Прерванный рассказ

Что брат опоздает - я почти не сомневался, более того, не был уверен, что он во-обще приедет, хотя ещё вчера точно обо всём договорились. Хотя в административном корпусе, что у входа в санаторий, забронировал ему место в своём номере, утверждая что он уже в пути и непременно вот-вот появится.
Я сидел некоторое время на скамье под тенью высоких и густых лип, располо-жившись так, чтоб был виден вход в административный корпус, потом вышел на при-мыкающую к арочным воротам санатория улицу и, не выпуская вход из вида, отпра-вился к киску за газетами. Вернувшись на скамью, просмотрел все эти газеты – ничего интересного, сплошная реклама, гламур и мелочёвка будней; наконец вынужден был уйти на процедуры.
Брат появился внезапно: когда я вернулся в корпус, он был уже там, внизу, и что-то выяснял у дежурных. Мы обнялись.
- Оформился уже? – спросил его, оглядывая растрёпанные остатки волос с просе-дью на шевелюре, мятые серые брюки на изжёванном ремне, сомнительной свежести рубашку – просил ведь постричься, одеться поприличнее… Или он так только в дорогу.
- Нет, вещи пока оставил в регистратуре, - ответил брат и вытащил из мятого по-лиэтиленового пакета, в котором держал документы, банковскую карту. - Надо найти где-то банкомат, снять деньги и уплатить за путёвку.
- Гм! Где ж, Лёня, искать здесь такой банк? – задумался я, взглянув на карту. – Да и когда искать, обед ведь скоро…
- Спросить надо! Или у тебя есть деньги, потом отдам?
- Такой суммы с собой нет, конечно!
Делать нечего, отправились расспрашивать и искать банкомат, что непросто сде-лать в незнакомом месте. Нашли в некотором отдалении, постояли в очереди. Хорошо, что работает, не то пришлось бы ещё идти неизвестно куда. Не сразу справившись с клавиатурой и долго пересчитывая деньги, он наконец получил нужную сумму.
- Пошли здесь, короче будет, - уже немного сориентировавшись в расположении улиц, предложил я более короткий путь к санаторию, чем мы шли.
- Нам же туда! – показал он в другую сторону.
- Нет, конечно! – возразил я, чувствуя, что начинаю уже раздражаться от нерас-порядительности брата. – Пошли, я знаю куда.
-  Давай спросим! – не согласился он и обратился к прохожему. – Скажите…
Прохожий посмотрел на него удивлённо и, посторонившись, как от бомжа или попрошайки, пошёл дальше. Вот это да! Впрочем, сейчас на улицах стараются не всту-пать в контакт с незнакомыми людьми, как это было раньше, да и не рекомендуется это в целях безопасности.
- Да пошли же! – настаивал я, но бесполезно, брат был настойчив, пока не получил ответ, подтвердивший мой вариант.
Когда мы вернулись, регистратура оказалась закрытой на обеденный перерыв. Пока дождёмся – наш обед накроется. Но делать нечего, мы сели в приёмной в ожида-нии.
- Чего с утра не приехал? – спросил брата с лёгким укором.
- Да надо было кое-что дома сделать.
- Вчера не мог сделать, что ли?
- Вчера не подумал, а сегодня жена пристала. Знаешь, она у меня какая…
«Знаю – оба бестолковые!» - подумал я, слегка начиная нервничать – терпеть не могу личную неорганизованность, но тут же решил не обращать внимание на такие мелочи, нам ведь жить вместе дней десять предстоит.

