Приключения в Африке

Предисловие

События, описанные в этих воспоминаниях, могли происходить с реальными людьми. Все имена использованы исключительно в художественных целях, и любые совпадения являются случайными. Автор не несёт ответственности за возможные совпадения с реальными лицами или событиями. Многие из описанных ситуаций освещались в своё время средствами массовой информации. Заинтересованные читатели могут обратиться к архивным подшивкам газет или кинохроникам на YouTub за дополнительными подробностями.



Глава 1. Африка


Мечты и реальность – Рассекреченные архивы – Африканская миссия – Мугамбия: страна на грани – Дипломатический досуг

Ещё в школьные годы, будучи пионером, я мечтал стать военным атташе. Тогда я лишь смутно представлял, что это за профессия, но был уверен, что это нечто невероятно важное и героическое, вроде работы пожарного или спасателя. Жизнь, как это часто бывает, оказалась сложнее и серьёзнее детских фантазий. Однако многое из того, о чём я мечтал, сбылось: я стал дипломатом и военным атташе. Мне довелось побывать в разных уголках мира, включая Африку, в самый разгар междоусобных войн. Были моменты, когда приходилось спасать не только себя, но и других людей от неминуемой гибели.

С течением времени многие документы из архивов МИДа и КГБ становятся доступными для широкой публики. События, о которых пойдёт речь, начались в эпоху распада СССР. Это было время, когда советская империя рушилась под влиянием политики Михаила Горбачёва и Бориса Ельцина. На карте мира появлялись новые государства, а старый порядок стремительно уходил в прошлое. Мир, страна, люди – всё катилось в пропасть. Если говорить ещё жёстче, всё летело к чёртовой бабушке, и никто не знал, будет ли этому хаосу когда-нибудь конец.

В конце 80-х – начале 90-х годов я был назначен военным атташе в одной из африканских стран. Прямые военные поставки были запрещены резолюцией ООН №24-79 от 31 февраля 1979 года, поэтому вооружение поступало через третьи страны в обмен на золото и драгоценные камни. Сейчас это уже не секрет, и в Генштабе на Старом Арбате могут подтвердить эти факты. Я курировал этот сложный сегмент внешней политики.

Дипломатические отношения между нашими странами на уровне послов отсутствовали: власть в стране менялась так часто, что мы просто не успевали печатать верительные грамоты. Фактически я исполнял обязанности посла Советского Союза, но моей основной задачей был сбор агентурных сведений со всего африканского континента. Вся информация стекалась ко мне, после чего отправлялась дипломатической почтой в Москву, на Лубянку. Там данные обрабатывались на ЭВМ, и я получал дальнейшие инструкции.

Чтобы не портить дипломатические отношения, назовём эту страну условно – Мугамбия. Она была богата природными ресурсами и дешёвой рабочей силой, что всегда привлекало сюда авантюристов со всего мира. Однако Мугамбия также была разорвана многолетней гражданской войной между правительственными войсками и правой оппозицией.

Правительство придерживалось дружественных отношений с СССР и стремилось построить социализм с марксистско-ленинской идеологией. Им противостояла правая оппозиция, которая склонялась к прозападному курсу, ориентированному на США. Отряды партизан, поддерживаемые наёмниками и спецслужбами ЦРУ и МОССАД*, устраивали дерзкие рейды по всей стране, включая столицу.

Ситуацию усугубляли межэтнические и клановые конфликты, а также вмешательство иностранных разведок, которые ловили рыбу в мутной воде. Некоторые племена, особенно те, что жили в труднодоступных районах джунглей, поддерживали мятежников. Всё это создавало невероятно запутанный клубок противоречий, который было крайне сложно разрулить.

Во главе повстанцев стоял ставленник спецслужб некий Дронго Индэко по прозвищу Бурручага, как оказалось, вы это заметите в последствии тот ещё фрукт. В ранней молодости с нынешним президентом страны были соратниками по партии и участвовали в революционном движении свергали ненавистную монархию проамериканского режима. Но затем, как это бывает, перебежала между ними дорогу чёрная кошка и пути бывших друзей разошлись бесповоротно. В конечном итоге переросло в открытую конфронтацию. Дошло до того, что как-то раз во время дипломатического приёма уважаемый товарищ президент мне так и сказал:

– Кто его арестует, того озолотил бы...

Руководил Республикой Мугамбия всенародно избранный президент Мбеппо Валлимбо Душ Самбуш. (О нём писала пресса.Здесь и далее в скобках – примечания автора.) В своё время он учился в СССР в Университете дружбы народов имени Патриса Лумумбы, получил блестящее юридическое образование. Знал несколько языков и довольно неплохо говорил по-русски, почти без акцента. В общем, заядлый театрал, любитель советской песни и классической музыки.

Мы бывало, в период осенних дождей, сидя у камина в креслах, укрыв ноги тёплыми пледами за стаканом виски, вспоминали Москву, Большой театр и студенческие годы уважаемого товарища президента. Кстати, матерился он виртуозно – этому его научили наши советские студенты. Порой трёхэтажный русский мат гремел по всему президентскому дворцу, гулким эхом отражаясь в коридорах и кабинетах. Это президент крыл своих министров, не жалея выражений. Особенно доставалось министру обороны за то, что тот не может справиться с партизанами.

