ладно…
На следующее утро девушка проснулась отдохнувшей, как и хотела вчера – выспаться. На часах было ровно семь. Вот же чудо эти внутренние часы! Еще немного, и она станет живым хронометром. И как ей это удалось? Она всю жизнь не просыпалась раньше восьми, если ее не разбудить – при-вычка еще со школы.
Вывод был один: девочка повзрослела.
Наскоро позавтракав, Катя собрала тетради, взяла кулек и положила в него одолженные у Марины вещи. Надев джинсы и голубой свитер, она про-шла в прихожую, где ее выбор пал на непромокаемую куртку темно-синего цвета – подарок на день рождения. Пошарив рукой на полке для шляп, она извлекла оттуда расческу. Приведя себя в порядок, сравнительный, разумеет-ся, она критически посмотрела на себя в зеркале и, вздохнув, вышла из квар-тиры. Взглянув на часы, она решила поторапливаться, потому как автобусы шестьдесят седьмого маршрута ходили редко, и всегда были забиты по утрам до отказа, а маршрутки – тем более.
Но в этот день все как будто играло ей на руку – автобус был полупус-той, и Катя даже нашла место, чтоб сесть. Удивившись, она углубилась в се-бя, проверяя «внутренний блокнот». Контрольных нет, есть практическое за-нятие, но защищать лабораторные работы они сегодня не должны. Находясь почти уже на своей остановке, Катя вдруг вспомнила, что не взяла диск, ко-торый обещала принести Полине. Ужас! Но было уже поздно.
По части своих вещей Полина была очень строгой, и всегда назначала срок, когда ей надо было вернуть ее вещи. Раньше – можно, позже – нельзя. Будут санкции. Какие именно, Катя могла лишь гадать. Но со своей соперни-цы по «лидерству» она могла много чего потребовать. Кроме сдачи, естест-венно, но помимо этого было много чего, что не запрещено правилами игры.
Заняв свое место в аудитории, Катерина огляделась. Никого из ее под-руг еще не было. Покопавшись в сумочке, Катя не обнаружила диск. Плохо.
Первой прискакала Марина, которая тут же получила кулек. Мельком глянув в него, она тут же его закрыла и кивнула в знак благодарности. Катя ответила ей так же кивком.
Настя пришла второй. Усевшись за парту, она сунула в уши наушники и что-то запустила в своем плеере. Ей, как обычно, все было до фонаря, но с подругами она поздоровалась. Этого она никогда не забывала сделать.
Полина подоспела как раз перед преподом. Сев рядом с Катей по по-нятной причине, она вопросительно посмотрела на девушку. Та уже хотела было сознаться, но в голове что-то щелкнуло, и она полезла в сумочку, и, к своему удивлению, извлекла оттуда диск. Оказалось, что она положила его в тетрадь, и оттого не могла найти. Полина приняла полагающееся ей, улыбну-лась, и пересела к Насте.
Лиза пришла, когда пара уже длилась пятнадцать минут. Она просуну-ла голову в щель между дверью и косяком и тихонько спросила разрешения войти. Лектор не обернулся и разрешил. А зря он не обернулся.
Лиза, известная выскочка, перекрасила свои темные волосы в ярко-оранжевые с фиолетовыми полосами. Выглядело это, надо сказать, рисково, но не очень красиво. Впрочем, когда лектор обернулся, то не особо удивился Лизиным волосам. Назвав это «негатив арбуза», он окунулся в воспомина-ния, что все студенты обожали, и даже отсылали в разные газеты и журналы, как анекдоты. Сейчас он рассказал, как на одном занятии отворилась дверь, и в аудиторию проникла голова. Волосы девушки были окрашены так, что да-же профессиональный десантник мог бы обзавидоваться, какой был камуф-ляжный рисунок. Чистый Рембо пополам с коммандо.
Лиза на «негатив арбуза» не обиделась, но для приличия надулась.
На перерыве Катя сидела одиноко, как дерево в пустыне. Подсевшая к ней Марина спросила о результате похода в больницу, на что Катя ответила, мол, не успела. Марина хотела задать еще один вопрос, но Полина ее опере-дила.
- А кто был тот красавчик? Вчера.
- А, этот. Это был… Денис, мой приятель, - приврала Катя.
- А брат у него есть? – хихикнула Лиза.
- Ага, типа Тома Круза, - ответила Марина. – Что за нехорошая привычка: влезать в чужой разговор? Это невежливо.
- Ну, извините меня великодушно, - картинно раскланялась Лиза, - не хоте-ла.
- Лиза, пошли, у меня к тебе дело, - позвала ее Полина.
А Настя как сидела, слушая музыку, так и осталась сидеть.

Глава 13

- Стало быть, ты не сходила, - подытожила Марина. – Скверно.
- Я заговорилась с тем парнем, - шепотом ответила Катя.
- Ага, стало быть, на мальчиков время у нас есть, а… Извини. Я не хотела.
- Ничего, - успокоила ее Катя, и сама удивилась своему настрою. Она, слов-но, приняла произошедшее с ней, как само собой разумеющееся, и, казалось, даже не горевала по этому поводу. Она просто обалдела, когда поймала себя на этом, но в следующее же мгновение сожаление улетучилось.
- Ничего? Мне кажется, что тут что-то не так. У тебя не жар? Ты какая-то румяная… слишком уж.
- Я… в порядке… кажется. Марина, я потеряла ту бумажку, на которой ты мне номер написала. Ты еще говорила, обязательно по нему позвони. Мо-жешь его напомнить?
- Э, - протянула Марина, - не так сразу. Он у меня записан, но не в телефоне. Я приду домой и звякну тебе. Хорошо?
- Да, хорошо. А он кто? Типа мозгоправа?
- Да, вроде того. Много книжек прочитал про бардак в головах людей, по-ступил в медицинский, вроде, и вышел оттуда психиатром. Или психологом, я не помню точно, но твоя ситуация – его профиль. Успокоит, настроит на новый лад, будешь как новенькая.
- Благодарю за все, что ты для меня делаешь. Если б не ты, я бы точно наде-лала глупостей.
Марина похлопала подругу по плечу и отправилась на свое место. Пе-рерыв закончился, и занятия продолжились. Для всех, кроме Насти. Она все это время сидела и слушала музыку.
В течение следующей полпары Катя пыталась вспомнить: брала она диск Полины или нет? В итоге она так и не вспомнила, что клала его в сумку. Может быть, она вчера его туда положила?
А еще из головы не выходил тот незнакомец. Кате даже показалось, что она влюбилась.
По окончании пар Полина пригласила всех подружек в кафе, чтоб от-праздновать свою победу на конкурсе курсовиков. Был видно, что она хочет всем этим заставить Катю признать себя проигравшей, но не тут-то оно было. Полина подошла к девушке и предложила ей присоединиться к торжеству. Катя хотела было отказаться, но внезапно для себя приняла приглашение. Полина вскинула брови, но ничего кроме: «Перед входом я жду всех», она не смогла сказать. Видать, она считала, что Катя откажется, тем самым под-тверждая близость победы Полины в «лидерстве», но по ответу стало ясно, что ничего еще не кончено.
Дабы произвести впечатление на подруг, Полина всех пригласила не просто в кафе, а в ресторан, причем они туда не пошли, а поехали на Целике Полины. Машина была действительно хороша. Все девочки, в том числе и Катя, высказали свое «Классная тачка». Праздничный обед был сытным и вкусным. Но и тут Полина решила всех «сделать». Она заказала безумно вкусные блюда, но к ним полагались свои приборы, а, учитывая, что количе-ство приборов, которые знали ее подруги не простирались дальше вилки, ложки и ножа, а уж о разновидностях этих приборов они просто слыхом не слыхивали, картина была ой-ей-ей какая. Этикет – вещь сложная.
Но, насмотревшись на подруг, и их попытки вести себя как полагается, разобраться для чего та или другая ложка, вилка и прочее, Полина перевела взгляд на Катю. И тут пришел ее черед удивляться. Девушка мастерски вла-дела всеми видами столовых приборов, словно точно знала, что для чего. Ос-тавалось только вздохнуть. Катерина вела себя достойно, как подобает де-вушке из высшего общества. Единственное объяснение этому, которое По-лина нашла для себя, это что Катя просто где-то прочитала все это.
А на самом деле у Кати в голове стоял постоянный треск, и после каж-дого очередного щелчка она знала, как и что делать, и каким прибором.
Полина про себя выругалась. Победа была не так близка, как ей каза-лось.
Для Марины, Лизы и Насти этот обед закончился не очень хорошо, ибо они чувствовали себя неловко, показав свое неумение вести себя в ресторане. Марина пообещала, что непременно выучит все ложки и вилки, Лиза ее под-держала. Настя промолчала, ибо ей было как-то все равно относительно этих вилок. Катя же поблагодарила Полину, найдя такие слова, что девушки ахну-ли, так красноречива, и, в то же время, лаконична была Катерина. Полина поморгала, поморгала, после чего выдала скромное «не стоит». Катю словно подменили.

Глава 14

От предложения подвезти, Катя отказалась, к радости Полины. Девуш-ка так всех поразила, особенно Полину, что от нее можно было ждать чего угодно, включая глотание мечей и испускание огня из ладоней. Марина так-же отклонила предложение Полины, потому что ей было близко идти.
На самом деле ей до смерти хотелось поговорить с Катей.
- Слушай, ты не больна?
- С чего ты взяла? Я себя отлично чувствую, даже лучше, чем обычно, - не-доумевая, ответила Катерина.
- С тобой что-то не так, это я вижу, как будто на тебе написано. Ты согласи-лась на предложение Полины пожрать в ресторане, - не обращая внимания на культуру своей речи, начала перечислять Марина, - хотя оно явно было сде-лано в расчете на отказ. Даже я это засекла. Ты вела себя как принцесса ка-кая-то, словно всю жизнь только и делаешь, что питаешься в лучших ресто-ранах. Твоя речь вообще башни всем посрывала, особенно Польке. Она даже не знала, чем ответить. Тебя только в платье от Версаче или Дольче-Гуччи нарядить, а так – супер-пупер-дама из высшего общества. Какого?..
- Я решила победить в «лидерстве», вот и все. А такими закидонами я выби-ваю почву у Полины из-под ног. И ведь сработало.
- Вот что, срочно позвони Анатолию. Черт, я забыла, что ты потеряла номер. Вот как мы поступим: ты сразу домой. Я первая доберусь до своего, потому что живу тут неподалеку. Так вот, добираешься домой… ну, будем считать, что через час. Я звоню Толику, он ждет. Я звоню тебе, говорю его номер, ты звонишь ему. Миссия выполнена.
- К чему такая спешка? – удивилась Катя. – Я в порядке.
- Ага, за версту видно. Позвони ему, плиз, - взмолилась Марина. – Я же ви-жу, что с тобой фигня какая-то твориться. Он в любом случае обеспечит тебе конфи… а, черт! Тайну, короче. Как на исповеди.
- А почему бы ему не позвонить мне? Раз уж ты все равно будешь ему зво-нить…
- А потому, Кися, - применила Марина секретное оружие – детское прозви-ще Кати, - что это тебе надо.
- Или тебе?
- Мне уже валидол не поможет с твоими приключениями и странностями. А у Толика все равно определителя нет, так что можешь звонить свободно, он прикалываться потом не будет. Парень он серьезный.
- Ладно, ладно, уболтала, - сдалась Катя. – Так и поступим. Ну, я пошла. До завтра.
- Не забудь! – крикнула Кате вдогонку подруга.
Пока Марина добралась до своей квартиры, она исчерпала весь свой запас бранных выражений, включая всевозможные комбинации. У нее в го-лове не укладывалось: с ее подругой произошла такая жуть, а она ведет себя, словно не было ничего. Марина сомневалась, что у Кати такая мощная пси-хическая стойкость, что она может так вот запросто забыть все, словно это было «пум!», и все. Это совершенно точно не так. Марина видела Катю в ту ночь, ибо она пришла к ней. Марина видела, в каком состоянии была ее под-руга. Такое бесследно не проходит.
А сейчас Марина вела себя так, словно все это надо ей самой. Она бес-покоилась за Катю, видела, что та изменилась, причем еще непонятно в ка-кую сторону, и оттого чувствовала подвох. Да, Марине нужно было, чтоб Ка-тя позвонила Толику, ради того, чтоб самой успокоиться.
Она надеялась, что это просто паранойя.

Катя прибыла домой, когда все уже были дома. Мать спрашивала, по-чему ее дочь так поздно пришла домой, на что Катя ответила правду. Слова ее матери удивили ее. Она сказала, что Кате не следует общаться с такими личностями, как Полина. Что, мол, ей нужно лишь попользоваться мозгами других, дабы набить себе цену перед мальчишками. Отец поддержал ее, чем удивил Катю еще больше. Обычно он не вмешивался в разговор дочери и ма-тери, но сейчас… у Катерины появилось такое ощущение, что они это спла-нировали заранее, слишком уж они слаженно действовали, складно. В до-вершение всего мать спросила, кто такой Толик, которому Катя так срочно должна позвонить, и почему у Марины такой обеспокоенный голос. От всего этого у девушки в голове началось жуткое гудение, от которого голову слов-но разрывало на куски. Она прижала к вискам кулаки и мысленно приказы-вала боли уйти, но ничего не выходило. С каждым следующим словом ее ро-дителей голова болела все сильнее. Гудение перешло в гул, затем в свист. Наконец она не сдержалась и закричала что было мочи: «Все в порядке! Со мной все в порядке!»
И шум в голове исчез. Равно как и прекратилась речь родителей.
Катя не сразу поняла, что произошло. Она медленно открыла глаза и поняла, что сидит на полу в прихожей. Над ней нависли ее родители, и мать спросила о самочувствии дочки. Катерина не могла поверить своим глазам. Прокрутив в голове последовательность событий, она потеряла дар речи. То, что она сказала, словно успокоило ее родителей. Но как?
Катерина поспешно заверила, что с ней все в порядке, после чего спро-сила, так, для проверки, не звонил ли ей кто. Мать подтвердила, что звонила Марина и просила перезвонить по номеру, который оставила. Какому-то То-лику. Отец заговорчески подмигнул дочери и спросил, не этот ли Анатолий ее парень. Катя не поверила своим ушам, но сказала, что сейчас все выяснит.
Родители проводили Катю взглядами до телефона, а потом удалились на кухню, чтоб не мешать дочери.
На журнальном столике лежал блокнот для записей, где был записан номер и подписано «Толик». Катя нерешительно набрала номер и приложила трубку к уху.

Глава 15

- Да? – ответил усталый мужской голос на другом конце провода.
- Анатолий? Это Катя, подруга Марины, она дала мне ваш номер…
- А, да, секундочку. Я выключу телевизор… Да, я слушаю.
- Видите ли, Анатолий, у меня тут проблема, и Марина сказала мне, что вы можете помочь. И вот, я звоню вам, и даже не знаю, с чего начать…
- Лучше всего с начала. Я так понял, из того бессвязного бреда, которым меня напичкала Марина, что у вас проблемы. В чем они состоят?
- Э, - запнулась Катя. – Как вам сказать… в общем, - она перешла на шепот, чтоб родители не услышали, - меня… я… ну, я…
- Вас…
- Да, именно, - поспешила сказать Катя, чтоб это ужасное слово не прозву-чало. – Это произошло совсем недавно, пару дней назад. Я… я даже пыта-лась… вы понимаете, я…
- Я понимаю, что вы хотели сделать, и счастлив, что вы не сделали этого. Это первый плюс в подобной ситуации – не перейти к крайностям. Жизнь да-ется нам лишь раз, и вот так просто распрощаться с ней есть огромнейшая глупость. Порой мы подвергаемся ужасному влиянию, либо события вокруг нас подталкивают к этой мысли, но найти в себе силы и побороть это, гово-рит о здравом уме.
- Да, да, это хорошо, но это не все. Тут еще кое-что.
- Я слушаю, - голос Анатолия был бесстрастным, значит, он с таким сталки-вался в процессе своей работы, и сможет помочь.
- Это случилось дня два-три назад, и я… это звучит как какая-то глупость, полная фигня, но я словно забыла об этом, как и не было ничего. И только сейчас, разговаривая с вами, во мне вновь появилось это поганое чувство. Но оно слабое. Я в смятении.
- Так-с, интересно. А что произошло с вами после всего этого негатива? Может, что-то отвлекло вас?
- Ну, возможно. Марина посоветовала мне сходить к гинекологу…
- Вполне разумно. В какой-то мере…
- Ну вот, и я уже собиралась, как вдруг встретила одного молодого человека. Мы с ним разговорились. Благодаря нашей с ним беседе я не попала на при-ем врача.
- О чем вы говорили?
- О… о многом, о разном. Он рассказывал, что путешествовал по миру, что супергерои из комиксов – туфта. Что… я не помню всего, но он интересные вещи рассказывал, вовлек меня в диспут и…
- Вот вы сейчас о нем рассказываете, и что ощущаете?
- Я? Ничего такого.
- Я не утверждаю, что вы влюбились. Я спрашиваю, что вы ощущаете?
- Ничего. Все, вроде бы нормально.
- Вот. Вот оно, что вас так обеспокоило. Вы отвлеклись от ваших тягостных раздумий, горя, ненависти или отчаяния – выбирайте сами. В этом вам под-собил тот молодой человек. Он, сам того не подозревая, помог вам преодо-леть, хотя бы на время, вашу депрессию. Вы испугались того, что печаль ис-чезли, а следовало радоваться.
- Я так и сделала, но у Марины на этот счет были свои мысли.
- Ах, вот оно что! Ну, я позвоню Марине и доложу ей о результатах нашей беседы и успокою ее буйную фантазию. Она, наверняка считает, что вам плохо, и ее можно понять, но дело в том, что вы, как бы, нашли то, что вам помогло отрешиться от всего этого. Кто-то слушает музыку, кто-то рисует. Один мой знакомый, чтоб отрешиться от плохих мыслей и эмоций, странный какой, дрова рубил. У него была дача, так он туда ездил, а ехать полчаса, и рубил дрова. Каждый ищет свою отдушину, главное не замыкаться в себе.
- Ваши советы странноваты, но логичны, как мне кажется. Спасибо вам.
- Не за что. Если будут еще проблемы, звоните, номер мой вы знаете.
- Да, до свидания.
- До свидания.
На том конце провода повесили трубку.
«По крайней мере, с мое головой все в порядке», подумала Катя.
Но что случилось с ее родителями?

