Танцующая Марта

Ну, вот и наступил новый 2009 год! На меня наступил,.. даже слегка покачался с пятки на носок, чтобы яснее стало: - Вот, Я наступил! Все тело покрылось мурашками, мышцы мучительно ныли, в голове был липкий туман, а в горле устроили гнездо из колючей проволоки. Для кого?! Непонятно. Проволока впилась во все, во что только можно впиться там, в пылающем горле, было ей уютно и тепло, видимо, потому что кашель не ослаблял тисков. Лежу, угрюмо смотрю на темное окно. Вдруг на карниз опустился маленький смерч, окрутился и уставился на меня сердитыми голубыми глазами.
- Снежик! А я вот тут… Кхе-кхе-кхе, - жалобно прохрипела я.
- Чего, Снежик?! Да, я уже не одну тысячу лет Снежик, но такого вероломства не приходилось встречать, - зашипел сердито острозубый ворчун, - Ты что делаешь, ты почему всю снежную экологию портишь?! А еще друг называется…
- Ну, Снежик, чего ты ругаешься, не видишь что ли, я болею…
- Болеет она! И чем же, извините, мы так смертельно заболели, что позволяем себя выдыхать безобразные железобетонные снежинки?! Ты только посмотри, что ты творишь! – с этими словами Снежик бросил в окно горсть серой тяжелой крупки, которая с противным скрежетом прокатилась по стеклу.
- Это я? Это я сделала?! Не может быть!
- Вполне может! Ты раскисла со своей пустяшной простудой, лежишь тут, тяжело вздыхаешь, жалеешь себя… А снежинки тоже больные получаются. Тяжелые…
- Я больше не буду! Я сейчас буду думать о хорошем, я исправлюсь… Чесно-чесно!, - засуетилась я, натягивая на лицо улыбку.
- Ладно, лежи давай, и без тебя исправильщики нашлись, - хмыкнул Снежик и сверкнул хрустальной улыбкой.
- Расскажешь?, - спросила я с надеждой, поплотнее закутываясь в одеяло.
- Расскажу, куда от тебя деться! А ты обещай, что быстро выздоровеешь. Я с тобой погулять хочу, мы ведь друзья, а друзьям положено гулять и беседовать на интересные темы. А то сижу у тебя на карнизе, как сирота подоконная…
- Снежик, перестать уже ворчать, рассказывай!
- Закрой глаза и представь….

Сначала снежинки просто падали, медленно и красиво пересекая световое поле фонаря. Потом, вдруг, одна снежинка закружилась, увлекая за собой других сонных сестер. И вот уже целый хоровод белых красавиц порхал в свете фонаря, кружился, выписывая пируэты. Их пушистость повысилась, они стали похожи на маленькие одуванчики, танцующие диковинный танец. К танцу присоединялись все новые и новые снежинки и я заметил, что прежде чем вступить в танец, они подлетали к одиноко светящемуся окну, на мгновение приникали к стеклу и начинали кружится…
Я заглянул в окно и увидел женщину, которая ТАНЦЕВАЛА, оставаясь неподвижной. Танец кружился в ее зеленоватых глазах, трогал губы мечтательной улыбкой, вздрагивали пальцы рук, дирижируя призрачным танцем. Она дарила снежинкам ТАНЕЦ, кружение и волнующий полёт. О, она была прекрасна... Марта обожала одуванчики за их солнечное цветение и легкий полет пушистых странников, которые несли семена на дальние поляны. Часто ей виделось, что она бежит по одуванчиковому полю и желтые головки щекочут ей ноги, а белые парашутики запутываются в волосах. Вот и сейчас она представила, что снежинки – семена снежных одуванчиков, улыбалась им и танцевала… Мысленно, потому что с инвалидного кресла вставать было сложно, на улицу она не выходила совсем, зато она могла дарить ТАНЕЦ снежинкам.
Молодая пара, замершая под фонарем, ловила снежинки губами и вот уже мужчина подхватил женщину и закружил, то и дело наклоняясь и целуя глаза, губы, щеки. А ведь они, только что, чуть не поссорились, чуть не разбежались… Если бы не снег, если бы не Марта, женщина с серо-зелеными глазами, научившая снежинки танцевать.

Я открыла глаза, Снежика на карнизе уже не было, только иней на оконном стекле напоминал о его визите. Сегодня след его прикосновения был похож на фигурку танцующей женщины.
- Марта, - прошептала я, - и тронула снежный рисунок пальцами.
Кстати, колючая проволока в горле стала как-то мягче, и в висках не пульсировала назойливая боль.
- Действительно, стоит ли раскисать, - улыбнулась я, - ведь можно танцевать, если ноги с тобой перестали сотрудничать. А если горло болит, тогда я, пожалуй, спою. И я стала петь, и музыка звучала, и мой голос был сильным и прекрасным, потому что я пела молча! Снежинки за окном кружились в такт мелодии. Они были частью танца Марты и слышали мою песню!
И стало мне хорошо. Нет! Мне стало ЗАМЕЧАТЕЛЬНО!