Часто играли в преферанс, в шашки (в поддавки) или в гольф в хорошую погоду. Президент был большим любителем охоты и зимней рыбалки на мормышку. Мы с ним иногда выбирались на сафари и всегда возвращались с трофеями. Брали много всякого зверья: зайцев, антилоп и прочей живности, коими богата эта страна. Льва как-то взяли ночью прямо с крыши джипа – это было настоящее африканское сафари. Это вам, ребята, не белку стрелять утиной дробью из дедушкиного дробовика. Шкуру этого льва я затем повесил над диваном в кабинете своего загородного дома. Ходили мы даже на носорога, но не стреляли – в этой стране эти животные находятся под защитой Красной книги Международного союза охраны природы. Мы просто любовались этим чудесным созданием дикой природы в его естественной среде обитания.

Компанию нам почти всегда составлял американский представитель президента США – Диккенс Джеймс Чоник. Странный субъект: во всём следовал инструкциям, получаемым из Лэнгли**, боялся ошибиться, и поэтому я легко переигрывал его в борьбе за сферы влияния. Пока он бегал получать инструкции из Белого дома с телетайпной ленты, я обходил его на повороте. Мы с уважаемым товарищем президентом за глаза называли его "чайник". Так и говорили про него:

– Чайник лох, Чайник балбес...

Четвёртым в нашей компании был представитель Великобритании – некий Сэмюэль Воллентайн, любитель горячительных напитков на халяву. Посланник Туманного Альбиона был ярким консерватором до мозга костей и нескрываемым ярым антисоветчиком. Внешне всегда безупречно выглядевший, элегантный джентльмен в разговорах никогда не стеснялся отметить недобрым словом политику нашей партии и правительства.

Мы, бывало, часто схватывались с ним в спорах, да так бурно выражались непечатными словами по поводу будущего устройства африканского континента, что уважаемому товарищу Мбеппо Валлимбо Душ Самбуш приходилось вмешиваться. Он так и говорил на чистейшем русском языке:

– Георгий Иваныч, да пошли ты его к дьяволу, не обращай внимания на этого...

На что я ему отвечал:

– Уважаемый товарищ президент, я когда-нибудь не выдержу и с ним поквитаюсь, честное слово.

Это лишь начало истории, которая полна драматизма, опасностей и неожиданных поворотов. В следующих главах я расскажу о том, как нам удавалось выживать в условиях постоянной угрозы, как мы взаимодействовали с местными племенами и как пытались остановить кровопролитие в этой далёкой стране.

*МОССАД – служба внешней разведки Израиля
 
**Лэнгли – штаб квартира ЦРУ



Глава 2. Переписка


В этой главе автор раскрывает секретную дипломатическую переписку между Центром и Мугамбией, вся политическая кухня полностью раскрывается в этом поистине бесценных исторических документах того времени. Оригиналы машинописного документа распечатаны в нескольких экземплярах и от посягательств иностранных спецслужб, хранятся в надёжном месте.

По прошествии большого времени теперь уже можно опубликовать дипломатическую переписку между Центром и секретным агентом. Все документы, представленные здесь, – это из моих личных архивов. Совсем недавно приходили продажные дельцы акулы пера от пресловутого Руперта Мердока из Нью Йорк Пост, предлагали большие деньги, чтобы опубликовать на американском континенте в этой грязной газетёнке. Но, я сурово и вежливо указал им на дверь – не нужны мне зелёные бумажки, заработанные лживой пропагандой нечистоплотных газетчиков. Но Пассаран!

Беру самое основное в этой переписке технические детали опускаю, – это будет не интересно современному читателю.

ДИПЛОМАТИЧЕСКАЯ ПЕРЕПИСКА.

Центр – Кончаловский

– В ближайшее время в Мугамбию отправляется группа археологов для поисков гробницы царицы Савской. В группе будет работать наш человек под прикрытием, окажите помощь и всяческое содействие в работе.

Кончаловский – Центр

– Считаю, что отправка группы археологов не допустима в период гражданской войны. Отправите одного нашего человека переодетого туристом, я его оформлю в фешенебельный ресторан официантом: 20 долларов в неделю, плюс чаевые, понедельник выходной.

Центр – Кончаловский

– Товарищ Кончаловский – это задание партии и правительства. Приказываем принять группу, оказать всяческое содействие: валютой, оборудованием и проводниками из нашей местной негритянской ком.ячейки.

Здесь вынужден сделать небольшое отступление. В центре моим непосредственным начальником был мой однокурсник – вместе проходили учёбу в институте и дружили с детства – Иван Иванович Иванов-Сухомлинский, потомственный дипломат в третьем поколении. Уже в звании полковника занимал одну из самых перспективных должностей на Лубянке.

Кончаловский – Центр

– Товарищ полковник, я всё это понимаю, но мне людей жалко. Они приедут сюда, а здесь такое творится – очень опасно выходить на улицу без револьвера с глушителем. Ужас что делается, людей давят как мух. Ваня, что там наше начальство обалдело что ли? Люди погибнут – спросят же с меня.

Центр – Кончаловский

– Товарищ Кончаловский, обеспечьте охрану и больше никаких разговоров! Всю ответственность беру на себя.

Кончаловский – Центр

– Что же они будут здесь искать? Здесь древними гробницами и не пахнет, тут что-то не так.

Центр – Кончаловский

– Георгий Иваныч, археологи будет искать якобы гробницу, а на самом деле – нефть. Надо помочь африканским друзьям освободится от империалистической зависимости. Наша свободная пресса из стран Варшавского договора уже подключилась, так что давай действуй.

Кончаловский – Центр

– Кто наш человек? Можно узнать фамилию?

