Пролог
Далеко-далеко родился ветер.
У каждого народа есть сказания о ветрах. Народов много, много и сказа-ний, но все они сходны в чём-то, равно как и любые другие легенды одних на-родов похожи на легенды других. Но в большей части легенд Мира обязательно присутст-вует Место Рождения – то место, где рождается ветер.
По легендам, по всему Миру стоят фигуры, чьи одежды развеваются на ветру, и лишь в одном направлении – в том, куда дует ветер, кой рождается там. Фигуры эти – Боги ветров.
Когда-то прогневавшие Владыку Небо, шестеро младших богов были об-ращены в камень. Проступок их был велик не только для Неба, они поддались чувствам, и это заставило их нарушить многовековые обычаи, ставшие закона-ми. Это чуть не привело к гибели всего сущего, и в наказание Владыка заклю-чил их в камень, в статуи, и разбросал их своей могучей рукой по Миру, им же созданному. В том месте, куда упали их статуи, после этого и стали рождаться ветра, коими они повелевали.
Гнев Неба был силен, но силы младших богов все же были немалыми, хоть и не шли в сравнение с могуществом Владыки. И придумал Небо задачу для них, чтоб помимо ветров еще полезными были.
Когда Миру будет угрожать опасность, когда народы, дети Неба, насе-ляющие Мир, творение Неба, не могут одолеть силу Хоса, Пустоты и Ничто, их коего был создан весь Мир, те боги ветров будут наделять каплей своей силы детей Неба, шестерых по числу богов, и в их силах будет остановить смерть и разрушение. Но в их же силах будет и сделать все наоборот, став на сторону Хоса. По сему выбирать боги должны были достойных, всего шестерых из бес-численного множества, и не ошибиться, ибо, оплошав, они вновь подвергнуть Мир опасности уничтожения.
Если шесть раз боги преуспеют, если даруют свои силы достойным, и достойные одолеют Хоса, то Небо простит их, и вернет им прежний облик и свободу.
Вот одна из историй шести ветров.
Глава 1
Медленно открылась огромная двустворчатая деревянная дверь, укра-шенная узорами и драгоценными камнями. В глубине коридора показалась ве-реница «золотых гвардейцев», сопровождающих высших духовных сановников Империи. Гвардейцы в парадной белой с золотом форме при серебряных саблях чеканили шаг ещё хлеще, чем на любом из парадов. При каждом соприкоснове-нии ноги с полом бело-голубые перевязи гвардейцев вздрагивали. Их лица бы-ли словно окаменевшие – никаких эмоций. Казалось, что они даже не ды-шали. К счастью, сей факт был неистинным.
За гвардейцами следовала вереница архиепископов, возглавляемая самим риа-патриархом Зинаро. Белоснежные одежды архиепископов не колыхались, словно они скользили по начищенному до зеркального блеска полу из больших прямоугольных плит чёрного мраморита. Их высокие головные уборы были увенчаны лентами из красного шелка, на коих были вышиты золотыми нитями имена Высших Ангелов – по одному имени на каждой ленте. В правой руке ка-ждый архиепископ держал серебряный крест с древними письменами, а в левой – крошечный сосуд с водой из диаметрально противоположного его приходу святого источника.
Вереницу священнослужителей завершал епископ из самой дальней про-винции Империи. Его правый рукав был перевязан золотой в красных разводах лентой с кисточками на концах. В руках впереди себя он нёс фиолетовую по-душечку из шелка. На ней покоилась золотая корона в изумрудах.
Позади епископа чеканили шаг ещё девять пар гвардейцев.
Торжественное шествие проникло в тронный зал. От дверей в тронный зал до ступеней, ведущих, непосредственно, к трону, простирался широкий красный ковёр, украшенный рисунками зелёных и золотых драконов, окружён-ных лесными феями в качестве свиты – символ единства, защиты и покрови-тельства больших и сильных по отношению к маленьким и слабым. Равно как и наоборот.
По сторонам ковровой дорожки, хотя, это вернее было бы назвать ковро-вым путём, располагалась свита: советники, фрейлины, пажи, министры, губер-наторы, учёные, маги и архимаги. Там же находились высшие офицеры, полко-водцы и прочие придворные, коих было так много, что никак невозможно было перечислить их всех по званиям, титулам и должностям. За витражами, рисую-щими всевозможные сцены из истории Империи, бушевал ливень, подобно коему ещё никогда не было. От каждой молнии и при каждом ударе грома сви-та вздрагивала. И лишь гвардейцы, священнослужители и персона, воссе-дающая на троне, равно как и приближённые её, стоявшие по обе стороны от трона и на ступенях, не вздрагивали. Их вообще мало что могло испугать.
Гвардейцы остановились в пяти шагах от ступеней. Они одновременно повернулись, одна сторона налево, вторая – направо, после чего все они вынули свои клинки и устремили их остриями вверх.
Риа-патриарх же не остановился. Он продолжал идти, в то время как все остальные остановились. Риа-патриарх подошел к ступеням, перекрестился и стал подниматься по ступеням. Наконец он достиг верхней ступени и, сделав ещё один шаг, оказался на верхней площадке – сонгара правителей.
Он посмотрел в глаза восседающей на троне персоне, после чего еле за-метно кивнул и повернулся лицом к залу.
- Подданные великой и славной Империи! – воззвал он ко всей аудитории. – Слушайте! Прошло дважды по три года и война, наконец-то, закончилась. Над нашей землёй вновь сияет светило, - сие высказывание было не совсем верным из-за грозы, но таков был регламент. – Мы все эти годы уповали на нашего мудрого и храброго правителя, короля Осшатса Третьего, но злой рок прервал его жизнь. Очи его закрыла смерть за год до завершения войны, и сие событие посеяло в нас зерно сомнения в завтрашнем дне. И лишь стараниями одного че-ловека мы выстояли, продолжили сражаться и победили. Сия персона и словом и делом доказала своё истинно королевское происхождение.
По правую сторону от трона, меж королевским знахарем и Верховным имперским клериком, кашлянул человек.
Мужчина был среднего роста, крепкого телосложения, гладко выбрит и с короткими тёмными волосами. Он был молод, но духом ещё моложе. Чёрная форма из кожи и широкий пояс с серебряной пряжкой, на которой был изобра-жён щит с гидрой на нём, выдавали его статус – рыцарь. Да не простой, а Хол-ларианский. Его длинный чёрный плащ крепился на наплечниках, кои были до-полнены высоким воротником, скрывавшим всю шею. Его правая рука с зажа-тым в ней оружием, была сокрыта плащом.
Его голубые глаза следили за шествием с того самого момента, как пер-вый гвардеец показался в его поле зрения. Всё шествие он следил за гвардей-цами и наслаждался их идеальным во всех отношениях маршем.
Во время речи риа-патриарха он кашлянул.
Верховный клерик тут же скосил на него глаза. Королевский знахарь по-ложил свою руку на плечо воина и, наклонившись, посмотрел ему в глаза. Тёмный рыцарь едва заметно покачал головой, молча говоря «нет». Знахарь кивнул и вернулся в первоначальное положение, и лишь спустя секунду убрал руку с плеча воина.
Риа-патриарх всего этого не заметил и продолжал.
- Сегодня мы все здесь, ибо сегодня Империя снова обретёт монарха. И трон по праву наследия и по праву деяний, что не менее важно, займёт прямой пото-мок усопшего монарха.
Риа-патриарх обернулся и посмотрел в глаза восседавшей на троне пер-соне.
Ей только вчера исполнилось девятнадцать.
Она до сего дня никогда не сидела на троне, и, тем не менее, сидела на нём правильно. Облачена девушка была в слепяще-белые одежды, обшитые го-лубой каймой. На её левом плече блестела брошь – брильянтовая роза.
Природа даровала ей не только блестящий ум, но и прекрасную внеш-ность. Округлые черты лица, чуть-чуть длинный носик, необыкновенно глубо-кие синие глаза, а волосы… Её ярко-рыжие, длинные волнистые волосы слегка колыхались на ветру, создаваемом дыханием свиты. Под светом магических свечей её волосы переливались всеми оттенками красного, огненно-рыжего и оранжевого цветов. Не так легко, даже, скорее всего, найти верных слов, дабы описать эти волосы и не утаить ни единой детали, не упустить ни единой мета-форы, описывая их великолепие. Точно можно было сказать лишь то, что лю-бой, кто бы обладал такими волосами, просто обязан был бы ими гордиться. Девушка же не гордилась ими, она даже не добивалась такого специально. Она просто постоянно и правильно за ними ухаживала и не делала из своих волос культа.
Описать же дочь короля целиком и полностью, и при этом совсем не пре-увеличить, а не преуменьшить, можно было только словами «ангел во плоти».
Риа-патриарх отошёл в сторону, дабы будущая правительница видела, как епископ с короной на подушечке медленно приближался к трону. С каждым шагом епископа архиепископы, стоящие справа и слева от ковровой дорожки, по одному указывали крестом на корону, произносили имя Высшего Ангела, кое было вышито на лентах у них на головных уборах, после чего выплескива-ли те несколько капель святой воды, что было у них во флакончиках, на корону.
Корона была благословлена именами всех высших ангелов и окроплена водами всех священных источников.
Епископ медленно поднялся по ступеням, повернулся к риа-патриарху и, поклонившись, протянул ему подушечку с короной. Риа-патриарх взял корону и произнёс: «Властью, данной мне небесами, и по выбору их, я, риа-патриарх Александр Зинаро, короную тебя. Да пребудет с тобою вся сила, мудрость и справедливость всех твоих предков». Затем он медленно, словно растягивая момент, возложил корону на голову девушки.
Тёмный рыцарь неотрывно следил за всем происходящим. И не отрывал взгляд от девушки.
- И нарекаю я тебя правительницей Империи, королевой Шиннах Дэ Морб-лю.
Королева кивнула в ответ.
Но коронация ещё не была официально окончена. Королева встала с тро-на, чтобы все могли ее видеть, и громко и четко произнесла клятву верности правителя Империи.
- Пред вами, верноподданные великой и славной Империи, я, королева Шин-нах Дэ Морблю, клянусь в верности идеалам нашего государства. И говорю вам я, что отныне никто не будет страдать, прекратятся убийства, разбои. Империя станет оплотом чистоты и порядка, законности и справедливости. И покуда я еще могу дышать, ни одно несправедливое деяние не останется безнаказанным.
Оставалась одна вещь – первый указ.
- Первый мой указ таков, - тихо, но так, что все в зале услышали, загово-рила королева, - я назначаю Холларианского тёмного рыцаря Антукса Блэк-флэймблэйда капитаном дворцовой стражи.
Тёмный рыцарь вышел вперёд и, встав на одно колено и поклонившись, изрёк: «Клянусь небом, что буду верно служить вам и защищать вас, не щадя собственной жизни. Если вы умрёте, то я принесу себя в жертву, дабы охранять вас и по ту сторону. Ибо не умру я, покуда вы в опасности».
Последняя фраза поначалу всех удивила, кроме королевы Шиннах, но скоро все вспомнили, что новоиспечённый капитан – иноземец. Клятва верно-сти, которую он дал, состояла из двух клятв – клятвы верности Империи и клятвы верности его родины Холла.
- Встань, Антукс, - молвила королева. – Клятва твоя принята. И да свершить-ся то, что должно свершиться. Отныне ты служишь мне и моему народу, и да по-могут тебе небеса, коими ты поклялся.
- Возрадуйтесь же! – воскликнул риа-патриарх. – Империя снова обрела пра-вителя!
Сверкнула молния и раздался грохот грома.
Такой грозы ещё никогда не было.
Западные ветры принесли из океана настоящую бурю. Поток воды с не-бес был почти сплошным. На десять-пятнадцать шагов вперёд ничего не было видно. Раскаты грома раздавались с почти неощутимой разницей во времени. Грохот стоял такой, что казалось, будто бы наступил конец мира. Все до едино-го лес-ные звери и птицы спрятались так глубоко и сжались так сильно, как ни-когда ранее.
Жители городов, которым выпало «счастье» стать зрителями сего поис-тине уникального и незабываемого представления, мало чем отличались по своему поведению от лесных обитателей. Разве что тем, что те, кто имел воз-можность, спрятались под одеяла. Не для согревания, а от страха. Согреться одеяла никак не помогали, ибо вместе с дождём и громом во всем этом безобра-зии принимал участие ещё и чудовищный ветер, проникавший во все видимые и невидимые лазейки.
Буря началась незадолго до наступления темноты. Это, значит, по осен-нему времени, часов в шесть-семь вечера.
Спустя полтора часа она, наконец-то, начала понемногу стихать. Однако, несмотря на этот факт, звери и люди предпочли остаться в тех местах и в том положении, которые они занимали на протяжении всей этой грозы.
Но не все в тот вечер сумели спрятаться.
Некоторые, правда, и не прятались вовсе.
К границе города Лэйоти, что в провинции Аалоки, из леса вышли две невысокие фигуры в плащах. Дождавшись, когда дождь уже основательно стих, они подошли к городской стене в двадцать метров высотой. Странник в темно-зеленом плаще с капюшоном извлек из-за пояса хлыст и, дождавшись, когда охранник достаточно удалится, зацепила хлыстом за флагшток. Пока странник поднимался по стене, второй, облаченный в черный плащ с капюшоном, поло-жил возле стены маленький камешек и начертил на нем длин-ным ногтем знак. Как только знак был начертан, вдоль стены побежал золоти-стый огонек, будто маленькая фея бежала у стены.
Пока внизу на земле совершались эти чудеса, странник в зеленом плаще уже вскарабкался на стену и, убедившись в отсутствии стражников, высвобо-дил хлыст и аккуратно и бесшумно спрыгнул вниз. Оказавшись по ту сторону стены, он приник к ней спиной, дабы не быть обнаруженным.
Странник в черном плаще дождался, пока с другой стороны не покажется свечение бегущего огонька, затем присел, прошептал что-то и резко оттолк-нулся от земли. Взлетев на высоту в полтора раза выше высоты стены, он на се-кунду словно за-вис в воздухе, после чего удивительно быстро оказался на зем-ле. Подняв тучу брызг, он последовал примеру своего спутника и припал спи-ной к стене. И во-время, ибо стражник как раз начинал новый обход. Как только он скрылся, та-инственные незнакомцы, незаконно проникшие в город, исчезли за первым же зданием. Немного отдышавшись, они стали пробираться вглубь города в поис-ках харчевни.
Их поиски быстро увенчались успехом. Через несколько поворотов их взорам предстала корчма «Под черными тучами». Войдя в нее, путник в зеле-ном плаще откинул капюшон.
Это была эльфийка.
Внешне ей было лет девятнадцать-двадцать один, хотя с эльфами такая оценка не работает. И, как и все эльфы, она была очень красива. Прямые свет-лые волосы, острый носик, тонкие губы, округлый подбородок, конечно же, остроконечные вытянутые уши. Глаза же переливались от синего до зеленого, так что она прикрыла их, дабы не привлекать лишнего внимания.
Заняв свободный стол, они заказали горячей еды и питья. Дожидаясь пи-щи, эльфийка расстегнула плащ, явив свету свой бирюзовый в золотых раз-водах жилет, надетый поверх белой рубашки с манжетами до кончиков паль-цев. Взвесив свой кошелек, она успокоилась – денег хватит и на еду, и на ноч-лег, и вообще надолго.
Пищу они поглощали не спеша, но быстро. Напиток был противным, но согревал. Делая очередной глоток, эльфийка подавилась. Медленно поставив кружку на стол, она коснулась рукава соседа в черном плаще, который так и не опустил капюшон, благодаря чему лица не было видно.
- Наставница, - робко заговорила со своей соседкой эльфийка, - вы уверены, что здесь мы в безопасности? Окружающий нас люд и не-люд не выглядит мирным. Я опасаюсь, как бы…
- А я не опасаюсь, - донесся из капюшона тихий, похожий на змеиный свист, женский голос. – Окружающие нас всего лишь простой народ, не более. Они не так опасны, как ты думаешь. И пусть их внешность тебя не вводит в заблужде-ние, в большинстве своем они все хорошие люди.
- Простите, наставница, - решительно, но все еще робко и тихо, чтобы никто не услышал, возразила эльфийка, - но здесь я с вами не во всем согласна. Мно-гие из окружающих нас вооружены, и в случае, и даже без причины…
- Причины есть всегда и во всем, - отрезала собеседница в черном плаще. Ря-дом с их столиком прошел высокий мужчина, явно из каменщиков, что можно было заключить по въевшейся в его одежду пыли, кою не смоет никакой дождь. Он, громыхая сапогами, прошел мимо, и наставница продолжила. - Причины есть у светила заходить и подниматься, причины есть у птиц петь или нет, при-чины есть у убийцы, совершающего свое злодеяние. Ничто на свете не проис-ходит просто так.
- Быть может, вы правы, но если на нас нападут с кинжалами, и, упаси нас Мощь, убьют, нам будет уже наплевать на причины.
- Но причины не исчезнут с нашей смертью, - резонно заметила наставница. Она оглядела корчму, все еще не показывая своего лица. – И вот еще что я хо-тела бы, чтобы ты запомнила, моя дорогая Шаола: вот эти люди… и прочие, кои здесь в изобилии, чему причин как минимум две – дождь и голод, - в твоем будущем деле будут самыми частыми посетителями.
- В каком смысле?
- В самом что ни на есть прямом, моя дорогая, - к свисту прибавились нотки нежности, но от этого голос стал еще страшнее. – Ты ведь собираешься в один прекрасный, или не очень, день, стать клериком, лечащим всех нуждающихся, служить во благо Творца и от его имени помогать страждущим. Или нет?
- Да, однажды придет день и я, своими силами и с вашей помощью…
- Насчет помощи я до сих пор не понимаю, что тебя заставляет, но мы реши-ли более не поднимать эту тему, и я так и поступлю. Но вот скажи мне, кто, по-твоему, будет приходить в светлые стены церкви, избранную тобой, за помо-щью? Кто будет просить, или даже умолять об излечении? Неужели все они бу-дут прекрасными благородными рыцарями, безупречными и чистоплотными аристократами? Это же просто смешно!
- Что вас так развеселило?
- Твоя наивность, перемешанная с глупостью юности. Такие, с некоторой точки зрения, идеальные люди, коих касаться и чьи раны заживлять и приятно, и ты видишь, что эти раны благородного происхождения – получены на поле брани или нанесены чудищем, - немногочисленны. Изо дня в день ты будешь излечивать простых людей, таких же, как ты видишь здесь и сейчас. Так что твое презрение к ним потребно искоренить.
- Это невозможно, - уже не робко ответила Шаола. – Моя ненависть к та-ким…
- Должна быть обуздана, - перебила ее наставница, обращая к ученице чер-ную дыру в капюшоне, - иначе тебе клериком не стать. Причем заметь, лишь клериком, ибо более высокий ранг, такой как лектор, к примеру, с подобным отношением к окружению станет для тебя недостижимым. Не по силе, но по убеждениям. Захватывая кусочек нашей прошлой темы, хочется все же тебя спросить: что же тебе сделали простые люди, что ты так их ненавидишь?
- Они уничтожили мой мир, и вы это знаете.
- Они ли? – засомневалась наставница. – Хочешь сказать, что Долину Снов атаковали исключительно крестьяне, рабочие и прочие? И среди них не было ни единого рыцаря? Ни одного мага? Да, я слышала о твоей родине, но даже по слухам она не представляет… не представляла, - поправилась наставница, - из себя лакомый кусочек, беззащитный и не имеющий могущественных друзей среди соседних государств.
- Я видела лишь таких, каких вижу сейчас.
- Одну минуту, - прервала ее наставница. – Я кое-что забыла, хотя не следо-вало. Ты видишь их, сказала ты, но ты видишь их, или то, какие они?
- Я что? – удивилась Шаола. – Я не совсем понимаю вас.
- Скажи, что ты видишь в них? Опиши это.
Эльфийка непонимающим взглядом смотрела на пропасть в капюшоне своей собеседницы, но решила послушаться. Сделав глубокий вдох, она на се-кунду закрыла глаза, а затем вновь и открыла. Мир изменился.
Народ Долины Снов, эльфы Скрытого леса, имели такую способность: за-глядывать в саму сущность вещей и животных. Они могли видеть не то, что снаружи, а то, что скрывается внутри, в душе. Благодаря этому свирепые хищ-ники были дружны с эльфами, малейшая опасность всегда обнаруживалась ни-когда-не-спящими, стражами на границе Долины.
Как же удалось случиться той беде?
Шаола открыла глаза, и увидела людей такими, какие они есть на самом деле. Она понимала, что, если наставница права, то нечто, что другие называли аура, а она и ее народ называли «суть всего», должно было быть мягким и яр-ким, но не злым. Она же видела кругом лишь красные фигуры, состоящие из несметного количества точек-звезд. Эти звездочки составляли контуры и за-полняли их у всех, кто находился в корчме. Всех, кроме двоих. Один из них си-дел в дальнем углу и пристально наблюдал за парочкой, но всячески старался не раскрыть своего интереса. Его «суть» была радужной, что выявляло пере-менчивость натуры, но не было черных островков, говорящих о жестоких зло-деяниях. Мелкие, сравнительно, преступления за ним были, но не более. Еще один…
- Наставница, - прошептала эльфийка на своем родном языке, - вон там, слева от нас, в глубине помещения.
- Я знаю, за нами следят, но это, к счастью, просто любопытный.
- Нет, не в углу, еще левее. Там сидит одиночка. Он… он уже много…
- Да, тоже это ощущаю, хоть и не так, как ты, но это не укрылось от моего внимания.
- Вы не думаете, что это может быть…
- Нет, - оборвала ее наставница. – С ним это не связано. Лично, только лично, один на один. И еще рано, у нас есть в запасе несколько дней, быть может пару недель. Я чувствую слабость, но еще не время.
- И тем не менее, я ощущаю здесь скорую беду, - молвила эльфийка.
- Согласна. Доедаем и уходим. Шаола, ты пойдешь первой.
- Да, наставница, - произнесла Шаола.
- Хватит, - отмахнулась наставница. – Хватит меня так называть. Могу по-спорить на свою голову, что однажды это может выйти боком. Ты не могла бы именовать меня иначе? «Наставница» – звучит странно, а нам никак нельзя привлекать внимание
- Хорошо, - ответила эльфийка, и задумалась. – А что если «соули»? Так на моем языке звучит… то слово, которым вы запретили мне вас называть.
- Пойдет, и перестань говорить мне «вы», - сказала наставница, поднимаясь из-за стола. – Тогда все будет еще лучше. Итак, иди вперед, я позади.
Поступив согласно только что выработанному плану, они покинули хар-чевню. Чутье еще никогда не подводило Шаолу. И не подвело сейчас. Спустя пару минут из таверны выскочил человек, убегавший в таком ужасе, что не за-метил, как потерял свой плащ.
Для Рикардо Фарго это был чрезвычайно удачный день.
Камушек, который лежал в мешочке за пазухой, тянул на несколько лет беззаботной жизни или вечность на том свете, после столь же продолжительной отсидки в тюрьме, но вору повезло. Он легко про-ник в дом, играючи вынес от-туда ожерелье, а потом, со скуки, закричал: «Воры!» Пустое ожерелье он заки-нул на крышу соседнего с ограбленным дома, после чего, не торопясь, напра-вился в ближайшую забегаловку, чтобы отпразд-новать.
Рикардо, мужчина средних лет, обладатель настоящей гривы немытых и нечесаных волос, носа картошкой и квадратного подбородка, был когда-то са-мым неуловимым вором, а после его ловко, во многом случайно, если не во всем, и лишь благодаря нечеловеческому везению, стал самым неуловимым из всех неуловимых. Еще бы, никто не заподозрит в ограблении мертвеца. Не зом-би или скелета, а погибшего ворюгу.
Таковой успех просто обязывал отпраздновать себя, но с тех пор как его, Рикардо, стали считать погибшим, друзей у него не осталось, ибо любой, даже самый лучший друг может предать, умышленно или случайно – роли не играет. Отмечать с незнакомцами, даже объявив менее криминальный повод для тор-жества, например, рождение ребенка у дальнего или не очень родственника, не хотелось, ибо один раз он уже обжегся, и теперь вел себя, наверное, даже че-ресчур осторожно. «Хорошего вора невозможно поймать, даже если он сам того захочет», любил говаривать Фарго. Что ж, если это и есть критерий хорошего вора, что отличает хорошего от посредственного, то Рик не очень хороший вор, раз однажды ухитрился попасться, причем в совершенно идиотскую ловушку. Теперь он всегда был внимателен к местам и людям вокруг него. Да, временами он напивался своим любимым сортом пива до грани потери сознания, однако он никогда не терял бдительности, и вот теперь ему удалось заметить кое-что, вернее, кое-кого. Эти двое явно что-то замышляли – слишком уж незаметно они себя вели. Эльф, или эльфийка – Рикардо не мог различить пол по лицу, – заме-тила, что Фарго следит за ними, явно сообщила об этом соседу в черном плаще. Вор действительно следил за ними, но лишь потому, что опасался за свою шку-ру, ибо хоть и числился покойником, мания преследования его не покидала ни на минуту.
Рикардо допил свою пиво и заказал пробегавшему рядом пареньку еще кружку. Чтобы скоротать время, он достал свою любимую трубочку, табак, и закурил, прикрывая трубку, чтоб свет от нее не падал на лицо вора. Даже куря он не терял бдительности. Однажды это спасло его от обнаружения. Пуская об-лачка и колечки, он вдруг поймал себя на том, что все еще наблюдает за той па-рочкой. Эльфы временами захаживали в «Под черными тучами», но не такие, и как правило большой шумной компанией. Такие появления «ушастых» вор обожал, ибо в те вечера и ночи напитки текли водопадами, а пища неслась, как лавина в снежных горах – по мелочам эльфы никогда не гуляли. По какому по-воду они гуляли – никого не интересовало. И правда, зачем спрашивать, откуда такое изобилие? Если много думать, то изобилие пронесется мимо и тебе ниче-го не достанется. Но эти двое были весьма подозрительны. И подозрительны они были тем, что вели себя незаметно. Умело, надо отдать им должное. Но Фарго умел видеть то, чего другие не видят, и благодаря этому он временами становился просто-таки невидимым. Эти двое что-то замышляли, и что-то крупное.
Особенно вора поразило то, что эльфийка относилась к своему соседу, или соседке, кто их знает, с уважением, граничащим с покорностью, или даже фанатизмом. Для эльфов не характерно, по крайней мере, для здешних. При-шлые, ясно, но откуда и зачем?
К удивлению вора, парочка внезапно быстро встала и покинула заведе-ние. О причинах этого можно было только гадать, но Рикардо решил, что они подумали, мол, вон тот парень (то есть вор) из городской стражи, и сейчас бу-дет их арестовывать. Пожав плечами, он сделал еще колечко дыма.
И тут его внимание привлек еще один посетитель.
Скрипнул стул о доски пола, и посетитель поднялся. Он поднялся и ре-шительно направился к одному из столов на другом конце помещения.
Судя по движению рук, осанке, дыханию и рукояти меча, выглядываю-щей из-под плаща, этот новый «кто-то», длинноволосый, скрывавший свое ли-цо широкополой шляпой и, как это ни странно, повязкой на глазах, будто сле-пой, собирался кого-то прирезать. Незнакомец дышал спокойно, и высоко под-нятый воротник, закрывающий нижнюю часть лица, по глаза, ритмично подра-гивал. Вор терпеть не мог подобные заварушки и поспешил ретироваться, но не успел.
Незнакомец подошел к одному столику и, ни слова не говоря, вынул меч из ножен и пригвоздил худого мужчину к спинке стула. Бедолага еще пару се-кунд был жив, и пока это было так, убийца произнес замогильным голосом: «За Миранду Локранс» и выдернул меч. На пол хлынула кровь.
Посетители харчевни привыкли к потасовкам, но убийство – это было че-ресчур. Вдобавок, сегодня собралось довольно много мелких и не очень пре-ступников, и появление в корчме стражи не было запланировано ни у кого из них. Все, кто был достаточно трезв, чтобы вспомнить, где их кинжалы и мечи, поднялись со своих мест и устремили свои взоры к убийце. Рикардо посмотрел на него, находясь у самой двери, и то, что произошло далее, напугало его до смерти. Убийца повернулся лицом к вору, и Рикардо увидел его повязку на гла-зах так отчетливо, словно находился в полуметре от незнакомца. На месте глаз вспыхнули две кроваво-красные звезды.
Лишь оказавшись дома, он дал своим ногами и груди передохнуть. И только там он заметил, что, убегая, потерял плащ, к которому осталась при-шпилена золотая брошка – его талисман. Первое, что он когда-то давно украл. Страх гнал его так, что он ничего не замечал. Возвращаться и поискать плащ он не решился, и опечаленный лег спать. Снилась какая-то ерунда, и очень непри-ятная.
Глава 2
- Ну, и что же тут произошло? – раздраженно спросил лейтенант Номзар. Полчаса он шел к харчевне «Под черными тучами», и все это время ведущий его фирвах не мог толком объяснить, с какой стати Номзара разбудили в пол-первого ночи, да еще не в его дежурство. Решив, что от бестолкового фирваха, у которого еще молоко на губах не обсохло, ничего узнать не удастся, Номзар спросил то же самое у стоящего у двери стражника.
- Похоже на выяснение отношений между группой негодяев, но только на первый взгляд. Вас ждут, лейтенант-сэр. Рол-фирвах Тики вас введет в курс де-ла. Он уже внутри, в таверне.
Лейтенант хмыкнул. Таверна. Корчма, харчевня, таверна – у «Под чер-ными тучами» не было какого-то одного названия, характеризовавшего эту за-бегаловку. Вообще, когда она только открывалась, она называлась «Таверна под черными тучами», хотя таверной не была. Видать, хозяин просто придумал громкое и красивое название, а что оно значит его не волновало. Потом, похо-же, часть доски отбили, и слово «таверна» исчезло с вывески, но в головах оно осталось, и корчму стали величать таверной. По привычке.
Лейтенант буркнул что-то, напоминающее «спасибо», сквозь свои густые, седые не по годам усы, и вошел внутрь.
Что ж, картина вырисовывалась вполне заурядная для заведений подоб-ного уровня: перевернутые столы, сломанные стулья и скамейки, лоскуты чего-то, развороченные перила, повсюду полно осколков битой посуды – нормально для такого притона. Вот только интересно, как окна уцелели, особенно боль-шое, выходящее на улицу, где самые дорогие места.
Корчма эта была известна своей публикой, среди коей вряд ли нашелся б кто-нибудь, хоть один человек, с незапятнанной репутацией. Сплошные, как любит говорить лейтенант Номзар, пройдохи. Даже рабочие, шахтеры, ремес-ленники, и те были нечисты на руку, но ничего крупного, как убийство, напри-мер, ни за кем не числилось, чем хозяин заведения гордился. Так что было не-удивительно узреть много знакомых лиц. Но в этот раз они не кинулись врас-сыпную, а спокойно сидели, пока им перевяжут раны. Все, кто был в сознании, поздоровались с Номзаром, и сделали это на удивление синхронно. Лейтенант кивнул им всем в ответ. Осмотревшись, ища вышибал, Номзар узрел одного между перил, а второго на барной стойке. Оба были в отключке. Учитывая, что оба они были громадными полуорками с длинными и мускулистыми руками, Номзар поежился. Что же здесь произошло?
Словно из-под земли вырос высокий парень с зеленой перевязью, сирене-вом плаще, двумя небольшими кольцами на указательном и среднем пальцах правой руки и с прочими знаками отличия, присущими рол-фирваху.
- Рол-фирвах Микаэль Тики, - как-то очень жизнерадостно представился па-рень. Хотя при таком угловатом и располагающем к хозяину, лице, как у него, грустить не приходиться – наверняка в Академии над ним много потешались. – Рад, что вы прибыли, сэр.
- А я-то как рад, аж прыгать хочется от удовольствия, - проворчал лейтенант. Еще бы, только лег спать, и на тебе. – Чего ради меня вызвали? Я заступаю только через неделю.
- Э…, - протянул Тики, - видите ли, дош-фирвах Сунги отбыл вчера, то есть уже позавчера, в королевский дворец по какому-то делу, и порядок немного сдвинулся. Но вы здесь не только по этой причине.
- Даже так? И какая вторая причина?
- Ну, дело в том, что… в общем, из замка поступил приказ, в котором напи-сано, что вы… поздравляю, сэр, вы стали комендантом города Лэйоти.
Номзар потерял дар речи. Вот так вот неожиданно, его повысили, хоть и на время, в чем он не сомневался, но приятно, что и говорить. Вот только жаль, что в должности, а не в звании. Все-таки сорок восемь лет и все еще лейте-нант…
- И поэтому, вас, как старшего, вызвали на место преступления, потому что…
- Хватит, я понял, - пробурчал Номзар. – испытательный срок в течение ме-сяца и так далее. Давайте тогда уж приступим.
- Да сэр, я сейчас объясню, что тут произошло.
- Уж потрудитесь, - сказал лейтенант, подбирая подол плаща, чтобы пере-шагнуть через перевернутую скамейку. – Все же, если я главный в городе, пусть и на некий срок, то меня не стоит дергать по всякой мелочи. Наверняка просто пьяная драка. Вон тот, к примеру, здоровяк, обиделся на вон того купца, что он ему недодал денег за охрану обоза, и начал все крушить. Ну, чего мол-чите, Тики? Говорите уже!
- Да, конечно. Вон в том углу, где толпятся наши люди, находится тело не-коего Дорра Сулна, румирианца, судя по документам. Он, как нетрудно дога-даться, мертв, - попробовал пошутить Тики, но впустую, лейтенант даже не улыбнулся. - Как рассказали наименее пьяные и наиболее вменяемые свидете-ли, - при слове «свидетели» Номзар хрюкнул, не сдержав смех, - убийца, суще-ство человеческого телосложения, невысокий, в темно-сером плаще, большой широкополой шляпе с пригнутыми вниз полями (хотя это могло быть из-за до-ждя), высокий воротник, на глазах что-то вроде повязки.
- Потрясающее описание, - сказал, как плюнул, лейтенант. - Повязки? Вроде какой?
- Ну, - Тики не разбирался в подобных вопросах, потому показал на себе, ис-пользуя шарф, оказавшийся под рукой, - такая, кажется. От носа и выше. Хотя я согласен с вами, описание такое, что мы даже медведя сможем задержать… простите, я хотел пошутить, видимо вы…
- Шутка как шутка, доработать только, и сойдет, - отмахнулся Номзар. - Ма-ловато, но для начала хватит. И не с таким работали. Что еще?
- Да. Он, или она, или оно, хотя лучше пока сказать просто – убийца – пере-сек все помещение, подошел к столу Сулна и, выхватив меч, пригвоздил бедо-лагу к стулу. Потом он сказал что-то вроде «За Миранду Ло… Локранс», ка-жется, и вытащил меч. Причем заметьте, одной рукой. Завидев все это, один посетитель сбежал, и правильно сделал.
- Это еще почему? – удивился лейтенант.
- А вы оглядитесь. Это все наш убийца, - не без гордости сказал Тики. – Он в одиночку раскидал всех, причем, что интересно, никого не убил. Ранил, но не смертельно. Наводит на размышления.
- Наемник, наверно.
- Не из гномов: великоват ростом, и не та конституция. Хотя идею с гномом я приказал проработать нескольким парням. Толковые, всех гномов переловят. На болотных не похоже: говорят, смрада не было.
- Можно подумать, что от болотных всегда должно разить за милю, - сказал лейтенант, проводя рукой по коротко остриженной голове. Темные волосы с проседью послушно пригладились. – Вы со своими предрассудками, наверно, до сих пор думаете, что демоны и прочая нечисть только и ждет подходящего момента, чтобы напасть на нас из-под земли и утащить наши души. А насчет наемника это вы интересно заметили. Очень может быть.
- Который, защищая себя, никого не убивает и особо не калечит? Бессмыс-ленно.
- А что тут думать, - пожал плечами Номзар. – Заплатили за одного, одного и укокошил. Эдакий честный наемник. Бред, но само напрашивается. Я еще и не такое видел, когда был в вашем звании. Еще что-то?
- Да, сэр, несколько человек дали показания, что у убийцы, смешно сказать, глаза горят огнем.
- То есть как? Если на нем повязка…
- В этом-то и несуразица, - перебил его Тики. – Но таковы показания. Они сказали, что через повязку были видны два горящих красным глаза. Говорят, полыхают огнем, как звезды, предвещающие смерть и разрушения. Это еще что, вы послушайте, как они меч описывают!
- Я знаю, как они его описывают, - прошептал Номзар. – Тики, выйдем-ка.
- Лейтенант, - заговорил Тики уже снаружи, - нутром чую, вы что-то знаете.
- Сперва проверим. Итак, меч тот светло-голубой, поперек лезвия в несколь-ких дюймах от рукояти начинаются кроваво-красные полосы, и к острию они сливаются, образуя как бы красный наконечник. Временами он издает звук, словно пила, такой, пау-у-у-у-ум-м-м.
- Ну, рисунок красным может быть остался от пронзенного румирианца. В общем, все так, как описывают свидетели, но откуда вы это знаете? – недоуме-вая, спросил Тики.
- Я даже знаю, кто наш убийца. Точнее сказать, в общем, кто он. Вы, Тики, наверняка слышали байки о красноглазом мечнике, защищающем простых гра-ждан, мстящего за убийства. И что он невысокий, и что скрывает свое лицо, и что глаза его как огонь, испепеляют каждого нечистого душой, и что меч его поет, вкусив крови, а когда напьется сверх краев, то кричит подобно исчадию Армагоса…
- Приходилось, - поежился Микаэль из-за последних слов: про Армагос он раньше слышал, но лишь сказки. Много позже он повзрослел и поискал доку-менты в библиотеках, и обнаруженное им потрясло его до глубины души. - Но я думал это только слу… то есть он?
- Похож. Описание сходится, почерк вроде его. Поговаривают, что он защи-щает слабых и униженных, но платить кровью за кровь это дикость. Пускай это есть основа закона нашей провинции, но я считаю это излишне жестоким. Зло порождает зло... Значит так, вот наш план действий: никому не говорить про это, догадавшимся наказать держать язык за зубами. Затем, выяснить, кто такая эта Миранда, и не была ли она недавно убита… или умерла. Или исчезла, ну, сообразишь, ты, я погляжу, толковый малый. Еще надо выставить двойную ох-рану на стенах и утроить количество стражников у ворот. Нутром ощущаю, это будет не лишним. Этого ненормального надо изловить и посадить под замок… хотя этого, опасаюсь, будет недостаточно.
- К чему все это? Он же один. Если верить россказням.
- А к тому, что его разыскивают в одиннадцати провинциях Империи, и Мо-щи известно, как там в других государствах. Так что если мы его поймаем, на нас польются реки наград и благодарностей. А если не поймаем, то наоборот, плюс мы будем по самые уши в трупах – в одном только Кенолде он укокошил семьдесят человек и не-людей. В моем городе это ему не удастся. И вырви пёс-тень из меня камень крови, если я этого не сделаю.
- Да, сэр, уже исполняю, - с энтузиазмом выпалил Тики и побежал в харчев-ню, дать распоряжения.
Номзар потянулся и решил немного прогуляться, раз уж спать не придет-ся, но не успел он сделать и шагу, как наступил на что-то. Этим «что-то» ока-зался новенький плащ, правда, малость испачканный. Беглый осмотр дал инте-ресные результаты. Во-первых, к внутренней стороне капюшона была прикреп-лена изящная золотая брошка, а во-вторых, рядом с ней имелась надпись, вы-шитая грубыми черными нитками: «Франческо Раш» и более новая надпись с адресом. Повезло же мистеру Рашу, что плащ обнаружил именно Номзар. Он хоть и прилагал все усилия к тому, чтобы забраться повыше по служебной ле-стнице, но при этом оставался самым честным и добропорядочным человеком в городской страже города Лэйоти, хотя, пожалуй, и во всей провинции.
«Что ж, мистер Раш, может быть, вы расскажете нам что-то, чего мы не знаем, но очень хотим знать», сказал себе Номзар.
Мягкая теплая постель – вот что просто необходимо после нескольких часов под проливным дождем.
Небольшая комнатка с двумя кроватями, круглое окошко, шкаф для ве-щей – минимум удобств, но приемлемо. Есть гостиницы и подороже, и погряз-нее, так что данный вариант был очень даже неплох.
Шаола вошла первой, все осмотрела, после чего пригласила в комнату наставницу, которую она называла Соули. Все время осмотра эльфийкой ком-наты наставница стояла на пороге, недовольно притоптывая ногой. Получив разрешение войти, словно вампир из детских сказок, Соули вздохнула, подошла к окну и стала рассматривать улицу. Пока она наблюдала за происходящим снаружи, внутри Шаола затворила дверь и занялась приготовлением своей по-стели и постели наставницы. Поддавшись внезапному стремлению узнать бу-дущее, хотя бы ближайшее, Шаола обратилась к своей спутнице с вопросом о том, что они собираются делать дальше. Соули ответила не сразу, будучи по-груженной в раздумья.
- Наставница?…
Наставница-Соули промолчала, все еще разглядывая улицу через окно.
- Вам… вам здесь нравиться? – робко договорила эльфийка. Наставница сно-ва тяжело вздохнула и повернулась к Шаоле лицом, все еще сокрытым тьмой капюшона.
- Шаола, - выдохнула после минуты молчания наставница, - прекрати, я тебя умоляю. Я осознаю, что кодекс в твою голову вбили намертво, и никакими рас-каленными клещами его уже не удалить, но этот кодекс применим… вернее, был применим к твоему прежнему учителю, эльфу Долины Снов. Я не знаю, кто он был, и чему успел тебя научить, потому как не имею ни малейших навы-ков в магическом обучении, и это правда. Вдобавок, кодекс был и есть рассчи-тан на эльфов: безоговорочное подчинение ученика наставнику, стремление ог-радить мастера от мельчайших опасностей, говорить лишь когда наставник об-ращается к ученику – это все для вас. Я не требую от тебя соблюдения всех этих правил. Хоть я и не настоящий учитель, но я считаю, что ученик и настав-ник должны быть близки как друзья, чтоб было взаимопонимание. Когда уче-ник понимает мастера, тогда обучение идет продуктивнее. Для этого мастер и подмастерье должны говорить на одном языке. Ты меня понимаешь?
Шаола была ошарашена этой речью, и застыла с открытым ртом.
- Д-да… наверное, - прошептала Шаола.
- Что-то я в этом сомневаюсь, моя дорогая. Как бы то ни было, ты ни в чем не виновата, и я тебя не отчитываю. Я просто хочу, чтобы ты вела себя со мной не как фанатик с богом, а как друг, как подруга. Это ведь не сложно, не так ли?
- Нет, не сложно. Я думаю, не сложно.
- Вот и замечательно. Запомни наш разговор, и почаще вспоминай о нем.
- Хорошо. Соули, а что у нас далее по плану? Что мы будем делать?
- Сейчас трудно сказать, надо еще немного подумать.
- Но какой-то план у вас есть?
- Да. Есть, но он еще не готов, хотя должен сработать. Скорее всего, они ис-пользуют карету или повозку, так что будет несложно достичь цели даже не прибегая к агрессивным действиям. Иными словами, никто не пострадает, по крайне мере, серьезно. Я надеюсь.
- У вас все получится, я уверена.
- Шаола, - вздохнула наставница, - тот параграф, где говориться, что «настав-ник всегда прав и знает, что делать» и далее ко мне применить вряд ли можно. Ты ведь первая моя подопечная, да и навыков обучения у меня нет, ведь мой рост продолжается, даже сейчас. Я это чувствую.
На лице Шаолы можно было бы прочитать страх напополам с удивлени-ем, если бы Соули не отвернулась секундой ранее. Эльфийка подошла к окну и тоже посмотрела на улицу, но там было пусто.
Раздался тихий щелчок, и плащ наставницы упал на пол. Она прошептала что-то, плащ сам подлетел к вешалке и повис на одном из крюков. Теперь Шао-ла снова могла лицезреть свою наставницу во всем ее великолепии.
Соули, как ее звала Шаола, выглядела немного моложе самой эльфийки, но ее сила внушала уважение, так она была велика. И трудно было поверить, что почти безграничная мощь заключена в такой прелестной оболочке. Округ-лые черты лица, карие, малость раскосые глаза, ямочка на подбородке – ми-ленькое личико, если бы не шрам. Длинный, кривой, он начинался у края лево-го глаза, пересекал всю щеку и заканчивался у самой переносицы, над губой. Соули никогда не рассказывала, откуда у нее этот шрам, и никогда не пробова-ла избавиться от него, хотя это было более чем возможно.
На лицо всегда спадали два абсолютно прямых локона, в остальном же ее
черные шелковистые волосы были кудрявыми. Они были очень длинными. И у пояса она завязывала их синей лентой, получалась кисточка.
Поверх длинного черного платья она надевала черный кожаный корсет, лишь подчеркивающий ее безупречную фигуру. Платье же было особенное.
Рукава как таковые заканчивались у локтей, и дальше они были словно разрезаны. Фута на два ниже локтей к земле тянулись две широкие полосы чер-ной ткани, в коих таилось ее оружие, незримое и неощутимое, но это покуда оно не было необходимо своей хозяйке. На нижней части платья также были два разреза, благодаря которым Соули могла не подбирать подол платья, чтобы было удобнее бежать в высоких, выше колена черных, крепко зашнурованных сапогах на высоких каблуках.
Она коснулась кончиками пальцев медальона, сверкающего золотым, по-коившегося на ее груди, закрыла глаза и быстро прошептала что-то. Открыв глаза, она снова посмотрела на улицу, и снова никого и ничего не увидела там. Это ее немного успокоило, но внешне беспокойство все еще читалось. Соули тревожило то, что должно произойти через несколько дней, и что она и ее уче-ница могут не успеть осуществить задуманное до ставшего уже предсказуемым нападения на них. Если быть точным, то лишь на Соули. Шаола была ни при чем, но в этом никто разбираться не станет. Наставница затылком ощущала взгляд своей подопечной, глядящей на нее как щенок на хозяина.
Брюнетка обратила свои мысли к незримому простыми смертными коль-цу, очерченному вокруг города, и услышала легкое, едва различимое позвяки-вание серебряных колокольчиков. Источник возмущения, порождающий этот звон невидимой границы, был достаточно далеко, чтобы можно было не особо, но все же торопясь, обдумать план.
- Соули, - робко начала Шаола, - вы… ты серьезно? Это скоро произойдет?
- Довольно скоро, - ответила наставница, отвлекшись от своих раздумий, и вернувшись в маленькую комнатку на постоялом дворе. – Я уже сейчас чувст-вую то самое легкое недомогание. И простуда здесь ни причем, я знаю. Лишь бы еще пару дней, и тогда можно будет не беспокоиться о нем.
- Он придет?
- Он придет, - тяжело вздохнула наставница. – Он всегда приходит.
«…и каждый раз он будет приходить, когда сила наполнять будет тело твое сверх края чаши…»
Соули помотала головой, прогоняя воспоминание. Да, он придет.
И на этот раз у нее не хватит сил справиться с ним.
Рикардо проснулся от стука в дверь.
Ночлежка, где он снимал комнату, была не из дорогих, чтобы не привлечь внимание мелких воришек, и не очень дешевая, чтобы не спать на голых досках поставленных в пять этажей полок, на которых спят одни лишь бедняки, и то если им удастся насобирать достаточно медяков на ночлег. Приемлемый вари-ант вор нашел не сразу, пришлось две ночи провести на улице. Город был не большой, но все же столица провинции. Эта комнатушка за полгода прожива-ния в ней Фарго повидала множество маленьких и не очень мешков с награб-ленным, которое Рик добывал в разных частях города. Его последняя добыча – рубин из ожерелья супруги одного графа, - покоился в сапоге, во внутреннем кармашке, приделанным самим вором, чтоб добыча не мешала ходить.
За все время проживания Рикардо в Лэйоти его еще ни разу так рано и так грубо не будили. Вор долго не хотел просыпаться, но незваный гость видимо знал, что хозяин дома, иначе бы давно уже прекратил барабанить в дверь и ушел. Проклиная всех и вся, Рикардо поднялся с кровати, натянул свои кожа-ные сапоги и подошел к двери.
Рикардо задал естественный вопрос: «Кто там?» Ответ, что это городская стража, его не порадовал. Может быть, есть те, кто не поверил в ужасную му-чительную смерть лучшего в мире вора в пучине моря, но на этот раз вор не со-бирался убегать. Фарго прикинул, сумеет ли он допрыгнуть до кровати, где под подушкой лежит кинжал, тоже ворованный, кстати, и немного успокоился. Ре-шив немного поиграть, дабы выиграть время и прояснить ситуацию, он задал уточняющий вопрос: «А вам, собственно, кто нужен-то?» На этот вопрос ему ответили, что ищут некоего мистера Раша, и надеялись найти его здесь. Про-должая допрос через дверь, он поинтересовался о причинах розыска «достопоч-тенного мистера Раша», как он предпочитал с момента присвоения себе нового имени, называть себя. Вор получил ответ, что интересуются некоторыми собы-тиями, имевшими место прошедшей ночью.
На лбу Фарго проступила морщинка, которой он доверял больше, чем всем мудрецам и провидцам всего Воссоединенного Мира. Это чувство легкого жжения на лбу предрекало скорые неприятности. Еще хорошим советчиком было бедро, но оно «молчало». Рикардо даже отошел от двери на полшага, при-ближаясь к подушке и кинжалу соответственно.
Посетитель нетерпеливо постучал еще раз, сопровождая стук словами, что хочет задать несколько вопросов о произошедшем в корчме «Под черными тучами» и вернуть некую вещь, явно принадлежащую мистеру Рашу. Услышав название корчмы, и догадавшись, что речь идет о плаще, Фарго немного рас-слабился, но лишь немного.
«Раз ищут мистера Раша, то есть шанс проскочить», подумал Рикардо, и открыл дверь. На пороге стоял высокий немолодой мужчина. Его волосы уже были тронуты сединой, хотя, на вид, ему было лет сорок. Синий плащ, начи-щенная до блеска стальная кираса, темно-фиолетовая перевязь – офицер. Ага! На правой руке серебряный браслет и перстень на среднем пальце. Лейтенант.
- Мистер Раш, я лейтенант городской стражи Генри Номзар.
- А… ага, проходите, - выговорил Рикардо, и сделал приглашающий жест ру-кой. Страж поклоном поблагодарил Рикардо и вошел. Зорким наметанным гла-зом он сразу же оглядел всю комнату и ничего подозрительного не заметил. Офицер ничего специально не искал, просто профессиональное.
- Полагаю, вы потеряли свой плащ. Что ж, вот он, - сказал Номзар, и протя-нул вору плащ.
- Да, было дело, - сказал вор, незаметно ощупывая плащ. Странно, но брошь была на месте. Впервые он видел честного стражника. – Вам что-то еще нужно от меня? Вы ведь сами говорили про какую-то харчевню.
- Так точно. Корчму, - по-военному ответил Номзар, не забыв поправить во-ра. В принципе, между этими двумя словами он особой разницы не видел, но термин «корчма» был ему привычнее. – Вы были свидетелем недавних собы-тий, случившихся в корчме «Под черными тучами». Можете не отпираться, мы знаем, что вы там были, и не беспокойтесь, мы, в смысле я, пришел вас не аре-стовывать, а поговорить. Быть может, за вами и есть грешки, но я не в курсе этого, да и не важно это сейчас. Так вот, именно по поводу того инцидента я и хочу вас расспросить.
- Инци… эх, слово-то какое мудреное. О каком?… А, тот псих! Извините, но я благоразумно сделал ноги, когда заварушка началась, и мало что видел, - из-ворачивался вор как мог. Беседа с лейтенантом не была тем событием, которым Фарго хотел бы начать день.
- Но вы видели хоть что-то, и то, что вы видели, может помочь нам в рассле-довании, - не сдавался Номзар. «Да уж, упорный, чтоб его», подумал вор. – Есть некоторые факты, которые могут серьезно осложнить расследование, в ча-стности сильное опьянение всех, кто был свидетелем произошедшего.
- А что же заставляет вас думать, что я не был пьян? – пытался избежать раз-говора со стражем Рикардо. – Я вполне мог напиться в хлам, и пропустить все, что вам интересно узнать.
- Вы что-то скрываете? – спросил лейтенант.
- Вы тоже наверняка что-то да скрываете, - парировал вор. – У всех есть ма-ленькие секреты разной тяжести наказания. Да, скрываю, но насчет вчерашней ночи мне себя упрекнуть не в чем.
- Ну так и расскажите, как все было с вашей точки зрения. Это ведь не слож-но, разве нет?
- Ну, раз уж я вам так нужен… давайте продолжим беседу за завтраком. Судя по вашему виду, вам есть хочется не меньше, чем мне, - сдался вор. Стаж по-пался хоть и честный, но это даже хуже. Подкуп отменялся, да и нечем было подкупать. Денег авансом за камень он не получал, а продать его было сейчас опасно.
- Истинно так, мистер Раш. я как раз знаю неподалеку отличное местечко…
Вор быстро накинул на плечи куртку и плащ, надел штаны, не снимая са-пог, и пошел следом за Номзаром.
Оказавшись на свету, скорпион некоторое время еще продолжает спокой-но спать, уложив сбоку от себя свое смертоносное оружие. Но через несколько секунд тепло светила заставляет его пробудиться. Он просыпается, хвост со смертоносной иглой повисает в воздухе, готовый нанести смертельный укол любому, и начинаются поиски нового убежища. А мимоходом еще и пищи.
Эмилин не была скорпионом по зодиаку, по характеру, внешне тоже была непохожа, но сейчас, лежа в тени огромного дуба, с уложенным сбоку от тела смертоносным оружием – мечом – более всего походила на это опасное суще-ство.
Луч светила коснулся лица девушки, подобно скорпиону она некоторое, весьма непродолжительное время, как бы не замечала этого, но вот она просну-лась, и, улыбнувшись, подставила теплому лучу все лицо, чтоб тепло и свет не достались лишь одной щеке.
Эмилин зевнула и села. Только начался рассвет, день родился пару минут назад, но в лесу кипела жизнь, не замиравшая, казалось, ни на секунду. Сон на природе всегда оказывал на нее хорошо, а в эту ночь ей компанию составляли всевозможные мелкие зверушки, которые предпочли своим норкам, холодным и мокрым из-за дождя, место под плащом Друга Леса. Плащ был малость вели-коват девушке, так что неудобства никто не ощутил: ни она, ни ее гости. Мел-кая лесная братия ощутила пробуждение хозяйки плаща, и под плащом нача-лось шевеление. Девушка никого и не собиралась прогонять, но животные и пташки были воспитаны куда как лучше людей, и не хотели мешать Эмилин делать ее дела.
Девушка приподняла край плаща, и из укрытия просто хлынул поток зве-рья, птиц и жучков. Когда Эмилин была маленькой, отец рассказывал ей, что животные понимают все что им говорят люди и не-люди. Он научил ее пони-мать языки зверей и птиц, поведал об их традициях, обычаях, нравах. Эмилин не один раз горячо благодарила отца в своих снах, не один раз она обнимала его, говорила что любит.
Но сон разжимал свои объятья, рассеивался в предрассветной дымке и улетал куда-то далеко, оставляя девушку одну. Снова и снова.
Девушка прижала колени к груди, обхватила их руками и задрожала. Вот так, каждый раз, когда свершалось возмездие, в ее душе заполнялась та уби-вающая пустота, от которой хотелось броситься на меч, благо он всегда был при ней. Но спустя считанные минуты, и даже секунды, пустота возвращалась, открывая рану в душе заново. Когда пустота начинала расти, а это всегда про-исходило, очень хотелось плакать, но все слезы она выплакала еще в детстве, когда ей было двенадцать. Это было невыносимо, но клятва, коей была связана Эмилин, заставляла ее двигаться дальше, хоть это и было больно. Она покля-лась самой себе, что покуда она жива несчастье, коснувшееся ее, не дотронется ни до кого. И возмездие в лице Эмилин и в отражении меча настигнет всех.
Эмилин почувствовала, что ее лица коснулось что-то холодное и мокрое. Она открыла глаза, но ничего не увидела. Медленно стянув с лица плотную шерстяную повязку, она увидела, что это был волк. Позади него собралась вся-кая лесная живность. Причем хищники сидели рядом с «пищей», но никто ни на кого не нападал, никто не убегал. И никто не боялся ее взгляда.
Зверям не стоило бояться ее взгляда. В отличие от людей, их души были чисты.
Пока рядом Друг Леса, в лесу наступал мир.
Волк прорычал что-то. Эмилин отрицательно покачала головой.
Сидящая рядом белка чирикнула, и все животные и птицы разбежались, чтобы собрать для девушки еды: ягод, кореньев и прочего.
Девушка улыбнулась. Ей были известны все звериные языки, ибо когда-то, в прошлой жизни, этим языкам ее обучил отец. Он утверждал, что если бы все знали звериные языки, то жизнь была бы намного легче и безопаснее как для людей, так и для животных. Вот только мало кто из людей не есть мяса, как Эмилин. Если бы все отказались от мяса, то с животными было бы проще дого-вориться.
Белки, например, почему-то всегда говорят утверждениями, и никогда вопросами, словно знают все на свете. Это делало их в глазах Эмилин еще за-бавнее. Чириканье белки значило, что девушке надо поесть. Откуда белки так много знают обо всех существах, для Эмилин всегда было и, как она считала, всегда будет загадкой. По крайней мере, о чем бы она ни спрашивала белок, они всегда отвечали ей абсолютно верно. Затруднения вызывали вещи, которые белки не знали, но в конечном итоге они всегда находили правильный ответ. Пускай в их толковании он был странным, но ведь был верным.
Подкрепившись, девушка поднялась и отправилась к озеру, чтобы умыть-ся. Пока она шла, ей на плечо уселся воробей и зачирикал со страшной скоро-стью.
- Даже так? Переполошились? – спросила Эмилин. – И серьезно? Плохо.
Воробушек снова зачирикал.
- То, что я делаю, не есть хорошо, и потому хорошо пройти не может… но ты прав, я сделала то, что должна была сделать. Были некоторые осложнения, ко-торые, надо думать, и выхвали переполох.
Поморгав, воробей издал трель, почти соловьиную.
