Старнный сон толстяка павла Андреича

Пал Андреич был настоящим толстяком, как полагается: с розовыми щеками, холостой, в светлых одеждах и обязательным скучающим выражением лица.
   И снится  Пал Андреичу, что сидит он на своей даче в солнечный  летний день напротив своего окна и раскачивает ножки своего стула. Сцена умиротворяющая. Впечатление, будто он сидит  на кресле-качалке и будучи фигурой не менее важной, чем Обломов, конечно же рассуждает:
"Дятел стучал... А какой-нибудь сумашедший подумает, что это я стучал. Подумает он - зачем он стучал или он сумашедший? А может это не дятел стучал, а мне показалось и я  сумасшедший..."
   Тут он внезапно оказался снаружи дома. Чуть сбитый этим столку, он попытался вернуть уходящую мысль, иль я сумасшедший?..  - дятел снова постучал, - Илья сумасшедший?"

  Тут внезапно появился тот самый сумасшедший Илья-сосед, который вкусно манил его к себе рукой.
  Пал Андреич немного помедлил, но все же подошел. И, о Боже! Здесь начинался фуршет. Прямо между двумя дачами расположился длинный фуршетный стол с белыми, чуть колыхающимися от ветерка, скатертями. Откуда ни возьмись появились люди, все незнакомые. Они стояли и улыбались и разговаривали друг с другом по 2, по 3 человека. В руках у них даже не было бокалов. Им, наверное, было и так интересно друг с другом. Они все были стройны с хорошими зубами, не совсем красавцы, но опрятные и чем-то походили на людей с плакатов, баллотирующихся в местную думу.
  Илья задавал какие-то нелепые вопросы, вроде: "Когда ты мне вернешь лопату?" А стол ломился и томил. На серебряных блюдах и подносах пестрели канапе, блестел сервелат и тончея карпачо, копчела рыба, но самое главное стоял целый поднос со швейцарскими булочками...
- Как ты находишь погоду?- снова некстати спросил Илья.
- Швейцарно! - ответил Пал Андреич и стер рукавом пот со лба.
Похоже есть хотел только он, но начинать первому совершенно неудобно. Ведь всем видна его комплекция, да к тому же все разговаривают в пол-голоса, будто нарочно наблюдая за Пал Андреичем.
- А ты есть не хочешь? - наконец спросил он у Ильи.
- Нет, в такую-то жару.
 Но именно в такую-то жару и нападает волчий аппетит.
  На швейцарских булочках заблестел расплавленный солнцем шоколад и потянуло корицей. Пал Андрич ужасно хотел швейцарской булочки, но есть одному - опозориться, выставить себя напоказ. Но булочек было много. Пал Андреич не выдержал - стремительно взял пустую тарелку и быстро  начал накладывать всего. Канапе, рыба, бутерброды и булки две или три, швейцарские шоколадные булки. И тут он увидел как все на него смотрят.
- Пал Андреич, - изумленно прозвучал голос Ильи, - как можно, мы же ждем виновницу торжества - Ольгу Николаевну.
  Тут он понял почему никто не ел. В своих коричневых пальцах он держал позор и готов был пропасть в сию же секунду...
 И Пал Андреич проснулся, тяжело дыша долго моргал на раскаленное утреннее солнце...
  Ужас, обида и позор сопроваждали его весь день, и даже, совершенно забыв о кошмарном сне, неприятное чувство тянуло вниз всё внутри. Он даже чувствовал некую вину  по отношению к Ольге Николаевне, а на швейцарские булочки  даже смотреть теперь не мог.