Центр – Кончаловский

– Приказом по африканскому сектору, – это исключено. Совершенно засекреченный и глубоко законспирированный человек. На месте сам попробуй разобраться. Просьба к тебе, Гоша, пришли африканскую маску, у тёщи намечается юбилей – ей надо подарить что нибудь экзотическое. И еще, туфли замшевые поступили из Югославии. Тебе сколько пар надо и какого размера?

Кончаловский – Центр

– Тогда присылайте – готов принять две пары. Размеры: 43 и 47. Сорок седьмой – это нога уважаемого товарища президента, я ему на Новый год подарю. Он любит мягкую обувь. Маску куплю на рынке, выберу пострашнее с рогами – этого барахла здесь полно, отошлю с дип.курьером. Группу археологов встречу в аэропорту столицы сам лично и по прибытии немедленно доложу подошли туфли или нет. Конец связи.

Кончились мои золотые деньки на африканском континенте.



Глава 3. Тюрьма


В этой главе автор рассказывает о знаменитой тюрьме "Эксельсиор", её порядках и первом дне пребывания в застенках каземата.

Капитан – Номер 10-08 – Протест – Отличный повар – Моё меню – Список – Обед –  Отдых – Допрос

Тюрьму мятежники устроили в бывшем отеле "Эксельсиор" на берегу моря. Она тщательно охранялась полицейскими на вышках и по периметру цепными собаками. (Я бы вам не позавидовал, окажись вы там в это время года. Довольно жарко, и это не сезон.) Под охраной семи-восьми человек меня провели через весь двор и завели в здание.

На первом этаже, где раньше находилась стойка ресепшена, меня встретил грозный африканец в форме капитана сухопутных войск – начальник тюрьмы. Он шутит:

– Добро пожаловать, мистер Конч! Мы вас ждали и надеемся, что в этот раз вы задержитесь у нас надолго.

Стараясь сдерживать эмоции, отвечаю:

– Вы за всё ответите, негодяй. Постараюсь сделать так, чтобы вас первого расстреляли, когда власть в стране снова вернётся к законно избранному президенту.

Затем добавляю по-русски:

– Чтоб ты сдох, гнида черножопая!

Начальник был взбешён – я, какой-то советский дипломат, угрожаю ему!

– На десятый этаж его, в номер 10-08!

В окружении охраны мы поднимаемся на скоростном лифте. Кругом бородатые, а-ля Фидель, вооружённые люди с автоматами АК-47. Меня ведёт мрачный охранник-коридорный со связкой ключей за поясом. У номера 10-08 мы останавливаемся, он открывает дверь. Это бывший номер люкс. Я бегло осматриваю помещение (привычка профессионала). Слева – ванная комната с туалетом и биде. Направо – спальня с телевизором и большая комната с искусственной пальмой в центре. Опытным и натренированным глазом разведчика замечаю, что единственное окно выходит в противоположную сторону от моря. Я предъявляю категорический протест в ультимативной форме:

– Требую немедленно поменять мне комнату. Это помещение мне не подходит. Окно выходит на север в сторону гор и джунглей, там нет никакого вида. Очень скучный пейзаж!

– Хорошо, мы учтём ваше пожелание, но это пока невозможно, так как вся тюрьма переполнена. Однако для вас, возможно, сделаем исключение – после того как расстреляем десяток коммунистов, занимающих комнаты с видом на море. Тогда сразу переведём вас туда.

– Голубчик, поторопитесь с этим. Я не привык долго ждать. Морские виды и солёный воздух действуют на меня очень положительно, особенно на мою нервную систему.

– Постараемся что-нибудь придумать. Какие будут пожелания? Вы можете изложить всё письменно. Личные вещи: деньги, бумажник, ручку, а также трубку и спички мы вам вернём немедленно. А пока располагайтесь. Вас скоро вызовут на допрос. Сейчас придёт помощник повара – закажите ему обед.

– Повар? У вас есть приличный повар? Он хорошо готовит?

– Не сомневайтесь, мистер Конч! Наш повар – один из лучших на побережье. О его фирменных блюдах из морепродуктов ходят легенды. Он у нас сидел за подделку чековых расписок. Как-то прижился и решил остаться по окончании срока. (Дома, в Марселе, его ждал палач у виселицы с намыленной верёвкой.)

– И что – есть карта вин? Оплата наличными?

– Есть, но вино у нас осталось только местного производства. Рекомендую вам заказать 1974 года – фантастически безупречный вкус настоящего бордоского... Оплата наличными сразу или на выходе потом. (Вот же культура буржуйская, нам бы у них поучиться.)

– Хорошо, две бутылки местного вина на сегодня и принесите, пожалуйста, свежих газет. Надо посмотреть, что происходит в мире, заодно узнать, что пишут New York Times и Washington Post о моём аресте.Ну что же, надо признать: первый раунд остался за моими врагами. Но я не привык отступать перед трудностями. Надо было придумать, что съесть на обед. Не знаю, какая здесь кухня. Наверное, французская – она ныне во всём мире пользуется большим успехом. Такс-такс, вот моё меню:
   
Луковый  суп – 2$

Стейк тартар + рыбное жаркое с макаронами – 9$

Cыр – 1$

Свежие салаты – 2$

Фрукты – 3$

Соки манго и папайи – 3$

Итого – 21$

Продиктовал услужливому помощнику повара, дал на чай этому проныре 25 центов. (Впоследствии я куплю его с потрохами, и он мне здорово поможет в подготовке побега.) Немедленно принялся составлять список необходимых вещей, которые должны были привезти из моего загородного дома.

a. Бритвенный прибор, полотенце, халат, шампуни и прочая мелочь – уместилось на одной странице.
b. Сигары "Монтекристо", зажигалку и вторую трубку.
c. Книжку "Робинзон Крузо" и парочку каких-нибудь журналов с кроссвордами.
d. Одежду.
e. Бумагу и печатную машинку.

