Хотела бы я стать мужчиной?

Вопрос о том, в каком теле лучше жить, у меня возник в детстве. Мне говорили: - Ты же девочка! Как можно быть такой неаккуратной?
А как можно быть аккуратной, скажите мне, если после школы я успела залезть на два дерева, перейти вброд маленькую речку, выловить парочку тритонов, побегать с дворовой собакой и нарвать флоксов на чужой клумбе? Естественно,  гольфы грязные, на юбке дыра, лицо чумазое. Зато тритоны в трёхлитровой банке плавают. Поплавают, а завтра выпущу обратно.
Почему-то мальчикам после уроков разрешалось забросить домой портфель и бежать играть в футбол, а мне говорили, что я должна помогать маме. Давайте я в магазин лучше сбегаю! Картошки принесу. Десять килограммов? Да без проблем! И трёхлитровый бидончик молока в другой руке. Почему нельзя? Ничего мне не тяжело! Ну и что, что я девочка!
Ещё мне говорили: - Ты же девочка! Неужели так трудно вымыть посуду и подмести пол?
Да нет, абсолютно не трудно. Веником помахать, правда, приятней. А посуду надо мыть, стоя на одном месте. Это хуже. Но какая разница? Всё равно читать книжку и искать грибы гораздо интересней.
А в книгах у героев такая жизнь интересная! Капитан Блад, например, весь в приключениях, а Арабелла только стоит и ждёт. Чего стоять, спрашивается? Взяла шпагу и вперёд! Отвоёвывай своё счастье.
Или в фильмах: хороший дерётся с плохим, а барышня хорошего жмётся в углу и руки заламывает. Чего стоять? Взяла табуретку и плохого по голове шандарахнула, хоть какая-то от тебя польза. А то ради тебя там уже десять человек полегло, а ты, дура, сама через забор перепрыгнуть не можешь.
В результате к окончанию пубертатного периода я вполне ненавидела свою принадлежность к женскому полу. Поймите правильно. Мальчики меня интересовали так, как и должны были интересовать девочку. Но я хотела быть с ними наравне, а не шептаться с подружками о фасонах платьев и тратить драгоценное время на возню у зеркала. И постоянно сокрушалась о том, что родилась неправильно.
Сокрушаться я перестала на первом курсе института.
Соблазнила я Сергея, своего молодого человека, (не так, как вы подумали) поехать в наш институтский учхоз на лошадях покататься. В конюшне стояли кобылы почти тяжеловозной породы. На них отродясь никто не катался, только в телегу запрягали. Но кобылы смирные, покладистые. Дали на себя взгромоздиться. Естественно, никаких излишеств вроде уздечек, сёдел и стремян не было. Выехали мы шагом со двора. Весна. Травка зеленеет. Солнышко, как водится, блестит. Нам по восемнадцать. Лепота-а! Едем-с. Долго ли, коротко ли, но показалось нам, что пора и обратно. Развернули мы наших кобыл (а без уздечек сделать это не очень просто) и думали, что сейчас так же шагом и доедем до конюшни. Но…
Лошади повороту к дому обрадовались. Не помню, было ли слышно радостное ржанье, но они пошли в галоп. Вы себе представляете тяжеловоза в галопе? Мы прилипли к спинам, вцепились в гривы и мечтали только об одном – не свалиться до конюшни. Честное слово, у нас неплохо получалось. По степени прилипания к лошадиной спине мы уже вполне годились в кентавры. Только те человеческое туловище гордо носят вертикально, а мы позорно распластались по хребту. Доскакали бы мы до конюшни. Да вот незадача. Когда мы ехали от неё, пришлось нам проехать калитку в ограде, перегораживающей луг. И после калитки мы повернули под углом градусов эдак в семьдесят. А лошади этих градусов учитывать не захотели и взяли курс вдоль ограды. Перспектива скакать чёрт те знает куда на взбесившихся кобылах нас никак не устраивала. Надо было повернуть в калитку. У меня опыта обращения с животными было намного больше, видимо поэтому мне мою кобылу всё-таки удалось направить в нужном направлении. Но мой спутник с управлением своим транспортным средством не справился и подрезал меня самым бессовестным образом. Моя кобыла резко шарахнулась, а я ласточкой слетела с её спины. Лечу. Руки раскинуты в стороны, ноги на ширине плеч. Пытаюсь посмотреть назад и вижу, как лошадь СТАРАТЕЛЬНО пытается приподнять своё правое заднее копыто, чтобы не наступить на меня. Но чуть-чуть у неё не получается. И она своим тяжеловозным зацепом (по-моему так называется эта часть копыта)  цепляет меня. Попадая мне аккурат промеж ног. Туда, где у мужчин находятся самые главные органы.  Я осталась лежать. Серёжка умчался вдаль, думая, что я лежу бездыханная. Да и как он мог думать иначе, коли живо представил последствия удара на себе.
Я полежала. Поняла, что могу встать на четвереньки. Дальше больше – поднялась полностью. Стесняться было некого (ограда надёжно изолировала меня от внешнего мира) – произвела первичный осмотр травмированного органа. Вроде всё цело. Даже лобковая кость не сломана. Слава разливному молоку в бочках – источнику кальция. Это вам не какие-нибудь молочные напитки!
Когда я вышла за калитку, двигаясь преимущественно приставным шагом, увидела бегущего от  конюшни Серёжку. Он уже морально был готов выносить с поля боя или хладный труп, или безнадёжного травматика. Ему и в голову не могло прийти, что человек после удара копытом в промежность может быть не только жив, но и способен к передвижению. Когда я оценила последствия такой травмы для мужского организма, вот тогда я впервые в жизни порадовалась, что родилась не мужчиной!
И продолжаю радоваться до сих пор, но уже по другим причинам.