Жизненные принципы Гумы

                Жизненные принципы Гумы

Бразильская теленовелла «Берег мечты» начиналась ярко, динамично и интересно. Пара мошенников, Адма и Феликс, приезжают в Порту-дус-Милагрус, мечтая всех обмануть. Втереться в доверие к более удачливому и богатому брату Феликса, Бартоломеу, и воспользоваться его материальными благами. А поскольку такие типажи в бразильских сериалах традиционно колоритны и удачны, то смотреть – одно удовольствие.
Но, к сожалению, а может, и к счастью для поклонников триллеров, стиль Агиналду Силвы предполагает бездонно мрачных злодеев, готовых убивать всех подряд, даже без особых причин, ради получения удовольствия от процесса.
Вот такой героиней сделали Адму Герейру. Если Феликс, как классический плут, при всей своей амбициозности, все же казался вменяемым и даже человечным, то Адма гипнотизировала зрителей волчьим взглядом (что – безо всяких шуток – действительно удалось актрисе Кассии Кисс) и повергала в ступор зловещими беспощадными действиями.
Атмосфера предисловия сериала (всего лишь первых серий) уже накалилась до адской, и у зрителей не осталось никакой надежды на адекватное продолжение бразильской новеллы про этот прелестнейший городок. Море крови, гора трупов – вот что должно было ожидать зрителей, которые наивно понадеялись на что-то легкое, веселое, светское, комедийное, а если и драматическое, то не карикатурное с пародированием шекспировских типажей (Макбет, ведьмы). А десятилетием раньше в Бразилии были теленовеллы, изготовляемые по другому рецепту!
Но хорошие актеры в ролях трех главных негодяев – Феликса, Адмы и Эриберту – все-таки «вытянули» весь сериал своими силами и возможностями сценаристов, которые хоть и излишне демонизировали персонажей, но не позволили им достичь мексикано-индийской крайности.
Главный герой сериала – естественно, положительный – сын убитого Адмой ради материальных благ Бартоломеу, растет в семье рыбаков. Его сказочным образом (как в сериалах это вообще обожают) нашел человек, который мечтал о ребенке, потому что он потерял своего младенца. Рыбацкая родня помогла одинокому вдовцу вырастить найденного в море плавающим в корзинке мальчика (мать убил Эриберту, а вот с ребенком он допустил «роковой» и трагический для него как злодея промах). Назвали его Гумерсинду. А сокращенно – Гума. И он, как это бывает у Силвы, должен был стать народным героем, этаким богатырем.
И кого пригласили на главную роль? Маркуса Палмейру, который производит какое угодно впечатление, но только не парня из народа, занимающегося тяжелым физическим трудом. Хотя, возможно, это «тонкий» ход со стороны создателей сериала – ведь Гума потерянный сын Бартоломеу, что-то в нем должно было быть изысканное. На роль сына Феликса, избалованного богатого плейбоя Алешандри, - Леонарду Брисиу, как раз гору мышц, со всеми внешними признаками простого происхождения. В чем «тонкость» здесь? Возможно, хотели подчеркнуть, что как бы Феликс ни тужился, а таким благообразным, как Бартоломеу, ему не стать, и сын у него соответствующий. Хотя семья, вообще-то, одна.
Логично, на мой взгляд, было бы поменять местами Палмейру и Брисиу. Но тогда образ Гумы мог стать хоть в какой-то степени органичным. А входило ли это в планы создателей сериала?
Пока Гума рос, за ним наблюдали рыбаки, проникаясь все большим уважением, и их отношение по мере взросления главного героя становилось все более восхищенным, чуть ли не раболепным, на грани обожествления. Но Гума, по мнению авторов, это заслужил. Сцену, где Гума не читал бы мораль окружающим, трудно вспомнить. Чем он еще занимался в этом сериале? Естественно, ловил рыбу, но показывали не столько сам процесс (хотя и это тоже), сколько демонстрации и митинги угнетенного населения Порту-дус-Милагрус, и гордый и честный взгляд предводителя бедных, устремленный на алчного и циничного Феликса, своего злого дядю.