Придётся много писать: в ООН, в ЮНЕСКО, домой и, конечно же, в Ленинград. Также нужно будет писать доклады и отчёты в Центр (что я совсем не люблю). Тюрьма тюрьмой, но отчёты никто не отменял – насчёт этого у нас в конторе очень строго. Иван Иваныч, невзирая на нашу многолетнюю дружбу, обязательно спросит:

– Ты куда деньги потратил, Жоржик?

Конечно, тюремщики всё прочитают. Но они не смогут прочитать то, что будет между строк.

Принесли обед. Поел без особого аппетита. Видимо, сказывалась непривычная обстановка. Съел почти всё. Как всегда, стейк из антилопы оказался недостаточно прожаренным. В знак протеста я выбросил его в окно чайкам – им, канальям, это понравилось. Но всё остальное было замечательно: и суп, и макароны "парте-белле", изящное рыбное жаркое под нежным соусом, салат "сабайон" – восхитительный, обильно политый мягким майонезом. Совсем крошечный кусочек сыра. Много зелени и фруктов. На юге, в жарком климате, я считаю, нужно больше питаться зеленью – это способствует лучшей усвояемости протеинов и работе кишечника.

Также надо пить больше французских вин – не тех, которыми нас раньше поили, называя "вермутом", а настоящим вином элитного класса "Гранд-Крю". Но где его найдёшь в этой забытой Богом дыре? Выпил два бокала местного вина с его сложным ароматом белых цветов, гармонично переплетающимся с нотками душистого лимона. Вино неплохое, отличается насыщенным медовым вкусом, в котором доминируют цветочные тона белых фруктов с сливочными и ванильными оттенками. Хороший обед надо заканчивать парой бокалов французского вина. Это моё правило. Гаванская сигара средней крепости с рюмочкой коньяка – финальный аккорд всего обеда и отдых в кресле-качалке от всех трудов праведных.

Затем, отменно выспавшись, принял контрастный душ, тщательно побрился, намазал подмышки шариковым дезодорантом. Почистил щёткой пиджак, замшевые туфли тщательно протёр сухой салфеткой. Итак: я хорошо отдохнул и был готов к допросу. Постучал в дверь. Меня вызвали немедленно. Под охраной вооружённого до зубов сбира*, я смело отправился на мой первый допрос.

Удачи мне!

*Сбир – полицейский стражник.



Глава 4. Встреча


В этой главе автор рассказывает о встрече с профессором Петросянским и его молодым помощником.

Аэропорт – Профессор – Знакомство – Зильберштейн – Пароль – Вопросы – Журналисты

В аэропорт, расположенный недалеко от столицы, я отправился на встречу с нашей делегацией на арендованном старом довоенном автобусе "Хорьх". Борт Ту-154 чартерного рейса Москва – Рим – Мугамбо-Кэпиталс прибыл ровно в полдень, как и планировалось. Наших учёных я встречал у трапа самолёта. Вокруг суетились теле- и фотожурналисты, настраивая аппаратуру в ожидании сенсаций и разоблачений. И вот подали трап. Первым вышел профессор В. Е. Петросянский. С широкой улыбкой на лице он приподнял шляпу и громко произнёс:

– Здравствуйте, друзья!

За ним вышла бортпроводница, а затем и остальные пассажиры. Мы обменялись рукопожатиями. Я приветствовал учёного-исследователя, знаменитого тем, что много лет на телевидении шла его передача "Смотри в зеркале".

– Добро пожаловать, профессор, на африканскую землю! Как долетели? Как самочувствие?

– Здравствуйте, товарищ Кончаловский. Благодарю, долетели замечательно. Только вот погода беспокоит. Успеем ли мы справиться с основной задачей до сезона дождей? Вот что меня волнует в первую очередь. Позвольте представить вам мой коллектив.

И Петросянский начал знакомить меня со своей командой. Меня всегда удивляла способность учёных запоминать имена и фамилии наизусть. Вот как он представил своих коллег:

– Владимир Владимирович Зильберштейн – мой ученик и помощник во всём.

– Василий Иваныч – старший научный сотрудник.

– Семён Семёныч – научный сотрудник.

– Ефим Забархайский – младший научный сотрудник.

– Антон Груздь – сотрудник.

– Инна Корягина – сотрудница (повар IV разряда).

И ещё несколько человек, чьи фамилии я, к сожалению, не запомнил. Но эти были самыми заметными персонажами, и в дальнейшем они сыграют немаловажные роли в нашей истории. Итак, знакомство состоялось. Кроме профессора, меня привлёк его помощник – Владимир Владимирович. Скромный молодой человек небольшого роста крепко пожал мне руку и тихо сказал:

– Вам передаю привет от Ивана Ивановича. И ещё я привёз от него две пары югославских замшевых туфель.

Я сделал вид, что не понимаю:

– Какой Иван Иваныч? Не знаю такого. Туфли? А я ещё свои, фирмы "Скороход", не сносил...

– Как же не знаете? Вашего однокурсника по институту Иванова-Сухомлинского, по прозвищу "Сухомятка"?

– Не знаю! Отстаньте, молодой человек!

– Георгий Иваныч, ну зачем же вы так...

– Владимир Владимирович, если хотите, чтобы я кого-то узнал, извольте сказать пароль.

– А-а-а! Пароль! Извините, совсем забыл.

– Если вспомнили, говорите.

