Стоматолог 2

Говорят, что время излечивает   любую боль. Интересно кто это говорил?  У него когда-нибудь болели зубы? И сколько времени он ждал?
Вот и у меня разболелся зуб. Правый нижний, предпоследний. Пол ночи, как медведь в клетке проходил по комнате. Не помогало ни полоскание, ни таблетки. Выпил стакан водки. Полегчало. Супруга страдала вместе со мной, поскольку я рычал и не давал спать.

  Утром, помолясь отправился на работу. Дело в том, что у нас на предприятии был стоматологический кабинет. Я не могу не остановиться на его описании.
 Кабинет, если так можно назвать маленькую комнатушку, арендовала Мария Ивановна.
Бабушке было за шестьдесят. Ее уникальность была в том, что она делала все. Она лечила, рвала и протезировала. Оборудование кабинета, своими корнями уходило в далекое прошлое. Старинное жесткое кресло. Вместо турбинки, бор машина. Я бы называл ее бур
машиной, поскольку она была предназначена,  очевидно, бурить землю, а не канал зуба.

  Начальство уважительно обращалось к ней, Мария Ивановна. Те, кто побывал и познакомился со всеми прелестями лечения зубов, Маша. Кому предстояла такая процедура, на всякий случай, Машенькой. Мария Ивановна знала мою супругу, да и я частенько по долгу службы помогал ей в мелочах. Поэтому для меня Мария Ивановна была просто, Маша.

 Постучал, поздоровался и пожаловался на свое горе. Посмотрев в мои перепуганные глаза, Маша ласково предложила присесть в кресло. С опаской, что бы, что нибуть не развалить, начал умащиваться. Спинка кресла резко поехала вниз. Я естественно следом.
Чудом Маша успела перехватить. Оказывается, фиксатор поломан. Пообещал сделать.
- Откройте пошире рот, попросила Маша.
Ослушаться я не решился и раззявил на всю ширину, как только мог. Что то хрустнуло.
Наверное свихнул скулу, подумал я.
  Маша включила коловорот. От его звука, помутилось в голове.
- Давай сделаем укольчик, попросил я доктора.
- Если я сделаю анестезию, то не буду чувствовать нерва, сказала Мария Ивановна.
- А если не сделаешь, то ты перестанешь чувствовать меня, ответил я.
 - Будем спасать зуб, стояла на своем Маша.
-  Вы спасете зуб, но потеряете меня, заныл я.
 Не принимая моих возражений, бор врезался в зуб. Я извивался, как червяк и только мычал.
- Потерпи миленький. Еще немножко и все, приговаривала Маша.
Это немножко, длилось пол часа. За это время Мария Ивановна узнала новые имена святых. Их у бога, оказывается, прибавилось. Я был весь мокрый и злой.
- Все каналы я почистила. Временно прикрою до завтра. Если не будет болеть, то завтра поставлю постоянную пломбу. Три часа не есть. Привет Зинуле.
Поблагодарив Машу, я рванул из кабинета. Зуб болел. Пришлось выпить пару рюмок коньяка. Боль не перестала, а только притупилась.
  Ночью опять не спал. К утру, правая щека стала намного больше, чем левая. Пить не стал, потому что решил рвать зуб. Или я, или он, решил я.
В 8.00 я уже был у Марии Ивановны. Глянув на меня, она обрадовано спросила:
- Что болит?
- Нет, это я сосу конфетку, съязвил я.
Маша засмеялась.
- Сейчас в кресле мы оба похохочем.
Ее шутка мне не понравилась.
- Садись я приготовлюсь, продолжала Маша.
Когда я увидел, как любовно она гладит клещи, то чуть не потерял сознание.
- Надеюсь сегодня с анестезией?
- Да, миленький, не волнуйся.
После того, что было вчера, мне думаю уже волноваться не зачем. Проверив надежность креплений, уверенно уселся в кресло. Маша достала шприц. Поколдовала и уколола.
- Посиди пять минут, пока занемеет, попросила она.
Не занемело и через 10 и 15 минут.
- Странно. Ты не пил вчера?
Я так яростно замотал головой, что зазвенели зубы. Сделали второй укол ледокаина.
Результат тот же.
- Болит, спросила маша?
- Когда трогаю языком, то очень, отвечаю я.
- Странно, без укола будет очень больно, успокоила Маша.
Срываюсь с места и бегу в аптеку. Благо рядом. Покупаю ампулу импортного обезболивающего. Приношу Маше.
- Это сильное средство, ободряюще сказала Маша и сделала укол.
Куда она уколола,  я не могу сказать, только онемел язык, а не зуб. Сил моих больше не было.
- Давай рви, прорычал я.
Маша приспособила клещи и стала тянуть вверх. От дикой боли я начал выть и сползать вниз. Потом потерял сознание. Очнувшись от нашатыря, я увидел плачущую Машу.
В кабинете запахло бедой. Нет, это не нашатырь, подумал я. По виноватым глазам Марии Ивановны, я все понял.
- Ничего не могу сделать. Очень трудный зуб с двойным корнем. Что делать?
Я ничего не соображал. Запах беды не выветривался и давил на мозг.
- Рви, прохрипел я и закрыл глаза.
Придя в себя во второй раз, я увидел радостные глаза Маши. В клещах, дымился злополучный зуб.
Мария Ивановна отказалась от оплаты за операцию. Оказывается, что в ее богатой практике это был уникальный случай. Поцеловав меня в щечку и поблагодарив за терпение, Маша приглашала приходить еще. Я пообещал, но сдержать обещание не пришлось. Вскоре доисторический кабинет убрали и пришлось привыкать к цивилизации.