- Нет, мне надо вернуться в город. Я должна сообщить, что все сделано. И не важно, насколько это опасно. Так надо. Не беспокойся, стража меня даже не заметит.
- Чрик? – удивился воробей.
- Легко. Они ведь ищут невысокого убийцу в широкополой шляпе, а не сгорбленного слепого нищего в драном грязном плаще с капюшоном. Маскарад будет отменный. Никто ничего не заподозрит.
Такие объяснения удовлетворили любопытство воробья и успокоили его. Все обитатели леса - от маленькой птахи до огромного медведя, - никогда бы не простили себе, что Друг Леса попала в беду. Если бы такое произошло, то они бы приложили все усилия чтобы вызволить ее, но это могло превратиться из спасательной операции в полномасштабный захват зверями целого города и ги-бель множества людей и не-людей, чего Эмилин никогда бы себе не простила.
Девушка встала на колени чтоб было легче достать до воды и, зачерпнув чистой озерной воды, как следует умылась. Холодная вода озера быстро про-гнала остатки сна. Эмилин несколько раз глубоко вздохнула и поднялась на но-ги. Поверхность озера успокоилась, и в ней отразилось белоснежное лицо с красными горящими глазами, обрамленное черными волосами. Эмилин, скрип-нув зубами, столкнула в озеро камень, и по поверхности пошли круги, уничто-жая отражение лица Эмилин.
- Пусть войдет, – сказала Шиннах.
Невысокая фигура в черной накидке с капюшоном, скрывающей все тело и обшитой серебряной каймой, поклонилась и вышла из кабинета королевы.
Шиннах всю жизнь готовили к тому, что в один прекрасный день она станет королевой, правительницей Империи, и вот этот день настал. Вчера поздно вечером прошла коронация, а сегодня ей предстояло разбираться с трудными государственными делами. Всего несколько часов прошло, а голова уже была до краев полна проблемами и заботами Империи, но Шиннах быстро к этому привыкла. Титул правительницы одного из самых больших государств на карте Милона, Воссоединенного Мира, требовал многого, и это многое было по силам девушке с рыжими волосами, вчера принцессе, сегодня королеве. Только лишь привыкнуть к тому, что даже самые близкие друзья теперь обра-щаются к ней «ваше величество», было трудно.
К молчаливости своих телохранителей она привыкла давно.
В ожидании посетителя, королева медленно ходила по кабинету, собира-ясь с мыслями. По этикету ей полагалось сидеть на своем месте и не проявлять эмоций, вроде беспокойства и нетерпеливости, но Шиннах ничего не могла с собой поделать. Разговор собирался быть не очень приятным.
Дверь отворилась, и в кабинет вошел капитан дворцовой стражи, Холла-рианский темный рыцарь. Антукс стал по стойке смирно, и приложил кулак правой руки к левому плечу, но королева одним лишь взглядом дала понять, что в этом сейчас нет необходимости. Фигура телохранителя закрыла дверь с другой стороны, оставив королеву и капитана наедине, помня приказ впустить капитана, затем закрыть дверь и никого не пускать, покуда разговор с ним не закончится.
- Антукс, объясни, что в главном советнике тебе кажется настолько подозри-тельным, что ты хочешь его допросить? - голос Шиннах был спокойным, но го-ворила она быстро, что выдавало некоторое недовольство. – Это же просто возмутительно. Если узнает кто-то, кроме меня и моих телохранителей, тебе несдобровать.
- Дело в том, ваше величество, - сразу перешел к делу Антукс, - что в его биографии много пробелов. Вдобавок, его появление в Империи и предложение своих услуг… слишком своевременно. Я не уверен в нем.
- Что значит, слишком своевременно? – подняв одну бровь, спросила короле-ва. – Его появление во многом помогло нам одолеть полчища недругов и за-вершить Империал победой.
- Я имею ввиду, - поспешил объясниться Антукс, - что о нашем незавидном положении были известно задолго до его появления. Он предложил свои услуги именно тогда, когда мы были на грани поражения. Это подозрительно.
- А именно? Я не понимаю, к чему ты клонишь.
- А именно, - продолжил Антукс, - непонятно, где он был раньше и что делал. Другими словами, он мог бы и поторопиться с поступлением на службу Импе-рии, и тогда мы бы не понесли таких чудовищных потерь. Предложи он свои услуги военного советника в самом начале войны, все было бы совершенно по-другому.
- Это не дает тебе права обвинять главного советника в шпионаже, или что ты там хочешь ему инкриминировать, - подвела черту Шиннах, медленно са-дясь в кресло. – Могло быть так, что он просто не мог добраться. Ты же знаешь, что во время войны разбойники были очень активны, и практически не было безопасных дорог. Или же он до последнего момента думал, что мы выкрутим-ся, и наша возьмет, и когда он убедился, что все идет совершенно не так, то по-спешил присоединиться к нам.
- А реши он встать на сторону противника, наше поражение было бы делом времени. Пары месяцев, либо каких-то дней. Подозрительно, что такой талант был незамечен ни нами, ни врагами. Вот именно по сим причинам я хочу с ним поговорить. Это не допрос, а беседа…
- Которая, учитывая твою импульсивность, - перебила его королева, - может вылиться в открытое противостояние. И если он прикажет стражникам тебя схватить, они это сделают. Ты капитан дворцовой стражи, а он – главный со-ветник, и его приказ перевесит твой. Пойми, - тон ее немного смягчился, - ты привык говорить только правду, что мне в тебе очень нравится среди подхали-мов и подлиз, но порой надо схитрить и соврать. Это политика, и говорить в лицо лжецу, что он лжец, не всегда правильно все с той же стратегической точ-ки зрения, ибо можно оружие лжеца использовать себе во благо. Вот смотри: если он спросит, к чему сводится ваша беседа, и ты ответишь, а ты ответишь, что хочешь доказать, что Гозе Минрос шпион, то у тебя будут крупные непри-ятности, и я не смогу тебе помочь.
- Но эта беседа должна состояться. Я, как глава службы безопасности, обязан знать все о вашем окружении, чтобы пресечь…
- Вертон, - прошипела королева, и Антукс мгновенно замолчал. Немногим было известно его настоящее имя, и каждый раз как Шиннах его произносила, Антукс настораживался, - надо быть поспокойней. Да, твои обязанности и про-чее… но ведь есть такое понятие, как «герой войны», а Гозе именно такой ге-рой. Да, ты тоже, но его пост выше твоего. И если он тебя обвинит в измене, это одно, а если ты его – совсем другое. Чувствуешь разницу в виде веревки или топора на своей шее?
- Тем не менее, я вынужден настоять.
- Капитан, - обхватив разболевшуюся голову руками, произнесла королева Шиннах, - вы неисправимы. Даже могила тебя не изменит, и на том свете Вла-дыке Небу или Ловцу псов, смотря куда попадешь, ты будешь вкалывать копья правды. А им это точно не понравится, прости меня, о Мощь.
- У меня другая вера.
- Наплевать, - перейдя с высокого слога на простой язык, ответила королева Шиннах. – Правда это хорошо, но для нее есть время и место. Сейчас ни то, ни другое. И я советую тебе успокоиться, и не делать столь опрометчивых ходов.
- Ваше величество, это мой долг…
- Отклоняется, - отмахнулась королева. Немного подумав, он возобновила разговор. – Но у меня есть контрпредложение. Оно должно тебя устроить.
- Тем более что у меня нет выбора, – выдохнул темный рыцарь.
- Да, но не поэтому. Эту беседу проведу я. По твоим вопросам, Антукс. Про-сто составь список вопросов, которые ты хочешь задать, главному советнику. Хочет он или нет, но на мои вопросы он ответит. То, что они твои, ему знать необязательно. Я, правда, вычеркну некоторые особо резкие и неосторожные, и подправлю львиную долю оставшихся, но так надо. Надеюсь, ты понимаешь, - рыцарь кивнул.
- Ваше величество, как капитан…
- Твое присутствие необязательно и нежелательно. Повторюсь: и мне и тебе известна твоя импульсивность, и если ты вдруг встрянешь в разговор, может произойти что-нибудь нехорошее. Ни я, ни ты этого не хотим. Что до моей безопасности, то со мной будут Кира и Мона. Они никому не уступят в схватке, даже тебе. Твое плечо помнит? – левое плечо легонько дернулось, и на лице Шиннах Дэ Морблю появилась улыбка. – Это хорошо.
- В таком случае, я составлю вопросы, и через час они будут готовы.
- Отлично, вот и договорились, - торжествующе произнесла Шиннах, отки-дываясь на спинку кресла. – Еще новости?
- Да. Есть одна, - признался Антукс. – Наши воины обнаружили еще один тайник противника, и нашли там Артефакт-Реликт.
- Реликт? – Шиннах подалась вперед. – Какова его цель?
- Провидец только что отчитался, перед тем как вы вызвали меня. Цель этого Реликта, как и других, которые мы нашли, защита. Он создает вокруг себя за-щитную сферу. В данный момент Реликт находится в движении – его доставят в провинцию Аалоки через несколько дней. Там его установят, ибо эта терри-тория Империи в последнее время приобрела важное стратегическое значение несмотря на свои скромные размеры на карте. К тому же это позволит решить проблему с нападениями бандитов, которые, пока что, успокоились и не трево-жат столицу провинции.
- А какой он из себя? Реликт?
- Реликт выглядит как чаша, вернее, кубок с крышкой. Красный с золотом, на чаше с внешней стороны множество драгоценных камней образуют несиммет-ричный рисунок. Внутри закрытой чаши, как полагают, заключен дух, наде-ляющий кубок защитной магией.
- Что ж, весьма удачно, что его нашли именно сейчас. Антукс, после того, как отдашь мне вопросы, займись подготовкой моей охраны на время следования в Аалоки, пребывания там и возвращения обратно. Я должна присутствовать на церемонии укрепления Реликта. Это повысит мой авторитет в глазах глав дру-гих государств и царств и продемонстрирует, что мне не безразличны простые граждане Империи. Они поймут, что их новый монарх не брезгует встречаться с простым людом, и это благотворно скажется на моем образе, кой составили обо мне для себя правители соседних территорий. Ты свободен.
- Да ваше величество, - ответил Антукс и покинул кабинет.
Глава 3
Матильда проснулась.
Сон покинул ее, но открывать глаза не хотелось. Тем не менее, луч свети-ла, проникнувший в комнату через предателя-окно, подобрался к ее лицу. Дабы отложить свидание, Матильда натянула одеяло наголову, как маленький ребе-нок, пытающийся доказать родителям что спит.
Во вновь образовавшейся темноте Матильда улыбнулась. Она хорошо спала, сновидений не было – ни хороших, ни плохих – и она была полна сил.
Находясь во мраке под одеялом, она открыла глаза.
Наступил новый день, полный забот и суеты. Пора действовать.
Зевнув, девушка приподнялась на кровати, щурясь от света, заполонив-шего комнату. Запустив пятерню в свои шелковистые волосы, она почесала го-лову, что помогало ей собраться с мыслями. План захвата рождался недоста-точно быстро, но у нее в запасе было пару дней, и это позволяло ей такую рос-кошь, как отдых. В плане предстояло учесть много всего: время, место, количе-ство народу на улице, время суток и погоду, но главное – Скачок Силы.
«…и каждый раз он будет приходить, когда сила наполнять будет тело твое сверх края чаши…»
Так ей сказали когда-то, и так происходило. Каждый раз.
«Еще несколько дней, пожалуйста», мысленно попросила она
На соседней кровати на другой бок перевернулась ее спутница, Шаола.
Подумать только, за эти несколько лет, что они странствуют по миру, Шаола так подросла, причем во всех смыслах сразу… это свойственно эльфам, это известно, что растут они быстро, но когда видишь это своими глазами, ка-жется что это чудо.
При их первой встрече, три или четыре года назад, Шаола была испуган-ным ребенком, девчушкой, в коей Матильда разглядела силу магии. Эльфийке можно было дать максимум лет девять, по аналогии с людьми, но теперь она была полностью взрослой. Сперва девушка хотела найти ближайшее поселение эльфов и отдать девочку им, но что-то заставило ее отказаться от этой идеи. Быть может сильный и холодный ветер, казалось, проникший ей под кожу, дувший в тот день. Спустя считанные дни эльфийка, имя коей было Шаола, проявила себя как маг-лекарь, и Матильда окончательно решила оставить де-вочку при себе, и даже занялась ее обучением, о чем эльфийка просила с первой же встречи. И сила ее росла вместе с ней, но пропорционально, не то, что у Ма-тильды.
«Забавно, что Шаола слушается меня», подумала Матильда, и не без при-чины. Где это видано, чтобы обучением клерика занимался некто, совершенно незнакомый не то что с обучение клериков, но с обучением в принципе?! Тем более что Рост учителя продолжался. Причем скачкообразно, и было трудно предугадать, когда именно произойдет новый прыжок по ступеням вверх и что этот скачок принесет. И каждый раз этот прыжок сопровождался нестерпимой болью.
Но эта боль подсказала Матильде, что те, кто обучается магии, не узнает новых заклинаний, а вспоминает их. По ее соображениям в каждом живом су-ществе есть память от предков, которые жили тысячи и тысячи лет назад. И ко-гда ученик, даже по книге, «выучивает» заклинание, это просто в нем просыпа-ется память, и она помогает ему правильно поставить руки и пальцы, произне-сти слова с верной интонацией. Именно эта теория легла в основу ее обучения Шаолы, и практика показала, что Матильда не так уж сильно ошибалась.
Матильда встала с постели и подошла к мирно спящей Шаоле. Проведя по ее волосам ладонью, она увидела, что во сне эльфийка улыбалась. Да, она могла видеть и видела хорошие сны. Матильде это было недоступно. Но это ей даже нравилось. Уж лучше спать без сновидений, чем прошлое напомнит о себе во сне. В ее прошлом были хорошие и приятные моменты, но вспомнить их значило для Матильды признать свою слабость. Сколько ни вспоминай, ничто не вернется. Лучше не вспоминать. Помнить, но не обращаться к этой памяти.
Матильда села на свою кровать, любуясь спящей подопечной. Нащупав на груди медальон, он посмотрела на него. Он был похож на бутон из шести лепестков, на котором покоился символ, именуемый «роза ветров». В идеале, должно было быть четыре основных направлений, четыре промежуточных и еще восемь, но не хватало двух основных и по два смежных малых. Север и Юг с «примыкающими» отсутствовали. В скором времени предстояло обрести Се-вер или Юг. Увы, оба сразу нельзя.
Глубоко вздохнув, девушка сосредоточилась и замерла. Белая ночная ру-башка постепенно превратилась в черную прочную ткань ее повседневного платья, затем удлинились и рассеклись рукава. Спустя минуту на ней было ее обычное платье. Матильда закрыла глаза и выдохнула. Вот она и переоделась А вот сапоги пришлось надевать самой.
Шаола потянулась, когда Матильда зашнуровывала правый сапог. Улыб-нувшись своей наставнице, она пожелала ей доброго утра. Матильда кивнула.
Предстоял день не из легких, но пока все было на их стороне.
- Ну, собственно, ничего, могущего вам помочь, я не углядел, - продолжал Рикардо. – Я просто бывал свидетелем подобных дел и научился замечать, ко-гда наступает опасный момент. И линяю. Я считаю, что это разумно, никто же не хочет попасть под раздачу, а мне моя шкура еще пригодится.
- Чудной вы, мистер Раш, - ухмыльнулся Номзар. – Говорите понятно и мно-го, но ничего конкретного так и не сказали. Расскажите все от начала и до кон-ца: что вы видели?
- Ну, это… сижу я, значит, ем, пью, кстати, пиво там мерзкое, и вижу – через все помещение идет этот. Идет решительно: кулаки, плащ выпирает там, где не положено… ну, вы понимаете. Мимо прошел, и я понял. А че тут непонятного? Сейчас кого-то посадят на нож. Я ноги в руки и ходу.
- Но не успели?
- Да, признаться, любопытство взяло верх, и я оглянулся, а там уже крови-щи… море. И этот в шляпе на меня как глянет! С меча кровь капает... я чуть штаны не потерял! А когда он сверкнул глазами… Меня не остановило даже то, что дверь в другую сторону открывается. Как-то я ее все же открыл и так при-пустил, что и ураган мог бы обогнать. А лица не видел, не.
- Печально, - вздохнул Номзар.
Чойня «Крыло бабочки» было отличным местом, чтобы поговорить. Юноши и девушки сновали туда-сюда, разнося лурский напиток чой и соленые булочки, птички в клетках поют, ветки деревьев колышутся – благодать! Ост-ровок южной страны Лур в огромном море по имени Империя был приятен для Генри, ведь он провел в этой теплой стране несколько лет жизни, где и научил-ся драться на мечах, это потом пригодилось в Академии. Правда, по возвраще-нию в Империю он еще ни разу не использовал свои боевые навыки, и боялся, что когда придет час битвы он обнаружит, что все забыл.
Выбор места был неслучайный. Номзару страшно хотелось спать, спать было нельзя, а чой прекрасно взбадривает, проясняет голову, да и из похмелья выводит на раз. Одним словом, крайне полезный напиток для мужчины.
- А у вас есть соображения, хотя бы, к какой расе принадлежал убийца? – от-хлебнув напитка, спросил лейтенант. Номзар не сдавался, он хотел хоть что-то выудить из своего собеседника, пусть даже, если он не подозревает, что знает это. Вдобавок, его собеседник что-то скрывал, и скрывал умело. Быть может, это не имело отношения к данному делу, но все же.
- Как бы сказать… я видел цвет кожи на его руке, и я бы отнес вашего клиен-та к нежити, потому что такими бледными, я не видел, врать не буду, но мне кажется, что вампиры… в общем, по сравнению с тем убийцей очень даже ро-зовые, может быть даже загорелые.
- Даже так…, - сравнение было просто потрясающее. Удивившись, Номзар неудачно поставил чашу на край стола, она дернулась и полетела вниз. Франче-ско Раш стрельнул глазами и выставил ногу. Чаша упала на носок кожаного са-пога, и осталась стоять на нем, пока Генри не поднял ее. Этот тип был явно по-этом, так он изъяснялся. Словарный запас был маловат, но это с лихвой ком-пенсировалось невообразимыми словосочетаниями, рисующими просто-таки дикие образы. И ловкачом, как только что заметил страж. – Что ж, благодарю вас, мистер Раш, я пойду – дела. Сейчас расплачусь…
Сказав это, Номзар сделал движение по направлению к левой стороне пояса, но его собеседник остановил его, указав рукой на правую сторону пояса.
- Не стоит, да и мало у вас денег с собой. Не в смысле «не хватит», но вдруг вам сегодня денежки еще пригодятся, - выпалил Раш, доставая кошель. - Я за-плачу за нас обоих, все ж вы мне вернули мой плащ, и я хочу вас отблагода-рить, а деньгами – подумают, что я вас подкупаю, - пошутил Раш, ловко развя-зывая узел одной рукой.
- Кстати о плаще, - Номзар сощурил глаза. – Откуда у вас эта брошь? Она, как я погляжу, цены немалой.
- Брошь? А, да, и за нее спасибо, - Рикардо-Раш попытался перевести разго-вор в другое русло, продолжая благодарить лейтенанта, но не вышло. При-шлось срочно придумывать. – Брошку эту… мне подарили… я не всегда был таким вот небогатым, сэр. Были времена, жил в свое удовольствие, но пришла война, и многое изменилось. А когда-то я был известным и уважаемым. Эх, как все меняет война…
- Подарили, значит? – недоверчиво молвил Номзар. – Ладно. Это к делу не относится, и забудем об этом. Даже если бы и… хотя нет, мы же забыли, - он улыбнулся, вор улыбнулся ему в ответ. – В таком случае, прошу вас, мистер Раш, не покидать город еще пару недель, пока мы не закончим следствие. Спа-сибо вам за чой.
- Право, не за что, - улыбнулся Фарго. Подошедшему юноше он показал одну серебряную монету на раскрытой ладони, сжал кулак, разжал, и в ладони было уже три монеты. – Третья тебе, - юноша взял монеты, поклонился и удалился.
- А вы фокусник, мистер Раш, - ухмыльнулся сквозь усы страж. – Ну, если что-то вспомните, то сообщите об этом в Корпус, мне все передадут. Или дож-дитесь меня, если будет угодно поговорить лично. До свиданья.
«Нет уж, прощайте», подумал Рикардо. Надо ж так засветиться! И пускай он просто свидетель, но стоит лейтенанту копнуть глубже, хоть чуток, и непри-ятностей не оберешься. Он наверняка что-то заподозрил. Надо приготовить ве-щи, чтоб в любой момент иметь возможность быстро улизнуть. Камень, воз-можно, придется оставить, но лучше без камня, чем с петлей на шее. Причем петля – в лучшем случае.
Лейтенант Номзар шел по улице, переваривая разговор с Рашем. Тот явно что-то скрывал. Его глаза и дыхание были неспокойны, и он порой заикался. Его финты с монетами и чашей были забавны, но что-то внутри лейтенанта стражи заворочалось. Нет, он не врал про корчму. Он вряд ли знал больше, чем рассказал, но что-то знал. Не об убийстве – такие, как он, в жизни не видели крови. Но он определенно либо задумал лихое, либо уже его совершил.
Внезапно налетевший на него из-за угла человек отвлек его от раздумий.
- О! Лейтенант, сэр, а я вас обыскался, - едва не сбившим Номзара человеком оказался рол-фирвах Тики. – Я выяснил все об этой Миранде Локранс. Ее дей-ствительно убили. Совсем недавно.
- Поточнее, Тики, - отбросив раздумья, произнес Генри.
- Да, сэр. Миранда Локранс, - продолжил Тики уже на ходу, стараясь не от-ставать от Номзара, привыкшего ходить большими шагами, - урожденная Му-ни, двадцати девяти лет отроду, жена Джона Локранса, купца. Некрупного, но преуспевающего. Член гильдии купцов с прошлого года, с тех пор хорошо под-нялся, возможно в следующем году поднимется на ступень выше. Его супруга, о которой, собственно, и речь, была убита пять дней назад, оставила мужа с сы-ном, сыну полтора года. Есть свидетели, сосед Вильям Густа и лавочник Фурд, торгует изделиями из стекла неподалеку от дома Локрансов. Свидетели гово-рят, убийца был один. О описанию похож на нашего Дорра Сулна. Не один в один, но определенно сходство есть. Они уже опознали в убитом убийцу… что-то не то я сейчас сказал… Пока что сходство с нашей… вашей, простите, лей-тенант-сэр, версией подтверждается, но косвенно.
- Чтоб ему в аду гореть, - проворчал Номзар. – Я был прав.
- Насчет личности нашего убийцы? Похоже так, сэр. Но дело в том, что ни одна из легенд, по крайней мере, известных мне, не дает описания… красногла-зого мстителя. Из тех, что я слышал, ни одна.
- Стало быть, вы просто мало знаете, Микаэль Тики. Значит так, сейчас мы идем в городскую библиотеку. Там мы просматриваем все до единой легенды, басни и небылицы простого люда. В конце концов, истории про разных «за-щитников униженных» расходятся очень быстро. Хоть в одной из них должно быть описание внешности, какая-то примета, кроме глаз и меча. Быть может, даже рассказ о детстве, или более поздних периодах жизни. Все это может ока-заться бредом, в этом я почти уверен, но порой можно выудить из бреда ка-пельку истины, и далее как снежный ком…
- Вы лейтенант Генри Нуб Номзар? – внезапно в мирное и плавное течение разговора вошел еще один ручей. Судя по форме, лейтенант первой степени, а, судя по тому, как он стоял – строго по стойке смирно – совсем еще молодой. – Меня зовут Вуэ Чико. Лейтенант, вас срочно вызывают в Корпус.
- Я спешу, передайте в Корпус, что я буду через пару… нет, через час.
- Лейтенант-сэр, вам надо срочно прибыть в Корпус. Таков приказ, ваше дело может подождать.
- Подождать?! Слушайте, Чико, у меня тут назревает весьма сложное рассле-дование, и мне дорога каждая минута.
- Но приказ поступил… - не унимался Чико.
- У меня два мертвеца, причем один убил другого, а на свободе разгуливает еще один убийца, и если его вовремя не остановить, хотя давно уже пора было бы это сделать, скоро в Аалоки станет так жарко, как не бывает в далекой Уи-шании летом!
- …от капитана дворцовой стражи, - подождал паузы Чико и таки вставил ре-плику, которая вызвала на лице Номзара удивление напополам со страхом.
- Лейтенант-А, вы что, не видите, что мы заняты? - сказал Тики. Заметив ра-нее невиданное выражение лица Номзара, он на мгновение замолк. – Лейте-нант, а что с вами?
- Рол-фирвах Тики, - официальным тоном произнес Номзар, - вам предстоит пока что вести расследование одному. Что делать вы знаете, так что вперед.
- Я не понял, а что случилось? Почему на вас так подействовало, что приказ пришел от капитана… как его там…
- Вы еще слишком молоды, Тики, - почти как отец с сыном заговорил Ном-зар. – Вы еще не до конца изучили иерархию вооруженных сил, иначе бы сразу все поняли. Капитан дворцовой стражи есть наивысшее звание, и до него не-возможно дослужиться, капитана назначает правящий монарх, потому как он, фактически, является телохранителем короля, в нашем случае, с недавних, вче-рашних, как я слышал, пор, королевы. Также он отвечает за организацию ее безопасности, и является главнокомандующим войск Империи.
- Ага. То есть, он начальник выше некуда… не считая королевы? – догадался Тики.
- Именно. Ладно, вы знаете что делать, делайте. Закончив… дела, отправляй-тесь в Корпус, там найдете меня и доложите о результатах, - Номзар повернул-ся к лейтенанту-А Чико и произнес гордо и малость помпезно: «Ведите!»
Дело действительно оказалось важным.
Через два дня Эмилин отправилась в город. Путь Эмилин к дому Джона Локранса был полон опасностей: ее дважды чуть не сбила лошадь, несколько раз она чуть не вляпалась в лужу грязи и несколько раз подвергалась обстрелу камнями со стороны мальчишек. Как оказалось, ее маскировка под слепого ни-щего была более чем убедительная. Но ее сопровождал волк, который вовремя «отгонял опасности» в лицах мальчишек, что до остального, то Эмилин справ-лялась сама, ибо она совсем не была незрячей. Хоть ее глаза и были завязаны плотной тканью, но она видела. Она видела все, что было вокруг, но немного расплывчато, что было из-за того, что она смотрела вглубь людей – на их ауры смерти, как сама девушка их именовала. Эти ауры и позволяли ей понять, что кто-то является убийцей, хладнокровно лишающим жизней других, ни в чем неповинных людей и живых существ.
Двигаясь по городу, Эмилин прислушивалась к своим чувствам и стара-лась заглянуть вглубь, но все было тихо и спокойно. Все, кого она встречала на своем пути, были чисты в понимании Эмилин. Более того, в их душах было умиротворение, потому как на город уже довольно давно не нападали разбой-ники. Если бы только горожане знали правду… Причина такого затишья была среди них – это была Эмилин. Куда бы она ни шла, всюду за ней следовали лес-ные звери и птицы, в пределах разумного, конечно. И теперь город находился в самом центре огромного скопления животных. Разбойники поспешно ретиро-вались, ибо теперь от волков и медведей было просто некуда деваться. Они бы-ли повсюду в лесу, где бы ни разбивали лагерь бандиты. Опасаясь за свои шку-ры, они предпочли убраться подальше.
Девушка шла сгорбившись, нескладно, спотыкаясь. Нищий из нее полу-чился отменный. Это можно было заключить по тому, что в ее кружке для по-даяний уже на полпути к дому Локранса было полным полно монет.
Светило уже садилось, когда Эмилин достигла места назначения.
Постучав в дверь и представившись измененным голосом «бедным сле-пым странником, идущим по длинному пути жизни», девушка попросилась зайти передохнуть. Джон Локранс был добрым человеком и впустил нищего, не подозревая, что это тот самый человек, который около недели назад пришел в дом, полный горя, слез и печали и предложил найти человека убившего его супругу. Джон согласился, надеясь на справедливый суд. Он не был мститель-ным, и хотел, чтобы убийцу судили. Пускай за его преступление он был бы казнен, но суд есть суд.
Волк остался снаружи и сидел на пороге, грозно смотря на проходящих мимо людей и в особенности собак. Последние, поджав хвосты, пробегали ми-мо как можно быстрее.
Как только дверь закрылась, Эмилин выпрямилась, и перед Джоном предстал воин, чье лицо скрывал капюшон.
- Свершилось, - произнесла она. – Негодяй найден и понес наказание за свое преступление.
- Вы его поймали?
- Мистер Локранс, - покачав головой, - вы знаете местные законы не хуже меня. Он в любом случае бы расстался с жизнью.
- Да, я понимаю, - смахнув слезу, ответил Джон.
- Моя миссия закончена, мне пора уходить.
- Может быть, выпьете чего-нибудь…
- Нет, я не употребляю напитков крепче воды и сока растений и плодов.
- Что ж, в таком случае, может быть, у меня найдется что-то из вашего спи-ска.
- Не утруждайте себя. Все равно спасибо, - Эмилин повернулась лицом к две-ри, не только чтобы уйти, но чтоб не видеть лица Джона Локранса. Он был слишком похож на ее отца.
- Скажите, - осторожно нарушил тишину, повисшую над ними, Джон, - поче-му все же вы не оставили его страже? Пусть приговор все равно лишил бы его жизни, но почему? Неужели вы так суровы?
- Это не я суров, - обманывая, заставляя снова собеседника думать, что перед ним мужчина, сказала Эмилин, - это мир таков.
- Вы правы, да, - потупив взор, сказал купец, - но как-то это…
Фраза оборвалась на середине, ибо стоило Джону на мгновение потерять фигуру в плаще из виду, как таинственного незнакомца и след простыл. Лишь щель меж дверью и косяком говорила, что кто-то здесь был.
В сопровождении волка, Эмилин, снова превратившись в слепого нище-го, отравилась обратно, в свой лагерь, в лес. Засветло ей это уже не удалось бы, но она не боялась темноты, ибо жила в ней уже давно. Во тьме, в которой све-том были лишь звери и птицы, а люди были тьмой.
Но ей было не суждено вот так просто покинуть город.
Уже рассеяно, не так внимательно, как на пути в город, рассматривая ау-ры людей, она наткнулась на то, чего до этого никогда не видела. Прямо перед ней стоял кто-то, у кого была не просто черная аура. Его аура была словно са-мой Тьмой. Непроглядной, абсолютной Тьмой. Подобного Эмилин еще никогда не видела. В ее глаза вспыхнул огонь, меч задрожал в ножнах, готовый впрыг-нуть в ладонь своей хозяйки чтобы уничтожить это средоточие зла.
Внезапно от этого сгустка Тьмы во все стороны хлынула волна чудовищ-ной ярости, которая просто сбила с ног девушку. Эмилин потеряла из виду цель, а когда она снова была на ногах, цели и след простыл. Но девушка не могла это так оставить. «Теперь я не покину это место, покуда не убью тебя», молча произнесла Эмилин, обращаясь к самому чудовищному убийце, который ее не слышал, но чье будущее Эмилин видела четко – смерть от ее меча.
Волк вопросительно посмотрел на Друга Леса. Эмилин наклонилась к его мохнатой голове, и прошептала указание оцепить город и искать. Волк лизнул девушку в щеку, и побежал прочь, передать слова Эмилин всем зверям, птицам и жукам лесным. Он-то видел лицо тех, кто так напугал Эмилин.
Тех двоих.
Все эти два дня Матильда молчала, вырабатывая план действий, и на за-кате второго дня он был готов. Теперь оставалось еще около суток, чтобы все подготовить. Последний раз Матильда обращалась к кольцу вокруг города по-сле той жуткой бури с дождем, когда она и ее ученица Шаола проникли в Лэйо-ти. Прибытие ожидалось через три дня, то есть уже завтра вечером.
Матильда и Шаола шли по городу и обсуждали план, прибегнув к давно забытому людьми языку големов. Время от времени они встречали на своем пути стражников, которые заставляли их корректировать свой курс, запрещая пройти там или здесь. На любопытные взгляды, провожающие двух красавиц, странную парочку человеческой девушки и эльфийки, они не обращали никако-го внимания.
- Чтобы какой-то полупьяный гонец, в одиночку – ни в коем случае, - про-должала Матильда. – Это не простое письмо, Шаола, которое может и опоздать. Важность такого события невозможно недооценить, и это понимают все, кто посвящен. Посвящены же немногие, но это им не поможет.
- Посвящен, Соули? – спросила Шаола.
- Именно. Я знаю повадки людей и их мнительность относительно любой уг-розы. Они считают, что кто-нибудь обязательно попытается совершить похи-щение даже самой бесполезной или самой часто встречающейся вещи на свете. Здесь же совершенно наоборот, и оттого паранойя о безопасности достигает своего апогея. Охрана будет, и будет она подстать тому, что охраняют. Но на-верняка они не будут производить впечатление элитных солдат, коими будут являться. А что они будут элита – это стопроцентно.
- В этом я с ва…тобой согласна, но это ведь будет не просто элита, не так ли, Соули? – Шаола уже привыкла величать наставницу Матильду словом «Соули»
- Совершенно верно, моя дорогая Шаола.
- Но в таком случае, что мы будем делать? Каков наш план? – поинтересова-лась Шаола.
- Сперва давай оценим то, что мы точно знаем, и, исходя из этого, будем ду-мать дальше. Во-первых, охрана будет отличная. Вдобавок, скорее всего, они будут экипированы магически усиленными оружием и броней, и не абы чем, а такими вещами, которые даже архимаг не сразу обнаружит. Во-вторых, должны быть ловушки. Их отсутствие будет означать недостаточную сообразительность отдельно взятых представителей рода человеческого. В-третьих, - продолжала Матильда, выходя на главную улицу, – городская стража наверняка будет в не-ведении, что это такое едет, но будет настороже.
- Едет? – переспросила Шаола.
- Да. Я сомневаюсь, что это будет транспортировка в пешем строю, и это по-нятно, ибо так будет хоть и не подозрительно, но крайне уязвимо. Наиболее ве-роятно использование чего-то с колесами. Телега вряд ли, так что, исключая все наименее возможное, это должна быть карета. А раз карета, то в ней должен кто-то ехать, не так ли? – Шаола кивнула, и Матильда продолжала. – Вывод на-прашивается сам собой: это будет тюремная карета. Стражникам скажут, что везут заключенного, опасного преступника, и потому такая охрана. Внутри же кареты будут сидеть еще два-три охранника, в этом я уверена так же, как в том, что сегодня утром было холодно.
- Это будет нелегко, - произнесла Шаола.
Стражник словно из-под земли вырос, и сказал что движение по главной улице временно запрещено. Эльфийка и ее наставница пожали плечами и про-должили разговор, стоя на месте, не стесняясь стоящего рядом стража, ибо язык големов он наверняка не знал. И вообще мало кто, кроме самих големов, разу-меется, его знал.
- В лоб нам их не взять, с флангов тоже все довольно хорошо защищено, если все, что мы тут с тобой надумали, и даже половина, сбудется. Придется исполь-зовать все, что у нас есть, дабы осуществить наш план.
- Все, Соули?
- Да, все, но при этом мы будем осторожны, и никто не пострадает. По край-ней мере, серьезно. Смерти в моем плане не присутствуют.
- Соули, я могу вызвать туман, чтобы скрыть нас, но, боюсь, он еще недоста-точно густой. Я мало практиковалась в этом заклинании. Простите меня.
- Не проси прощения за то, что ничего не сделала неправильно. Туман – за-клинание редко оказывающееся полезным., но порой, как сейчас, оно весьма и весьма к месту. Насчет продолжительности можешь не волноваться, мы все так рассчитаем, что и половины срока действия твоего тумана будет достаточно. Великолепная идея, девочка моя. Твой туман нам пригодится, даже если он слабый. Призвав его, мы сможем больше сил потратить на обезвреживание ма-гических ловушек. То, что они будут, сомневаться не приходится. Простые ло-вушки можно легко обойти. Но вот магия – совсем другое дело.
- Соули, – робко, даже опасливо, обратилась к наставнице эльфийка, - а ты уверена, что это будет карета? Ведь способов переправить сюда что-либо или кого-либо – превеликое множество.
- Это легко объяснить – деньги, - несколько высокомерно произнесла Ма-тильда. – Я знаю людей гораздо лучше тебя, что и понятно, и я знаю, что всегда все упирается в деньги. Подземный ход копать – долго и дорого, да и хорошего землекопа трудно найти в столь сжатые сроки. По воздуху – излишне заметно, даже если недорого, хотя драконьи всадники никогда не брали мало за свои ус-луги, пускай даже не боевые. Грифоны и прочие «летатели» тоже отпадают, пусть они и берут денег много меньше, нежели драконьи гильдии. В стране, ко-торая столь сильно пострадала в войне, лишних денег нет. Да и не бывает лиш-них денег. Телепортация будет стоить чудовищно много денег. Столько, сколь-ко все вышеперечисленные методы вместе взятые, ибо магов, способных на точную и безопасную телепортацию во всем Милоне единицы. Да и, наверно, даже в три раза больше, причем это минимум. Это я про стоимость их услуг. Выход один – по земле, а недостатки переноски в сумке очевидны.
- Твоя правда, Соули. Так как мы поступим в этой ситуации?
- Легко. Ты пустишь туман, причем попытаешься сделать его как можно гу-ще. Затем мы, или кто-то один, тогда я, цепляется к карете снизу. Пока сумато-ха из-за тумана, а она поднимется, можешь мне поверить, ведь туман возникнет внезапно и с явным следом мага, мы или я извлекаем то, что нужно. В этом го-роде есть лишь один маг, точнее мыслелов, но это даже лучше, ибо осуществ-лять связь с другим мыслеловом он может, а читать мысли других, не сконцен-трировавшись как следует, он вряд ли может – не то призвание. Вот, приблизи-тельно, такой план. Выглядит не очень просто, да и много чего не учтено, но у нас есть еще часов шестнадцать, ибо пока конвой доберется сюда…, - Матильда внезапно замолчала с приоткрытым ртом. Она прошептала заклятие, и золотой круг, оставленный ею по прибытии в Лэйоти вокруг города, дал ей сигнал. В ее голове зазвенел колокольчик. Золотой, но было поздно, надо было раньше про-верять близость. - …лесные разбойники… ночевка… и…
Шаола посмотрела туда, куда устремила свой взор ее наставница, и поня-ла, что произошло.
Все было именно так, как и предполагалось.
Главная улица и прилегающие к ней буквально кишели городской стра-жей. Все стражники явно не понимали, что происходит, но постов не покидали и не позволяли простым горожанам выходить на главную улицу, по которой медленно, в сопровождении пятнадцати солдат, двигалась тюремная карета. Охрана кареты производила впечатление только что окончивших Академию юнцов, но это было не так. Стоило прощупать их разум, как в дрожь бросало от их боевых навыков. На них была зачарованная броня и искристые сабли, бью-щие подобно молнии. В рукояти едва заметно светились бело-голубые камни. А в карете находилось то, что должно было находиться. И охранников в карете было не трое, а все шестеро – карета была немаленькой.
Шаола не сразу поняла, что так сильно ударило ее сознание. Безгранич-ная ярость Матильды была подобна взрыву, но невидимому. Она была готова разнести карету в клочья, перебить всех стражников и охрану кареты, но нече-ловеческим усилием сдержалась. Ее ярость медленно угасала, и Ментальный Барьер Шаолы выдержал эту мощную атаку. И в какой-то момент ярость про-пала совсем.
- Шаола, мы уходим, - медленно и тихо произнесла Матильда на эльфийском. В глазах Шаолы застыло непонимание произошедшего. – Тут нам больше нече-го делать, по крайней мере, сейчас.
Они покинули главную улицу и направились к своему временному при-станищу, чтобы обдумать то, что случилось и то, что скоро случиться.
Некоторое время Шаола чувствовала, что за ними следят, причем с нехо-рошими намерениями, но сколько бы она ни оборачивалась, никого она не уви-дела. Лишь когда ощущение слежки исчезло, эльфийка позволила себе глубоко вздохнуть, отгоняя дурные мысли, и убрала руку с пояса, где покоилось ее оружие.
Рол-фирвах Микаэль Тики дневал и ночевал в библиотеке, и за это время успел возненавидеть книги и все, что с ними связано. Книги и свитки с леген-дами, преданиями, баснями и прочей белибердой простого люда лежали вокруг него на трех больших столах и были разбросаны вокруг него в самом большом зале библиотеки, словно капли в море вокруг рыбы. К вечеру второго дня Тики уже наизусть знал каждую легенду и поверье каждого двора, включая безумные и нелепые истории детей о чудищах вроде Шролпа, Гарларорка-проглота, Ки-ри-Кири и других. Голова Тики раскалывалась от огромного количества не-нужных ему знаний. Вдобавок, в библиотеке нельзя было курить, что просто сводило Тики с остатков ума, кои были столь малы, что Микаэль боялся выйти из стен библиотеки прямо в объятья членов ордена Белой свирели, занимаю-щейся уходом за душевнобольными.
Несколько раз Тики посещало желание вскочить и изрубить весь этот бред своим мечом, но приказ есть приказ. К пол-одиннадцатого вечера он за-кончил. И ничего не нашел. Ничего, что могло бы помочь в расследовании. О красноглазом мстителе было довольно много легенд, и порой они противоречи-ли друг другу, но это было не суть важно, ибо пользы не было ни какой, а вред голове рол-фирваха был, и большой.
Смертельно уставший, он вышел из здания, и прохладный ветерок помог ему прийти в себя. С неописуемым удовольствием он достал трубку и закурил. Он втягивал в себя дым большими вдохами, порой глотая его весь, без остатка, наслаждаясь табаком.
Вглядываясь в безбрежный океан звезд, он размышлял. Ни одной зацепки найти не удалось. Ни одна легенда не давала описания красноглазого мстителя, и даже не намекала на его расу. И что самое ужасное – Тики курил первую трубку за вторые, или третьи, сутки, ибо он потерял счет дням. Этот день за-канчивался. Время ушло в никуда. Сплюнув на мостовую и растерев сгусток слюны, Тики уселся на ступени.
Вспомнив, что надо доложить лейтенанту Номзару, Микаэль вскочил и стал быстро спускаться со ступеней, и у самого подножия лестницы увидел, что искомый лейтенант медленно только-только начал подниматься по лестнице.
- Лейтенант-сэр, я закончил, и все впустую. Ничего нет, - молвил неутеши-тельные новости рол-фирвах. Ему очень хотелось еще и выругаться, но он пом-нил, что стража должна подавать пример, и проглотил ругань вместе с дымом, подавился и раскашлялся.
- Плохо, - прошептал Номзар. – а я занимался черти чем. Представляешь, - за-говорил он, садясь на ступеньки, - капитан отдал приказ организовать посты по всей главной улице и прилегающим к ней, продумать смену постов, но чтоб все время кто-то был на посту. Зачем – не сказал. Хорошо еще не приказал органи-зовывать посты и дозоры по двое-трое. Как так можно работать?! Откуда я столько людей возьму?! Рожу я ему их, что ли? Чертов иноземец, - не сдержи-ваясь, выпалил Генри. - А оказалось, - продолжал Номзар, тоже закуривая, - все это было какой-то шуткой. Сегодня вечером появилось это. Полтора десятка солдатиков, - слово «солдатиков» он произнес, вложив все свое негодование, - и тюремная карета, в которой сидело человек пять, и задери меня пес-тень, если они там все не охрана. Великая Мощь! Что за бред творится?! После Империала все словно с ума посходили!
- Лейтенант-сэр, может не стоит призывать пса-тень? – осторожно вставил реплику Микаэль.
- А мне все равно, пусть приходит, я ему хвост оторву, и буду из-за этого жить вечно, потому что дурак непроходимый.
- Похоже, нас с вами обманули, сэр.
- В какой-то степени, да. Главное, это шествие идиотов в доспехах заняло минут сорок, а потом я четыре часа выяснял, кого же могли сюда везти. Про-смотрел все списки, все портреты – ничего не нашел. Хотя, один весьма занят-ный портретец обнаружился, но это не имеет отношения к нашему делу. По крайней мере, напрямую, не имеет. Может, с того дня как я окончил Академию, правила «последнего крещения» изменились, но не до такой же степени идио-тизма!
- В общем, – решил подвести итог дня Тики, - целый день, и не один, псу под хвост. Прошу прощения.
- Незачем, я бы даже выразился покрепче. И главное что интересно? – не умолкал Генри Номзар. – Эта процессия проникла в замок, и все. В том смысле, что больше никто туда не вошел и не вышел. Я даже послал двадцать лучший своих людей следить за замком Городского Главы, но пока ничего. Чует моя… мое седалище, что-то тут не так.
- Вообще-то, это наглость, если вам интересно мое мнение, - заговорил Тики, словно они с Номзаром сидят и разговаривают как старые приятели. – Вы сей-час являетесь главой городской стражи, а от вас утаивают, что привезут опас-ного преступника. Все же, полтора десятка охранников, пусть и салаги. И вы это так оставите?
- Черта лысого, - выругался Номзар. – В этом городе я обеспечиваю безопас-ность и законность, и никто не имеет права от меня скрывать важную инфор-мацию, даже капитан дворцовой стражи. Тем более что он чужеземец. Да, - ска-зал Номзар, увидев на лице Микаэля безразличие к этому вопросу. – Он не им-перец. Он откуда-то из… Холла. Я даже понятия не имею где эта дыра! И этот сморчок поганый, чтоб ему там, в столице, икалось неделю, неизвестно чем за-служил полное доверие ее величества! В ее государстве сотни достойных места капитана граждан, а она… я не на себя намекаю, я староват для этого, но счи-таю, что мое недовольство справедливо.
- И… и что теперь буем делать?
- Что будем делать? – задумчиво произнес Номзар, спрашивая сам себя. – Пойдем. Поедим. И как следует выпьем. Нам обоим надо бы мозги прочистить, а чой, лично мне, не поможет.
- Эх, устроить бы драку, - мечтательно сказал Тики.
- Согласен. Подраться было бы неплохо. Я как раз знаю одно место, где дра-ки почти не прекращаются, и выпивка отменная. Только браслеты и перстни спрячем, и тогда повеселимся на славу.
После беседы с лейтенантом Номзаром Рикардо ожидал, что его вот-вот схватят. Этот стражник показался Рику чересчур умным. Такое заключение ро-дилось в голове вора после того, как он вдруг ощутил слежку. Полдня за ним кто-то наблюдал, и не очень-то скрывал это. Так плохо может следить только городская стража.
Рикардо костерил себя за то, что плохо следил за своими действиями и словами в процессе беседы с лейтенантом. Он несколько раз чуть не прогово-рился о том, что не следовало сообщать никому из живых или мертвых, и даже на первый взгляд безобидная реплика, что ему не в чем упрекнуть себя в отно-шении событий той ночи, запросто могла посеять зерно подозрений в Номзаре. Не в чем упрекнуть, да? Безусловно, в той заварушке в «Под черными тучами» он не виноват, и даже участия не принимал, но в ту же самую ночь он украл ру-бин. Это было его работой, так он зарабатывал на хлеб, и совесть его не беспо-коила, но что-то внутри вора ворочалось. Это было предчувствие.
А как он грациозно поймал носком сапога чашку? А его трюк с монета-ми? Простому человеку не надо уметь так делать. Будь он фокусником, тогда да, но уж слишком ловко он это сделал, особенно с монетами. Этот трюк при-думали как раз воры, и, демонстрируя этот прием, можно с вероятностью в сто процентов быть пойманным по подозрению в краже. Не особо свежей, но пове-сить какую-нибудь из новых стража может запросто: пара свидетелей, которые якобы что-то видели, подкинуть след на место преступления – все так просто, что даже не смешно.
Стараясь не показать своей осведомленности. Вор целый день вел себя как добропорядочный гражданин – тихо и мирно. Он даже ни у кого не срезал кошелек, хотя соблазнов было очень много. Но Фарго все еще надеялся, что Номзар просто параноик, и не узнал в мистере Раше знаменитого вора, но это была лишь надежда. Вора он наверняка в Фарго разглядел, и теперь возьмет его на заметку. Лишь бы не чинил препятствий Рику, если он захочет уехать. Хотя если Рик захочет покинуть Лэйтои, он это сделает, ибо есть тысяча и еще втрое столько же способов незаметно исчезнуть из города. Даже из страны.
Когда стало темнеть, Рикардо понял, что его собираются брать.
Их было двое, причем весьма противной наружности. Такой ужасной маскировки Рикардо еще не видел никогда, ведь подобных оборванцев просто не может существовать. Вывод – маскироваться парни не умеют. Тем не менее, они были. И их намерения в ночи светились как светило в полдень. Осторожно, напрягши все чувства, какие только у него были, вор чинно и важно шествовал домой, время от времени как бы невзначай оборачиваясь, чтобы оценить ситуа-цию. Двое «бродяг» каждый раз успевали отвернуться, но они не отставали от Рикардо ни на шаг.
Наконец он достиг финишной прямой – в квартале от него находилось его пристанище в этом городке, и он уже не беспокоился о двух подозрительных личностях. Один поворот, и он спасен. Затем он ночью, часов в два-три, когда тьма просто невозможная, проберется по крышам к городской стене, поймает момент смены караула и перемахнет через стену. Оказавшись на воле, он даст стрекача, и покинет Империю навсегда. Есть же множество государств, в кото-рых он ни разу не был, и которые, что важнее всего, не отрезаны от материка –морями или океаном. О больших скоплениях соленой воды у него остались очень неприятные воспоминания, у него и его спины. Вот доберется до своего тайника, возьмет там денег и ищи свищи.
Но как только он еще раз обернулся, снова якобы случайно, на его заты-лок опустилось что-то твердое и тяжелое. Охнув, он упал на землю, запоздало поняв, что те двое специально маячили перед ним, только что флагом не разма-хивали. Это же был простейший отвлекающий маневр, его еще фокусники ис-пользуют – отвлечение внимания. Стоило ему обернутся у самого поворота, как из-за угла на него обрушили дубинку. Это, правда, было не так уж и плохо, по-тому как не обернись он, дубинка врезалась бы в лицо. Его пасли, и с того са-мого дня, как он провел разговор со стражем. Гильдию воров он еще при въезде в город успокоил, что не будет переходить им дорогу, и будет честно отдавать долю. Еще бы не стал он отдавать – краденное можно было сбыть только через агентов гильдии. Так что они отпадали. Убийцы никогда не имели дел с вора-ми, кроме совместных дел, но с этими «кровопускателями» Рикардо не пересе-кался из принципа. Кто же его пас, он так и не понял.
«Точно не стражники», подумал Рикардо, проваливаясь в темноту.
Глава 4
Антукс воспользовался кратковременным перерывом в череде важных и сложных дел, чтобы выйти на балкон и насладиться живописнейшим из всех видов, которые ему доводилось видеть. Он облокотился на перила и, совершен-но мимодумно, снова задумался. Совершая очередной обход постов в замке, он задержался на балконе верхнего этажа главной башни и смотрел вдаль, где го-лубовато-зеленые горы с белоснежными шапками касались облаков, сливаясь с ними. Под ними был лес, самый густой и самый чистый из всех, какие Антукс хвидел в своей жизни. Вернее, в жизни, которую он помнил.
Он очнулся в самом разгаре войны. Что с ним было до того, как он при-шел в себя, он не помнил. Первым его воспоминанием было поле брани, небеса были мрачны, земля в крови, усеянная телами и тысячи воинов бились не на жизнь а на смерть. Драконы, эльфы, гномы – все бились против непонятных темных орд, сметавших все и вся на своем пути. Они врезались в отряды и раз-брасывали уже мертвых или начинавших умирать солдат, освобождая дорогу. Даже пламя с небес, молнии и другие страшные боевые заклинания не могли остановить полчища темных воинов. Они пробирались вперед, не обращая внимания на потери. У них была цель. Устремив свой взор туда, куда они все рвались, Антукс оцепенел, внутри него все замерзло. Орда рвалась к девушке, кою защищали бойцы с самым мощным оружием и в самых крепких доспехах. Антукс в мгновение ока понял, что сколь бы ни были многочисленны защитни-ки, их сомнут.
Сбросив незримые оковы, он рванулся вперед…
Антукс моргнул, и видение пропало. Глаза нестерпимо болели. Сколько он был в этом состоянии, когда память становится реальнее мира, в котором живешь, он не знал, но светило давно покинуло зенит. Прошло около часа, быть может, даже более того. Эти видения посещали темного рыцаря все чаще. Па-мять понемногу возвращалась к нему, но чем больше он вспоминал, тем больше он этого не хотел. Воспоминания были неприятными и крайне противоречивы-ми. Проведя рукой по волосам, мысленно отгоняя призраков прошлого, он сконцентрировал внимание на делах насущных
Обнаружен еще один Реликт, и он будет укреплен в одном из городов Империи, как семь до него. Итак, всего на данный момент известно о восьми Реликтах. Сам факт обнаружения есть новость важнейшая, но публичное укре-пление артефакта в городе, входящим в состав Империи, куда как важнее. Там будут толпы простолюдин, вельможи и прочие высокопоставленные персоны, и не только импрецы. Все дружественные и не очень, но пока нейтральные, госу-дарства направят своих представителей, дабы убедиться, что сей Реликт никак не будет направлен против них. Смешно: как защитный артефакт может быть использован против кого-то? Только если этот кто-то сам атакует, но мощь и выучка имперской армии, продемонстрированные во время войны, не дают по-вода думать, что Империя просто покориться внешней угрозе. Этого никогда не было. И никогда не будет.
Решение королевы лично присутствовать на церемонии укрепления, без-условно, добавит авторитета ее персоне в глазах правителей пограничных госу-дарств, считающих ее крошкой-принцессой, несведущей в серьезных и слож-ных государственных делах. Но в то же время эта затея опасна, ибо в толпе за-просто сможет затеряться убийца, а то и не один. И как капитан дворцовой стражи, Антукс должен был организовать такую охрану королевы и других гос-тей церемонии, что по сравнению с ней лурские ко’ш-даг будут сопливыми младенцами. А учитывая, что такое быть не может, Антуксу предстояло сделать невозможное.
Он ухмыльнулся, думая об этом. Уж чего, а «невозможное» он им устро-ит. Такой бдительной и подготовленной охраны, какую устроит он, Империя еще не видела и никогда не увидит. С его познаниями в боевых искусствах, умению командовать и личному подбору персонала, безопасность будет такая, что станет скучно. Он уже прикинул, кто, где и как будет стоять, идти и ехать, изучил подробнейший план дворца Городского Главы Лэйоти, изучил карту го-рода и прилегающих к нему территорий, ознакомился со сводкой новостей от-туда, и вести о том, что разбойники покинули те места из-за перекочевавших в те леса хищных зверей, встретил улыбкой. Природа делала за Антукса его ра-боту, облегчала его задачу. Рыцарь был ей благодарен.
Его мысли обратились к королеве, и лицо темного рыцаря вновь стало серьезным. Странно, но когда ее величество находилась рядом, для Антукса все остальное словно переставало существовать. Его оружие оказывалось в руке, ожидая приказа хозяина, а все чувства обострялись. С ним происходило нечто, как будто неподалеку от нее находилась угроза жизни, ее жизни. Не один раз Антукс решал поговорить на эту тему с Шиннах, но все время откладывал, а это было чрезвычайно занятно: ей каким-то образом удавалось вывести Холлари-анского темного рыцаря из состояния спокойствия. Простая девушка, пусть и королевских кровей, но она обладала какой-то непонятной властью над рыца-рем, охраняющим ее. «Что же в вас такого особенного, ваше величество?» не раз задавал себе вопрос Антукс, но ответа не находил.
Однако предстоящая поездка в Аалоки могла дать ему ответ. В тех краях жил Халибран, один из величайших мудрецов современности. И не просто жил, а служил мыслеловом во дворце. Халибран собрал в своей башне столько исто-рических документов и их копий, столько сведений, что в них наверняка най-дется что-нибудь о самом Анутксе. Быть может, он даже узнает, где его родина. Пока будут идти нескончаемые балы и приемы, рыцарь тихонько сбегает к мудрецу и попросит объяснить, что же такое твориться с ним. Если уж он не дать ответа, то никто не даст.
Еще много мыслей могло пронестись в голове воина, пока он любовался великолепным видом на горы, но его чуткий слух уловил едва слышный звук вдыхаемого воздуха. Вдыхаемого, чтобы как можно громче закричать. И звук этот исходил из апартаментов этажом ниже: кабинета королевы.
Все, что произошло далее, как показалось рыцарю, длилось нескончаемо долго, хотя на деле же прошло не более десять секунд.
Лицо рыцаря накрыла тень, в коей белым загорелись его глаза. Слух обо-стрился, а зрение притупилось: в непроглядной тьме едва различимы стали контуры стен, а все живые существа превратились в размытые силуэты, светя-щиеся разными цветами, но в большей степени золотым. Воздух стал тяжелым и вязким, дышалось с трудом, по сему воин что было сил вдохнул, отчего за-кружилась голова, и, уцепившись левой рукой за перила, перемахнул через них и спрыгнул на балкон под ним. Ступни его с грохотом ударились о камень, и рыцарь присел, выставив левую ногу вперед. Полсекунды растянувшегося вре-мени ушло на то, чтобы оценить ситуацию.
Прямо перед ним, в дверном проеме, виднелась фигура с человеческими пропорциями, коя кинжалом указывала на фигурку правее – королеву. Это Ан-тукс знал точно: ее величество всегда в «темной ярости» была для него фигурой в радужных разводах, где от головы к сердцу металось черное облачко. Кос-нувшись сознания существа с кинжалом, Антукс прочел единственную мысль – убить. Все сомнения улетучились. Плащ пошел волнами, и замок расстегнулся, а рыцарь ринулся сквозь ставший преградой воздух, замедляющий его бег. В правой руке возник киро-за, оружие Холларианских рыцарей, и плащ, обмотав рукоять, вспыхнул пламенем. С двух сторон рукояти вырвались огненные струи, кои оставляли в воздухе полосы пламени, когда воин двигал рукоятью. Оказавшись в шаге от уже несостоявшегося убийцы, рыцарь ударил одной струей снизу вверх и отсек руку по локоть. Ее более ничто не скрелпяло с те-лом, и она начала падать. Убийца был обезврежен, и боль не даст ему более ни-чего сделать, но это было лишь начало.