Лежа на кровати, Катерина пыталась понять сущность казуса с родите-лями. В один миг, от одного слова, ее родители стали как шелковые. «Может быть, это переходный возраст?» полушутя, подумала Катя.
И этот ужасный шум в голове… только сейчас Катя ощутила, что он не прекратился. Он просто стал тише, много тише, но где-то на краю ее созна-ния он был. Легкий гул, как от пролетающего далеко-далеко самолета: не ища его, не услышишь. Решив, что все это вздор, что она сама себя накручи-вает, Катя плюнула на все это и решила продолжить чтение. Она встала и, подойдя к подоконнику, чтоб глянуть, нет ли чего интересного по ту сторону окна. Там было тихо и пусто, даже машин не было. Пожав плечами, она взяла с подоконника книгу Дюма и, только оказавшись на кровати, икнула: книгу она поставила на полку!
Она точно поставила книгу на полку когда уходила, потому что она упала с тумбочки, когда Катя собиралась в университет. Осторожно осмотрев книгу, она поняла: это та самая книга, что она читала вчера. Закладка та же и там же. Даже царапина на обложке.
Чертовщина.
Может быть, мать или отец брали зачем-то книгу, а потом оставили на подоконнике, забыли?
Да и вчера… Катя не помнила, что клала книгу под кровать. Не в ее стиле прятать книги под кровать, тем более – «Трех мушкетеров». Проанали-зировав эти два момента, Катерина подметила, что оба раза книга оказыва-лась там, где Катя хотела, чтоб она оказалась – поблизости.
И в прихожей ей хотелось, чтоб родители успокоились и прекратили ее допрашивать. Чтоб успокоились.
Весь вечер она размышляла над этими происшествиями.
А утром она о них даже не вспомнила.

Глава 16

Утром ей захотелось поразить всех. Просто так вот захотелось.
К зданию университета она подошла, не зная, что делать. Наконец, ре-шимость быть на занятиях поборола неловкость.
Она маленькими шашками двигалась по холлу. Она немного побаива-лась того, что стала центром всеобщего внимания.
Длинный шерстяной плащ, новенькие джинсы последней коллекции, туфли на высоких каблуках, черный жилет на белой рубашке, фуражка в сти-ле Бритни Спирс, и, конечно же, макияж. Причем, не абы какой.
Ее подруги в один голос воскликнули: «Ого!» когда увидели ее такой. Полина удивилась сильнее всех, потому как не привыкла видеть «серую мышку» такой. К слову сказать, одежда, не то чтобы совсем, но не очень хо-рошо сочеталась. А вот помада, тушь… тут словно поработал настоящий профессионал. Когда Катя сняла головной убор, то все просто упали. Ее, обычно, прямые волосы превратились в роскошные локоны, как у супермо-дели.
- Катя, ты чего? – обалдевшим голосом спросила Марина.
- А что? Я что-то не так сделала?
- Да нет, кажется, просто ты выглядишь… круто. Ты точно не заболела?
- Анатолий тебе не звонил вчера?
- Звонил, сказал, что все нормально. Какое, к черту, нормально? Ты выряди-лась, как на свидание, а грим! Тьфу ты, господи! Тебя что, мама накрасила?
- Сама я, сама. Разве плохо?
- Плохо? Наоборот, но рекомендую полистать модные журналы. Гармонии в одежде никакой.
- Я одеваюсь так, как хочу. Если мне нравиться вещь, почему бы не одеть ее?
- Так ведь засмеют, - шепотом объяснила Марина. – Навороченные танки, вроде Полины или Лизы тебя на смех поднимут, если им захочется. А им на-верняка захочется.
- С какой стати?
- А с такой. Знай, что в «лидерстве» теперь они спелись.
- Лучше бы спелись в «поедании червей», - огрызнулась Катя. Она старалась выглядеть как можно лучше, но не вышло. Зато есть куда совершенствовать-ся.
Решено! По пути домой возьмет журналов и посмотрит, как надо оде-ваться. А то ведь и правда, могут засмеять.
Но Полина сидела, как мышь, тихо и не пищала. Для нее такая резкая перемена в Кате была равносильна удару под дых. Она не просто не сдава-лась, она теперь бросила вызов.
- Итак, вы готовы к коллоквиуму? – спросил Павел Антонович, математик.
Судя по ору, нет.
Преподаватель сказал, чтоб все положили тетради на угол стола, чтоб он мог их собрать. Для списывания теоретической части все равно лучше ме-тодички ничего не было. Не даром все три группы, находившиеся в аудито-рии, приобрели их. Собрав все конспекты, он раздал билеты и, заручившись поддержкой практиков, начал обход, дабы выявлять списывающих.
А о коллоквиуме Катя не помнила, когда утром собиралась, ехала, пока сидела в аудитории. Словно это вылетело из головы. А если она сейчас не напишет его, то на автомат по математике могла и не рассчитывать.
Тупо уставившись в билет, он раз за разом читала условие задач. «Эх, мне бы подглядеть», мечтательно подумала она. И тут же поймала себя на слове.
А что если… с книгой же получилось…
Сконцентрировавшись, Катерина представила свою тетрадь. Вот она переворачивает лист обложки… и, о чудо! Страницы пестрели формулами и примерами, которые они разбирали на практических занятиях! Вот это да! Мысленно она переворачивала страницу за страницей, пока не нашла иско-мую задачу. Проверив сходство условий, она, не веря своим глазам, стала старательно переписывать решение, подставляя свои, из билета, числа. То, что она без калькулятора все считала, было уже не таким чудом, как трюк с тетрадью.
Лиза, сидевшая с Катей, поразилась готовности своей соседки по парте к коллоквиуму. Но она не видела ее глаз. А глаза Кати бегали направо-налево, как у дикторов по телевизору, читающих подсказки на табличках или специальных экранах-суфлерах.
С двумя задачами Катерина справилась за десять минут, чем сразила Павла Антоновича. Он попросил Катю проверить решение, но она уверенно сказала, что все правильно, и что Павел Антонович может хоть сейчас прове-рить. Он так и сделал, и удивление его вышло за всякие разумные пределы.
Катерина же сидела совершенно невозмутимая.
- Снимаю шляпу, - сказал, наконец, преподаватель. – Можете писать тео-рию.
Теорию Катерина не подсматривала, как практику, ведь перед ней ле-жала методичка, откуда она все списала, раз уж такой порядок был введен Павлом Антоновичем. В верности списанного с составленной им же мето-дички преподаватель решил не сомневаться, и тут же, на месте, поставил ей пятерку.
- Автомат я вам не могу поставить раньше, чем на экзамене.
- Я потерплю, - ответила Катя.
«Чего только не бывает в этом безумном мире, но такого…», подумала Катя. С другой стороны, весьма удобно. Решив не останавливаться на дос-тигнутом, она принялась испытывать себя.
К концу пары она знала: у кого с собой сколько денег, какие модели сотовых у ее одногруппников и какие у них номера, что у кого в карманах, даже сколько у кого в пачках осталось сигарет. Хмыкнув, Катя откинулась на спинку стула. Что-то с ней и правда, как утверждала Марина, не так. И Кате это «не так» было по душе.


Глава 17

Прошло две недели, и Катя радикально изменилась. Она каждый день приходила в разных шмотках, и каждый раз это было сногсшибательно. Она постриглась и перекрасила волосы. Теперь на ее голове красовалась «шапоч-ка» из обжигающе черных волос с двумя ярко-алыми прядями. В каждом ухе было по две серьги, сверкавших просто ослепительно. Ее походка стала лег-кой и грациозной, речь стала более твердой. В кармане у нее всегда лежал раздвижной мобильный телефон последней модели с убойной мелодией: Evanescence - Lies. Уверенность так и распирала ее. Она с легкостью прохо-дила все контрольные на пять, сдавала все работы с первой попытки. Полина осознала, что скоро ей придется, если ничего не сделать, признать свое пора-жение в «лидерстве».
О том, что когда-то ей приходилось опасаться, что уловка с игрой в «ложь» не сработает, Катя просто забыла. Тема парней потеряла актуаль-ность.
Куда более важным вопросом, чем о парне, для всех стал: «Почему Екатерина Воронова так сильно изменилась, и откуда, пардон, средства на все это?» Все эти вопросы Катя отмела, произнеся всего лишь раз: «У моей мамы, оказалось, есть, вернее, была, богатая тетушка за океаном. Она упо-коилась, и завещала все своей любимой племяннице».
Вопросы отпали.
Но Полина не собиралась сдаваться. Она никогда не играла в игры, ко-гда не была уверена, что победит. «Лидерство» было ее коньком. «Неужели эта выскочка, которой просто повезло, сможет тебя победить? Да ни за какие коврижки!!» уверяла она себя, а Лиза соглашалась. Они вместе пытались придумать план по устранению с пути «строптивой девчонки», но пока что у них дальше сильного желания подгадить не шло. Катерина знала это, ибо уже умела обострять зрение и слух.
И еще одно обстоятельство упрочняло ее фундамент: если Полька и Лиза предпримут попытку, даже если просто попробуют встать у Катерины Вороновой на пути, то она решила, что с красивой машиной Полины придет-ся попрощаться. Стал было вопрос о присутствии в машине самой хозяйки в момент возмездия «черной кошки», но Катя отбросила эту мысль. Она не была столь кровожадна, как ее соперница.
Но в то же время, когда появилась мысль о мести через машину, поя-вилось еще кое-что, что Кате пришлось по душе. Кое-что, от чего она бы не отказалась. Осталось лишь выбрать.
У ее, Катерины, родителей тоже было все хорошо. Дочка постаралась. Отец стал директором своего завода, его решения всегда выполнялись в срок, и они никогда не были неправильными. Прошла всего неделя, как он занимал этот ответственный пост, а его уже буквально носили на руках. «Строг, но справедлив. С таким мужиком хоть в разведку, хоть на рыбалку, хоть на край света! Как же повезло его жене», говорили рабочие.
Да и его жене подфартило так, что пальчики оближешь. Мать Катери-ны словно помолодела лет на двадцать, и, оказалось, в институте она увлека-лась стихами, немного писала. При детальном осмотре ее литературного творчества оказалось, что там хватило на три больших книги и сборник ска-зок. По совету дочери, она отнесла свои рукописи в несколько издательств, и те буквально глотки друг другу готовы были перегрызть, чтоб именно их из-дательство опубликовало все это. Елена Васильевна выбрала, и не ошиблась. Все ее творения стали пользоваться диким успехом. Все, что было на при-лавках, было распродано в первую же неделю, и магазины были завалены за-казами. Елена Васильевна Воронова стала литературной сенсацией года в Ростове. Поняв, что это ее, она вновь взялась за перо. Точнее сказать, за кла-виатуру.
То, что она набирала текст со скоростью профессиональной стеногра-фистки, ее не смущало. «Это у меня в крови, наверное», пожимая плечами, говорила она.
Наследующей неделе Катерина собиралась заняться оставшимися род-ственниками и их родными. И если не обустроить их жизнь как следует, то хотя бы сделать так, чтобы все было хорошо. Просто хорошо.
Вот только это потребует непосредственной близости самой Катерины, но это можно устроить.
И она уже не обращала внимания на эти щелчки в голове…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ВЗРОСЛЫЕ ИГРЫ

Глава 1

Двадцать восьмое октября Катерина запомнила навсегда.
После очередного скучного дня, состоявшего из защиты лабораторных работ по гидравлике, где она, естественно, преуспела, лекций по математике и философии, девушка вздумала прогуляться. Она прошла по Социалистиче-ской до пересечения с Университетским, после чего свернула, решив зайти в кинотеатр «Ростов», узнать, какие фильмы там идут на этой неделе. Не найдя среди названий кинолент ничего, что ее могло бы заинтересовать, Катя по-раскинула мозгами, и, включив флешплеер, направилась к подземному пере-ходу. Несмотря на внушительный объем памяти в плеере, Кате захотелось обзавестись новой музыкой, чем-то, что она еще не слышала.
Заходить в универмаг «Солнышко» она не стала, ибо, навестив его еще вчера, не обнаружила для себя ничего, что бы ей понравилось. Сунув руки в карманы плаща, она, насвистывая в такт музыке, звучащей в наушниках, не торопясь, двигалась в сторону Пушкинской, где располагался интересующий ее музыкальный магазин.
Вне зависимости от погодных условий, Пушкинская всегда была полна экстремалов. Кто на BMX, кто на роликах, кто на скейте – все они разъезжа-ли перед библиотекой и вытворяли разные трюки, привлекая внимание слу-чайных прохожих. Естественно, до уровня профи им еще расти и расти, но хотя б за стремления к саморазвитию их можно было похвалить.
Присутствие на очередном незапланированном представлении шикар-ной девушки воодушевило сорвиголов на особые трюки. Впрочем, зрителей было очень мало. Один-два прохожих, да несколько собак. Свору голубей можно не принимать в расчет. Так что Катя была, фактически, единственной, кто заинтересовался лихачеством безбашенных парней.
Один юноша заинтересовал Катерину. Он рассекал на скейтборде, то и дело подпрыгивая на нем. Видать, слава Тони Хока – «Человека-птицы», не давала ему спокойно спать по ночам. Он сразу заметил девушку, и задался стремлением понравиться ей. И шансы у него были. Новой Катерине нрави-лись всякие модные вещи, и экстремальные виды спорта тоже, хотя ее боль-ше уносили соревнования мотоциклистов. Но за этим пареньком она стала следить, на время став его болельщицей.
Он и правда мастерски владел доской на колесиках. За все время, что Катя следила за ним, он ни разу не упал, ни разу не запорол ни одного трюка, за что был вознагражден аплодисментами со стороны девушки.
Однако за все время созерцания лихого парня, Катерина ни разу не ви-дела его лица, ибо он вращался, как сумасшедший волчок. Катя подошла по-ближе, чтоб затормозить сорвиголову, дабы рассмотреть его, ведь он мог оказаться посредственным на лицо юношей. Подобная перспектива ей не нравилась. Если уж и заигрывать с молодым человеком, так непременно с Аполлоном.
Скейтер заметил, что девушка приближается к нему, и притормозил. Было похоже, что ему удалось заинтересовать ее. Может быть, у него даже получиться назначить свидание. С такой красоткой – куда угодно.
- Ловкий ты, - первой заговорила Катя. – Долго учился?
- Года три, не меньше, - с гордостью ответил он. – Но результат того стоил. Ты так не считаешь?
- Отчего же? – парень был привлекательный. Гладко выбритый, зеленогла-зый, с ямочкой на подбородке, белозубый, вроде провинциального Брэда Питта. Катерине он понравился. – Многие и за пять лет такому не научатся. А ты сам, или с инструктором?
- С видео, - признался он. – Кстати, меня Петр зовут.
- Красивое имя. Меня зовут Катерина.
- Оба на! Петр Первый и Екатерина Великая! Историческая встреча!
- Знаешь историю? – ухмыльнулась Катя. – Интересный тип ты. Большинст-во таких, как ты, мало времени уделяют урокам. Ты, я погляжу, исключение.
- О да, я такой, весь из себя непредсказуемый. Я и броситься могу! – шутя, сказал он.
И тут Катю передернуло. Лицо Пети всплыло в ее памяти, словно из ниоткуда. И появилось это воспоминание как нельзя кстати, с одной стороны.
Перед глазами девушки вновь пронеслись события той ночи. Но на этот раз все было четким, словно все произошло днем. Она выходит из биб-лиотеки, холодно. Она шагает по Пушкинской к Буденновскому. Слышит шаги сзади нее, незаметно оборачивается. За ней идут четверо. Один из них кладет руку девушке на плечо. Удар по голове, затем в пах. Она бежит, но ее догоняют трое. Начинают толкать. Затем подбегает четвертый и ударом в ли-цо выводит девушку из строя.
И Петр был одним из тех троих.
Образ был настолько четкий, что Катерина оцепенела. Остальные трое тоже обрели лица, и Катя увидела своих обидчиков. В ней начало разгораться новое чувство, которое она еще никогда не чувствовала. Это была жажда мести.
- Эй, на палубе! Корабль тонет! – Слова Пети вернули Катерину в реальный мир. – Ты что, заснула?
- Я в полном порядке, сладкий мой, - обезоруживающим голосом ответила девушка. В ее груди разгоралось пламя страшной силы, но она не выдавала себя. – А что ты еще можешь? Какой твой самый крутой трюк? Твой корон-ный прием?
- Я думал, ты никогда не попросишь, - самоуверенно произнес парень, и, встав на доску, отъехал на приличное расстояние, чтоб взять разгон. – Гляди, - крикнул он издалека, - я сейчас подкачу, проедусь по каменному парапету, перепрыгну через «провал», затем коснусь противоположного края «пропас-ти» и, подпрыгнув и совершив в воздухе разворот на девятьсот градусов, как ни в чем ни бывало, приземлюсь возле тебя. Не бойся, я тебя не задену.
«Пропастью» являлась лестница, ведущая на площадку, откуда можно было попасть в Публичку