***
- Ты где расположишься? – спросил я брата, когда мы всё оформили и оказались наконец в палате. – У окна или у входа?
- У входа! - подумав, ответил он, бросив на кровать пакет с документами и при-слонив к неё сбоку свой второй полиэтиленовый пакет побольше, с одеждой, надо по-лагать. – Мне вставать часто придётся. Простата чёртова! У тебя как с ней?
- Нормально пока! В каждом почти номере средство против простаты рекламиру-ют, - показал ему газету. – Не пробовал?
- Пробовал! Если б действовало – реклама не понадобилась бы.
Брат извлёк из пакета и стал раскладывать свою одежду на полки в шкафу.
- Обед, Лёня, мы с тобой прохлопали, так что будем ждать полдника, - взглянул я на часы.
- Колбаса у меня есть, хлеб тоже - будешь есть? – достал он из другого пакета за-вёрнутую в газету пищу.
- Да нет, подождём уж!
- Яблоки тогда пожуём, - достал он фрукты и пошёл в ванную мыть их.
Я открыл дверь на балкон, снял покрывало с постели, переоделся. Брат принёс яб-локи, угостил меня. Мы легли на кровати, устроившись головами повыше.
- Вот и год прошёл!
- Да, прошёл-пролетел совсем незаметно. У тебя, как я понял, большие изменения в жизни произошли.
- Да, развёлся! Но вспоминать и говорить об этом не хочется. Чтоб не портить на-строение.
- Ну вот и отвлечёшься здесь. Женщины здесь вроде ничего попадаются, хе-хе!
- Заметил уже успел? Ну, нет, я всё ещё нахожусь в стадии отторжения – в каж-дом женском взгляде мне видится коварство и предательство.
- У меня жена тоже зараза, порой приходят в голову мысли – не свалить бы куда подальше, - помолчав, продолжил брат. - Собираюсь сюда, а она пристала – о своём здоровье, мол, только и пекусь. Ишь какова! Как будто здоровье каждого из нас – не наше общее достояние. Разругались даже!
Что они частенько ссорятся я знал по своим приездам к ним, поэтому и предло-жил брату встретиться здесь, а не у них, чтоб не быть свидетелем и участником их по-стоянных домашних разборок. Да и давно оба собирались в санаторий, чтоб совмес-тить приятное с полезным, но никак не выходило то у одного, то у другого.
- От сознания того, что жена не такова, до развода – дистанция огромного разме-ра. И не столько по желанию это делается, как по принуждению обстоятельствами жизни. Да и, чтоб пройти то, надо иметь, помимо прочего, крепкое здоровье...
- Можно позвонить? – брат протянул руку в сторону тумбочки, на которой лежал мобильник. – Сообщить надо, что приехал и устроились.
- Пожалуйста!
Брат повозился с клавиатурой и наконец дозвонился.
- Манечка, привет, это мы! Устроились и завтра приступаем… К чему? К лечеб-ным процедурам, конечно! Нет ещё не назначили. Ладно, всё понятно. Куда переноска от утюга делась? А я откуда знаю! Ну не по телефону же мне её искать!? Всё, привет от Виктора! – отключился он и добавил, возвращая мне мобильник: - До сих пор тем, что я уехал, недовольна, видите ли!
***


Я даже не заметил, как уснул. Хотел спросить брата о чём-то или сказать, и от-ключился. Безделье, в котором пребываю уже почти сутки, пустяковая какая-то суетня c переездом и устройством на новом месте здорово расслабляют! Взглянул в сторону брата – не обиделся ли что я вот так внезапно прекратил с ним беседу, а он тоже спит, оказывается, лёжа на боку, подогнув коленки и подложив под щеку ладонь. Я взял мо-бильник и посмотрел на часы – есть ли ещё время в запасе.
- Сколько там набежало? – проснулся и брат.
- Через минут пятнадцать можно собираться.
Он поднялся, потянулся. Как был, в расстёгнутой мятой рубашке и больших клет-чатых трусах, из которых торчали кругленький живот и тоненькие ноги, вышел на балкон.
- А здесь хорошо! – вернулся он в комнату и спросил, кивнув в сторону балкона: - А соседи кто?
- Не знаю, пока не видел никого. Ещё не заехали, видать.
- Книги где взял, в библиотеке? – кивнул он на мою тумбочку.
- Да! Вчера пошёл осмотреть обстановку, гляжу – библиотека ещё работает.
- А я шёл сюда мимо книжных лавок и тоже подумал – не взять ли.
- Не взял – и правильно сделал. В продаже только коммерческие книги – секс, разбой и тому подобное чтиво.
- Согласен! Такова закономерность - чем ярче обложка, тем сомнительнее содер-жание.
Мы стали собираться.
- Что, если я в них пойду? – спросил брат, вытаскивая мятые спортивных брюки.
- Не стоит! Мы же в столовую идём, а не на спортивную площадку.
- Думаешь? Как я заметил, здесь все в спортивных брюках или шортах ходят. А женщины  - разных возрастов! - с обнажёнными животами. – Хотя - женщинам дай волю, так они вообще голыми ходить станут!
- Да, всему должно быть своё место и назначение. Так что одевайся нормально. Вот только рубашку тебе погладить не мешало бы.
- Когда уже!
- Ладно уж, только причешись как следует.