Он хлестал пламенными струями тело, и от каждого удара тело теряло яркий свет, в его контурах возникали безжизненные полосы, не имеющие цвета. Превозмогая сопротивление вязкого воздуха, рыцарь бил, рубил, резал, колол, не оставляя ни одного живого места на теле ассассина. Грудь рыцаря горела пламенем, как его оружие, воздуха не хватало, но темный рыцарь не прекращал атаковать неспособное сопротивляться тело. Его не волновали причины и лич-ность убийцы. Он исполнял волю закона, ибо тот, кто покусится на жизнь пра-вящего монарха и его семьи должен быть казнен. Закон суров, но таков он дол-жен быть.
Завершая череду смертоносных ударов кистевым вращением, Антукс раз-вернулся на каблуках и последним ударом перерубил шею, которую уже не раз пронзал и рассекал. Отрубив то, что когда-то было головой, рыцарь замер, стоя спиной к противнику, слегка согнув ноги в коленях и держась левой рукой за грудь. Оружие, зажатое в правом кулаке, выплеснуло пламя, и превратилось снова в простую резную рукоять из метеоритного железа. Тьма начала отсту-пать, мир наполнялся красками, возвращалось зрение и слух. В тишину проник тихий, но постепенно набирающий силу крик ее величества. Достигнув апогея громкости, крик больно резанул по слуху рыцаря, но Антукс выдержал. Он медленно и шумно исторг из своей груди воздух, прожигавший изнутри тело воина. Темная маска на лице втекла в глазницы, Антукс моргнул, и белые глаза вновь стали прежними, голубыми.
На крик вбежали телохранители, практически выбив двери. В руке Киры, что в плаще с серебряной каймой, блестел серповидный клинок с заточенной внутренней стороной. Оружие Кира держала заточенной стороной от себя, ост-рием вперед. Мона скользнула к королеве Шиннах, закрыв ее своим телом. Из рукавов ее одеяния на свет Неба выскользнули клинки-когти, по три длинных когтя из каждого рукава. Движения телохранителей были столь быстрыми, что они и сами могли бы справиться с убийцей, но капитан дворцовой стражи их опередил.
Когда воздух кончился и крик иссяк, ее величество увидела то, что оста-лось от фигуры человека, грозившего ей узким длинным кинжалом: кучка пеп-ла на марморитных плитах пола и отрубленная чуть ниже локтя рука, все еще сжимающая оружие.
Прошло едва ли две секунды, как она начала кричать, а фигура убийцы покрылась огненными сполохами. Двери практически слетели с петель, и коро-леву закрыла фигура в плаще, закрыв обзор. Все произошло так быстро, что Шиннах Дэ Морблю ничего не успела разобрать, и уж тем более понять.
Личные телохранители ее величества стояли рядом, понурив головы. Пе-ред ними стоял главный советник Минрос, мужчина лет пятидесяти, и смотрел на них таким устрашающим взглядом, что, казалось, вот-вот из его глаз выско-чат молнии и испепелят Киру и Мону. Его густые черные усы колыхались от воздуха, истекающего из его ноздрей, и чуть не загорались от этого, ибо совет-ник пылал от злобы. Подумать только: впустить невесть кого в кабинет ее ве-личества, даже не проверив на наличие оружия, ядов или других подозритель-ных вещей! Если бы не присутствие королевы, Гозе снизошел бы до базарной брани, и поток ругательств не иссяк бы и за неделю.
- Да… да как вы… могли…, - с трудом сдерживая свой язык, распекал тело-хранителей советник. - …Это же… так халатно отнестись к своим обязанно-стям! – наконец нашел подходящую и прилично звучащую фразу Минрос. В ярости он достал платок и протер лысину, на которой от натуги выступили ка-пельки пота. На макушке советника можно было жарить пищу, или даже пы-тать недругов. Каленое железо не шло ни в какое сравнение с жаром ярости со-ветника. – По вашей вине ее величество королева могла пострадать! О чем вы думали?!
- Угомонитесь, советник, - молвила королева Шиннах, убирая с лица непо-слушный локон золотисто-рыжих волос. – Я ждала посетителя, а девушки всего лишь выполняли мои указания. Они не виноваты. Подозревать в чем-то такого человека…
- Подозревать надо всех, - сказал, не подумавши, советник, и темный рыцарь ухмыльнулся. Слова советника и намерение Антукса «поговорить» с Гозе Мин-росом пересеклись. Удержав свой пыл в узде, как и просила Шиннах, он про-должил изучать все, что осталось от убийцы – руку и клинок. – Если же вы приказали впустить к вам посетителя без досмотра, то, прошу простить мне мои слова, но они верны, как я считаю: вы действовали опрометчиво.
- То есть, - отряхивая свое зеленое с красным платье, как-то по-особому, по лисьи, заговорила королева, - я должна была приказать моим телохранителям остановить вас у дверей и тщательнейшим образом обыскать вас?
- Да, именно, ведь даже я… одну минуту…
- Хоть две.
- Нет, я абсолютно серьезно, - испуганно заговорил советник, похлопывая по карманам темно-коричневой с золотым и зеленым мантии, жилету и шарова-рам, проверяя на наличие чего угодно, даже не представляющего угрозу для ее величества. – Что вы… что это значит?
- Это значит… можете идти, - отпустила своих телохранителей Шиннах, - что тот, кто угрожал мне, был вами, советник.
Кира с Моной поклонились и неслышно покинули кабинет. Закрыв двери, они снова стали на страже, оставив Антукса, Минроса и королеву Дэ Морблю одних.
- Это просто смешно, - возмутился Гозе. – Как я могу…
- Вы получали сообщение от гонца, что я жду вас в кабинете для беседы?
- Да, ваше величество. Я сказал мальчишке, что буду через пять минут, а ко-гда поднял голову, то никого не увидел. Подумал, что мне почудилось, но ре-шил все же зайти к вам. Так вы меня правда вызывали?
- Вызывала, - подтвердила королева, садясь в кресло. – И я могу поклясться именем Неба и сынов его, что… той горсткой пепла были вы. И опережая ваш вопрос скажу, что он был похож на вас даже больше, чем вы на себя сами.
- Это нелепо. Так не бывает.
- Бывает, - перебил советника Антукс, поднимаясь, держа в одной руке от-рубленную конечность, а клинок в другой. – И я готов вам это доказать. Совет-ник, проведите по этой руке кончиками пальцев.
- Нет уж, спасибо, - отскочил Минрос. – Я на дух не переношу… такие вещи. Это попахивает некромантией.
- Не более чем приготовление вина. Тогда может быть вы, ваше величество? Дабы мои слова имели подтверждение высокопоставленных особ, чтобы было точно известно, что это не я все придумал.
- Придумал что? – поинтересовалась королева.
- А вы сделайте то, что я попросил.
Королева пожала плечами, но протянула руку к обрубку. Она провела пальцами по руке, и не поверила своим ощущениям. Она видела руку, покры-тую слегка смуглой кожей и волосами, но ощущала нечто холодное, и словно ступенчатое. Проведя пальцами от запястья к пальцам, она ясно почувствовала чешую. Зрение играло с ней в игры?
Она посмотрела на Антукса, он ухмыльнулся, прочтя в ее глазах то, что она ощутила. Советник переводил взгляд с него на нее и обратно, но ничего не мог понять.
- Что? Что такое?
- Чешуя, - сказала королева Шиннах. – Это чешуя. Но внешне все не так, как на ощупь. Что это значит?
- Это значит, что призраки Империала не спят, - таинственно сказал рыцарь. Гозе уставился на него, всем своим видом требуя объяснений. – Способности подражать внешнему виду имеются у разных народов и рас, но столь похоже копировать кого-то не умеет никто. Вернее, больше никто не умеет.
- Розанды? – догадался советник.
- Именно, - ответил Антукс. – Не поделитесь, откуда вам известно о них? Этот народ известен очень немногим.
- Я много времени проводил в королевской библиотеке, и знаю обо всех на-родах, населяющих Воссоединенный Мир. По крайней мере, о которых есть свидетельства и сведения в библиотеке. О народе розандов там немного, где-то пол-абзаца, но о способности принимать облик любого, кого увидят, там напи-сано. Я, право, думал, что это сказки, - заметил Минрос, не отводя глаз от об-рубка руки, - но теперь вижу. Вижу, что это правда.
- Да, правда, - согласился Антукс. – Также правда то, что этот народ был про-сто-таки сметен с лика Милона в первые же дни Империала. Есть версия, что именно в их землях произошел Прорыв, но теперь-то уже ничего не докажешь.
- Ты думаешь, что их не уничтожили, а завербовали? – спросила королева.
- Не знаю, и это правда. Но также правда то, что клинок не розандский.
- Уточните, капитан, - попросил Гозе.
- Я, как Холларианский воин, обязан знать все обо всех видах оружия: как ковать, как биться, как сломать – все. И я утверждаю, что этот клинок не может быть розандским. Он сделан из абхалла-кхалима. Этот материал, схожий с ме-таллом и водой одновременно, ранее существовал лишь в одном месте, давным-давно оно называлось Хейлш.
- Мир тьмы и смерти, - негодуя, прошипел советник.
- Тьмы – да, но смерти вряд ли, - ответил Антукс. – Предрассудки, что под нами пристанище грешных душ, а над нами Королевство Неба, есть глупость.
- Это наша вера, и я попросил бы относиться к ней с уважением…, - Гозе Минрос сдержался, и не назвал рыцаря чужеземцем, хотя Антукс прекрасно понимал, что хотел сказать советник.
- Как вам будет угодно, - поклонился рыцарь. – Но Земли, Не Знающие Дня, существуют в совершенно другом месте, и набор туда не такой, как вы считаете – по грехам, и это не нападки на вашу веру, это истина. Так вот, - не давая вновь взорваться советнику, перевел разговор в прежнее русло рыцарь, - клинок этот сделан из материала, которого нет уже тысячи лет, и покрыт он знаками и словами, хранящими в своем значении силы Тьмы. Не Зла, а Тьмы. Им можно поразить любого, ибо это оружие, но от ран, нанесенных этим клинком пред-ставителям небожителей и схожих с ними, спасти уже не удастся.
- Меня считают ангелом, - засмеялась королева. – Меня так называли мои ро-дители, но я просто человек, пускай и королевской крови, но ведь это не делает меня кем-то иным.
- Наводит на мысль, что Князь Преисподней, как принято его называть у нас, - для рыцаря громко и четко произнес последние слова Минрос, а рыцарь под-нял руки вверх, показывая, что он не собирается спорить, - желает смерти ее величества. Так, капитан?
- Необязательно, советник. Убийца мог повредиться рассудком, и вообразить, что ее величество послана ангелами, что она Спаситель, Мессия, и возжелать ее смерти. Врагов у Империи достаточно, и наверняка где-то проживают не дру-жащие с головой ребята. Но есть два факта, перечеркивающие эту версию. Пер-вый – участие в этом розандов. Второй – клинок. Достать такой можно лишь у Владыки Тьмы. Сомневаюсь, что где-то просто завалялся такой кинжал. Это глупо, и все мы это понимаем.
- Фанатик? – спросила Шиннах.
- Не знаю, но я попробую выяснить историю этого кинжала. Думаю, я преус-пею, ибо такие редкие вещи не могут возникнуть из ниоткуда. Я даже больше скажу: ваше величество завтра отправится в Аалоки, не так ли? – королева кив-нула. – Если быть точным, то в столицу, Лэйоти. В этом городе проживает Ха-либран, мыслелов и великий мудрец, равных коему трудно найти. Я порошу его поискать в своих записях, что-то да найдется, я уверен.
- Отлично, принимается, - согласилась королева. – Завтра я, вы, Антукс, мои телохранители, охрана и свита направимся в путь. Через несколько дней мы достигнем Лэйоти. После дня Поцелуя Лун и бала, посвященному этому празд-нику, будет назначен день укрепления Реликта. За эти несколько дней вы, капи-тан, должны будете посетить мудреца Халибрана, и узнать все, что сможете, о клинке, розандах, и обо всем этом деле, на которое я накладываю высшую сте-пень тайны. Об этом знают четверо, включая Киру и Мону, и никто более не должен узнать. Кроме Халибрана, разумеется.
- А если это не просто фанатик, а наемный убийца, подосланный нашими не-другами? – вкрадчиво спросил Минрос.
- Тогда пусть знают, что Империя орешек крепче, чем они могут раскусить.
Рикардо очнулся оттого, что его что-то душило. Недостаток воздуха обычно лишал людей чувств, но Рик наоборот, стал приходить в себя. Он чув-ствовал не просто нарастающее удушение, но вдобавок и то, что его поднима-ют. Он медленно принимал вертикальное положение, и из-за этого ему было все труднее дышать. Шея буквально кричала, что ее сжимает веревка, и созна-ние стало возвращаться быстрее, подстегнутое таким тревожным сигналом. Он пришел в себя настолько, что смог разлепить веки, и моментально оценил об-становку, коя складывалась не в его пользу. Вор стоял на высоком табурете, ру-ки и ноги были связаны, так что он был прямой как натянутая струна. И насчет струны – натяжение ему придавала веревка с крепким узлом. Тот, кто вязал эту петлю, знал свое дело: стоило вору сделать одно неловкое движение – и про-щай, Рики. Пока он стоит на цыпочках на шатающемся табурете, он был жив. Надолго ли у него хватит сил, Фарго не знал, ибо живот отчаянно сигнализиро-вал о том, что Фарго уже сутки ничего не ел и не пил.
Помещение, в котором находился вор, было темное из-за заколоченных окон. Пол был завален мусором, доски давно и хорошо гнили, стены были по-крыты плесенью. Поскольку голова была в поднятом положении, иначе веревка перекрывала ход воздуху, потолок Рик мог изучить до мельчайших деталей. Крыша заброшенного дома (а то, что он был заброшен, было просто очевидно) была в еще более плачевном состоянии, нежели внутренности дома, но пото-лочные балки были еще ничего, и вес вора они могли выдержать совершенно спокойно, не треща от натуги.
Глаза медленно привыкали к темноте, и в стене был обнаружен дверной проем, который вел в соседнюю комнату, где был свет, и откуда доносились го-лоса. Голосов было три, и это соответствовало воспоминаниям Рика о послед-них моментах перед ударом по голове. Трое о чем-то спорили, скорее всего о том, как делить брошь. Более ничего ценного они не нашли, ибо обыскать сапо-ги не додумались. Или додумались, но тайник был отменный. Как бы то ни бы-ло, рубин покоился в сапоге, но сейчас это не грело Фарго.
Страшно хотелось закурить.
В соседней комнате раздался треск, и свет погас. Похоже, что стол, на ко-тором стояла свеча, треснул, обвалился, и свеча упала на пол и потухла. В тем-ноте раздались шлепки падающих тел, звуки ударов и приглушенная ругань. Спустя некоторое время голоса утихли, и в комнату с «висельником» вошел один из бандитов. Он был лысый, в грязном тряпье, без сапог, с длинными во-лосатыми руками и обломанными ногтями. На лице виднелся синяк, получен-ный только что от одного, или обоих сразу, подельников. Лысый довольно улыбнулся, что пленник пришел в себя так быстро, и Рикардо слегка скривил губы. Зрелище гнилых зубов, половины из которых недоставало, было непри-ятно. Лысый уселся прямо на пол и стал смотреть на Фарго.
- Ну что, полумертвец, проснулся? – голос незнакомца был еще противнее внешности. – Крюк! Репей! Он очнулся!
- Радость-то кака! – со злобным сарказмом ответили ему из соседней комна-ты, предварительно прокашлявшись. – Ща проста лопну!
- Дурак, заткнись, и ищи свечку! – шикнул на него третий голос.
- Плюнь на свечку, Репей! – рыкнул лысый. – Тебе что сказали? Сторожи снаружи! А ну как кто мимо проходить буит.
- А кому оно надо? Здеся уже полгода никаво и ничаво!
- Пасть захлопни, и шуруй, понял?! – рявкнул лысый. Послышались прокля-тья, но Репей, как бы он ни выглядел, отправился на пост. Скрипнула дверь, и в доме осталось двое бандитов. – Так, вернемся к те, задохлик.
- Что здесь происходит? - непроизвольно улыбаясь, сомкнув челюсти, из-за необходимости поднять голову как можно выше, спросил вор. Вопрос был глу-пый, но пока у Фарго никак не созревал план, и он хотел потянуть время.
- Здесь я задаю вопросы! – крикнул лысый. Реплика была присуща стражам, но на стража он похож не был. Скорее всего, попадался за мелкие делишки, и не раз, это точно. – Где остальное?
- Какое, к чертям, остальное? – грубовато спросил вор. – Кто вы такие, и чего вам надо от меня?
- Не придуривайся, братишка, - ухмыльнулся лысый, - с такой брошкой…
- Че ты с ним церемонишься? - проворчал, судя по всему, Крюк. – Пошустрее давай, можешь ведь.
- А ну глотку заткни! Лучше свечку найди, не видно же ни зги!
- Так вы что же, просто грабители? – осторожно, но облегченно, выдохнул Рикардо. – Я-то уж боялся, что страшное…
- Страшное будет, обещаю, - гаркнул лысый. – Чуть попозже. Но! Если ты не будешь упираться, как старый осел, то мы тебя легонько чикнем, и ты даже ни-че не почувствуешь.
- Погоди! – постарался его успокоить вор. – Живой я вам нужнее, разве нет?
- Не полный идиот, хоть это радует, - сказал лысый, кряхтя, ибо поднимался с пола. – Где все остальное?
- О каком остальном вы говорите? – у Фарго почти созрел план, но еще надо было немного времени на доработку мелких деталей.
- Мужик с такой безделушкой, как та, что мы нашли в твоем плаще, просто обязан иметь еще. Деньги, драгоценности, что угодно, все берем.
Резкий шорох за окном заставил лысого насторожиться. Злобно посмот-рев на висящего Фарго, он вышел в соседнее помещение и о чем-то шептался с Крюком. Повторившийся шорох, уже с другой стороны дома, заставил уже обоих замолкнуть. Один из грабителей прохрипел: «Репей, это ты?» «Не», отве-тил им товарищ. «Тогда проверь, ты ж для того и караулишь». Снова приглу-шенные потоки брани, и снова Репей подчинился. Прошло немного времени, и снова раздался шорох, уже ближе к предполагаемому Риком месту расположе-ния двери. Крюк сказал, что пойдет посмотрит. Лысый вернулся к висящему Фарго, поигрывая ножом.
- Давай, говори. Я тебе кучу времени дал подумать над своим поведением. Не то прирежу. Что, думаешь, кишка тонка?
- Не в моем положении желать выяснять это.
- Верно думаешь, братишка. Итак, я считаю до трех, потом либо у тебя развя-зывается язык, либо я втыкаю тебе в брюхо ножик. Раз, два…
Шорох сбил счет лысого. Шуршали уже в доме. Грабитель развернулся, и стал мелкими шажками подходить к дверному проему. Прислонившись к стене, он подышал на лезвие ножа, вытер его о тряпье, в которое был одет, отчего нож чище явно не стал, и осторожно выставил нож в проем, пытаясь использовать его как зеркальце. Фарго тоже так делал, но он использовал ложку, и тому было три причины. Первая – форма ложки позволяла разом увидеть больше, чем прямое лезвие ножа. Вторая – ножом можно было пораниться, или случайно кого-то убить. Именно случайно, потому что Фарго еще на заре своей воров-ской карьеры поклялся никогда никого не убивать и с убийцами не связываться. Он все же вор, а не «кровопускатель». Третья – ложкой удобно зачерпывать еду. Ножом не очень удобно, да и неприлично. Рикардо мнил себя утонченной натурой, хотя предпочитал рвать жареных цыплят и поросят руками.
В лезвии лысый ничего не увидел, это читалось на его омерзительном ли-це, если его морду можно было назвать лицом. Держа нож наготове, лысый проник в соседнюю комнату.
И спустя пару секунд вылетел из нее, почти со свистом, пролетел всю комнату с висящим вором, ударился о стену, едва не проломил ее, сполз на пол и затих. Следом за ним в комнату вошел стражник, волоча за собой за руки двух приятелей лысого. Положив их рядом со своим главарем, страж бросил лысому медную монетку, вынул из его кулака нож, подошел к окну и воткнул нож в подоконник. То ли суеверный попался стражник, то ли просто придури-вался.
- И как же это вас так угораздило, мистер Раш?
Лейтенант Номзар смотрел на висящего между жизнью и смертью Фарго и улыбался. Его это забавляло, а вору не казалось смешным положение, в кото-ром он находился. Полюбовавшись всласть на вора, Генри Номзар вернулся к троице грабителей и профессионально связал их по рукам и ногам, не забыв про кляпы. Закончив пеленать своих клиентов, он вернулся к Рикардо и снова стал перед ним, скрестив руки на груди.
- Вас и в первый раз было непросто найти, - пожаловался лейтенант.
- Оп поводу того, что я нашелся, можно выпить, - страж или не понял намека, или не захотел его понимать.
- Ваше везение определенно закончилось в той корчме.
- Таверне.
- Никакой разницы не вижу. Кстати, спасибо вам, благодаря мистеру Рашу была схвачена банда грабителей, не брезговавших убийством, - не обращая внимания на вора, говорил Номзар. – Прошу меня простить, я сочинял рапорт в Корпус. Вас ждет как минимум благодарность от главы Корпуса. Правда, сей-час это я, но думаю вам будет приятнее услышать «спасибо» из уст не времен-ного, а настоящего начальника городской стражи.
- А вы что же, получается, фальшивый? – пошутил Рикардо. Номзар захохо-тал, а Фарго не смог.
- Может, и не только спасибо. Может быть, вас даже чем-нибудь наградят. Не очень весомой наградой, но все же будет приятно, не правда ли?
- Лично я не гонюсь за наградой в виде мешка золота, меня и «спасибо» уст-роит, хотя если бы вы меня не только поблагодарили, а еще и спасли, было бы вообще замечательно.
- Не сомневаюсь в этом. Так, как бы это сделать? – спрашивал сам себя Ном-зар, обходя вокруг находящегося в подвешенном состоянии Фарго. – Идея. Зна-чит так, когда я скажу, качнитесь вперед.
- Интересно, как я это сделаю? Я же висю… вишу… ну, вы видите.
- Вижу, но я скомандую после того, как перерублю веревку, на которой вы висите. Итак, приступим, - сбросив плащ и медленно вынимая меч из ножен, сказал Генри.
- Я не то чтобы вишу на ней, но… Эй! Что это значит – перерубите? Она же наверняка привязана где-то к гвоздю! Просто найдите и развяжите узел!
- Так ведь темно, боюсь, что не найду.
- Ага, веревку вы в темноте не найдете, а махнуть мечом – ради Мощи, да? Это не очень хорошая идея.
- Других нет. Запомните, я скомандую, вы качнетесь вперед. Если качнетесь назад – грохнетесь на пол и пребольно ушибетесь.
- Это в лучшем случае. Табурет подо мной на соплях держится, и они явно высохли сто лет назад, а то и двести!
- С этим помочь не могу, - огорчил вора Номзар, размахивая длинным узким мечом, словно вспомнив себя молодом. Кстати о молодости!
- Лейтенант, сэр, а… простите за нескромность, вы не староваты для таких фокусов? Я ни коим образом не хочу вас обидеть, но у меня есть очень серьез-ные сомнения…
- Мне и пятидесяти нет, - успокоил вора Генри. – Это я выгляжу на все ше-стьдесят пять, а на самом деле я ого-го!
Рикардо понял, что лучше бы он свесился. Если страж промахнется, а это было вероятнее успешного удара по веревке, то Рикардо лишится половины го-ловы, или еще хуже, хотя меньше, или больше, ему будет уже все равно. Вспомнив всех святых и демонов, каких только знал, Фарго их всех попросил помочь стражу не промазать.
Кто-то из этой толпы услышал вора и не поленился помочь.
Меч просвистел выше головы, и довольно безопасно выше, веревка кряк-нула и вес Фарго едва не сломал табурет. Вор зашатался от усталости, и сквозь дребезжание своих нервов он услышал команду «вперед». Повинуясь, он по-дался вперед и перегнулся через плечо стража. Спустя секунд десять он уже растирал затекшие руки и ноги, сидя на грязном, но это было не важно, полу.
- Как вы нашли меня?
- Почти всегда есть кто-то, кто что-то видел. Порой, конечно, свидетели не имеют место быть, но чаще всего есть, кого спрашивать. Надо поискать и поза-давать вопросы, вот и все.
- Славно, что кто-то видел, как меня огрели по голове, - сказал Рикардо.
- Еще и видели, куда вас потащили, - добавил страж, садясь рядом на подсте-ленный заранее плащ. – А вообще-то, у меня к вам, будете смеяться, есть пара вопросов, мистер Раш.
- Как тогда, про заварушку?
- Почти, - улыбнулся страж. – Есть хотите? По глазам вижу, что да, и пить тоже. Сколько вы здесь провели?
- День и ночь – это точно, если сейчас ночь.
- Вечер, но до ночи всего ничего. Угощайтесь, - сказал Генри, протягивая Фарго флягу с вином и сверток. Внутри обнаружился кусок куриного мяса и немного хлеба. От всей души поблагодарив Номзара, Рик принялся за еду. Страж терпеливо ждал, пока его собеседник поест, опасаясь, что в процессе бу-дущей беседы он подавится.
- У меня к вам дело, - продолжил стражник, дождавшись окончания трапезы. Приняв назад флягу, он сделал глоток, и возобновил речь. – Дело важное, не-простое, секретное и крайне ответственное.
- И даже так? Ну, что там у вас?
- Я нуждаюсь в ваших услугах, как профессионала своего дела.
- Какого дела? Не помню, чтобы я вам рассказывал о роде своих занятий.
- За те несколько дней, что мы с вами не виделись, по причине того, что я был очень занят, и, кстати, именно ввиду своей занятости я к вам и обращаюсь за услугами, я узнал много всего интересного.
- Как что?
- Как то, что в моем городе… поймите меня правильно, меня временно на-значили главой городской стражи, потому что я старший по званию, хотя вы-слуга лет тоже могла сыграть свою роль… так вот, в моем городе творится что-то странное, и я буду не я, если не докопаюсь до сути.
- Сути? Что за суть? Что такого произошло? Крупная кража?
- Скорее наоборот – крупный ввоз. Не смейтесь, я совершенно серьезно. Не далее как вчера… ну, около того… черту города пересекла процессия, не вну-шающая доверия. Эта процессия вошла в город, проникла во дворец Городско-го Главы, многоуважаемого Арчибальда Горта, и с концами. Никто из этой процессии не покинул стены дворца.
- Вы уверены?
- Мои люди патрулируют вокруг дворца, конечно я уверен. Процессия вклю-чала в себя тюремную карету, в которой, что глупее всего, не было преступни-ка. Там было пяток парней, но все салаги из Академии.
- Может быть, один из них, или все разом, были преступниками? – предпо-ложил Фарго.
- Нет уж, - уверенно возразил Номзар. – Я знаю, что даже тех, кто первый день в Академии, в случае совершения ими преступления, ждет военный суд Академии. Везти черти куда – это не по уставу. Ближайшая Академия находит-ся в семидесяти пяти милях от Лэйоти, и гнать оттуда сюда – это полный бред. Подозрительно все это. Чую, что в карете везли не кого-то, а что-то. Зачем для этого отрядили зеленых новичков – не мое дело. Я хочу знать, что ввезли в мой город, и угрожает ли это гражданам города. В конце концов, их безопас-ность – моя обязанность.
- Рад, что вы так ратуете за порядок и законность, но вы говорили, что у вас ко мне дело. Что же это за дело, если оно еще и связано с чем-то, в чем я про-фессионал, по вашим же словам?
- Я хочу, чтобы вы пробрались во дворец Лэйоти, нашли, что привезли в мой город, и сообщили об этом мне.
- Всего-то? Я уж думал, что посерьезней, - саркастически говорил Фарго, чувствуя, что Номзар где-то что-то накопал. Он снова и снова ругал себя за то, что устроил на том завтраке.
- То есть, вы еще не поняли? Манисьир Фарго, я думал, вы умнее.
- Умнее? Во-первых, вы меня назвали дураком? И во-вторых, что за Фарго?
- Трюк нехитрый, и даже инициалы не пришлось менять, - продолжал страж-ник. – РФ – Раш, Франческо, или Рикардо Фарго. Но как же вы так облажались?
- Я не понимаю, о чем вы говорите, - решив стоять на своем до упора, но уже дрожащим голосом говорил Фарго.
- Ладно, попробуем по-другому, - вздохнул Номзар, и протянул Рику лист бумаги. Вор взял его и уставился на самого себя. Портрет был старый, но сход-ство было явным. – Да, борода, да, волосы иначе уложены, но глаза, нос, лоб, и даже уши! А все считают вас погибшим, манисьир Фарго.
- Откуда вы взяли это ваше «манисьир»? – вспылил Рик.
- О, это очень-очень старое слово. Сейчас в ходу господин, сэр, мистер и еще много слов, но в стародавние времена, в эпоху Разделенного Мира, это слово использовалось вместо всего вышеперечисленного, при обращении к наемнику. Красивое слово, жаль, его забыли. Вы согласны?
- Я просто похож на этого господина, не более того, - выкручивался вор, про-тягивая бумагу стражнику. – Неужели вы думаете, что раз я похож на него чем-то, то сразу меня можно арестовывать? Я требую ордера на мой арест!
- Спину покажите, - невозмутимо попросил Номзар.
- Не понял?
- Все вы поняли, - вздохнул Номзар. – Джоркс ведь вам выстрелил в спину. Арбалетный болт попал в лопатку и застрял, иначе вы бы погибли в пучине мо-ря. Так вы могли хотя бы одной рукой грести.
- Вы наговариваете на меня, лейтенант Номзар. Я честный гражданин Импе-рии Франческо Раш, и ни про какого Фарго не слышал.
- Ладно, нет, так нет, - пожал плечами страж, и совершил резкий и быстрый взмах мечом, еда не отрубив Рикардо ногу. Из тайника на пол выпал рубин. – Но если даже вы не тот, кем я вас считаю, вы все равно вор. Отрубить вам руки, или повесить?
- Это вы мне подложили? – возмутился Рик. – Когда обходили меня, подве-шенного за шею! Точно! Я почувствовал, что…
- Хватит чушь нести! – повысил тон Генри, поднимаясь с пола и становясь лицом к лицу с вором, для чего ему пришлось пригнуться. – Мы оба знаем, что вы вор. При этом хороший вор, если не отличный. Вы слишком ловки для шар-латана, промышляющего фокусами. На канатоходца или еще какого акробата вы тоже не потянете. Мое чутье никогда меня не обманывало.
- А если в этот раз обмануло? – улыбнувшись, спросил Фарго.
- Никаких «если», мистер Фарго. Я знаю, что это вы, вы знаете, что это вы, и вы знаете, что я знаю, что это вы. Но вы до сих пор не поняли, что я вам пред-лагаю.
- Руку и сердце?
- Прекратите паясничать, у вас нет благодарных зрителей. Те трое все еще без сознания, а я вам аплодировать не собираюсь. Я уже не один раз вам предложил работу. Пробраться, выяснить, выбраться и доложить мне. По выполнению ра-боты я отпущу вас на все четыре стороны, правда, без этого рубина. Откажи-тесь, и я вас арестую прямо сейчас.
- А свидетели? Свидетели того, что вы вырезали из моего сапога этот камень?
- Свидетели есть всегда, просто надо знать, где, кого и за сколько искать.
- А я-то думал, что вы честный стражник. Первый среди всех, которых я ви-дел в своей жизни. Как же я ошибался.
- Ради безопасности горожан я готов один раз заткнуть уши и не слушать со-весть. Это будет непросто, но если есть угроза, то совесть замолкнет, а если нет – что ж, я просто был осторожен, вот и все. Это не преступление.
- Это первый шаг на скользкую дорожку.
- Второго не будет. Так что, вы согласны?
- Что мешает мне ударить вас и убежать?
- У одного из моих людей есть подробные инструкции, что делать, если я не выйду из этого дома с вами. Вы думали, что в свои почти пятьдесят я вот так лихо всех раскидал?
- Вы блефуете.
- Думайте так, как хотите, но есть вещи, которые есть вне зависимости от то-го, что мы хотим.
Вор сверлили глазами стражника, но перспектива стать зверем, на кото-рого открыт бессрочный сезон охоты везде и всегда, не грела душу вора. Он от-казался от старого имени, порвал со всеми друзьями, чтобы начать новую жизнь, пускай и со старыми методами получения средств к существованию. Выбор был уже сделан, но Рикардо все искал лазейку. Он поклялся никогда не связываться со стражей, и сейчас его жизнь зависела от решения: нарушить или нет ту клятву?
Сжав челюсти, он отошел на шаг назад и сделал приглашающий жест по направлению к выходу. Номзар кивнул, взял вора под руку и вывел его из по-луразрушенного дома. Снаружи, прислонившись к внешней стене, стоял еще один представитель городской стражи. Судя по браслету и кольцам он был рол-фирвахом. На его угловатом лице играли отблески света, проистекающие вме-сте с дымом из трубки, зажатой в зубах. Он улыбнулся краешком рта, выпустил из ноздрей две струи ароматного дыма, напомнившего вору, что он уже более суток не курил, и пошел следом за вором и лейтенантом.
Эмилин сидела на берегу озера, свесив ноги с обрывчика, и разглядывала свое отражение в мече. Лезвие, разрисованное красными полосами, к острию сливающимися в кроваво-красный наконечник, молчало. Меч не говорил со своей хозяйкой, но он знал, что ему предстоит сделать. Он уже делал это много раз, повинуясь девушке. Однако в этот раз все должно было быть совсем иначе. За всю жизнь Эмилин не встречала такого средоточия зла, такой Тьмы в одном человеке. Количество убийств, совершенных той неизвестной личностью, было неисчислимо. Распространению этого зла надо было помешать. И способ был всего один. Недаром говорят, что зло порождает зло. Но порой и зло бывает во благо.
Девушка не могла поверить, что она могла такое пропустить. Быть может, это заезжий, гастролер, который путешествует по Миру, лишая жизни многих ни в чем неповинных людей и не-людей. В любом случае, Эмилин не собира-лась выяснять правду. Она знала, что надо делать, и ничто и никто не обладал достаточной силой и властью, чтобы остановить ее.
Волк передал описание того человека, аура коего была черна, чернее са-мой черноты. К удивлению Эмилин, она не понимала, что ей говорил волк. Она надеялась, что верный друг расскажет ей, за кем она собиралась охотиться, но не тут-то оно было. Много лет прошло с тех пор, как звуки, издаваемые живот-ными и птицами, перестали быть для нее просто непонятными звуками, а стали складываться в слова. И сейчас Эмилин была шокирована. Она снова и снова просила волка Бурро описать ей того человека, но каждый раз она получала лишь тявканье. Поняв, что ничего не добьется, она отпустила волка.
Положение было неприятным. Но она все еще могла узнать ауру. Уз-нать… она никогда не спутает ее ни с чьей другой. Отыскать иголку в стоге се-на легко, если она просто-таки светиться. Стог большой, никто не спорит, но это не причина отступиться.
Битва с этим средоточием зла может быть великолепным окончанием карьеры мстителя. Окончанием, потому что вряд ли Эмилин выйдет из схватки живой. Победителем – может быть, но в то, что она выживет, ей верилось с трудом. При одной мысли о том человеке меч начинал тихонько дрожать, сго-рая от нетерпения. Он жаждал пролить кровь, и пролить кровь того, кто это за-служил. Кто заслужил за свои злодеяния умереть.
Это произойдет не завтра, и не послезавтра, ибо надо было подготовить-ся, но этому было суждено произойти в ближайшие дни. Нельзя было мешкать, когда в опасности многие сотни и тысячи жизней.
Но и торопиться не стоило.
Глава 5
Фарго неторопливо обходил стену, окружающую дворец Лэйоти. Спе-шить ему было некуда, да и не привык он работать быстро. Все надо обдумать, подобрать сотни вариантов, найти лучшие, отшлифовать их, чтобы обнаружить огрехи и все начать заново. Он был мастером своего дела, и знал как, что и где надо искать.
Ему мешали многочисленные стражи, посланные Номзаром наблюдать за дворцом, и вор чувствовал себя, словно он вернулся домой. Он, как бы, невзна-чай наклонялся поправить сапог, присаживался отдохнуть, делал вид, будто что-то покупает, но все время он следил за стражами. Фарго не доверял лейте-нанту, и правильно делал – негоже вору верить стражу, даже если последний на крови поклялся отпустить первого. «Держи ухо востро, а не то попадешь на острый клинок», всплыло в голове Рика изречение собственного сочинения. К месту, ничего не скажешь.
Делая вид, что он простой горожанин, вор, следя за стражами, успевал подмечать мелкие детали, вроде особенностей каменной кладки, время смены часовых на стенах, вооружение и внешние особенности охраны дворца. Состав-ляя в голове карту окрестностей дворца, Фарго, практически, занимался дура-ковалянием, ибо без карты, хотя бы схематичной, внутреннего двора, и просто идеально, если еще и самого замка, мало что мог сделать. Он ведь мог выбрать идеальный, для того чтобы перебраться через стену, участок, чтобы обнару-жить, что до дворца путь неблизкий, к тому же еще перекрыт колючими куста-ми. Таких сюрпризов Фарго не хотел.
Все время, что вор обследовал внешнюю стену дворца, за ним пристально следил рол-фирвах с угловатым лицом, которого Номзар называл Тики. Лейте-нант не хотел, чтобы Рикардо сбежал, да и сам Рикардо этого не хотел, ибо то-гда ему придется бежать так далеко и так быстро, как он даже не мог. Каждый раз, как вор поворачивался лицом к этому Тики, стражник моментально делал вид, что смотрит куда-то, куда угодно, но не на Рикардо. Делал это стражник неумело, что не ускользнуло от внимательных глаз Фарго.
Рикардо ухмыльнулся. Расплатившись за сверток яблок, он решил про-должить кружить у дворца, хрустя фруктами. Отдавая за сверток деньги, при-чем деньги самого продавца, вор заметил, что навстречу ему идут две девушки. Одна из них была эльфийкой, которую он видел в таверне «Под черными туча-ми» в тот дождливый вечер. Рядом с ней шла девушка, которая, судя по всему, была той, второй. Уверенности не было, ибо Рикардо не видел лица, сокрытого капюшоном. С другой стороны, кто эта брюнетка со шрамом на щеке, Фарго не интересовало. Его вниманием целиком и полностью завладела эльфийка. Фарго не был уверен, зачем он собирался делать то, что он уже начал делать, двинув-шись навстречу таинственной парочке, но он знал, что и как он будет делать.
Поравнявшись с девушками, вор аккуратным незаметным движением срезал кошелек, висевший на поясе эльфийки, и как ни в чем не бывало, про-должил идти. Отойдя на несколько шагов, он обернулся к уходящим девушкам и обратился к ним.
- Простите! Леди, подождите! – окликнул их Фарго. Девушки сбавили ско-рость и обернулись. Брюнетка нахмурила брови.
- Не имею чести быть знакомой с вами, молодой человек, - грозно произнесла она. Голос у брюнетки был приятный, но недружелюбный.
- Я это, - вор подошел к ним, - хотел вам… в общем вот, это не ваше случай-но? – спросил Фарго, протягивая девушкам кошелек. Эльфийка мгновенно уз-нала символ, вышитый золотом на кошельке, и ее глаза расширились.
- Откуда у вас это? – спросила она, забирая мешочек с монетами.
- Да вот, - придерживая сверток с яблоками уже обеими руками, стал сочи-нять на ходу Рик, - отхожу от лавки, и наступаю на что-то… а если честно, - сменил версию вор, глядя на то, как пристально изучает обрывок шнурка эль-фийка, - то забрал у одного мальчишки. Он тут вертится каждый день, подыс-кивая кого бы оставить без денежек.
- Воришка? – эльфийка подняла глаза и посмотрела на Фарго. – Почему вы не позвали стражу? Вон их сколько вокруг.
- Воровство – преступление серьезное. По крайней мере, в этой части Импе-рии, - со знанием дела ответил Фарго. Законы государств, на территории кото-рых он собирался заниматься «делом» вор изучал в первую очередь. – Парниш-ке светило бы очень суровое наказание. Стоит ли того?
- Лихие дела не должны оставаться безнаказанными, - сурово заметила брю-нетка. Вор чувствовал ее испепеляющий взгляд, ему было не по себе от присут-ствия этой крайне неприятной особы, и он поежился. Сделав вид, что это из-за ветра, он продолжил смотреть на эльфийку, прятавшую кошелек в карман на бирюзовом в золотых разводах жилете.
- Неужели это лихое дело – бороться за жизнь? – возразил Фарго, обратив свой взор на брюнетку. – Мальчишка просто хотел есть, а подаяние просить унизительно. У всех людей есть чувство гордости, не позволяющее им опус-каться ниже какой-то черты.
- Вы так уверенно говорите, что создается впечатление, будто вы много знае-те о том, что говорите, - тон брюнетки был таков, что Рикардо немного испу-гался. – И не пытайтесь убедить меня, что это не так.
- И не собираюсь, - не дав закончиться речи девушки, ответил Фарго. – Да, я по молодости лет занимался и этим, но потом образумился. А вы знаете, что ес-ли бы у паренька получилось украсть ваш кошелек, леди, - обратился он к эль-фийке, - то ему бы досталось всего лишь несколько монет? Гильдия воров за-бирает немалую долю украденного, и утаить что-то от них чревато последст-виями.
- Мир жесток, - заметила брюнетка.
- И это плохо, - парировал вор. – Надо стремиться к тому, чтобы сделать его лучше.
- Сомневаюсь, что вор может сделать мир лучше, - ответила на это эльфийка. – Спасибо вам, и прощайте.
Девушки одновременно отвернулись и продолжили идти туда, куда они шли изначально. Фарго смотрел им вслед, пока они не исчезли в толпе. Улыб-нувшись, он прошептал: «Нет уж, лучше до встречи». Внутри его головы воро-чалась мысль, что они его узнали, и по этой причине постарались уйти поско-рее. Быть может, они даже думают, что это он устроил погром в той корчме. Об этом событии стало известно очень быстро, да и не было причин скрывать – в той корчме каждый вечер происходят драки, и временами со смертью кого-то из дерущихся. Хорошо, что хозяин взял на работу вышибалами здоровенных полуорков. Не красавцы, но сильные ребята, и их мало чем можно испугать.
Откусив кусок сочного красно-желтого яблока, Фарго вернулся к своему занятию.
- Мне совершенно это не нравится, - проворчала Шаола.
Она и ее наставница ходили кругами, стараясь отыскать подходящий уча-сток для того, чтобы перелезть через стену, окружающую территорию дворца Главы города Лэйоти. Где-то во дворце было то, что им было необходимо, но войти и попросить было невозможно. Тюремная карета и кортеж из охраны так и не покинули дворец, что более чем явно свидетельствовало о том, что их цель все еще внутри. Ворота всегда были на замке, кроме тех моментов когда кто-то въезжал или выезжал, но это происходило очень редко, и за все время что де-вушки патрулировали вокруг стены, ворота ни разу не поднимались.
Вдобавок, кругом было очень много стражи. Матильда была права – го-родская стража была привлечена к охране, но также она была права, что страж-никам никто ничего не рассказывал. Вполне возможно, что им наплели о воз-можном покушении на Главу, иначе внимательность и осторожность стражей нельзя было объяснить. Молодые и не очень люди в кирасах, плащах и с харак-терными для стражи Аалоки знаками отличия городской стражи – браслеты и перстни – внимательно следили за каждым, кто попадал в их поле зрения, даже за животными и птицами. Порой Матильде казалось, что тот или иной страж заинтересовался двумя девушками, уже не первый раз проходящими мимо его поста, но каждый час происходила смена, и вокруг было очень много народу. Так что не было уверенности, что им досталось не просто больше, а хотя бы столько же внимания, сколько уделялось всем остальным.
Несколько раз среди стражей Шаола замечала молодого и весьма энер-гичного парня с угловатыми чертами лица и короткой стрижкой, к которому прочие стражники относились с уважением, как к старшему по званию или должности. Насчет звания Шаола не знала, потому как плохо разбиралась в знаках отличия, но по должности этот парень явно был повыше всех, кто пат-рулировал окрестности дворца. Он задавал пару вопросов и уходил. Наверно, проверял как несется служба. Один раз он пришел вместе с мужчиной в летах, с сединой в волосах и такими же тронутыми сединой усами, который явно был главным над патрулями. Стражи что-то ему говорили, но мужчина, наверняка офицер, отмахивался, и был совершенно спокоен, не то что стражи. Эльфийка напрягла слух и услышала обрывок разговора. Ему говорили, что очень часто здесь пробегает какой-то человек, с явно недобрыми намерениями, и описывали его. Выслушав описание подозрительной личности, он утверждал, что этот «подозрительный тип» – его человек, на секретном задании, и потребовал за-быть о нем. Стражники козырнули, мужчина кивнул им и ушел. Более ни Шао-ла, ни Матильда его не видели.
- Здесь что-то происходит, что-то недоброе, - осторожно, перейдя на язык го-лемов, сообщила о своих мыслях Шаола. – Напоминает подготовку к перево-роту.
- Даже если это так, то это нас не касается, - наставница была спокойна. – Нам не о чем беспокоиться, в случае нападения мы отобьемся. Я в этом увере-на, тебе тоже стоит верить в это.
- Довольно сложно верить во что-то, находясь под пристальными взглядами вооруженных людей, чьи помыслы сокрыты от тебя, - заметила Шаола. – Я по-смотрела на «суть» стражей, и ничего опасного не почувствовала, но что-то внутри меня царапается и просит убежать и спрятаться. Называй меня труси-хой, мне все равно.
- Это не трусость, - ответила Матильда, садясь на скамейку и приглашая уче-ницу сделать то же самое. – Я бы нарекла это осмотрительностью. Мне тоже не по себе, признаю, но волноваться не надо, ибо так мы выдадим себя.
- Но трудно сдерживать свои эмоции, когда они словно вода из океана при-бывает на пляж.
- Но, - в тон ей продолжила Соули, - приливы и отливы сменяют друг друга. Сделай глубокий вдох, сосчитай про себя до десяти, и ты успокоишься. Попро-буй, на мне это работает.
Эльфийка кивнула, сделала все, как сказал наставница, и действительно ей стало легче, страх поутих. Не исчез совсем, но стал слабее. Вновь Шаола удивилась мудрости и опыту совей наставницы, хотя она и утверждала, что учитель из нее плохой. Да, у нее нет опыта в этом деле, она не знает, как и что надо делать, но все же у нее получалось. Возможно, это дар, или опыт поколе-ний.
- Успокоилась? – спросила Матильда. Шаола кивнула. – Отлично. Знаешь, мне кажется, что у нас может не получиться.
- Ты не веришь в себя?
- Почему же? Верю. Но мы впервые столкнулись с чем-то подобным. Десять раз нам удавалось провернуть задуманное. Десять – это немало, и эта белая по-лоса рано или поздно должна была смениться черной… ну, не очень белой, - Матильда улыбнулась. – Главная проблема, как это видится мне – незаметно перебраться через стену и пересечь Парк. Во дворце уже проще, ибо лучи, кои распространяет этот предмет, можешь уловить даже ты, и ты не раз это делала.
- Боюсь, что мой туман нам не поможет, - сказала Шаола.
- Боюсь, что это так. В узких улочках, и даже на главной улице он бы нам пригодился, но Парк огромен, и накрыть его весь не получится. Частично же нас не устроит, ибо тогда у охраны возникнет подозрение, что здесь что-то не-чисто. Моей силы вряд ли хватит, она медленно убывает – верный знак близко-го Скачка.
- Значит, нам надо успеть до Скачка, - уверенно сказала Шаола. – Как ты счи-таешь, сколько у нас есть времени? День? Два?
- Мне трудно судить, - задумчиво ответила Соули, - каждый раз по-разному. Но один день у нас точно есть. Я не представляю, как нам сделать то, что мы хотим сделать, но надо смотреть на грядущее с верой в лучшее. Кто знает, мо-жет тебя или меня внезапно осенит, - Матильда вновь улыбнулась и встала со скамейки. Шаола последовала ее примеру и они продолжили кружит у стены дворца.
Они бродили так до вечера. Обнаружить хоть что-то, что может им по-мочь, им не удавалось. Матильда мечтала о способности проходить сквозь сте-ны, но на ее руках были лишь те карты, что она имела. Заменить их она не мог-ла.
Шаола пыталась придумать что-нибудь, но в голову ничего не приходи-ло. Положение было безнадежным. И так бы они и бродили, но в их раздумья вклинился мужской голос. Кто-то обращался именно к ним, и девушки остано-вились. Рука Шаолы скользнула к поясу, где покоился ее кнут, а Матильда при-готовилась начертать боевой знак, и они обернулись. Так получилось, что сде-лали они это одновременно. К ним приближался человек в коричневом плаще. Он размахивал чем-то, что держал в руке, но на оружие это не было похоже. Шаола повернулась лицом к приближающемуся человеку, а Соули стала впол-оборота. Мужчина показался ей знакомым. В руке он сжимал кошелек. Настав-ница метнула взгляд на пояс ученицы, и увидела, что шнурок перерезан.
- Не имею чести быть знакомой с вами, молодой человек, - недружелюбно сказала она.
Мужчина остановился в паре шагов от девушек и протянул им, даже со-вершенно конкретно Шаоле, раскрытую ладонь, на которой покоился ее коше-лек…
…холодно попрощавшись с ним, девушки решили отойти на приличное расстояние от этого человека, ибо кто знает, что он собирался сделать в сле-дующее мгновение. Наконец Соули вспомнила, где она могла видеть этого че-ловека.
- Этот тип, который вернул тебе кошелек, - заговорила наставница, - я вспом-нила его. Именно он следил за нами в той таверне.
- В таве…? – начала Шаола и запнулась, поняв о чем говорила Соули. – Да! Точно! В тот дождливый день, когда мы прибыли сюда! Я-то все думала, что же мне в нем кажется таким знакомым, даже посмотрела его «суть».
- Кстати, какая она?
- Она? Она такая… вроде бы и светлая, но есть в нем нечто, что отличает его от остальных. Как в тебе.
- Во мне? – удивилась наставница, и даже осмотрела себя. Быстро поняв, что «суть» ей не увидеть, она прекратила это. – И что же меня и его объединяет?
- Не знаю, как это описать, - замялась эльфийка. – Это напоминает дрожание ткани, например флага, на ветру. Его, как и твои, контуры, словно под дыхани-ем ветра, подрагивают и идут волнами. Я такое видела ранее один раз, когда мы повстречались, и вот… снова это вижу.
- Могу сказать точно, что я и он не родня.
- Я и не утверждаю, что это так.
Молча решив остановить этот разговор, они продолжили идти. В голове Матильды теперь было на один тревожный островок мыслей больше. Тот муж-чина неспроста второй раз повстречался им на пути жизни, что-то это означало. Одновременно с этим Соули старалась найти хоть что-то, что подсобило бы в проникновении во дворец. Мысли о грядущем в очень скором времени Скачке Силы тоже не давала покоя. Перепрыгивая с одной проблемы на другую, она и не заметила, что осталась одна.
Помотав головой, Матильда обнаружила свою ученицу. Она стояла возле одной очень богатой лавки, торговавшей дорогими нарядами и тканями. Эль-фийка стояла у входа будто статуя. Наставница подошла к ней и сообщила, что у них нет времени на созерцание нарядов, которые им без надобности. Вместо ответа Шаола подняла руку и указала на прикрепленный к стене у входа боль-шой лист бумаги. Соули пригляделась к нему, и поняла, что удача вновь на их стороне.
«Одиннадцатого хорвина сего года состоится праздник дня Поцелуя Лун. Повелеваю в этот день кормить и поить всем и всех за счет городской казны. Во дворце же состоится большой бал-маскарад с танцами, куда будут приглашены вельможи и офицеры стражи и армии. В полночь, после Поцелуя Лун будет праздничный фейерверк. Повелеваю всем в этот день и эту ночь веселиться, ибо причина сего есть, и праздник велик»
Подписано было Городским Главой Ачибальдом Гортом.
Шаола и Матильда переглянулись. Это именно то, что им было нужно.
Юноша был бледен как привидение.
Молодой парень в черном одеянии шел по длинному коридору, украшен-ному множеством картин, изображающими разные эпохи и события Разделен-ного и Воссоединенного Миров. Герои, чудовища, причудливые существа и та-инственные заклинания, легендарное оружие и неизвестные территории. Мно-гие картины были батальными полотнами, на которых армии бились не на жизнь, а на смерть. Почти все они представляли собой черные волны Орды Ар-магоса, и противостоящие ей войска всего Милона, хоть ранее он и назывался иначе. Судя по полотнам, сражения были несравненные по размаху и по коли-честву погибших.
Картины, рисующие сражения, перемежались портретами. Юноша не уз-навал никого из тех, кто был изображен на картинах, и это не было удивительно – парень не застал никого из тех, кто был изображен на портретах. Они все дав-но умерли, и жили в памяти или на полотнах. Все они, те, кто смотрел на юно-шу с портретов, были героями, кто-то даже отдал жизнь за этот Мир. Все они были достойными личностями, но либо художник был не в духе, либо сказыва-лось то, что картины были невообразимых размеров, но юноше казалось, что все они смотрят на него с подозрением, неприязнью и даже с ненавистью. Осо-бенно мужчина в светло-голубых доспехах, сжимающий рукоять меча, укра-шенную большим изумрудом. Было в его голубых глазах нечто, что заставляло дрожать от страха.
В основном на портерах были изображены люди – мужчины и женщины, изменившие Мир до неузнаваемости, сделавшие его не лучше или хуже, но иным, не таким, каковым он был до их поступков, которые привели Милон в то состояние, в каком он сейчас находился. Представители других рас встречались во много раз реже.
Портреты были прекрасно видны, будучи подсвеченные факелами с обе-их сторон, и даже сверху. Но вот таблички на нижней части рам, не были доста-точно освещены, и прочесть, кто же или что же изображено на том или ином полотне, юноша не мог. Это создавало ореол таинственности и пугало одно-временно.
Вынув из рукава красный платок, юноша вытер лицо, взмокшее от пере-живаний. Коридор был сделан из серого камня, и тянулся в бесконечность. За-стыв на месте, парень обернулся, медленно и осторожно, и посмотрел назад. Он увидел то же, что и посмотри он вперед – сужающийся в перспективе коридор. Дверь, через которую юноша проник в этот коридор, не была видна. Юноша за-держал дыхание. Ему казалось, что он идет по этому коридору уже целую веч-ность.
В каком-то смысле он был прав.
Закрыв глаза, он спрятал платок обратно в рукав, и продолжил свой путь. Сколько ему еще предстояло пройти он не знал, и не хотел этого знать. Знай он, что осталось еще полторы тысячи миль, он бы все равно не повернул обратно, ибо боялся вернуться, не выполнив распоряжения, еще сильнее, чем выполнить его.
Чем дольше он шел по коридору, тем чаще ловил себя на мысли, что портреты за ним наблюдают. Украдкой посмотрев на один, он не заметил ниче-го особенного, но ощущение беспокойства от слежки не пропало, даже стало сильнее. Голова юноши втягивалась в плечи все сильнее, и скоро он мог стать похожим на черепаху. В припадке страха, он закрыл глаза ладонями и побежал. Он бежал и бежал, надеясь, что страх его не имеет смысла, что картины не мо-гут следить за ним. Он надеялся, что испуг от предстоящей встречи заставляет его глаза видеть, а уши слышать, то, чего нет.
Юноша бежал так быстро, что врезался в дверь всем телом. Упав на ка-менный пол, он сильно ударился головой о пол, и страх на время покинул его. Поднявшись с пола и держась за ушибленный затылок, он посмотрел туда, от-куда он прибежал. Коридор был все таким же пугающим и таинственным, бес-конечным. Но сейчас он не вселял того ужаса, кой испытывал секундой ранее юный гонец. Портреты вновь были просто портретами, шум в голове от удара об дверь, а потом и об пол, видимо, очистил голову от необоснованных страхов и домыслов. Юноша тяжело дышал, причиной чему был бег. Восстанавливая дыхание, и заодно успокаиваясь, он развернулся, и стал изучающе смотреть на дверь.
Большая деревянная дверь, без ручек и украшений, казалась сплошной, без щелей и петлей. На двери не было никаких знаков, магических или иных. Она перегораживала коридор, и была тем местом, путь к которому держал юноша. Панический страх развеялся, будто и не было его. Исчез не только страх, исчезло все – мысли, желания, идеи, догадки, мечты. В голове у юноши внезапно стало пусто.
В лицо гонцу ударил луч красного света, но он не моргнул, будучи не в силах пошевелиться. Точно посередине ранее казавшейся монолитной доски образовалась щель, коя расширялась, открывая дверь наружу. Створки двига-лись без скрипа, свиста или любого другого звука. Если бы юноша мог думать, ему пришло бы в голову, что он оглох. Не может столь массивная двустворча-тая дверь открываться бесшумно.
Створки коснулись стен, и юноша двинулся внутрь источающего свет места. Он не шел, ибо не мог шевелиться. Какая-то неведомая сила подняла его над полом и стала тянуть внутрь, и тянула весьма успешно.
Юноша пришел в себя уже внутри. Он лежал на полу из темно-синих плит. Не понимая, как он оказался здесь, где это «здесь» находиться и что это вообще за «здесь», гонец поднялся. Он крутил головой, рассматривая темноту, которая его окружала. В этой темноте не было никого и ничего. Юноша не чув-ствовал страха, и это было странно. Странно и страшно.
В темноте появился островок света, в котором находился резной деревян-ный стол, за которым на кресле с высокой спинкой сидел некто. Этот некто был черной тенью, в коей не угадывалось никаких контуров. Лишь светящиеся жел-тым глаза. Эти глаза были обращены к юноше. В них было нечто, что не давало отвести взгляд или закрыть глаза. Даже моргать гонец не мог. Эти глаза хотели от него чего-то. Хотели ответов на вопросы, которые юноша не знал, не слы-шал, но он стал на них отвечать.