Глава 2

Катерина не боялась. Бояться следовало Петру.
Она еще не знала, что сделать с парнем, когда он начал разгон. Пере-бирая в голове кучу планов, она решила, что сперва согласиться на свидание, а потом отделает его так, что и мать родная не узнает. Она уже ясно себе представляла, как это произойдет. Резкие удары в кровожадном исступлении. Катя так упивалась своей фантазией, что совершенно забыла, что никогда прежде не была такой жестокой, даже в мыслях.
Петр все делал согласно оглашенной программе. Первым делом он ока-зался на парапете. Пока он двигался к «прыжковой зоне», у Кати в голове опять произошел щелчок, но она этого не заметила, продолжая мечтать о своей мести.
Щелчок совпал с прикосновением доски с противоположным краем «пропасти», и колеса прекратили вращаться. Парень, не успев среагировать, полетел с доски на мостовую по красивой параболе. Он летел точнехонько на Катерину. Она, повинуясь инстинкту самосохранения, успела сделать шаг в сторону, и в ту же секунду в ее голове раздался звук. Но не щелчок. А метал-лический лязг.
Время словно прекратило свой бег. Катерина узрела зависшего в воз-духе голубя, повисший лист, остановившегося Петра. Она разглядела выра-жение его лица, увидела страх в его глазах.
Затем время очень медленно пошло своим чередом. Петр медленно па-дал, не меняя траектории. Катя могла его поймать, и, теоретически, уберечь от серьезных повреждений, но она этого не сделала. Ее глаза равнодушно смотрели на падающего юношу. Он медленно приближался к земле. И тут произошло нечто.
Девушка увидела, как из спины парня, чуть выше пояса высунулось ка-кое-то инородное тело. За то мгновение, что она его видела, ей не удалось рассмотреть его, но она уловила общие контуры. Это было трехгранное, не-много загнутое кверху, черно-синее лезвие. Оно на мгновение высунулось из спины, и исчезло тем же путем, что и появилось – «засунулось» обратно.
Время чуть ускорилось, и Петр упал на землю. И упал неудачно.
Его голова коснулась земли, а тело выгнулось назад, как если бы он со-вершал сальто. Раздался хруст, и глаза покинула жизнь – он сломал себе шею. Тело полетело дальше по дуге. Оно коснулось ногами земли, и уже труп принял вертикальное положение. Летя по инерции, оно столкнулось с деревом, и на землю хлынула кровь из живота. То непонятное лезвие, как оказалось, пронзило его насквозь.
И как только первая капля того потока коснулась почвы, время возоб-новило свой бег с исходной скоростью.
Экстремалы перестали понтоваться друг перед другом, завидев паде-ние их собрата по оружию. Они все бросили и побежали на помощь. Но по-могать было уже поздно. Они не видели, что произошло, и кто-то крикнул: «Да уведите же ее!» Несколько роллеров схватили Катю и поволокли прочь от этого ужасного зрелища. Но девушка не могла оторвать от этого ужаса глаз. Она была не просто в шоке, она была в ступоре.
Один из прохожих подбежал, чтоб помочь, но помогать было поздно. Он достал телефон и набрал скорую. Вокруг поднялся галдеж, все что-то кричали, но Катерина ничего не слышала. В ее голове царил настоящий хаос. Когда она немного пришла в себя, роллеры принялись спрашивать, что она видела. Никакой тени подозрительности в их лицах не было. Они искренне желали узнать о произошедшем, и надеялись, что Катя поможет им, объяс-нив, что случилось. Она, заикаясь, ответила, что Петр решил показать свой коронный трюк, но споткнулся и упал.
Парни поверили ей, и попросили успокоиться.
Но какое к чертям тут может быть спокойствие! Девушка, почувство-вав, что к ней вернулся контроль над телом, вскочила и побежала прочь.
Забежав в како-то переулок, она закатала рукава и начала внимательно, сквозь слезы, изучать свои руки. Не замечая ничего подозрительного, стран-ного или пугающего, она, тем не менее, была напугана. Всего секунду назад она желала расправиться с тем парнем, ибо он бы причастен к ее изнасилова-нию, и вот, пожалуйста. В одно мгновение он лишается жизни, и Катя нахо-дится в непосредственной близости от места преступления. Да, именно пре-ступления, так как все произошедшее есть ничто иное, как убийство.
Но каким образом? Что это за чертовщина? Откуда взялось то…
…лезвие…
Катерина почувствовала, что теряет сознание. Усилием воли, она ото-гнала бессилие, и снова твердо стояла на ногах. Все еще глядя на свои руки, как на нечто, что не является частью ее тела, она вышла на многолюдную улицу. Лица прохожих были для Катерины размыты, как при замедленной прокрутке пленки на двадцать четыре кадра в секунду, пущенной на восемь.
В какой-то момент Катерине показалось, что она теряет рассудок.
Достигнув дома, она застала мать за написанием очередного шедевра (это Катерина точно знала, ибо «наколдовала» матери полный успех). Сухо поздоровавшись, Катя пробралась в ванную комнату, где скинула с себя все, и начала осматривать себя сантиметр за сантиметром, пытаясь обнаружить хоть что-то странное. Она прощупывала кожу и, вдавливая в тело ногти, ста-ралась обнаружить что-то, что не могла назвать. Все это было как в кошмар-ном сне. Или фильме ужасов.
Тщательный осмотр и анализ не показали ничего, из-за чего следовало бы беспокоиться. Но сердце девушки прыгало как дикая кошка на подвешен-ный на дереве кусок мяса. Поймав взглядом свое отражение в зеркале, Кате почудилось, что этого лица она никогда не видела. Но это была она. Она про-вела кончиками пальцев по щеке, и почувствовала прикосновение. Стало быть, лицо ее. Она ущипнула лицо за нос, и почувствовала боль. Вывод – не спит. Но Катя, неожиданно для себя, медленно потянула руку к зеркалу, дабы убедиться, что это зеркало, а не двойник прикалывается над ней по ту сторо-ну пустой рамы. Отражение также протянуло руку. Но другую.
Рука Катерины прошла сквозь зеркало, как сквозь воду, и ощущения были такие же. Из зеркала вытянулась рука, и они, руки, то есть одновремен-но прикоснулись к лицам. Но Катя ничего не ощутила рукой, а лицо от при-косновения «зеркальной руки» пробрал холод.
Девушка вскрикнула, и очнулась.
Она сидела на полу в ванной. Вокруг все было нормально, никаких аномалий. Вероятно, она таки упала в обморок. Поднявшись, она, дрожа всем телом, тронула зеркало. Ничего. Мир был реален, и зеркало было твердым.
Мать постучала в дверь ванной, чтоб узнать, почему Катя вскрикнула. Девушка заверила, что с ней все хорошо, просто она поцарапала ухо, когда снимала сережку. Маму это удовлетворило, и она удалилась в свой мир лите-ратурного вымысла.
Катерина поежилась, и, повернув кран, начала набирать ванну. Рас-слабляющая теплая ванна, вот что ей сейчас было необходимо.

Глава 3

Последующие несколько дней Катя вела себя тише воды, ниже травы. Пережитое ею потрясение было сильным испытанием ее психики. Подруги уловили перемены в настроении их, с некоторых пор, дикой подруги. Полина первой спросила о самочувствии Кати, и та ответила, что «не стоит беспоко-иться». Полину это удовлетворило, так как она поняла, что тут дело нечисто, и решила выждать. Желание победить загорелось в ней с новой силой.
Марина проявила больше внимания, пытаясь выведать все, но Катя не-возмутимо отвечала, что просто плохо высыпается. Пожаловавшись, что клу-бы ее утомляют так, что хоть спи на занятиях, она попросила Марину пре-кратить расспросы, ибо от них у Катерины сильно разболелась голова. Мари-на была из добрых, и оставила подругу в покое, чтоб не сделать хуже, но в глазах ее мелькнул огонек недоверия.
Катя понимала, что если она не прекратит думать о том событии, то ей суждено еще долго находиться в состоянии близком к психозу. Надо было как-то отвлечься. Кино не подойдет. Кружки самодеятельности ее родного университета и раньше ее не привлекали, а сейчас и подавно. Но что-то же надо делать!
Надо попробовать пройтись по магазинам. На простых девушек это действует. Катя не было обыкновенной, но кто сказал, что для не годятся ле-карства, что лечат всех?
Полина очень быстро слиняла, отпросившись с двух последних пар. Остальным подругам не повезло так, как Полине, ибо причин уходить у них не было. Конечно, можно было просто-напросто уйти, но в конце семестра начинались одна за одной контрольные, проверки домашней работы, раздача вопросов к экзаменам и зачетам, да и допуски еще надо получать. Полине не стоило беспокоиться по поводу всего этого. Она знала, ее подруги знали. И все преподаватели знали, что она справиться.
Не мозгами, так кошельком.
Занятия закончились в шесть вечера, потому что пришлось задержаться на философии. Когда Лиза, Настя, Марина и Катя вышли из здания восьмого корпуса, на улице было уже темным-темно, и холодно, аж до костей проби-рало. Для начала ноября было даже излишне холодно.
- А Полина укатила, - печально произнесла Настя, застегивая дубленку.
- Твою же за ногу, - выругалась Лиза, - как некстати. И как, позвольте вас спросить, многоуважаемые, нам добираться домой? Тебя, Марина, не спра-шиваю. Ты берешь низкий старт, и дома уже тепленькая. А мне, между про-чим, еще ехать и ехать.
- Вечером всегда транспорт забит, - добавила масла в огонь Настя. – Эх, не видать нам Хуана и Франческу.
- Ты что, смотришь это? – удивилась Марина. – Я-то думала, мне одной это интересно.
- С какого перепугу? – непонимающе спросила Настя.
- С какого? Обычно те, кто смотрит все эти сопливые сериалы, вроде меня, на перерывах только о них и разговаривают. Одна моя знакомая с третьего курса ващще сдала курсач по отоплению, рассказав преподавательнице о пропущенных ею накануне сериях.
- Так, стоп машина! – крикнула Лиза. – Как звать ту преподавательницу? Ой, чувствую всеми фибрами своей души, что если нам повезет, то она будет вести и у нас. Придется вникать в подробности ихней загранично-слезливой жизни. Но зачтенного курсовика это стоит. Их двух зол, как говориться…
- И выбирать не стоит, - завершила Катя. – Знаю я ее. Евгения Чарльзовна Шеина. Классная тетка. И ведет лучше, и версия у нее проще.
- Не поняла? Что значит, проще? – решила уточнить Марина.
- А то и значит. В прошлом году я слышала разговор двух старост. У одной группы была Шеина, у другой – лектор, Незнанский.. Так Незнанский требо-вал полного расчета, а Шеина даже не требовала, чтоб вентиляцию считали. Так, упомянуть в пояснительной записке, и довольно. Принимала она тоже не бей лежачего.
- Так, все усилия надо будет приложить, чтоб она вела у нас практику, - по-дытожила Настя.
- Не хочу быть гадкой пчелкой, которая не как все – с медом, а с дегтем ле-тает, - прервала всеобщие мечтания Лиза, - но нам по домам пора. Вы что же, решили тут замерзнуть?
- Ой, верно ведь! – воскликнула Марина. – И кстати, мне надо на Северный. По делам семейным. Как будем добираться, а, Настюха?
- Мне все равно, как вы будете добираться, - заговорила Лиза, - но мне во-обще в другую сторону. Никто не подбросит на Малиновского?
Катя ухмыльнулась. Она вспоминала то название, что недавно прочи-тала в одном журнале. Там была чертовски красивая картинка, а подпись… как же… Есть!
- Приглашаю вас прокатиться, - невозмутимо сказала она.
- А? – обалдели все. – Что?
- Вы не ослышались. Вас подвезти, или не надо?
- У тебя, что же, есть авто, а нам ничего не говорила? – удивилась Настя.
- Только сегодня появилась. Ваше удивление естественно. Извините меня, что я раньше не предложила, из головы вылетело. Память девичья…
- А у тебя что? Мерседес шестисотый? – недоверчиво спросила Настя. В то, что у Катерины есть автомобиль, ей не верилось.
- Нет, я знаю! – воскликнула Лиза. – Этот, ну как его… Лансер! Да?
- Да, конечно, - скептически обрезала Марина. – Будьте поскромнее. Полина со своей Тойотой вам головы вскружила. Я вот думаю, что это «десятка».
- Ни то, ни другое, ни третье, - таков был ответ.
Лица девушек вытянулись. Что же это могло быть?

Глава 4

На дорогах этим вечером было пусто. Не часто попадалась машина, что для такого города как Ростов было не характерно. Все же город-миллионер. Но именно так и было.
По дороге можно было ходить, как по тротуару, не опасаясь быть сби-тым или услышать сигнал приближающегося автомобиля. Милиционеров тоже было всего ничего. Пустующие улицы больше всего напоминали трек какой-нибудь из гоночного симулятора.
Пустота на улицах была как нельзя кстати.
- Катя! – пыталась перекричать грохот Настя. – Эй! Ты где научилась всему этому? У Шумахера, небось?
- А нигде! – крикнула в ответ Катерина.
- Как нигде? – испуганно переспросила Марина, сидевшая на переднем си-дении. – Что значит, нигде?
- А то и значит! Как говорит моя мать, это у меня, наверное, в крови!
По пустым улицам, под звучание восьми огромных колонок, летела темно-зеленая молния с рисунком металлических крыльев на капоте, бешено вращая широченными ободами. На улицах города появился новый зверь, и ему было мало места. Из колонок гремел Junkie XL образца девяносто девя-того года. Подруги Катерины то и дело вжимались в сидения, когда их под-руга закладывала крутой вираж, не веря в спасительную силу ремней безо-пасности.
Какой-то постовой, зазевавшись, пропустил это невиданное зрелище, но услышал музыку и почувствовал засасывающее действие воздуха. Он не успел ни свистнуть, ни понять, что же это было, и решил не обращать внима-ния. Все равно такого дикого зверя никому не догнать, тем более милицей-ским тихоходам.
Не встречая на своем пути никаких препятствий, Астон Мартин Ди-Би-Девять летел навстречу темноте, обгоняя ветер на два корпуса, послушно следуя командам своей хозяйки, упивающейся скоростью.
Выехав на Социалистическую, Катя чуть сбавила скорость, подъезжая к Ворошиловскому. Катерина и не собиралась сворачивать. Более того, она запросто въехала на тротуар и, пронесясь мимо здания городской админист-рации, выехала на Ворошиловский.
- Кому там на Северный? – переспросила Катя.
- Нам! – в один голос ответили Марина и Настя.
- Скоро будем, - заверила их девушка без башни.
Аккуратно подъезжая к пересечению с Садовой, Катя остановилась у светофора, который сменился с желтого на красный. Похлопывая по рулю, она подпевала льющейся из колонок музыке.
Машина была шикарная. Недаром Катя остановила свой выбор именно на ней: элегантная, округлая, без резких углов. Цвет ей пришлось выбирать дольше всего – целую минуту. Салон, отделанный кожей, светящаяся фиоле-товым приборная панель, и, естественно, хорошая акустическая система. О колесах она не очень заморачивалась. Просто захотела красивые и крутые, и получила согласно пожеланию. Шесть широких полос хромированной стали зеленоватого оттенка, двадцать дюймов. Машина - просто мечта любого под-ростка, играющего в «Жажду скорости».
Возле зеленой молнии остановился еще один автомобиль, чьей основ-ной задачей было ездить очень быстро. Это была Шестая Мазда черного цве-та. Передние сидения были заняты двумя нагловатого вида парнями.
- Ты глянь, какая штучка! – воскликнул один. Катя даже не обернулась. Ей было все равно, о машине это или о ней самой.
- Да уж, в нашем захолустье появился островок цивилизации, - согласился водитель Мазды. – Ей, девчонки, погнали с нами, потусуемся!
- Катя, - тихо заговорила Настя, - ну их к лешему. Поехали отсюда. Вон, уже зеленый.
- Ну уж нет! - отрезала Лиза. – Давай, размажь их!
- Как поступишь? – спросила Марина. – Только прошу, без крайностей. Нам еще жить охота, не знаю, как некоторым, - она покосилась на Лизу.
Катерина вздохнула. Ей было совершенно наплевать на этих двух са-модовольных кобелей, которые думали, что самые крутые, и что все девчон-ки должны на них просто-таки вешаться. Она опустила стекло и хотела уже опустить их по полной программе, как вдруг в ее голове снова раздался шум.
Те двое. Они были там. Они были среди тех четверых. Тогда, холодной темной ночью на Пушкинской. И они были среди тех трех, что жонглировали беззащитной девушкой. А кто знает, может быть, не только жонглировали. Насчет того, что произошло после отключения сознания, Катя не была уве-рена. Не веря своей удаче, Катерина ухмыльнулась парням.
Удача-то какая! Прямо в руки!
- Хотите по-взрослому? – невозмутимо, хотя внутри все пылало, спросила Катерина. – Давайте так: если я вас – ваша тачка становиться моей. Если вы меня, мы все четверо – ваши.
- А? – челюсти Катиных подружек упали. Они не поверили своим ушам. Их подруга поставила их всех на кон, словно те были ее собственностью, и она была вправе всеми ими распоряжаться.
- Идет! – радостно воскликнул водитель Мазды. – Они заигрывают с нами. Гляди, сейчас намеренно проиграют, - сказал он соседу.
- Ворошиловский, затем Нагибина. Финиш – остановка Мегацентр «Гори-зонт». Если вы опоздаете, мы уедем, - Катя оставалась внешне невозмутимой. – Идет?
- Без базара!
- Ну, прощайте, мальчики-зайчики, - ухмыльнувшись, произнесла Катерина и подняла стекло.
Не обращая внимания на выражения лиц своих подруг, она сосредото-чилась на дороге.
Месть сладка, и ее надо подавать холодной, но Катя с трудом сдержи-валась, чтоб не закипеть.

Глава 5

Едва заметное движение мизинца правой руки, и колонки взревели, выпуская энергию Static-X – Start a War. С первым гитарным риффом задние колеса принялись вращаться, не сдвигая, тем не менее, машину с места. Из под колес летели пыль, дым, а временами казалось, что вот-вот оттуда поне-сется огонь, высекаемый резиной из асфальта. Соперники на Мазде поздно пожалели, что недооценили девушку, но не собирались сдаваться. Их авто-мобиль подрагивал, ревя двигателем. Наконец красный сменился желтым.
И снова время для Кати притормозило. Она четко видела, как желтый сменяется зеленым, и точно с импровизированным сигналом к старту, выпус-тила из автомобиля всех демонов скорости. Шесть сотен диких мустангов, заключенных в металлическом корпусе, повинуясь приказу, сорвали машину с места. Старт мальчики бесславно проиграли.
В голове Катерины медленно рождался план. Она, обострив зрение, проверяла местность на наличие чего угодно, что могло бы ей помочь про-учить этих двоих.
Она специально не выжимала из машины все, что можно, иначе она бы довольно быстро потеряла из виду автомобиль своих обидчиков. Она дожда-лась, пока они поравняются, а затем, послав парням воздушный поцелуй, дернула ручку переключения скоростей, уносясь прочь.
План родился. С железным лязгом в голове.
Подъезжая к переходу на Проспект Октября, она заметила вмурован-ную в асфальт крышку от канализационного люка. Безалаберность дорожни-ков ей была на руку.  Незаметное движение мизинцем левой руки, и асфальт над крышкой задрожал и пошел волнами. На этот аномальный островок ле-тела Мазда.
Резко дернув Астон Мартин налево, а не направо, как полагалось по маршруту, Катерина увидела, что Мазда достигла необходимой точки, и, стиснув зубы, прошипела: «Получайте». Асфальт вмиг разошелся, и люк по-летел вверх и ударил в днище автомобиля.
Потерявшая управление, Мазда врубилась в стоящий неподалеку столб и расцвела алым цветком пламени. Жизни двух юношей оборвались.
До девушек донесся лишь приглушенный хлопок, да и тот был еле слышен из-за рева, доносящегося из колонок. Катерина сбавила громкость.
- Эй, ты не туда поехала, - укоризненно заявила Настя.
- Вы плохо разбираетесь в машинах, - заговорила Катерина, - но скажите мне: как, по-вашему, у них был хоть мизерный шанс?
- Нет? – ответила вопросом Марина.
- Конечно же нет, дурочка. Я просто решила их раззадорить, чтоб они уеха-ли к себе на север кормить белых медведей. Меня мало волнует, что они о себе возомнили. Мы – девушки, должны диктовать условия, и мы должны командовать, а не какие-то безмозглые мальчишки. Или я не права?
- Права на все сто! – единодушно молвили три подруги.
- А теперь, кому-то надо было на Северный? Поехали по Буденновскому.
- Но ведь ты можешь встретить тех парней, - опасливо выдавила из себя Ли-за. – Мне чего-то не хочется с ними встречаться еще раз.
- Не волнуйся, не встретишься, - уверенно произнесла Катерина, и Лиза ус-покоилась.
Двое плюс один. Трое ушли. Один остался.
Железный лязг не испугал девушку, как тогда.
«Вот так мы теперь играем», подумала Катерина.