***

Прогулявшись после полдника по парку, мы вернулись в палату.
- Душно! – открыл брат дверь на балкон и спросил: - Телевизор работает?
- Да, только дистанционное управление неисправно, на нём кнопки нажимай.
- Посмотрим новости! – брат надел очки, повозился с кнопками и телевизор зара-ботал. Он сел перед ним.
Я переоделся, прилёг на кровать и взял книгу.
Вдруг с соседнего балкона послышались женские голоса, точнее, один действи-тельно женский, другой скорее девичий, или даже подростка.
- Соседи, похоже, заехали! – Я поднялся и закрыл дверь на балкон.
- Душно ведь!
- Уж очень громко разговаривают!
- И, раз соседи, познакомиться надо.
- Иди и знакомься.
- Я в плане добрососедских отношений… 
Стоя, я посмотрел телевизор: где-то взорвался то ли газ, то ли хранимый в подва-ле кислород и рухнул подъезд дома, в Египте опрокинулся автобус с нашими туриста-ми и несколько человек погибло, задержан маньяк, насиловавший детей…
- И это называется новостями! Давай не будем включать этих идиотов хотя бы здесь, побудем в спокойствии.
- Да, всякую жуть и муть показывают, лишь бы ошарашить обывателя, заставить радоваться что он сам цел и отвлечь его от жгучих проблем действительности, – вы-ключил телевизор брат. – Да и газеты, которые ты читаешь, лучше, что ли? – кивнул он в мою сторону. - Голая задница на каждой странице.
- Так это я случайные газеты купил, - перевернул я газету с портретом на всю страницу оголённой то ли фотомодели, то ли порнозвезды. – Разница в том, что здесь читаешь что хочешь, а там – что подсунут.
- Да я телевизор тоже редко смотрю, - согласился брат. – Про животный мир и природу разве что… Дожили, что на людей смотреть уже тошно! Не зря шутят, что другие цивилизации не вступают с нами в контакт потому, что не хотят иметь дело с дураками.
- Так что будем смотреть про морских рыб и слонов, лямуров и прочих безобид-ных зверюшек.
- Это жена у меня сериалами увлекается – ни одной серии не пропустит, -продолжал брат. - Из двухсот двадцати недавно был, представляешь какую выдержку надо иметь, чтобы все посмотреть? Я потом её спросил о содержании, так она ничего и сказать не смогла.
Он тоже прилёг, но через некоторое время спросил:
- Что вечером будем делать? Может, в кино сходим? Реклама в холле столовой ви-сит.
- Стоит ли? Блокбастер! Один из них посмотришь, на другие можно уже не ходить – то же самое фактически.
- М-да! На танцы сходим?
- Мы и на танцы? Во даёшь! – отложил я книгу и посмотрел на растрёпанную причёску брата, его застёгнутую через пуговицу рубашку и представил сколь комично он будет выглядеть на танцах.
- Гм! Так что же, мы так и будем в палате сидеть?
- Нет, конечно! До обеда процедуры – только много не бери, как некоторые, иначе отдых превратится в тяжёлую работу, потом прогуляемся по городу, потом за горо-дом… Да и отметить надо бы встречу сегодня, у меня коньяк есть.
- Давай в другой день, у меня что-то давление высокое сегодня.