- …Н-нет, - заикаясь заговорил юноша, неожиданно для себя. – Ничего н-не п-получилось. К-к-каким-то образом ничего не выш-шло, - один глаз стал больше, как если поднять бровь. Юноша продолжал говорить, не зная о чем его спрашивают и спрашивают ли. – Его уб-били. И к-кристалл уничтожили. Это б-был тот с-самый… боец… с мечом из пламени, – глаза стали злее, нахмурились. – Они з-з-знают кто б-был подослан. У н-них его оружие, - Глаза потухли, веки накрыли их, и свет погас. – Он-ни могут докопаться до с-сути. Они м-могут уз-знать, и тогда они п-поймут, что происходит, - открылся один глаз. Хозяин желтых огней был заинтересован. – Н-но может б-быть слишком п-поздно, - от-крылся второй глаз. – В-война не закончилась.
Тень сверкнула глазами, и юноша исчез. Гонец вернулся туда, откуда пришел, и его память была стерта, чтобы он никому ничего не мог разболтать. Сведения такой важности не должны оказаться в руках посторонних. Два жел-тых огня медленно потухли, и помещение вновь накрыл мрак.
Война не закончилась. Они не остановятся на этом.
По дороге, вытоптанной копытами сотен лошадей, перевозящих туда и обратно людей и грузы в повозках, летела карета, запряженная четырьмя чер-ными, как ночь, конями, у каждого из коих на лбу выделялся кусочек рога. Спиленный рог лишает единорога его магической силы, но не уменьшает его силы простой. Четверка черных коней неслась по дороге, словно черные мол-нии. Деревья, кусты и камни проносились мимо с несказанной быстротой, по-рой сливаясь в одно многоцветное пятно. Управлял темными скакунами возни-ца в темно-зеленом одеянии с золотыми знаками на куртке. Он не подхлестывал коней, они сами неслись умопомрачительно быстро, он лишь поправлял на-правление их бега. Красные глаза единорогов ночи полыхали огнем, ибо в их головах еще не исчезла память о вольных днях, но они свыклись с тем, что больше магических способностей у них нет. Все, что осталось от необычности некогда грозных скакунов составляло их выносливость и силу мускулов, пере-катывающихся под кожей, блестящей под светом заходящего светила. Их ог-ненно-красные, почти пылающие от бега, хвосты и гривы словно флаги трепе-тали на ветру, обгоняемом черными конями.
Карета, кою тащили за собой эти кони, была тоже не простой: то была Королевская карета Спокойствия, как ее называли за необыкновенные особен-ности. Они состояли в том, что карета, как бы не изгибалась земля, как бы ни дрожали колеса, прыгая по камням, она всегда держалась ровно, дабы пассажи-ры, находящиеся в ней, не испытывали неудобств от неровной дороги. Блестя-щая серебром и каменьями, щедро рассыпанными по внешним стенам кареты, карета сама по себе представляла огромную ценность, не только в мастерстве украшения, но и благодаря магическим свойствам. Самая большая ценность была внутри. Да, изнутри она была мягкой, в шелках и бархатных подушках, но не об этом речь. Внутри кареты находились три пассажира: ее величество коро-лева Империи Шиннах Дэ Морблю и ее телохранители Кира и Мона. На крыше кареты были укреплены вещи, необходимые в путешествии и неописуемой кра-соты платья, как для королевы, так и для охраняющих ее девушек.
Чуть позади этой кареты, на еще одном черном коне со спиленным рогом, несся капитан дворцовой стражи, иноземец Антукс Блэкфлэймблэйд, который предпочел уступить место на закорках кареты пажам. Им и так положено было там находиться, и темный рыцарь не захотел нарушать этикета и заведенных порядков. Кроме того, он довольно давно не совершал поездок верхом, и был рад, если его спокойствие и невозмутимость можно было принять за радость. Его черный плащ, повинуясь своему хозяину, обратился в короткий плащ с ка-пюшоном, предназначенный для верховой езды. Несясь следом за каретой, ры-царь успевал смотреть по сторонам и подмечать места, где могла бы находиться засада, состоящая из разбойников или меткого стрелка, а то и нескольких. Од-нако же никто этими укромными местами не воспользовался, поскольку путь следования ее величества был неизвестен никому, кроме самой королевы, капи-тана дворцовой стражи и, собственно, возницы.
Решение Антукса держать в секрете дорогу, по коей поедет королева в город Лэйоти, столицу Аалоки, было поддержано единогласно королевой Шин-нах и советником Гозе Минросом, который остался во дворце, если можно так выразиться, за главного. В том смысле, что ему надлежало все держать как есть, как в самом дворце, так и в политическом смысле. Сообщать о том, что ее ве-личество отправилась в отдаленную провинцию для того, чтобы лично присут-ствовать на церемонии укрепления Реликта, было запрещено, хотя Минрос и так не собирался этого делать. Появление правительницы славной и непобеди-мой Империи должно было стать сюрпризом, для некоторых гостей весьма не-ожиданным, быть может, даже неприятным, но с политической точки зрения это было выгодно. Показать, что королева Дэ Морблю не желает пропускать таких важных событий в своей стране, даже в самые первые дни своего правле-ния, имело смысл, дабы гости Империи, приглашенные из разных стран, сосед-ствующих с Империей, поняли, что вести себя с государством, одержавшем по-беду в кровопролитной войне, с тенью презрения не стоит. Да, ее величеству мало лет, и рядом с ней нет сильного и мудрого мужчины, супруга, короля, но все необходимые качества были у самой Шиннах. Безусловно, рано или поздно ей предстояло выйти замуж, но сейчас ни она, ни кто-то другой не думал и не напоминал ей об этом.
Ее величество высунула из окна двери кареты руку и лишь кончиками пальцев подозвала рыцаря. Он дождался, когда дорога станет шире, и, подгоняя своего скакуна, приблизился к карете. Рыцарь окликнул возницу и приказал сбавить ход. Возница послушно замедлили бег коней до обыкновенной скоро-сти простых лошадей. Обезроженные единороги ночи послушались его с плохо скрываемой радостью. Они хоть и не обычные кони, но тоже устают, пускай и медленнее.
Поравнявшись с окном кареты, капитан изобразил некое подобие покло-на, и стал ждать, пока занавеска не отодвинется, явив перед его глазами коро-леву.
- Антукс, - начала разговор королева, - мы скоро прибудем к месту назначе-ния? Не сочти меня нетерпеливой, но все же.
- Мы должны оказаться у границ провинции через несколько часов. Там до-рога пойдет мощеная камнем, и кони побегут резвее, если это вообще возмож-но.
- Это хорошо. Значит, мы успеем не просто на бал, но еще и отдохнем в по-стелях в замке Лэйоти. Провести еще одну ночь на постоялом дворе мне что-то не очень хочется. Я не неженка, но люблю уют.
- Наверняка, ваши телохранители того же мнения, - улыбнулся Антукс.
- Об этом ты можешь спросить их сам, но, боюсь, они тебе не ответят, - Дэ Морблю тоже улыбнулась. – Нас будут встречать у границ провинции, или же в самом городе?
- Я распорядился, чтобы мыслелов отправил сообщение организовать встречу у въезда в город Лэйоти. Ответ я получил тут же, словно они ждали. Там сейчас перестановки в верхах городской стражи, но меня убедили, что за главного ос-тавлен очень ответственный человек, с безупречной репутацией и отличным послужным списком, ваше величество, - добавил рыцарь, соблюдая этикет. – Он сын королевского гвардейца, прошел обучение в Академии и даже прини-мал участие в Империале. Естественно, на нашей стороне.
- Я бы удивилась, окажись это не так, - заметила Шиннах, поправляя непо-слушный локон. – В каком чине этот достойный человек? Мне просто интерес-но, не более.
- Вам не нужно оправдывать интерес к своим гражданам, - поспешно ответил Антукс. – Этот человек, хотя он уже немолод…
- Неужели из-за этого он перестал быть человеком? – внезапно спросил воз-ница. Королева тихонько хихикнула, капитан же лишь холодно посмотрел на возницу. Он правил лошадьми, и не обернулся.
- Нет, не перестал, - следя за своими словами, дабы вновь не стать объектом насмешки, продолжил Антукс. – Но таких как он обычно именуют «мужчина в летах», или «мужчина в возрасте». Ему около пятидесяти, и за все время его службы во имя короля, - тут Антукс на мгновение запнулся, - и во имя Империи он ни разу не был замечен или даже заподозрен в чем-то бесчестном, пороча-щем его имя. Таких людей сейчас немного, как ни прискорбно это. Он лейте-нант.
- Да, это печально, - согласилась королева, - но наше государство входит на новый путь. Началась новая глава истории, и я и все подданные Империи будут стараться, дабы приумножить величие ее.
- Красиво сказано, ваше величество, - присвистнул возница.
- Следи за дорогой, уважаемый, - проворчал Антукс. Веселый нрав этого че-ловека не очень нравился темному рыцарю, ибо он считал, что правя каретой, в которой находится не абы кто, а сама королева, надо быть серьезным Возница не разделял мнения капитана дворцовой стражи, но не говорил это в открытую, дабы не навлечь на себя немилость иноземного воина. – Хотя он прав, - поду-мав, изрек Антукс. – Но я бы посоветовал приберечь ваше красноречие для бо-лее благодатной почвы, ваше величество. Иностранные вельможи и гости Лэй-оти безусловно оценят ваше умение говорить складно, красиво и мудро.
- Не сомневаюсь, - ответила Шиннах. Она вздохнула. – Ладно, полагаю, я уз-нала все, что хотела, и даже немного больше. Прикажи вознице прибавить ходу, Антукс. Нас ждут, и опоздать было бы некрасиво.
- Истинно так, ваше величество, - ответил рыцарь. Шиннах кивнула и верну-ла занавеску на прежнее место, закрыв окно от посторонних глаз. Капитан крикнул вознице, тот послушался, и карета вновь рванула вперед на бешеной скорости, вряд ли достижимой простым лошадям.
Темный рыцарь, как и ранее, немного отстал.
Глава 6
Рикардо сидел за столом в кабинете лейтенанта Номзара и мучительно думал. Перед ним на столе лежал листок бумаги, на котором он изобразил, дос-таточно подробно и, в то же время, условно стену дворца Городского Главы и стоящие рядом здания. Идея проникнуть, перебравшись через стену, была не-выполнима: охрана на стенах была не из ленивых, даже очень и очень внима-тельная, и к тому же очень хорошо обученная, это вор подметил по их движе-ниям, выправке, тому, как они держат оружие и еще ряду примет. Самое высо-кое из самых близких к стене строений едва ли доходило до середины стены. Перепрыгнуть не удастся, закинуть веревку с крюком уже самоубийство, ибо не заметить такое нельзя даже очень сильно напившись. Даже спящий, и тот бы обнаружил.
Совершить подкоп под стеной тоже попахивало идиотизмом. На сколько стена уходить вниз, ниже уровня земли, Фарго не имел ни малейшего понятия, это ведь не видно, и вряд ли подобные сведения будут свободно распростра-нять. Реки у стены дворца тоже не имелось, ров – и того не было. С точки зре-ния обороны все было придумано и построено без фантазии и разумной безо-пасности. Конечно, при нападении врага, каким бы он ни был, сперва надо бу-дет прорваться через внешнюю стену, затем поплутать в улицах, не растеряв половины армии в ловушках и секретах. Добравшись к внутренней стене, те, кто еще останется жив, вынуждены будут еще и ее штурмовать. Звучит непло-хо, но Рикардо принимал участие (случайно, разумеется) в сражении за один город с темной армией «теней-в-ночи», и тот городок, даже поселеньице, где его угораздило задержаться на один лишний день, чуть не стоивший ему жизни, был намного лучше оснащен по части оборонительных идей и хитростей. Стра-тег из Фарго был никакой, но даже он, далекий от военного дела человек, ви-дел, что приступом взять Лэйоти проще простого.
Но с другой стороны, чтобы добраться до этого города, даже до границы провинции, надо очень сильно попотеть. Это если идти с юга по восток: про-винцию там окружали леса и река, а с запада и севера – многочисленные сосе-ди. Соседи эти были, по счастью, довольно дружелюбны, да и границы их с Аа-локи были узенькие. Надо быть мастером построения войск, чтоб в случае чего не пересечь случайно границ близлежащих государств. А они там такие щепе-тильные по части границ…
Поймав себя на том, что он размышляет не о насущной проблеме, Рик помотал головой, отбрасывая мусор и хлам, и вновь уставился на бумагу. Он и так и эдак думал подойти к стене, размышлял о возможности привлечь к делу стражу, хотя это и было ему противно, и еще превеликое множество вариантов перебрал, и ни один его не устраивал. Вор все сильнее расстраивался, и от этого все сильнее дымил трубкой. Кувшин с пивом он вылакал давным-давно.
В кабинет вошел рол-фирвах Тики и замер у входа: в помещении было страшно накурено, ничего не было видно, кроме тусклого света горящей лам-пы. Закрыв рот и нос рукой, зажмурившись, Тики подошел к окну и приоткрыл его. Легкий вечерний ветерок на улице позвал табачный дым за собой, и тот по-слушался, медленно покидая кабинет Корпуса. Тики еще немного постоял у ок-на, набирая в грудь воздуха, сдавленно кашляя, ибо человек Номзара курил де-шевый и вонючий табак. Сидящий за столом человек даже не пошевелился, словно для него подобные условия были просто-таки идеальными. Трубка пры-гала из одного уголка рта в другой, подобно маятнику часов, и даже в такт.
Микаэль остался стоять на сквознячке и стал наблюдать за «мыслите-лем». Откуда его вытащил лейтенант, как его зовут, рол-фирвах не знал. Ном-зар обращался к нему, преимущественно, «манисьир», как в стародавние вре-мена обращались к мужчинам, представляющим профессию наемников всех видов – от убийц и воров до солдат и полководцев. Сейчас перед очами страж-ника сидел вор, в этом Тики не сомневался, ибо то задание, та миссия, которую поручил этому человеку Генри Номзар, могла быть выполнена лишь вором. Притом чрезвычайно талантливым и умелым. Микаэля терзали сомнения и по-дозрения, и он перед тем, как войти в кабинет лейтенанта, пролистал архив с портретами и описаниями всех известнейших и одаренных, в своем плане, ко-нечно, воров, и не обнаружил хоть сколь-нибудь совпадающего описания или рисунка. Может быть, этот вор был из новых, еще неизвестных своими пре-ступными подвигами, или давно завязавший со своим прошлым. Последнее было сомнительно, но Тики не решался спросить у вора, а у Номзара и подавно.
Вор не обращал на Микаэля никакого внимания. Он рассеянно водил по бумаге пальцем, прикидывая направление действий, но палец надолго не за-держивался на одном месте. Идей просто не было.
Примерно через час в кабинет ворвался его законный хозяин. На лице его была улыбка победителя, он сиял, хотя и был очень уставшим. Захлопнув дверь, Номзар достал трубку, раскурил ее и выпустил в потолок длинную струю дыма, затем посмотрел на вора, затем глянул на Микаэля. «Мистер Раш» вовсю пыхтел трубкой, Тики же нет. Почему было так, Номзару было абсолют-но все равно.
- Итак, мои дорогие, что у нас нового? – в его голосе были нотки ликования.
- У меня ничего, - признался с ходу рол-фирвах, закрывая окно. – Посты на посту, все исполняют приказ, следят, приглядывают, - Тики покосился на си-дящего за столом, почесывающего век не мытую голову. – Ничего подозри-тельного не усмотрели, кроме пары девушек, достаточно часто проходивших по территории наблюдения, но ничего подозрительного, повторяю. Они просто искали одну лавку, у которой на самом деле малозаметная вывеска. Ее трудно заметить, надо знать, где искать, а это сложно. Хозяин того магазинчика, ка-жется, даже и не хочет, чтоб к нему часто заходили. Чудак.
- Ладно, забыли. А у вас что, манисьир?
- А? – вор отвлекся от своего чрезвычайно увлекательного занятия – пялиться в бумагу. – Как в вулкане. Ход я вижу только один, и тот через главные ворота. Но там не пройти, только если не устроить нападение немалой толпы воору-женных до зубов крепышей. У вас, случаем, нет сотен трех-пяти для претворе-ния этого плана в жизнь? – съязвил Фарго. Генри, как вор и ожидал, не распо-лагал подобными ресурсами. – Я так и думал.
- И что же мы будем делать? – спросил Тики, все же доставая трубку, но со-мневаясь – закурить или нет. Так и застыли его руки – трубку вынул, но на уровне груди она и висела, сжимаемая пальцами. – Я могу предложить оставить все как есть, но меня ж никто не послушает.
- Я бы послушал, - моментально нашелся Фарго. – В самом деле, а чего мы тут втроем сидим, заговор готовим? Вы, я надеюсь, не забываете, господин лей-тенант, что ежели меня изловят, то повесят? На отрубание рук я даже не наде-юсь, ибо пробраться в покои градоправителя чревато смертью при поимке. Я же до суда просто не доживу!
- Успокойтесь, мистер Раш, - сказал Номзар, и рука Тики отмерла, запихнув все же трубку обратно в карман плаща. Он услышал имя вора, и теперь мог по-искать в архивах, ориентируясь уже на имя. Все одно проще. Номзар же про-должал. – Вас не поймают, если я того не захочу. Все стражники в городе у ме-ня в кулаке, и…
- И что? – вспылил Фарго, поднимаясь из-за стола. – Над вашими людьми вы царь и бог, прости меня господи, но охрана дворца послушается скорее госпо-дина Горта, чем вас.
- Почему вы так уверены, мистер Раш?
- А то я не знаю ваших табелей о рангах! – издевательски заметил Рик, скре-щивая руки на груди. – Ваши приказы станут выше приказов Городского Главы только в случае войны. Тогда да, тогда вы, как представитель военных, будете превыше какого-то там губернатора, но пока что войнушка не намечается, если, конечно, мы тут не сидим в полном неведении, покуда в мире меняется власть.
- Сядьте и успокойтесь, мистер, - с тенью угрозы изрек рол-фирвах.
- Я, по-твоему, не прав?! – атаковал и его Фарго. – Отлично, укажи в каком именно месте моей речи была допущена ошибка, и тут не то что сяду, реверанс устрою. И между прочим, если вы не заметили, я уже сижу.
- Тики прав, успокойтесь уже, мы тут не спорить должны, а думать и раз-мышлять.
- Эх, ваше счастье, что я не заинтересован в разглашении сведений, - посте-пенно остывая, заворчал Рикардо. – Не связывай меня с вами контракт, условия которого, кстати говоря, нечестные (но для меня положение безвыходное), я бы уже давно донес куда следует, что вы замышляете.
- Замышляем? Мы? – удивился Номзар. – Что мы такого замышляем? Не пе-реворот же.
- А почему, собственно, и нет? У меня язык подвешен ого-го как, наврать с три короба я могу запросто, и все будет принято за чистую монету.
- Вы угрожаете нам, мистер Раш?
- Что вы, упаси Мощь! – поднял руки вор. – Но я несколько дней занимаюсь этой ерундой, и могу сказать со всей ответственностью, что это дело мертвое. Ничего не выйдет. Я не смогу незаметно и безвредно для своей персоны про-никнуть во дворец. Да что там во дворец – даже в Парк!
- В вас силен дух поражения, а во мне – нет! Я нашел кое-что, и это «кое-что» нам поможет, - гордо произнес Номзар, держа трубку в руке и выпятив живот, как богатей.
- Неужели?! Тогда чего молчим? Говорите, - попросил Рик.
- Вы слышали о дне Поцелуя Лун?
Вор закрыл глаза и нахмурил лоб. Он не был силен в праздниках и знаме-нательных датах, ему это еще ни разу не было нужно. Его пальцы постукивали по столешнице. Так продолжалось с минуту.
- Это праздник урожая? – наконец открыв глаза, спросил он.
- Какого еще урожая? – недоумевал Генри. Он посмотрел на Микаэля, тот лишь пожал плечами. – Что за праздник урожая?
- Ну, в южном Луре есть такой, - признался Фарго. – Они там вообще стран-ные по части земледелия, но это нормально для них – они ведь почти полно-стью обеспечивают себя пищей, и им не приходится покупать продовольствие в других государствах. У них есть такой день, праздник, хотя я бы назвал это по-просту «приметой», суеверием. Если в какой-то, не помню точно число, день в лунном серпе мигнет звезда, то урожай будет хороший, если в обоих сразу – то просто замечательный.
- А если не мигнет? – подался вперед Тики.
- Откуда я знаю? Я даже не могу объяснить, как в моей голове поселились эти сведения!
- Смысл я понял, - подняв руку, перебил Рика лейтенант. – Да, нечто похо-жее, но у нас это выглядит более… как бы это сказать… - замялся Номзар.
- Словами, - посоветовал Рик.
- Не умничай, - отрезал Генри. – Скажем так, более необычно. Я, например, до сих пор не могу понять, как это происходит, но дело не в этом. Есть такой день, в подробности этого обычая вдаваться не буду. Этот праздник состоится через пару дней, и будет бал. Во дворце, естественно. Туда пригласят много всяких чиновников, и не только имперских. В том числе приглашен будет и на-чальник городской стражи с парой сопровождающих его лиц. Вот приглаше-ние, уже получил, - Номзар стал похлопывать по карманам, в то время как Ри-кардо уже читал текст, начертанный на дорогой плотной бумаге. Микаэль и Генри не заметили, как он это сделал, и поразились умению вора.
- Так-так, значит, с вами могут пойти двое. Я так понимаю, эти двое находят-ся в вашем кабинете, - догадался вор.
- Не могут, а обязаны. Этикет штука сложная и запутанная.
- Начхать сто тысяч раз, - отмахнулся Рикардо. – Меня вот что интересует, уважаемые: здесь не указано имя, всего лишь должность, но не имя. Насколько мне известно, настоящий начальник стражи сейчас в отъезде, но что мешает ему прибыть, скажем, завтра, и нарушить наш блестящий план, ведущий к эшафоту?
- Да, я временно исполняю обязанности начальника, - согласился Номзар. – Да, он мог бы прибыть в город завтра, или за час до начала бала, это тоже воз-можно, но также возможно, что я предусмотрел это.
- Потрясающе! – с нескрываемым притворством восхитился Фарго, и даже захлопал в ладоши. – Среди нас гений тактики и стратегии! Ура господа, мы спасены! – поймав недобрый взгляд рол-фирваха, Фарго остановился, опасаясь получить по голове или еще по какой части тела. – И что же вы предприняли?
- Я отправил к дош-фирваху человека, который должен сообщить Артуру Сунги, что его матушка просила заехать к ней. Живет она в селе в ста двадцати милях отсюда.
- Небольшое расстояние, - заметил Тики.
- Это да, но Сунги уже несколько лет не заезжал к матушке, и она так просто его не отпустит. Напичкает пирогами, и непременно заставит переночевать, а Сунги очень любит мать. Не приезжал он лишь потому, что после и во время войны было очень много дел.
- Ну, переночует он у нее, и что? Это событие может происходить этой но-чью, и тогда опять же наш план растворяется как утренний туман.
- Это отсюда она в ста двадцати милях. Сунги наверняка поедет прямиком из Королевского Дворца, а там дорога виляет, как змея. Не будет же он лететь как молния. Подумаешь, день Поцелуя Лун, он уже побывал на десятке приемов в честь сего дня здесь, но еще ни разу – в столице! Он будет последним дураком, если откажется участвовать на балу в сердце Империи.
- Это да, я с вами согласен, сэр, - сказал Тики.
- Я тоже, пожалуй, соглашусь, что он дурак. Просто так, за компанию, - по-шутил вор, не особо удачно. – Но в приглашении написано, что это бал-маскарад, - вновь заметив незаметную мелочь, сказал Рик, возвращая пригла-шение Номзару. – Я просто хотел бы узнать, в кого будем наряжаться? Наде-юсь, не в смертника и палачей?
- Стража традиционно одевается в паладинов, - ответил Тики. – Вроде как, символизирует служение народу.
- Не, не пойдет, - закапризничал Фарго. – Какой из меня паладин? И неудоб-но, и, на мой взгляд, излишне заметно. Как, по-вашему, я буду незаметно ис-следовать дворец, громыхая бутафорскими доспехами? Совсем обалдели?
- Тики, а наш друг прав. Придется отступить от традиций, и придумать нечто, что будет и карнавальным, и подсобит манисьиру Рашу.
- Надо подумать, - согласился Микаэль
Погрузившись в раздумья, они просидели всю ночь и уснули в кабинете.
Утром их разбудил настойчивый стук в дверь. Фарго, ругаясь сквозь зу-бы, подошел и открыл, так как проснулся первым. На пороге стоял юноша, судя по одежде гонец, в руках которого был свиток с явно важным сообщением, до-несением или приказом. Он никак не ожидал увидеть в Корпусе утром в каби-нете исполняющего обязанности начальника городской стражи постороннего. «Посторонний» цапнул из его рук свиток, сунул в ладонь монетку и скрылся в кабинете, захлопнув дверь так громко, как было возможно. Пока стражи про-сыпались, Фарго уже успел ознакомиться с содержимым свитка.
- Эй, лейтенант, а вам письмецо, - хохотнул он и бросил свиток на колени Номзара, уснувшего сидя, прислонившись к стене. Номзар разлепил глаза, под-нял свиток и прочитал. Прочтя до конца, он соизволил выругаться, отчего Тики подскочил как ужаленный.
- Что случилось? Все же война?
- В глаз дам! – устало огрызнулся Генри, поднимаясь с пола и отряхивая штаны. – Нет, Микаэль, все гораздо хуже. Помнишь, мы шли в библиотеку, а меня поймал тот сопляк и сообщил, что надо срочно в Корпус?
- Помню, - потирая шею, ответил Тики. – Я за те два дня книги возненавидел.
- Соболезную. Помнишь, из-за чего меня вызвали? Я тебе рассказывал.
- Ага.
- Вот тебе и «ага». Снова та же чушь. Опять кто-то едет, и снова надо согнать людей на главную и близлежащие улицы. В этот раз обещают прибытие кого-то высокопоставленного. Черт их знает, кого на этот раз позвали на праздник, но требования к безопасности запрашивают просто нереальные.
- И скоро приезжают? – спросил Тики. Вор все это время молчал, он и так все знал, ибо, как уже известно, первым ознакомился с содержанием свитка.
- Сегодня днем или вечером. Значит, или уже приехали, или вот-вот. Я на этой работе концы отдам, - выдохнул Номзар и вышел из кабинета выполнять распоряжение. Стоило двери закрыться, Тики упал лицом в стол и обхватил го-лову руками.
- Как же хочется напиться до свинячьего визга, - простонал он. – Чтоб я еще хоть раз пошел в стражники – да ни за что на свете!
- А ты у нас что же, веришь в перерождение душ? – спросил Фарго, подходя к двери.
- Нет, - ответил страж и тяжело вздохнул. – Но в увольнение после окончания всей этой нашей затеи – очень даже верю.
Вор понимающе кивнул и тихонько покинул кабинет.
Матильда и ее ученица Шаола весь следующий день после обнаружения бумаги, которая подсказала им великолепный способ проникновения во дворец Лэйоти, провели на ногах, обходя все до единой мастерские и салоны, где мог-ли шиться и продаваться бальные платья. То, что предстоящий бал являлся еще и маскарадом, девушек не смущало. Они решили, что им достаточно будет вы-глядеть красиво в платьях, а в том, что они будут прекрасны, сомневаться не было причин. Затем они наденут маски, и все. План был простым, но в простоте и была его притягательность и велики шансы успешного выполнения задуман-ного.
В городе оказалось очень много мест, где можно было купить или сделать на заказ бальное платье или маскарадный костюм, просто голова шла кругом. Разделившись можно было быстрее обежать их, но девушки предпочитали держаться вместе, особенно потому что Шаола в случае чего не могла себя за-щитить – как воин она была абсолютно никакой. У нее был хлыст, да, но как оружие она его использовала отсилы раз-два, не более, преимущественно при-меняя его для переправы через пропасти или в других небоевых ситуациях. Да и необходимо было довольно много места, чтобы использовать кнут, не боясь случайно за что-то зацепиться или покалечить случайного прохожего.
По сему они все подходящие места посещали вместе, и это было неплохо, ведь вдвоем они быстрее осматривали магазины, заодно и присматривая себе платья. Вкус у них был разный.
Начать они решили с внешней части города, и к концу дня постепенно сужали круг, в центре коего находилась цель – дворец, – ради которой все это и происходило. Будучи уже неплохо знакомой с городом, Матильда вновь удиви-лась, как много стражей собралось на главной улице. Они снова препятствовали свободному пересечению главной улицы, но красота и шарм девушек обезору-живали стражников, и они соглашались пропустить спешащих неизвестно куда (для стражников) красавиц. У Соули появились подозрения, и она посмотрела на дворец сквозь пелену «я-здесь». Эта непонятная фраза звучала в голове Ма-тильды каждый раз, как она вызывала это проявление. Это проявление позволя-ло ей находить по ауре все, что бы ни было нужно, лишь бы была известна ау-ра, веер лучей, исходящий от цели.
Дворец все еще стоял на месте, а вот лучи теперь были видны хуже. Ста-ло быть, это находится в дальнем от нынешнего положения девушек углу дворца. Источник лучей не перемещался. Соули тайком облегченно вздохнула: ложная тревога, перевозить они пока не собирались. Жаль, но «очертание» не действовало так же эффективно, как «я-здесь», а это многое бы упростило.
Наконец они нашли то, что искали.
В одном из салонов обнаружились два прелестнейших платья, одно кре-мово-белое, другое цвета тусклого серебра, сшитые словно по их фигурам, раз-ве что, быть может, чуть великоватые в талии. Первое было украшено множе-ством маленьких блесток, создающих впечатление россыпи брильянтов, с рука-вами до локтей, обшитое золотом, с изящным декольте и чрезвычайно нежное и мягкое на ощупь. Это платье покорило Матильду, и она много раз обошла бол-ванку с этим платьем, запоминая мельчайшие детали и тонкости покроя, каж-дую ниточку, каждый изгиб лент, даже плетение шнурков.
Серебристое привлекло внимание эльфийки благодаря таинственным разводам более светлого цвета. При определенном освещении на ткани просту-пал рисунок, похожий на рыбью чешую. Рукава были у платья длинные, спо-собные скрыть руки. Оно было попроще, нежели то, что присмотрела себе на-ставница, но Шаоле оно очень понравилось. Юбка, разве что была немного пышновата, и в ней будет не совсем удобно, но ради такой красоты она готова была терпеть. Это платье ей чем-то напомнило родину, Долину Снов, и те приемы, которые устраивал ее отец, но это видение исчезло быстрее чем Шаола поняла, что перед ее глазами появились какие-то картины из ее прошлого. Опи-сав это на усталость, она показала Соули то, что она выбрала. Наставница по-смотрела на платье, изобразила непонимание выбора своей ученицы, но кивну-ла, и в свою очередь указал на то, что предпочла она. Шаола лишь кивнула, ве-роятно даже на этот счет у нее в кодексе что-то было. Не начиная разбираться в этом, а просто приняв это как «мне нравится», Матильда стала глазами искать хозяина или хозяйку салона.
Хозяйка обнаружилась не сразу, ибо находилась в зале для «особых посе-тителей». Да, был и такой. Увидев двух красивых девушек (хотя у Матильды был на лице шрам, но он сильно смахивал на родовую или ранговую татуиров-ку), хозяйка, тоненькая женщина немалых лет и немалого опыта, поинтересова-лась, что угодно юным леди. Леди, ни слова не говоря, показали на приглянув-шиеся им платья. Хозяйка оценила их выбор и похвалила. Она долго описывала как эти платья шились, из каких тканей и с использованием каких хитростей, и как будут себя вести кавалеры, едва завидев двух прекрасных девушек в этих нарядах. Последнее девушек мало интересовало, равно как и все ранее сказан-ное хозяйкой, но из вежливости они слушали и даже временами подталкивали вопросами разговор в нужное русло. Женщина могла болтать о платьях без умолку вечность и еще чуть-чуть дольше, ибо почти всю свою жизнь она зани-малась шитьем, и знала об изготовлении одежды неописуемо много.
Платья были помещены в большие красивые коробки, Матильда распла-тилась, и даже накинула немного сверху «за столь подробный и интересный рассказ», окончательно завоевав расположение дамы, и девушки покинули са-лон. Коробки не были такими тяжелыми, каковыми они казались со стороны, и это было приятно.
Подходя к главной улице, их вновь остановил стражник, на этот раз по делу: по улице, гордо выпячивая грудь, выступали черные как ночь кони с ог-ненными гривами и хвостами. Они были впряжены в карету, подобной коей не могло быть. От нее веяло магией, и Шаола это уловила, значит и наставница тоже. Карета сия была вся в драгоценных камнях, а занавески из самого дорого шелка во всем Милоне. Возница был подобен коням, коими правил, хотя грудь коней была во много раз мощней, но мужчина раздувался, как мог.
Позади кареты на таком же черном коне ехал воин. Он был одет в легкие черные кожаные доспехи и дорожный плащ с капюшоном. Высокий воротник его доспехов полностью скрывал шею. Мужчина был голубоглазый, с коротки-ми темными волосами, и всем своим видом внушал уважение и легкий страх перед его силой и боевой выучкой. Матильда не рискнула попросить Шаолу посмотреть его «суть», ибо опасалась, что он может ощутить чужое прикосно-вение и неверно его истолковать.
Рядом с ним шел страж города, немолодой усатый мужчина, и о чем-то говорил с всадником, нисколько не боясь его. Всадник что-то спрашивал стражника, и тот ему отвечал, жестикулируя, указывая на других стражей, ко-торые стояли по стойке смирно. Должно быть, один из них, а возможно и оба, высокого звания. Выслушав все, всадник кивнул, сказал что-то и прибавил хо-ду. Страж остановился с кислой миной. О чем бы они не говорили, стражник не был в восторге. Задумчиво потерев щеку, он дал отмашку, и стражи снялись со своих мест. Те, которые не спешили, явно возвращались домой или в располо-жение Корпуса, остальные, выходило, спешили на свои посты.
Шаола вопросительно посмотрела на Соули. Брюнетка не знала, что про-исходит, кто был в карете и кто тот всадник, но сейчас она и не собиралась об этом думать. Девушки наконец смогли пересечь главную улицу, и направились прямиком домой, чтоб примерить платья и немного доработать их, чтоб сидели, будто точно на них шили. Некоторое время после перехода улицы Шаола чув-ствовала чей-то пристальный взгляд, но прежде чем она решила обернуться, это чувство слежки испарилось. Все же обернувшись, она увидела троих стражей, не спеша идущих по улице, фонарщика, занимающегося своей работой - зажи-гающего фонари, – нищего, просящего подаяние в грязном, некогда черном плаще, нескольких прохожих, болтающих о чем-то своем, и кошку, умываю-щуюся лапкой. Улыбнувшись кошке, Шаола успокоилась и пошла далее, дого-няя Матильду.
Эмилин сидела в засаде, спрятавшись в тени дома. Она ждала того чело-века, вернее, то исчадие. Сгорбившись, она сидела на земле, слегка вытянув вперед ладонь, ничего не говоря. Люди, ходящие по городу, и проходящие ми-мо Эмилин, то и дело бросали ей на ладошку монетки, и девушка кивала им, фальшиво благодаря. Встретиться с кем-то из гильдии нищих она не боялась, ибо ей достаточно было бы сверкнуть своими глазами, и все вопросы бы пропа-ли. Легенды о красноглазом мстителе Эмилин не нравились, но и заткнуть рот народу она не могла. Однако это могло даже помочь ей – узнав в попрошайке того самого героя, защитника униженных, простолюдины могли бы ей помочь. Но здесь было два «но». Первое – Эмилин никогда и ничьей помощью не поль-зовалась, кроме помощи животных и птиц, а однажды даже жучка. Второе – та помощь, которая могла бы быть оказана ей, была недостижима ни для кого, кроме нее. Обнаружить человека с аурой, темнее самого Ничто, могла только она. Волей-неволей приходилось обходиться своими силами.
Ближе к окончанию дня ее ожидание было вознаграждено.
Мимо нее прошли двое, и один из них был именно тем, кого ждала Эми-лин. Меч дрогнул под грязным плащом, предугадывая желание хозяйки. Она поднялась с земли и обратила взор к небу. Сквозь плотную повязку на глазах она все же видела сияние первых звезд, был ранний вечер. Оглядевшись, Эми-лин не увидела никого, кто мог бы помешать. Осторожно, неслышно ступая, она двинулась вслед за своей жертвой. Кто был вторым Эмилин не могла по-нять. Это был не человек, скорее всего эльф, судя по мигающим нежно-зеленым звездочкам внутри контура тела. Эльф был чист во всех смыслах, и его девушка решила оставить в живых. В конце концов, зло и опасность представ-ляет только один из них. Эльф может и не знать этого. Пусть и не знает, глав-ное, что Эмилин знает.
Эмилин шагала уверенно и совершенно бесшумно. Меч в ножнах готов был выпрыгнуть и буквально впиться в ладонь девушки. Внутри Эмилин не спеша закипал огонь ярости. Она уже видела, как вынимает меч, как отводит руку назад и пронзает средоточие зла. Лишь бы этого удара хватило. А если нет? Это заставило Эмилин поубавить решимости нанести удар.
Что будет, если грядущий удар не убьет цель?
Что если он всего лишь разозлит этого человека?
А человек ли это? Может, это сам Ловец псов, заправляющий в преис-подней, поднявшийся в Милон за грешными душами? Сам! Тогда его не стоит трогать, ибо он делает то же, что и Эмилин. Но это зло, чувствуемое словно жар светила в середине лета в степи…
Отбросив все сомнения, Эмилин сжала левой рукой ножны через матери-ал плаща, и уже потянулась к разрезу, чтоб схватиться за рукоять, как услыша-ла голоса. Девушка мгновенно села на булыжную мостовую, сгорбившись, и вытянула руку, прося подаяния. Из таверны на другой стороне улицы показа-лись горожане, а из переулка чуть впереди вышли стражники, о чем-то бесе-дующие и смеющиеся. С дерева слезла кошка и, не обращая внимания ни на ко-го, стала умываться. Эмилин обрадовалась, что ее чутье и слух всегда насторо-же. Продолжи она идти за теми двумя, и врезалась бы в стражей. Что было бы потом – лишь Небу известно.
До поздней ночи улица так и не опустела. Эмилин собрала довольно при-личное количество мелких монет, но это не было показателем успеха. Те двое, в особенности тот, кого она собиралась убить, исчезли. Где их теперь искать, Эмилин не знала. Опять все сорвалось.
Но Эмилин не отчаивалась. Она умеет терпеть и ждать как никто другой.
Настанет час возмездия.
Номзар быстро организовал посты вдоль всей главной улицы, благо в па-мяти стражников не стерся тот день, когда по городу нарочито важно прошест-вовали салаги, сопровождавшие тюремную карету. Что же было на этот раз, лейтенант решил узнать самолично. Разъяснив, что и как надо делать, устано-вив порядок и время смены постов, он отправился в Корпус, но по дороге столкнулся с Рикардо, которого и хотел видеть. Фарго выкрутился, объяснив что решил поискать подходящие его заданию карнавальные наряды. Кивнув, Номзар отпустил его, но в Корпус все же заглянул. Тики отгонял сон холодной водой, обильно поливая голову. Войдя в его положение, лейтенант решил не тревожить Микаэля.
Вернувшись на главную улицу, Генри Номзар проверил все посты, убе-дился в добросовестности своих подчиненных и обосновался в корчме у самых ворот в Лэйоти. Заняв место у окна, он ел, пил, курил и смотрел в окно, дожи-даясь того, из-за чего весь шум был поднят.
Вечером на башнях у ворот заиграли трубы и Номзар проснулся. К воро-там, уже поднятым, подъезжала карета, в которую были впряжены четверо чер-ных коней с огненными гривами. Присмотревшись, Номзар увидел, что у коней на лбу виднеется растущий рог, ранее старательно спиленный. Такой экипаж мог означать очень немногое. Ожидая самого невероятного, Номзар вышел из корчмы и встал у самых ворот в поклоне.
Он украдкой посмотрел на карету, и поразился ее красоте и богатству ук-рашений. Окна закрывали шелковые занавески, которые отодвинулись изящной ручкой, и на лейтенанта посмотрела девушка, красивее которой Номзар еще никогда не видел. Этот взгляд сказал ему все: в город приехала сама королева.
Номзара словно сковало. Он не мог пошевелиться, к нему внезапно при-шло понимание всей серьезности ситуации. Не той, что он, как исполняющий обязанности начальника городской стражи, должен сделать так, чтобы в городе все было идеально, дабы быть замеченным ее величеством. Не той, что безо-пасность правительницы Империи в одни миг стала его главной задачей, с ко-торой он не имел права не справиться.
А той, что та, граничащая с изменой, выходка, которая на самом деле должна быть во благо горожан, теперь стала опасной. Охрана во дворце уси-лится в сотни раз, и проникновение вора во дворец, даже под личиной доверен-ного лица Номзара, его помощника, если оно раскроется, гарантирует смерт-ную казнь. На мгновение лейтенант даже хотел прекратить все это.
За каретой в город проник еще один черной масти единорог, лишенный магических сил. На нем был всадник, и он явно ждал, пока Номзар поднимет голову. Придя в себя, страж разогнулся и увидел юного воина в необычных одеждах черного цвета. Посмотрев на его лицо, к Номзару пришло понимание, что он созерцает капитана дворцовой стражи, иноземца по имени Антукс. Тща-тельно скрывая свою неприязнь к нему, Номзар исполнил салют, рыцарь отве-тил ему, и приглашающим жестом предложил следовать за ним. Номзар не по-смел ослушаться.
- Вы, я так понимаю, догадались, что за персона посетила ваш город, - тихо, едва слышно заговорил рыцарь. – И вы понимаете, что это должно остаться тайной, до поры до времени.
- Безусловно, ваше превосходительство, - ответил Генри. Голос капитана был уверенным, мягким и в тоже время командным, голосом человека, непривык-шего повторять приказы. И непривыкшего, что его приказов ослушиваются. Лейтенант покрепче сжал кулаки, борясь с дрожью. – Разрешите поинтересо-ваться, до какого именно момента хранить тайну?
- Я вам сообщу. Вы лейтенант Генри Нуб Номзар, как я понимаю?
- Совершенного верно. Исполняю обязанности начальника городской стражи по причине отъезда дош-фирваха Сунги в столицу.
- Вы знаете, по какому именно делу он уехал?
- Никак нет, ваше превосходительство. Если это касалось бы меня, мне бы сообщили.
- Да, вы правы, - задумчиво ответил капитан. – Лейтенант Номзар, завтра ут-ром, в десять часов вам надлежит прибыть во дворец Лэйоти для получения распоряжений на время празднования дня Поцелуя Лун, охрану на воротах я предупрежу. Завтра нам предстоит многое сделать, и не только завтра.
- На какое время мой город посетили ее высочество и сопровождающие ее лица?
- Ваш город? – удивился Антукс, рассматривая двух девушек у границы оце-пления, одна была брюнетка, другая блондинка. Черноволосая смотрела на ры-царя пожирающим, и в то же время прожигающим насквозь взглядом.
- Да, мой, - отвлек его лейтенант. – Пока я начальник стражи, я отвечаю за спокойствие в нем, и безопасность горожан. В некотором смысле, это мой го-род, и я не про то, что я здесь родился.
- Понимаю. Вы подошли к временному назначению с максимальной ответст-венностью, это радует. У вас есть надежный человек, а лучше два, среди стра-жей?
- Да, - кивнул лейтенант, – и на балу они тоже будут. Я получил традицион-ное приглашение на бал-маскарад, на меня и двоих помощников. А вообще я уверен во всех своих людях.
- Ладно, это может и не понадобиться. Рад был познакомиться с вами, лейте-нант Номзар, увидимся завтра.
Слегка сдавив коленями бока своего скакуна, капитан нагнал карету, ос-тавив стражника одно на улице, если не считать оцепления. Номзар поразмыш-лял над малопонятной беседой с капитаном дворцовой стражи, не забыв помя-нуть чужеземца недобрым словом, и распустил стражников. Часть из них на-правилась домой или в таверны, другая часть отправилась в Корпус и на еже-дневные посты, включая патрулирование у стен дворца.
«Что ж вы все на мою голову свалились?» буркнул про себя Номзар.
- Вот так, - довольно сказала наставница.
- Может, еще немного затянуть? – спросила Шаола.
- Ну, разве что самую малость, - согласилась Соули.
Ученица еще затянула шнурки, и грудь Матильды сдавило. Спустя се-кунду все пришло в норму. Ученица была права, стоило еще затянуть, так Ма-тильда была еще стройней. Шаола своими тонкими пальчиками ловко завязала шнуровку и отошла на несколько шагов, дабы оценить проделанную работу. Платье идеально сидело, подчеркивало фигуру Соули и наставница выглядела просто сногсшибательно. Шаола тоже была очень даже прелестна в своем. Ос-тавалось сделать прически, и девушки были готовы идти на бал.
Неописуемая красота поселилась в тесноватой комнате. Девушки осмат-ривали друг друга и смотрелись в зеркало, будучи не в состоянии остановиться, ибо в такие наряды они еще ни разу не облачались.
Сощурив глаза, Матильда коснулась указательными пальцами висков, и ее волосы стали укорачиваться, вращаясь подобно маленькому водовороту. Укоротив волосы до удовлетворительного, по мнению Соули, длины, она при-коснулась к скулам средними пальцами, и ее короткие волосы сами собой уло-жились в изящную прическу, слегка напоминающую ежика с длинными игла-ми. Повертевшись перед зеркалом, наставница улыбнулась. Законченная карти-на ей понравилась.
Шаола решила не играть с волосами так лихо, как это делала Соули, и просто сделала их волнистыми, темными у головы, будто окрашенные. Добавив пару штрихов, чтобы не было видно вытянутые эльфийские уши, Шаола реши-ла, что готова. Матильда сотворила из коробок маски, черную с блестками для ученицы и белую с рисунком маленьких птичек для себя, и они действительно были готовы.
Ученица и наставница коснулись лбами, закрыли глаза, послышалось ед-ва различимое шуршание, а когда они открыли глаза, то вновь были в своих обычных одеяниях. Когда настанет нужный момент, они призовут силу магии, и их красивая, но не подходящая для торжеств, одежда измениться в бальные платья. Маски остались лежать на столике. Шаола зевнула. Время было позд-нее, и пора было ложиться спать.
Завтрашний день сулил хлопоты.
Проваливаясь в темноту сна, Матильда ощутила все сильнее накатываю-щую слабость. У нее оставалось очень мало времени.
«Мне нужен один день, всего один», подумала она, прежде чем уснуть.
Глава 7
- Это еще что такое? – выдавил из себя Номзар. Он думал, что уже не спосо-бен удивляться, но вор сделал, казалось, невозможное.
На его столе лежало два свертка, третий был распакован, и Рикардо во-всю примерял его содержимое: черное одеяние «ночного скалолаза», давно ка-нувшего в лету ордена первопроходцев, составителей Изначальной карты Ми-ра, смотрелось на нем неплохо, но довольно смешно. Этот орден появился еще на заре Милона, и его услуги были чрезвычайно востребованы, ибо Мир изме-нился, и требовалось заново создавать карты. Этот орден был широко известен много тысяч лет назад, и его члены прославились сумасбродством и храбро-стью, нередко переходившей в безумие, когда они карабкались по горам, ныря-ли под воду или спускались в темные подземелья, тогда еще неизученные. Это сейчас буквально каждая вмятина на лике Воссоединенного Мира известна, и картографы используются лишь в мореходстве, а тогда картографы только на-чинали служение народу Милона. Преобразившийся мир требовал новых карт, и старые можно было смело рвать в клочья. Некоторое оставили эти карты, но теперь они всего лишь реликвии, не более, пользы от них никакой, исключая гордость хозяина от того, что у него есть такая старая вещь и в хорошем со-стоянии. Частичка истории, и иного применения нет.
Об этих людях стали слагать легенды, чаще перераставшие в мифы, те-ряющие связь с настоящим и даже прошлым. В мире не осталось ни одного из этих героев-безумцев, но их помнят, как проделавших невообразимый труд на благо всех народов, населяющих Милон. Время от времени в разных частях света возникали мелкие группы отважных парней и девушек, которые нарекали себя наследниками ордена первопроходцев, но вскорости входящие в эту груп-пу персоны утомляются заниматься своим воистину нелегким ремеслом, либо убиваются из-за неопытности и самонадеянности. Остается загадкой, зачем возрождать этот орден, если все давно изучено, начертано на картах и подтвер-ждено сотнями и сотнями путешественников. Но никого это не интересует. Просто молодежь бесится.
Орден исчез, и вот, в кабинете лейтенанта городской стражи города Лэй-оти стоит один из участников «пропавшего ордена». Он кривляется, прыгает и приседает как ненормальный, и всем своим видом заставляет думать, что те храбрецы действительно были ненормальными, если они все так себя вели, ко-нечно.
Генри поискал глазами рол-фирваха и нашел его сидящим в углу. Тики смотрел на ужимки вора наплевательским взглядом. Ему было все равно, что в кабинете его начальника какой-то идиот не скрывает того, что он идиот, и даже старается это доказать. Причем с успехом.
В остальных свертках наверняка такие же костюмы. Понимая, что он ни-чего не понимает, Номзар подошел к столу и уселся. Рикардо заметил его, но выделываться не перестал, даже наоборот, из кожи вон лез, чтоб показать какой он ловкий и прыгучий идиот. Лейтенант смотрел на это действо, подперев го-лову рукой. В его глазах была усталость, ему надоело быть главным. По непо-нятному капризу судьбы именно в тот момент, когда он вступил в должность начальника, пускай и временно, в городе началось невесть что. Убийство еще ладно, но в подозреваемых был красноглазый мститель, это раз. Что-то привез-ли в его город под конвоем из мальчишек, едва-едва закончивших Академию, и главе городской стражи ничего не объяснили, это два. В город прибыла ее ве-личество королева Империи, это три. Капитан дворцовой стражи, проклятый иноземец, туманными намеками сказал, что в ближайшие несколько дней в Лэйоти должно что-то произойти, и это потребует максимум внимательности и ответственности, это четыре.
И вот, вор-полудурок, не стесняясь, демонстрирует, что он сошел с ума, это пять. Доведение рол-фирваха Микаэля Тики до состояния дерева поправи-мо, уныние и усталость самого Номзара излечимы, а «мистера Раша», видать, излечить сможет лишь удар по голове крепкой тяжелой дубинкой. Эта мысль так понравилась Генри, что он даже полез в ящик стола за дубинкой.
Увидев, что лейтенант достал нечто увесистое, чем можно и даже нужно бить, желательно по голове, Рикардо немного успокоился, опасаясь за целост-ность своего вместилища ума.
- Мистер Раш, это что я такое вижу? – спросил Номзар.
- Что? А! Я понял, о чем вы.
- Неужели? Ну, так поставьте в известность нас с господином Тики.
- Я не знаю как вы, но лично мне кажется, что, как вы выразились, «господи-ну Тики» наплевать. У него из-за недосыпа страшно разболелась голова, и он тихонько сидит, не шевелится, дабы голова не трещала.
- «Дабы голова не трещала», - передразнил вора страж, - нужно совсем дру-гое.
- Так ведь я не пил, - подал голос Микаэль, медленно сползая со стула на пол. – Хот-тя, я так думаю, зря не пил. Может, мне полегчает.
- Полегчало бы, если б голова болела от выпивки, - ворчливо заметил Номзар. – Так что, манисьир Раш, я долго буду ждать ответ на мой вопрос?
- Что вы, что вы, как можно, - исполнив неуклюжий поклон, ответил Фарго. Он мог бы еще долго шутить, но в руке лейтенанта была дубинка, и подбрасы-вал он ее довольно опасно. Глядишь, резко бросит ее вперед, и прямо между глаз. – Я, простите, что вновь увиливаю от ответа, но что с вами? На вас лица нет, вы даже еще хуже чем Тики выглядите.
- Ты давай, отвечай на вопрос, а что со мной – если посчитаю нужным, рас-скажу.
- Хорошо, - пожал плечами вор. – Вы, или наш друг, что уже сидит на полу, рассказали мне, что мы проберемся во дворец губернатора официально, по при-глашению. Там я должен буду незаметно улизнуть и проверить комнаты, под-вал, башни, словом, все места, где может находиться то, что вас беспокоит, - Генри кивнул, подтверждая слова вора и, убеждаясь, что он все понял и даже разрабатывает план. – Но была одна неувязочка – маскарадные костюмы.
- Не понимаю.
- Так я вам напомню, - поторопился продолжить Рик. – Мне поведали, что приглашенные на бал стражи одеваются традиционно паладинами. Так?
- Так, - улыбнулся Номзар.
- И чего вы улыбаетесь? Как я буду пробираться незаметно по дворцу, если буду громыхать этими бутафорскими доспехами, как назло наверняка еще и на-чищенными до блеска, чтоб сияли. Да меня ж на первом же углу схватят!
- А мы скажем, что вы с нами, - совершенно спокойно, что настораживало, произнес Номзар.
- И что дальше? – не унимался Рик. Этот стражник был или на редкость ту-пым, оттого и честным, или очень усталым. Хотя никто не исключал, что дей-ствуют оба варианта. – Я буду заметен, как черная мышь на белом снегу! По-этому я позволил себе пройтись по городу и поискать какие-нибудь карнаваль-ные костюмы понезаметнее.
- И нашли вот эти тряпки, которые давно должны были рассыпаться в прах.
- Отнюдь. Вы присмотритесь: отлично сшиты, красивые, а вечером или но-чью очень хорошо сливаются с тенью. К тому же, с ними мне дали набор для скалолазанья, бесплатно, между прочим, - Рикардо указал на сумку, лежащую под столом. По правде сказать, Фарго всегда, когда шел на крупный грабеж со взломом, одевался в этот костюм. Он был удобный, отлично сливался с окру-жением, и в нем было достаточно много удобных карманов и крючков. Найти два таких же было непросто, но он преуспел в этом, и был несказанно тому рад. - Эти вещички очень мне пригодятся. Не исключаю, что придется полазить по стенам, как внутри так и снаружи. Я уже давно этого не делал, - соврал он, не покраснев, - так что не откажусь от помощи пары крюков.
- Я рад за вас, мистер Раш, - вздохнул Номзар, - хотя бы у вас есть добрые вести. Хотя бы для вас. А у меня что-то уже не первый день все плохо, и с каж-дым днем все хуже и хуже.
- И в чем же это выражается? – спросил Тики, залезая обратно на стул.
- Ну как же! Сперва разгром с убийством, потом эта чертовщина, из-за кото-рой мы втроем и затеваем не особенно законное дело. В довершение всего, не далее как пару часов назад в город прибыла еще одна карета.
Тики застонал и обхватил голову руками. Он тоже не был рад происхо-дящему, и хотя он даже не подозревал, чем его сейчас «обрадует» начальник, но тон у Генри был серьезный пополам с раздраженным.
- Великая Мощь, - взмолился Микаэль, - ну что на этот раз? Еще одна тюрем-ная с таинственным грузом?
- Знаешь, я был бы рад, если б это было так, но нет. Я знаю, кто в карете ехал.
- «Кто» – уже радует, а что известно – так вообще замечательно, - приобод-рился Тики. – Ну и?
- Ну и, - повторил лейтенант. – В Лэйоти прибыла королева.
Грохот возвестил о том, что рол-фирвах свалился со стула. Причем он сделал это как-то уж слишком громко. В кабинет даже сунул нос охранник, но одного взгляда на лейтенанта ему хватило, чтобы закрыть дверь с той стороны. Фарго задумался на секунду, а потом осознал, что к чему. На его лице появи-лось выражение страха. Один лишь Генри не изменился в лице, ибо уже все знал и даже немного начал привыкать к тому бардаку, что твориться вокруг.
Тики, пытаясь встать, навернулся еще раз.
- Либо я лягушка желто-синего цвета, либо она прибыла на бал-маскарад, - тщательно обдумав свои слова, и только после этого произнеся их, выдал Ри-кардо. – Если так, то все, что мы задумали, можно смело сворачивать и выбра-сывать, как старый драный коврик.
- Королева, - вдохнул Тики. На третий раз ему удалось подняться с пола. Он был горд, что в город, где он проходит службу, прибыла сама правительница Империи. – Это же потрясающе! В наш крохотный, забытый всеми городок!
- В него, - согласился вор. – Слушай, ты дурак, или мне очень сильно кажет-ся? Ты правда не понимаешь, в каком мы положении?
- А чего? – удивился Тики. – В каком еще положении?
- Да ты представляешь, какая будет охрана на балу?! – почти крикнул Рикар-до. Он помнил, где он, и что за дверью не менее двух десятков стражников. Привлекать внимание ему очень не хотелось. – На каждом шагу по вооружен-ному до зубов громиле, готов спорить, что они вообще оцепят территорию, на которой должен будет проводиться бал, и не будут никого впускать или выпус-кать. Я тут единственный, кто понимает всю серьезность и трудность нашей си-туации?
- Я тоже понимаю, что к чему, - сказал Номзар, – но вы, мистер Раш, преуве-личиваете.
- Кто? Я?!
- Ну не я же! Вы сотворили из бабочки дракона, и во всю расписываете нам, как все ужасно, и что… как вы там выразились про коврик?
- Я не верю своим ушам! – воскликнул Фарго. – Вы сообщаете нам, что у нас осложнения, причем огромные, и в то же время вы совершенно спокойны. Вы что, приняли яд, и теперь ждете, пока он подействует? Надо прекращать.
- Ничего мы прекращать не будем! – отрезал Генри. – Мы сделаем то, что за-думывали, вы сделаете то, что должны, и после этого я вас отпущу на все четы-ре стороны.
- Погодите, лейтенант, - встрял Тики. – Я согласен с нашим другом, что мы влипнем, если будем продолжать. Может, лучше будет спросить у Городского Главы, что они там привезли, и все?
- Ты думаешь, что я не пробовал? Даже несколько раз, и меня постоянно вежливо, но резко, отправляли «заниматься своими делами». Так ведь я ими и занимаюсь! Откуда мне знать, что та штуковина, которую привезли в Лэйоти, не угрожает жизням и благосостоянию граждан города? Если мне не говорят, то я вынужден действовать иными путями.
- Выходящими за границы ваших полномочий, - заметил Фарго.
- Отставить панику, - хлопнув в ладоши, сказал Генри. – Ничего не отменяет-ся, просто мы немного подправим наши планы, и все. Завтра я еще встречусь с капитаном, попробую у него выведать что-нибудь…
- У того самого, про которого я подумал? – перебил его Тики.