Глава 6

На следующий день Катерина приехала в университет на своем авто-мобиле. Полина встречала ее, облокотившись о свою машину. Она мельком оглядела новенький, словно с конвейера, Астон Мартин, и хмыкнула. Такие дела ей не нравились. Победа в «лидерстве», по ходу, стала чем-то принци-пиальным и для Катерины. Надо было срочно что-то предпринять, и Полина уже решила, что. Но ей нужна была помощь Лизы.

Катерина уже перестала быть центром всеобщего внимания и обожа-ния. Юноши поняли, что Катя для них – нечто недостижимое. Все ее сущест-во говорило им «ты слишком мелкая рыбешка», и молодые люди сдались. Появление у девушки шикарного автомобиля вызвало у парней мысль, хотя и слабо мотивированную, что у Кати уже есть бойфренд, причем не из средне-го класса. Автомобиль говорил, что ее гипотетический приятель весьма бо-гат. Юноши стали горевать о прежней Екатерине Вороновой, простой дев-чонке, которая могла осчастливить любого, приняв предложение сходить ку-да-нибудь. Молодые люди тосковали по старой доброй Кате, которая никому и никогда не отказывала в просьбе списать контрольную или помочь разо-браться с непонятными моментами в предмете.
Новая Катерина была слишком гордой.
Правда, она все еще уделяла внимание своим подругам по играм, но и они чувствовали, что Катя медленно, но верно отдаляется от них.
Сама Катя ничего подобного не замечала. Она просто жила в свое удо-вольствие.
Преподаватели не могли не заметить резких, даже радикальных, пере-мен в их лучшей студентке, которой они пророчили блестящее будущее в сфере водоснабжения и водоотведения, но и не исключали, что с ее интел-лектом она может добиться успеха где угодно, хоть в секретной физике, хоть в космонавтике. Просто везде.
Теперь они не знали, что и думать. Будучи воспитанными по-другому, иначе, чем новое поколение, которое они обучали, им очень нравилась Кате-рина. Она была всегда вежлива, доброжелательна, отзывчива. Практически эталон человека. Месяц назад девушка, которую они любили и просто обо-жали, превратилась в нечто неожиданное. И казалось, что деньги, которые так внезапно свалились на ее семейство, тут совершенно ни при чем.
Так и было, но никто об этом не знал.

Сама Катерина всю неделю, что прошла после той аварии, которую она же и устроила, мало внимания уделяла учебе. Она присутствовала на всех за-нятиях, но лишь физически. Ее мысли были где-то далеко. Преподаватели считали, что она просто влюбилась, и, надеясь на возвращение прежней Ка-ти, закрывали глаза на все те странности, что творились с девушкой. Более того, каждый из преподов надеялся, что его пригласят на свадьбу.
Они были большими романтиками.
А Катя охотилась. Она зондировала всех подряд, выискивая в их памя-ти воспоминания, признаки того, что они были в тот вечер там, на Пушкин-ской. Через секунду, перелистав тонну воспоминаний, Катерина устремляла свое внимание на следующего человека, но ничего не могла найти.
Остался только один. Тот самый, что нанес ей удар в лицо, лишив тем самым сознания. Она была уверена на все сто, что именно он ее изнасиловал, хотя доказательств у нее не было. Но она верила своему предчувствию. Оно говорило ей, что цель совсем близко. Иногда ей казалось, что цель не просто близко, а что она за спиной, ходит за ней, как собачка на поводке, не поспе-вающая за своей хозяйкой. И перелопачивая множество чужих воспомина-ний, она не могла найти того, кого искала, ибо он был сзади. Несколько раз она оборачивалась, когда ей приходила в голову эта мысль, но никого за ней не было.
Охота продолжалась.

Катерина уже давно заметила, что Полина и Лиза что-то замышляют против нее, но не придавала этому значения, сконцентрировавшись на охоте. Тем не менее, от ее пристального внимания, направленного на поиски, не ук-рылось, что в глазах двух ее подруг загорается зловещий огонек, когда они смотрят на нее. У них точно был какой-то план, чтоб поколебать незыблемую позицию Кати, однако, чтобы столкнуть ее с Олимпа, на котором она нахо-дилась по праву, как она считала, плана было мало. И Катя решила не пода-вать виду, что знает об их заговоре. Справедливо посудив, что замысел не есть преступление, Катя просто дала им карт-бланш на придумывание пако-стей. Попытка не пытка. Пусть попробуют, флаг им в руки.
Много раз Катя ощущала, что ее цель совсем рядом.
Много раз она пропадала допоздна, рыская по улицам, изображая про-гуливающуюся девушку, находясь в постоянном поиске Того Единственного.
Однажды ее слегка толкнул проходящий мимо человек. В это самое время Катя зондировала противоположную сторону улицы, но в ее голове раздался лязг. Она резко обернулась и прощупала мозг пешехода, только что толкнувшего ее.
Это был он.
В памяти этого парня была та ночь, и лицо, та его часть, которую она увидела, когда повернулась, в точности соответствовала искомому. Девушка улыбнулась. «Вот ты и попался», подумала она.
Легкий, незаметный пасс левой рукой, и контур прохожего окаймился зеленым. Она его пометила, и теперь найдет где угодно. Очень скоро она со-вершит месть, которая полностью очистит ее от испепеляющего изнутри ог-ня, непреодолимой жажды мщения. Но в этот раз она решила совершить все куда более коварно и жестоко, а на выработку плана надо было потратить время. Спешка сейчас могла лишь помешать.
Совершенно забыв, как она расправилась с теми двумя в машине, и не задумываясь над тем, как погиб самый первый из их компании, она пошла прочь.
«До встречи».

Василий остановился. Раза прозвучала в его голове, но он ничего тако-го не вспоминал, где бы прозвучала эта фраза: ни фильм, ни песню – ничего. В его голове в тот момент было пусто.
Он обернулся, думая, что это сказал кто-то позади него, но увидел лишь удаляющуюся от него девушку в шикарном кожаном плаще, с черными волосами и обалденной фигурой. Сразу было видно, что она из богатеньких. Постояв и глядя ей вслед, он прикинул свои шансы, но, только увидев ее, он осознал, что ничего не выйдет. Она был слишком хороша, и на него, просто-го парня со двора не станет тратить время. Вздохнув, он поплелся дальше.
«До скорой встречи».
Василий подпрыгнул.

Глава 7

Девушка не выходила у Васи из головы.
Такой красотки он не видел еще ни разу в жизни. И, хотя, он не разгля-дел ее лица, а видел его лишь мельком, но это не была, как говорил его одно-классник: «Сзади пионерка, спереди пенсионерка». Нет, это была такая дев-чонка, что не словом сказать, ни пером описать, ни на дереве вырезать, ни-как, в общем, не выразить. В ней было что-то неземное, притягивающее. Без сомнения, это была любовь с первого взгляда. Не простое желание переспать, а именно любовь.
Эх, будь у него чуть больше смелости…
Ладно, чего уж там, профунькал, выражаясь словами одной детской книжки.
Он даже не подозревал, что еще встретиться с ней.

- Девчонки, у меня для вас весть чрезвычайной важности и срочности!
- О чем речь? – вяло поинтересовалась Марина. Полина, обычно, возвещала лишь о том, что вот-вот обыграет Катю, но сейчас она присутствовала, стало быть, что-то важное. – Что такого срочного ты хочешь всем нам сообщить?
- Да, не медли, мы ждем, - согласилась Катя. Ей тоже было интересно, что за срочность. И замечания «про всех» от нее не укрылось. Намек она поняла.
- Ситуация следующая. Я только что говорила с деканом, а он пять минут назад с совещания, так что инфа свеженькая. Она еще не дошла до старост, по сему это – эксклюзив, только никому ни слова.
- Да в чем, блин, дело-то? – с нетерпением произнесла Катя. – Что, наш РГСУ объявил войну Америке, и мы все записаны в народное ополчение?
- Мечтай, боевая наша, - саркастически ответила Полина.
- Очень жаль, - наигранно опечалилась Марина. – А я до жути хотела повое-вать…
- Катя, угомони свою соседку, - посоветовала Полина, - она оказывает на те-бя плохое воздействие.
От этих слов Марина потеряла дар речи. Вот уж что путаница, так это кто на кого влияет плохо. Воодушевленная выражением лица Марины, По-лина продолжила.
- Так вот, через две недели состоится грандиозная тусовка. Прямо тут, в университете! Представляете?
- Ври больше! – ответила на недавнюю грубость Марина.
- Да чтоб мне провалиться!
- Могу устроить, - прошептала сама себе Катя.
- Так вот, туса – уже дело решенное. Власть предержащим остается только решить, где именно она произойдет. Рабочие варианты: актовый зал на вто-ром этаже главного корпуса, спортзал в восьмом, актовый в восьмом, и еще несколько вариантов.
- С трудом вериться, - недоверчиво произнесла Настя. – В универе учиться тысяч пять-шесть студентов, плюс лаборанты, аспиранты и прочий молодняк преподавательского состава… куда вся эта кодла поместиться?
- А вот тут самое интересное! – заинтриговала всех Полина. – Вечеринка будет приурочена к недавнему подписанию какого-то договора с забугорны-ми учеными. Я не до конца все уловила, но, похоже, что танцы будут по при-глашениям. Старомодно, не так ли? То есть, лишь избранные попадут туда.
- А что будут делать оставшиеся? – Лиза поразила всех своим сожалением к тем, кому не повезет.
- Ну, ты, Лиза, как маленькая, в самом деле! Это будет для «элиты», своего рода. Для оставшихся вечеринка будет в другом месте. Что, думаешь, сту-дент не найдет места, где ему потусоваться?
- А по какому признаку они намерены приглашать? Отличников и хороши-стов? Но они же совершенно не умеют развлекаться. Вы уж извините, я не про всех, - Настя извинилась перед Полиной и Катей. – Но оторвите мне го-лову, если я не права.
- А черт их там знает. Как боссы порешат, так и будет. Надеюсь, мы все туда попадем. И да! Из-за рубежа уже прибыли какие-то чумовые диджеи, так что все обещается быть на высоком уровне.
- Ага, плинтуса!
- Катя, да угомони же, наконец, Маринку! – взмолилась Настя.
Катя не расслышала отчаянной просьбы Насти. Через две недели? Надо бы до этого времени переделать все свои дела, чтоб с легким сердцем весе-литься. Здесь или где-то еще.
Пора закончить то, что начато.

Глава 8

Василий сидел в кафе и медленно поглощал пиццу. Та сногсшибатель-ная девчонка словно поселилась в его голове. Он не мог о ней не думать. Все свободное, равно как и занятое, время, его мысли были только о ней. Он точ-но влюбился. Но что может получиться у него и такой девушки?
Он кашлянул, прогоняя негативные мысли. О чем он только думает? Как он может быть так неуверен в себе? Он же, в конце концов, красавец! Он признал свое поражение, даже не вступив в бой. Нет, так дела не делаются. Сдаваться, не предприняв никаких действий – трусость. Он же не неопытный юнец, который краснеет от одного предложения поцеловаться с девчонкой, причем в щеку. Кто он такой? Тряпка или мужик? Мужик, да еще какой!
Но вот как найти ее?
Решив, что такая красотка явно не исчезла в никуда, он достал мобиль-ник. Возможно, его приятели: Петр, Дрон и Макс – видели ее, и знают, кто она. Попробовать пробить по знакомым было первым делом. Заодно сооб-щит, что влюбился, и выбывает из игры в плейбоев.
Странно, но телефон Петра молчал.
Пожав плечами, Вася набрал Дрона. Та же история. Телефон Макса во-обще был «недоступен».
Непонятно, они же никогда не отключали телефоны, да и не собира-лись никуда уезжать. А если бы и собирались, так обязательно предупредили б. Весьма странно…
- Место свободно? – вопрос разбудил Василия. Голос был приятный, и сразу ясно, что женский. Он поднял голову, и его нижняя челюсть чуть не проло-мила хлипкий столик. Это была она.
- Так что? Свободно? Эй, проснись, приятель!
- Д-да, свободно. Присаживайтесь.
- Галантность мне всегда нравилась, - произнесла незнакомка, садясь на стул напротив Васи. – Совсем забегалась. Эх, нелегка жизнь студента, вы со-гласны?
- На все сто, хотя я и не студент. Уже, - поправился он. Чего доброго еще подумает, что он разгильдяй. Внутренний голос практически кричал: «Давай! Действуй!»
- Закончили? А по вам не скажешь, максимум четвертый курс. А что вы за-кончили? – пока она говорила, перед ней образовалась чашка кофе.
- Я закончил РГУ, физфак. Не с отличием, но закончил благополучно. В по-запрошлом году. А я что, так молодо выгляжу?
- Откровенно говоря, да. А почему вас не забрали в армию? Откосили?
- Почти. У меня астма, и меня отшили. Ну и пожалуйста! Я бы не пошел, даже если б мне заплатили кучу денег. Теперешняя армия – плохое место для молодых парней. Вот в царское время – другое дело, хоть и служили чуть ли не всю жизнь. Но ведь уважали, и все было по правилам, а не по понятиям.
- Вы знаток истории, как я погляжу, - девушка с явной заинтересованностью смотрела на юношу, чей внутренний голос просто ликовал. – Приятно встре-тить в толпе необразованных человеческих особей оазис интеллигенции. Вы ведь интеллигент, если я не ошибаюсь?
- Да, истинный, - гордо ответил Василий. Увидев в глазах девушки (ах, что за глаза!) непонимание, он разъяснил. – Когда отец закончил вуз, дед закон-чил вуз и сам заканчиваешь вуз – вот тогда ты интеллигент. А чувак с кучей знаний в голове не всегда интеллигент. Как это было… «Футляр от скрипки и томик Ромэн Ролана…», кажется что-то такое… «не означают, что перед ва-ми интеллигент». Я дословно это изречение не помню.
Девушка улыбнулась. Ее красота ослепляла. В этот момент Василий пожалел, что не читал всякие рыцарские романы. В них, наверняка, полным-полно фраз, которыми рыцари описывали неземную красоту своих возлюб-ленных. Эх, знать бы хоть какое-нибудь, пусть третьесортное высказывание. Но ничего не лезло в голову. Вот когда нужно что-нибудь возвышенное про-изнести, тут Вася терялся.
Девушка, продолжая улыбаться, протянула через столик ему свою ру-ку, заключенную в кожаную перчатку.
- Кэт.
- Василий, - произнес парень, предварительно сглотнув, и легонько, словно боясь сломать, пожал девушке руку. Надо было поцеловать, но настолько утонченным Вася не был. – Рад нашему знакомству.
- А уж как я рада, так даже и не выразить, - в ее словах была искренность такой чистоты, что впору было испугаться. – Я, кстати, студентка.
- А… и в каком же учреждении обучается столь прекрасное создание?
- В Ростовском Государственном Строительном, - не без гордости ответила Кэт. – Второй курс. У вас есть знакомые в РГСУ?
- Да, есть несколько, - ответил он. – Я там часто бываю, но вас там ни разу не видел. Как же такое могло случиться?
- Лучше перейдем на «ты». Я приболела в начале семестра, а, выйдя из столь неприятного состояния, коренным образом изменила имидж, так что мы наверняка виделись, - уверенность в ее интонациях говорила, что так оно и было. «Удивительно», думал Вася, «как я мог ее не заметить?»
- А, собственно, по какому вопросу… ты… к нам пришла?
- Познакомиться. Сидит милый паренек, почему ж не сесть, не познакомить-ся?
- Хе-хе, милый? Я много чего слышал про себя, но милый – это нечто новое.
- Все бывает в первый раз, - сказала Кэт. Они оба замолчали и просто смот-рели друг на друга.
- Ну-с, - нарушил молчание Вася, - раз уж такие дела, почему бы нам не по-кинуть это несуразное место и не поискать чего-то более подходящего? Я, если позволишь, приглашаю тебя в кино, а после еще куда-нибудь сходим. Как смотришь на это?
- Позитивно, - тихо ответила она.
Первым встали из-за столика Василий. Он же расплатился за себя и чашку кофе своей новой знакомой, и они направились к кинотеатру.