***

На следующий день с утра брат отправился на приём к врачу, я продолжил обсле-дования и уже назначенные процедуры – хвойная ванна, фитокабинет… Так что встретились мы в палате перед самым обедом, Леонид явился с пачкой взятых в биб-лиотеке журналов.
- Ну как? – поинтересовался я его визитом к врачу.
- Молодой! Я ему говорю, что нужно так лечиться, а он мне – другое. Я же себя лучше знаю, чем он - после пяти минут нашего знакомства.
- Гм! Так надо было дома лечиться по своей методике, а здесь уж – по его.
- Вот взял медицинские журналы, как раз статьи по этому случаю есть, - не слу-шая меня, продолжил брат. – Я ему докажу!
Он сел и стал листать журналы, время от времени отмечая восклицаем удачные находки и делая закладки. Потом спросил сколько времени и попросил телефон позво-нить домой - сообщить результаты посещения врача. Я передал ему мобильник и вы-шел не балкон, чтоб не мешать. Хороший вид – высокие деревья слева и справа, между ними протяжённая поляна с постриженной травой, за ней массивный старинный дво-рец с колоннами…
- Здравствуйте!
- Здравствуйте! – ответил я автоматически и оглянулся на соседний балкон – в дверях там стояла светловолосая женщина среднего роста, ещё не решившая выходить ей или нет, раз здесь кто-то есть. Ничего необычного не было в этой женщине, но меня как будто пробило током; такое явление мне было уже известно, когда писанные кра-савицы не вызывают эмоций, а от взгляда иной просто приятной женщины исходит какое-то проникающее излучение. Такая власть надо мной мне не понравилась, но, прежде чем уйти, надо было что-то сказать формально добрососедское:
- Замечательный пейзаж открывается отсюда!
- Да! – согласилась соседка, подошла к перилам и, облокотившись, стала смотреть вдаль, а потом вниз, на площадку перед корпусом. – Дочь где-то заблудилась, видать.
- Ну, уж заблудиться здесь нельзя никак. Негде! – сделав вид, что не заметил иро-нии, сказал я. - Так что не стоит беспокоиться.
Я соображал достаточно ли сказано мною для того, чтоб можно было удалиться, не вызвав подозрения в нежелании общаться далее или бегстве, и добавил:
- Хотя у детей может появиться желание избавиться от опеки взрослых даже та-ким способом.
- Ну, нет!
После чего вернулся в палату. Брат был чем-то озадачен и даже слегка расстроен.
- Верно сказал Гоголь: «Господь, боже мой, за что такая напасть на нас, грешных! и так много всякой дряни на свете, а ты ещё и жинок наплодил», - вздохнув, сказал он, возвращая мобильник. Вечная ссора продолжалась.