- Я не знаю, про кого ты подумал, я не умею читать мысли. Однако же, пола-гаю, что ты подумал именно об этом капитане. Ха, а как иначе, если в Империи только один сухопутный капитан? Здраво мыслю?
- А…ага.
- Вы уверены, что капитан вам что-то расскажет? – спросил вор.
- Я на это не очень-то рассчитываю, но даже Ловец псов однажды поймал кошку, - ухмыльнулся Номзар. – Но я думаю, что появление ее величества и со-стоявшийся ранее привоз некоего предмета связаны.
- Сэр, вы точно в своем уме? – осторожно поинтересовался Рикардо.
- Пока еще да. Ладно, завтра нам предстоит провернуть это дело, и вы, ма-нисьир, сыграете одну из главных ролей. И не вздумайте увиливать или бежать. Помните, что я обещал сделать в этом случае.
- Да помню я, помню, - зло прошипел Рик.
- И не пытайтесь искать в Корпусе, у меня дома или где-то еще.
Поиграв немного в гляделки, страж и вор одновременно отвернулись.
Времени было немного, но день еще не кончился, и чтоб закончить его как можно более плодотворно, стражи стали примерять костюмы первопроход-цев. Занимаясь этим, они много раз вслух недобрыми словами поминали Ри-кардо, но он не возмущался.
Осмотр дворца Лэйоти занял пару часов, и по его окончанию у ее величе-ства и сопровождавших ее лиц сложилось впечатление, что его создатели уде-ляли очень мало времени обдумыванию основного строения, и массу времени и сил потратили на сооружение умопомрачительных связок из башен, переходов, спусков и подъемов. Даже Антукс укрепился во мнении, что защитные свойст-ва замка неплохие, но чрезвычайно запутанная система ходов и крепостных стен, более всего напоминающая паутину, чей творец был слеп или просто сла-боумным, сводит все на нет. Губернатор Арчибальд Горт признался, что на заре своего служения на благо жителям Аалоки он как-то вышел на стену дворца, чтоб осмотреть окрестности, и мимодумно отправил сопровождавшего его ох-ранника куда-то. Оставшись в одиночестве, он насладился и видом, и в полной мере прочувствовал запутанность системы переходов, проблуждав с час, не ме-нее, прежде чем оказался в хоть сколь-нибудь знакомом месте дворца. Расска-зывал Арчибальд это, сопровождая речь веселым смехом, удивляясь своей са-монадеянности и глупости. После этого неприятного происшествия он повелел у каждой башни прикрепить карту, чтоб снова не заплутать и, не дай Небо, не сгинуть, выйдя вечером на воздух.
Шиннах сочувственно кивала, хотя история губернатора была не очень интересной, и он завел этот разговор исключительно по причине того, что ис-черпал все заготовленные им темы и вопросы.
Темный рыцарь внимательно осматривал дворец, проводил краткие но содержательные беседы с дворцовыми охранниками, и остался доволен их под-готовкой и серьезности их отношения к долгу. Организацию охраны он решил не изменять, ее составили грамотно, и это радовало. У Антукса образовалось довольно много времени на то, чтобы посетить местного мудреца Халибрана, к которому, как к наимудрейшему из известных магов, у него была масса вопро-сов. Кинжал того убийцы, покушавшегося на жизнь ее величества, рыцарь дер-жал при себе в потайном кармане в сапоге. Сведения, вскрывшиеся при осмотре этого клинка в кабинете королевы, требовали скорейшего уточнения и провер-ки. Также капитан собирался расспросить о розандах, ибо сам он знал о них крайне мало, но достаточно, чтобы заключить личность ассассина. Кроме этого, Антукс был намерен узнать у мудреца про свои сны и случающиеся время от времени вспышки воспоминаний, крайне противоречивых и подозрительных. То, что он в них видел, вызывало у рыцаря беспокойство. Не за себя, за жизнь и безопасность королевы.
Телохранители королевы, Кира и Мона, молча и тихо, не издавая ни ма-лейшего звука, двигались позади королевы и капитана. Остальные несколько человек, прибывшие вместе с королевой, занимались благоустройством отве-денных ее величеству покоев, самых лучших в замке, как считал Городской Глава. Дворец хоть и был не маленький, но достойных королевы Шиннах апар-таментов, по мнению губернатора, в нем не было, и было решено выделить са-мое большое и красивое, на его взгляд, помещение. Когда королева выразила удовлетворение своими временными покоями, Арчибальд украдкой выдохнул, успокоившись.
Краткий, но в то же время, затянувшийся, обход дворца был закончен, и губернатор Горт поинтересовался «чем ее величество намерено заняться до се-годняшнего бала, и может ли ее покорный слуга чем-то помочь». Шиннах кос-нулась двумя пальцами своей щеки и задумалась. Этот невысокий человечек очень хотел ей угодить, и то было не подхалимство, а искреннее желание ока-заться для правительницы Империи полезным. Самым полезным он мог ока-заться, если бы убрался прочь и оставил ее в покое, но подобное признание могло быть неверно истолковано, да и незаслуженно обижать она никого не хо-тела. Да, Арчибальд наскучил ей, и не только ей (Шиннах слышала тихие коро-тенькие вздохи раздражения своих телохранителей), но он в первый, и может в последний раз в жизни, не только своей, но и всего города, а то и всей провин-ции, принимал столь высокопоставленную особу. Конечно, он и понятия не имел, как вести себя в таком случае.
- Вы можете кое-что сделать, - наконец придумала, что попросить, королева Дэ Морблю. – Я имею желание посмотреть на Реликт до его укрепления.
- А…, - от неожиданности просьбы, или даже приказа, Арчибальд потерял дар речи. Он ожидал нечто неожиданное, но на то оно и неожиданное. – А… В-ваше величество, я… как бы это сказать… ну…
- Что-то не так, губернатор?
- Н-нет, все так… насколько это возможно, но… но… в общем, вы… я умо-ляю, не посчитайте, что я вас в чем-то подозреваю…
- Я понимаю, - кивнула Шиннах, догадавшись. – Вы пытаетесь сказать, что ввиду высшей секретности не имеете права демонстрировать сам предмет и ме-сто его расположения никому, так?
- Т-так, - закивал губернатор с такой силой, что у него вполне могла бы отва-литься голова. – Я п-прошу меня из-звинить, но таков был приказ.
- Да, таков был приказ, и если я не ошибаюсь, Я его и дала. И если я так при-казала, значит, так тому и быть, верно?
- В-верно.
- Я ценю ваше следование букве приказа, но не следует возводить это в абсо-лютную истину, губернатор. Вы меня понимаете? – ровным тоном молвил Ан-тукс. Слова были без намека, но в них был намек на намек, и Горт его уловил.
- Да, да, разумеется. Прошу меня простить, я немедля отведу вас… туда, - таинственно произнес Горт и пригласил всех следовать за ним.
Спустившись в залу, где должен будет происходить бал-маскарад, и, пе-рейдя его, губернатор повел власть предержащих Империи вверх по главной лестнице на второй этаж и далее вглубь дворца. Охранники стояли через каж-дые пять метров, навытяжку, при копьях, щитах, в ножнах покоились мечи. С ними Антукс уже успел переговорить, так что он даже не поворачивал головы. Чуткое обоняние воина уловило неприятный запах, который более никто не ощущал, потому как его отчаянно давили всевозможными благовониями. Они приближались к отхожему месту. «Неужели?» удивился про себя Антукс. Не могли же они спрятать столь ценный и могущественный артефакт в таком мес-те. И действительно не могли.
Впереди был поворот направо, где, в дальнем конце дворца и находилось «место оправления», а перед самым поворотом, по левую руку, находилась большая комната, у которой дежурили трое бойцов с искристыми саблями. Го-лубые камешки в рукоятях осторожно поблескивали, чтобы не выдать себя. Парни тоже были непростые – элита, не просто выпускники Академии, а от-личники, одолевшие в неравном бою сразу двух преподавателей по вооружен-ному и рукопашному бою, вооруженных боевыми перчатками тления и снеж-ными топорами, отбиваясь простым кинжалом. Такие мастера ценились на вес бриллиантов и изумрудов, не золота. Именно таких мастеров схватки отправи-ли сопровождать карету с Реликтом.
Смена проходила по одному человеку каждые двадцать минут.
Губернатор отворил двери, и впустил королеву и капитана внутрь. Шин-нах приказала Моне и Кире остаться снаружи, ибо чем меньше людей знает, тем меньше возможностей для шпионов выяснить тайну.
Внутри было много хлама, по мнению Антукса: в комнату стащили сто-лы, стулья и разную утварь, сломанную и целую. Завешанные шелком, на полу, прислоненные к стенам и предметам обстановки, стояли картины, которые уб-рали из главной залы. Помещение забивали всем подряд, порой в бессмыслен-ных сочетаниях, будто кладовку ненужных вещей. Рыцарь оценил это. Еще бы – в этом беспорядке из на первый взгляд ненужных предметов можно спрятать много всего. В том числе и бесценный артефакт.
Беглый осмотр помещения не дал ожидаемого результата: Реликт не ле-жал или стоял на видном месте, не был спрятан под покрывалами, в диване, в креслах, рыцарь даже обстучал все стены. Завершив быстрый, но тщательный осмотр, он повернулся к королеве и Арчибальду и пожал плечами. Конечно, он не был очень магически чувствительным, иначе Антукс моментально нашел бы искомое. Городской Глава улыбнулся и показал пальцем вверх. Шиннах удиви-лась этому жесту, и ожидала какой-нибудь репризы, торжественной фразы, но губернатор стоял недвижим, улыбался и показывал вверх. Она проследила за направлением, указанным Гортом, и некоторое время рассматривала потолок. Узоры, безусловно, были красивые, но все равно ничего не было понятно. Ее величество стала пристальней вглядываться, и ее взгляд остановился на люстре.
Люстра была не простая, она была выполнена из разноцветных кристал-лов разной формы, подчас даже совершенно не сочетавшейся с остальными камнями, но общая картина была хорошей. Это многообразие цветов и форм как раз и создавало очарование. В пазах для свечей было пусто, что было по-нятно – освещать эту комнату пока никто не собирался, равно как и заходить в нее. Рыцарь заметил, что королева разглядывает люстру, и тоже стал на нее смотреть, и на его лице появилась улыбка, чуть позднее такая же осветила лицо Шиннах. В самом центре люстры, словно на специально приготовленной под-ставке, покоилась чаша. Вернее кубок с полукруглой крышкой, с двумя изящ-ными ручками. Чаша была усыпана множеством маленьких и побольше камней, как и кристаллы в люстре, разных цветов и форм. Реликт действительно был хорошо спрятан, если не знать, где искать, ничего и не найдешь. Кубок сливал-ся с люстрой, и выглядел как еще одно украшение.
Такую изобретательность надо было похвалить, если не наградить. С по-следним королева Дэ Морблю решила повременить, а похвалы не заставили се-бя ждать. Воистину, было замечательно придумано. Рыцарь не присоединился к восхищению королевой остроумия и находчивости губернатора, он подошел к окну и выглянул. До земли было очень прилично, справа и слева окна были на почтительном расстоянии, сверху же окон не было вообще, а на крыше бродили охранники. С одной стороны, можно было подняться по стене, или двигаться к окну по стене из соседних комнат, но поверхность камней была очень гладкой, почти не за что зацепиться без специального снаряжения, а бесшумно оно не применяется. Чуткий слух дворцовой охраны точно уловит скрежет металла и стук вбиваемых колышков.
Правда, можно было влететь в комнату, но охрана не спит, да и с внеш-ней крепостной стены в сторону дворца постоянно поглядывали. Губернатор также обещал, что стены будут подсвечены, так что даже в тени не удастся спрятаться, ибо теней просто не будет. Что ж, поглядим.
Рыцарь удовлетворенно кивнул, отдав свою часть уважения трудам и от-ветственности, с которой к этому делу подошли в Лэйоти, и все трое покинули помещение.
До бала оставалось всего ничего, и королева отправилась со своими тело-хранителями в покои, переодеться, капитан дворцовой стражи кивнул и напра-вился в свои апартаменты совершить то же самое. Заглянуть к мудрецу он ре-шил после бала, когда напряжение спадет. Он также помнил, что на балу ему предстоит поговорить с лейтенантом Номзаром, начальником городской стра-жи, который приходил днем, и с которым Антукс имел беседу о происшествиях в городе.. Все будут отдыхать, но не Холларианский темный рыцарь, ему это было не положено по должности. Все же охранять главу государства непросто, и всегда надо быть начеку, несмотря на присутствие Киры с Моной. Они от-личные бойцы, и в случае чего отдадут свои жизни, чтоб защитить Шиннах, но Антукс был связан с королевой клятвой долга, и что бы ни происходило, он сделает все, чтоб уберечь ее.
«Холларианский рыцарь не имеет права умереть, покуда его миссия не будет выполнена», всплыло в памяти капитана. Он помотал головой, отгоняя так не вовремя пробудившуюся память. Не сейчас, с этим он разберется позд-нее.
Город уже веселился вовсю. Горожане пили вино и пиво, танцевали под музыку, исполняемую бродячими музыкантами, которые специально съехались в Лэйоти конкретно и в Аалоки в общем, чувствуя звон монет. И не обману-лись. Народ облачился в дешевенькие, но достаточно красивые костюмы, наце-пили маски и гуляли на полную, ибо праздник Поцелуя Лун был самым глав-ным в этой провинции.
Через толпу веселящихся горожан по направлению к замку протискива-лись две девушки, они старались казаться веселыми, будто и они празднуют, и притворяться у них получалось. На самом деле им было не до веселья. Во дво-рец давно начали проходить высокопоставленные гости из разных краев Импе-рии и из ближайших стран. На входе дежурил тройной наряд в праздничной бе-ло-красной форме при оружии, тщательнейшим образом проверявшие пригла-шения. Вереница богато украшенных карет медленно двигалась, и томящиеся в нетерпении гости Городского Главы Горта пожалели, что не приехали ранее, за несколько дней до праздника, как поступили те, кто уже не первый раз получа-ли приглашения.
К проверяющим приглашения подошли трое мужчин в плащах городской стражи, двое молодых и один мужчина в летах, и представились как «началь-ник городской стражи Генри Нуб Номзар и двое его помощников – рол-фирвах Микаэль Тики и фирвах Франческо Раш». Более высокого звания Рикардо ре-шили не давать, ибо более-менее высоких по званию в маленьком Лэйоти знали в лицо, а недавно приехать и практически сразу стать помощником, или лицом обличенным доверием, просто невозможно. Проверив приглашение и при-стально осмотрев троих стражей, охрана пропустила их вне очереди. Все же Номзар был выше по званию всех охранников во дворце, и в случае чего стано-вился представителем имперского командования.
Стражей провожали удивленными лицами, ибо традиционного звона бу-тафорских доспехов не было, и под плащами тоже явно не было карнавальных костюмов паладинов. Они не могли забыть о том, что идут на бал-маскарад, и либо сменили костюмы, что было удивительно, учитывая многолетнюю тради-цию, либо специально пришли без костюмов. Главный по воротам махнул ру-кой на это и скомандовал продолжать проверку приглашений.
Даже если стражи пришли по делу, дворцовую охрану это не касалось, а если бы касалось, то до их сведения было бы доведено заранее.
Матильда и Шаола подошли к стене недалеко от главных ворот, и спря-тались в тени. Пройти свободно нельзя, не было приглашений. Охмурить тоже вряд ли получится, «отвести глаза» столь многим сразу Соули не могла. Дело было не в малой силе проявления, а в слабости самой Соули. Усталость посте-пенно становилась сильнее, сознание было слегка затуманено – явные признаки грядущего в самые ближайшие часы Скачка Силы. Времени оставалось все меньше. Матильда подумала, и решилась на недешевый по затратам сил способ проникновения: «шаг в пропасть».
Взяв Шаолу за руку, Матильда закрыла глаза и второй рукой начертила в воздухе таинственный знак, призывая свою силу и произнося про себя слова, которые дополняли знак. Глаза Матильды оставались закрытыми, но она уви-дела перед собой разверзшуюся темноту, и крошечную желтую звездочку вда-ли. Набрав полную грудь воздуха, наставница шагнула вперед. Ученица успела закрыть глаза в последний момент.
С крыши ближайшего дома за ними следили два горящих огнем глаза.
Шаолу и Соули словно толкнул в спины сильный ветер и тут же стих. Де-вушки открыли глаза, стены перед ними уже не было, она была сзади. Переме-щение удалось даже с запасом. Соули решила шагнуть на расстояние в два раза больше толщины стены, чтоб наверняка удалось. Они появились меж двух вы-соких кустов, являвшихся частью «живого» лабиринта, по которому можно плутать очень долго, и так и не найти выхода. Отчаявшимся или раздраженным приходилось проходить сквозь «стены», благо кусты не были колючими. Удача была на стороне девушек. В этом лабиринте они преобразили свои наряды в прекрасные бальные платья, закрыли лица масками и, ведомые чутьем, прошли лабиринт, ни разу не оказавшись в тупике. Через десять минут девушки вышли из зарослей, будто давно туда вошли и только сейчас вышли. На входе, он же выход, они чуть не столкнулись с несколькими юношами и девушками, не мо-гущими решиться – войти в лабиринт или нет. Соули и Шаола улыбнулись им и направились к двери во дворец, обойдя озерцо.
В главной зале бал шел вовсю.
Музыканты играли не вальс, но и не быструю музыку, так что кто как хо-тел, так и танцевал. Выдумка, явившая миру столь много разнообразных кос-тюмов, казалось, копила силы и фантазию специально для этого дня. Здесь бы-ли все: животные, птицы, растения, деревья, рыцари, разбойники, пираты, чер-ти, ангелы, легендарные герои и героини – всех не перечесть. Яркие костюмы и замысловато сделанные маски кружились в водовороте веселья. Гости беседо-вали, но чаще слышался смех. Только стоящие на страже охранники сохраняли невозмутимость и серьезность, хотя и они притоптывали в такт музыке. Девуш-ки приглашали их на танцы, но увы, охране приходилось через силу отказы-ваться.
В этом скоплении невообразимых цветов и форм Матильда и Шаола вы-глядели даже заурядно, не выделялись, и они были рады этому. Соули быстро вызвала проявление поиска магии, и выяснила, что цель их прибытия в этот край находилась на втором этаже. Надо было подняться по одной из лестниц, правой или левой, не суть важно, все равно обе вели на второй этаж, и пройти вглубь дворца. Для этого предстояло пересечь зал, чем Матильда и занялась бы, но танцующие гости перекрыли дорогу, и можно было пройти исключительно размазавшись тонким слоем по стенам. Понимая, что временно путь закрыт, Соули и Шаола решили немного повеселиться. Все же праздник.
Внимание Шаолы приковала к себе небольшая компания, стоящая у вы-хода на большой балкон: три девушки и один мужчина. Мужчина о чем-то раз-говаривал с рыжеволосой, две брюнетки, стоявшие чуть позади этой рыжей молчали и время от времени поворачивались всем телом, чтобы посмотреть по сторонам. Эти две были одеты в костюмы вампиров, учитывая их пол, вам-пирш. Белые маски с кроваво-красными губами, с каплями слез, полностью за-крывали их лица, и лишь глаза, большие и внимательные, были живыми на этом мертвенно-белом фоне. Их рыжеволосая подруга была облачена в обыч-ное бальное платье, не маскарадное, как у самой Шаолы, на ее лице была голу-бая маска, скрывающая лишь глаза, но не улыбку, с которой она говорила с тем мужчиной, который разоделся в медведя.
Порой к этой компании подходил высокий и статный человек, облачен-ный в черный бархатный наряд. Вместо маски он нанес на лицо черной краской нечто, два пятна, словно он протирал глаза руками, вымазанными в саже. Пере-кинувшись парой слов с ними, он вновь куда-то исчезал. Эльфийка пробовала проследить взглядом за таинственным незнакомцем, но он ловко растворялся в толпе, и это несмотря на его выделяющийся черным цветом наряд
Матильда изучала витражи на окнах, не рисующих каких-то четких кар-тин, а просто представляющих собой скопление разноцветных стекол. В основ-ном, она уделяла внимание окнам у лестниц, ведущих на второй этаж, дабы поймать момент и нырнуть в толпу, чтоб через скопление людей добраться до своей цели.
Шаолу и Матильду часто приглашали потанцевать, много раз с ними пробовали познакомиться, но каждый раз ухажеры получали отрицательный ответ, мягкий, но в то же время не оставляющий шансов на успешное продол-жение. Не желая выделяться из множества веселящихся людей, Шаола и Соули наводили на себя скучающее выражение лица, будто их пригласили исключи-тельно из вежливости, и они об этом знают.
Эльфийка вновь посмотрела на ту группу, к которой у нее неизвестно из-за чего проснулся интерес. К четырем людям подошли трое, облаченные в чер-ные костюмы скалолазов, или еще каких-то покорителей диких земель. Рыже-волосая подняла руку и кого-то поманила из толпы. На этот зов откликнулся «черный бархат». Они какое-то время стояли и беседовали о чем-то, причем яв-но о делах, ибо улыбок на их лицах не было, лица излучали серьезность, как у тех двух черноволосых, которые до сих пор не проронили ни слова.
Один из одетых в черное вдруг согнулся, но так, чтоб его не сочли не-вежливым. Он обронил пару слов и скрылся в толпе. Его провожали взглядами и Шаола, и Матильда, которая тоже заинтересовалась невеселой компанией. Согнувшийся мужчина мелкими шагами пробежал по большой лестнице на второй этаж и скрылся в глубине коридора.
«Пора», прошептала наставница, и, дождавшись незаметного кивка со стороны Шаолы, девушки двинулись сквозь толпу, которая уже утомилась от танцев, и хоть музыканты играли, но гости предпочитали отдохнуть, за разго-ворами или подкрепляя силы закусками.
Приближаясь к лестнице, Матильда взяла Шаолу за руку и указательным пальцем свободной, правой руки, начертила на юбке знак, призвав «мимолет-ность», влив в это проявление как можно больше сил, чтоб хватило надолго. Быстрым и решительным шагом она потянула за собой Шаолу, которая стара-лась перескакивать через две, а то и три ступеньки, чтоб не упасть, так быстро двигалась Соули.
Мизинец правой нарисовал в воздухе знак, призывающий «я-здесь», и Матильда снова «прозрела». В дальнем конце коридора, из комнаты, где дежу-рило трое охранников с заряженными под завязку искристыми мечами и зача-рованными доспехами, струился свет магии. Не такой, как от экипировки охра-ны, а гораздо более сильный, и направленный на защиту. Как от доспехов, но иного цвета. Отпустив «я-здесь», Матильда направилась к заветной двери, ста-раясь шагать как можно тише.
«Мимолетность» делала свое дело – охрана даже не посмотрела на деву-шек, быстрым шагом движущимся к ним. Они же подошли к двери, которую надлежало охранять ценой своих жизней, и дернули за ручку. Дверь была за-перта, и не открылась. Матильда прошипела сквозь зубы непонятное для Шао-лы словно, царапнула дверь ногтем и издала тихий длинный свист. Замок щелкнул, и они проникли в помещение. Створка закрылась, замок щелкнул снова, запирая дверь.
Шаола высвободила руку из цепкого хвата наставницы, и стала растирать пальцы. Хватка у Соули была что надо. Матильда же подняла голову и при-стально посмотрела на люстру. Вот она.
Это была чаша.
Сделав шаг вперед, Соули замерла, ибо ей на плечо легла рука ученицы. Шаола указала на окно, одна из створок которого медленно открывалась. На привидение было не похоже. На всякий случай, девушки спрятались за диван, стоявший в углу.
Окно открылось совсем немного, но той щелки хватило, чтоб откуда-то сверху снаружи в комнату проникла фигура в черном, на чьих руках в свете двух лун поблескивали «кошачьи когти», приспособления типа перчаток, наде-ваемые на руки для лазания по горам.
Королева Шиннах беседовала с губернатором о делах в его провинции, скупо отвечая на его вопросы о столице. Молчаливые Кира и Мона за ее спиной пристально осматривали зал. Порой к ним подходил Антукс, нарядившийся в парадный мундир. Он удостоверялся, что все хорошо и ее величеству ничего не нужно, и снова исчезал, снова отправлялся в обход по основным постам во дворце. Его приходы Шиннах ждала как спасения тонущий в море, ибо Арчи-бальд Горт был тот еще тип, скучный и нудноватый.
В одиннадцать часов вечера к королеве подошли трое мужчин в черных костюмах и таких же черных масках, и представились как начальник городской стражи и два его заместителя. Спустя пару минут к ним присоединился Антукс, и начался совсем не праздничный разговор.
- Оставим формальности, господа, - начал темный рыцарь. – Я рад, что вы пришли… но я ожидал иных костюмов. Как мне рассказывали, представители хранителей правопорядка в Аалоки обычно наряжаются в паладинов в свер-кающих доспехах.
- Да, это уже традиция такая сложилась, - согласился лейтенант. – Однако же никакая традиция долго не продержится, рано или поздно что-то меняется.
- Прошу прощения, что перебиваю, - встрял его темноволосый спутник с не-бритым лицом, - хочу сразу объяснить. Дело в том, что в этих «традиционных» костюмах очень жарко и крайне неудобно двигаться. Поэтому я предложил хо-тя бы раз облачиться во что-то удобное, но в то же время чтобы наряды под-черкивали наше служение народу. Сорвиголовы, что носили такую одежу, на заре Милона принесли очень много пользы, ибо их стараниями мы знаем, как выглядит мир.
- Первые картографы, - пояснил лейтенант.
- Ах да, я помню, я читала о них, - сказала королева. - Должна сказать, что, по моему мнению, вам эти наряды очень идут.
- Благодарим вас, ваше величество, - ответил Номзар, и все трое поклони-лись. Небритый и многоговорящий сделал это довольно неуклюже.
- Вы знаете, кто я? – удивленно спросила Шиннах.
- Мы ведь стражники, мы расследуем сложные преступления, а для этого нужно работать головой. Было несложно заключить, кто ехал в той поистине великолепной карете, - улыбнувшись, произнес второй заместитель Номзара.
- Но об это не нужно распространяться. Вы понимаете меня?
- Разумеется.
- Кстати, - вклинился в беседу Антукс, - с вами, лейтенант Номзар, мы знако-мы, а кто ваши люди? Неудобно все же, мы не знаем имен друг друга.
- Да. Прошу меня извинить, - вновь раскланялся Номзар. – По левую руку от вас: рол-фирвах Микаэль Тики. Второй, такой разговорчивый, это новый в на-шем Корпусе, фирвах Франческо Раш.
- Я же, как вы наверняка поняли, капитан дворцовой стражи, Антукс Блэк-флэймблэйд. Но дабы вы не ломали языки и для ускорения течения разговора, называйте меня капитан.
- Э-э-э… - протянул Раш, и немного скривился, схватившись за живот. – Ка-питан… сэр, позвольте отлучиться…ненадолго… надеюсь.
- Что с вами? – забеспокоилась королева.
- Я… кажется, живот прихватило… съел что-то, не пошедшее впрок. Не надо было дома лопать что попало. Я… если вы…
- Конечно, идите, - кивнул губернатор. – Это наверх, на второй этаж, в конец коридора, направо, и по левую руку будет искомое.
- Премного благодарен, - прохрипел Раш и скрылся в толпе.
Группа людей с королевой во главе проводили взглядами убегающего стража и вернулись к своим делам. Номзар был рад, что вор быстро сориенти-ровался и отправился на поиски загадочного груза. «Фирвах Раш» явно не умел вести себя в присутствии важных персон, тем более самой королевы, и поспе-шил удалиться. Он выбрал не самый красивый и тактичный способ исчезнуть, но эффективный, это точно. У него было минут двадцать-двадцать пять, и Ном-зар, перемигиваясь с Тики, разработал план по растягиванию предстоящей бе-седы, в чем бы ни заключалась ее тема. Дворец не большой, но и маленьким его назвать трудно.
- Я прошу простить моего подчиненного, он ведет себя довольно просто, из-за чего до сих пор в фирвахах, - постарался выгородить своего «заместителя» лейтенант. – Он толковый малый, а в своем деле – один из лучших.
- В чем же он знаток? – поинтересовалась королева Шиннах.
- В преступлениях, обозначающихся как кража. Щелкает их как белка ореш-ки. В девяти из десяти случаев сам догадывается, как была совершена кража, каким путем пришел и ушел вор, вплоть до мелочей.
- Мастерство достойно уважения.
- Воистину так, ваше величество, - согласился Антукс. – Я так понимаю, что он покинул нас на неизвестное время, но дело, о котором мы собирались вам поведать, и в коем хотим заручиться вашей поддержкой, не может ждать. Пред-лагаю начать объяснение прямо сейчас, а потом вы доведете до сведения ваше-го подчиненного то, что сочтете нужным сообщить.
- Я с вами согласен, капитан, не будем терять времени, - кивнул Генри.
- Итак, я уверен, что от вашего внимания не укрылось то, что в ваш город ввезли нечто. Это произошло несколько дней назад, и для этого использовали тюремную карету, - Номзар тайком сглотнул. – Хочу вас заверить, что гражда-нам вашего города ничто не угрожает, даже наоборот.
- Вас не поставили в известность по моему приказу, - сочла необходимым по-яснить Дэ Морблю. – Чем меньше людей знает, тем меньше шансов для шпио-нов.
- Ваше величество мудры.
- Бросьте, это было известно задолго до меня, и даже до моего прадеда. Капи-тан, продолжайте.
- Слушаюсь. В последнее время, а после окончания Империала особенно, возросло значение этой провинции. Располагающиеся рядом рудники, плодо-родные земли и сама форма территории провинции Аалоки – все это чрезвы-чайно важно сохранить под знаменами Империи. Завоевавший Аалоки получа-ет очень широкую линию соприкосновения с границей основной территории государства, не говоря уже о богатствах земли. На данный момент мы не очень уверены в благожелательности некоторых наших соседей. Не будем называть имен и названий, вы их и так знаете.
- Полагаю, что да, - кивнул Номзар. Он повернулся к губернатору, – Ваше превосходительство, вам известно все, что сейчас было озвучено и будет озву-чено далее?
- Большей частью, - признался губернатор. – Хотя не могу быть уверен в том, что капитан скажет далее. Я ведь читать мысли не умею.
- Надеюсь, меня ранее не поставили в известность по веской причине?
- Да, по веской, - ответил за Горта темный рыцарь. – Дело в том, что ваш, те-перь уже бывший, начальник, дош-фирвах Сунги был арестован. Он содейство-вал разбойниками, наводнившим лес, окружающий город. Это стало известно, и его вызвали в столицу, где у него не было связей и подельников. Вас же назна-чили начальником с испытательным сроком, и не только для отвода глаз. На ваши плечи легла большая ответственность, и вы были человеком непроверен-ным. Ваши заслуги перед короной известны, и подвиги на поле боя тоже, но мы должны были убедиться. Нужен был другой начальник стражи.
- Вы сомневались в его честности? – вспыхнул Тики.
- Мы проверяли, - с нажимом ответил Антукс. – И проверка прошла успешно. Вы подошли к свалившейся на вашу голову ответственности как следует, с должным вниманием и скрупулезностью. Мне даже известно, что вы старались выяснить, что привезли в Лэйоти, выставили вокруг дворцовой стены патрули. Не уверен, что во дворце нет вашего человека, который был заслан вами, дабы выяснить суть таинственного дела.
- Да уж, таинственные дела сыпаться как снег зимой, - согласился Номзар, понимая, что вор сейчас в опасности. Если капитану все известно, то он будет вправе как наградить, так и покарать. Притом за одно и то же: чрезмерное усер-дие. – Но я никаких шпионов во дворец не засылал, все ж я знаю границы моих полномочий. А банды разбойников, должен заметить, куда-то пропали.
- Мы думаем, что, потеряв своего человека среди стражи, бандиты испуга-лись, что он их всех выдаст, и сбежали, - сказала Шиннах.
- Или их выгнали звери, - прошептал Микаэль.
- Как бы то ни было, - продолжил темный рыцарь – по окончании испыта-тельного срока вы, лейтенант, станете официальным главной городской стражи, с присвоением вам звания дош-фирваха. Заранее поздравляю.
- Спасибо, я польщен, - промямлил Номзар, - но нельзя ли вернуться в преж-нее русло разговора? Вы как раз собирались сообщить мне, что же такое было привезено в той карете.
- Это Реликт, - спокойно произнесла королева Шиннах, поглаживая локон своих волос. – Вам нужно объяснить, что это такое?
У Номзара и Тики пропал дар речи.
А остановить вора уже нельзя.
Оказавшись на втором этаже, Рикардо, все еще изображая боль в животе, спросил у ближайшего охранника, где во дворце отхожее место, и попросил по-торопиться. Охранник ткнул пальцем налево, куда устремлялся коридор, и до-бавил, что далее направо. Поблагодарив «коллегу», вор посеменил в указанном направлении. От его цепкого взгляда не укрылось, что одну из дверей в кори-доре охраняют сразу трое, и не абы кто, и не абы в чем. «Неужто так сразу? Не-интересно», подумал Рикардо. Уточнив у них направление, он и их поблагода-рил. Скрывшись за поворотом, он увидел, что этом ответвлении коридора пол-но охраны, но в какое-то мгновение все они смотрели в другую сторону. Этого мига было достаточно, и Фарго просто исчез на ровном месте.
Бесшумно карабкаясь по стене, он поднялся до потолка, на его счастье оказавшегося в этом месте высокого, и, упираясь в него макушкой, осторожно достал из сумки на поясе печатки «кошачьи когти». Напялив их, он теперь мог не зависеть только лишь от неровностей в стенах. Цепкие коготки сами находи-ли уступы, а порой и сами их делали, помогая пальцам держать тело в почти подвешенном состоянии. Окно на улицу с той стороны, куда по расчетам Фарго выходили окна нужной ему комнаты, было открыто, и вор стал медленно дви-гаться, цепляясь за стену, постоянно поглядывая вниз, на охрану. Черный кос-тюм сливался с плохо освещенной частью стен, но лучше лишний раз замереть, чем надеяться на слепоту охраны.
Оказавшись снаружи, вор молча обрадовался, что с внешней стороны стены хоть и подсвечивались, но козырек окна этажом выше давал тень, в кото-рой Рик и скрывался. Отсчитав нужное ему окно, он, двинулся к цели, подобно пауку к мухе.
Миновав все освещенные участки, что стоило много терпения и сил, Фар-го добрался до окна, глянул в него, не увидел никого, и, просунув лезвие кин-жала меж окном и оконной рамой, начал осторожно открывать окно. Он молил-ся всем богам и демонам, которых знал, и ему вновь помог кто-то их них: окно не было заперто. Расширив щель настолько, что можно было проникнуть внутрь, Фарго спрятал нож и спрыгнул на пол, ловко просочившись в щель как капля меж плотно прижатых друг к другу камней.
В комнате царил страшный беспорядок. На секунду Рик даже подумал, что он ошибся, но, приглядевшись, он понял, что был прав. Да, помещение бы-ло завалено чем попало, но даже в этом бардаке был замысел. В куче, на пер-вый взгляд, никому не нужных вещей можно легко спрятать одну нужную.
Вот только что это за нужная вещь, которую он ищет?
Рикардо снял перчатки с когтями и нацепил кожаные с открытыми указа-тельным и большим пальцами. Прикинув план обыска комнаты, заодно и поис-ка ценных мелочей (тут взыграл его воровской нрав), он уже собирался претво-рить его в жизнь, но правое бедро начало колоть. Не больно, но настойчиво – верный признак незапланированных обстоятельств. Вора что-то тревожило. Обострив зрение и слух, он понял, что не один в комнате, и что это не засада.
- Кто здесь? – тихонько прошептал он.
Глава 8
- Я посмотрела на его «суть», - прошептала Шаола. – Он не опасен. По край-ней мере, мне так кажется.
- Не будем так уверены в том, чего мы не знаем наверняка, - весомо заметила Соули.
Неизвестный посетитель, чего бы он ни хотел, замер на месте. Как он оп-ределил, что в комнате кто-то есть помимо него, оставалось загадкой. Матильда решила не призывать проявлений, и металась меж двух огней – напасть и отси-деться. Атака запросто могла быть отражена, ибо девушки не знали, с кем име-ют дело, и Скачок был все ближе, так что расходовать крохи сил не стоило. В то же время сидеть на месте и надеяться, что все обойдется, тоже было бес-смысленно – реши незнакомец обыскать всю комнату, он точно захочет загля-нуть за диван.
Он наверняка искал ту же вещь, что и Матильда с Шаолой, но ситуация была непростой – Матильда знала где она находится, а тот незнакомец, воз-можно, знает что, но не знает где, это умозаключение родилось благодаря са-мому незнакомцу: он не тянулся к люстре, даже не смотрел на нее. Кто бы он ни был, он явно не хотел быть услышанным охраной по другую сторону двери.
Повинуясь секундному порыву, Матильда распрямилась, показавшись из-за спинки дивана. Ее тотчас же заметили, и незнакомец впал в ступор. Он не ожидал, что в комнате вообще кто-то будет, это точно, а что это будет девушка в бальном платье – тем более. Когда же показалась и Шаола, незнакомец вышел из ступора, но легче от этого не стало. Он начал отходить, но стукнулся голе-нью о низкий столик, и замер, чтоб не производить шума. Так они втроем игра-ли в гляделки, молча и не двигаясь. Никто не хотел подавать голоса, чтоб не привлечь внимание охраны, но и молчать тоже было непросто, ибо любопытст-во распирало их.
Незнакомец, не сводя взгляда с девушек, поводил рукой за своей спиной, нащупал стул и сел на него. Он осознал, что неожиданным гостьям тоже не улыбается появление вооруженных парней. Замыслы у всех троих были схо-жие, если не одинаковые, чего исключать было нельзя. Постояв, Матильда вы-шла из-за дивана и села на него. Шаола помедлила, но последовала примеру на-ставницы. Они теперь сидели, сохраняя тишину и молчание.
Каждый находился в ожидании, что другой сделает первый ход, но ре-шимостью не светился никто. Это была уже не неловкая пауза, а игра в молчан-ку, но рано или поздно ее следовало прекратить, и эту ответственность взяла на себя Соули.
- Итак? – спросила она едва слышным шепотом.
Незнакомец чуть подался вперед, но промолчал.
- Так и будем молчать, или поговорим?
- Кто вы? – спросил он таким же тихим голосом, как и Соули.
- Вам не кажется, что это совершенно не важно? В любом случае, хорошо что вы нарушили свой обет молчания. Я уж было подумала, что вы немой.
- А что вас натолкнуло на мысль, что я не немой? – спросил незнакомец, и тут же пожалел, ибо проявил себя как глупец, не слушающий собеседника. – Ладно, забыли. Так все же кто вы?
- Повторяю, это не важно, - стояла на своем Матильда. – Важно лишь то, из-за чего мы все здесь.
- Здесь? – играя в непонимание, переспросил незнакомец. – Поточнее, пожа-луйста. «Здесь» – понятие растяжимое, от разделяющих нас трех метров до все-го мироздания в целом. Говорите точнее, или у нас не получится светской бесе-ды.
- Шутки отбросьте, они лишние, - сурово сказала Соули. Шаола молчала, ожидая, когда к ней обратится наставница. Это не было вновь взыгравшим сле-дованием кодексу, но в данной ситуации ученица полностью полагалась на мудрость наставницы. – Думаете, мы не знаем, зачем вы здесь?
- Может, перейдем на «ты»? К чему весь этот официоз? Здесь он явно лиш-ний, не находите?
- Вы говорите, как вам заблагорассудится, нас это не касается.
- Ладно, я не обижен, - пожал плечами незнакомец. – А что вы там хотели сказать, утверждая, что знаете, зачем я здесь? И где это – здесь?
- Хватит чушь нести, - шепотом вспылила Матильда. – Вы находитесь в этой комнате, ибо хотите совершить кражу. Не надо отпираться, это так, я знаю.
- Рад за вас, - ничего не понимая, произнес незнакомец. Он мог действитель-но не понимать, о чем идет речь, но Соули укрепилась во мнении, что он просто хорошо играет дурачка. – Может вы даже скажете, где то, что я хочу украсть?
- Ага, вы не отрицаете этого!
- Я всего лишь повторил ваши слова, не более, - парировал незнакомец. – Но убейте, не понимаю, о чем вы тут речь ведете.
- Предложение приемлемо, - зловеще заявила Соули.
- А чего ваша подруга молчит? Она что – тоже немая, как я?
- Вы не понимаете всей сложности положения, в котором оказались. Я могу вас убить прямо здесь, прямо сейчас, но делать этого мне не хочется. Тем не менее, если потребуется, я это сделаю. Так что не стоит юлить и играть со мной в ваши дурацкие игры, они могут быть вашими последними играми.
- Сделайте это, и на шум сбегутся все охранники, что дежурят в этой части дворца, потом все, что на этом этаже, потом вообще все, не говоря уж о прочих.
- Вы наивно думаете, что бесшумно убить на расстоянии невозможно, но это не так, верьте или нет.
- Ладно, - согласился незнакомец. – А что мешает мне подать голос? Воору-женные до зубов молодчики ворвутся сюда, и вам придется несладко.
- Вы этого не сделаете, если вам дорога ваша жизнь, ибо охранники вас тоже убьют.
- Вы так говорите, будто вам наплевать, порежут вас или нет.
- Да, мне наплевать, но по той причине, что меня-то как раз не порежут. И мою спутницу тоже. Как это – вам знать необязательно, все равно вас это не спасет. Но я… может, я ошибаюсь, и моя догадка неверна, но я почти уверена, что вам не меньше нашего хочется, чтоб охрана оставалась по ту сторону две-ри. Поправьте меня, если я ошиблась.
- Зачем же? Вполне верно, за исключением того, что я могу выйти сухим из этой воды, а вы не сможете.
- Наивность – прелестно, - беззвучно похлопав в ладоши, произнесла Ма-тильда. – Но всему свое время и место, даже наивности.
- Леди, мне сдается, что беседа никак не получается. Может, поговорим о чем-то более важном и насущном? Вы, к примеру, постоянно тыкаете меня, как нашкодившего котенка в лужу, в тот факт, что и я, и вы здесь по одной причи-не. Не могли бы вы уточнить? Пожалуйста.
- Где - здесь? – ехидно спросила Соули.
- А теперь вы чушь несете. Давайте будем обоюдно вежливыми, и прекратим вести пространные беседы ни о чем?
- Хорошо, - как-то быстро согласилась Матильда. – Дело в том, что вы здесь, чтоб украсть один предмет.
- Какой? – незнакомец подался вперед.
Номзар и Тики стояли столбами, только что рот не открыли.
Капитан дворцовой стражи и ее величество рассказывали стражам о том, что такое Реликт, для чего он служит и как важно, чтоб он был укреплен имен-но в Аалоки. Реликт – артефакт, один из множества, – был обнаружен несколь-ко дней назад в тайнике «теней-в-ночи» таинственных и могущественных соз-даний, война с коими, получившая название «Империал», длилась несколько лет и завершилась победой объединенных под знаменами Империи войск мно-гих государств. По окончании войны эти темные создания исчезли, будто и не было их вовсе, но время от времени обнаруживались хорошо спрятанные тай-ники с сокровищами, награбленными во время войны. Иногда в этих тайниках обнаруживались и странные предметы, не имевшие отношение ни к одному из захваченных или уничтоженных государств. И очень редко среди таких вещей находили мощные магические предметы, чья мощь поражала.
Реже всего встречались выглядящие как простые артефакты, привычные в магическом мире Милоне, но испускающий поражающий любое воображение магический свет. Сила этих предметов была практически бесконечна, и направ-лена только на защиту: создание щитов, отталкивание - всевозможные защит-ные заклинания, чью силу подпитали неизмеримо. Такие предметы, артефакты, Реликты, было решено укреплять в стратегически важных местах государств, где они были обнаружены. Никто прав на эти предметы не предъявлял, по сему этими артефактами обнаружившая их сторона могла распоряжаться как угодно. Большую часть таких находок выпало на долю Империи. По причине ли ее ог-ромных территорий, или же из-за того, что почти вся война велась на террито-рии Империи – неизвестно.
Эти артефакты представали в виде блюд, щитов, столов, украшений – че-го угодно, но это «что угодно» ни разу не было оружием, что подталкивало к мнению, что эти предметы рассчитаны исключительно на оборону. Почему ими не воспользовались «тени-в-ночи» осталось загадкой, и спросить было не у ко-го. Важно было то, что маги Империи и тех немногих стран, которым посчаст-ливилось обнаружить в своих границах Реликты, смогли пробудить спавшую в них силу.
- Есть мнение, что эти артефакты хранят в себе Изначальную Силу, Величие Разделенного Мира, - подытожила Шиннах. – В те давние, всеми забытые вре-мена, были созданы Руны, предметы, управлявшие рассредоточением могуще-ства меж народами, дабы ни один народ не становился излишне силен. Это лишь догадка, но звучит красиво, и вполне может быть правдой.
- Вы уже поняли, что в той тюремной карете везли Реликт, - продолжил Ан-тукс. – Это было сделано для сохранения тайны. В конце концов, в вашем лесу много… было много разбойников, и мы не могли допустить, чтобы такая цен-ность попала им в руки.
- Они не смогли бы даже понять, что это у них в руках, - заметил Тики, выйдя из оцепенения.
- Одного вида хватило бы, чтоб осознать немалую цену этой вещи. Купивший Реликт вполне мог понять, что он приобрел, и возрадоваться, ибо за сущие гроши он бы стал обладателем безграничной силы. Направленной на защиту, но все же. Подобное недопустимо.
- Я с вами согласен, - осторожно произнес Номзар, выпивая большой бокал вина, чтоб прочистить голову. – А какого рода помощи вы хотели от меня и моих людей?
- Помощи в организации охраны, конечно. К тому же среди ваших людей много, если не абсолютно все, обладают чутьем на преступников. Мы хотим, чтобы во время церемонии укрепления именно ваши люди, лейтенант, охраня-ли Реликт и следили за всеми, кто будет присутствовать при церемонии.
- А почему не ваши, губернатор? – удивился Генри.
- Мои хороши, никто не спорит, - нарушил молчание Арчибальд. – Они хо-рошие бойцы, но ничего не смыслят в организации правопорядка. Я не хочу, чтоб о них думали как о тупых драчунах, но это почти так и есть, - он тяжело вздохнул. – В предстоящем деле нам нужны люди, которые по малейшим дви-жениям и лишнему блеску глаз могут определить лихие замыслы.
- А-а-а, тогда мне понятно.
- Кстати, лейтенант, - нахмурив брови, молвил темный рыцарь, - где ваш вто-рой заместитель? Фирвах Раш, если не ошибаюсь.
В глубине дворца раздался крик «Меч!» и грохот выбиваемой двери. Шум в зале приглушил эти звуки, но их было слышно. Празднующие не прида-ли этому значения, а капитан отнесся к крикам иначе. Он решительно напра-вился к лестнице. Номзар сглотнул и поспешил за ним, отдав распоряжение Микаэлю остаться и охранять ее величество.
«Фарго, вор ты грошовый», думал Генри, «я тебя лично обезглавлю!»
- Какой? – спросил Рикардо, подаваясь вперед.
Эта девушка точно знала, где и что искать. Не было никаких шансов ошибиться: она хотела заполучить то, что тайком ввезли в город. Вокруг этой неизвестной вору штуковины крутился чуть ли не весь Мир. Вор уже готов был открыто попросить помощи в поисках, но он не собирался позволять этим ба-рышням похитить неизвестный предмет. Что бы это ни было, оно точно доро-гое, а может и опасное, что поднимало цену выше небес.
- Вы глупец, или действительно ничего не знаете? – недружелюбно высказа-лась незнакомка с черными волосами. - Что же вы тогда тут забыли?
- Давайте не будем оскорблять друг друга. Я по причине той же, что и вы, но планы у нас разные. Вы хотите украсть…
- А вы будто нет?! – разведя руки, перебила его брюнетка. Блондинка молча-ла, испепеляя глазами вора. – К чему тогда эти воровские движения? А ваша экипировка?
- Я лазаю по горам. Люблю острые ощущения.
- Острые ощущения? А как вам будет почувствовать лезвие меж ребер? Ост-рее ощущений не придумать.
- Вы мне угрожаете?
- Почему бы и нет? Вы же не сможете и пальцем нас тронуть.
- Самоуверенность – плохо.
- Надоедливость еще хуже. Слушайте, вы нам не помешаете. Мы возьмем то, что нам нужно, и никто не станет у нас на пути. Отойдите в сторону, и вас не сдует в океан, - в руке черноволосой блеснуло узкое лезвие.
Вор сжал челюсти до боли. Он очень не любил океан, ибо однажды чуть в нем не утонул. О том дне до сих пор напоминает и будет напоминать до самой смерти шрам от арбалетного болта на спине. Тогда он поддался мгновенному порыву, и хоть рана долго не заживала, но он остался жив. Сейчас положение было таким же. Нужно было что-то делать.
- Ненавижу океан, - процедил он и что было сил оттолкнулся ногами от пола. Он упал бы на спину, но позади стула нагромоздили книг и железной посуды. Грохот был что надо. Что сделали девушки, вору было наплевать, ибо у него оставалось всего несколько секунд, прежде чем дверь откроется, и ворвутся парни с мечами в ругах и огнем в глазах. Голова заработала, и со щелчком зам-ка родился план действий.
- Меч! – скомандовал один из стражей, услышавший шум, а не услышать его было нереально. Дверь в мгновение ока открылась и внутрь влетело не менее десятка охранников. Фарго, ловко прячась в тени и за разными предметами об-становки, двигался к выходу. Он много раз, когда ему становилось скучно и хо-телось пощекотать нервы, начинал играть со стражей.
Он уже был у самой двери, как в комнату, подобно черному вихрю во-рвался капитан дворцовой стражи, держащий правую руку за спиной, сжимая что-то под плащом. Он присоединился к разбежавшимся по разным углам ох-ранникам в поисках источника, вызвавшего шум и, следовательно, тревогу.
Рикардо решил остановиться, пока игра не превратилась во что-нибудь неуправляемое. Он прислушался к звукам, доносившимся из коридора, и понял, что сюда бегут все, кто есть на этаже. Когда же еще одна партия охраны вбежа-ла в комнату, Фарго выпрыгнул из тени и оказался в самом хвосте этой группы. При этом он не забыл, что у него должен болеть живот, и стал придерживать его ладонью, словно боясь, что он может отвалиться.
На него чуть не налетел лейтенант Номзар. Удивлению его не было пре-дела. Он ожидал увидеть вора схваченным, если уже не порубленным на куски, а он совершенно целый, даже не вспотевший, и все также изображает отравле-ние. Фарго накинул на себя образ ничего не понимающего в происходящем парня, и выпалил:
- Ой, лейтенант, здрастье. Я тут это… тут что-то происходит, опять какая-нибудь заварушка. Я так испугался, когда услышал топот и крики, что поста-рался закончить свои дела поскорее, и не опоздать. А ну как что интересное? А здесь вот это, - он легонько пнул дверь, - кладовка немаленьких размеров, и все. Эй, парни! А что тут случилось? Из-за чего шум-гам?
- Мы услышали шум, и, следуя приказам, ворвались, - начал объяснять один из охранников, пряча искристый меч в ножны. – А тут никого нет. Странно.
- Эй, здесь кое-что есть, - подал голос другой охранник. Он указал на сва-лившиеся книги и посуду. Из-под кучи барахла выбежала мышка. Толпа воо-руженных людей разочарованно вздохнула.
Мышь, действительно, маленькая серая мышь. Она сидела возле груды упавших вещей и умывала мордочку. Вор сделал вид, что ему интересно, и по-пробовал пробиться впервые ряды. Номзар же размышлял над сказанным Фар-го. Похоже, его слова были с намеком, иначе и быть не могло, особенно «по-старался поскорее закончить дела». Это он тут нашумел, хотя и непонятно за-чем. Он мысленно махнул на это рукой. У него будет время расспросить Рикар-до, или допросить, если это потребуется.
Антукс распустил толпу, приказывая возвращаться на свои посты, и на-правился обратно в зал. Стражники последовали за ним. Генри украдкой пока-зал вору кулак. Вор сделал удивленные глаза.
«Ничего, ты еще удивишься, когда я тебе расскажу про двух дамочек преступного образа мысли и приятной наружности. Интересно, а куда они де-лись-то? Внутри их не нашли, и выбежать в таких-то платьях они незаметно не могли. Да уж, загадка не из простых».
Успокоив королеву, рыцарь, так как он закончил вводить в курс дела стражей, направился обходить посты, как он это делал ранее, пообещав, что к салюту вернется. Номзар покраснел от нетерпения, и Рикардо решил не мед-лить с объяснениями. Выведя и лейтенанта и Тики на балкон, он отвел их к дальнему темному уголку и начал свой рассказ.
Ловкости и способностям к лазанию по стенам стражи не удивились. Как вор уворачивался от пятен света тоже их не интересовало. Внимание Рикардо ощутил только когда приступил к рассказу о своих похождениях, вернее, «по-сидениях», внутри.
- …я чувствую, что не один. Есть у меня пара примет, если вам угодно. Так вот, чувствую, значит. Ну, думаю, ловушка, сейчас меня убьют, а может и не раз, если поторопятся, но я стою, жду, и ничего не происходит.
- Там мышь была, дубина, - проворчал Номзар, доставая свою трубку.
- К мышам я еще вернусь, не беспокойтесь. Так значит, вот… а, да! Я пони-маю, что убивать меня пока не будут. Меня даже на любопытство пробило. Я спрашиваю, мол, кто здесь? И угадайте что дальше?
- Дальше, как я уже говорил, мышь.
- Неверно! – тоном победителя произнес Фарго. – Там было две дамы.
- Карты, что ли? – переспросил Микаэль.
- Не, обычные. Такие, милые вроде, неопасные. Но как я ошибался насчет по-следнего! Одна из них меня чуть ножом не пырнула.
- Не понял, - прошептал Номзар. – Что значит, две дамы? Там был кто-то по-мимо тебя?
- А о чем я вам тут уже пять минут рассказываю! – хлопнув ладонями по бед-рам, удивился Фарго.
- О том, какой ты замечательный ловкач, и что тебе место в бродячем цирке.
- Грубый вы, сэр. Ну да ладно, я вас прощаю. Так вот, они такие обе выходят из-за дивана…
- Там никого не было, - перебил его лейтенант, - охрана проверила, даже я за-глянул.
- Эй, вы слушать будете?
- Извини, просто твой рассказ полон непонятных…
- А вы дослушайте, и все станет понятней. Они, значит, вышли и сели на ди-ван. Я подумал, и сел на стул. Ну, тот, который нашли сваленным. И тут одна из них, черноволосая, завела разговор, что мы все, то есть, я и они, здесь по од-ной причине, и им не стоит мешать, а то хуже будет. Вы никого, кроме меня, на это самоубийство не подписывали? – поинтересовался Рик и Номзара.
- Никого, - твердо ответил страж. – Может, они что-то другое имели ввиду?
- Я тоже это понял, особенно когда они стали утверждать… точнее, она одна стала утверждать, вторая молчала… в общем, чтоб я не мешал им это что-то красть. Ха! Красть! Как я могу украсть то, что я даже не знаю как выглядит, или на что похоже? Потом она стала мне угрожать ножом, мол, не мешай, а то при-режу. Я понял, что мне не жить в любом случае, и решил спасти и себя, и эту штуку. Вот такой я добропорядочный гражданин, а вы во мне сомневались.
- Как ты смог спрятаться от охраны? Они же влетели как ураган.
- Поправка, это наш знакомый капитан влетел как ураган, а молодчики с ме-чами – как толпа на базар. Я спрятался в тени, и меня не заметили.
- Где?
- В тени. Ну, точнее, в тени на потолке. Услышал, что бегут парни из ответв-ления, где отхожее место, и понял, что пора слезать, а то они ж ненароком гля-нут наверх, и доказывай им, что я паук-переросток. Ну, спрыгнул, и притворил-ся, что выбежал… сами понимаете откуда, и присоединился к всеобщему безу-мию. И возвращаясь к мышам – это не моя, просто совпало.
- Везучий ты, - заметил Номзар. – Опиши тех двух дамочек, я их разыщу.
- И как я, скажите на милость, смогу это сделать? Там было темно, хоть глаз выколи. Я привык к темноте, но я же не кошка, а та черноволосая точно кошка, потому что видела все. Она реагировала на каждое мое движение, даже случай-ное.
- Еще скажи, у нее глаза горели, - усмехнулся Микаэль.
- Не скажу, потому что она была в маске. Бал, все-таки. Интересно, как в та-ких платьях можно было спрятаться? Я в недоумении.
- Не один ты, - успокоил его Номзар, выпуская кольца дыма. – Стало быть, наши многоуважаемые королева и ее цепной пес-чужеземец не врали, действи-тельно вещь стоящая, а я уж подумал, что это ерунда.
- Стоящая? – оживился вор. – Я так понял, что вам известно что-то больше, чем я, и хотелось бы восполнить эту несправедливость. Я заслужил, чуть шкуру с меня не спустили. Дважды, причем.
- Реликт, - коротко бросил Генри.
- Чего?
- Реликт. Такой магический предмет. Королева утверждала, что сила в нем безграничная. Естественно, кто-то осмелился пойти против Империи, и причем почти в открытую. Эх, знать бы кто…
- Реликт, значит? И почему мне не сказали об этом?
- А у вас, мой дорогой, внезапно живот разболелся, только вы перепутали туалет и заветную комнатку. Ладно, не обижайтесь, мистер Раш, вам зачтется героизм и самопожертвование. Побудете моим помощником еще пару дней, и я о вас просто забуду. И Микаэль тоже, не так ли?
- Да-да, конечно, - закивал Тики. – У меня вообще плохая память на лица и имена, а уж чтоб их совместить, так просто беда.
- Завязывайте с шутками, тут дело серьезное, - сказал вор. – Я уверен, что мои знакомые все еще здесь, на балу, и хотя их план сорвался, они ведь могут отыграться. На той же королеве, например. Ножик у них есть, сам видел.
- О ее величестве позаботятся телохранители. Я их лиц не видел, но, думаю, звери, а не люди. На такое место кого попало не берут.
