Ашот Акопян этапы большого пути

В апреле прошлого года читатели «КВ» узнали о том, как президент байкерского клуба «Островитяне» Ашот Акопян, по прозвищу Горец, первый из подданных Украины на мотоцикле достиг самой западной точки Европы*. Дома Горец пробыл недолго: уже 07.07.07 г. (семь — любимое число Ашота) крымский байкер снова сел за руль своего тяжелого внедорожника Honda Africa Twin, но на этот раз поехал навстречу Солнцу — на Камчатку!

Прощай, Европа, здравствуй, Азия!
…Только Ашот покинул солнечный Крым, как его накрыла пелена дождя. Ливень шел всю неделю. Счастливый знак! Но наверное, так говорят те, кто наблюдает за дождем из окна своей квартиры… Наконец, тучи за спиной развеялись, и наш герой уже мчит по Калмыкии (он слегка изменил первоначальный маршрут, решив проехать по более южным, экзотическим местам). Но экзотики в Калмыкии немного: проехал Элисту, а впереди только степь и дорога. Да еще верблюды. Ашот показывает забавную фотку, где он в мотоциклетном облачении и в шлеме оседлал верблюда. Удовольствие посидеть на корабле пустыни оказалось не даровым — 150 рублей, но, чтобы животное присело и беспечный ездок сошел на землю, ушлый калмык потребовал еще 100 рублей. Нехитрый способ развода редких в этих краях туристов аборигены позаимствовали у своих египетских коллег.
…Города мелькали, как километровые столбы: Волгоград, Тюмень, Омск, Новосибирск, Чита. В каждом — остановка. Но не для встречи с официальными лицами — Ашот предпочитал дружные компании байкеров. Моторыцари этого братства (знакомые, а чаще незнакомые) встречали и провожали крымского гостя как родного: где баньку растопят, где веселый ужин организуют.
На одной из фотографий — знак-граница между Европой и Азией. Ашот передним колесом в Азии, задним в Европе. Еще мгновение — и вот он уже двумя колесами на пути на Дальний Восток.
Позади Урал. И самые хитрые и злые гаишники в России — башкирские. Водятся оные при дорогах, ведут скрытный образ существования: прячутся в кустах, выслеживают жертву в бинокль. Каждый работает на своем ареале дороги. Стать жертвой на башкирской трассе просто — это край сплошной полосы. Обогнал плетущуюся по-черепашьи фуру — и ты уже в ловушке!
Но не знал тогда Ашот, что впереди его ждут такие места, где не будет не только гаишников, но и самих дорог в нашем понимании. И что этим обстоятельствам он вовсе не будет рад…

Красота
Нередко по пути попадались места, которые нельзя было проскочить просто так: красота притягивала, манила, не отпускала. Забегая вперед, скажу, что поездка на Восток гораздо больше поразила Ашота, чем на Запад.
Три дня Горец зависал в горном Алтае: купался в озерах, водопадах, бродил по месту падения Тунгусского метеорита, сплавлялся на лодке по реке Бия…
Затем — Иркутск.
— В Иркутске была первая официальная остановка, — вспоминает Горец. — Ведь этот город — побратим Симферополя. Я встретился с местными властями, передал иркутскому мэру книгу-альбом о Симферополе, которую вручил мне секретарь Симферопольского горисполкома Владимир Блинов.
Еще одно яркое впечатление после Алтая — озеро Байкал
— Он просто огромен! — восхищенно произносит рассказчик. — Вода прозрачная даже на
45-метровой глубине. Местные жители боготворят озеро. Перед тем, как войти в воду, жители в стороне моют ноги, а женщин в определенные дни к нему вообще не пускают.
— Когда проезжал Еврейскую АО, посетил ее столицу Биробиджан. Городишко очень уютный — типа нашей Алушты. Чистый и аккуратный. Как в семидесятые у нас при Союзе: старательно стриженные газоны, цветники. В городском парке — белки, гуляет ручной олень… Конечно, я не мог не задать вопрос: много ли в Биробиджане евреев… «Ни одного! — услышал в ответ. — Все давно уехали в жаркие края»…

На Диком Востоке
Через сто двадцать километров после Читы заканчивается асфальтированная дорога. И начинается то, что безо всяких кавычек, по аналогии с ковбойским Диким Западом, можно назвать Диким Востоком.
Читатель уже догадался, что Ашот — человек не робкого десятка. А те, кто хорошо его знают, подтвердят, что Горец — человек отчаянной смелости. И все же были моменты, когда, по его собственному признанию, становилось жутковато.
— Однажды ближе к вечеру в тайге у меня забарахлил бензонасос, — вспоминает Ашот. — Ситуация, как в песне у Высоцкого: «Назад пятьсот, вперед пятьсот». Вокруг тайга — мертвая стена леса. Даже днем ни шелеста, ни звука… В такие моменты охватывает необъяснимое чувство страха. И причина этого чувства неизвестна. Кого бояться — волков-медведей или беглых зеков… Чего-чего, а диких зверей и зон в этих краях хватает…
Тогда Ашот справился с ремонтом, а позже на подъезде к городку Магоча у него вышло из строя крепление багажного кофра.
Странник заехал в крошечную придорожную автомастерскую. Ее владелец, мужик в наколках-мастях, не спешил начинать работу, а, осмотрев дорогой мотоцикл, начал допытывать: зачем, мол, и куда едешь, много денег, наверное, в дальнюю дорогу взять пришлось… Пока шел ремонт, Ашот рассказывал байки о том, что, дескать, едет от спортивной федерации, а денег в обрез, разве что на мелкий ремонт. И еще рассказал, что читал в интернете о гостеприимности жителей этих мест, о том, как местные механики помогли немецким туристам.
— Да, были такие, — усмехнулся небритый подельник татуированного, — мы их еще на рыбалку возили… А ты хочешь порыбачить с нами?
— Ага, и на корм рыбам, — подумал странник. Вежливо отказался, расплатился и нажал на газ.
…Случаи исчезновения людей в таких местах не единичны: могут убить за бутылку, и тело под откос. Милиции в этих краях нет. Местные жители, как правило, бывшие зеки, ведут замкнутый образ жизни, и, что у них на уме, никто не знает.
— Чужаки в этих местах — водители-дальнобойщики, те, кто перевозит машины из Японии на Запад. У этих ребят с собой всегда оружие. Заходишь в маленький кабачок — и словно оказываешься на съемочной площадке вестерна: сидят шоферюги, рядом с каждым винчестер…