Глава 9

Весь остаток дня Василий провел с Кэт. Они сходили в кинотеатр на смешной фильм-пародию про космонавтов, потом зашли в кафешку, где за сдобными хлебными изделиями и напитками беседовали почти до наступле-ния темноты. Эта девушка была для Василия настоящим открытием. Она лю-била то же, что и он, у них было много общего, оказалось, что она даже жила раньше недалеко от него, что совсем его поразило, ибо он не мог вспомнить абсолютно ничего, что она рассказывала. Странно, вроде бы он знал всех со-седей, что с ним когда-либо жили.
Она шутила, он смеялся, затем они менялись ролями: он был комиком, а она зрителем. С ней Вася чувствовал себя легко, словно она всегда была рядом с ним. Казалось, что их что-то роднит.
Общаясь с ней, Василий совершенно точно понял, что он влюбился. Вот тебе раз! А ему всего лишь двадцать пять. Неужто пора жениться?
День подходил к концу, и Василий собирался как можно деликатнее попрощаться, но он не хотел с ней расставаться. Она притягивала не хуже, чем магнит металлическую скрепку. И он решился пригласить ее к себе до-мой, благо никого дома не было. Она ухмыльнулась, словно знала, что он сделал это безо всякой задней мысли, и приняла приглашение. Через два-дцать минут они уже поднимались в лифте двадцатиэтажного здания. Васи-лий боялся лишний раз взглянуть на свою новую подругу, но каждый раз, как он украдкой обращал свой взор на нее, она одаривала его миловидной улыб-кой, чуть прищурив свои глазки. Василий нервничал, ибо понятия не имел, чем развлекать эту особу, чьи интересы явно простираются дальше, чем про-смотр кино дома или танцев под не очень мелодичную современную музыку.
«И зачем я стер все те записи классической музыки?» костерил себя он.
Лифт замер на девятом этаже. Двери медленно разъехались, и Василий, как заправский кавалер, за какого он пытался себя выдать, жестом пригласил девушку выйти. Та слегка присела в реверансе, совсем как принцесса из фэн-тези-сказки и покинула небольшой ящик, именуемый лифтом. Покопавшись в карманах, Вася извлек на белый свет ключи с брелком – пушистая собачка, – и отпер дверь. Он вошел первым, извиняясь на ходу за беспорядок.
Девушка вошла в его скромную обитель, но даже не сняла плащ и обувь. Она остановилась в прихожей и принялась рассматривать обои на по-толке. Парень заволновался и, попросив секундочку подождать, быстрыми шагами отправился в ванную комнату. Там он начал лихорадочно искать ос-вежитель для рта, одеколон, да и вообще все, что хорошо пахло.
А девушку интересовало совсем другое…

Катерина осталась одна, и, как только Василий исчез из поля зрения, медленно закрыла дверь, оставленную хозяином открытой. План сработал без сучка и задоринки. Случайная встреча, охмурить, добиться приглашения к нему, а затем, затем…
Затем завершить начатое.
Хотя ее терзали сомнения. Василий был слишком мил, чтоб его можно было заподозрить в изнасиловании. Вполне возможно, что тогда, на улице, Катя себя накрутила сильнее некуда, и просто увидела то, что хотела уви-деть. Ее решимость заметно ослабла. Второй причиной сомнений послужило то, как он себя вел. Он был чересчур добр, любезен, деликатен. Грубость в его действиях отсутствовала. Он даже не имел желания вот так сразу с ней переспать, на первом же свидании. В его голове, и то лишь однажды, появи-лась лишь мысль, что это она сама хочет его. Он же, Катя чувствовала это, влюбился. Причем так влюбился, что никак не мог себе представить себя и ее, занимающихся сексом.
Катерина поежилась. Неужели она промахнулась, и все это было зря?
Был один путь проверить это. Она повернулась в ту сторону, куда ушел Вася, очистила разум от плохих и хороших мыслей, выбросила предубежде-ния, симпатии, сомнения – полностью сконцентрировалась. Она приготови-лась еще раз прозондировать память юноши. Если в ней ничего не найдется, то она как-нибудь выкрутиться и уйдет. По крайней мере, у нее появиться бойфренд.
Она тяжело вздохнула и потянулась к разуму Василия. Он находился в ванной, «прихорашивался». В его голове роились сотни идей, как развлечь новую знакомую, но ни на одной из них он не мог остановиться, отбрасывая все подряд, считая их банальными или недостойными Катерины. Это ее по-забавило.
Катерина слегка сжала кулаки. Она начала медленно погружаться в океан воспоминаний этого молодого человека, аккуратно, словно боясь обна-ружить себя.
Вот те трое, что она недавно убила. Вернее, двоих она убила. Третий был под вопросом. Но это ничего, ровным счетом ничего не значило. Он мог их знать, но не принимать участия в том преступлении. Почему, если он их знает, он причастен? Презумпцию невиновности никто не отменял.
Еще раз вздохнув, Катя опустилась глубже, словно и правда окуналась в океан. Она медленно проверяла день за днем жизни юноши. Все происхо-дило как при обратной прокрутке пленки. Вчера, позавчера, неделю назад, две, три…
И она добралась до того самого дня, вернее вечера. Она еще медленнее сканировала воспоминания Василия.
Ее кулаки разжались сами собой. Голова поникла.
И во всем микрорайоне погас свет.

Глава 10

От неожиданного отключения света Василий подпрыгнул. За все вре-мя, что он тут жил, а именно за три года, еще ни разу свет не гас. Возможно, просто перегорела лампочка…
Но нет, и в коридоре не горел свет.
- Один момент, не двигайся, я сейчас что-нибудь придумаю, - крикнул он из ванной Кэт.
Ответа не последовало. Словно в молодежном ужастике.
Немного побеспокоившись, он решил, что она просто испугалась, и не услышала. А возможен тот вариант, что это она вырубила свет. От девушки, одетой во все черное, с черными волосами с кроваво-красными полосами, темной тушью и бордовой помадой… таких называют готами, кажется… можно ожидать подобных приколов.
Василий вышел из ванной, и с опаской огляделся. Никого. Прислушал-ся – ничего. Тихо, как в гробу два метра под землей.
Глаза немного привыкли к темноте, и он стал осторожно пробираться к прихожей. Он похлопал по карманам и извлек из заднего кармана джинсов зажигалку. Осветив прихожую, он никого там не обнаружил. Ну, стало быть, она где-то еще. Комнат-то всего три. Кухня проглядывалась из коридора, и никого там не было. Свет луны отбрасывал зловещие тени на стены и пол.
Медленно пробираясь по квартире, дабы не споткнуться, он проверил одну комнату и все в ней, потом вторую и тоже досконально, третью, даже туалет! Пусто! Василий онемел, и даже не смог выругаться. Такого он еще не видел. Может, она ушла?
Он погасил пламя зажигалки и уставился в большое трехстворчатое окно с деревянной рамой. Окна в его доме были огромные – начинались они где-то на уровне колен, и заканчивались в четверти метра от потолка. Он и его брат, что жил с ним, собирались заменить их на металлопластиковые, но не зимой же это делать. Через стенку слева от комнаты, где находился Васи-лий, была вторая, по размерам не меньше этой. Оттуда послушался шум. Ве-тер открыл плохо запертое окно. Ну и ветрюган поднялся! Синоптиков надо повесить. Предвещали же потепление, а с каждым днем все холоднее и хо-лоднее. Того и гляди, снег пойдет. В ноябре. Вот тогда и похохочем.
Ноги Васи коснулось что-то холодное. Он вздрогнул и глянул вниз. Это просто пудовая гантель откатилась от остальных. Парень сделал глубо-кий вдох, затем неторопливо выдохнул. Еще минута, и он скопытится от страха. Да и чего, собственно, он боится?
А куда делась девушка, Кэт?
Снова вопрос на миллион, а ответа он не знал. Может быть, она не так поняла поспешно ретировавшегося Васю, оставившего девушку в прихожей, обиделась и ушла? Если так, то очень жаль. Только Василий по-настоящему влюбился, и нате вам.
- Так значит, их зовут Максим Сафронов, Петр Николаев и Андрей Конев.
Василий издал жуткий крик и подпрыгнул. В полете он развернулся, но приземлился неудачно: его левая нога стала на гантель, и оттого он упал ли-цом вниз, пребольно ударившись и расквасив себе нос. Когда он поднял го-лову, то узрел ту саму девушку, сидящую в кресле прямо перед ним, заложив ногу на ногу. В ее руке светился мобильный телефон Василия, но он не пом-нил, чтоб его не то что давал, а просто выкладывал из кармана джинсов.
Подсветка экрана освещала ее лицо. Оно было прекрасно, но зловеще выглядело в этой темноте.
Вася поднялся, вытер кровь и отряхнулся. Он хотел спросить про теле-фон, затем его мысли вернулись к темноте, а потом возник вопрос дня: где она была? Он обошел всю квартиру, осмотрел все шкафы, заглянул под сто-лы, даже туалет проверил. И нигде ее не оказалось. Он не слышал шагов, ды-хания девушки, никаких признаков ее присутствия с того самого момента, как вырубился свет. Черти что.
- А… а…, - слов просто не было.
- В чем дело? Ты словно призрака увидел. Можешь мне поверить, я реальна, и вполне осязаема, только последнее чур не проверять.
- А…
- Это все слова, что ты знаешь? Сегодня днем ты был более многословен.
- А… Кэт?
- Имя помнишь, чудесно, - она улыбнулась, и от этой белозубой улыбки ему стало очень холодно. – Свет долой, - сказала она и захлопнула телефон Васи-лия. Комната вернулась в прежнее состояние – кромешная тьма, изредка ос-вещаемая выходящей из-за облаков Луны.
- Что тут твориться? А? – Васин голос дрожал, как осенний лист на ветру.
- Ничего такого, чего я бы не хотела, - загадочно и зловеще ответила Кэт.
- Кто ты? – Вася уже откровенно испугался. – Что здесь происходит?
- Чтобы ответить на оба твоих вопроса, нам придется совершить маленькое путешествие в прошлое. Согласен? Я знала, что согласишься, - не дожидаясь ответа, произнесла девушка. – Тогда поехали!

Глава 11

- Около месяца назад ты был на Пушкинской, возле библиотеки, - начала Кэт. Она говорила быстро, и начало не предвещало ничего плохого. – Вас было четверо. Ты, Максим, Андрей и Петр. Вы находились в состоянии ожи-дания. Вы ждали кое-кого. Это была девушка. Возможно, вы ее не ждали, но, увидев ее, в ваших нетрезвых головах, а вы были пьяны, родилась мысль, ко-торая вам тогда не показалась плохой. Кстати, кто-то из вас мог быть и под кайфом, но это не играет роли, - повествование девушки прервалось. Она встала с кресла и медленными маленькими шагами направилась к Василию. – Девушка заметила вас, и попыталась оторваться, но на ней была неудобная юбка, и это ей не удалось.
- Какого хрена? – прошептал Вася, но девушка не прекращала говорить.
- Один из вас, ты, коснулся ее плеча, и она, развернувшись, ударила тебя в промежность. Ты упал, а она побежала, насколько это позволяла ее одежда. Трое твоих дружков кинулись в погоню, и не могли не догнать ее, - девушка подошла к нему на расстояние вытянутой руки и начала обходить, не изме-няя расстояния меж ними. – Они стали пихать ее, гогоча, как стая гусей. Она пыталась звать на помощь, но слова застряли у нее в горле. Тут ты пришел в себя. Оправился от ранения. И, поднявшись, догнал свих вышеупомянутых приятелей, - девушка встала напротив окна, все еще на расстоянии вытянутой руки от Василия, спиной к юноше. – Ты подбежал к ним, - при этих словах Кэт начал медленно поворачиваться, - и нанес девушке удар по лицу. Она упала на тротуар и потеряла сознание. А потом вы…, - Кэт повернулась ли-цом к Васе и, не торопясь, произнесла последнюю фразу. - … изнасиловали ее.
- Что? Это какой-то бред, - оправдывался Василий. – Ты все выдумала.
- Ничего подобного, - тихо ответила она. Развернувшись к нему спиной, он подошла к окну. – Я все знаю, я там была, и все видела.
- Какого хрена?! Что ты городишь?! – почему-то шептал Вася. – Не было ничего. Ты все придумала. Ты хочешь меня напугать…
- И у меня это получается, не так ли? - оборвала его Кэт. – Но «городишь» ты. Все было истинно так, как я только что рассказала. И знаешь, где я была? Знаешь, откуда я подглядывала? Откуда я наблюдала за всем этим?
Василий только сглотнул.
- Не знаешь? И даже не догадываешься? – перейдя на высокий голос, спро-сила Кэт и обернулась. – Оттуда и знаю, - выдержав паузу, девушка продол-жила, произнося каждое слово, как отдельное предложение. – Я. Была. Той. Девушкой.
- Что? – пропищал Вася.
- Не узнал? Я надеялась, что так и будет. Почему это надеялась? Я знала, что так и будет. А хочешь, я тебя еще сильнее удивлю? По глазам вижу, что не хочешь. Но ты услышишь это. Твои друзья, соратники по преступлению против бедной девушки, мертвы. И угадай, кто помог им отправиться в ад?
- Господи. Господи, - едва слышным шепотом произнес Василий.
- Он тебе не поможет, можешь быть уверен. А как же иначе! Почему Все-вышний должен помогать тебе, ничтожному подонку? Если он не защитил невиновную ни в чем девушку, то с какой стати ему спасать тебя?! – она по-вышала голос все время, пока стояла у окна. – Чем ты лучше ее, несчастной, которая была обречена стать вашей жертвой? Кто, спрашиваю я тебя, дал вам право так вести себя? Кто вам позволил покушаться на жизнь девушки? От-вечай, черт тебя дери!!!
- Но…, - Василий почти потерял дар речи. - …что… как… она…
- Она уже здесь, чтоб пригласить тебя на встречу с твоими хорошими друзь-ями, - ее голос снова стал тихим и мягким. – Как предпочитаешь отправиться в путь далекий? Жалкая ничтожная мразь! – она снова распалилась. – Кусок гнили! Ублюдок! Отвечай мне!
- Изыди, демон! – отчаянно заорал Вася, схватил лежащую у его ног гантель и швырнул ее в Кэт.
Она поймала летящий в нее атлетический снаряд, и вылетела через ок-но.
Сильный ветер стал еще сильнее. Он подхватил Катерину, не позволяя ей упасть, и повлек за собой, но Катя не была согласна уйти. Она протянула руку в сторону бетонного перекрытия над окном, из которого только что вы-летела, и, повинуясь ее мысленному приказу, из запястья на внутренней сто-роне руки вылетела бесформенная железка, покрытая неисчислимым количе-ством зазубренных шипов, на цепи. Импровизированный абордажный крюк впился в бетон, и, сжав рукой цепь, Катя по дуге полетела обратно, в ту квар-тиру, но в другое окно, соседнее. Она разбила его, выпрямив и напрягши но-ги, пролетела всю комнату и завернула в ту, где находился Василий. Цепь увеличивалась в длине, вытягиваясь из руки своей хозяйки. Юноша, расслы-шав звон стекла, развернулся, чтоб узреть летящие в его лицо подошвы сапог на длинных тонких каблуках.
Тело юноши вылетело из квартиры, снеся несколько обломков стекла. Спустя пять или шесть секунд раздался приглушенный звук удара тела об асфальт. Катерина подошла к разбитому окну и глянула вниз. Сильный ветер развевал ее не застегнутый плащ. Чувство необыкновенного удовольствия наполнило Катерину.
Миссия была завершена. Последний из четверых испустил дух.
Катя даже не заметила тот, сопровождавший все три случая, лязг ме-талла. Он стал частью ее, неотъемлемой, и желанной.
Однако было еще кое-что, вернее, кое-кто.

Глава 12

Астон Мартин замер возле элитной высотки. В таких зданиях, обычно, живут богатые люди. Или же там располагается невообразимое количество всевозможных офисов. Данный представитель семейства «свечек» совмещал в себе и то, и другое.
Катерину интересовал пятнадцатый этаж.
Выйдя из автомобиля, она вдохнула аромат ночи. Такой холодный, и такой приятный для нее. В эту ночь она решила закончить все свои незавер-шенные дела, которые не позволяли ей в полной мере радоваться жизни. Че-рез десять минут она собиралась отбыть в Азов, чтоб там обустроить жизни своих родственников, а пока она шла по коридору в направлении лифтов.
Десять, одиннадцать, двенадцать…
Двери распахнулись, выпуская разгневанную принцессу темноты. Она, цокая каблуками, не торопясь, двигалась по коридору в поисках апартамен-тов пятнадцать-двадцать один, где жила Полина.
Наскоро просканировав квартиру, Катерина засекла в ней только одно живое существо, которым и была Полина. То, что она дома, Кате было из-вестно еще у подъезда, ибо во дворе стояла черная Тойота Целика. Катерина наклонила голову, совсем немного, и замок тихонько щелкнул, позволив Ка-те беспрепятственно войти, что она и сделала.
В квартире было прохладно из-за кондиционера, но Катю, облаченную в кожаный плащ, это нисколько не волновало. Она медленно приближалась к комнате Полины. Та удивленно уставилась на девушку в черном.
- Как ты сюда вошла?
- Дверь была не заперта. Нам надо поговорить.
- Как не заперта? Вот так всегда. Машину я замкнула, а дверь в квартиру за-была. Напомни мне, чтоб я заперла дверь, когда ты уйдешь, а то опять забу-ду, и объясняй затем, как грабители попали в квартиру.
- Нам надо поговорить, - настойчиво произнесла Катя.
- Да ради бога, флаг тебе в руки! – ответила Полина и уселась на диван. Она потянулась за пачкой сигарет, лежащей на столике рядом с ней, и через де-сять секунд уже курила. – Я тебя слушаю.
- Ты куришь?
- Ха! И из-за этого ты пришла сюда? Поболтать о моих вредных привычках? Тогда не забудь упомянуть, что я до смерти люблю портить всем жизнь.
- О чем ты? – бесстрастно спросила Катя. На то, как Полина губит свое здо-ровье, Катерине было наплевать с высокой колокольни.
- Не бери в голову, - отмахнулась Полина. – Это я так. Так о чем ты хотела поговорить? Ты хочешь сдаться?
- Не понимаю, о чем ты.
- О «лидерстве». Лично мне эта игра уже надоела. Она детская, вроде «я лучше, чем ты». Как дети малые, ей богу! Пора взрослеть! Я бы вышла, но Марина и остальные с ней посчитают меня проигравшей, а я до смерти не люблю проигрывать. Как и ты, я погляжу.
- Совершенно верно, - замогильным голосом произнесла Катерина.
- Вот я и говорю. Для них эти игры еще что-то значат, а мы уже выросли, и пора бы играть во взрослые игры. Ведь так? – Катерина кивнула. - И мы мо-жем решить все без взаимных оскорблений, поговорив и придя к единому мнению. К чему вся эта показуха? Мы же просто кичимся друг перед другом, доказываем друг другу, что умнее. А для чего? Для того, чтобы наши под-ружки, не вышедшие еще из малолетнего возраста, верящие в Деда Мороза и Карлсона, убедились, что одна из нас умнее. Мы им доказываем свое превос-ходство, что ты или я лидер, а не обе сразу.
- В твоих словах много истины.
- Где ты так говорить научилась? Вроде все понятно, но толком ничего не сказала. Давай договоримся.
- О чем?
- О выходе из игры.
- Игра заканчивается, когда один из игроков нарушил правила…
- Знаю, знаю, - оборвала Катю Полина. – Или если один из них сдался. Но ведь это правила для детей, какими мы уже не являемся. Пора все решать, как взрослые люди. Как тебе такое предложение?
- Поддерживаю, - понижая голос, ответила Катя. В комнате зазвучало какое-то гудение, но Полина не обратила на него внимания. – И у меня есть пред-ложение.
- Погоди, сперва я, раз уж я предложила. Как насчет того, чтоб завтра объя-вить нашим недалеким подругам, что мы уже повзрослели, и в их детских играх не нуждаемся. Затем пожимаем руки друг другу и объявляем о ничье. Ведь про ничью в правилах не говориться, но и нет статьи, что она невоз-можна. Как тебе? Правила составляют люди, и в них всегда, абсолютно все-гда можно найти лазейку. А так мы еще и провозгласим себя повзрослевши-ми, заставив тем самым и остальных отбросить эти глупые игры. Если быть вместе, то всем взрослыми. Нам же по двадцать лет скоро!
- У меня есть предложение поинтереснее, и побыстрее в осуществлении.
- Я вся внимаю.