- А почему еще пару дней? Вы сами это сказали, что я вам еще нужен. Вы ж знаете, что, и точно знаете где. В чем же тогда…
Рикардо замер. Его челюсть медленно поползла вниз, глаза увеличились, а дыхание остановилось. Причина была в голосе. Или ему послышалось?
«Шаола, дорокая мойа, мы укодим», раздалось за его спиной.
Этот голос. Он его уже слышал, и всего пару минут назад. Речь была ис-коверкана акцентом, незнакомым, и ненастоящим, вымышленным. Слух у Фар-го был отличный, и он умудрялся расслышать мельчайшие детали и неразли-чимые, казалось бы, звуки. Если он хотел, конечно.
Вор обернулся, медленно, чтоб это выглядело естественно, и увидел лишь край юбки, исчезающий на лестнице, ведущей в сад. Он не было уверен, что у брюнетки юбка была именно такого покроя, но подозрения были. Кулаки сжа-лись сами собой.
Но ничего не последовало. Чутье молчало. Это было и хорошо и, в то же время, плохо. «Ладно, через два-три дня меня не будет не то что в этой части Империи, но вообще в Империи. Надо рвать когти», решил он.
В голове всплыли воспоминания о том дождливом дне, когда вор бежал из таверны и потерял свой плащ. Там были две подозрительные личности. Одна была эльфийкой, кто был вторым, вор не знал. Затем, спустя несколько дней, он снова встретил ту эльфийку. Она была в компании женщины с длинными чер-ными волосами. Черными…
Остричься – минутное дело.
Но Фарго не видел в глазах светловолосой эльфийской девушки крово-жадности, или признаков любых других нехороших качеств. Напротив, она очень даже понравилась вору. Конечно, жениться он на ней не собирался, а вот от ночи любви не отказался бы.
Неужто они?
В этих раздумьях он пропустил, как все гости на балу затихли и устави-лись на две полные луны, которые очень медленно приближались друг к другу. Настал момент, которого все так ждали. Два светло-желтых кружка на небе словно соприкоснулись, и в точке, где они соединились, сверкнула фиолетовая звезда. Ор радости поднялся в городе, не только во дворце. В небо забили фей-ерверки, освещая землю разноцветными огнями.
Матильда не успела ничего сделать, как незнакомец, без сомнения вор, оттолкнулся от пола и опрокинул стул вместе с собой. Раздался грохот, а се-кунду спустя крик с другой стороны двери: «Меч!» Стиснув зубы, Соули спря-тала заколку, которой хотела лишь припугнуть воришку. Все пошло не так, как должно было. Вот он, предмет, за которым Матильда и прибыла в этот город, и привела с собой ученицу, стоит на люстре, но шанс был упущен.
Схватив Шаолу за руку, Матильда быстро начертила на юбке знак, при-зывающий проявление «белое на белом», дождалась, когда первая волна охра-ны вбежит и уткнется в дальнюю часть помещения, и вывела Шаолу за собой. Они шли по коридору молча. Матильда ничего не хотела говорить, а Шаола боялась что-то сказать. Наставница была разгневана и в отчаянии. Лучше будет ее в таком состоянии не беспокоить.
Спустившись в зал, Матильда отпустила проявление, и девушки вновь стали видимыми. Вокруг все веселились, а этим двум красавицам был не до ве-селья. Матильда прекрасно понимала, что после такого происшествия, пускай и не имевшего видимых для охраны оснований (Соули не слышала, чтобы кого-то поймали), бойцов поставят и внутри комнаты, что следовало сделать сразу, но она надеялась на человеческое «пронесет», и оно сработало. Но теперь все.
Соули прошла через зал и вышла на балкон. Ученица оставила ее, но стояла перед дверью на балкон, чтоб в случае необходимости быть рядом. Сей-час Матильде надо было побыть одной. Но этому не суждено было случиться. К ней подошел незнакомец (хотя на балу для нее все были незнакомцами), обло-котился на перила и стал, как и сама Матильда, смотреть на сад, озеро, лаби-ринт.
- Как это утомляет, - заговорил он сам с собой. – Все эти балы на одно лицо.
Матильда повернула голову, и увидела невысокого, но как раз ей вровень, мужчину в костюме волка. Девушка даже вздрогнула, ибо это очень было по-хоже на волка-оборотня, а с этим образом у нее уже устоялось крайне неприят-ные мысли. Под волчьей мордой обнаружилось простое человеческое лицо, только грустное.
- Из года в год одно и то же, и даже разнообразие костюмов не радует. Такое чувство, что приходишь, и словно попадаешь в один и тот же день. А на обыч-ных балах так и вовсе одни и те же лица. Словно всюду, куда бы ни шел, везде все одинаковое, как в стручке гороха.
- Вы что-то хотели? – решилась спросить Соули, ибо хнычущий мужчина не самое приятное зрелище.
- А? – «волк» встрепенулся, и заметил, что он не один. – Я… я прошу меня простить, что вам пришлось выслушать эту нудную речь. Дело в том, что я ус-тал от всех этих приемов, торжеств, обедов, балов и прочей ерунды, не побоюсь произнести это вслух.
- Вы уже это произнесли, - заметила Матильда. – А кто вы?
- Я? Я волк, гроза овец, хозяин леса… пока медведь уехал, - пошутил он, и Соули улыбнулась. – А если серьезно, то я герцог Джаред, мои земли одинако-во далеко от столицы и Аалоки, но шум и размеры центра Империи мне наску-чили, решил вот, подальше от мест, где деньги просто с неба сыплются. Наде-ялся, что хоть здесь, вдалеке от королевского дворца, как его все зовут, ибо на-стоящее его название заковыристое и длинное, язык можно сломать, потише.
- Если вы так устали от балов, зачем же пришли сюда?
- Я надеялся, что здесь, у самого края государства, все не такие безумные. Как же я ошибался. Чиновники, что тут скажешь, - сделал он вывод, и развел руками. – Они всюду одинаковы.
- Люди вообще все одинаковы, - бросила Соули и отвернулась.
- Спорить не стану, это так. А кто вы, прекрасная леди?
- Я? – Матильде было абсолютно все равно. Тщательно подготовленный план, выверенный почти что по секундам, провалился, и это случилось в самый неподходящий момент, когда уже нет времени на вторую попытку. – Я пропа-щая, всеми забытая, и к тому же обреченная. Я уставшая, ослабшая и практиче-ски погибшая. Вот кто я.
- О… - Герцог явно не ожидал такого трагического признания. Он надеялся услышать имя, может титул, а может кокетливое «не скажу», но не подобное. Некоторое время он молчал. – И… и как вам это… быть такой?
- Когда все начиналось, было тяжело, но теперь, когда миновал не один год подобных побегов от судьбы… все равно.
- Как я вас понимаю, - печально произнес Джаред. – Я иногда также себя ви-жу, загнанным в угол, откуда нет пути на волю. А бывает… редко, но накаты-вает порою… ну просто жить не хочется. Хоть бросайся на меч.
Соули слушала его вполуха, думая о том, что скоро, завтра или послезав-тра, но никак не позднее, она должна будет вновь сражаться за свою жизнь, но без нужного ей предмета она потерпит поражение. Последнюю схватку она ед-ва не проиграла, а грядущую точно проиграет. Можно драться, можно не драть-ся – результат будет одним и тем же.
- А это неплохая идея, - услышав только про самоубийство, прошептала Со-ули. – Так даже проще.
- Простите, что вы сказали?
- Какая теперь разница, - продолжала Матильда о своем. – Выхода нет, завтра уже все закончится. И зачем бегать, если все равно догонят? Жизнь не только скоротечна, но и бесполезна, если ничего не можешь сделать, чтобы хоть кому-то стало лучше.
- Признаться честно, ваш трагизм меня беспокоит.
- А меня более нет, - произнесла Матильда так тихо, что ее не услышали.
Да, она учила Шаолу, и ведь научила ее многому. Не всему, но многому. Водя ее за собой она постоянно подвергает ученицу опасности, заставляет по-могать в каких-то делах, которые ей, Шаоле, не нужны. Матильда пользовалась слепой верой Шаолы в свою наставницу, чтобы спастись от чудища, которое преследует ее, Соули, но до эльфийской девушки, что рядом, ему нет дела. Он обращал на нее внимание, когда Шаола пыталась напасть, так бы он ее отпус-тил. Она ему не нужна, ему нужна только Матильда.
«Какой из меня учитель, если я не могу защитить свою ученицу?», поду-мала Соули. «Я должна…»
Внезапный приступ нарушил течение мыслей Матильды. Она жадно втя-нула воздух в горящую грудь, в глазах потемнело, слух отказал. Во всем теле появилась слабость, какой еще не было. Пальцы судорожно сжимали перила, но сколько бы сил Матильда не тратила, они все равно выскальзывали из ее хват-ки. Матильда попыталась позвать Шаолу, но из ее рта вылетело лишь клокота-ние.
Однако же Шаола увидела, что с наставницей плохо. Она подбежала к Соули, подхватила ее и не дала упасть. Мужчина в костюме волка, стоявший рядом, ничего не мог понять, кроме того, что девушке плохо. Он хотел помочь, но светловолосая девушка, подбежавшая на помощь печальной незнакомке, от-толкнула его локтем.
- Шаола, дорокая мойа, мы укодим, - Матильда смогла произнести несколько слов, но это потребовало очень много усилий. В спине уже начало покалывать.
Началось.
Шаола закивала, и медленным но быстрым шагом двинулась к лестнице, ведущей в сад, держа на своем плече вес Соули. Герцог не мог этого так оста-вить, и увязался за девушками. Он пытался узнать, расспросить, но Шаола ни-чего ему не говорила. Наконец она сдалась, и произнесла: «Хотите помочь? Нам нужна карета в город». Герцог, ни секунды не медля, вынул из воротника замысловатую золотую брошь с каменьями, отдал ее Шаоле и сказал, что стоит лишь показать эту брошь, и ей непременно помогут. «Меня везде знают. На броши мой герб, и предъявитель ее обличен моим доверием. Примите хотя бы эту помощь. Не медлите, леди», обеспокоенно косясь на чахнущую Матильду, выпалил он. Шаола взяла брошку, поблагодарила герцога и отправилась к воро-там.
Герцог не обманул. Как только охрана на воротах увидела брошь, они тотчас же остановили извозчика, и приказали ему доставить двух леди, куда они скажут. Сунув извозчику золотую монету, охранник потребовал подтвер-дить приказ. Извозчик повторил слово в слово.
Еще один охранник помог посадить Матильду в карету, подсадил Шаолу и захлопнул дверь. Свистнул кнут, и карета исчезла за первым поворотом. Ох-рана нервно поглядывала в сторону уехавших, возвращаясь на пост. На балу всякое бывает, это правда, но на памяти этого расчета никто еще не покидал прием в такой спешке и так плохо выглядя. Не иначе как болезнь, или аллергия. Охранники еще с полчаса строили всякие догадки.
Влетев в комнатку, Шаола положила наставницу на свою кровать, потому что она была ближе к входу. Руки Матильды дрожали, платье мигало, становясь то бальным, то привычным черным. Вспомнив, чему ее учили, Шаола сложила пальцы и резко выдохнула. Изменения платья прекратились. Коснувшись одной рукой черной ткани, а другой горячего лба Соули, эльфийка прошептала закли-нание, и черное платье изменилось в ночную рубашку. Совершить прямую пе-ремену Шаола не умела, только постепенную. Аккуратно перевернув Матиль-ду набок, Шаола покрепче затянула шнуровку, чтоб корсет сильнее сдавил те-ло. Вновь положив девушку на спину, Шаола осмотрела ее и поняла, что вот оно.
Матильда выгнулась дугой, изо рта вырвалось сипение. Пальцы до крови сжались в кулаки. Матильда открыла глаза, ставшие желто-зелеными со щелью зрачка, словно кошачьи, и во все стороны ударил ветер. Дверь резко и громко захлопнулась, окно задрожало, но не вылетело, а хлопнуло, открываясь. Си-девшего на фонаре у этого окна голубя сдуло и впечатало в стену соседнего дома. Комнатка дрожала. Шаола закрыла глаза и заслонила лицо рукой.
Это длилось недолго.
Спустя несколько секунд, длившихся вечность, Матильда обессилев упа-ла на кровать, потеряв сознание. Ветер исчез. Стало тихо-тихо, и только вдале-ке небо окрашивали во все мыслимые и немыслимые цвета фейерверки. При-глушенные хлопки Шаола не слушала, оглохнув от ветра.
Скачок Силы. Он произошел.
Время бояться настало.
Но пока что было время лишь ждать.
Ученица села рядом с наставницей, коснулась лба Матильды, покрытого потом. Правой рукой Шаола сжала ладонь наставницы и прижалась лбом к ее тыльной стороне. Сделав три глубоких вдоха и три шумных выдоха, Шаола мысленно прошептала слова, подпитывая их своей силой. Тело Матильды на-чало тускло светиться голубым, и вверх стали подниматься крошечные звез-дочки.
В лесу раздался громогласный рык, который прервался так же резко, как и раздался. Все птицы, ночные звери и букашки замолкли, боясь подать знак, что они здесь. Лес, шумящий и живущий вечно, словно умер, и в этой мертвой тишине раздавались только громкие и противные звуки. Кто-то что-то учуял.
Громом прозвучало довольное ворчание неведомого, но огромного зверя. Следом зашумели листья и трава, сминаясь под чьим-то бегом.
Зверь вышел на охоту.
Церковный служитель вернулся из мира духа в свою келью. В его келье было тихо, но что-то его разбудило. Закрыв глаза, монах призвал видение, и уз-рел, что же так его потрясло, что он вышел из медитации. Из окна на пол не па-дал луч света, и не было слышно привычных звуков дня. Ночь.
Монах поднялся, и двинулся к двери. Хоть и поздно, но надо сообщить. Надо было срочно довести до архиепископа, что порождение зла вернулось.
Глава 9
- Звучит как полный бред!
Наутро после бала Номзар сидел в своем кабинете, сонный из-за прове-денной на балу ночи, раздраженный, что на него сразу же свалилась куча дел, и просто злой. Злоба в нем росла постепенно, вместе с продвижением рассказа Рикардо о его похождениях ночью во дворце губернатора. Лейтенант знал, то на балу вор не мог рассказать всего, опасаясь, что их могут услышать. Он пове-дал часть, но когда этим утром Фарго снова завел разговор на эту тему, он ре-шил, что можно рассказать все. Предусмотрительно опустив подробный пере-сказ своих акробатических трюков и недюжинного мастерства в лазании по от-весным стенам, он сразу перешел к делу. Слушать второй раз было не так инте-ресно, как в первый, но появились некоторые детали, коих вчера не было.
Получалось, что в охраняемую элитными солдатами комнату до вора проникли две особы в бальных платьях. Номзар не расспрашивал об этом бой-цов на постах, он и так знал, что они ответят: никого и ничего. Эти две таинст-венные барышни были как минимум невидимками, или привидениями, если у них вышел такой трюк. Наличие привидений во дворце не имело место быть, значит, невидимки. Звучит именно так, как и сказал Номзар – полный бред.
- А я вам говорю, и буду говорить, - не унимался вор, - что все было именно так. Мы поговорили, если это можно так назвать, потом она вытащила нож, я устроил шум, и ворвались охранники с мечами в зубах.
- Ага, ворвались, а там ни вас, ни этих дамочек. – Ты ладно, ты был под по-толком, это я допускаю, ты у нас ловкач еще тот. Но как, объясни мне, исчезли эти твои собеседницы, чтоб их? Ведь их никто не видел, ни как входили, ни как выходили.
- Откуда я знаю, - развел руками Фарго. – Может они маги.
- Много чего может. Ты еще утверждаешь, что они не скрылись, а задержа-лись на балу до самого фейерверка. Зачем? Это глупо! И даже больше – глупее не придумать! Совершив преступление, негодяй не останется на месте преступ-ления, а скроется, и незаметно, чтоб его не обнаружили. Дальше убежишь, дольше проживаешь, не так ли?
- Впервые слышу подобное, - нахмурившись, ответил вор.
Дверь в кабинет Номзара открылась, и вошел Тики. Он выглядел уста-лым, но довольным. Номзар позволил ему провести утренний смотр заступаю-щих на дежурство, и рол-фирвах, ощутив себя главным, как следует повеселил-ся. Он больше громко и грозно говорил, но стражники слушали его, внимали и боялись. Никогда еще Микаэль не ощущал себя так хорошо. Пройдя к окну, он уткнулся лбом в холодное стекло и временно выбыл из мира. Номзар и Рик не стали его беспокоить, и продолжили разбор ситуации.
- Ты хочешь сказать, что они остались. По крайней мере, одна из них. Так?
- Именно!
- Зачем? Можешь объяснить? Раз уж она призналась, что она тоже вор, то за каким… - Генри сдержал ругательство, и переиначил фразу, - зачем она оста-лась? Ты ведь мог видеть ее лицо. Ну, не лицо, но маску и платье, по этим при-метам можно было хотя бы задержать.
- Интересно, как это вы собирались задержать маркизу, или баронессу? - с кривой улыбкой поинтересовался Фарго. – Эта дама могла оказаться кем угод-но, даже не дамой вовсе! Переодеться, и все!
- Судя по твоему описанию из этого платья выбираться надо с час, не менее.
- Зачем?! Разрезал – и готово! Поняв, что маскарад не удался, или действи-тельно опасаясь разоблачения, наш вор просто режет платье, выскальзывает из него и вот он в новом наряде! Все легко и просто!
- Просто, да? Но ведь есть возможность, что это была именно девушка. Она тоже могла надеть мужской наряд, поверх него – бальное платье, затем следуем вашей идее. Результат тот же, но подозреваемый меняет пол.
- А… - Фарго не знал, что еще преположить. Он замолк, но нижняя челюсть не возвращалась на место, пока он не сел на стул у стены, с которого недавно несколько раз сверзился Микаэль, все еще охлаждавший голову.
Номзар фыркнул сквозь усы и вернулся к перечню задач на текущий день. Он помнил, что ему еще надо выделить людей для дежурства во дворце на время церемонии укрепления Реликта. Выбор должен был пасть на самых ответственных, зорких и умелых стражей. «Придется снимать с выходных», с грустью подумал Номзар, понимая, что имеющихся сейчас в наличии ребят подходящих по требованиям слишком мало. Хотя бы у этих парней будет сти-мул: капитан Антукс обещал всем, кто будет дежурить во дворце завтра вече-ром, месячное жалование. За один-то день. Это ли не повод сдвинуться в оче-реди на выходные? Будь Номзар помоложе, он бы с радостью, согласился на такое незапланированное дежурство. В данной ситуации у него просто не было выбора, ибо начальник городской стражи обязан будет присутствовать при ук-реплении. Должность обязывает.
Тики отлип от окна, задом подошел к стулу и сел, но тут же вскочил, ис-пугавшись визга, который поднял придавленный Фарго.
Номзар упал головой на стол и ударился лбом о столешницу. Легкая боль прояснила его мысли. Он так долго ждал повышения, и теперь был готов от не-го отказаться, но не мог. Придется идти до конца.
В дверь постучали.
Халибран отвлекся от чтения массивной книги в твердом кожаном пере-плете и посмотрел на дверь. К мудрецу по своей воле редко приходили. В ос-новном он сам вызывал посыльных, чтоб передать сообщение или позвать гу-бернатора, если дело было секретное. Мудрец привык к одиночеству, это по-зволяло ему изучать книги и свитки сколько ему было угодно. Он проверял ис-торические документы, заносил новые события в летописи, изучал народы и значимых личностей прошлого и настоящего. Богатейшая библиотека сведений и записей о великих и просто важных деяниях прошлого занимала в его жизни место важнейшего из занятий. К своим обязанностям как мыслелова он отно-сился как просто к увлечению, крохотной обязанности, капле, которая тонула в море знаний, получаемых от несметного количества документов, хранящихся в его башне.
И вот, кто-то к нему пожаловал. И вряд ли просто за советом.
- Войдите, - молвил он мягким голосом старика, который доволен всем, чем только можно быть довольным. Халибран поправил свой темно-оранжевый кафтан, схватил со стола головной убор и быстрым, совсем не старческим дви-жением, надел треугольную шляпу.
Дверь скрипнула, и на пороге появился высокий мужчина, крепкой кон-ституции, во всем черном. В его движениях и взгляде читалось, что он воин, и воин не простой. Он затворил за собой дверь и медленно подошел к столу, за которым сидел мудрец.
Антукс впервые видел Халибрана и был немного разочарован. Он ожидал увидеть сухого старичка с длинной седой бородой в темных или зеленых одеж-дах, и почему-то в чалме, какую носят на юге. Мудрец, мыслелов, маг, которого он лицезрел, выглядел совершенно иначе. Кругленький, полный дедушка с ко-роткой, но седой, хвала Мощи, бородой, добрыми глазами, и казалось что он улыбается сквозь бороду. Да так и было. Оранжевые одежды тоже смотрелись, как считал рыцарь, странно, но не ему было выбирать, во что одеваться муд-рейшему из живущих в Империи, а то и во всем Милоне.
Халибран же был приятно удивлен, ибо он представлял себе Антукса или низкорослым и широкоплечим, как гномы, или огромным, словно тролль.
Антукс поклонился, мудрец кивнул ему.
- Не стоит размениваться на этот этикет, - мягким голосом нарушил молчание мудрец. – Я здесь сижу так долго, что уже все эти глупости позабыл. Садись, друг мой, поговорил о том, что тебя так тревожит
- Почему вы думаете, что меня что-то тревожит? – спросил капитан, садясь в кресло напротив мыслелова. – Я мог прийти по любой иной причине.
- Но пришел узнать, восполнить пустые места, так сказать. Или я ошибаюсь?
- Конечно нет, - не улыбаясь, ответил рыцарь. – Вы ведь маг, вы можете чи-тать мысли.
- В твоем случае мне это не нужно. Я только ждал, что ты зайдешь раньше. Наверно, был занят, и не смог.
- Да, как только ее величество королева Шиннах приехала, нужно было орга-низовать охрану по дворцу. Это заняло больше времени, чем я думал.
- Я имел ввиду не вчера, а еще раньше. Скажем, месяц назад, а то и раньше.
- Зачем мне было к вам приходить месяц назад?
- Ой, ну как же! – воскликнул дедушка. – Неужто твоя пропавшая память те-бя не беспокоит? И не на до удивляться, я же узнаю все новости чуть ли не пер-вее всех. То, что Холларианский рыцарь принят на службу Империи, весть из тех, которые нельзя пропустить.
- Вы явно знаете что-то, что не знаю я, - заметил рыцарь.
- Это еще мягко сказано, - усмехнулся Халибран. Он указал на окружавшие его книги, свитки, листки, испещренные записями, сделанными самим мудре-цом. – Это даже не сотая часть всего, мой друг Антукс.
- Не будем играть в игры, я действительно зашел к вам по поводу моих вос-поминаний, которые я утратил. Я не рассчитываю, что вы вернете мне память… а может и не следует ее возвращать… но хотя бы подтолкнуть меня в нужном направлении, я думаю, вы сможете.
- Как хорошо сказано, - опершись головой на кулак, произнес маг, - может и не следует ее возвращать.
- Я считаю, что если мои воспоминания кем-то забраны, то это было сделано не без причин. У всего в мире есть причины, у этого тоже должны быть.
- У всего есть причины – тоже интересная фраза. Кстати, ее придумали вируу.
- Вируу? – недоумевая, спросил Антукс. – Это такой народ из сказок. Они вроде эльфов ночи, да?
- Вы знакомы со сказками, господин капитан? Приятно слышать, что вы уде-ляли время изучению таких вещей, как сказки. В них очень много интересного, поучительного.
- Я сказки не читал, и даже не слушал, - отрезал Антукс. – Я просто где-то слышал эту реплику, даже не вспомню, где и кто ее произнес. Но вы не ответил на мой вопрос.
- Нет, вируу не выдумка мам и бабушек, рассказывающих детям и внукам сказки, чтоб они быстрее засыпали. Они существуют. Существовали, - полистав лежавшую перед ним книгу, поправился мудрец, - это точно. Как они сейчас – есть или нет – мне не известно. Между прочим, вируу, поговаривают, пришли в тогда еще Пустое место, где правил Хоса, вместе с изначальными народами, детьми великого Владыкой Небо. я даже почти уверен, что они участвовали в зарождении Первого Мира, не Разделенного, а Первого.
- Хотите сказать, что когда-то Разделенный Мир был един, как сейчас?
- Не совсем как сейчас, но похоже, - поправил собеседника мудрец. – Однако начавшаяся война заставила правителей того мира задуматься. Идеальным ре-шением они посчитали разделить мир, так появилось это, - Халибран указал на старинный пергамент, прикрепленный к доске и прижатый стеклом, висящий на стене у окна.
Рыцарь не смог побороть искушение, поднялся и подошел поближе, чтоб рассмотреть, и чтобы свет из окна не бил в глаза.
На пергаменте была нарисована карта, состоявшая из семи групп остовов, один большой и ворох маленьких, всего семь архипелагов. В центре семи-угольника была подпись, сделанная на древнем языке демонов. Остальные под-писи были сделаны на древнем варианте всеобщего.
- Этой карте должно быть не меньше тысячи лет, - искренне удивился ры-царь. – Но как же она хорошо сохранилась!
- Всего лишь тысяча? – засмеялся мудрец громким добрым смехом. – Ты, Ан-тукс, или необразован в истории, или недооцениваешь возраст Милона. Только лишь Воссоединенному Миру не меньше двадцати тысяч лет.
- Что? – почти крикнул, таково было удивление, Антукс. - Но… но разве мо-жет что-то существовать так долго?
- Эльфы говорят, что живут вечно, - накручивая на палец ус, глубокомыслен-но произнес Халибран. – Однако это не так, просто они живут так долго, что мало кто похвастается свидетелем рождения, жизни и смерти эльфа от старос-ти. Разве что Владыка Тьмы может, но и он не вечен.
- Церковники за такие слова вас бы на руках носили, - задумчиво сказал ры-царь, отходя от карты и двигаясь вдоль полок с книгами. – Еще бы, Средоточие Зла, по их заблуждениям, которые они зовут истиной, может умереть от ба-нальной старости. Ради этого стоит жить, разве нет?
- Еще как стоит, - согласился маг, - но состарится один, его место займет дру-гой. Это ведь как династия королей.
- И всему тому, что вы мне сейчас рассказали, где-то здесь, в вашей библио-теке, есть подтверждение, записанное, готов спорить, очень уважаемыми лич-ностями.
- Да, да, есть, и не только тому, что я тебе поведал, но и тому, что мог бы по-ведать, но ни у тебя, ни у меня не хватит времени на то, чтобы рассказать и по-знать. Если хочешь, поброди здесь, может найдешь что-то, что тебя заинтересу-ет, что бы ты хотел знать. Хотя в этом случае лучше мне скажи, какой именно период истории Мира тебе интересен, я быстрее найду.
- Собственно, мне искать ничего не надо. Вы, в начале нашего разговора, са-ми сказали, что знаете, зачем я пришел, даже удивились, что я поздновато при-шел.
- Хорошо, поговорим об этом. С чего бы ты хотел, чтобы я начал?
- С того места, с коего посчитаете нужным. В любом случае, от вас ненужных или неинтересных сведений не получишь, в этом я уверен. Готов спорить на свою голову.
- Твоя голова мне не нужна, - ответил Халибран.
Он задумался на минутку, после чего встал, отряхнул крошки завтрака со своего кафтана и подошел к голой стене. Его пухлые пальцы задвигались, а гу-бы зашевелились, творя заклинание. Наконец он закончил кастовать, и из пола появился шкаф, который ломился от всевозможных бумаг, книг, свитков, пред-метов, хранящих в себе истории и легенды о героях, сокровищах, прекрасных принцессах и страшных чудовищах. Мудрец знал, где что лежит, и просто про-тянул руку. С верхней полки точно ему в ладонь упала книга с множеством за-кладок из красного и желтого шелка. Маг повернулся к шкафу спиной, и тот провалился сквозь пол, не оставив ни следа. Люка на полу тоже не было.
Антукс с уважением смотрел на Халибрана. Магией он пользовался, только когда она была ему нужна, но делал он это как-то пренебрежительно, обыденно, словно для него это как дышать: делал не задумываясь над тем, что и как он делает.
Сдув пыль с корешка, мудрец сел в кресло и начал листать. Темный ры-царь продолжал осматривать несметные богатства истории.
- Вот, нашел, - пыхтя от натуги, произнес маг. – Как раз то, что нужно, и даже с того самого места, которое нужно.
- Что же это за место такое? – спросил капитан, листая книгу о событиях пя-титысячилетней давности, если верить подписи. Не верить ей смысла не было.
- Война, разумеется, - как-то радостно ответил Халибран. – Если быть точ-ным, последняя война… ну, пока последняя. Та, которую люди, из-за любви да-вать всему, даже ураганам, имена, нарекли Империал. Тебя ведь именно это время интересует?
- Да, вы правы, как и всегда, - вздохнув, произнес Антукс, ставя книгу на ме-сто. – Хотя мне ваша радость непонятна. Война это ужасно.
- И это мне говорит тот, чья задача и прямая обязанность – воевать. Вы в сво-ем Холла действительно странные. Жаль, что ты не помнишь свою родину, а то бы я тебя задержал здесь, чтоб с твоих слов описать этот край.
- Я не помню родину, - понурив голову, сказал капитан. – Я помню только ее название. Я даже не могу показать, где был Холла, и не только потому, что этой страны больше нет, спасибо скажем «теням-в-ночи». Причина также в том, что моя память хранит события лишь начиная с того дня… того вечера, или ночи, не уверен, когда я спас нынешнюю королеву Империи.
- Да, да, да, тебе не повезло, - понимающе закивал головой Халибран. – Вдруг очнуться на поле брани, кругом смерть и хаос, те нападают на этих, эти защи-щаются, потом они меняются местами – сущее безумие. И кто только придумал эти войны?! А ты ничего не понимаешь, и, не зная, что тобою движет, закрыва-ешь собой девушку, которую не знаешь. Может быть, она заслужила быть уби-той на поле боя, или же просто давно заслужила смерть, но ты ведь ничего не знаешь…
- Ваши слова граничат с изменой! – вспылил Антукс.
- Да брось, друг мой, ты сам не раз и не два… и не сто, и не триста думал об этом, причем, почти таким же образом, как я тебе только что сказал. Потеряв память и обнаружив себя на войне, ты должен был принять одну из сторон, это в любом случае, иначе тебе грозила бы смерть как от одних, так и от других. Ты ж не помнишь, на чьей ты стороне был изначально.
- Я не понимаю, что вы…
Антукс не закончил предложение, его глаза стали больше, но рот не от-крылся. Ровное дыхание воина стало прерывистым. Мудрец смотрел на него и улыбался, словно угадал. Но он не угадал, он точно знал, что говорит.
- То есть… Халибран, вы имеете ввиду… хотите сказать, что Я…
- Для тебя это как удар скалой по голове, я понимаю, - не теряя жизнерадост-ности, продолжал мудрец, - но все именно так, как ты подумал. Это звучит пло-хо, тебе дурно, но все именно так. Холла воевал против Империи.
- Но… - Антукс готов был упасть в обморок. Он посвятил себя служению Империи, охране Шиннах, девушки, которую он спас тогда, в том бою. Он ве-рил, что всегда был на стороне Империи, и не обращал внимания на косые взгляды других. Оказывается, он не тот, кто как он думает он есть.
- Если тебя это успокоит хоть немного, - словно прочтя мысли, поспешил сказать Халибран, - никто не знал, что Холла сражается на стороне «теней-в-ночи». С полей брани приходили сообщения о неизвестных и сильных воинах, которые в одиночку изничтожают целый полк… хотя это они преувеличивали. Целый полк! Ха! Если бы этот полк стоял и не сопротивлялся, тогда да. Но ведь в армию явных идиотов не берут, это дорого обходится.
- Я – предатель, - упавшим голосом молвил капитан.
- Как сказать, как сказать. Ты предал тех, на чьей стороне сражался, безус-ловно, но ты не предавал себя. По какой-то причине боги решили, что ты дол-жен изменить ход войны, и стерли записи в твоей голове. Они дали тебе второе рождение. Ты повел себя, я считаю, правильно: ты защитил девушку, в нерав-ном бою сразил три десятка, надо заметить, отборных воинов противника, и спас нашу будущую правительницу, долгих ей лет жизни и мудрого правления. То, что я тут наплел про нее в начале – не обращай внимания. В истории нет однозначного «да» и «нет». Разные судят об одном и том же по-разному, в за-висимости от их взглядов. Для тех, кто писал историю наших противников, мы плохие. Для кого-то постороннего вообще нет ни хороших, ни плохих. Все за-висит от того, кто судит.
- Я спас Шиннах, - согласился темный рыцарь, - но я мог не успеть. Тот ог-ромный воин в черных шипастых доспехах и шлеме, как многорогая голова де-мона, схватил ее за шею и хотел сжечь ее изнутри.
- Это как? – поинтересовался мудрец, деловито записывая все, что происхо-дит в его башне на чистые листы новой книги.
- Я видел это. Я умею видеть сущности людей, и не только людей. Я видел, как этот сгусток черноты через шею, которую он держал в своей огромной ког-тистой руке, вкачивает в девушку темноту. Он хотел опустошить ее и сжечь, но я не дал. Я подскочил и отсек ему руку, как недавно сделал это еще раз. Гигант взревел так, что меня вдавило в грязь, перемешанную с кровью. Потом напали орды таких же, только меньше, темных воинов, и я всех поразил своим огнен-ным оружием. Когда я думал, что все, я смог, я защитил, этот гигант без руки ударил по мне алебардой.
- И как же ты выжил?
- Не знаю… лишь боги знают. Лезвие вонзилось мне в грудь и шею, потому-то я и ношу всегда закрытую одежду с высоким воротником, чтоб скрыть шрам.
- Шрамы украшают.
- Не такие, мудрец, не такие, - покачал головой Антукс. – Потом все как в ту-мане. Я выплюнул огромный сгусток крови, темный и горький, словно яд, но не умер. Я взревел, как тот гигант, и пронзил его шлем одним огненным лезвием, затем послал всю мощь оружия на это лезвие, и второй огненный клинок со-единился с первым. Голову того воина просто разорвало. После этого нить мо-ей памяти вновь теряется, и возникает как из ниоткуда в госпитале. Первое ли-цо, что я увидел, было лицо рыжеволосой девушки, которую я защищал. Я то-гда не знал, кто она. Даже не спрашивал, как я выжил. Потом часто задавал этот вопрос, и все мне отвечали одно и то же: чудом.
- Может, это и было чудо, - предположил мудрец.
- Может, - согласился Антукс. – Но что мой народ бился на стороне темной орды… я не могу поверить.
- И не верь! А лучше не вспоминай об этом. Никто, кроме меня этого не зна-ет, в этом я уверен. Я никому не скажу, если ты пообещаешь мне не делать глу-постей.
- Я постараюсь, - улыбнулся рыцарь.
- Я рад, что смог помочь тебе хоть немного разобраться в самом себе. У тебя еще масса вопросов, я уверен, но всех ответов я тебе не обещал. Ты еще что-то хотел узнать, не так ли? Нечто, что произошло недавно, тебя очень беспокоит, и не только тебя, но и еще кое-кого, наделенного властью. О ком мы уже говори-ли.
- Да, есть кое-что, - согласился капитан. Он подошел к столу мудреца и по-ложил на него завернутый в тряпицу кинжал. – На ее величество было совер-шено покушение, и я надеюсь, что вы поможете в этом деле.
- Ну-ка, - оживился дедушка. Он достал из кармана очки, надел их и стал пристально разглядывать клинок. Рукоять он осмотрел бегло, а вот лезвие изу-чал очень внимательно. – Это из абхалла-кхалима, не так ли?
- Совершенно верно, - кивнул капитан.
Мудрец рассматривал каждый из символов на клинке, потом переходил к следующему, но постоянно возвращался к тем, что уже осмотрел, словно зна-чение слов, начертанных таинственными знаками, зависело от того, в каком по-рядке они начертаны и в каком положении находятся относительно друг друга. Его губы двигались, произнося эти знаки. Глаза Халибрана блестели, как два светила на небосводе.
Он достал из стопки книг, стоявшей рядом со столом одну, свалив при этом всю стопку, полистал ее и снова стал изучать клинок.
Мудрец много раз обращался к разным книгам, время шло, день превра-тился в вечер, появились первые звезды, и с боем часов, возвещающих о семи часах вечера, Халибран устало положил кинжал на раскрытую книгу.
- Я мудр, но недостаточно, - выдохнул он.
- Вы не знаете, что это за кинжал, - опечаленно произнес темный рыцарь.
- Не совсем так. Я не знаю, что именно это за кинжал, но я знаю, откуда он. Он из Хейлша.
- Это мы и так знаем, история оружия мне известна.
- Из Хейлша, - повторил Халибран. - Так ранее все называли, и теперь назы-вают, но только его жители, мир, в котором правит Владыка Тьмы. Не Ловец псов, если следовать вере Империи, а именно Владыка Тьмы. Так давно, что только он и помнит, именовали мир, в котором жили демоны и черные маги некроманты. Варлорды, живущие в мрачных подземельях, не были согласны с владычеством тогдашнего повелителя и отсоединились. Поссорились они, или еще что – не ведаю, я не настолько стар, а к своим архивам демоны никого не подпускают. Да чего там про какие-то архивы! Они в свой мир никого не пус-кают. И не выпускают тоже, но это к слову.
- Вам это известно, потому что вы пытались, да?
- И не раз! – подпрыгнул на своем кресле маг. – В их библиотеке хранится единственная сохранившаяся копия истинной истории всего сущего. В недрах их архивов есть все документы и книги, что были, что есть, и будут все, кото-рые появятся. Даже порванные и сожженные, и те у них есть. Об этих архивах грезит любой служитель Библиотеки Мудрости и Просвещения, да и просто любой, кто краем уха слышал о них. Но демоны и некроманты, и вернувшиеся под их крыло варлорды с прочей крупной и мелкой нечистью, кроме новейших и пришлых, хранят свои границы на замке. И ни за чьими душами они не охо-тятся. Я бы даже сказал, что они заинтересованы, чтобы все шло как идет. Не знаю, в чем их интерес, но они ведут себя так, как я сказал.
- А вы видели этих… демонов, и прочих, что перечислили? – заинтересовался Антукс.
- Нет, но я встречался с их посланниками здесь, в нашем мире. Приличные, надо сказать, личности. Концом света не болеют, просто работают. То, что они узнают, читают в их головах мыслеловы Хейлша. Но вернемся к клинку, а то мы здесь до моей кончины будем обсуждать тонкости устройства мира.
- Согласен. Я пришел за этим, а не за сведениями о мире и всех, кто в нем живет, хотя это тоже интересно, но дело – в первую очередь.
- Да. Итак, этот клинок был выкован из «железной воды», которой сразили предводителя Аргмагоса много тысяч лет назад, когда наш мир, тогда называв-шийся иначе, оказался на грани гибели. Из этой «железной воды» кузнецы Хейлша выковали оружие, призванное сразить любого, как простое оружие, и как магическое – вообще любого. Предполагаю, что этим оружием можно даже, упаси меня от гнева праведного, самого Владыку Небо убить, - Антукс слушал молча, даже не дыша, чтоб не пропустить ни слова. – Ковали демоны, ибо толь-ко жар в их кузницах мог расплавить абхалла-кхалима. Они же дали этому ма-териалу имя. Сам Владыка Тьмы начертал ритуальные символы на клинках.
- Откуда же этот клинок? И для чего он?
- Я могу лишь повторить то, что сказал, - пожал плечами Халибран. – Иного предназначения кроме озвученного мною, вроде нет.
- Хорошо. Этим клинком розанд хотел убить королеву.
- Розанд? Жонглирующие обликами, да? С ними все просто: их страна была одним из мест прорыва «теней-в-ночи», их истребили первыми, вторыми унич-тожили Долину Снов. Этих прелестных лесных эльфов-отшельников. За что? Они даже воевать не умели. Так вот, розанды были замкнуты, хоть и вели тор-говлю с расположенными рядом государствами, но не с Империей, до нас им было через три страны идти. Торговали с соседями, получали от них все, что хотели.
- Но один, как минимум один, остался, и напал на королеву. Я его убил.
- Это был твой долг, никто не может тебя осуждать. Но появление представи-теля исчезнувшего народа с древним, легендарным, и даже много больше ле-гендарного, оружием – это очень важно, и неспроста.
- Можете предположить, почему он напал на ее величество с ритуальным клинком из мира Владыки Тьмы? Это ведь может быть расценено как нападе-ние, и тогда нам придется объявить им войну. Но как воевать с теми, к кому даже проникнуть нельзя?
- А никак не воевать! Зачем сразу воевать? Вам что, Империала было недос-таточно, чтобы понять, что такое война? Что она несет?
- Не мне принимать решение, - мрачно заметил Антукс.
- Истинно так, - согласился Халибран. – Но я предлагаю вообще об этом не говорить никому. Если будут спрашивать, ответь, что я ищу в своих книгах, но это может занять много времени. Я еще покопаюсь в библиотеке, отправлю весточку моим друзьям в Главной Библиотеке Мудрости и Просвещения, там еще покопаюсь. Что-то да найду, и ты будешь первым, кто узнает, что я нашел, или что я ничего не нашел. Не будем делать поспешных выводов, они, как пра-вило, всегда ошибочны.
- Что же мне делать?
- Во-первых, забери этот кинжал. Во-вторых, скажи ее величеству, что я могу найти сведения по интересующему ее, и тебя, делу, но мне потребуется время. Не знаю сколько, когда все выясню, тогда все и выясню. Не торопите мудреца, он и так медленно ходит, а бегать ему вредно, - улыбнулся маг.
- Хорошо, я так и сделаю. Но вы обещали, что я первый все узнаю.
- Я обещания свои всегда выполняю. Иди, друг мой, тебя уже заждались, а меня заждался мой обед.
Антукс открыл дверь, но не вышел. Он стоял, думая.
- Халибран, - сказал рыцарь, - все же, скажите честно, почему вы меня ждали, как высказали, давно? Вы хотели мне рассказать о моем прошлом, когда я тво-рил зло? Но зачем?
- Зло? Добро? А как ты отличаешь одно от другого? Ведь добро для одного может быть, и часто бывает, злом для кого-то еще. Добро и зло не существуют, в чистом виде, имеется ввиду. Ты говоришь, что творил зло, но для тогдашнего тебя это не было злом, в этом я уверен, что-то же сподвигло тебя сражаться. Просто в то время у тебя были другие убеждения. Сейчас у тебя они такие, ка-кие они у тебя сейчас.
- И что делать?
- Что делать? Делать надо то, что ты считаешь нужным делать, но не забывай, что вокруг тебя множество людей и не-людей, и надо думать и о них, прежде чем что-то сделать. Ну, кроме тех моментов, когда твои действия сами собой разумеющиеся, например, защищать себя или кого-то. Помни, что плохие дела забываются, а добрые помнят, и в этой памяти ты живешь, и можешь жить веч-но. Ты хочешь этого? Жить вечно?
- Нет, - ответил капитан. – Жить вечно скучно.
- Тогда просто делай добрые дела, и ни о чем не жалей. Ты был каким-то, но сейчас ты другой. Это важно, остальное – нет.
- Ну… может, вы и правы, - рыцарь вышел из башни и закрыл за собой дверь.
Двери церкви отворились, и на пороге показались две фигуры. Одна из них была высокая, другая низкая и широкая. Двое перешагнули порог и двину-лись к сидевшему в кресле архиепископу Шого, магистру ордена Вечного све-та. Ему давно миновало девяносто, но он не оставил своей должности, решив идти до конца, до самой смерти. Орден занимался уничтожением демонических выродков, как их называли, и прочих порождений зла, которые обнаруживались на территории Империи, и даже за ее пределами, но там воины ордена действо-вали на свой страх и риск.
За последние сорок лет, что архиепископ Шого главенствовал в ордене, его воины, паладины, рыцари церкви, истребили множество темных созданий, изгнали неисчислимо бесов из одержимых, очистили бескрайние территории от зла, вернув жизнь и свет целым деревням и лесам. Изгнание зла сопряжено со множеством трудностей и опасностей, но воины ордена знали, каковы будут их задания, но соглашались, ибо не видели иных путей для очищения Мира от темных сил.
Будь у ордена возможность, они бы вторглись в царство Владыки Тьмы, но он закрыл свои земли от всех, и никто не мог туда проникнуть. Демоны и черные маги постарались на славу. Но они клялись, что никто из подданных Владыки не покидает их царство, а все более частые возникновения очагов темной силы говорили об обратном. Представители Мира Тьмы отрицали свою причастность, но кто-то же был виновен, раз в разных местах Милона возника-ли очаги черных сил, сил зла, которые воины Вечного света истребляли.
Эти двое, кои подошли к архиепископу, были лучшими в своем деле. Па-ладин в округлых сверкающих доспехах преклонил одно колено, рейнджер встал на оба колена и поклонился, коснувшись лбом пола. Традиции у разных народов разные, и они не имеют значения, когда делается одно, общее дело.
- Дети мои, - слабым, все же девяносто с лишним лет, голосом заговорил Шо-го, - я призвал вас, дабы вы продолжили служение святой церкви Владыки Не-ба. Много порождений зла было истреблено вами. Бесчисленные подвиги за вами, и столь же много впереди. Вы одолевали устрашающих мертвых драко-нов и черных магов, бились с нежитью и демонами, хоть силы всегда были не-равны, но слово божье давало вам сил, прогоняло усталость, и божественная сила наполняла ваши тела, дабы сокрушали вы ненавистных Небу тварей.
Рыцарь и рейнджер подняли головы.
- Никто, кроме вас, не может одолеть зло и тьму, и однажды вам придется возглавить армию, блистающую и ослепляющую белыми одеждами и с мечами и щитами, подобными зеркалу, дабы убоялись демоны, увидев себя истинными. В той битве, скорой, как ни жалко нам, вы сразитесь с теми, кто командует ар-миями злых сил, и сойдетесь в неравном поединке с самим Властелином Зла. Чем больше его слуг приходит в наш пресветлый Воссоединенный мир Милон, тем ближе этот день, но отсрочить его можно, изгоняя слуг тьмы в их подземе-лья. И вновь вам двоим предстоит совершить это, дать отсрочку живущим в мире, защитить их от скорой гибели, продлить их жизни, неся свет во тьме.
- Брат Викторис минувшей ночью покинул медитацию, - продолжал архиепи-скоп, - ибо ему пришло откровение, что вновь явилась тварь нечистая, что мно-го раз уже приходила в этот мир, но всякий раз, как рыцари церкви приближа-лись к этой бестии, твари удавалось ускользнуть. Это исчадие пропадало, будто и не было его. Годы ушли, чтобы научиться видеть его, и вот снова тварь сия показалась. Викторис слышал слова Неба, и мы знаем, что это чудовище, от-прыск самого Властелина, не иначе, несется сквозь леса и болота, в место, име-нуемое Лэйоти. Город это, что столицей Аалоки является, провинции Импер-ской. Он почти летит, как ветер, и скоро прибудет туда, куда стремится. По се-му прошу, умоляю и заклинаю вас: опередите бестию эту, потребуйте вернуть-ся в его нечистый мир, и уничтожьте его, коли оно откажется. Не место этому существу на земле, освещаемой светилом, ликом Неба, мудрого и вечного. Идите же, дети мои, исполните волю господа нашего. Да наполнит вас Мощь мудростью и силой.
Оба воина поднялись, снова поклонились и покинули церковь.
- Я с него каждый раз балдею, - громко произнес рыцарь, когда воины подо-шли к конюшне, где стояли их кони. – Он что, на голову слаб?
- Я бы предпочла выразиться «блажен», - заметила его спутница, рейнджер, полуэльф в зеленом плаще с капюшоном для верховой езды. Она откинула ка-пюшон, и распустила свои темно-красные волосы, по обычаю собранные в хвост. Ее раскосые глаза внимательно осмотрели конюшню, и носик ее скри-вился. Иметь при церкви такую убогую конюшню – просто ужас. – Кроме того, не боишься ли ты гнева божьего за свои слова?
- А чего мне бояться? Вот! – он стукнул себя в грудь, в доспех. – Вот это страшно. Я понимаю, ритуальные одежды, речи и прочее. Хорошо, допустим, - крякнул он, забираясь на своего белоснежного коня, - предположим, что так надо. Традиция и прочий бред, согласен. Церемонии, там этикет всякий… но неужели нельзя вести себя нормально? Если записывают, то пусть пишут что угодно, а мы будем говорить на простом, нормальном языке.
- Что тебя не устраивает в речах архиепископа? – спросила рейнджер, выводя своего коня, касаясь его шеи рукой, ибо если ей сесть в седло, то выезжать при-дется сильно пригнувшись. Высокий рост и низкий косяк. Паладин свободно взбирался в седло, ибо был невысок ростом, и не просто невысок: он едва ма-кушкой доходил полуэльфийке до основания шеи. – Он мудр.
- Но ведет-то себя?! – продолжал гнуть свое паладин. – Я, например, не понял ни единого слова, что он сказал. Хорошо я заранее спросил, куда и зачем нас посылают. Так, как он, никто не говорит, и это не делает ему чести. Каков смысл говорить высоким слогом, даже высочайшим, если тебя никто не пони-мает? Надо все же идти на некоторые уступки.
- Это церковь, - пожала плечами рейнджер, запрыгивая на спину своего ска-куна. Эльфы не пользуются седлами, и полуэльфы им вторят. – В церкви все как-то… особо, возвышенно.
- Ага, возвышенно, - упирался рыцарь. – А мне с высоты моего роста это все непривычно. Я несколько лет паладин, но вижу, и снова и снова убеждаюсь, что вся эта красота не имеет смысла. Вот если бы мне говорили: где и что надо де-лать – другое дело. Половина времени, что уходит на выполнение задания, тра-тится на перевод слов архиепископа на нормальный язык. И они еще хотят от меня, чтоб я быстро и умело делал дело.
- У тебя все получается, просто ты не принимаешь законов, которые не по-нимаешь. Сказывается твое происхождение.
- Да, я простолюдин, и я грожусь этим! Я с детства все делал сам, и неизне-жен слугами и нянечками. Вот поэтому-то среди паладинов очень мало отпры-сков знатных людей – это занятие не для неженок!
- Скажи, а ты что же, так до самого Лэйоти будешь ехать, закованный в латы?
- Спасибо что напомнила, а то я уже начал думать, что ослеп. В этом шлеме совершенно ничего не видно! Забрало делал какой-то… блаженный, чтоб его! И ведь стоит мне его поднять, как оно тут же захлопнется! Ну так же нельзя! А как в этих латах жарко, ты бы знала. Это хуже всех мук преисподней.
- Побойся бога, - шутливо урезонила его напарница.
- Чего мне его боятся?! Ты сама рассказывала, что у вас там правит хороший тип. Он войдет в мое положение, все поймет и простит меня, да еще и кредит выдаст немалый.
- Мечтай, любимый, - усмехнулась рейнджер, и, легонько ткнув коленями в бока своего коня, умчалась вперед по дороге, ведущей на север.
- Погоди! – взмолился рыцарь. – Помоги мне снять этот кошмар! Я ж понятия не имею, где это Лэйоти. Далеко он, или не очень? Ну хоть это сказать мо-жешь?
- Не очень далеко, - крикнула девушка уже издалека. – Догоняй!
- Какой догоняй? Дай же мне снять всю эту гремящую ерунду!
Эмилин выследила свою цель, и теперь сидела и смотрела на входную дверь, ожидая, когда же выйдет тот, кого ей предстоит убить и очистить мир от порождения тьмы, за которым не одно, и не два, а сотни и тысячи смертей, это сказала ей аура.
Рядом с ней сидел ее друг, волк. Горожане боялись подавать милостыню тому, у чьих ног разлегся волк. Люди хотели позвать стражу, но повода не бы-ло, ибо волки никогда не нападали на жителей Аалоки, а этот еще и спал, по-зволяя нищему его гладить. Испуганные жители Лэйоти пробегали мимо, а волку было наплевать. Он охранял Друга Леса, и не обращал внимания на тех, кому его присутствие неприятно.
Меч в ножнах подрагивал, предвкушая удар, когда он вонзится в тело, ко-гда его клинок обагрится кровью. Ради такого наслаждения он был готов ждать сколько потребуется.
Из дома, являющегося постоялым двором, выходили люди, но ни один из них не был тем, кого Эмилин собиралась отправить на суд Неба. Ей даже хоте-лось проникнуть в здание, самой найти цель и убить, но привлекать внимание к себе она не хотела.
Ничего, она умеет ждать.
Шаола смочила в холодной воде платок и положила его на лоб наставни-цы. Матильда лежала на кровати неподвижно, лишь дыханием доказывая что жива. Ее глаза под веками были недвижимы, но Шаола знала, что сейчас ее на-ставница видит сон. Странный, непонятный сон, рисующий картины мест и личностей, которых Матильда не видела и не знала. Это было уже в одиннадца-тый раз. Одиннадцать Скачков Силы было у Соули, из них восемь происходили уже при ней, при ученице. Каждый раз это пугало ее, и каждый раз все обходи-лось хорошо, но сейчас все было иначе. Матильда не успела, не смогла добыть кусок предмета, который был спрятан во дворце губернатора, и это было ужас-но, ибо скоро должен был прийти жуткий монстр, чтоб напасть на Матильду.
«И каждый раз он будет приходить, когда сила наполнять будет тело твое сверх края чаши», говорила об этом монстре Матильда. Что это значило, поче-му все именно так, и откуда взялась та фраза Соули никогда не рассказывала.
Десять раз Матильде удавалось отбиться от чудовища, используя силу своего медальона, который собирался из кусков всевозможных предметов, от которых исходил особый магический свет, разбросанных по всему Милону. Де-сять раз ей везло, ибо это ни что иное как везение – спастись в самый послед-ний момент, но в этот раз ничего не выйдет.
- О! – воскликнул кто-то за спиной Шаолы. – Простите, я не знал, что…
- Кто это? – спросила эльфийка, на всякий случай хватаясь за рукоять хлыста, висевшего на поясе.
- Это… я, Лацэ, сын хозяина, - ответил голос. Шаола повернулась, и увидела юношу, рыжего, лицо в веснушках, нос крохотный, а глаза большие и синие.
- Да, я вижу. Прости, что напугала, - сказала Шаола, поднимаясь с колен.
- Я… а что с госпожой?
- Она больна. Не бойся, это не заразно, я знаю. Вашему с папой делу ничего не угрожает, будь уверен. Ты пришел сказать, что обед готов, так?
- Д-да, я.. да, обед готов. Может… - он покосился на кровать, в которой не-подвижно лежала черноволосая госпожа. – Может, вам принести сюда?
- Хорошая идея, Лацэ. Сбегай, попроси служанку принести сюда еду и питье. И еще кое-что, - остановила она парня, который уже подбежал к лестнице. – Вернись.
Юноша послушно вернулся, но в комнату не зашел, оставшись по ту сто-рону дверного проема.
- Я хочу, чтобы ты слушал все слухи и сплетни, что будут разноситься внизу и на улице. Когда будут подавать завтрак, обед и ужин будешь приходить вме-сте со служанкой и рассказывать мне, что услышал. За это каждый раз я буду давать тебе серебряную монету. Вот, держи.
Она достала из кошелька серебряный кругляшок и бросила его парню. Он поймал монету, попробовал на зуб, как это делал папа. Монета была настоящая, в этом Шаола не сомневалась. Парень просиял, поклонился и побежал вниз, ис-полнять указание. Он был смышленым.
Шаола улыбнулась в пустоту и вернулась к наставнице.
Глава 10
Когда часы пробили восемь вечера, в апартаменты капитана дворцовой стражи вошел лейтенант Генри Номзар, сжимающий в руке свиток, на котором он расписал кто и где должен дежурить, когда производить смену постов, где проявлять особую внимательность, и прочее, что необходимо указать в плане охраны объекта. У Антукса был свой план, но он хотел проверить умение Ном-зара. Капитан не спал, он сидел в кресле, задумавшись о чем-то очень сильно, не обращая внимания на происходящее вокруг него. Номзар постоял в дверях, не решаясь войти, но долго так стоять ему не хотелось. Он кашлянул, и Антукс вернулся из мира раздумий. Рыцарь пригласил стражника, и Номзар вошел, за-крыв за собой дверь.
Ему показалось, что это просветление было секундным, что капитан вновь погрузится в думы, не очень приятные, судя по выражению его лица, но Антукс встал и подошел к стражу. Рыцарь забрал свиток и подошел к окну, чтоб свет лун позволил прочесть. Свечами или масляной лампой он не пользо-вался, так как неплохо видел в темноте, но читать предпочитал при освещении. Из окна открывался вид на площадку для тренировок дворцовых охранников, но темному рыцарю было абсолютно все равно, что там за окном, если это не настоящая битва, а не тренировочный бой на деревянных мечах. Развернув сви-ток, он стал читать его содержание. По мере подхода к концу инструкций и изучения плана капитан хмурился все сильнее. Номзар пару раз выругался про себя в адрес иноземца, которому не нравиться его план и его инструкции. Страж считал, что в его плане все отлично, и что он почти идеален, если счи-тать не полную идеальность его людей. Будь под его командованием совершен-ные стражи, то в городе не было бы ни одного нарушения закона.
Темный рыцарь окончил читать, и протянул стражу свиток.
- Мне нравится, - неожиданно для лейтенанта произнес холларианец. – Все просто, понятно и по правилам. Видно, что вы следуете не только букве, но и духу устава – редкое качество для стражника. Не обижайтесь.
- А чего мне обижаться? Похвалили, и отлично. Соблюдение устава есть ос-нова успешного поддержания порядка на вверенной мне территории, - пожал плечами Номзар, забирая свиток. – Стало быть, вы одобряете мои инструкции?
- До последней закорючки. Завтра утром снабдите ваших подчиненных при-казами, и пусть к полудню они уже стоят на постах. Рядом с ними будут дежу-рить охранники губернаторского дворца, но они будут в подчинении ваших людей и вас лично, что само собой разумеется. Вашей задачей будет организо-вать безопасность ее величества, приглашенных вельмож и чиновников, в осо-бенности иностранных. Я буду командовать отрядом из элитных воинов Ака-демии с магическим обмундированием, и под моей ответственностью будет ох-рана и доставка в главную башню Реликта. И кстати об охране и Реликте.