– У вас продаётся шифоньер?

Мой ответ:

– Шифоньер продан, остался табурет. (Кто только эти пароли придумывает? Выпорол бы ремнём, ей-богу... Но устав надо соблюдать!) Вот как вы должны были обратиться ко мне, а не приветы передавать. Мой вам совет – строго следуйте правилам, и все пути вам откроются, дорогой товарищ Зильберштейн.

Я тогда подумал: далеко пойдёт этот молодой человек. Пока мы разговаривали с помощником профессора, журналисты засыпали вопросами самого учёного. Было задано несколько вопросов, на которые Петросянский отвечал невнятно, ссылаясь на усталость после утомительного перелёта. Однако он пообещал устроить брифинг, который состоялся вечером в отеле, где разместилась наша делегация.

Вот что писала столичная газета "Африкэн Ньюс Экспресс" от 12.06.91 г., № 14. Статью перепечатываю по памяти.

Сегодня в Мугамбию прибыл профессор Петросянский – известный геолог из Советского Союза. С ним группа научных работников и исследователей из Академии наук СССР. В аэропорту он дал для прессы и телевидения небольшое интервью:

– С какой целью, уважаемый профессор, вы, известный учёный в области прикладных наук, приехали в Африку? Искать нефть? Сейчас не время для геологоразведки – идёт гражданская война. (Я тогда заподозрил неладное. Строго засекреченная экспедиция. Откуда утечка информации о нефти? Кто слил? Надо с этим разобраться!)

Ответ Петросянского:

– Мы с моими товарищами приехали сюда не за нефтью, а с вполне реальной гипотезой о том, что царица Савская была захоронена в долине реки Мугамба-ривер. Изучая древние манускрипты в Ленинской библиотеке, мы нашли косвенное подтверждение. У меня есть подробная копия карты, которая была найдена в прошлом веке при раскопках пирамиды Хеопса. (Зачем он это сказал? Теперь все разведки мира будут охотиться за картой!) Мы приехали не только ради мугамбийского народа, но и ради всего человечества. Как же вы этого не понимаете, друзья мои? (Вот достойный ответ продажным журналюгам. Слово "журналюги", кстати, придумал буддист Борис Гребенщиков.)

Вопросы задавались исключительно провокационные. Особенно усердствовали наши западные идейные враги. Вот образчики их вопросов:

– Зачем вы сюда приехали – искать нефть?

– Кто такая царица Савская? Чем она прославилась?

– Не хотите ли вы поменять сексуальную ориентацию и затем попросить политического убежища?

– Есть ли в вашей группе секс-меньшинства? (Надо же!)

– Правда, что в России медведи ходят по улицам в шапках? (Явно вопрос задавал необразованный зулус. Мы же не спрашиваем у них, кто и куда ходит по улице. Да у них и улиц-то хороших нет, таких как у нас в Москве). И так далее.

На следующий день в честь гостей из Страны Советов состоялся большой приём у президента Мугамбии.



Глава 5. Допрос


В этой главе автор рассказывает о допросе в застенках каземата, где он, не побоюсь этого слова, продемонстрировал фантастическую выдержку и смелость. За мной читатель.

Протест – Следователь – Обвинения – Угрозы – Судьба президента – Мои условия

Алкая мести, я шёл за вооружённым до зубов охранником, настраиваясь по системе Порфирия Иванова* на нелёгкий разговор. Я не знал, кто будет меня допрашивать, но догадывался, что это будет один из подручных заплечных дел мастера Дронго Бурручаги. Так оно и вышло.

Пройдя по длинному коридору и спустившись на лифте вниз, меня проводили в кабинет следователя. Как только дверь закрылась, я немедленно начал высказывать протесты человеку, сидевшему за столом. Тот, казалось, не обращал на меня внимания, старательно записывая что-то в журнал прибытия арестованных.

– Я протестую! Вы не имеете права! Я буду жаловаться в ООН и Красный Крест! Мне подсунули сырые простыни, а котлета была недостаточно прожарена. Я мог простудиться или отравиться, чёрт побери!

Человек за столом встал и коротким жестом пригласил меня сесть:

– Мистер Конч, прошу вас, садитесь. Во-первых, позвольте представиться: я ваш следователь, моя фамилия Лябифф. Вы обвиняетесь в шпионаже, торговле оружием и драгоценными металлами. Вы понимаете, в чём вас обвиняют? Это грозит вам как минимум виселицей.

Спасибо, обрадовал! Он меня даже не слушает. Какой невежливый африканец. Начинаю всё сначала.

– Я заявляю протест и требую, чтобы завтра же здесь были представители ООН и Красного Креста. (Кажется, до этого невежи начал доходить смысл моих слов).

– Нет, это невозможно! Здесь таковых нет.

– Как это нет? А Муксун Протап Сингх? Представитель ООН? Я с ним только на днях в карты, в подкидного дурака, играл (счёт 56:44 в мою пользу). А из Красного Креста пусть кого-нибудь пришлют, их там много бездельников. У меня в пояснице что-то хрустнуло, когда я занимался в тренажёрном зале. Пусть посмотрят внимательно, возможно, придётся делать лечебный массаж. Помру раньше времени – некого будет судить, а потом и вешать. Теперь дошло?

– Хорошо, я ваши пожелания приму к сведению. Кстати, по вашей просьбе мы переводим вас в другую камеру с видом на море. Из-за этого пришлось расстрелять дюжину негров-коммунистов. Сейчас там идёт усиленная анти блошиная дезинфекция.