На краю земли
Чем дальше Горец ехал на Восток, тем меньше встреченных им в дороге людей слышали про Крым.
— С удивлением читали надпись на лобовом стекле: «Крым—Камчатка». Кто-то вспоминал, что у него родственники живут рядом с Крымом — в Пензе…
Наконец — долгожданный Владивосток. В этом городе, раскинувшемся на нескольких островах, Ашот не только принял участие в мотофестивале «На краю земли», но и в кругу друзей-байкеров встретил свой 38 день рождения.
Впереди была Камчатка. Добраться к ее берегам можно было лишь на пароходе. Но он ходит не часто, да и хлопоты с оформлением мотоцикла были Ашоту не нужны. Горец решил лететь на самолете, налегке (с мотоциклом обошлось бы в два раза дороже). На Камчатке крымчанина встретили местные байкеры и дали на время горный байк Suzuki.
Описывать красоты Камчатки — не хватит нам газетного скупого места. Перейдем к официальному мероприятию — установке крымского флага на земле далекого полуострова. Открыл Ашот дорожную сумку, где должен лежать флаг, — а его нет! Забыл дома…
— Я был настолько расстроен, что камчатские байкеры тут же решили мне помочь. Я рассказал, какие цвета у нашего флага, и они вскоре знамя наше сшили. Правда, в спешке я не уточнил, что средняя полоса шире остальных,— получилось полотнище, напоминающее флаг Югославии. Тем не менее я его торжественно установил на сопке между Ичинским и Корякским вулканами.
Немало интересных историй услышал Горец на Камчатке. Так, у памятника-танка в Петропавловске-Камчатском ему рассказали, что местный энтузиаст взял кредит, снял с постамента танк, привел его в идеальный порядок и хотел на нем поехать... в Москву на парад Победы! На патриота завели уголовное дело, танк (в рабочем состоянии) вернули на место, а мастеру разъяснили, что машина не предназначена для таких дальних переездов и что горе-танкист наверняка бы увяз на глухих бездорожьях России.

Позы по-бурятски
Несмотря на отсутствие бдительной ГАИ, во время пути Горец соблюдал сухой закон. Разве что на многодневных стоянках мог позволить себе рюмку-другую мутного, но необычно приятного, с ароматом ягод, самогона. Впрочем, местные жители за особый деликатес считают нашу украинскую перцовку, которая продается в магазинах. Что касается крымских вин, то по внешнему виду и по цене они мало походили на настоящее наше вино, и путник не стал рисковать своим желудком…
Красная камчатская икра (стоит копейки), камчатские крабы (огромны и вкусны до безумия), оригинальное мясо большого жирного сурка-тарбагана — все эти деликатесы Ашот не мог не отведать.
Особо же его поразила рыба и рыбалка по-камчатски. Рыбу ловят большим, в пол-ладошки, крючком с тремя жалами. Наживки никакой не надо. Закидывают тройник в реку, в кишащую лососями глубину, и вытаскивают через пару минут: крючок непременно подцепит рыбину!
Завершая гастрономическую тему, стоит пару слов сказать про… позы.
Проезжая на обратном пути Бурятию, Ашот замечал у дороги указатели с надписями: «Позы». «Может, местный стрип-клуб?» — думал байкер. Однако вскоре он заметил, что указатели были направлены на придорожные кафешки. Зайдя в одну из них, Ашот заказал позы.
— Вам сколько? — сонно спросила официантка.
— Чего сколько?
— Поз сколько?
Ашот назвал свое любимое число.
— Семь? — удивилась женщина, но вскоре принесла семь
огромных пельменей.
Поедая их, крымчанин понял, почему обычно заказывают две-три позы, но, чтобы не ударить лицом в грязь, расправился с семеркой. Знай наших!

Жизнь как дорога
Но лучше всяких деликатесов показались путешественнику три сосиски, пара картофелин и помидоров — скромный ужин в семье случайного читинского знакомого, у которого Горец менял колодки на своем мотоцикле и смазывал цепь:
— Это была очень бедная семья: муж, его беременная жена и старик. Но такого радушия я не встречал нигде. Потом было еще несколько подобных встреч. И я, как человек выросший на Кавказе, должен признать, что сибирское гостеприимство, несмотря на некоторые страхи, которые я пережил, может, даже крепче кавказского…
Возвращался Ашот не через Керчь, а через Джанкой. И вот родной Симферополь. Чувство радости после долгого тяжелого пути?
— Конечно… И еще — грусти. Необъяснимой щемящей тоски: кончилась дорога. А дорога для меня — жизнь…
Но не на грустной ноте закончим мы эту историю. Ни жизнь, ни дорога для нашего героя не окончены. В прошлый четверг он отправился в очередное путешествие — на Север, за Полярный круг. В эти дни Ашот колесит по дорогам Карелии. Пожелаем ему удачи.

Опубликовано в газете "Крымское время"  16 Июля 2008