- Я вас слушаю, капитан?
- Имевшее место быть происшествие на балу, точнее, во время него, повлек-шее за собой суету среди охраны – вам что-то известно об этом?
- Все, что известно мне, известно и вам, я же подал полный отчет.
- Я сомневаюсь, что это было случайное падение кухонной утвари из-за мы-ши, учинившее шум. Конечно, мне не верится, что кто-то проник в комнату, миновав охрану, но в этом есть нечто странное, что заставляет меня сомневать-ся.
- Сомневаться в чем? –Номзар чувствовал, что еще через минуту таких ту-манных намеков с него покатится градом пот, и тогда уже нельзя будет отвер-теться, придется рассказывать все как есть. Точнее, как было
- Я… как бы это облечь в слова… Я… я не утверждаю, что кто-то пытался похитить артефакт, а шум его спугнул, но… я не знаю. Вот вы – вы ничего не почувствовали?
- Вроде нет. Если вы про мое профессиональное чутье, то нет, ничего такого.
- А я что-то ощутил. Легкое дуновение ветра. Не из-за щелей в окнах, не из-вне, из коридора. Это было нечто… неуловимое.
- Если вы это не смогли уловить, как же это мог сделать я? Я спрашивал мое-го подчиненного, Раша, и он тоже ничего не слышал и не видел. И не ощутил тоже. Он вообще вылетел из туалета, напуганный внезапным шумом и лязгом оружия.
- Да! – страж поймал на себе испепеляющий взгляд Антукса. – Ваш подчи-ненный, фирвах Раш, - последовала пауза, в которой Номзар не слушал никаких звуков, кроме стука своего сердца. Он в первый и последний раз в жизни по-зволил себе выкинуть такое – заключить договор с преступником, чтоб добить-ся чего-то для себя. Конечно, это было сделано чтоб узнать, не представляло ли угрозу то, что привезли в город, но в большей степени это было нужно самому Номзару. Сейчас он думал, что эта выходка его погубит, и погубит прямо здесь и сейчас.
- Ч-что? Да, он мой подчиненный. Что вас интересует?
- Он сам, - сурово и односложно ответил капитан. – Он ловкий и шустрый малый. И это хорошо, - у Генри словно камень с души упал, и прямо на ногу. Во всяком случае, его нога внезапно стала болеть. «Наверно, совесть», печаль-но подумал страж. – Не отдадите ли вы мне его? Такие быстрые ребята мне не помешают.
- Я бы с радостью, - с притворной неохотой заговорил Номзар, - но вы же ви-дели его в действии и слышали его речи. Он не подходит к столичной жизни. Раш простой, как полено. Если подобное сравнение вам не понятно, я объясню: он не умеет юлить, врать, недостаточно ловок в делах политических, - врал и не краснел стражник. Он с радостью избавился бы от вора прямо сейчас, но Ри-кардо и так собирался исчезнуть, после окончания эпопеи с Реликтом. Он обе-щал сбежать из Империи и никогда более не появляться в ней. – Да, он шуст-рый, но вы ведь слышали, как он говорит! Он привык именовать вещи, как они есть, и красноречием не одарен. Как расследующий воровство он великолепен, загляденье, хочется просто сидеть и наблюдать за тем, как он работает. Однако, боюсь, это один из его очень немногих плюсов.
- Почему же вы произвели его в свои заместители? – вопрос должен был по-ставить в тупик, но Генри ожидал этого, и заранее подготовился, когда толкал речь о сомнительной ценности Фарго как стражника.
- Если честно, - шепотом, словно боясь быть подслушанным, заговорил Ном-зар, - то потому, что кроме Микаэля Тики и Раша выбирать не из кого. Да, от-ветственных много, сильных много, но так, чтоб это было в одном человеке, да к тому же еще и одаренным на расследование преступлений – это Раш, и только он. У нас же одни работают силой, другие – головой, и те, что работают голо-вой, силой не отличаются.
- Как все же сложно у вас в провинции. Хотя в столице очень похоже, - вздохнул Антукс. – Мне пригодился бы такой ловкач, но раз он вам нужен, я не буду на вас давить, лейтенант Номзар. Но если, или когда, вы передумаете, то знайте, что для вашего Франческо есть работа в центре нашей славной Импе-рии. Его простота, конечно, не есть благое качество для служения в столице, но и преступники в сердце государства не очень начитанные и мудрые, хотя хит-рые и ловки. В любом случае, благодарю вас.
- Рад стараться, сэр. И еще я кое-что хотел бы знать. Просто так, чтоб не бес-покоиться. Я послал гонца с сообщением ныне бывшему дош-фирваху Сунги…
- Он должен завтра или послезавтра прибыть обратно. Об аресте его бывшего начальника он не знает, так что доведете до его сведения. Можете быть свобод-ны.
- Слушаюсь, - поклонился Номзар и покинул апартаменты капитана.
В Корпусе Генри первым делом сообщил, что Антукс что-то подозревает. Это было видно и без чутья лейтенанта городской стражи. Он не верил в то, что какая-то мышь свалила кучу барахла и переполошила всех охранников во двор-це. Также Номзар постарался дословно поведать, что Антукс ощутил движение в комнате. Вор съежился. Явно говорили про него, хотя Номзар мог поверить в двух барышень, наделенных свойствами призраков проходить сквозь стены. Это, между прочим, объяснило бы, как они умудрились исчезнуть без следа.
Тики забрал свиток с распоряжениями на завтра и направился к перепис-чикам, чтоб сделали не менее десятка, а лучше двух десятков, копий приказа. Чтобы не терять завтрашним утром времени на бесконечное повторение, лучше собрать людей в группы, объединяя их по будущему месту несения охраны, вручить им приказы в письменном виде, и чтоб они сами разбирались. В стражу тугодумов не брали, ибо на них пришлось бы тратить излишне много сил и тер-пения. И если сил еще ладно, отдать подзатыльник порой и самому ответствен-ному бывает полезно, а не обремененные умом, даже если об их головы ска-мейки ломай, все равно ничего не поймут.
Вор настаивал, что он был не один в той комнате, что он видел двух де-вушек, которые замышляли похитить бесценный артефакт. Он-то знал, что он видел.
- Я повторяю уже в сотый, если не тысячный раз, - взмолился Фарго, - что я был не один там. Вы можете мне верить или не верить, но от этого ничего не изменится. Многие вещи происходят и имеют место быть вне зависимости от чьих-то желаний и верований.
- Я староват, но из ума не выжил, - утверждал Номзар. – У меня, кончено, нет причин тебе верить или не верить. Меня там не было, и я не знаю, что, кто, где и откуда. Но то, что капитан дворцовой стражи, этот иноземец, что-то ощутил, меня настораживает. Я надеюсь, что это был ты, но если нет…
- Они стали невидимыми. Это единственное разумное объяснение, - стоял на своем Рик. – Они почти наверняка маги, хотя бы одна из них. Магический свет этот Реликт излучает немыслимый, если он и правда безграничной силы, что значит, уловить его присутствие даже самому слабенькому магу раз плюнуть. Невидимость же, как я помню, заклинание трудное и требующее много сил.
- А это-то откуда тебе известно? – удивился страж.
- У меня был период в жизни, когда я ничего не мог делать, - признался вор, обращая свои мысли к уродливому шраму на спине. – Не такая я натура, чтоб сидеть на одном месте, предпочитаю заниматься. Все равно чем. Вот и читал разные книги. Жаль не художественную литературу, она интереснее своими эмоциями, множеством событий. Вот, попалась книга о магах: кто такие, что нужно, чтоб стать магом, и небольшой перечень заклинаний, без картинок и магических слов, чтоб выучить его. Эдакое пособие для начинающих. Там же были развенчаны разные мифы и предрассудки. Насчет невидимости было на-писано, что долго держать это заклинание запущенным тяжело, что оно быстро пьет соки из тела, а поскольку сильных телом магов я даже представить себе не могу…
- Нет, ну надо же, - усмехнулся Номзар. – Я несколько минут назад распинал-ся перед капитаном, что ты складно говорить не умеешь, что не подходишь для работы в столице, что несведущ в политике… Надо же, как я ошибался.
- Погодите, меня что, звали в святая святых Империи? – не поверил своим ушам Рикардо.
- Звали, звали, но я тебя расписал как неподходящего для этого. И не смотри на меня так! Ты же ворюга, и долго как стражник не продержишься. Рано или поздно запросят бумаги о твоем обучении и местах прохождения службы. Вот так просто фирвахом не становятся. Ты лучше спасибо скажи, что уберег тебя от веревки.
- За это спасибо, - упавшим голосом отозвался Фарго. – Эх, в столице столько богатых домов…
- Ты обещал, что уберешься из Империи!
- Вот и я говорю – слишком много соблазнов. Все же искреннее вам спасибо.
- Ты главное не распространяйся, что я тебя буквально нанял на работу. Тебе наплевать, тебя вообще мало кто знает, а я уважаемый в своих кругах человек, теперь еще и начальник городской стражи. Мне подобные дела испортят репу-тацию, если не хуже.
- Будьте спокойны, лейтенант. Я тоже не горжусь, что пахал на вас, я поклял-ся однажды, что никогда не буду сотрудничать со стражей, но обстоятельства оказались сильнее. Но есть и добрая сторона этого – вы сдержите свое слово и отпустите меня. Так ведь?
- Отпущу, отпущу. После окончания церемонии укрепления Реликта можешь в тот же час убираться, куда тебе захочется.
Вот так, оставшись взаимно вежливыми, Номзар и Рикардо расстались до следующего утра. Последнего утра, когда они действовали бок о бок. Вору Генри понравился, но то, что он стражник, заставляло его опасливо относиться к новому знакомому. Он, может быть, и честный человек, но не все в Корпусе таковы.
«А жаль», подумал Фарго, «ведь если бы все были такими, я б не прятал-ся от всех по темным углам, не пришлось бы получать болт в спину и нырять в бушующий океан»
Но нынешнее положение тоже было неплохим.
Главное, вор к этому привык.
Матильда пришла в себя.
Это произошло резко, с громким вдохом и выпученными глазами, втянув в себя больше воздуха, чем она могла усвоить, Соули закашлялась. От этих зву-ков проснулась Шаола, вторые сутки не смыкавшая глаз, постоянно следившая за состоянием своей наставницы. Она потратила изрядно сил на то, чтобы в первую же ночь исполнить заклинание лечения, дабы облегчить боль Матиль-ды, и голубое мерцание струилось из окна их комнатки до самого утра. Эль-фийка вымоталась, но, увидев свою наставницу очнувшейся и, вроде бы, в доб-ром здравии, она отбросила усталость, как бы это ни было трудно.
Матильда смотрела в деревянный потолок и не понимала, где она нахо-дится. Последние ее воспоминания были о мужчине в костюме волка, который на маскараде о чем-то с ней говорил. Кажется, он жаловался на однообразие этих балов. Что произошло потом, Матильда не помнила, но понимала, что прямо там, во дворце, у нее начался приступ, вызванный Скачком Силы.
Скачок Силы.
Он идет.
Соули тихонько застонала, будто уколовшись шипом кустарника. Она хо-тела пошевелиться, но тело ее не слушалось. Больше дня она ничего не ела и не пила, и живот напоминал об этом самым громким способом, на какой был спо-собен. Руки и ноги затекли, спина словно стала деревянной, голова не повора-чивалась. Все было как обычно, но к этому невозможно подготовиться, при-выкнуть. Каждый раз это происходит не так, как ранее, что-то меняется, воз-можно, это зависит от проявлений, которые становятся доступными.
Шаола поднесла к губам Соули чашку, полную бульона. Это было удобно – и поесть, и попить. Соули попробовала разомкнуть губы, но тщетно. Шаола поняла затруднение своей наставницу, помогла ей открыть рот и влила немного жидкости. Приложив немало усилий, Матильда проглотила бульон, и Шаола влила в рот наставницы еще порцию. Когда бульон был выпит, Матильда по-чувствовала, что жизнь возвращается в ее тело.
Ученица достала маленькую книжечку, обтянутую кожей, чтоб сделать запись. Она приподняла одеяло и повернула наставницу набок. Расшнуровав корсет, Шаола раскрыла его и увидела кровавое пятно на ночной рубашке. Це-ремонится было не обязательно, так что ученица сделал надрез на спине, дабы увидеть кожу и пропечатавшиеся на ней знаки.
Спина Матильды была испещрена знаками, значение коих было не из-вестно ни Матильде, ни Шаоле, ни кому бы то ни было еще. Девушки провели много времени в библиотеках, листая фолианты, ища подобные знаки, дабы уз-нать, на каком языке это написано. Это могло помочь в познании того, откуда эти знаки вообще брались. Загадка была неразрешимой, но девушки не отчаи-вались.
Всякий раз, когда происходил Скачок Силы, когда здоровье Матильды ухудшалось и происходили события, подобные тем, что имели место в ночь Поцелуя Лун, со всем светопреставлением и ветром, на спине проступали эти знаки, каждый раз разные. И каждый раз Матильда чувствовала, как ее внут-ренности колет и режет, как ее спину царапают и пилят изнутри. Эта боль была нестерпимой, но кричать она по неизвестной причине не могла. Эти знаки про-ступали в первую же ночь Скачка, далее следовало заживление ран и состоя-ние, близкое к смерти. Ничтожно малый шаг отделял Соули от гибели, но вся-кий раз этот шаг не делался, и кто знает, во благо это или во зло. Знаки сии пронзали плоть изнутри, а после заживления ран, были видны, как татуировка, сделанная черными чернилами. Каждый знак нес в себе проявление, какое-то магическое воздействие, на других, на себя, на предметы – по-разному. Возни-кали эти символы хаотично, но чем дальше, тем меньше места оставалось на спине. Сейчас, на покрытой черными знаками белой коже спины от поясницы до линии плеч, оставалось место для двух. На спине проступили три знака. По пятнам крови, не впитавшейся в ткань, можно было понять, какие именно из них – новые.
Шаола мокрым платком стерла кровь, осторожно, чтоб не сделать на-ставнице больно, и раскрыла записную книжку. Отыскав страницу, на которой была изображена спина Матильды, довольно условно, но понятно, Шаола сде-лала три точки на тех же местах, где появились знаки, указал дату их возникно-вения и стала скрупулезно их перерисовывать. Эти символы, буквы или слова, были непохожи друг на друга, но было видно даже несведущему, что символы принадлежат одной группе, одному языку.
Сделав рисунки, Шаола отложила книжку и положила Матильду на спи-ну, не завязывая корсет. Дыхание приближалось к норме, жар спал, глаза из желтовато-зеленых принимали обычный цвет. Руки начали подчиняться своей хозяйке. Спустя полчаса Соули уже сама села на кровати и принялась за еду, стоявшую на столике у изголовья кровати. Шаола медленным шагом подошла к свободной кровати и легла, дабы поспать пару минуток. И сразу же провали-лась в темноту сна. Наставница не стала будить ее, Шаола заслужила отдых.
Прикончив пищу, Матильда взяла записную книжку и стала изучать зна-ки, добавившиеся к ее арсеналу. Именно по причине Скачков Силы Матильда считала, что все заклинания, которые может изучить маг, он уже знает, благо-даря спящей в нем памяти многих поколений. Он ничего не выучивает, он вспоминает. В этом, правда, была загвоздка, ибо Матильда не помнила ничего о своем прошлом, своих предках. Ее память начиналась с момента, когда она бы-ла на болоте, огромном и дурно пахнущем. Кругом копошились мерзкие созда-ния, призывавшие в своем диком танце и писклявых песнях чудище, живущее в болотах, которым пугают маленьких детей – Гарларорк-проглот. Это потом Матильда услышала эти сказки, тогда же она просто видела странный и пу-гающий ритуал.
К концу этого омерзительного действия, из болота вышло оно, ужасное создание, облепленное тиной и грязью, оттого бесформенное и еще более от-вратительное. Толпа из мелкой нечисти возликовала, и к чудищу подтащили человека, связанного по рукам и ногам, одурманенного настойкой болотных трав. В руке чудища сверкнул клинок, оно занесло кинжал…
Помотав головой, Соули отбросила воспоминания о том дне, точнее той ночи. После того, что она с криком выбежала из своего укрытия, словно вырас-тая на бегу, после того, как она выхватила кинжал, после того как вонзила его в брюхо чудища…
Именно эти события послужили причиной того, что происходит с ней. Соули была в этом уверена. Но кто? Кто заставил ее это сделать? Кому это бы-ло нужно? Для чего? И главное, когда это прекратиться?
Ответы были, но они были где-то далеко, а пока что Матильде предстоя-ло вновь сражаться за свою жизнь, но без того предмета, что храниться во дворце, ей не суждено одолеть преследующего ее. У нее не хватит сил, чтобы одолеть противника, ибо она становится сильней, но ее враг будет еще сильнее. Без помощи магического предмета она не выстоит.
Соули посмотрела на Шаолу, спящую на соседней кровати. Эта прелест-ная девушка не знала, на что шла, когда просила Матильду взять ее с собой. Но прошло время, и Матильда привязалась к ней, светловолосой эльфийке с не ме-нее темным прошлым чем у нее самой. Матильда не могла себе позволить, чтоб ее ученица пострадала за то, что не совершала. За свои поступки должна отве-чать только Соули.
Матильда провела ладонью по своей щеке, подушечки пальцев коснулись шрама.
У нее не осталось выбора, придется идти опасным путем, в открытую.
Городская стража вперемешку с дворцовой охраной заняли свои посты в главной башне даже раньше установленного в приказе срока – полудня – на полчаса. Исполнительность была здесь ни при чем, постарался Микаэль, кото-рый занимался доведением приказов начальника до подчиненных, как его за-меститель. Тики никто на эту должность не назначал, но сам Номзар так его представил капитану дворцовой стражи и ее величеству, и рол-фирвах искренне считал, что это было сказано неспроста. Номзар не задумывался над тем, кого назначить своим помощником и заместителем, потому что на эти «глупости» у него не было времени. Став начальником стражи, он сразу же нырнул в водово-рот всевозможных событий, требующих самого пристального внимания, а по-скольку он не было готов к этому, то давно ожидаемый пост ему перестал ка-заться таким уж желанным. Не потому что он его получил, а потому что Генри предполагал не такую кучу дел, которая свалилась на голову, и сверху еще сы-палась добавка, из-под которой выбраться нет возможности.
Однако же Номзар пока справлялся с занятой им должностью, пускай не во всем, пускай не с блеском, пускай порой чудом, а не за счет своих талантов, но ведь справлялся! Способ достижения победы не всегда требует идти прямым путем, особенно если результат, в конечном итоге, один и тот же. Что по пря-мой, что по кривой – это на выбор.
Тики с суровым лицом обошел все посты, наградил замечаниями чуть ли не половину стражников, и не забыл пройтись по дворцовым, хотя они и не пикнули, и только совершив эту, как ему казалось, необходимую процедуру, отправил гонца в Корпус, где перед предстоящим укреплением Реликта отды-хал и набирался сил лейтенант.
Номзар как раз успокаивал гонца, которого он посылал к Сунги. Гонец вернулся, в его глазах за милю было видно непонимание. Лейтенант ему все объяснил, что Сунги снят с должности и вообще помещен в тюрьму. Что к гон-цу ни у кого претензий нет, и что он может спокойно продолжать заниматься своим делом. Что начальник теперь он, Генри, и что на первых порах все оста-нется как можно более приближенно к прежним порядкам, кроме тех, что про-тиворечат уставу, а также морали и этике. Гонец вроде успокоился, и лейтенант отправил его домой, чтоб парень отоспался, поел, попил, в общем, отдохнул и был готов далее нести службу.
Один гонец убежал, другой прибежал, сообщая о том, что стража на мес-тах и люди готовы к прибытию лейтенанта. Вор, сидевший в углу, усмехнулся, и намекнул Номзару, что Тики шустрый малый, даже пошустрее него самого, Рика. Номзар отпустил гонца и подошел к шкафу, в котором у него висела па-радная форма. Перед начальством в лице иноземца и ее величества в столь важный день, точнее вечер, надо было выглядеть идеально.
Черные штаны и начищенные до зеркального блеска сапоги с набойками на каблуках, белая рубашка, поверх нее парадная кираса в разводах, фиолетовая перевязь, темно-синий плащ с золотой застежкой, меч и сабля в золоченых ножнах. На голову Номзар как-то не решался надеть шляпу в тон плащу, ему не нравились белые и розовые перья, украшавшие головной убор, но долг превы-ше личных вкусов. Обхватив запястье, защелкнулся браслет, перстень занял свое место на среднем пальце. Именные знаки отличия начальника городской стражи были еще не готовы, из-за не вовремя запившего мастера, так что пока предстояло просто быть старшим по званию. Все равно все знают, что он ис-полняет обязанности главного по страже. Тем более что официального приказ из столицы, подписанного королевой, не приходило. Оставалась возможность, что ее величество подпишет приказ прямо здесь, а может еще и произведет его в дош-фирвахи, как обещал Антукс, но с Генри было и так предостаточного знаменательных событий в его городе, которые он будет помнит даже после смерти.
- Ну, чего приуныли? – желая приободрить, спросил Фарго. – Сегодня ночью все закончится: штуковину покажут, поставят на подобающее место, вы станете полноправным главой стражи, я свалю отсюда, Мощь знает, куда. Жизнь заме-чательна! Ну что вы такой мрачный?
- Я? – глядя на себя в зеркало, отозвался Генри. Он поправил усы, придав им горизонтальное положение. – Я радуюсь, просто по-своему. Не люблю выстав-лять напоказ свои чувства.
- Да ладно вам, есть же повод! Я, и то радуюсь!
- Ты радуешься тому, что я сдержу свое слово, и отпущу тебя. Я так и сде-лаю, но совесть меня будет мучить, покуда длится время.
- Это очень долго. Я врать не буду, нашему расставанию я не очень-то опеча-люсь, ваша правда. Но какое дело мы вместе провернули! Я мог обокрасть по-ловину вельмож в этом городе, и еще столько же приглашенных кто их знает откуда. За одну возможность я вас расцеловать готов, но не буду, у вас усы ко-лючие. А совесть вещь бесполезная. Вот я ее даром кому-то отдал.
- Хохмач, - выдохнул Номзар. – А новую украсть не подумывал?
- А на кой она мне?
- Спору нет, она тебе только мешать будет, а задабривать ее долго и трудно.
- Я не ослышался? Это было признание из личного опыта?
- Все мы были детьми, - пожал плечами страж. – Все чего-то да и выкинули эдакого, за что стыдно. Вот ты, помнишь первое, за что тебе было стыдно?
- Разве что сам факт, что я родился, но за это стыдно должно быть не мне, а моим родителям.
- Они у тебя кто?
- Эй! Я же в вашу жизнь не лезу, так и вы окажите мне ответную любезность.
- Уговорил. Кстати, я надеюсь, ты никого на маскараде не обокрал? С тебя станется, ты у нас такой, не обремененный ничем, кроме своих потребностей и желаний.
- Никого и ничего, вот, чтоб меня Ловец псов забрал сию секунду, если я вру.
Номзар напрягся, ожидая появления призрачной фигуры в черном и крас-ном со сворой злющих псов на цепи. Рикардо стоял прямо, не моргнул, не дрогнул. Именем нечистого он мог клясться свободно по двум причинам: он не верил в Ловца псов и действительно был чист. Ну, в том, что он сказал, он не слукавил.
Ожидание прихода сборщика неправедных душ могло затянуться, и Ном-зар выглядел бы крайне глупо, так что Фарго первым нарушил молчание.
- Вот, я ж говорил.
- Может, он просто не ожидал от тебя такого скоро признания и клятвы его именем, потому и запоздал, - пошутил страж. – Но даже если ты не соврал, это не означает, что ты исправился.
- Исправился? Я?! Храни меня Мощь от подобной глупости, - делая отталки-вающие движения обеими руками, торопливо произнес Фарго.
- Раз уж мы об этом заговорили, должен заранее предупредить, - продолжило Генри, поправляя плащ, - что на церемонии будет довольно много народу, и в очень дорогих нарядах, с кучей колец, перстней, колье, ожерелий и с прочим драгоценным снаряжением богатеев. Умыкнешь хоть что-то, или что у кого пропадет, не осерчай, я тебя тут же покромсаю вот этими крошками, что в нож-нах. Я понятно выразился?
- Да понял я, не дурак. Если вам от этого спокойней станет, я даже буду при-сматривать, чтоб ваши ненаглядные гости ничего не потеряли ненароком. Со-скользнет колечко какое, да закатится за штору. Меня – в расход, а колечко – бац! и найдется. Меня подобное развитие событий не манит.
- Вот и отлично, будем считать, что мы поняли друг друга.
Номзар еще немного покрутился у зеркала, буркнул «ну и образина», и отправился во дворец. Его сопровождал Рикардо, которому нашли парадную форму фирваха, отличающуюся от повседневной лишь тем, что она была чис-той. Войдя на территорию дворца, миновав главные ворота, Раш зашептался с лейтенантом.
- Я тут еще хотел кое-что уточнить, пока не поздно.
- Не мог раньше сказать? Или подождать?
- Я только сейчас вспомнил. Насчет тех двух девушек, что пытались… ну, вы поняли, о ком и о чем я.
- И что ты хочешь от меня?
- Если… ну, я не исключаю такую возможность, что я могу их узнать, ил по-чувствовать что…
- Я понял, - прошептал Номзар, а затем в полный голос добавил, - фирвах Раш, если что заметите, что угодно, что вам покажется подозрительным, сразу сообщайте мне.
- Есть, лейтенант-сэр, - вор козырнул лейтенанту, и они, уже спокойно, во-шли во дворец.
Обход постов занял всего двадцать минут, ибо Тики вел начальника толь-ко по главному маршруту, по которому будут двигаться гости, по которому бу-дут нести артефакт. Вор решил оставить эту часть тем, кто понимает в охране таких важных событий, а сам отправился прогуляться по дворцу, но не чтобы что-то своровать, хотя соблазнов было очень много. Он просто искал что-нибудь подозрительное, и не нашел. Так, развлечься.
Он совершил только одну ошибку – вышел на стену дворца, погулять. Через пять минут он уже бегал по крепостной стене как ужаленный, и никак не мог понять, где ход, которым он шел. Строили дворец явно слабые на ум, пото-му что куда бы он ни шел, бежал, летел, все равно за каждым поворотом откры-вался точно такой же вид серых камней. Строители уповали на однообразие, чтоб дворец со всех сторон выглядел хорошо, но делать это во вред удобности не стоило.
Можно было спросить дорогу у охраны, или посмотреть на карты, вися-щие на каждом повороте, но вор, почему-то, не догадался этого сделать.
Так побегав два часа, он все же оказался внутри дворца, и поклялся не от-ходить от Номзара до окончания церемонии и выхода из дворца.
Шаола проснулась вечером, когда светило покинуло небосвод, и его си-нее днем покрывало сменилось на черный цвет с множеством прорех, через ко-торые светили звезды. Шаола выспалась, вымотавшаяся ухаживанием за своей наставницей. Целый день и две ночи подряд она не смыкала глаз, и хозяйский сынишка исправно сообщал ей все слухи, которые приходили вместе с посети-телями, и кои он слышал на улице. Среди вороха бесполезных сведений было одно-два стоящих внимания, но это предстояло решать наставнице.
Наставница?
Эльфийка повернулась на кровати, и увидела фигуру Матильды, сидящей на кровати, скрестив под собой ноги. Она была в своем привычном черном пла-тье, корсет был зашнурован. Перед Соули на кровати стоял поднос с ужином. Наставница медленно подносила ко рту руку, в которой был зажат кусок мяса. Она откусывала небольшие кусочки и медленно задумчиво жевала. Ее спокой-ствие пугало, ибо это могло означать, что она готовилась к атаке.
Шаола приподнялась, но наставница не отреагировала. Из всего ее тела подвижны были только рука и челюсти. Дышала Матильда неглубоко, и это было практически неразличимо в вечерней темноте. В глазах наставницы был блеск, но блеск мертвый, неподвижный.
- Соули, - робко обратилась к Матильде ученица, - с вами все… все в поряд-ке?
- Да, - не выражающим никаких чувств голосом ответила Матильда. Она дое-ла мясо, взяла с подноса кусок вареного картофеля и принялась его есть, так же неторопливо.
- Я… я зарисовала… там, на столике… чтобы вы…
- Спасибо, я их видела, - бесстрастно ответила Матильда. Она и правду виде-ла эти знаки, во сне. Они смешивались с безумным миром сна, и рисовали кар-тины дикие и непонятные, как рассказывала сама наставница. – Сколько оста-лось?
- Я… я думаю… два, не больше, - дрожащим голосом отвечала ученица. – А вы… ты… знаешь, что они…
- Нет, не знаю. Придется как всегда, проверять их, призывая. Я уже привыкла к этому, - Матильда моргнула. Не спеша. – Как ты?
- Я? Я… неплохо, - нерешительно сказала Шаола. – Я узнавала, что происхо-дит в городе, и…
- Да, мне интересно.
- Ну… никто нас не ищет, это точно. Сегодня должна состояться какая-то це-ремония, об этом слухи витают не первый день. Во дворце. Я думаю, это связа-но с нашим предметом.
- Нечего думать, так и есть. Что еще?
- Еще? Еще… вроде, больше ничего значимого.
- Ничего так ничего. Как только часы пробьют десять, мы идем.
- Куда?
Шаола прекрасно понимала, куда, и зачем, но надеялась, что у наставни-цы есть какой-то план, что она придумала как достичь цели без того, что она собиралась сделать. Но одного взгляда в ее глаза Шаоле хватило, чтобы понять, что по-другому не получится. Матильда или не видела других путей, или не хо-тела их видеть. В любом случае, она решила идти до конца, и идти до конца придется через людей. Ученица надеялась, что у наставницы хватит выдержки не убивать тех, кто будет ей препятствовать. То, что это будет, Шаола знала.
Матильда дожевала картофелину, и принялась за вторую. Шаола подошла к столику у двери и взяла поднос со своим ужином. Предстоящие события со-бирались забрать много сил, и возможность поесть могла не представиться в течение долго времени.
Пробило десять.
Поев, Матильда и Шаола вышли на улицу. Вокруг не было ни души, и только нищий просил подаяния, усевшись с другой стороны улицы. У его ног лежал и спал то ли пес, то ли волк. Шаола удивилась, что кто-то просит подая-ние в столь поздний час, когда никого не встретишь на улице, но это были про-блемы нищего, и Шаолы они не касались. Люди вообще вызывали у Шаолы не-приязнь, а дошедшие до такого состояния рождали в ней просто отвращение. Отвернувшись, она последовала за наставницей. Он шли по освещаемым фона-рями улицам, приближаясь к входу во дворец. Охрана на стене заметила их, привратники тоже.
На вооруженных копьями и с мечами на поясе охранников шли две де-вушки. Одна была светловолосой, судя по всему эльфийкой. Она шла, словно прячась за спину другой, черноволосой, в черном развевающемся на нарастаю-щем ветру одеянии. Бояться женщин охрана не думала, ибо за плечами были годы учебы в Академии, тренировки по рукопашному и вооруженному бою. Оружия у приближающихся охрана не видела, а победить в бою на кулаках женщину хоть и некрасиво, ибо бить женщин нельзя, но в порядке самооборо-ны допускается. Главный на воротах вышел вперед и выставил вперед руку, преграждая путь.
Церемония была скучна до смерти. Вор еле сдерживался, чтобы не зевать, широко открыв рот. От зевания с закрытым у него уже ручьем текли слезы, но он ловко вытирал их, делая вид, что почесывает нос. Фарго стоял позади толпы и не ждал, что его кто-то упрекнет, но он видел как его «соратники» стоически переносят эту скуку, и пытался не ударить в грязь лицом. Ему было все равно, но подставлять стражу ему не хотелось.
Номзар и Тики расположились неподалеку от Фарго, благо коридор, ве-дущий от лестницы в главную башню, был достаточно длинным. Стоявшие по обе стороны от ковровой дорожки гости и местные чиновники терпеливо жда-ли, слушая помпезные речи о величии Империи, сопровождаемые духовыми инструментами, будто гимн. Разводящий речи губернатор Горт умел говорить красиво и любил это делать. Наконец, ему представился шанс показать свое красноречие, и он ухватился за этот шанс обеими руками, да еще обхватил но-гами и впился зубами.
Наконец он перешел к главному: он представил всем собравшимся «спе-циально прибывшие по этому поводу сюда из столицы ее королевское величе-ство, правительница Империи Шиннах Дэ Морблю». Он обращался к королеве «вы», подразумевая множество, как часто описывалось в книгах, и как в тех же книгах говорили о себе правители, но королева Империи предпочитала быть менее надменной.
По лестнице поднялась девушка, совсем еще молодая, с длинным рыжи-ми волосами, в белом платье и в серебряной диадеме, заменяющей корону. За ней шел облаченный в черные легкие боевые доспехи капитан дворцовой стра-жи, с которым Фарго уже имел честь познакомиться на балу. Он знал, что без королевы ничего не будет, ибо не приехала же она ради дурацкого бала, кото-рых в столице во много раз больше и они неизмеримо богаче.
Задумавшись о богатстве, Фарго поймал себя на том, что его рука прячет что-то за спиной. Это оказался украшенный драгоценными камнями кинжал, который Рик украл у стоящего рядом с ним то ли графа, то ли барона. Фарго перепугался и посмотрел в сторону Номзара. Он, как и Микаэль, внимательно следили за идущей по коридору королевой, может немного за темным рыцарем. Воспользовавшись моментом, Фарго вернул кинжал хозяину, но сделал это не-брежно, волнуясь, и вельможа повернулся. Благо он подумал, что его просто слегка толкнул его сосед, и на этом успокоился. Спрятав руки за спиной и сце-пив ладони, Рикардо отошел на шаг от толпы, чтобы облегчить себе преодоле-ние соблазна.
Королева подошла к губернатору, тот поклонился ей и отошел в сторону, давая возможность сказать все, что она хотела сказать.
Вор тихонько замычал, понимая, что это все не кончится еще долго.
Часы пробили десять.
Когда церемония завершилась, а этому предшествовали: речь королевы, торжественный вынос Реликта, внешне производящий впечатление дорого куб-ка, не более, его пронос по коридору, затем затянутое открывание двери в глав-ную башню, где был маг Халибран, затем его пассы и слова, затем Реликт начал легонько светиться, как маленькая свеча – после всего этого вор был готов упасть на месте и заснуть прямо во дворце. Он решил, что попал в преиспод-нюю, где ничего нельзя красть, и только умираешь от скуки, но окончание всей этой ненужной на взгляд вора показушности вселило веру, что это просто не-удачный период в жизни. Который, к счастью, закончился.
Фарго выдохнул. Все, он более не был никому ничего должен, ни перед кем ни в чем не был в долгу. Он честно сделал все, что требовал от него Ном-зар, и теперь был свободен как птица. Он мог хоть сию секунду смыться, его никто не найдет, но, памятуя о проведенных часах в поисках выхода со стен дворца, Рикардо решил повременить. Вот его выведут, он покинет территорию дворца, и только его видели. Камень, который он украл в тот несчастливый дождливый день, когда все началось, был при нем, брошку он приколол к внут-ренней стороне воротника рубашки, которая была его, законная, купленная со-сем недавно на честно украденные деньги. Вспомнив про рубашку, вор решил, что исчезать он не будет. Первым делом он вернет форму стражника законным владельцам. Законные владельцы (стража) в лице Номзара и Тики, к нему более претензий иметь не будут, и он сможет спокойно отоспаться в своей комнатке, где остались все его вещи. Следующим утром его и след простынет.
«Больше в Империю ни ногой», в сотый раз пообещал себе Фарго.
Гости Лэйоти спускались по единственной лестнице очень неторопливо, но Рик был готов потерпеть еще чуточку, чтобы свобода стала еще слаще. В дальнем конце коридора, у дверей в башню, стояли маг, темный рыцарь, коро-лева и губернатор. Они о чем-то беседовали, но дела власть предержащих Фар-го не волновали. Постепенно поток людей стал редеть, и последними стали спускаться королева и сопровождавшие ее.
К Рику подошел Номзар и протянул ему руку. Фарго долго думал, но все же пожал руку стража. То же самое он сделал с рукой Микаэля. Спускаясь, троица болтала о красоте и полном отсутствии смысла в прошедшем обряде, затянувшемся на час с небольшим. Они говорили, как друзья, знающие друг друга целую вечность и еще сто лет. Вор ограничивался краткими репликами, чтобы ненароком не выдать себя.
У подножия лестницы стояли две фигуры в черных плащах, различав-шихся только цветом каймы – серебряная и золотая. «Телохранители короле-вы», объяснил Номзар.
Люди стали расходится, но делали это вяло. Они столпились у лестницы и что-то обсуждали, делились мнениями. Рикардо это было неинтересно, он хо-тел поскорее убраться из дворца, но стража должна была уходить последней. Подгонять же так не вовремя разговорившихся герцогов и маркизов было не-прилично и грубо. Мысленно проклиная их всех скопом и каждого в отдельно-сти, Рик прислонился к стене. Он скучающе переводил взгляд с одного на дру-гого, и его взгляд зацепился.
Сверкнула молния, осветив кого-то в коридоре. Фарго увидел знакомое лицо, но не мог вспомнить, где его видел. Лицо принадлежало девушке, такое аккуратное, слегка вытянутое, обрамленное прямыми светлыми волосами. Не-знакомка пряталась за колонной, но вор, видел ее. Он стоял на расстоянии от всеобщей толпы, и, кроме того, его воровской взгляд всегда замечал первым делом все ценное, потом все и всех, кто и что прячется.
Девушка заметила, что ее видят, и побежала прочь, вглубь коридора, ос-тавляя Фарго в недоумении. На служанку не похожа, на вельможу тоже не сма-хивает. Призрака или духа дома тоже не напоминает.
Но где же он мог видеть ее?
Рикардо жестом подозвал Тики и рассказал ему о своих подозрениях, ука-зал, куда побежала незнакомка. Микаэль задумался. Думал он недолго, потому что Фарго предположил, что тут скверно пахнет. Тики вскинул голову и произ-нес: «Она была одна?» И тут Рикардо вспомнил, где ее видел, что она часто ошивалась рядом с внешней дворцовой стеной, занимаясь тем же, чем и Фарго в то время и в том месте – они оба искали лазейку, чтоб незаметно перебраться через стену. Но нет, не оба, с ней была черноволосая.
Черноволосая?
Фарго прошипел самое страшное ругательство, какое знал, и побежал ис-кать Номзара. Тики не понял, что сказал вор, но рукоять меча сжал и стал отхо-дить к лестнице, держа в поле зрения коридор.
Номзар разговаривал с капитаном дворцовой стражи, когда его невежли-во вытащили из толпы, прервав разговор о его дальнейшем будущем. Капитан недоумевая смотрел на удаляющегося стража, постоял в нерешительности, и последовал за ним, но по своей воле.
- Лейтенант, нам надо срочно поговорить, - шептал тянущий его за собой по-дальше от чужих ушей Фарго.
- Ты спятил?! Я разговаривал с капитаном Антуксом, а ты…
- Еще успеете поговорить, но если вы меня не выслушаете, то говорить будет не о чем.
- Да что ты себе позволяешь?
- Скажите спасибо, что я вообще не исчез сразу как церемония закончилась! Вы ведь сами мне сказали: закончится, и дуй на все четыре стороны. Я же про-являю сознательность, - разозлился Рик, - и делаю вашу работу, хотя мне это не принесет никакой выгоды.
- Да в чем дело? – высвободив рукав, спросил Генри.
- В том самом, - намеком, но непонятным, ответил вор. – Помните про бал?
- Дурацкий, но забавный, хоть и повеселиться не дали.
- Великая Мощь, ну что за полудурок, - вспылил Рик. Не давая стражу опом-ниться, вор продолжал. – Я говорю про то, что делал я. Я про «сидение в туа-лете».
- Не по… а, теперь понятно, - этот намек был попроще. – Ну и что?
- А то, что я все понял! – шепотом кричал Рикардо. – Я говорил, что там было две барышни…
- Да хоть десять!
- Да послушайте же! – взмолился вор, не замечая, что к ним подходит капи-тан собственной персоной. – Когда я сидел в той таверне, где закололи кого-то там, не помню кого, сидели две личности, подозрительные до невозможности. Потом я видел их в городе, когда осматривал внешнюю дворцовую стену…
- Я что-то не очень понимаю.
- А не надо перебивать! – воскликнул Рик. – Я готов дать голову на отсече-ние, что это они были в той комнате, со мной. И одна из них сейчас здесь, во дворце, я ее видел. Значит и вторая рядом! У них не получилось скрытно, так они попытаются в открытую!
- Думаешь, они такие дуры?
- Да мне все равно! Я что, должен еще раз убеждать вас, что я видел то, что видел? Они ведь украдут его! Не знаю как, но они…
- Что происходит? – вопрос Антукса прервал шушукающихся стражей. Они посмотрели на него совершенно дикими глазами. Номзар боялся, что капитан все слышал, и у него, Генри, будут проблемы. Рик ни о чем таком не думал. В нем внезапно пробудился законопослушный гражданин, впервые в жизни, и от этого он был в шоке. – Что-то случилось?
- Пока нет, - дрожащим голосом ответил Генри.
- Что значит это ваше пока?
- Сэр, - придя в себя, заговорил Фарго, - я видел постороннего.
- То есть, постороннего? – Антукс нахмурился.
- А то и есть! – крикнул Рикардо. – Во дворце посторонние!
У темного рыцаря глаза стали как блюдца. Он повернул голову в сторону лестницы как раз в тот момент, когда наверху раздался грохот грома и дерева. Сомнений не было, это были деревянные двери в башню. Антукс выхватил из-за спины непонятного для Фарго и Номзара вида штуку, похожую на рукоять, но без клинка.
- ТРЕВОГА!!! – неожиданно для себя закричал Рикардо.
Глава 11
Привратник выставил руку вперед, требуя остановиться. Матильда и не подумала этого делать. Шаола пряталась за спину наставницы, как та и велела. План у Соули был, он был опасный, но должен был увенчаться успехом и обой-тись малой кровью, а может и без крови вовсе. Охрана на воротах явно забес-покоилась, это было видно по тому как они крепко сжали древки копий. Бойцы на внешней дворцовой стене обозревали окрестности и не обращали внимания на то, что происходит у ворот, они считали, что пятеро охранников со всем прекрасно справятся. Если же у них будет нечто из ряда вон выходящее, какая-нибудь особая ситуация, то они позовут подмогу.
Позвать подмогу им было не суждено.
Матильда вытянула вперед руку и начертила в воздухе перед собой сим-вол, вливая в проявление достаточно сил. Закончив рисовать, она толкнула ла-донью воздух, и все пятеро охранников упали на землю. Они не могли двигать руками и ногами, они открывали рот, но не могли издать ни звука. Они барах-тались как рыбы, выброшенные на берег. Проявление «рыба» в действии. Ма-тильда влила столько сил в него, чтоб охрана была обезврежена на полчаса. Этого времени, как считала Соули, ей хватит.
Со стены было видно лишь то, что девушки подошли к воротам, одна из них что-то протянула вперед и затем они свободно прошли на территорию дворцового Парка. Настенные воины не придали этому значения. Эти две дамы могли быть гонцами, послами, да кем угодно. Если охранявшие ворота не под-няли тревогу и пропустили незнакомок, значит все в порядке.
И никто не удосужился посмотреть вниз. Но даже если бы кто-то это сде-лал, то ничего бы не увидел. Тела барахтающихся бойцов затащили под арку, где их никто не мог увидеть.
Идя по дороге, ведущей к главному входу, Матильда не смотрела по сто-ронам. Она шла напрямик, к своей цели.
Когда в десять вечера из дома вышли две фигуры, одну из которых Эми-лин ждала не первый день, девушка оцепенела. Черный силуэт остался, он ни-куда не пропал, но сейчас он был угрожающим: тьма словно горела таким же черным пламенем, не дающим света, но дающим тьму. Неимоверная сила исхо-дила от цели Эмилин. Девушка не решилась атаковать, понимая, что ее просто разорвут в клочья. Хотя и ждать она тоже не могла.
Волк у ее ног заворчал. Он тоже чувствовал негодование, ярость и мощь, которые били во все стороны как полуденное светило жарким безоблачным летним днем. Хотелось закрыться рукой, а еще лучше убежать и ждать, когда все закончится, но Эмилин не сделала этого. Кто как не она должен защитить весь мир от этого порождения преисподней? Никто. На церковь надеяться глу-по, молитва не поможет против меча. Зло нельзя остановить, творя добро, это Эмилин знала. Зло порождает зло, но и зло может быть во благо.
Одна смерть может спасти тысячи и тысячи жизней. Разве оно того не стоит?
Эмилин считала, что стоит. Что цель оправдывает средства.
Место в Царстве Неба она не заслужит, это она тоже знала, но ей было наплевать. Такова ее жизнь, и такова ее миссия.
Мишень быстрыми шагами направилась куда-то в центр города. Эмилин подождала, когда темная фигура скроется за первым поворотом, моментально поднялась, придерживая рукой меч под грязным плащом, и решительно пошла следом за целью. Волк поворчал, но поплелся за Другом Леса. Негоже остав-лять ее одну.
Увидев, что цель идет к воротам во дворец, Эмилин затаилась в тени ка-кой-то лавки. Она видела, как охранник приказал ей остановиться и что было потом. Эмилин поняла, что правильно сделала, не ринувшись в атаку сломя го-лову. Ее осмотрительность спасла ей жизнь, ибо ничто не помешало бы тому средоточию зла так же превратить ее, Эмилин, в беспомощную груду мяса и костей, как в рыбу, и разрубить ее же мечом.
Охрана на стенах ничего не предприняла, ибо ничего не видела.
Волк ткнулся мокрым носом в ладонь девушки. Он просил ее одуматься, вернуться в лес, не совершать самоубийство, но Эмилин была непреклонна.
Кто, если не она…
Магический свет вел Матильду лучше любой карты. Пару раз они захо-дили в тупик, но это потому, что они пропускали лестницы, надеясь что дальше тоже будет подъем. Они шли на свет и шум. Шумели люди, приглашенные на церемонию, о которой говорила Шаола. Не желая быть замеченными раньше времени, Соули призвала «белое на белом», положив руку на плечо ученицы, и далее девушки шли укрытые пологом невидимости. Они дошли до лестницы на третий этаж, когда первые капли дождя забарабанили по окнам.
Шаола любила дождь, и посчитала это добрым знаком, но своими мысля-ми с наставницей делиться не стала, дабы не отвлекать ее.
У подъема, ведущего в главную башню, было много народа, и он прибы-вал, спускаясь по лестнице. Церемония только закончилась, и люди выходили из коридора. Там были одетые в самые дорогие наряды и платья мужчины и женщины, старики, стражники. Миновав растущую толпу, девушки спрятались за колонной, поддерживающей потолок. Матильда собиралась оставить здесь Шаолу, а сама подняться и взять то, что ей было нужно. Своей ученице она на-казала не высовываться. Если что, бежать по коридору и искать выход на кре-постную стену и там ждать. Матильда обещала, что найдет Шаолу. Та кивнула.
Расставшись, Матильда продолжила держать на себе проявление, а Шао-ла выскользнула из-под покрывала невидимости и спряталась за колонной. Она осторожно выглядывала, и видела, как Матильда исчезла из ее поля зрения. Одолеваемая любопытством, Шаола рассматривала вельмож, которые поража-ли эльфийку богатством своих платьев. Шаола так увлеклась этим, что не заме-тила как ее обнаружили. Один из стражей, не стоявший со всеми, увидел ее, выглядывающую из-за колонны. Шаола замерла. За статую она все равно бы не сошла, слишком живая. Прятаться было бессмысленно, напасть с хлыстом было глупо, глупее не придумать. Оставалось бежать. Вроде бы, наставница сама сказала, что если произойдет нечто непредвиденное надо бежать прочь и искать выход на стену. Как раз подходящий случай. Шаола развернулась и помчалась прочь.
Она оглянулась, но страж не бежал за ней. Он стоял, ничего не понимая.
Матильда поднялась по лестнице, и как только она покинула зону види-мости с нижнего этажа, сбросила проявление. Охрана у дверей в дальнем конце коридора замерла, вооруженные люди по бокам коридора уставилась на незна-комку, появившуюся в прямом смысле из воздуха, и не спешили нападать, ибо не знали, что происходит. Появившаяся пред их очами девушка могла быть привидением, коими некоторые дворцы и замки просто кишат. Внезапное появ-ление из ниоткуда говорило в пользу призрака, но призрак был очень плотный и настолько реальный, что некоторые даже перекрестились.
Матильда шла по коридору не спеша, давая возможность рассмотреть ее. Разрезанные рукава красиво колыхались на невесть откуда взявшемся ветру, сапоги не стучали каблуками благодаря мягкому ковру. Коса из черных волос покачивалась в такт шагам. Она очаровывала охрану своей красотой, не прибе-гая к магическим средствам. Ее красота действовала именно так, как Соули и замышляла. Все шло по плану.
И настал момент, когда из скрытного план перешел в открытые действия.
Остановившись в пяти метрах от дверей, Матильда посмотрела на одного охранника, потом на второго, будто решая, кто из них ей симпатичнее. На ли-цах бойцов появились улыбки, один из них пытался заговорить, но смог выда-вить из себя только что ей нельзя здесь находиться. Матильда невинно посмот-рела на говорящего, затем изобразила оскал, и ударила «непринятием».
Двоих охранников в полных доспехах, разве что только без шлемов, со щитами и искристыми мечами, впечатало в стены. Удар был настолько мощ-ный, что охрана потеряла сознание сразу же, вдобавок и двери досталось. Она с громким треском прогнулась, окна по всему коридору вылетели, и во дворец ворвался дождь с ветром. Ветер стал скручиваться в коридоре, порождая не-большие ураганчики, поднимая в воздух осколки. Охрана выскочила в коридор, держа копья остриями направленными на Матильду. Кто-то внизу закричал «Тревога!»
Началось.
Еще одно «непринятие», и оставшиеся охранники разлетелись в разные стороны, словно невидимый кулак бил и рикошетировал, и снова бил. Послед-ние два бойца вылетели прочь, кубарем свалились с лестницы и лишь чудом ос-тались живы, но сломали как минимум по пятерке ребер и руку или ногу.
Матильда развернулась, взялась за ручки и распахнула двери, вжавшиеся вовнутрь. На постаменте в дальнем углу башни покоилась чаша, испускающая добрый и теплый свет. На мгновение Соули замерла, но затем решительно дви-нулась к постаменту. Двери закрылись за ней словно сами собой.
Раздался грохот, потом снова и снова. Рикардо, Номзар, Тики, Антукс и все, кто был рядом, то есть почти все приглашенные на церемонию, с удивле-нием смотрели наверх, куда уходила лестница. Кто-то кого-то явно бил, причем не меньше чем молотом, но очень быстро. Вниз полетело двое охранников в помятых доспехах. Они прокатились по лестнице и, ударившись головами об пол, затихли. Грохот прекратился.
Антукс сорвал плащ и завернул в него руку со своим оружием. Его глаза почернели, и он быстро побеждал вверх по лестнице.
- Я те говорил! – кричал один из стражников, переодетый Фарго. – Я преду-преждал!
- Общая тревога! – крикнул Номзар, извлекая из ножен меч и саблю. – Всем немедленно покинуть этаж, а лучше и дворец! Всем стражам – общая команда «Меч»! Сопроводить гостей к выходам! Тики!
- Я! – выпалил рол-фирвах, расстегивая плащ, чтоб не мешал в схватке.
- Ты сопроводишь ее величество. Бери пару-тройку крепких ребят и доведите ее до кареты. Ах, с ней телохранители? А мне плевать, хоть ангелы! Я приказы-ваю! Проводите, затем немедленно сюда!
- Есть! – выкрикнул Тики, ткнул пальцев в ближайших стражников и, при-крывая тылы королевы и ее телохранителей в балахонах, исчез в толпе.
- Ну, Фарго, - в открытую обратился Номзар к вору, - есть желание еще по-служить? Не как за свою свободу, а как пока еще гражданин Империи?
- Не уверен, а что надо делать?
- Ты сказал, что видел здесь, на этом этаже, вторую. Я так понимаю, что одна из них буянит наверху.
- Да, видел, - кивнул Рикардо.
- Так вот, берешь себе подмогу из одного стража и догоняешь. Задачу понял?
- Понял, - ответил вор.
- Так почему ты еще здесь?! Бегом, чтоб тебя! – повторять не было нужды. Вор сорвался с места и буквально полетел по коридору. Вверенный ему в под-чинение страж побежал следом, едва не теряя своего ведущего из виду.
- Всем занять позицию у лестницы! – продолжал командовать Номзар. – Я туда, - нерешительно сообщил он и побежал по лестнице, перепрыгивая через две, а порой и все три ступеньки.
Антукс стоял посередине коридора и рассматривал валяющихся повсюду охранников. Они все были живы, дышали, но были вырублены одним ударом, на два просто не было времени, но этот удар был страшен. Колонны и стены были расколоты, сеть трещин подобно паутине оплела стены, потолок, местами обвалился, и продолжали отваливаться куски камней. Помятые доспехи, гнутье и сломанные мечи, сметенные и раскрошенные в щепки копья, обломки щитов валялись всюду. Кто-то постанывал, приходя в себя. Темный рыцарь был шо-кирован. Элитных воинов, которые в одиночку способны разбросать целый взвод, как поубивав всех, так и никого даже не порезав, были повержены с бы-стротой молнии.
Номзар не отставал от своего начальника, и стоял, потеряв дар речи и способность мыслить. Все, что сейчас стояло (и лежало) перед его глазами бы-ло просто невозможно, даже сам Антукс, пожалуй, не мог бы учинить такое. Но коридор еще неплохо смотрелся, двери в башню были почти выдавлены внутрь, петли держались на честном слове, которое вот-вот собиралось рухнуть. Тол-стые дубовые доски, собранные из нескольких слоев самых прочных пород, ук-рашали умопомрачительные вмятины, как от удара скалой. Преодолев страх, стражник двинулся вперед, стекло хрустело под ногами, но Генри не слышал этого. Он ничего не слышал, даже воя ветра и раскатов грома.
Шум из-за двери вернул капитана к жизни. Он дернул головой, приходя в себя, сбрасывая потрясение, и зашагал, почти побежал к двери. Плащ, в кой была завернута его правая рука, вспыхнул и в стороны вылетели две огненные полосы. Он держал оружие за рукоять, а пылающие клинки рисовали в воздухе двойной шлейф. Он не стал хватать дверную ручку, ибо каков был смыл дейст-вовать осторожно? Мощным ударом своего оружия он разрубил створки, захва-тив немного стены, и прошел в образовавшийся проход, ступая по упавшему куску двери. Номзар был поражен, он впервые видел иноземца в действии, и не знал, что ему дальше делать, но долг взял верх. Страж последовал за своим на-чальником, хотя в прикрытии он явно не нуждался.
В башне было темно, внутри гулял сильный ветер, задувший все свечи. Антукс смотрел перед собой, туда, где должен был стоять постамент с Релик-том, но он не видел ни того, ни другого: их загораживала тень. Черная, непро-ницаемая ни взглядом, ни светом. Некто что-то делал с артефактом, но непо-нятные самому капитану причины не позволяли ему ринуться в атаку и превра-тить негодяя в кучку пепла.
К раскатам грома добавился еще один звук: трубили в рог. Антукс сделал шаг вперед.
Таинственная фигура повернула голову. В темноте сверкнули два крова-во-красных глаза, до Антукса донесся жар и ветер, явно магические. Противник был настроен агрессивно, но он не ожидал, что кто-то рискнет нарушить его планы. Темный рыцарь уловил абсолютно явную враждебность, но не бросился нападать, вместо этого он решил позволить незнакомцу атаковать. Воин замах-нулся своим оружием, но не метнул его, а мог бы. Он принялся вращать огнен-ными клинками, оставляющими сплошной огненно-красный шлейф. Рыцарь окутал себя пламенем, затем подпрыгнул, закрыл огнем пол под собой, создав пылающий щит, и вонзил один огненный клинок в то место, где он только что стоял. Антукс завис в воздухе посреди шара огня и стал ждать действий про-тивника. Ждать пришлось не долго.
Незнакомец пригнулся, готовясь перепрыгнуть постамент, но то ли он не рассчитал сил, то ли так было задумано, но он взлетел вверх с такой скоростью, что даже не удалось увидеть. Антукс услышал результат – треск разбиваемой крыши и стук падающей черепицы. Он поднял голову и узрел дыру в крыше башни. Из дыры внутрь хлестал дождь. Послышались царапающие звуки, сме-нившиеся лязгом и хрустом, сопровождаемые криком, одна из цепей, держащих на весу люстру, оторвалась от опорной балки, держащей купол крыши, и хлест-нула пламенную преграду рыцаря. Щит выдержал, и цепь отразилась, став алой от жара.
В башню проник Номзар. Он увидел шар огня и заключенного в нем ка-питана дворцовой стражи, криво висящую люстру с обрывком цепи, касаю-щемся пола, обломок балки, рухнувший на пол, дыру в потолке. А еще он уви-дел Реликт, спокойно стоявший на постаменте. На лице стража отразилось не-доумение.
- А я тебе говорю, восемь! – убеждал один охранник на городской стене дру-гого. – Больше не будет.
- Мне хоть десять! – его собеседнику было без разницы. – Все равно у тебя карты плохие.
- Докажи!
- А чего тут доказывать?! Хочешь просто задавить меня, заставить меня пасо-вать, чтоб загрести все денежки.
- Что за ерунда тут происходит? – нарушил плавный поток, которым шел спор, еще один охранник. – И почему не занимаетесь своими обязанностями?
- Густарг, ты вроде старше нас, а ничего не понимаешь! – возмутился первый охранник. – Посмотри, как льет! Да еще ветер! Ну его, все равно из-под навеса все видать.
- Оставить! – рявкнул Густарг, ударяя древком копья по каменному проходу. Он был зол, что кто-то увиливает от обязанностей. – Вы двое, немедленно пре-кратить игру! Что за позорище?! Парксу, это ты подбил Варга играть в карты? Всем же известно, что ты мухлюешь!