– Благодарю, мистер Лябифф. Вот ведь можете, когда хотите! Итак, повторите, в чём обвиняют меня – советского дипломата и друга президента.

– Ваш друг, президент, бежал из страны, переодевшись собственной женой, а жена переоделась президентом. Сейчас страной руководит Временный Комитет по Чрезвычайному Положению (ВКЧП – вот придумали же) во главе с Дронго Индэко. Вся власть перешла к Народной Партии (Короче к бандитам. Но главное – уважаемый товарищ президент жив и здоров).

Следователь продолжал с саркастической улыбкой:

– По закону военного времени мы можем повесить вас без суда и следствия. Но поскольку вы являетесь шпионом Советского Союза, предлагаю небольшую сделку...

Я насторожился: что он задумал? Хитрый мракобес.

– В обмен на вашу информацию предлагаю сохранить вам жизнь, и судить вас будут гражданским судом. У вас нет выбора — вы должны согласиться, уважаемый.

– Никогда! Я советский дипломат, имею статус неприкосновенности.

– Да, до вас никто не дотронется. Но вы можете погибнуть ни за понюх табаку (старинная русская поговорка). Вы можете выпасть из окна десятого этажа или вас укусит ядовитая змея. Итак, начнём всё сначала: ваше настоящее имя, отчество, фамилия, где родились, учились, работали. С какой целью прибыли в нашу страну? Какое ваше звание в КГБ? Постарайтесь рассказать всё без утайки и подробно. Это зачтётся при вынесении приговора – мы вас за это расстреляем. (Уже хорошо, это приятно обрадовало – враг пошёл на уступки. Хе!)

Здесь я сказал:

– Хе!

И мы продолжили. Конечно, я не выдал свою настоящую фамилию по маме, но они откуда-то знали всё про меня. Настал мой черёд для ответа, и я жёстко заявил:

– Мистер Лябифф, власть узурпатора долго не продержится. Его сметёт волна народного гнева и протесты мирового сообщества. Предлагаю перевести любую сумму на ваш счёт в швейцарском банке. Мои гарантии – это честное слово советского дипломата. Даю вам сутки на размышления. Позовите охранника, пусть отведёт меня в камеру. Я не хочу пропустить время ужина. Прошу прощения – у меня строгий режим питания.

Следователь, немного подумав и записав что-то в журнале, сказал:

– Хорошо, оставим разговор до завтра. До свидания и приятного аппетита.

"Лёд тронулся..." — как говорил один из героев известного произведения.

*Порфирий Иванов  — создатель оздоровительной и духовной системы, живший в СССР.



Глава 6. Приём


В этой главе автор рассказывает о президентском приёме на яхте "Пшалтырь".

Гости на яхте – Разговоры и тосты – Пикировка – Бой – Месть – Игра

На следующий день состоялся приём на президентской яхте, организованный в честь приезда делегации из СССР. Океанский лайнер "Пшалтырь" – любимая игрушка президента – стоял у морского причала, украшенный приветственными вымпелами. Яхта была освещена прожекторами с берега, а её иллюминаторы светились огнями, отражаясь в морской воде яркими бликами.

На приём были приглашены все дипломатические представители, а также официальные лица из ООН, Красного Креста и ЮНЕСКО. От ООН присутствовал дипкурьер Муксун Протап Сингх, индус по национальности и сикх по вероисповеданию. Также среди гостей были уже знакомые вам американский дипломат Диккенс Чоник и подданный Её Величества сэр Сэмюэль Воллентайн с супругами.

От нашей страны, помимо меня и профессора Петросянского, был его помощник В.В. Зильберштейн. Мы поднялись на яхту, где у трапа нас встретил уважаемый товарищ президент. Я сразу же представил ему своих спутников. Завязалась непринуждённая беседа, которая продолжилась за столом. На верхней палубе, укрытой парусиновым тентом от солнца и ветра, был накрыт большой общий стол. Угощение, как всегда, было изысканным: стол ломился от обилия блюд, закусок, вин и напитков. Джентльмены расположились неофициально – без галстуков. Леди, возможно, тоже были без чего-то, но без чего именно – сказать не могу.

В разговоре, как обычно, тон задавали наши идейные оппоненты – Чоник и Воллентайн. Беседа зашла о предстоящей экспедиции, и они засыпали профессора Петросянского вопросами. Мне приходилось вмешиваться, так как профессор не всегда учитывал тонкости дипломатической работы за границей. После многочисленных тостов и заверений о дружбе между нашими народами первым начал Чоник:

– Скажите, профессор, в России закончились запасы нефти? – спросил он с едва заметной усмешкой.

– Нефть не закончилась, а вот искать гробницу доверили именно нам, – парировал я.

– Сколько времени вы планируете здесь пробыть? – вмешался Воллентайн.

– До начала сезона дождей мы должны завершить предварительные раскопки, – ответил профессор.

– Где будут проводиться основные работы? – не унимался Чоник.

– В верховьях реки Мугамба-ривер, – пояснил Петросянский.

– Покажите карту, если это возможно, – настаивал Чоник. (Он, надо сказать, уже начинал надоедать.)

– Карту с собой не ношу – она в номере отеля, в сейфе, – ответил профессор.

Президент, прервав вопросы, встал из-за стола и, обращаясь к профессору, произнёс:

– Дамы и господа, предлагаю тост за успех экспедиции профессора Петросянского!

Все подняли бокалы, включая дам. Кто-то закусил солёным огурчиком, кто-то – свежим абрикосом. Я, в свою очередь, добавил:

– Да здравствует советско-мугамбийская дружба во веки веков! Да сгинут враги, мешающие процветанию наших стран! Ура!

