Сашкины слайды

СЛАЙД 4: … И ТУТ Я УВИДЕЛ ИХ!

Летом 2004 года наш гвардейский коллектив (Big Blues Revival) отбывал на «службу» в ближнее зарубежье, а если точнее, то нам предстояло два с половиной месяца ежедневного четырёхчасового марафона на Черноморском побережье в стране коньяков под названием Коктебель. Да, да, именно там, где всяк туда попавший теряет лик свой! И вот на кануне отъезда господа артисты устроили тотальный шопинг, скупая различные штучки-дрючки и приборы, коих на берегах крымских днем с огнём не сыщешь: кто – трости саксофонные, кто – струны, кто – палочки барабанные – в общем все самые расходные материалы, которые используются при битве на музыкальном Олимпе в условиях, приближенных к катастрофе на атомной подводной лодке (кто был в Коктебеле, меня поймёт… не всякая птица долетит до середины Днепра… а эта страшная игра «сдаем билеты»?). Александр Анатольевич, будучи человеком практичным (исключительно в собственных глазах), также как и все поддался общей шопингомании и растворился в сети музыкальных магазинов, преимущественно расположенных в центре нашего медленно задыхающегося от бесконечных пробок города. Вот там-то он и был совершенно случайно пойман своим коллегой по цеху Александром Сергеевичем Рождественским. Далее, как вы понимаете, состоялся теплый, дружеский диалог:
А.Р.: – О! Ты откуда такой взмыленный?
А.С.: – А, Санек! Здоров! Слушай, я тут по магазинам бегаю, гармошки ищу. Там же в Крыму, говорят, хрен, че купишь!
А.Р.: – Ну, да! А ты знаешь, что до поезда четыре часа?
А.С.: – Конечно знаю! Санек, не дави мне на мозг, и так все достали!
А.Р.: – Да я то не давлю! Просто, зная тебя, сам понимаешь…
А.С.: – Слушай, все в порядке! Все под контролем!
А.Р.:– Ну-ну! А ты вещи-то собрал?
А.С.: – Как сказать… я все подготовил, но в чемоданы еще не упаковал.
А.Р.:– Бл...! Понятно! В общем, как хочешь, но в 19:30 на Московском у Петра…
А.С.: – Санек, не надо нервничать! Я взрослый мальчик!
А.Р.: – Ну-ну! В общем…!
В 19:30 весь коллектив, изнывающий от летней питерской духоты, погрузился в раскалившийся еще с утра грязно-зеленый вагон поезда №7, следующего по маршруту Санкт-Петербург – Севастополь. Вещей было много. Даже очень много. Как никак почти три месяца на чужбине. Все друг другу помогали, шутили, смеялись, но обстановка плавно теряла свое летнее настроение, так как в творческой бригаде отъезжающих отсутствовало одно действующее лицо – Граф.
Пять минут до отправления поезда. Проводник просит всех отъезжающих занять свои места. Графа нет! Еще через минуту у саксофониста лопаются нервы. Он судорожно набирает номер Анатолича и дождавшись ответа, сжав зубы, шипящим, изображающим спокойствие голосом спрашивает:
- Саша, ну, блин, ты где? Четыре минуты до отправления!
- Эриксон, я стою на Литейном мосту в пробке! Вы можете задержать поезд?
- Аааа… ты что… Оооо! (далее происходит непереводимая игра слов)
- Не, ну так получилось! Я взял рульку, думал быстрее будет, а тут эти дурацкие пробки!
- Какая рулька?! Тебе на метро 15 минут!
- Да, блин! Ну, дернете стоп-кран что ли!
- Какой стоп-кран! Я тебе яйца при встрече дерну! Муфлон старый!
- Эрик, хватит на меня орать! Я на Литейном, скоро буду!
Дальше диалог прервался потому, как князя Голицына поглотила слюна ярости и приступ нервного размахивания конечностями. В поезде Графа мы так и не увидели. Он догнал нас через пять дней.
За общим обедом Саша, нарвавшись на общее коллективное игнорирование его сомнительной персоны, решил слово молвить в оправдание свое:
- Ну да, да! Виноват я! Сколько можно уже рожи кривить!
- Саша, если ты считаешь, что все давно остыли и должны принимать твои умопомрачительные истории про то, «как не повезло яблоку …», то ты ошибаешься! Будь любезен объясни всем, почему они с трудом воспринимают имя Саша и тем более фамилию Суворов! - произнесла Ольга (директор гвардейского коллектива).
- А я объясню! Здесь, в Крыму, большая влажность и поэтому лепестки губных гармошек быстро садятся, короче, ржавеют и перестают звучать. И поэтому я, заняв денег у Боброва, помчался на поиски гармошек всех тональностей, которые мы используем, чтобы до конца лета хватило...
- А раньше этого сделать было нельзя?
- Так, я же говорю: денег не было! Я занял в последний момент!
- Ну а опоздал то почему?
- Блин, я же говорю, в магазине застрял! Пока выберешь... они же не все звучат, как надо!
- Короче, с тобой все ясно! И про пробки на мосту тоже ясно! Ничего собственно нового мы не услышали! Ты лучше скажи, гармошки то все купил?
- Ну...! - сказал Саша, и взгляд его плавно опустился на ноги, - Ну, понимаете... я шел по улице, разглядывая витрины, в которых отражался мой загадочный образ, И ТУТ Я УВИДЕЛ ИХ!
После этой фразы Сашин взгляд снова опустился к земле. Он смотрел на свои ноги... и мы смотрели на его ноги... и вся честная кампания наблюдала нежно бежевые туфли из тонкой лайковой кожи с двухцветным наборным каблуком, надетые на ноги артиста, занявшего перед отъездом денег на губные гармошки, дабы не остаться без инструмента к концу сезона.
К исходу сентября гармоника-харп не участвовала в исполнении нетленных произведений группы Big Blues Revival.
Если честно, туфли погибли еще раньше гармошек на каменистых тропах Кара-Дага и насыпной гальке нудистского пляжа.
Хрю.