Гудение резко прекратилось, и из окна, расположенного на пятнадца-том этаже «свечки», вылетело тело девушки, которое упало на крышу черной Тойоты Целики, стоящей во дворе.

- Чем мой способ хуже твоего? – раздалось в темноте.

Глава 13

Катерина шла по темной улице, мысленно напевая.
Она убила Василия, последнего, кто участвовал в ее изнасиловании. Все четверо обидчиков отправились в ад, по мнению Катерины. Они запла-тили за свое преступление сполна. Особенно радовало девушку, что на нее никак и никогда не смогут выйти ни милиция, ни дружки тех четверых, а ес-ли и могли, Катерина с легкостью выйдет сухой из воды. Она была в безо-пасности, и ничто не могло ей помешать радоваться своей свободой, которую она обрела. Теперь, когда злость в ее душе исчезла, она могла полностью по-грузится в благоустройство жизни своих родных, что она уже давно хотела сделать.
Катерина подсознательно знала, что не может повернуть время вспять, но изменить настоящее и будущее она могла. Сегодня она ничего сделать не сможет, но завтрашний день, после занятий в университете, разумеется, она посвятит своим близким.
Она также избавилась от Полины, вечно мешающей ей, вставляющей палки в колеса. Ее речь о выходе из «лидерства» была близка к правде, но интонации выдавали ее. Красивый монолог о взрослении был хорош, но сама Полина не верила в то, что говорила. Для нее победа в этой игре значила многое, ибо, проиграв, она стала бы объектом насмешек со стороны Лизы, Марины и Насти.
Повзрослеть! А ведь пока они беседовали, Катя поковырялась в голове своей бывшей соперницы. Та замышляла пакость в отношении Кати, и хотела привлечь к этому Лизу, но она отказалась, ссылаясь на один из параграфов правил игр: «Игроки, принявший и бросивший вызов, не имеют права при-влекать к активному участию в игре остальных игроков. Это не является на-рушением, но считается в подведении итогов как минус десять баллов».
Катя усмехнулась. Она участвовала в составлении свода правил, и была одним из авторов этого.
В одном Полина была права: пора взрослеть.

- Хватай же мешок, дебил!
- Да я держу его, держу! Сваливаем!

Катерина пришла в себя на улице Соколова. От раздумий ее оторвало чувство опасности, которое буквально забило тревогу. Не понимая, в чем де-ло, девушка застыла на месте, оглядываясь по сторонам. Услышав автомо-бильный сигнал, она повернула голову в сторону, откуда исходил сигнал.
На нее несся автомобиль.
Не осознавая, что она делает, Катя продолжала стоять. Она не отпрыг-нула, не закричала, а просто стояла столбом.
Водитель что-то заорал ей, но она ничего не услышала.
Вдалеке послышались сирены, которые заставили Катю сбросить оце-пенение. В мгновение она прозондировала ехавшую на нее машину, и поня-ла, что эти люди только что ограбили банк.
Ее голова заполнилась эхом металлического лязга.
Она присела и заслонила голову руками за полсекунды до того, как ав-томобиль врезался в нее. Катерина не почувствовала боли, а лишь сильный толчок, продолжающий давить на нее, не ослабляя воздействия. Капот мед-ленно превращался в мятый железный лист, внутренности машины превра-щались в раздавленный набор деталей, которые уже никогда не заработают.
Катерина провела руками перед собой, сминая остатки капота, схвати-ла какую-то длинную деталь, возможно ось, и с силой перебросила груду ме-талла, в которой были заключены два испуганный человека.
Описав высокую параболу, машина, вернее, то, что от нее осталось, со свистом опустилась на асфальт дороги и разлетелась на куски под действием мощного взрыва.
Катерина обернулась, чтоб посмотреть на груду железа, мгновение на-зад подброшенную ею как легкий чемоданчик, и была поражена. Среди ее особых возможностей, незаметно для девушки, затесалась неуязвимость. Пусть и временная, но все же неуязвимость.
Гудок позади нее вернул девушку обратно в реальный мир. Катя огля-нулась, и узрела второй автомобиль, едущий на нее. Ограблением занима-лись четверо. Двое уже погибли, двое оставалось.
Снова лязг в голове, и Катя выбросила вперед руки ладонями вверх. С ее ладоней сорвались две голубые молнии, вонзившиеся в машину, но не разнесшие ее в клочья, а лишь уничтожившие шины. Машину занесло, и она врезалась в столб
На горизонте появилась милицейская машина, и Катя решила ретиро-ваться, чтоб не пытаться объяснить то, чего она не понимала. На сегодня ей было достаточно магии.
Ей очень захотелось домой.

Мать Кати спросила было, что с ее одеждой, почему она разодранная, но Катерина повела рукой, и лицо матери расплылось в улыбке. Она сказала, что сейчас пойдет разогревать обед, и ушла на кухню. С отцом Катя провер-нула такой же трюк, и он спокойно продолжил читать газету.
Сбросив с себя порванный плащ, девушка отправилась в ванную, что расслабиться в теплой мыльной воде. Впадая в забытье, она наполнила ван-ну, но уснула, разлегшись на полу. Она была истощена.

На следующее утро все выпуски новостей показывали нескольких че-ловек, видевших Катино жонглирование машинами. Они наперебой расска-зывали о «высоком могучем существе, одетом в черное, которое расправи-лось с грабителями». Дежурной фразой всех каналов стала: «Ростов обрел супергероя». Услышав это, Катя засмеялась. В супергерои она ну никак не годилась.
Допив чай, она собралась и на своей машине поехала в университет. Воспоминания о вчерашнем бесчинстве поблекли, и о Василии она даже не вспомнила, словно его не было. Но в списке из четырех человек поставила галочку, и, приписав Полину, перечеркнула весь список.
Дело сделано. Настало время праздновать. И место для празднования у нее уже было. Как только она подъехала к университету, ее встретила Настя и вручила сданное ей на хранение старостой приглашение на дискотеку по случая подписания большого контракта с зарубежным институтом. Поцело-вав билет, она спрятала его в карман пиджака со словами: «Стоит только за-хотеть».
Но в ее случае слово «захотеть» имело совершенно другой смысл, не-жели для всех остальных.
Глава 14

До тусовки оставались считанные часы. Всю неделю она разъезжала по области, приводя в порядок дела своих родных и близких.
Ее двоюродную сестру Любовь постоянно преследовал бывший па-рень, жуткий пьяница. Он ждал ее у магазина, где та работала, возле дома, одним словом, везде. Его внезапно забрали в сумасшедший дом, а Люба встретила отличного парня, к чему приложила руку Катя.
Ее дядя страдал от алкоголизма. Он кодировался, ходил к колдунам и прочим шарлатанам, но ничего не получалось. Последним средством было лечь в больницу, пройти спецкурсы, но это не потребовалось. Как-то раз к нему приехала его племянница, а наследующий день он встал с постели с со-вершенно ясной головой. Его пагубную привычку выпивать как рукой сняло. И это было не все: его организм словно восстановился. Он был здоров, как бык. Врачи долго ломали потом голову.
Бабушка, перенесшая операцию после инсульта, резко пошла на по-правку. Доктора все проверили, и поразились. Судя по предварительным прогнозам, ей оставалось жить еще… лет тридцать-сорок, хотя ей уже было семьдесят пять.
Двоюродный брат всю жизнь мечтал создать рок-группу и поставить страну на уши. За одну неделю он и группу собрал, и демо записал, и ото-слал, и получил предложение подписать пятилетний контракт.
Судьбы еще человек тридцати были подправлены с легкой руки Кате-рины Вороновой. Но никто об этом не знал.

Новость, что Полина покончила с собой, опечалила ее подруг до глу-бины души. Катерина утешала своих подруг, то и дело смахивая слезы. Она в этот момент ощущала не горечь утраты, а гордость за свою актерскую игру, достойную «Оскара». Так естественно еще никто и никогда не играл. Она просила своих подруг быть мужественными, сильными. Ее голос дрожал, но никакой печали в ее душе не было.
На следующий день она заявила, что выходит из Круга Игроков. Де-вушки онемели, услышав это. На просьбу объяснить, Катя не ответила. Она лишь помахала им ручкой, словно  на прощанье.
Марина была просто в шоке. Сперва Катерина отдалилась от них, стала как чужая, а сейчас она с легкостью распрощалась с ними. Она, правда, не сказала, что они теперь не подруги, но это можно было понять и без слов.
Не желая мириться с этим, Марина в день дискотеки попросила Катю зайти с ней в туалет, якобы поговорить о чем-то очень важном. Катерина со-гласилась, и они проследовали на второй этаж главного корпуса.
Обнаружив там двух девчонок, Марина властно, голосом, требующим немедленного исполнения, приказала им немедленно выйти. Девушки не по-слушались, и тогда Марина пустила в ход ненормативную лексику, приказы-вая убираться им ко всем чертям. Девчонки обиделись, но ушли.
- Итак, что ты хотела мне сказать, что не должно достигнуть ушей посто-ронних? – безо всякого интереса спросила Катя.
- Замолчи и послушай, - грубо ответила Марина, и Катя, вздохнув, облоко-тилась спиной о стену, предчувствуя долгий монолог. – Что с тобой случи-лось?
- Со мной все в порядке, и даже лучше. Все великолепно.
- Да ну? Как понимать это? Ты, моя лучшая подруга отдалилась от меня, иг-норируешь нас всех, словно и нет нас вообще. Ты постоянно куда-то уно-сишься, не слышишь нас.
- Кого это вас? – наплевательски спросила Катя.
- Нас, твоих лучших подруг еще с детского сада, со школы. Мы же всегда были вместе, вместе переносили все невзгоды, вместе радовались, вместе иг-рали. А за два месяца ты изменилась, и я теперь вижу, что не в лучшую сто-рону.
- Я просто наслаждаюсь жизнью, как мне посоветовал Анатолий. Помнишь его?
- Такое дерьмо не забывается, – угрюмо ответила Марина. – Но отрицать ты не можешь, ты стала другой. Где та простая девчонка, с которой я дружила? Которая мне помогала, и которой помогла я? Где та веселая отличница, кото-рую я знала?
- Она умерла, - отрезала Катя и достала из кармана пиджака пачку сигарет.
- Что?! Когда ты начала курить?
- Недавно. Я беру от жизни все, ибо живем мы один раз. К чему отказывать-ся от удовольствий? Будешь?
- Ты себя слышишь? Ты не просто изменилась, тебя будто подменили. Ты посмотри на себя: как ты одеваешься, как себя ведешь, что говоришь. На тебя так сильно повлияло изнасилование, что ты тронулась умом? Рассудок пом-рачился?
- Так, заткнись! – крикнула Катя. – Не смей затрагивать эту тему. И вообще больше не смей упоминать об этом. Эта фигня меня не задобрит. Та ночь для меня – пройденный этап. Я избавилась от этого гнетущего чувства, и я тре-бую, чтоб ты навсегда забыла об этом.
- Как? Как такое забыть? Ты не помнишь, на что ты была похожа, когда пришла ко мне? Я же старалась тебе помочь, из кожи вон лезла…
- Заткнись!
- …чтоб тебе полегчало. Я не спала три ночи подряд, ища способы залечить твои раны, я пыталась тебе помочь…
- Заткнись!!!
- …я бескорыстно, только чтоб тебе полегчало…
- Немедленно замолкни!!!
- Нет, я не замолкну! Я хочу достучаться до своей подруги, которая погре-бена под тоннами клевых шмоток, литрами духов и тремя слоями грима, под кучей денег и крутой машиной. Я хочу вернуть прежнюю Катю, которая ни-когда бы не оттолкнула меня, как я не оттолкнула ее, когда ей потребовалась помощь. Я прошу, умоляю, верни ее.
- Хочешь знать, что со мной происходит? – гневно бросив сигарету в стену, спросила Катя. В ее глазах пылала ненависть. Она начала наступать, оттесняя Марину к стене. – Я понятия не имею, что со мной! Как тебе ответ? Не очень? Зато правда!!! Я не имею ни малейшего понятия, что со мной проис-ходит, да и мне все равно. Я не ищу причин, я наслаждаюсь последствиями. Я живу сегодняшним днем! Немного завтрашним, но прошлое для меня - пе-ревернутая страница. Зачем мне думать о том, что было?
- Затем, что в прошлом у тебя были друзья, которых ты отвергла!
- Начхать сто раз!! За каким дьяволом мне горевать о том, что ушло? Зачем мне радоваться тому, что было? Я ничего не смогу изменить в том, что уже свершилось. И я не хочу, чтоб призраки прошлого вторгались в мою жизнь. Какая разница, что было, когда еще так много всего впереди?
- Но ведь в прошлом так много того, что хочется пережить еще раз…, - не-уверенно защищалась Марина.
- А как я переживу это, если это уже произошло? Подумай сама, и ты пой-мешь, что я права.
- А как же мы?.. Как же я?.. Как же наша дружба… Мы обещали, что нико-гда не расстанемся, что всегда будем вместе. Тогда, еще в третьем классе…
- В каком классе? Очнись, нам почти по двадцать, а мы до сих пор как ма-ленькие дети играем в бредовые игры, которые выдумали в детском саду и начальных классах. Пора взрослеть. И знаешь что? Я уже повзрослела! За-ткнитесь и убирайтесь ко всем чертям на хрен отсюда! – заорала она на трех девушек, которые, разговаривая о чем-то своем, вошли в туалет. Свой крик Катя сопроводила злобным выражением лица и звериным оскалом. Троица испуганно ретировалась. Катя еще несколько секунд стояла спиной к Мари-не, после чего громко выдохнула и повернулась к бывшей подруге. – С меня хватит! Мне осточертели все эти игры, подходящие лишь для вас, малолет-ник девчушек, не вышедших еще из дошкольного возраста! Нам по восемна-дцать-девятнадцать лет, а мы до сих пор считаем птиц, поедаем червей на скорость и количество, плюемся на дальность, выдумываем слова и фразы из номеров проезжающих мимо машин, сооружаем бумажные самолетики… и прочий бред, который давно пора забыть.
- Но это часть нас…
- Часть нас? А не пора ли впустить в свою жизнь нечто новое?
- О чем ты? – дрожащим голосом спросила Марина.
- О том, что старые вещи надо выкидывать на помойку. Пора играть во взрослые игры: кто займет более важное и высокое положение, кто достигнет большего, чье решение будет значить больше, кто переспит с большим чис-лом парней за определенное время, чья машина лучше, кто станет президен-том страны, кто более выгодно выйдет замуж, кого запомнят люди, а кто бу-дет предан забвенью… да мало ли еще?! Но факт остается фактом, я повзрос-лела, и мне надоели ваши детские игры. Я начала играть во взрослые, и мне они понравились. Я не хочу возвращаться к тому, что было. Я хочу жить мо-ментом под названием «сейчас».
- Ты считаешь, что мы ведем себя как дети?
- Помнишь, - после долгой паузы, сопряженной со сверлением взглядом, ти-хим голосом заговорила Катерина, - как в детском садике ты предложила сыграть в одну игру. На кону была красивая, большая шоколадная конфета. Я согласилась. Играли мы в поедание червяков. Ты всосала червя, как макаро-нину, потому что для тебя это было не впервой. А я не знала техники, и стала жевать. Меня стошнило, я испугалась, позвала воспитательницу. Тебе влете-ло, но ты выиграла, - Катерина вздохнула. – Глупая была игра, но я заинтере-совалась тобой. Так мы познакомились.
- Ты помнишь, - радуясь, но с грустью в голосе прошептала Марина.
- Да, я помню, - повышая голос, ответила Катя. – Но теперь в памяти моей и твоей станет на одно воспоминание больше. Я ухожу, - Марина со слезами на глазах взглянула в глаза Кате. – Нашей дружбе пришел конец. Я не могу и не хочу водиться с маленькими детишками. Вы так жалки, что мне тошно. Вспомни, что ты делала вчера! Играла в шарады с Настей. Какая мерзость.
- А что ты вчера делала? - обиженно, подавленным голосом спросила Мари-на. Она готова была зарыдать.
- Я? Ты хочешь знать? Знай, - Катя перешла на шепот. – Я укатила с одним парнем, и мы весьма интересно провели время. Как я сказала, я повзрослела, и я теперь могу делать все, что захочу. А вы, ясельная группа детского сада «Ромашка», делайте, что хотите. Но теперь уж без меня.
- Катя…
- Кати больше нет. Теперь есть только я. И я ухожу.
Катерина развернулась и грациозно направилась к выходу, оставив Марину одну. Катя покинула туалет и двинулась к выходу. Ей предстояло отправиться домой, чтоб чуть погодя предстать перед несколькими десятка-ми студентов в лучшем виде, а на это требовалось время.
Марина опустила голову. Ей не верилось, что вот так просто ее лучшая подруга ушла, вычеркнула ее и всех остальных из своей жизни. Катя просто выбросила все лучшее, что было в ней, и впустила в свою душу демона, ко-торый медленно, но всего за  шесть-семь недель искоренил в ней все самое хорошее и доброе.
Она закрыла лицо ладонями и слезы брызнули из ее глаз. В душе Ма-рины образовалась огромная рана, и она очень сильно болела, ибо нанесла ее некогда лучшая подруга.