Раздались аплодисменты. После этого разговор об экспедиции больше не поднимался. Беседа перешла к кино, к новому фильму о Джеймсе Бонде. Скажу прямо: эта бондиана, как бы красиво её ни снимали, мало похожа на реальную жизнь разведчика и дипломата. В кино – сказка, а в жизни – суровые будни под носом у идейных врагов социализма. Внезапно между мной и сэром Воллентайном возникла словесная перепалка.

– Вспомните Кима Филби, – сказал я. – Сколько лет он водил за нос британскую разведку? Вот кто настоящий разведчик с большой буквы!

Сэмюэль Воллентайн заметно напрягся. Это был явный камешек в его огород.

– Мы могли его взять, но в последний момент он сумел нас перехитрить, – пробурчал он.

– Знаете, в чём ваша ошибка? – спросил я.

– В чём же? – ответил он, уже раздражённо.

– Вы искали дурака, а дураки все в зеркале...

– После таких слов я прошу вас выйти и продолжить разговор в другом месте, – холодно произнёс Воллентайн.

– Ну что же, я готов, сэр, но предупреждаю: вам не стоит этого делать. Это была всего лишь шутка.

Президент, заметив накалившуюся обстановку, вмешался:

– Джентльмены, видно, жара и вино ударили вам в голову. Помиритесь, пожалуйста.

– Уважаемый товарищ президент, не волнуйтесь, мы просто поговорим и сразу вернёмся, – успокоил я его.

Шепотом по-русски добавил:

– Достали меня эти двое, особенно этот англичанин. Сейчас я с ним разберусь, а потом сыграем в карты.

– Хорошо, Георгий Иваныч, только побыстрее. Сейчас подадут омаров (морские тараканы, – деликатес отменный, я вам скажу), и начнём сдавать карты.

– Хорошо, я скоро вернусь, – ответил я.

Моя давняя неприязнь к Сэмюэлю Воллентайну из-за политики Великобритании в отношении Аргентины (война и захват Мальвинских, или Фолклендских, островов) наконец нашла выход. Сегодня представился идеальный случай отомстить.

Мы спустились на нижнюю палубу, в спортзал. Я снял смокинг и галстук-бабочку, предложив извиниться и разойтись миром. Но он отказался — видимо, выпитое вино давало о себе знать. Мы были в разных весовых категориях: Сэмюэль – тяжёловес, а я – средневес, приближающийся к полутяжам. Однако моя физическая подготовка компенсировала разницу в весе.

Бой начался сразу, без разведки. Его первый удар я отбил блокировкой, а второй он не успел нанести. Мой коронный джеб левой, а затем правый полукрюк снизу в челюсть отправили англичанина на палубу. Нокдаун! На этом бой закончился. Зильберштейн сбегал за доктором, который, осмотрев Воллентайна, констатировал лёгкое недомогание, головокружение и учащённое сердцебиение. Прописал тёплую ромашковую клизму, горячую грелку в ноги и постельный режим до пятницы. Инцидент был исчерпан.

Внезапно появился посол Аргентины Аугусто Аршанго Гомес. Он горячо пожал мне руку:

– Если будете в наших краях – милости просим! – взволнованно сказал он. – Gracias, amigo! – добавил он дрожащим голосом, едва сдерживая слёзы.

Я повязал галстук, надел смокинг и поднялся наверх, к карточному столику. Играла музыка: оркестр народных инструментов исполнял классические произведения из репертуара Поля Мориа. Дамы приглашали кавалеров на танцы, и наоборот. Зильберштейн и профессор Петросянский пользовались успехом у прекрасного пола – они вальсировали элегантно и безупречно красиво. Ночь была тихой и тёплой, звёзды сияли в небе, а за бортом плескалось ласковое море. Принесли шампанское в серебряных вёдрах со льдом, мужчины закурили сигары и трубки, и игра началась.

Мы с президентом играли против Чоника и Муксуна Протап Сингха. Мне казалось, что они мухлюют, особенно индус – он передёргивал карты, но мы всё равно победили. Разошлись под утро после фейерверков и салютов. Все остались в восторге от вечера. Так прошёл приём на яхте "Пшалтырь", что в переводе с местного диалекта означает "Утренняя звезда" или, по-нашему, просто – Венера.



Глава 7. Взаперти


Автор рассказывает о втором дне пребывания в африканской тюрьме.

Коридорный – 12 свечей – Встреча с Муксун Протап Сингхом – Красотка из Женевы –  Разоблачение – Верёвка – Подготовка к побегу.

Итак, можно было сделать некоторые выводы. Враг хитер и коварен, и бороться с ним не так-то просто. Но можно – других вариантов нет! Под конвоем меня вернули в камеру, как и обещал следователь, – новую, чуть меньшую, но с видом на море. Жаль, конечно, расстрелянных, но что поделаешь. Я поставлю каждому из них по 12 свечей в помин души. Вызвав коридорного охранника, я вручил ему доллар:

– Вот тебе деньги. Купи двенадцать свечей, сходи в церковь и поставь их в память о невинно убиенных. Понял?

– Всё будет исполнено по высшему разряду, мистер Конч.

Меня удивила та резвость, с которой коридорный бросился выполнять приказ. Откуда здесь свечи? И где здесь может быть церковь? Я так и не смог потом понять. Вот народ! Не вернул деньги, не сказал:
 
– Уважаемый, здесь нет церквей, кругом одни истуканы.

