***

наверное, это сон.
Он стоит возле серого дома и смотрит на полукруглые эркеры балконы,
а кругом застывает кристально чистый воздух  и ни души вокруг, лишь далеко вверху в небесной синеве
летают злые птицы.

Он поднимается на последний этаж, толкает незапертую дверь и теперь стоит на краю парапета. Он видит город.
Теперь он видит, что это не птицы, это стремительные тени черных самолетов. Они летят над городом и сбрасывают бомбы
Алые взрывы рушат дома. Без звука. Бесшумно.
Откуда то из-за дальних домов вертикально взлетает серебристый истребитель. На несколько секунд зависает и, развернувшись на месте, летит им навстречу.
Тонкие стрелы ракет выскальзывают из титанового ложа и летят дальше самостоятельно, изменяя свою траекторию полета наводясь на цель.
Стальные иглы высыпаются из жестяных пеналов, на некоторое время пропадают из виду и вот уже один из самолетов похож на ежа. Через секунду он начинает разваливаться на куски, падая на землю разрозненными частями. 

Но шестьдесят лет назад небыло ракет, 35 -х мигов, способных летать самостоятельно, различать цель и уничтожать противника, где бы он нибыл.
Время нельзя изменить. Нельзя вмешаться и что либо поправить. Он слишком стар. Мысли как дырявые калоши.
   
Был первый реактивный миг - 3, крупнокалиберный пулемет за спиной и стрелок, второй член экипажа. Вот и все.
         
Огненные стрелы пробивают толстое стекло. Там, за штурвалом этого самолета он. Левая рука пробита, боль он не чувствует. В ровные, будто оплавленные отверстия в зеленоватом стекле врывается воздух. Он режет не хуже ножа.
Пулемет за спиной молчит, это значит, что не повезло тому, второму и теперь остается идти на таран.
Или...               

Ведь это уже было. Он не сумел тогда. Быть может сейчас.
Я не хочу умирать.    
Это неизбежно. Тот, второй за твоей спиной, он тоже не хотел умирать.
я боюсь.
Хотя бы сейчас в конце жизни сделай так как надо.
Но я...

Через секунду
ты опять дернешь рычаг катапульты, как и тогда.
И опять плен...

Он стоит на краю парапета и видит, как две стремительные птицы сталкиваются в воздухе и одна из них падает на землю.

Видит сквозь косую дорожку отверстий на стекле летящий навстречу черный неуклюжий бомбардировщик.
Он выпускает шасси и перед самым столкновением дергает штурвал на себя.

Немного не успел.
За сотые доли секунды до столкновения
можно даже было разглядеть побелевшее лицо летчика, через мгновение раздавленного, разорваного толстыми штырями шасси.

Я не хочу умирать.

Это неизбежно.

Самолет переворачивается в воздухе делает бочку и впадает во все ускоряющийся штопор-пике, из которого уже невозможно выйти.

Он стоит на краю,
он пытается сдвинуть с места заклинивший рычаг катапульты.   
Он видит, как летит, вращаясь навстречу ему серебристый истребитель.
Он сидит в кабине вцепившись побелевшими пальцами в рычаг катапульты

Рычаг чуть сдвигается с мертвой точки.