Танковых войск лейтенант

   Тридцать тысяч  назад учился  политехническом, занимался  атлетическом, а Леонид Ильич Брежнев, будучи в добром здравии, претендовал на государственную по литературе. И хотя магазины выглядели пустыми, деревья все-еще казались большими.
   Жизнь улыбалась. Первый курс на отлично, чемпион по троеборью, коллекция джазового винила, а  итальянская тетка - джинсы и кожан. И эта райская картина могла продолжаться,  если бы ...

   Со второго пошла военка. Раз в неделю, будь любезен. В форме и на целый день. Огневая, строевая, матчасть, ремонт. Из нас пытались сделать надлежащих защитников отечества - зампотехов, лейтенантов танковых войск. И для решения этой задачи, не жалели ни средств, ни танков.
   И правда, всякие танки стояли в помещениях военной кафедры - целые,  разрезанные, с вычлененными агрегатами. 
   На экзамене по огневой  получил заслуженный неуд, при том, по остальным, невоенным дисциплинам - сплошные "отл.".   Бдительные органы сразу заподозрили. Уж не провокация ли, не анти-ли советская выходка...
   Заведующий выпускающей кафедрой, участник войны, гроссмейстер сопромата, бесконечно авторитетный Гохфельд Давид Аронович, пригласив в кабинет, печально спросил про неуд.
   Сказал, не в состоянии - ахинея плюс шагать ногу.
 - Прошу вас. Как угодно, но исправить.
   Тут отказывать не подобало. Пообещал. 

   Правдами-неправдами, шпаргалками-подсказками, еле-еле справился. Пересдал. Скорее, принимавший огневую военный, сжалился. Или устал. На этом трудности не закончились. Пролезал, больше упирая на снисхождение, чем на собственные силы.
   Так, на одном из зачетов, майор, выслушав ответ, попросил  найти танк, стоящий прямо в аудитории. Нашел. Он покачал головой, глянул на пятерки по другим, и со вздохом поставил зчт.
   Короче, все предрекало неприятности, так как к началу сборов за мной прочно закрепилась репутация самого отстающего в деле изучения военного дела студента. В воздухе пахло грозой, ибо призрак несданного госа частенько навещал по ночам.
   Ситуация изменилась в одночасье, и с точностью до наоборот.
   
   Прибыв на сборы  стали тащить. Мотать портянки, подшивать воротнички, изображать танковое наступление, мыть руки хлоркой и прочее. Повезло, и старшиной сделали Витька, - соседа по двору и напарника по гитаре.
   В первый-же вечер ушли наподальше, чтобы костром отметить начало, и занялись ровно тем, чем обычно развлекались длинными летними во дворе. Гитара, водочка, анекдоты.  Постепенно на огонек подтянулись, в том числе, офицеры.
   Выпили, спели задушевные, познакомились поближе. Один майор-афганец предложил самодеятельность, как средство, исключающее муштру. После очередного тоста на том и порешили.
   Следующим утром включили в состав, и велели готовиться к конкурсу.  В результате, родились частушки на офицеров, и даже лагерные блюзы, ставшие популярными, как в среде студентов, так и комсостава.
   Мало того, одержали творческий верх над соседней дивизией, тем самым подтвердив свою состоятельность.  После этого освободили от всех и всяческих, пообещав содействие на госэкзамене. Мало, прикрепили к особому довольствию, повелев готовить выпускной. А по вечерам просили в офицерское собрание. На задушевное.
   Кончилось тем, что не только сдал на отлично, но  единственный с курса получил от военных ценный подарок -  танк из пластмассы с выгравированной на нем благодарственной надписью.

   После триумфа, скромно потупив, нанес визит Гохфельду.  Увидя в зачетке отлично, недоверчиво покачал головой.
-  Поздравляю, и что случилось?
-  Наладились отношения.
   Еще раз внимательно глянул зачетку.
-  Не сомневался, хотя выучить не могли, что?
-  Самодеятельность.
-  Поете?
-  Играю на гитаре.
-  Бедные родители, как они?
-  Стойко.
-  Ну-ну. Впрочем, поздравляю, и надеюсь, остальное будете сдавать на общих основаниях.
   Так и вышло. Остальные дисциплины сдал как положено, за исключением научного коммунизма, где мадам Заикина поперек комиссии поставила отлично из любви, и окончил красным, за что следует благодарить исключительно Давида Ароновича.
   Если-б не, сдавал-бы  до сих пор.