Из окна камеры был виден причал как на ладони. У стенки стояла белоснежная яхта "Пшалтырь" – краса и гордость мугамбийского народа, символ свободы. На мачте уже развевался черно-белый флаг мятежников. Где в это время находился президент, никто не знал, кроме него самого и его супруги.

На следующий день я составил план действий. С утра плотно позавтракал — день предстоял непростой. Нужно было принять несколько посетителей и заодно подкупить поварёнка, чтобы он принёс верёвку. Я решил совершить побег. Но перед этим предстояло решить несколько вопросов.

Первым ко мне зашёл Муксун Протап Сингх, представитель ООН. Мы поздоровались, и я сразу заметил, что он чем-то расстроен. Я предложил ему виски с содовой – напиток настоящих джентльменов. Выпили, закусили: он чизбургером с сыром, а я уж и не помню чем. Раскурив трубку, я спросил:

– Ну, как дела в стране и мире?

Муксун Протап ответил:

– Опять погода испортилась. На восточном побережье США снова торнадо. Власти борются со стихией. Из Московского зоопарка сбежал шимпанзе. Прятался в Госдуме, переодетый депутатом, в зале заседаний. Его вычислили, когда он вместо того чтобы нажимать на кнопки и спокойно читать газету, начал её свирепо рвать. Вызвали МЧС, угостили парой бананов и вывели под аплодисменты депутатов. На фондовых биржах относительно спокойно. Цены на нефть стабильно непредсказуемы.

– А как здоровье?

– Спасибо, хорошо. Вчера перекупался в бассейне отеля, немного знобит...

Я не понял: это всё новости?

– А что в стране происходит? И предпринимает ли ООН что-нибудь для моего освобождения?

Не выдержав, я ударил кулаком по столу:

– Здесь долго находиться не могу, дел много. Даже в карты перекинуться не с кем, сам понимаешь.

– Ах, да... Совсем забыл. Докладываю, товарищ майор: власть в стране путём военного переворота захватил Дронго Индэко Бурручага. Сейчас страной руководит ВКЧП – Временный комитет по чрезвычайному положению.

Об этом я уже знал, как вы догадываетесь, иначе не сидел бы в этой тюрьме.

– Какие будут указания? Прикажете кинуть парочку гранат в логово узурпатора?

– Нет, так нельзя. Это не наш метод, да и здание разрушать не хочется. Действуем по уставу. Давай, Муксун, отправь телеграмму в ООН. Пусть там примут резолюцию или, как у вас это называется, выражают протест в связи с моим арестом. Иди, действуй!

– Есть, товарищ майор! – По-военному развернувшись, Муксун быстро удалился. Все с утра пораньше очень шустро шевелятся. Интересно, что же будет дальше?

Следующими ко мне зашли представители Красного Креста. В камеру вошла большая делегация во главе с красивой женщиной. Таких красавиц я давно не встречал. Высокая, стройная брюнетка с широкими бёдрами и роскошным бюстом. Глаза – как у ангела, спустившегося с небес, а улыбка – словно у мадонны Рафаэля.

– Здравствуйте, мистер Конч. Я из Красного Креста, меня зовут Белинда Каласс. А это мои коллеги из Женевы. Мы осматриваем тюрьму. Есть ли жалобы на условия содержания? Все жалобы можете изложить – мы опубликуем их в пресс-релизе на самом высоком уровне.

– На условия содержания жалоб нет, за исключением одного: плохо проветрили помещение после антиблошиной дезинфекции. Мне необходим массаж. Есть ли среди вас специалист такого профиля? Вчера на разминке потянул спину, сейчас чувствую себя немного скованным в поясничном отделе.

– Массажист – это моя бывшая профессия. Сейчас, пока мои сопровождающие осматривают другие помещения, я сделаю вам классический массаж. Раздевайтесь и ложитесь на диван.

Вся публика удалилась, и мы с прекрасной африканкой остались наедине. Начали сразу без прелюдий – время поджимало. Она сделала мне общий лечебный массаж спины. Очень профессионально. Я сразу почувствовал облегчение. Подробностей не будет – это не моя тайна. После всего случившегося я, как джентльмен, предложил Белинде выйти за меня замуж. Иначе поступить я не мог. Но она нашла слова, которые меня утешили:

– Я замужем. Не могу бросить мужа – у нас с ним заключён брачный контракт. Джордж, прости, я не могу.

Прикуривая сигарету от моей зажигалки, она как бы невзначай спросила:

– Скажи, Джордж, а зачем приехал Петросянский?

Тут-то до меня и дошло! Кто эта особа, я понял сразу после этого вопроса. Это была шпионка из МИ-6* – её ко мне Воллентайн подослал. Я сухо ответил, что Петросянский ищет могилу царицы Савской, и больше ничего не знаю. На этом мы и расстались. Она уехала в Женеву, а я остался в одиночной камере. Надо было принять душ, смыть с себя мимолётное увлечение. Это издержки нашей профессии, тут ничего не поделаешь.

После полудня писал доклад по текущим событиям в центр, а также письма родным и близким. Вечером вместе с ужином поварёнок принёс верёвку. Я заплатил за неё 5 долларов. (Расход валюты указан в отчёте.) Измерил длину рулеткой — нужно было убедиться, что хватит с десятого этажа до земли. Ведь могло оказаться, что верёвка коротка, и я бы завис где-нибудь на уровне пятого этажа. Всё сходилось: 10 этажей – 40 метров. Спрятал верёвку под диван. За чтением газет и просмотром телевизора стал дожидаться темноты. Этой ночью я совершу дерзкий побег из застенков каземата.

*МИ-6 – секретная разведывательная служба МИД Великобритании