- И ничего я не мухлюю, - ворчливо отозвался Парксу, повышавший ставку. – Все честно. Не веришь, подойди и посмотри, можешь посчитать и даже осмот-реть все карты! Я только сегодня купил колоду.
- Значит, признаешь, что жульничал? – угрожающе подался вперед Варг, сжимая кулаки.
- Ой, я тебя умоляю! Будто ты все время честно играешь.
- Я даже играть не умею-то толком.
- Тогда чего согласился?
- Я сказал прекратить! – снова рявкнул Густарг. – От нас зависит оборона го-рода! Мы должны предупредить, если, защити нас Небо, кто нападет. Вы же тут расселись под укрытием, на полу, и ничего не видите!
- Мы по очереди поглядываем, - оправдывался Варг. – Но даже если и подой-дет кто, в этой темени, да еще под дождем ничего же не видно. Льет почти сте-ной, я уже в метре от себя ничего не вижу.
- Умник, чтоб тебя пчелы покусали за мягкое место. Чтоб когда я вернулся, а это произойдет через три минуты, вы бросили это занятие, - он кивнул на кар-ты, - и занимались делом, за кое вам деньги платят!
Сквозь шум дождя и громовые раскаты Гутсарг услышал очень отчетливо какой-то посторонний шум. Он выглянул из-под навеса, но в городе все было спокойно, с внешней стороны тоже, только деревья раскачивались под сильным ветром, грозя улететь прочь. Охранник не обратил бы на это внимания, но де-ревья раскачивались как-то странно, словно громадный зверь, вроде медведя, бежит через лес к городской стене, постоянно наталкиваясь на деревья. Густарг, не шевелясь, как завороженный наблюдал за этим чудом природы. Варг и Пар-ксу давно собрали карты, но состояние десятника их обеспокоило. Они тоже посмотрели, на что такое уставился их командир, но ничего подозрительного не увидели.
И не успели увидеть.
Меж лесом и гордом пролегала вырубленная местность и река с парой мелких островков чуть правее позиции трех охранников. Если бы кто выбежал из леса, он был бы замечен на предгородовой пустоши, да и река задержала бы, она как-никак была метров двести-двести пятьдесят в самом узком месте у го-рода. Широкий мост, перекинувшийся с одного берега на другой, вел к главным воротам, вдоль стены тускло горели фонари.
Нечто подбегало к вырубленной области, и охрана ждала появления мед-ведя, или нескольких, но не дождалась.
Что-то темное, двигающееся с немыслимой быстротой, выскользнуло из леса и перемахнуло через реку, как через струйку родника. Нечто с шумом при-землилось на другом берегу, но скорости не сбавило, и спустя мгновение го-родская стена затряслась. Охранники потеряли равновесие и упали. Варг усто-ял, схватившись за выступающий камень, и в падении развернулся, что позво-лило ему увидеть разлетающиеся в разные стороны камни, песок и раствор, сбиваемые крупными каплями. Пыль быстро оседала, смываемая прямо в воз-духе дождем. Нечто пробило стену, и теперь неслось по городу. Раздавались треск дерева, что-то падало, некоторые дома покосились, не устоявшие перед натиском таинственного силуэта. Это нечто, судя по направлению бега, направ-лялось во дворец.
Варг замер, во рту пересохло.
Ему почти в ухо затрубили в рог. Пришедший в себя Густарг трубил тре-вогу. Парксу пытался встать, но он постоянно поскальзывался на мокрых от дождя камнях.
Справа и слева раздалось ответное гудение. В городе затрезвонили коло-кола церкви, разнося сигнал нападения на Лэйоти.
Снеся охрану, Матильда вошла в башню. Она подошла к кубку, стоящему на постаменте. Чем ближе она подходила, тем сильнее нагревался и ярче све-тился медальон, висевший у Матильды на цепочке, подтверждая подлинность предмета и его сродство. Девушка прикоснулась к кубку. Он был красив, крас-ный с золотом, весь в драгоценных камнях. От него исходила теплая аура ма-гии, дружелюбной и мягкой. Соули полюбовалась кубком, но все же взяла его в руки. Где-то на нем, или внутри него, находилась часть медальона. В идеале в нем были обе недостающие части, или одна, но сдвоенная. Сама Матильда в это не верила, но ей очень хотелось, чтоб ее поиски завершились здесь и сейчас.
В коридоре затрещали стекла, но Соули даже не повернула головы. Это очнулся кто-то их охраны, или в коридор поднялись дополнительные силы, вооруженные бойцы, но увидев картину, которую им оставила девушка они ре-тируются, или замрут и в таком ступоре встретят рассвет. Матильда действова-ла как можно более эффективно и с минимальным риском для жизни воинов, но и о красоте не забыла. Разбросанные по коридору вояки, разбитые окна и поко-лотые стены впечатлили бы любого. На это и было рассчитано.
Матильда неторопливо вертела в руках кубок, ища что угодно, что могло бы подойти к ее медальону. По поверхности чаши кубка были рассыпаны кам-ни разных форм и размеров, и каждый мог оказаться тем самым, который иска-ла Соули. Тем не менее, поиск не увенчался успехом. Матильда нахмурилась, но не отчаялась. Она открыла крышку, и ее улыбающееся лицо озарил свет. Внутри покоилось именно то, что ей было нужно. Внутри, словно плавая в воз-духе, покоился кусочек, подходящий к медальону. Судя по обломанным краям, эта деталь должна была стать югом розы ветров.
Матильда осторожно вынула кусок камня, выглядящий как дерево, но яв-ляющийся камнем, закрыла крышку и поставила кубок на место. Она рассмат-ривала деталь, когда ее слух уловил гудение. Кто-то трубил в рог. Одновремен-но с этим звуком что-то царапнуло по полу, но не снаружи, а внутри башни. Матильда обернулась и для пущего устрашения сверкнула красными глазами, нагоняя на себя ярость.
У дверей, точнее, от того, что от них осталось, стоял незнакомец в черных легких доспехах из кожи. В его руках полыхало огнем неизвестное оружие, на-поминающее боевой посох. Матильда ожидала нападения, и уже заготовила проявление, чтобы усмирить храбреца, но храбрец оказался осмотрительным. Он сотворил вокруг себя огненный заслон, вращая свое оружие, и завис внутри шара. Соули не решалась. Она раздумывала: напасть, отбросить или просто сбежать. Напасть ей не хотелось, она получила то, что хотела. Отбросить она могла и не преуспеть, ибо не знала, от чего защищает пылающий щит, и как он себя поведет под ударом «непринятия». Разумнее всего было сбежать. Но куда? Выход загораживает незнакомец, и он явно не был расположен к светской бесе-де. Это не был тот, кого она и Шаола повстречали в той темной комнате, и кто помешал им два дня назад заполучить тот камень, который Матильда торопли-во прятала в свой кошелек.
Но и спрашивать кто он Соули не желала. Камень у нее.
Мизинцем правой руки она нарисовала на бедре символ, вызывающий проявление «болотная жаба», приседая, дабы не терять даром такие ценные по-рой секунды. Что-то квакнуло в голове Соули, подтверждая удачный вызов проявления, и девушка, закачав в ноги немало сил, оттолкнулась от пола. Взмывая ввысь, она отпустила «болотную жабу» и торопливо начертала призыв «облегающего доспеха», приготовившись врезаться в крышу. Успев в послед-ний момент пустить силу на заслон спины, Матильда зажмурилась.
Крыша башни поддалась, как бумага. В разные стороны полетели оскол-ки черепицы и щепки балок. Матильда оказалась под проливным дождем, сильный ветер хотел подхватить тело девушки, но лишь обогнул ее. Матильда подпрыгнула выше, чем было надо, но в вершине прыжка она увидела весь го-род. Не успев насладиться этим зрелищем, Матильда стремительно полетела вниз. Отпустив «облегающий доспех», Матильда приготовилась приземлиться на крышу, как умела только она.
Сапоги стукнули о черепицу, Соули прочно стояла на ногах, но поверх-ность под ее ногами была мокрой и скользкой, и, поскользнувшись, она упала на черепицу, больно, но терпимо ударившись о керамику. Но упасть было не страшно, страшно было то, что она, набирая скорость, заскользила вниз по ска-ту. Отчаянно цепляясь пальцами, она оставляла царапины на черепице, но ух-ватиться ни за что не могла, а внизу могла как оказаться крепостная стена, так и ничего. Надо было срочно остановить скольжение. В голове девушки проноси-лись символы и их значения, но ничего путного не было. И тут вспыхнул один из новых знаков. Матильда, ни о чем не думая, начертила пальцем знак, и как только он был закончен, даже не вливая сил в проявление, она остановилась. Сильная боль пронзила ее руки. Она закричала.
Когда боль немного утихла, Матильда со слезами на лице, а может это капли дождя, посмотрела на свои руки. Правая прочно за что-то держалась, но держаться было не за что. Левая свободно висела, и девушка посмотрела на нее, затем пристально – на свои пальцы. Ее ногти пропали, на их месте были длин-ные когти, отливающие сталью. Матильда открыла рот от удивления, и языком ощутила, что и во рту то же самое – зубы стали железные.
«Клыки-кинжалы», произнес кто-то. Это услышала только Соули, ибо го-лос был в ее голове. Теперь она знала, как именуется это проявление.
Боль в правой руке пропала совсем, и Матильда, вонзая когти в черепицу, стала не спеша спускаться. Поглядывая вниз, она увидела что ее ждет крепост-ная стена. Высота была приличной, но для девушки она была приемлемой.
Черепица слетела, и Матильда скользнула вниз. Упав на камни, девушка бесшумно закричала от боли, будучи не в силах выдавить из себя ни звука. Дождь поливал ее, словно гладя, успокаивая.
Вдруг ее окатило каменной крошкой. Соули подняла голову, и страх пронзил ее насквозь.
Снеся кусок стены, на парапете стояла темная фигура. Высотой под три метра, напоминающая волка-оборотня, не до конца перекинувшегося, сгорб-ленного, оттого ниже своего полного роста. Длинные мускулистые руки держа-лись за парапет, создавая сходство с каменной гаргульей. Чудовище было по-крыто густой мокрой из-за дождя шерстью темно-коричневого цвета. На нем были какие-то лохмотья, вымазанные в болотной жиже, прикрывающие его по-ясницу. На груди поблескивали пластины, из-под коих пробивалась шерсть. Тварь открыла глаза, светящиеся белым. Сверкнула молния, озарившая оска-ленную волчью морду.
Вот здесь Матильда нашла силы закричать.
Он пришел за ней.
Девушка начала отползать к стене, ее губы дрожали. Чудище смотрело на нее, но ничего не предпринимало. Оно просто смотрело на девушку, которую не раз пыталось убить, потому что эта девушка убила его. Там, на болоте, на-рушив ритуал.
Гарларорк-проглот.
Матильда уперлась спиной в стену. Рядом с ней была дверь, но девушка ее не видела страх сковал ее разум, не давал вспомнить ни единого проявления, чтобы защититься.
Дверь открылась, и на площадке оказался стражник, не молодой, но креп-кий, с усами. В его руках блестели два меча – прямой и кривой. Чудище увиде-ло его, он увидел чудище, и успел только охнуть. Длинная и сильная лапа чудо-вища ударила когтями, снося и дверь и кусок стены, но стражник был ловчее и успел отпрыгнуть. Перекатившись через голову, он занял оборонительную стойку, выставив вперед оба клинка. Чудище зарычало громче грома и броси-лось на стража. Мужчина ловко уходил от ударов мохнатыми лапами и остры-ми когтями, которые быстро превратили его плащ в лохмотья, но не мог дос-тать лезвиями мечей до противника.
Чудище занесло лапу для очередного удара, и в нее, точно в плечо, вон-зился длинный черный прут. Матильда пришла в себя и атаковала «колючим кустарником». Чудище отвлеклось от обоих и с ревом выдернула прут, оросив каменный пол своей бордовой кровью. Страж поймал момент и уполз. Матиль-да не стала ждать продолжения и спрыгнула с этого яруса крепостной стены на более низкий. Чудище ревело, но девушка не обращала на это внимания. При-кинув, где она сейчас находится, Матильда побежала туда, где в случае непред-виденных обстоятельств ее должна была бы ждать Шаола.
Ученица и наставница столкнулись под навесом, и обе упали на камен-ный пол на перекрестке трех путей. Шаола не знала, что чудовище уже здесь, и Матильда не собиралась ей этого сообщать, ибо все равно они еще встретятся с ним, не стоило раньше времени пугать ученицу. Девушки поднялись и рину-лись в первый же бросившийся в глаза путь, но из-за угла выбежал стражник. Шаола узнал в нем того, кто заметил ее у лестницы. В ножнах стражника по-коились два коротких меча, и он вполне мог напасть на них. Матильда бы не позволила этому случиться, но и страж ничего не делал. Он просто стоял и смотрел на Шаолу. В ее испуганных глазах он видел свое отражение.
Из одного прохода раздались крики и лязг оружия и доспехов. Страж не шелохнулся, намокая под струями воды. Было видно, что он не знает, что ему делать, но приближающиеся собраться по оружию кричали все громче, спра-шивая друг друга кто что видит.
- Они бегут в вашу сторону! – закричал страж, не сводя глаз с Шаолы.
- Что? Кто это? – ответили ему.
- Это заместитель Номзара, фирвах Раш! – откликнулся стражник. – Я гово-рю, они бегут в вашу сторону!
- Но мы никого не видим, - воины сбавили ход, лязг утих.
- Они невидимы! Слушайте!
- Какое слушайте?! Гром же грохочет.
- Но я-то их слышу! Они уже наверняка пробежали мимо вас! Немедленно развернулись и догонять их, слушайте стук шагов! Это приказ!
- Есть! – ответили ему, и лязг стал удаляться.
Девушки смотрели на стража с удивлением. Он же одними губами сказал им: «Бегите». Дважды просить не стоило, девушки побежали прочь.
Номзар не понимал, что случилось, но Реликт стоял на месте. Антукс за-гнал пламя в свои клинки и снова прочно стоял на полу. Генри посмотрел на капитана, но тот стоял столбом, ничего не понимая, а лейтенант кое-что пони-мал. Он понимал, что воры уходят. За светловолосой погнался Фарго, значит, здесь была брюнетка.
Стражник выбежал из башни и понесся по лестнице. Внизу уже никого не было. Посмотрев по сторонам, Номзар решил направиться в ту де сторону, куда побежал Фарго. Взяв мечи верхним хватом и прижав клинки к рукавам, Номзар побежал. Окна и светильники проносились мимо, Генри не знал где остано-виться, он просто бежал, надеясь на свое чутье.
Одна из дверей, ведущих на крепостные стены, содрогнулась, и до ушей стража донесся женский крик. Понимая, что он угадал, Номзар пинком распах-нул дверь и увидел громадного монстра, сидящего на краю стены. Монстр был огромен, даже больше чем огромен, колоссален. Он был похож на медведя и волка одновременно. Чудище заметило его и занесло лапу для удара. На заня-тиях по схваткам с оружием и без Номзар не был совсем уж отличником, но твердо помнил, что движение дарует жизнь. Он прыгнул, но не внутрь дворца, а наружу. Его окатило каменной крошкой, но Генри когтями не задело, разве что его плащ пострадал. Кувыркнувшись, он занял оборонительную позицию, дву-мя взмахами выставив клинки перед собой. Это чудовище не напугало, даже разозлило. Тварь набросилась на стража, и Генри только и успевал что увора-чиваться. Его немолодое тело начало протестовать, но слушать его было неко-гда. В разные стороны летели клочки плаща, один или два раза когти полосну-ли по кирасе, но металл выдержал.
Долго прыгать не получилось. Удар лапой плашмя пригвоздил Номзара к каменному полу, вторая лапа поднялась, чтоб покончить с назойливым чело-вечком, и тут стража окатило чем-то теплым. Он вытер рукой лицо, и увидел, что его обрызгало кровью, темной и дурно пахнущей. Номзар поднял глаза и узрел что плечо чудища пронзила какая-то длинная острая штука, вроде копья. Понимая, что другого такого момента может не представиться, он начал отпол-зать, затем поднялся и побежал прочь, прихрамывая. Чудовище за ним не по-гналось, и Генри не собирался разбираться в причинах этого. Хвала Небу, что хоть жив остался.
Незадолго до этих событий Фарго бежал по коридору, пытаясь догнать свою незнакомую эльфийку. Она бегала очень быстро, как и все эльфы, а Фарго был человеком, к тому же еще на нем были тяжелые, по меркам вора никогда не надевавшего кирас, доспехи. Ножнами мечей он постоянно цеплялся за ноги, и нескоро понял, что при беге надо их приподнимать, надавливая руками на ру-кояти, дабы ножны оттопыривались. Плащ вору не сильно мешал, не мешали же ему мешки, гораздо более тяжелые и множеством острых углом, заброшен-ные за спину.
Где-то раздался рев рога, потом начали бить колокола. Для службы было время позднее, так что это могло означать только то, что на город напали. Ри-кардо обругал себя, что остался, когда мог улизнуть, но теперь было поздно. К тому же его распирало любопытство: что за девушки, чего им надо, и что они за разгром учинили. То, что наверху, в башне, наверняка было делом рук брюнет-ки, это вор понял сразу. Светловолосая в ее присутствии, а кроме как в ее при-сутствии вор увидел ее лишь пару минут назад, вела себя тихо, как мышь. Вся активная деятельность была на черноволосой. Она была и головой, и силой их шайки. Она маг, иначе исчезновение на балу и незаметное проникновение во дворец сейчас было невозможно.
Что из себя представляет эльфийка, Рик не думал, но сильным магом ее не считал. Он мог за это поплатиться, но морщинка на лбу и бедро говорили ему хором, что светловолосая довольно мирная, и серьезных неприятностей от нее ждать не следует. Конечно, могут быть и несерьезные, но все же неприят-ности, но и Рикардо не из трухи сделан, отобьется.
Резкий удар в стену слева от Фарго заставил вора дернуться вправо и пребольно удариться о колонну. Потирая ушибленное лицо, он глянул на стену. В стене была огромная вмятина, камни были вдавлены вовнутрь, имелись дыр-ки. Вор потерял все остатки страха и рассудка, подходя к пострадавшей стене. Снаружи по стене кто-то карабкался. Вор поднял голову, но кроме потолка ни-чего не увидел, да и не следовало ожидать, что там будет что-то кроме камня. Во дворце происходили все более и более странные и пугающие вещи. Рик еще раз пожалел, что вообще прибыл в эту «деревню», но деваться было некуда. Мысль убежать, спрятаться и ждать пока все закончится, именовавшаяся Риком «достойная трусость» дремала где-то в глубине, балом правила решимость уз-нать кто, что, где и почему.
Наверху закричали. Крик был не мужской.
Опомнившись, вор осмотрел коридор, вспомнил, откуда и куда он бежал, и возобновил преследование. На его счастье коридор петлял слабо, и развилок почти не было. Именно это «почти» радовало Фарго. Он был уверен, что если он не догонит ту эльфийку, то найдет укрытие и отсидится уж точно.
Вдалеке Фарго увидел незакрытую дверь и обрадовался. Он бежал пра-вильным путем. Прибавив ходу, он открыл дверь. Дверь вела на крепостную стену. Об этой стене у вора были плохие воспоминания: он проблуждал по ней два часа и чуть не спятил. Очень хотелось развернуться и уйти, но в проходе по правую руку мелькнули длинные светлые волосы в яркой вспышке молнии. Приободрившись, Рикардо пустился догонять незнакомку.
Он догнал ее, когда эльфийка столкнулась с невесть откуда взявшейся брюнеткой. Они упали, но быстро вскочили. У черноволосой был крайне напу-ганный вид, словно она увидела свою смерть. Знал бы вор, что было именно так, он бы развернулся и припустил во всю силу. Его заметили, и черноволосая нахмурилась, выставив вперед руки с растопыренными пальцами. Эльфийка спряталась за ее спиной. Фарго стоял, не сводя глаз с эльфийки. Он чувствовал, что брюнетка испепеляет его взглядом, но не мог отвести глаз от ее подруги.
Они стояли на перекрестке трех путей, и из одного стали доноситься кри-ки охраны. Они не знали кого искать и отчаянно переругивались, пытаясь вы-яснить что происходит у тех, кто понятия об этом не имел, то есть все у всех. Фарго соображал, как себя повести в данной ситуации. Как страж, коим он, не забудем, не являлся, он обязан был задержать грабительниц, но кубка у них не было. Такую вещь трудно спрятать в платье, которое намокло под дожем и прилипло к телу. Мешка не было, сумки тоже. Либо они не преуспели, либо им и не кубок-то был нужен. Как вор он мог и закричать, что «они здесь», так и промолчать из солидарности. Все же воришки, боевые подруги, одним делом жили. Но победил просто мужчина, который не бросит даму в беде. Почему, вор не разбирался, он поступил так, как что-то внутри него посчитало нужным.
Фарго закричал охране, что воры бегут к ним. Лязг железа и ругань пре-кратились. Охранники недоумевали: как кто-то может бежать в их сторону, а они не видеть. Мысленно проклиная идиотов, Фарго крикнул, что те, кого надо ловить, невидимые, и ориентироваться надо по звуку бегущих ног. Бойцы пове-рили, когда Фарго сообщил, что он – заместитель начальника городской охра-ны, и не забыл прибавить, что это приказ. К приказам охранники привыкли, и, выкрикнув подтверждение, побежали назад. Топот и лязг стал удаляться.
Девушки смотрели на Рика, как кролики на волка, который внезапно по-добрел и отпускает добычу. Они бы еще долго стояли ничего не понимая, но Фарго прошептал им «бегите», гром заглушил его шепот. Черноволосая опус-тила руки, выпрямилась, развернулась и побежала прочь. Эльфийка, напосле-док бросив вору теплый взгляд, побежала следом.
«Что ты сделал, Рик, что ты сделал?», спрашивал себя Фарго, но ответа не было. Добротой и состраданием он никогда не отличался, но что-то в этой эль-фийке его зацепило, разжалобило, что ли. Промокая до нитки, Рикардо присло-нился к высокому камню парапета и съехал на пол. Внутри было странно сухо и что-то покалывало. Может, это была совесть, о которой говорил Номзар, но ес-ли это она, мучает она его или хвалит, вор не мог понять. Это ощущение впер-вые появилось в нем, и вор не знал что с ним.
Посмотрев вслед убежавшим и давно скрывшимся из виду девушкам, Фарго увидел лежащий на полу кошелек. Таинственное чувство погасло, сме-нившись интересом. В мешочке могли быть деньги, а могло быть то, что эти дамы украли. Рик подполз, царапая камень и кирасу, порождая противный скрежет, и накрыл ладонью кошель, чтоб никто не увидел. Оглянувшись и убе-дившись, что он один, Рик притянул к себе мешочек из кожи, ослабил шнурок и заглянул внутрь. Внутри лежал камешек. Красивый такой, напоминающий стрелу. Вор разглядывал его, и все сильнее склонялся к тому, что держит в руке украденную вещь. Какое камень имел отношение к Реликту вор не знал и не мог знать, да и не собирался узнавать. Спрятав камень в кошелек, завязав шну-рок и сунув его в карман, Рик поднялся и побежал следом за девушками.
Он добежал до поворота, но что-то показалось ему странным. Он при-смотрелся и увидел, что колонну, держащую навес, оплетал конец кнута. Во дворце никто таким оружием не пользовался, и вор глянул вниз. По длинному, невообразимо длинному, кнуту спускались две его знакомые незнакомки. Он отцепил плащ, снял пояс с мечами, но оставил кирасу и, вцепившись обеими руками в скользкий кожаный хлыст, начал спускаться.
Стена слева от Рикардо выгнулась, вылетело несколько обломков, к сча-стью не задевшие вора. Фарго вжал голову в плечи. Это было не к добру, по-следний раз он такое видел внутри дворца, и он не хотел знакомиться с тем, кто оставляет подобные следы. Ухнуло еще раз, и в стене образовалась пробоина, через которую вылетел охранник. Фарго успел увидеть его насмерть перепу-ганное лицо. Зажмурившись, вор ослабил хват и начал скользить по кнуту. Во-время, ибо из дыры в стене выглянуло жуткое чудовище с огромными зубами.
Фарго коснулся ногами земли и тут же поскользнулся, рухнув в грязь. Парадный мундир фирваха был окончательно и бесповоротно испорчен. Дождь начал стихать, и в темноте ночи вор, размазав рукавом грязь по лицу, увидел двух убегающих. Кряхтя и шипя от боли, он поднялся и, прихрамывая, побежал за ними.
Наверху кто-то что-то кричал, что-то об огромном звере, чудовище. Раз-давались приказы о срочном вооружении арбалетами, луками и прочим мета-тельным оружием. С помощью рога подавали условные сигналы. Последнее, что слышал Рикардо, что кричали во дворце, было слово «пушки».
Охрана на внешней дворцовой стене просто отсутствовала, все до едино-го спустились, напуганные и с оружием, оттого вдвойне опасные. Ворота были уничтожены, а на их месте красовался пролом, даже арки, и той не было, только груда обломков. Девушки бежали к тому, что когда-то было воротами, что-то крикнули охранникам и они их пропустили. Видя, что девушки убегают и дог-нать их не представляется возможным, Фарго остановился, переводя дух. В груди горело, как в преисподней, где Ловец псов, в которого Фарго не верил, изжаривает грешников и скармливает своим псам. Перед глазами вора плясали пятна света, было трудно дышать.
Позади Рикардо что-то плюхнулось в грязь. Вор лениво повернул голову и увидел нечто, метров трех-четырех в высоту, и не менее половины этого в ширину, мохнатое и с горящими глазами. «Ничего себе домовой», подумал вор.
Тварь сорвалась с места и моментально набрала такую скорость, что не осталось сомнений, кто разворотил ворота, и кто ломал стены. Фарго застыл, охранники бросились врассыпную. Чудовище пронеслось в нескольких метрах от Фарго, окатив его грязью и вонью. Тварь загребала длинными когтями зем-лю и расшвыривала ее позади себя. Не прошло и секунды, как Рик был забро-сан мокрой землей и травой. Хлопок возвестил, что чудище не воспользовалось разрушенными воротами, а предпочло идти напрямик, проделав еще один про-ход.
Выплевывая землю, Фарго разогнулся. Империя нравилась ему все мень-ше, а Лэйоти он уже давно внес в список «ни ногой, даже под угрозой смерти». Драконы еще ладно, но такого, Рик готов был спорить на свою голову, еще ни-кто не видел. Похоже на оборотня, но явно не человековолк.
Испуганное ржание коней навело вора на мысль, которая была ему род-ной и приятной – украсть. Он побежал к конюшне, быстро ее осмотрел, нашел не запряженного в карету черного с какой-то шишкой на лбу коня, внешне крепкого и быстрого, запрыгнул на него, благо седло было на месте, и, умело постукивая ногами по бокам, пустил скакуна в галоп. Такой прыти и скорости вор не ожидал и мертвой хваткой вцепился в шею. Конь перепрыгнул завал и поскакал вдогонку за девушками и чудовищем, будто читая мысли наездника, умирающего от страха, но пока еще живого.
Впереди гремели пушки, установленные на городской стене. После одно из выстрелов раздались ликующие вопли охранников на стенах, и пальба стих-ла.
В городской стене, опоясывающей город, зияла дыра. С внешней стороны валялось копье, явно ранее принадлежавшее кому-то из охраны. Конь выбежал из города и встал как вкопанный. Вор только спасибо сказал и свалился на зем-лю. Конь презрительно фыркнул.
Лежа на спине, вор увидел, что светловолосая уже на другом берегу реки, причем как она так быстро там оказалась осталось покрыто мраком тайны. Ее подруга с черными волосами плыла по реке, и уже преодолела три четверти ре-ки. Создавалось впечатление, что одна перепрыгнула реку, а вторая не допрыг-нула, и теперь доплывала до берега по-обычному, без магии и фокусов. На ост-ровке, что виднелся справа, оседал песок. Похоже, что в него угодило ядро. Че-му тогда так радуются охранники? Что промазали красиво?
Вор восстанавливал дыхание, и это у него получалось. Черноволосая уже почти доплыла, и ее подруга с вытянутыми ушами прыгнула в воду помочь ей. Созерцая эту картину успешного побега, вор почувствовал, что его толкают. Черный конь толкал Фарго в спину, пытаясь что-то сказать. Рик оттолкнул морду и стал ощупывать себя. Все было на месте. И кошелек тоже.
Рикардо вспомнил про кошелек с камнем, который обронили воровки. Он отвязал мешочек и снова посмотрел на его содержимое. Конь тоже полюбопыт-ствовал. В его умных глазах отразился камень, и он снова фыркнул, но на этот раз не насмехаясь. Конь подобрал копье, зажал его в зубах и ткнул древком Фарго. Ткнул он легонько, но неожиданно, так что вор подпрыгнул, по привыч-ке засовывая кошелек под рубашку на спине. Посмотрев, чем это его скакун, вор уставился на коня, словно требуя от него объяснений. Конь указал головой на другой берег и снова ткнул вора древком. До Фарго постепенно дошло.
Он взял копье, вытер его от слюней о штаны (все равно не его) и привязал к наконечнику кошелек, ибо это было единственное место, за которое можно было что-то зацепить. Вор взял копье поудобней, чтоб метнуть, замахнулся и не бросил. Конь вопросительно посмотрел на вора. То есть, это вору так показа-лось.
- Что? – спросил он у коня.
Конь начал пофыркивать, указывая головой на реку.
- Ага, конечно, - саркастически ответил вор. – Ты видал, какая широкая!
Негромкое ржание.
- Да, есть и пошире, но я не метатель копья! Я никогда…
Конь агрессивно фыркнул и стал угрожающе приближаться.
- Хорошо, хорошо, - поспешил его успокоить Фарго. – Я попробую, но если у меня не получится, нечего меня винить. Я тебя предупредил.
Рикардо подошел к стене, затем разбежался и метнул копье. Он никогда не отличался недюжинной силой, но копье перелетело через реку и вонзилось в песок в нескольких метрах от девушек. Эльфийка все же вытащила свою под-ругу на берег. Девушки посмотрели на копье, потом обратили свои взоры к че-ловеку и лошади, что стояли на другом берегу. Вор стал показывать вбок, же-лая дать понять, чтоб они осмотрели копье. Эльфийка подползла к нему, отце-пила мешочек, заглянула в него и поспешила показать черноволосой.
Фарго еще раз помахал им, на этот раз на прощанье, задом подошел к стене и уселся, прислонившись к каменному сооружению. Конь подошел к не-му и лизнул в щеку.
- Да отцепись ты, - устало попросил вор. Потом на него снизошло понимание того, что совсем недавно происходило. – Я что, разговаривал с конем? – спро-сил он сам у себя, глядя вперед и ничего не видя.
- Фрр, - ответил конь.
- Вот это да, - протянул Рикардо. – Только никому не говори.
- Хррр, - согласно кивая, отозвался конь.
Сидящим у стены, его и нашли охранники и Антукс, чьего коня он и ук-рал. Охранники рассказывали капитану, как ловко метнул копье их побратим из стражи, еще бы немного, и попал бы. Ничего этого Фарго не слышал, он мед-ленно погружался в сон. Уставший, но сделавший что-то правильно.
Матильда и Шаола, спустившись по хлысту Шаолы, побежали к воротам.
Непонятный поступок того стражника дал им возможность сбежать, и не воспользоваться ею было бы глупо. Оставив кнут, девушки приближались к во-ротам, которые оказались разрушенными. Возле обломков арки стояло с деся-ток охранников, перепуганных до смерти, и готовых заколоть копьями и изру-бить мечами любого. Чтобы избежать этой участи, Матильда кричала им, что во дворце чудовище, что нужно срочно бежать. Она не кривила душой, и была совершено права как в первом, так и во втором. Вооруженные молодцы пере-глянулись и пропустили девушек, даже помогли им перелезть завал. Поблаго-дарив столь любезных воинов, девушки перебрались на другую сторону стены, оказавшись в городе.
Шаола еще не знала, что ее наставница потеряла мешочек с заветной ча-стью медальона, ради которого все это и было устроено: проникновение в го-род, придумывание плана по ограблению кареты, проникновение на бал и вот это открытое нападение. Лишь чудом им удалось оказаться там, где они сейчас были, и это же чудо, в лице еще одно стража, немолодого, но храброго, дарова-ло девушкам отсрочку от встречи с чудищем. Матильда была уверена, что де-таль медальона при ней, а потому бежала, таща за собой ученицу, хотя была очень слаба. Радость от победы помогала ей.
Мимо пролетали дома, которые они уже не увидят, ибо нечего им более делать ни в этом городе, ни в этой провинции. Грязь хлюпала под ногами, но девушки бежали уверенно.
Они приближались к главным воротам, когда увидели огромную дыру в стене. Недолго думая они свернули и выбежали за черту города. С южной сто-роны город огибала река, которой не было на севере, откуда они проникли в Лэйоти. В полумиле от них, слева, был мост.
За их спинами стал нарастать треск и грохот. Шаола обернулась. Через дыру было видно, что в воздух взлетают куски домов, и не было сомнений, кто или что это делает. Тревога и усталость сменились отчаянием. Матильда обер-нулась тоже. Прикинув время, которое понадобится чудищу, чтоб добежать до дыры в стене, Матильда быстро придумала, что делать дальше.
Быстро призвав «напиток богов», Соули схватила Шаолу за шиворот и пояс, бросила «не бойся» и швырнула ученицу. Проявление многократно уси-лило Соули, и Шаола, громко крича, полетела через реку. Ей повезло, и Ма-тильда не добросила ее до берега, иначе Шаола разбилась бы. Плюхнувшись в воду в нескольких метрах от берега, Шаола отчаянно заработала руками и но-гами, плывя к берегу.
Обезопасив ученицу, Соули развернулась и побежала навстречу чудищу. Монстр выбежал из гущи домов, снеся кусок стены какой-то лавки, и тут в него врезалась Матильда, призвавшая ускоряющий «яростный ветер» и «облегаю-щий доспех». Чудовище отбросило, и оно врезалось в крышу ближайшего дома. Сжав кулаки, Соули отпустила «доспех». Чудище слезло с крыши, стряхнуло со спины щепки и озлобленно посмотрело на девушку. В этот момент хлопнула пушка, и метрах в десяти от чудища взметнулась в воздух земля. Матильда мысленно поблагодарила охрану на городской стене, что отвлекла монстра и дала передышку, развернулась и побежала от чудища к дыре в стене.
«Яростного ветра» не хватало, Соули казалось, что она как во сне, убега-ет, но бежит гораздо медленнее, чем надо бы. Чудовище вновь обратило все внимание на девушку и прыгнуло на нее. Матильда обернулась и увидела ког-ти, которые приближались.
«Словно земля», раздалось в голове Соули. Перед глазами вспыхнул знак, и когтистые лапы-руки врезались в воду у самого берега. Матильда удивилась, но увидев, что она удаляется от монстра, и позади нее остается вода, поняла смысл проявления. На всякий случай, она не отпускала «яростный ветер», ибо новое проявление могло работать только в связке.
Возле монстра разорвалось еще оно ядро, но слишком далеко. Чудище за-рычало, рвануло с места, за несколько секунд оказалось посреди моста, но вме-сто того чтобы оказаться на другом берегу и подождать там свою цель, чудище прыгнуло с моста наперерез Матильде. Ничего не соображая, Матильда отпус-тила оба проявления, упала на колени и прогнулась назад, погружаясь в воду. Мохнатое вонючее чудовище пролетело выше, подняло тучу брызг и катилось по воде до острова. Соули вынырнула и смотрела на монстра. Тварь скалила зубы, рычала и готова была прыгнуть еще раз, и ничто бы не спасло Соули, но раздался еще один хлопок пушки. Чудище повернуло голову и исчезло в огне и облаке песка. Со стороны стены раздались ликующие крики и нецензурная брань, обращенная к чудовищу. Матильда облегченно вздохнула и поплыла.
Шаола помогла ей выбраться на берег, и они распластались на песке. Это приключение было увлекательным, но слишком опасным. Соули коснулась ру-кой пояса, но там было пусто. Наставница вскочила и тут же упала от устало-сти. Она же держала часть медальона в руках, она сама положила ее в кошелек, привязала к поясу, и сама же где-то потеряла.
В берег недалеко от девушек вонзилось копье. Шаола подпрыгнула с ог-ромными глазами. Посмотрев на другой берег, где стоял город, она увидела на фоне стены какого-то человека, рядом с ним стоял черный конь. Матильда тоже смотрела на фигуру на том берегу, не понимая что он показывает. Он указывал направо, и Шаола поняла, что имелось ввиду копье. Она подползла к копью, осмотрела древко, потом обратила внимание на наконечник. К нему было что-то привязано. Эльфийка отвязала мешочек и заглянула в него. Не веря своим глазам, она поторопилась показать содержимое наставнице. Внутри кошелька лежал камень, похожий на наконечник стрелы, испускающий свет и тепло ма-гии.
Девушки переглянулись. Этого не могло быть, но это было.
Шаола и Матильда вновь посмотрели на тот берег. Незнакомец, быть мо-жет, не знающий, что сделал, помог им. Сейчас он просто сидел у стены, в него мордой тыкался конь.
Не теряя времени, девушки покинули берег реки и направились в лес.
Глава 12
Уставшие, но переполненные радостью от неожиданного успеха, девуш-ки скрылись за деревьями. Едва переставляя ноги, они продвигались вглубь ле-са, и остановились только достигнув небольшой поляны. Две луны давали дос-таточно света, чтобы осветить даже укрытую кронами деревьев поляну, на ко-торую уже начали падать пожелтевшие листья, меняющие окрас по приходу осени. Опираясь на ученицу, Соули сняла с цепочки медальон и стала его раз-глядывать. Она много раз видела его, но сейчас собиралась дополнить его еще одной частью, и останется последний штрих, последний кусочек, и медальон приобретет свою истинную форму.
Шаола протянула наставнице камень, который точно должен был совмес-титься с медальоном и стать направлением на юг, но тихий шорох за их спина-ми заставил девушек оглянуться.
Матильда коснулась кончиками пальцев вожделенного камня, когда ее ученица закричала. В крике том был страх и ужас. Соули не повернулась, она схватила покрепче Шаолу за плечо, и что было сил, а было их немного, рванула вниз. Над их головами, окропив водой, пролетело что-то. Что-то большое и дурно пахнущее. Подняв голову, Шаола посмотрела вперед, куда прыгнул на-падавший. В дальней части поляны на четвереньках стояло мохнатое чудовище, мокрое и подрагивающее. На груди у него зиял ожог, на траву капала слизь и кровь. Тяжелое дыхание вырывалось из пасти, слюни капали с клыков, в глазах пылал огонь.
Чудище поднялось во весь рост, распрямилось и стало все четыре, а то и чуть больше, метров в высоту. Задрав морду кверху, тварь зарычала.
Матильда, не теряя времени и, не обращая внимания на страшного зверя, схватила камень, упавший рядом, зажала в кулаке и поднесла к медальону. Чу-дище снова прыгнуло, грохнулось на землю в двух шагах от девушек и занесло лапу для добивающего удара. Матильда совместила камень и медальон.
Удар когтей отдался звоном в ушах девушек. Шаола смотрела на чудо-вище, не в силах отвести взгляд. Матильда сжимала в руке медальон, его стрел-ки до крови врезались в ладонь и пальцы, но Матильда не разжимала кулак. Сквозь пальцы вверх поднимался белый светящийся дымок. Чудище било и би-ло, но полукруглый щит полностью отрезал тварь от его жертв. Каждый удар сопровождался звоном и скрежетом, и по щиту расплывались круги и радужные разводы. Чудище не сдавалось, хотя его силы были на исходе.
Перестав бить, тварь замерла, тяжело дыша. Рана давала о себе знать. Щит, прекративший отражать удары, стал невидимым, но его присутствие чув-ствовалось. Девушки были в безопасности. Соединив части амулета, Соули придала ему мощи. Защитной мощи. Одиннадцать предметов нашла она в оди-ночку и вместе с ученицей, в каждом из этих разнообразнейших предметов, кои предназначены были для защиты хозяина, была деталь медальона. Эти части легко снимались и извлекались, и подходили друг к другу. Матильде удавалось отражать нападения чудовища самой, когда же ей это не удавалось медальон помогал ей, защищая хозяйку.
Монстр занес лапу, чтоб еще раз ударить, но в спину его вонзилась стре-ла. Чудище заревело и повернулось. В морду ему тут же ударила взрывающаяся стрела. Завизжав, он стал стряхивать с морды искры, хватаясь за ожог. Запахло свежей паленой шерстью.
Из чащобы на белом коне выскочил невысокий человечек, стоящий на седле. Оказавшись на поляне, он прыгнул и, перекувыркнувшись в воздухе, приземлился на полусогнутые ноги как раз перед чудищем.
Незнакомый недорослик был в легких, даже легчайших кожаных доспе-хах, которые даже не доспехи были, а просто рубашка, причем без рукавов. Ру-ки были мускулистые, кожа смуглой, ладони закрывали черные боевые перчат-ки с открытыми пальцами и стальными шипами на костяшках. В правой руке он сжимал белую костяную рукоять короткого кривого меча, более похожего на саблю. Ноги в шелковых штанах и подбитых железом сапогах были в раскоря-ку, но не от верховой езды, а для большей устойчивости, и чтоб в любой мо-мент отпрыгнуть в сторону. На голове незнакомца была красно-белая маска, скрывающая голову целиком наподобие шлема. Открытыми были только глаза и рот с подбородком. На лбу красовался белый крест. Глаза были светлые, в них светился азарт бойца, любящего схватки, чуть ли не живущего боями.
Чудище подалось вперед и зарычало на него, но воин не испугался, а лишь махнул своим мечом и отсек кончик уха монстра. Монстр заревел и по-шел в наступление. Недомерок умело махал мечом, отбивая удары когтями, но меч его был короток для нападения на столь длиннорукого врага, и он брал свое ловкостью и скоростью. В этом он был на две головы выше чудища.
Скакун воина спрятался за деревьями и оттуда наблюдал за схваткой. Чу-дище гоняло коротышку по всей поляне, на не могло его достать. Кувырки, прыжки и разные другие акробатические ужимки спасали воина раз за разом.
Матильда и Шаола смотрели на это, как на рыцарский турнир, не сводя глаз. Обзор им закрыли чьи-то ноги, и девушки отвлеклись. Вид им загородила полуэльфийка в темно-зеленых штанах, такой же куртке и дорожном плаще. За ее спиной висел колчан со стрелами с разными по форме, размерам и цветам опереньями. В другой руке у нее была дуга лука, но странная, ибо тетивы не было, и все ж лук держал форму. Короткие темно-рыжие волосы колыхались на легком ветре, отчасти порождаемом бегающими взад-вперед драчунами. Лица девушки-рейнджера Шаола не видела, а Матильда так и не сводила глаз с де-рущихся.
Воин изматывал и без того раненного противника, изредка делая выпады, стараясь рубящим или режущим ударом попасть по чудищу. Его меч не был предназначен для колющих ударов. Рейнджер стояла и смотрела на порхающе-го недомерка в маске. Помогать она не спешила.
Чудище приперло воина к толстому дереву и пустило кулак вперед, желая раздробить голову храбреца, и в его спину ударила еще одна взрывающаяся стрела. Рев снова зазвучал в лесу. Рейнджер не теряла времени, моментально достав еще одну стрелу, не глядя, натянула несуществующую тетиву. На ее месте заиграла золотом нить, коей не было, и выстрелила снова. Острый нако-нечник впился в бедро, и чудище упало на одно колено. Воин тут же этим вос-пользовался, одним быстрым ударом порезал занесенную лапу, вторым оцара-пал морду и, выполнив колесо вбок, не касаясь земли руками, отскочил. О де-рево стукнулся кулак второй руки-лапы, но там уже никого не было. Боец бе-жал подальше от монстра, оглядываясь. Чудище оттолкнулось от земли и побе-жало за воином. У самого дерева храбрец подпрыгнул, пробежался по стволу и, оттолкнувшись от ствола, в кульбите ударил мечом по спине чудища, думавше-го, что сейчас прихлопнет наглеца. Рев боли и глухой удар о дерево разнеслись по поляне.
Рейнджер выхватила еще стрелу и пронзила насквозь бедро монстра, подкосив тварь. Чудище устояло, схватившись за дерево, и решило отложить коротышку на потом. Прыгнув в сторону трех девушек, монстр развернулся в полете и выставил вперед когти. С быстротой молнии лучница достала сразу три стрелы и запустила их на перехват. Полыхнул огонь, сверкнула молния и зашипела кислота. Чудовище упало у ног рейнджера. Она отбросила лук, дос-тала два кривых кинжала, зажала их в кулаках обратным хватом и нанесла че-тыре удара, исполосовав спину и морду. Нанеся удары, она присела, скрестив руки на груди и выставив острия вперед.
Тварь раззявила пасть и зарычала, разнося по поляне смрад из пасти, и резко отлетело в сторону. Боец, разбежавшись, ударил плечом в тушу монстра и, несмотря на свои размеры, толчком пустил его в полет. Без магии тут явно не обошлось. Чудище врезалось спиной в ствол ели, упало на траву и затихло, только дышало громко и часто.
Поляна была забрызгана кровью чудовища, грязью, земля была перепаха-на когтями зверя. Двух девушек защищала рейнджер, все еще сжимая клинки. Низкорослый боец стоял на одном колене. Видать, тот удар плечом стоил ему немалого. Своими сверкающими глазами он словно пригвоздил монстра к зем-ле, тот не смел пошевелиться. Полученные раны от пушки, стрел и клинков бы-ли смертельны, вне всякого сомнения. Один его бок был смят от удара о дерево, в другом была небольшая, но весомая вмятина от удара плечом. Шкура была иссечена, подпалена, обломки стрел торчали из ног и спины.
Воин поднялся и не спеша приблизился к поверженному чудовищу. Он посмотрел ему в глаза, после чего занес меч, держа его обратным хватом. Все же решился проколоть шкуру. «Упокой господи эту неспокойную душу», про-изнес он и что было сил всадил клинок в спину меж лопаток. Чудище дерну-лось, но не издало ни звука. Глаза его закатились и оно обмякло.
Воин вырвал пучок чистой травы и вытер лезвие меча. Клинки лучницы были чисты. Она подобрала лук, и оба воина повернулись к девушкам, ставшим свидетелями этого побоища.
Коротышка свистнул, из лесу выбежали два коня, маленький и повыше. Матильда и Шаола не чувствовали враждебности и позволили помочь встать и посадить на коней. Воины пошли вглубь леса, кони послушно последовали за ними. Пройдя с полмили, партия добралась до землянки, которую не увидишь, если не знать где и что искать. Коней привязали к деревьям, девушек пригласи-ли в землянку. Повинуясь доброму тону и явной неопасности, девушки послу-шались. Оказавшись в некоем подобии убежища, они заснули. Их спасители ра-зожгли костер и встали на страже.
Чудовище дернуло ухом. Рядом кто-то был.
Один глаз еле-еле открылся, все было как в тумане, смерть была неми-нуема, от таких ран скончается кто угодно. В темноте раздался голос. Нет, го-лоса. Нет один голос, состоящий из многих: женские, мужские, детские, стари-ковские, писклявые, нежные, грубые, отдающие эхом, тихие, громкие – все, ка-кие только могут быть. С умирающим монстром говорили.
- Как жаль, - внезапные и случайные перемены голоса более притягивали ос-татки внимание, нежели сами речи. – Такой большой и сильный, побежден ма-леньким. Да, он был не один, но он был силен достаточно, чтоб убить тебя в одиночку. Быстрый, ловкий, прыгучий.
Редкое вялое дыхание прерывалось, тварь умирала, но старалась понять, кто это и где. Глаз немного сдвинулся, в темени и тумане проявился силуэт. Некто в черном балахоне, руки и лик сокрыты. Высотой небольшой, но лежа-щему чудовищу кто угодно показался бы гигантом.
- Такой красивый, мохнатый. Тебе больно, ты умираешь. Они убили тебя, но ты слышишь и видишь, хотя все в тумане и кажется мороком. Кто виноват, что ты таков, каков ты есть? Они все боятся тебя, а чего страшишься, то хочется уничтожить, дабы страх исчез вместе с тем, что его породило. Это жестоко и неправильно, - таинственный оратор замолчал, размышляя и рассматривая по-верженного монстра. – Хочешь избежать небытия? Смерть не обмануть, но можно отсрочить, отдалить момент страшного свидания. Хочешь?
Непонятный звук вырвался из пасти зверя. Тихий, наполненный болью.
- Есть способы, есть пути. Это непросто, но выполнимо. Начать все словно заново, будто не было всего того, что ты сегодня перенес. Изменить запись книги жизни твоей, затереть, словно не было ничего, и жить далее, сколько тебе отпущено, покуда последняя глава не закончится и не перевернется последняя страница. Прожить столько, сколько тебе на роду написано. Хочешь?
Глаз начал закрываться, и фигура приблизилась.
- Можно, - настойчиво говорили голоса. – Отсрочить можно. К тебе вернется сила, здоровье, ты будешь как прежде. Будешь делать все, что привык и лю-бишь, доделаешь все, что хотел и мечтал. Хочешь?
Дыхание ослабевало с каждым мгновением, а незнакомец все вещал.
- За это, за спасение жизни твоей, ты должен будешь сделать кое-что. Цена высока, но разве жизнь не стоит того? Беспрекословно, не сомневаясь, выпол-нять все дословно. Сделаешь, и будешь свободен как ветер. Хочешь?
Язык шевельнулся, и из закрытой пасти донесся непонятный звук, фыр-канье ли, рычание ли, хрип ли – непонятно. Но ответ был ясен.
- Прекрасно, - ответил незнакомец и коснулся израненного лба белой как снег рукой.
Вены загорелись огнем, в груди заклокотало, чудище пронзила боль. Под шерстью проступили красные полосы, опутавшие все тело, глаза вспыхнули огнем. Захрустели сломанные кости, возвращаясь на место, раны затягивались и прижигались самой кровью.
Затем была вспышка, и пустота.
На поляне никого не было, и лишь кровь, развороченная земля, примятая трава и побитые деревья моги поведать что что-то здесь происходило.
Утром, часов в десять, на мосту ведущем в Лэйоти показался пеший воин невысокого роста. На нем были черные шелковые штаны, легкая кожаная курт-ка и красно-белая маска с крестом. На поясе висели ножны.
Охрана уставилась на незнакомца и покрепче сжала копья. Прошедшая неделя была непростой, а минувшую ночь никто в городе не забудет. Жуткий ливень с громом и молниями, нападение неведомого зверя, разрушения и по-страдавшие – черная страница в истории Аалоки. Подозрительность стала глав-ным качеством охраны.
Невысокий мечник показал скрестившей было копья охране перстень зо-лотой с крестом, и его пропустили. Такие перстни служили знаком, что человек наделен полномочиями самого риа-патриарха, а служителям церкви всегда во-рота открыты, ибо божьи люди. Незнакомец кивнул и вошел в город.
Вид был удручающий.
Многие здания были покорежены, некоторые почти полностью разруше-ны, повернув голову воин увидел огромную дыру в городской стене и чуть не свалился в яму. Яма та была воронкой от попадания пушечного ядра. Перед глазами воина сновали горожане и стражники, занятые восстановлением домов.
Воин подошел к одному из стражей и обратился к нему.
- Слушай, братишка, - заговорил он, - чего это у вас такое произошло? Праздник непослушания удался? Или еще какие народные гуляния?
- Тебе-то что? – недружелюбно буркнул страж, не поворачивая головы.
- Просто интересно. Дома еще ладно, яма тоже понимаю, а вот дыру в стене чем пробили? Или кем? Всяко бывает, я понимаю…
- Да тут прошлой ночью такое творилось, что упаси Небо от повторения! На-пал на город зверь страшный и могучий, учинил погром. Причем что странно – ворвался в город, снес кусок стены, пронесся сквозь дома горожан, своротил ворота…
- Каламбур! – хихикнул воин. – Дальше что было?
- Ну так и я говорю: снес ворота в Парк, забрался на крепостную стену, там устроил погром, потом пустился обратно, сделал еще дыру в дворцовой стене, своротил еще с десятка два домов, а как на островок запрыгнул, так мы его из пушки и разнесли.
- А много ли раненых, или, упаси господи, погибших?
- Несколько стражей да охранников отдали богу душу, из горожан никто не погиб только чудом. Как чудище первый раз пронеслось, так мы тревогу под-няли, а все жители в подполы попрятались.
- Чего же надо было чудовищу? – продолжал расспрос воин. – Просто прибе-жал и набедокурил? Да ну, не может этого быть!
- Да кто его знает! – вспылил страж и повернулся. – Я что знал, то и…
Стражника удивило, что он повернулся, а никого не видно. Высокий он был. Внизу кто-то кашлянул, страж опустил взгляд и увидел парня в маске и с мечом. Схватив его за плечо, страж сурово поглядел на него.
- Ты еще кто такой? И чего расспросы ведешь? Подозрительный больно.
- Да, все так говорят, - пожал одним плечо воин. – Я по делу, к начальнику твоему. Позови его
- Вот так начальник все бросит и побежит разговаривать невесть с кем неиз-вестно зачем! – хохотнул страж. – Арестовать тебя запросто, чересчур подозри-тельный ты, как бы не шпион.
- А это видал? – спросил воин совершенно спокойно, сунув перстень под нос стражу. Страж изучил рисунок и отпустил плечо. Отряхнув куртку, воин гром-ко продолжил. – Сообщи, что воин святой церкви, рыцарь ордена Вечного све-та, паладин Гаролд Эскобар хочет видеть начальника городской стражи. Есть разговор про это ваше чудище. Бегом побежишь, или кого отправишь?
Страж подозвал соратника, судя по внешнему виду, вымотанного донель-зя, всего перепачканного и небритого. Перекинувшись с ним парой слов, страж отдал ему копье и побежал в город. Усталый парень проводил его взглядом, и стоило тому скрыться из виду, бросил копье и уселся на землю, опершись спи-ной в полуразрушенную стену. Гаролд с любопытством стал его рассматривать.
- Ну и дела у вас тут, - желая завести беседу, чтоб не было скучно, заговорил паладин. – Погром страшный. И это учинил один монстр?
- А мне плевать, - растягивая гласные, ответил страж. Его тон не располагал к беседе, но более никого рядом не было.
- Что же ты так? Ведь твой город, небось, здесь родился, службу проходишь, город твой дом, а ты к нему так наплевательски относишься. Нельзя так.
- Пле-вать, - ответил страж. – Меня вообще здесь уже не должно быть.
- Переводишься?
- Сматываюсь, - поправил его страж. – Вот только задержали меня, мол, по-моги город восстановить. А что? Замечательный городок! Маги на каждом ша-гу, угрожают убить по двадцать раз в день, громадный зверь чуть всех не по-убивал, конь со мной разговаривал, а я с ним. Город просто прелесть, - моно-тонно, будучи не в силах говорить саркастическим тоном, продолжал страж, – почаще бы так.
- Не, у вас тут не погром, а бардак, - заключил паладин. – Постой, с тобой конь разговаривал? И ты его понимал?
- На трезвую голову такое впервые. Я что, с ума сошел? Наверно да, иначе как? Никак… А ты кто будешь?
- Я паладин, рыцарь церкви, борец со злом и нечистью, - немножко гордо от-ветил Гаролд.
- Поздновато, - печально ответил страж. – Мы тут без тебя такую тварь зава-лили – чтоб мои глаза лопнули, страшный зверь. Из пушки по нему бабах, и даже следа не осталось.
- Это такой, на человековолка похожий?
- Кажись да. А вы что, знакомы? Приношу свои соболезнования по поводу кончины друга… или брата… а, мне все равно.
- Из пушки? То-то я думал, откуда такие отметины на шкуре…
- Чего? – слегка оживился страж, но не встал.
- Да говорю, не убили вы его, но ранили знатно. Я его добивал, сильный и злющий, просто слов нет. В лесу зарезал. Силен, раз попадание из пушки вы-держал.
- Ну все, - буркнул страж и упал в обморок.
После разговора с паладином Фарго очнулся, когда пришел Номзар. Лей-тенант и паладин о чем-то разговаривали, но Рик не подслушивал. Он хотел по-скорее убраться из города, и готов был ухватиться за первую же возможность, но он все время был на виду, и его запомнили в лицо. Еще бы, герой ведь! Гнался за чудовищем и похитителями, хотевшими украсть Реликт. Королева должна была подписать приказ, и его, наравне с другими, должны были пред-ставить к награде, а может еще и новому званию. Делать карьеру стражника вор не хотел.
Удача повернулась к нему лицом в виде кареты. Паладин выпросил у го-рода карету с возницей и упряжку быстрых и сильных коней, чтоб доставить кого-то в храм, где у его ордена штаб. В Рике проснулись силы, он огляделся и убедился, что в его сторону никто не смотрит. Скользнув под ставшую рядом карету, он ухватился за дно покрепче, чтоб вот так покинуть город.
И ему удалось.
Карета беспрепятственно покинула черту города, пересекла мост и оста-новилась у леса. Там карету поджидала пара коней и кто-то еще. Дверь кареты отворилась, и вор видел ноги тех, кого посадили в карету. Одна женщина в чер-ных сапогах и непонятно кто в кожаных башмаках, в коих удобно бесшумно передвигаться по лесу. Дверь захлопнулась, и карета тронулась. Паладин и его соратник, или помощник, скакали рядом, по разные стороны кареты.
Меж деревьями Рикардо увидел, или показалось, чью-то голову с крас-ными горящими глазами. Вздрогнув, вор вжался в дно кареты.
По крайней мере, он выбрался из Лэйоти и из-под опеки лейтенанта Ном-зара. Все свои обязательства вор выполнил, а восстанавливать город уже не его дело. Красный камень лежал в нагрудном кармане рубашки, застегнутом на две пуговицы, золотая брошь покалывала шею, пришпиленная к воротнику с внут-ренней стороны.
Что ж, побитый и уставший, но свободный. Это важнее всего. При первой же остановке у городка, деревушки или просто постоялого двора он выберется, передохнет, а там будь что будет, как-нибудь жизнь да сложится.
весна 2005-весна 2008
Шесть ветров Милона. Часть первая - Перерожденные
© Copyright: Андрей Ходосов, 2009
Свидетельство о публикации №209010800722
Свидетельство о публикации №209010800722
Рецензии