***

Как-то сразу мы с братом окунулись в суетную беготню, так и не поговорив об-стоятельно кто как и чем жил прошедший год. Впрочем, как живёт брат я вполне представлял по его письмам – на пенсии, занимается садом, борется с болезнями, по-ругивается с женой, помогает детям. Так было и в прошлом году, и в настоящем, и, наверное, будет в ближайшем будущем. Существенные изменения произошли в моей жизни, которые, признаться, не хотелось вообще вспоминать даже, но отвечать на во-просы брата всё же пришлось.   
- Как без жены живётся? – осторожно поинтересовался он.
- Есть ряд преимуществ! Никогда никуда не спешишь, ешь что хочешь, а не что предложат…
- Сам готовишь, что ли?
- Конечно! Приятное занятие, между прочим. Я ведь готовлю простую и здоровую пищу. Всякие ухищрения для гурманов – глупость человеческая, как и мода, застав-ляющая выбрасывать годные вещи только для того, чтоб купить новую. Да, только ра-ди того, чтоб выбрасывали поскорее одно и покупали другое, создана целая индустрия надувательства модой! И в результате, что удивительно, деньги всегда в кармане есть.
- Женщины и деньги – явления несовместимые: есть одно - не будет другого. Хе-хе!
- Самостоятельная жизнь больше дисциплинирует. Да и времени стало больше – не занимаешься всякой ненужной бытовой вознёй. Даже художественную литературу чи-тать стал, - показал я на книги. – Раньше – только техническую и публицистику едва успевал.
- Да, но всё же возраст… полсотни ведь уже разменял.
- Возраст? Как раз подходящий для того, чтоб одному быть – детей вырастил, они у меня самостоятельные теперь. Раньше или позже человек остаётся в жизни один, об-речён на это, так что ничего странного.
- И не испытываешь потребности в жене?
- Как сказать… Есть что-то от привычки иметь кого-то всегда рядом, но эта при-вычка постепенно проходит. Сгоряча познакомился было с одной особой, но постигло ещё большее разочарование. Гляжу, бывало, на какую-нибудь пару и прогнозы всякие нехорошие возникают о том, что впереди их ждёт. Потом научился не обращать на них внимание.
- А, извини за откровенность, потребность в женщине?
- Привлекают, конечно. На первый взгляд молодые привлекают, но сознаёшь, что если эта особа хороший человек, то ей и сам не пожелаешь иметь такого великовозра-стного «плэй-боя», как я, а если распущенная, то иметь дело с ней безнравственно и даже нечистоплотно. Что касается женщин постарше, то тут более глубокое душевное проникновение должно быть. Ведь жёны не кажутся мужьям стареющими потому, что знаешь их с молодости. Но ведь главное в жизни, продолжил я после некоторой паузы, – иметь потребность в чём-то, а не заглушать её, удовлетворяя как можно быстрее. Даже рекомендуется для достижения значительных результатов сексуальную энергию не растрачивать попусту, а трансформировать её в другую деятельность. Вообще, в жизни самое лучшее – такое редкое явление как удачная женитьба, неудачная – самое худшее, я – посерединке. Так что, Леня, не смотри на меня с сочувствием, как на не-удачника, у меня всё в порядке!
***