Нужны ли в сериале католические и языческие божества, которым то и дело молятся бедные и богатые? У меня большие сомнения на этот счет, потому что Гума играет роль идола. Рыбаки, упертость и осознание своей значимости которых до такой степени утрированы, что самый отъявленный демократ может испытать желание стать рабовладельцем, аплодируют каждому слову кумира. Достаточно Гуме открыть рот – и публика «на ушах стоит» от восторга.
Но Гума, который с трудом связывает слова в хоть сколько-нибудь интересные предложения, не был бы главным героем Силвы, если бы его аудитория ограничилась населением Нижнего города. И среди представителей Цивилизации он должен был найти почитателей, обожателей, новообращенных – как Христос, только являющий собой воплощение не Кротости, а Гордыни. В этом смысле он ближе духу язычества – образ мстительного божества.
Поразительно то, что, не зная всей правды и даже не догадываясь о сотой доле того, что натворили главные злодеи города, Гума будто с пеленок ощущает себя человеком, рожденным мстить. Сильным мира сего – за неправедно нажитый или отнятый капитал. Сомневающимся в его положительных качествах – за сомнения. Безнадежно очарованной им мулаточке Эсмералде  – за то, что путается под ногами. И здесь его можно понять – Иеманжа, которой молятся все рыбаки, обещала ему другую любовь, из Верхнего города, с божественным ликом растрепанной крашеной блондинки.
Ливию, представительницу разорившегося аристократического семейства Проэнса де Асунсау, сделали гордой и независимой – как раз под стать Гуме. Она – настоящая дочь рыбака, а не усыновленная, подобно ему. Ее мать в свое время ушла из особняка к рыбакам, этот странный по любым меркам поступок (желание в нищете и грязи растить ребенка любимого контрабандиста и наплодить кучу гумообразных субъектов) положительными героями Силвы превозносится до небес. А тетя Ливии, воспринявшая эту причуду сестры, мягко говоря, с недоумением, преподносится зрителям как чудовищная особа.
Гордость – особое качество. Его Ливия унаследовала от рыбацких предков. Да еще и в сочетании с аристократической примесью – результат получился гремучий. Эта с виду спокойная и уравновешенная блондинка должна была буквально «заболеть» рыбаками и всем, что связано с ловлей рыбы – а уж Гумерсинду как воплощение всех сразу героев рыбацких легенд не мог ее не сразить наповал. Но Гума слишком горд, чтобы все было так просто. Она была невестой сына главного врага Гумы. Забыть об этом Гума не сможет. Как и о том, что Ливия грамотная, умеет печатать на компьютере – эти ее невероятные качества его одновременно пленяют и в то же время заставляют почувствовать себя неуспешным, нецивилизованным и даже несовременным.
Естественно, Гума этого не показывает, его душа принадлежит морю, лодкам и рыбам, но подсознательно некий червячок начинает грызть его изнутри: ведь сын врага обладает достоинствами, которые пусть и не ценятся в рыбацкой среде, но в среде Ливии ценятся. Он же где-то учился! Периодически впадая в злость по поводу сына врага, Гума ожесточается еще больше: Иеманжа подарила ему любовь, которая приносит столько проблем, да еще и дает почувствовать себя существом низшего сорта.
Таковы все положительные герои Силвы – Мария Ду Карму («Хозяйка судьбы»), Валдомиру («Нежный яд») – они не выносят и мысли о том, что их манеры можно критиковать. Из-за этого Валдомиру на всю жизнь поссорился с малолетней дочерью, Марией Режиной, а Мария Ду Карму – с Режиналду, сыном, который ей не гордился.
Только одно могло помочь Гуме, наконец, осознать свою полную значимость – и среди жителей Нижнего города, и среди жителей Верхнего города – признание его потерянным сыном покойного Бартоломеу со всеми вытекающими отсюда последствиями. И лишь этот факт принес успокоение его гордой душе.