Глава 15

Дискотека была в самом разгаре, когда отворилась дверь в актовый зал на втором этаже первого корпуса, и в помещение, наполненное громкой му-зыкой и разноцветными огнями, вошла Катерина в кожаном сарафане, высо-ких кожаных сапожках, украшенных цепочками и кожаном приталенном пиджаке. Не изменяя своим привычкам, выработанным за эти несколько не-дель, она выбрала все черное, отчего ее кожа казалась еще белее, а два крова-во-красных локона выглядели еще более стильно.
За неделю местные умельцы соорудили замечательный танцпол, не за-быв о звукоизоляции. Вообще, идея организовать танцы такого рода в уни-верситете была весьма рискованной, но осуществили ее в наилучшем виде. Два британских диджея крутили всевозможную музыку, от которой нельзя было не пуститься в пляс. Даже стоявшие снаружи курсанты, и те пританцо-вывали на месте. Даже офицеры не могли удержаться, и то и дело дергались в такт иностранной клубной музыки.
Колонки гремели так, что если б не предусмотрительность, уже давно повылетали бы все стекла. Народ подпитывал своей энергией диджеев, а они отдавали ее музыкой, и в итоге получался почти вечный двигатель.
Катя отбросила непослушный локон с лица и присоединилась к всеоб-щему безумству.
Оставшиеся без приглашений студенты тоже хотели покутить, и уча-щиеся каждого института организовали свои тусовки. В итоге, помимо глав-ной дискотеки, в городе шел праздник еще в нескольких клубах, куда, как это ни странно, влезли все несколько тысяч желающих. Благо, подарок в виде утроенной стипендии всем без исключения, позволял организовать не менее шикарный дискач практически в любом месте.
В тот вечер весь город был наполнен атмосферой праздника.

Катя танцевала в течение двух часов подряд и нисколечки не устала. Она полностью погрузилась в веселье, наслаждаясь каждым мгновением. Но ее взгляд внезапно выловил в толпе старого знакомого, стоящего у стены. Она, продолжая танцевать, подошла к нему.
- Никак не ожидала вас здесь увидеть, - кричала Катя, чтоб ее услышали за всем этим грохотом.
- Рад снова вас видеть, Екатерина Сергеевна, - ответил Дэн, тоже стараясь перекричать рев колонок. На нем был тот же костюм, что при их знакомстве, но от этого он не выглядел хуже, даже напротив.
- Какими судьбами вы к нам?
- Да вот, решил, почему бы и не зайти? Когда собирается много народу, лучше всего проводить время в веселье, а тут его через край.
- Согласна на все сто! – кричала Катя. – А вы уже переделали все свои дела?
- Почти. Осталось одно, но там только подвести итоги, а так все сделано.
- Удачно?
- Неровно, но могло быть хуже.
- А ваши помощники? Они благополучно добрались?
- Еще нет. Но им не впервой.
- Что же вы стоите? Пойдемте, потанцуем!
- Я предпочитаю вальсы, - эта фраза заставила Катю скорчить гримасу от-вращения. – Но музыка мне нравиться! Она громкая, в ней много энергии. Надо будет узнать, как называется, чтоб потом послушать. Жаль, что не на полную выкрутили регуляторы громкости.
- Хотите, я устрою для вас максимум?
- Не надо, у меня дома система помощнее, чем здесь, и акустика получше.
- Так вы что, будете здесь стоять весь вечер? Выбираете девчонку, чтоб снять?
- А вы не согласитесь составить мне компанию после танцев?
Катерина заговорчески улыбнулась.
- А почему и нет?! Давайте.
- Но это будет после. Скажите, а где у вас тут туалет?
- Ну… я не знаю. В связи с данным мероприятием командование вуза, как обычно, закрыло все сортиры, чтоб там не происходило черти что. Но где-то должен быть хоть один… Вот что: спросите у курсантов, что стоят у входа. Они должны быть посвящены в суть этого вопроса.
- Благодарю, а то от своего напитка я немного, ну, вы понимаете.
- Вы что? Пронесли спиртное сюда? – наигранно возмутилась Катя.
- Почему так сразу спиртное? Ничего подобного. Я всегда ношу с собой фляжку коктейля моего личного приготовления, чтобы, если что, глотнуть. Он придает мне сил и напоминает о моей родине.
- Так вы, получается, не из России?
- А вы уже собрали чемоданы, чтоб меня навестить?
- Была идея, врать не буду. Но как к вам добраться, если я не знаю, откуда вы? Это сложно. К вам хоть плыть или ехать?
- Прикольнее лететь. А если вас интересует мое место обитания, то я вам его сообщу, но чуть позже, когда танцы закончатся. Вы ведь согласились после дискотеки провести немного времени со мной?
- Да, но только если это свидание.
- Заметано.
- А можно попробовать? Я имею ввиду ваш коктейль? Может быть, я смогу угадать, откуда вы.
- Попробуйте, и если угадаете, я сниму свою шляпу, хоть у меня ее нет.
Он протянул девушке фляжку. Сделав глоток, Катя ощутила вкус мно-жества тропических фруктов.
- Выи из теплых мест, близких к экватору?
- Да, там недалеко, - Дэн улыбнулся и спрятал фляжку во внутренний кар-ман пиджака. – Ну, я пойду поищу туалет, а вы веселитесь, и не забывайте: вы обещали дождаться меня. После дискотеки еще погуляем.
- Жду с нетерпением!
Дэн исчез в толпе, а Катерина вернулась на танцпол. Словно чувствуя музыку  всем телом, она полностью погрузилась в атмосферу праздника, сли-ваясь с разумом танцующих, как будто они все были едины сознанием. Душа пела, а тело плясало, как никогда с упоением.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. GAME OVER