Увидев теперь кто наша соседка, я стал замечать их и в столовой – вместе с доче-рью, худенькой и черноволосой, чуть выше матери ростом и похожей на неё только чертами лица. Кто она – добропорядочная мать и жена? Разведённая женщина? Что-то подсказывало, что скорее всего последнее – во взгляде, в поведении и фигуре следящей за собой более обычного женщины? Может так, а может и нет.
Они приходили всегда чуть позже других, и я стал замечать за собой, что неволь-но начинаю ждать когда они появятся. Она садилась спиной в мою сторону, так что я мог без помех наблюдать её кругленькую головку, за которой угадывалось приятное ли-чико, обтянутый платьем из лёгким ткани стан с обозначенной талией – всё более ред-кое явление среди женщин её возраста, затягивающих в брюки свои упитанные, де-монстрирующие достаток телеса. Однажды даже мелькнула мысль – не попробовать ли приударить ли за ней, - но тут же отвергнутая: она всё время занята с дочерью, да и мы здесь с братом всего лишь на десять дней, из которых четыре, считай, уже прошло.
Тогда я предложил брату, который сидел напротив меня, под благовидным пред-логом поменяться местами, чтоб и они находились за моей спиной.
Хотя мы были соседями, одновремённо в своих палатах оказывались редко, как это бывает у соседей по квартирам, которые встречаются нечасто, но неудивительно, что оказались на одной экскурсии – по парковой зоне. Экскурсовод, невысокий разго-ворчивый малый из тех, кто способен о чём угодно говорить что угодно, молол хорошо отрепетированное множеством повторений повествование о том, что было кем-то из хозяев или их гостей когда-то под каким-то деревом сказано, как будто сидели в кус-тах стенографисты, явно бравируя и рисуясь перед женщинами, которых в группе бы-ло большинство. Уступая последним место на переднем плане, мы с братом стояли сза-ди. В группе была и наша соседка, которые по мере движения экскурсии оказывались то сбоку, иногда совсем рядом, то перед нами, то напротив нас, и мы даже как бы не-взначай встречались взглядами; до чего же приятен даже случайный женский взгляд!
- … Это были очень образованные добропорядочные люди, занимавшиеся благо-творительностью, - рассказывал экскурсовод про бывших хозяев дворца. – Они пре-доставляли работу на своей фабрике местным жителям, обеспечивая их занятость. Жестокий удар по судьбе нанесла революция – им пришлось эмигрировать за границу. Подумать только – во время Гражданской войны в большом холле этого прекрасного дворца устроили конюшню, пьянствовали и сжигали картины…
- Если эти господа были образованными, то им, должно быть, известно было вы-сказывание их современника, тоже графа, Льва Толстого, относящееся к владельцам дворцов и фабрик, - сказал я. – Про благодетелей, «которые сами себя не считают гра-бителями, которых не ловят и не наказывают, но которые разрешёнными правительст-вами средствами грабят рабочий народ, отбирают от него произведения его трудов»?
Возникла некоторая пауза, но не в интересах экскурсовода было устраивать дискуссию.
- Господа, давайте не будем углубляться в проблемы истории, вспоминать Мар-кса и так далее. Есть очень разные точки зрения на наше прошлое, не спорю, я изла-гаю свою. Уже впоследствии, - продолжил он, отвернувшись, - в двадцатые годы, Дво-рец и парк были переданы в санаторий, которым и является до сих пор. Недавно, правда, приезжали из Франции их наследники, внуки, и стоит вопрос о реституции…
И пошёл молоть дальше.
- У Маркса про всё это ещё похлеще, - уже вполголоса сказал я брату и кивнул в сторону экскурсовода: - Готовый хозяйский холуй!
Постояв ещё немного, я сказал брату, что буду в палате, и покинул экскурсию.

***

- Ты чего так завёлся? – спросил брат, вернувшись через час. – Откуда этому экс-курсоводу знать про теорию прибавочной стоимости и её присвоении как источнике всех благ? Это мы с тобой изучали, а сейчас Маркса давно уже не преподают.
- Да, дебилизация образования! Но Толстого он должен знать, если разговаривает с народом. Это же был властитель дум людей того времени! «Истинно законное право собственности есть одно: право собственности на произведение своего труда»… И так далее.
- Ну, ладно! А то, что пьянствовали и сжигали картины, разве не так?
- Может быть и так! Раз правители, при молчаливом согласии образованных и добропорядочных господ, предпочитали держать народ в скотском состоянии и довели до того, что он не ценил картины, своими же руками созданные дворцы, и всё такое прочее. А когда паразитическое государство этих образованных и добропорядочных господ сгнило и с треском рухнуло, то народ как мог и как умел, так и спасал отечест-во. И создал великую державу – Советский Союз.
Брат не стал спорить дальше, и правильно сделал, потому что я не мог уже оста-новиться – созревал целый ворох аргументов по истории, экономике, философии... Да я просто кипел! И, лёжа на постели, перечитывал один и тот же абзац книги несколько раз, каждый раз отвлекаясь от его содержания. Вообще я почувствовал, что начинаю утрачивать равновесие духа, с которым настроился пребывать здесь. Сейчас мне не нравилось всё здесь! Даже пребывание с братом показалось утомительным - в отличие от чужих людей, с которыми приходилось в командировках жить подолгу, здесь не бы-ло установлено рамок на тематику или глубину общения.
- Что, в город сходим? – спросил брат. – Надо бы презент хороший для жены по-добрать.
- Сходи один! – вспомнил я прошлую нашу прогулку, которая свелась к тому, что мне пришлось торчать у входов в магазины, пока брат подыскивал там подарок для супруги.
Вот и голоса соседок послышались с балкона… «Может уехать?» - мелькнула мысль.
Которую я и осуществил на следующий день.