Кража

Знаешь, меня всегда раздражала песня-вальс «Школьные годы» : ...над нашими тетрадками учительница первая моя... Моя была жуткой гадиной и попортила мне много крови. Слава Богу, матушка после первой четверти моего первого класса на всю зиму устроила меня в подмосковный детский саноторий с хорошими учителями и воспитателями.
Жили мы в просторном особняке какой-то бывшей усадьбы, а учиться ходили во флигель во дворе.
У каждой девочки, как сейчас Барби, было по стандартному пупсику с острой макушкой. Отличались они только одёжками, которые девочки сшили сами. У моего пупса было очень приличное приданое, потому что шить иголкой к тому времени я уже умела очень хорошо. Однако, оказалось, что у Наташки, девочки очень вредной, пупсик одет лучше моего, богаче и разнообразней, потому что всё приданое сшито и связано её бабушкой. Она тряслась над своими тряпками, часто пересчитывала, перекладывала, откровенно наслаждаясь завистью девочек.
Особенно мне нравилась розовая шерстяная кофточка с капюшоном – ювелирная вещь, петелька к петельке. Пупсик-то был малюсенький, размером сантиметров девять... И вот однажды, когда мы играли вместе нашими пупсами ( а Наташка свои одёжки никому не давала), я улучила момент и скрала кофточку. ( Так все дети говорили: не украла, а скрала.) Наташка очень скоро обнаружила пропажу. Она разревелась в голос, с ней приключилась настоящая истерика. Я совершенно не ожидала такой реакции на пропажу, не знаю, на что я надеялась, может думала, что она не заметит или не сильно расстроится. Мне стало её ужасно жаль. Это было для неё настоящее горе, а для меня ужасный стыд и глубокое раскаянье, что это горе по моей вине. Чем громче она плакала, тем хуже становилось мне. Признаться, что кофточку скрала я, я не могла. Позора, презрения, изоляции было в детском коллективе не избежать. Я испугалась. Что мной руководило, когда я совершила преступление? Пожалуй, только эстетическое наслаждение от обладания такой вещью. Я совершенно не подумала о последствиях. К слову сказать, другие девочки были довольны пропажей, мол, так и надо этой вредине... Но я совершенно не хотела, чтобы Наташа продолжала страдать. Я поняла, что злополучную кофту надо каким-то образом вернуть. Но как? Я уговорила Наташу перестать плакать и заняться тщательными поисками, предложила искать вместе и незаметно подкинула кофточку за ножку лавочки, на которой мы играли. Подлог удался, никто ничего не заметил, Наташа нашла кофточку и успокоилась, а я в жизни никогда больше не взяла ничего чужого.