Глава единственная

Катерина очнулась в темноте.
Она лежала на полу в актовом зале, где она, казалось, всего секунду на-зад танцевала под эмбиент. Вокруг не было ни души. Из окон в помещение проникал тусклый свет. Небо затянуло облаками, и ни звезд, ни Луны не бы-ло видно. Все вокруг было таким, как если бы все ушли после десяти часов танцев. Но если так, то почему она лежала на полу. Кстати, пол был на удив-ление чистым.
Где-то там угадывался контур колонок и прочего оборудования. Кате-рина подождала, пока ее глаза привыкнут к темноте, потому что, к ее потря-сению, обострить зрение она не смогла. Ее сила словно испарилась, хоть она и чувствовала ее внутри себя. Все это было очень странно.
Катя громко крикнула, осведомляясь, есть ли кто, и пожалела об этом. Голова раскалывалась. Уперши кулаки в виски, она мысленно приказала бо-ли уйти, и, спустя несколько секунд, боль стала затихать, а потом исчезла. Это говорило о том, что ее сила все еще с ней. Попытка еще раз обострить зрение ни к чему не привела. Катя выругалась.
Поднявшись с пола, она решила проверить свою память. Закрыв глаза, она погрузилась в себя, и перед ее глазами предстали последние моменты пе-ред отключкой. Вот она танцует, вот разговаривает с Дэном. Он уходит, Катя снова танцует, потом… тьма.
«Наверное, не стоило пить то пойло, что было во фляжке», запоздало пожалела Катя. Теперь не было сомнений, что это было спиртное, просто «замедленного действия»
Катерина смачно сплюнула на пол, растерла плевок и направилась к выходу. Как бы то ни было, но задерживаться в универе еще даже минуту у нее не было желания.
В коридоре было пусто и темно, и свет с улицы был единственным ос-вещением. От этого все приобретало еще более зловещий вид, чем казалось на первый взгляд. Катерина осмотрелась, но никаких признаков жизни не за-секла. Пожав плечами, она направилась к лестнице и спустилась на первый этаж. Подойдя к двери в холл, она толкнула ее, но ничего не произошло. Двери были заперты. Катерина в сердцах стукнула кулаком по стене, отде-ланной гипсокартоном. Ей определенно не повезло. Она попыталась открыть дверь, используя свои способности, но дверь не открылась. Катя чувствовала волнение в воздухе, порождаемое ее силой, но замок и не думал отпираться.
Катерина сжала кулак и уже занесла его для удара, но призадумалась и опустила руку, разжав кулак. Должен был быть более простой способ. Тем более, что порча имущества университета ей не была по душе.
Во всяком случае, это был не единственный выход из университета. Правда дверь под лестницей, ведущая во внутренний двор тоже была закры-та, и замок не открывался, несмотря на удвоенную концентрацию девушки.
Оставались еще несколько выходов.
Девушка решила попытать счастья в пятом корпусе, куда вел путь сквозь второй этаж. Поднявшись по лестнице на то место, откуда она начала путь наружу, девушка уже повернула налево, но в ее голове появилась уве-ренность, что и пятый заперт. Она не стала искать объяснения этой уверен-ности, списав ее на женскую интуицию и свои способности предчувствия. Таким образом, оставалось два основных маршрута, но один из них отпал, как только она прошла до упора направо, где была лестница вниз, к месту дислокации британского совета. Железная дверь отрезала путь вниз, на пер-вый этаж, где была дверь наружу, во внешний двор с фонтанчиками перед выходом из главного корпуса. Двинув по двери ногой, Катя чертыхнулась, и поняла, что выбор у нее остался небольшой.
«Надо было разбить стекло на той двери внизу», запоздало пожалела Катя, но отправилась к переходу-трубе, соединяющей десятый и первый.
Дверь была открыта. «И на кой черт на двери замок, если его не замы-кать?» подивилась Катя, но пошла дальше.
Оказавшись в десятом, она хотела спуститься по лестнице к выходу, который мог быть открыт. Впрочем, остальные тоже могли быть открыты, но пока что они все были наоборот, заперты. Спустившись на первый этаж, она огляделась, и увидела, что из-за поворота тянулась тень, и она приближалась. Тень была человеческая. Хотя, чья же она еще могла быть?!
«Слава богу», подумала Катя, «это или курсант с суточного наряда, или сторож». Почему-то в существование сторожа она не особо верила. Навер-ное, курсант был предпочтительнее. Тем более, что он мог быть симпатич-ным. Тогда можно было бы задержаться еще немного…
Тень приближалась, и Катя, облегченно вздохнув, пошла ей навстречу. Но как только из-за поворота появился ее хозяин, Катя остановилась.
Это было нечто невообразимое. Словно дыра в пространстве. На месте предполагаемого курсанта или сторожа был лишь силуэт. Абсолютно черный силуэт. Он был абсолютно, с ног до макушки, черным, непроглядно черным. Никаких складок. Более темных или светлых областей. Просто темнота. Кромешная тьма.
Катя остановилась, а когда существо повернуло свою голову, то и во-все побежала вверх по лестнице. Его глаза, ну, там, где они должны быть, сверкнули. Сверкнули две зеленые звездочки. Это было зловеще, и не испу-гаться было просто нереально.
Катя побежала назад, в первый корпус. Все же разбить стекло на двери было не такой уж плохой идеей. Но совершить этот акт вандализма она не смогла. Потому что по коридору первого корпуса на нее шел еще один такой силуэт, но он был пониже, где-то в половину, приблизительно полтора метра.
Такой расклад ей совершенно не понравился. За неимением лучшего пути и повинуясь инстинкту, а не здравому смыслу, Катя побежала обратно в десятый. Там силуэт с зелеными глазами уже был на полпути ко второму этажу. Он не торопился, словно знал, что спешить не надо. Катя, мельком глянув на него и еще сильнее испугавшись, побежала в восьмой корпус, опа-саясь, что в трубе-переходе в «восьмерку» встретит еще один силуэт. Вот то-гда было бы просто супер.
Но никого в переходе не было. Однако как только она оказалась на третьем этаже «восьмерки», она оглянулась. «Зеленоглазый» уже спускался по лестнице. Катины руки задрожали. Этот кошмарный сон не хотел кон-чаться. Быстро ущипнув себя и убедившись, что все это наяву, она, не особо выбирая пути, побежала по малой лестнице наверх, почему-то предпочтя ее бегу налево по коридору к широкой, «парадной» лестнице. Только подбегая к шестому этажу она обругала себя, что не побежала вниз. Там же должен был быть выход, да и стекла там тоньше, если что.
Она обернулась и посмотрела вниз. «Зеленоглазый» уже был на чет-вертом. Молча матерясь, она облокотилась на дверь большой химической ау-дитории, и дверь отворилась под ее весом. Не соображая, что дверь должна открываться наружу, а не внутрь, ибо то была новая дверь, Катерина влетела в аудиторию. Во времена ее первого курса там была двойная дверь: одна от-крывалась наружу, а вторая - вовнутрь. Но на размышления не было времени.
Аккуратно и тихо прикрыв дверь, Катя стала искать выходы из сло-жившейся ситуации. Вся эта чушь ей сильно напоминала «Восставших из ада» за исключением одного – все это было на самом деле. Прятаться в ауди-тории было глупо, потому как и спрятаться-то было негде. Рано или поздно это ее найдет. Дверь в каморку для химикатов, откуда выносят препараты для демонстрации студентам, была заперта, и Катина сила не помогала. Пры-гать из окна было самоубийством. Девушка уже в который раз обругала себя за то, что побежала наверх, а не вниз.
Наверх?
Катя подняла голову. Над ней был потолок, собранный из множества сегментов, где местами были установлены светильники. Когда-то она была в этой аудитории, когда еще потолок не был доделан. Над этими пластинами было пустое пространство, а направляющие, куда укладывались отдельные сегменты, были закреплены на балках. А раз так, то там должно было быть достаточно места, чтоб там могли работать рабочие. «Вряд ли они для уста-новки потолка сооружали такого огромного «козла», пронеслось в голове де-вушки.
Но вот как туда залезть? Конечно, туда наверх тянулась труба, в кото-рой когда-то была проводка или еще какие-нибудь провода, только Катя бы-ла низковата, чтоб допрыгнуть до этой трубы, не осведомив существо о сво-ем присутствии.
А за дверью было тихо, но это не успокаивало, даже напротив.
Оставалось уповать на то, что в число ее способностей входила и эта, и что она сработает.
Катя присела, и изо всех сил оттолкнулась от пола. Придав себе допол-нительную прыгучесть, она подпрыгнула почти до потолка, но ухватиться за трубу смогла лишь в полуметре от потолка.
Проблему составляла задача по сооружению лаза, для чего надо было отодвинуть один из сегментов потолка, но как Катя ни старалась, у нее ниче-го не выходило. Ей до смерти была необходима палка, швабра, кусок трубы – что угодно, чтобы отодвинуть сегмент. Она уже слышала, как та тень сту-пила на шестой этаж, и попыталась открыть вечно запертую дверь на седь-мой, где располагались аудитории лицея.
У Кати было чуть меньше минуты.
Она с силой и злобой, впадая в отчаяние от своего бессилия, сжала ку-лак свободно висящей левой руки, и ощутила, как та дернулась. Аудитория заполнилась эхом металлического лязга. Девушка, висящая под потолком за-мерла, но не прислушиваясь к шагам снаружи, а ощутив прибавление в весе на своей левой руке. Она медленно повернула голову, чтоб рассмотреть, что же там произошло. И тут ее губы задрожали, глаза наполнились слезами, а изо рта донесся тихий стон, который обычно предваряет плач.
Из ее левой руки торчало стоящее на ребре длинное, не меньше метра, темно-синее лезвие, чуть загнутое к внутренней стороне руки. На середине предплечья поднималась складка кожи, из которой и торчала эта железка. Это зрелище повергло девушку в немой ужас, и все, что было с ней до этого, показалось ей сущей ерундой.
В памяти невольно всплыло убийство первого из четырех парней, Пет-ра, любителя скейтбордов. Ведь именно эта дрянь на долю секунды вылезла из его спины, пронзив тело насквозь, чтоб из этой раны хлынула кровь, окра-сившая газон в алый цвет.
Но стук в дверь аудитории пробудила Катерину. Все еще пребывая в шоке, она попыталась сдвинуть сегмент потолка этим лезвием, и у нее полу-чилось. Ловя момент, она быстро вскарабкалась наверх, не веря ни единому мгновению, не веря, что все это происходит на самом деле, и именно с ней.
Оказавшись над потолком, как это ни глупо звучит, Катя осторожно положила кусок потолка на место, чтоб было незаметно. Она осмотрелась и поняла, что попалась. Выхода не было. Разве что – в соседнюю аудиторию.
Аккуратно, стараясь не шуметь, она ползла по металлическим балкам, изо всех сил пытаясь не прикасаться клинком к металлу, ибо скрежет тут же выдал бы ее. Добравшись до противоположной стены, она поняла, что выбор у нее не велик, и вонзила клинок в стену. Тот вошел как нож в растопленное масло. Нанеся три косых удара, она прорубила проход. Отодвинув кусок сте-ны в сторону, Катя поползла дальше. Достигнув следующей, стены она еще раз прорубила себе путь, и спрыгнула на верхнюю площадку большой физи-ческой аудитории.
Покидая свое убежище, она увидела, что в темноте меж перекрытиями блеснули два зеленых огонька.
Он нашел ее. Ну, так пусть побегает, решила девушка.
Оказавшись в соседней, большой физической аудитории, она сбежала вниз, разрубила, уже привычным движением, замок и вырвалась в коридор шестого этажа. На этот раз она не могла совершить ошибки, и кинулась к ле-стнице. Оказавшись на ней, Катя взглянула на свою левую руку. Ее снова пробрала дрожь. Мысленно приказав ножу исчезнуть, Катя заставила его мгновенно втянуться обратно в руку. Складка кожи опустилась, и никаких следов не осталось. Еще секунду девушка осматривала руку, после чего ус-лышала гром отрывшейся двери, и побежала вниз по лестнице. В ее мозгу мелькнула мысль, что такая же железная зараза живет и в ее правой руке, но проверять не было времени, и желания тоже.
Сбегая вниз по лестнице, Катя считала каждую ступеньку, которая приближала ее к освобождению от этого кошмара. Она уже не сомневалась, что двери будут заперты, там, внизу, но с такой штукой, как тот клинок, ни-какая дверь не сможет ее удержать.
На мгновение Катерина остановилась перед зеркалом, висящим на вто-ром этаже рядом с актовым залом, чтоб увидеть то выражение, кое не поки-дало ее лица с момента поимки взгляда двух зеленых глаз, сияющих как звезды на небосводе. Еще один этаж, ми она покинет этот университет, став-ший царством ужаса для отдельно взятой девушки по имени Катя Воронова.
Но ничего не бывает так просто.
С первого этажа поднималась еще одна тень. Она была высокой, около метра девяносто. Она была худой, и двигалась с изящностью, достойной гимнастки. Она повернула голову и блеснула двумя белыми звездочками вместо глаз.
Катерина не заметила, как из ее рта вырвалось такое крепкое выраже-ние, что даже водители дальнобойщики могли бы позавидовать, и, пятясь, стала подниматься. Оказавшись на площадке третьего этажа она глянула на-верх, откуда на нее посмотрел «зеленоглазый», дважды сверкнувший глаза-ми. Снизу ему вторила гибкая тень, дважды сверкнув белыми звездочками. Задыхаясь от страха, девушка подбежала к первой попавшейся двери, ока-завшейся дверью мужского туалета на третьем этаже. Она оказалась не за-перта, и Катя буквально ворвалась туда.
На фоне окна кто-то стоял и смотрел на нее с нескрываемым удивлени-ем. Катерина заплакала, обрадовавшись, что увидела хоть кого-то живого, не «призрака».
- У вас тут все слишком запутано, я только сейчас нашел туалет, - раздался знакомый голос.
- Господи, помогите мне, - прошептала Катя, и бросилась в объятья Дэна.
- Что с вами, Екатерина Сергеевна?
- За мной кто-то гонится, какие-то чудища.
- Какие еще чудища? – спросил Дэн. – О чем вы?
- Один высокий, второй чуть поменьше, а третий совсем маленький, - не-складно рассказывала Катя. – У них светятся глаза, они такие страшные… Я знаю, что им нужна я, но не знаю почему. Прошу вас…
- Никаких монстров нет, уж поверьте мне… - успокаивал ее Дэн.
- Ничего подобного, они есть, и они там, снаружи.
- Как вы сказали они выглядят? – переспросил Дэн, и Катя еще раз, уже бо-лее точно, насколько это было возможно, описала тех чудовищ, что гнались за ней. Она постоянно заикалась, судорожно ловя воздух ртом. К концу ее рассказа обо всем, что с ней произошло, Дэн рассмеялся.
- Как вы можете смеяться? Они же найдут нас!
- Они добрались.
- Что? Они уже здесь?
- Нет, я сказал, что они добрались. Благополучно, как вы и спрашивали там, на танцах.
Катя медленно поняла глаза на Дэна. ОН был невозмутим, улыбался, и его глаза за очками хамелеонами засветились ярко-красным светом. Затем раздалось гудение…
Дверь туалета вышибло напрочь вместе с куском стены. Катя впечата-лась спиной в стену коридора и сползла на пол. Через дыру в стене на нее смотрел Дэн. В его глазах горел огонь. Катерина попыталась встать, что у нее получилось, правда, не с первой попытки. Не понимая, что же происходит, она уставилась на человека, смотрящего на нее, хотя она уже не была увере-на, что это человек.
Шорох отвлек ее от тягостных раздумий. Катя повернула голову, и увидела ту высокую худую тень. Она уже поставила одну ногу на площадку третьего этажа. Не видя других путей для отхода, девушка сорвалась с места, настолько быстро, насколько позволяло ее состояние, и побежала к трубе-переходу в десятый корпус подбегая к повороту, она обернулась, что чуть не стоило ей жизни.
Тень склонила голову, и из ее спины выросли… крылья. Было видно лишь очертания, но Катя поняла, что это чудовищный союз птичьих крыльев и крыльев летучей мыши. Зрелище было пугающее, но в то же время притя-гательное, не дающее оторвать взгляд, гипнотизирующее. Тень взмахнула крыльями, и вперед, по коридору полетели десятки, если не сотни перьев. Острых, узких и твердых, как самурайские мечи. Лишь в последний момент Катя отпрыгнула, и то пространство, где она только что была, наполнилось свистящими клинками, врезающимися в стены, блестящими и смертоносны-ми.
Отдышавшись чуток, Катерина почувствовала сильную, жгучую боль в правой руке. Хватило лишь одного взгляда, чтоб с губ девушки сорвался крик боли и страха. Ее руку пересекал глубокий разрез, из которого густым потоком вытекала «жизнь дающая» – кровь. Зажав левой ладонью рану, Ка-терина поползла, именно поползла по лестнице, выкрикивая: «Господи! Гос-поди!»
- Он тебе не поможет, можешь быть уверен. А как же иначе! Почему Все-вышний должен помогать тебе, ничтожному подонку? Если он не защитил невиновную ни в чем девушку, то с какой стати ему спасать тебя?! Чем ты лучше ее, несчастной, которая была обречена стать вашей жертвой? Кто, спрашиваю я тебя, дал вам право так вести себя? Кто вам позволил поку-шаться на жизнь девушки? – раздался ее же голос. Он проистекал из уст Дэ-на, который стоял подле лестницы. Сквозь его очки сияло пламя. – Какая ин-тересная тирада, она вам не кажется знакомой, Екатерина Сергеевна?
Дэн, вернее, то, что выглядело, как он, начало подниматься по лестни-це. Он делал это неторопливо, словно знал, что ему нечего опасаться. Нахо-дясь на границе впадения в кому, Катя, изо всех сил сжимая рану, приказы-вала ей исцелиться. И она почувствовала, что кровь замедлила свой бег, а спустя еще мгновение, боль исчезла. Она взглянула на руку, и увидела лишь шрам.
- Трюк, достойный детского сада, - издеваясь, сказал Дэн.
- А такое ты видел?! – гневно заорала Катя, с железным лязгом выпуская из обеих рук кривые клинки. Она подпрыгнула, изогнув спину, совершив в по-лете сальто назад, приземлившись сзади Дэна, развернулась, желая срезать ему голову. Но там никого не было.
- Ловко, но недостаточно, - раздался голос у нее из-за спины. Мгновенно среагировав, Катерина начала размахивать клинками, пытаясь достать Дэна, но тот умело уворачивался, будто всю жизнь этим и занимался. Несколько раз она пронзила стенки трубы-перехода, пару раз перерубила перила, отчего отрубленные куски со звоном падали на пол.
Катерина не осознавала, что происходит, она действовала так, как при-казывал ей инстинкт. Наличие торчащих из ее рук лезвий более не смущал ее и не пугал. Она приняла это как дар, который должен помочь ей расправить-ся с этими чудовищами, которые по какой-то причине желали ее смерти. Бо-рясь за жизнь, она использовала все, что у нее было.
Она отчаянно призывала на помощь другие свои способности, но они не откликались, хотя Катерина ощущала, что они никуда не пропали, что они все еще с ней. Но как она ни старалась, они не отзывались.
Вращаясь как волчок, Катя старалась достать клинками Дэна, но он был увертлив. В какой-то момент ей показалось, что он попался, что ей уда-лось загнать противника в угол. Издав львиный рык, она взмахнула обеими руками и клинки пошли навстречу друг другу. Он не мог уйти: один меч ле-тел в шею, второй – в бок. Она его сцапала.
Так она и думала до самого последнего момента.
В этот последний момент Дэн разделился на две проекции. Они были прозрачными, и по ним шли помехи, как по старой кинопленке с фильмами Чарли Чаплина. Проекции отклонились одна направо, вторая – налево, и клинки рассекли воздух.
Правые руки обеих проекций объединились за спиной Кати, схватив ее за волосы. Клинки рассекли стену, не причинив Дэну никакого вреда.
«Недостаточно ловко», произнесли обе головы, и Катя ощутила силь-ный удар по спине, от которого она упала на пол. Клинки втянулись в руки. Девушка с трудом поднялась.  На губах чувствовался вкус крови.
Хлопок над головой заставил ее взглянуть наверх. Над ней, на трубе, снаружи, стояла тень. Та, что ее преследовала на шестом этаже. Она сверкну-ли зелеными глазами. За спиной собирающихся в единое целое проекций Дэ-на, появилась тощая тень с крыльями, которыми она то и дело помахивала.
Катерина приподнялась, чтоб еще один силовой толчок, сопровождае-мый гулом, отбросил ее вниз. Пролетев над лестницей, она ударилась спиной о железную дверь туалета, снеся еще кусок стены. Размышлять о крепости своего тела не было времени.
Труба затрещала, и «зеленоглазая» тень спрыгнула внутрь. Дэн, не то-ропясь, спустился по лестнице, чтоб потом с выражением безграничной яро-сти отправить свой кулак в голову девушки. Катя едва успела увернуться, и кулак пробил стену, по запястье войдя в нее. Катерина откатилась, готовясь нанести удар. Дэн вытащил руку из стены и снова пошел на Катю. За его спиной шли две тени, сверкая глазами. Дэн махал руками, пытаясь достать Катю, но она уклонялась. И настал момент, когда кулак Дэна вновь полетел в лицо девушки. Катя использовала возможность: она присела и с победным криком, с лязгом выпустив клинки, вонзила их оба в живот Дэна. Они вошли под косыми углами, выйдя из спины. Он вздрогнул и замер.
Девушка тяжело дышала, из ее рта стекала струйка крови, вся спина болела, но ее душа ликовала. Ей удалось. Теперь, когда главарь (предполо-жительно, конечно) умер, его приспешники должны были растеряться, и это-го мгновения Кате хватит, чтоб снести им головы.
Но почему из Дэна не течет кровь?
«Ты испортила мне костюм», разгневанно произнес Дэн, и еще один силовой толчок отбросил Катю. Она приземлилась у лестницы, с которой за происходившим наблюдала та, третья, маленькая тень. Он посмотрел на Ка-тю, издавая звуки, как будто скулил пес, но в одно мгновение его голова пре-вратилась в звериную морду с огромными клыками и желтыми горящими глазами. Рык был необязателен, Катерина и так была напугана до смерти.
Отползая от всей своры чудовищ, она медленно подбиралась к перехо-ду в главный корпус, но Дэн был быстрее. Он быстрыми шагами настиг де-вушку и схватил ее за горло.
- Ах ты, маленькая дрянь! – крикнул он, после чего швырнул Катю в сторо-ну перехода, куда она и стремилась. Проехав полпути на боку, она ударилась головой о металлическую стойку, на которой покоились перила. – Как ты по-смела!! - кричал он, нанося удар ногой по лицу девушки. Из ее рта брызнула кровь. – Думаешь, что все это ради какой-то благой цели?! – он снова нанес удар, на этот раз по колену, и оно хрустнуло. Катерина и не пыталась пода-вить боль. Она закричала, но последовавший за тем ударом новый заставил ее замолчать: кулак вонзился в солнечное сплетение, и Катя стала судорожно ловить воздух ртом. И в том момент, когда она привстала, Дэн размахнулся и правой рукой, которая внезапно обратилась в металлическую рыцарскую перчатку, усеянную шипами, рассек девушке грудь и полоснул по лицу. Воз-дух наполнился облаком красной жидкости.
Катя с трудом отползала, и неожиданно для себя, оказалась в коридоре второго этажа главного корпуса.
- Какого дьявола ты помогала разным встречным-поперечным, скотина! – орал Дэн, нанося один за другим удары. Его вторая рука уподобилась первой, и уже двумя стальными кулаками он избивал Катерину, подталкивая ее в ле-стнице на первый этаж. – По какому праву расходовала те силы, что я тебе дал, на других людей?! Кем ты себя возомнила?! Спасителем? Супергероем? А ведь я тебя предупреждал!!! – еще один удар, и Катя скатилась по лестни-це. Она была уже не в силах противостоять наносимым ей ударам. – Вспомни наш разговор! Ты что же, особенная, чтоб раздавать подобные подарки?! – все пятеро уде находились перед стеклянными дверьми в холл.
Еще один удар, и девушка, проломив стеклянную дверь, влетела в холл. Она не могла нормально дышать из-за крови, которая при каждом вдо-хе и выдохе брызгала на пол и стены. Ее тело уже не слушалось свою хозяй-ку. Даже боль пропала, так ее измордовали. Катя отползала к двери, ведущей наружу, как будто это могло ей помочь.
- Я даровал тебе силу, видя в тебе стремление отплатить своим обидчикам, что ты и сделала, - снова заговорил Дэн, приближаясь к Катерине. – Я дал те-бе мощь разума, помогающего исполнять желания, дабы обогатить своего повелителя, дать ему все, о чем он только мечтал и не мечтал. Но у тебя ока-зались излишне ограниченные запросы, – его голос приближался, значит, скоро он снова настигнет Катерину. – Ты получила все, чего хотела, но вме-сто того, чтоб желать большего, ты стала тратить силы на своих родных и друзей. Ты стала тратить на них свои силы, отплачивая за их любовь и друж-бу, как шлюха с внезапно проснувшейся совестью возвращает деньги своим клиентам. А кто тебе давал на это право?!
Еще один удар, и Катерина, распахнув своим телом запертые двери, оказалась снаружи. Она влетела в железную ограду, проломив стальные пру-тья, и упала на мостовой. Теряя последние крохи сознания, она поползла, ибо не могла идти из-за сломанной ноги, наверх, по лестнице, ведущей к Музы-кальному театру. Боли не было, и страха тоже больше не было. Было лишь желание убежать, исчезнуть, оказаться как можно дальше отсюда.
Но Катя знала, что убежать ей не удастся.
Снова их было четверо, и она не могла убежать. Какая ирония.

Дэн и три его приспешника-тени впорхнули на площадку, куда по ле-стнице забралась Катерина. Она сидела, прислонившись к толстой прямо-угольной колонне. Приложив массу усилий, она подняла голову, чтоб по-смотреть на тех четверых, которые желали ее смерти. Ее мозг в любую се-кунду мог отказать, Катя это чувствовала. Жизнь вскорости собиралась по-кинуть ее израненное тело.
Из последних сил она стала собирать у себя в ладони силу, чтоб уда-рить молнией в эту свору адских псов, но Дэн был быстрее. Он повернулся к крылатой тени, вырвал из крыла перо и метнул его в ладонь Катерины, при-гвоздив ее в каменной кладке. То же он проделал со второй Катиной рукой.
Девушка лишилась возможности нанести последний удар, и ей остава-лось лишь ждать прихода конца.
- Ты недостаточно сильна, недостаточно зла, но я даю тебе шанс. Послед-ний шанс в твоей жизни, - металлические перья исчезли, и руки девушки бы-ли свободны, но для удара не было сил. – Ты умрешь, но у тебя есть крохот-ная лазейка, чтобы избежать гибели, - говорил Дэн с некоей торжественно-стью, и так ровно, будто делал это раньше. – Протяни руку, и вложи свою ла-донь в мою. Тогда ты избежишь страданий смерти, исчезнет боль, пропадут сожаления и страдания, забудутся обиды, разногласия, несчастья. И ты ста-нешь по-настоящему всесильной. Стань но левую руку от меня, и тебе будет даровано то, о чем ты и не могла мечтать.
Катерина приподняла голову, чтобы смотреть не на каменный пол, а на Дэна. Ее губы дрожали, глаза были полны слез. Слушая предложение стоя-щего перед ней существа, ибо то был не человек, она осознала, что успела натворить за эти полтора месяца. Она поняла, что совершила убийства, что обидела дорогих ей людей, что всё то, что она совершала, было не во благо. По крайней мере, не все. Хоть кому-то ее сила помогла, сделала чью-то жизнь хоть на мизер, но лучше.
Увы, таковых было слишком мало. Помогая одним – своим друзьям и родным, - она совершала неверные поступки по отношению к прочим людям. Ибо считала, что те, к кому она относится с симпатией, достойны добра. А ведь она могла ошибаться, и многие, наверняка, оказались в ужасном поло-жении. Ведь могло быть так, что те, из-за кого страдали ее родные, были пра-вы, но Катерина рассудила, что родня ее безгрешна. Что они всегда хорошие.
Слеза скатилась по израненной щеке девушки.
И глядя на протянутую к ней ладонь, она приняла решение. Жизнь есть величайшая драгоценность, и цены не имеет.
В голове Кати промелькнуло давно забытое событие. Она стоит на Во-рошиловском мосту, мимо проезжают машины. Пальцы девушки дрожат… но на этот раз она их разжала, и поверхность реки становится все ближе. За-тем – ничего.
Катя приняла решение.
Дэн заметил, что правая рука девушки дрожит. Он протянул свою пра-вую руку, которая снова стала обычной. И стал ждать. Но он не знал, почему дрожала рука Катерины. Она, собрав всю свою сверхъестественную силу в кулак, в прямом смысле слова, представила, что в ее ладони лежит ее сердце. Вот оно стучит. Неровно и прерывисто, без постоянного ритма.
Катя смотрела в глаза Дэну, когда сжала кулак.
Сердце не выдержало давления и лопнуло у нее в груди.
Из носа Катерины вытекла крохотная струйка крови. Ее губы, все еще дрожащие, расплылись в призрачной, едва заметной улыбке. Она сделала выбор. Жизнь есть величайшая драгоценность, и цены не имеет.
Но она уже расплатилась сполна.
Дэн это понял, и опустил руку.
- Ты могла жить вечно, быть рядом со мной, но ты предпочла иную судьбу, - произнес он, тяжело вздохнув. Он смирился с решением Катерины. – Два ме-сяца ожидания, и все напрасно. Ты могла вершить судьбы миллионов. Как жаль…
Он повернулся к умирающей Катерине спиной. Перед ним засветилась сфера желтого света. Он медленно понурив голову, побрел в нее, за ним по-следовали его приспешники, так и не получившие в этом мире четких конту-ров, оставшись лишь плотными тенями.
- Упокой, господи, ее душу, - произнес Дэн, растворяясь в сияющей сфере.

Эпилог.

- Серия загадочных убийств, повергших наш город в ужас, сегодня получи-ла продолжение. Возле Музыкального театра на пересечении Кировского и Большой Садовой этим утром было обнаружено тело девушки с множествен-ными переломали и порезами. Эксперты заключили, что смерть наступила вследствие сильного внутреннего кровотечения. По предварительным заклю-чениям, это преступление совершено тем же человеком или группой людей, которые вот уже несколько недель терроризируют наш город.
Погибшую звали Екатерина Воронова, студентка второго курса Рос-товского государственного строительного университета. Она была одно-группницей и, согласно показаниям, подругой погибшей до нее Полины Мечниковой. С остальными жертвами неизвестных Екатерина Воронова, су-дя по материалам следствия, не была ни связана, ни знакома…
К другим новостям…

январь 2006